Странно, некоторые языки обходятся только единственным и множественным числом. Языки американских индейцев не различают числа. За исключением языка скуш, в котором есть множественное число только для одушевленных существительных.
Голубая комната была круглой, теплой и ровной. По-французски нельзя сказать "теплый". Есть только горячий и прохладный. Если для этого нет слова, как же они думают об этом? А если у вас нет соответствующей формы, вы не сможете сказать, даже имея соответствующее слово. Только представить себе. Русские обозначают пол любого предмета: собаки, стола, дерева. В венгерском вообще нельзя обозначить пол - он, она и оно обозначаются одним и тем же словом. Ты мой друг, но вы мой король - таково различие в английском елизаветинских времен. Но в некоторых восточных языках множество разных местоимений: ты мой друг, ты мой отец, ты мой король. Ты мой слуга, которого я сожгу завтра утром, если ты не уследишь, а ты мой король, с политикой которого я совершенно не согласен, ты мой друг, но я разобью тебе голову, если ты скажешь это еще раз... И все это разные "ты".
"Как меня зовут?" - думала она в теплой круглой голубой комнате.
Имена без мыслей в голубой комнате: Урсула, Присцилла, Барбара, Мери, Мона и Натика; соответственно Медведь, Старуха, Болтун, Горчица, Обезьяна и Ягодица. На земле отцов моих отцов сначала шло имя отца: Вонг Ридра. На земле Молли я бы носила не имя отца, а имя матери. Слова - это название вещей. Во времена Платона вещи были наименованием идей; как лучше описать платоновские идеи? Но действительно ли слово - наименование вещей или это семантическое недоразумение? Слова - это символы целой категории предметов, имя - это ее дыхание, ее внешность, ее одежда, брошенная на ночной столик. "Эй, женщина, иди сюда!" - а она шептала, держась руками за медный поручень: "Мое имя Ридра!". Индивидуальность, нечто, отличающее вещь от окружения и от всех других вещей в этом окружении; нужно было отличать вещь от ей подобных - так были изобретены имена. Я изобретена. Я нечто в этой комнате, я...
Веки ее были полуприкрыты. Она открыла их и увидела поддерживающую паутину-сетку. Откинувшись на спину, она осматривала комнату.
Нет.
Она не "осматривала комнату".
Она - нечто в чем-то. Вначале единственное слово, которое вмещало в себя немедленное, пассивное восприятие, которое может быть слуховым, обонятельным, так же как и зрительным. Потом три фонемы, которые смешивались музыкально на разных языках: одна фонема - указатель величины комнаты - примерно двадцать пять футов длины, вторая - обозначение цвета и вероятного материала стен - какой-то голубой металл, а третья - вместилище аффиксов, обозначающих функции комнаты - какой-то грамматический ярлычок, благодаря которому она обозначала весь жизненный опыт одним единственным символом. Все эти символы заняли меньше времени на ее языке и в ее мозгу, чем слово "комната"... Вавилон-17: она чувствовала эти свойства и в других языках, но здесь - раскрытие, расширение, внезапный рост.
Она снова села. Функция?
Для чего используется эта комната? Она медленно поднялась, паутина поддерживала ее, охватывала грудь. Что-то вроде госпиталя. Она посмотрела вниз на... на "паутину", а скорее, тройной гласный определитель. Каждая часть из трех имела свое особое значение и свои связи, так что общее значение возникало, когда звучание всех трех звуков достигало самого низкого тона. Приведя эту триаду звуков к этой точке, она поняла, что сможет распутать паутину. Если бы она не назвала ее на этом новом языке, паутина продолжала бы крепко удерживать ее. Переход от "воспоминаний" к "знанию" произошел, когда она была...
Где она была? Отвращение, возбуждение, страх! Она мысленно вернулась к английскому. Думать на Вавилоне-17 было все равно, как если бы увидеть внезапно воду на дне колодца, когда минуту назад вы думали, что перед вами ровное место. Она почувствовала головокружение, ее тошнило.
Все же она отметила присутствие других. Брасс висел в большом гамаке у дальней стены - она видела его когти над краем гамака. В двух меньших гамаках, должно быть, находились парни из взвода. Над краем одного из них она увидела черные волосы, когда голова повернулась во сне: Карлос. Другого она не видела.
Потом стена исчезла.
Она старалась определиться, если не во времени и пространстве, то хотя бы в своих возможностях. С исчезновением стены эти попытки прекратились. Она ждала.
Это произошло в верхней части стены слева от нее. Она сверкнула, становилась прозрачнее, в воздухе образовалась полоса металла и медленно скользнула к ней.
И три человека.
Ближайший, в передней части пандуса, чье лицо было как бы грубо высечено из скалы, был одет в устаревший скафандр, автоматически принимающий форму тела, но сделанный из пористой пластмассы и выглядящий как доспехи. Плащ из черного ворсистого материала скрывал одно его плечо и руку. Полосы меха под ремнями предупреждали ссадины. Единственным свидетельством косметохирургии были сложные серебряные волосы и зачесанные металлические брови. С мочки одного уха свисало толстое серебряное кольцо. Переводя взгляд от гамака к гамаку, он держался рукой за кобуру вибропистолета.
Второй человек выступил вперед. Это было стройное фантастическое месиво косметохирургии: немного от грифона, немного от обезьяны, что-то от морского конька; чешуя, перья, когти, клюв были прикреплены к телу, которое, как она была уверена, принадлежало кошке. Он скорчился сбоку от первого человека, опустившись на укороченные бедра, упираясь костяшками пальцев в металлический пол. Когда первый человек поднял руку, чтобы почесать голову, второй посмотрел вверх.
Ридра ждала, пока они заговорят. Слово уничтожило бы неопределенность: Союз или Захват. Ее мозг готов был ухватить любой язык, на котором они заговорили бы, определить их мыслительные способности, тенденции их логики, в чем она может добиться преимущества...
Второй человек отодвинулся назад, и она смогла рассмотреть третьего, который все еще держался в тылу. Более высокий и более мощно сложенный, чем остальные, он был одет лишь в бриджи. В его запястья и пятки были вживлены петушиные шпоры - это было в обычае у представителей транспортного "дна" и имело такое же значение, как металлический кастет и пиратский флаг столетиями раньше. Голова его была недавно побрита, и волосы начали расти черным ершиком. Вокруг одного узловатого бицепса шла полоска красного мяса, как кровавый ушиб или воспаление. Эта полоска стала таким общим местом в характеристике персонажа романов пять лет назад, что теперь она была оставлена как штамп. Это было клеймо каторжника из тюремных пещер Титана. Что-то в этом человеке было очень свирепым. И она отвела взгляд. Но что-то было и привлекательным, и она снова взглянула на него.
