Ермолаев Сергей. Ярость космоса

   Я же не могу смотреть в телескопы сквозь планету. На эту минуту знаю только то, что это космическое тело очень большое, практически нисколько не отражает солнечный свет и движется в нашу сторону на большой скорости. Это не комета, иначе хвост у нее на таком расстоянии от Солнца уже начал бы формироваться. Я был очень удивлен, когда наш радиолокатор заметил эту штуковину. Я просто решил просканировать пространство вокруг планеты с целью проверить его на наличие мелкой метеорной пыли и вдруг наткнулся на нечто необыкновенное – на этот самый объект. А как там у всех дела?
   – Командир дал еще сутки. Сказал, чтобы по истечению 24 часов ему предоставили самую точную сводку погоды. Бедный Томас пошел трудиться в лабораторию модуля N2.
   Он ведь не климатолог, как мы. Вдруг что-то не так сделает? А ты, кстати, не астроном, чтобы гоняться за астероидами, или что там еще может быть.
   – Помоги Принсу – вот и решение проблемы,- сказал Мейсон.- А заодно и позови ко мне Нельсона. Он единственный среди нас отличный астрофизик. Только поскорее, Лорен, поскорее.
   Женщина заметила, как начало меняться лицо ее коллеги. Почувствовав что-то неладное, она не стала задавать лишних вопросов и поспешила за астрофизиком.
   Тем временем "Созвездие" вновь вышел из зоны, где вести изучение загадочного объекта не представлялось возможным, и вскоре нырнул в тень, отбрасываемую планетой. Теперь взору телескопов и всевозможных других аппаратов снова открылись космические просторы, незаслоненные марсианским шаром.
 

ГЛАВА V

 
   Джек Нельсон пришел вместе с Лорен Хан и Джимом МакФэйном спустя пять минут после того, как женщина вышла по просьбе Мейсона за специалистом в области астрономии.
   – В чем дело, Слоупер?- были первые слова Джека, подошедшего к сидевшему в кресле и изображавшему из себя астронома климатологу.
   – Смотрите все!- проговорил Мейсон, повернувшись на секунду к пришедшим и убедившись, что те смотрят.- Я начал сам делать расчеты, но их нужно немедленно перепроверить. Ты, Джек, это сможешь. Это расчеты по траектории полета, по определению всей орбиты и так далее. Вот то, что я узнал сам и что можно не проверять.
   Мужчина был явно взволнован. Он подал стоявшим возле него людям листы с рядами данных и фотоснимками со всех видов телескопов, продолжая:
   – Вот эти фото с увеличением, полученные с оптических, инфракрасных и гамма-камер.
   Видите, какая хрень? Это не комета и не астероид. Это огромное, просто фантастически огромное метеорное облако! И оно идет прямо к Марсу!
   Нельсон быстро устроился в соседнем кресле и начал манипулировать своими руками и пальцами, нажимая, переключая, щелкая клавиатурой.
   – Насколько огромно облако?- спросил он.
   – Не знаю. Ты лучше меня сможешь сделать вычисления. А сделаешь – тогда и узнаешь ответ на свой вопрос. Но оно огромно! И скорость метеоров большая! Судя по всему, он уже пересек или пересекает пояс астероидов.
   – Господи!- выговорил астрофизик, получив новые изображения с главного оптического телескопа.- Поток настолько большой и плотный, что кажется со стороны одним цельным объектом.
   Тут они услышали звук, будто били стеклянные бутылки где-то за дверью.
   – Что это?- испуганно спросила Лорен.
   Через несколько секунд звук повторился, а корабль при этом вздрогнул. Все напряглись, судорожно вслушиваясь в тишину, в основном царившую во всех помещениях на "Созвездии".
   – Мне не нравятся эти толчки и звуки,- прошептала Лорен Хан.
   – Да. На работу двигателей не похоже,- молвил устрашенный Слоупер.
