Страница:
Коротышка, облаченный в мундир с эполетами и белые лосины, мял в руках наполеоновскую треуголку. Выглядел он так, словно только что вернулся с битвы при Ватерлоо - проиграв судьбоносное сражение. А клык, оттопыривающий верхнюю губу ничуть не страшный, и эти прикольные огненные клоунские патлы!
Рыжий кот, изогнувшись, зализывал на спине опаленную шерсть. Перед ним лежали кальян и большой кусок окорока, завернутый в лист ватмана с лозунгом: "Капитализм это есть президентская власть плюс сексуализация всей страны". Маргарита едва удержалась, что бы не погладить меховой бок и чуть не взвизгнула от радости - более интересных гостей она не могла бы и вообразить.
- А у нас гостья, - Роланд указал на Маргариту царственным жестом.
- Знакомы-с, - Шарль отвесил элегантный поклон.
- Батон. Американский экзот. Уценен из-за некондиционного окраса: недозволительно рыж, - расшаркался с придворными церемониями кот.
- Амарелло! - гаркнул клыкастый, демонстрируя армейскую выправку. - Не подумайте, что мое имя имеет отношение к морали. Скорее наоборот. Моя матушка, монахиня, обожала ликер собственноручного изготовления. В детстве за стойкость духа, за неповторимый букета чести и достоинства меня звали Амареттино. Теперь приходится работать под более скромным псевдонимом.
- Так что там у вас стряслось? - поинтересовался Роланд, когда все расселись за столом.
- Верите ли, экселенц... - задушевным голосом начал Батон.
- Нет. Не верю, - отрубил Роланд. - Доложите вразумительно и без лишних эмоций. В чем, собственно, дело?
- Ах, экселенц, печальнейшая история... - вздохнули все разом и заговорили наперебой.
Из обстоятельного трехголосого рассказа выяснилось следующее.
Глава 22
Дождливый до возмущения день 16 августа двигался к вечеру. Измученные разгулявшимся скандинавским циклоном москвичи, ознакомились с прогнозом на всех станциях телевещания и остались не довольны: август явно не удался. Не радовала и жизнь в общем и целом.
Шарль и Батон неистово топили камин в гостиной Холдингового центра папками с отчетностью о проделанной работе. Примерно так выглядел особнячок в конце лета 1917, когда сорокалетний князь Волошин исторически сжигал фамильные документы среди вопящих нянек, гувернанток, тюков, чемоданов, клеток с попугаями и тявкающих мопсов супруги. Все смешалось в покидаемом доме.
Свите Роланда предстояло отступление, в отличие от князя, - логически обусловленное. Восточная роскошь комнаты выглядела пыльной декорацией, которую скоро растащат по частям дядьки с сумрачными лицами, имеющими признаки трудной судьбы и некомпенсированного похмелья.
- Ну что ж, на Земле всему приходит конец. В этом весь юмор тутошнего представления, как мы заметили. - Философски вздохнул Шарль, опуская в огонь "Дело Эйнема-Бермудера" вместе с конфетными коробками, а вслед за ними - книгу в красных тюльпанах. Побрезговав конфетами, а может быть, оставив их на десерт, огонь с урчанием набросился на "Сердце ангела".
- Поработали, и хватит, - Шарль добил коробки кочергой. Конфеты дали обильное пламя, и в воздухе запахло парикмахерской. Он спохватился, вспомнив о чем-то и взялся за телефон: - Дежурный восемьдесят седьмого поста? Капитан Зыков говорит. Зафиксируйте сигнал: темно-серый "джип -чероки"... В багажнике контейнер с неизвестным веществом. Предположительно - уран. Да. По виду - банка турецкого масла. Оливкового, очищенного. Кодовое слово на этикетке "девственное". Записали? Диктую по буквам: Денис, Елена, Варя... Да, да, именно. Вот суки, над самым святым глумятся... Пассажиров задержать, контейнер отправить на экспертизу.
- Что еще за дела с ураном? - поинтересовался кот, просматривая с ностальгическим трепетом "Дело о кальсонах" и запрос на включение Амарелло в компанию "Женщин в театре".
- Да пальцевские чудилы расшалились. Преследуют милую даму и могут явиться туда, где вовсе не следовало бы портить воздух их присутствием, Шарль продолжил работу у камина, отправляя в огонь документы. - А банку с маслом не фиг было им у деревенского нищего красть? Приехали, напакостили, парня забрали, так еще масло и ананас сперли.
- Здесь целая кипа поздравлений с Рождеством и с Пасхой! Наприсылали, пока нас не было. Жечь или подарить людям?
- Что-то им САМ-то в эти свои празднички на подарки не расщедрился? Ну, понимаю, объявил бы: " В честь светлого Моего Рождества не случится на Земле ни одной мученической смерти, ни одной жуткой катастрофы, а страдальцы безвинные хоть на день сей великий от боли и страданий освободятся". Вот и было бы чему радоваться, кого добрыми молитвами восхвалять, - Шарль забрал открытки и отправил в огонь.
- Так вдохновенно выступаешь, словно прошел курс атеизма в местной партийной школе. Сказано же в Писании - кто на Земле больше безвинных мук примет, тому у них более комфортабельное проживание обеспечено. Ну, вроде, за все надо платить. От каждого по страдательным возможностям, каждому - по муке его. Помучался - получай свое. Великомученник - считай, святой.
- Тогда пусть ОН в честь своих празднеств землетрясение что ли устраивает или иные массовые катаклизмы, чтобы достойных поощрения невинных жертв расплодить, но не особо с муками -то затягивать. Прихлопнул одни махом в особо крупном масштабе и забрал на реабилитацию в райские кущи. Так нет, страдания им нужны. Ты в больничные палаты и хосписы загляни, не говоря уже о "неблагополучных зонах проживания". У нас это садизм называется, - морщился от дыма Шарль.
- Честный ты Шарль, сострадательный. Эх, жаль такого парня терять! Ты был настоящим боевым другом, - вздохнув, Батон поднял палец: - Чу!
Оба прислушались. Внизу что-то захлопало, словно открыли несколько бутылок шампанского.
- Похоже, в Амарелло стреляют. Вот не люблю я свинства!
- Будем стоять до последней капли крови? - осведомился Батон, наблюдавший в овальном зеркале за происходящим в холле. Там двое гибких и черных, словно Мишель Пфайфер в кошачьем комбинезоне из "Бетмена", проворно проникли в холл и совершенно цинично пристрелили бедолагу Амарелло. Кривоногий швейцар в лосинах и эполетном мундире некрасиво корчился на антикварном персидском ковре.