Двое впереди повернулись к третьему. Она ждала слов, чтобы уловить их, запомнить, определить. Они смотрели на нее, потом двинулись в стену. Пандус начал вращаться.
Она попыталась встать.
- Пожалуйста, - взмолилась она. - Где мы?
Сереброволосый человек произнес:
- Джебел Тарик.
Стена потемнела.
Ридра посмотрела вниз на паутину, которая была чем-то иным на другом языке, потянула одну струну, потянула другую. Натяжение ослабло, потом петли растянулись и она спрыгнула на пол. Теперь она видела, что второй парень из взвода был Кайл, который работал вместе с Лиззи в секции ремонтов.
Брасс начал барахтаться.
- Полежите спокойно секундочку, - она начала отстегивать струну паутины.
- Что он сказал вам? - хотел знать Брасс. - Он назвал себя или просто приказал лежать спокойно.
Она пожала плечами и начала развязывать следующий гамак.
- Тарик на староирландском означает "гора". Гора Джебел, может быть.
Брасс сел, когда паутина распалась.
- Как вы это сделали? - спросил он. - Я десять минут пытался освободиться, но не мог.
- Расскажу в другой раз. Джебел может быть чьим-то именем. Брасс вновь посмотрел на упавшую паутину, почесал ногтем за пушистым ухом и удивленно покачал головой.
- Во всяком случае, они не захватчики, - сказала Ридра.
- Кто сказал?
- Не думаю, чтобы многие люди по ту сторону оси даже слышали о староирландском. Земляне, мигрировавшие туда, были выходцами из Южной и Северной Америки еще до того, как образовалась Американия, а Пан-Америка проглотила Европу. К тому же, тюремные пещеры Титана на территории Союза.
- О, да, - сказал Брасс. - Гм, но кто же этот их бывший питомец?
Она посмотрела туда, где скрывалась стена. Пытаться осознать их положение казалось таким же безнадежным делом, как пробиваться сквозь голубой металл.
- Но что все-таки произошло?
- Мы стартовали без пилота, - сказала Ридра. - Думаю, что тот, кто может передавать на Вавилоне-17, может это делать и по-английски.
- Не думаю, что мы могли взлететь без пилота. С кем же говорил тогда помощник перед стартом? Если бы мы взлетели без пилота, мы бы не были здесь. Мы были бы грязным пятнышком на ближайшем солнце.
- Вероятно, тот, кто разбил эти пластинки, - Ридра заставила свои мысли вернуться к прошлому. - Я думаю, диверсант не хотел убить меня. ТВ-55 мог убить меня так же легко, как он убил барона.
- Интересно, говорит ли шпион на корабле на Вавилоне-17? - Ридра кивнула. - И мне тоже.
Брасс огляделся.
- Все здесь? Где же остальная часть экипажа? Сэр, мадам?
Они обернулись. Другое отверстие в стене. Тощая девушка с зеленой лентой, повязанной на голове, держала чашку.
- Хозяин сказал, что вы пришли сюда, поэтому я принесла это, - глаза ее были большими и темными, ресницы трепетали, как крылья птицы. Она протянула чашку.
Ридра отметила ее искренность, но также уловила страх перед незнакомцами.
- Вы очень добры.
Девушка слегка поклонилась и улыбнулась.
- Вы боитесь нас, я знаю, - сказала Ридра. - Не нужно.
Страх ушел, костлявые плечи расправились.
- Как зовут вашего хозяина? - спросила Ридра.
- Джебел.
Ридра обернулась и кивнула Брассу.
- И мы в "Горе Джебела"? - она взяла у девушки чашку. - Как мы сюда попали?
- Он выловил ваш корабль из центра Новой Лебедя-42 как раз перед тем, как ваши генераторы должны были вывести корабль из стасиса.
Брасс зашипел - это у него означало свист.
- Неудивительно, что мы были без сознания. Летели слишком быстро.
- Но мы не должны были двигаться в область Новой. Значит, у нас действительно не было пилота.
Брасс сдернул белую салфетку с чашки.
- Цыплята, капитан.
Цыплята были поджарены и еще дымились.
Ридра сказала:
- Я кое о чем подумала.
Повернувшись к девушке она спросила:
- "Гора Джебела" - это корабль? А мы в нем?
Девушка сложила руки за спину и кивнула.
- Очень хороший корабль.
- Я уверена, что вы не берете пассажиров? Какой же у вас груз?
Она задала неверный вопрос. Вновь страх - не обычный страх перед незнакомцами, а что-то запретное и повсюду распространяющееся.
- У нас нет груза, мадам, - потом она выпалила: - Я не должна больше разговаривать с вами. Вы должны поговорить с Джебелом.
И ушла в сторону.
- Брасс, - сказала Ридра, - медленно поворачиваясь и почесывая голову, - ведь больше не существует космических пиратов?
- Бандитов на транспортных кораблях нет уже семьдесят лет.
- Об этом я и думала. Тогда что это за корабль?
- Хоть убейте, не знаю, - его обожженные щеки осветились голубой вспышкой. Брови опустились на голубые диски глаз. - Вытащили "Рембо" из Лебедя-42? Теперь я знаю, почему эта штука - "Гора Джебела". Она, должно быть, размером с боевой корабль.
- Если это и боевой корабль, то сам Джебел не похож на космонавта.
- К тому же, он каторжник, а каторжнику не разрешили бы служить в армии. Как вы думаете, куда мы попали, капитан?
Она взяла из чашки ножку.
- Думаю, надо подождать до разговора с Джебелом, - еще один из гамаков задвигался. - Я надеюсь, что наши парни в порядке. Почему я не спросила у этой девушки об остальных членах экипажа? - она двинулась к гамаку Карлоса. - Как вы себя чувствуете? - ласково спросила она. Впервые она разглядела защелки, удерживающие паутину.
- Голова, - сказал Карлос, - как с похмелья.
- Что вы вообще знаете о похмелье? С вашим то лицом? - зажимы щелкнули трижды.
- Вино, - сказал Карлос, - на приеме. - Выпил слишком много. Эй, что случилось?
- Скажу, когда сама узнаю. Вставайте, - она дернула гамак, и Карлос встал на ноги.
Он отвел волосы от глаз.
- Где остальные?
- Кайл здесь. Больше никого в комнате нет.
Брасс освобождал Кайла, который теперь сидел на краю гамака, стараясь протереть глаза.
- Эй, бэби, - сказал Карлос. - Ты в порядке?
Кайл потянулся, зевнул и сказал нечто нечленораздельное. Вдруг он прикусил кончик языка и поглядел наверх.
Ридра тоже.
Пандус снова выдвигался из стены. На этот раз он соединился с полом.
- Пойдете ли вы со мной, Ридра Вонг?
