Страница:
Леди Гермиона накинулась на него словно демон во плоти:
– Не выйдет, инспектор. Кое-кому я испорчу репутацию.
– Я напишу правду, мадам, – вмешался Стид. – Ни одна честная репутация не будет опорочена этим вечером.
Окруженная со всех сторон врагами, леди Гермиона, тем не менее, с открытой ненавистью взглянула в лицо Ревиллу:
– Если вы не арестуете Уолтона, инспектор, я скажу влиятельным людям, что вы подослали ко мне в дом вора. Если вы дорожите своей работой, то арестуйте этого вора и эту сучку за убийство моего Джорджа. Она пыталась убежать от него. Она все время была буйной. Когда он полез за ней на балкон, как сделал бы любой благородный молодой человек, она столкнула его вниз. Она – хладнокровная убийца. Ее нужно повесить, а с ней и ее сообщников.
Ее лицо под расплывшимся гримом побагровело. Ревилл взглянул на нее, испытывая что-то похожее на неподдельное сочувствие. Затем он огляделся вокруг, считая лица по пальцам:
– По-моему, всем нам надо подняться наверх, – сказал он наконец. – На место преступления, если преступление все-таки было совершено. Там мы восстановим события того вечера и выясним, что же произошло на самом деле.
Глава двадцать третья
– Не выйдет, инспектор. Кое-кому я испорчу репутацию.
– Я напишу правду, мадам, – вмешался Стид. – Ни одна честная репутация не будет опорочена этим вечером.
Окруженная со всех сторон врагами, леди Гермиона, тем не менее, с открытой ненавистью взглянула в лицо Ревиллу:
– Если вы не арестуете Уолтона, инспектор, я скажу влиятельным людям, что вы подослали ко мне в дом вора. Если вы дорожите своей работой, то арестуйте этого вора и эту сучку за убийство моего Джорджа. Она пыталась убежать от него. Она все время была буйной. Когда он полез за ней на балкон, как сделал бы любой благородный молодой человек, она столкнула его вниз. Она – хладнокровная убийца. Ее нужно повесить, а с ней и ее сообщников.
Ее лицо под расплывшимся гримом побагровело. Ревилл взглянул на нее, испытывая что-то похожее на неподдельное сочувствие. Затем он огляделся вокруг, считая лица по пальцам:
– По-моему, всем нам надо подняться наверх, – сказал он наконец. – На место преступления, если преступление все-таки было совершено. Там мы восстановим события того вечера и выясним, что же произошло на самом деле.
Глава двадцать третья
– Все из вас, кто во время смерти Монтегю был в салоне, останьтесь на своих местах, – распорядился Ревилл.
Юника, Марибелла и несколько других девушек обменялись разочарованными взглядами. Когда Герцогиня и русский привели сюда Джоко, слухи об этом распространились по «Лордс Дрим» как лесной пожар. Все больше и больше девушек в deshabille спускались в салон и сбивались там в небольшие кучки. Пока они обменивались слухами, их глаза зорко следили за основными участниками событий.
– Остальные пусть поднимутся наверх и займут те же комнаты, которые занимали в тот вечер.
Стон разочарования раздался вслед за его заявлением. Ревилл с некоторым удивлением огляделся.
– Надеюсь, вы все понимаете, что мы ведем здесь расследование?
– Само собой, милый, – отозвалась Марибелла. – Не хуже, чем в «Друри Лэйн».
Он остановил на ней суровый взгляд:
– Это очень серьезное дело. Мне потребуется помощь каждого. Запомните, вам повезло, что вы оказались здесь, в салоне. Если мы обнаружим, что дело нечисто, вы не будете в нем замешаны.
– И вы это обнаружите, – фыркнула леди Гермиона. – Инспектор, я настаиваю на том, чтобы пойти вместе с вами.
Ревилл говорил для всей комнаты, стоя спиной к Гермионе. Его лицо не выразило ничего, но уголки губ поднялись вверх в довольной улыбке.
– Я собирался пригласить вас составить нам компанию, мадам, – повернулся он к ней. – События того страшного вечера воспроизводятся специально для вас.
Вильям Стид не сказал ничего, но перевернул страницу блокнота, продолжая записывать. Наблюдая за ним, Мария гадала, не напишет ли он две статьи сразу – о событиях этого вечера и о разгадке преступления.
– Вы поможете мне? – наклонился Ревилл к Марии.
– Я? – моргнула она. – Конечно. Он передал ей блокнот и карандаш:
– Вы будете чем-то вроде моего секретаря.
– Хоть я и машинистка, но умею очень быстро писать, – кивнула Мария.
– Она превосходна, – добавила с гордой улыбкой Эйвори.
– Очень хорошо, – Ревилл повернулся к собравшимся. – Во-первых, те из женщин, кто… э-э… был занят наверху, пусть поднимутся в свои комнаты и останутся там. Пожалуйста, закройте двери, даже если они тогда были открытыми.
После неловкой заминки полдюжины молодых женщин послушно поднялись по лестнице.
– Мне записать их имена? – спросила Мария Ревилла.
– Мы можем узнать их потом, – раздался ответ. – И я надеюсь, что это даже не понадобится. Итак, кто еще был наверху?
– Я, – немедленно выступил Джоко.
– Я, – с запинкой ответила Мелисса. – Можно, Питер пойдет со мной?
– Он тогда был в здании?
– Нет, но с ним я буду чувствовать себя в безопасности.
Питер, словно молчаливый часовой, стоял поблизости со скрещенными на груди руками. Услышав просьбу Мелиссы, он расправил плечи и подошел ближе.
– Я должен быть рядом с ней, сэр, – громко заявил он.
Ревилл не сморгнул глазом:
– Конечно, должны. Идите, – он дополнил слова жестом, указав на Мелиссу. – Ну, кто еще?
– Я, инспектор, – отозвался Стид. – В тот вечер со мной был мой помощник Маркхэм. Мы поднялись наверх сразу же вслед за лордом Монтегю.
Они с Ревиллом увидели сидящего в кресле пьяного мужчину.
Заинтригованная и шокированная леди Клариса оставила попытки поднять мужа. Она только убрала от него подальше графин с бокалом.
– Ладно, мистер Стид, вы будете представлять всех троих, – пожал плечами Ревилл.
– Да, сэр.
Клариса робко подняла руку:
– Я могу пойти вместо своего мужа. А потом я расскажу ему обо всем.
Ревилл медлил. Она выглядела очень решительно настроенной.
– Если нам так хочется, – согласился он.
– А я буду рада пойти вместо мистера Маркхэма, – горячо предложила Эйвори.
Ревилл возвел глаза к небу:
– Я признателен вам за предложение помощи, миссис Шайрс, но в ней нет необходимости, – когда он поворачивался к Чарли и Берту, ему послышалось, что она сказала «черт». – А теперь вы, парни.