Один из прибывших, вооруженный пистолетом, деловито выпустил в затылок умирающего пару контрольных пуль и двинулся по лестнице вслед за напарником, державшем наготове короткоствольный автомат.
- Так что станем делать - падем смертью храбрых в бою или не окажем решительного сопротивления? - уточнил Батон.
- Однохренственно, - отозвался Шарль полюбившимся словом любимого героя любимой книги про козленка. Затем, заметив вошедших, поднялся, роняя с колен папки и задирая к ушам короткие руки. Глубокая озадаченность, исказившая его лицо, перешла в смертельный испуг.
Двое в черном замерли в дверях, оценивая скрытые возможности противника - мордатого толстяка с поднятыми руками и придурка в разбитых окулярах и цирковом прикиде.
- Что вам угодно, господа? - промямлил придурок по-ленински картавя, и получил несколько беззвучных пуль прямо в малиновый жилет. В результате чего конвульсивно дернулся, но вместо того, что бы незамедлительно испустить дух, голосом Левитана произнес: - Родина не забудет своих героев.
После чего уже стал падать, эффектно заворачиваясь винтом, как опытный тенор, расстрелянный в опере "Тоска". Кровь из распростершегося картинно тела ударила фонтанами, словно прострелили бурдюк с вином и запахло красным крепленым типа плодово-ягодной "бормотухи" по рубль двадцать в торговой сети СССР.
- "Не теряя время даром, похмеляйся "Солнцедаром"! Два рэ с копейками на одной шестой суши! Крутит сильней, чем япошек от суши!.. Но никогда я так не жаждал жизни..." - пропел умирающий в качестве прощального озарения на оперный мотив с высоким вокальным мастерством.
Кругломордый толстяк таращился на инцидент с отвисшей челюстью, запуская, однако, правую руку в карман пиджака. Пуля своевременно настигла его. Но не прошила насквозь, а отбросила к окну, как будто выстрелили в соломенный тюфяк пушечным ядром. Затканные геральдическими лилиями портьеры рухнули, покрыв убитого королевской мантией.
- Я носил на груди платок любимой девушки! Прострелили, засранцы, сказал труп с ласковой укоризной. Но достал из кармана не платок, а кружевной персиковый бюстгальтер и спрятал в него мертвеющее лицо. Черный с пистолетом на всякий случай припечатал рыжего парой выстрелов и, зыркая по сторонам, отступил к двери.
- А я, уважаемые? А со мной как же? Не обслужили, ребятки, - за овальным стеклом, очень похожим на зеркало, появился либо недобитый швейцар, либо его напарник-близнец.
- Во, падла! - удивился обладатель автомата, но вступать в дискуссии не стал, выпустив в стеклянную дверцу длинную очередь.
И тут все пошло не так, как обычно.
Может сцепились друг с дружкой стрелки каминных часов или пролетел над Москвой НЛО, но время замедлилось до невозможного. Пока пули преодолевали трехметровое расстояние, кривоногий поднял руку с вытянутым указательным пальцем и, целясь им из-за локтя, словно малоопытный дуэлянт, гаркнул: пиф-паф! Черные ребята успели заметить, как торопливые пули, похожие на стайку шмелей, ударились в стекло, развернулись и отправились обратно, не замешкав и не потеряв целеустремленности. Какой-то из них удалось юркнуть обратно в ствол, остальные же в панике ринулись кто куда - прошили насквозь незваных гостей, уложив их рядком у двери, метнулись к камину, расшвыряв горящие поленья. Ковер принял пламя с энтузиазмом долгожданной встречи, потрескивая и заворачиваясь от наслаждения. Запахло паленой шерстью.
- А пожара не миновать, что бы ни говорил экселенц! - освободившись от штор, кот встряхнулся. - Ведь не поверит, что мы вели себя, как честные коммунисты на разборке персонального дела по поводу внебрачной связи приняли свершившееся без возражений.
- Домишко старый. Спасти не удастся, - констатировал Шарль, поднимаясь и с тоской оглядывая задымленную комнату. - Ишь, напакостили! Он стряхнул с пиджака следы пуль, как роща стряхивает листья.
Полыхало уже повсюду. Кровавая надпись на стене про мщение и ненависть свернулась в капли и сбежала вниз, словно выведенная водой на стекле. Зеркало потемнело и скукожилось, напоминая полиэтиленовую пленку на дачном парнике пенсионерки. Музейные предметы искусства оказались вылепленными из воска - плавились и растекались в лужицы прямо на глазах. Плавились столики сандалового дерева, персидские ковры, мягкие диваны с версачевскими подушками, сливались в единое тающее целое роденовские влюбленные. Дым скрыл останки погибающего великолепия.
- Можно не сомневаться, что огонь перекинется на "Музу" и спалит дотла, - с грубо наигранным сожалением постановил Амарелло. Он изучал внешнюю обстановку, стоя у окна, в котором сквозь противную морось виднелись розовые стены Клуба творческой интеллигенции.
- Пора доложить экселенцу о досадной случайности, - оглядевшись, Батон подхватил кальян. - Ариведерчи, Холдинг!
Дубовая рама с бронзовыми стеклами распахнулась и вместе с черной вуалью гари, мерцающей люрексом искр, во двор вылетели трое. Для постороннего обывателя они были похожи на обрывки пестрых портьер, подхваченные ветром. Яркие лоскуты взвились над особняком, над мокрыми ветками ясеней, покачались в волнах дыма, затем осели на крыше цековской башни и там удобно расположились с обращенной в переулок стороны.
- Ну и что здесь торчать? Пожаров не видели? - недовольно пробурчал думавший об обеде Амарелло. - Не разберу - в какой связи перекур?
- Если откровенно, меня беспокоит "Муза", - кот придал голосу трепетные интонации. - Людей жалко! - Он склонился за металлический парапет, вглядываясь вниз. - Там, кажется, как на зло, праздник.
- Вчера был праздник. Двести двадцать девять лет со дня рождения Наполеона Буонапарта,- безучастно отозвался Шарль, лежащий на жестяных листах плашмя под августовским дождиком. Он все еще переживал мгновения собственной трагической гибели от пуль бандитов и даже руки сложил на груди с покорностью усопшего.
- И дался им Наполеон? - ворчал Амарелло. - Кого он здесь вообще колышет?
