Страница:
Начальник IV управления Штаба РККА
Берзин
13 апреля 1929 г.»[299]
«Командующему войсками БВО
В учебную командировку в Германию наркомом утвержден стажирующийся по должности командира 15 стрелкового полка т. Венцов.
Прошу Вашего распоряжения о командировании его в распоряжение начальника IV Управления Штаба РККА к 25 мая с.г. с соблюдением необходимой конспирации командировки.
Тов. Венцов должен иметь при себе военный костюм (плащ, фуража, сапоги, гимнастерка из коричневой саржи и бриджи из мериноса); штатский костюм и комплект снаряжения он получит в IV Управлении Штаба РККА.
Назначение командира 15-го стрелкового полка последует в ближайшее время.
Начальник Командного Управления
Гарькавый
7 мая 1929 г.»[300]
«Командующему войсками БВО,
члену РВС СССР Егорову
Александру Ильичу
Для продолжения изучения нами рейхсвера и в связи с прохождением Вами 3 курса Германской военной академии, на зиму текущего года, до 1 мая 1930 г. Вам предстоит командировка в Германию.
Предлагаю, сдав должность своему заместителю, немедленно прибыть в Москву для убытия в командировку.
Оформление Вашего отъезда – через IV Управление Штаба РККА.
Нарком по Военным и Морским Делам и
Председатель РВС СССР
ноябрь 1930 г.»[301]
Аналогичного содержания телеграммы в ноябре 1930 года были направлены в адрес командующих войсками военных округов К.А. Авксентьевского (ККА). П.Е. Дыбенко (САВО).
А вот как было сформулировано на осень 1929 года задание командирам РККА, выезжающим в Германию:
I. Основная задача:
Изучить ряд организационных и технических проблем:
а) Постановка дела подготовки работников военных сообщений, в частности изучение вопросов о методике планирования и выполнения военных перевозок и организации военных игр с ВОСистами.
Знакомство с подготовкой безрельсового шоссейного строительства.
б) Организация управления войсковым и армейским тылом. Войсковое управление.
в) Организация и возведение долговременных оборонительных сооружений (главным образом организация и техника бетонных работ).
г) Ознакомление с военной промышленностью.
II. Дополнительная задача:
В соответствии с ранее ставившимися задачами продолжать изучать постановку подготовки офицеров и общее состояние рейхсвера.
III. Состав командируемых:
Исходя из ставящихся задач, необходимо и соответственно подобрать группу командируемых…
Все подгруппы должны быть в известной мере самостоятельны в своей работе и через IV Управление быть непосредственно связаны с соответствующими управлениями.
IV. Задания:
Выработка конкретных заданий могла бы быть поручена непосредственно соответствующим управлениям и ими же намечены, по согласованию с Командным управлением, соответствующие кандидатуры[302].
В Российском государственном военном архиве (фонд ГУК) имеются различные материалы о командировках комначсостава РККА в Германию в 20 е и 30 е годы. Приведем один документ, имеющий непосредственное отношение к теме нашего исследования.
СПИСОК
начальствующего состава РККА, бывшего в заграничных учебных командировках[303]
1926 год
1. Вакулич П.И. – пом. нач. 1 Управл. Штаба РККА (2 мес.)
2. Косогов И.Д. – пом. инспектора кавалерии РККА (2 мес.)
3. Петровский Л.Г. – нач. штаба 74 сд (2 мес.)
4. Филиппов – нач. штаба 6 сд (2 мес.)
5. Иссерсон Г.С. – нач. штаба 10 стр. корпуса (2 мес.)
6. Малиновский – в распоряж. РВС СССР (2 мес.).
7. Туровский С.А. – командир 11 сд (2 мес.)
8. Рубин И.Г. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
9. Мироевский М.Е. – нач. артиллер. школы (2 мес.)
10. Муев Д.Д. – нач. Киевской арт. школы (2 мес.)
1927 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Дубовой И.Н. – командир 14 стр. корпуса (2 мес.)
4. Куйбышев Н.В. – комвойск СибВО (2 мес.)
5. Триандафилов В.К. ~ зам. нач. Штаба РККА (2 мес.)
6. Нечаев – командир арт. полка (2 мес.)
7. Жигур Я.М. – зам. нач. 3 отдела IV Упр. Штаба РККА (2 мес.)
8. Зуев – пом. нач. 4 отдела 1 Упр. Штаба РККА (2 мес.)
9. Фельдман Б.М. – нач. штаба ЛВО (2 мес.)
10. Голубев К.Д. – нач. штаба 20 сд (2 мес.)
11. Трифонов А.П. – нач. штаба 18 стр. корпуса (2 мес.)
12. Баторский М.А. – командир 4 кавал. корпуса (2 мес.)
1928 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Серпокрылов М.С. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
4. Якир И.Э. – комвойск УВО (2 мес.)
5. Эйдеман Р.П. – начальник Военной акад. им. М.В. Фрунзе (2 мес.)
6. Тодорский А.И. – пом. комвойск БВО (2 мес.)
7. Бобров Н.М. – нач. артиллерии УВО (2 мес.)
1928 год
1. Уборевич И.П. – 13 месяцев
2. Эйдеман Р.П. – 4 месяца
3. Аппога Э.Ф. – 4 месяца
1929 год
1. Якир Н.Э. – комвойск УВО (1 год)
2. Зонберг Ж.Ф. – командир 6 стр. корпуса (1 год)
3. Степанов В.А. – нач. отдела 1 Упр. Штаба РККА (1 год)
4. Лацис Я.Я. – командир 16 стр. корп. (6 мес.)
5. Лонгва Р.В. – командир. 43 стр. див. (6 мес.)
1929 год (июль)
1. Данненберг Е.Е. – командир 24 сд (3,5 мес.)
2. Катков А.В. – командир 40 стр. полка (3,5 мес.)
