– Да, конечно.
   – Челси дала согласие продолжать рекламную кампанию. Это очень великодушно с ее стороны. Мы такого не заслужили.
   – Мы заплатили три миллиона долларов, чтобы обеспечить ее великодушие. – Он поднял руки, как бы прося пощады, заметив протестующий жест Кэтлин. – Сдаюсь. Это великодушно с ее стороны. Ей ни к чему все эти испытания. Поскольку Танцующего Ветра уже нет, то поездка в Ниццу отменяется. Джонатан с операторами поедет в Вазаро, чтобы доснять рекламные клипы. Я попросил, чтобы Джонатан заранее отправил в Вазаро Питера: пусть следит за всем, что может показаться подозрительным.
   – А как моя мама? – Кэтлин тревожно посмотрела на Алекса. – Ей ничего не грозит?
   – Это всего лишь меры предосторожности, – он постарался успокоить ее. – Позвони ей и скажи, что ты хочешь остаться в Париже закончить свои дела, а Питер едет ознакомиться с дневником Катрин. Пока нет особых оснований для беспокойства и незачем ее тревожить.
   Кэтлин удовлетворенно кивнула головой: – Я тоже так думаю. Если меня не будет в Вазаро, то нет оснований замышлять что-либо против тех, кто там находится.
   – Я потерял Каразова в Женевском аэропорту, – доложил Феррацо Ледфорду, как только тот снял трубку. – Не представляю, как это ему удалось. Еще за минуту до того он был у меня перед глазами и вдруг словно растаял.
   – О чем я тебя предупреждал, – язвительно заметил Ледфорд. – За ним пять лет следили и КГБ, и ЦРУ. За такое время человек может научиться отрываться от любого «хвоста». Я велел тебе не спускать с него глаз!
   – Я старался… – Он не закончил фразу и перешел к другому: – Я тут же отправился в его шале в Базеле. Дом заперт. Никаких следов его присутствия. Стоит ли и дальше оставаться в Швейцарии, поджидая его, или…
   Ледфорд ненадолго задумался.
   – Нет. Женева – это пустой номер.
   – Вернуться в Париж? Может, он захочет связаться с женщиной?
   – Нет! У меня масса людей в Париже, которые могут вести наблюдение за отелем. К тому же Андреас окружен своей охраной, но мне все же удастся узнать, будут ли они поддерживать связь. Поезжай в Вазаро и жди, когда она приедет туда.
   Ледфорд повесил трубку и нахмурился. Без всякого сомнения, Алекс взял билет на ложный рейс, чтобы незаметно ускользнуть на тот, что был ему нужен. Алекс редко действовал под влиянием порыва. Его отъезд из Парижа, следовательно, вызван тем, что ему стало известно что-то важное. Ледфорд снова тщательно проанализировал их последний разговор. Ничего конкретного он не сказал Алексу. Значит, он получил информацию из своих собственных источников.
   Что же такого чрезвычайно важного мог узнать Алекс?
   Дом на улице Оружейников.
   Алекс должен был перевернуть горы бумаг и документов, чтобы выяснить, кому он принадлежит. Эта мысль могла бы вывести Ледфорда из себя, но вместо этого он почувствовал прилив почти отеческой гордости.
   Гордости и удовлетворения. Наконец-то Алекс опять вспомнил, что для него самое главное в жизни. Он оставил эту женщину из Вазаро и полностью сосредоточился на поединке, который должен состояться между ними.
   – Я же говорил тебе, что справился бы с этим делом лучше Феррацо!
   Ледфорд обернулся к Гансу, чувствуя приступ внезапной ненависти. Он даже не мог бы точно сказать, с чем это связано: с самим ли Гансом, либо с тем сравнением, которое он, Ледфорд, невольно провел между ним и Алексом.
   – Говорил. Но на словах каждый делает работу лучше, чем другие.
   – Позволь мне отправиться за ним. Я найду его.
   – Нет необходимости. Я уверен, что мой друг Алекс отправился в Стамбул. Нам просто надо позвонить кое-кому, чтобы они не спускали с него глаз. Ты мне нужен здесь.
