Двое.
   Проклятых тварей осталось только двое – остальные были убиты во время восстания его, Каты, озверевшими от крови спецназовцами или покончили с собой тогда же. И если бы он вовремя не вмешался, то сейчас у него не было бы и этих двоих, а значит, и надежды на благополучный для всех вейнов исход дела. Единый, как же они все-таки безобразны! Кажется, уж столько раз их видел и общался с ними, что давно должен был привыкнуть, тем более говорят ведь, что вейн ко всему привы-кает… ан нет! Всякий раз пробирает дрожь омерзения при виде этой пупырчатой серо-зеленой и какой-то скользкой на вид кожи, уродливых зубастых голов с круглыми красными глазами, которые вместо век то и дело прикрываются тонкой полупрозрачной пленкой. А их перепончатые лапы?! Единый, он, Улстер Ката, с детства терпеть не мог всяких там ящериц и змей, а теперь вот с такими гигантскими разумными ящерицами (нет, пожалуй, все-таки ящерами, но это все равно!) ему приходится непосредственно иметь дело.
   Ящеры (они называли себя ирюммами, а их имена собственные не смог бы выговорить ни один вейн без риска сломать себе язык), как всегда, сидели, опершись на толстые хвосты и сложив на коленях мощных нижних лап гораздо более слабые передние, в дальнем углу своей довольно обширной комнаты-тюрьмы и тоже молча взирали на Улстера Кату и его вооруженную крупнокалиберными автоматическими винтовками охрану.
   Обоюдное молчание затягивалось, но правитель Нового Даррена не торопился.
   Ничего, пусть помучаются. Пусть подумают-погадают, для чего я пришел на этот раз. Возможно, и слегка испугаются, сильно их не испугать – гады малочувствительны к физической боли и совсем не боятся смерти. Странно все-таки… мы, вейны, конечно, верим в Единого и все такое, но для них существование Бога, насколько я понял, есть непреложный и самый что ни на есть настоящий научный факт. Ох и мерзкие же морды, однако… И, главное, совершенно одинаковые. Только по комбинезонам их и различаешь. Оранжевый – Первый. Желтый – Второй.
   – Ну, – тихо и как-то безразлично сказал он наконец в пространство между двумя ирюммами. – Так и будем молчать?
   – А о чем нам говорить? – в ответ проквакал Первый (он был чуть выше ростом и помассивней Второго, и Улстер Ката даже подозревал, что имеет дело с самцом и самкой), и центральный компьютер перевел его слова на вейнский и выплюнул через динамики.
   – Да все о том же. – Ката сел на предусмотрительно подставленный охранником стул и закинул ногу на ногу. – Нам нужно, чтобы вы доставили всех нас к ближайшей звезде с планетой, на которой мы могли бы жить и заново строить свою цивилизацию. Я устал повторять это вам.
   – А мы устали отвечать, – отозвался Второй.
   Ближайшая известная нам кислородная планета – это именно та планета, на которую мы первоначально собирались вас доставить.
   – Я нисколько не сомневаюсь в том, – жестко усмехнулся Улстер Ката, – что нас там ждет горячий прием. Все-таки признайтесь, зачем мы вам понадобились? Неужто при вашей технике вам не хватает рабочих рук? Или, может, возникли проблемы с мясом?
   – Бред! – громко фыркнул Первый. – Несете полнейшую чушь и сами – уверен – это осознаете. Какое мясо? Мы уже две сотни ваших лет не убиваем животных с целью пропитания. Для этого существуют белковые синтезаторы…
   – Вот, – удовлетворенно заметил Ката. – Вот и сами признались, что мы для вас всего лишь животные.
   – Не цепляйтесь к словам, – раздраженно дрогнул хвостом Первый. – Я долго думал над тем, что произошло, где мы совершили ошибку… но это не поддается логическому анализу. Не знаю… возможно, если бы я был специалистом по психологии гуманоидов или фи-лософом… но я всего лишь простой космонавигатор. Мы пришли к вам с миром. И не просто с миром. Мы пришли, чтобы спасти вас! А вы нас убили… Зачем?
   – Мы всегда убиваем врагов, – холодно пояснил Ката. – И хватит лгать. Хорош мир, который навязывают силой1
   – Силой? О чем вы говорите?!
   – Бросьте. Лучше вспомните хорошенько, как вы силой грозились нас забрать из Черепаховой долины в случае нашего отказа. Вспомните ваши красочные рассказы о том, как замечательно мы заживем на новой родине, под вашим, разумеется, мудрым руководством и неусыпным контролем, чтобы, как вы сами выразились, "исключить повторение прошлых ошибок". Что молчите? Было?!