3. Калмыков М.В. – командир 1 стр. корпуса (3,5 мес.)
4. Меженинов С. А. – пом. нач. Упр. ВВС РККА (3,5 мес.)
5. Розынко А.Ф. – нач. артиллерии МВО (3,5 мес.)
6. Венцов С.И. – нач. II Упр. Штаба РККА (3,5 мес.)
7. Федотов А.В. – нач. Ленинградской арт. школы (3,5 мес.)
8. Зюзь-Яковенко Я.И. – пом. нач. Упр. В/уч. завед. РККА (3,5 мес.)
1930 год (январь)
1. Лепин Э.Д. – командир 13 стр. корпуса (1,5 мес.)
2. Админ – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (1,5 мес.)
3. Дрейер А.И. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
4. Дубов А.Г. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
5. Чернобровкин С.А. – командир 5 авиабригады (1,5 мес.)
6. Малошицкий – нач. штаба 95 артполка (1,5 мес.)
1930 год (1 апреля)
1. Германович М.Я. – пом. комвойск СABO (6 мес.)
2. Великанов М.Д. – пом. комвойск СибВО (6 мес.)
3. Кит-Вийтенко И.П. – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (6 мес.)
4. Белянов С.Я. – командир артполка 2 Кавказской сд (6 мес.)
1930 год (март)
1. Железняков Я.М. – член НТК Артиллер. Упр. РККА (в САСШ)
2. Заходер В.Н. – член НТК Артиллер. Упр. РККА
3. Красильников – гидрограф-геодезист Управл. ВМС
1930 год (май)
1. Белов И.П. – комвойск СKBO
2. Котов Н.Я. – пом. нач. Воен. акад. им. М.В. Фрунзе
3. Капуловский И.Д. – пом. нач. Командного Упр. ГУРККА
4. Михайловский Г.Д. – командир МПСД
5. Магер М.П. – командир 11 й Северо-Кавказской жд
6. Картаев Л.И. – нач. отдела 3 Упр. Штаба РККА
7. Кокадеев – адъюнкт В/технич. акад. РККА
1931 год (январь)
1. Егоров А.И. – комвойск БВО (5 мес.)
2. Авксентьевский К.А. – комвойск ККА (5 мес.)
3. Кручинкин Н.К. – представитель ОГПУ (5 мес.)
4. Дыбенко П.Е. – комвойск САВО (5 мес.)
Представленный список является далеко неполным, в частности за 1931 год. Так, кроме названных в нем лиц, в этом же году Германию посетили на срок от двух до четырех месяцев и другие представители высшего и старшего комначсостава РККА: заместитель начальника вооружений Красной Армии Н.А. Ефимов, начальник Военно-технического управления Н.М. Синявский, начальник 3 Управления Штаба РККА Э.Ф. Аппога, начальник 7 (Топографического) управления Штаба РККА И.Ф. Максимов, начальник Управления военно-конных заводов Г.В. Александров, начальники штабов военных округов: Московского – К.А. Мерецков, Белорусского – С.И. Венцов, Северо-Кавказского – С.М. Белицкий. Ленинградского – В.П. Добровольский, Украинского – Д.А. Кучинский и другие. Некоторые из них, наряду с основным заданием, имели и специальные поручения разведывательного характера.
Помимо этих лиц, в 1931 году в Германию было также командировано большое количество различных специалистов для изучения военно-технических, оперативно-тактических вопросов и несколько переводчиков из числа слушателей Военной академии имени М.В. Фрунзе. Все они после окончания командировки представили подробные доклады и материалы, которые в соответствующих управлениях были признаны весьма ценными.
Организацию штабной службы в рейхсвере изучали В.К. Путна, Б.М. Фельдман и Г.М. Штерн; методику организации авиации – Я.И. Алкснис и С.А. Меженинов. Для ознакомления с германскими военными заводами выезжали И.П. Уборевич, В.К. Триандафилов, Я.К. Берзин (1930 г.). Для той же цели, а также для посещения маневров в Германию в 1932 году ездили заместитель наркома по военным и морским делам М.Н. Тухачевский и начальник Главного Управления РККА Б.М. Фельдман.
В последующие годы, включая и 1933 й, когда к власти в Германии пришли фашисты, там побывали командующий войсками СибВО М.К. Левандовский помощники командующих войсками военных округов: Украинского – И.Н. Дубовой (1933 г.), Северо-Кавказского – В.М. Примаков.
Политбюро ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталин были в курсе всех событий, касающихся взаимоотношений РККА и рейхсвера. О том, что это действительно так, свидетельствуют приводимые ниже документы, относящиеся к 1928–1929 годам.
Из письма Ивана Панфиловича Белова, командующего войсками СКВО, посетившего военно-учебные заведения рейхсвера. Письмо датировано 7 октября 1930 года. «…Дрезденская и другие школы рейхсвера, несомненно. являются средоточением учебного опыта германской армии. Полезно было бы для нас добиться у немцев, чтобы они некоторых наших командиров допустили на длительное пребывание в школах…
Когда смотришь, как зверски работают над собой немецкие офицеры от подпоручика до генерала, как работают над подготовкой частей, каких добиваются результатов, болит нутро от сознания нашей слабости. Хочется кричать благим матом о необходимости самой напряженной учебы – решительной переделки всех слабых командиров в возможно короткие сроки…
Мы имеем прекрасный человеческий материал в лице нашего красноармейца; у нас неплохие перспективы с оснащением армии техникой. Нужны грамотные в военно-техническом отношении командиры, мы должны их сделать… В немецком рейхсвере неисполнения приказа нет»[306].
Помимо сказанного, Белов в данном письме отмечает также значительные преимущества в обучении германских солдат по сравнению с бойцами РККА на примере Дрезденской школы. При этом он подчеркивает безграмотность некоторых командиров РККА и делает следующий «убийственный» вывод: «Кто не учится и занимает должность, тот преступник перед революцией».