   Ганс нахмурился:
   – Зачем надо торчать в Париже? Я думал, что статуэтка – это все, что тебе нужно.
   – Сначала нам надо закончить работу.
   – Но мы и так все довели до конца. Ты сказал, что я блестяще справился с собором.
   – Лучше не придумаешь. Но взрыв собора – только первый шаг. – Ледфорд улыбнулся. – У этой операции есть и другая сторона.
   – И я приму в ней участие?
   – Конечно, друг мой. – Ледфорд ласково улыбнулся. – Без тебя тут не обойтись. – Он взял в руки телефон. – А теперь посиди и помолчи, пока я буду звонить в Стамбул.
   – Хочешь послать Джипси (Джипси – цыган (англ.) следить за Каразовым?
   – Да. Джипси – парень расторопный. Думаю, он сделает все как надо.
   Дом на улице Оружейников оказался трехъярусным дворцом. Окна верхнего этажа закрывали филигранные ставни. Должно быть, там некогда находился гарем.
   С обеих сторон фасада расходилось по крылу, которые венчали два золотых, сияющих в лучах солнца купола. В небольшом внутреннем дворике перед фасадом располагался изящный, украшенный мозаикой – белое с бирюзой – фонтан.
   Алекс прибыл в Стамбул накануне ночью. Утро он потратил на то, чтобы раскопать историю дома и его обитателей. После чего занял наблюдательный пост со стороны улицы, пересекающей улицу Оружейников, и ждал, не войдет ли кто-нибудь в эти роскошные ворота.
   Мертвое дело.
   Никаких следов Ледфорда или кого-нибудь из окружающих его криминальных типов. Дом вообще производил впечатление необитаемого. Если бы Ледфорд использовал этот дом для хранения украденного, то он бы повсюду расставил охранников.
   И все же дому, вероятно, была отведена определенная роль в планах Ледфорда: иначе зачем бы он его купил и продолжал содержать. Но Алекс не прекращал наблюдать за домом, повинуясь скорее инстинкту, чем логике. С самого начала, как только Гольдбаум упомянул о поездке Ледфорда в Турцию, Алекс почувствовал то самое тянущее, сосущее чувство, которое он испытывал всегда, когда готовые фрагменты головоломки вот-вот должны были слиться в единое целое. Не хватало только самой малости, чего-то, что заставило бы все фрагменты скользнуть на свое место.
   Однако он не мог терять здесь время до бесконечности, ему надо перехватить инициативу, следовательно, нужны новые факты, новые сведения, которые помогут угадать, в каком направлении двигаться.
   Алекс оставил свой наблюдательный пост и, поймав такси, вернулся в отель «Хилтон». Едва войдя в номер, он тут же принялся звонить Роду МакМиллану в Квантико.
   – Я в Стамбуле. И мне нужна помощь.
   – И ты, сукин сын, считаешь, что я тут же кинусь выполнять твою просьбу?
   – Мне нужен кто-то из местных, кто знает тайную жизнь городского дна и всех гадюк, которые по ночам выползают из своих нор. Назови мне такого человека. Или ты считаешь, что будет лучше, если я сам займусь поисками? На другом конце провода воцарилось молчание, затем МакМиллан заявил:
   – В один прекрасный день я все-таки найду способ избавиться от тебя, Каразов. И это будет не очень приятный для тебя способ.
   Он слышал, как МакМиллан перекинулся несколькими фразами с кем-то, кто находился с ним в одном кабинете.
   – Подожди, – бросил МакМиллан, обращаясь к Алексу, – Барни ищет то, что тебе надо.
   Алекс почти явственно увидел янтарное свечение компьютера над лысой головой Барни, стучавшего по клавишам и перебиравшего свои банки данных.
   Через несколько минут МакМиллан проговорил:
   – Кемаль Немид. Он выполняет работу для нас, а также для твоих приятелей из КГБ.
   – Как мне связаться с ним?
   – Барни договорится с ним о встрече. Кемаль обычно предпочитает открытое кафе под названием «Корфез» на Босфоре.
   – Когда?
