Бояджиева Мила. Возвращение мастера и Маргариты

   Как хитро запутала нити судьба - вручила в руки внука Жостова конец бикфордова шнура, ведущий к Храму! И не оставила права выбора. Самоустранение - единственный выход из тупика. Смерть "донора", соединенного шлемом с аппаратом, уничтожит сам передатчик. Но как убить себя там, в бункере, находясь под охраной? Максима обожгла радость. Анатолий не отобрал у него нож - массивный, заточенный до бритвенной остроты...Он поморщился, представив, как изо всех сил ткнет лезвие себе в грудь - туда, где стучит сердце. Забавно будет, если попадет в ребро и только поранится. Сил на второй удар уже не будет.
   "Увы, ты не самурай. Харакири не твое хобби, - сказал себе Максим. Но ты постараешься, очень постараешься не спасовать. Ты будешь достойным любви Маргариты".
   Глава 26
   Та, о которой думал Максим, лежа на тюфяке в запертой подвальной комнате, стояла в гостиной прадедовской квартиры, кутаясь в длинную накидку из черного блестящего меха. Вместо буфета разинул огнедышащую пасть огромный камин. Возле него расположился в кресле-качалке древнеримской модели Роланд. Протянув ладони к огню, он проделывал странные манипуляции, то ли согревая руки, то ли заклиная огонь.
   - Корректирую линии жизни. Пустяковая процедура, но требует регулярности. Людей подводит чаще всего обычная лень, причисленная совсем не зря к смертным греха, - объяснил он, не оборачиваясь к Маргарите. Казалось бы, так просто: заметил, что тебя заносит не в ту, как здесь говорят, степь, и резко меняй направление, выправляй курс. Линии - это уже вторичное.
   Пристроившийся у ног Роланда Батон в позе гимназиста из нижнего ряда на коллективном снимке, объяснил:
   - Экселенц заботится не о себе. У него-то ладони совершенно гладкие, как полированный мрамор. Но к нам регулярно поступают списки людей с особыми пометками, в соответствии с которыми усилиями шефа врожденный рисунок претерпевает изменения. Судьба, к счастью, управляема в отличие от местной экономики. - Он взял из стоящей рядом вазы очередной персик, самозабвенно засосал мякоть и отправил в огонь косточку. - Чудные фрукты из вашего пакета, королева. Пришлись весьма кстати. У нас тут пост.
   Из-за бархатных штор двойной двери выступил Шарль в канареечном бархатном халате с атласной отделкой и великолепными шелковыми бранденбурами. В руке, изящно отставив мизинец, он держал лорнет. Направленные на Маргариту окуляры презрительно сверкали.
   - Ну что, душенька, развлеклись? Дворовой метлой по внешности? Простите, я не могу произнести "морде".
   - По сусалам, хохоталке, фейсу. Или уж, опять-таки, по харизме, охотно подсказал кот, но Шарль не воспользовался лексическим запасом Батона, продолжая лорнировать Маргариту.
   - Моветон, милая! Ну что за манеры, фи! И почему в современных дамах отсутствует чувство стиля? Где кинжалы, отравленные помады, удавки, яд? Шарль грациозно поправил густую шевелюру.
   - Это из-за того, что по телевизору все время показывают тампоны, прокладки и средства от пота, - убежденно сформулировал кот. - Так сказать, срывают покровы нежных тайн. Лишают сокровенности.
   - Кстати, шуточки с метлой оказались не столь уж безобидными, продолжил Шарль. - Господин Пальцев с травмой глаза и диагнозом буйного помешательства, отправлен в местную больницу. Остальные шокированы. Осинский круто запил, Федул Степанович дал обет воздержания и намерен совершить паломничество в Афонский монастырь. Правда, не из Италии, а из аэропорта города Сухуми, но совершенно босым. Скульптор, проспавший самое интересное, ничего не понял, был спасен пожарниками и на всякий случай отбыл в Бразилию. У него обострилась идиосинкразия к российскому климату.
