Джеффрис Сабрина. После похищения

   – Кажется, я вас понимаю, – кивнула Джульет. – И наверное, не сумею отказать вам.
   Себастьян просиял, и широкая улыбка сделала его похожим на мальчишку.
   – Значит, вы выйдете за меня?!
   Джульет рассмеялась.
   – Да, я выйду за вас. Потому что вы – дьявол.
   Он сжал ее в объятиях, потом стал целовать, а затем бросил на постель и тотчас же снова овладел ею. И на сей раз все было замечательно с самого начала, потому что теперь она знала, чего ей ждать и что делать. Да-да, это было восхитительно! Он не говорил слова любви и не клялся, что обожает ее, но она чувствовала любовь в каждом его прикосновении, в каждом поцелуе. И этого ей пока было достаточно.
   А потом, отдышавшись, Себастьян прошептал ей на ухо:
   – К сожалению, дорогая, мы не можем дольше здесь задерживаться. Если только вы не хотите, чтобы ваши родственники застали нас тут.
   – Полагаю, этого нельзя допустить, – ответила Джульет с некоторым сожалением. – Вам и так придется несладко, когда вы будете просить у Гриффа моей руки.
   Себастьян громко застонал и откатился от нее.
   – Не напоминайте мне об этом! Похоже, ваш зять совсем не любит меня.
   Джульет хихикнула.
   – Я этого не заметила.
   – Дерзкая девчонка! – Он запустил в нее подушкой, затем встал с кровати и принялся искать свои кальсоны. – Нет сомнений, вам нравится смотреть, как он изводит меня, ворчит на меня и намекает на то, что отдаст меня под суд.
   – Да, немножко нравится. В конце концов, вы это заслужили.
   Себастьян натянул кальсоны и проворчал:
   – Вы стали ужасно кровожадной девицей, дорогая.
   – Вы должны винить в этом только себя самого, – с улыбкой ответила Джульет.
   Надевая бриджи, он с грустной улыбкой проговорил:
   – Да, я прекрасно это знаю.
   – Но скоро все изменится. Уверена, что вы с Гриффом найдете общий язык, когда мы поженимся. Но не так-то просто будет уговорить его... Наверняка он будет против нашего брака после того, что вы сделали.
   – Сделал сейчас, здесь? Полагаю, это лучше оставить в секрете, вы так не считаете?
   Джульет густо покраснела. Как будто она осмелится рассказать об этом Гриффу!
   – Я имела в виду похищение. Когда вы объясните, почему так поступили, он может устроить шум, но...
   – Уверен, он устроит нечто большее, чем шум. – Себастьян застегнул рубашку и заправил ее в бриджи. – Именно поэтому я ничего ему и не скажу об этом. Пока по крайней мере.
   Джульет уставилась на него в изумлении.
   – Ч-что вы имеете в виду?
   – Только то, что сказал. До тех пор, пока мы не поженимся, а Морган благополучно не вернется в Англию, я ни слова не скажу вашему зятю. А вы чего от меня ожидали?
   – Конечно, я думала, что вы все ему расскажете!
   – Почему вы так думали? – Он застегнул ворот рубашки, потом манжеты. – Это только создало бы лишние проблемы. Какой смысл?..
   – Смысл в том, что мы собираемся пожениться. Поэтому я считаю: прежде чем мы решимся на столь серьезный шаг, нужно объяснить моим родственникам, как мы на самом деле познакомились, и рассказать им...
   – Они все узнают, – перебил Себастьян. – Узнают, когда Морган вернется и я обеспечу его безопасность.
   Джульет выпрямилась и заявила:
   – Тогда у нас, увы, проблема.

Глава 17

   Будь самому себе дворцом, или мир станет твоей тюрьмой.

Джон Донн. «Сэру Генри Уоттону» (очень плохо вышито на портьере Розалиндой Лаверик в возрасте тринадцати лет)

   При этих словах Джульет у Себастьяна кровь застыла в жилах.
   – Какая проблема?
