Эддингс Дэвид. Рубиновый рыцарь

   — Нет.
   — Надеюсь, что этот фермер еще не заглядывал себе в сарай. А то вдруг он будет слишком щепетилен насчет своих дров.
   — В случае чего я заплачу.
   Телэн вздрогнул.
   — После того, как я так старался? Спархок, это просто унизительно, это просто аморально!
   Спархок с удивлением посмотрел на него.
   — Когда-нибудь ты, пожалуй, должен будешь изложить мне свои взгляды на мораль.
   — Это очень просто, Спархок. Первое правило — это ни за что не платить.
   — Об этом я догадывался.
   Небо на западе постепенно прояснялось и дождь превратился в легкую морось, больше похожую на туман. У Спархока немного отлегло от души. Последнее время неуверенность все сильнее глодала его, неуверенность возникшая с того момента, как они покинули Симмур. Но все же, уверенность в том, что они шли неверной дорогой, по крайней мере давала твердую почву для начала новых поисков. Спархок принял потери стоически и продолжал путь к светлеющему над горизонтом небу.
   Дом и пристройки фермера Вата лежали в небольшой лощине. Местечко, окруженное вихляющимся плетнем, имело довольно затрапезный вид. Дом был полу каменный, полубревенчатый, крытый потемневшей соломой. Сарай стоял, не разваливаясь, только по привычке. Посреди двора красовалась родная сестра той телеги, с которой недавно явился Телэн. Всюду были разбросаны лопаты, мотыги, грабли, вилы, брошенные, наверно там, где хозяин пользовался ими в последний раз. Промокшие курицы переваливались по двору, рядом с входной дверью валялась огромная черно-белая свинья.
   — Не слишком чисто, — заметил Телэн, когда они въехали во двор.
   — Я видел подвал, в котором ты жил в Симмуре, — заметил Спархок. — Я бы тоже не назвал его особо уютным.
   — По крайней мере он был спрятан от глаз, а здесь все на виду.
   Косоглазый человек с нечесаными грязными волосами вышел из дома. Он с отсутствующим взглядом чесал свое вывалившееся из обтрепанного жилета пузо.
   — Что надо? — недружелюбно поинтересовался он, наградив свинью здоровенным пинком. — Убирайся отсюда, Софи!
   — Мы говорили с одним стариком, там в деревне, — сказал Спархок указывая большим пальцем через плечо. — Такой седой, с трясущейся головой и знает множество старых баек.
   — А видно это старый Фарш, — проворчал фермер.
   — Мы не спрашивали его имя. Мы встретили его в пивной на постоялом дворе.
   — Ну тогда это точно Фарш, где еще быть старому пьянчуге. Ну а я-то тут причем?
   — Он сказал, что ты тоже любитель старых историй, особенно о битве с земохами.
   Лицо Вата просветлело.
   — А, так вы за этим, — сказал он. — Мы с Фаршем всегда любили потрепать языками о тех временах. Заходите, заходите внутрь. Ежели есть надобность то мне в радость поговорить о тех старых добрых денечках.
   — Ну что ж, если тебя это не затруднит, приятель, — сказал Спархок, спрыгивая с Фарэна.
   — Может поставить ваших лошадок в сарай?
   Фарэн с презрением взглянул на шаткое сооружение и заржал.
   — Спасибо, приятель, — сказал Спархок, — но дождь перестал, пусть они лучше погуляют на твоем лугу и ветер просушит их шкуры.
   — Но их могут свести.
   — Ну, только не моего коня, — ответил Спархок. — Он не из тех, которых крадут.
   — Ну, как хотите, — пожал плечами фермер и распахнул дверь в дом.
   Обстановка внутри была немногим лучше, чем во дворе. Остатки обеда валялись на столе, по углам было навалено старое грязное тряпье.
   — Меня зовут Ват, — представился косоглазый и шлепнулся на стул. — Садитесь, предложил он и уставился на Телэна. — А не тот ли это самый мальчик, который купил у меня повозку?
   — Да, — нервно ответил Телэн. — Это я.
   — Ну и как она, в порядке? Колеса на месте?
   — Все отлично, хозяин, — облегченно ответил мальчик.
   — Приятно слышать. Так какие истории вас интересуют?
   — Нам нужно узнать все, что может пролить свет на судьбу короля Талесии во время битвы. Наш друг состоит с ним в родстве, и семья его хочет, чтобы останки короля были перевезены на родину.
   — Никогда ничего не слыхал о Талесианском короле, — сказал Ват. — Но это ничего, здесь была большая драка, и талесианцы сражались от южного конца озера до самой Пелозии. Когда талесианцы высадились из лодок на северном берегу, Отт посылал на них свои лучшие силы, чтобы они не пробились на основное поле битвы. Сначала они, в смысле талесианцы, появлялись здесь понемногу, и дела у земохов шли неплохо. Было много маленьких стычек, но потом на севере появился огромный отряд талесианцев, и дело для земохов вышло боком. У меня есть малость домашнего пива, не хотите ли?
   — Я не возражаю, но мальчик еще мал для этого.
   — Ну, тогда может быть тебе больше подойдет молоко? — предложил Ват.
   Телэн вздохнул.
   — Почему бы нет, — сказал он.
   — Талесианский король был одним из первых, кто появился здесь, сказал Спархок, немного подумав. — Он покинул столицу раньше армии, но так и не дошел до главного места сражения.
   — Тогда может быть он лежит где-нибудь в Пелозии или в Дейре, — ответил Ват, поднимаясь, чтобы налить пива и молока.
   — Немалое пространство, — вздохнул Спархок.
   — Да уж, друг, но вы идете верно. И в Пелозии и в Дейре найдутся любители старых историй, как я или пьянчуга Фарш. Может там вы что и разузнаете.
   — Да, я надеюсь, — Спархок отхлебнул пива. Пиво было мутновато, но на вкус — лучшее из того, что ему приходилось когда-либо пробовать.
   Ват откинулся на стуле, чеша теперь грудь.
   — Дело в следующем, друг, сказал он. — Битва-то была на таком просторе, что одному человеку всего и не углядеть. Я лучше знаю, что было здесь, а Фарш лучше знает, что было рядом с его деревней, к югу отсюда. Но ежели вам нужно узнать что-то особенное, так найдите того, кто живет поближе к тем местам, где было дело.
   Спархок вздохнул.
   — Тогда это дело удачи, — сказал он. — Мы можем ведь проехать мимо человека, который что-то знает и даже не подумать с ним заговорить.
   — Не обязательно, друг. Мы все знаем друг друга. Старый Фарш послал вас ко мне, а я отошлю вас к другому парню, который живет севернее, в Пэлере, в Пелозии. Что делалось там, он знает гораздо лучше, а если что, то отошлет вас дальше, еще к кому-нибудь. Я же говорю, вы идете по верному следу. Вот и идите от одного к другому, пока не узнаете, что вам надо. Это гораздо скорее, чем перекапывать всю Северную Пелозию и Дэйру.
   — Должно быть, ты прав.
   Ват ухмыльнулся.
   — Вы думаете, мы, люди простые и ничего ведать не ведаем? По отдельности может оно и так, но ежели собрать всех вместе, то на свете небось и нет ничего такого, чего мы не знаем.
   — Я запомню это, — сказал Спархок. — Как зовут этого человека в Пэлере?
   — Берд, дубильщик, глупое имя, как и у всех пелозианцев. Его дубильная стоит у северных ворот города. Ему не разрешили расположиться внутри города из-за запаха. Поезжайте к Берду, а если он не знает того, что вам нужно, то подскажет к кому еще можно пойти в тех краях.
   Спархок поднялся.
   — Ват, ты и правда помог нам, — сказал он, вручив фермеру несколько монет. — Когда в следующий раз будешь в деревне выпей пива и угости Фарша.
   — Спасибо, друг, — сказал Ват. — Удачи вам.
   — И тебе спасибо. Да, кстати, я бы купил у тебя немного сухих дров, если у тебя есть лишние, — Спархок добавил еще немного монеток.
   — А, конечно, конечно. Пойдемте в сарай, я покажу.
   — С этим все в порядке, Ват. Дрова уже у нас. Пойдем, Телэн.
   Когда они вышли из дома, небо в западной стороне над озером уже очистилось от туч.
   — Что так обязательно было платить? — с негодованием спросил Телэн.
   — Но он очень помог нам, Телэн.
   — Не вижу связи. Что, это и правда так продвинуло нас вперед?
   — Это начало. Ват-то оказался вовсе не дураком. Переходить от одного рассказчика к другому — лучший для нас план.
   — Значит наша поездка прошла не в пустую?
   — Узнаем, когда поговорим с дубильщиком в Пэлере.
   Улэф и Берит развешивали одежду на веревку рядом с огнем, когда Спархок и Телэн вернулись в лагерь.
   — Ну как деда? — спросил Улэф.
   — Неплохо, — ответил Спархок. — Ясно, что Сарека здесь не было. Кажется в Пелозии и Дейре было больше стычек, чем читал об этом Бевьер.
   — И что мы теперь будем делать?
   — Поедем в Пелозию, в город Пэлер и поговорим с дубильщиком по имени Берд, а если он не знает, то скажет, с кем поговорить еще. Как Тиниэн?
   — Он все еще спит, зато Бевьер проснулся, и Сефрения напоила его бульоном.
   — Добрый знак. Пойдем поговорим с ним. Небо проясняется, и можно было бы продолжать путь.
   Они вошли в палатку, и Спархок рассказал об их с Телэном визите к Вату.
   — План хороший, Спархок, — одобрила Сефрения. — А далеко ли до Пэлера?
   — Телэн, ступай принеси мою карту.
   — Почему опять я?
   — Потому, что я прошу тебя.
   — Ой, ну ладно, ладно…
   — Только карту, — добавил Спархок. — Не прихватывай больше ничего.
   Минуту спустя мальчик вернулся и Спархок развернул карту.
   — Ну вот, — сказал он, — Пэлер выше северного конца озера, сразу за Пелозианской границей. Лиг десять отсюда, я полагаю.
   — С повозкой мы не сможем ехать быстро, — сказал Кьюрик. — Мы не можем трясти слишком сильно раненых, так что ехать придется дня два.
   — Зато в Пэлере мы сможем отвезти их к лекарю, — сказала Сефрения.
   — Да нам вовсе не нужна эта телега, — возразил Бевьер. Бледность еще не покинула его щек и он двигался с трудом. — Тиниэну гораздо лучше, Келтэн и я тоже нормально себя чувствуем. Мы можем ехать верхом.
   — Нет не можете, пока я здесь отдаю приказы, — ответил Спархок. — Я не собираюсь рисковать вашими жизнями, ради нескольких сэкономленных часов, — он подошел к выходу из палатки и огляделся. — Вечереет. Этой ночью всем надо как следует выспаться, а завтра с утра отправимся.
   Келтэн сел, морщась от боли.
   — Ну ладно, — сказал он, — теперь, когда все решено, как насчет ужина?
   Когда все поели, Спархок вышел и сел у костра, угрюмо уставившись на огонь. К нему подошла Сефрения.
   — Что такое, дорогой? — спросила она.
   — Весь день было некогда, а теперь я подумал, и эта затея… Вряд ли что из нее получится. Мы можем пробродить по Пелозии и Дейре хоть двадцать лет, выслушивая рассказы стариков.
   — Я так не думаю, Спархок. У меня иногда бывают предчувствия, вспышки предвидения будущего, и я чувствую, что мы на верном пути.
   — Предчувствия, Сефрения? — удивленно спросил Спархок.
   — Чуть больше, чем предчувствие.
   — Ты хочешь сказать, что можешь видеть будущее?
   Сефрения рассмеялась.
   — О, нет, что ты! Только богам доступно это, да и они несовершенны в этом. Я могу лишь почувствовать, верен путь или нет. И я чувствую, что сейчас мы на верном пути. И еще — вспомни, призрак Алдреаса сказал тебе что пришло время Беллиому вновь выйти в мир. Я знаю каково могущество Беллиома, и если он хочет, чтобы мы нашли его, то ничто не сможет остановить его. Я думаю, что эти рассказчики могут рассказать нам такое, чего они и сами никогда не знали.
   — Тебе не кажется, что это похоже на сказку?
   — Стирики любят сказки, Спархок. Я думала ты знаешь это.

11

   Этой ночью все как следует выспались и утром встали поздно. Спархок, правда, проснулся рано, но решил никого не будить. Долгая дорога утомила всех, а ужас вчерашнего дня не прибавил никому бодрости. Небо, когда проснулся Спархок, было уже совсем чистое и видны были звезды. Не смотря на то, что вчера вечером говорила ему Сефрения, на душе у Спархока было тяжело. Когда они начинали свой путь, он думал, что сможет преодолеть любые трудности, лишь спасти свою юную королеву, и не пожалеет для этого ничего и с легкостью отдаст жизнь, но сейчас его мучила другая мысль — имеет ли он право так распоряжаться жизнями своих друзей.
   — О чем задумался? — услышал он рядом с собой голос Кьюрика.
   — Не знаю, Кьюрик, — вздохнул он. — Мысли протекают, как песок меж пальцев. Но я мало верю в успех нашего плана. Раскопать подробности истории пятисотлетней давности… — Спархок покачал головой.
   — Да нет, Спархок, — сказал Кьюрик. — Все не так. Ты можешь пробродить с лопатой по Пелозии и Дейре две сотни лет и ни на шаг не приблизиться к Беллиому. Фермер был прав, побольше доверяй людям, мой Лорд. Простой люд часто бывает мудрее, чем знать или даже церковники, — Кьюрик немного помялся и добавил: — Не следует повторять эти слова Долманту.
   — Об этом можешь не беспокоиться, — ответил Спархок. — Я вот о чем хотел с вами поговорить.
   — Ммм?
   — Келтэн, Бевьер и Тиниэн сейчас больны.
   — С этим не поспоришь.
   — Ну вот, чтобы нам избежать неприятностей, нужно чтобы среди нас были люди в доспехах. А из рыцарей на ногах остались я да Улэф.
   — Я и сам умею считать, Спархок. Дальше.
   — По моему тебе подошли бы доспехи Бевьера.
   — Может быть, хотя они и не из удобных. Но дело в том, что я не собираюсь их надевать.
   — Но почему? Ты же надевал доспехи на тренировочных полях.
   — Так то на тренировочных… Там все знали кто я и зачем их надел.
   — Не вижу никакой разницы, Кьюрик.
   — Есть закон, Спархок. Только рыцари могут облачаться в доспехи, а я не рыцарь.
   — Ну, разница между тобой и рыцарем только в формальности.
   — Именно на формальностях зиждется закон.
   — Ты хочешь заставить меня отдать приказ?
   — Мне бы не хотелось.
   — Мне бы тоже. Мне не хочется задевать твои чувства, но это не обычное положение. Сейчас речь идет о нашей безопасности, а от нее зависит многое. Ты наденешь доспехи бевьера, а Берит, я думаю, доспехи Келтэна. Мои ему были подходящи, если помнишь, а я с Келтэном примерно одного сложения.
   — Ты, значит, настаиваешь?
   — Выбора нет. Нам нужно добраться до Пэлера без всяких стычек и ненужных встреч. У нас с собой раненные люди — я не хочу подвергать их риску.
   — Я все понимаю, Спархок. Я все же не так глуп. Видно придется так и сделать, хоть все это мне и не по вкусу.
   — Ну и слава Богу.
   — Не радуйся слишком, я хочу, чтобы ты понял, я соглашаюсь, протестуя.
   — Я прекрасно понимаю, клянусь тебе. И, в случае чего присягну, что ты был против.
   — Это предполагает, что ты останешься в живых, — печально сказал Кьюрик. — Мне разбудить остальных?
   — Нет. Пусть поспят еще. Ты был прав, до Пэлера нам ехать дня два надо, чтобы все набрались сил. — Ты все время думаешь о времени.
   — А как же? Мы и так потеряли его слишком много, а сколько еще уйдет на разъезды по знатокам старинных историй? К тому же скоро придет время погибнуть еще одному из Двенадцати, и он принесет свой меч Сефрении. А ты ведь видишь, как она от этого слабеет.
   — Она гораздо сильнее, чем выглядит для нас. И вполне возможно, что она может вынести больше, чем мы вдвоем вместе взятые, — Кьюрик посмотрел на навес над кострищем. — Пойду раздую огонь и поставлю ее чайник.
   Появился стоящий на страже Улэф.
   — У вас была очень интересная беседа, — заметил он.
   — А ты что, слушал?
   — Ничего не поделаешь. В предутренней тиши голоса разносятся далеко.
   — Ты не одобряешь мою мысль насчет доспехов?
   — Это как-то не особо беспокоит меня, Спархок. Мы в Талесии не так церемонны, как вы все здесь. Многие из Генидианцев вовсе не знатного происхождения, — Улэф усмехнулся показав белые зубы. — Мы дожидаемся, когда Его Величество крепко запьет, и посылаем их ко двору, а он, обуянный винными парами, раздает титулы. Многие из моих друзей — бароны, у которых никогда не было своих баронств, — он почесал в затылке. — Иногда я думаю, что все эти титулы, происхождение — просто фарс. Люди есть люди, титулованы они или нет. Вряд ли Всевышний, судя человека, смотрит на его титулы и знатность, чего ж это делаем мы?
   — Такими разговорами ты можешь разжечь бунт, Улэф.
   — Может быть для одного маленького уже настала пора, — снова усмехнулся Генидианец. — Посмотри-ка, уже светает.
   — Да. Похоже сегодня наконец-то будет хорошая погода.
   — Вечером я мог бы сообщить тебе точно.
   — А что, талесианцы могут предсказывать погоду?
   — Это не так уж трудно. Может быть ты покажешь мне карту? Я кое что знаю о течениях и ветрах, и может быть что-нибудь смогу подсказать насчет Сарека. Мы могли бы попытаться понять, где он сошел с корабля и это сузило бы круг наших поисков.
   — Неплохая мысль, — согласился Спархок. — Улэф, а что Беллиом и правда так опасен, как все говорят?
   — Может быть даже дольше. Гвериг сделал его, а он не слишком приятное существо, даже для тролля.
   — Но его, наверно, уже нет в живых.
   — Не думаю, я не слышал, чтобы он умер. Тебе следует кое-что знать о троллях, Спархок. Они не умирают от старости, как другие живые создания, их можно только убить. А если бы Гверига кто-то убил, то он обязательно похвастался этим, и до меня бы дошли слухи. Зимой в Талесии нечего делать, кроме как слушать всякие истории, все так заметает снегом, что люди почти и не выходят из домов. Так пойдем, посмотрим на карту.
   По пути к палатке Спархок подумал, что ему очень по душе этот огромный талесианец. Он обычно был очень молчалив, но если ты становился ему другом и он начинал говорить, то слова его стоило послушать. Да и все компаньоны Спархока были славными людьми, и каков бы не был исход поисков, он был рад что судьба свела его с этими людьми.
   Сефрения уже поднялась и стояла рядом с костром, попивая чай.
   — Вы поднялись так рано, — сказала она. — Наши планы изменились? Мы должны отправляться сейчас же?
   — Нет, — ответил Спархок, целуя ее руку. — Нам все равно не проехать сегодня больше пяти лиг, так пусть те, кто еще не проснулся как следует выспятся. Да и в любом случае, нет смысла пускаться в путь, пока не рассветет. Берит еще спит?
   — По моему я слышала, как он где-то тут суетился.
   — Я собираюсь его одеть в доспехи Келтэна, а Кьюрика — в Бевьеровские. На случай встречи с недругами нам стоит сделать вид, что в отряде по прежнему много Рыцарей Храма.
   — Это все, о чем эленийцы постоянно думают?
   — Худой блеф лучше, чем добрая драка, — сказал Улэф. — Мне так вообще нравится вводить в заблуждение людей.
   — Прямо как Телэн.
   — Не совсем. У меня не достаточно ловкие пальцы, чтобы срезать кошельки, так что если мне понадобится чей-либо кошелек, я предпочту ограбление краже.
   Сефрения рассмеялась.
   — Я просто окружена со всех сторон отбросами общества.
   Утро разгоралось, вышедшее из-за горизонта солнце припекало. После стольких дождливо-серых дней небо казалось невероятно голубым, а мокрая трава — невероятно зеленой.
   — Чья очередь готовить завтрак? — спросил Спархок Улэфа.
   — Твоя.
   — Ты уверен?
   — Вполне.
   Они разбудили остальных, и Спархок принес немудреную кухонную утварь из поклажи.
   После завтрака Кьюрик и Берит решили срезать несколько древков для копий, пока Спархок и Улэф помогали раненным перебраться в повозку.
   — А чем плохи те, которые у нас были? — спросил Улэф, когда оруженосец возвратился с новыми древками.
   — Они, бывает, ломаются, — ответствовал Кьюрик, привязывая древки к борту телеги. — Особенно если принять во внимание, как вы ими пользуетесь. Никогда не мешает иметь запасные.
   — Спархок, — тихо позвал Телэн, — там какие-то люди в белом. Они прячутся в кустах на краю поля.
   — Ты что-нибудь еще заметил?
   — У них мечи, — ответил мальчик.
   — Значит земохи. И много их там?
   — Я видел четверых.
   Спархок подошел к Серении.
   — На краю поля несколько земохов. Как ты думаешь, люди Ищейки стали бы прятаться?
   — Нет, они напали бы немедленно.
   — Вот и я так подумал.
   — Что ты собираешься делать? — спросил с повозки Келтэн.
   — Прогнать их. Я не хочу, чтобы они волоклись за нами как хвост. Улэф, садись-ка на коня и погоняем их малость.
   Улэф усмехнулся и взобрался на лошадь.
   — Вам дать копья? — спросил Кьюрик.
   — Нет, для этого случая они не понадобятся, — ответил Улэф, поигрывая топором.
   Спархок влез на Фарэна, приладил на место щит и вытащил меч. Они пришпорили коней, и поскакали к кустам. Через несколько мгновений земохи выскочили из укрытия и врассыпную бросились наутек, что-то голося.
   — Давай-ка за ними! — крикнул Спархок. — Нужно как следует разогнать их по сторонам, а потом вернемся.
   Двое верховых проломились сквозь кусты и продолжали преследовать земохов на соседнем, перепаханном поле.
   — Почему бы нам просто не перебить их? — прокричал Улэф.
   — Не вижу в этом надобности! Их только четверо, и они не несут нам опасности.
   — Ты что-то размяк, друг мой!
   — Да ну тебя!
   Они погоняли земохов с четверть часа, потом натянули поводья.
   — Они неплохо бегают, — ухмыльнулся Улэф.
   Они поворотили коней и вернулись в лагерь. Сборы были закончены и все вместе отправились на север вдоль берега озера. По пути в полях иногда видны были работающие крестьяне, земохи больше не появлялись. Во главе отряда ехали Улэф и Кьюрик, ехали не торопясь, шагом.
   — Как ты думаешь, что это были за люди, там, в кустах? — спросил Келтэн едущего рядом с телегой Спархока. — Келтэн, как наименее пострадавший правил повозкой. Одной рукой он небрежно держал вожжи, а другую — бережно прижимал к поврежденным ребрам.
   — Это наверно соглядатаи Отта, на случай, если кто-нибудь, а не они, найдет Беллиом, чтобы ему сразу стало известно.
   — Но может быть все не так просто. Во всяком случае стоит быть настороже.
   Солнце припекало все сильнее, железо черных доспехов Спархока разогрелось и он уже начал жалеть об облаках и прохладном дожде.
   Вечером они встали лагерем в дубраве, недалеко от Пелозианской границе. Следующим утром поднялись рано. Приграничный патруль без вопросов пропустил их, проводив почтительными взглядами отряд Рыцарей Храма и к полудню с вершины холма им открылся вид на пелозианский город Пэлер.
   — Мы доехали быстрее, чем я надеялся, — заметил Кьюрик, когда они спускались к городу по склону холма, — ты уверен, что твоя карта точна, Спархок?
   — Никакая карта не может быть абсолютно точной, а эта еще из лучших.
   — Я в Талесии знавал одного ученого картографа, — сказал Улэф. — Он тогда составлял карту земель между Эмсатом и Хасделом. Сначала-то он измерял все шагами, но потом купил лошадь, и прикидывал расстояния на глаз. Так что его карта и близко не походила на то, что есть на самом деле. Но все пользовались ею, потому что кто сделает другую?
   Проезжая через южные ворота города, Спархок узнал у стражи, где в нем есть хорошая гостиница.
   — Телэн, — позвал он. — Как ты думаешь, сможешь ты сам найти дорогу в гостиницу?
   — Конечно, я могу найти любое место в городе.
   — Хорошо, тогда оставайся здесь и присмотри немного за этой дорогой. Сразу же дай знать мне, если эти земохи продолжают любопытствовать по нашему поводу.
   — Нет проблем, Спархок, — Телэн спешивался и привязал лошадь недалеко от ворот, и сам присел у дороги.
   Остальные въехали в город, колеса повозки загрохотали по мостовой. На улицах было полно народу, но прохожие поспешно расступились перед Рыцарями Храма, и они добрались до гостиницы не больше, чем за полчаса.
   Надменную физиономию содержателя гостиницы затеняли поля обычной в Пелозии широкой остроконечной шляпы.
   — Хозяин, есть у тебя комнаты? — спросил его Спархок.
   — Конечно, это же гостиница.
   Спархок с холодным выражением лица хранил молчание.
   — В чем дело? — заволновался хозяин гостиницы.
   — Я дожидаюсь, пока ты закончишь приглашение. Ты кое-что забыл сказать.
   — О, простите, мой господин, — промямлил хозяин, сильно покраснев.
   — Гораздо лучше, — подбодрил его Спархок. — Ну вот, у меня с собой трое раненных людей. Здесь где-нибудь поблизости есть врач?
   — Вниз по улице, мой господин. Там есть вывеска.
   — Он хороший лекарь, не шарлатан?
   — Точно не скажу, мне не приходилось лечиться у него.
   — Что ж, тогда мы испытаем. Я приведу своих друзей и схожу за ним.
   — Боюсь, он не пойдет с вами, мой господин. Он слишком заносчив. Он не покидает своего дома, а желает, чтобы больные и увечные приходили к нему.
   — Я думаю, что смогу убедить его, — мрачно усмехнулся Спархок.
   Содержатель гостиницы нервно рассмеялся.
   — Сколько вас всего, мой господин?
   — Десять. Я сейчас приведу их, а потом схожу побеседую с этим важным господином — доктором.
   Они помогли Келтэну, Тиниэну и Бевьеру войти в гостиницу и добраться до комнат, а потом Спархок спустился вниз и решительно направился к дому доктора.
   Лекарь занимал второй этаж над зеленой лавкой, и лестница к нему шла снаружи дома. Спархок, звеня шпорами, взобрался по ступеням и без стука распахнул дверь. Доктор оказался небольшим человечком с настороженным лицом, одетым в голубое. Он удивленно выпучил глаза, увидев вошедшего без приглашения угрюмого человека в черных доспехах.
   — Простите? — несколько раздраженно произнес он.
   Спархок не обратил на это внимания, решив, что лучше сразу отрезать пути ко всем возможным аргументам и возражениям.
   — Вы — врач? — спокойно спросил он.
   — Я.
   — Вы пойдете со мной, — это была не просьба.
   — Но…
   — Никаких но. У меня трое раненных друзей, нуждающихся в вашей помощи.
   — Почему бы вам не привести их сюда? У меня не в обычае ходить к больным на дом.
   — Обычай меняется. Собирайте все, что вам нужно и идемте. Они в гостинице на этой улице.