Джебел, сереброволосый, с кобурой стоял в темном отверстии.
- Мой экипаж, - сказала Ридра, - что с ним?
- Они в другом помещении. Если хотите взглянуть на них...
- Они в порядке?
Джебел кивнул.
Ридра потрепала Карлоса по голове.
- Увидимся позже, - прошептала она.
Общий зал был с полукруглым сводом и балконами, стены тусклые, как скала. Со стен свисали алые и зеленые полотнища со знаками Зодиака и изображениями битв. А звезды - вначале она подумала, что они просвечивают сквозь свод - но это была только огромная, в сто футов длиной, проекция ночного неба вокруг корабля.
Мужчины и женщины сидели за деревянными столами или прохаживались у стен. В конце зала вниз спускались широкие ступени и там находился прилавок, полный еды и напитков.
В отверстии появились горшки, кастрюли, тарелки, а за ними Ридра увидела алюминиевую нишу кухни, где мужчины и женщины в передниках готовили обед.
Когда она вошла, все повернулись. Ближайшие в знак приветствия притрагивались ко лбу. Она прошла вслед за Джебелом на возвышение, где стояли диваны с подушками.
Человек-грифон быстро приблизился.
- Хозяин, это она?
Джебел повернулся к Ридре, его жестокое лицо смягчилось.
- Это моя забава, мое отвлечение, освобождение от гнева, капитан Вонг. Здесь я сохраняю чувство юмора. Хотя все вокруг скажут вам, что я его лишился. Эй, Клик, распрями сиденья для нас.
Голова, украшенная перьями, быстро кивнула, черный глаз мигнул. Клик ударил по подушечкам. Мгновение спустя Джебел и Ридра опустились на них.
- Джебел, - спросила Ридра, - что за полет вы совершаете?
- Мы стоим в Спецелли Снэп. А где вы находились перед тем, как вас подхватило течение Новой?
- Мы... стартовали с Военного Двора в Армседже.
Джебел кивнул.
- Вы счастливчики. Сейчас ваши генераторы давно выключились бы, и вы уже превратились бы в ничто. Никакой корабль-тень вам не помог бы. Все на вашем корабле лишились бы тел.
- Вы правы, - Ридра почувствовала, как сжимается ее желудок при этом воспоминании.
Потом она спросила:
- "Корабль-тень"?
- Да, "Джебел Тарик" таков.
- Боюсь, что я не знаю, что такое "корабль-тень".
Джебел засмеялся коротким резким смехом, шедшим из глубины горла.
- Возможно, это и хорошо. Надеюсь, что у вас больше не будет случая с ними сталкиваться.
- Давайте, - сказала Ридра. - Я слушаю.
- Спецелли Снэп непроницаема для радиоволн. Корабль, даже такой гигантский как "Тарик", необнаруживаем на длинных волнах. Он скользит по стасису над Раком.
- Но эта галактика подвластна захватчикам, - сказала Ридра, начиная понимать.
- Снэп - пограничная зона, область вдоль края Рака. Мы патрулируем это пространство и захватываем корабли захватчиков... на их территории.
Ридра заметила нерешительность на его лице.
- Но неофициально?
Он вновь засмеялся.
- Как же иначе, капитан Вонг? - он дернул пучок перьев на лопатке Клика. Шут изогнул свою спину. - Даже правительственные военные корабли не могут получать приказы и инструкции в Снэп из-за радионепроницаемости. Поэтому штаб-квартира Администрации Союза снисходительна к нам. Мы хорошо делаем нашу работу, а они смотрят в другую сторону. Они не могут давать нам приказы, не могут снабжать нас оружием и продуктами. Поэтому мы вынуждены игнорировать соглашение и конвенции о пленных. Космонавты зовут нас грабителями, - он следил за ее реакцией. - Мы стойкие защитники Союза, капитан Вонг, но... - он поднял голову, сжал кулаки и ударил одним себя по животу. - Но мы голодны, и если не попадется корабль захватчиков, что ж, мы берем то, что попадается.
- Понимаю, - сказала Ридра. Значит, и мы захвачены?
Пальцы Джебела разжались на его животе.
Ридра улыбнулась.
- Вы выглядите очень хорошо откормленным.
Он кивнул.
- У нас был прибыльный месяц. Иначе бы мы не сидели так дружественно. Теперь вы наши гости.
- Тогда вы поможете нам восстановить сгоревшие генераторы...
Джебел вновь поднял руку, призывая ее к молчанию.
- ...только теперь, - повторил он.
Ридра, двинувшаяся вперед со своего сиденья, теперь откинулась назад.
Джебел сказал Клику:
- Принеси книги.
Шут быстро отбежал и открыл шкаф, стоящий между диванами.
- Мы живем в опасностях, - продолжал Джебел. - Возможно, поэтому мы и живем хорошо. Мы цивилизованны, когда у нас есть на это время. Название вашего корабля заставило меня принять предложение Батчера и выловить вас. Здесь, на краю, нас редко посещают барды.
Ридра улыбнулась как могла вежливее.
Клик вернулся с тремя томами. Переплеты черные, обрезы посеребрены. Джебел взял их.
- Моя любимая - вторая. Особенно меня увлек "Изгнанник в тумане". Вы говорите, что никогда не слышали о кораблях-тенях, но вы знаете это чувство, когда "густая ночь связывает тебя" - это ваши строки, верно? Думаю, что вашу третью книгу я не вполне понял. Но в ней тоже много интересного и много соответствий нашей жизни. Мы здесь не на главном течении... - он пожал плечами. - Мы... нам попадают книги из собраний капитанов-захватчиков, во-вторых, что ж, иногда гибнут и корабли Союза. Мне кажется, что здесь внутри есть надпись, - он открыл книгу и прочел: "Джо в его первый полет; эта книга так хорошо говорит том, что я хочу сказать. С любовью, Лена", - он закрыл книгу. - Трогательно. Третью же книгу я приобрел с месяц назад. Я перечту ее еще раз и тогда мы снова поговорим. Я восхищен случаем, который привел вас ко мне, - он положил книги на колени. - Давно ли вышла ваша третья книга?
- Немногим больше года.
- А есть ли четвертая?
Она покачала головой.
- Могу ли я спросить, какой литературной работой вы заняты сейчас?
- Сейчас никакой. Я написала несколько небольших стихотворений, которые мой издатель хочет выпустить отдельным сборником. Но я хочу подождать, пока у меня не появится большое произведение, чтобы уравновесить эти.
Джебел кивнул.
- Понимаю. Но ваша сдержанность лишает нас большого удовольствия. Если бы я побудил вас написать, я был бы польщен... За едой у нас бывает музыка, драматические сцены, поставленные мудрым Кликом. Если вы захотите снабдить их прологом или эпилогом, по вашему выбору, то вы найдете благодарную аудиторию.