Интересно мнение очевидца событий, предшествующих приходу Гитлера и его партии к власти и последующего периода. Такие наблюдения находим в письме командующего войсками СибВО М.К. Левандовского наркому Ворошилову от 28 февраля 1933 года. «…Местное внутриполитическое положение к сегодняшнему дню рисуется в следующем виде: наци в своей предвыборном рвении, за последние 8–10 дней, помимо зверских репрессий по отношению к компартии, самым наглым образом и систематически занимаются травлей Советского Союза и, конечно, не только с ведома, но и при явном попустительстве и прямом покровительстве со стороны правительства…»[307]
Обращает на себя внимание следующий факт – командующие войсками округов А.И. Егоров (БВО) и М.К. Левандовский (СибВО) в обращении с наркомом на «ты», что говорит о значительном демократизме отношений в среде высшего комначсостава РККА в те годы. Добавим только, что в 1937 году от прежних взаимоотношений между названными лицами не останется и следа: подобного Ворошилов допустить уже не мог – другие настали времена.
Все командиры РККА, побывавшие в Германии во второй половине 20 х годов, в один голос утверждали об усилении реваншизма в этой стране и в ее армии. О том, в частности, писали в своем докладе «пионеры» укрепления взаимоотношений рейхсвера и РККА, преподаватели Военной академии имени М.В. Фрунзе М.С. Свечников и А.В. Красильников еще в начале 1927 года.
«Из вынесенных нами впечатлений и частных разговоров с отдельными представителями Генерального Штаба, близкими к политической жизни Германии, можно заключить, что Рейхсвер, вообще, и Генеральный Штаб, в частности. крайне отрицательно относятся к существующему демократическо-парламентскому строю, руководимому социал-демократической партией… Целый ряд унижающих достоинство Германии фактов со стороны союзнической комиссии разжигают еще больше шовинистические настроения не только рейхсвера, но и в широких мелкобуржуазных слоях.
Неизбежность реванша очевидна. Во всем сквозит, что реванш есть мечта германского Генерального Штаба, встречающего поддержку в крайних правых фашистских группировках Германии. Необходимой предпосылкой успешного ведения войны считается установление диктатуры и сведение парламентского строя на нет…»[308]
Заметим, что данные строки были написаны ровно за шесть лет до прихода Гитлера к власти и за двенадцать с лишним лет до начала Второй мировой. войны. О том же докладывал и заместитель наркома – начальник вооружений РККА И.П. Уборевич в январе 1929 года: «…Большинство думают, что условия Версальского договора будут вернее всего разрублены новой войной военным путем, к чему и надо как следует готовиться…»[309]
Ему вторит Левандовский в письме «О некоторых политических настроениях в германском рейхсвере и некоторых моментах политработы за время нашего пребывания в Германии», датированном 19 июля 1933 года:
«…Рейхсвер не выступит против фашизма, а, наоборот, борьба против Версаля, против марксизма его объединит с наци… Каковы перспективы офицерства рейхсвера? На это может быть дан короткий ответ: или перейти к наци окончательно, или быть вычищенными. Конечно, большинство из этого офицерства будут у наци, и сегодня они явятся тем костяком, на котором и развернется массовая фашистская армия…»[310]
В данном письме Левандовский сравнивает РККА и рейхсвер в политическом и военно-техническом отношении и делает из этого вполне определенные выводы. Есть там и преувеличения в оценках, элементы шапкозакидательства, и нотки подхалимажа перед наркомом, и некоторое расхождение с мнением других военачальников, бывших вместе с ним в Германии. Судите сами. «…Сравнение (с германской армией) необходимо главным образом для того, чтобы еще лишний раз показать, какие колоссальные успехи в боевой подготовке Красная Армия имеет под Вашим руководством и как она уже на сегодняшнем этапе в области размаха практической теории и научной установки в вопросах высшего тактического и оперативного искусства стала обгонять некоторые капиталистические армии, хотя бы для примера – германскую…
…Наша страна под руководством партии создала и вырастила именно такую армию, которая, имея у себя все современные технические средства борьбы, на сегодняшнем этапе своей учебы не только догоняет, но и начинает перегонять в области военно-научной мысли германскую армию.
Германская армия лишена современной техники, на сегодняшний день не может гарантировать страну от различных случайностей. Германская армия, не будучи обеспеченной новейшими средствами борьбы, является армией уже устаревшей на сегодняшнем этапе и отсталой от передовых в военно-техническом отношении других армий и, конечно, Красной Армии.
Глубокой операции и глубокого боя они не проигрывают, не изучают, и на основании многочисленных частных бесед можно сделать вывод, что они этих принципов не знают… Решающим фактором, определяющим методику в подготовке командира, имеет его общеобразовательный и культурный уровень до поступления в армию. У нас в этом отношении резко бросается в глаза низкий уровень общеобразовательной подготовки командира…
Об авиадесантах нигде ни разу не упоминалось и совершенно ни одного слова не говорилось. В частных неоднократных беседах довольно большая руководящая часть офицерства называет авиадесанты «утопией».
У нас. Моторизованные части в условиях нашей обстановки и учебы являются средством широкого, большого и решающего маневра. Моторизованные соединения, соединенные живой силой, дают возможность концентрированного массового мощного удара живой силой в необходимом месте и в нужное время.
У них. Разницы в использовании моторизованных частей между нашими установками и немецкими нет. Наличие в стране большого количества автомобилей позволяет немцам свободно использовать этот транспорт для широкого маневра тем более, что условие дорог (шоссе) этому благоприятствует. Широкая сеть железных дорог позволяет широко применять комбинированный маневр железных дорог и моторизованного транспорта.
