Страница:
– Конечно, хочется, – признал Джеффри. – Но разве с Чиллой можно остепениться? Разве можно представить, что она девять месяцев будет ходить беременной и перестанет гоняться за сенсациями по всему городу?
– Да уж, – улыбнулся Майкл. – Она родит ребенка прямо на перекрестке, сунет в сумку и помчится дальше.
– Она настоящая кенгуру. Будет прыгать с ребенком в сумке.
– Или вроде индианок, которые таскают своих малышей за спиной… Впрочем, от этого они их любят не меньше.
– Ты на что намекаешь? – поинтересовался Джеффри.
– Да ни на что… Смотри, она идет сюда!
И правда, Чилла уже подходила к их столику, а ее спутник остался расплачиваться с официанткой.
– Какие люди! – проговорила Чилла. Она наклонилась и чмокнула Майкла в щеку. Потом как ни в чем не бывало потрепала по плечу Джеффри. – Привет, Джефф! Как поживаешь?
– Прекрасно, Чилла. Просто замечательно. Мы тут с Майклом ведем интересную беседу.
– О чем это?
– О кенгуру.
Чилла метнула на Майкла быстрый взгляд, а затем повернулась к Джеффри.
– Уж не подумываешь ли ты взять одну себе на воспитание?
– Одна у меня уже была.
– Ты не рассказывал.
– Это сугубо конфиденциальная информация, – серьезно сказал Джеффри.
– Надеюсь, ты умел управляться с ней лучше, чем Майкл со своей собакой, – многозначительно обронила Чилла.
– Увы, мне не повезло, – вздохнул Джеффри. – Нам пришлось расстаться. Так было лучше и для нее, и для меня. Но я по ней скучаю. У нее были свои достоинства…
– У всех у нас есть достоинства, – подтвердила Чилла и похлопала Джеффри по широкой спине. – Ладно, мне пора.
Она прижалась щекой к его щеке, сделала ручкой Майклу и откланялась.
– Глупая кенгуру! – проворчал Джеффри.
Майкл посмотрел на друга, но ничего не сказал. Он заметил, что рядом с Чиллой у Джеффри возбужденно заискрились глаза, а на щеках его сестры заиграл румянец. Он был уверен, что между ними по-прежнему существовало сильное взаимное чувство. И оба они были ему так дороги!.. Ничему он так не радовался бы, как если бы они вновь соединили свои судьбы. Увы, в этом он был бессилен. Да и свою собственную любовь он, похоже, не мог довести до счастливого финала.
– Привет, Даника!
– Майкл, ты где?
– Теперь уж, наконец, дома. Как здесь чудесно! Все в цвету!
– Знаю. Я была там пару недель назад. Было замечательно. С тобой было бы еще лучше… Ты уже переделал все свои дела?
– Да. Летом можно опять садиться за книгу.
– У меня та же история.
– Ты не шутишь? Неужели ты уже закончила собирать материал?
– Да. Теперь Джеймс отправляется в Ньюпорт, и мне пора трогаться. Все пленки расшифрованы. Есть любопытнейшие куски.
– Все получится, Даника! Я тебе и раньше это говорил.
– Я помню. Но теперь, когда у меня в руках такая кипа материалов, я с ужасом думаю, что все это придется привести в божеский вид и собрать книгу…
– Главное, начать, – успокоил Майкл. – У меня всегда так: самое худшее – стадия подготовки. Когда погружаешься в работу, дело спорится.
– На это я и надеюсь… А как твой пес?
– Чудовище! Ты его не узнаешь, когда увидишь.
– Когда ты уезжал, он вел себя прилично у Греты и Пэта?
– Шутишь? У них теперь весь дом вверх дном!
– Майкл, как ты мог! У них было такое уютное гнездышко, – серьезно начала Даника, но не выдержала и рассмеялась.
– Признаю, признаю – виноват, – повинился он.
Как чудесно было слышать ее голос! Но еще приятнее было слышать ее смех.
– Как они там поживают?
– Прекрасно. Ждут не дождутся, когда ты приедешь. И я, надо сказать, тоже…
Даника просияла от радости. Конечно, обсуждать это по телефону было небезопасно, но она не виделась с ним целую вечность – восемь месяцев и ужасно скучала.
– Я приеду через пару недель.
– И надолго? – спросил он как можно спокойнее.
Это был ее сюрприз. Она приберегала его напоследок.
– До осени, – ответила она невинным голосом.
– До осени?! – Он уже смирился с тем, что теперь, когда Блейк получил высокую должность, она рано или поздно переберется в Вашингтон. – Милая, это же просто великолепно!
– Я тоже так думаю. Мне очень хочется в Мэн – все восемь месяцев мысль об этом давала мне силы, – голос Даники дрогнул.
Он помолчал, а потом спросил:
– Неважные дела?
Она старалась говорить как можно сдержаннее.
– Пожалуй, ты недалек от истины. В Вашингтоне мне делать нечего.
– Блейк весь в делах?
– По горло. Занят еще больше, чем здесь. Но он обожает все это – приемы, власть… А я терпеть не могу.
– И ты ему это сказала?
– Конечно. Он ответил, что это только на четыре года, но я-то знаю, что это не так. Клейвлинга вполне могут переизбрать на второй срок, и тогда четыре года превратятся в восемь… Но даже если и нет, то Блейк все равно уже не сможет без этой жизни. Так что о семейном счастье мечтать и не приходится.
Что мог на это ответить Майкл? Он мог бы уверить ее, что он, Майкл, готов дать ей то, о чем она так мечтает, но она это и так прекрасно знала. Теперь, как говорится, ход был за ней.
– Что ж, – вздохнул он, – приедешь – по крайней мере, развеешься.
– Если бы так! – горячо воскликнула она. – К сожалению, вместе со мной какое-то время собирается пожить мама.
– Ну и сюрприз! В ней, что, еще не улеглись пробудившиеся материнские чувства?
– Я и сама в растерянности, Майкл. Ничего не понимаю. Ей вдруг страстно захотелось, чтобы между нами установились доверительные отношения. В Вашингтоне мы встречаемся очень часто, и в Бостон она звонит мне два раза в неделю. Даже Блейк не звонит так регулярно. Знаешь, я думаю, она начала осознавать свою смертность…
– Она что, заболела?
– Нет-нет! Со здоровьем у нее все в порядке. Просто, оглядываясь на свою прошлую жизнь, она теперь, наверное, ищет, за что ей зацепиться, чем утешиться. И не находит…
– Ты с ней об этом говорила?
– О таких вещах мы не беседуем.
– А надо бы, – заметил Майкл, – ты должна пойти ей навстречу. Может, даже лучше, что она приедет. Тогда между вами исчезнет отчуждение.
– Не думаю, в моей душе накопилось столько обид. Ты помнишь, как я отреагировала на ее приезд прошлым летом?