   – Завтра?
   – Сегодня. Я ухожу из номера. И буду ждать его в кафе весь день и весь вечер. – Алекс положил трубку.
   Алекс неторопливо потягивал кофе. Его взгляд не переставая скользил по столикам, скрывавшимся в тени зонтиков, переходил на нескончаемый поток автомобилей на улице, всего в нескольких ярдах от кафе, и снова возвращался к столикам. Черт бы побрал этого МакМиллана. У него было в запасе шесть часов, чтобы связаться с Кемалем, но того до сих пор не видно. Это вполне в духе МакМиллана: заставить Алекса как следует потомиться в ожидании.
   Какофония автомобильных сигналов взорвала тишину, и Алекс снова перевел взгляд на улицу. Парнишка лет тринадцати или четырнадцати ехал на вихляющемся голубом велосипеде по узкому проезду: за ним со скоростью черепах тащились машины.
   Парень, услышав, как водители сигналят, обернулся и улыбнулся обаятельнейшей улыбкой:
   – Немного терпения! Пожалуйста! Шина лопнула. Водители ответили ему хором ругательств. Улыбка сошла с лица парнишки, и он принялся накручивать педали. И чем нетерпеливее и раздраженнее становились водители, что выстроились позади велосипеда, тем торжественнее и спокойнее становилось выражение его лица.
   Алекс улыбнулся, глядя на эту необычную уличную процессию. Поравнявшись с кафе, парень въехал вместе с велосипедом на тротуар, соскочил с седла и, отвесив водителям галантный поклон, показал царственным жестом, что теперь они могут ехать.
   Парнишка был с характером. Разглядывая его, Алекс понял, что он старше, чем ему показалось вначале. Из-под темной плотной шапки волос смотрели настороженные глаза. На нем были выцветшие голубые джинсы – излюбленная студенческая униформа в Стамбуле. На первый взгляд подросток, но с уже хорошо развитой мускулатурой, чему, наверное, немало способствовала езда на велосипеде.
   Он горестно покачал темной кудрявой головой, обращаясь к Алексу:
   – Кажется, обод погнулся. Я так спешил, что проехал на велосипеде по ступенькам, чтобы обогнуть Большой базар.
   – Да, неважно дело.
   Парень нахмурился:
   – Это был очень хороший велосипед. Вам придется заплатить за него.
   – Да ну? – Алекс удивленно посмотрел на парня.
   – Конечно! Из сидящих здесь только вы один можете ждать меня. Мне пришлось уйти с последней лекции в университете, и я сломал свой велосипед…
   – Ты Кемаль Немид?
   Парень кивнул и, разогнувшись, поднялся с колен.
   – Я хочу вас предупредить: МакМиллан сказал, что он не будет платить мне за работу. А я стою очень дорого. – Он усмехнулся. – Но увидите, что вы не зря потратите свои деньги. Я здесь незаменимый человек.
   Алекс сдержал улыбку:
   – Я ожидал, что мне пришлют кого-нибудь постарше.
   – Мне скоро будет двадцать три. А молодость – это хорошая вещь. – Кемаль сверкнул черными глазами. – Молодой видит лучше, больше замечает. Вам повезло, что вы заполучили меня. – Он сел в кресло напротив Алекса и щелкнул пальцами, подзывая официанта. – А теперь, мистер Каразов, говорите, что вам нужно от меня.
   – Как ты узнал меня?
   – Хороший глаз, острая интуиция, точный ум. – В глазах Кемаля проскользнула насмешка. – Ну и к тому же Барни прислал мне по факсу ваше фото.
   – У тебя есть факс?
   – Ну да. Как и остальная новейшая техника. Я заставил МакМиллана выдать ее мне, когда он попросил меня выполнить для них одну работу.
   – Факс есть, а телефона нет?
   Кемаль слегка смешался:
   – Я регулярно плачу на телефонную станцию за оказываемые услуги. Но у меня с ними договоренность, что факс будет действовать без телефона. Таким образом, я сам могу выбирать себе клиентов, которым мне хочется оказывать услуги. – Он посмотрел на вынырнувшего возле них официанта и приказал: – Ракию. – Затем снова повернулся к Алексу. – Вы не слишком довольны, что мне удалось обмануть МакМиллана?
