Страница:
– Доброе утро, – ответила она, вспомнив старые добрые времена, когда они встречались на берегу моря. – Где Скар? – спросила она.
– Наверное, ловит рыбу.
– Теперь ты уже не ходишь к морю.
– Нет, – острый взгляд скользнул по лицу Ма-Ги.
– И не строишь кораблей.
– Нет. – Голова Элаи поднялась. – Они думают, что я скоро умру, Ма-Ги.
– Кто?
Элаи протянула руку, сделала широкий жест.
– Почему ты послала за мной?
Элаи сразу не ответила. Она повернулась и следила за ариэлем, который возился возле стены.
– Паета, моя кузина, правит Второй Башней. Наследник Тама будет править Новой Башней. Мой наследник – шестой.
Этот Джин из Стикса, он придет сюда...
– Ты говоришь о тех, кто будет после тебя.
Элаи посмотрела на нее темными суровыми глазами.
– Вы, звездные люди, знаете много. Может быть, вы поможете мне остаться живой. Может, мы просто поговорим. Я люблю говорить с тобой. Корабли. Разве я могу строить их? Настоящие. Кто будет плавать в них? Кто? Они же никогда не говорили с Ма-Ги. Но теперь ты здесь. Они посмотрят на тебя, и они подумают. Они задумаются, Ма-Ги.
Ма-Ги смотрела на нее и вспоминала того ребенка. Ребенка, и вокруг песок, море, солнце. Песок, море, солнце, а не туман, не эту усталую измученную женщину, которая казалась старше ее, хотя была вдвое моложе.
– Хорошо, – сказала она, решившись. – Ты позволишь мне послать письмо на Базу, и я сделаю, что смогу. Я получу все, что они посылают в Стикс. Это для начала.
Лицо Элаи не изменило выражения. Казалось, оно застыло навечно. Она смотрела на ариэля, который неустанно крутился возле стены.
– Хорошо, – сказала она.
31. Год 204, день 41
Офис директора Базы
– Здесь доктор Генли, – раздался голос секретарши по внутренней связи. – Директор нахмурился, нажал кнопку. – Пусть войдет. – Директор откинулся на спинку кресла.
Дождь барабанил по стеклам окон. Слышалась завывания ветра. Генли пришлось проделать сюда трудное путешествие из Стикса.
Генли вошел в кабинет. Он очень изменился с тех пор как директор видел его в последний раз. Директор смотрел на этого огромного человека с исхудавшим лицом, одетого в кожаную одежду аборигенов. У него отросла длинная борода, а лицо избороздили глубокие морщины.
– Я пришел повторить о Ма-Ги, – сказал Генли.
– Я понял это.
– Она в опасности. Клаудсайдцы совсем обезумели.
– Ма-Ги оставила записку. – Директор наклонился вперед и включил экран, на котором отобразился текст записки.
– Я слышал об этом. – Генли даже не взглянул на экран.
– Стиксайдцы знают что-нибудь об этом?
– Да. Кто-то передал им. Связь у них быстрее, чем наша.
– Значит, у них есть какие-то источники?
– Они знают все, что происходит в Клауде. Я уже докладывал об этом. – Генли переступил о ноги на ногу, посмотрел на стул.
– Садись. Хочешь что-нибудь выпить?
– Да. Я иду непрерывно всю ночь.
– Тайлер. – Директор нажал кнопку: – Два кофе. – Он снова посмотрел на Генли. – Вероятно, возникла новая ситуация. Правитель Клауда расположен к Ма-Ги. И я не хочу рисковать, чтобы не нарушить это расположение.
Лицо Генли вспыхнуло. Может, он так спешил сюда, чтобы предпринять что-либо.
– Ей нужна хорошая связь.
– Сейчас мы думаем над этим.
– Может быть, нужна поддержка. Хотя бы четыре-пять человек.
– Это трудно.
– Я хочу заявить, что я против того, чтобы Ма-Ги работала без помощников. У меня опытные люди. Конечно, она относится к ним с предубеждением. Но можно же подобрать и других. Я неуверен, что Ма-Ги завоюет стабильное положение там, не имея помощи. И никто не сможет сделать этого.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что иногда наступает момент, когда я и мои помощники собираемся вместе просто для того чтобы напомнить друг другу, кто мы такие. И я не думаю, что Ма-Ги в одиночку может выстоять. Ведь это очень сложно: перевоплотиться и в то же время сохранить самого себя. Привидения... Вы читали мои рапорты о Привидениях...
– Да.
– Вот такими становятся люди, если живут рядом с калибанами. И я боюсь, что и с Ма-Ги случится нечто подобное. Она слишком долго, слишком сильно хотела проникнуть в Клауд. И я боюсь, что она наихудший кандидат на роль человека, контактирующего с клаудсайдцами.
Директор рассматривал этого человека, одетого в кожу, украшенного каменными ожерельями. От Генли пахло. Но не немытым телом, а землей и сухой затхлостью. Дымом. И чем-то еще, чему директор не мог подобрать названия.
– Ты имеешь в виду, что она превратится в клаудсайдца?
– Я думаю, что она идет к этому давно. Еще с той поры, как она встретила на берегу эту девочку. Ма-Ги женщина, и у нее нет своих детей. Ты знаешь, как это может быть.
Директор пристально смотрел на Генли.
– Ты хочешь сказать, что наши люди могут найти что-то необходимое для себя вне Ограды? Что-то такое, что психологически им необходимо?
Лицо Генли стало более угрюмым.
– У меня нет причин сомневаться в мотивации поступков Ма-Ги, – сказал директор. Она профессионал. И у тебя и у нее есть свои проблемы. Я полностью доверяю вам самим справляться с ними. Тем более, что я не могу вникнуть в специфику каждой конкретной ситуации. И я не хочу напоминать тебе, что мой офис внимательно следит, чтобы не было утечки информации из Стикса в Клауд и наоборот.
На лице Генли отразился гнев.
– Я хочу, чтобы мое предупреждение было передано Ма-Ги. Я утверждаю, что эта Элаи несет опасность.
– Стиксу?
– Стиксу.
– Ма-Ги сообщает, что у Элаи слабое здоровье. Вряд ли эта женщина может быть угрозой.
Генли поджал губы, задумался.
– Калибаны, – наконец сказал он.
– Что это значит?
Генли снова задумался. Директор наблюдал за ним.
– Я уже упоминал в своих рапортах, что социальное положение каждого зависит от его калибана. Чем сильнее и свирепее калибан, тем более высокое положение занимает стиксайдец или клаудсайдец. А эта женщина в Клауде имеет о себе очень высокое мнение. И тем более, она еще девочкой унаследовала самого сильного калибана. Так говорят в Стиксе.
– Значит, стиксайдцы ждут нападения?
– Они уверены, что война начнется.