Он был полностью прав - никто из собравшихся внизу людей не вспомнил о дне рождения потрясавшего мир императора. В то время, как стены Холдингового центра из последних сил сдерживали в себе пламя, подобно готовой взорваться шутихе, у здания Клуба происходило движение общественности, не имеющее к покорителю Европы никакого отношения.
В переулке останавливались блестящие автомобили, из них выходили продуманно одетые люди, мотали шнуры телевизионщики, прибывшие на микроавтобусе с надписью "Туточко". Впрочем, людей с камерами было немало. В этот день в "Музе" собирались самые отважные борцы эзотерического фронта - колдуны, экстрасенсы, белые и черные маги, астрологи, медиумы и примкнувшие к ним уфологи. Торжество состоялось по поводу юбилея известного в столице магического салона мадам Аххи. Личность Травиаты Аххи - мощной ясновидящей и ворожеи, имеющей собственный магазин, магический центр, журнал и время на теле- и радиоканалах, в последние, все более трудные дни, перестала привлекать внимание занятых иными проблемами трудящихся, но по-прежнему вызывала нездоровое любопытство завистливых смежников. Юбилейное торжество, включавшее широкое общение с массами, ответы на вопросы СМИ и банкет на пятьдесят персон, обещало быть интересным.
В холле Клуба, декорированном икебанами, под изречением Конфуция, выполненным похожим на иероглифы шрифтом, стояли прилавки. "Человека, который не заглядывает далеко, ждут близкие беды", - предостерегал китайский мудрец, а выставленная на прилавках продукция салона мадам Аххи предлагала все необходимое, что бы это предостережение не повисло в воздухе и можно было и в будущее заглядывать, и справляться с настоящим. Здесь блестели магические кристаллы, флаконы с приворотным и отворотным зельем, торчали в нефритовых стаканах волшебные палочки, гармонизирующие семейные отношения, оптимизирующие деловые процессы, снимающие порчу с автотранспорта и выгоняющие глистов у домашних животных.
За прилавком стояли три цветущие дамы с буйным обилием кудрей и строго выдержанным макияжем. Самим своим видом потомственные ясновидящие и белые магини должны были поддерживать имидж чудодейственного салона. Грош цена колдунье, которая нуждается в килограмме косметики для создания иллюзии физического совершенства, не может избежать разрушительного кариеса или вырастить на собственной голове необходимое количество волос. Поэтому и сама мадам и ее ближайшие сподвижницы Мавра, Пелагея, Ярослава утопали в лавине кудрей, а грим имели скорее ритуальный, чем украшательский.
Среди присутствующих можно было заметить людей выдающихся - настоящих мастеров своего дела. Загадочно держался в стороне цыганистый русый бородач, наследственно контактирующий со звездами. Рядом, на предмет поиздеваться, отирался бледный невропат, тощий, лысый, делающий ставку исключительно на инопланетян. Обоюдной симпатии эти выдающиеся мастера своего дела не испытывали.
Потусторонняя печаль вестника звезд имела вполне земные основания предсказывать события здесь и сейчас мог только комикадзе. Бородач свирепо завидовал Нострадамусу, накропавшему свои бредовые "Столетия" пять веков назад. Хронический шизофреник состряпал смутные пророчества относительно весьма отдаленного будущего Европы, зашифровав их в сумбурных, мягко говоря, пятистрочниках. Теперь крути эти катрены хоть так, хоть этак - все бьет в яблочко. Чем смурнее, тем точнее! "Черная ворона с ослиным глазом осилит на росистой заре в час заката белую куропатку", - не в бровь, а в глаз! Ну прямо про сегодня! А вот бы его с этими катренами определить в Минфин курс доллара предсказывать!
Можно с уверенностью сказать: будь у Карла 1Х, державшего в лейбмедиках Нострадамуса, проблемы на валютном рынке, никаких пророчеств не случилось бы. Случилась бы рубка голов за финансовые преступления и дачу астрологом ложных предсказаний.
Отечественному звездуну и мыслителю приходилось работать в диаметрально неблагоприятных условиях. Он должен был сообщать, что делать сейчас, в конкретном месте и хронически непредвиденных обстоятельствах, причем не кое-как зарифмованными пятистрочниками, а рубленной прозой.
Друзья отвернулись от предсказателя после краха пирамидальных банков и потери вкладов, о которой прорицатель злонамеренно умолчал. Не удалось и политикам вытащить из астролога вразумительное объяснения перемен на правительственном уровне - звезды не успевали фиксировать перестановочные фантазии президента. Вместо того, что бы покаяться и разоблачиться, бородач не признавал своей не компетентности, а ловко юлил вокруг да около. И теперь, накануне черного семнадцатого августа, не только не кинулся скупать доллары, менять местожительство на более благополучное, но и хранил в тумбочке катастрофически обесценивающуюся российскую валюту.
- Что там планиды? Пророчествуют? - ехидно поинтересовался лысый приспешник инопланетян. В отличие от некомпетентного астролога, он с точностью до минуты знал время конца света, обещающего случиться в ближайшей перспективе, и не стал скрывать его от общественности. При этом отнюдь не сеял пессимизм, а предлагал желающим спастись на инопланетных кораблях и по поводу оплаты путешествия связаться с девушкой Катей, являющейся единственной на Земле посредницей с иными цивилизациями, в частности - с дружественны нам Сатурном. Сам же посвященный в инопланетные планы гражданин, действовал бескорыстно, но обещал незамедлительно сообщить ход ближайших событий государственной и частной жизни всякому, кто переведет в Цюрихский банк 200 000 долларов. Желающих почему-то не было. Сатурналист не унывал. Прибыв на юбилей салона Травиаты Аххи, он успел оставить в приемной директора "Музы" послание, в котором в качестве аванса последующих откровений, сообщал господину Пальцеву его личные перспективы. Секретарша Леночка положила конверт в папку "Входящее", поскольку директор, страшно занятый с утра, взял короткий тайм аут. Кто знает, как сложился бы дальнейший жизненный путь Альберта Владленовича и государства в целом, успей он, хоть на ходу, хотя бы одним глазком заглянуть в послание доброжелателя. Но этого не произошло и все проистекало в совершенно не скорректированном футуролагами направлении.