   – Я не смогу выйти за вас, если они не будут знать правду. Нам придется подождать с венчанием. Придется дождаться, когда ваш брат вернется.
   – Черт побери, мы не станем ждать! – закричал Себастьян. – Возможно, он еще не скоро вернется! Морган писал, что не знает, когда именно... Поэтому мы поженимся до его возвращения.
   Она взглянула на него с явным осуждением.
   – То есть вы хотите, чтобы до возвращения вашего брата я жила во лжи? Значит, я должна выйти за вас замуж и хранить в секрете тот факт, что вы именно тот человек, чьи действия повредили моей семье и едва не опозорили меня.
   Черт возьми, эта женщина прекрасно знает, как побольнее уколоть его!
   – Полагаю, так будет лучше.
   – Для вас – возможно. Но не для меня. – Джульет соскользнула с кровати и надела рубашку. – Я два года мучилась от мысли, что совершила ужасную ошибку – влюбилась в негодяя. Я сомневалась в себе, но, что еще хуже, мои близкие тоже сомневались во мне. И вы должны успокоить их и доказать, что я не ошибалась, когда поверила в вас. Когда вы сделаете это, я выйду за вас замуж. Но ни минутой раньше.
   Проклятие, она все не так поняла! Надо вразумить ее! Он подошел к ней почти вплотную и, пристально глядя ей в глаза, проговорил:
   – Выслушайте меня, Джульет. Я прошу вас молчать не потому, что хочу сделать вас несчастной. У меня есть очень веские причины...
   Джульет подняла бровь.
   – Причины?.. Какие же?
   – Во-первых, я сейчас веду переговоры с военно-морским флотом о прощении моего брата, поэтому не могу рисковать в данный момент.
   – О каком риске вы говорите? – Джульет скрестила на груди руки. – Каким образом вы рискуете, если расскажете моим родственникам правду?
   – Ну это же очевидно. Ваш зять уже сказал, что опозорит вашего похитителя, если ему представится такой шанс.
   – Но мой похититель – вы, а не Морган. Так что Морган вообще никак не пострадает. Да и вы тоже не пострадаете. Когда Грифф узнает вашу историю, он, несомненно, смягчится. Грифф – справедливый человек.
   Себастьян рассмеялся.
   – Вы уже забыли, как он отреагировал, когда впервые увидел меня и вы сказали, что я – Морган?
   – Но он же не знал всего...
   – Не имеет значения, – возразил Себастьян. – А в день, когда он пришел в мой кабинет, он заявил, что сделает все возможное, чтобы уничтожить похитителя. Понимаете? Чтобы наказать меня, он начнет преследовать моего несчастного брата. И я очень сомневаюсь, что вы сумеете повлиять на него.
   – А вас не волнует, как он воспримет эту новость после того, как мы поженимся?
   Себастьян пожал плечами.
   – Тогда это уже не будет иметь значения. Как только Морган окажется в безопасности... Пусть Грифф тогда делает все, что ему захочется.
   Джульет нахмурилась, и Себастьян понял, что сказал лишнее.
   – Кажется, вы не поняли, с кем имеете дело. – Джульет принялась надевать панталончики. – Очевидно, вам не приходило в голову, что он еще больше разозлится, когда узнает, что его так долго обманывали.
   Это действительно не приходило ему в голову. Но почему, черт возьми, мнение Найтона должно как-то влиять на его жизнь?! Ведь главное – что Джульет простила его.
   – Пусть злится, – пробурчал Себастьян. – Мне все равно, что он предпримет, когда Морган будет в безопасности.
   – Грифф может привлечь вас к суду!
   – Он и сейчас может это сделать.
   Джульет покачала головой:
   – Нет, сейчас не станет, потому что не захочет рисковать, вовлекая меня в скандал. Ведь я еще не вышла замуж, и мне надо найти хорошего мужа. Но как только мы поженимся, возникнет совершенно другая ситуация. Тогда он наверняка пойдет на любой скандал, чтобы «спасти» меня от вас. А Дэниел, Хелена и Розалинда будут на его стороне – это несомненно.