– Скажи, ты не поддерживаешь мнения Ма-Ги, что, общаясь с этими людьми, мы на самом деле общаемся с калибанами?
– Нет, – ответ был твердый. – Решительно, нет. Однако клаудсайдцы почему-то уверены, что калибаны достаточно разумны и имеют свое мнение о происходящем. Как древние римляне. Те тоже сообразовывали свои поступки с поведением гусей. По-моему, здесь ситуация аналогичная.
– Но у гусей и калибанов разный объем мозга.
– Биологи могут оспорить этот факт. Взгляни на Привидения. Это хороший пример людей, которые полностью подчинились калибанам. Они живут под землей, серые калибаны кормят их рыбой. Они не разговаривают, не общаются с остальным человечеством, только прислуживают ему. Если вы хотите узнать все о калибанах, спросите у Привидений. Сэр, Ма-Ги поняла бы это очень быстро, если бы хотела делать честно свое дело.
– Меня беспокоит то, что у вас в корне разные точки зрения. Может быть, то, что вы видите, объясняется разницей культур?
– Сомневаюсь.
– Но ты не делаешь окончательного вывода.
– Нет. Я просто жду новых данных от Ма-Ги. И за шестнадцать лет я не получил от нее ничего, кроме предположений. Я хочу предупредить Комитет, что наше пребывание внутри обеих культур чревато серьезными последствиями. Мы можем завязнуть в местных проблемах. Или усугубить их. Или втянуть обе культуры в конфликт. Все это вполне может произойти.
– И все это из-за калибанов...
– Ма-Ги считает, что калибаны принимают решения. Но это не так. Статус человека определяется не калибанами, а его амбицией. А у этой Элаи амбиции очень сильны. И она может просчитаться, если будет подменять свои психологические силы военными. Эта ошибка может привести к гибели многих людей. И стиксайдцев и клаудсайдцев. Им есть что терять в этой войне.
– Может быть, ты все же ошибаешься?
– В Стиксе строятся дороги, улучшается сельское хозяйство, строительство. Эта война может отбросить Стикс на сотню лет назад.
– Но, может, калибаны не позволят разразиться войне? – сказал директор. – А может, они будут воевать по своим соображениям, а люди просто последуют за ними.
– Сэр, это еще более радикальный взгляд, чем теории Ма-Ги.
– А что мне остается здесь, внутри Ограды? Только размышлять. Впрочем, не в этом деле. Мы должны действовать крайне осторожно. Если у Ма-Ги появился шанс, пусть она использует его.
– А может клаудсайдцы используют Ма-Ги? Так думает об этом Джин. А я уверен в этом.
– Ну что же, – сказал директор. – Пусть все идет своим путем. Честно говоря, я не вижу, что мы можем предпринять.
– Наверное, ловит рыбу.
– Теперь ты уже не ходишь к морю.
– Нет, – острый взгляд скользнул по лицу Ма-Ги.
– И не строишь кораблей.
– Нет. – Голова Элаи поднялась. – Они думают, что я скоро умру, Ма-Ги.
– Кто?
Элаи протянула руку, сделала широкий жест.
– Почему ты послала за мной?
Элаи сразу не ответила. Она повернулась и следила за ариэлем, который возился возле стены.
– Паета, моя кузина, правит Второй Башней. Наследник Тама будет править Новой Башней. Мой наследник – шестой.
Этот Джин из Стикса, он придет сюда...
– Ты говоришь о тех, кто будет после тебя.
Элаи посмотрела на нее темными суровыми глазами.
– Вы, звездные люди, знаете много. Может быть, вы поможете мне остаться живой. Может, мы просто поговорим. Я люблю говорить с тобой. Корабли. Разве я могу строить их? Настоящие. Кто будет плавать в них? Кто? Они же никогда не говорили с Ма-Ги. Но теперь ты здесь. Они посмотрят на тебя, и они подумают. Они задумаются, Ма-Ги.
Ма-Ги смотрела на нее и вспоминала того ребенка. Ребенка, и вокруг песок, море, солнце. Песок, море, солнце, а не туман, не эту усталую измученную женщину, которая казалась старше ее, хотя была вдвое моложе.
– Хорошо, – сказала она, решившись. – Ты позволишь мне послать письмо на Базу, и я сделаю, что смогу. Я получу все, что они посылают в Стикс. Это для начала.
Лицо Элаи не изменило выражения. Казалось, оно застыло навечно. Она смотрела на ариэля, который неустанно крутился возле стены.
– Хорошо, – сказала она.
31. Год 204, день 41
Офис директора Базы
– Здесь доктор Генли, – раздался голос секретарши по внутренней связи. – Директор нахмурился, нажал кнопку. – Пусть войдет. – Директор откинулся на спинку кресла.
Дождь барабанил по стеклам окон. Слышалась завывания ветра. Генли пришлось проделать сюда трудное путешествие из Стикса.
Генли вошел в кабинет. Он очень изменился с тех пор как директор видел его в последний раз. Директор смотрел на этого огромного человека с исхудавшим лицом, одетого в кожаную одежду аборигенов. У него отросла длинная борода, а лицо избороздили глубокие морщины.
– Я пришел повторить о Ма-Ги, – сказал Генли.
– Я понял это.
– Она в опасности. Клаудсайдцы совсем обезумели.
– Ма-Ги оставила записку. – Директор наклонился вперед и включил экран, на котором отобразился текст записки.
– Я слышал об этом. – Генли даже не взглянул на экран.
– Стиксайдцы знают что-нибудь об этом?
– Да. Кто-то передал им. Связь у них быстрее, чем наша.
– Значит, у них есть какие-то источники?
– Они знают все, что происходит в Клауде. Я уже докладывал об этом. – Генли переступил о ноги на ногу, посмотрел на стул.
– Садись. Хочешь что-нибудь выпить?
– Да. Я иду непрерывно всю ночь.
– Тайлер. – Директор нажал кнопку: – Два кофе. – Он снова посмотрел на Генли. – Вероятно, возникла новая ситуация. Правитель Клауда расположен к Ма-Ги. И я не хочу рисковать, чтобы не нарушить это расположение.
Лицо Генли вспыхнуло. Может, он так спешил сюда, чтобы предпринять что-либо.
– Ей нужна хорошая связь.
– Сейчас мы думаем над этим.
– Может быть, нужна поддержка. Хотя бы четыре-пять человек.
– Это трудно.
– Я хочу заявить, что я против того, чтобы Ма-Ги работала без помощников. У меня опытные люди. Конечно, она относится к ним с предубеждением. Но можно же подобрать и других. Я неуверен, что Ма-Ги завоюет стабильное положение там, не имея помощи. И никто не сможет сделать этого.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что иногда наступает момент, когда я и мои помощники собираемся вместе просто для того чтобы напомнить друг другу, кто мы такие. И я не думаю, что Ма-Ги в одиночку может выстоять. Ведь это очень сложно: перевоплотиться и в то же время сохранить самого себя. Привидения... Вы читали мои рапорты о Привидениях...