Желчная веселость сатурналиста не нравилась сосредоточенному на внутренних импульсах астрологу. Устав отвечать молчанием на прямую провокацию, порочащую древнюю науку о светилах, бородач сильной рукой прихватил уфолога за грудки и прошипел сквозь крупные зубы:
- А почему твои гуманоиды хреновы в баксах берут и непременно из Швейцарского банка? Причем, накануне конца света? - Он с брезгливой поспешностью оттолкнул шарлатана и отряхнул соприкасавшуюся с ним ткань темного пиджака: - Гуляй пока, козел.
В холле тем временем начались спонтанные дискуссии и запланированные интервью.
- Уважаемые целительницы, - обратилась к магиням репортерша из журнала "Духовное тело", - Наши читатели пишут, что пройдя лечение в вашем салоне, не дождались желаемых результатов, несмотря на высокие цены. Как вы можете объяснить такие печальные случаи?
- Какие такие случаи? - переглянувшись с коллегами взяла инициативу на себя самая плотная и солидная - ясновидящая Пелагея. - Мало платить, здоровью вредить. Вот вам в пример бесплатное медицинское обслуживание. Одни жертвы. В Древней Ассирии говорили, чем больше вложишь в здравоохранение, тем дольше протянешь. У нас не выздоравливают только больные или бедные.
После настырной репортерши с ясновидящими, стоявшими за прилавком, начал деликатно беседовать ведущий телерубрики "Глаз внутри нас", а к Травиате привязался бойкий репортер программы "Туточко". Цветущая красавица, щедро покрытая разметанными по монументальному торсу локонами, придав лицу выражение одухотворенной доброжелательности и старательно избегая бытовых рыночных интонаций, заученно вещала:
- Мой магический салон предлагает все виды помощи в житейских и деловых ситуациях. А так же много другого, о чем, порой, вы и не можете помыслить в своих фантазиях.
Брови крепкого малого, знавшего буквально все, хотя и понаслышке, удивленно взлетели, он решительно растерялся от недооценки магиней своих фантазий.
- И что ж я такого еще не помыслил? - не удержался он от уточнения. Мадам Аххи посмотрела с ласковой снисходительностью:
- Лично вам нужна Золотая энергетическая защита. Обратитесь к нашему лучшему специалисту в это области - Мавре. Все ваши проблемы исчезнут сами собой.
- Да, дело интересное, - заметил телеведущий совершенно двусмысленным тоном и прищурил любопытные глаза начитанного хулигана:
- Я вот заметил, что паранормальные способности передаются, в основном, половым путем.
- Совершенно верно. Я и все мои коллеги - потомственные ворожеи.
- Нет, не генетическим, а половым, - любезно поправил собеседник. Ну, как отдельные неприятные заболевания.
- Кто с кем спит, тот о том и говорит! - вставил, вынырнув к объективу уфолог и с отвращением посмотрел на мадам. Мадам отвернулась, сочтя своевременным побеседовать с репортером собственной передачи. В суете она упустила из вида события, разворачивающиеся в дальней части холла. Там, стоя у собственной, спонтанно установленной витрины, человек непритязательной инженерной наружности размахивал перед носом администратора Клуба бумагой, из которой свидетельствовало, что директор Клуба - лично господин Пальцев - пригласил господина Дупова А.Г. выступить с докладом на отделении секции "Эротика и плюрализм". Но послезавтра и в конференцзале. Господин же Дупов, являвшийся владельцем известного в столице секс-шопа, резонно утверждал, что завтра улетает в Штаты для просмотра новой коллекции вибраторов, а без выставки своих товаров ему и говорить в докладе не о чем. За спиной сексспеца был развешен транспарант, выполненный орфографически не безукоризненно: "Капитализм есть президентская власть плюс сексуализация всей страны! Билл Клинтон".
Под высказыванием популярного у россиянок президента ярко светилась витрина с самым ходовым товаром магазина в виде половых членов разного художественного, конструктивного решения и технических показателей, трогательно натуралистических вагин, бутафорских наручников, поясов и плеток. К спорящим поспешили люди с камерами и протиснулась приглашенная Дуповым дама - африканской стати блондинка в сопровождении молодого мужчины. Во внешности последнего не было бы ничего предосудительного, если бы не спонтанное передергивание плечами и винтовые повороты шеи, словно стремящейся освободиться из воротничка. Руки нервозный субъект прятал, но можно было заметить, что его пальцы непроизвольно проделывали движение, означавшее у местного населения вполне определенный акт.
Блондинка вела на телевидении передачу "Про то самое", рассчитанную на мгновенную и скандальную популярность. В качестве собеседников она выставляла на обозрение нездорово заинтересованной аудитории больных, страдающих половыми извращениями и недержанием речи, но выдавала их за нормальных, вроде бы раскрепостившихся в условиях свободы граждан. Пациенты взахлеб делились с многомиллионными зрителями тем, что продвинутый репортер "Туточко" мог бы подсмотреть в замочную скважину и то в фантазиях, развитых салоном мадам Аххи. Приглашенная гражданином Дуповым в качестве эксперта продукции его торгового дома, темнокожая дама привела с собой очередного пациента, раскрепостившегося до степени замены жены собственной собакой. Поделившийся своим открытием с телеэкрана, киноложец не собирался скрыться в психушке, а, окрыленный нахлынувшей популярностью, объявил о намерении баллотироваться в Госдуму и создать собственную фракцию имени академика Павлова. Оба они - ведущая и пациент - провели серьезную работу по экспертизации продукции Дупова.
Отбившись от администратора и глядя в объектив строгими глазами школьного учителя, Дупов растолковал преимущества имеющихся на витрине образцов, перечислил технические параметры электроприборов и очертил возможную сферу их применения. Затем передал слово африканской блондинке. Интеллектуально и строго, как на защите докторской диссертации, та сообщила, что испытала на себе действие широкого ассортимента вибраторов, стимуляторов, механических возбудителей и удовлетворителей и остановила свой выбор на вполне традиционной модели. Телеведущая взяла с витрины, демонстрируя камере, пластиковый фаллос устрашающих размеров.
- Этот прибор, изготовленный на основе новейших военных технологий под названием "Билл Клинтон", предлагается в комплекте с открытками Белого дома, Овального кабинета и компьютерными вариациями изображения американского президента при исполнении служебных и личных обязанностей. Возможен аналогичный отечественный вариант.