Еще бы ему не помнить!
– Тогда ты была не в лучшей форме, Даника. Теперь у вас наладятся отношения. Ты познакомишь ее с соседями…
– Она уже знакома с тобой, – рассмеялась Даника. – В этом-то все и дело. Она будет рядом… Притворяться будет так трудно…
– Не тревожься, малышка! Пусть все идет, как идет. Всему свое время.
– Пусть так, – согласилась она. – Майкл, я так рада, что ты вернулся! Как чудесно сознавать, что ты уже там!
– Я всегда готов быть рядом, и ты это знаешь.
– Да, – прошептала она.
Она это знала. Где бы он ни был, он был готов примчаться к ней в любую минуту. Только бы она его позвала…
– Береги себя, дорогая.
– И ты тоже, Майкл.
Положив трубку, Майкл опустил голову и долго сидел не шевелясь. Однако в душе у него все ликовало. Даника будет принадлежать ему все лето!
Впрочем, не так все просто. Даника не принадлежала ему настолько, насколько бы ему этого хотелось.
Он часто говорил о Данике и Блейке с Чиллой. Майкл помнил тревогу Даники и ее сомнения. Несколько раз, приезжая в Вашингтон, Чилла видела Блейка, наблюдала за ним, но всякий раз он являл собой образец респектабельности и не давал повода заподозрить его в супружеской неверности. Даже на вечеринках без жены он как будто не проявлял ни малейшего интереса к другим женщинам, не пытался ни за кем ухаживать… Из всего этого Майкл заключил, что Блейк был довольно бесчувственным человеком. К несчастью, Даника была соединена с ним брачными узами, и Майкл не знал, что предпринять.
За несколько дней до отъезда в Мэн Данике неожиданно позвонила ее подруга Рэгги Никольс.
– Даника, не составишь ли мне компанию на денек-другой? – поинтересовалась она.
– Ты, что, сможешь ко мне приехать? – обрадовалась Даника. – Рэгги, это замечательно! Я старалась залучить тебя к себе почти год. Извести меня, когда ты прилетаешь, я встречу тебя в аэропорту.
– У тебя уже есть такая возможность. Я только что прилетела.
– Так ты в аэропорту? – воскликнула Даника.
– Вот именно.
– Я мигом. Подождешь минут пятнадцать?
– Конечно. Куда я денусь?! Буду ждать у стоянки на выезде.
– Прекрасно! Неужели я наконец тебя увижу…
– Если поспешишь, – рассмеялась подруга.
Даника бросила трубку, схватила ключи и плащ, бросилась к машине. Столько времени они не виделись! Даника ожила, она так соскучилась в одиночестве! Рэгги была самой близкой ее подругой.
Рэгги она увидела сразу. Торопливо обогнув проезжающую тележку, она бросилась к подруге.
– Как я рада тебя видеть, Рэгги Никольс! Привет!
– Тсс! – зашипела та. – Я путешествую инкогнито. Видишь, я в черных очках.
Она действительно была в огромных черных очках, однако же Даника сразу ее узнала.
– Ты превосходно выглядишь! – воскликнула Даника.
– Да что ты? Тот же нос картошкой, – усмехнулась Рэгги, встряхивая волосами. – Те же мышиные хвостики.
– Ты просто прелесть! – возразила Даника. – Давай, заберем твой чемодан, и вперед! Не хочу делить тебя с аэропортом!
По дороге на Бикон-хилл Рэгги рассказала, что только что вернулась из Франции с чемпионата, а впереди у нее кубок Англии. И вот несколько дней она решила провести в Бостоне – просто отдохнуть.
– Надеюсь, здесь спокойно? – спросила Рэгги. Улыбка ее была самой ослепительной, но в голосе слышалась давняя усталость.
Да, с возрастом все победы даются особенно нелегко.
– Лучшего времени и не выбрать, – заверила ее Даника. – Блейк сейчас в Вашингтоне, а я собиралась в Мэн. Позвони ты через неделю – меня бы уже не застала…
– А как дела у Блейка?
– Отлично. Он доволен назначением, полон планов, занят выше головы.
– А у тебя, наверное, чемоданное настроение?
– Вовсе нет. Ты же знаешь, я терпеть не могу Вашингтон. Я бываю там только по необходимости… Но лучше расскажи о себе, – попросила она. – Как проходит турне, что происходит в жизни?
Рэгги начала рассказывать только час спустя, когда, оставив дома вещи, они пешком отправились в центр города – поужинать в ресторане.
– Чем дальше, тем труднее, – вздохнула Рэгги, когда подруги заняли свои места за столиком. – Как и все, я не становлюсь моложе.
– Но ты в потрясающей форме, Рэгги! Опыт позволяет тебе компенсировать физическую силу…
– Несколько лет подряд я и сама себе это внушала. Но, знаешь, это больше не срабатывает. У молодых прекрасная техника, Даника. Они атлетически развиты, и у них потрясающее чувство корта… А у меня стали ужасно болеть колени и спина… Иногда я просто с ног валюсь от усталости.
Даника пристально посмотрела на подругу.
– Но в этом году ты выиграла первенство, не так ли?
– Ну да, об этом я и говорю.
– Знаешь, со стороны это совсем не заметно, – мягко возразила Даника. – Я наблюдала трансляцию по телевизору и видела перед собой сильную спортсменку в прекрасной форме… Но, конечно, нам уже не восемнадцать лет. – Даника разделывала вилкой принесенную форель. – Ты думала о том, чтобы уйти из спорта?
– Кажется, у меня нет другого выбора. Победы достаются мне не так легко, как прежде. Теперь они просто убивают меня. – Рэгги немного помолчала. – Помнишь, как мы начинали в теннисной академии у Армана? Каждый год мы участвовали в нескольких соревнованиях и мало-помалу поднимались вверх. Это так захватывало!
– Только не меня, – вздохнула Даника.
– Да, пожалуй, – согласилась Рэгги. – У тебя не было необходимости таким образом подниматься вверх по лестнице.
– Я никогда не стремилась забраться на самую вершину.
– Ну да, а я теперь как раз забралась на нее… – Рэгги сделала большой глоток вина и поставила бокал на стол. – Теперь мне куда больнее падать. Я была на самом верху, пожалуй, даже слишком долго…
– Успех не такая уж плохая штука.
– Может быть. Но когда это постоянно впрыскивается тебе в кровь, и ты уже не можешь без этого жить… – Рэгги посмотрела на Данику. – Теперь я спрашиваю себя: кто я такая, где я нахожусь. Конечно, я могла бы уже теперь уйти из спорта и некоторое время купаться в своей популярности. Но популярность быстро поблекнет. Приходят новые, перспективные теннисистки… Словом, я не знаю, куда мне податься. Вот в чем проблема.
Даника не знала, что и сказать.
– А ты говорила об этом с Моникой? – наконец спросила она.