– Да.
– Вот такими становятся люди, если живут рядом с калибанами. И я боюсь, что и с Ма-Ги случится нечто подобное. Она слишком долго, слишком сильно хотела проникнуть в Клауд. И я боюсь, что она наихудший кандидат на роль человека, контактирующего с клаудсайдцами.
Директор рассматривал этого человека, одетого в кожу, украшенного каменными ожерельями. От Генли пахло. Но не немытым телом, а землей и сухой затхлостью. Дымом. И чем-то еще, чему директор не мог подобрать названия.
– Ты имеешь в виду, что она превратится в клаудсайдца?
– Я думаю, что она идет к этому давно. Еще с той поры, как она встретила на берегу эту девочку. Ма-Ги женщина, и у нее нет своих детей. Ты знаешь, как это может быть.
Директор пристально смотрел на Генли.
– Ты хочешь сказать, что наши люди могут найти что-то необходимое для себя вне Ограды? Что-то такое, что психологически им необходимо?
Лицо Генли стало более угрюмым.
– У меня нет причин сомневаться в мотивации поступков Ма-Ги, – сказал директор. Она профессионал. И у тебя и у нее есть свои проблемы. Я полностью доверяю вам самим справляться с ними. Тем более, что я не могу вникнуть в специфику каждой конкретной ситуации. И я не хочу напоминать тебе, что мой офис внимательно следит, чтобы не было утечки информации из Стикса в Клауд и наоборот.
На лице Генли отразился гнев.
– Я хочу, чтобы мое предупреждение было передано Ма-Ги. Я утверждаю, что эта Элаи несет опасность.
– Стиксу?
– Стиксу.
– Ма-Ги сообщает, что у Элаи слабое здоровье. Вряд ли эта женщина может быть угрозой.
Генли поджал губы, задумался.
– Калибаны, – наконец сказал он.
– Что это значит?
Генли снова задумался. Директор наблюдал за ним.
– Я уже упоминал в своих рапортах, что социальное положение каждого зависит от его калибана. Чем сильнее и свирепее калибан, тем более высокое положение занимает стиксайдец или клаудсайдец. А эта женщина в Клауде имеет о себе очень высокое мнение. И тем более, она еще девочкой унаследовала самого сильного калибана. Так говорят в Стиксе.
– Значит, стиксайдцы ждут нападения?
– Они уверены, что война начнется.
– Скажи, ты не поддерживаешь мнения Ма-Ги, что, общаясь с этими людьми, мы на самом деле общаемся с калибанами?
– Нет, – ответ был твердый. – Решительно, нет. Однако клаудсайдцы почему-то уверены, что калибаны достаточно разумны и имеют свое мнение о происходящем. Как древние римляне. Те тоже сообразовывали свои поступки с поведением гусей. По-моему, здесь ситуация аналогичная.
– Но у гусей и калибанов разный объем мозга.
– Биологи могут оспорить этот факт. Взгляни на Привидения. Это хороший пример людей, которые полностью подчинились калибанам. Они живут под землей, серые калибаны кормят их рыбой. Они не разговаривают, не общаются с остальным человечеством, только прислуживают ему. Если вы хотите узнать все о калибанах, спросите у Привидений. Сэр, Ма-Ги поняла бы это очень быстро, если бы хотела делать честно свое дело.
– Меня беспокоит то, что у вас в корне разные точки зрения. Может быть, то, что вы видите, объясняется разницей культур?
– Сомневаюсь.
– Но ты не делаешь окончательного вывода.
– Нет. Я просто жду новых данных от Ма-Ги. И за шестнадцать лет я не получил от нее ничего, кроме предположений. Я хочу предупредить Комитет, что наше пребывание внутри обеих культур чревато серьезными последствиями. Мы можем завязнуть в местных проблемах. Или усугубить их. Или втянуть обе культуры в конфликт. Все это вполне может произойти.
– И все это из-за калибанов...
– Ма-Ги считает, что калибаны принимают решения. Но это не так. Статус человека определяется не калибанами, а его амбицией. А у этой Элаи амбиции очень сильны. И она может просчитаться, если будет подменять свои психологические силы военными. Эта ошибка может привести к гибели многих людей. И стиксайдцев и клаудсайдцев. Им есть что терять в этой войне.
– Может быть, ты все же ошибаешься?
– В Стиксе строятся дороги, улучшается сельское хозяйство, строительство. Эта война может отбросить Стикс на сотню лет назад.
– Но, может, калибаны не позволят разразиться войне? – сказал директор. – А может, они будут воевать по своим соображениям, а люди просто последуют за ними.
– Сэр, это еще более радикальный взгляд, чем теории Ма-Ги.
– А что мне остается здесь, внутри Ограды? Только размышлять. Впрочем, не в этом деле. Мы должны действовать крайне осторожно. Если у Ма-Ги появился шанс, пусть она использует его.
– А может клаудсайдцы используют Ма-Ги? Так думает об этом Джин. А я уверен в этом.
– Ну что же, – сказал директор. – Пусть все идет своим путем. Честно говоря, я не вижу, что мы можем предпринять.
32. Год 204, день 42
Рапорт Ма-Ги Базе
Рапорт Ма-Ги Базе
Передано Дэйном к Ограде по приказу Элаи Старейшей.
Хочу сообщить, что со мною все в порядке. Я сумела убедить нового правителя Клауда передать это послание. Чтобы удовлетворить требования Службы безопасности и доказать, что я это я, сообщаю: мой идентификационный номер 8097-989.
Элаи вполне мирным путем унаследовала должность правителя после смерти своей матери Эллаи. Сразу же после вступления на престол Элаи послала одного из своих наездников за мною. Со мною обращаются достаточно почтительно и предоставили хорошие условия для жизни. Для меня представилась редкая возможность изучать поселение Клауд. Надеюсь, что результаты будут столь же плодотворными, как и результаты изучения Стикса. Пока что я полагаю, что мне не следует прерывать пребывание здесь, ибо оно может стабилизировать отношения миссии с Клаудом.
Мне нужно кое-что из одежды и лекарств. Элаи согласилась на это и через семь дней пришлет за всем этим в мою хижину. Надеюсь, что к этому времени все заказанное мною будет там.
Пожалуйста, пришлите:
Писчебумажные принадлежности.
Аппаратуру, которой можно пользоваться вне Базы, например, магнитофон и прочее.
Четыре смены одежды.
Пара сапог.
Гигиенический пакет.
Мыло!
Лекарства.
И что очень важно – набор широкого класса антибиотиков, витаминов.