   Между тем компьютер закончил какие-то вычисления и обработку информации, полученной еще на предыдущем витке, и подал сигнал. Джек Нельсон начал смотреть результат, и его зрачки расширились в ужасе.
   – Черт!- вскрикнул он.- Быстрее к командиру! Немедленно покидаем орбиту!
   Немедленно уходим! Облако движется точно на Марс. И оно уже здесь! Здесь!!!
   – Вот черт!!!- выругался МакФейн, первым поспешив с волнующей информацией к командиру корабля.
   Отдельные метеоры начали входить в атмосферу Марса еще за несколько минут до этого. Затем "Созвездие" получил удар двумя крошечными метеорами по перекладинам, которые скрепляли модули между собой. Одну из них перебило. Спустя еще некоторое время к нему вплотную подошел уже целый метеорный рой. Там были миллиарды космических камней самого различного размера: от нескольких миллиметров до десятков дюймов. И это произошло в те самые секунды, когда Джим МакФейн бросился предупреждать командира об опасности. Он был в переходе между модулями, когда прямо по нему был нанесен первый сокрушительный удар: два больших камня одновременно врезались в корпус перехода и пробили его, пройдя насквозь и вылетев с противоположной стороны. Крик техника потонул в звуке взрыва, а затем его выбросило в открытый космос.
   Космический корабль от удара тряхнуло и повело с орбиты в сторону атмосферы.
   – Господи, что происходит?- вскричал Джон Беттелз, едва удержавшись на ногах при толчке.
   Он и второй пилот только вернулись в кабину шаттла после собрания и не успели еще сесть на свои места.
   – Похоже, что-то серьезное случилось,- проговорил испуганный Стокард.
   На одной из приборных панелей, находящихся под лобовыми окнами, тревожно запищали какие-то приборы. Оба пилота кинулись к ним посмотреть.
   – Зафиксирована утечка кислорода! Большая пробоина в переходе от обсерватории к лаборатории N 2,- произнес второй пилот, быстро разобравшись, что к чему.
   – Там же наши люди!- проговорил Беттелз, уже потянувшись к переговорному устройству над своим креслом.
   И тут произошел еще толчок. Он сбил людей с ног. Затем еще и еще, все новые толчки.
   Метеоры один за другим начали пробивать все модули и переходы корабля. "Созвездие" утонул в частых взрывах.
   – Черт! Стокард!- закричал капитан.- Быстро в отсек за скафандрами! Это метеоритный дождь! Быстро одеваем скафандры!
   В кабине трясло хуже, чем на яхте в шторм. Многие приборы стали гаснуть, а некоторые заискрили, стали взрываться от скачков энергии. Наконец, какие-то метеоры попали в главные двигатели и баки с топливом. Прогремели настолько мощные взрывы, что всю модульную часть "Созвездия" разметало в стороны, а шаттл с силой швырнуло вниз, прямо в атмосферу планеты.
   Пилоты добрались до маленького, тесного отсека, расположенного между кабиной и грузовым отсеком, где в стенах за прозрачными дверцами слева и справа висело по пять скафандров. Они открыли первые два отделения и принялись поспешно облачаться в них.
   Между тем один из метеоров прошел сквозь левое крыло шаттла, наполовину втянутое в корпус, проделав у его кончика дыру. Корабль закрутило еще сильнее. Через несколько секунд достаточно большой каменный снаряд, стремительно примчавшийся откуда-то из космических глубин, едва не поразил его прямо в середину фюзеляжа.
   Спасло лишь то, что челнок кружился, все ближе спускаясь к планете, и вовремя увернулся от удара, который бы покончил с ним раз и навсегда. Метеор лишь слегка чиркнул по днищу шаттла, даже не сделав ему серьезного повреждения.
   Пилоты кое-как смогли надеть скафандры, застегнуть их и включить друг у друга системы жизнеобеспечения.
   – Отлично,- произнес Беттелз.- Теперь назад, в кабину. Думаю, команде уже ничем не помочь, если весь корабль взорвался. Будем себя спасать. И наш шаттл.