Хочется думать, что "Билл" получит широкое признание аудитории. Поможет увидеть многим и многим нашим женщинам свет в конце тоннеля! оптимистично завершила речь экспертка и Дупов обратился к известному киноложцу. Тот, вертя беспокойными руками искусственную вагину, мямлил что-то насчет профилактики СПИДа с помощью заменителей и вдруг, блеснув очами, с энтузиазмом выкрикнул в объектив:
Рыжий кот, изогнувшись, зализывал на спине опаленную шерсть. Перед ним лежали кальян и большой кусок окорока, завернутый в лист ватмана с лозунгом: "Капитализм это есть президентская власть плюс сексуализация всей страны". Маргарита едва удержалась, что бы не погладить меховой бок и чуть не взвизгнула от радости - более интересных гостей она не могла бы и вообразить.
- А у нас гостья, - Роланд указал на Маргариту царственным жестом.
- Знакомы-с, - Шарль отвесил элегантный поклон.
- Батон. Американский экзот. Уценен из-за некондиционного окраса: недозволительно рыж, - расшаркался с придворными церемониями кот.
- Амарелло! - гаркнул клыкастый, демонстрируя армейскую выправку. - Не подумайте, что мое имя имеет отношение к морали. Скорее наоборот. Моя матушка, монахиня, обожала ликер собственноручного изготовления. В детстве за стойкость духа, за неповторимый букета чести и достоинства меня звали Амареттино. Теперь приходится работать под более скромным псевдонимом.
- Так что там у вас стряслось? - поинтересовался Роланд, когда все расселись за столом.
- Верите ли, экселенц... - задушевным голосом начал Батон.
- Нет. Не верю, - отрубил Роланд. - Доложите вразумительно и без лишних эмоций. В чем, собственно, дело?
- Ах, экселенц, печальнейшая история... - вздохнули все разом и заговорили наперебой.
Из обстоятельного трехголосого рассказа выяснилось следующее.
Глава 22
Дождливый до возмущения день 16 августа двигался к вечеру. Измученные разгулявшимся скандинавским циклоном москвичи, ознакомились с прогнозом на всех станциях телевещания и остались не довольны: август явно не удался. Не радовала и жизнь в общем и целом.
Шарль и Батон неистово топили камин в гостиной Холдингового центра папками с отчетностью о проделанной работе. Примерно так выглядел особнячок в конце лета 1917, когда сорокалетний князь Волошин исторически сжигал фамильные документы среди вопящих нянек, гувернанток, тюков, чемоданов, клеток с попугаями и тявкающих мопсов супруги. Все смешалось в покидаемом доме.
Свите Роланда предстояло отступление, в отличие от князя, - логически обусловленное. Восточная роскошь комнаты выглядела пыльной декорацией, которую скоро растащат по частям дядьки с сумрачными лицами, имеющими признаки трудной судьбы и некомпенсированного похмелья.
- Ну что ж, на Земле всему приходит конец. В этом весь юмор тутошнего представления, как мы заметили. - Философски вздохнул Шарль, опуская в огонь "Дело Эйнема-Бермудера" вместе с конфетными коробками, а вслед за ними - книгу в красных тюльпанах. Побрезговав конфетами, а может быть, оставив их на десерт, огонь с урчанием набросился на "Сердце ангела".
- Поработали, и хватит, - Шарль добил коробки кочергой. Конфеты дали обильное пламя, и в воздухе запахло парикмахерской. Он спохватился, вспомнив о чем-то и взялся за телефон: - Дежурный восемьдесят седьмого поста? Капитан Зыков говорит. Зафиксируйте сигнал: темно-серый "джип -чероки"... В багажнике контейнер с неизвестным веществом. Предположительно - уран. Да. По виду - банка турецкого масла. Оливкового, очищенного. Кодовое слово на этикетке "девственное". Записали? Диктую по буквам: Денис, Елена, Варя... Да, да, именно. Вот суки, над самым святым глумятся... Пассажиров задержать, контейнер отправить на экспертизу.
- Что еще за дела с ураном? - поинтересовался кот, просматривая с ностальгическим трепетом "Дело о кальсонах" и запрос на включение Амарелло в компанию "Женщин в театре".
- Да пальцевские чудилы расшалились. Преследуют милую даму и могут явиться туда, где вовсе не следовало бы портить воздух их присутствием, Шарль продолжил работу у камина, отправляя в огонь документы. - А банку с маслом не фиг было им у деревенского нищего красть? Приехали, напакостили, парня забрали, так еще масло и ананас сперли.
- Здесь целая кипа поздравлений с Рождеством и с Пасхой! Наприсылали, пока нас не было. Жечь или подарить людям?
- Что-то им САМ-то в эти свои празднички на подарки не расщедрился? Ну, понимаю, объявил бы: " В честь светлого Моего Рождества не случится на Земле ни одной мученической смерти, ни одной жуткой катастрофы, а страдальцы безвинные хоть на день сей великий от боли и страданий освободятся". Вот и было бы чему радоваться, кого добрыми молитвами восхвалять, - Шарль забрал открытки и отправил в огонь.
- Так вдохновенно выступаешь, словно прошел курс атеизма в местной партийной школе. Сказано же в Писании - кто на Земле больше безвинных мук примет, тому у них более комфортабельное проживание обеспечено. Ну, вроде, за все надо платить. От каждого по страдательным возможностям, каждому - по муке его. Помучался - получай свое. Великомученник - считай, святой.
- Тогда пусть ОН в честь своих празднеств землетрясение что ли устраивает или иные массовые катаклизмы, чтобы достойных поощрения невинных жертв расплодить, но не особо с муками -то затягивать. Прихлопнул одни махом в особо крупном масштабе и забрал на реабилитацию в райские кущи. Так нет, страдания им нужны. Ты в больничные палаты и хосписы загляни, не говоря уже о "неблагополучных зонах проживания". У нас это садизм называется, - морщился от дыма Шарль.
- Честный ты Шарль, сострадательный. Эх, жаль такого парня терять! Ты был настоящим боевым другом, - вздохнув, Батон поднял палец: - Чу!
Оба прислушались. Внизу что-то захлопало, словно открыли несколько бутылок шампанского.
- Похоже, в Амарелло стреляют. Вот не люблю я свинства!
- Будем стоять до последней капли крови? - осведомился Батон, наблюдавший в овальном зеркале за происходящим в холле. Там двое гибких и черных, словно Мишель Пфайфер в кошачьем комбинезоне из "Бетмена", проворно проникли в холл и совершенно цинично пристрелили бедолагу Амарелло. Кривоногий швейцар в лосинах и эполетном мундире некрасиво корчился на антикварном персидском ковре.
