Делински Барбара. Близкая женщина

   – У тебя, по крайней мере, есть собака – твой лучший друг.
   – Ты – мой лучший друг, – возразил Майкл.
   Даника хотела рассердиться, но потом сообразила, что сама провоцирует его. Хотя бы своим сегодняшним появлением. Она обняла его за талию и крепко прижалась к его груди.
   – Просто посидим так, Майкл! – попросила она. – Только одну минутку.
   – Ты играешь с огнем, – обескураженно пробормотал он.
   – Знаю… Но мне нужно это, Майкл! Обними меня!
   У него не было сил спорить, он и сам сгорал от желания обнять ее. У него были сильные, но нежные руки. В его объятиях она чувствовала себя в полной безопасности.
   – Господи, как я тебя люблю! – прошептал он, зная, что она не ответит ему тем же.
   Впрочем, уже то, что она была с ним рядом, было замечательно.
   Прошло несколько минут, а они не шевелились. Даника прижалась щекой к его ворсистому свитеру. Ах, как ее хотелось так же коснуться волос на его груди! Майкл чувствовал под своими ладонями ее податливую спину, ее крепкие груди на своей груди…
   Когда он ощутил прилив желания, то постарался переключиться мыслями на баскетбол, футбол или хоккей. Увы, это не помогало.
   – Ты нужна мне, Даника, слышишь? – проговорил он. – Когда ты уехала в Бостон, мне казалось, я смогу справиться со своими эмоциями. Но каждую ночь я просыпался и думал о тебе…
   Он заглянул ей в лицо и увидел, что она страдает так же, как и он.
   – Позволь любить тебя, милая! Позволь…
   – Не говори этого, – в испуге прошептала она.
   – Но почему? Сколько можно противиться очевидному? Это неизбежно, и мы оба понимаем это!
   – Но я замужем. Я не могу поступать бесчестно.
   – Ты уже поступила бесчестно, – сказал он и тут же пожалел о своих словах, потому что ее глаза наполнились слезами. Но он знал, что должен был это сказать. – Даника, сами твои чувства ко мне запретны, но ты же ничего не можешь с этим поделать. – Майкл кончиками пальцев коснулся лба Даники, провел по ее скулам, тронул губы. – Ты можешь не отвечать мне, но я знаю, ты любишь меня. Если мы займемся любовью, мы сделаем только то, что давно оба хотели.
   – Я не могу, – как заклинание повторяла она. – Не могу!..
   – С Блейком ты не испытываешь ничего подобного?
   – Но я с ним связана супружескими узами.
   – Ты не любишь его так, как любишь меня. Поверь, дорогая, нам будет хорошо! – продолжал он, не обращая внимания на жалобный стон, вырвавшийся из ее груди. – Я хочу трогать тебя, целовать везде. Я хочу увидеть тебя – увидеть всю! Я хочу тебя раздеть, чтобы в тебе запылал влажный огонь… Ты уже дрожишь, Даника!
   – Ты пугаешь меня, Майкл! Остановись, прошу тебя!
   – Я столько раз мысленно произносил эти слова! А ты была не со мной. – Она не ответила, и Майкл продолжал:
   – Ты ведь веришь мне, знаешь, как ты нужна мне?
   – Да… Но я не могу быть твоей. Я не свободна…
   – Ты свободна! Ты свободна сделать выбор! – Его голос дрогнул. – Ты тоже хочешь меня раздеть, Даника. Хочешь трогать меня, обнимать… Я знаю, ты давно этого хочешь, так чего же ты ждешь?! Перестань бороться с собой!
   Даника вырвалась из его объятий и вскочила с софы. Ее бросало то в жар, то в холод, она теряла голову.
   – Прекрати, Майкл! Прошу тебя! Я не могу сделать то, что ты хочешь. Не могу! Даже если и хочу этого сама!
   Ее отчаяние охладило его пыл куда эффективнее, чем мысли о баскетболе, футболе или хоккее. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вздохов и, открыв глаза, резко поднялся на ноги.