   – И вы хотите, чтобы такому человеку я рассказал правду? – проговорил Себастьян с сарказмом в голосе.
   – Все будет по-другому после того, как мы поженимся. Разве вы не понимаете? – Джульет проворно застегнула пуговицы нижней рубашки. – Они подумают, что вы обманули меня только для того, чтобы добиться моей руки. Или, может быть, подумают.
   – Меня не интересует, что они подумают, – перебил Себастьян. – Я не желаю рисковать жизнью брата. Даже не просите об этом.
   Она посмотрела на него с мольбой в глазах.
   – Поверьте, Грифф ничего не станет предпринимать. И не будет пытаться остановить ваши переговоры о возвращении Моргана. Я такого не допущу.
   – Мы оба знаем, что вы не можете это обещать.
   – Нет, могу, – возразила Джульет. – Да, мой зять очень вспыльчивый человек, но честный и порядочный. Узнав правду, он все поймет. И остальные мои родственники тоже вас поймут. Убедившись в вашем раскаянии, они даже постараются вам помочь...
   – Вы хотите сказать, что они помогут спасти моего беспутного брата? Да с какой же стати?
   Джульет пристально посмотрела ему в глаза.
   – Потому что этого захочу я. Потому что я хочу выйти за вас замуж. И я сумею убедить их в том, что это очень для меня важно. Но чем дольше вы обманываете их, тем меньше они будут склонны слушать вас потом. Вот почему вы обязаны рассказать им всю правду сейчас. Вы должны понять: я лучше знаю своих близких. Если вы не доверяете мне...
   – Дело не в доверии к вам. Вам-то я доверяю. Но не доверяю им.
   – Но это одно и то же!
   – Нет, не одно и то же. Ваша привязанность к ним ослепляет вас, и вы не видите их недостатков. Но я-то все вижу и понимаю. Поверьте, все, что я делаю, лучше для нас обоих.
   – Вы так считали, даже когда похищали меня? – съязвила Джульет.
   Эти ее слова стали последней каплей. Не выдержав, Себастьян прокричал:
   – Черт побери, я не собираюсь ничего рассказывать вашим родственникам, пока не вернется Морган! Даже не стану сейчас обсуждать это. Мы поженимся так скоро, как только возможно. И не думайте, что сможете повлиять на меня своими детскими ультиматумами.
   Джульет резко вскинула голову; она не на шутку рассердилась. Увидев огонь в ее глазах, Себастьян понял, что совершил ошибку. Проклятие, он опять не сдержался! Опять сказал лишнее.
   – Детские ультиматумы? Детские, говорите? – Шагнув к нему с платьем в руках, она ткнула ему пальцем в грудь. – У вас хватает наглости называть мои поступки «детскими», хотя именно вы ведете себя как ребенок!
   – Джульет, послушайте, я вовсе не хотел сказать...
   – Нет, хотели! Вы думаете, я ничуть не изменилась за два года. Думаете, что можно просто приказать мне и я сделаю все, что вы скажете. А когда у меня хватает смелости не согласиться с вами, вы называете меня ребенком.
   – Я не называл вас ребенком! – воскликнул Себастьян; он чувствовал, что Джульет ускользает от него.
   Она проигнорировала его протест, а ее проклятый палец по-прежнему упирался в его грудь.
   – И если вы действительно так думаете обо мне, то вы... заносчивый и хвастливый любитель пистолетов... вы очень сильно ошибаетесь. Я была глупенькой девочкой два года назад, когда поверила, что побег гораздо лучше, чем пойти прямо к моему отцу и рассказать ему все. Но будь я проклята, если позволю вам снова меня обмануть!
   Он поморщился и отстранил ее руку.
   – Джульет, будьте благоразумны. Вы же не хотите без нужды расстраивать своих близких...