Один из прибывших, вооруженный пистолетом, деловито выпустил в затылок умирающего пару контрольных пуль и двинулся по лестнице вслед за напарником, державшем наготове короткоствольный автомат.
- Так что станем делать - падем смертью храбрых в бою или не окажем решительного сопротивления? - уточнил Батон.
- Однохренственно, - отозвался Шарль полюбившимся словом любимого героя любимой книги про козленка. Затем, заметив вошедших, поднялся, роняя с колен папки и задирая к ушам короткие руки. Глубокая озадаченность, исказившая его лицо, перешла в смертельный испуг.
Двое в черном замерли в дверях, оценивая скрытые возможности противника - мордатого толстяка с поднятыми руками и придурка в разбитых окулярах и цирковом прикиде.
- Что вам угодно, господа? - промямлил придурок по-ленински картавя, и получил несколько беззвучных пуль прямо в малиновый жилет. В результате чего конвульсивно дернулся, но вместо того, что бы незамедлительно испустить дух, голосом Левитана произнес: - Родина не забудет своих героев.
После чего уже стал падать, эффектно заворачиваясь винтом, как опытный тенор, расстрелянный в опере "Тоска". Кровь из распростершегося картинно тела ударила фонтанами, словно прострелили бурдюк с вином и запахло красным крепленым типа плодово-ягодной "бормотухи" по рубль двадцать в торговой сети СССР.
- "Не теряя время даром, похмеляйся "Солнцедаром"! Два рэ с копейками на одной шестой суши! Крутит сильней, чем япошек от суши!.. Но никогда я так не жаждал жизни..." - пропел умирающий в качестве прощального озарения на оперный мотив с высоким вокальным мастерством.
Кругломордый толстяк таращился на инцидент с отвисшей челюстью, запуская, однако, правую руку в карман пиджака. Пуля своевременно настигла его. Но не прошила насквозь, а отбросила к окну, как будто выстрелили в соломенный тюфяк пушечным ядром. Затканные геральдическими лилиями портьеры рухнули, покрыв убитого королевской мантией.
- Я носил на груди платок любимой девушки! Прострелили, засранцы, сказал труп с ласковой укоризной. Но достал из кармана не платок, а кружевной персиковый бюстгальтер и спрятал в него мертвеющее лицо. Черный с пистолетом на всякий случай припечатал рыжего парой выстрелов и, зыркая по сторонам, отступил к двери.
- А я, уважаемые? А со мной как же? Не обслужили, ребятки, - за овальным стеклом, очень похожим на зеркало, появился либо недобитый швейцар, либо его напарник-близнец.
- Во, падла! - удивился обладатель автомата, но вступать в дискуссии не стал, выпустив в стеклянную дверцу длинную очередь.
И тут все пошло не так, как обычно.
Может сцепились друг с дружкой стрелки каминных часов или пролетел над Москвой НЛО, но время замедлилось до невозможного. Пока пули преодолевали трехметровое расстояние, кривоногий поднял руку с вытянутым указательным пальцем и, целясь им из-за локтя, словно малоопытный дуэлянт, гаркнул: пиф-паф! Черные ребята успели заметить, как торопливые пули, похожие на стайку шмелей, ударились в стекло, развернулись и отправились обратно, не замешкав и не потеряв целеустремленности. Какой-то из них удалось юркнуть обратно в ствол, остальные же в панике ринулись кто куда - прошили насквозь незваных гостей, уложив их рядком у двери, метнулись к камину, расшвыряв горящие поленья. Ковер принял пламя с энтузиазмом долгожданной встречи, потрескивая и заворачиваясь от наслаждения. Запахло паленой шерстью.
- А пожара не миновать, что бы ни говорил экселенц! - освободившись от штор, кот встряхнулся. - Ведь не поверит, что мы вели себя, как честные коммунисты на разборке персонального дела по поводу внебрачной связи приняли свершившееся без возражений.
- Домишко старый. Спасти не удастся, - констатировал Шарль, поднимаясь и с тоской оглядывая задымленную комнату. - Ишь, напакостили! Он стряхнул с пиджака следы пуль, как роща стряхивает листья.
Полыхало уже повсюду. Кровавая надпись на стене про мщение и ненависть свернулась в капли и сбежала вниз, словно выведенная водой на стекле. Зеркало потемнело и скукожилось, напоминая полиэтиленовую пленку на дачном парнике пенсионерки. Музейные предметы искусства оказались вылепленными из воска - плавились и растекались в лужицы прямо на глазах. Плавились столики сандалового дерева, персидские ковры, мягкие диваны с версачевскими подушками, сливались в единое тающее целое роденовские влюбленные. Дым скрыл останки погибающего великолепия.
- Можно не сомневаться, что огонь перекинется на "Музу" и спалит дотла, - с грубо наигранным сожалением постановил Амарелло. Он изучал внешнюю обстановку, стоя у окна, в котором сквозь противную морось виднелись розовые стены Клуба творческой интеллигенции.
- Пора доложить экселенцу о досадной случайности, - оглядевшись, Батон подхватил кальян. - Ариведерчи, Холдинг!
Дубовая рама с бронзовыми стеклами распахнулась и вместе с черной вуалью гари, мерцающей люрексом искр, во двор вылетели трое. Для постороннего обывателя они были похожи на обрывки пестрых портьер, подхваченные ветром. Яркие лоскуты взвились над особняком, над мокрыми ветками ясеней, покачались в волнах дыма, затем осели на крыше цековской башни и там удобно расположились с обращенной в переулок стороны.
- Ну и что здесь торчать? Пожаров не видели? - недовольно пробурчал думавший об обеде Амарелло. - Не разберу - в какой связи перекур?
- Если откровенно, меня беспокоит "Муза", - кот придал голосу трепетные интонации. - Людей жалко! - Он склонился за металлический парапет, вглядываясь вниз. - Там, кажется, как на зло, праздник.
- Вчера был праздник. Двести двадцать девять лет со дня рождения Наполеона Буонапарта,- безучастно отозвался Шарль, лежащий на жестяных листах плашмя под августовским дождиком. Он все еще переживал мгновения собственной трагической гибели от пуль бандитов и даже руки сложил на груди с покорностью усопшего.
- И дался им Наполеон? - ворчал Амарелло. - Кого он здесь вообще колышет?