Они переглянулись, неловко переминаясь с ноги на ногу. Оба были в синяках и засохших ссадинах. Чарли пожал широкими плечами:
– Все верно, мы были наверху. Но мы и пальцем не прикоснулись к бедняге, клянусь Богом.
– А я даже не видел, где он там лазит, – сообщил Берт.
Ревилл повел их наверх:
– Я вам верю, парни, но вы расскажете свою историю на месте. Ну, кто еще?
– Я, – сказала Кэйт со своей привычной усмешкой. – Я буду рада показать вам, где я была тогда, если вам хочется тратить свое время впустую, – она пошла вверх по лестнице, покачивая бедрами.
– Это все? – инспектор окинул взглядом комнату. Марибелла с Юникой кивнули.
Герцогиня положила руку на его рукав:
– Инспектор, в одной из комнат наверху есть две маленькие девочки. Мне нужно забрать их оттуда.
– Две девочки? – брови инспектора нахмурились.
– Да, сэр.
Ревилл, сощурившись, взглянул на леди Гермиону, которая открыла рот для объяснения. Он поднял руку:
– Несомненно, это две голодающие нищенки, которые умоляли леди Гермиону взять их сюда, – он повернулся к Герцогине: – Несмотря на христианское милосердие этой женщины, девочкам незачем оставаться в подобном заведении. Идемте с нами, мисс.
– Спасибо, – Герцогиня пошла впереди него наверх.
Ревилл кивнул Марии:
– Начнем, мисс Торн. Надеюсь, что сегодня вечером с этим несчастным событием будет покончено и…
– …и мы с сестрой навеки исчезнем из вашей жизни, – закончила за него Мария.
– Так было бы лучше всего, – согласился он.
На верхней площадке лестницы Кэйт подождала Чарли и Берта. Ревилл взглянул направо и налево вдоль узкого, застланного коврами коридора.
– Расскажите мне о планировке этого этажа.
Кэйт взглянула на него так, словно хотела отказаться. Преувеличенно тяжело вздохнув, она стала на пальцах описывать конструкцию этажа:
– Здесь три коридора. Мы стоим на лестничной площадке одного из них. Остальные два ведут в личные комнаты.
– А в каком коридоре находились вы, мисс Мелисса Торн? – спросил инспектор Ревилл.
Мелисса была совершенно бледной, ее руки были стиснуты, челюсти сжаты.
– В этом, – она пошла направо и завернула за угол. Питер следовал за ней словно тень. Остальные шли за ними. Перед дверью на левой стороне посреди коридора она остановилась. – Я была в этой комнате.
– А где третий коридор?
– Здесь, – Кэйт пошла налево. Ревилл прошел вслед за ней сорок футов по толстому ковру, приглушавшему шаги, пока коридор не повернул направо. По обеим его сторонам тянулись ряды дверей.
– Он точно такой же, как и тот?
Мария шла за Ревиллом, делая на ходу записи.
– Точно такой же, – Кэйт подняла бровь. – Хотя в некоторых из этих комнат другое оборудование.
– Разумеется, – ответил Ревилл. Он вернулся в правый коридор к комнате Мелиссы. – А теперь, мисс Торн, пожалуйста, расскажите нам, что произошло.
Как настоящий дворецкий, Питер распахнул дверь. Взяв себя в руки, Мария вошла внутрь. Она ожидала увидеть нечто потрясающее, но комната выглядела как обычная спальня. Питер вошел вслед за ней и прошелся по комнате. Мария оглянулась на Ревилла:
– Здесь нет окон.
Инспектор вошел. Цепким взглядом он окинул занавески и пожитки у кровати.
– Не откроете ли вы занавески, Питер?
Дворецкий и по совместительству телохранитель отдернул занавески. Пространство под ними заполняла точно такая же, как и везде, оклеенная красными обоями стена.
– Пожалуйста, запишите, мисс Торн – в этой комнате нет окон, – продиктовал Ревилл. Он медленно повернулся и застыл на месте. Его глаза забегали по куче кнутов, наручников, растяжек, висящих на стене рядом с дверью. Подойдя к ним, он потрогал кончиком указательного пальца хлыст для пони. – Составьте список всего этого.
Мария Торн прикрыла рот рукой. Широко раскрыв глаза, со скоростью молнии она записала данные.
Ревилл ободряюще улыбнулся Мелиссе:
– Значит, мистер Монтегю хотел спасти вас?
– Да, – Мелисса огляделась вокруг. – У меня не было ни одежды, ни туфель, – он многозначительно взглянула на леди Гермиону: – Они изорвали все и сожгли.
Содержательница борделя неловко заерзала:
– Одежда была никуда не годная, – стала оправдываться она. – Все было грязное и во вшах.
– Не может быть, – стала защищаться Мария. – Моя сестра…
– Мало того, что вы забрали мою одежду, – вмешалась Мелисса, – но вы еще и отняли у меня жалование за неделю, которое мне накануне выплатил хозяин.
– Ей действительно было заплачено, – прошептала леди Клариса. Она содрогнулась, вспомнив сексуальные привычки своего мужа, и дала себе клятву, что больше никогда не позволит ему прикоснуться к себе.
– По-моему, мы достаточно увидели и услышали, – Ревилл вывел всех обратно в коридор. – Запишите размер жалования, мисс Торн.
– Да, сэр, – она записала его и со мстительным огоньком в глазах подчеркнула.
В коридоре Ревилл смерил взглядом леди Гермиону.
– Скажите нам, мисс Торн, куда вы с мистером Монтегю пошли, когда увидели, что в комнате нет окна? – спросил он.
– Я завернулась в покрывало, и мы выбежали из двери. Я знала, что внизу мы пройти не сможем из-за Чарли и Берта.
– Ах, да. Они бы вас не выпустили.
– Да, сэр. Никто не может пройти мимо них, – Мелисса бросила на Чарли обвиняющий взгляд. – Поэтому мы побежали в комнату напротив, но там тоже не было окна, – она открыла противоположную дверь, чтобы показать это. Там было пусто, как и в тот вечер. – Мы побежали к следующей двери, – она повела процессию за собой и взялась за ручку. Дверь оказалась запертой. – В тот вечер здесь не было заперто.
– Ключ, – потребовал Ревилл. Кэйт вышла вперед и открыла дверь. Холодный воздух ударил им в лица. В комнате стояла беспросветная тьма. Занавески все еще лежали сорванными и скомканными под выбитым окном, зияющим в ночное небо.
Ревилл вышел в центр комнаты и огляделся. Затем к нему подошла Мария. Вслед за ними вошла Кэйт. Послышалось чирканье спичек о коробок, а через несколько секунд огонек лампы рассеял мрак. К несчастью, прямоугольник окна стал выглядеть еще чернее, чем прежде.