Выводы. Наглядная картина из сопоставления учебы нашей армии с германской заставляет сделать следующий вывод:
1. В условиях технически оснащенной армии, многогранности самой оперативной и тактической учебы, глубины содержания задач – наша Красная Армия стоит выше германской.
2. Германская армия на сегодняшнем ее этапе не является показательной для нашего командира»[311].
Письмо М.К. Левандовского по своему содержанию несколько противоречиво. Основная его нестыковка в том, что оно в главном своем выводе (под номером 1) расходится с положениями другого письма, написанного им же в апреле 1933 года совместно с В.Н. Левичевым (военным атташе СССР в Германии), И.Н. Дубовым, В.М. Примаковым и С.П. Урицким после посещения ими военных школ: пехотной – в Дрездене, артиллерийской – в Ютеборге, саперной – в Мюнхене и кавалерийской – в Ганновере.
«…Нам думается, что в области моторизации, артиллерийского оружия и средств связи немцы стоят гораздо выше, чем это нам показывают. Убеждает нас в этом то, что Германия стоит на весьма высоком уровне моторизации, машиностроения и электротехники… Наши вузы являются кузницей массового производства, у них – поштучного – строго по заказу; и наши школы стоят ближе к условиям военного времени, чем немецкие. Политическое воспитание в общей учебной программе их не занимает столько времени, сколько должно занимать в Армии пролетарского государства… У нас в школах есть тенденция самоподготовку превращать в коллективную, в бригадную подготовку. Для командира же совершенно необходимо воспитать навыки к самостоятельной работе. В немецкой школе на это делается большой упор, и действительно получают в результате вполне самостоятельных командиров»[312].
Оценивая политическую роль рейхсвера и его позиции в конце 20 х и начале 30 х годов, некоторые советские военачальники делали весьма важные выводы о его сотрудничестве с РККА. Так, в письме Ворошилову от 13 июля 1930 года Уборевич писал: «…Рейхсвер в своих отношениях с нами стоит сейчас в известной мере на перепутье. От нас отчасти зависит, в какую сторону эти отношения будут развиваться…»[313]
Анализ, проведенный командирами РККА, неплохо изучившими положение дел в рейхсвере и в Германии, оказался достаточно глубоким и дальновидным, что положительно характеризует их не только как крупных военачальников. Он лишний раз подчеркивает наличие государственного подхода к важной проблеме, их острый ум, свежий взгляд на вещи, явления и события, доказывает, что кадровая политика ВКП(б) в военном строительстве имела значительные успехи. Фактом остается и то, что руководители такого высокого ранга подбирались не только с позиций лояльности к существующей власти и личной преданности наркому Ворошилову, но прежде всего по деловым качествам, организаторским способностям, умению мыслить по-государственному.
Опытные военачальники Красной Армии, приезжавшие под вымышленными именами в Германию по различным вопросам советско-германского сотрудничества, прекрасно понимали, что разведорганы рейхсвера не оставят их без пристального внимания. Более того, в отчетах, докладных записках и письмах они неоднократно отмечали, что в своей работе по изучению интересующих их сторон жизни и деятельности рейхсвера им постоянно приходится контактировать с начальником русского сектора разведотдела германского генерального штаба майором Шпальке. Это имя впоследствии будет часто встречаться в следственных материалах по обвинению М.Н. Тухачевского и его группы. А несколько позже оно появится в подобных же документах по обвинению лиц, входивших в состав Специального Судебного Присутствия, которые в разные годы по разнарядке Штаба РККА побывали в Германии.
Не только военачальники, но и специалисты различного профиля не раз докладывали в соответствующие инстанции о том, что прикомандированные к ним немецкие переводчики по всем параметрам являются штатными сотрудниками разведорганов Германии. В числе таких переводчиков называлось, например, имя Гартмана, впоследствии военного атташе при германском посольстве в СССР. В 1937–1938 годах оно, это имя, всплывет в следственных делах некоторых командиров РККА как лицо, проводившее их вербовку в шпионы.
Берзин
13 апреля 1929 г.»[299]
«Командующему войсками БВО
В учебную командировку в Германию наркомом утвержден стажирующийся по должности командира 15 стрелкового полка т. Венцов.
Прошу Вашего распоряжения о командировании его в распоряжение начальника IV Управления Штаба РККА к 25 мая с.г. с соблюдением необходимой конспирации командировки.
Тов. Венцов должен иметь при себе военный костюм (плащ, фуража, сапоги, гимнастерка из коричневой саржи и бриджи из мериноса); штатский костюм и комплект снаряжения он получит в IV Управлении Штаба РККА.
Назначение командира 15-го стрелкового полка последует в ближайшее время.
Начальник Командного Управления
Гарькавый
7 мая 1929 г.»[300]
«Командующему войсками БВО,
члену РВС СССР Егорову
Александру Ильичу
Для продолжения изучения нами рейхсвера и в связи с прохождением Вами 3 курса Германской военной академии, на зиму текущего года, до 1 мая 1930 г. Вам предстоит командировка в Германию.
Предлагаю, сдав должность своему заместителю, немедленно прибыть в Москву для убытия в командировку.
Оформление Вашего отъезда – через IV Управление Штаба РККА.
Нарком по Военным и Морским Делам и
Председатель РВС СССР
ноябрь 1930 г.»[301]
Аналогичного содержания телеграммы в ноябре 1930 года были направлены в адрес командующих войсками военных округов К.А. Авксентьевского (ККА). П.Е. Дыбенко (САВО).
А вот как было сформулировано на осень 1929 года задание командирам РККА, выезжающим в Германию:
I. Основная задача:
Изучить ряд организационных и технических проблем:
а) Постановка дела подготовки работников военных сообщений, в частности изучение вопросов о методике планирования и выполнения военных перевозок и организации военных игр с ВОСистами.
Знакомство с подготовкой безрельсового шоссейного строительства.
б) Организация управления войсковым и армейским тылом. Войсковое управление.