Он протянул свою коричневую крепкую руку. Ридра пожала ее.
- Спасибо, Джебел, - сказала она.
- Вам спасибо, - ответил Джебел. - Поскольку вы проявили добрую волю, я освобождаю ваш экипаж. Все его члены вольны ходить по "Тарику", как и мои люди, - выражение его лица изменилось, он выпустил ее руку. - Батчер!
Каторжник, который был с ним на пандусе, теперь стоял на ступеньке помоста.
- Что это за пятно движется к Ригелю? - спросил Джебел.
- Корабль Союза убегает, захватчик преследует.
Лицо Джебела напряглось, потом расслабилось.
- Нет, пусть идут своим путем. У нас достаточно пищи. Зачем расстраивать наших гостей. Это Ридра...
Батчер ударил кулаком правой руки по левой ладони. Люди внизу обернулись. Ридра подпрыгнула при этом звуке, и ее глаза старались прочесть выражение его лица, понять значение дрожи мускулов.
Вновь заговорил Джебел, голосом более низким, резким, медленным:
- Вы правы. Но у каждого человека только один мозг, а не два для каждого момента, капитан Вонг, - он встал. - Батчер, они в часе от нас? Хорошо. Мы подождем немного, а потом накажем, - он помолчал и улыбнулся Ридре. - Накажем захватчиков.
Руки Батчера разъединились, и Ридра увидела в них облегчение. Он перевел дыхание.
- Готовьте "Тарик", а я провожу нашу гостью туда, откуда она сможет наблюдать.
Не отвечая, Батчер двинулся вниз по ступеням. Ближайшие услышали разговор и передали информацию сидевшим дальше. Мужчины и женщины вставали со своих мест. Один опрокинул свой рог для питья. Ридра видела, как девушка, которая обслуживала их в госпитале, подбежала и стала салфеткой вытирать пролитое вино.
Поднявшись по ступеням, Ридра оперлась о перила балкона и смотрела вниз, на общую залу, теперь пустую.
- Идемте, - Джебел вел ее между колоннами к темноте и звездам. Корабль Союза движется в этом направлении, - он указал на голубоватое облачко. - У нас есть оборудование, которое может принимать через этот туман, но я боюсь, что корабль Союза даже не подозревает, что его преследуют захватчики, - он подошел к панели и нажал поднимающийся диск. В тумане вспыхнули два пятнышка света.
- Красное - захватчик, - объяснил Джебел. - Синее - корабль Союза. Наши маленькие корабли-паучки будут желтыми. Отсюда вы сможете следить за ходом событий. Наши чувствительные восприемники и навигаторы остаются на "Тарике" и руководят действиями, следят за тем, чтобы наш строй оставался неизменным. Но в ограниченных пределах каждый корабль-паук действует самостоятельно. Это отличное занятие для мужчин.
- Какого типа корабли, за которыми вы охотитесь? - она была удивлена, что слегка архаическое построение речи Джебела начало действовать на нее.
- Корабль Союза - военный, грузовой. Захватчик, выслеживающий его, небольшой истребитель.
- Они далеко?
- Увидят друг друга примерно через двадцать минут.
- И вы будете ждать шестьдесят минут, прежде чем... наказать захватчика?
Джебел улыбнулся.
- У грузового корабля нет шансов против истребителя.
- Я знаю, - она видела, что он, улыбаясь, ждет ее возражений. Она хотела возразить, но все было блокировано крошечными певучими звуками, которые жгли ей язык, как уголья: Вавилон-17. Эти звуки дали ей больше, чем целый поток слов в другом языке. - Я никогда не наблюдала звездную битву, - сказала она.
- Я мог бы взять вас с собой, но там немного опасно. К тому же, отсюда битва будет видна гораздо яснее.
Ее охватило возбуждение.
- Я хочу идти с вами.
Она надеялась, что он изменит решение.
- Оставайтесь здесь, - сказал Джебел. - На этот раз со мной отправляется Батчер. Вот чувствительный шлем, если вы захотите посмотреть течения стасиса, - волна огоньков пробежала по панели. - Простите, я должен осмотреть своих людей и проверить крейсер, - он коротко поклонился. - Ваш экипаж освобожден. Их направят сюда, и вы можете объяснить им их статус, как моих гостей.
Когда Джебел спустился по ступеням, она снова взглянула на сверкающий экран и подумала: какое должно быть удивительное кладбище у них на корабле.
На языке басков: "Пятьдесят лишенных тела для чувствования на корабле "Тарик" и на кораблях-пауках".
Она оглянулась и увидела прозрачные формы Глаза, Уха и Носа.
- Я рада вас видеть, - сказала она. - Я не знала, владеет ли "Тарик" способностями лишенных тела.
- Владеет, - пришел ответ на баскском. Мы возьмем вас в путешествие по здешнему Подземному Миру, капитан. Они встретят вас, как госпожу Ада.
Из громкоговорителя донесся голос Джебела:
- Внимание! Стратегия - Сумасшедший дом, Сумасшедший дом. Повторяю в третий раз - Сумасшедший дом. Больные собираются лицом к Цезарю. Психотики готовятся в направлении выхода К. Невротики собираются у выхода Р. Безумцы-преступники готовятся к атаке у выхода Т. Готовьте свои смирительные рубашки.
Внизу стофутового экрана появились три группы желтых огоньков - три группы кораблей-пауков, которые будут атаковать захватчика, когда тот возьмет верх над грузовым кораблем Союза.
- Невротики наступают. Держите контакты, чтобы избежать смешивания и путаницы.
Средняя группа начала медленно продвигаться вперед. В громкоговорителе Ридра слышала пробивавшиеся сквозь статические разряды голоса людей, докладывавших навигаторам на "Тарик".
- Держите нас на курсе, Киппи, не стреляйте.
- Разумеется, Ястреб, ты можешь доложить вовремя?
- Конечно. Мой прыжковый двигатель барахлит.
- Кто разрешил тебе вылетать без разрешения?
- Сюда, девушка, будьте ласковы с нами.
- Эй, Свиная Нога, ты полетишь выше или ниже?
- Ниже и быстрей. Не виси на мне.
В главном громкоговорителе Джебел сказал:
- Охотники и дичь сблизились...
Красный и синий огоньки начали мигать. На ступенях показались Молли, Рон и Калли.
- Что происх... - начал Калли, но замолчал, повинуясь жесту Ридры.
- Этот красный огонек - корабль захватчиков. Мы атакуем через несколько минут. Мы - это вон те желтые огоньки внизу.
На этом она закончила объяснения.
- Удачи вам, - коротко сказала Молли.