   – Хорошо, любимая. Больше не буду. Но я хочу попросить тебя об одной вещи. Сделай это ради меня… Ты должна кое о чем подумать. Тебе известно, чего хочу я, чего хочет Блейк, чего хочет твой отец… – Он обнял ее за плечи, Даника даже не вырывалась. – Прошу тебя, заклинаю, подумай о том, что хочешь ты! – Тут он крепко прижал ее к себе, но уже в следующее мгновение отпрянул. – Я ни на чем не настаиваю. Не имею права. Ты пришла ко мне, и я хотел этого, и ты сама этого желала. Я хочу войти в тебя, но только тогда, когда ты сама этого захочешь!
   – Зачем ты говоришь такие вещи! – тихо простонала она, вся дрожа. – Я не могу…
   – Но ты не отталкиваешь меня…
   Наоборот, Даника сама прильнула к нему.
   – Это так чудесно, – прошептала она. – Я не могу оторваться от тебя.
   Майклу самому пришлось разорвать их объятие.
   – Запомни это, – сказал он. – Когда вернешься в Бостон, будешь вспоминать, как нам было хорошо. – Его взгляд скользнул по ее грудям, потом опустился ниже. – Представь, что было бы еще лучше, если бы можно было сбросить одежду. Никаких сомнений, никаких сожалений… Вспоминай об этом, Даника, потому что я тоже буду об этом вспоминать. Придет время, и мы поймем, как нам быть… – Он устало вздохнул и отстранился от нее.
   Наступило неловкое молчание, которое прервала Даника.
   – А как же нам быть сейчас?
   Он снова вздохнул.
   – А сейчас все остается по-прежнему.
   – Может, мне вообще не надо было приезжать?
   – Это было бы разумнее всего, но это невозможно. Мы оба это понимаем… Впрочем, вряд ли мы сможем встречаться часто…
   – Да, – печально сказала она. – Из-за Блейка и моей работы… А чем займешься ты, когда закончишь книгу?
   – Наверное, отдохну несколько недель. Может быть, съезжу в Вейл, покатаюсь на горных лыжах.
   – Счастливый, – вздохнула она.
   – А ты катаешься на лыжах?
   – Нет. Родители не позволяли. Не хотели, чтобы я рисковала теннисом, а потом Блейк был против… Черт возьми, лучше мне уйти! Так только больнее…
   Она решительно встала – уже далекая и чужая.
   – Ты будешь держать меня в курсе своих дел? – ровным голосом спросил он.
   – Конечно, – сквозь слезы проговорила она.
   – И будешь звонить, если возникнут проблемы с книгой?
   – Угу.
   Он нежно взял ее за подбородок и сказал:
   – Будешь вспоминать о том, что я говорил?
   В его взгляде было столько любви, что у Даники снова перехватило дыхание.
   – А как ты думаешь? – через силу улыбнулась она. – Знаешь, что я вычитала сегодня утром на моем чайном блюдечке?
   – Любопытно.
   – «Победа и поражение требуют равной смелости».
   – Надо же, какое умное блюдце! Интересно, кто сочиняет подобные премудрости?
   – Неглупые люди.
   – Если они такие умные, то почему не написали что-нибудь вроде: «Ты найдешь свою любовь в домике у моря в Мэне»?
   – На это их ума, видно, не хватило.
   – Ладно, – решительно проговорил он и, обняв ее за плечи, подвел к двери, – теперь тебе нужно идти, иначе я не смогу за себя поручиться. Мне хочется завалить тебя на кровать и до смерти замучить любовью. Если ты, конечно, не запросишь пощады.
   – Дикарь! – Она шутливо хлопнула его по плечу, вышла на крыльцо и направилась к машине.
   Пора было возвращаться в Бостон, хотя в глубине души ей ужасно хотелось, чтобы Майкл замучил ее любовью… Только об этом она и думала в последнее время и ничего не могла с собой поделать.