Я понимаю, что заказ слишком большой, но не могу предсказать, сколько времени буду находиться в отрыве от Базы. Все, что я заказала из лекарств, мне необходимо, так как я живу в незнакомых обстоятельствах, ем непривычную пищу.
Благодарю, Ма-Ги.
Год 204, день 42
Офис директора Базы
– Я разрешаю, – сказал директор секретарше.
– Сэр, – возмущенно заговорила та. – Сэр, это слишком большое количество. Ма-Ги, вероятно, имела в виду...
– Выполняйте ее заказ, – сказал директор.
– Да, сэр, – вздохнула секретарша, и тень пробежала по ее лицу.
– Есть что-нибудь от Генли?
Секретарша звякнула ключами.
– О, да. Он сказал, что возвращается обратно в Стикс.
– Он читал письмо Ма-Ги?
– Да. У него есть копия.
– Хорошо, Я хочу, чтобы мне было сразу же доложено когда кто-либо придет на Базу. Или возле Ограды появится абориген. Лично мне. Невзирая на время.
– Да, сэр.
– Сразу же отправьте заказ Ма-Ги. Напечатайте пропуск. Я подпишу.
– А как насчет Смита?
– Смита?
– Это помощник Ма-Ги. Нужно ли ему отправляться в Клауд?
– Он хочет идти?
– Он хочет, только не один. Он хочет, чтобы кто-то шел с ним.
– Кто именно?
– Служба безопасности. И он хочет слишком много припасов. У него целый список.
– Не надо Смита. Пусть идет кто-либо из Службы безопасности. Я подпишу ему пропуск. Но только не из тех, кто работал в Стиксе. Проверьте по спискам. Иначе его могут узнать, а я не хочу, чтобы люди нервничали. И не хочу никаких случайностей.
Год 204, день 42
Меморандум директора членам Комитета
Я поддерживаю новую операцию в поселении Клауд. Открываются возможности новых интересных контактов. Теперь у нас будет возможность сравнительного анализа информации.
Год 204, день 42
Записка, приложенная к заказу Ма-Ги
Я поддержал вас. Надеюсь, что ваше здоровье улучшиться. Пожалуйста, поддерживайте контакт с Базой.
33. Год 204, день 200
Башни Клауда
Элаи рассмеялась, очень громко. Это обеспокоило калибанов, они нервно заворочались. Но не Скар, который прикрыл глаза и грелся на солнце. Они находились на плоской крыше Башни. Наступили теплые дни, наверное последние в этом году.
Ма-Ги рассказывала наследнику, как его мать хотела уплыть на далекие острова. Это случилось много лет назад. Глаза маленького Дина светились возбуждением. Он изредка смотрел на мать, как бы спрашивая, правда ли, что так было. Тут же играл пятилетний Там, последний из линии Фланаганов. Это был очень молчаливый мальчик, который все время играл в безмолвные игры с ариэлями. Трехлетний Клауд, шумный и непослушный, старался мешать ему, воруя камешки из Узоров Тама. Ариэли возвращали их обратно. Няньки вмешивались, когда Клауд становился чересчур шумным.
Кроме Скара здесь были и другие калибаны. Молодой коричневый по имени Двакамень – калибан наследника, и совсем еще маленький коричневый. У Тама не было своего калибана. Здесь находился и Там. Он всегда молчал, общался только с камнями, а в этом он достиг большого искусства.
– Что если бы он был твоим единственным ребенком? – спросила Ма-Ги.
– Но этого же не случилось. И потом, я не нахожу ничего необычного в нем.
Ма-Ги сомневалась в этом, но слушала, не возражая. Она уже завоевала привязанность Дина, который все время льнул к ней. Ему нравились ее рассказы.
– И что? – спросил Дин. – Ты поплыла туда?
Элаи подняла платье и показала старый шрам.
– Вот почему я сейчас не могу быстро ходить. Я бы полностью истекла кровью, если бы Ма-Ги не остановила ее.
– Но что же там, в море? – глаза Дина были такими же, как глаза юной Элаи. В них была видна мысль.
– Может быть, то, что мы не видим, – сказала Ма-Ги.
– Скажи! – крикнул мальчик, и его калибан проснулся, встал на ноги, а Скар зашипел, лениво предупреждая.
– Есть много такого, что мальчику совсем не нужно знать, – сказала Элаи.
– Завтра, – сказала Ма-Ги. – Завтра поговорим.
– А сейчас уходи, – сказала Элаи. – Я устала от детей.
Дин нахмурился. Его калибан стоял и все время постреливал языком, как бы отыскивая врагов.
– Иди и забери своих братьев.
Подошли няньки, старые, безмолвные. Они были из Привидений. Мальчикам ничего не оставалось делать. Кричать и плакать возле Скара было небезопасно. Поэтому они ушли.
Элаи осталась сидеть на крыше, подставив тело солнцу. Спиной она опиралась на стену. Вокруг Башни золотились поля. В промежутках между ними виднелись странные глинобитные дома рыбаков, окруженные зеленью садов. По берегам реки были расставлены колья, на которых сушились сети.
Ма-Ги еле заметно улыбнулась. Она знала, что делает. Она знала, что наследник уже начал говорить, начал спрашивать, потянулся к знанию. Элаи в эту весну совершенно неожиданно почувствовала себя лучше. Она расцвела, как некогда засыхающее дерево. Она стала набирать вес, силу. Ма-Ги знала, что это вызвано витаминами, антибиотиками, биологически активными препаратами.
– Все время рыба, – с отвращением сказала Элаи.
– Послушай, рыбу тоже можно сделать вкусной. Можно коптить, можно варить, жарить.
– Мне нравятся таблетки, – сказала Элаи.
– Но таблеток на всех не хватит. Ты хочешь руководить здоровыми людьми?
– Значит, сети. Значит, вяление, копчение рыбы, запасание ее на зиму, когда рыба плохо ловится.
Вмешательство, так назвали бы это на Базе.
34
Записи из журнала Ма-Ги.
...Итак, я разговариваю с мальчиком. Я рассказываю ему все. Теперь он смотрит на меня как на нечто необходимое. Рассказы о матери заставили его теперь относиться к ней с почтением.
Отношения между Элаи и сыновьями странные. Мы знаем, что такое материнский инстинкт. Но здесь нечто иное. Я не скажу, что Элаи не испытывает никаких чувств к сыновьям. Она с горечью говорит о смерти одного из них.
Однако среди людей полно примеров тех, где чувство материнства ослаблено. Может, это чувство сконструировали сами люди? Может, оно должно заменить ту информацию, которую ребенок не получает в генетическом коде?
Может, правда, я ошибаюсь.
Эти люди произошли от тех, что созданы в лабораториях.
Двести лет назад. С тех пор родилось много детей.
Сыновья Элаи имеют разных отцов. Я спросила Элаи, выбирала ли она партнеров. «Конечно, – ответила она. – Один был Дин, другой Клауд, третий Там. И Марик».