в) Организация и возведение долговременных оборонительных сооружений (главным образом организация и техника бетонных работ).
г) Ознакомление с военной промышленностью.
II. Дополнительная задача:
В соответствии с ранее ставившимися задачами продолжать изучать постановку подготовки офицеров и общее состояние рейхсвера.
III. Состав командируемых:
Исходя из ставящихся задач, необходимо и соответственно подобрать группу командируемых…
Все подгруппы должны быть в известной мере самостоятельны в своей работе и через IV Управление быть непосредственно связаны с соответствующими управлениями.
IV. Задания:
Выработка конкретных заданий могла бы быть поручена непосредственно соответствующим управлениям и ими же намечены, по согласованию с Командным управлением, соответствующие кандидатуры[302].
В Российском государственном военном архиве (фонд ГУК) имеются различные материалы о командировках комначсостава РККА в Германию в 20 е и 30 е годы. Приведем один документ, имеющий непосредственное отношение к теме нашего исследования.
СПИСОК
начальствующего состава РККА, бывшего в заграничных учебных командировках[303]
1926 год
1. Вакулич П.И. – пом. нач. 1 Управл. Штаба РККА (2 мес.)
2. Косогов И.Д. – пом. инспектора кавалерии РККА (2 мес.)
3. Петровский Л.Г. – нач. штаба 74 сд (2 мес.)
4. Филиппов – нач. штаба 6 сд (2 мес.)
5. Иссерсон Г.С. – нач. штаба 10 стр. корпуса (2 мес.)
6. Малиновский – в распоряж. РВС СССР (2 мес.).
7. Туровский С.А. – командир 11 сд (2 мес.)
8. Рубин И.Г. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
9. Мироевский М.Е. – нач. артиллер. школы (2 мес.)
10. Муев Д.Д. – нач. Киевской арт. школы (2 мес.)
1927 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Дубовой И.Н. – командир 14 стр. корпуса (2 мес.)
4. Куйбышев Н.В. – комвойск СибВО (2 мес.)
5. Триандафилов В.К. ~ зам. нач. Штаба РККА (2 мес.)
6. Нечаев – командир арт. полка (2 мес.)
7. Жигур Я.М. – зам. нач. 3 отдела IV Упр. Штаба РККА (2 мес.)
8. Зуев – пом. нач. 4 отдела 1 Упр. Штаба РККА (2 мес.)
9. Фельдман Б.М. – нач. штаба ЛВО (2 мес.)
10. Голубев К.Д. – нач. штаба 20 сд (2 мес.)
11. Трифонов А.П. – нач. штаба 18 стр. корпуса (2 мес.)
12. Баторский М.А. – командир 4 кавал. корпуса (2 мес.)
1928 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Серпокрылов М.С. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
4. Якир И.Э. – комвойск УВО (2 мес.)
5. Эйдеман Р.П. – начальник Военной акад. им. М.В. Фрунзе (2 мес.)
6. Тодорский А.И. – пом. комвойск БВО (2 мес.)
7. Бобров Н.М. – нач. артиллерии УВО (2 мес.)
1928 год
1. Уборевич И.П. – 13 месяцев
2. Эйдеман Р.П. – 4 месяца
3. Аппога Э.Ф. – 4 месяца
1929 год
1. Якир Н.Э. – комвойск УВО (1 год)
2. Зонберг Ж.Ф. – командир 6 стр. корпуса (1 год)
3. Степанов В.А. – нач. отдела 1 Упр. Штаба РККА (1 год)
4. Лацис Я.Я. – командир 16 стр. корп. (6 мес.)
5. Лонгва Р.В. – командир. 43 стр. див. (6 мес.)
1929 год (июль)
1. Данненберг Е.Е. – командир 24 сд (3,5 мес.)
2. Катков А.В. – командир 40 стр. полка (3,5 мес.)
3. Калмыков М.В. – командир 1 стр. корпуса (3,5 мес.)
4. Меженинов С. А. – пом. нач. Упр. ВВС РККА (3,5 мес.)
5. Розынко А.Ф. – нач. артиллерии МВО (3,5 мес.)
6. Венцов С.И. – нач. II Упр. Штаба РККА (3,5 мес.)
7. Федотов А.В. – нач. Ленинградской арт. школы (3,5 мес.)
8. Зюзь-Яковенко Я.И. – пом. нач. Упр. В/уч. завед. РККА (3,5 мес.)
1930 год (январь)
1. Лепин Э.Д. – командир 13 стр. корпуса (1,5 мес.)
2. Админ – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (1,5 мес.)
3. Дрейер А.И. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
4. Дубов А.Г. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
5. Чернобровкин С.А. – командир 5 авиабригады (1,5 мес.)
6. Малошицкий – нач. штаба 95 артполка (1,5 мес.)
1930 год (1 апреля)
1. Германович М.Я. – пом. комвойск СABO (6 мес.)
2. Великанов М.Д. – пом. комвойск СибВО (6 мес.)
3. Кит-Вийтенко И.П. – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (6 мес.)
4. Белянов С.Я. – командир артполка 2 Кавказской сд (6 мес.)
1930 год (март)
1. Железняков Я.М. – член НТК Артиллер. Упр. РККА (в САСШ)
2. Заходер В.Н. – член НТК Артиллер. Упр. РККА
3. Красильников – гидрограф-геодезист Управл. ВМС
1930 год (май)
1. Белов И.П. – комвойск СKBO
2. Котов Н.Я. – пом. нач. Воен. акад. им. М.В. Фрунзе
3. Капуловский И.Д. – пом. нач. Командного Упр. ГУРККА
4. Михайловский Г.Д. – командир МПСД
5. Магер М.П. – командир 11 й Северо-Кавказской жд
6. Картаев Л.И. – нач. отдела 3 Упр. Штаба РККА
7. Кокадеев – адъюнкт В/технич. акад. РККА
1931 год (январь)
1. Егоров А.И. – комвойск БВО (5 мес.)