Моника Крейтон вот уже семь лет была тренером Рэгги.
– Моника… – вздохнула Рэгги. – Она уже начинает посматривать на сторону. Конечно, она в этом не признается, но, понятно, не прочь сменить меня на какое-нибудь молодое дарование. Она же понимает, что рано или поздно я уйду. Ей тоже нужно подумать о будущем. На ее месте я бы поступила точно так.
– Неужели вы никогда не говорили с ней о том, что ты будешь делать, когда уйдешь из спорта?
– Я сама не знаю, откуда же ей знать? С шести лет я держу в руках теннисную ракетку и всегда знала, к чему я стремлюсь. Никогда никаких сомнений. Теннис был моим будущим. Но вдруг я словно погрузилась в потемки…
– Если ты откажешься от участия в турнирах, это не значит, что нужно вообще бросать теннис. Ты можешь перейти на тренерскую работу.
Рэгги шумно вздохнула.
– Я уже думала об этом. Конечно, могу. Но только играть и тренировать – это не одно и тоже. Одно дело быть на корте, а другое дело следить за происходящим с тренерской скамейки…
– Ты будешь гордиться своими учениками.
– Возможно. Но, кто знает, вдруг из меня получится никудышный тренер? Все нужно начинать заново.
– Тогда открой свою школу. Желающих заниматься теннисом сотни. А твое имя широко известно.
– Может быть. Но боюсь, мне это будет просто скучно. Всю жизнь я только и жила от турнира к турниру. Без этой вечной лихорадки я себя не мыслю… – Рэгги в отчаянии махнула рукой.
– Глядя на тебя, этого не скажешь, – заметила Даника. – Честное слово, Рэгги, всегда есть какой-то выбор…
Рэгги пристально посмотрела на подругу.
– Теперь мне кажется, что ты поступила правильно, когда решила покончить с теннисом. Я отдала бы все на свете, лишь бы оказаться на твоем месте. Взгляни на себя: у тебя муж – член президентской команды; у тебя целых три дома; ты по гроб жизни материально независима.
– Хорошо там, где нас нет, – грустно улыбнулась Даника.
– А в чем дело, подруга, – удивилась Рэгги, – с Блейком проблемы? Вы вроде бы давно притерлись? Или все дело в ребенке – ты все еще переживаешь?
Даника жестом остановила Рэгги и кивнула официантке, чтобы та принесла счет.
Они медленно шли по центру города, и Даника рассказывала Рэгги о своей жизни с Блейком.
– Он меня почти не видит, Рэг. Даже когда я рядом, он смотрит на меня, как на пустое место. Или как на мебель.
– Негодяй! – возмутилась Рэгги. – Какого черта он не замечает, какое ему досталось сокровище?
– Ты слишком пристрастна в этом вопросе, Рэг, – возразила Даника. – В жизни Блейка много интересных вещей, но я не из их числа. Видишь, я такая эгоистка, что даже предпочла жить здесь, отдельно от него… Я все пыталась внушить себе: он занятой человек, бизнесмен, у него куча дел. Я говорила себе: даже если он не замечает меня, он все равно помнит обо мне… Мне как будто чего-то недостает, и я не хочу превратиться в сорокалетнюю дуру без профессии и без интересов. Как ужасно видеть, сколько уже потеряно…
– Но твоя работа с Джеймсом Брайантом что-то возмещает?
Даника писала подруге о задуманной книге.
– Конечно. Я получаю от работы колоссальное удовольствие, но…
– Что но?
– Есть один мужчина, Рэг… – наконец решилась Даника.
На целую минуту Рэгги лишилась дара речи.
– Так, значит, другой мужчина? – наконец выговорила она.
– Да, – сухо подтвердила Даника.
– Ты, кажется, ни о ком в письмах не упоминала.
– Упоминала, но только, конечно, не в этом смысле, – возразила Даника.
Рэгги наморщила лоб.
– Погоди, это тот парень из Мэна?
Даника кивнула.
– Об этом не знает ни одна живая душа. Ты первая, кому я призналась. Никому не проболтаешься?
– Разве это на меня похоже? – обиделась Рэгги.
В памяти Даники ожили девические воспоминания, когда они с Рэгги поверяли друг другу сердечные тайны и все такое.
– Нет, конечно, – улыбнулась она в ответ.
– И теперь не проболтаюсь. Майкл… Кажется, его так зовут?
– Да. Майкл… Такого замечательного человека я еще не встречала!
– Погоди, вернемся немного назад. Вы познакомились, когда ты покупала дом?
Словно заново переживая в воспоминаниях те дни, Даника рассказала Рэгги обо всем: о неторопливом знакомстве, совместных велосипедных прогулках, покупке пса, выкидыше… Рассказала она и о зиме: о том, как Майкл звонил по телефону и был для нее настоящей опорой в это непростое время.
– Да ты в него влюблена, – заметила Рэгги. – У тебя на лице это написано.
– Теперь да. Но я всегда стараюсь это спрятать…
– А Блейк знает?
– Он знаком с ним и знает, что мы с Майклом друзья. Он никогда не проявлял к этому особого интереса. Последнее время его вообще ничто не волнует, кроме работы.
– А как далеко у тебя зашло с Майклом? Ты с ним спишь?
– Боже, как ты прямолинейна!
– Ты хочешь, чтобы я была другой?
– Нет! – Даника энергично замотала головой. – Нет, я с ним не сплю. Не могу.
– Почему? Ведь ты его любишь.
– Но я замужем, Рэг. Ты, что, забыла?
– Черт возьми, Даника! Женатые люди часто этим занимаются. Уж я-то знаю. Большинство мужчин, с которыми я встречалась, женаты.
– Не может быть! – ужаснулась Даника.
– Так оно и есть. И я это прекрасно понимала. Не я искала с ними встречи. Это они за мной ухлестывали. У них всегда ушки на макушке. А мне время от времени нужно встряхнуться. Красивый, крепкий мужчина – это то, что требуется. Пусть даже на одну ночь.
– Но между мной и Майклом существует нечто большее, чем просто влечение. Если это произойдет, то никак не на одну ночь…
– А это произойдет? – уточнила Рэгги. – Ты собираешься в Мэн на все лето. Блейк не поедет с тобой?
– Сомневаюсь. Он опять говорит, что выберется, как только сможет, но вряд ли у него будет такая возможность. И по-моему, он нисколько не жалеет об этом.
– Значит, никто вам с Майклом не помешает. Ты хоть сама знаешь, чего ты хочешь?
– Не знаю… – вздохнула Даника.
– Попробуй пофантазировать. Если бы все было в твоих руках, чего бы хотела?
Данике не нужно было даже фантазировать. Уже несколько месяцев она думала о том, что будет, если она вдруг станет свободна.
– Я бы развелась с Блейком, переехала в Мэн, вышла за Майкла и нарожала бы шесть человек детей.