Он был полностью прав - никто из собравшихся внизу людей не вспомнил о дне рождения потрясавшего мир императора. В то время, как стены Холдингового центра из последних сил сдерживали в себе пламя, подобно готовой взорваться шутихе, у здания Клуба происходило движение общественности, не имеющее к покорителю Европы никакого отношения.
В переулке останавливались блестящие автомобили, из них выходили продуманно одетые люди, мотали шнуры телевизионщики, прибывшие на микроавтобусе с надписью "Туточко". Впрочем, людей с камерами было немало. В этот день в "Музе" собирались самые отважные борцы эзотерического фронта - колдуны, экстрасенсы, белые и черные маги, астрологи, медиумы и примкнувшие к ним уфологи. Торжество состоялось по поводу юбилея известного в столице магического салона мадам Аххи. Личность Травиаты Аххи - мощной ясновидящей и ворожеи, имеющей собственный магазин, магический центр, журнал и время на теле- и радиоканалах, в последние, все более трудные дни, перестала привлекать внимание занятых иными проблемами трудящихся, но по-прежнему вызывала нездоровое любопытство завистливых смежников. Юбилейное торжество, включавшее широкое общение с массами, ответы на вопросы СМИ и банкет на пятьдесят персон, обещало быть интересным.
В холле Клуба, декорированном икебанами, под изречением Конфуция, выполненным похожим на иероглифы шрифтом, стояли прилавки. "Человека, который не заглядывает далеко, ждут близкие беды", - предостерегал китайский мудрец, а выставленная на прилавках продукция салона мадам Аххи предлагала все необходимое, что бы это предостережение не повисло в воздухе и можно было и в будущее заглядывать, и справляться с настоящим. Здесь блестели магические кристаллы, флаконы с приворотным и отворотным зельем, торчали в нефритовых стаканах волшебные палочки, гармонизирующие семейные отношения, оптимизирующие деловые процессы, снимающие порчу с автотранспорта и выгоняющие глистов у домашних животных.
За прилавком стояли три цветущие дамы с буйным обилием кудрей и строго выдержанным макияжем. Самим своим видом потомственные ясновидящие и белые магини должны были поддерживать имидж чудодейственного салона. Грош цена колдунье, которая нуждается в килограмме косметики для создания иллюзии физического совершенства, не может избежать разрушительного кариеса или вырастить на собственной голове необходимое количество волос. Поэтому и сама мадам и ее ближайшие сподвижницы Мавра, Пелагея, Ярослава утопали в лавине кудрей, а грим имели скорее ритуальный, чем украшательский.
Среди присутствующих можно было заметить людей выдающихся - настоящих мастеров своего дела. Загадочно держался в стороне цыганистый русый бородач, наследственно контактирующий со звездами. Рядом, на предмет поиздеваться, отирался бледный невропат, тощий, лысый, делающий ставку исключительно на инопланетян. Обоюдной симпатии эти выдающиеся мастера своего дела не испытывали.
Потусторонняя печаль вестника звезд имела вполне земные основания предсказывать события здесь и сейчас мог только комикадзе. Бородач свирепо завидовал Нострадамусу, накропавшему свои бредовые "Столетия" пять веков назад. Хронический шизофреник состряпал смутные пророчества относительно весьма отдаленного будущего Европы, зашифровав их в сумбурных, мягко говоря, пятистрочниках. Теперь крути эти катрены хоть так, хоть этак - все бьет в яблочко. Чем смурнее, тем точнее! "Черная ворона с ослиным глазом осилит на росистой заре в час заката белую куропатку", - не в бровь, а в глаз! Ну прямо про сегодня! А вот бы его с этими катренами определить в Минфин курс доллара предсказывать!
Можно с уверенностью сказать: будь у Карла 1Х, державшего в лейбмедиках Нострадамуса, проблемы на валютном рынке, никаких пророчеств не случилось бы. Случилась бы рубка голов за финансовые преступления и дачу астрологом ложных предсказаний.
Отечественному звездуну и мыслителю приходилось работать в диаметрально неблагоприятных условиях. Он должен был сообщать, что делать сейчас, в конкретном месте и хронически непредвиденных обстоятельствах, причем не кое-как зарифмованными пятистрочниками, а рубленной прозой.
Друзья отвернулись от предсказателя после краха пирамидальных банков и потери вкладов, о которой прорицатель злонамеренно умолчал. Не удалось и политикам вытащить из астролога вразумительное объяснения перемен на правительственном уровне - звезды не успевали фиксировать перестановочные фантазии президента. Вместо того, что бы покаяться и разоблачиться, бородач не признавал своей не компетентности, а ловко юлил вокруг да около. И теперь, накануне черного семнадцатого августа, не только не кинулся скупать доллары, менять местожительство на более благополучное, но и хранил в тумбочке катастрофически обесценивающуюся российскую валюту.
- Что там планиды? Пророчествуют? - ехидно поинтересовался лысый приспешник инопланетян. В отличие от некомпетентного астролога, он с точностью до минуты знал время конца света, обещающего случиться в ближайшей перспективе, и не стал скрывать его от общественности. При этом отнюдь не сеял пессимизм, а предлагал желающим спастись на инопланетных кораблях и по поводу оплаты путешествия связаться с девушкой Катей, являющейся единственной на Земле посредницей с иными цивилизациями, в частности - с дружественны нам Сатурном. Сам же посвященный в инопланетные планы гражданин, действовал бескорыстно, но обещал незамедлительно сообщить ход ближайших событий государственной и частной жизни всякому, кто переведет в Цюрихский банк 200 000 долларов. Желающих почему-то не было. Сатурналист не унывал. Прибыв на юбилей салона Травиаты Аххи, он успел оставить в приемной директора "Музы" послание, в котором в качестве аванса последующих откровений, сообщал господину Пальцеву его личные перспективы. Секретарша Леночка положила конверт в папку "Входящее", поскольку директор, страшно занятый с утра, взял короткий тайм аут. Кто знает, как сложился бы дальнейший жизненный путь Альберта Владленовича и государства в целом, успей он, хоть на ходу, хотя бы одним глазком заглянуть в послание доброжелателя. Но этого не произошло и все проистекало в совершенно не скорректированном футуролагами направлении.
Желчная веселость сатурналиста не нравилась сосредоточенному на внутренних импульсах астрологу. Устав отвечать молчанием на прямую провокацию, порочащую древнюю науку о светилах, бородач сильной рукой прихватил уфолога за грудки и прошипел сквозь крупные зубы:
- А почему твои гуманоиды хреновы в баксах берут и непременно из Швейцарского банка? Причем, накануне конца света? - Он с брезгливой поспешностью оттолкнул шарлатана и отряхнул соприкасавшуюся с ним ткань темного пиджака: - Гуляй пока, козел.