2. Авксентьевский К.А. – комвойск ККА (5 мес.)
3. Кручинкин Н.К. – представитель ОГПУ (5 мес.)
4. Дыбенко П.Е. – комвойск САВО (5 мес.)
Представленный список является далеко неполным, в частности за 1931 год. Так, кроме названных в нем лиц, в этом же году Германию посетили на срок от двух до четырех месяцев и другие представители высшего и старшего комначсостава РККА: заместитель начальника вооружений Красной Армии Н.А. Ефимов, начальник Военно-технического управления Н.М. Синявский, начальник 3 Управления Штаба РККА Э.Ф. Аппога, начальник 7 (Топографического) управления Штаба РККА И.Ф. Максимов, начальник Управления военно-конных заводов Г.В. Александров, начальники штабов военных округов: Московского – К.А. Мерецков, Белорусского – С.И. Венцов, Северо-Кавказского – С.М. Белицкий. Ленинградского – В.П. Добровольский, Украинского – Д.А. Кучинский и другие. Некоторые из них, наряду с основным заданием, имели и специальные поручения разведывательного характера.
Помимо этих лиц, в 1931 году в Германию было также командировано большое количество различных специалистов для изучения военно-технических, оперативно-тактических вопросов и несколько переводчиков из числа слушателей Военной академии имени М.В. Фрунзе. Все они после окончания командировки представили подробные доклады и материалы, которые в соответствующих управлениях были признаны весьма ценными.
Организацию штабной службы в рейхсвере изучали В.К. Путна, Б.М. Фельдман и Г.М. Штерн; методику организации авиации – Я.И. Алкснис и С.А. Меженинов. Для ознакомления с германскими военными заводами выезжали И.П. Уборевич, В.К. Триандафилов, Я.К. Берзин (1930 г.). Для той же цели, а также для посещения маневров в Германию в 1932 году ездили заместитель наркома по военным и морским делам М.Н. Тухачевский и начальник Главного Управления РККА Б.М. Фельдман.
В последующие годы, включая и 1933 й, когда к власти в Германии пришли фашисты, там побывали командующий войсками СибВО М.К. Левандовский помощники командующих войсками военных округов: Украинского – И.Н. Дубовой (1933 г.), Северо-Кавказского – В.М. Примаков.
Политбюро ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталин были в курсе всех событий, касающихся взаимоотношений РККА и рейхсвера. О том, что это действительно так, свидетельствуют приводимые ниже документы, относящиеся к 1928–1929 годам.
«Ворошилов – СталинуОценку важности налаживания взаимоотношений между рейхсвером и РККА можно увидеть в докладе И.П. Уборевича, находившегося в Германии дольше других советских военачальников: за годичный срок он всесторонне ознакомился с ее вооруженными силами. Вот некоторые его наблюдения и выводы, относящиеся к январю 1929 года:
28 декабря 1928 г.
Совершенно секретно
Прошу поставить на ближайшем заседании Политбюро следующие вопросы:
1. О приезде в СССР полковника Миттельбергера, ближайшего сотрудника начальника рейхсвера генерала Хайе по русским вопросам.
2. О взаимной командировке командиров РККА и рейхсвера в Германию и СССР на военные занятия и маневры в 1928 г.
По существу этих вопросов сообщаю:
Рейхсвер желает командировать полковника Миттельбергера в СССР для ознакомления с имеющимися у нас немецкими учреждениями в Липецке и Казани и некоторыми учебными заведениями РККА.
Полагаю, что поскольку немцы дали возможность прибыть в Германию на учебу соответствующим работникам РККА – т.т. Уборевичу, Эйдеману, Аппоге, – мы не имеем формального повода не удовлетворить просьбу немцев.
Вопрос о взаимном обмене командирами для участия на полевых занятиях и маневрах РККА и рейхсвера поднят одновременно немцами и нами. Опыт прошлого года (на наших маневрах и тактических занятиях участвовало 7 офицеров рейхсвера и нами было командировано в Германию для этой же цели 11 командиров РККА) – дал для РККА весьма ценные результаты.
Полагал бы целесообразным и в этом году организовать взаимную поездку командиров в размере 1927 года.
С коммунистическим приветом Ворошилов»[304]
«…Использование 13 месячного моего пребывания в Германии свелось к работе по следующим периодам:О чем еще писали в своих регулярных отчетах, докладных записках эти будущие «немецкие шпионы»? Что они докладывали в Москву, ознакомившись с положением дел в соответствующих частях, учреждениях, военно-учебных заведениях рейхсвера? Не будем цитировать докладов военных атташе в Германии (Корк, Левичев), обратимся к другим документам, подготовленным командированными в Германию, в частности к их письмам в адрес Ворошилова.
1. Зимний период – Военная Академия (3 курс), военные училища, архив, изучение отдельных вопросов со специалистами рейхсвера и военные игры.
2. Летний период – четыре полевые поездки: одна – Генерального штаба – оперативно-тактическая, другая – авиационная, третья – по службе снабжения тыла и четвертая – с преподавателями тактики.
3. Следующий период был – пребывание во всевозможных родах войск: артиллерия, пехота, кавалерия, саперно-понтонные части, связь, зенитный сбор и заключительный период – пребывание на четырех маневрах рейхсвера (маневры 15 полка, маневры усиленной 2 дивизии, маневры усиленной 3 дивизии и большие маневры).
Задачей своей работы за все истекшие периоды я поставил не только личное усовершенствование по тем или иным вопросам, но и общее изучение оперативных, тактических, организационных, технических взглядов немцев о современной армии, методики подготовки войск и постановки образования и службы Генштаба.