– Ничего себе! Так давай, действуй!
– Не могу. Это только мечта. С Блейком я развестись не могу. Неужели ты не понимаешь, каким для него это будет ударом, тем более теперь – на пике его карьеры. А родители!..
– Да Бог с ними со всеми! Подумай о себе.
Даника усмехнулась.
– Ты рассуждаешь точно так же, как и Майкл.
– Ты говорила с ним о разводе с Блейком?
– Нет. Но ему известно, как я привязана к семье, что с Блейком меня связывает чувство долга.
– О каком чувстве долга ты говоришь, когда тебе так плохо?
– Вовсе мне не плохо. Я даже должна быть признательна мужу за многое. А сейчас, когда я работаю с Джеймсом над книгой, я просто нашла себя.
– Но ты так обделена! – тихо сказала Рэгги. – Скажи, а с Блейком у вас может все наладиться?
– Ты имеешь в виду нашу супружескую жизнь? Не знаю, Рэг, не знаю… Я надеялась на это, когда покупала дом в Мэне. Но с тех пор мы еще больше отдалились друг от друга. У него своя собственная жизнь. Так было всегда. И поэтому мне не оставалось ничего другого, как строить свою. Мы движемся по жизни в противоположные стороны. Не уверена, что кто-то из нас готов пойти навстречу другому.
– Вот и ответ на все твои вопросы.
– Нет, не думаю. Я по-прежнему не могу себе этого представить – развод. Не хочу. Это меня пугает.
– Подумаешь – развод! Почти никакой канители. Знаешь, время от времени люди разводятся. Когда приходят к заключению, что их брак распался. Дело житейское. Ты могла бы улететь на Гаити и там…
– Прошу тебя, Рэгги! Я больше не хочу об этом говорить.
– Хорошо. Тогда не будем. По крайней мере, не сейчас. Придет время, и ты сама все поймешь.
Рэгги ободряюще пожала Данике руку, весело улыбнулась и сказала, что хотела сделать кое-какие покупки. Когда они вернулись домой, Даника постаралась задвинуть мысли о будущем в самый дальний уголок своей памяти. Рэгги рассказывала ей о всяких забавных случаях со спортсменами вне корта. Миссис Хэнна накормила их обедом, и подруги уселись в гостиной и предались воспоминаниям о тех временах, когда они учились у Армана. Даника снова почувствовала себя молодой и была очень рада, что Блейка не оказалось дома – что он не выглядывал из кабинета, осуждающе глядя на жену.
О будущем они заговорили лишь на кухне, когда сели пить чай из «мудрых» чашек. Рэгги повертела в руках блюдце и сказала:
– Послушай! «Часто мы понимаем, чего хотим, когда нам это запрещают». Как, по-твоему, это верно?
– А вот что написано у меня: «Морщины от улыбок только украшают лицо». Ни у тебя, ни у меня вообще нет морщин. Хорошо это или плохо?
Глава 10
– Да уж, – улыбнулся Майкл. – Она родит ребенка прямо на перекрестке, сунет в сумку и помчится дальше.
– Она настоящая кенгуру. Будет прыгать с ребенком в сумке.
– Или вроде индианок, которые таскают своих малышей за спиной… Впрочем, от этого они их любят не меньше.
– Ты на что намекаешь? – поинтересовался Джеффри.
– Да ни на что… Смотри, она идет сюда!
И правда, Чилла уже подходила к их столику, а ее спутник остался расплачиваться с официанткой.
– Какие люди! – проговорила Чилла. Она наклонилась и чмокнула Майкла в щеку. Потом как ни в чем не бывало потрепала по плечу Джеффри. – Привет, Джефф! Как поживаешь?
– Прекрасно, Чилла. Просто замечательно. Мы тут с Майклом ведем интересную беседу.
– О чем это?
– О кенгуру.
Чилла метнула на Майкла быстрый взгляд, а затем повернулась к Джеффри.
– Уж не подумываешь ли ты взять одну себе на воспитание?
– Одна у меня уже была.
– Ты не рассказывал.
– Это сугубо конфиденциальная информация, – серьезно сказал Джеффри.
– Надеюсь, ты умел управляться с ней лучше, чем Майкл со своей собакой, – многозначительно обронила Чилла.
– Увы, мне не повезло, – вздохнул Джеффри. – Нам пришлось расстаться. Так было лучше и для нее, и для меня. Но я по ней скучаю. У нее были свои достоинства…
– У всех у нас есть достоинства, – подтвердила Чилла и похлопала Джеффри по широкой спине. – Ладно, мне пора.
Она прижалась щекой к его щеке, сделала ручкой Майклу и откланялась.
– Глупая кенгуру! – проворчал Джеффри.
Майкл посмотрел на друга, но ничего не сказал. Он заметил, что рядом с Чиллой у Джеффри возбужденно заискрились глаза, а на щеках его сестры заиграл румянец. Он был уверен, что между ними по-прежнему существовало сильное взаимное чувство. И оба они были ему так дороги!.. Ничему он так не радовался бы, как если бы они вновь соединили свои судьбы. Увы, в этом он был бессилен. Да и свою собственную любовь он, похоже, не мог довести до счастливого финала.
– Привет, Даника!
– Майкл, ты где?
– Теперь уж, наконец, дома. Как здесь чудесно! Все в цвету!
– Знаю. Я была там пару недель назад. Было замечательно. С тобой было бы еще лучше… Ты уже переделал все свои дела?
– Да. Летом можно опять садиться за книгу.
– У меня та же история.
– Ты не шутишь? Неужели ты уже закончила собирать материал?
– Да. Теперь Джеймс отправляется в Ньюпорт, и мне пора трогаться. Все пленки расшифрованы. Есть любопытнейшие куски.
– Все получится, Даника! Я тебе и раньше это говорил.
– Я помню. Но теперь, когда у меня в руках такая кипа материалов, я с ужасом думаю, что все это придется привести в божеский вид и собрать книгу…
– Главное, начать, – успокоил Майкл. – У меня всегда так: самое худшее – стадия подготовки. Когда погружаешься в работу, дело спорится.
– На это я и надеюсь… А как твой пес?
– Чудовище! Ты его не узнаешь, когда увидишь.
– Когда ты уезжал, он вел себя прилично у Греты и Пэта?
– Шутишь? У них теперь весь дом вверх дном!
– Майкл, как ты мог! У них было такое уютное гнездышко, – серьезно начала Даника, но не выдержала и рассмеялась.
– Признаю, признаю – виноват, – повинился он.
Как чудесно было слышать ее голос! Но еще приятнее было слышать ее смех.
– Как они там поживают?
– Прекрасно. Ждут не дождутся, когда ты приедешь. И я, надо сказать, тоже…
Даника просияла от радости. Конечно, обсуждать это по телефону было небезопасно, но она не виделась с ним целую вечность – восемь месяцев и ужасно скучала.