 
   Полмесяца спустя, отбросив предосторожности, Майкл решился позвонить Данике. Друг он ей или не друг? Если друг, то имеет на это полное право.
   – Квартира Линдсеев, – услышал он.
   – Позовите, пожалуйста, миссис Линдсей, – сказал Майкл.
   – А кто ее спрашивает?
   – Майкл Бьюкенен, – Майкл крепче сжал трубку.
   – Одну минуту.
   Даника взяла трубку.
   – Майкл! – радостно выдохнула она. – Ах, Майкл…
   – Как ты, Даника?
   – Теперь лучше.
   – А было неважно?
   – Да, настроение… Ты слышал, Клейвлинг победил.
   – Я знаю.
   – Блейк в восторге. И отец тоже. Можно подумать, воцарился мессия.
   – Они столько трудились, их радость можно понять.
   – Наверное, – вздохнула Даника. – Как бы там ни было, все позади. Впрочем, самые важные перемены впереди.
   – Думаешь, твой муж получит новое назначение?
   – Раньше он говорил об этом только в шутку, но теперь, скорее всего, да. Господи, Майкл, ведь тогда нам придется перебираться в Вашингтон, если Блейка возьмут в администрацию Клейвлинга. А я совсем не хочу туда ехать…
   – Не понимаю. Любой другой человек на твоем месте был бы просто счастлив. Все туда рвутся.
   – А ты?
   – Я исключение. Я антисоциальный тип.
   – Вовсе ты не антисоциальный. Ты не выносишь столичной суеты. Люди как с ума посходили: власть и политика, политика и власть… – Даника вздохнула. – Чистое безумие!
   – Сейчас еще рано волноваться, – спокойно заметил Майкл. – Выборы закончились только вчера. Прежде чем приниматься за новые назначения, Клейвлингу нужно передохнуть.
   – Да, пожалуй, – согласилась Даника. – А как у тебя дела с книгой? Закончил ее?
   – Да, все сдал. Собираюсь на отдых. А как у тебя с Брайантом?
   – Составила аннотацию, можно ее рассылать. К тому времени, как ты вернешься, наверное, придет ответ. Когда ты собираешься назад?
   – Перед Рождеством. Может, ты приедешь?..
   – Не знаю. Обычно мы проводим рождественские праздники с родителями. Вряд ли это будет возможно…
   – Ты боишься меня или себя? – начал он, но во время спохватился и, понизив голос, спросил:
   – Твой телефон может прослушиваться?
   Об этом она раньше не думала. Впрочем, все возможно.
   – Не знаю, – проговорила она, чувствуя, что начинает дрожать.
   – Что ж, если все-таки надумаешь приехать, – как можно более беспечно воскликнул он, – это будет замечательно! Сара спрашивает о тебе всякий раз, когда я прохожу мимо ее магазина. Грета и Пэт тоже регулярно звонят…
   – А как пес?
   – С трудом поддается воспитанию. Уж не выгнать ли мне его во двор?
   – Нет, только не это! Сейчас холодно, а он еще щенок…
   – Он уже вымахал такой здоровенный.
   – Бедняжка! – рассмеялась Даника.
   – Кто – он или я?
   – Оба… Майкл, – продолжала она, не забывая о том, что телефон может прослушиваться, – как чудесно, что ты позвонил…
   – Можно еще позвонить?
   – Конечно!
   – Ладно, береги себя. Пока.
   За неделю до Рождества Даника была в таком скверном настроении, что ей уже было все равно, заглядывает Блейк в телефонные счета или нет. Два дня она пыталась дозвониться Майклу, но его не было дома. На третий день он сам позвонил ей, и у нее отлегло от сердца.
   – Слава Богу, ты вернулся! – едва слышно проговорила она.
   – Я еще не вернулся. Я отправился путешествовать. Не уверен, что смогу перезвонить… Как ты? – спросил он, понижая голос.