Если не брать во внимание выбитое окно и сорванные занавески, комната выглядела точно так же, как спальня в любом доме. Ее обыденность в чем-то противоречила случившемуся. Здесь молча собрались и остальные – Джоко, Стид, леди Клариса, Гермиона Бьюфорти, Чарли с Бертом и Мелисса, сопровождаемая неизменным Питером. Всеобщая подавленность заполнила комнату.
Герцогиня остановилась у двери. Улучив момент, когда Кэйт оказалась поблизости, она схватила ее за руку:
– Где дети?
– Они в безопасности.
– Скажи, где они! – Герцогиня стиснула руку Кэйт.
Кэйт отрицательно покачала головой:
– Только когда эта шарада закончится. Постой здесь и потерпи. Прямо вечер в опере. И кроме того, – веско добавила она, – разве тебе не интересно? Тебе должно быть интересно.
– Окно было заколочено гвоздями, – Мелисса заставила себя выйти на середину комнаты. – Джордж велел мне кричать.
– Кричать? – прервала ее Мария.
– Он собирался выбить окно. Крик должен был заглушить треск бьющегося стекла.
– А на крик не обратили бы внимания в этом притоне убожества и де-гра-дации, – Стид произнес эти слова тихо, как бы про себя, и записал в блокнот.
Леди Гермиона глянула на него так, словно была готова убить его.
– Расскажите нам все своими словами, – сказал Ревилл, не обращая внимания на остальных. Мария стала записывать слова сестры.
– Он сказал, что мы вылезем отсюда и сбежим по крыше. Сказал, что мы поступим, как герои Диккенса, – голос Мелиссы дрогнул, затем выровнялся. – Он вылез первым, а затем помог вылезти мне.
– И тогда эта сучка столкнула и убила его.
– Нет!
Леди Гермиона рванулась к Мелиссе, но Питер остановил ее, выставив ногу на ее пути.
– Продолжайте, мисс Торн. Что случилось дальше?
Собравшись с духом, Мелисса подошла к окну и выглянула наружу. Ветер рванул ее волосы и сбросил капор на плечи.
– Здесь есть выступ, но он очень узкий. Посмотрите сами, – показала она Ревиллу.
– Принесите лампу, – потребовал Ревилл. Кэйт с холодно-равнодушным видом просунула между ними лампу.
– Запишите, мисс Торн, – окликнул Ревилл. – Здесь около трех дюймов ширины.
– Ниже выступа идет водосточный желоб, – Мелисса содрогнулась при воспоминании о нем. – Я оступилась в него. Он был скользким и полным грязной жижи.
– Понятно, – только и сказал Ревилл.
– Я боялась, но Джордж сказал, что мы здесь пролезем. Он повел меня по выступу вдоль стены.
Ревилл взглянул налево.
– Далеко вы ушли? – поинтересовался он.
– До следующего окна. Ревилл втянул голову в окно:
– Мистер Уолтон!
– Да, сэр.
– Не пройдете ли вы в следующую комнату и не откроете ли то окно? Вы проводите его, мисс? – взглянул он на Кэйт.
– Почему вы не пошли в другом направлении? – внезапно спросил Стид.
Все разом взглянули на него.
– Потому, наверное, что в той стороне был задний двор, – предположил Ревилл. – Попрошу вас не вмешиваться, Стид.
Минуту спустя раздался треск и скрип дерева, затем в оконном проеме показалась нога Джоко. Раздался еще треск, и после этого показалась его голова. Ревилл высунулся из окна:
– Мистер Уолтон, разве это было нужно?
– Вы приказали открыть окно. Я в точности следую приказу.
– Значит, вы обнаружили, что окно было забито гвоздями?
– Наглухо.
– Мисс Торн…
– Простите, инспектор, – вклинился в разговор Стид.
– Ну что, мистер Стид? – вздохнул Ревилл.
– Когда мы услышали крик, мы все вскочили с мест, – высказался репортер. – Вот эта молодая женщина, – он указал на Кэйт, которая вернулась к дверям комнаты, – появилась вверху на лестничной площадке. Она подозвала этих двоих…
Чарли и Берт заерзали на месте. Чарли выругался себе под нос.
– Они побежали наверх. Лорд Монтегю дождался, пока они скроются из виду, и последовал за ними. А мы с Маркхэмом поднялись вслед за ним, – Стид перестал писать, пытаясь припомнить точный порядок событий. – Я не могу с уверенностью сказать, последовал ли кто-нибудь за нами.
Ревилл грозно уставился на бывших боксеров. Чарли принял воинственную позу, Берт только потупился. Капли пота выступили на лице инспектора даже в этой промерзшей насквозь комнате. Ревилл поднял лампу повыше, чтобы осветить злое лицо Чарли.
– Давайте ваши показания, парни. Говорите медленно, чтобы мисс Торн успела все записать.
Чарли взглянул на леди Гермиону, затем на Кэйт. Никто из них не дал ему никакого намека. Он со вздохом расслабил массивные плечи, его кулаки разжались и опустились.
– Клянусь Всевышним, я ничего не делал.
– Не лги, – предупредил его Ревилл. – Трое из находящихся в комнате людей были на месте происшествия минуту спустя. Мы видели тебя.
– Вы видели, как я висел вниз головой, чуть не писая в штанишки, – сердито огрызнулся Чарли.
– Вот и расскажи нам, что случилось.
– Нас сюда послала Кэйт, – он взглянул на нее для подтверждения. Она кивнула, ее лицо по-прежнему ничего не выражало. – Берт был за моей спиной. Я подошел к окну и выглянул наружу. Он вел ее вдоль крыши.
– По выступу?
Чарли пожал плечами. Его руки задрожали.
– Не помню. Наверное, да.
– Продолжай.
– Я стал ему кричать.
– Что?
– Не помню. «Дьявол», «давай назад», вроде бы. Не помню.
Во время рассказа Чарли в комнату вернулся Джоко. Даже Герцогиня отошла от двери. Все глаза были устремлены на бывшего боксера. Все уши ловили каждое его слово, каждый звук его одновременно испуганного и сердитого голоса.
– Ты велел ему вести меня обратно, – неожиданно вмешалась Мелисса. – Я это помню. Он сказал, что уже отлупил тебя однажды. Ты разозлился и поэтому полез на крышу.
– Я этого не помню, – проворчал Чарли.
– Ты это сделал, ты это сделал!
Чарли развел руками, обращаясь ко всем:
– Они могли свалиться и разбиться. Я предупреждал их, клянусь Богом!
– Ты вылез наружу и пытался догнать нас, – настаивала Мелисса.
Чарли промолчал.
– Джордж пропустил меня вперед себя, – слезы потекли по ее щекам. – Он велел мне дойти до конца и лезть на крышу. Мы собирались… – она попыталась сдержать дыхание и подавить истерические всхлипывания, – …перебраться на соседнюю крышу, ту, что пониже. Он улыбнулся мне, словно это было замечательное приключение. Он сказал – как у Диккенса. Я уже упоминала об этом, да?