Через пять минут остался только красный свет. Теперь по ступеням защелкал когтями Брасс, присоединяясь к ним. Джебел объявил:
Голубая комната была круглой, теплой и ровной. По-французски нельзя сказать "теплый". Есть только горячий и прохладный. Если для этого нет слова, как же они думают об этом? А если у вас нет соответствующей формы, вы не сможете сказать, даже имея соответствующее слово. Только представить себе. Русские обозначают пол любого предмета: собаки, стола, дерева. В венгерском вообще нельзя обозначить пол - он, она и оно обозначаются одним и тем же словом. Ты мой друг, но вы мой король - таково различие в английском елизаветинских времен. Но в некоторых восточных языках множество разных местоимений: ты мой друг, ты мой отец, ты мой король. Ты мой слуга, которого я сожгу завтра утром, если ты не уследишь, а ты мой король, с политикой которого я совершенно не согласен, ты мой друг, но я разобью тебе голову, если ты скажешь это еще раз... И все это разные "ты".
"Как меня зовут?" - думала она в теплой круглой голубой комнате.
Имена без мыслей в голубой комнате: Урсула, Присцилла, Барбара, Мери, Мона и Натика; соответственно Медведь, Старуха, Болтун, Горчица, Обезьяна и Ягодица. На земле отцов моих отцов сначала шло имя отца: Вонг Ридра. На земле Молли я бы носила не имя отца, а имя матери. Слова - это название вещей. Во времена Платона вещи были наименованием идей; как лучше описать платоновские идеи? Но действительно ли слово - наименование вещей или это семантическое недоразумение? Слова - это символы целой категории предметов, имя - это ее дыхание, ее внешность, ее одежда, брошенная на ночной столик. "Эй, женщина, иди сюда!" - а она шептала, держась руками за медный поручень: "Мое имя Ридра!". Индивидуальность, нечто, отличающее вещь от окружения и от всех других вещей в этом окружении; нужно было отличать вещь от ей подобных - так были изобретены имена. Я изобретена. Я нечто в этой комнате, я...
Веки ее были полуприкрыты. Она открыла их и увидела поддерживающую паутину-сетку. Откинувшись на спину, она осматривала комнату.
Нет.
Она не "осматривала комнату".
Она - нечто в чем-то. Вначале единственное слово, которое вмещало в себя немедленное, пассивное восприятие, которое может быть слуховым, обонятельным, так же как и зрительным. Потом три фонемы, которые смешивались музыкально на разных языках: одна фонема - указатель величины комнаты - примерно двадцать пять футов длины, вторая - обозначение цвета и вероятного материала стен - какой-то голубой металл, а третья - вместилище аффиксов, обозначающих функции комнаты - какой-то грамматический ярлычок, благодаря которому она обозначала весь жизненный опыт одним единственным символом. Все эти символы заняли меньше времени на ее языке и в ее мозгу, чем слово "комната"... Вавилон-17: она чувствовала эти свойства и в других языках, но здесь - раскрытие, расширение, внезапный рост.
Она снова села. Функция?
Для чего используется эта комната? Она медленно поднялась, паутина поддерживала ее, охватывала грудь. Что-то вроде госпиталя. Она посмотрела вниз на... на "паутину", а скорее, тройной гласный определитель. Каждая часть из трех имела свое особое значение и свои связи, так что общее значение возникало, когда звучание всех трех звуков достигало самого низкого тона. Приведя эту триаду звуков к этой точке, она поняла, что сможет распутать паутину. Если бы она не назвала ее на этом новом языке, паутина продолжала бы крепко удерживать ее. Переход от "воспоминаний" к "знанию" произошел, когда она была...
Где она была? Отвращение, возбуждение, страх! Она мысленно вернулась к английскому. Думать на Вавилоне-17 было все равно, как если бы увидеть внезапно воду на дне колодца, когда минуту назад вы думали, что перед вами ровное место. Она почувствовала головокружение, ее тошнило.
Все же она отметила присутствие других. Брасс висел в большом гамаке у дальней стены - она видела его когти над краем гамака. В двух меньших гамаках, должно быть, находились парни из взвода. Над краем одного из них она увидела черные волосы, когда голова повернулась во сне: Карлос. Другого она не видела.
Потом стена исчезла.
Она старалась определиться, если не во времени и пространстве, то хотя бы в своих возможностях. С исчезновением стены эти попытки прекратились. Она ждала.
Это произошло в верхней части стены слева от нее. Она сверкнула, становилась прозрачнее, в воздухе образовалась полоса металла и медленно скользнула к ней.
И три человека.
Ближайший, в передней части пандуса, чье лицо было как бы грубо высечено из скалы, был одет в устаревший скафандр, автоматически принимающий форму тела, но сделанный из пористой пластмассы и выглядящий как доспехи. Плащ из черного ворсистого материала скрывал одно его плечо и руку. Полосы меха под ремнями предупреждали ссадины. Единственным свидетельством косметохирургии были сложные серебряные волосы и зачесанные металлические брови. С мочки одного уха свисало толстое серебряное кольцо. Переводя взгляд от гамака к гамаку, он держался рукой за кобуру вибропистолета.
Второй человек выступил вперед. Это было стройное фантастическое месиво косметохирургии: немного от грифона, немного от обезьяны, что-то от морского конька; чешуя, перья, когти, клюв были прикреплены к телу, которое, как она была уверена, принадлежало кошке. Он скорчился сбоку от первого человека, опустившись на укороченные бедра, упираясь костяшками пальцев в металлический пол. Когда первый человек поднял руку, чтобы почесать голову, второй посмотрел вверх.
Ридра ждала, пока они заговорят. Слово уничтожило бы неопределенность: Союз или Захват. Ее мозг готов был ухватить любой язык, на котором они заговорили бы, определить их мыслительные способности, тенденции их логики, в чем она может добиться преимущества...
Второй человек отодвинулся назад, и она смогла рассмотреть третьего, который все еще держался в тылу. Более высокий и более мощно сложенный, чем остальные, он был одет лишь в бриджи. В его запястья и пятки были вживлены петушиные шпоры - это было в обычае у представителей транспортного "дна" и имело такое же значение, как металлический кастет и пиратский флаг столетиями раньше. Голова его была недавно побрита, и волосы начали расти черным ершиком. Вокруг одного узловатого бицепса шла полоска красного мяса, как кровавый ушиб или воспаление. Эта полоска стала таким общим местом в характеристике персонажа романов пять лет назад, что теперь она была оставлена как штамп. Это было клеймо каторжника из тюремных пещер Титана. Что-то в этом человеке было очень свирепым. И она отвела взгляд. Но что-то было и привлекательным, и она снова взглянула на него.
Двое впереди повернулись к третьему. Она ждала слов, чтобы уловить их, запомнить, определить. Они смотрели на нее, потом двинулись в стену. Пандус начал вращаться.