   Скафандры весьма затрудняли и ограничивали движения. Пилоты превратились в неуклюжих увальней. Но с этим пришлось мириться. Лучше было вытерпеть некоторые неудобства, но потом зато остаться в живых.
   Снова пробравшись в кабину, они увидели в окнах стремительное приближение атмосферы. Челнок уже начинал входить в нее и постепенно нагревался от трения.
   – Скорее по местам!- скомандовал первый пилот.- Нас сносит в атмосферу!
   Необходимо сделать все, чтобы совершить более или менее нормальную посадку.
   – Мы садимся?- удивленно переспросил Стокард.
   – Иного выхода нет. Посмотри – вокруг всей планеты сплошной метеоритный дождь!
   Нам не улететь, нас обязательно собьет. Будем садиться на планету.
   Говоря это, командир уже занимал свое кресло. То же начал делать вслед за ним и штурман.
   – Все,- сказал Джон Беттелз, пристегнувшись ремнями безопасности и начав работать с приборами и рычагами.- Садимся вручную. Все управление на меня! А ты следи за состоянием корабля.
   – Есть!- отозвался Стокард.
   Шаттл врезался в марсианскую атмосферу. До поверхности в этот момент оставалось лишь несколько миль. Пилоты вступили в схватку с космосом и самой смертью.
   С течением секунд шаттл благодаря их слаженным и точным действиям выровнялся, выпустил хвостовой стабилизатор и большие боковые крылья, приподнял нос, начавший покрываться искрами и трещинами, чтобы защититься тепловым щитом, закрывавшим ему все днище фюзеляжа и нижнюю сторону крыльев.
   Атмосфера Марса гораздо менее плотная, чем у Земли, а поэтому кораблю не составило большого труда ее преодолеть.
   Все ниже и ниже спускался к марсианской земле шаттл с двумя астронавтами. Его корпус покрылся множеством трещин и дымился, оставляя за собой прямой след.
   Вокруг падали метеориты, которые не могла остановить тонкая газовая оболочка Марса, называемая атмосферой. Тех было много. Десятки огненных следов мелькали повсюду, протягиваясь из космоса до самой поверхности Красной планеты.
   Шаттл планировал еще какое-то время во мраке ночи, а затем вылетел на освещенное Солнцем полушарие.
   – Шасси не выбрасываются!- чуть не закричал Стокард, пытаясь изо всех сил не поддаваться панике.- Что делать? Шасси не выбрасываются!!!
   – Выдвинуть твердые опоры!- отдал команду Беттелз.
   – Не получается! Не получается!
   – Пробуй!!!
   Стокард с силой ударил кулаком в свою приборную панель, и тут же на ней загорелась лампочка, извещавшая о том, что все-таки получилось выпустить опоры.
   – Есть! Вышли!- обрадовано вскрикнул второй пилот, а у самого на лбу выступил крупный пот.
   Три большие стальные опоры – под носом и под каждым крылом – вылезли наружу за несколько ярдов до поверхности. В следующие мгновения шаттл, который Джон Беттелз старался, как только мог, держать ровно, рухнул на них всей своей массой.
   Во все стороны полетели камни, песок, пыль. Людей встряхнуло в креслах с такой силой, что они чуть не сорвались с мест вместе с ними. Спустя несколько секунд испытаний передняя опора не выдержала и сломалась; потрепанный, разбитый и запыленный шаттл рухнул носом на землю и зарылся им в нее на большой скорости, которая не успела к этому моменту заметно погаситься. Все стекла в кабине покрылись сетью трещин, но выдержали. Обшивку в носовой части корабля сорвало начисто до внутренностей: оборудования, механизмов и электропроводки.