Значит, мальчики носят имена отцов. Я не встречала отцов. А может, меня не представляли им. Элаи кое-что рассказала о Таме. Это человек из Новой Башни. Скар и его калибан поссорились. Он убежал.
– Скар убил его? – спросила я, не совсем понимая, о ком идет речь, о человеке или калибане.
– Нет, – сказала Элаи и больше не возвращались к этому.
Но Там правит Новой Башней над морем. И мне кажется, что это и есть тот Там. Отношения между ними дружеские, насколько я могу судить.
Я сказала, что у Элаи нет чувства материнства. Отношения между нею и детьми носят характер соперничества. И только калибаны определяют, кто же занимает доминирующее положение.
Но сегодня я вдруг поняла, что Элаи обращается со своим наследником как с взрослым. Клауд же может вести себя как ребенок. Привидения и няньки заботятся о нем. Там – никто не знает, что хочет Там, но Привидения знают, я уверена в этом. И все же этот шестилетний мальчик уже взрослый. Он совсем как Элаи – спокойный, похожий на взрослого.
Неужели даже детство мы придумали для себя? А может такое насильственное взросление происходит с людьми только здесь?
Люди. Они еще люди, Их гены говорят об этом.
Но что же осталось в этих генах от того драгоценного багажа, что мы принесли с Земли? Кем же мы станем?
А может, они уже перестали быть людьми?
Они похожи на нас. Но это не говорит ни о чем.
Единственное, что я могу сделать, это пересылать все свои размышления и сомнения на Базу.
Однако я не уверена, что там поймут меня.
35
Башни Клауда
В лагере ее называли Ма-Ги. Женщина из другой Башни принесла ей гладкий камень того размера, какой могут поднять только большие коричневые. Она положила его у ног Ма-Ги.
– Что это значит? – спросила Ма-Ги у Элаи, когда женщина ушла.
– Камень-гнездо. Несет в себе тепло солнца. Это благодарность.
– И что я должна делать?
– Ничего, – сказала Элаи. – Пусть будет. Пройдет время и появится калибан, который заберет его.
Заметки из журнала Ма-Ги
Каждый раз, когда я задумываюсь, я понимаю, что не могу представить себе логику их жизни.
Женщина положила камень у моих ног. Он был теплый от солнца. Калибаны делают это, когда откладывают яйца. Что это?
Материнская любовь? Любят ли они?
Когда я перестану задавать вопросы?
Иногда мне кажется, что я знаю ответы. Иногда нет.
Элаи почему-то привязана ко мне. Она называет меня «мой друг». Мы много разговариваем, и она слушает меня. Может, ее состояние здоровья привязало ее ко мне и отделило от сыновей.
Калибаны уплывают в море, когда умирает их хозяин. Один из калибанов не уплыл. Он умер на берегу. Люди пришли и ободрали с него кожу. Другие калибаны съели его. От чего он умер, я не знаю.
Калибаны сожрали его за день. Люди собрали кости. Они делают из костей много вещей. Это для них замена металла. Кости ценятся так же, как у нас золото. Из костей делают все, в том числе и украшения. Это настоящие сокровища для этих людей.
Одежду они делают из натурального волокна. Кожа здесь ценится так же высоко, как и кости. Только наездники имеют одежду из кожи. В этой колонии нет металлов, нет прирученных животных, нет никаких природных ресурсов. Думаю, что их развитие было бы иным, если бы они жили в более богатом месте. Но они делают, что могут. Они не охотятся, так как здесь не на кого охотится.
Калибаны снова копают что-то возле реки. Элаи сказала, что они хотят построить новую Башню, но мне кажется, что это новые туннели. Я думаю, что с орбиты можно увидеть их. Полагаю, что нужно попытаться понять, что это такое.
Я уверена, что сама Элаи не знает этого.
36. Год 204, день 290
Башни Клауда
На крыше Первой Башни в последних лучах летнего солнца:
– Ма-Ги, а что такое летать?
Элаи все спрашивала и спрашивала. И вот теперь она снова задумалась о кораблях.
– Это похоже на то, будто сидишь на чем-то качающемся, – сказала Ма-Ги. – Иногда кажется, что ты тяжелеешь, иногда, наоборот, кажется, что ты не весишь ничего. Это вызывает в желудке неприятные ощущения. Сверху река кажется извилистой нитью, море – плоским, как равнина, леса как водоросли, а горы – как будто разбросанная и измятая одежда.
Глаза Элаи неотрывно смотрели на Ма-Ги. В них поблескивали искры. Иногда печаль.
– Я этого не увижу никогда, – сказала она.
– Я не видела этого целые годы и, может быть, никогда не увижу снова.
Долгое время Элаи молчала, хмурилась.
– В небе есть Ограда?
– Нет.
– Значит, можно летать, куда угодно.
Ма-Ги задумалась, соображая, куда ведет этот вопрос.
– Можно? – спрашивала Элаи. – Мы говорим, что Ограда охраняет ваши башни. Но разве это так, Ма-Ги? Корабли прилетают и улетают, когда хотят. И Ограда им не помеха. Я думаю, что Ограда охраняет корабли от нас. Мои лодки. Ма-Ги, что мы можем найти, плавая на них? Только такие же места, как и те, где мы живем. Но мы не можем найти, плывя на них, то место, откуда мы прибыли сюда. Мы можем плавать по морям и рекам, но не можем подняться вверх. Вы смотрите на нас с неба. Что же нам делать, чтобы взлететь?
Сердце Ма-Ги тревожно забилось.
– Ничего. Вы не сможете сделать ничего. Откуда ты все это знаешь, Элаи?
– Книги, – коротко сказала Элаи. – Старые книги.
– А я могу посмотреть эти книги?
Элаи задумалась.
– Ты не найдешь в них ничего интересного для себя. Ты и так знаешь все, что там написано. Знаешь, откуда мы прибыли.
– Да, я это знаю. Но я не знаю еще многого.
– Что именно?
– Калибаны. Как вы умеете узнавать, что они говорят.
– Книги этого не расскажут. Книги говорят о нас. О начале наших родов. Как мы пришли в Клауд... Как было дальше. Откуда появились стиксайдцы.
– Откуда?
Элаи подумала, протянула руку с раскрытой ладонью.
– Не могу сказать так, чтобы ты поняла. Это Узоры.
Записи из журнала Ма-Ги
Существуют тысячи жестов, которые имеют смысл среди жителей Клауда. Я уверена, что их понимают и стиксайдцы.
Часто они используют камни, которые носят в карманах или в маленькой сумке. Наездники же пользуются знаками, имитируя пальцами бросание камней или подъем их. Алфавитной системы в этих жестах нет. Это знаки, и смысл их заложен в движении руки, пальцев.