   – Нет, мне очень нравится, когда кому-нибудь удается надуть его.
   – Хорошо. Мне он не нравится. – Кемаль откинулся на спинку кресла. – Барни сказал мне, что вы хотите кого-то найти.
   – Брайэна Ледфорда.
   У Кемаля вытянулось лицо.
   – Дрянь человек!
   Алекс встрепенулся:
   – Ты его знаешь?
   – Видел несколько раз. Но сейчас его нет в Стамбуле.
   – Откуда тебе это известно?
   Белозубая улыбка озарила его симпатичное лицо.
   – В этом и заключается моя работа: знать все обо всем. Поэтому вы и заплатите мне большие деньги. Несколько недель назад Ледфорд был здесь. Сейчас его нет.
   – Как давно он поселился в Стамбуле?
   Кемаль пожал плечами:
   – Примерно с год назад.
   – И он всякий раз останавливался в доме по улице Оружейников?
   Кемаль покачал головой:
   – Про этот дом мне ничего не известно. Но я слышал, что Ледфорд останавливается всегда в старом городе.
   – Где?
   – Не знаю.
   Снова тупик. Но если Ледфорд использовал Стамбул как штаб для руководства всеми операциями, у него должна существовать здесь разветвленная сеть сообщников и помощников.
   – Кто здесь его поставщик?
   Кемаль довольно улыбнулся:
   – Хороший вопрос. Поставщик должен знать, куда поставлять товар.
   – Рад, что ты такой догадливый. А теперь скажи, кто…
   – Что именно ему поставляют?
   – Оружие, взрывчатку, фальшивые документы. Кто тут у вас занимается подобными делами?
   – И фальшивые паспорта тоже?
   Алекс кивнул.
   – Все, что вы перечислили, – не представляет ничего особенного. Но фальшивые документы требуют особых навыков… – Он остановился, нахмурился и медленно проговорил: – Джипси. Только он знает, как это делается.
   – Кто, черт возьми, этот Джипси?
   – Вы хотите, чтобы я назвал его имя? – Кемаль покачал головой. – Не знаю. Те, кто работает с такими клиентами, как Ледфорд, не слишком широко себя рекламируют. Я слышал, что Джипси действует через подставных лиц.
   – Ты можешь отыскать его?
   – Попытаюсь. Но ничего не обещаю.
   – Даже за те большие деньги, что ты собираешься от меня получить?
   – Да, но я буду очень стараться, – плутовская улыбка мелькнула на его губах. – И уже завтра ночью смогу отвести вас к одному из его людей, если, конечно, вы хотите.
   – Хочу, – ответил Алекс. – И даже предпочел бы сегодняшней ночью.
   – Вы слишком торопитесь. Человек должен жить ради удовольствия.
   – Ты можешь устроить мне эту встречу сегодня же?
   Кемаль покачал головой:
   – Невозможно. Завтра. Обещаю вам. Но сегодня нам скучать не придется. Мы найдем чем заняться.
   – Мы?
   Кемаль кивнул и, оглядевшись, тихо проговорил:
   – Нам надо пойти в магазин, неподалеку от базара.
   – Повидаться с кем-нибудь из людей Джипси?
   – Нет, – улыбнулся Кемаль. – Покупать мне велосипед.

11

   – Дневник лежит в лаборатории Кэтлин, где она творит свои духи. – Катрин не без кокетства улыбнулась Питеру. – Я отведу вас туда. Но вам совсем не обязательно читать рукопись именно там. Располагайтесь, где вам удобнее, весь дом в вашем распоряжении.
   – Мне не хотелось бы лишний раз беспокоить вас, я вполне могу найти дорогу и сам. – Питер мечтал лишь об одном – как можно быстрее заполучить в свои руки этот дневник. – Вы и так были очень любезны, позволив мне без приглашения явиться в ваш дом. Мне неудобно затруднять вас больше, чем это необходимо.