   – Именно так вы сказали в прошлый раз. – Джульет отступила на шаг и быстро надела платье. – Да, именно так вы сказали в прошлый раз... и в результате погубили мою репутацию. Полагаю, вы будете рады, что обо мне станет злословить каждый сплетник, пока вы ждете, когда вернется ваш драгоценный братец!
   – Если вы выйдете за меня, никакие сплетни не будут иметь значения! Если вы, конечно, не собирались после свадьбы обосноваться в Лондоне и присоединиться к столичному высшему обществу.
   Ее гневный взгляд, казалось, пронзил его насквозь.
   – Вы, похоже, забыли, что от сплетен пострадают мои родственники, не ваши.
   Джульет попыталась застегнуть на спине пуговицы, но у нее ничего не получалось. Мысленно выругавшись, Себастьян подошел к ней сзади и быстро застегнул платье. Затем, наклонившись к ее уху, тихо сказал:
   – Какого черта вы так заботитесь о них? Ведь вы выходите за меня.
   Повернувшись к нему лицом, Джульет с усмешкой спросила:
   – А почему я должна поступать иначе? Вы же в первую очередь заботитесь о Моргане, не так ли?
   Себастьян скрипнул зубами. Джульет рассуждала чертовски логично.
   – Значит, вы хотите отложить свадьбу? – спросил он.
   Она кивнула.
   – Если вы ничего не расскажете моим близким, то другого решения просто не существует.
   Она подошла к кровати и села. Затем принялась натягивать чулки на свои стройные ножки. Глядя на нее, Себастьян думал: «Неужели она всерьез?.. Неужели действительно хочет отложить свадьбу?»
   – Как долго вы сможете удерживать вашу семью в Шропшире? – спросил он неожиданно.
   Не глядя на него, Джульет стала надевать сапожки.
   – Вообще-то я считаю, что нам пора возвращаться в Лондон. Ведь вы прекрасно знаете, что мы не можем дожидаться здесь возвращения Моргана. Вы сами сказали, что он, возможно, приедет очень не скоро.
   – Но я не могу уехать отсюда, пока он не вернется, – пробормотал Себастьян.
   – Конечно, не можете, – кивнула Джульет. – Вы останетесь здесь, чтобы дождаться брата. А когда у вас все устроится и вы будете готовы разговаривать с моими родственниками, приезжайте в Лондон. – Она немного помолчала, потом тихо добавила: – Если, конечно, вы не передумаете жениться на мне.
   – Не передумаю. – Он решительно покачал головой. – По крайней мере скажите вашим родственникам, что мы помолвлены.
   Встав с кровати, Джульет посмотрела на него с удивлением:
   – Но разве мы помолвлены? По-моему, нет. И не будем, пока вы не скажете им правду. – Повернувшись, она направилась к двери.
   Догнав Джульет уже на пороге, Себастьян схватил ее за руку.
   – Вы обещали, что станете моей женой, если я скажу вам правду, и я это сделал. А ваши родственники не участвовали в нашем договоре.
   Она подняла на него свои ясные глаза.
   – Насколько я помню, условия были таковы: если мне не понравится то, что вы скажете, я могу делать все, что захочу.
   – Проклятие! Джульет, я же обесчестил вас! И я несу ответственность за свой поступок. К тому же... – Он пристально посмотрел ей в глаза. – А что, если я скажу Найтону, что лишил вас невинности? Тогда он заявит, что я должен немедленно жениться на вас, не так ли?
   Гнев и боль исказили ее прекрасные черты.
   – Неужели вы действительно готовы так поступить? Неужели сможете опозорить меня?
   Себастьян нахмурился и проворчал:
   – Лучше немного позора сейчас, чем много позора потом, если вы обнаружите, что ждете ребенка. Поэтому я все расскажу ему, если потребуется.
   Она с вызовом вскинула подбородок.
   – Что ж, рассказывайте! А потом я скажу ему, кто вы на самом деле. И тогда все откроется, верно?
   – Но вы ведь все равно собираетесь об этом рассказать? Или нет?