   - Когда же все успело случиться? - удивилась Маргарита, видящая за окном глубокую ночь.
   - Уж это не ваши заботы, душенька. И радоваться особо нечему. Пальцев временно нейтрализован, но задуманная им акция не отменяется. Механизм запущен, пружина раскручивается. Интересное дело не остается без поддержки. А страстью к безумствам ваши сограждане не обижены. Вас наверняка учили в школе: "...Безумству храбрых поем мы песню..." Допелись, - развернув тяжелый стул, де Бонннар предложил Маргарите сесть и сам устроился напротив с вазочкой фисташек и серебряными щипчиками. Со стороны кухни донесся оглушительный металлический грохот, словно литавристы ансамбля Александрова разом сомкнули тарелки.
   - Завершаются последние приготовления к нашим мероприятиям. Амарелло вошел в раж. Чрезвычайно ответственный сотрудник...- объяснил происхождение шума Шарль. - Так вот, очарование мое, ваш визит оставит глубокое впечатление в сердцах страдальцев известной клиники. Миллион, миллион алых тюльпанов - жутко изящно! Но, милая, вы же стремились стать ведьмой, а изображаете ангела!
   - Я не смогла убить мерзавцев там, на вилле. У меня даже не было пистолета, - опустила глаза Маргарита, которой стало казаться, что она провалила порученную ей миссию.
   - Вот уж надуманная проблема! - появилась с подносом, на котором лежали квадратики телеграмм, Зелла. - У тебя ж есть зубы, детка. Могла бы просто перекусить ему сонную артерию. - Оскалившись, она склонилась к Шарлю. - Вот так!
   Из жилистой шеи на атласные лацканы халата брызнула кровь. Закатив глаза, де Боннар выронил орехи, щипцы и стал сползать на ковер. Маргарита охнула.
   - Оставьте... Нашли время для шуток, - Роланд распечатал и пробежал несколько телеграмм. - Приходится иметь дело с весьма консервативным контингентом. Не только перегружают телеграф посланиями, но и экономят на знаках препинания. Ну что это? "рожаю его тчк не могу ебыть тчк да цаствует демократический анализм ваш адик".
   - Здесь опечатки: "Провожаю Еву. Не могу прибыть. Да здравствует демократический централизм", - любезно поправила Зелла. - Господин Гитлер полагает, что приглашен на какой-то советский праздник. Дурашка.
   Роланд вздохнул:
   - Речь, как вы поняли, Маргарита Валдисовна, идет о приглашенных на бал. С каждым разом это невиннейшее празднество обрастает массой неприятных и двусмысленных моментов. Сместились критерии. Возникли разночтения. Первое: кого приглашать? Традиционно к нам являются наиболее отличившиеся, продвинутые и знаменитые представители, выражаясь по-вашему, криминального мира. Но что за детский пикничок, с точки зрения обычного телевизоровладельца, происходил здесь в ночь весеннего полнолуния шесть десятилетий назад!
   - Я хорошо помню гостей - мошенники, карточные шулеры, отравители из-за наследства, самоубийцы, тюремщики, палачи, доносчики, изменники, растлители... Была даже некая портниха, позволявшая подглядывать за своими клиентками сквозь дырочку в занавесе! А бедняжка Фрина, задушила ребенка... - откликнулась Маргарита.
   - В соответствии с названными вами критериями придется приглашать поголовно всех. Посудите сами - детоубийство заменило аккуратно называемое "прерывание беременности", а любителей подглядывать за дамами в пошивочном ателье, пришлось бы искать днем с огнем, да еще за большие деньги, забрюзжал Шарль, восстановивший чистоту своего халата и целостность шеи.