   Катрин помедлила.
   – Что ж, если вы предпочитаете… Это второе отсюда каменное строение. Если встретите по пути Маризу, она с удовольствием покажет вам его.
   – Отлично. А где ключ?
   Катрин покачала головой.
   – Обычно мы не запираем двери – воров здесь нет.
   Питер усмехнулся.
   – Сказочное место, где все всегда тихо и спокойно. А кто эта Мариза?
   – Мариза Бенедикт, дочь Челси. Она гостит у нас уже несколько недель. Я думала, вы знаете.
   Питер пожал плечами.
   – Никто и словом не обмолвился, впрочем, это неважно. Думаю, мне не понадобится ее помощь. – Он остановился у двери. – Если студия свободна, я хочу попросить у вас разрешения работать там.
   – Разумеется, – снисходительно улыбнулась Катрин, – хотя, на мой взгляд, там не так уж удобно. Надеюсь, что работа в студии не заставит вас забыть обо всем на свете, как это частенько случается с Кэтлин.
   – Я непременно буду вовремя. Благодарю вас, мадам Вазаро.
   – Просто Катрин. Мы здесь обходимся без церемоний.
   – В таком случае спасибо. – Питер улыбнулся. – Я уверен, что мне здесь очень понравится.
   Закрыв за собой дверь, он немного постоял, вдыхая воздух, напоенный ароматами цветов. Солнце ярко светило в небесной синеве, далеко впереди расстилались поля роз, радуя глаз всеми оттенками цветов – от лимонно-желтого до багряного. Прямо к дому сбегала роща апельсиновых деревьев, и лучи солнца пронизывали темную зелень и уже начинавшие наливаться соком маленькие плоды.
   Питер вдруг почувствовал себя бодрым и помолодевшим, словно все его опасения и тревоги остались в прошлом. Впрочем, он тут же одернул себя. Никаких причин для счастья у него нет. Танцующий Ветер похищен, Джонатан вынужден оставаться в Париже, участвовать в бесконечных разговорах с полицией, и во всем этом есть немалая доля и его, Питера, вины. Это ему поручили охранять Танцующий Ветер. И вот вместо наказания он вдруг очутился в этом райском уголке.
   Несмотря на чувство вины и угрызения совести, ощущение покоя охватило Питера. Раз судьба распорядилась именно так, он будет наслаждаться каждым мигом своего пребывания здесь, в этом саду Эдема, где все так совершенно и гармонично, где человек в ладу с собой и окружающей природой. Внезапно дневник, в который он мечтал заглянуть уже долгие годы, потерял для него всю свою привлекательность. Неясное предчувствие счастья охватило его. Что-то ждет его здесь, в Вазаро, что-то прекрасное и неведомое.
   Он обошел дом и остановился в недоумении. Перед ним возвышалось сооружение, построенное наполовину из камня, наполовину из дерева. Можно ли считать это первым «каменным строением», о котором говорила Катрин?
   – Привет! Я могу помочь вам?
   Питер увидел высокую стройную девушку в широкой желтой рубашке и выцветших джинсах. Порыв ветра взметнул ее длинные черные волосы, и несколько прядей упало на лицо. Неспешным жестом она отбросила их назад.
   – Я Питер Масквел и ищу студию Кэтлин.
   – А я Мариза Бенедикт. – У нее была ясная открытая улыбка. – Это рядом, идемте, я провожу.
   У него перехватило дыхание при взгляде на нее. Только раз в жизни он испытывал подобное чувство – двадцать лет назад, когда впервые увидел Танцующий Ветер, – изумление, восторг, благодарность судьбе. И ему вдруг показалось, что смутное предчувствие счастья не обмануло его. Вот то важное и драгоценное, что ждало его здесь.
   – Его зовут Аднан Ирмак. – Кемаль открыл стальную дверь и пропустил Алекса в большой холл дома Ирмака на Босфоре. – Но я должен предупредить тебя, он не заинтересован ни в каком сотрудничестве.
   – Ничего! При умелом давлении многие меняют свои намерения.
   Кемаль пожал плечами, пересекая холл.
   – Он немного приторговывает наркотиками, но это не главное его занятие. Основной доход ему приносит гарем.
   Алекс знал такого рода заведения. Здесь за умеренную плату удовлетворялись самые тайные порочные страсти, самые извращенные вкусы. Он оглядел дорогостоящий персидский ковер на мозаичном полу, две старинные китайские вазы по бокам от входа.
   – Кажется, торговля живым товаром дает неплохой доход?
   – О, Аднан очень богат. Он мог бы уже позволить себе отойти от дел. Но он не хочет этого. Зачем? Он слишком жаден и к тому же обожает свой промысел.
   – Да, именно такого человека и мог взять в подручные Ледфорд.
   Кемаль кивнул и постучал в дверь.
   – Это Кемаль, Аднан.
   – Входи, Кемаль, – прозвучал низкий голос. – Ты знаешь, моя дверь всегда открыта для тебя.
   Алекс вошел вслед за Кемалем.
   Аднан Ирмак сидел за столом и курил кальян. Впервые со дня своего прибытия в Стамбул Алекс видел турка в национальной одежде. При небольшом росте Ирмак казался необычайно тучным, в нем должно было быть не меньше ста пятидесяти килограммов.
   – Входи, входи. – Ирмак указал на два кресла перед столом. – Садитесь. Давно не виделись, а, Кемаль? Но я готов извинить тебя, раз ты привел мне клиента. – Он откровенно разглядывал Кемаля, пока щеки юноши не залились ярким румянцем. – А ты похорошел с прошлого раза, мой красавчик. – Он перевел взгляд на Алекса. – Чем могу служить? Кемаль сказал, что у вас какое-то особое дело ко мне и что вы собираетесь щедро платить.
   – Мне нужно найти кое-кого.
   – Нет проблем, – усмехнулся Ирмак. Он посмотрел на Кемаля. – Я исполняю любые желания, не так ли, Кемаль?
   Тот кивнул.
   Ирмак пососал свою трубку.
   – Когда-то я поставлял товар для королевских сералей.
   – Мне не нужна шлюха.
   – Ему нужен Джипси, – сказал Кемаль.
   Ирмак нахмурился, в задумчивости потер рукой лоб и глубоко затянулся.
   – Никогда не слышал о нем.
   – Надеюсь, щедрость оживит вашу память?
   – Я же сказал, что не знаю такого. – Тон Ирмака звучал решительно. – Я недоволен тобой, Кемаль. Ты сказал, что приведешь покупателя.
   Кемаль пожал плечами.
   – Он же готов платить.
   Алекс заговорил сам, не дожидаясь, когда они закончат:
   – Мне не требуется, чтобы вы знакомили меня с Джипси. Подскажите лишь, где встретиться с ним.
   – Вам лучше уйти. – Ирмак указал трубкой на дверь. – Я ничего не знаю.
   – Кемаль говорил мне, что знаете. Назовите вашу цену.
   – И не собираюсь… – Он вдруг запнулся. По его лицу было видно, что он что-то лихорадочно подсчитывает в уме. – То, что вы ищете, найти нельзя. Но Кемаль сказал, что у вас есть деньги. – Ирмак чарующе улыбнулся. – Может быть, у нас найдется о чем поговорить? Вы ведь гость в нашем городе, и, вероятно, вам тут одиноко. – Он придвинулся ближе. – Вы еще не были в моем заведении?
   – Не удостоился такой чести, – ответил Алекс с иронией.
   – Оно превосходит самое пылкое воображение, точь-в-точь великий гарем древности – прекрасная обстановка, сладкие благовония, атласные подушки. – Маленькие черные глазки маслянисто поблескивали на его жирном лице. – У меня есть особые снадобья, способные разбудить вашу чувственность.
   Алекс почувствовал острый приступ отвращения. Кемаль был прав, сводник получает наслаждение от своего ремесла.
   – Меня не интересуют ваши…
   – Зачем сразу отказываться? У меня есть нечто совершенно особенное, – промурлыкал Аднан. – Мелис – красивая маленькая девочка с длинными золотыми волосами и кожей как бархат. Ее грудки как нераспустившиеся бутоны, а на лобке лишь первые признаки легкого пушка. – Ирмак остановился и помолчал, а потом торжествующе закончил: – Одиннадцать лет, и что самое главное – она еще девственна!
   – Замолчи! – в бешенстве оборвал его Алекс. – Мне не нужны эти несчастные запуганные дети, – ты, сын шлюхи. – Он вскочил, вырвал из рук Аднана трубку и схватил шнур, идущий к рубиновому сосуду с водой. – Но я хочу знать, где найти Джипси. – Он приставил колено к низу его жирного живота и резко надавил. Ирмак скрючился от острой боли, из его горла вырвался хриплый стон, а Алекс в это время ловко обмотал шнур вокруг его шеи и туго затянул. Ирмак захрипел, его подагрические пальцы безуспешно пытались оттянуть назад удавку. – Мне надо многое от тебя узнать, – говорил Алекс свистящим шепотом, затягивая петлю еще туже. Ирмака спасал только жир на его шее, в который уже глубоко врезался шнур. Его рот открылся, а глаза выкатились из орбит. – Ну, говори же, – негромко приказал Алекс.
   – Я н-не зна… – Шнур снова натянулся.
   – Отлично работаешь, Каразов. – Удобно раскинувшись в кресле, положив ноги на подлокотник, Кемаль холодно наблюдал, как шнур все глубже уходит в шею Ирмака. – Но как он сможет говорить с этой удавкой?
   – Он может кивать. – Алекс снисходительно улыбнулся, глядя в посиневшее лицо Ирмака. – Будешь говорить?
   Ирмак поспешно дернулся.
   – Скажешь, где найти Джипси?
   Ирмак снова дернулся.
   Кемаль с одобрением следил за действиями Алекса.
   – Мне это нравится. Здорово!
   Алекс ослабил петлю. Ирмак сделал глубокий вдох, сжимая толстыми руками мягкие боковые спинки кресла.
   – Ты сумасшедший, – прохрипел он, – ты чуть не убил меня.
   – Джипси?
   – Аллах свидетель, я не знаю, где он, но есть люди, которые могут отыскать его.
   – Когда?
   – Скоро. Завтра. – Он потер шею и твердо повторил: – Да! Завтра.
   Алекс внимательно изучал выражение его лица. Похоже, Ирмак слишком напуган, чтобы лгать. К тому же он действительно мог не знать, где скрывается Джипси. Алекс размотал шнур и убрал колено с живота Ирмака.
   – Я остановился в «Хилтоне». Позвонишь мне.
   Ирмак кивнул. Одной рукой он продолжал растирать шею, другой – низ живота.
   – Ты изуродовал меня.
   – Именно этого я и хотел, – жестко бросил Алекс. – Я наслаждался, глядя на твою потную жирную физиономию, искаженную страхом смерти. А когда что-то нравится, возникает желание это повторить. Помни об этом. – Он двинулся к двери. – Идем, Кемаль.
   Кемаль медленно поднялся и последовал за ним.
   – Ловко ты обошелся с этим мерзавцем, – пробормотал он. – Думаю, мне есть чему у тебя поучиться.
   – Я тебе еще припомню это, Кемаль. – Ирмак злобно смотрел им вслед, не переставая массировать шею.
   – Хочешь, чтобы я попросил прощения? – Оглянувшись через плечо, Кемаль усмехнулся. – Стоит ли? Какие могут быть счеты между такими хорошими друзьями, как мы, Ирмак? – Он вышел следом за Алексом и закрыл за собой дверь.
   – Меня несколько удивляют ваши деловые отношения, – сказал Алекс, останавливаясь в холле. – Я, кажется, поработал на тебя?
   – Я не забуду об этом, когда выставлю тебе счет. – Кемаль хладнокровно улыбнулся. – Хотя на самом деле, я думаю, ты не такой железный, каким хочешь казаться, и эта сцена далась тебе нелегко. А что касается наших связей с Аднаном, то они уходят в глубокое прошлое.
   – И насколько же оно глубоко?