   Она покачала головой:
   – Нет, конечно. Я хочу, чтобы они узнали обо всем от вас. А если я сама им расскажу, то они подумают, что я пытаюсь вас выгородить. Они не поверят, что у вас были серьезные причины... Поэтому я не скажу своим родственникам ни слова.
   Себастьян невольно усмехнулся.
   – Полагаете, что я поверю, что вы будете молчать?
   – Мне наплевать, во что вы верите! – Джульет выдернула руку из его руки. Ее глаза блестели от слез. – А если вы не понимаете, что я люблю вас, то это ваши проблемы. – Она взялась за ручку двери, потом вдруг обернулась и спросила: – Себастьян, с вами тут все будет в порядке?
   – Джульет, я обходился без вас большую часть жизни. Думаю, я смогу продержаться еще несколько недель.
   Она побледнела.
   – Да, конечно, сможете. Глупо думать, что вы будете скучать по мне. – Джульет снова повернулась к двери.
   О Господи, конечно, он будет скучать! Как она может думать иначе?!
   – Джульет... – Она посмотрела на него через плечо. – Джульет, вы ведь напишете, если обнаружите, что беременны, правда?
   Она едва заметно кивнула:
   – Да, конечно.
   – В таком случае я сразу же приеду в Лондон.
   – Уверена, вы приедете, – ответила она с сарказмом в голосе. – Эту ответственность вы не сможете игнорировать даже ради брата.
   Себастьян вздохнул, однако промолчал.
   – А мне, пожалуй, лучше уехать, – продолжала Джульет; глаза ее подозрительно увлажнились. – Когда Морган вернется и вы с ним закончите все свои дела, вы найдете меня в Лондоне. Прощайте, Себастьян.
   Она вышла – и он вдруг снова почувствовал себя тринадцатилетним мальчишкой, узнавшим правду о своей матери. Стиснув зубы, Себастьян выбежал к лестнице. Он смотрел, как Джульет спускается по ступенькам, по которым всего несколько часов назад он нес ее наверх. Черт побери упрямую девчонку! Ему хотелось догнать ее, заключить в объятия и целовать до тех пор, пока она не согласится выйти за него немедленно. Но он сдержался, потому что понимал, что все равно ничего сейчас не добьется.
   Пусть возвращается в этот проклятый Лондон со своей проклятой семьей. Если она отказывается выходить за него до тех пор, пока не получит то, чего хочет, то ей самой придется подождать. Он не позволит ей обвести его вокруг своего очаровательного пальчика! У него есть обязанности, и чем скорее она поймет это, тем лучше.

Глава 18

   Джульет уже приближалась к Чарнвуду, когда услышала за спиной выстрел. Ее охватила паника. Что это?.. Неужели Себастьян мог что-то сделать с собой?
   Но тут раздался еще один пистолетный выстрел, и она успокоилась. Какие глупые мысли лезут ей в голову... Себастьян совсем не такой человек, чтобы переживать из-за нее, тем более убить себя. Ему на нее наплевать, поэтому он сразу же после ее отъезда отправился упражняться в стрельбе.
   Джульет тихонько всхлипнула. Слезы жгли ей глаза, но она не останавливала их – просто не могла. Какой же он негодяй! Да-да, редкостный негодяй...
   Впереди показались стены Чарнвуд-Холла, и Джульет стала яростно утирать слезы. Никто никогда не должен об этом узнать. А если они каким-то образом узнают, то попытаются заставить ее немедленно выйти за него. Или, того хуже, попытаются как-то навредить ему. Бог свидетель, он, негодяй, заслужил наказание, но она не могла его предать.
   Подъезжая к особняку, Джульет вдруг поняла, что солнце уже заходит – солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь ветви деревьев, на мгновение ослепили ее. О Господи, она вернулась слишком поздно! Да-да, поздно... Грифф и Розалинда наверняка уже вернулись.
   Джульет подъехала к двери оранжереи, где ее должна была ждать Полли, но горничной там не оказалось. Быстро спешившись, она привязала лошадь к ближайшему дереву и вошла в дом. Ей следовало незаметно пробраться в свою спальню, а затем сказать Полли, чтобы та отвела лошадь в конюшню.