Глаза Мелиссы были расширены от ужаса – два глубоких колодца, переполненных слезами, на дне которых отражался весь кошмар пережитого. Она обвиняюще указала пальцем на Чарли:
– Он вылез за нами из окна.
Чарли попятился от нее, отрицательно тряся головой.
– Я сделал только один шаг, клянусь Богом.
– Это правда.
Все оглянулись на Берта, сказавшего эти слова. Они были едва различимы, но Чарли энергично закивал:
– Расскажи им, как все было, Берт.
– Он сделал только один шаг, Чарли то есть, и поскользнулся. Когда он заорал, я выглянул из окна и увидел, что он застрял в водосточном желобе.
– Там было скользко как на льду, – пояснил Чарли. – Если бы моя нога не застряла между прутьями, я сам бы свалился оттуда.
– И что ты после этого сделал? – спросил инспектор.
– Обхватил перила покрепче и стал молиться. Клянусь Богом.
– Значит, ты висел под окном?
Чарли огляделся с таким видом, словно ему было стыдно за себя.
– Что-то вроде этого.
– А что в это время делал ты? – спросил Ревилл Берта.
– Стоял здесь, – Берт пожал широкими плечами, не отрывая глаз от пола. – Если у Чарли ничего не получилось, мне можно было и не пытаться.
Мелисса переводила взгляд с одного на другого. Она шмыгнула носом и вытерла лицо платком.
– Если они оба были у окошка, из которого мы вылезли, то Джордж упал не из-за них.
– Расскажите нам, как это случилось.
Все в комнате не сводили глаз с Мелиссы, когда она продолжила свой рассказ:
– Мне нужно было вскарабкаться на конек крыши, – она вызывающе взглянула на леди Гермиону. – Я клянусь, что никогда, даже если бы снова оказалась в этой комнате, не сумела бы залезть туда еще раз.
– Там было скользко? – спросила Мария.
– Ох, сестрица, просто ужасно, – Мелисса закрыла лицо ладонями, пытаясь справиться с собой. – И выступ, и желоб, и черепица. Все было сырым и скользким, мои ноги все время поскальзывались. Я была босой, и мои ступни и пальцы… – она покачала головой.
– Расскажи нам о Джордже, – тихо предложила Кэйт.
– Я была на верхушке крыши, уже приготовилась перепрыгнуть оттуда, но я дожидалась его. Он уходил от Чарли и следовал за мной. Он двигался очень медленно. Было темно, но все было видно. Может быть, светила луна? Наверное, была луна.
Мелисса оглянулась вокруг, ища подтверждения, но никто не мог вспомнить, была в тот вечер луна или нет.
– Он дошел до последнего окна, почти уже прошел его, – продолжила она. – Он полез на черепицу крыши. Я протянула руку…
– И столкнула его вниз, – жестко заявила леди Гермиона.
– Нет! – Мелисса вцепилась в руку инспектора. – Я протянула руку, чтобы помочь ему. Было слишком далеко, но он тянулся ко мне, а я тянулась к нему. Он улыбнулся мне. Но вдруг он посмотрел вниз, – Мелисса на минуту задумалась. – Мне он запретил смотреть вниз, но сам посмотрел. Он посмотрел туда. А затем упал навзничь на ограду.
Она зашлась слезами. Мария протянула ей руки и укрыла ее в объятиях.
– Он упал, – рыдала Мелисса. – Ох, Мария, он упал. Наши руки разделяло лишь несколько футов.
– Она лжет, – невозмутимо заявила леди Гермиона. – Эта сучка лжет, чтобы выгородить себя. От нее все время были одни неприятности. Лживая шлюха.
– Сколько под крышей окон? – спросил Ревилл.
– Четыре, – ответила Кэйт.
– Давайте пойдем к четвертому окну и посмотрим, что там есть.
– Там ничего нет.
– Я хотел бы убедиться в этом сам.
– Я уверяю вас, там вы ничего не увидите. Неожиданно в их пререкания вмешалась леди Гермиона:
– Вы попусту потеряете время, инспектор. Убийца стоит прямо перед вами. Эта сучка прицепилась к нему, раздразнила, заманила его на крышу и столкнула вниз, когда он пытался спасти ее.
Ревилл взглянул на содержательницу борделя:
– Мадам, или вы ничего не слушали, или вы просто тронутая. И сам я, и обе эти леди сначала услышали, а затем и увидели, что юная леди, которую вы обвиняете, была на коньке крыши и взывала о помощи. Кроме того, мы видели вашего человека, зацепившегося ногой за перила. Никто из них не мог дотянуться до Джорджа.
Он кивнул Кэйт:
– Отведите нас туда, и побыстрее.
– Нам нужно идти туда окружным путем по коридорам.
– Превосходно. Это даст мне возможность еще раз проверить, где находился каждый. Мистер Стид, где были вы и лорд Монтегю?
Репортер задумался на минуту:
– Мы стояли на верхней лестничной площадке. В коридоре было пусто. Лорд Монтегю вошел во вторую дверь налево. Мы пошли за ним. Он осматривал комнату – заглядывал под кровать, за ширму. Ну, вроде бы и все. Мы следили за ним, но он не обращал на нас внимания. Затем мы снова услышали крик и вышли из этой комнаты. Еще несколько человек выглянули из дверей, в том числе и джентльмены.
– Так кто же все-таки был в коридоре? Стид снова задумался.
– Несколько человек. Но я не помню в точности, кто. Они едва вышли из дверей или просто высунули головы, – репортер выглядел несколько смущенным. – Они были не совсем одеты, инспектор.
– Разумеется.
– Затем мы услышали еще крики. Мы поспешили по коридору к этой комнате.
– Дверь была открыта или закрыта?
– Закрыта, это я могу сказать с уверенностью. Мы вошли туда и увидели двоих мужчин – одного внутри, другого снаружи.
– Все сходится, – Ревилл повернулся к Кэйт. – Ведите нас к тому окну.
– Вы ничего там не найдете, – упрямо предупредила она.
Он взял ее за руку.
– Ладно, ладно. Убери от меня свои проклятые руки, легавый.
Ревилл отпустил ее, и она повела всех по изогнутому подковой коридору в противоположный конец. Никто не заметил, как Берт и Чарли отстали и исчезли на лестнице, ведущей в салон. Кэйт остановилась перед двумя одинаковыми дверьми. Подойдя к правой, она выжидательно взглянула на хозяйку.
– Впусти их, – вздохнула леди Гермиона. Вытащив свои ключи, Кэйт открыла дверь и вошла. Снова чиркнула спичка. Темнота расступилась перед красным светом, проходящим сквозь ламповое стекло рубинового цвета.
Ревилл шагнул внутрь и зажмурился:
– Боже мой!
Мария с Джоко вошли вслед за ним. Лицо Марии стало белым как полотно. Вор тихонько присвистнул.
Стид оглядел комнату с беспристрастностью журналиста, затем начал записывать.
