Деверо Джуд. Бархатная клятва

   Комната, которую они только что покинули, казалась пустой, потому что некоторое время в ней стояла тишина. Потом из-под кровати раздался шорох. Старуха осторожно выбралась из своего укрытия и с ухмылкой взглянула на зажатую в руке монету.
   — Серебро! — прошептала она. Но что даст ей хозяин, когда она перескажет ему этот разговор? Золото! Она поняла далеко не все, однако слышала, что сэр Артур назвал лорда Уолтера глупцом, и догадалась, что он собирается предать своего господина за какие-то земли, которыми владеет эта Монтгомери. И еще ребенок, которого носит госпожа. Кажется, это очень важно.
 
   Джудит сидела у окна в большом зале. На ней были бледно-серый фрипон и темно-розовый модест из фламандской шерсти. Рукава украшала опушка из серого беличьего меха. Наступал вечер, и с каждой секундой зал погружался во мрак. Джудит немного оправилась от страха, владевшего ею с самого утра после разговора с Артуром. Она бросила благодарный взгляд на заходящее солнце. Всего один день — и вернется Стивен, и тогда все будет хорошо.
   Она не видела Уолтера с обеда. Он пригласил ее на прогулку верхом, но так и не пришел за ней. Джудит решила, что его задержали какие-то дела.
   Она начала беспокоиться, когда солнце уже совсем скрылось за деревьями и слуги начали расставлять столы к ужину. Ни Артур, ни Уолтер не появлялись. Она послала Джоан выяснить, в чем дело, но та почти ничего не узнала.
   — Комната лорда Уолтера заперта и охраняется. Дружинники не отвечают на вопросы, хотя я пыталась всеми способами разговорить их.
   Что-то произошло! Джудит поняла это, когда, вместе с Джоан войдя в свою спальню, услышала звук запираемой снаружи щеколды. Всю ночь они почти не спали.
   Утром Джудит надела строгое платье из темно-коричневой шерсти, отказавшись от украшений и драгоценностей. Она молча ждала. Щеколду откинули, и в комнату вошел дружинник в боевой кольчуге.
   — Идите за мной, — сказал он.
   Джоан собралась было следовать за хозяйкой, но ее грубо втолкнули в спальню и заперли. Дружинник проводил Джудит в комнату Уолтера.
   Первое, что она увидела, когда отворилась дверь, было то, что осталось от прикованного цепями к стене Артура. Она отвернулась, ее затошнило. — Не очень-то приятное зрелище, миледи? — Она посмотрели на развалившегося в кресле Уолтера. Покрасневшие глаза и его поведение свидетельствовали о том, что он пьян. Его речь звучала неразборчиво. — Зато я выяснил, что ты вовсе не благородная дама. — Он поднялся, постоял несколько мгновений, стараясь сосредоточить на ней свой взгляд, потом подошел к столу и налил вина. — Благородные дамы всегда честны и откровенны, но ты, милейшая красавица, потаскуха. — Джудит замерла, когда он двинулся к ней. Ей некуда было бежать. Он схватил ее за волосы и потянул. — Теперь мне все известно. — Он повернул голову Джудит так, чтобы она взглянула на залитого кровью Артура. — Посмотри на него. Он многое рассказал мне, прежде чем умереть. Я знаю, что ты считаешь меня глупцом, но я не настолько глуп, чтобы не суметь управиться с женщиной. — Он повернул ее лицом к себе, — Ты сделала все это ради своего мужа, не так ли? Ты приехала сюда, чтобы разыскать его. Скажи, на что бы ты пошла, чтобы спасти его?
   — На все что угодно, — спокойно ответила Джудит.
   Отстранив ее от себя, он некоторое время пристально смотрел на нее, потом улыбнулся.
   — Ты так сильно его любишь?
   — Дело не в любви. Просто он мой муж.