   Благополучно добравшись до двери спальни, Джульет вздохнула с облегчением. Открыла дверь – и в ужасе замерла.
   – Черт побери, где вы были?! – прогремел Грифф, сидевший в кресле у камина. – Мы тут с ума сходим от беспокойства!
   Джульет судорожно сглотнула. Сердце ее гулко колотилось в груди. Осмотревшись, она увидела в углу комнаты Полли; горничную явно не выпускали из спальни, поэтому она и не смогла предупредить Джульет. На кровати же сидела бледная как полотно Розалинда.
   Взяв себя в руки, девушка переступила порог. Посмотрев на Гриффа с невозмутимым видом, проговорила:
   – Я ездила кататься. А что такое?
   Поднявшись на ноги, Грифф закричал:
   – Вы должны были отдыхать, а не разъезжать по окрестностям! К тому же одна, – добавил он вполголоса.
   – Сегодня я почувствовала себя гораздо лучше, вот и решила прогуляться, – ответила Джульет.
   Грифф пристально посмотрел на нее.
   – А Розалинда сказала мне сегодня утром, что вы чувствовали себя ужасно, едва голову могли поднять.
   Джульет вздохнула, а ее сестра тихонько застонала – увы, они не сумели толком договориться.
   – Видите ли, я... м-м...
   – Полли, можешь идти, – сказал Грифф, и горничная поспешно удалилась.
   Когда дверь за служанкой закрылась, Грифф скрестил на груди руки и проговорил:
   – Что здесь происходит? Что вы задумали? – Повернувшись к жене, он продолжал: – Я не идиот, вы это знаете. Джульет никогда и дня не болела, а тут вдруг пролежала в постели целую неделю. И даже не позволила позвать доктора. Я думал, что могу доверять вам, но, очевидно, я ошибался. Вы обе строите какие-то козни за моей спиной. И я желаю знать почему!
   Розалинда по-прежнему молчала. Джульет же, пожав плечами, сказала:
   – Я еще не была готова покинуть Шропшир, вот и все. Поэтому я сделала вид, что больна.
   – Имеет ли это какое-то отношение к негодяю Темплмору? – Лицо Гриффа приобрело багровый оттенок, что не предвещало ничего хорошего. – Вы сейчас тайно встречались с ним, так? А я все удивлялся, что он постоянно отсутствует. Теперь я знаю, в чем дело.
   – Вы ошибаетесь! – заявила Джульет.
   О Господи, неужели у нее на лице все написано? Или он просто догадался?
   – Все это время вы делали вид, что больны, а сами тайно встречались с Темплмором. Проклятие! Джульет, я был о вас лучшего мнения. Но я не позволю ему воспользоваться вами, как это сделал его брат. В жизни не встречал таких негодяев. Когда я доберусь до этого ублюдка...
   – Грифф, пожалуйста... – перебила Джульет, встревожившись.
   – Барон ни в чем не виноват. Он не имеет никакого отношения к болезни Джульет, – неожиданно вмешалась Розалинда. – Сестра сделала это ради меня.
   Джульет с облегчением вздохнула.
   – Розалинда, тебе не нужно...
   – Все в порядке, дорогая. Не стоит выгораживать меня.
   Грифф внимательно посмотрел на жену. Повернувшись к Джульет, спросил:
   – Значит, лорд Темплмор не имеет к этому отношения?
   – Совершенно никакого, – солгала она.
   – И теперь вы обе готовы вернуться в Лондон?
   – Я как раз собиралась сказать, что нам пора возвращаться, – ответила Джульет. – Я отправилась кататься именно потому, что устала сидеть в четырех стенах. И теперь я готова ехать в Лондон в любой момент.
   Грифф кивнул, очевидно, удовлетворенный этим ответом.
   – Очень хорошо. – Он протянул руку жене. – Теперь идем, Розалинда, и пусть Джульет собирает свои вещи. Думаю, нам с вами нужно кое-что обсудить наедине.