   - Да, да, уважаемая королева, коллега прав! Перечисленные вами представители общественности из века в век вызывали стойкое отвращение в среде обывателей - мирных, добродушных и благополучных граждан... - голосом пастора вещал Батон, завершая уничтожение персиков. - А теперь? Где, во-первых, эти мирные и благополучные обыватели? Где негативные элементы общества? - Все смешалось в доме Облонских, как сказал классик... Я провел специальную работу, опрашивая россиян. Задавал один и тот же вопрос: "С кем бы вы, например, расстались в первую очередь и с наибольшим наслаждением?"
   - Разумеется, с правительством. Проворовавшимися банкирами. Киллерами... - пожал плечами Шарль. - С налоговой инспекцией, грабящей этих нищих и наивных, словно дети граждан.
   - Точно! Но это уже потом. А в первую очередь - с тетей Асей!
   - Чьей тетей? - уточнил Роланд?
   - Всеобщей истязательницей бывших "совков", являющейся к ним в дом с отбеливателем. А заодно - и со всей компанией - дамой с жидкостью для унитаза, суетливыми девицами, начиненными тампонами, и юными дебилами, непрерывно жующими антикариесную жвачку и принимающими пиво в качестве смысла жизни.
   - Ну, к этим персонам россияне скоро привыкнут. Что нельзя сказать о других, прячущихся в тени и куда более опасных для жизни, - заметил Роланд.
   - Так что предпримем, экселенц? - Шарль завершил щелканье орехов. Может провернем все по-тихому - пустим по всем каналам прямую трансляцию публичной казни с Лобного места. Начнем рубить прямо по списку Батона: фить, фить...
   - Друг мой, кого вы надумали удивить публичной казнью? Убийство стало профессией, образом жизни, состоянием души миллионов криминальных граждан и обыденным бытовым явлением для остального мирного населения. Ваша трансляция провалится. Граждане переключатся на сериал "Секретные материалы", поставят кассету с триллером, либо займутся другими видами популярной досуговой деятельности. Мы не можем состязаться в художественном смаковании жестокости с профессионалами, делающими большое искусство и, естественно, с традиционным способом времяпрепровождения. Я имею ввиду ... - тонкие пальцы Роланда щелкнули у подбородка, - возлияния с эффектом белой горячки.
   - Ваш скепсис, экселенц, удручает. Явку на бал подтвердили сотни отменных, заслуженных злодеев. В конце концов, в любом деле существует своя элита и свои способы развлечься. К тому же - королева ждет, - Батон кивнул на подавленно молчавшую Маргариту. - После разминки с метлой и здоровой критики Шарля она рвется к настоящей работе.
   - Я полагаю, даму следует взбодрить. Поднять боевой тонус, - Роланд обратился к Маргарите. - Кажется, вас заинтересовал мой глобус?
   По мановению руки Роланда светящийся шар, ожидавший в углу, приблизился к нему, зависнув на уровне стола. - Хорошая вещица. Дает исчерпывающую и мгновенную информацию по всем интересующим вопросам в географическом разрезе. Вот, например, кусочек земли у кавказского хребта наливается огнем. Там идет война. Если хотите, можете рассмотреть мельчайшие детали.
   - Пожалуйста, не надо. От ужасов у меня леденеет сердце, хоть они и далеко.
   - Заглянем поближе. Смотрите, дорогая, это уже Москва. Северный округ. Ого! - Роланд слегка отпрянул от увеличившегося изображения.
   Стандартная блочная башня в спальном районе еще сочилась черной гарью, пыхтели пожарные машины, кто-то выл и стенал у фургона "Скорой помощи". Чуть поодаль держалась ко всему привыкшая толпа любопытных а перед ней топтался человек с телевизионной камерой на плече. К нему пробилась девушка с микрофоном и, глядя в объектив, скороговоркой отчиталась: "Здесь произошла очередная трагедия из серии внутримафизных конфликтов. Неизвестные взорвали квартиру азербайджанского торговца Начика Надырова, причастного, как полагают, к продаже наркотиков. Вместе с бизнесменом погибли его жена и малолетний ребенок. Пострадали и две соседние квартиры, в которых временно проживали лица кавказской национальности..."