– Я приеду через пару недель.
– И надолго? – спросил он как можно спокойнее.
Это был ее сюрприз. Она приберегала его напоследок.
– До осени, – ответила она невинным голосом.
– До осени?! – Он уже смирился с тем, что теперь, когда Блейк получил высокую должность, она рано или поздно переберется в Вашингтон. – Милая, это же просто великолепно!
– Я тоже так думаю. Мне очень хочется в Мэн – все восемь месяцев мысль об этом давала мне силы, – голос Даники дрогнул.
Он помолчал, а потом спросил:
– Неважные дела?
Она старалась говорить как можно сдержаннее.
– Пожалуй, ты недалек от истины. В Вашингтоне мне делать нечего.
– Блейк весь в делах?
– По горло. Занят еще больше, чем здесь. Но он обожает все это – приемы, власть… А я терпеть не могу.
– И ты ему это сказала?
– Конечно. Он ответил, что это только на четыре года, но я-то знаю, что это не так. Клейвлинга вполне могут переизбрать на второй срок, и тогда четыре года превратятся в восемь… Но даже если и нет, то Блейк все равно уже не сможет без этой жизни. Так что о семейном счастье мечтать и не приходится.
Что мог на это ответить Майкл? Он мог бы уверить ее, что он, Майкл, готов дать ей то, о чем она так мечтает, но она это и так прекрасно знала. Теперь, как говорится, ход был за ней.
– Что ж, – вздохнул он, – приедешь – по крайней мере, развеешься.
– Если бы так! – горячо воскликнула она. – К сожалению, вместе со мной какое-то время собирается пожить мама.
– Ну и сюрприз! В ней, что, еще не улеглись пробудившиеся материнские чувства?
– Я и сама в растерянности, Майкл. Ничего не понимаю. Ей вдруг страстно захотелось, чтобы между нами установились доверительные отношения. В Вашингтоне мы встречаемся очень часто, и в Бостон она звонит мне два раза в неделю. Даже Блейк не звонит так регулярно. Знаешь, я думаю, она начала осознавать свою смертность…
– Она что, заболела?
– Нет-нет! Со здоровьем у нее все в порядке. Просто, оглядываясь на свою прошлую жизнь, она теперь, наверное, ищет, за что ей зацепиться, чем утешиться. И не находит…
– Ты с ней об этом говорила?
– О таких вещах мы не беседуем.
– А надо бы, – заметил Майкл, – ты должна пойти ей навстречу. Может, даже лучше, что она приедет. Тогда между вами исчезнет отчуждение.
– Не думаю, в моей душе накопилось столько обид. Ты помнишь, как я отреагировала на ее приезд прошлым летом?
Еще бы ему не помнить!
– Тогда ты была не в лучшей форме, Даника. Теперь у вас наладятся отношения. Ты познакомишь ее с соседями…
– Она уже знакома с тобой, – рассмеялась Даника. – В этом-то все и дело. Она будет рядом… Притворяться будет так трудно…
– Не тревожься, малышка! Пусть все идет, как идет. Всему свое время.
– Пусть так, – согласилась она. – Майкл, я так рада, что ты вернулся! Как чудесно сознавать, что ты уже там!
– Я всегда готов быть рядом, и ты это знаешь.
– Да, – прошептала она.
Она это знала. Где бы он ни был, он был готов примчаться к ней в любую минуту. Только бы она его позвала…
– Береги себя, дорогая.
– И ты тоже, Майкл.
Положив трубку, Майкл опустил голову и долго сидел не шевелясь. Однако в душе у него все ликовало. Даника будет принадлежать ему все лето!
Впрочем, не так все просто. Даника не принадлежала ему настолько, насколько бы ему этого хотелось.
Он часто говорил о Данике и Блейке с Чиллой. Майкл помнил тревогу Даники и ее сомнения. Несколько раз, приезжая в Вашингтон, Чилла видела Блейка, наблюдала за ним, но всякий раз он являл собой образец респектабельности и не давал повода заподозрить его в супружеской неверности. Даже на вечеринках без жены он как будто не проявлял ни малейшего интереса к другим женщинам, не пытался ни за кем ухаживать… Из всего этого Майкл заключил, что Блейк был довольно бесчувственным человеком. К несчастью, Даника была соединена с ним брачными узами, и Майкл не знал, что предпринять.
За несколько дней до отъезда в Мэн Данике неожиданно позвонила ее подруга Рэгги Никольс.
– Даника, не составишь ли мне компанию на денек-другой? – поинтересовалась она.
– Ты, что, сможешь ко мне приехать? – обрадовалась Даника. – Рэгги, это замечательно! Я старалась залучить тебя к себе почти год. Извести меня, когда ты прилетаешь, я встречу тебя в аэропорту.
– У тебя уже есть такая возможность. Я только что прилетела.
– Так ты в аэропорту? – воскликнула Даника.
– Вот именно.
– Я мигом. Подождешь минут пятнадцать?
– Конечно. Куда я денусь?! Буду ждать у стоянки на выезде.
– Прекрасно! Неужели я наконец тебя увижу…
– Если поспешишь, – рассмеялась подруга.
Даника бросила трубку, схватила ключи и плащ, бросилась к машине. Столько времени они не виделись! Даника ожила, она так соскучилась в одиночестве! Рэгги была самой близкой ее подругой.
Рэгги она увидела сразу. Торопливо обогнув проезжающую тележку, она бросилась к подруге.
– Как я рада тебя видеть, Рэгги Никольс! Привет!
– Тсс! – зашипела та. – Я путешествую инкогнито. Видишь, я в черных очках.
Она действительно была в огромных черных очках, однако же Даника сразу ее узнала.
– Ты превосходно выглядишь! – воскликнула Даника.
– Да что ты? Тот же нос картошкой, – усмехнулась Рэгги, встряхивая волосами. – Те же мышиные хвостики.
– Ты просто прелесть! – возразила Даника. – Давай, заберем твой чемодан, и вперед! Не хочу делить тебя с аэропортом!
По дороге на Бикон-хилл Рэгги рассказала, что только что вернулась из Франции с чемпионата, а впереди у нее кубок Англии. И вот несколько дней она решила провести в Бостоне – просто отдохнуть.
– Надеюсь, здесь спокойно? – спросила Рэгги. Улыбка ее была самой ослепительной, но в голосе слышалась давняя усталость.
Да, с возрастом все победы даются особенно нелегко.
– Лучшего времени и не выбрать, – заверила ее Даника. – Блейк сейчас в Вашингтоне, а я собиралась в Мэн. Позвони ты через неделю – меня бы уже не застала…
– А как дела у Блейка?
– Отлично. Он доволен назначением, полон планов, занят выше головы.
– А у тебя, наверное, чемоданное настроение?