Нагрузка была большая, так, например, в одних разъездах пришлось пробыть 7 с половиной месяцев…
…Мое мнение по этому вопросу – связи и сотрудничество таково, что немцы являются для нас единственной пока отдушиной, через которую мы можем изучать достижения в военном деле за границей, притом у армии, в целом ряде вопросов имеющей весьма интересные достижения… В итоге пребывания удалось установить методику подготовки генштабистов, методику проведения полевых поездок, методику обучения войск в проведении маневров, так сказать, все основные вопросы подготовки армии мирного времени. В этом отношении нужно сказать, что очень многому удалось поучиться и многое еще остается нам у себя доделать, чтобы перейти на более совершенные способы боевой подготовки армии… Сейчас центр тяжести нам необходимо перенести на использование технических достижений немцев…
…Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас… Во всяком случае, у них многому можно научиться…»[305]
Из письма Ивана Панфиловича Белова, командующего войсками СКВО, посетившего военно-учебные заведения рейхсвера. Письмо датировано 7 октября 1930 года. «…Дрезденская и другие школы рейхсвера, несомненно. являются средоточением учебного опыта германской армии. Полезно было бы для нас добиться у немцев, чтобы они некоторых наших командиров допустили на длительное пребывание в школах…
Когда смотришь, как зверски работают над собой немецкие офицеры от подпоручика до генерала, как работают над подготовкой частей, каких добиваются результатов, болит нутро от сознания нашей слабости. Хочется кричать благим матом о необходимости самой напряженной учебы – решительной переделки всех слабых командиров в возможно короткие сроки…
Мы имеем прекрасный человеческий материал в лице нашего красноармейца; у нас неплохие перспективы с оснащением армии техникой. Нужны грамотные в военно-техническом отношении командиры, мы должны их сделать… В немецком рейхсвере неисполнения приказа нет»[306].
Помимо сказанного, Белов в данном письме отмечает также значительные преимущества в обучении германских солдат по сравнению с бойцами РККА на примере Дрезденской школы. При этом он подчеркивает безграмотность некоторых командиров РККА и делает следующий «убийственный» вывод: «Кто не учится и занимает должность, тот преступник перед революцией».
Интересно мнение очевидца событий, предшествующих приходу Гитлера и его партии к власти и последующего периода. Такие наблюдения находим в письме командующего войсками СибВО М.К. Левандовского наркому Ворошилову от 28 февраля 1933 года. «…Местное внутриполитическое положение к сегодняшнему дню рисуется в следующем виде: наци в своей предвыборном рвении, за последние 8–10 дней, помимо зверских репрессий по отношению к компартии, самым наглым образом и систематически занимаются травлей Советского Союза и, конечно, не только с ведома, но и при явном попустительстве и прямом покровительстве со стороны правительства…»[307]
Обращает на себя внимание следующий факт – командующие войсками округов А.И. Егоров (БВО) и М.К. Левандовский (СибВО) в обращении с наркомом на «ты», что говорит о значительном демократизме отношений в среде высшего комначсостава РККА в те годы. Добавим только, что в 1937 году от прежних взаимоотношений между названными лицами не останется и следа: подобного Ворошилов допустить уже не мог – другие настали времена.
Все командиры РККА, побывавшие в Германии во второй половине 20 х годов, в один голос утверждали об усилении реваншизма в этой стране и в ее армии. О том, в частности, писали в своем докладе «пионеры» укрепления взаимоотношений рейхсвера и РККА, преподаватели Военной академии имени М.В. Фрунзе М.С. Свечников и А.В. Красильников еще в начале 1927 года.
«Из вынесенных нами впечатлений и частных разговоров с отдельными представителями Генерального Штаба, близкими к политической жизни Германии, можно заключить, что Рейхсвер, вообще, и Генеральный Штаб, в частности. крайне отрицательно относятся к существующему демократическо-парламентскому строю, руководимому социал-демократической партией… Целый ряд унижающих достоинство Германии фактов со стороны союзнической комиссии разжигают еще больше шовинистические настроения не только рейхсвера, но и в широких мелкобуржуазных слоях.
Неизбежность реванша очевидна. Во всем сквозит, что реванш есть мечта германского Генерального Штаба, встречающего поддержку в крайних правых фашистских группировках Германии. Необходимой предпосылкой успешного ведения войны считается установление диктатуры и сведение парламентского строя на нет…»[308]
Заметим, что данные строки были написаны ровно за шесть лет до прихода Гитлера к власти и за двенадцать с лишним лет до начала Второй мировой. войны. О том же докладывал и заместитель наркома – начальник вооружений РККА И.П. Уборевич в январе 1929 года: «…Большинство думают, что условия Версальского договора будут вернее всего разрублены новой войной военным путем, к чему и надо как следует готовиться…»[309]
Ему вторит Левандовский в письме «О некоторых политических настроениях в германском рейхсвере и некоторых моментах политработы за время нашего пребывания в Германии», датированном 19 июля 1933 года:
«…Рейхсвер не выступит против фашизма, а, наоборот, борьба против Версаля, против марксизма его объединит с наци… Каковы перспективы офицерства рейхсвера? На это может быть дан короткий ответ: или перейти к наци окончательно, или быть вычищенными. Конечно, большинство из этого офицерства будут у наци, и сегодня они явятся тем костяком, на котором и развернется массовая фашистская армия…»[310]
В данном письме Левандовский сравнивает РККА и рейхсвер в политическом и военно-техническом отношении и делает из этого вполне определенные выводы. Есть там и преувеличения в оценках, элементы шапкозакидательства, и нотки подхалимажа перед наркомом, и некоторое расхождение с мнением других военачальников, бывших вместе с ним в Германии. Судите сами. «…Сравнение (с германской армией) необходимо главным образом для того, чтобы еще лишний раз показать, какие колоссальные успехи в боевой подготовке Красная Армия имеет под Вашим руководством и как она уже на сегодняшнем этапе в области размаха практической теории и научной установки в вопросах высшего тактического и оперативного искусства стала обгонять некоторые капиталистические армии, хотя бы для примера – германскую…
…Наша страна под руководством партии создала и вырастила именно такую армию, которая, имея у себя все современные технические средства борьбы, на сегодняшнем этапе своей учебы не только догоняет, но и начинает перегонять в области военно-научной мысли германскую армию.