   Тут же стали видны эти лица. Весь в копоти и гари, с остервенением смотрел вверх на черный проем в стене парикмахер Хачик. Его семейство, состоящее из едва одетых, воющих женщин, жалось к мужчине. Хачик прижимал к груди завернутую в одеяло дочь, но не чувствовал ни дрожи ее маленького тела, ни боли своих обоженных рук. Страшные вопросы разрывали мозг: зачем? Почему? Кому мстить? Кому доказать, что так нельзя? Проклятые вопросы. Ведь сразу ясно, что ответить на них ни сейчас, ни вообще невозможно, и будут они терзать парикмахера, единственного друга погибшего, до последнего смертного часа.
   Камера выхватила крупным планом тускло сверкнувший на груди ребенка медный крестик.
   - Это же мой! Кажется, я знаю их... - отпрянула Маргарита. - Когда видишь человека в беде, понимаешь, что он не посторонний, а совсем близкий. У меня в больнице появлялось такое чувство, словно каждого где-то встречала... Нет, я действительно знаю этих людей. Они помогли мне добраться сюда... Пожалуйста, не надо больше, экселенц... - Взмолилась Маргарита, мотая головой. - Трудно научиться отстранять чужую беду.
   - Тогда, возможно, поинтересуетесь собственной? - по знаку Роланда многоэтажки уплыли вдаль, а квадратик сельхозугодий на западе от Москвы расширился, превращаясь в рельефную карту. Она стремительно приближалась, как земля к падающему самолету, и Маргарита увидела знакомую цепь озер и брошенные избы на берегу. Одуванчиковый домик стоял покинутый, с пустыми черными окнами. У конуры не сидел пес, не глядел с тоской на тропинку.
   - Господи! - прижав руку к груди, Маргарита без сил опустилась на пол. - Максим, Лапа, роман... Ах зачем, зачем я не убила гадов там, у моря!
   - Всему свое время. Я лишь снабдил вас информацией. Понимаю, настроение не лучшее, но вы сами затеяли этот бал и теперь извольте соответствовать возложенной на вас миссии! - Роланд поднялся, прислушиваясь. - Скоро полночь, королева. Пора начинать!
   Сквозняк распахнул двери, взметнул в воздух зеленые портьеры, растрепал пламя в камине. Маргариту подхватил ураган и вскоре она почувствовала, что снова лежит в хрустальной чаше, а Зелла окатывает ее какой-то густой красной жидкостью. Маргарита ощутила соленый привкус на губах и поняла, что ее омывает кровь. Затем ее тело погрузилось в нечто густое, прозрачное, пахучее - голова закружилась от аромата розового масла. Потом она лежала на прозрачном ложе, а Зелла и кот до блеска растирали ее желтыми пуховиками, удивительно похожими на увеличившиеся до размера футбольного мяча одуванчики. Пахло майским скошенным лугом, а кожа туго натягивалась и становилась гладкой, как мрамор. Батон полировал ее тело с энтузиазмом скульптора, завершившего невиданный шедевр, и поминутно сдувал истершиеся лепестки, любуясь эффектом. Туфли из бархатистых венчиков фиалок оказались как раз впору и сами собой застегнулись золотыми пряжками. Маргарита вновь оказалась среди зеркал, удивленно трогая блестящую в волосах королевскую тиару.
   - Я в восхищении! - остолбенел Шарль, появившись из зазеркалья. Ошеломляюще элегантный алый фрак необыкновенно шел ему. Он подхватил Маргариту под руку, забормотал: - Разрешите, королева, дать вам совет. Среди гостей будут различные, ох, различные. Но никому, Марго, никаких поблажек и никакого вашего хваленого всепрощения. Они не любят этого. Злодеи злодействуют в расчете на заслуженное, масштабное наказание. А где им еще, бедолагам, воздастся по заслугам, как не у нас? Не обманем же их ожидания!
   - Я постараюсь, - обещала Маргарита, стиснув для убедительности кулаки.