– Вовсе нет. Ты же знаешь, я терпеть не могу Вашингтон. Я бываю там только по необходимости… Но лучше расскажи о себе, – попросила она. – Как проходит турне, что происходит в жизни?
Рэгги начала рассказывать только час спустя, когда, оставив дома вещи, они пешком отправились в центр города – поужинать в ресторане.
– Чем дальше, тем труднее, – вздохнула Рэгги, когда подруги заняли свои места за столиком. – Как и все, я не становлюсь моложе.
– Но ты в потрясающей форме, Рэгги! Опыт позволяет тебе компенсировать физическую силу…
– Несколько лет подряд я и сама себе это внушала. Но, знаешь, это больше не срабатывает. У молодых прекрасная техника, Даника. Они атлетически развиты, и у них потрясающее чувство корта… А у меня стали ужасно болеть колени и спина… Иногда я просто с ног валюсь от усталости.
Даника пристально посмотрела на подругу.
– Но в этом году ты выиграла первенство, не так ли?
– Ну да, об этом я и говорю.
– Знаешь, со стороны это совсем не заметно, – мягко возразила Даника. – Я наблюдала трансляцию по телевизору и видела перед собой сильную спортсменку в прекрасной форме… Но, конечно, нам уже не восемнадцать лет. – Даника разделывала вилкой принесенную форель. – Ты думала о том, чтобы уйти из спорта?
– Кажется, у меня нет другого выбора. Победы достаются мне не так легко, как прежде. Теперь они просто убивают меня. – Рэгги немного помолчала. – Помнишь, как мы начинали в теннисной академии у Армана? Каждый год мы участвовали в нескольких соревнованиях и мало-помалу поднимались вверх. Это так захватывало!
– Только не меня, – вздохнула Даника.
– Да, пожалуй, – согласилась Рэгги. – У тебя не было необходимости таким образом подниматься вверх по лестнице.
– Я никогда не стремилась забраться на самую вершину.
– Ну да, а я теперь как раз забралась на нее… – Рэгги сделала большой глоток вина и поставила бокал на стол. – Теперь мне куда больнее падать. Я была на самом верху, пожалуй, даже слишком долго…
– Успех не такая уж плохая штука.
– Может быть. Но когда это постоянно впрыскивается тебе в кровь, и ты уже не можешь без этого жить… – Рэгги посмотрела на Данику. – Теперь я спрашиваю себя: кто я такая, где я нахожусь. Конечно, я могла бы уже теперь уйти из спорта и некоторое время купаться в своей популярности. Но популярность быстро поблекнет. Приходят новые, перспективные теннисистки… Словом, я не знаю, куда мне податься. Вот в чем проблема.
Даника не знала, что и сказать.
– А ты говорила об этом с Моникой? – наконец спросила она.
Моника Крейтон вот уже семь лет была тренером Рэгги.
– Моника… – вздохнула Рэгги. – Она уже начинает посматривать на сторону. Конечно, она в этом не признается, но, понятно, не прочь сменить меня на какое-нибудь молодое дарование. Она же понимает, что рано или поздно я уйду. Ей тоже нужно подумать о будущем. На ее месте я бы поступила точно так.
– Неужели вы никогда не говорили с ней о том, что ты будешь делать, когда уйдешь из спорта?
– Я сама не знаю, откуда же ей знать? С шести лет я держу в руках теннисную ракетку и всегда знала, к чему я стремлюсь. Никогда никаких сомнений. Теннис был моим будущим. Но вдруг я словно погрузилась в потемки…
– Если ты откажешься от участия в турнирах, это не значит, что нужно вообще бросать теннис. Ты можешь перейти на тренерскую работу.
Рэгги шумно вздохнула.
– Я уже думала об этом. Конечно, могу. Но только играть и тренировать – это не одно и тоже. Одно дело быть на корте, а другое дело следить за происходящим с тренерской скамейки…
– Ты будешь гордиться своими учениками.
– Возможно. Но, кто знает, вдруг из меня получится никудышный тренер? Все нужно начинать заново.
– Тогда открой свою школу. Желающих заниматься теннисом сотни. А твое имя широко известно.
– Может быть. Но боюсь, мне это будет просто скучно. Всю жизнь я только и жила от турнира к турниру. Без этой вечной лихорадки я себя не мыслю… – Рэгги в отчаянии махнула рукой.
– Глядя на тебя, этого не скажешь, – заметила Даника. – Честное слово, Рэгги, всегда есть какой-то выбор…
Рэгги пристально посмотрела на подругу.
– Теперь мне кажется, что ты поступила правильно, когда решила покончить с теннисом. Я отдала бы все на свете, лишь бы оказаться на твоем месте. Взгляни на себя: у тебя муж – член президентской команды; у тебя целых три дома; ты по гроб жизни материально независима.
– Хорошо там, где нас нет, – грустно улыбнулась Даника.
– А в чем дело, подруга, – удивилась Рэгги, – с Блейком проблемы? Вы вроде бы давно притерлись? Или все дело в ребенке – ты все еще переживаешь?
Даника жестом остановила Рэгги и кивнула официантке, чтобы та принесла счет.
Они медленно шли по центру города, и Даника рассказывала Рэгги о своей жизни с Блейком.
– Он меня почти не видит, Рэг. Даже когда я рядом, он смотрит на меня, как на пустое место. Или как на мебель.
– Негодяй! – возмутилась Рэгги. – Какого черта он не замечает, какое ему досталось сокровище?
– Ты слишком пристрастна в этом вопросе, Рэг, – возразила Даника. – В жизни Блейка много интересных вещей, но я не из их числа. Видишь, я такая эгоистка, что даже предпочла жить здесь, отдельно от него… Я все пыталась внушить себе: он занятой человек, бизнесмен, у него куча дел. Я говорила себе: даже если он не замечает меня, он все равно помнит обо мне… Мне как будто чего-то недостает, и я не хочу превратиться в сорокалетнюю дуру без профессии и без интересов. Как ужасно видеть, сколько уже потеряно…
– Но твоя работа с Джеймсом Брайантом что-то возмещает?
Даника писала подруге о задуманной книге.
– Конечно. Я получаю от работы колоссальное удовольствие, но…
– Что но?
– Есть один мужчина, Рэг… – наконец решилась Даника.
На целую минуту Рэгги лишилась дара речи.
– Так, значит, другой мужчина? – наконец выговорила она.
– Да, – сухо подтвердила Даника.
– Ты, кажется, ни о ком в письмах не упоминала.
– Упоминала, но только, конечно, не в этом смысле, – возразила Даника.
Рэгги наморщила лоб.
– Погоди, это тот парень из Мэна?
Даника кивнула.
– Об этом не знает ни одна живая душа. Ты первая, кому я призналась. Никому не проболтаешься?
– Разве это на меня похоже? – обиделась Рэгги.
В памяти Даники ожили девические воспоминания, когда они с Рэгги поверяли друг другу сердечные тайны и все такое.