   – Хуже некуда. Чувствую себя совсем разбитой. А Блейк на седьмом небе и все мои тоже. Им кажется, что и я должна быть на седьмом небе от счастья. Блейка назначили экономическим советником. Можешь себе представить? Уверена, он лелеял эту мечту с самого начала и не сомневался, что и я мечтаю о том же.
   – Но это не такая уж и плохая новость.
   – Ах, Майкл, – горестно воскликнула Даника, – я не могу выбраться в Мэн. И вообще, судя по всему, придется переехать в Вашингтон. По крайней мере Блейку.
   – Кто знает, может, это к лучшему? Начнете новую жизнь.
   – Блейк, может быть, и начнет. Но я нет. Не хочу я такой жизни.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Я уже сказала ему, что не собираюсь обосновываться в Вашингтоне. Буду приезжать туда на выходные, но жить буду по-прежнему здесь.
   – Ну и как он это воспринял?
   – Без особого драматизма.
   – И тебя это огорчило? – спросил Майкл.
   – Неужели ты думаешь, он хоть немного расстроился? Кажется, я ему там вообще не нужна. Даже в качестве супруги. Это наконец странно!
   – Что ты имеешь в виду?
   – Я начинаю подозревать… Ты знаешь, ведь и летом, когда я жила в Мэне, он не выразил никакого недовольства. Он не стал спорить, когда я решила работать с Брайантом… И вот теперь даже согласился на то, чтобы мы жили порознь. Кажется, он даже рад этому. Мне кажется, у него есть любовница.
   – Ох, Даника, ну что ты такое говоришь?!
   – Разве это невозможно? Ведь были же мы с тобой близки к тому, чтобы…
   – Перестань! – резко оборвал ее Майкл. Не стоило вести такие разговоры по телефону. Последствия такой откровенности могли бы быть самые непредсказуемые. – Блейк должен заботиться о своей репутации. Не думаю, что он стал бы так рисковать своим положением.
   – Да, пожалуй, в этом ты прав.
   Майкл и сам удивился тому, что стал защищать Блейка Линдсея – человека, который так обходился со своей очаровательной женой. Конечно, он мог подлить масла в огонь, но ни при каких обстоятельствах не хотел становиться между Даникой и ее мужем. Если этот брак обречен, то пусть его судьбу решают сами супруги.
   – Знаешь, Майкл, – вздохнула Даника, – если задуматься, ситуация складывается для меня не так уж и плохо. Было бы куда хуже, если бы Блейк потребовал, чтобы я отправилась с ним в Вашингтон… Майкл, кстати, – вдруг спохватилась она, – издательства до сих пор ничего мне не ответили!
   – Еще слишком рано, – успокоил ее Майкл. – Не отчаивайся. Иногда проходит два-три месяца, прежде чем редактор прочтет заявку и аннотацию.
   – Ты так думаешь?
   – Поверь моему опыту!
   Майкл оказался прав, Даника по-настоящему воспрянула духом, когда в начале января получила предложение от одного из самых солидных издательств в Бостоне.

Глава 9

   На следующий день после инаугурации Джейсона Клейвлинга Блейк получил должность экономического советника. Новое назначение пышно отпраздновали. Все это время Даника была в Вашингтоне с Блейком и не могла не гордиться мужем. Со всех сторон сыпались восторженные поздравления. Блейк, впрочем, был сдержан больше обыкновенного. А когда через несколько дней Даника засобиралась в Бостон, он не делал попытки ее задержать.
   Подписав договор с издательством, Даника и Джеймс Брайант приступили к работе. Каждый день они встречались, разговаривали, спорили, обсуждали тексты, которые расшифровывала подруга Даники.
   Общение с Джеймсом приносило Данике огромное удовольствие. Несмотря на возраст, он был чрезвычайно остроумен и нисколько не высокомерен. Он часто расспрашивал Данику о ее собственной жизни. Их сотрудничество шло совершенно на равных. Даника с головой окунулась в работу.
   Несколько раз в месяц она выбиралась в Вашингтон, чтобы присутствовать на официальных банкетах в качестве супруги советника. Теперь и с отцом она виделась гораздо чаще. И отец, и Блейк воспринимали ее приезды как само собой разумеющееся.