   - Вот так и держать! - одобрил кулаки явившийся Батон. Он сохранил полное кошачье достоинство, но не преминул облачиться в такой же, как у Шарля фрак. Правда, фалды его были так длинны, что Батону пришлось изящно подхватить их коготком, словно балерине юбки. Особенно забавно выглядели его задние лапы в лаковых бальных туфлях.
   Оба кавалера посмотрели на Маргариту с опереточным восхищением и скомандовали:
   - Пора на выход, Ваше величество!
   - Пора! - храбро воскликнула Маргарита и тут же шагнула в полную темноту. Когда она кончилась, Маргарита увидела тропический лес, наполненный зеленым влажным сумраком. О ноги терлись лоснящиеся черные пантеры, вперед забегал, оглядываясь и подобострастно мурлыча, гривастый лев. Но ни одного ползучего гада, ни одного вредного насекомого не было в этом лесу. Почтительно прокладывавшие королеве путь Шарль и Батон успевли срывать какие-то фантастические цветы и бросать к туфелькам своей дамы. Батон даже сорвал, быстро сжевал и тайком сплюнул некое вонючее тропическое растение.
   - Мерзавцы хвалят этот поганый дуран. Лицемеры! Уж лучше отведать московские беляши у привокзальной торговки.
   - А ты не хватай, что не положено и не задерживайся. У меня манишка от жары к груди припаялась. Сплошная синтетика, - проворчал не слишком радовавшийся прогулке Шарль, успевший, однако, вдеть в петлицу крапчато-белую глазастую орхидею.
   Лес быстро кончился, и его банная духота тотчас же сменилась ледниковой прохладой, приятно овеявшей тело. Маргарита зажмурилась - так ослепительно сияла вокруг белизна. А потом тихонько подняла веки, огляделась и ахнула, схватившись за голову. Такой простор и такие краски невозможно было и вообразить! Наверно, нечто подобное испытывает муха, попав в центр хрустальной люстры под куполом Большого театра. Маргарита и ее спутники стояли на самом Северном полюсе. Все льдины оказались прозрачными и воды под льдинами просматривались до головокружительной пропасти дна. В глубине мелькали стаи причудливых рыб, колыхали плавниками и щупальцами морские чудища, царственно извивались облаченные в нежные вуали трехметровые медузы. Все это лишь изумляло, а приводило в трепет иное - гигантский шатер небес, сплошь расцвеченный северным сиянием. Радужными фейерверками над головой проносились разноцветные сполохи, а хрустальные льды и океанские глубины отражали их. Все это великолепие звучало мириадами колокольчиков и пахло мартовской сосулькой, тайком схрумканной на школьном катке. Голова сладко кружилась, тело стало совсем невесомым.
   - Впечатляет? - заглянул в лицо Маргарите кот, любуясь пробегающими по ее чертам отсветами.
   - Дивно...- спохватившись, Маргарита закрыла распахнутый от удивления рот.
   - И что бы вы пожелали, королева, увидеть здесь еще? - услужливо ждал распоряжений Шарль.
   - О-о-о... - растерялась загипнотизированная сиянием небес Маргарита. - Наверно, медведей?
   - Дались они вам! - удивился кот. - Просили бы устроить явление святого.
   - Но... - растерянно пожала плечами Маргарита.
   - Полагаете, мы бы вам отказали? Ничуть. Вот только никто из данных субъектов к вам не явился бы! - весело доложил Батон, фрак которого от разноцветных сполохов все время менял цвет.
   - Не явился бы, - согласилась Маргарита.
   - А ведь вы даже не спрашиваете почему, - вмешался Шарль. - Объясняю. Как свидетельствуют исторические факты, святые и даже самые высокие чины Небесного департамента являются к пейзанам, истомленным воздержанием пустынникам, и прочим людям с ослабленной мозговой деятельностью. Мыслящей же интеллигенции, к которой вы себя, королева, несомненно относите, являются исключительно черти.