   Наконец, протащившись по каменистой поверхности еще некоторое количество ярдов, челнок резко остановился, зарытый в почву почти наполовину. Место аварии окутали густые облака пыли, похожей на сильный туман бурого цвета. По земле к потерпевшим катастрофу тянулась длинная борозда, оставленная опорами корабля и его днищем. Пыль оседала очень медленно, словно взвесь в каком-то химическом растворе.
 

ГЛАВА VI

 
   На Земле…
   В Хьюстоне начался отличный теплый летний вечер. Не смотря на поздний час, жизнь в нем не только не затихала, а наоборот, как это происходит в крупных городах, бурлила с большей силой. Горожане отдыхали в скверах и парках, гуляли по улицам, где также передвигалось множество машин, некоторые из них изредка сигналили друг другу непонятно из-за чего. Многие детские площадки во дворах больших жилых зданий были заполнены ребятней. Но все же такая картина наблюдалась не повсеместно. В одном юго-западном районе, состоящим почти из одних особняков, большинство из которых были очень похожи друг на друга и имели почти одинаковые размеры, было относительно спокойно. С каждой минутой в домах становилось все больше освещенных окон. Но один большой трехэтажный дом, окруженный пышной зеленью и стоявший почти на самой окраине города, уже давно светил всеми своими окнами. В сумерках между несколькими ухоженными невысокими деревьями он походил на величественный замок средневековья. Со всех сторон шикарный особняк окружала мощная ограда.
   Еще с улицы можно было заметить, что в доме проходит какой-то праздник: оттуда доносились звуки музыки, веселые голоса и крики людей.
   В гостиной на первом этаже вокруг стола, поставленного посередине помещения, собралось немало народа. Все выглядели нарядно и пребывали в отличном настроении.
   Просторная комната была украшена разноцветными воздушными шарами и лентами, натянутыми под потолком.
   – А теперь настало время для самого главного,- произнесла одна из сидевших за столом женщин, на вид немолодая, с покрывающимся морщинами лицом, но, тем не менее, умудрившаяся все еще не потерять своей женской красоты.- Пора нашей имениннице загадать желание и задуть свечи на праздничном торте!
   Под веселые одобрительные возгласы она поднялась со своего места и, прихватив с собой несколько пустых грязных тарелок, чтобы освободить немного места на столе, вышла. Через несколько секунд из-за стола встал невысокий, плотного телосложения, хорошо накачанный молодой человек. Но встал не за тем, чтобы удалиться из комнаты, а затем, чтобы взять из бара, расположенного справа от входа, очередную бутылку шампанского.
   – Стив, возьми две,- крикнули ему.
   – Две? Отлично! Понял!- отозвался парень.- Одна хорошо, а две – еще лучше!
   Он взял из бара две бутылки, закрыл ногой дверцу шкафчика и вернулся ко всем.
   – Вот! Думаю, праздник продолжается.
   Несколько человек захлопали ему в ладоши, а одна девушка громко, чтобы ее услышали все в шуме музыки и голосов, сказала:
   – Сейчас торт принесут! Разливайте скорее шампанское.
   – Стивен сейчас все сделает. Он же по этому делу мастер,- проговорил сидевший за столом лысый парень и похлопал Стивена по плечу (тот стоял рядом с ним и уже начал открывать бутылки).
   Другой, с длинными черными волосами, вызвался помочь и взял открывать вторую бутылку. Спустя некоторое время обе пробки к всеобщему восторгу отлетели в потолок, а пена, выплеснувшаяся из бутылок, залила половину стола. Тут из дверей послышался голос:
   – Ой, ребята, только осторожнее, не разбейте ничего, не убейте никого.
   – Не беспокойтесь, миссис Беттелз, это же пробки,- произнес один из парней.
   Мойрис Беттелз внесла в гостиную на круглом подносе красивый большой торт, за которым уходила на кухню. Из торта уже торчало двадцать длинных фигурных зажженных свечей.
   – Кто-нибудь, выключите свет!- раздался чей-то голос.
   Другой молодой женский голос попросил конкретного молодого человека:
   – Стивен, ты же у нас мастер на все руки! Создай нам нужную обстановку, погаси свет.