   — Но я предложил тебе такую любовь, которой ты никогда не дождалась бы от него, — со слезами в голосе заявил Уолтер. — Всей Англии известно, что Гевин Монтгомери волочится за этой Элис Чатворт. — Джудит нечего было ответить ему. Тонкие губы Уолтера искривились в усмешке. — Я больше не буду пытаться образумить тебя. Время уговоров прошло. — Он открыл дверь. — Уберите отсюда это дерьмо и бросьте его свиньям. Когда закончите, приведите сюда лорда Гевина и распните его на стене вместо Артура.
   — Нет! — закричала Джудит и, кинувшись к Уолтеру, вцепилась ему в руку. — Пожалуйста, больше не надо мучить его. Я сделаю все, что вы скажете.
   Уолтер захлопнул дверь.
   — Да, ты сделаешь все, что я скажу, и сделаешь это на глазах у своего мужа, ради которого согласилась продать себя.
   — Нет! — прошептала Джудит побелевшими губами.
   Уолтер засмеялся ей в лицо. Потом повернулся и, опять открыв дверь, посмотрел вслед дружинникам, тащившим тело Артура.
   — Иди сюда! — приказал он Джудит, когда они остались одни. — Поцелуй меня так, как целовала своего мужа.
   Джудит покачала головой.
   — Вы в любом случае убьете нас. Зачем же мне подчиняться вам? Может, мое непослушание заставит вас поскорее закончить пытки.
   — А ты и в самом деле хитра, — с улыбкой заметил Уолтер. — Но я буду действовать по-другому. За каждый твой отказ я буду срезать с лорда Гевина кусок мяса. — Она в ужасе взглянула на него. — Да, ты правильно поняла меня.
   Джудит с трудом соображала. «Стивен, — молча молила она, — не задерживайся». Возможно, ей удастся протянуть время и уберечь Гевина до тех пор, пока Стивен не начнет атаку. Дверь еще раз открылась. Вошли четыре крупных дружинника, которые волокли скованного цепями Гевина:
   Уолтер решил исключить любую возможность нападения со стороны пленника.
   Гевин посмотрел сначала на Уолтера, потом на жену.
   — Она моя, — еле слышно произнес он и шагнул вперед. Один из дружинников ударил его плашмя мечом, и он, потеряв сознание, рухнул лицом вниз.
   — Распните его! — приказал Уолтер. На глаза Джудит навернулись слезы восхищения храбростью Гевина. Даже закованный в цепи он не оставил попыток бороться. Избитый, ослабевший от голода и мучений, он продолжал сражаться. Разве она может позволить себе сдаться? Ее единственный шанс заключается в том, чтобы тянуть время до прибытия Стивена. Она сделает все, что потребует Уолтер.
   По ее глазам он понял, что она смирилась.
   — Мудрое решение, — засмеялся Уолтер, убедившись, что руки Гевина растянуты в стороны и прикованы к стене железными кандалами. Отпустив дружинников, он выплеснул оставшееся в кружке вино Гевину в лицо. — Давай-ка, мой друг, нельзя допустить, чтобы ты проспал такое зрелище. Ты довольно долго просидел у меня в подвале и, как мне известно, не мог насладиться своей женушкой. Взгляни на нее. Разве она не прекрасна? Я готов был вступить в бой ради нее. Теперь же мне это не понадобится. — Он протянул руку. — Идите сюда, миледи. Подойдите к вашему хозяину.
   Гевин попытался ударить Уолтера обутой в тяжелый сапог ногой, но тот успел увернуться.
   Над столом висел кнут. На нем еще не высохла кровь Артура. Схватив его, Уолтер стегнул Гевина по лицу. На коже сразу же проступила красная полоса, но Гевин, кажется, не заметил этого. Он опять занес ногу для удара.
   Но Уолтер от ярости уже потерял контроль над собой. Когда он во второй раз поднял кнут, Джудит подбежала к Гевину и, встав перед ним, закрыла его своим телом.
   — Убирайся! — зарычал на нее Гевин. — Я буду сражаться сам.
   В ответ на его абсурдное заявление Джудит прошипела что-то нечленораздельное. Обе его руки закованы в кандалы, залитые кровью другого человека, а он считает, будто способен сражаться с этим сумасшедшим. Она отошла в сторону.
   — Что вы хотите? — безжизненным голосом обратилась она к Уолтеру, чувствуя, как взгляд Гевина жжет ей спину.
   — Иди сюда, — медленно проговорил он, не решаясь, однако, приближаться к Гевину.
   Джудит колебалась, понимая при этом, что должна подчиниться. Она взяла Уолтера за руку, преодолевая отвращение, вызванное его липкой и холодной кожей.
   — Какая красивая ручка, — произнес Уолтер и помахал ею перед глазами Гевина. — Что, тебе нечего сказать?
   Гевин посмотрел на Джудит, и от его взгляда у нее по телу пробежали мурашки.
   — Дорогая, уверен, что нам хочется, чтобы ты была побольше обнажена, — заявил Уолтер, поворачиваясь к Гевину. — Я часто видел это великолепное тело, часто наслаждался им. Оно создано для мужчины. Или мне следует уточнить — для многих мужчин? — Он взглянул на Джудит. — Я сказал, чтобы ты дала нам увидеть, что скрыто этими одеждами! Тебя так мало заботит твой муж, что ты отказываешься позволить ему в последний раз посмотреть на себя? — Дрожащими руками Джудит взялась за тесемки своего шерстяного платья. Она старалась как можно дольше тянуть время. — Быстрее! — потребовал Уолтер, отбрасывая кубок и вынимая меч.
   Он разрезал ее платье и, вцепившись в ворот, разорвал нижнюю сорочку. Его ногти царапали нежную шею Джудит. Белье постигла та же участь. Джудит собралась наклониться, чтобы скрыть наготу, но упершийся ей в живот меч заставил ее стоять прямо.
   Ее жемчужной белизны плечи переходили в пышную грудь, которая, несмотря на беременность, сохранила свою совершенную форму. Талия, не успевшая раздаться, оставалась тонкой. Ноги были длинными и стройными.
   Уолтер восхищенно разглядывал ее. Она оказалась гораздо прекраснее, чем он мог представить.
   — Ты до того красива, что можно убить ради тебя, — прошептал он.
   — Именно это я и сделаю с тобой! — закричал Гевин, натянув цепи.
   — Ты! — расхохотался Уолтер. — Что ты можешь сделать? — Обхватив Джудит за талию и развернув ее так, чтобы она встала лицом к Гевину, он принялся ласкать ее грудь, — Ты собираешься вырвать цепи из стены? Посмотри на нее — ведь это последнее, что тебе суждено увидеть. — Его рука скользнула к животу Джудит. — А теперь взгляни сюда. Сейчас он плоский, но вскоре округлится, потому что там мой ребенок.
   — Нет! — воскликнула Джудит. Уолтер сжал ее с такой силой, что она едва не задохнулась.
   — Я уже посеял свое семя, и оно растет. Думай об этом, когда будешь гнить в могиле!
   — Я не буду думать о женщине, которой ты касался, — ответил Гевин, не сводя пристального взгляда с жены. — Я скорее соглашусь переспать с животным.
   Уолтер оттолкнул Джудит.
   — Ты пожалеешь о своих словах.
   — Нет! Не надо, — взмолилась Джудит, когда Уолтер, с мечом в руке, двинулся к Гевину.
   Уолтер был слишком пьян, поэтому промахнулся и не задел даже ребра пленника. К тому же Гевину удалось увернуться.
   — Ты перестанешь дергаться! — заорал Уолтер и опять направил свой меч, на этот раз в голову. Однако нетвердая рука подвела его, и он только ранил Гевина. Широкое лезвие оставило красную полосу на правой стороне лица, и голова пленника поникла. — Ты заснул? — взбесился Уолтер и, отшвырнув меч, сжал руками его горло.
   Джудит не стала терять ни секунды. Она бросилась к мечу. Еще не осознав, что делает, она взялась за рукоятку и со всей силы вонзила его Уолтеру между лопаток. Несколько мгновений Уолтер не двигался. Потом медленно повернулся и, взглянув на Джудит, упал. Только теперь до нее стало доходить, что она убила человека, и к горлу подкатил комок.
   Внезапно вся башня, от самого основания, содрогнулась. У Джудит не оставалось времени. Ключи от кандалов висели на стене. Гевин зашевелился как раз в тот момент, когда она освободила его. Он начал падать, но в последнее мгновение удержался на ногах. Открыв глаза, он увидел, что обнаженное тело жены испачкано кровью, а у его ног лежит Уолтер с торчащим из спины мечом.
   — Прикройся! — сердито бросил он. Джудит совсем забыла, в каком она виде. Ее платья являли собой жалкую кучку лохмотьев. Открыв сундук, стоявший в ногах кровати, Джудит достала одежду Уолтера. Она колебалась, не желая прикасаться к тому, что принадлежало ему. — Давай! — сказал Гевин, бросая ей шерстяную рубаху. — Его наряд будет тебе очень к лицу. — Он подошел к окну, не дав ей возможности ответить.
   Да она и не могла говорить, так как находилась под впечатлением от того, что совершила, убив человека.
   — Стивен здесь, — объявил Гевин. — Он сделал подкоп, и камни рухнули. — Подойдя к Уолтеру, он поставил на него ногу и выдернул меч. — Ты разрубила ему позвоночник, — холодно заметил он. — Теперь буду знать, что нельзя поворачиваться к тебе спиной. Ты наносишь мастерские Удары.
   — Гевин! — раздался от двери знакомый голос.
   — Рейн! — прошептала Джудит, и слезы потекли у нее по щекам.
   Гевин подскочил к двери и открыл засов.
   — Ты в порядке? — спросил Рейн, обнимая брата за плечи.
   — Да. Где Стивен?
   — Внизу, с остальными. Мы с легкостью взяли замок, как только рухнули стены. Горничная и твоя теща ждут внизу. С ними Джон Бассетт. Но мы не можем найти Джудит.
   — Она там, — равнодушно произнес Гевин. — Присмотри за ней, пока я разыщу Стивена. — Пройдя мимо Рейна, он вышел из комнаты.
   Рейн шагнул внутрь. Он не сразу увидел Джудит, сидевшую на сундуке и одетую в мужскую рубаху, из-под которой выглядывали ее голые ноги. Она подняла на него полные слез глаза. У нее был такой несчастный вид, что у Рейна защемило сердце. Забыв о раненой ноге, все еще стянутой бинтами, он бросился к ней.
   — Джудит, — прошептал он и нежно обнял невестку.
   Джудит не колеблясь уткнулась в его плечо и разрыдалась.
   — Я убила его, — сквозь слезы с трудом выговорила она.
   — Кого?
   — Уолтера.
   Рейн нежно прижал ее к себе, оторвав при этом от пола.
   — Он заслужил, чтобы его убили! Джудит не подняла головы.
   — Я не имела права! Господь…
   — Тихо! — приказал Рейн. — Ты сделала то, что должно. Чья это кровь на стене?
   — Артура. Он был вассалом Уолтера.
   — Ну ладно, не плачь. Все будет хорошо. Пойдем вниз, твоя горничная поможет тебе одеться. — Он не хотел знать, почему ее одежда изрезана в лохмотья и валяется на полу.
   — Мама в порядке?
   — Да, и это еще мягко сказано. Она смотрит на Джона Бассетта такими глазами, будто он сам мессия, спустившийся с небес.
   Джудит отстранилась от него.
   — Ты богохульствуешь!
   — Не я, а твоя мать. Ты заговоришь по-другому, когда она начнет зажигать свечки у его ног!
   Она укоризненно взглянула на Рейна, потом улыбнулась. Слезы высохли.
   — Как же здорово видеть тебя снова, — радостно произнесла она, крепко обнимая его.
   — Ты всегда уделяешь моему брату больше внимания, чем мне, — внезапно раздался преисполненный грусти голос.
   Оглянувшись, Джудит увидела Майлса, пожиравшего глазами ее голые ноги, но не вспыхнула от смущения — слишком уж много ей пришлось пережить за последние дни. Рейн опустил ее на пол, и она кинулась обнимать Майлса.
   — Было очень плохо? — спросил он, прижимая ее к себе.
   — Даже хуже.