Она попыталась встать.
- Пожалуйста, - взмолилась она. - Где мы?
Сереброволосый человек произнес:
- Джебел Тарик.
Стена потемнела.
Ридра посмотрела вниз на паутину, которая была чем-то иным на другом языке, потянула одну струну, потянула другую. Натяжение ослабло, потом петли растянулись и она спрыгнула на пол. Теперь она видела, что второй парень из взвода был Кайл, который работал вместе с Лиззи в секции ремонтов.
Брасс начал барахтаться.
- Полежите спокойно секундочку, - она начала отстегивать струну паутины.
- Что он сказал вам? - хотел знать Брасс. - Он назвал себя или просто приказал лежать спокойно.
Она пожала плечами и начала развязывать следующий гамак.
- Тарик на староирландском означает "гора". Гора Джебел, может быть.
Брасс сел, когда паутина распалась.
- Как вы это сделали? - спросил он. - Я десять минут пытался освободиться, но не мог.
- Расскажу в другой раз. Джебел может быть чьим-то именем. Брасс вновь посмотрел на упавшую паутину, почесал ногтем за пушистым ухом и удивленно покачал головой.
- Во всяком случае, они не захватчики, - сказала Ридра.
- Кто сказал?
- Не думаю, чтобы многие люди по ту сторону оси даже слышали о староирландском. Земляне, мигрировавшие туда, были выходцами из Южной и Северной Америки еще до того, как образовалась Американия, а Пан-Америка проглотила Европу. К тому же, тюремные пещеры Титана на территории Союза.
- О, да, - сказал Брасс. - Гм, но кто же этот их бывший питомец?
Она посмотрела туда, где скрывалась стена. Пытаться осознать их положение казалось таким же безнадежным делом, как пробиваться сквозь голубой металл.
- Но что все-таки произошло?
- Мы стартовали без пилота, - сказала Ридра. - Думаю, что тот, кто может передавать на Вавилоне-17, может это делать и по-английски.
- Не думаю, что мы могли взлететь без пилота. С кем же говорил тогда помощник перед стартом? Если бы мы взлетели без пилота, мы бы не были здесь. Мы были бы грязным пятнышком на ближайшем солнце.
- Вероятно, тот, кто разбил эти пластинки, - Ридра заставила свои мысли вернуться к прошлому. - Я думаю, диверсант не хотел убить меня. ТВ-55 мог убить меня так же легко, как он убил барона.
- Интересно, говорит ли шпион на корабле на Вавилоне-17? - Ридра кивнула. - И мне тоже.
Брасс огляделся.
- Все здесь? Где же остальная часть экипажа? Сэр, мадам?
Они обернулись. Другое отверстие в стене. Тощая девушка с зеленой лентой, повязанной на голове, держала чашку.
- Хозяин сказал, что вы пришли сюда, поэтому я принесла это, - глаза ее были большими и темными, ресницы трепетали, как крылья птицы. Она протянула чашку.
Ридра отметила ее искренность, но также уловила страх перед незнакомцами.
- Вы очень добры.
Девушка слегка поклонилась и улыбнулась.
- Вы боитесь нас, я знаю, - сказала Ридра. - Не нужно.
Страх ушел, костлявые плечи расправились.
- Как зовут вашего хозяина? - спросила Ридра.
- Джебел.
Ридра обернулась и кивнула Брассу.
- И мы в "Горе Джебела"? - она взяла у девушки чашку. - Как мы сюда попали?
- Он выловил ваш корабль из центра Новой Лебедя-42 как раз перед тем, как ваши генераторы должны были вывести корабль из стасиса.
Брасс зашипел - это у него означало свист.
- Неудивительно, что мы были без сознания. Летели слишком быстро.
- Но мы не должны были двигаться в область Новой. Значит, у нас действительно не было пилота.
Брасс сдернул белую салфетку с чашки.
- Цыплята, капитан.
Цыплята были поджарены и еще дымились.
Ридра сказала:
- Я кое о чем подумала.
Повернувшись к девушке она спросила:
- "Гора Джебела" - это корабль? А мы в нем?
Девушка сложила руки за спину и кивнула.
- Очень хороший корабль.
- Я уверена, что вы не берете пассажиров? Какой же у вас груз?
Она задала неверный вопрос. Вновь страх - не обычный страх перед незнакомцами, а что-то запретное и повсюду распространяющееся.
- У нас нет груза, мадам, - потом она выпалила: - Я не должна больше разговаривать с вами. Вы должны поговорить с Джебелом.
И ушла в сторону.
- Брасс, - сказала Ридра, - медленно поворачиваясь и почесывая голову, - ведь больше не существует космических пиратов?
- Бандитов на транспортных кораблях нет уже семьдесят лет.
- Об этом я и думала. Тогда что это за корабль?
- Хоть убейте, не знаю, - его обожженные щеки осветились голубой вспышкой. Брови опустились на голубые диски глаз. - Вытащили "Рембо" из Лебедя-42? Теперь я знаю, почему эта штука - "Гора Джебела". Она, должно быть, размером с боевой корабль.
- Если это и боевой корабль, то сам Джебел не похож на космонавта.
- К тому же, он каторжник, а каторжнику не разрешили бы служить в армии. Как вы думаете, куда мы попали, капитан?
Она взяла из чашки ножку.
- Думаю, надо подождать до разговора с Джебелом, - еще один из гамаков задвигался. - Я надеюсь, что наши парни в порядке. Почему я не спросила у этой девушки об остальных членах экипажа? - она двинулась к гамаку Карлоса. - Как вы себя чувствуете? - ласково спросила она. Впервые она разглядела защелки, удерживающие паутину.
- Голова, - сказал Карлос, - как с похмелья.
- Что вы вообще знаете о похмелье? С вашим то лицом? - зажимы щелкнули трижды.
- Вино, - сказал Карлос, - на приеме. - Выпил слишком много. Эй, что случилось?
- Скажу, когда сама узнаю. Вставайте, - она дернула гамак, и Карлос встал на ноги.
Он отвел волосы от глаз.
- Где остальные?
- Кайл здесь. Больше никого в комнате нет.
Брасс освобождал Кайла, который теперь сидел на краю гамака, стараясь протереть глаза.
- Эй, бэби, - сказал Карлос. - Ты в порядке?
Кайл потянулся, зевнул и сказал нечто нечленораздельное. Вдруг он прикусил кончик языка и поглядел наверх.
Ридра тоже.
Пандус снова выдвигался из стены. На этот раз он соединился с полом.
- Пойдете ли вы со мной, Ридра Вонг?
Джебел, сереброволосый, с кобурой стоял в темном отверстии.