Но у них существует и письменность. Сочетание письменности и языка жестов составляет образование.
Что касается общения с калибанами, то они могут понимать основные намерения человека. Я могу сообщить Скару, что хочу подняться на крышу или спуститься вниз.
Есть еще и Привидения. Они ухаживают за детьми, содержат туннели в чистоте. Калибаны, кажется, испытывают удовлетворение, когда их касаются Привидения. Большинство Привидений необычайно тощие – высокая двигательная активность, рыбная диета, минимум зерновой пищи, недостаток света. Но физически они здоровы. В любом человеческом обществе вне Геены их разум был бы под вопросом. Видимо условия их жизни произвели некую аберрацию разума, беспорядок в мозгу. Гипотеза: этот беспорядок вызван долгим общением с калибанами. А их общение с калибанами вызвано необходимостью выживания, приспособлением к жизни на Геене. Гипотеза: Привидения могут говорить с калибанами.
37. Год 204, день 293
Башни Клауда. Крыша Первой Башни
– Ты хочешь сказать, что слова не могут выразить это?
– Это не для слов. – Элаи хрипло рассмеялась, махнула рукой. – О, Ма-Ги, Дин бы сразу понял меня.
– Научи меня языку Узоров.
– ?
– Хотя бы тому, что знают дети.
– И ты расскажешь о каменных Башнях? И они узнают о том, что произойдет, если проникнуть под Ограду? Было время, когда башни рушились. И не однажды. Было время, когда База полностью провалилась под землю. Мы еще помним это. – Скар шевельнулся, занял место между ними. Ариэль возле стены насторожился. Элаи погладила жесткую чешуйчатую спину.
– Стиксайдцы строят новую Башню. Совсем близко к Ограде.
– Ты думаешь, База в опасности?
– Стикс коварен. Он всегда был таким. Ты сообщишь своим башням это. Я думаю, что в этом году или следующем начнутся убийства. Я вижу это в узорах.
– Как? Элаи, что ты имеешь в виду – в Узорах?
Элаи вытянула руку.
– Вы пишите маленькими буквами. Калибаны пишут большими. Они пишут горами, холмами, курганами.
Мороз побежал по коже Ма-Ги.
– Научи меня, – снова сказала она. – Научи меня.
Элаи снова погладила спину Скара.
– Я пошлю тебя вниз к калибанам, но это будет небезопасно для тебя.
– Я не прошу тебя отправить меня к калибанам. Я прошу тебя научить меня.
– Я покажу тебе все, что знаю сама. Но это очень мало. Если ты хочешь знать все, ты должна учиться у них. Я могу показать тебе «вверх», «вниз», «стоп» и всякое такое. Но если ты хочешь читать Узоры, ты должна говорить с НИМ.
Хочу сообщить, что со мною все в порядке. Я сумела убедить нового правителя Клауда передать это послание. Чтобы удовлетворить требования Службы безопасности и доказать, что я это я, сообщаю: мой идентификационный номер 8097-989.
Элаи вполне мирным путем унаследовала должность правителя после смерти своей матери Эллаи. Сразу же после вступления на престол Элаи послала одного из своих наездников за мною. Со мною обращаются достаточно почтительно и предоставили хорошие условия для жизни. Для меня представилась редкая возможность изучать поселение Клауд. Надеюсь, что результаты будут столь же плодотворными, как и результаты изучения Стикса. Пока что я полагаю, что мне не следует прерывать пребывание здесь, ибо оно может стабилизировать отношения миссии с Клаудом.
Мне нужно кое-что из одежды и лекарств. Элаи согласилась на это и через семь дней пришлет за всем этим в мою хижину. Надеюсь, что к этому времени все заказанное мною будет там.
Пожалуйста, пришлите:
Писчебумажные принадлежности.
Аппаратуру, которой можно пользоваться вне Базы, например, магнитофон и прочее.
Четыре смены одежды.
Пара сапог.
Гигиенический пакет.
Мыло!
Лекарства.
И что очень важно – набор широкого класса антибиотиков, витаминов.
Я понимаю, что заказ слишком большой, но не могу предсказать, сколько времени буду находиться в отрыве от Базы. Все, что я заказала из лекарств, мне необходимо, так как я живу в незнакомых обстоятельствах, ем непривычную пищу.
Благодарю, Ма-Ги.
Год 204, день 42
Офис директора Базы
– Я разрешаю, – сказал директор секретарше.
– Сэр, – возмущенно заговорила та. – Сэр, это слишком большое количество. Ма-Ги, вероятно, имела в виду...
– Выполняйте ее заказ, – сказал директор.
– Да, сэр, – вздохнула секретарша, и тень пробежала по ее лицу.
– Есть что-нибудь от Генли?
Секретарша звякнула ключами.
– О, да. Он сказал, что возвращается обратно в Стикс.
– Он читал письмо Ма-Ги?
– Да. У него есть копия.
– Хорошо, Я хочу, чтобы мне было сразу же доложено когда кто-либо придет на Базу. Или возле Ограды появится абориген. Лично мне. Невзирая на время.
– Да, сэр.
– Сразу же отправьте заказ Ма-Ги. Напечатайте пропуск. Я подпишу.
– А как насчет Смита?
– Смита?
– Это помощник Ма-Ги. Нужно ли ему отправляться в Клауд?
– Он хочет идти?
– Он хочет, только не один. Он хочет, чтобы кто-то шел с ним.
– Кто именно?
– Служба безопасности. И он хочет слишком много припасов. У него целый список.
– Не надо Смита. Пусть идет кто-либо из Службы безопасности. Я подпишу ему пропуск. Но только не из тех, кто работал в Стиксе. Проверьте по спискам. Иначе его могут узнать, а я не хочу, чтобы люди нервничали. И не хочу никаких случайностей.
Год 204, день 42
Меморандум директора членам Комитета
Я поддерживаю новую операцию в поселении Клауд. Открываются возможности новых интересных контактов. Теперь у нас будет возможность сравнительного анализа информации.
Год 204, день 42
Записка, приложенная к заказу Ма-Ги
Я поддержал вас. Надеюсь, что ваше здоровье улучшиться. Пожалуйста, поддерживайте контакт с Базой.
33. Год 204, день 200
Башни Клауда
Элаи рассмеялась, очень громко. Это обеспокоило калибанов, они нервно заворочались. Но не Скар, который прикрыл глаза и грелся на солнце. Они находились на плоской крыше Башни. Наступили теплые дни, наверное последние в этом году.
Ма-Ги рассказывала наследнику, как его мать хотела уплыть на далекие острова. Это случилось много лет назад. Глаза маленького Дина светились возбуждением. Он изредка смотрел на мать, как бы спрашивая, правда ли, что так было. Тут же играл пятилетний Там, последний из линии Фланаганов. Это был очень молчаливый мальчик, который все время играл в безмолвные игры с ариэлями. Трехлетний Клауд, шумный и непослушный, старался мешать ему, воруя камешки из Узоров Тама. Ариэли возвращали их обратно. Няньки вмешивались, когда Клауд становился чересчур шумным.