   Как только дверь за ними закрылась, Джульет со стоном рухнула на постель. Что ж, теперь у нее нет выбора. Они возвращаются в Лондон. Она приняла решение, и уже поздно его менять.
 
   Впорхнув в комнату, Розалинда сразу же направилась в гардеробную. Шагавший следом Грифф в очередной раз нахмурился – жена явно что-то скрывала от него. Но что именно? Со дня их свадьбы она всегда была правдивой с ним, никогда ничего не делала за его спиной. А сейчас у нее появились какие-то тайны, и это очень его тревожило.
   Грифф вошел в гардеробную. Его жена снимала с вешалок платья и аккуратно скалывала их на столик.
   – Розалинда... – Он подошел к ней сзади. – Розалинда, что все это значит?
   Она обернулась к нему с притворной улыбкой.
   – Дорогой, что вы имеете в виду? Вы же сказали, что мы возвращаемся в Лондон. Вот я и собираюсь.
   – Почему вы попросили Джульет сказаться больной? Чтобы задержаться здесь подольше?
   Розалинда отвела глаза.
   – Вам покажется, что это ужасно глупо.
   Глупо? О Господи, как он на это надеялся. С глупостью он готов смириться.
   – Я вас слушаю, Розалинда.
   – Видите ли, я подумала, что, может быть, здешний воздух пойдет мне на пользу. Поможет забеременеть, понимаете? Я давно подозревала, что отвратительный лондонский воздух плохо влияет на меня.
   Он почувствовал облегчение. А потом его вдруг осенило.
   – Почему вы тогда не попросили меня отвезти вас в Суон-Парк или даже в замок? Нам же не обязательно проводить все время в городе.
   – Мне бы не хотелось отрывать вас от дел, – ответила Розалинда. – К тому же мне нравится жить в Лондоне. Но после того как мы приехали сюда... ну, я просто подумала, что пребывание здесь может быть воодушевляющим.
   – Воодушевляющим?..
   – Да. – Она робко улыбнулась. – И вы должны признать, что без ваших постоянных отъездов по делам компании мы прекрасно провели время вместе.
   Ему очень хотелось верить жене. Боже, как ему хотелось ей верить. Но увы, ее объяснения звучали неубедительно. Розалинда терпеть не могла провинцию и обожала лондонскую суету и столичные развлечения.
   – Но что особенного в Чарнвуде? – допытывался Грифф. – Хозяина почти никогда нет дома, а слуги не могут даже нагреть воду... Не понимаю, почему вы находите Чарнвуд более «воодушевляющим», чем ваш собственный дом. И если дело только в этом, то почему же не сказать, что вы хотите здесь задержаться? Зачем затевать весь этот обман? Я бы с радостью выполнил вашу просьбу.
   – Нет, вы бы заявили, что у вас слишком много дел и вы не можете тут остаться.
   Грифф понял, что жена права. Но все же зайти так далеко, чтобы заставить сестру разыгрывать больную...
   – Так значит, все дело только в этом? Вы хотели насладиться здешним воздухом?
   – Да, конечно.
   – И вас не заботило, что Джульет придется общаться с лордом Темплмором, чей родной брат похитил ее?
   – Он совсем не такой, как его брат! – с жаром возразила Розалинда. – Поверьте, он очень приятный человек. Моей сестре было бы трудно найти лучшего жениха.
   Грифф внимательно посмотрел на жену.
   – Так значит, я все-таки был прав? Именно к нему она тайком ускользала все это время?
   – Никуда она не ускользала, – заявила Розалинда. – Если не верите мне, спросите у Полли. Джульет все это время маялась в своей комнате.
   – А он маялся вместе с ней? Все это время, когда он отсутствовал за столом и исчезал...
   – Господи, Грифф, он не был с ней! Я уверена, что большую часть времени он проводил в том домике. Клянусь, вы самый недоверчивый человек на свете.
   – Скажите, а что это за домик? И откуда вы о нем знаете?