Браун Сандра. Шарада

   – Сделаем все возможное.
   Хансейкер осторожно, согнувшись в три погибели, под– крался к двери в ванную. Обеими руками он сжимал прямо перед собой пистолет.
   – Бросай оружие. Пирс.
   – Охотно, болван, если ты займешься им.
   – А кто это на полу?
   – Джефф Дойл.
   – Тот самый сукин сын, который позвонил в службу времени и погоды, а сам сделал вид, что говорит со мной?
   – А, так вы продолжали прослушивать ее телефон? – спросил вместо ответа Алекс.
   – Конечно, и, похоже, не зря. Так кто же этот маленький негодяй?
   – Долго рассказывать. Лучше наденьте на него скорее наручники и зачитайте ему его права.
   – Минуточку, Пирс, минуточку. Что вы мне диктуете, кого мне арестовывать. Я-то пришел арестовывать вас.
   – Делайте, что говорят, – скупо бросил Алекс, отталкивая Хансейкера и пробираясь к выходу.
   Он обошел медиков, склонившихся над Уэбстером и не жалевших усилий ради спасения его жизни. Кэт стояла рядом и не сводила с них глаз. Алекс схватил висевший на стуле халат и накинул ей на плечи.
   Крепко обняв, он прижался щекой к ее голове.
   – Ты в порядке? Она кивнула.
   – Точно?
   – Да, но мне все еще страшно. А Билл…
   – Он жив.
   Алекс приподнял ей подбородок и взглянул в устремленные на него глаза.
   – Ты чертовски смелая женщина. Если бы не ты, он мог бы застрелить меня. Спасибо.
   Теперь, когда все кончилось, у нее подгибались колени, и она вся дрожала.
   – Я страшная трусиха.
   – Ничего себе трусиха. – Алекс еще крепче сжал ее в своих объятиях. – Если бы с тобой что-нибудь случилось… – Он нежно поцеловал ее в лоб, туда, где начинались волосы. – Я люблю тебя, Кэт.
   – Ты уверен, Алекс? – пробормотала она, не отрываясь от его груди. – Уверен, что любишь именно меня?

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ

   – Ну и как же он на это отреагировал? – спросил Дин. Он кивком головы поблагодарил стюарда за второй по счету стакан виски с водой.
   – Никак, – ответила Кэт. – В этот момент появился ты. Вокруг царила такая неразбериха, что у нас с Алексом больше не было возможности поговорить друг с другом.
   – А я-то собирался преподнести тебе сюрприз в виде бутылки шампанского, чтобы отпраздновать четвертую годовщину твоей второй жизни, – сказал Дин. – Вместо этого я подхожу к твоему дому и вижу следующую картину: дом окружен полицейскими машинами, а в санитарный автомобиль загружают носилки, на которых кто-то лежит. Представь себе, как я перепугался.
   Кэт дружески похлопала его по руке, затем откинулась на сиденье пассажирского салона первого класса.
   – Я так устала. Мне больше не хочется об этом говорить, но придется. Нужно раз и навсегда выговориться на эту тему и закрыть ее. – Немного помолчав, она добавила: – Я научилась не носить в себе неприятные воспоминания. Лучше выпустить их наружу, проветрить, проанализировать, сделать выводы, а затем похоронить навсегда.
   – И кто же научил тебя этим перлам житейской мудрости? – насмешливым тоном поинтересовался Дин. – Хотя и так ясно кто.
   – Дин, ты же обещал, – устало прикрыв глаза, сказала Кэт. – Больше мы о Пирсе не говорим.
   – Правильно, обещал, но без особой охоты. – Он медленно потягивал виски. – Мы уже восстановили почти все детали. Но я все еще не во всем до конца разобрался. Ты сказала, что Билл пешком вернулся к твоему дому после того, как отогнал машину. Он пришел одновременно с Алексом.
   – Так оно и было. Билл увидел, как Алекс галопом несется к дому, и преградил ему путь. Он предупредил Алекса, что мы все про него знаем и что они с Джеффом специально ночуют у меня в доме, чтобы защитить от него. Алекс объяснил ему, что меня действительно надо защищать, но не от него, а как раз от Джеффа Дойла, который был любовником Джуди Рейес.
   – Наверное, он легко сумел убедить Билла.
   – У него талант убеждать людей, – согласилась Кэт. – Как бы там ни было, Алекс обратил внимание Билла на то, что машины Джеффа нигде не видно, из чего следует, что он спрятал ее подальше, чтобы никто не знал, что он был в ту ночь у меня. Чтобы даже я этого не знала, пока он не войдет в дом, а тогда уже будет поздно. Билла это убедило. Он спросил, чем сможет помочь. Они крадучись обошли вокруг дома, заглядывая во все окна, пытаясь разглядеть, что делается внутри. Они хотели напасть внезапно.
   Кардиолог продолжил за нее:
   – И, когда Алекс увидел, как Джефф держит над тобой фен, он побежал к задней двери, забрался через окно в кухню, нашел электрические пробки и вырубил ток. Молодец, не растерялся.
   – К счастью, он еще раньше узнал, где находится переключатель, поэтому ему нетрудно было это сделать. – Кэт предпочла опустить, при каких обстоятельствах он дважды лазил к ней в окно.
   – Слава Богу, что все кончилось хорошо. Еще бы секунда-две и…
   – Не напоминай. – Она содрогнулась. Некоторое время они сидели молча, потом Кэт тихо сказала: – Бедный Билл. В конце концов мне разрешили увидеться с ним сегодня утром перед отъездом. Он все еще в палате интенсивной терапии и очень слаб, но непременно поправится. Ненси ни на минуту не отходит от него.
   – А что привело его к тебе в столь ранний час?
   – Очередная гениальная идея относительно моей программы. – Кэт не хотела разглашать семейные тайны Уэбстеров.
   Пуля чудесным образом прошла навылет, не задев ни один из жизненно важных органов. Билл перенес шок, потерю крови, у него на теле было две раны – в том месте, где пуля вошла, и там, где она вышла, но врачи обещали, что дело быстро пойдет на поправку. В этот день утром он попросил медсестру палаты интенсивной терапии оставить его ненадолго наедине с Кэт. Затем поблагодарил ее за то, что, пристыдив, она ускорила его разрыв с Мелией.
   – Я люблю Ненси. Без ее любви и участия… Он немного помолчал, набираясь сил. – До смерти Карлы мы жили, как в волшебном сне. Нас как будто обходили стороной беды, выпадавшие на долю других людей, и, лишь когда наша дочь погибла, мы познали настоящее страдание. Я потерял точку опоры. Я не мог заставить себя забыть свое горе, все искал чего-то, что помогло бы мне хоть ненадолго унять невыносимую боль. И как осел влип в низменную связь с женщиной, представлявшей собой полную противоположность моей красивой и элегантной жене. Я считал, что не заслуживаю большего, я как бы наказывал себя за то, что не сумел предотвратить смерть Карлы. Мелия преследовала меня до тех пор, пока я не взял ее на работу. Затем она стала настаивать на том, чтобы перейти в программу «Дети Кэт». Остальное вам известно. В ту ночь, застав меня у нее, вы сказали много такого, что меня отрезвило. Я понял: наши с Мелией отношения пора прекращать. После этого ничто уже не могло меня остановить.
   Билл дотронулся до ее руки.
   – И я сразу же поехал к вам домой, чтобы сказать, что вы спасли самое дорогое, что у меня есть в жизни, – мою семью. Спасибо.
   – Лучше отблагодарите меня своим быстрым выздоровлением. У нас впереди много работы. – И она поцеловала его в лоб.
   В коридоре Кэт встретила Ненси.
   – Спасибо вам, Кэт, – тихо проговорила она, обнимая ее за плечи.
   – За что? Если бы не я, Билла бы не ранили. Ненси посмотрела на нее, всем своим видом давая понять, что ценит ее деликатность.
   – Он мне все рассказал. Я простила его, но сможете ли вы простить меня? Я… я же подозревала вас…
   – Теперь это не имеет значения, – прервала ее Кэт. – Я ценю вашу дружбу и восхищаюсь вашим умением собирать деньги на благотворительные цели. Могу я рассчитывать, что вы и впредь будете помогать программе «Дети Кэт»?
   – Как только поставлю на ноги Билла. Дин оторвал Кэт от воспоминаний.
   – По-моему, Билл и Пирс образовали нечто вроде общества взаимного обожания. Кэт рассмеялась:
   – Это очень странно, ведь они невзлюбили друг друга с первой встречи. Алекс казнил себя за то, что позволил Джеффу на мгновение одержать верх и выстрелить в Билла. А тот не захотел даже слушать никаких извинений, заявив, что сам виноват: надо было послушаться Алекса и остаться на кухне, а не лезть туда, где стреляют.
   – А что будет с этим типом, Дойлом?
   Кэт долго смотрела вслед закованному в наручники Джеффу, когда того впихивали на заднее сиденье полицейской машины. Ей все еще трудно было совместить образ прилежного молодого сотрудника с образом хладнокровного убийцы.
   – Когда полиция обыскала его квартиру, они нашли столько папок с вырезками и подшивок старых газет, что материалы, собранные Алексом, сразу же померкли. После смерти Джуди Рейес Джефф явно превратился в одержимого. Алекс говорит, ему грозит обвинение в трех убийствах и двух покушениях. Но тут замешаны четыре штата, которые начнут наперебой отстаивать свое первенство. Начнется судебная волокита. Однако, независимо от того, чем все это кончится, Джефф проведет остаток своей жизни за решеткой. – Она на минуту задумалась. – Получается трое.
   – Трое чего?
   – Трое людей, посаженных в тюрьму: Джефф, Поль
   Рейес и Джордж Мерфи.
   – А, Циклоп. Просто не верится, что его взяли в нескольких кварталах от твоего дома. Интересно, что ему было от тебя нужно?
   – Ничего хорошего, думаю, этот визит мне не сулил.
   Циклоп отчаянно сопротивлялся при аресте и даже ранил полицейского. Да, у нашего друга Джорджа весьма мрачные перспективы. – Кэт задумчиво посмотрела на Дина и вдруг улыбнулась счастливой улыбкой. – Как хорошо, что Патриция и Майкл навсегда избавились от него. Знаешь, Патриция уже работает ученицей в фирме, выпускающей ювелирные изделия. Она сможет совершенствоваться в своем мастерстве и одновременно зарабатывать на жизнь. А с Майклом занимается детский психолог. Теперь, когда мальчик больше не дрожит перед Циклопом, он очень быстро приходит в норму, становится более открытым и общительным.
   – А Рейес?
   Ее улыбка тотчас же погасла.
   – Мне так жаль этого человека и его родных. Миссис Дани, его сестра, была мне так признательна, когда я ей позвонила и сообщила, что он не убивал тех троих. Когда мы были у него в клинике, он мне не угрожал, он меня предостерегал. Джефф уже признался полиции, что он сам прислал Рейесу газетные вырезки, рассказывающие о несчастных случаях с людьми, пережившими пересадку сердца. Он хотел дать Рейесу понять, что сумел обхитрить его, сумел избежать придуманного им изощренного наказания. Джеффу не могло прийти в голову, что эти вырезки-предупреждения окажутся в моем почтовом ящике. Несмотря на психическое расстройство, Рейес догадался, что они означали, но почему-то пришел к выводу, что у звезды «мыльных» опер Кэт Делани бьется сердце его покойной жены. Разгадав намерения убийцы, он, как и Алекс, справедливо решил, что я следующая на очереди. Алекс тоже за мной следил в надежде спасти мою жизнь. Рейесом руководили примерно те же мотивы. Он приехал в Сан-Антонио, чтобы присматривать за мной. Думаю, он узнал мой домашний адрес, выследив меня от самой телестудии.
   – А почему он просто не позвонил, не представился в не рассказал о своих подозрениях ?
   – Несмотря на то, что его формально объявили невиновным, сам он прекрасно сознавал, что в припадке ревности убил свою жену. К тому же его не без оснований считают повредившимся в уме. Кто бы ему поверил?
   – Резонно.
   – По мере приближения роковой даты Рейес каждый раз начинал так нервничать, что мысленно, так сказать, возвращался на место преступления. По крайней мере, так полагает его сестра. Вчера я написала ему письмо, в котором объяснила все случившееся и поблагодарила за жела ние меня предостеречь. Не знаю, все ли он понял, но, выразив ему свою благодарность, я почувствовала себя лучше.
   Кэт помешала кубики льда в стакане с содовой, к которой так и не притронулась.
   – Один-единственный день четыре года назад – а сколько плохого он за собой повлек.
   – И сколько хорошего, – мягко возразил Дин, беря ее руку в свои.
   – Дин, погибли люди, невинные жертвы.
   – Но ведь они жили каждый с новым сердцем. Пересадка того стоила. Если бы им снова пришлось выбирать, они сделали бы тот же выбор. Их жизнь получила продолжение. В этом и состоит наша цель – дать пациентам время, а уж там – как сложится судьба. Никто из нас не может ни изменить ее, ни предугадать.
   – Все верно – умом я это понимаю, – согласилась Кэт, дотрагиваясь пальцем до лба. – Но здесь… – Она ткнула в область сердца.
   – И где же, как не на собственном пляже, поразмыслить на эту тему. – Дин легонько погладил ее по тыльной стороне ладони. – Я рад, что ты снова будешь рядом, я скучал по тебе.
   – Нет, Дин, я вернусь. Выпуск программы «Дети Кэт» приостановлен до тех пор, пока я не соберусь с силами и не найду новых сотрудников, но сама программа ни в коем случае не закрыта. Более того, сейчас мы рассматриваем возможность ее распространения на другие города. Это будет гигантский проект. А скольким детишкам мы сможем помочь! – взволнованно воскликнула Кэт. – Я только отдохну пару-тройку недель в Малибу, а потом вернусь.
   – А он? Как ты решила с ним?
   – Алекс… – Это имя, казалось, само слетело у нее с языка. Сердце сжала острая тоска. Ведь он рисковал жизнью, чтобы спасти ее, и она никогда этого не забудет.
   Но не забудет и его обман.
   Их отношения начались со лжи, лжи умолчания. И, когда он говорил ей о своей любви, может быть, он и тогда лгал? Кэт знала только один способ развеять все сомнения.
   – Дин, ты должен кое-что сделать для меня.
   – Приказывай, о повелительница, – шутливо произнес он.
   – Не смейся, тебе моя просьба вряд ли понравится. – Кэт едва слышно вздохнула, при всей своей решительности не уверенная в том, разумна ли ее просьба. – Я хотела бы знать, не бьется ли в моей груди сердце Аманды.
   Дин был ошарашен.
   – Да, я знаю, я сама всегда говорила, что не желаю ничего знать о своем доноре. Я и сейчас этого не хочу. Если это не Аманда. Но в противном случае мне необходимо об этом знать.
   – Кэт…
   Она подняла вверх обе руки, как бы отметая все его возражения.
   – Меня не интересует, как ты это сделаешь. Можешь умолять, обманывать, нарушать медицинскую этику, лгать, просить, подкупать, красть. У тебя есть возможность найти все нужные контакты, ты сумеешь отыскать ответ.
   Дин буквально впился в нее глазами.
   – Ты же прекрасно понимаешь, что в моих интересах отказаться.
   – Но ты этого не сделаешь.
   – К тому же я могу скрыть от тебя добытую информацию, чтобы избавить от страданий. Это тоже в моих интересах.
   – Но ты и на это не пойдешь. Ты расскажешь мне всю правду.
   – Почему ты так уверена?
   – Потому что четыре года назад у тебя хватило смелости посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что, возможно, мои дни сочтены. – Взор Кэт затуманился, от на бежавших слез она плохо видела его лицо. – Ты никогда не пасовал перед действительностью, какой бы неприятной она ни была, какую бы боль ни причиняла. Я снова нуждаюсь в таком друге, как ты, Дин. Я хочу, чтобы ты был так же жестоко честен со мной сейчас, как тогда, когда ты мне сообщил о моей скорой смерти.
   – Так для тебя жизнь без него подобна смерти?
   – Единственное, что еще хуже, – это жить с ним и вечно спрашивать себя, любит ли он меня или во мне кого-то другого.
   Кэт коснулась рукой его ладони и крепко ее сжала.
   – Выясни, не пересадили ли мне сердце Аманды. Прошу тебя.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ

   Какая-то сила заставила Кэт взглянуть наверх, на ее дом, в тот самый момент, когда Дин вышел на огражденный перилами балкон и помахал ей рукой. Она помахала в ответ и собиралась уже снова перевести взгляд на слабые волны прилива, как вдруг рядом с Дином появилась другая фигура.
   Ветер трепал широкие поля ее шляпы. Кэт придержала их, чтобы они не мешали ей смотреть,
   Даже по силуэту, выделявшемуся на фоне неба, она узнала его худощавую, стройную фигуру, форму головы и осанку. Он обернулся и что-то сказал Дину; мужчины обменялись рукопожатиями.
   Дин повернулся в ее сторону и снова помахал, затем вернулся в дом.
   Кэт очень хотелось побежать ему навстречу, но она осталась стоять на месте, наблюдая, как он спускается вниз по крутой лестнице. Когда он сошел с последней ступеньки на песок, его ковбойские сапоги увязли в нем по щиколотку, но он, казалось, даже не заметил этого. Его внимание целиком было приковано к ней, и она тоже не могла отвести от него взгляд.
   – Привет.
   – Привет.
   – Мне нравится эта шляпа.
   – Спасибо.
   Они долго и жадно всматривались друг в друга, не замечая ничего вокруг. Наконец Кэт собралась с силами и сказала:
   – Сюда не пускают посторонних. Как ты прошел?
   – У меня талант убеждать.
   – Похоже, он тебя не подвел и на сей раз.
   – Прошло как по маслу.
   – И вот ты здесь.
   – И вот я здесь. Но в расстроенных чувствах, потому что дверь мне открыл Спайсер.
   – Дин пожил у меня немного. Как друг.
   – Он тоже так сказал. – Алекс повел плечами и с нахальным видом заявил: – Надо отдать ему должное, он умеет проигрывать.
   – Разве Дин в чем-нибудь проиграл?
   – Ага. Потерял право ночевать в этом доме. Он провел у тебя последнюю ночь – даже в качестве друга. С сегодняшнего дня здесь буду спать я. Это будет первая из тысяч и тысяч ночей.
   – Неужели?
   – Именно так. Кэт, я не приму отказа. Я дал тебе достаточно времени на раздумья. Я выдержал три долгих недели, и каждый день из двадцати одного был для меня сушим адом.
   – Что-нибудь написал?
   – Работал как вол. Круглые сутки, без перерыва, пока не закончил.
   – Всю книгу целиком?!
   – Все шестьсот тридцать две страницы. Позавчера вечером я отправил рукопись Арни. Вчера утром он звонил и сказал, что написано блестяще, что это лучшая моя вещь и ей суждено стать бестселлером.
   Алекс протянул руку и поймал колышущуюся на ветру прядь ее волос, выбившуюся из-под шляпы. Казалось, он внимательно изучает каждый волосок.
   – Арни умирал от любопытства – все расспрашивал, почему я изменил сюжет и вставил любовную линию.
   – На что ты ответил…
   – Что на меня снизошло вдохновение. – Их глаза встретились. – Я не смог бы написать о любви, пока не встретил тебя, Кэт. Мне казалось, что эта часть моего "я" умерла вместе с Амандой. Я ошибался. – Он обнял Кэт за шею, сцепив пальцы у нее за спиной. Я буду стоять на своем, пока не возьму тебя измором. Я хочу быть рядом с Кэт Дэлани и сегодня, и завтра, и через сто лет. Мне все равно, чье у тебя сердце, пусть даже какого-нибудь шимпанзе. Но я хочу, пока жив, каждое утро видеть твои рыжие волосы на подушке рядом с моими. Я люблю тебя.
   Что же касается моих поступков… – Он отвернулся и долго смотрел на волны, затем снова взглянул на нее. – У моей жизни с Амандой не было завершения. Мне так и не довелось извиниться перед ней за то, что я был слишком большим эгоистом, чтобы на ней жениться. Мне не предоставилась возможность поблагодарить ее за все те вечера, когда я плакался ей в жилетку, рассказывая о своих проблемах. Я даже не погоревал с ней по поводу смерти нашего сына.
   Алекс прикрыл глаза, как бы умоляя Кэт понять. В его поведении не было обычной бравады, лицо приняло потерянное выражение.
   – Я так и не попрощался с ней, Кэт. Я хотел сказать ей «до свидания».
   – Я понимаю, – хриплым от волнения голосом произнесла она. – Если честно, я считаю, мне повезло, что меня любит человек, умеющий любить так сильно.
   Алекс взял ее ладони в свои и поднес их к губам.
   – Ты можешь меня простить?
   – Я люблю тебя.
   Он наклонился, чтобы ее поцеловать, но краем глаза уловил какое-то движение и обернулся: к ним подходила молодая женщина.
   – А, Сара, ты уже вернулась, – приветствовала ее Кэт. – Тебе понравилось гулять вдоль моря?
   – Очень. Здесь невероятно красиво.
   Стройная молодая женщина украдкой разглядывала Алекса из-под широких полей летней шляпы. На ней были джинсы, кроссовки и спортивная футболка с длинными, до самых кистей, рукавами. У нее были прямые темные волосы и большие кофейного цвета глаза.
   – Сара Чоат, а это Алекс Пирс, – представила их друг другу Кэт. – Алекс, Сара одна из ярых твоих поклонниц.
   – С которыми я всегда рад познакомиться. Привет, Сара. Очень приятно.
   – Мне тоже, – прерывающимся от волнения голосом ответила она.
   Он показал на футболку.
   – Вы студентка университета в Лос-Анджелесе?
   – Да, сэр, специализируюсь в английском языке и литературе.
   – Бесподобно. Какой курс?
   – Второй.
   – Сара слишком скромна и не говорит тебе, что она чрезвычайно талантлива, – вмешалась Кэт. – Она уже написала и опубликовала несколько рассказов, которые получили различные премии.
   – Что ж, это впечатляет, – улыбнулся Алекс. – Поздравляю.
   – Сара залилась краской до самых корней волос. – Спасибо. Но с вами мне не сравняться никогда.
   – Вы пишете художественную прозу?
   – В основном эссе. Кэт снова пояснила:
   – Дело в том, что она написала несколько статей о том, что пережила после пересадки сердца, и получила восторженные отзывы критиков.
   Алекс, до этого явно купавшийся в лучах собственной славы, внезапно насторожился. Он перевел взгляд на Кэт, затем снова посмотрел на Сару, в глазах которой стояли слезы.
   – Не знаю, как вас благодарить. – Шум прибоя и свист ветра заглушали ее слова, но Кэт и Алекс легко читали по ее губам и выражению глаз. Сара взяла Алекса за руку и крепко сжала. – Передать не могу, как мне жаль Аманду и вашего малыша, Кэт рассказала, что вам пришлось пережить, когда их не стало. Но я благодарна вам, что вы приняли такое решение. Я знаю, что Аманда сама выразила желание в случае своей смерти стать донором внутренних органов, но ведь именно благодаря вам исполнилась ее воля. Если бы не ее сердце, я бы умерла. Я обязана вам жизнью и никогда этого не забуду.