Кроме Скара здесь были и другие калибаны. Молодой коричневый по имени Двакамень – калибан наследника, и совсем еще маленький коричневый. У Тама не было своего калибана. Здесь находился и Там. Он всегда молчал, общался только с камнями, а в этом он достиг большого искусства.
– Что если бы он был твоим единственным ребенком? – спросила Ма-Ги.
– Но этого же не случилось. И потом, я не нахожу ничего необычного в нем.
Ма-Ги сомневалась в этом, но слушала, не возражая. Она уже завоевала привязанность Дина, который все время льнул к ней. Ему нравились ее рассказы.
– И что? – спросил Дин. – Ты поплыла туда?
Элаи подняла платье и показала старый шрам.
– Вот почему я сейчас не могу быстро ходить. Я бы полностью истекла кровью, если бы Ма-Ги не остановила ее.
– Но что же там, в море? – глаза Дина были такими же, как глаза юной Элаи. В них была видна мысль.
– Может быть, то, что мы не видим, – сказала Ма-Ги.
– Скажи! – крикнул мальчик, и его калибан проснулся, встал на ноги, а Скар зашипел, лениво предупреждая.
– Есть много такого, что мальчику совсем не нужно знать, – сказала Элаи.
– Завтра, – сказала Ма-Ги. – Завтра поговорим.
– А сейчас уходи, – сказала Элаи. – Я устала от детей.
Дин нахмурился. Его калибан стоял и все время постреливал языком, как бы отыскивая врагов.
– Иди и забери своих братьев.
Подошли няньки, старые, безмолвные. Они были из Привидений. Мальчикам ничего не оставалось делать. Кричать и плакать возле Скара было небезопасно. Поэтому они ушли.
Элаи осталась сидеть на крыше, подставив тело солнцу. Спиной она опиралась на стену. Вокруг Башни золотились поля. В промежутках между ними виднелись странные глинобитные дома рыбаков, окруженные зеленью садов. По берегам реки были расставлены колья, на которых сушились сети.
Ма-Ги еле заметно улыбнулась. Она знала, что делает. Она знала, что наследник уже начал говорить, начал спрашивать, потянулся к знанию. Элаи в эту весну совершенно неожиданно почувствовала себя лучше. Она расцвела, как некогда засыхающее дерево. Она стала набирать вес, силу. Ма-Ги знала, что это вызвано витаминами, антибиотиками, биологически активными препаратами.
– Все время рыба, – с отвращением сказала Элаи.
– Послушай, рыбу тоже можно сделать вкусной. Можно коптить, можно варить, жарить.
– Мне нравятся таблетки, – сказала Элаи.
– Но таблеток на всех не хватит. Ты хочешь руководить здоровыми людьми?
– Значит, сети. Значит, вяление, копчение рыбы, запасание ее на зиму, когда рыба плохо ловится.
Вмешательство, так назвали бы это на Базе.
34
Записи из журнала Ма-Ги.
...Итак, я разговариваю с мальчиком. Я рассказываю ему все. Теперь он смотрит на меня как на нечто необходимое. Рассказы о матери заставили его теперь относиться к ней с почтением.
Отношения между Элаи и сыновьями странные. Мы знаем, что такое материнский инстинкт. Но здесь нечто иное. Я не скажу, что Элаи не испытывает никаких чувств к сыновьям. Она с горечью говорит о смерти одного из них.
Однако среди людей полно примеров тех, где чувство материнства ослаблено. Может, это чувство сконструировали сами люди? Может, оно должно заменить ту информацию, которую ребенок не получает в генетическом коде?
Может, правда, я ошибаюсь.
Эти люди произошли от тех, что созданы в лабораториях.
Двести лет назад. С тех пор родилось много детей.
Сыновья Элаи имеют разных отцов. Я спросила Элаи, выбирала ли она партнеров. «Конечно, – ответила она. – Один был Дин, другой Клауд, третий Там. И Марик».
Значит, мальчики носят имена отцов. Я не встречала отцов. А может, меня не представляли им. Элаи кое-что рассказала о Таме. Это человек из Новой Башни. Скар и его калибан поссорились. Он убежал.
– Скар убил его? – спросила я, не совсем понимая, о ком идет речь, о человеке или калибане.
– Нет, – сказала Элаи и больше не возвращались к этому.
Но Там правит Новой Башней над морем. И мне кажется, что это и есть тот Там. Отношения между ними дружеские, насколько я могу судить.
Я сказала, что у Элаи нет чувства материнства. Отношения между нею и детьми носят характер соперничества. И только калибаны определяют, кто же занимает доминирующее положение.
Но сегодня я вдруг поняла, что Элаи обращается со своим наследником как с взрослым. Клауд же может вести себя как ребенок. Привидения и няньки заботятся о нем. Там – никто не знает, что хочет Там, но Привидения знают, я уверена в этом. И все же этот шестилетний мальчик уже взрослый. Он совсем как Элаи – спокойный, похожий на взрослого.
Неужели даже детство мы придумали для себя? А может такое насильственное взросление происходит с людьми только здесь?
Люди. Они еще люди, Их гены говорят об этом.
Но что же осталось в этих генах от того драгоценного багажа, что мы принесли с Земли? Кем же мы станем?
А может, они уже перестали быть людьми?
Они похожи на нас. Но это не говорит ни о чем.
Единственное, что я могу сделать, это пересылать все свои размышления и сомнения на Базу.
Однако я не уверена, что там поймут меня.
35
Башни Клауда
В лагере ее называли Ма-Ги. Женщина из другой Башни принесла ей гладкий камень того размера, какой могут поднять только большие коричневые. Она положила его у ног Ма-Ги.
– Что это значит? – спросила Ма-Ги у Элаи, когда женщина ушла.
– Камень-гнездо. Несет в себе тепло солнца. Это благодарность.
– И что я должна делать?
– Ничего, – сказала Элаи. – Пусть будет. Пройдет время и появится калибан, который заберет его.
Заметки из журнала Ма-Ги
Каждый раз, когда я задумываюсь, я понимаю, что не могу представить себе логику их жизни.
Женщина положила камень у моих ног. Он был теплый от солнца. Калибаны делают это, когда откладывают яйца. Что это?
Материнская любовь? Любят ли они?
Когда я перестану задавать вопросы?
Иногда мне кажется, что я знаю ответы. Иногда нет.
Элаи почему-то привязана ко мне. Она называет меня «мой друг». Мы много разговариваем, и она слушает меня. Может, ее состояние здоровья привязало ее ко мне и отделило от сыновей.