   – О'кей, будет сделано,- радостно отозвался здоровяк.
   Он вручил свою бутылку шампанского длинноволосому парню и отправился к выключателю, поручив тому разливать напиток по бокалам. Уже от выключателя он крикнул:
   – Эй, Уоррен, смотри, не обдели меня! Мой бокал стоит рядом с твоим.
   Тот махнул рукой в знак того, что услышал эти слова.
   – Ну что?- громко спросил Стивен.- Начинаем представление?
   И вырубил свет. Осталось светиться только неоновая подсветка огромного музыкального центра, стоявшего на тумбе в дальнем углу комнаты, которая отражалась в шарах, оконном стекле и других предметах, имевших хорошую отражательную способность.
   Торт поставили напротив именинницы, и пожилая женщина молвила:
   – Ну, давай, доченька, загадай свое самое хорошее и доброе желание. У тебя ведь есть оно?
   – Конечно, мама,- ответила девушка, сидевшая во главе стола в окружении своих лучших друзей, подруг и родственников.
   Все притихли и ждали, когда виновница торжества задует свечи и можно будет начать вручать ей подарки и снова поздравлять, желая только всего хорошего.
   Именинница сияла красотой больше остальных. На ней было небесно-голубое воздушное платье, а в волосах вились голубые ленточки.
   Девушка задумалась на мгновение, наблюдая за маленькими язычками пламени свечей, а когда посчитала, что желание уже достаточно хорошо загадано и, самое главное, правильно, вобрала в легкие столько воздуха, на сколько была способна, и дунула.
   Все свечи разом потухли, а вокруг грянули, заглушая музыку, аплодисменты, свист, смех.
   – С днем рождения!!!- хором прокричали несколько женских голосов.- С днем рождения, Джинива.
   Потом, поднимая вверх бокалы с шампанским, и, чокаясь, все продолжали поздравлять именинницу стоя, перебивая друг друга, не позволяя договорить. И она тоже стояла с бокалом, счастливая, чокаясь со всеми и принимая все новые поздравления.
   – С днем рождения тебя еще раз, дочка,- проговорила Мойрис, стоявшая рядом.- Будь счастлива. Всего тебе самого хорошего и доброго.
   – Спасибо, мама,- произнесла девушка.- Спасибо всем за ваши поздравления. Как здорово, что вы сегодня пришли ко мне!
   – Но это еще не все,- воскликнул один из молодых людей на другом конце стола.- Ребята, где наши подарки?
   – Ой! Да вы еще и подарки приготовили!- засмеялась удивленная Джинива Беттелз.
   – Разумеется!- сказал лысый парень.- На любом дне рождения имениннику дарят подарки. Сегодня у тебя что? День рождения! Значит, тебе полагается принимать подарки.
   Кто-то, наконец, включил свет, и церемония вручения подарков проходила в нормально освещенной гостиной.
   Первыми подарки стали дарить родные: старшая сестра, ее муж, мама и двоюродные брат с сестрой. Затем пошли друзья: Кори Инвуд, Дилан, Уоррен Лиснай, Ник, Патрик, которых позже сменили подруги Марина, Кристина, Лара, Нэнси и другие.
   Только когда получила последний подарок, Джинива вдруг вспомнила, что от Стивена еще ничего не получила и вообще в последние минуты не видела его в общей массе гостей. Оглядевшись по сторонам, она заметила его у кресел с журнальным столиком, которые стояли по левую сторону от входа в помещение. С ним рядом стояла ее мать, и они о чем-то говорили.
   Оставив свои подарки на диванчике, на который она их складывала, принимая ото всех, Джинива решила подойти к матери и Стивену. Остальные уже успели перейти в другой конец большой гостиной и толпились возле музыкального центра.
   Заметив приближение дочки, Мойрис Беттелз поспешила закончить разговор с молодым человеком и отойти в сторону. Но Джинива услышала ее последние слова "… надеюсь, Стивен. Надеюсь, на тебя можно положиться".
   – Стивен, а что ты отошел от всех?- спросила она.- О чем вы разговаривали?
   Тот улыбнулся ей и, осторожно обняв, проговорил:
   – Я не хотел мешать тебе с принятием подарков.
   – Да ты что?- не сдержала смеха девушка.- Как же ты мог помешать? И где, кстати говоря, твой подарок?
   – Он у меня есть!- торжественно объявил Стивен.- У меня для тебя особый подарок.
   Но… Мы можем выйти на улицу?
   – Выйти?
   – Ну да. Давай прогуляемся во двор?
   – Хорошо…- согласилась Джинива.- Давай прогуляемся. Что же ты такого приготовил, что не хочешь это дарить при всех?
   Тот лишь улыбнулся в ответ.
   Они вышли во двор. От крыльца к воротам тянулась выложенная камнем дорожка, по бокам которой росли низкие кустики. У забора они превращались в пышные высокие кустарники и разрастались вдоль него по всему периметру. Справа к дому примыкал гараж, к которому от ворот отходила более широкая и асфальтированная дорожка, а слева раскинулся уютный сад с несколькими аккуратными скамейками и столиками возле них. Все вокруг постепенно погружалось в ночную темноту. Лишь у входа в особняк и гараж горели фонари, не дававшие слишком много света и освещавшие небольшие участки земли под собой.
   – Сегодня такой замечательный день!- начал Стивен, когда он и именинница прошлись по дорожке к воротам, а потом повернули в садик со скамейками.- Можно было бы поехать куда-нибудь.
   – Куда?- спросила Джинива, терпеливо ожидая момента, когда он преподнесет ей свой сюрприз.
   – Да ведь много разных мест есть! Мы могли бы поехать в какой-нибудь клуб или просто на природу. Ты же любишь гулять ночью?
   – Ночью?- переспросила девушка.- Да, люблю. Это так романтично! А ты?
   – Конечно. Особенно если гулять с такой красивой девушкой как ты.
   – Спасибо, Стив,- засмущалась Джинива.
   Они присели на одну из скамеек.
   На небо медленно поднималась яркая, почти полная луна. Она привлекла внимание Джинивы. Принявшись ее рассматривать, девушка молвила:
   – Стив, посмотри. Красиво, да?
   Он взглянул на луну.
   – Да, да, красиво.
   И после этого хотел заговорить о чем-то своем, но она опередила его:
   – Смотрю сейчас на луну, на появляющиеся звезды и вспоминаю папу. Как он там? Они сейчас далеко так отсюда, где-то в космосе…
   В ее голосе послышались грустные нотки. Заметив это, парень решил больше не тянуть время и поскорее перейти к главному, ради чего он уединился с ней. Ему не хотелось, чтобы она сейчас на что-то отвлекалась, и он начал говорить своим спокойным, немного низким голосом:
   – Джинива, ты помнишь, как мы познакомились? Это было как раз ночью. Я праздновал свой день рождения. Гостей было много. И тут появилась ты! Кажется, ты пришла со своими подругами, одну из которых я тогда знал.
   – Да, Стив, я помню. Меня пригласила на ту вечеринку Ангелина,- сказала Джин.
   – Точно. Но это не важно. Главное, когда я тебя увидел, то ты мне сразу же понравилась. Спустя совсем немного времени я понял, что влюблен в тебя. Мы знаем друг друга почти два года, и я решил, что сегодня и сейчас сделаю то, что должен сделать.
   Девушка заулыбалась, догадываясь, что может сейчас произойти, и внимательно слушала. А Стивен Барр засунул руку в карман брюк и извлек оттуда небольшую черную коробочку, одновременно с этим продолжая говорить:
   – Джин! Я считаю тебя замечательной девушкой, красивой и умной. Вот, прими от меня этот подарок, являющийся прямым доказательством моей любви к тебе и ответь мне только на один вопрос: ты согласна выйти за меня замуж?
   Когда он открыл перед ней коробочку, девушка увидела там золотое кольцо с блестящим бриллиантом.
   – Ой, Стив! Какая красота!- восхищенно произнесла она.- Мне еще никто не дарил такой дорогой вещи! Я даже не знаю, что сказать тебе. Ты меня поразил!
   – Скажи только то, что мне бы так хотелось услышать.
   Джинива взяла осторожно из коробочки кольцо и надела себе на палец. Затем обняла Бара и негромко, полушепотом произнесла:
   – Я согласна, Стив.
   – Это же замечательно,- сказал он, обрадованный этим.
   Он тоже обнял ее и тихо добавил:
   – Ты сделала меня самым счастливым человеком. Я тебя очень люблю.
   – Я тебя тоже, Стив.
   Они начали целоваться. Через некоторое время парень спросил:
   – Хочешь прокатиться в открытой машине под звездным небом? Поехали ко мне в клуб и отметим там еще раз твой день рождения и заодно нашу помолвку.
   – А как же остальные?
   – При чем тут они? Пусть они остаются здесь, а мы поедем. Только ты и я.
   – Нет, Стив, я так не могу. Давай поедем, но я обязательно должна предупредить всех. Хотябы маму. Только… вдруг она будет против того, чтобы мы уехали?
   – О, нет. Не будет,- заверил Барр.- Я уже успел у нее спросить об этом.
   – Да?- удивилась Джинива.- Так ты все заранее продумал?
   Тот засмеялся, а она ткнула его кулаком в плечо, изобразив, будто бы рассердилась. Потом, вставая, произнесла:
   – Ладно, я сейчас. Подожди минутку. Я все равно должна предупредить маму.
   Со счастливой улыбкой ушла.
   – Я буду ждать у машины,- сказал ей вслед Стивен.
   Молодой человек проводил девушку взглядом до самого крыльца, а потом переместил свой взгляд на луну. Тут он все же и сам, засмотревшись на нее, подумал о тех людях, которые отважились на длительное и опасное космическое путешествие, какое еще не совершалось людьми до этого. Где-то там, в десятки, в сотни раз дальше Луны, на фоне звезд, наверное, блестел и Марс, к которому еще с несколькими астронавтами отправился отец Джинивы Джон Беттелз.
   Парень был плохо знаком с ним, и ему было все равно, где тот летает и что там с ним происходит. Для него это был абсолютно чужой человек, а к чужим людям он имел привычку либо относиться плохо, либо никак не относиться. Это являлось главной отрицательной чертой его характера. Стивен Барр не любил и не уважал людей, а тех, кто не нравился ему по непонятным никому причинам или не был ему другом – в особенности. Этот самолюбивый, самонадеянный, не блиставший культурными манерами молодой человек не считался с интересами окружающих и любил добиваться всего, чего ему хотелось, любыми способами. Вот сейчас, к примеру, он поставил перед собой цель – добиться любви той девушки, которую сам полюбил. И ему это удалось. По крайней мере, он так думал. И ему было наплевать, что вокруг все говорили о том, что они не подходят друг другу, не будут счастливы и так далее. Да, Стивен Барр и Джинива Беттелз были, можно сказать, противоположностями друг друга: он – грубиян и эгоист, она – добрая и нежная, увлекающаяся искусством и безгранично любящая, уважающая своих родителей. Но это его нисколько не заботило. Сама Джинива, влюбившись впервые в жизни, просто-напросто пока не замечала этого. Или старалась не замечать. А ее родители – мать в частности, так как в основном она могла общаться со Стивеном, когда тот приходил к Джиниве, – если и смогли за эти два года их знакомства понять, что он за человек на самом деле, то пока просто ничего ей не говорили. Чтобы не расстраивать. Они надеялись, что любовь их дочки и этого странноватого молодого человека окажется лишь обыкновенным увлечением.