– Нет, конечно, – улыбнулась она в ответ.
– И теперь не проболтаюсь. Майкл… Кажется, его так зовут?
– Да. Майкл… Такого замечательного человека я еще не встречала!
– Погоди, вернемся немного назад. Вы познакомились, когда ты покупала дом?
Словно заново переживая в воспоминаниях те дни, Даника рассказала Рэгги обо всем: о неторопливом знакомстве, совместных велосипедных прогулках, покупке пса, выкидыше… Рассказала она и о зиме: о том, как Майкл звонил по телефону и был для нее настоящей опорой в это непростое время.
– Да ты в него влюблена, – заметила Рэгги. – У тебя на лице это написано.
– Теперь да. Но я всегда стараюсь это спрятать…
– А Блейк знает?
– Он знаком с ним и знает, что мы с Майклом друзья. Он никогда не проявлял к этому особого интереса. Последнее время его вообще ничто не волнует, кроме работы.
– А как далеко у тебя зашло с Майклом? Ты с ним спишь?
– Боже, как ты прямолинейна!
– Ты хочешь, чтобы я была другой?
– Нет! – Даника энергично замотала головой. – Нет, я с ним не сплю. Не могу.
– Почему? Ведь ты его любишь.
– Но я замужем, Рэг. Ты, что, забыла?
– Черт возьми, Даника! Женатые люди часто этим занимаются. Уж я-то знаю. Большинство мужчин, с которыми я встречалась, женаты.
– Не может быть! – ужаснулась Даника.
– Так оно и есть. И я это прекрасно понимала. Не я искала с ними встречи. Это они за мной ухлестывали. У них всегда ушки на макушке. А мне время от времени нужно встряхнуться. Красивый, крепкий мужчина – это то, что требуется. Пусть даже на одну ночь.
– Но между мной и Майклом существует нечто большее, чем просто влечение. Если это произойдет, то никак не на одну ночь…
– А это произойдет? – уточнила Рэгги. – Ты собираешься в Мэн на все лето. Блейк не поедет с тобой?
– Сомневаюсь. Он опять говорит, что выберется, как только сможет, но вряд ли у него будет такая возможность. И по-моему, он нисколько не жалеет об этом.
– Значит, никто вам с Майклом не помешает. Ты хоть сама знаешь, чего ты хочешь?
– Не знаю… – вздохнула Даника.
– Попробуй пофантазировать. Если бы все было в твоих руках, чего бы хотела?
Данике не нужно было даже фантазировать. Уже несколько месяцев она думала о том, что будет, если она вдруг станет свободна.
– Я бы развелась с Блейком, переехала в Мэн, вышла за Майкла и нарожала бы шесть человек детей.
– Ничего себе! Так давай, действуй!
– Не могу. Это только мечта. С Блейком я развестись не могу. Неужели ты не понимаешь, каким для него это будет ударом, тем более теперь – на пике его карьеры. А родители!..
– Да Бог с ними со всеми! Подумай о себе.
Даника усмехнулась.
– Ты рассуждаешь точно так же, как и Майкл.
– Ты говорила с ним о разводе с Блейком?
– Нет. Но ему известно, как я привязана к семье, что с Блейком меня связывает чувство долга.
– О каком чувстве долга ты говоришь, когда тебе так плохо?
– Вовсе мне не плохо. Я даже должна быть признательна мужу за многое. А сейчас, когда я работаю с Джеймсом над книгой, я просто нашла себя.
– Но ты так обделена! – тихо сказала Рэгги. – Скажи, а с Блейком у вас может все наладиться?
– Ты имеешь в виду нашу супружескую жизнь? Не знаю, Рэг, не знаю… Я надеялась на это, когда покупала дом в Мэне. Но с тех пор мы еще больше отдалились друг от друга. У него своя собственная жизнь. Так было всегда. И поэтому мне не оставалось ничего другого, как строить свою. Мы движемся по жизни в противоположные стороны. Не уверена, что кто-то из нас готов пойти навстречу другому.
– Вот и ответ на все твои вопросы.
– Нет, не думаю. Я по-прежнему не могу себе этого представить – развод. Не хочу. Это меня пугает.
– Подумаешь – развод! Почти никакой канители. Знаешь, время от времени люди разводятся. Когда приходят к заключению, что их брак распался. Дело житейское. Ты могла бы улететь на Гаити и там…
– Прошу тебя, Рэгги! Я больше не хочу об этом говорить.
– Хорошо. Тогда не будем. По крайней мере, не сейчас. Придет время, и ты сама все поймешь.
Рэгги ободряюще пожала Данике руку, весело улыбнулась и сказала, что хотела сделать кое-какие покупки. Когда они вернулись домой, Даника постаралась задвинуть мысли о будущем в самый дальний уголок своей памяти. Рэгги рассказывала ей о всяких забавных случаях со спортсменами вне корта. Миссис Хэнна накормила их обедом, и подруги уселись в гостиной и предались воспоминаниям о тех временах, когда они учились у Армана. Даника снова почувствовала себя молодой и была очень рада, что Блейка не оказалось дома – что он не выглядывал из кабинета, осуждающе глядя на жену.
О будущем они заговорили лишь на кухне, когда сели пить чай из «мудрых» чашек. Рэгги повертела в руках блюдце и сказала:
– Послушай! «Часто мы понимаем, чего хотим, когда нам это запрещают». Как, по-твоему, это верно?
– А вот что написано у меня: «Морщины от улыбок только украшают лицо». Ни у тебя, ни у меня вообще нет морщин. Хорошо это или плохо?
Глава 10
В Мэн нужно было перевезти кучу вещей: компьютер и все необходимое к нему, словари, справочники, одежду. Поэтому Даника попросила Маркуса сопровождать ее на «Мерседесе».
Приехав, она первым делом распахнула во всем доме окна, чтобы проветрить комнаты. Тем временем Маркус разгружал автомобили. Компьютер установили в гостиной. Маркус услужливо предложил съездить в город за продуктами, но Даника поспешно отказалась и облегченно вздохнула, когда «Мерседес» отъехал от дома и двинулся в сторону Бостона.
Даника открыла чемодан и стала раскладывать в шкафу привезенные вещи. Потом сняла юбку и блузку и натянула джинсы. И вдруг она услышала голос Майкла.
– Даника, это я!
Она торопливо натянула на себя футболку. Сердце билось как сумасшедшее. Она выскочила в гостиную. Майкл уже входил в дом.
– Майкл! – воскликнула она, бросаясь к нему в объятия. Он подхватил ее на руки и закружил по комнате. – Ах, Майкл, как же я соскучилась!
Он опустил ее на пол.
– Дай-ка посмотреть на тебя, – проговорил он. – Ты чудесно выглядишь. Волосы отросли. Мне нравится!