   Ни муж, ни отец ни разу не поинтересовались у нее, как обстоят дела с книгой Брайанта, словно ее вообще не существовало.
   Как ни странно, интерес к книге проявила мать. Однако, когда Элинор заговорила об этом с дочерью, Даника не знала, что и думать. Несколько раз в ее сознание закрадывалась мысль, что тут попахивает шпионством. Слово, конечно, нехорошее, но Даника с детства привыкла к тому, что во всех своих поступках мать руководствовалась одной целью – служить интересам отца.
   Время от времени Майкл звонил ей в Бостон. Он много путешествовал по стране, собирая материалы об изменениях в окружающей среде; переезжал из города в город. Однако Бостон старался обходить стороной – он знал, что Даника одна, и старался держаться подальше от искушения. Теперь она, по крайней мере, была занята, работа доставляла ей огромное удовольствие. Разговаривая с ней по телефону, Майкл чувствовал ее радостное возбуждение. Случалось, она грустила, иногда тосковала по Майклу, только не могла выразить это словами… Что касается Майкла, то он твердо решил дождаться того момента, когда она наведет порядок в своей душе, освободится из-под влияния отца и Блейка. Тогда с ней можно будет поговорить о будущем.
 
   В конце мая Майкл заглянул на несколько дней в Вашингтон – повидаться с друзьями, с сестрой.
   – Эй, Майкл! – окликнул его в переполненном ресторане Джеффри Уинстон, бывший муж Чиллы, с которым Майкл условился встретиться.
   Майкл протиснулся к столику и радостно обнял старого приятеля. Они дружили много лет. Вместе учились в колледже, служили во Вьетнаме, на время даже породнились. Они были очень похожи: высокие, красивые, до самозабвения преданные работе.
   – Как дела, Джефф? Вот так встреча!
   – Сколько лет, сколько зим, старина! – выпалил Джефф, одновременно успев приобнять за талию официантку, которая отправилась принести друзьям пива. – Чилла говорила, что ты все в разъездах.
   – Да как всегда, – махнул рукой Майкл. – Собирал материал для следующей вещи.
   – Последняя твоя книга великолепна! – воскликнул Джефф. – Религиозные и расовые предрассудки – вот это тема! Помнишь, сколько мы об этом спорили?
   – А как ты думаешь, почему вообще у меня возникла идея этой книги? – усмехнулся Майкл.
   – Да, но ты пошел гораздо дальше. Я бы и одной главы написать не сумел. Как продается книга?
   – Неплохо. Печатают дополнительный тираж. Нельзя сказать, чтобы спрос был сногсшибательный, но издатели довольны. Для них главное, чтобы книга продавалась… Но расскажи мне о себе, приятель! Я слышал, ты получил повышение?
   – Чилла уже проболталась?
   – Почему она должна была молчать? Это такая новость! Эй, ты, что, забыл: я твой друг, а она моя сестра. Нам это небезразлично. Она не рассказывает об этом каждому встречному и поперечному. А кроме того, гордится тобой…
   – Она-то? Странно. Когда мы были женаты, она бесилась из-за моей работы.
   – Да она бесилась не из-за твоей работы, – возразил Майкл. – Ее гораздо больше расстраивало, что ты мало рассказываешь о работе.
   – Как я мог, она же журналистка! Разве я мог выдавать ей конфиденциальную информацию?
   – Ты ей не доверял, и она это чувствовала. Слушай, я тебя вовсе не виню! В семейной жизни участвуют двое. Чилла и вправду ужасно любопытная, сует нос во все, иногда она невыносима – тут она похожа на отца. Уверен, жить с ней непросто.
   – Не знаю, – пожал плечами Джеффри. – Если бы не некоторые ее недостатки… да и мои тоже, мы бы, наверное, прекрасно ужились. Пожалуй, она доверяла мне не больше, чем я ей. Ей всегда казалось, что я выпытываю у нее информацию, необходимую в моей работе… Можно подумать, я обладал большой властью… – проворчал он.