- Мой экипаж, - сказала Ридра, - что с ним?
- Они в другом помещении. Если хотите взглянуть на них...
- Они в порядке?
Джебел кивнул.
Ридра потрепала Карлоса по голове.
- Увидимся позже, - прошептала она.
Общий зал был с полукруглым сводом и балконами, стены тусклые, как скала. Со стен свисали алые и зеленые полотнища со знаками Зодиака и изображениями битв. А звезды - вначале она подумала, что они просвечивают сквозь свод - но это была только огромная, в сто футов длиной, проекция ночного неба вокруг корабля.
Мужчины и женщины сидели за деревянными столами или прохаживались у стен. В конце зала вниз спускались широкие ступени и там находился прилавок, полный еды и напитков.
В отверстии появились горшки, кастрюли, тарелки, а за ними Ридра увидела алюминиевую нишу кухни, где мужчины и женщины в передниках готовили обед.
Когда она вошла, все повернулись. Ближайшие в знак приветствия притрагивались ко лбу. Она прошла вслед за Джебелом на возвышение, где стояли диваны с подушками.
Человек-грифон быстро приблизился.
- Хозяин, это она?
Джебел повернулся к Ридре, его жестокое лицо смягчилось.
- Это моя забава, мое отвлечение, освобождение от гнева, капитан Вонг. Здесь я сохраняю чувство юмора. Хотя все вокруг скажут вам, что я его лишился. Эй, Клик, распрями сиденья для нас.
Голова, украшенная перьями, быстро кивнула, черный глаз мигнул. Клик ударил по подушечкам. Мгновение спустя Джебел и Ридра опустились на них.
- Джебел, - спросила Ридра, - что за полет вы совершаете?
- Мы стоим в Спецелли Снэп. А где вы находились перед тем, как вас подхватило течение Новой?
- Мы... стартовали с Военного Двора в Армседже.
Джебел кивнул.
- Вы счастливчики. Сейчас ваши генераторы давно выключились бы, и вы уже превратились бы в ничто. Никакой корабль-тень вам не помог бы. Все на вашем корабле лишились бы тел.
- Вы правы, - Ридра почувствовала, как сжимается ее желудок при этом воспоминании.
Потом она спросила:
- "Корабль-тень"?
- Да, "Джебел Тарик" таков.
- Боюсь, что я не знаю, что такое "корабль-тень".
Джебел засмеялся коротким резким смехом, шедшим из глубины горла.
- Возможно, это и хорошо. Надеюсь, что у вас больше не будет случая с ними сталкиваться.
- Давайте, - сказала Ридра. - Я слушаю.
- Спецелли Снэп непроницаема для радиоволн. Корабль, даже такой гигантский как "Тарик", необнаруживаем на длинных волнах. Он скользит по стасису над Раком.
- Но эта галактика подвластна захватчикам, - сказала Ридра, начиная понимать.
- Снэп - пограничная зона, область вдоль края Рака. Мы патрулируем это пространство и захватываем корабли захватчиков... на их территории.
Ридра заметила нерешительность на его лице.
- Но неофициально?
Он вновь засмеялся.
- Как же иначе, капитан Вонг? - он дернул пучок перьев на лопатке Клика. Шут изогнул свою спину. - Даже правительственные военные корабли не могут получать приказы и инструкции в Снэп из-за радионепроницаемости. Поэтому штаб-квартира Администрации Союза снисходительна к нам. Мы хорошо делаем нашу работу, а они смотрят в другую сторону. Они не могут давать нам приказы, не могут снабжать нас оружием и продуктами. Поэтому мы вынуждены игнорировать соглашение и конвенции о пленных. Космонавты зовут нас грабителями, - он следил за ее реакцией. - Мы стойкие защитники Союза, капитан Вонг, но... - он поднял голову, сжал кулаки и ударил одним себя по животу. - Но мы голодны, и если не попадется корабль захватчиков, что ж, мы берем то, что попадается.
- Понимаю, - сказала Ридра. Значит, и мы захвачены?
Пальцы Джебела разжались на его животе.
Ридра улыбнулась.
- Вы выглядите очень хорошо откормленным.
Он кивнул.
- У нас был прибыльный месяц. Иначе бы мы не сидели так дружественно. Теперь вы наши гости.
- Тогда вы поможете нам восстановить сгоревшие генераторы...
Джебел вновь поднял руку, призывая ее к молчанию.
- ...только теперь, - повторил он.
Ридра, двинувшаяся вперед со своего сиденья, теперь откинулась назад.
Джебел сказал Клику:
- Принеси книги.
Шут быстро отбежал и открыл шкаф, стоящий между диванами.
- Мы живем в опасностях, - продолжал Джебел. - Возможно, поэтому мы и живем хорошо. Мы цивилизованны, когда у нас есть на это время. Название вашего корабля заставило меня принять предложение Батчера и выловить вас. Здесь, на краю, нас редко посещают барды.
Ридра улыбнулась как могла вежливее.
Клик вернулся с тремя томами. Переплеты черные, обрезы посеребрены. Джебел взял их.
- Моя любимая - вторая. Особенно меня увлек "Изгнанник в тумане". Вы говорите, что никогда не слышали о кораблях-тенях, но вы знаете это чувство, когда "густая ночь связывает тебя" - это ваши строки, верно? Думаю, что вашу третью книгу я не вполне понял. Но в ней тоже много интересного и много соответствий нашей жизни. Мы здесь не на главном течении... - он пожал плечами. - Мы... нам попадают книги из собраний капитанов-захватчиков, во-вторых, что ж, иногда гибнут и корабли Союза. Мне кажется, что здесь внутри есть надпись, - он открыл книгу и прочел: "Джо в его первый полет; эта книга так хорошо говорит том, что я хочу сказать. С любовью, Лена", - он закрыл книгу. - Трогательно. Третью же книгу я приобрел с месяц назад. Я перечту ее еще раз и тогда мы снова поговорим. Я восхищен случаем, который привел вас ко мне, - он положил книги на колени. - Давно ли вышла ваша третья книга?
- Немногим больше года.
- А есть ли четвертая?
Она покачала головой.
- Могу ли я спросить, какой литературной работой вы заняты сейчас?
- Сейчас никакой. Я написала несколько небольших стихотворений, которые мой издатель хочет выпустить отдельным сборником. Но я хочу подождать, пока у меня не появится большое произведение, чтобы уравновесить эти.
Джебел кивнул.
- Понимаю. Но ваша сдержанность лишает нас большого удовольствия. Если бы я побудил вас написать, я был бы польщен... За едой у нас бывает музыка, драматические сцены, поставленные мудрым Кликом. Если вы захотите снабдить их прологом или эпилогом, по вашему выбору, то вы найдете благодарную аудиторию.