   — Ну, а у меня есть новость, которая поднимет тебе настроение, — сообщил Рейн. — Король призывает тебя ко двору. Кажется, ему все уши прожужжали о тебе и о твоей свадьбе, и ему захотелось взглянуть на нашу златоглазую сестренку.
   — Ко двору? — переспросила Джудит.
   — Давайте пойдем вниз! — с наигранным беспокойством обратился Рейн к Майлсу. — Ты слишком долго держишь ее в объятиях, чтобы это можно было назвать братской привязанностью.
   — Просто все дело в ее туалете. Думаю, это положит начало новому течению в моде, — ответил Майлс, отпуская Джудит.
   Она взглянула на братьев и улыбнулась. Но тут слезы снова полились из глаз.
   — Я так рада видеть вас. Пойду оденусь, — сказала она, поворачиваясь.
   Рейн снял с себя плащ и накинул его ей на плечи.
   — Иди. Мы будем ждать тебя внизу. Мы сегодня же уезжаем. Я больше не хочу видеть это место.
   — И я, — прошептала Джудит, в памяти которой навсегда запечатлелась эта ужасная комната.

Глава 21

   — Ты знаешь о ребенке? — спросил Стивен у Гевина, когда они шли по двору замка Демари.
   — Мне уже сообщили, — холодно ответил тот. — Давай посидим в тени. Я еще не привык к солнечному свету.
   — Они держали тебя в яме?
   — Да, почти неделю.
   — Ты не выглядишь таким уж измученным. Значит, они тебя кормили?
   — Нет, Джуд… моя жена присылала свою горничную с едой.
   Стивен взглянул на то, что осталось от древней башни.
   — Она многим рисковала, приехав сюда.
   — Ничем она не рисковала. Она хотела Демари в той же степени, что и он ее.
   — Когда я с ней разговаривал, у меня не сложилось такого впечатления.
   — Значит, ты ошибался! — с нажимом произнес Гевин.
   Стивен пожал плечами.
   — Тебе лучше знать. Рейн говорит, что вас призывают ко двору. Мы могли бы поехать вместе. Мне тоже надо явиться к королю.
   Гевин чувствовал себя таким уставшим, что его единственным желанием было поспать.
   — Что король хочет от нас?
   — Он хочет видеть твою жену и предложить жену мне.
   — Тебе придется жениться?
   — Да, на одной шотландской наследнице, которая ненавидит всех англичан.
   — Я знаю, что это такое — когда тебя ненавидит собственная жена. Стивен усмехнулся.
   — Но разница заключается в том, что тебя это волнует. Меня же нет. Если она не будет слушаться, я запру ее и больше никогда не увижу. Скажу, что она бесплодна и усыновлю какого-нибудь мальчишку, который и унаследует ее земли. Почему бы и тебе так же не поступить, если ты не любишь ее?
   — Не хочу даже видеть ее! — вскричал Гевин, но тут же взял себя в руки, так как Стивен засмеялся.
   — Она будоражит твою кровь? Тебе нет надобности отвечать мне. Я видел ее. Тебе известно, что я угрожал ей кинжалом, когда увидел, как она выплеснула вино тебе в лицо? Она вцепилась в лезвие и молила, чтобы я покончил с ней.
   — Тебя обвели вокруг пальца, — с презрением произнес Гевин, — как Майлса и Рейна. Они сидят у ее ног и не спускают с нее тупого, как у коровы, взгляда.
   — Если уж ты заговорил о коровьем взгляде, то что ты собираешься делать с Джоном Бассеттом?
   — Мне следует женить его на леди Элен. Если она похожа на свою дочь, то его жизнь превратится в кошмар. Это слишком легкое наказание за его глупость.
   Стивен разразился хохотом.
   — А ты меняешься, братишка. Джудит мучит тебя. — Да, как чирей на заднице. Пошли, надо поторопить людей и убираться отсюда.