   – А вы предпочли бы умереть медленной и мучительной смертью там, на вашей несчастной родине, которую вы же сами, собственным руками превратили в радиоактивную пустыню?! Расе, доведшей себя до самоуничтожения, необходим контроль со стороны более мудрых. Или вам хотелось бы устроить на новой родине то же самое, что и на старой?
   – Возможно. Но это было бы НАШЕ решение. НАШЕ, понятно? А не навязанное извне какими-то ящерицами. Пусть даже и говорящими.
   – Если дурак или сумасшедший хочет прыгнуть со скалы в пропасть, – неожиданно тихо сказал Второй, – то долг разумного, волею судьбы оказавшегося рядом, схватить его за шиворот и силой оттащить подальше. Но это так, к слову. Не забывайте, что сила к вам применена НЕ БЫЛА. Вы добровольно пошли с нами.
   – Угроза применения силы зачастую столь же действенна, как и сама сила. И даже более действенна, – промолвил Улстер. – Я вам не верю. Да и с какой стати? Вся история вейнов доказывает совершенно обратное: более сильный народ всегда захватывает более слабый и подчиняет его себе. Почему же во Вселенной должно быть иначе? Но мы не желаем быть вашими рабами, понятно? Не хотим и не будем. Рано или поздно мои инженеры и ученые разберутся во всей этой механике (он постучал носком сапога об пол), и тогда мы справимся и без вас. Но тогда вы, именно вы, станете нам не нужны. Более того – вы превратитесь в источник постоянной тревоги и даже опасности для нашей расы. А так… так я гарантирую вам жизнь. Вы даже сможете иметь детей, если, как я предполагаю, вы разного пола.
   Второй громко фыркнул.
   – Вы не понимаете! – Первый неожиданно поднялся во весь свой более чем двухметровый рост, и охрана тотчас вскинула винтовки. – "Спасательная планета", на которой мы находимся, рассчитана только на два сверхсветовых прыжка сквозь пространство! То есть… не она сама, а ее… ресурсы… не знаю, как объяснить, чтобы вы поняли… Горючего, совсем грубо говоря, хватит лишь в одну сторону. Потому что один прыжок мы уже совершили, когда шли к вам на помощь. Потом нужна дозаправка. Если вы ошибетесь и выберете звезду, возле которой нет кислородных планет, то неминуемо погибнете в конце концов. Искусственное солнце погаснет, запасы продовольствия и кислорода закончатся, и возобновить их не удастся. Вам все равно придется воспользоваться Дальней Связью, чтобы мы, ирюммы, опять пришли к вам на помощь… Неужели это не понятно?!
   – Ирюммы и так и эдак придут на помощь, – спокойно сказал Второй, продолжая сидеть, и Улстеру Кате показалось, что в механическом голосе центрального компьютера проскользнули насмешливые нотки. – Мы давно пропустили первый контрольный сеанс связи. Скоро, насколько я понимаю, пропустим и второй. Тогда наши всполошатся по-настоящему и пошлют сюда корабли. Нас найдут – это несомненно. А когда найдут, ваша диктатура закончится. И закончится, как и всякая диктатура, бесславно.
   – Вот здесь вы ошибаетесь, – растянул губы в резиновой улыбке Временный Правитель Нового Даррена. – Мы будем драться. А если война будет проиграна, то, клянусь, я взорву, к чертям, эту посудину вместе с собой, вами и моим народом. Так что все равно будет по-нашему, не обольщайтесь. Вашими рабами мы не станем. Повторяю: нам нужны координаты ближайшей кислородной планеты. И нам нужно, чтобы вы нас как можно скорее туда доставили. Учтите также, что мы уже немного разобрались в вашей технике и координаты той системы, куда вы собирались доставить нас первоначально, нам известны. Так что обмануть нас вам не удастся.
   – Вы безумны. – Первый снова опустился на корточки и сложил передние лапы на коленях – Вы безумны, и это печально, потому что ваше безумие может окончательно погубить остатки вашей расы. Подумайте хотя бы, чем виноваты дети перед…
   – Не смей! – сорвался на крик Улстер Ката и, выхватив из висящей на ремне кобуры крупнокалиберный пистолет, направил его в крутой шишковатый лоб Первого. – Никогда не смей называть меня сумасшедшим, ты, ящерица! Ты и он (Ката ткнул стволом пистолета в сторону Второго) живы до сих пор только потому, что я все еще надеюсь на ваше благоразумие. Но знайте, что жить вам с вашим упрямством осталось недолго. Одно из двух: или мы научимся управлять СП сами, или у меня просто кончится терпение.
