Эддингс Дэвид. Потаенный город (Тамули - 3)

   - Все встало на свои места, когда я услышал, как старик назвал эту грязную лужу Источником Вигая, - объяснял Телэн. - Огераджин употребил то же самое слово.
   - Я не уверена, что это хоть что-то значит, - с сомнением проговорила Миртаи. - Кинезганцы все эти пустынные водоемы называют источниками. Должно быть, Вигай первым обнаружил именно этот водоем.
   - Но важнее всего, что этот источник Огераджин называл как одну из примет, - сказал Бевьер. - Собственно, - обратился он к Телэну, - как вышло, что зашел разговор об этом?
   - Мы со Стрейдженом плели для Валаша очередную небылицу, - отвечал мальчик. - Огераджин как раз только что прибыл из Верела и сидел себе в кресле, а мозги его потихоньку догнивали. Стрейджен говорил Валашу о якобы подслушанном разговоре - кто-то, мол, говорил другому, что Скарпа ждет приказа Кирги. Стрейджен хотел что-нибудь выудить из Валаша и так, невзначай, спросил, какой дорогой можно добраться до Кирги. Тут и вмешался Огераджин. Он начал лопотать об Источнике Вигая, Соляных Равнинах и прочих местах с такими названиями, словно они взяты прямиком из книжки. Я решил было, что он попросту бредит, но Валаш не на шутку взволновался и все пытался его утихомирить. Это и заставило меня внимательней прислушаться к лопоту этого чокнутого. У меня было такое ощущение, что он дает Стрейджену довольно точные наставления, как добраться до Кирги, только их затуманили все эти книжные названия. Теперь, когда я услышал об Источнике Вигая, я поневоле задумался - а в самом ли деле наставления Огераджина столь туманны и путанны, как мне показалось вначале?
   - Каковы были точные его слова, юный Телэн? - спросила Ксанетия.
   - Он сказал: "Путь проходит близ Источника Вигая". Тут Валаш попытался заткнуть ему рот, но он продолжал. Он объявил, что, дескать, желает наставить Стрейджена, дабы тот мог прийти в Киргу и поклониться Киргону. Огераджин велел ему от Источника Вигая идти на северо-запад к Запретным Горам.
   Спархок сверился с картой.
   - В Центральной Кинезге и в самом деле есть несколько горных массивов, и именно эти места указала нам Афраэль на острове. Что еще он говорил, Телэн?
   - Он все время перепрыгивал от одного места к другому. Он говорил о Запретных Горах и Столпах Киргона, потом вернулся назад и принялся толковать о Соляных Равнинах. Судя по тому, что он сказал Стрейджену, с этих равнин можно увидеть Запретные Горы. Потом было что-то о "пламенно-белых столпах" и Равнине Костей. Он сказал что это кости "безымянных рабов, что трудятся до смерти своей на избранный на род Киргона". Видимо, когда в Кирге умирает раб, его попросту выбрасывают в пустыню.
   - Тогда этот могильник должен быть совсем недалеко от города, - задумчиво проговорил Келтэн.
   - Знаешь, Спархок, а ведь все сходится, - серьезно сказал Бевьер. - Сами кинезганцы большей частью кочевники, а потому не нуждаются в большом количестве рабов. Огераджин говорил об "избранном народе Киргона". Это наверняка киргаи, они-то, по всей видимости, и скупают рабов.
   - А это значит, что невольничий караван, который мы видели, вполне может идти в Киргу! - возбужденно добавил Телэн.
   - И они двигались на северо-запад, - сказала Миртаи, - именно в том направлении, о котором лопотал Огераджин.
   Спархок отошел к седельным сумкам и вынул свою карту. Усевшись, он расправил ее на коленях и придержал уголки, которые тотчас принялся трепать ветер пустыни.
   - Мы знаем, что Кирга где-то в горах Центральной Кинезги, - сказал он, стало быть, мы так или иначе будем идти в том же направлении. Если Огераджин просто бредил и его наставления - полная бессмыслица, мы все равно не свернем с нужного направления, если последуем им.
   - И это куда лучше, чем сидеть здесь сиднем, дожидаясь Берита и Халэда, нетерпеливо добавил Келтэн. - Я просто должен заняться хоть чем-то - пусть даже ездить кругами по пустыне!
   Спархок, не говоря ни слова, утешающе положил руку на плечо друга. Он и сам изнывал от смертельной тревоги не меньше Келтэна, но понимал, что должен отстраниться от этого чувства, задвинуть его поглубже. Отчаявшись, человек начинает ошибаться, а одна лишь его ошибка подвергнет Элану еще большей опасности. Чувства кричали и бились в нем, но он мрачно и неумолимо затолкал их в дальний угол своего сознания и накрепко запер за ними дверь.
   - Анакха будет рад, если мы сделаем это, - говорил Улаф, обращаясь к гигантским силуэтам Троллей-Богов.
   Гхворг, бог убийства, отозвался зловещим ворчанием.
   - Мысль Анакхи как ветер, - пожаловался он. - Один раз он говорит нам: "Идите в место, которое люди зовут Тамульские горы, убивать детей Киргона". Другой раз он говорит: "Идите в место, которое люди зовут Джубай, убивать детей Киргона". Разве он не может решить, которых детей Киргона мы должны убивать?
   - Такова дорога нашей охоты, Гхворг, - пояснил Тиниен. - Дети Киргона не как благородные олени, которые пасутся всегда в одном месте. Дети Киргона как северные олени, которые кочуют с одного места на другое в поисках лучшей еды. Сначала они шли кормиться в место, которое зовется Тамульские горы, а сейчас они идут кормиться в место, которое зовется Джубай. Если мы будем охотиться в Тамульских горах, мы не найдем там добычи.
   - Он говорит хорошо, - проворчал Гхномб, бог еды. - Это не мысль Анакхи как ветер - это тропа тех, за кем мы охотимся, как ветер. Путь охоты говорит нам, что мы должны пойти туда, где они кормятся, если хотим найти их, убить и съесть.
   - Эта охота становится все не-проще и не-проще, - проворчал Гхворг.
   - Это потому, что олени простые, а люди не-простые, - отозвался Кхвай, бог огня. - Мысль Тиниена-из-Дэйры хорошая. Кто охотится там, где нет дичи, не добудет еды.
   Гхворг задумался.
   - Мы должны следовать путем охоты, - наконец решил он. - Мы доставим наших детей в место, что зовется Джубай, чтобы охотиться там на детей Киргона. Когда они придут туда кормиться, наши дети убьют их и съедят.
   - Мы будем рады, если вы сделаете это, - вежливо отозвался Тиниен.
   - Я помещу наших детей во Время-Которое-Не-Движется, - вставил Гхномб. Они будут в месте, что зовется Джубай, прежде детей Киргона.
   Шлии, бог льда, запустил свои громадные пальцы в раскисшую почву. Земля чуть заметно содрогнулась, видоизменяясь в миниатюрное подобие континента.
   - Улаф-из-Талесии, - сказал Шлии, - покажи нам, где Джубай.
   Улаф прошелся вдоль юго-западного края крохотных Атанских гор, внимательно всматриваясь в землю. Затем он остановился, нагнулся и ткнул пальцем в точку в северной оконечности пустыни Кинезга.
   - Это здесь, Шлии, - сказал он. Гхворг, бог огня, поднялся.
   - Мы доставим туда наших детей, - объявил он. - Пусть Анакха будет доволен.
   - Они следят за нами, Вэнион, - тихо сказала Сефрения.
   Вэнион подъехал вплотную к ней.
   - Стирики? - спросил он негромко.
   - Только один из них, - ответила Сефрения. - Он не особенно искусен, добавила она со слабой усмешкой. - Мне пришлось бы огреть его по затылку, чтобы привлечь его внимание.
   - Делай все, что сочтешь нужным, любовь моя. - Вэнион посмотрел через плечо на тянувшуюся за ними колонну рыцарей, затем перевел взгляд вперед. Они спускались с гор, и долина реки Сарна понемногу расширялась.
   - Завтра мы доедем до моста, - сказал он Сефрении, - и, когда переправимся через реку, окажемся уже в Кинезге.
   - Да, дорогой, - вздохнула она. - Я видела карту.
   - Почему бы тебе не сплести заклинание? - предложил он. - Пусть у этого стирикского неумехи будет случай отработать свое жалованье. - Вэнион невесело взглянул на Сефрению. - По правде говоря, Сефрения, эта идея нравится мне все меньше и меньше. Если Клааль решит, что Спархок с Беллиомом среди нас, нам придется туго.
   - Нельзя же достичь всего сразу, Вэнион, - нежно улыбнулась ему Сефрения. - Ты сказал, что никогда больше не отпустишь меня от себя, а потому, если ты идешь навстречу опасности, я волей-неволей принуждена следовать за тобой. А теперь, если ты не против, я разбужу этого стирика. - И Сефрения негромко заговорила по-стирикски, выплетая пальцами узоры заклинания.
   Вэнион был заинтригован. Он некоторым образом гордился тем, что знаком с большинством заклинаний, но этого ему прежде не доводилось ни видеть, ни слышать. Он присмотрелся внимательнее.
   - Даже и не думай, - жестко сказала Сефрения, оборвав заклинание. - Тебе совершенно незачем это знать.
   - Но...
   - Просто отвернись, Вэнион, - сказала она. - Я справлюсь и без посторонней помощи. - И добавила, помолчав: - Не спорь со мной, дорогой. Должны же быть у девушки хоть какие-то секреты.
   Вэнион рассмеялся и послушно отвернулся.
   Воздух ярдах в десяти от них на миг помутнел, и вдруг Вэнион увидел в том месте Спархока - как наяву, настоящего, верхом на злобном чалом жеребце. Образ был настолько реален, что над конем вились мухи.
   - Великолепно! - воскликнул Вэнион. Он послал мысль - и даже ощутил знакомое присутствие разума Спархока. - Если бы я не знал, что это такое, я и сам поклялся бы, что он здесь. Сможешь ты надолго сохранить эту иллюзию?
   - Естественно, - отозвалась она раздражающе небрежным тоном. А затем рассмеялась и, протянув руку, нежно погладила его по щеке.
   - Что тебя так задержало? - спросил Телэн у Богини-Дитя, когда на следующее утро она появилась в лагере, устроенном ими в пустыне за пределами Вигайо.
   - Я была занята, - ответила она, чуть заметно пожав плечами. - Это, знаешь ли, неимоверно сложное дело - ведь все мы хотим попасть в Киргу почти одновременно, так? Ну, Спархок, что у вас стряслось?
   - Похоже на то, Божественная, что нам для разнообразия немножко повезло, ответил он. - Вчера вечером мы с Телэном были в селении и услышали, как один из местных жителей называл их оазис Источником Вигая.
   - Ну и что?
   - Телэн, почему бы тебе самому все ей не рассказать?
   И юный вор быстро повторил разговор между Стрейдженом и Огераджином, состоявшийся тогда в Бересе.
   - Ну и что ты об этом думаешь? - спросил Келтэн у Богини.
   - Есть у кого-нибудь карта? - вместо ответа осведомилась она.
   Спархок сходил к седельным сумкам и принес ей свою карту, туго скатанную в трубочку.
   Афраэль развернула карту на земле и, опустившись на колени, несколько секунд пристально ее изучала.
   - Здесь и в самом деле есть какие-то соляные равнины, - признала она.
   - И они в нужном направлении, - указал Бевьер.
   - Огераджин был там, - вставил Телэн, - во всяком случае, он так утверждает, так что уж он-то должен бы знать дорогу, верно?
   - Кроме того, - сказала Миртаи, - на северо-восток ведет караванный путь работорговцев. Мы сами, когда только попали сюда, видели невольничий караван, да и Огераджин говорил, что киргаи держат рабов, - вот вам и причина водить караваны с невольниками в Киргу.
   - Вы не забыли, что строите все свои рассуждения на бредовой болтовне помешанного? - критически осведомилась Афраэль.
   - У нас есть и кое-какие подтверждения, - напомнил ей Спархок. - Местные жители называют свой оазис так же, как назвал его Огераджин, соляные равнины оказались именно там, где он говорил, и в том же направлении идут невольничьи караваны. Лично я склонен в это верить.
   - Ты сама сказала, что Кирга где-то в Центральной Кинезге, - прибавил Келтэн, - а рассказ Огераджина указывает именно туда. Даже если Огераджин что-то и упустил, мы все равно будем двигаться именно в этом направлении. Так или иначе, но мы окажемся намного ближе к Кирге, чем сейчас.
   - Если все вы уже приняли решение, зачем же нужно было беспокоить меня? слегка обидчиво осведомилась Афраэль.
   Телэн одарил ее широкой ухмылкой.
   - Мы подумали, Божественная, что будет невежливо удрать, не предупредив тебя.
   - Ты у меня за это еще получишь, Телэн! - пригрозила она.
   - Как ты думаешь, насколько далеко успел уйти этот караван? - спросил Спархок у Миртаи.
   - На десять лиг, - ответила она, - самое большее - на двенадцать. Невольничьи караваны передвигаются крайне медленно.
   - В таком случае, дело верное, - решил он. - Наденем черные плащи - и в путь. Мы будем следовать в паре лиг за караваном, и всякий, кто увидит нас, решит, что мы попросту отстали от него.
   - Все лучше, чем сидеть сложа руки, - проворчал Келтэн.
   - Я почему-то был уверен, что ты именно такого мнения, - отозвался Спархок.
   - Мы здесь немногим лучше, чем узницы! - заявила императрица Шакола, плавным жестом обводя роскошную обстановку Женского дворца. Шакола была кинезганка со зрелой фигурой, лет тридцати с небольшим. В тоне ее было искреннее недовольство, однако при этом она весьма хитро поглядывала на Элисун.
   Та небрежно пожала плечами.
   - У меня никогда не было трудностей с тем, чтобы выходить из дворца, когда вздумается.
   - Это потому, что ты валезийка, - с оттенком неприязни заметила императрица Тореллия. - Тебе делают такие поблажки, как никому из нас. Я считаю, что это несправедливо.
   Элисун вновь пожала плечами.
   - Справедливо или нет, но таков обычай.
   - Отчего бы это тебе пользоваться большей свободой, чем остальным?
   - Потому что я веду более оживленную светскую жизнь.
   - Разве тебе не хватает мужчин в Женском дворце?
   - Не злобствуй, Тореллия. Ты еще не настолько стара, чтобы это выглядело убедительно. - Элисун оценивающе оглядела арджунку. Тореллия была стройной женщиной лет двадцати и, как все арджунские женщины, была склонна подчиняться тому, кто сильнее. Шакола явно пользовалась этим.
   - Передвижений Сиронны никто не ограничивает, - сказала Шакола.
   - Сиронна - первая жена, - ответила Элисун, - а кроме того, она старше нас. Мы должны уважать ее возраст, если уж на то пошло.
   - Я не стану прислуживать стареющей тамульской кляче! - вспыхнула Шакола.
   - Сиронне и не нужны твои услуги, Шакола, - сказала Элисун. - У нее и так слуг больше, чем она может сосчитать, - если только Лиатрис опять не сократила их количество. На самом деле все, в чем нуждается Сиронна, - носить корону побогаче, чем наши, и иметь право идти впереди нас на официальных выходах. Ей немного нужно для счастья. Ее трудно назвать самым умным человеком в Материоне.
   Тореллия хихикнула.
   - Тс-с, - прошипела Шакола, - Гахенас.
   Большеухая тэганка, до самого подбородка затянутая в грубую шерсть, подошла к ним с неодобрительным видом - это выражение лица неизменно появлялось у нее, когда она видела полуодетую Элисун.
   - Ваши величества, - приветствовала она их чопорным кивком.
   - Присоединяйся к нам, Гахенас, - предложила Шакола. - Мы говорим о политике.
   Выпуклые глаза Гахенас загорелись. Тэганцы обожают политику.
   - Шакола и Тореллия хотят обратиться к нашему супругу с прошением, сказала Элисун. Она завела руки за голову и глубоко зевнула, изогнувшись и выставив обнаженную грудь едва ли не в лицо Гахенас.
   Тэганка поспешно отвела глаза.
   - Простите, дамы, - извинилась Элисун. - Я сегодня не выспалась.
   - И как только ты на все находишь время? - презрительно осведомилась Гахенас.
   - Составляю расписание, Гахенас, - пожала плечами Элисун. - Чего только нельзя достичь, если разумно расходовать время! Давай-ка оставим эту тему, дорогая. Тебе не нравится мой образ жизни, а мне на это наплевать. Мы никогда не поймем друг друга, так к чему же попусту тратить время, пытаясь это сделать?
   - Элисун, - осторожно сказала Шакола, - ты ведь можешь свободно передвигаться по всей резиденции?
   Элисун опять зевнула, пряча усмешку. Шакола наконец-то решила перейти к делу. Элисун уже ломала голову, когда же это случится.
   - Да, я могу ходить где угодно, - подтвердила она. - Думаю, шпионам уже наскучило гоняться за мной.
   - Не могла бы ты оказать мне услугу?
   - Конечно, дорогая моя. Чего ты хочешь?
   - Сиронна меня терпеть не может, и ее соглядатаи ходят за мной по пятам. А я сейчас занята кое-чем, о чем не хотела бы ее осведомлять.
   - Шакола! Неужели ты, в конце концов, решила поискать развлечений на стороне? - Кинезганка уставилась на нее, явно не соображая, что к чему.
   - Да брось, дорогая моя, - лукаво сказала Элисун. - У всех нас есть свои маленькие забавы здесь, в Женском дворце, - даже у нашей Гахенас.
   - Вовсе нет! - возмутилась тэганка.
   - В самом деле, Гахенас? Я ведь видела этого твоего нового пажа - такой сладенький мальчик. А кто твой любовник, Шакола? Какой-нибудь крепкий молоденький лейтенант из дворцовой стражи? Хочешь, чтобы я тайком провела его во дворец?
   - Ты заблуждаешься, Элисун.
   - Разумеется, - с нескрываемым сарказмом согласилась Элисун. - Ну хорошо, Шакола. Я буду носить для тебя любовные записочки - если, конечно, ты доверяешь мне настолько, что подпустишь близко к нему. Но зачем ходить так далеко, дорогая сестра? У Гахенас очень миленький паж, и я уверена, что она хорошо его обучила, - правда, Гахенас? - Элисун насмешливо изогнула бровь. Скажи мне, дорогая, он девственник? Я имею в виду - он был девственником до того, как попал в твои руки?
   И Гахенас бежала, преследуемая по пятам издевательским смехом Элисун.
   ГЛАВА 24
   - А все-таки это слово пишется через два "н", - упрямо повторил Келтэн. Дело было в тот же день, в нескольких милях от Вигайо. - "Стрижен-ный". Два "н".
   - Ты забываешь о правилах, сэр Келтэн, - терпеливо объяснил Телэн. - По правилам "стриженый" пишется через одно "н".
   - А ты что скажешь, Спархок? - обратился Келтэн к другу. - Одно "н" или два?
   Они только что закончили возводить на обочине дороги могильный холмик из булыжников, и Келтэн и Телэн затеяли спор о надписи на могиле, которую подготовил мальчик.
   - Какая разница? - пожал плечами Спархок.
   - Если мы неправильно напишем "стриженый", Берит может не понять, что к чему, - сказал Телэн.
   - Поймет, - отмахнулся Спархок. - Берит человек сообразительный. Только не сдвигайте вот эти желтые камешки на вершине холмика.
   - Ты уверен, что Халэд поймет смысл этого послания? - скептически осведомился Телэн.
   - Твой отец понял бы, - ответил Спархок, - а я убежден, что он обучил Халэда всем нашим тайным знакам.
   - И все-таки я считаю, что надо написать "стриженный", - не сдавался Келтэн.
   - Бевьер! - позвал Спархок.
   Сириникиец с вопросительным видом подошел к импровизированной могиле.
   - Эти двое спорят о том, как надо писать "стриженый", - пояснил Спархок. Ты у нас человек ученый, разреши этот спор.
   - Я говорю, что он написал неверно, - настойчиво повторил Келтэн. - Здесь должно быть два "н", верно?
   - Э-э, - уклончиво пробормотал Бевьер, - на сей счет существуют разные мнения...
   - Почему бы тебе не просветить их на сей счет по дороге? - предложила Миртаи. Спархок поглядел на Ксанетию.
   - Ни в коем случае, - вполголоса предостерег он.
   - Что именно хотел бы ты запретить мне, Анакха? - с невинным видом спросила она.
   - Не смейся. Даже не улыбайся. Будет только хуже.
   Прошло три недели, а может быть, и нет. Патриарх Бергстен давно уже отчаялся определить, сколько на самом деле проходит времени. Вместо этого он, раздраженный теологическими сложностями, угрюмо взирал на глинобитные стены Кинестры и на отвратительно молодую и хорошо сложенную фигурку, которая приближалась к нему. Бергстен любил, чтобы все было так как должно, и всякое нарушение привычных правил раздражало его безмерно.
   Женщина была высока, с золотисто-смуглой кожей и черными волосами, хороша собой и на редкость мускулиста. Она появилась из ворот Кинестры под белым флагом и легко побежала им навстречу. Она остановилась неподалеку от первых рядов рыцарей, и Бергстен, сэр Гельдэн, Даийя и Неран, тамулец, служивший им переводчиком, выехали ей навстречу. Женщина заговорила с Нераном.
   - Смотри куда следует, Гельдэн, - едва слышно пробормотал Бергстен.
   - Но я только...
   - Знаю, что "ты только". Прекрати. - Бергстен помолчал. - Не понимаю, почему они послали женщину.
   Вернулся Неран, худощавый тамулец, которого отправил с ними посол Фонтэн.
   - Это атана Марис, - сказал он, - командир атанского гарнизона Кинестры.
   - Женщина?! - поразился Бергстен.
   - У атанов такое в порядке вещей, ваша светлость. Она ждала нас. Министр иностранных дел Оскайн предупредил ее о нашем приближении.
   - Что творится в городе? - спросил Гельдэн.
   - В последнее время король Джалуах без лишнего шума стягивает в Кинестру войска, - ответил Неран. - В гарнизоне атаны Марис тысяча атанов, и кинезганцы пытались ограничить их передвижения. Ей это все уже безмерно надоело. Она еще неделю назад двинула бы своих атанов на королевский дворец, но Оскайн приказал ей дождаться нашего прибытия.
   - Как же она выбралась из города? - пробасил Гельдэн.
   - Я ее об этом не спрашивал, сэр Гельдэн. Я бы не хотел оскорбить ее.
   - Я имел в виду - разве ее никто не пытался задержать?
   - Если и пытался, то он уже мертв.
   - Но она ведь женщина! - возразил Бергстен.
   - Вам не доводилось встречаться с атанами, ваше преподобие? - осведомился Даийя.
   - Я много слыхал о них, друг Даийя. На мой взгляд, все эти россказни сильно преувеличены.
   - Нет, ваше преподобие, - твердо сказал Даийя, - нисколько. Мне известна репутация этой девушки. Она самый молодой командир гарнизона во всей атанской армии и никогда не достигла бы этого положения, если бы была женственной и милой. Судя по тому, что я о ней слышал, она сущая дикарка.
   - Но она такая красивая! - протестующе отозвался Гельдэн.
   - Сэр Гельдэн, - серьезно сказал Неран, - любуясь ее красотой, обрати внимание на то, как развиты мускулы ее плеч и рук. Она сильна, как бык, и, если ты чем-нибудь оскорбишь ее, она может запросто разорвать тебя на куски. Она едва не прикончила Итайна - во всяком случае, такие ходят слухи.
   - Брата министра иностранных дел? - спросил Бергстен.
   Неран кивнул.
   - Он был в Кинестре по делу и решил, что нужно ввести в городе военное положение. Для этого ему нужна была помощь атаны Марис, и он соблазнил ее. Она откликнулась на это со всем пылом сердца - и всей мощью мускулов. Будьте очень осторожны с ней, господа. Иметь ее другом почти так же опасно, как и врагом. Она просила меня передать вам ее указания.
   - Указания?! - вспыхнул Бергстен. - Я не стану принимать приказа от женщины!
   - Ваша светлость, - сказал Неран, - Кинестра все еще формально на военном положении, а значит, командует здесь атана Марис. Ей велено было передать вам город, но она хочет, чтобы вы подождали за стенами, покуда она не сломит сопротивление внутри Кинестры. Она желает преподнести вам город на блюде чистенький, опрятный и перевязанный розовой ленточкой. Прошу вас, не надо портить ей это удовольствие. Улыбнитесь ей, вежливо ее поблагодарите и подождите здесь, покуда она не очистит улицы. Когда она сложит все трупы в аккуратные поленицы, то пригласит вас войти и вручит вам город - скорее всего, вместе с головой короля Джалуаха. Я понимаю, что такое положение дел кажется вам неестественным, но, ради Бога, постарайтесь ничем не задеть ее. Она вступит в бой с вами так же запросто, как с кем-нибудь еще.
   - Но она такая красивая! - простонал Гельдэн.
   Берит и Халэд спешились и в поводу провели коней к оазису, чтобы напоить их. Теоретически они вполне могли так быстро добраться до Вигайо.
   - Ты можешь определить, здесь ли уже посланец? - шепотом спросил Халэд. Берит покачал головой.
   - Кажется мне, это значит, что он не стирик. Придется нам подождать, покуда он сам к нам явится. - Он оглянулся на горстку белых домиков, теснившихся в тени низких пальм. - Найдется там какой-нибудь постоялый двор?
   - Это вряд ли. По ту сторону оазиса видно множество шатров. Я, конечно, поспрашиваю, но не слишком-то надейся.
   Берит пожал плечами.
   - Ну что ж, мы и прежде жили в шатрах. Узнай, где нам можно будет разбить лагерь.
   Само селение Вигайо теснилось с восточной стороны оазиса, а временный лагерь кочевников и торговцев тянулся вдоль западного берега довольно крупного водоема. Берит и Халэд привязали коней, поставили шатер у воды и уселись в тени, приготовившись ждать.
   - Как по-твоему, Спархок здесь поблизости? - спросил Халэд.
   Берит покачал головой.
   - Возможно, он был здесь, но уже ушел. Или наблюдает за селением с окрестных холмов. Вполне вероятно, что он не хочет никому попадаться на глаза.
   Миновал примерно час после заката, и сумерки опускались на оазис, когда к шатру подошел кинезганец в просторном полосатом одеянии.
   - Мне надо знать, кого из вас я могу назвать Спархоком, - сказал он с легким акцентом. Берит поднялся.
   - Можешь звать Спархоком меня, приятель.
   - Могу?
   - Но ведь ты именно так спросил. У тебя есть письмо для меня? Давай его сюда и проваливай. Нам ведь больше не о чем говорить, верно?
   Лицо посланца отвердело. Он запустил руку в складки одеяния, извлек наружу сложенный и запечатанный кусок пергамента и, небрежно швырнув его к ногам Берита, без единого слова удалился.
   - Знаешь, Берит, - мягко сказал Халэд, - иногда ты бываешь даже несноснее, чем сам Спархок. Берит ухмыльнулся.
   - Знаю. Я стараюсь поддерживать его репутацию.
   Наклонившись, он поднял пергамент и сломал печать. Бережно спрятав знакомый локон Эланы, он быстро пробежал глазами короткое послание.
   - Ну что там? - спросил Халэд.
   - Ничего особенного. Здесь сказано, что на северо-восток идет караван и мы должны следовать за ним. Дальнейшие указания мы получим по дороге.
   - Как ты думаешь, безопасно будет переговорить с Афраэлью после того, как мы выберемся из селения?
   - Думаю да. Если б это заклинание нельзя было применять в Кинезге, думаю, она предупредила бы меня об этом.
   - Выбора у нас нет, - сказал Халэд. - Мы не знаем, побывал ли здесь Спархок, здесь он сейчас или еще не добрался до Вигайо, а нам как-то нужно сообщить ему об этих новых указаниях.