   – А теперь? – живо поинтересовался Майкл. – Давай рассказывай! Что за повышение ты получил?
   Джеффри шумно вздохнул и откинулся на спинку стула. Разговор о Чилле всегда повергал его в грусть. Столько обманутых надежд, столько воспоминаний. И не только неприятных. Они и без того преследовали его, словно навязчивые призраки. Через шесть лет после развода он так и не нашел другую женщину, которая смогла бы его увлечь так, как когда-то Чилла.
   – Ты спрашиваешь, что за повышение? – пробормотал он. – Меня назначили начальником отдела расследований и госнадзора. Это не значит, что я теперь сам все решаю. Мы лишь только собираем информацию и составляем рекомендации.
   – То есть административная работа?
   – Да, пожалуй. Но я по-прежнему тащу на себе все. Ты знаешь, меня захватывает такого рода деятельность, и я могу выбирать для себя наиболее темные дела.
   – Например? – поинтересовался Майкл.
   Джеффри абсолютно доверял Майклу. Никакие раздоры с Чиллой не могли перечеркнуть их дружбы. Он и сам переживал из-за того, что не мог довериться Чилле, но последнее время предпочитал об этом не думать.
   – Так вот чем ты сейчас занимаешься, – проговорил Майкл, когда Джеффри вкратце рассказал ему о расследовании относительно утечки информации из Госдепа.
   – Нет, теперь другим, – нахмурился Джеффри, – ужасно скользким делом.
   Майкл наклонился поближе в надежде услышать подробности.
   – Не знаю, – махнул рукой Джеффри, – это очень темная история.
   – Давай рассказывай, Джефф! Это я – Майкл.
   – Это сильно отличается от того, чем мы занимались во Вьетнаме… Черт, даже не знаю, с чего начать… – Он уперся локтями в стол и медленно проговорил: – Ты, конечно, слышал об операции «Исход»?
   – Это касалось национальной безопасности, если не ошибаюсь?
   – Несколько лет подряд мы разрабатывали программу мероприятий, которые должны были пресечь экспорт высоких технологий в страны Восточного блока. Многие конгрессмены и промышленники полагали, что это мешает торговле. Правительство придерживалось той точки зрения, что Советы долгие годы внедряли наши промышленные технологии в свое военное производство. Так случилось с полупроводниками и интегральными схемами, применяемыми в видеоиграх, их приспособили для ракетных систем наведения с портативными компьютерами. Лазерные технологии, на которых основана наша новейшая хирургия, могут продвинуть создание противоспутниковых лазерных вооружений.
   – Ты говоришь о так называемых технологиях двойного назначения? – уточнил Майкл.
   – Совершенно верно. Я уже говорил тебе, что это очень непростой предмет. По поводу того, что включать, а что не включать в список запрещенных к вывозу технологий, разыгрываются целые баталии. По сути дела, любая прогрессивная технология может быть использована врагами… Словом, Пентагон решил раз и навсегда перекрыть все каналы, а экономический департамент, со своей стороны, призван охранять интересы торговли. Последний настаивает на том, чтобы прибыльный европейский рынок не сокращался, а увеличивался. Нам приходится уступать…
   – А как насчет координационного комитета по контролю за экспортом? Разве там жестко не оговорено, что можно, а чего нельзя продавать в Восточную Европу?
   – В самом общем смысле. К тому же члены координационного комитета вправе накладывать вето на запросы американских компаний. Теперь это для них раз плюнуть – учитывая, что Германия и Япония – тоже члены комитета. Впрочем, эта организация добровольная. Страны сообщества просто договариваются о том, какие товары считать стратегическими, а каким давать зеленую улицу.
   – Значит, экономический департамент может в принципе игнорировать решения координационного комитета?
   – Точно, – кивнул Джеффри. – Конечно, это случается не так часто… Но все же время от времени происходит утечка информации, выдаются квоты подозрительным компаниям, и так далее. За последние несколько лет благодаря операции «Исход» были пресечены попытки похищения важных технологий.