   Кэт затаила дыхание, ожидая его реакции.
   В течение одной-двух секунд Алекс всматривался в глаза Сары, затем положил широкую ладонь ей на грудь. Она не отшатнулась, а, напротив, улыбнулась ему.
   В ответ он заключил девушку в объятия. Несколько долгих минут они простояли обнявшись, раскачиваясь взад и перед, не замечая резких порывов ветра. Когда он наконец отпустил ее, его глаза подозрительно блестели, а голос отдавал хрипотцой.
   – Вы бы очень понравились Аманде, Сара. Она бы вами гордилась.
   – Спасибо, – ответила Сара, кончиком языка слизывая слезы с губ. – Я долго ничего не хотела знать о своем доноре и его семье – в этом мы с Кэт сходились во мнениях. Она и сейчас ничего о нем не знает и не хочет знать. Но недавно я неожиданно изменила свою точку зрения, сама не знаю почему. Я вдруг ощутила сильную потребность отыскать того, кто подарил мне сердце родного для него человека, и сказать ему спасибо. Поэтому я и обратилась в банк донорских органов. Пока я ждала ответа, меня нашел доктор Спайсер. Он объяснил, что ситуация достаточно необычна, и попросил сначала встретиться с Кэт. Конечно, я о ней много слышала и знала, кто она такая, и я охотно согласилась с ней познакомиться. Представите себе шок, который я испытала, узнав, что мой любимый писатель… ну, в общем, понятно. Кэт пригласила меня погостить у нее несколько дней. Мы много разговаривали. Она рассказала мне обо всем, что произошло. Она знала, что вы не рассердитесь, если я узнаю про вас и Аманду.
   – Нет, – подтвердил Алекс, – я не сержусь. Напротив, я очень рад, что мы вас нашли. Для нас это даже важнее, чем вы думаете.
   Он посмотрел на Кэт взглядом, от которого у нее перехватило горло. Затем он обнял ее за плечи и прижал к себе. Должно быть, Сара поняла, что она здесь лишняя.
   – Ну что ж, я пойду, – с понимающей улыбкой сказала она, – Доктор Спайсер обещал подбросить меня до колледжа перед тем, как поедет к себе в клинику. – Она застенчиво взглянула на Алекса. – Знаете, наверное, наша встреча была предопределена свыше. Вы так не думаете?
   – Очень может быть.
   – Вы не возражаете, если я время от времени буду вам писать? Честное слово, я не буду надоедать, а только…
   – Если вы не будете писать, вы жестоко меня разочаруете. И Аманду тоже. Она бы хотела видеть нас друзьями.
   Лицо Сары озарилось улыбкой, казалось, идущей от самого сердца.
   Они оба провожали ее глазами, пока она поднималась по ступенькам. Прежде чем войти в дом, девушка на прощание помахала им рукой.
   – Она просто чудо, – заметил Алекс.
   – Я знала, что она тебе понравится.
   – Может быть, это звучит как бред, но я хотел бы, чтобы Аманда могла с ней встретиться.
   – Это вовсе не бред.
   Алекс повернулся к Кэт и взял ее за плечи.
   – Спасибо тебе.
   – Я сделала это и ради себя тоже, Алекс. Мне нужно было выяснить, кого ты любишь.
   – Ты же знаешь, кого я люблю, – прошептал он и жарко поцеловал ее в губы, вложив в этот поцелуй все свои надежды и ожидания, желание отдать ей себя и получить взамен ее любовь.
   Когда они наконец разомкнули объятия и прежде, чем начать целоваться снова, Кэт на секунду отстранилась от него, чтобы полюбоваться резко очерченным лицом, непослушными темными кудрями, изломанной шрамом линией брови. В его глазах светилась любовь.
   – Я очень благодарна Аманде, – сказала Кэт. Алекс недоуменно вскинул голову.
   – За что?! Она же не имела отношения к твоему сердцу?!
   – Зато имела самое непосредственное отношение к твоему.