В холле тем временем начались спонтанные дискуссии и запланированные интервью.
- Уважаемые целительницы, - обратилась к магиням репортерша из журнала "Духовное тело", - Наши читатели пишут, что пройдя лечение в вашем салоне, не дождались желаемых результатов, несмотря на высокие цены. Как вы можете объяснить такие печальные случаи?
- Какие такие случаи? - переглянувшись с коллегами взяла инициативу на себя самая плотная и солидная - ясновидящая Пелагея. - Мало платить, здоровью вредить. Вот вам в пример бесплатное медицинское обслуживание. Одни жертвы. В Древней Ассирии говорили, чем больше вложишь в здравоохранение, тем дольше протянешь. У нас не выздоравливают только больные или бедные.
После настырной репортерши с ясновидящими, стоявшими за прилавком, начал деликатно беседовать ведущий телерубрики "Глаз внутри нас", а к Травиате привязался бойкий репортер программы "Туточко". Цветущая красавица, щедро покрытая разметанными по монументальному торсу локонами, придав лицу выражение одухотворенной доброжелательности и старательно избегая бытовых рыночных интонаций, заученно вещала:
- Мой магический салон предлагает все виды помощи в житейских и деловых ситуациях. А так же много другого, о чем, порой, вы и не можете помыслить в своих фантазиях.
Брови крепкого малого, знавшего буквально все, хотя и понаслышке, удивленно взлетели, он решительно растерялся от недооценки магиней своих фантазий.
- И что ж я такого еще не помыслил? - не удержался он от уточнения. Мадам Аххи посмотрела с ласковой снисходительностью:
- Лично вам нужна Золотая энергетическая защита. Обратитесь к нашему лучшему специалисту в это области - Мавре. Все ваши проблемы исчезнут сами собой.
- Да, дело интересное, - заметил телеведущий совершенно двусмысленным тоном и прищурил любопытные глаза начитанного хулигана:
- Я вот заметил, что паранормальные способности передаются, в основном, половым путем.
- Совершенно верно. Я и все мои коллеги - потомственные ворожеи.
- Нет, не генетическим, а половым, - любезно поправил собеседник. Ну, как отдельные неприятные заболевания.
- Кто с кем спит, тот о том и говорит! - вставил, вынырнув к объективу уфолог и с отвращением посмотрел на мадам. Мадам отвернулась, сочтя своевременным побеседовать с репортером собственной передачи. В суете она упустила из вида события, разворачивающиеся в дальней части холла. Там, стоя у собственной, спонтанно установленной витрины, человек непритязательной инженерной наружности размахивал перед носом администратора Клуба бумагой, из которой свидетельствовало, что директор Клуба - лично господин Пальцев - пригласил господина Дупова А.Г. выступить с докладом на отделении секции "Эротика и плюрализм". Но послезавтра и в конференцзале. Господин же Дупов, являвшийся владельцем известного в столице секс-шопа, резонно утверждал, что завтра улетает в Штаты для просмотра новой коллекции вибраторов, а без выставки своих товаров ему и говорить в докладе не о чем. За спиной сексспеца был развешен транспарант, выполненный орфографически не безукоризненно: "Капитализм есть президентская власть плюс сексуализация всей страны! Билл Клинтон".
Под высказыванием популярного у россиянок президента ярко светилась витрина с самым ходовым товаром магазина в виде половых членов разного художественного, конструктивного решения и технических показателей, трогательно натуралистических вагин, бутафорских наручников, поясов и плеток. К спорящим поспешили люди с камерами и протиснулась приглашенная Дуповым дама - африканской стати блондинка в сопровождении молодого мужчины. Во внешности последнего не было бы ничего предосудительного, если бы не спонтанное передергивание плечами и винтовые повороты шеи, словно стремящейся освободиться из воротничка. Руки нервозный субъект прятал, но можно было заметить, что его пальцы непроизвольно проделывали движение, означавшее у местного населения вполне определенный акт.
Блондинка вела на телевидении передачу "Про то самое", рассчитанную на мгновенную и скандальную популярность. В качестве собеседников она выставляла на обозрение нездорово заинтересованной аудитории больных, страдающих половыми извращениями и недержанием речи, но выдавала их за нормальных, вроде бы раскрепостившихся в условиях свободы граждан. Пациенты взахлеб делились с многомиллионными зрителями тем, что продвинутый репортер "Туточко" мог бы подсмотреть в замочную скважину и то в фантазиях, развитых салоном мадам Аххи. Приглашенная гражданином Дуповым в качестве эксперта продукции его торгового дома, темнокожая дама привела с собой очередного пациента, раскрепостившегося до степени замены жены собственной собакой. Поделившийся своим открытием с телеэкрана, киноложец не собирался скрыться в психушке, а, окрыленный нахлынувшей популярностью, объявил о намерении баллотироваться в Госдуму и создать собственную фракцию имени академика Павлова. Оба они - ведущая и пациент - провели серьезную работу по экспертизации продукции Дупова.
Отбившись от администратора и глядя в объектив строгими глазами школьного учителя, Дупов растолковал преимущества имеющихся на витрине образцов, перечислил технические параметры электроприборов и очертил возможную сферу их применения. Затем передал слово африканской блондинке. Интеллектуально и строго, как на защите докторской диссертации, та сообщила, что испытала на себе действие широкого ассортимента вибраторов, стимуляторов, механических возбудителей и удовлетворителей и остановила свой выбор на вполне традиционной модели. Телеведущая взяла с витрины, демонстрируя камере, пластиковый фаллос устрашающих размеров.
- Этот прибор, изготовленный на основе новейших военных технологий под названием "Билл Клинтон", предлагается в комплекте с открытками Белого дома, Овального кабинета и компьютерными вариациями изображения американского президента при исполнении служебных и личных обязанностей. Возможен аналогичный отечественный вариант.
Хочется думать, что "Билл" получит широкое признание аудитории. Поможет увидеть многим и многим нашим женщинам свет в конце тоннеля! оптимистично завершила речь экспертка и Дупов обратился к известному киноложцу. Тот, вертя беспокойными руками искусственную вагину, мямлил что-то насчет профилактики СПИДа с помощью заменителей и вдруг, блеснув очами, с энтузиазмом выкрикнул в объектив: