Джойс Джон. Вопрос времени

   Недалеко от него две молодые матери вели профессиональную беседу о дневных яслях. Рядом с каждой стоял высокий стул, любезно предоставленный отелем, где в эластичных ремнях вертелись толстощекие младенцы. Совсем близко расположилась одетая с иголочки парочка, юноша и девушка, не сводившие друг с друга влюбленных глаз.
   Профессиональный взгляд Хакера окинул посетителей, оценивая потенциальную опасность каждого. Пятеро менеджеров были слишком большой компанией – разве что кто-нибудь решил сколотить целую опергруппу. Нет смысла собирать столько людей, чтобы вести простую слежку, даже если речь идет о таком человеке, как он. Пожилые леди и молодые мамы – тоже вряд ли, хотя никогда нельзя сказать наверняка. Трудно поверить, что кто-то оказался настолько безжалостным, чтобы поставить на карту жизнь детей. Или он стал слишком сентиментальным?
   Оставались безликий джентльмен и влюбленная парочка за соседним столиком. Хакер следил за ними, не слушая болтовню Элейн. У женщины были прямые пепельные волосы, серо-голубые глаза и элегантный деловой костюм, скрывавший стройное атлетическое тело. Мужчина выглядел еще более спортивно – высокий, с фигурой футбольного игрока, даже нос у него был сломан, как у заправского защитника. Темный костюм и белоснежная рубашка идеально шли к его южному загару, а лимонно-желтый галстук как нельзя лучше подходил к светлым волосам, превосходно подстриженным и аккуратно зачесанным назад. Представители «золотой» молодежи, преуспевающие и уверенные в себе… Вот только их любовные отношения выглядели слишком уж подчеркнуто. Хакер, жизнь которого не раз зависела от правильной оценки ситуации, сразу уловил фальшь. Влюбленные взгляды смотрелись чересчур заученно, тут был явный перебор. Страстные прикосновения были выверены с хореографической точностью, словно их отрепетировали заранее. Хакеру стало тошно.
   Дилетанты! Даже обидно, что за ним послали следить таких молокососов. Неужели они уже списали его в архив?
   Мужчина обернулся и отложил газету, и Хакер сразу понял, что к нему по-прежнему относятся серьезно.
   – Элейн, – прошептал он, – будь добра, сделай вид, что вспомнила про какое-то срочное дело, подзови официанта и попроси вызвать такси. Потом выходи из гостиницы, садись в машину и немедленно возвращайся домой. И помни, что ты жена босса, а я – один из его сотрудников. Ты все поняла?
   На мгновение в глазах Элейн мелькнул страх, но потом – вот что значит актерская выучка – она взглянула на часы, ахнула: «Черт, я уже опаздываю», – и, небрежно бросив: «Заплати за меня, ладно, Хакер?» – выскользнула в вестибюль. Никто не сдвинулся с места. Только пятеро менеджеров вяло посмотрели ей вслед, глазея на ее покачивающиеся бедра, и заказали себе еще вина. Молодая пара даже не взглянула в ее сторону. Может, они не такие уж дилетанты?
   Итак, Дик Барнет здесь. Значит, о нем еще помнят.
   Отправив домой Элейн, Хакер почувствовал себя спокойнее. Его-то ничем не удивишь. В конце концов, у него большая школа.
   Официант вернулся.
   – Мадам взяла такси. Хотите еще что-нибудь заказать?
   – Салат «Цезарь», – ответил Хакер. – Две порции, пожалуйста.
   – Вы кого-то ждете, сэр?
   – Да, с минуты на минуту.
   Читатель «Уолл-стрит джорнал» встал с места, пересек зал и сел напротив Хакера.
   – Вижу, ты не потерял хватку, Милт. Интересно, как ты их расколол?
   Дик Барнет постарел. Казалось, он придумал себе новую легенду – толстого опустившегося бюрократа – и мастерски ей следовал во всех деталях, вплоть до седеющих усов и обрюзгших щек, нависших над воротником рубашки. Хакер вспомнил другого, худощавого подтянутого Барнета – в тренировочном лагере, во Вьетнаме, позже в штаб-квартире в Лэнгли, где Дик признался ему, что чувствует себя «не в своей тарелке».
   – Они чересчур старательны, – ответил Хакер. – От них так и веет холодом. Трудно поверить, что они получают много удовольствия друг от друга днем, не говоря уже – в постели.
   – Точно. Разве это не смешно? – прошептал Барнет, подавшись вперед. – Человек с моими заслугами получает двух стажеров, которые лезут из кожи вон, чтобы произвести на меня впечатление и показать, какие они крутые. Я уверен, они друг друга перебьют, лишь бы заслужить хороший отзыв от начальства и получить новое задание. Впрочем, это даже забавно.
   – Что именно?
   – На меня повесили двух салаг, способных перегрызть друг другу глотки, но изображающих влюбленных, а ты только что обедал со своей любовницей, хотя делаешь вид, что вы едва знакомы.
   – Ты о чем?
   Но Дик не стал продолжать тему.
   – Я насчет вчерашней истории во Флориде, Милт. Это было глупо, опасно и неэффективно. Теперь так дела не делаются.
   – Просто подвернулся хороший случай решить нашу общую проблему, и я решил им воспользоваться.
   Барнет покачал головой:
   – Проект СКВИД очень важен, Милт. Иначе зачем мы вкладываем деньги в"Гиббтек"? Нам дали добро в Лэнгли, не говоря уже о поддержке со стороны военных. Это перспективная технология, и ее нельзя выпустить из рук.
   – Я делаю все, что могу, Дик.
   На лице Барнета в первый раз блеснула улыбка.
   – Верно, Милт. Ты всегда очень старался.
   Память Хакера мигом перенесла его на несколько лет назад. Он стоял в вестибюле штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли, штат Виргиния…

* * *

   Справа у стены под стеклом хранилась Книга почета с именами тех, кто погиб при выполнении заданий. Полный список – все пятьдесят фамилий – был высечен тут же на мраморной стене между звездно-полосатым флагом и официальным штандартом ЦРУ. Хакер молча пробежал взглядом по строчкам и дошел до Милтона Хакера-второго, своего отца…
   – Милт! Здорово, дружище, – послышался знакомый голос, и Хакер обернулся. Дик Барнет с улыбкой протягивал ему руку. – Рад тебя видеть. Как Япония? Держи, тебе это понадобится.
   Он подал ему пластиковую карточку посетителя.
   Хакер с удивлением взял ее в руки.
   – В чем дело, Дик? Разве меня здесь не ждут?
   Барнет с беспокойством огляделся.
   – Поговорим об этом внутри. Ты не хочешь перекусить?
   Они прошли мимо вооруженной охраны и направились к лифтам, поднимавшимся в верхние лабиринты семиэтажного строения. Хакер по привычке двинулся к служебной двери для высших должностных лиц, но Барнет его остановил:
   – Давай пообедаем на первом этаже, ладно?
   Чувствуя недоброе, Хакер позволил отвести себя в кафетерий на первом этаже. Зал был поделен на две части, в одной сидели посетители, в другой – сотрудники, отделенные специальной перегородкой и постом охраны. Барнет отвел его в секцию для гостей.
   – Салат «Цезарь»? – спросил он. – Ты всегда заботился о своей фигуре.
   Хакер взял его за руку и оттащил за дальний столик, где их не могли слышать другие посетители.
   – Что происходит, черт возьми? – прошипел он. – Гостевая карточка! Буфет для посторонних! Ты объяснишь мне наконец, в чем дело?
   Барнет огляделся по сторонам и подался вперед.
   – Речь идет о твоей отставке, Милт. На седьмом этаже хотят, чтобы ты поработал в частной индустрии.
   – О Господи!
   – Знаю, это звучит ужасно. Но дело очень важное. Парни наверху получили прямые указания из Белого дома.
   – Меня выкидывают на помойку – вот как это звучит.
   Барнет сочувственно кивнул:
   – Да, конечно, но… подумай сам, Милт. Ты ведь никогда не хотел работать в команде, верно? После Вьетнама от тебя были сплошные неприятности.
   – Ты сам все видел, Дик. Если бы они прислушались к нашим отчетам, войну можно было бы закончить намного раньше. Но ты предпочитал помалкивать, лишь бы не раскачивать лодку!
   – Говори потише, Милт. Не забывай, где мы находимся.
   Хакер с отвращением взглянул на свою пластиковую карточку, сорвал ее с лацкана и разорвал на мелкие кусочки.
   – Я прекрасно знаю, где я нахожусь! И мне нечего тут делать.
   Но Барнет схватил его за рукав и усадил на место.
   – Послушай меня, Милт, если не как коллегу, то как друга. У нас здесь все уже не так, как было во времена твоего отца. Мы вынуждены играть в разные игры, угождать политикам, общественному мнению и конгрессу, чтобы нам выделили средства на следующий год. Кстати, именно поэтому тебя отправили в Японию.
   – У меня было важное задание, – огрызнулся Хакер. – Японцы уже много лет прибирают к рукам нашу экономику. Вот почему я начал доставать директорат, и меня устроили в посольство в Токио, чтобы…
   Барнет поднял руки, показывая, что сдается.
   – Ладно, ладно, Милт. Пусть будет так. А теперь давай поговорим о деле.
   – Каком еще деле? Почему мне не дали новый антитеррористический отдел?
   – Ты знаешь почему. Но то, что тебе предлагают, тоже важно. На седьмом этаже наконец признали, что ты прав.
   Хакер бросил на него подозрительный взгляд:
   – О чем ты?
   – Пока Америка занимает ведущие позиции в современных компьютерных технологиях. Никто не может с нами сравниться, разве что Япония. Однако большая часть наших достижений связана не с военными разработками, а с продукцией частного сектора. Персональные компьютеры, силиконовые чипы, фотооптическая память, искусственный интеллект – все это создано, как говорится, «на коленке» длинноволосыми юнцами, многие из которых являются гениями, большинство – мультимиллионерами, и практически все – очень уязвимыми людьми.
   – Уязвимыми? Для чего?
   – Для свободного предпринимательства, Милт. Все их блестящие идеи могут быть легко куплены и перевезены, скажем, в Токио или Пекин, и мы ничего не сможем с этим поделать. Ты ведь сам писал об этом, Милт. На седьмом этаже с тобой согласны, и теперь мы хотим, чтобы ты осуществил свои идеи на практике.
   – И что я должен сделать?
   – Есть один парень, Джерри Гибб, – начал Барнет.

* * *

   Милтон Хакер посмотрел на столик, за которым сидела молодая парочка. Они перестали делать вид, что разговаривают, и уставились на него и Барнета.
   – Я заказал салат «Цезарь», – дружелюбно сказал Хакер. – И похлебку из моллюсков, как в старые добрые времена.
   Барнет проследил за его взглядом и оценил свою расползшуюся талию.
   – Пытаешься сменить тему, Милт? Забудь о еде. Нам надо поговорить с глазу на глаз.
   Они встали из-за стола и направились через роскошный вестибюль «Фэрмонта». В гардеробе оба взяли свои плащи и вышли на улицу, оставив двух помощников оплатить счет.
   Когда они вынырнули из-под козырька гостиницы на Мэйсон-стрит, город снова затянула пелена дождя. Капли барабанили по зонту Хакера и стучали по шляпе Дика Барнета. Тот отмахнулся от услуг швейцара и поднял руку. Из-за трамвайного вагона, поворачивавшего на Калифорния-стрит, выскочил большой черный автофургон с затемненными стеклами и внушительным набором радиоантенн на крыше. Автомобиль резко затормозил рядом. Барнет открыл заднюю дверцу, Хакер влез внутрь, и за ним тут же вскочили двое помощников. Когда машина тронулась с места, Хакер поудобнее устроился на заднем сиденье и огляделся по сторонам.
   Это был стандартный автомобиль для слежки, оборудованный видеозаписывающими устройствами и средствами радиоперехвата. Парочка села напротив Хакера, глядя на него с таким видом, словно он был опасным зверем в зоопарке. Барнет опустился рядом, снял шляпу и расстегнул плащ.
   – Мы подбросим тебя до аэропорта, Милт, а заодно побеседуем о наших делах. Как тебе такая мысль?
   – Сейчас трудно поймать такси, – кивнул Хакер. – Ты нас не представишь?
   – Разумеется. Милтон Хакер, а это Эмили Джейн Кирби и Сэмюель Восс. Оба временно исполняют обязанности моих помощников в директорате по вопросам науки и техники.
   Молодая женщина улыбнулась. С такой улыбкой голодный кот поглядывает на раненую птицу. Хакер почувствовал, как в нем закипает ярость.
   – У вас очень громкая репутация, мистер Хакер, – промурлыкала Эмили Джейн. – Надо признать, вы в отличной форме для столь… опытного агента.
   – Чертовски опытного, – хмыкнул Восс.
   До Хакера вдруг дошло.
   Они знали об Элейн!
   Он заставил себя сдержаться и окинул взглядом салон машины, оценивая обстановку – расстояние до дверной ручки, тип замка на дверце, скорость автомобиля, время, которое потребуется Эмили Джейн, чтобы вытащить свою пушку… Все детали и подробности, вплоть до размера бицепсов у Восса.
   Дик Барнет ухватился за перегородку и потянулся к полке над головой Восса. Он достал длинный пакет в оберточной бумаге и положил его себе на колени.
   – Милт, – сказал он, – мы хотим, чтобы ты сыграл в шахматы. Как я уже говорил, цель игры – защита американской индустрии высоких технологий от плохих парней.
   – От кого именно?
   – Первый кандидат – твой старый приятель Гилкренски, – ответил Барнет. – Если он обанкротит «Гиббтек» или приберет к рукам систему СКВИД, мы потеряем все свои вложения и дьявольски расстроимся. Пока дело не зашло слишком далеко, надо принять предварительные меры.
   – Например?
   – Хороший вопрос. Мы уже довольно давно следим за одной молодой женщиной. Помнишь производителя полупроводников в Сиэтле, который застрелился пару лет назад? А программиста, чью семью похитили ради выкупа? Так вот, наша дамочка стояла за этими случаями и еще за кучей других. Ее зовут Юкико Фунакоси. Она богата, очень опасна и в настоящий момент проживает в одной из гостиниц во Флориде.
   – Зачем? Что ей здесь нужно?
   Барнет улыбнулся:
   – Как раз это дает нам неплохие шансы для игры. Судя по всему, у нее личные счеты с тем самым человеком, который хочет разорить «Гиббтек» в суде. Замечаешь общность интересов?
   – Допустим. Что я должен сделать?
   – Для начала прихватить с собой во Флориду Кирби и Восса, в качестве поддержки. Потом встретиться с Юкико Фунакоси, пустить в ход все свое японское обаяние и шарм и предложить ей нашу помощь.
   Хакер обдумал его предложение.
   – Чтобы заслужить доверие такой особы, как мисс Фунакоси, мне потребуется как минимум объяснить свое вмешательство. Не говоря уже о хорошем стимуле для сделки. Не могу же я просто позвонить ей в отель, пригласить на завтрак и сказать: «Слушай, малышка, говорят, ты точишь зубы на нашего общего знакомого Гилкренски, так что давай работать вместе». Я должен что-то предложить взамен, верно?
   – Конечно, – согласился Барнет и распустил завязку на своем пакете. – Тебе это понравится, Милт. Ты ведь сам разбираешься в японских боевых мечах, верно? А мисс Фунакоси на него сразу клюнет. Можешь не сомневаться.
   Он сорвал бумажную обертку, и она шлепнулась на пол, как сухая шелуха. На коленях лежала длинная катана – старый самурайский меч прекрасной работы. В тусклом свете лампочек блеснули лакированные ножны с изысканным рисунком, вырезанный на рукояти лес, грозные тигры, бегущие сквозь чащу, и хрупкий цветок сакуры – герб семьи Фунакоси.
   – Ну вот, видишь, – с гордостью сказал Барнет. – Подлинная вещь.
   Хакер осторожно взял идеально сбалансированное оружие, положил руку на рукоять и движением большого пальца выдвинул клинок из ножен. Безупречная сталь, гибкая и невероятно острая, прошедшая стократную закалку и ставшая почти живой, холодно сверкнула в электрических лучах.
   – Где вы его достали? – спросил Хакер, с восхищением глядя на глубокий цвет ножен и горящие глаза зверей.
   – В Лэнгли на мисс Фунакоси собрано досье толщиной в Библию, – сказал Барнет. – Этот меч – парный к ее вакидзаси, который она всюду таскает за собой. До войны он принадлежал ее семье, но я нашел его по Интернету у одного торговца стариной в Бостоне, а тот проследил его вплоть до первого хозяина, американского солдата, служившего в Японии. Вещица настоящая. Для Юкико Фунакоси фамильный меч – легенда, без которой она не мыслит своей жизни. Все, что тебе нужно, – это показать его ей.
   Хакер вложил лезвие обратно в ножны.
   Пора.
   – А что, если я не соглашусь играть? – спросил он негромко. – Ведь теперь я гражданский. Вы не можете мне приказывать.
   Барнет вздохнул и покачал головой.
   – Покажи ему, Сэмюель.
   Восс сунул руку в пиджак, достал из кармана коробку компакт-диска, открыл крышку и вставил диск в CD-плейер, висевший на стенке фургона. Над головой зажглась видеопанель. Хакер увидел Элейн Гибб – распростертую на постели в номере отеля, закрывшую глаза, стонущую от удовольствия. Его собственная голова, повернутая затылком к камере, спускалась все ниже и ниже…
   Барнет кивнул Воссу, и тот остановил запись. На экране застыло искаженное страстью лицо Элейн.
   – Прости, Милт. Я не хотел этого делать. Поверь, я прекрасно знаю, что чувствуют парни в нашем возрасте, когда видят симпатичную девчонку. Мы думаем, что в нашей жизни может что-то измениться к лучшему. Но, черт возьми, Милт, это жена Джерри Гибба! Тебя послали в «Гиббтек», чтобы присматривать за ним, а не спать с его супругой.
   Хакер был по-прежнему невозмутим. Только пальцы крепче сжали рукоять. Он заметил, как напряглись Кирби и Восс. Главное – не выдать себя голосом.
   – Джерри наплевать на свою жену, – спокойно сказал он. – Он слишком занят своими киберсексуальными фантазиями, чтобы обращать внимание на ее интрижки.
   – Я беспокоюсь о тебе, а не о нем, – возразил Барнет. – У седьмого этажа большие планы на «Гиббтек», это проект не на одно десятилетие. Они вложили в него миллионы долларов и не потерпят, чтобы кто-то испортил им игру. Брось это! Забудь о ней, или я позабочусь о том, чтобы наша запись попала на компьютер к Джерри Гиббу.
   Эмили Джейн продолжала смотреть на экран.
   – Совсем неплохо для мужчины ваших лет, – заметила она, взглянув на Хакера.
   Восс ухмыльнулся:
   – Да уж, кто бы мог подумать, что у старика осталось столько пороха.
   Хакер продолжал бесстрастно сидеть в фургоне, летевшем по скользкому шоссе. Восс явно вызывал его на ссору, чтобы свалить на глазах у Барнета и выиграть несколько очков у Кирби.
   Дилетанты!
   Будет жаль их разочаровывать.
   – Вы абсолютно… – начал он.
   В следующий миг его левая рука выбросила твердую рукоять катаны в Восса и попала ему прямо в горло. Агент издал сдавленно-удивленный звук и рухнул на пол, схватившись за гортань. Эмили Джейн рванулась к кобуре под пиджаком, но было уже поздно. Удар тяжелых ножен пришелся ей в левый висок, и она упала следом, словно мягкая кукла, повалившись на тело Восса.
   Барнет бросился к водителю, но Хакер вскинул меч и вжал его под подбородок старшего агента. Пригвоздив Дика к стене, он наполовину вытащил клинок из ножен. Полоса стали блеснула перед сонной артерией Барнета.
   – Ты знаешь, какой он острый, Дик. Стоит тебе кивнуть, и твоя голова покатится на пол. Тебе ясно?
   – Д-да, – пробормотал Барнет, пытаясь сохранить равновесие в качающемся фургоне.
   – Протяни правую руку и вытащи компакт-диск.
   Барнет выполнил его приказ. Зеркальная поверхность диска радужно сверкнула на свету.
   – Разломай его на куски и отдай мне.
   Послышался громкий хруст пластика, и Барнет протянул обломки Хакеру. Тот взял их левой рукой. Правой он удерживал рукоять меча.
   – Отлично. Я буду играть по вашим правилам, – сказал Хакер. – Но больше никогда не смей мне угрожать, понял?
   – Как скажешь, Милт. Главное – чтобы работа была сделана.
   Водитель сбавил ход.
   – Куда теперь ехать, мистер Барнет? – спросил он.
   – Прибавь газу! – крикнул Хакер. – Я опоздаю на самолет.

20
Тайны глубин

   Гилкренски смотрел в иллюминатор подводной лодки и видел только пузырьки газа, которые кружились, улетая в темноту. От черной бездны за бортом титановую сферу отделяло три с половиной дюйма чистого оргстекла. Тео вспомнил краткий инструктаж, полученный от Маккарти перед погружением. Если бы не прочные стенки аппарата, вода на такой глубине раздавила бы их с силой десятитонного грузовика. Гилкренски огляделся по сторонам. Все пространство внутри небольшой субмарины, имевшей всего семь футов в ширину, занимали бесчисленные приборы – датчики кислорода, воздухоочистители, экраны гидролокатора, эхолот, подводный телефон, радио– и видеозаписывающее устройство. Маккарти на коленях стоял перед пультом управления. Рядом с ним на мягком полу лежала Джил, облаченная в толстый комбинезон, два свитера и теплую куртку. Они спускались уже почти час, дыша хорошо очищенным рециркулируемым воздухом, перекусывая сандвичами с арахисовым маслом и слушая классическую музыку из автомобильной стереосистемы. А темнота за бортом становилась все гуще и гуще…
   – Сколько еще осталось? – спросил Гилкренски.
   Маккарти взглянул на показатели сонара.
   – Меньше двухсот футов, – ответил он. – Дно появится с минуты на минуту.
   Джил отвернулась от иллюминатора.
   – Робот выдержит давление на такой глубине?
   Ее брат вгляделся в темноту.
   – Выдержит. Меня больше волнует, как с ним справится ваш новый компьютер. Вы уверены в его надежности?
   – Что скажешь, Мария? – обратился Гилкренски в радиомикрофон.
   – Мистер Маккарти может не волноваться по поводу моих способностей, – ответила «Минерва». – Контрольные системы на АДУ гораздо проще, чем на «Уисперере» или «Вояджере», а Тео убедился, что я умею управлять ими с абсолютной точностью. Жаль, что правила не позволили мне спуститься вместе с вами, но я могу следить за роботом и за вашей субмариной отсюда, с «Драко». Как себя чувствует мисс Маккарти?
   Джил широко улыбнулась:
   – Отлично, Мария. Спасибо, что спросила. – Она прикрыла перчаткой микрофон. – Кажется, она тебя ревнует, Тео.
   Маккарти нахмурился.
   – "Минерва" спасла мне жизнь, когда я летел сюда, – заметил Гилкренски. – Вы в надежных руках.
   – Хорошо… э-э… Мария, тогда сделаем вот что, – сказал Маккарти. – Ты можешь опустить АДУ на дно и подождать нас там? Мы будем ориентироваться на твои огни.
   – Минутку.
   Ровное гудение моторов «Манты» заглушил высокий урчащий звук, и в темноту вдоль иллюминаторов проплыл маленький аппарат в форме торпеды.
   – Дно совсем рядом, – сказал Маккарти. – Мы его вот-вот увидим.
   Внизу появилось что-то вроде бескрайнего поля с фосфоресцирующими пятнами морских звезд и слабо освещенным горизонтом. Маккарти потянулся к панели управления. Раздался щелчок, и четыре мощные иодно-кварцевые лампы ярко озарили подводную равнину, похожую на лунный пейзаж. Слева склон полого поднимался вверх, уходя далеко на запад, к берегам Флориды. Справа он резко обрывался вниз, прямо в бездну.
   Гилкренски услышал, как Маккарти заглушил двигатели «Манты» и начал с шипением выпускать воздух из балластных баков, чтобы плавно опуститься ниже и зависнуть на краю обрыва.
   – Местоположение выбрано правильно, – заметил Маккарти. – На самой кромке шельфа.
   – Вы находитесь ровно в полуметре от назначенного места, – произнесла «Минерва». – Точность крайне важна, поскольку давление внутри расселины слишком велико и может раздавить лодку.
   – Спасибо, Мария, – поблагодарил Маккарти. – Ты укажешь нам путь к обломкам?
   – Конечно. Следуйте за мной!
   Робот повернулся вокруг своей оси и заскользил над шельфом. Маккарти медленно тронулся следом, но через секунду управляемый аппарат перевалил через невысокий холм и исчез из виду. Они видели только отблеск его огней, поднимавшийся над гребнем, как призрачное солнце.
   Гилкренски почувствовал, что «Манта» пошла вверх. Какое-то время обзор заслонял склон холма, потом снова появился робот, а в свете его ламп – темный и мрачный силуэт, вздымавшийся со дна огромным изломанным скелетом. Это был остов «летающей лодки».
   Она лежала на самом краю провала, словно гигантская птица, готовая вот-вот сорваться с места и взлететь в ночное небо. Гилкренски увидел изогнутые крылья, помятый фюзеляж и разбитую решетку в фонаре кабины, которая, точно пустой череп, смотрела на них из темноты.
   За обломками машины все тонуло в беспросветном мраке.
   На минуту в «Манте» воцарилось молчание. Потом Джил сказала:
   – Надо же, он оказался именно там, где ты говорил.
   – Мы можем сделать снимки? – спросил Гилкренски.
   – Видеосъемка ведется с момента погружения, – ответил Маккарти. – Но я включу дополнительные прожектора.
   Самолет залило ослепительно ярким светом. В глаза Гилкренски бросился левый борт с глубокой вмятиной по всему корпусу и изогнутый крест огромного пропеллера. Все это напоминало какую-то кладбищенскую скульптуру. Густой ил, покрывавший крылья и фюзеляж машины, делал зрелище еще более мрачным и унылым. «Если бы мы были не под водой, а на земле, тут бы всюду висела паутина», – подумал Тео.
   – Думаю, это не тот самолет, с которым вы столкнулись, – сказал Маккарти. – Мы ошиблись местом!
   – Как не тот? – нахмурился Гилкренски. – Разумеется, он самый. Все сходится. Та же старая «летающая лодка», и лежит она именно там, где я видел взрыв. Могу поспорить, если мы обойдем его справа, то увидим поплавок, смявшийся от удара о мой топливный бак. Вероятно, там даже осталась краска с моего «Вояджера».
   – Но это невозможно. Взгляните, сколько ила лежит на корпусе и крыльях. Он оседает очень медленно. Чтобы слой достиг такой толщины, понадобился не один десяток лет.
   Гилкренски смотрел в пустоту, пытаясь осознать слова Маккарти. Не один десяток лет? Выходит, он лежит здесь уже полстолетия? Но они столкнулись только вчера…
   И тут его осенило.
   – Господи Иисусе! – воскликнул он. – Значит, я был прав!