– Мне тоже. – Она провела рукой по волосам. – А ты коротко подстригся. Тебе идет.
– Честно говоря, парикмахер перестарался. Я не собирался стричься так коротко. Ничего, скоро отрастут.
Он снова обнял ее. Потом нежно поцеловал в губы.
– Я думал, ты уже никогда не приедешь, – пробормотал он, неохотно прерывая поцелуй. – Столько времени прошло!
Она чувствовала его тепло. Ей словно хотелось еще раз удостовериться, что он не снится ей. Ах, сколько раз он являлся ей в снах!..
– У меня новости, – сказал он, чуть помедлив. – Мне предложили преподавательскую работу с этой осени.
– Прекрасно! Где?
Поколебавшись секунду, он ответил:
– В Гарварде.
– Ты теперь переедешь в Бостон? – воскликнула она радостно.
– Еще не решил, хотя вряд ли. Я думал, тебя эта новость расстроит.
– Расстроит? С какой стати? Это просто великолепно!
– Правда, я буду вести только один семинар в неделю. Да и то пока только один семестр. Мне еще не приходилось этим заниматься. Летом нужно всерьез готовиться, но, честно говоря, очень хочется попробовать себя в качестве преподавателя.
– В качестве преподавателя? – усмехнулась она, робко прижимаясь к нему. Ей показалось, что их близость волновала его куда меньше, чем ее. – А больше ни в каком качестве тебе не хочется себя попробовать?
– Я думал… Вернее, надеялся, что мы, может быть, сможем часто обедать вместе…
Он мог бы этого и не говорить. Она легко читала все его мысли. В Бостоне он будет чувствовать себя почти у нее в гостях, и они, возможно, нарушат свое прежнее соглашение о том, чтобы не усложнять друг другу жизнь.
– Я очень рада этому, – сказала Даника. – Эта зима длилась, казалось, целую вечность. Больше я не хочу пережить нечто подобное… Я понимаю, ты ждешь от меня решения, ты хочешь знать, как сложатся наши отношения теперь, когда я приехала. – Она внимательно посмотрела на Майкла. – Наверное, это несправедливо по отношению к тебе.
– Разве я жалуюсь?
– Я не могу ничего обещать тебе, Майкл, – тихо сказала она. – Пойми меня и прости.
– Я понимаю, милая, понимаю. Но я так скучал по тебе все время и тоже не хочу больше разлучаться. – Он перевел дыхание. – Пожалуйста, пойми меня правильно. Я вовсе не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Ни в чем… Я не стремился специально перебраться в Бостон, не искал этой работы. Просто представилась такая возможность. И все равно это замечательно, что мы сможем встречаться… Если же ты решишь, что этого делать не надо, я целиком уйду в преподавание, я не буду тебе досаждать… Но это безумие: говорить о будущей осени, когда у нас впереди бесконечное лето!.. У меня есть еще один сюрприз. Хочешь узнать – какой?
– Такой же хороший, как и первый?
Приехав, она первым делом распахнула во всем доме окна, чтобы проветрить комнаты. Тем временем Маркус разгружал автомобили. Компьютер установили в гостиной. Маркус услужливо предложил съездить в город за продуктами, но Даника поспешно отказалась и облегченно вздохнула, когда «Мерседес» отъехал от дома и двинулся в сторону Бостона.
Даника открыла чемодан и стала раскладывать в шкафу привезенные вещи. Потом сняла юбку и блузку и натянула джинсы. И вдруг она услышала голос Майкла.
– Даника, это я!
Она торопливо натянула на себя футболку. Сердце билось как сумасшедшее. Она выскочила в гостиную. Майкл уже входил в дом.
– Майкл! – воскликнула она, бросаясь к нему в объятия. Он подхватил ее на руки и закружил по комнате. – Ах, Майкл, как же я соскучилась!
Он опустил ее на пол.
– Дай-ка посмотреть на тебя, – проговорил он. – Ты чудесно выглядишь. Волосы отросли. Мне нравится!
– Мне тоже. – Она провела рукой по волосам. – А ты коротко подстригся. Тебе идет.
– Честно говоря, парикмахер перестарался. Я не собирался стричься так коротко. Ничего, скоро отрастут.
Он снова обнял ее. Потом нежно поцеловал в губы.
– Я думал, ты уже никогда не приедешь, – пробормотал он, неохотно прерывая поцелуй. – Столько времени прошло!
Она чувствовала его тепло. Ей словно хотелось еще раз удостовериться, что он не снится ей. Ах, сколько раз он являлся ей в снах!..
– У меня новости, – сказал он, чуть помедлив. – Мне предложили преподавательскую работу с этой осени.
– Прекрасно! Где?
Поколебавшись секунду, он ответил:
– В Гарварде.
– Ты теперь переедешь в Бостон? – воскликнула она радостно.
– Еще не решил, хотя вряд ли. Я думал, тебя эта новость расстроит.
– Расстроит? С какой стати? Это просто великолепно!
– Правда, я буду вести только один семинар в неделю. Да и то пока только один семестр. Мне еще не приходилось этим заниматься. Летом нужно всерьез готовиться, но, честно говоря, очень хочется попробовать себя в качестве преподавателя.
– В качестве преподавателя? – усмехнулась она, робко прижимаясь к нему. Ей показалось, что их близость волновала его куда меньше, чем ее. – А больше ни в каком качестве тебе не хочется себя попробовать?
– Я думал… Вернее, надеялся, что мы, может быть, сможем часто обедать вместе…
Он мог бы этого и не говорить. Она легко читала все его мысли. В Бостоне он будет чувствовать себя почти у нее в гостях, и они, возможно, нарушат свое прежнее соглашение о том, чтобы не усложнять друг другу жизнь.
– Я очень рада этому, – сказала Даника. – Эта зима длилась, казалось, целую вечность. Больше я не хочу пережить нечто подобное… Я понимаю, ты ждешь от меня решения, ты хочешь знать, как сложатся наши отношения теперь, когда я приехала. – Она внимательно посмотрела на Майкла. – Наверное, это несправедливо по отношению к тебе.
– Разве я жалуюсь?
– Я не могу ничего обещать тебе, Майкл, – тихо сказала она. – Пойми меня и прости.
– Я понимаю, милая, понимаю. Но я так скучал по тебе все время и тоже не хочу больше разлучаться. – Он перевел дыхание. – Пожалуйста, пойми меня правильно. Я вовсе не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Ни в чем… Я не стремился специально перебраться в Бостон, не искал этой работы. Просто представилась такая возможность. И все равно это замечательно, что мы сможем встречаться… Если же ты решишь, что этого делать не надо, я целиком уйду в преподавание, я не буду тебе досаждать… Но это безумие: говорить о будущей осени, когда у нас впереди бесконечное лето!.. У меня есть еще один сюрприз. Хочешь узнать – какой?
– Такой же хороший, как и первый?