Он протянул свою коричневую крепкую руку. Ридра пожала ее.
- Спасибо, Джебел, - сказала она.
- Вам спасибо, - ответил Джебел. - Поскольку вы проявили добрую волю, я освобождаю ваш экипаж. Все его члены вольны ходить по "Тарику", как и мои люди, - выражение его лица изменилось, он выпустил ее руку. - Батчер!
Каторжник, который был с ним на пандусе, теперь стоял на ступеньке помоста.
- Что это за пятно движется к Ригелю? - спросил Джебел.
- Корабль Союза убегает, захватчик преследует.
Лицо Джебела напряглось, потом расслабилось.
- Нет, пусть идут своим путем. У нас достаточно пищи. Зачем расстраивать наших гостей. Это Ридра...
Батчер ударил кулаком правой руки по левой ладони. Люди внизу обернулись. Ридра подпрыгнула при этом звуке, и ее глаза старались прочесть выражение его лица, понять значение дрожи мускулов.
Вновь заговорил Джебел, голосом более низким, резким, медленным:
- Вы правы. Но у каждого человека только один мозг, а не два для каждого момента, капитан Вонг, - он встал. - Батчер, они в часе от нас? Хорошо. Мы подождем немного, а потом накажем, - он помолчал и улыбнулся Ридре. - Накажем захватчиков.
Руки Батчера разъединились, и Ридра увидела в них облегчение. Он перевел дыхание.
- Готовьте "Тарик", а я провожу нашу гостью туда, откуда она сможет наблюдать.
Не отвечая, Батчер двинулся вниз по ступеням. Ближайшие услышали разговор и передали информацию сидевшим дальше. Мужчины и женщины вставали со своих мест. Один опрокинул свой рог для питья. Ридра видела, как девушка, которая обслуживала их в госпитале, подбежала и стала салфеткой вытирать пролитое вино.
Поднявшись по ступеням, Ридра оперлась о перила балкона и смотрела вниз, на общую залу, теперь пустую.
- Идемте, - Джебел вел ее между колоннами к темноте и звездам. Корабль Союза движется в этом направлении, - он указал на голубоватое облачко. - У нас есть оборудование, которое может принимать через этот туман, но я боюсь, что корабль Союза даже не подозревает, что его преследуют захватчики, - он подошел к панели и нажал поднимающийся диск. В тумане вспыхнули два пятнышка света.
- Красное - захватчик, - объяснил Джебел. - Синее - корабль Союза. Наши маленькие корабли-паучки будут желтыми. Отсюда вы сможете следить за ходом событий. Наши чувствительные восприемники и навигаторы остаются на "Тарике" и руководят действиями, следят за тем, чтобы наш строй оставался неизменным. Но в ограниченных пределах каждый корабль-паук действует самостоятельно. Это отличное занятие для мужчин.
- Какого типа корабли, за которыми вы охотитесь? - она была удивлена, что слегка архаическое построение речи Джебела начало действовать на нее.
- Корабль Союза - военный, грузовой. Захватчик, выслеживающий его, небольшой истребитель.
- Они далеко?
- Увидят друг друга примерно через двадцать минут.
- И вы будете ждать шестьдесят минут, прежде чем... наказать захватчика?
Джебел улыбнулся.
- У грузового корабля нет шансов против истребителя.
- Я знаю, - она видела, что он, улыбаясь, ждет ее возражений. Она хотела возразить, но все было блокировано крошечными певучими звуками, которые жгли ей язык, как уголья: Вавилон-17. Эти звуки дали ей больше, чем целый поток слов в другом языке. - Я никогда не наблюдала звездную битву, - сказала она.
- Я мог бы взять вас с собой, но там немного опасно. К тому же, отсюда битва будет видна гораздо яснее.
Ее охватило возбуждение.
- Я хочу идти с вами.
Она надеялась, что он изменит решение.
- Оставайтесь здесь, - сказал Джебел. - На этот раз со мной отправляется Батчер. Вот чувствительный шлем, если вы захотите посмотреть течения стасиса, - волна огоньков пробежала по панели. - Простите, я должен осмотреть своих людей и проверить крейсер, - он коротко поклонился. - Ваш экипаж освобожден. Их направят сюда, и вы можете объяснить им их статус, как моих гостей.
Когда Джебел спустился по ступеням, она снова взглянула на сверкающий экран и подумала: какое должно быть удивительное кладбище у них на корабле.
На языке басков: "Пятьдесят лишенных тела для чувствования на корабле "Тарик" и на кораблях-пауках".
Она оглянулась и увидела прозрачные формы Глаза, Уха и Носа.
- Я рада вас видеть, - сказала она. - Я не знала, владеет ли "Тарик" способностями лишенных тела.
- Владеет, - пришел ответ на баскском. Мы возьмем вас в путешествие по здешнему Подземному Миру, капитан. Они встретят вас, как госпожу Ада.
Из громкоговорителя донесся голос Джебела:
- Внимание! Стратегия - Сумасшедший дом, Сумасшедший дом. Повторяю в третий раз - Сумасшедший дом. Больные собираются лицом к Цезарю. Психотики готовятся в направлении выхода К. Невротики собираются у выхода Р. Безумцы-преступники готовятся к атаке у выхода Т. Готовьте свои смирительные рубашки.
Внизу стофутового экрана появились три группы желтых огоньков - три группы кораблей-пауков, которые будут атаковать захватчика, когда тот возьмет верх над грузовым кораблем Союза.
- Невротики наступают. Держите контакты, чтобы избежать смешивания и путаницы.
Средняя группа начала медленно продвигаться вперед. В громкоговорителе Ридра слышала пробивавшиеся сквозь статические разряды голоса людей, докладывавших навигаторам на "Тарик".
- Держите нас на курсе, Киппи, не стреляйте.
- Разумеется, Ястреб, ты можешь доложить вовремя?
- Конечно. Мой прыжковый двигатель барахлит.
- Кто разрешил тебе вылетать без разрешения?
- Сюда, девушка, будьте ласковы с нами.
- Эй, Свиная Нога, ты полетишь выше или ниже?
- Ниже и быстрей. Не виси на мне.
В главном громкоговорителе Джебел сказал:
- Охотники и дичь сблизились...
Красный и синий огоньки начали мигать. На ступенях показались Молли, Рон и Калли.
- Что происх... - начал Калли, но замолчал, повинуясь жесту Ридры.
- Этот красный огонек - корабль захватчиков. Мы атакуем через несколько минут. Мы - это вон те желтые огоньки внизу.
На этом она закончила объяснения.
- Удачи вам, - коротко сказала Молли.
Через пять минут остался только красный свет. Теперь по ступеням защелкал когтями Брасс, присоединяясь к ним. Джебел объявил: