Эддингс Дэвид. Рубиновый рыцарь

   — Превосходно, — усмехнулся Келтэн. — По мосту и в мгновение ока — в туман!
   — Олвен знает, что делает, — ответил Спархок. — И что еще лучше, так это то, что пройдет еще час, прежде чем они соберутся нас преследовать.
   — Дай мне час форы, и никто на свете не сможет догнать меня! — радостно рассмеялся Келтэн. — Начало неплохое, Спархок.
   — Радуйся, пока можно. Потом, может случится, не будет поводов.
   — Экий ты угрюмый тип, друг мой.
   — Нет, я просто привык к небольшим разочарованиям.
   Они перевели лошадей в легкий галоп, когда добрались до дороги в Демос. Олвен был старым воякой и всегда берег силы у своих лошадей.
   Полная луна плыла над туманом, заставляя его светится обманчивым молочным сиянием. Неверная дымка больше скрывала от глаза чем освещала. В воздухе был разлит сырой холод, и Спархок поплотнее запахнулся в плащ.
   Дорога в Демос сворачивала на север, к городу Лэнда, прежде чем снова повернуть на юго-восток к Демосу, где располагался Главный Замок Ордена. Хотя разглядеть это было сложно, но Спархок знал, что где-то здесь дорога делает поворот и этот ее участок окружен деревьями. Спархок подумал, что они могут послужить надежным укрытием, если он и его друзья покинут здесь колонну. Там и сям по сторонам дороги из темноты показывались черные тени деревьев. При виде их Телэн каждый раз вздрагивал.
   — Что с тобой? — спросил его Кьюрик.
   — Терпеть не могу это, — ответил мальчик. — Все, что угодно может скрываться по сторонам этой дороги — волки, медведи, или еще что похуже.
   — Ты же посреди вооруженных рыцарей, Телэн.
   — Тебе легко сказать, а я-то самый маленький здесь, может быть кроме Флют. Я слышал, что волки и прочие твари выбирают самых маленьких, когда нападают. Мне совсем не хочется быть съеденным, папа.
   — Все время он называет его отцом, — сказал Тиниэн Спархоку, — а ты никак не хочешь объяснить почему.
   — Кьюрик как-то в молодости был несколько неблагоразумен.
   — Интересно, кто-нибудь в Элении спит в своей собственной постели?
   — На самом деле это не так распространено, как может показаться.
   Тиниэн приподнялся в стременах и посмотрел вперед, где, беседуя, ехали бок о бок Бевьер и Келтэн.
   — Один совет, Спархок, — тихо сказал он. — Ты элениец и не слишком строг в таких вещах, и у нас в Дэйре тоже спокойно смотрят на это, но не стоит особо распространяться обо всем этом при Бевьере. Сириники благочестивы как и все арсианцы, и они сурово осуждают такие шалости. Бевьер хорош в драке, но слишком строг в вопросах морали. И с этим могут быть трудности.
   — Может ты и прав, — согласился Спархок. — Я поговорю с Телэном, чтобы он следил за собой.
   — Ты думаешь он послушает?
   — Но все же стоит попробовать.
   Они проехали мимо фермерского дома у дороги. В окошке уже теплился свет — верный знак, что хотя небо еще темно, день для крестьян уже начался.
   — Долго мы еще будем ехать вместе? — спросил Тиниэн. — Ехать к Рандере через Демос — слишком долгий путь.
   — Мы ускользнем чуть позже утром. Сразу, как только убедимся, что за нами не следят. Так предложил сделать Вэнион.
   — Ты послал кого-нибудь в дозор в арьергард?
   — Да, — кивнул Спархок, — Берит едет в полумиле позади нас.
   — Как думаешь, кто-нибудь из шпионов Энниаса углядел нас?
   — Вряд ли. У них не было на это времени. Мы успели проехать мимо лагеря, прежде чем они выскочили из своих палаток.
   Тиниэн ухмыльнулся.
   — На какую дорогу ты думаешь свернуть, когда мы оставим эту?
   — Мы поедем неторным путем. За дорогами наверняка следят. Энниас об этом уж позаботился.
   Они продолжали ехать всю оставшуюся часть туманной ночи. Спархок погрузился в печальную задумчивость. Он подумал, что их наспех задуманный план имеет мало шансов на успех. Даже если Тиниэну удастся заклясть тени кого-нибудь из погибших в той битве арсианцев, вряд ли кто-нибудь из них знает, где король Сарек нашел свое последнее убежище. Путешествие может оказаться бесполезным, а время отпущенное Элане безвозвратно уйдет. Тут к нему в голову пришла одна мысль и он подъехал вперед поговорить с Сефренией.
   — Послушай, мне тут кое-что пришло в голову, — сказал он женщине.
   — Да?
   — Многим ли известно заклинание, которым ты спрятала в кристалл Элану?
   — Его в общем-то никогда и не использовали, потому что оно очень опасно. Мало кто из стириков знает о нем, и вряд ли кто его использовал. А почему ты спрашиваешь?
   — Мне кажется я кое-что придумал. Если никто кроме тебя не творил этого заклинания, значит никто не знает и времени, которое оно действует.
   — Верно.
   — Тогда никто не может сказать Энниасу об этом.
   — Очевидно.
   — Значит Энниасу неизвестно, что наше время ограничено. Все, что он знает — это то, что кристалл будет поддерживать жизнь Эланы неопределенное время.
   — Не думаю, что это дает нам какие-нибудь преимущества, Спархок.
   — Я вообще-то тоже, но все же надо это иметь в виду… Может быть это когда-то и пригодится.
   Небо на востоке начало понемногу светлеть и туман стал реже. Примерно за полчаса до восхода их догнал Берит. На нем поверх короткой кольчуги был голубой плащ, на седле висел боевой топор. Спархок про себя подумал, что молодого послушника надо бы поучить владению мечом, чтобы он не привязался слишком к топору.
   — Сэр Спархок, — сказал Берит, натягивая поводья, — там сзади нас нагоняет отряд солдат церкви. Во все еще густом тумане от его коня валил пар.
   — Сколько?
   — Человек пятьдесят и они гонят лошадей во всю.
   — Далеко они от нас?
   — Примерно в миле.
   — Что ж, некоторые изменения в наших планах не повредят, — сказал Спархок, немного подумав. Он огляделся вокруг и увидел что-то темное в тумане слева от них.
   — Тиниэн, — сказал он, — я думаю, там роща. Бери всех остальных и поезжайте через поле туда, я вас догоню, — Спархок дернул поводья, — мне надо поговорить с сэром Олвеном, — сказал он чалому.
   Фарэн раздраженно прянул ушами, и, взяв с места в галоп, понесся вдоль колонны.
   — Здесь мы вас покинем, Олвен, — сказал он рыцарю, возглавляющему отряд. — Сзади нас нагоняют с полсотни солдат церкви. Мы должны скрыться, пока они нас не нагнали.
   — Хорошая мысль, — сказал сэр Олвен, всегда не тративший слов впустую.
   — А вам стоит доставить солдатам церкви удовольствие от развлечения хорошей погоней. И чем позже они вас нагонят, тем позже убедятся в том, что нас нет посреди колонны.
   Олвен криво усмехнулся и спросил:
   — Что, до самого Демоса?
   — Это было бы превосходно. Срежьте излучину дороги не доезжая до Лэнда и вернитесь на нее южнее — в Лэнде наверняка тоже имеются Энниасовы шпионы.
   — Удачи, Спархок, — сказал Олвен.
   — Спасибо, брат мой, она нам несомненно понадобится, — ответил Спархок, пожимая рыцарю руку. Он съехал с дороги и сейчас же услышал за спиной грохот копыт перешедших в галоп коней.
   — Ну-ка, давай посмотрим, как быстро ты сможешь добраться вон до тех деревьев, — сказал Спархок Фарэну.
   Фарэн фыркнул и стремительно рванулся вскачь через поле.
   На опушке рощи Спархока поджидал Келтэн.
   — Остальные уже в лесу, — доложил он. — А почему Олвен поднял колонну в галоп?
   — Я попросил его, — ответил Спархок, спешиваясь. — Солдаты не смогут узнать, что мы покинули отряд, если Олвен будет держаться в миле или двух впереди них.
   — Спархок, а ты находчивее, чем может показаться на первый взгляд. — заметил Келтэн, тоже слезая с коня. — Я отведу лошадей подальше в лес, — он покосился на Фарэна, — только скажи своему людоеду, чтобы он не вздумал кусать меня.
   — Ты слышал, Фарэн? — строго сказал Спархок.
   Фарэн прижал уши к голове.
   Пока Келтэн вел лошадей подальше за деревья, Спархок лег на живот за низким развесистым кустом. До дороги было не больше пятидесяти шагов и сквозь рассеивающийся туман ему ясно было видно дорогу. Сначала по дороге проехал один солдат в красном плаще, его лицо казалось как-то странно одеревеневшим.
   — Разведчик? — прошептал Келтэн, пристраиваясь рядом со Спархоком.
   — Скорее всего, — так же шепотом ответил Спархок.
   — А почему мы шепчем? — спросил Келтэн. — Он все равно не услышит нас за шумом копыт.
   — Так ты же первый начал.
   — Привычка. Я всегда шепчу, когда слежу за кем-то.
   Тем временем разведчик въехал на вершину холма. Осмотревшись, он торопливо развернул лошадь и погнал ее в обратном направлении.
   — Он так загонит свою лошадь, — сказал Келтэн.
   — Это его лошадь.
   — Конечно, но если она падет, ему придется топать пешком.
   — Пешие походы полезны для солдат церкви — это учит их смирению.
   Минут через пять по дороге галопом проскакал отряд солдат церкви, их красные плащи яркими пятнами выделялись в предрассветном тумане. Колонну эту вел за собой некто в черном плаще с надвинутым на лицо капюшоном. Может быть это была игра утреннего тумана, но казалось, что из-под капюшона исходит мертвенно-зеленое сияние, и спина фигуры была неестественным образом искривлена.
   — Они явно решили догнать отряд сэра Олвена, — заметил Келтэн.
   — Надеюсь, им понравится Демос, — ответил Спархок. — Олвен не даст себя догнать. Мне нужно поговорить с Сефренией, идем к остальным. Надо переждать здесь час, пока не убедимся, что солдаты далеко. Тогда и тронемся дальше.
   — Чудесно, я как раз только что подумал о завтраке.
   Они повели лошадей через рощу к источнику, который разливался небольшим озерцом в окружении гигантских папоротников.
   — Ну что, они проехали? — спросил Тиниэн.
   — Во всю прыть, — усмехнулся Келтэн. — И не слишком оглядываясь по сторонам. Есть у нас что-нибудь съестное? Я просто умираю от голода.
   — Холодная солонина, — предложил Кьюрик.
   — Холодная?
   — От огня, бывает, идет дым, Келтэн. Ты хочешь, чтобы солдаты заглянули к нам на огонек?
   Келтэн вздохнул.
   Спархок взглянул на Сефрению.
   — Там вместе с этими солдатами ехало что-то, — сказал он. — У меня возникло какое-то тяжелое чувство при виде его. И мне кажется, что это было тоже самое, что я видел ночью.
   — А ты можешь описать это?
   — Что-то высокое и очень-очень худое. Спина какая-то кривая. Оно было в черном плаще с капюшоном, так что это все, что я мог разглядеть, — он нахмурился. — А солдаты, которые были с ним все какие-то полусонные.
   — А еще что-нибудь необычное? Ты не заметил?
   — Точно не скажу, но кажется из-под капюшона у него исходит какой-то зеленый свет. Я заметил это еще ночью.
   Лицо Сефрении омрачилось.
   — Боюсь, нам придется побыстрее уходить отсюда, Спархок.
   — Но солдаты не знают, что мы здесь, — возразил он.
   — Я думаю, скоро узнают. То, что ты сейчас описал — это демоническое существо, В Земохе их называют ищейками, с ними обычно ловят беглых рабов. Горб на спине — это на самом деле крылья.
   — Крылья? — недоверчиво переспросил Келтэн. — Сефрения, ни у одного зверя нет крыльев, разве что у летучих мышей.
   — Разве я сказала, что это зверь, Келтэн? — ответила Сефрения. — Скорее уж насекомое, хотя никакое слово не подойдет, когда говоришь об исчадиях Азеша.
   — Ну, уж какой-то блохи нам бояться нечего, — фыркнул Келтэн.
   — Бояться все-таки стоит. Азеш наделил своих ищеек многими полезными качествами — они прекрасно видят даже в темноте, у них очень острый слух и нюх не хуже. Как только отряд Олвена окажется у него на виду, оно сразу поймет, что нас там нет, и солдаты повернут назад.
   — Это значит, что солдаты церкви получают приказы от этого насекомого? — недоверчиво спросил Бевьер.
   — Теперь у них нет своей воли. За них думает демон-ищейка.
   — И долго он может так продержать их?
   — Всю жизнь, но только жизнь этих людей становится очень короткой. Как только в них отпадет надобность, ищейка истребляет их. Спархок, мы в очень большой опасности, надо скорее уезжать отсюда.
   — Вы слышали? — мрачно спросил Спархок. — Скорее отсюда!
   Они выехали из рощицы и легким галопом пересекли поле, на котором уже паслись бело-бурые коровы. К Спархоку подъехал сэр Улэф.
   — Это, конечно, не мое дело, — сказал Генидианец, — но ведь с нами было двадцать рыцарей — вполне достаточно, чтобы порубить всех этих солдат и эту гигантскую блоху впридачу?
   — Но полсотни мертвецов в красных плащах привлекут внимание, так же как и свежие могилы.
   — Да, это не лишено смысла. У жизни в густонаселенном королевстве свои трудности. У нас в Талесии тролли и великаны-людоеды быстро подчищают места схваток.
   Спархок пожал плечами.
   — Они что и правда едят мертвечину? — спросил он, поглядывая через плечо, нет ли погони.
   — Тролли и огры, мы так зовем людоедов, что ли? Они просто обожают это дело. Такой хорошо откормленный солдат насытил бы целое семейство троллей. Наверно в Талесии мало солдат церкви и еще меньше их могил. Хотя все же я не люблю оставлять врага у себя в тылу. Солдаты могут напасть на нас, и если эта штука, которая с ними и правда так опасна может быть и следовало заняться ими, пока мы были все вместе.
   — Может ты и прав, но что сделано, то сделано. Олвена уже не вернуть. Теперь нам остается только бежать от них, будем надеяться, что лошади солдат выдохнутся быстрее, чем наши. Когда будет время, я попробую поподробнее поговорить с Сефренией об этой ищейке. Мне кажется, что она что-то не договорила.
   Они ехали всю оставшуюся часть дня. Никаких признаков погони так и не появилось.
   — Там впереди есть постоялый двор, — сказал Келтэн. — Как вы насчет этого?
   Спархок взглянул на Сефрению.
   — Но только на несколько часов, — сказала она. — Так, чтобы только покормить лошадей и дать им немного отдохнуть. Ищейка может уже знает, что нас нет в отряде Олвена и нам надо двигаться побыстрее.
   — И наконец-то мы поедим, — добавил Келтэн, — и может быть даже поспим малость. И, кроме того, может быть сможем что-нибудь новое разузнать.
   Гостиницу содержал худой добродушный человек и его пышущая здоровьем жена. Гостиница была уютная и чистая. Очаг в общем зале не дымил, на полу была постелена чистая свежая солома.
   — К нам не часто заезжают гости из города, — заметил трактирщик, ставя блюдо с жареным мясом на стол. — И уж совсем редко бывают рыцари. Простите, господа, но по тому, как вы стремительно двигаетесь, я понял, что вы — рыцари. Что привело вас в нашу деревенскую глушь, мои господа?
   — Мы едем в Пелозию, — не задумываясь соврал Келтэн. — Церковное дело. Мы торопимся, и, поэтому решили срезать по сельской местности.
   — Тут есть дорога, по которой можно ехать в Пелозию. Три лиги к югу, — заботливо подсказал трактирщик.
   — Дороги слишком петляют, — ответил Келтэн, — а мы, как я вам уже говорил, торопимся.
   — Что тут у вас происходит интересного, хозяин? — спросил как бы между прочим Тиниэн.
   Трактирщик рассмеялся.
   — Да что интересного может быть в нашей глуши? Здешние фермеры по шесть месяцев обсуждают то, что у кого-то издохла корова, — он вздохнул и подсел к столу. — В молодости я жил в Симмуре, если уж где что и происходит, то это там.
   — А почему вы решили уехать оттуда? — спросил Келтэн, насаживая на нож еще один кусок мяса.
   — Отец умер и оставил мне это место. Никто не захотел купить его, так что делать было нечего, — он слегка нахмурился. — Ах да, здесь случилось кое-что необычное в последние месяцы.
   — И что же? — спросил Тиниэн, стараясь не показать особого любопытства.
   — Здесь появилось несколько стирикских таборов. Наши места просто наводнены ими. Раньше такого никогда не было.
   — Да верно, — сказала Сефрения.
   — Мне кажется, что вы — стирик, госпожа, — проговорил трактирщик, — судя по вашей одежде. У нас здесь есть стирикская деревня, там много хороших людей, но они живут уж слишком уединенно, — он откинулся на спинку стула. — Я думаю, что вы, стирики, избежали бы многих неприятностей, если бы не были такими нелюдимами.
   — Это не в нашем характере, — промурлыкала Сефрения. — Вряд ли эленийцы и стирики могут смешаться.
   — Может оно и так, — согласился трактирщик.
   — А что эти стирики здесь делают? — спросил Спархок.
   — Расспрашивают здешний народ обо всяких разностях. Их, похоже интересует все, что связано с земохской войной, — он поднялся. — Ну, приятного вам ужина, — сказал он и отправился на кухню.
   — Вот и еще одно, — мрачно проговорила Сефрения. — Западные стирики не занимаются бродяжничеством — наши боги не любят, когда мы уходим от их алтарей.
   — Тогда может быть это земохи? — предположил Бевьер.
   — Все возможно.
   — Когда я был в Лэморканде, там говорили, что Земохи просочились в сельские места на восток от Мотеры, — припомнил Келтэн. — Они делали то же самое — бродили и расспрашивали народ, особо интересуясь всякими старыми байками.
   — Кажется у Азеша сходные с нашими планы, — сказала Сефрения. — Он пытается узнать что-нибудь, что поможет ему найти Беллиом.
   — У нас с ним, выходит, что-то вроде состязания, — усмехнулся Келтэн.
   — Боюсь что так. И его земохи пока впереди нас.
   — А солдаты церкви — позади, — добавил Улэф. — Как бы нам теперь не оказаться в окружении, Спархок. Может эта ищейка думать так же за бродячих земохов, как и за солдат? — спросил он Сефрению. — Если да, то мы можем нарваться на засаду.
   — Не могу сказать точно. Я много слышала об ищейках Отта, но никогда не видела их в действии.
   — Ты была не слишком разговорчива утром, — заметил Спархок. — Как все-таки происходит, что ищейка лишает воли солдат Энниаса?
   — Эта тварь ядовита, — ответила Сефрения. — Ее укус парализует волю жертв или тех, кем она хочет повелевать.
   — Хм, это надо иметь в виду, — сказал Келтэн.
   — Ты не сможешь остановить ищейку, — сказала ему Сефрения. — Ее зеленое сияние завораживает, а потом она подходит ближе.
   — А быстро эта ищейка летает? — спросил Тиниэн.
   — Сейчас она еще не летает. Ее крылья созревают, когда она становится взрослой. Кроме того демону нужно быть на земле, чтобы почувствовать след. Обычно он ездит на лошади. И лошадь тоже лишается воли, так что он просто загоняет ее и берет другую. Так что ищейка передвигается очень быстро.
   — А чем он или она, уж и не знаю как сказать, питается? — спросил Кьюрик. — Может быть мы сможем устроить западню?
   — Любимая пища ищейки — человечина.
   — Да, тогда ловушку будет устроить затруднительно, — вздохнул Кьюрик.
   Сразу же после ужина все разошлись спать, но Спархоку показалось, что Кьюрик начал будить его раньше, чем он успел положить голову на подушку.
   — Уже полночь, — сказал оруженосец.
   — Угу, — устало пробормотал Спархок, садясь.
   — Пойду разбужу остальных, а потом мы с Беритом сразу же седлаем лошадей.
   Спархок оделся и спустился в общую залу поговорить с трактирщиком.
   — А скажите-ка, милейший, — сказал он, — нет ли где здесь поблизости монастыря?
   Трактирщик почесал в затылке.
   — Как же, есть один неподалеку от местечка Верин, — ответил он. — Это пять на восток отсюда.
   — Благодарю вас, — сказал Спархок и огляделся вокруг. — У вас тут чисто и уютно, и жена ваша содержит комнаты и постели в чистоте. Я буду советовать это место всем своим друзьям.
   — Очень любезно будет с вашей стороны, сэр Рыцарь.
   Спархок кивнул и пошел к столу, где уже собрались все остальные.
   — Ну, каковы наши планы? — спросил Келтэн.
   — Трактирщик сказал, что в пяти лигах отсюда есть монастырь. К утру мы там будем. Я хочу послать сообщение в Чиреллос Долманту.
   — Но я мог бы отправиться с посланием, сэр Спархок, — предложил Берит.
   — Нет, — покачал головой Спархок. — Ищейка, возможно, уже знает твой запах. Я не хочу, чтобы ты попал в засаду на дороге в Чиреллос. Лучше пошлем это сообщение с каким-нибудь простым монахом. Тем более этот монастырь все равно стоит на нашем пути, так что мы не теряем времени. Так что давайте поскорее отправляться.
   Небо этой ночью было чистое и полная луна плыла по нему.
   — Туда, — сказал Кьюрик, показывая направление.
   — А как ты узнал? — спросил Телэн.
   — По звездам.
   — Ты что, правда можешь узнавать направление по звездам? — спросил потрясенный Телэн.
   — Конечно, а моряки пользуются этим уже тысячи лет.
   — А я не знал.
   — Нечего было удирать из школы.
   — Но я не собираюсь становиться моряком, Кьюрик. Вот воровать рыбу — это дело гораздо мне больше подходящее, чем ее ловить.
   Они ехали лунной сырой ночью, продвигаясь прямо на восток. К утру, когда они уже должны были проехать пять лиг, Спархок въехал на холм оглядеться.
   — Там впереди деревня, — сказал он, съехав вниз. — Будем надеяться, что та, которая нам нужна.
   Деревня спряталась в небольшой долине меж холмов. Местечко было небольшое — дюжина каменных домов, одна мощеная улица, на концах которой располагались церковь и таверна. Поодаль на вершине холма стояло огромное здание, окруженное стеной.
   — Прошу прощенья, приятель, — обратился Спархок к первому встречному прохожему, когда они въехали в деревню, — это Верин?
   — Да.
   — А там на холме это монастырь?
   — Да, — ответил прохожий неприветливым голосом.
   — Что-то не так?
   — Еще бы не так, — ответил прохожий. — Монахи владеют здесь всеми землями и дерут с арендаторов такую ренту, что хоть по миру иди.
   — Так бывает всегда. Все землевладельцы жадны.
   — Но кроме ренты они берут еще и церковную десятину. Это уж слишком, я считаю.
   — Да, пожалуй.
   — Послушай, Спархок, почему ты называешь всех приятелями? — спросил Тиниэн, когда они тронули своих лошадей.
   — Привычка, — пожал плечами Спархок. — Я унаследовал ее от отца. Люди как-то размякают, когда их так называешь и у них легче выспросить что нужно.
   — Но почему не «друг мой», например?
   — Но, сказав это, можно и ошибиться. Пойдем-ка лучше, поговорим со здешним аббатом.
   Монастырь оказался сурового вида строением, окруженным желтой известняковой стеной. Вокруг него на тучных ухоженных огородах копошились посреди овощных грядок монахи в островерхих конических соломенных шляпах. Ворота были открыты и Спархок со своими спутниками въехали прямо на главный двор. Худой, изможденного вида монах вышел им навстречу, испуганно посматривая на неожиданных гостей.
   — Добрый день, брат, — сказал ему Спархок. Он приоткрыл плащ, показывая амулет у себя на груди, который показывал, что он — Пандионец. — Если это не сложно, мы бы хотели поговорить с аббатом.
   — Я сейчас же позову его, мой Лорд, — поспешно ответил монах и скрылся внутри здания.
   Аббат был жизнерадостного вида толстяком с хорошо выбритым подбородком и красным потным лицом. Монастырь его был захолустный, и его редко посещали гости из Чиреллоса и других столиц. Поэтому аббат, непривыкший видеть у себя Рыцарей Храма вел себя несколько раболепно.
   — Мои Лорды, — заискивающе проговорил он. — Чем я могу служить вам?
   — Мы надеемся на небольшую услугу, отец мой, — ответил Спархок. — Знакомы ли вы с Патриархом Демоса?
   Аббат сглотнул.
   — Патриарх Долмант? — переспросил он.
   — Высокий человек, худощавый. Мы хотели бы отправить ему послание. Найдется ли у вас молодой монах, достаточно сообразительный и с хорошей лошадью, чтобы отвезти письмо? Ведь это входит в ваши обязанности?
   — К-конечно, сэр Рыцарь.
   — Я рад, что мы сошлись в мнениях с вами. Найдутся ли у вас перо и чернила, отец мой? Я напишу послание и больше мы вас беспокоить не будем.
   — И еще кое-что, господин аббат, — добавил Келтэн. — Мы не слишком обеспокоим вас, если попросим пополнить наши запасы пищи? Мы давно в дороге и они несколько истощились. Ничего особенного — немного жареной дичи, ветчины, бекона, мяса.
   — О, конечно, конечно, — заторопился аббат.
   Спархок быстро написал Долманту, пока Кьюрик и Келтэн пополняли их провиантский запас.
   — Может быть тебе не стоило этого делать? — спросил Спархок Келтэна, когда они покинули монастырь.
   — Милосердие и щедрость — главные добродетели, предписываемые смиренным служителям Божиим, — напыщенно ответил Келтэн. — Я поощряю это где и когда только можно.
   Теперь они галопом гнали своих лошадей по пустынной сельской местности. На бедной выветренной почве росли лишь колючие кусты да сорняки. Там и сям попадались маленькие с застоявшейся водой пруды по берегам которых росли низкорослые деревья. Небо затянуло облаками и этот скучный однообразный день уже склонился к вечеру.
   Кьюрик подъехал поближе к Спархоку.
   — Как-то тускло вокруг.
   — Да, тоскливо, — согласился Спархок.
   — Надо бы подыскать местечко для лагеря на эту ночь. Лошади уже совсем выдохлись.
   — Да, я и сам чувствую себя не слишком свежим, — согласился Спархок. Усталые глаза его резало и голова раскалывалась от глухой боли.
   — Одно плохо — я не вижу ни одного источника чистой воды, — сказал Кьюрик. — Может быть мы с Беритом поищем ручей или родник?
   — Только будьте осторожны.
   Кьюрик повернулся в седле.
   — Берит! — позвал он. — Ты мне нужен.
   Спархок и остальные продолжали ехать рысью, пока Кьюрик и послушник искали источник.
   — Ты же знаешь, мы могли бы и продолжать путь, — сказал Келтэн.
   — Я думаю, что если мы окончательно выдохнемся и загоним лошадей, пользы от этого не будет.