Мелисса шагнула в дверь, но тут же повернулась и с жалобным плачем бросилась на грудь Питеру.
– Уведи отсюда этого ребенка, – приказал ему Ревилл.
Лицо Гермионы стало мертвенно-бледным под краской. Ревилл повернулся к ней, взглядом пригвоздив ее к месту.
– Здесь не причиняется настоящего вреда, – стала оправдываться она. – Просто некоторые джентльмены любят такую обстановку, ну, и тому подобное.
– А по-моему, здесь даже запросто можно кого-нибудь убить, – сказал он.
Колодки для рук и головы, средневековая пыточная дыба, пара лежанок для сечения кнутом стояли посередине комнаты. Одна из стен была увешана цепями и кандалами, кожаными растяжками и всевозможными кнутами, от длинного кучерского до кошки-девятихвостки и короткого хлыста для пони. Кое-какие из висевших на стене предметов были такими экзотичными, что даже их названия были неизвестны. На столе у двери лежала железная маска, ухмыляющаяся подобно человеческой голове. Рядом с ней лежал висячий замок.
Стены комнаты были отделаны красным плюшем, пол был выкрашен в черный цвет. На всех лампах были красные стекла.
Ревилл подошел к окну, которое загораживали несколько брусьев. Он отодвинул их и открыл окно. Оно легко отворилось.
Юника, Марибелла и несколько других девушек обменялись разочарованными взглядами. Когда Герцогиня и русский привели сюда Джоко, слухи об этом распространились по «Лордс Дрим» как лесной пожар. Все больше и больше девушек в deshabille спускались в салон и сбивались там в небольшие кучки. Пока они обменивались слухами, их глаза зорко следили за основными участниками событий.
– Остальные пусть поднимутся наверх и займут те же комнаты, которые занимали в тот вечер.
Стон разочарования раздался вслед за его заявлением. Ревилл с некоторым удивлением огляделся.
– Надеюсь, вы все понимаете, что мы ведем здесь расследование?
– Само собой, милый, – отозвалась Марибелла. – Не хуже, чем в «Друри Лэйн».
Он остановил на ней суровый взгляд:
– Это очень серьезное дело. Мне потребуется помощь каждого. Запомните, вам повезло, что вы оказались здесь, в салоне. Если мы обнаружим, что дело нечисто, вы не будете в нем замешаны.
– И вы это обнаружите, – фыркнула леди Гермиона. – Инспектор, я настаиваю на том, чтобы пойти вместе с вами.
Ревилл говорил для всей комнаты, стоя спиной к Гермионе. Его лицо не выразило ничего, но уголки губ поднялись вверх в довольной улыбке.
– Я собирался пригласить вас составить нам компанию, мадам, – повернулся он к ней. – События того страшного вечера воспроизводятся специально для вас.
Вильям Стид не сказал ничего, но перевернул страницу блокнота, продолжая записывать. Наблюдая за ним, Мария гадала, не напишет ли он две статьи сразу – о событиях этого вечера и о разгадке преступления.
– Вы поможете мне? – наклонился Ревилл к Марии.
– Я? – моргнула она. – Конечно. Он передал ей блокнот и карандаш:
– Вы будете чем-то вроде моего секретаря.
– Хоть я и машинистка, но умею очень быстро писать, – кивнула Мария.
– Она превосходна, – добавила с гордой улыбкой Эйвори.
– Очень хорошо, – Ревилл повернулся к собравшимся. – Во-первых, те из женщин, кто… э-э… был занят наверху, пусть поднимутся в свои комнаты и останутся там. Пожалуйста, закройте двери, даже если они тогда были открытыми.
После неловкой заминки полдюжины молодых женщин послушно поднялись по лестнице.
– Мне записать их имена? – спросила Мария Ревилла.
– Мы можем узнать их потом, – раздался ответ. – И я надеюсь, что это даже не понадобится. Итак, кто еще был наверху?
– Я, – немедленно выступил Джоко.
– Я, – с запинкой ответила Мелисса. – Можно, Питер пойдет со мной?
– Он тогда был в здании?
– Нет, но с ним я буду чувствовать себя в безопасности.
Питер, словно молчаливый часовой, стоял поблизости со скрещенными на груди руками. Услышав просьбу Мелиссы, он расправил плечи и подошел ближе.
– Я должен быть рядом с ней, сэр, – громко заявил он.
Ревилл не сморгнул глазом:
– Конечно, должны. Идите, – он дополнил слова жестом, указав на Мелиссу. – Ну, кто еще?
– Я, инспектор, – отозвался Стид. – В тот вечер со мной был мой помощник Маркхэм. Мы поднялись наверх сразу же вслед за лордом Монтегю.
Они с Ревиллом увидели сидящего в кресле пьяного мужчину.
Заинтригованная и шокированная леди Клариса оставила попытки поднять мужа. Она только убрала от него подальше графин с бокалом.
– Ладно, мистер Стид, вы будете представлять всех троих, – пожал плечами Ревилл.
– Да, сэр.
Клариса робко подняла руку:
– Я могу пойти вместо своего мужа. А потом я расскажу ему обо всем.
Ревилл медлил. Она выглядела очень решительно настроенной.
– Если нам так хочется, – согласился он.
– А я буду рада пойти вместо мистера Маркхэма, – горячо предложила Эйвори.
Ревилл возвел глаза к небу:
– Я признателен вам за предложение помощи, миссис Шайрс, но в ней нет необходимости, – когда он поворачивался к Чарли и Берту, ему послышалось, что она сказала «черт». – А теперь вы, парни.
Они переглянулись, неловко переминаясь с ноги на ногу. Оба были в синяках и засохших ссадинах. Чарли пожал широкими плечами:
– Все верно, мы были наверху. Но мы и пальцем не прикоснулись к бедняге, клянусь Богом.
– А я даже не видел, где он там лазит, – сообщил Берт.
Ревилл повел их наверх:
– Я вам верю, парни, но вы расскажете свою историю на месте. Ну, кто еще?
– Я, – сказала Кэйт со своей привычной усмешкой. – Я буду рада показать вам, где я была тогда, если вам хочется тратить свое время впустую, – она пошла вверх по лестнице, покачивая бедрами.
– Это все? – инспектор окинул взглядом комнату. Марибелла с Юникой кивнули.
Герцогиня положила руку на его рукав:
– Инспектор, в одной из комнат наверху есть две маленькие девочки. Мне нужно забрать их оттуда.
– Две девочки? – брови инспектора нахмурились.
– Да, сэр.
Ревилл, сощурившись, взглянул на леди Гермиону, которая открыла рот для объяснения. Он поднял руку:
– Несомненно, это две голодающие нищенки, которые умоляли леди Гермиону взять их сюда, – он повернулся к Герцогине: – Несмотря на христианское милосердие этой женщины, девочкам незачем оставаться в подобном заведении. Идемте с нами, мисс.