 
   За стенами владений Демари располагался лагерь, который когда-то покинул Гевин. Джон Бассетт не знал, что еще тогда Гевин начал делать подкоп под стены, так как тот никому не раскрывал свой план. Потом Гевина захватили в плен, а Джон вернулся в замок Монтгомери, но рыцари продолжали рыть. Они работали много дней, прерываясь лишь на короткий отдых и сон. По мере углубления туннеля его стенки укреплялись бревнами. Наконец люди Гевина вышли на противоположную сторону стены, и тогда прямо в туннеле разожгли костер. Когда деревянные опоры сгорели, часть стены рухнула с ужасающим грохотом.
   Царившая в лагере суматоха позволила Джудит немного побыть одной. В лесу, окружавшем поляну, текла речушка. Джудит прошла между деревьями и вскоре обнаружила уединенный уголок, где могла бы спрятаться, не теряя при этом из виду саму реку и слушая шум воды.
   Она и не предполагала, в каком напряжении находилась в течение последней недели. Постоянная необходимость потворствовать ухаживаниям Уолтера и лгать сильно подействовала на нее. Ей было приятно вновь ощутить покой и умиротворение. В эти короткие мгновения ей не хотелось думать о муже и о возникшем ворохе проблем.
   — Ты тоже ищешь уединения, — раздался спокойный голос. Джудит не слышала ничьих шагов. Подняв голову, она увидела улыбавшегося Рейна. — Если хочешь, я уйду. У меня нет желания мешать тебе.
   — Ты не мешаешь. Посиди со мной. Мне просто нужно было немного побыть вдали от людей и шума.
   Он сел рядом с ней, вытянув ноги и облокотившись на валун.
   — Я надеялся, что в следующий мой приезд ваши с Гевином отношения будут значительно лучше, но все оказалось по-другому, — начал он без всяких предисловий. — Почему ты убила Демари?
   — Потому что не было иного выхода, — опустив голову, ответила Джудит. Когда она вновь взглянула на деверя, глаза ее были полны слез. — Так ужасно отбирать чью-то жизнь.
   Рейн пожал плечами.
   — Иногда это необходимо. А Гевин? Разве он этого тебе не объяснил? Разве он не попытался успокоить тебя?
   — Он и двух слов не сказал мне, — резко произнесла Джудит. — Давай поговорим о чем-нибудь другом. Как твоя нога?
   Не успел Рейн ответить, как у реки послышался звонкий женский смех, и они повернулись на этот звук. Элен и Джон Бассетт прогуливались у самой кромки воды. Джудит собралась было окликнуть мать, но Рейн остановил ее. Он подумал, что не нужно беспокоить влюбленных.
   — Джон, — сказала Элен, поднимая на него полный любви взгляд, — мне кажется, я не вынесу этого.
   Джон ласковым движением отвел локон с ее щеки. Элен была похожа на сияющую от счастья юную девушку.
   — Мы должны. Мне будет очень тяжело, когда тебя заберут у меня и выдадут за другого.
   — Пожалуйста, — прошептала она, — мне страшно при этой мысли. Неужели нет никакого способа?..
   Джон прижал палец к ее губам.
   — Нет, больше не говори об этом. У нас есть эти несколько часов — и все.
   Элен обвила его руками и крепко обняла. Джон сжал ее с такой силой, что едва не сломал.
   — Я бы все бросила ради тебя, — тихо произнесла она.
   — А я бы все отдал, лишь ты была моей. — Он зарылся лицом в ее волосы. — Пойдем. Нас могут увидеть.
   Она кивнула, и они медленно, рука об руку, направились к лагерю.
   — Я не знала, — наконец проговорила Джудит.
   — Иногда такое случается, — улыбнулся Рейн. — Они справятся с болью. Гевин найдет твоей матери нового мужа, с которым ей будет не гак одиноко в постели.
   Джудит резко повернулась к нему, ее золотистые глаза метали молнии.
   — Нового мужа? — прошипела она. — С которым ей будет не так одиноко в постели? Мужчины когда-нибудь задумываются о чем-нибудь другом?
   Рейн восхищенно смотрел на нее. Еще ни разу ее ярость не была направлена именно на него. Его поражала в ней не столько красота, сколько сила духа. Он опять почувствовал, как в нем поднимается волна нежности к Джудит. И улыбнулся.