   - Почему? - нахмурилась Маргарита, вспомнив Ивана Карамазова и максимовских героев, преследуемых Гнусами.
   - Святым угодникам чистейшая вера нужна. Витиеватости мысли, сопровождаемой сомнениями, они страсть как не любят, - поспешил с информацией кот. - А черти к мыслям, как на мед липнут. Сомнения их прямо так и влекут. Питательная это для них почва. Смекаете, королева?
   Маргарита рассмеялась рассыпчато, кокетливо - рассуждения о взаимосвязи веры в чудо с коэффициентом интеллектуальности ее сейчас совсем не интересовали. Что здесь - курилка Ленинки или Политехнический музей? Да разве вообще можно думать о чем-либо, когда ты - совершенно нагая и великолепная, как богиня из Лувра, стоишь своими фиалковыми башмачками на хрустальной льдине среди сверкающих кристаллов, а рядом - кавалеры - лучшие из возможных, такие смешные, такие невероятно алые в длиннохвостых фраках на искрящейся белизне льда!
   - Ничегошеньки я не смекаю. В этом сияющем чертоге я чистый "ботаник" - ни малюсенькой мысли. Подходящий объект для святейших чудес, сказала Маргарита и всплеснула руками: - Смотрите, к нам идут!
   - Но это явно не крестный ход, - присвистнул кот. - Медведи, королева, всего лишь белые медведи!
   Медведи оказались плюшевые и разновеликие - от двухметрового увальня до ручных малышек и все окружили гостей, как цыганский табор. Самый крупный, держащий в лапах поднос с рюмкой, затянул величальную голосом молодого Сличенко. Смотрел же он на Маргариту влюбленными глазами Паратова-Михалкова и выделывал короткими лапами ловкие па. Вожака слаженно и громко поддержали остальные: "Хор наш поет припев старинный, льет шампанское рекой, к нам приехал наш любимый, Мргрит Валдсыч дорогой!"
   - Ну медведи! Во, народ - чукчи! - возмутился Батон. - Коты никогда таких оговорок не допускают.
   Хохоча, Маргарита выпила шампанское и тут же сияние исчезло, а вокруг вместо льдов образовались просторы бального зала - пустого и гулкого.
   - До прибытия гостей мы хотели бы ознакомить вас, королева, с проведенной работой по оформлению интерьера, - Шарль развел руками. Дистанция огромного размера.
   Маргарита не смогла оценить масштабы зала - он был огромен и великолепен. Пол выглядел как полированное золото и блестел до рези в глазах. Сверху свисали серебряные сталактиты, по которым бегали солнечные зайчики, хотя уходящие в неведомое своды, окутывала ночная тьма. Никаких украшений в зале не замечалось, кроме массивных и очень странных колонн, выстроившихся по окружности. Высокие цилиндры из толстого стекла, поднимающиеся в необозримую высь, были превращены в аквариумы. В них, среди гирлянд изумрудных водорослей, мелких, сказочно причудливых рыбок, плавали какие-то чудища. Их тела покрывала дряблая бородавчая кожа, короткие лапки судорожно скрючились, а лица... Маргарита отшатнулась, вцепившись в локоть Шарля. В аквариумах бултыхались уродцы со знакомыми каждому россиянину лицами. Банкиры, клявшиеся с экрана телевизора в непорочности своих намерений, министры, вравшие, не моргнув, о стабилизации рубля, выплате задолженностей, повышении среднего уровня и чего-то еще общественно необходимого. Политики, не знавшие удержу в обещаниях и не умевшие краснеть при открытии на них уголовного дела, олигархи, так мужественно отстаивающие свободу слова... Лица кривлялись, высовывали языки, подмигивали и что-то кричали. В мелькании зеркальных зайчиков обозначилось нечто большое и розовое.
   - Но это же президент! - ужаснулась Маргарита, заметив улыбавшееся ей сквозь стекло аквариума большое простодушное лицо.