– Спасибо, – Герцогиня пошла впереди него наверх.
Ревилл кивнул Марии:
– Начнем, мисс Торн. Надеюсь, что сегодня вечером с этим несчастным событием будет покончено и…
– …и мы с сестрой навеки исчезнем из вашей жизни, – закончила за него Мария.
– Так было бы лучше всего, – согласился он.
На верхней площадке лестницы Кэйт подождала Чарли и Берта. Ревилл взглянул направо и налево вдоль узкого, застланного коврами коридора.
– Расскажите мне о планировке этого этажа.
Кэйт взглянула на него так, словно хотела отказаться. Преувеличенно тяжело вздохнув, она стала на пальцах описывать конструкцию этажа:
– Здесь три коридора. Мы стоим на лестничной площадке одного из них. Остальные два ведут в личные комнаты.
– А в каком коридоре находились вы, мисс Мелисса Торн? – спросил инспектор Ревилл.
Мелисса была совершенно бледной, ее руки были стиснуты, челюсти сжаты.
– В этом, – она пошла направо и завернула за угол. Питер следовал за ней словно тень. Остальные шли за ними. Перед дверью на левой стороне посреди коридора она остановилась. – Я была в этой комнате.
– А где третий коридор?
– Здесь, – Кэйт пошла налево. Ревилл прошел вслед за ней сорок футов по толстому ковру, приглушавшему шаги, пока коридор не повернул направо. По обеим его сторонам тянулись ряды дверей.
– Он точно такой же, как и тот?
Мария шла за Ревиллом, делая на ходу записи.
– Точно такой же, – Кэйт подняла бровь. – Хотя в некоторых из этих комнат другое оборудование.
– Разумеется, – ответил Ревилл. Он вернулся в правый коридор к комнате Мелиссы. – А теперь, мисс Торн, пожалуйста, расскажите нам, что произошло.
Как настоящий дворецкий, Питер распахнул дверь. Взяв себя в руки, Мария вошла внутрь. Она ожидала увидеть нечто потрясающее, но комната выглядела как обычная спальня. Питер вошел вслед за ней и прошелся по комнате. Мария оглянулась на Ревилла:
– Здесь нет окон.
Инспектор вошел. Цепким взглядом он окинул занавески и пожитки у кровати.
– Не откроете ли вы занавески, Питер?
Дворецкий и по совместительству телохранитель отдернул занавески. Пространство под ними заполняла точно такая же, как и везде, оклеенная красными обоями стена.
– Пожалуйста, запишите, мисс Торн – в этой комнате нет окон, – продиктовал Ревилл. Он медленно повернулся и застыл на месте. Его глаза забегали по куче кнутов, наручников, растяжек, висящих на стене рядом с дверью. Подойдя к ним, он потрогал кончиком указательного пальца хлыст для пони. – Составьте список всего этого.
Мария Торн прикрыла рот рукой. Широко раскрыв глаза, со скоростью молнии она записала данные.
Ревилл ободряюще улыбнулся Мелиссе:
– Значит, мистер Монтегю хотел спасти вас?
– Да, – Мелисса огляделась вокруг. – У меня не было ни одежды, ни туфель, – он многозначительно взглянула на леди Гермиону: – Они изорвали все и сожгли.
Содержательница борделя неловко заерзала:
– Одежда была никуда не годная, – стала оправдываться она. – Все было грязное и во вшах.
– Не может быть, – стала защищаться Мария. – Моя сестра…
– Мало того, что вы забрали мою одежду, – вмешалась Мелисса, – но вы еще и отняли у меня жалование за неделю, которое мне накануне выплатил хозяин.
– Ей действительно было заплачено, – прошептала леди Клариса. Она содрогнулась, вспомнив сексуальные привычки своего мужа, и дала себе клятву, что больше никогда не позволит ему прикоснуться к себе.
– По-моему, мы достаточно увидели и услышали, – Ревилл вывел всех обратно в коридор. – Запишите размер жалования, мисс Торн.
– Да, сэр, – она записала его и со мстительным огоньком в глазах подчеркнула.
В коридоре Ревилл смерил взглядом леди Гермиону.
– Скажите нам, мисс Торн, куда вы с мистером Монтегю пошли, когда увидели, что в комнате нет окна? – спросил он.
– Я завернулась в покрывало, и мы выбежали из двери. Я знала, что внизу мы пройти не сможем из-за Чарли и Берта.
– Ах, да. Они бы вас не выпустили.
– Да, сэр. Никто не может пройти мимо них, – Мелисса бросила на Чарли обвиняющий взгляд. – Поэтому мы побежали в комнату напротив, но там тоже не было окна, – она открыла противоположную дверь, чтобы показать это. Там было пусто, как и в тот вечер. – Мы побежали к следующей двери, – она повела процессию за собой и взялась за ручку. Дверь оказалась запертой. – В тот вечер здесь не было заперто.
– Ключ, – потребовал Ревилл. Кэйт вышла вперед и открыла дверь. Холодный воздух ударил им в лица. В комнате стояла беспросветная тьма. Занавески все еще лежали сорванными и скомканными под выбитым окном, зияющим в ночное небо.
Ревилл вышел в центр комнаты и огляделся. Затем к нему подошла Мария. Вслед за ними вошла Кэйт. Послышалось чирканье спичек о коробок, а через несколько секунд огонек лампы рассеял мрак. К несчастью, прямоугольник окна стал выглядеть еще чернее, чем прежде.
Если не брать во внимание выбитое окно и сорванные занавески, комната выглядела точно так же, как спальня в любом доме. Ее обыденность в чем-то противоречила случившемуся. Здесь молча собрались и остальные – Джоко, Стид, леди Клариса, Гермиона Бьюфорти, Чарли с Бертом и Мелисса, сопровождаемая неизменным Питером. Всеобщая подавленность заполнила комнату.
Герцогиня остановилась у двери. Улучив момент, когда Кэйт оказалась поблизости, она схватила ее за руку:
– Где дети?
– Они в безопасности.
– Скажи, где они! – Герцогиня стиснула руку Кэйт.
Кэйт отрицательно покачала головой:
– Только когда эта шарада закончится. Постой здесь и потерпи. Прямо вечер в опере. И кроме того, – веско добавила она, – разве тебе не интересно? Тебе должно быть интересно.
– Окно было заколочено гвоздями, – Мелисса заставила себя выйти на середину комнаты. – Джордж велел мне кричать.
– Кричать? – прервала ее Мария.
– Он собирался выбить окно. Крик должен был заглушить треск бьющегося стекла.
– А на крик не обратили бы внимания в этом притоне убожества и де-гра-дации, – Стид произнес эти слова тихо, как бы про себя, и записал в блокнот.
Леди Гермиона глянула на него так, словно была готова убить его.
– Расскажите нам все своими словами, – сказал Ревилл, не обращая внимания на остальных. Мария стала записывать слова сестры.