   — Но ведь больше не о чем задумываться, когда дело касается женщин, — полушутя, полусерьезно ответил он.
   Джудит уже начала произносить гневную тираду, когда заметила веселые искорки в глазах Рейна и ямочки на щеках.
   — У них нет другого выхода?
   — Нет, никакого. Родители Джона даже не благородного происхождения, а твоя мать была замужем за графом. — Он положил руку ей на лоб. — Гевин найдет ей хорошего человека, который будет добр с ней и заботлив. — Джудит промолчала. — Я должен идти, — внезапно сообщил он, с трудом поднимаясь. — Будь проклята эта нога! — со злостью воскликнул он. — Даже рана от топора не приносила мне столько мучений, сколько этот перелом.
   — По крайней мере, кость срастается правильно, — лукаво заметила Джудит, поднимая на него глаза.
   Рейн содрогнулся при воспоминании о боли, которую ему пришлось вытерпеть, когда Джудит накладывала шину на место перелома.
   — Я теперь всегда буду знать, что в тех случаях, когда мне понадобится врачебная помощь, к тебе обращаться не надо. Я недостаточно силен, чтобы еще раз пережить твое врачевание, Ты пойдешь со мной в лагерь?
   — Нет, я еще немного побуду одна. Он огляделся по сторонам. Казалось, ей ничто не угрожает, но он не был полностью в этом уверен.
   — Не оставайся здесь после заката. Если тебя не будет в лагере к этому часу, я сам приду за тобой.
   Джудит кивнула, и Рейн ушел. Она перевела невидящий взгляд на тихо журчащую воду. Забота Рейна всегда позволяла ей чувствовать себя защищенной. Она вспомнила, как была рада, когда увидела его в замке. В его объятиях она сразу же ощутила себя в безопасности. Но почему же он не вызывает у нее страсти? Странно, что к человеку, который относится к ней с такой добротой и нежностью, она испытывает исключительно родственную привязанность, в то время как к своему мужу…
   Она не будет думать о Гевине здесь, в этом уютном убежище. Мысли о нем вызывают в ней злость. Он поверил заявлению Уолтера о том, что она якобы носит его ребенка. Ее руки легли на живот, как бы пытаясь защитить неродившееся дитя. Ее ребенок! Что бы ни случилось, малыш всегда будет принадлежать ей.
 
   — Что ты собираешься делать с ней? — спросил Рейн, войдя в палатку Гевина и развалившись в кресле.
   С одной стороны от него сидел Стивен и Точил нож. С другой — Гевин, который ел. Это было его основным занятием с тех пор, как он покинул замок Демари.
   — Полагаю, ты имеешь в виду мою жену? — уточнил он, подкладывая себе кусок жареной свинины. — Что-то вы стали уделять ей слишком много внимания, — с вызовом произнес он.
   — А ты игнорируешь ее! — отрезал Рейн. — Она убила человека ради тебя. Это не так-то легко для женщины — а ты даже ни разу не заговорил с ней об этом, чтобы успокоить.
   — Разве мои слова могут повлиять на нее после того, как ее успокоили мои братья?
   — Ей больше не к кому обратиться за помощью.
   — Очевидно, мне надо попросить своего оруженосца принести мечи, не так ли? — насмешливо поинтересовался Стивен. — Или вам понадобится полное вооружение и доспехи?
   Рейн тут же расслабился.
   — Ты прав, брат. Просто мне бы хотелось, чтобы и мой старший братец обладал таким же здравым смыслом.
   Бросив на Рейна уничтожающий взгляд, Гевин опять все свое внимание сосредоточил на еде. Несколько мгновений Стивен наблюдал за ним.
   — Рейн, ты пытаешься вмешаться в отношения между Гевином и его женой, так?
   Рейн пожал плечами и поудобнее устроил больную ногу.
   — Он плохо с ней обращается.
   Стивен понимающе улыбнулся. Рейн всегда становился на сторону слабых. Он бросался на защиту каждый раз, когда чувствовал, что в нем нуждаются. Молчание, воцарившееся в палатке, становилось все более напряженным, пока Рейн не поднялся и не вышел.