Германская армия лишена современной техники, на сегодняшний день не может гарантировать страну от различных случайностей. Германская армия, не будучи обеспеченной новейшими средствами борьбы, является армией уже устаревшей на сегодняшнем этапе и отсталой от передовых в военно-техническом отношении других армий и, конечно, Красной Армии.
Глубокой операции и глубокого боя они не проигрывают, не изучают, и на основании многочисленных частных бесед можно сделать вывод, что они этих принципов не знают… Решающим фактором, определяющим методику в подготовке командира, имеет его общеобразовательный и культурный уровень до поступления в армию. У нас в этом отношении резко бросается в глаза низкий уровень общеобразовательной подготовки командира…
Об авиадесантах нигде ни разу не упоминалось и совершенно ни одного слова не говорилось. В частных неоднократных беседах довольно большая руководящая часть офицерства называет авиадесанты «утопией».
У нас. Моторизованные части в условиях нашей обстановки и учебы являются средством широкого, большого и решающего маневра. Моторизованные соединения, соединенные живой силой, дают возможность концентрированного массового мощного удара живой силой в необходимом месте и в нужное время.
У них. Разницы в использовании моторизованных частей между нашими установками и немецкими нет. Наличие в стране большого количества автомобилей позволяет немцам свободно использовать этот транспорт для широкого маневра тем более, что условие дорог (шоссе) этому благоприятствует. Широкая сеть железных дорог позволяет широко применять комбинированный маневр железных дорог и моторизованного транспорта.
Выводы. Наглядная картина из сопоставления учебы нашей армии с германской заставляет сделать следующий вывод:
1. В условиях технически оснащенной армии, многогранности самой оперативной и тактической учебы, глубины содержания задач – наша Красная Армия стоит выше германской.
2. Германская армия на сегодняшнем ее этапе не является показательной для нашего командира»[311].
Письмо М.К. Левандовского по своему содержанию несколько противоречиво. Основная его нестыковка в том, что оно в главном своем выводе (под номером 1) расходится с положениями другого письма, написанного им же в апреле 1933 года совместно с В.Н. Левичевым (военным атташе СССР в Германии), И.Н. Дубовым, В.М. Примаковым и С.П. Урицким после посещения ими военных школ: пехотной – в Дрездене, артиллерийской – в Ютеборге, саперной – в Мюнхене и кавалерийской – в Ганновере.
«…Нам думается, что в области моторизации, артиллерийского оружия и средств связи немцы стоят гораздо выше, чем это нам показывают. Убеждает нас в этом то, что Германия стоит на весьма высоком уровне моторизации, машиностроения и электротехники… Наши вузы являются кузницей массового производства, у них – поштучного – строго по заказу; и наши школы стоят ближе к условиям военного времени, чем немецкие. Политическое воспитание в общей учебной программе их не занимает столько времени, сколько должно занимать в Армии пролетарского государства… У нас в школах есть тенденция самоподготовку превращать в коллективную, в бригадную подготовку. Для командира же совершенно необходимо воспитать навыки к самостоятельной работе. В немецкой школе на это делается большой упор, и действительно получают в результате вполне самостоятельных командиров»[312].
Оценивая политическую роль рейхсвера и его позиции в конце 20 х и начале 30 х годов, некоторые советские военачальники делали весьма важные выводы о его сотрудничестве с РККА. Так, в письме Ворошилову от 13 июля 1930 года Уборевич писал: «…Рейхсвер в своих отношениях с нами стоит сейчас в известной мере на перепутье. От нас отчасти зависит, в какую сторону эти отношения будут развиваться…»[313]
Анализ, проведенный командирами РККА, неплохо изучившими положение дел в рейхсвере и в Германии, оказался достаточно глубоким и дальновидным, что положительно характеризует их не только как крупных военачальников. Он лишний раз подчеркивает наличие государственного подхода к важной проблеме, их острый ум, свежий взгляд на вещи, явления и события, доказывает, что кадровая политика ВКП(б) в военном строительстве имела значительные успехи. Фактом остается и то, что руководители такого высокого ранга подбирались не только с позиций лояльности к существующей власти и личной преданности наркому Ворошилову, но прежде всего по деловым качествам, организаторским способностям, умению мыслить по-государственному.
Опытные военачальники Красной Армии, приезжавшие под вымышленными именами в Германию по различным вопросам советско-германского сотрудничества, прекрасно понимали, что разведорганы рейхсвера не оставят их без пристального внимания. Более того, в отчетах, докладных записках и письмах они неоднократно отмечали, что в своей работе по изучению интересующих их сторон жизни и деятельности рейхсвера им постоянно приходится контактировать с начальником русского сектора разведотдела германского генерального штаба майором Шпальке. Это имя впоследствии будет часто встречаться в следственных материалах по обвинению М.Н. Тухачевского и его группы. А несколько позже оно появится в подобных же документах по обвинению лиц, входивших в состав Специального Судебного Присутствия, которые в разные годы по разнарядке Штаба РККА побывали в Германии.
Не только военачальники, но и специалисты различного профиля не раз докладывали в соответствующие инстанции о том, что прикомандированные к ним немецкие переводчики по всем параметрам являются штатными сотрудниками разведорганов Германии. В числе таких переводчиков называлось, например, имя Гартмана, впоследствии военного атташе при германском посольстве в СССР. В 1937–1938 годах оно, это имя, всплывет в следственных делах некоторых командиров РККА как лицо, проводившее их вербовку в шпионы.