   – Да, я об этом читал, – задумчиво проговорил Майкл. – Так вот чем ты занимаешься…
   – Министерство обороны заподозрило, что в страны Восточного блока продаются мини-компьютеры, запрещенные к распространению. Наши агенты доносят, что американские компьютеры появляются там, где это категорически недопустимо. Мы ведем расследование.
   – Чертовски интересно!
   – В тебе говорит писатель, Майкл, – заметил Джеффри. – Кстати, ты получаешь отзывы на свою последнюю книгу?
   – Конечно. Благодаря ей меня даже пригласили преподавать в Гарвардском университете, буду, значит, раз в неделю приезжать в Бостон.
   – Ты серьезно? В Центре Кеннеди?
   Майкл кивнул. Его уже утвердили на должность.
   – Но раньше ты, кажется, никогда не читал лекций? – спросил Джеффри.
   – Вел несколько семинаров… Что ж, придется подготовиться. Насколько я знаю, мои будущие студенты – очень одаренные ребята. Вообще-то я имею ученую степень и право преподавать, но пригласили меня, я думаю, главным образом благодаря моей книге.
   Друзья еще немного поговорили о работе, об общих знакомых и, наконец, закончили обсуждением ножек официантки.
   – Почему мы всегда заканчиваем этой темой? – рассмеялся Майкл. – Помнишь, в колледже мы выставляли оценки девицам – от одного до десяти баллов.
   – А что? Попадались классные экземпляры! – оживился Джеффри.
   – Теперь эти классные экземпляры давно повыходили замуж, – хмыкнул Майкл. – Живут-поживают… А мы сидим тут – два неприкаянных типа…
   – Что я слышу? – удивился Джеффри. – В тебе проснулось здравомыслие? Ты перестал быть убежденным холостяком?
   – Мы не молодеем, дружище…
   – А как насчет ума?
   – Иногда я начинаю сомневаться, что с годами мы становимся умнее… – пробормотал Майкл. Его взгляд вдруг стал напряженным. – Поверить не могу! Она здесь!
   Джеффри проследил за его взглядом.
   – Чилла! – вырвалось у него. – Когда это она пришла? Как же я ее раньше не заметил?!
   – Но мы ведь не очень-то смотрели по сторонам, – сказал Майкл.
   Майкл с удивлением смотрел на сестру, которая бросила на него быстрый взгляд, а затем продолжила разговор со своим собеседником.
   – Странно, ведь вчера я с ней виделся, – объяснил он, – Чилла в курсе того, что мы договорились с тобой здесь встретиться, но о своих планах она ничего мне не сказала.
   – Хотела тебя удивить… – предположил Джеффри.
   – А по-моему, не меня, а тебя!
   Джеффри нервно хохотнул.
   – И это ей удалось… Ты только погляди на этого парня! Это совсем не ее тип.
   – Скорее всего, она берет у него интервью.
   – Надеюсь. – Он помолчал и не сводил глаз с бывшей жены. – А она неплохо выглядит. Как на твой взгляд?
   – Ты прав.
   – Неудивительно, что у нее полно ухажеров.
   Майкл криво усмехнулся.
   – Но ни одного постоянного, – сказал он. – Вообще ничего серьезного. Она сыта этим по горло. Ты же не слепой, дружище. После тебя она и глядеть ни на кого не желает.
   – Неужели? – пробормотал Джеффри, переводя на Майкла недоверчивый взгляд. – Брось трепаться! Она была так избалована вниманием мужчин, что приручить ее не было никакой возможности.
   – Оба вы хороши, – заметил Майкл. – Может, тебе снова попытать счастья?
   Джеффри поспешно затряс головой.
   – У нас слишком разные взгляды. Да и работа тоже.
   – Тут все дело в доверии… Разве тебе не хочется остепениться? Завести семью? – Майкл смущенно умолк, потому что сам об этом мечтал.