   - А как же! Прием на высшем уровне! - хвастливо заверил Батон и послал президенту лапкой воздушный поцелуй.
   - Умоляю, отпустите его. Он старый. Он не виноват. Он хотел, что бы все было хорошо. Но не смог. Никто бы не смог!
   - Вот что мне в вас нравится, королева, - закатил от восторга глаза Шарль, - так это несокрушимый пессимизм. Полное отсутствие веры в лучшее будущее. Президента, так и быть, мы отпускаем. Время его власти уже истекает. И ведь верно замечено: никто бы не смог и никто не сможет. Хотя вот этот миляга полагает обратное. Считает себя спасителем отечества, знающим рецепты. Ах, такой славный, но к сожалению - некондиционен. Вялотекущая шизофрения.
   В отдельном аквариуме находился кудрявый лидер одной из фракций, знаменитый, среди прочего, своими притязаниями на титул российского секс-символа. Лидер метался в стеклянном цилиндре, делал неприличные движения и раззевал рот.
   - Он, кажется, поет?
   - Выражает восхищение. Ну... Хочет поделиться соображениями с королевой относительно реформ. Советует начать с ликвидации иностранцев и расширения границ, - Батон включил звук.
   - Убрать всех, однозначно! Они хотят поставить нас на колени! митинговал секс-символ.
   - Так вы ж давно лежите, господа, - деликатно заметил Шарль и быстро отключил звук. Кудрявый продолжал полемику в полной тишине.
   - Что он говорит?
   - Матерится, королева.
   - А тот вон кто? - Маргарита указала на не слишком приятную личность, плавающую в паре с другой, судя по шевелению губ - разговорчивой.
   - Про олигархов слышали? Услышите еще. Нет, к синхронному плаванию никакого отношения не имеют. Рядом с денежным мешком бултыхается его адвокат. Без адвоката теперь никак нельзя.
   - Он что, воровал?
   - Разбогател непомерно, всех вокруг закупил. И что тут такого? Нищая страна, разбогатеть - раз плюнуть. А покупать следует самое ценное.
   - Предприятия? Недвижимость? Золото? - гадала Маргарита.
   - Пройденный этап. В условиях здешней демократии самый ценный товар свобода - свободу слова, собраний, печати. Купил - и абсолютно чист мыслью и делом, никто и вякнуть не сможет.
   - Но разве... разве все они уже умерли?
   - Ни-ни, королева. В полнейшем или полуполнейшем здравии. Доставлены с целью наглядного изучения опыта своих коллег, соратников. Великих предшественников.
   - Но что за страшные субъекты вон там... Негры? - Маргарита не выразила желания приблизиться к колоннам, несмотря на подталкивания кота.
   - Ничего ужасного, - объяснил Батон. - Никакие не негры. Нормальные, с точки зрения внешности, сограждане. Сплошь облеплены пиявками. Лечебное кровопускание. Средство эффектное, но абсолютно, увы, в данном случае, бездейственное.
   - От чего вы их лечите?
   - От мерзости. Жаль, вы не можете разглядеть их лица, мешают пиявки, а фамилии вам ничего не скажут, королева. Эти люди подготовили отвратную операцию под лозунгом "растопчи слабого, добей нищего" - дефолт по-нашему. В результате которого они за пару дней фантастически разбогатеют, а их соотечественники будут подчистую ограблены.- Шарль поправил пенсне, стекла которого полыхнули алым отсветом. - Вот такой я Нострадамус.
   - Когда это случиться? Нельзя ли предотвратить?
   - Спасение утопающих не в нашей компетенции. Увы. А случится завтра, если считать, что пока у нас на пороге шестнадцатое августа, - Шарль увел омраченную Маргариту от страшилищ. - Нельзя все воспринимать так близко к сердцу. Веселее, королева! Взгляните сюда - в квадратных садках находятся симпатичные экспонаты - всевозможные тети Аси, их создатели и спонсоры. Приглашены в качестве украшения интерьера.