– Он сказал, что мы вылезем отсюда и сбежим по крыше. Сказал, что мы поступим, как герои Диккенса, – голос Мелиссы дрогнул, затем выровнялся. – Он вылез первым, а затем помог вылезти мне.
– И тогда эта сучка столкнула и убила его.
– Нет!
Леди Гермиона рванулась к Мелиссе, но Питер остановил ее, выставив ногу на ее пути.
– Продолжайте, мисс Торн. Что случилось дальше?
Собравшись с духом, Мелисса подошла к окну и выглянула наружу. Ветер рванул ее волосы и сбросил капор на плечи.
– Здесь есть выступ, но он очень узкий. Посмотрите сами, – показала она Ревиллу.
– Принесите лампу, – потребовал Ревилл. Кэйт с холодно-равнодушным видом просунула между ними лампу.
– Запишите, мисс Торн, – окликнул Ревилл. – Здесь около трех дюймов ширины.
– Ниже выступа идет водосточный желоб, – Мелисса содрогнулась при воспоминании о нем. – Я оступилась в него. Он был скользким и полным грязной жижи.
– Понятно, – только и сказал Ревилл.
– Я боялась, но Джордж сказал, что мы здесь пролезем. Он повел меня по выступу вдоль стены.
Ревилл взглянул налево.
– Далеко вы ушли? – поинтересовался он.
– До следующего окна. Ревилл втянул голову в окно:
– Мистер Уолтон!
– Да, сэр.
– Не пройдете ли вы в следующую комнату и не откроете ли то окно? Вы проводите его, мисс? – взглянул он на Кэйт.
– Почему вы не пошли в другом направлении? – внезапно спросил Стид.
Все разом взглянули на него.
– Потому, наверное, что в той стороне был задний двор, – предположил Ревилл. – Попрошу вас не вмешиваться, Стид.
Минуту спустя раздался треск и скрип дерева, затем в оконном проеме показалась нога Джоко. Раздался еще треск, и после этого показалась его голова. Ревилл высунулся из окна:
– Мистер Уолтон, разве это было нужно?
– Вы приказали открыть окно. Я в точности следую приказу.
– Значит, вы обнаружили, что окно было забито гвоздями?
– Наглухо.
– Мисс Торн…
– Простите, инспектор, – вклинился в разговор Стид.
– Ну что, мистер Стид? – вздохнул Ревилл.
– Когда мы услышали крик, мы все вскочили с мест, – высказался репортер. – Вот эта молодая женщина, – он указал на Кэйт, которая вернулась к дверям комнаты, – появилась вверху на лестничной площадке. Она подозвала этих двоих…
Чарли и Берт заерзали на месте. Чарли выругался себе под нос.
– Они побежали наверх. Лорд Монтегю дождался, пока они скроются из виду, и последовал за ними. А мы с Маркхэмом поднялись вслед за ним, – Стид перестал писать, пытаясь припомнить точный порядок событий. – Я не могу с уверенностью сказать, последовал ли кто-нибудь за нами.
Ревилл грозно уставился на бывших боксеров. Чарли принял воинственную позу, Берт только потупился. Капли пота выступили на лице инспектора даже в этой промерзшей насквозь комнате. Ревилл поднял лампу повыше, чтобы осветить злое лицо Чарли.
– Давайте ваши показания, парни. Говорите медленно, чтобы мисс Торн успела все записать.
Чарли взглянул на леди Гермиону, затем на Кэйт. Никто из них не дал ему никакого намека. Он со вздохом расслабил массивные плечи, его кулаки разжались и опустились.
– Клянусь Всевышним, я ничего не делал.
– Не лги, – предупредил его Ревилл. – Трое из находящихся в комнате людей были на месте происшествия минуту спустя. Мы видели тебя.
– Вы видели, как я висел вниз головой, чуть не писая в штанишки, – сердито огрызнулся Чарли.
– Вот и расскажи нам, что случилось.
– Нас сюда послала Кэйт, – он взглянул на нее для подтверждения. Она кивнула, ее лицо по-прежнему ничего не выражало. – Берт был за моей спиной. Я подошел к окну и выглянул наружу. Он вел ее вдоль крыши.
– По выступу?
Чарли пожал плечами. Его руки задрожали.
– Не помню. Наверное, да.
– Продолжай.
– Я стал ему кричать.
– Что?
– Не помню. «Дьявол», «давай назад», вроде бы. Не помню.
Во время рассказа Чарли в комнату вернулся Джоко. Даже Герцогиня отошла от двери. Все глаза были устремлены на бывшего боксера. Все уши ловили каждое его слово, каждый звук его одновременно испуганного и сердитого голоса.
– Ты велел ему вести меня обратно, – неожиданно вмешалась Мелисса. – Я это помню. Он сказал, что уже отлупил тебя однажды. Ты разозлился и поэтому полез на крышу.
– Я этого не помню, – проворчал Чарли.
– Ты это сделал, ты это сделал!
Чарли развел руками, обращаясь ко всем:
– Они могли свалиться и разбиться. Я предупреждал их, клянусь Богом!
– Ты вылез наружу и пытался догнать нас, – настаивала Мелисса.
Чарли промолчал.
– Джордж пропустил меня вперед себя, – слезы потекли по ее щекам. – Он велел мне дойти до конца и лезть на крышу. Мы собирались… – она попыталась сдержать дыхание и подавить истерические всхлипывания, – …перебраться на соседнюю крышу, ту, что пониже. Он улыбнулся мне, словно это было замечательное приключение. Он сказал – как у Диккенса. Я уже упоминала об этом, да?
Глаза Мелиссы были расширены от ужаса – два глубоких колодца, переполненных слезами, на дне которых отражался весь кошмар пережитого. Она обвиняюще указала пальцем на Чарли:
– Он вылез за нами из окна.
Чарли попятился от нее, отрицательно тряся головой.
– Я сделал только один шаг, клянусь Богом.
– Это правда.
Все оглянулись на Берта, сказавшего эти слова. Они были едва различимы, но Чарли энергично закивал:
– Расскажи им, как все было, Берт.
– Он сделал только один шаг, Чарли то есть, и поскользнулся. Когда он заорал, я выглянул из окна и увидел, что он застрял в водосточном желобе.
– Там было скользко как на льду, – пояснил Чарли. – Если бы моя нога не застряла между прутьями, я сам бы свалился оттуда.
– И что ты после этого сделал? – спросил инспектор.
– Обхватил перила покрепче и стал молиться. Клянусь Богом.
– Значит, ты висел под окном?
Чарли огляделся с таким видом, словно ему было стыдно за себя.
– Что-то вроде этого.
– А что в это время делал ты? – спросил Ревилл Берта.
– Стоял здесь, – Берт пожал широкими плечами, не отрывая глаз от пола. – Если у Чарли ничего не получилось, мне можно было и не пытаться.
Мелисса переводила взгляд с одного на другого. Она шмыгнула носом и вытерла лицо платком.