Калибаны уплывают в море, когда умирает их хозяин. Один из калибанов не уплыл. Он умер на берегу. Люди пришли и ободрали с него кожу. Другие калибаны съели его. От чего он умер, я не знаю.
Калибаны сожрали его за день. Люди собрали кости. Они делают из костей много вещей. Это для них замена металла. Кости ценятся так же, как у нас золото. Из костей делают все, в том числе и украшения. Это настоящие сокровища для этих людей.
Одежду они делают из натурального волокна. Кожа здесь ценится так же высоко, как и кости. Только наездники имеют одежду из кожи. В этой колонии нет металлов, нет прирученных животных, нет никаких природных ресурсов. Думаю, что их развитие было бы иным, если бы они жили в более богатом месте. Но они делают, что могут. Они не охотятся, так как здесь не на кого охотится.
Калибаны снова копают что-то возле реки. Элаи сказала, что они хотят построить новую Башню, но мне кажется, что это новые туннели. Я думаю, что с орбиты можно увидеть их. Полагаю, что нужно попытаться понять, что это такое.
Я уверена, что сама Элаи не знает этого.
36. Год 204, день 290
Башни Клауда
На крыше Первой Башни в последних лучах летнего солнца:
– Ма-Ги, а что такое летать?
Элаи все спрашивала и спрашивала. И вот теперь она снова задумалась о кораблях.
– Это похоже на то, будто сидишь на чем-то качающемся, – сказала Ма-Ги. – Иногда кажется, что ты тяжелеешь, иногда, наоборот, кажется, что ты не весишь ничего. Это вызывает в желудке неприятные ощущения. Сверху река кажется извилистой нитью, море – плоским, как равнина, леса как водоросли, а горы – как будто разбросанная и измятая одежда.
Глаза Элаи неотрывно смотрели на Ма-Ги. В них поблескивали искры. Иногда печаль.
– Я этого не увижу никогда, – сказала она.
– Я не видела этого целые годы и, может быть, никогда не увижу снова.
Долгое время Элаи молчала, хмурилась.
– В небе есть Ограда?
– Нет.
– Значит, можно летать, куда угодно.
Ма-Ги задумалась, соображая, куда ведет этот вопрос.
– Можно? – спрашивала Элаи. – Мы говорим, что Ограда охраняет ваши башни. Но разве это так, Ма-Ги? Корабли прилетают и улетают, когда хотят. И Ограда им не помеха. Я думаю, что Ограда охраняет корабли от нас. Мои лодки. Ма-Ги, что мы можем найти, плавая на них? Только такие же места, как и те, где мы живем. Но мы не можем найти, плывя на них, то место, откуда мы прибыли сюда. Мы можем плавать по морям и рекам, но не можем подняться вверх. Вы смотрите на нас с неба. Что же нам делать, чтобы взлететь?
Сердце Ма-Ги тревожно забилось.
– Ничего. Вы не сможете сделать ничего. Откуда ты все это знаешь, Элаи?
– Книги, – коротко сказала Элаи. – Старые книги.
– А я могу посмотреть эти книги?
Элаи задумалась.
– Ты не найдешь в них ничего интересного для себя. Ты и так знаешь все, что там написано. Знаешь, откуда мы прибыли.
– Да, я это знаю. Но я не знаю еще многого.
– Что именно?
– Калибаны. Как вы умеете узнавать, что они говорят.
– Книги этого не расскажут. Книги говорят о нас. О начале наших родов. Как мы пришли в Клауд... Как было дальше. Откуда появились стиксайдцы.
– Откуда?
Элаи подумала, протянула руку с раскрытой ладонью.
– Не могу сказать так, чтобы ты поняла. Это Узоры.
Записи из журнала Ма-Ги
Существуют тысячи жестов, которые имеют смысл среди жителей Клауда. Я уверена, что их понимают и стиксайдцы.
Часто они используют камни, которые носят в карманах или в маленькой сумке. Наездники же пользуются знаками, имитируя пальцами бросание камней или подъем их. Алфавитной системы в этих жестах нет. Это знаки, и смысл их заложен в движении руки, пальцев.
Но у них существует и письменность. Сочетание письменности и языка жестов составляет образование.
Что касается общения с калибанами, то они могут понимать основные намерения человека. Я могу сообщить Скару, что хочу подняться на крышу или спуститься вниз.
Есть еще и Привидения. Они ухаживают за детьми, содержат туннели в чистоте. Калибаны, кажется, испытывают удовлетворение, когда их касаются Привидения. Большинство Привидений необычайно тощие – высокая двигательная активность, рыбная диета, минимум зерновой пищи, недостаток света. Но физически они здоровы. В любом человеческом обществе вне Геены их разум был бы под вопросом. Видимо условия их жизни произвели некую аберрацию разума, беспорядок в мозгу. Гипотеза: этот беспорядок вызван долгим общением с калибанами. А их общение с калибанами вызвано необходимостью выживания, приспособлением к жизни на Геене. Гипотеза: Привидения могут говорить с калибанами.
37. Год 204, день 293
Башни Клауда. Крыша Первой Башни
– Ты хочешь сказать, что слова не могут выразить это?
– Это не для слов. – Элаи хрипло рассмеялась, махнула рукой. – О, Ма-Ги, Дин бы сразу понял меня.
– Научи меня языку Узоров.
– ?
– Хотя бы тому, что знают дети.
– И ты расскажешь о каменных Башнях? И они узнают о том, что произойдет, если проникнуть под Ограду? Было время, когда башни рушились. И не однажды. Было время, когда База полностью провалилась под землю. Мы еще помним это. – Скар шевельнулся, занял место между ними. Ариэль возле стены насторожился. Элаи погладила жесткую чешуйчатую спину.
– Стиксайдцы строят новую Башню. Совсем близко к Ограде.
– Ты думаешь, База в опасности?
– Стикс коварен. Он всегда был таким. Ты сообщишь своим башням это. Я думаю, что в этом году или следующем начнутся убийства. Я вижу это в узорах.
– Как? Элаи, что ты имеешь в виду – в Узорах?
Элаи вытянула руку.
– Вы пишите маленькими буквами. Калибаны пишут большими. Они пишут горами, холмами, курганами.
Мороз побежал по коже Ма-Ги.
– Научи меня, – снова сказала она. – Научи меня.
Элаи снова погладила спину Скара.
– Я пошлю тебя вниз к калибанам, но это будет небезопасно для тебя.
– Я не прошу тебя отправить меня к калибанам. Я прошу тебя научить меня.
– Я покажу тебе все, что знаю сама. Но это очень мало. Если ты хочешь знать все, ты должна учиться у них. Я могу показать тебе «вверх», «вниз», «стоп» и всякое такое. Но если ты хочешь читать Узоры, ты должна говорить с НИМ.