– Если они оба были у окошка, из которого мы вылезли, то Джордж упал не из-за них.
– Расскажите нам, как это случилось.
Все в комнате не сводили глаз с Мелиссы, когда она продолжила свой рассказ:
– Мне нужно было вскарабкаться на конек крыши, – она вызывающе взглянула на леди Гермиону. – Я клянусь, что никогда, даже если бы снова оказалась в этой комнате, не сумела бы залезть туда еще раз.
– Там было скользко? – спросила Мария.
– Ох, сестрица, просто ужасно, – Мелисса закрыла лицо ладонями, пытаясь справиться с собой. – И выступ, и желоб, и черепица. Все было сырым и скользким, мои ноги все время поскальзывались. Я была босой, и мои ступни и пальцы… – она покачала головой.
– Расскажи нам о Джордже, – тихо предложила Кэйт.
– Я была на верхушке крыши, уже приготовилась перепрыгнуть оттуда, но я дожидалась его. Он уходил от Чарли и следовал за мной. Он двигался очень медленно. Было темно, но все было видно. Может быть, светила луна? Наверное, была луна.
Мелисса оглянулась вокруг, ища подтверждения, но никто не мог вспомнить, была в тот вечер луна или нет.
– Он дошел до последнего окна, почти уже прошел его, – продолжила она. – Он полез на черепицу крыши. Я протянула руку…
– И столкнула его вниз, – жестко заявила леди Гермиона.
– Нет! – Мелисса вцепилась в руку инспектора. – Я протянула руку, чтобы помочь ему. Было слишком далеко, но он тянулся ко мне, а я тянулась к нему. Он улыбнулся мне. Но вдруг он посмотрел вниз, – Мелисса на минуту задумалась. – Мне он запретил смотреть вниз, но сам посмотрел. Он посмотрел туда. А затем упал навзничь на ограду.
Она зашлась слезами. Мария протянула ей руки и укрыла ее в объятиях.
– Он упал, – рыдала Мелисса. – Ох, Мария, он упал. Наши руки разделяло лишь несколько футов.
– Она лжет, – невозмутимо заявила леди Гермиона. – Эта сучка лжет, чтобы выгородить себя. От нее все время были одни неприятности. Лживая шлюха.
– Сколько под крышей окон? – спросил Ревилл.
– Четыре, – ответила Кэйт.
– Давайте пойдем к четвертому окну и посмотрим, что там есть.
– Там ничего нет.
– Я хотел бы убедиться в этом сам.
– Я уверяю вас, там вы ничего не увидите. Неожиданно в их пререкания вмешалась леди Гермиона:
– Вы попусту потеряете время, инспектор. Убийца стоит прямо перед вами. Эта сучка прицепилась к нему, раздразнила, заманила его на крышу и столкнула вниз, когда он пытался спасти ее.
Ревилл взглянул на содержательницу борделя:
– Мадам, или вы ничего не слушали, или вы просто тронутая. И сам я, и обе эти леди сначала услышали, а затем и увидели, что юная леди, которую вы обвиняете, была на коньке крыши и взывала о помощи. Кроме того, мы видели вашего человека, зацепившегося ногой за перила. Никто из них не мог дотянуться до Джорджа.
Он кивнул Кэйт:
– Отведите нас туда, и побыстрее.
– Нам нужно идти туда окружным путем по коридорам.
– Превосходно. Это даст мне возможность еще раз проверить, где находился каждый. Мистер Стид, где были вы и лорд Монтегю?
Репортер задумался на минуту:
– Мы стояли на верхней лестничной площадке. В коридоре было пусто. Лорд Монтегю вошел во вторую дверь налево. Мы пошли за ним. Он осматривал комнату – заглядывал под кровать, за ширму. Ну, вроде бы и все. Мы следили за ним, но он не обращал на нас внимания. Затем мы снова услышали крик и вышли из этой комнаты. Еще несколько человек выглянули из дверей, в том числе и джентльмены.
– Так кто же все-таки был в коридоре? Стид снова задумался.
– Несколько человек. Но я не помню в точности, кто. Они едва вышли из дверей или просто высунули головы, – репортер выглядел несколько смущенным. – Они были не совсем одеты, инспектор.
– Разумеется.
– Затем мы услышали еще крики. Мы поспешили по коридору к этой комнате.
– Дверь была открыта или закрыта?
– Закрыта, это я могу сказать с уверенностью. Мы вошли туда и увидели двоих мужчин – одного внутри, другого снаружи.
– Все сходится, – Ревилл повернулся к Кэйт. – Ведите нас к тому окну.
– Вы ничего там не найдете, – упрямо предупредила она.
Он взял ее за руку.
– Ладно, ладно. Убери от меня свои проклятые руки, легавый.
Ревилл отпустил ее, и она повела всех по изогнутому подковой коридору в противоположный конец. Никто не заметил, как Берт и Чарли отстали и исчезли на лестнице, ведущей в салон. Кэйт остановилась перед двумя одинаковыми дверьми. Подойдя к правой, она выжидательно взглянула на хозяйку.
– Впусти их, – вздохнула леди Гермиона. Вытащив свои ключи, Кэйт открыла дверь и вошла. Снова чиркнула спичка. Темнота расступилась перед красным светом, проходящим сквозь ламповое стекло рубинового цвета.
Ревилл шагнул внутрь и зажмурился:
– Боже мой!
Мария с Джоко вошли вслед за ним. Лицо Марии стало белым как полотно. Вор тихонько присвистнул.
Стид оглядел комнату с беспристрастностью журналиста, затем начал записывать.
Мелисса шагнула в дверь, но тут же повернулась и с жалобным плачем бросилась на грудь Питеру.
– Уведи отсюда этого ребенка, – приказал ему Ревилл.
Лицо Гермионы стало мертвенно-бледным под краской. Ревилл повернулся к ней, взглядом пригвоздив ее к месту.
– Здесь не причиняется настоящего вреда, – стала оправдываться она. – Просто некоторые джентльмены любят такую обстановку, ну, и тому подобное.
– А по-моему, здесь даже запросто можно кого-нибудь убить, – сказал он.
Колодки для рук и головы, средневековая пыточная дыба, пара лежанок для сечения кнутом стояли посередине комнаты. Одна из стен была увешана цепями и кандалами, кожаными растяжками и всевозможными кнутами, от длинного кучерского до кошки-девятихвостки и короткого хлыста для пони. Кое-какие из висевших на стене предметов были такими экзотичными, что даже их названия были неизвестны. На столе у двери лежала железная маска, ухмыляющаяся подобно человеческой голове. Рядом с ней лежал висячий замок.
Стены комнаты были отделаны красным плюшем, пол был выкрашен в черный цвет. На всех лампах были красные стекла.
Ревилл подошел к окну, которое загораживали несколько брусьев. Он отодвинул их и открыл окно. Оно легко отворилось.