   – Мы не боимся смерти, – сказал Второй. – Ты это знаешь. – И он повернулся к вейнам хвостом, давая понять, что разговор окончен Первый, помедлив, последовал его примеру.
   Улстер Ката вытер пот со лба, с некоторым недоумением посмотрел на пистолет в своей руке, сунул его в кобуру, круто развернулся на каблуках и, махнув рукой охране, вышел.
 
   Воистину ни один из вейнов до конца дней своих не забудет этого зрелища.
   Невероятных, ошеломляющих чувства и разум размеров, округлая и выпуклая масса протиснулась сквозь низкое серое небо, медленно пошла вниз, как бы грозя раздавить собой все живое и неживое, но в последний момент смилостивилась и застыла, едва не касаясь деревьев своей самой нижней точкой.
   Как будто гигантская – 135 километров в диаметре, как выяснилось позже, – миска опустилась на Черепаховую долину вниз дном.
   Это и оказалась обещанная "спасательная планета" ирюммов.
   Но до этого была проделана грандиозная работа, и надо сказать, что организовать дело ирюммы умели.
   Конечно, и сами вейны к тому времени уже не являлись толпой до смерти перепуганных обезумевших разобщенных существ, – Улстер Ката со своими спецназовцами, полицией и отрядами добровольцев успел навести в долине хоть какой-то порядок и сколотить некое подобие гражданского общества, что сыграло свою положительную роль в осуществлении эвакуации. И все-таки одна только подготовка к ней отняла полных двадцать три дня.
   Эта была воистину героическая и беспрецедентная акция, сравнимая в какой-то малой мере лишь с полулегендарным переселением далеких предков вейнов с тонущего Западного острова-материка на незыблемый Восточный три с половиной тысячи лет назад. Но знаменитое то переселение совершалось в течение как минимум пяти лет, да и количество переселенцев не превышало, по подсчетам современных вейнских историков, двухсот двадцати – двухсот пятидесяти тысяч вейнов. Здесь же…
   В Черепаховой долине к тому времени насчитывалось ровно один миллион восемьсот тысяч триста двадцать два вейна, включая больных, стариков и детей.
   И всем им (желательно каждому!) нужно было доходчиво и убедительно разъяснить ситуацию и дать время на подготовку.
   Ирюммы помогли наладить местное теле– и радиовещание, и теперь в глаза и уши вейнов день и ночь непрерывным потоком текла информация о "спасательной планете", о добрых и великодушных пришельцах и, конечно, о крайней необходимости эвакуации. В этих же целях был даже возобновлен выпуск "Дарренского вестника" – бывшей ежедневной городской газеты, которая теперь распространялась по всей Черепаховой долине.
   На агитацию ушло полных двадцать три дня, а потом начался исход.
   Как это всегда бывает в подобных случаях, эвакуация напоминала камнепад в горах.
   Вот от громкого звука, чьей-то неосторожной подошвы или просто так, от нечего делать, сорвался вниз маленький камушек, зацепил соседний, тот – следующий… и пошло-поехало. Не успеешь сказать "мама", как уже катится, сметая на своем пути все живое и мертвое, каменная лавина, и пыль до небес, и грохот в ушах, и страшно… страшно…
   Сначала одна семья потихоньку, как бы стыдясь, начала вязать узлы, за ней – вторая, третья… И вот уже весь Даррен охвачен лихорадкой сборов.
   Ирюммы предостерегали (впрочем, это подтверждали и приборы вейнов), что радиационный фон, в связи с сезонным изменением направления ветров, заметно повышается с каждым днем и нужно убираться из этого гиблого места как можно скорее, а посему брать в дальнюю дорогу только самое необходимое и личное. Там, на новой родине, девственно чистой, не изгаженной ни трудовой деятельностью, ни войнами, ни отходами разумных, они, ирюммы, помогут вейнам вновь обрести утраченное и не подвергнуться регрессу как в техническом, так и в нравственном отношении.
   "Мы поможем, – снова и снова твердили и торопили они. – Берите только личные вещи и книги".
   И эта спешка, это явно выраженное нетерпение пришельцев тоже впоследствии обернулись против них. И еще как обернулись…
   Конечно же, Улстеру Кате, а точнее, его спецназовцам (полиции он не доверял) и некоторым облеченным доверием членам добровольческих дружин удалось пронести на СП, как почти сразу окрестили вейны "спасательную планету", изрядное количество ручного стрелкового оружия и боеприпасов.
   Ирюммы оказались на удивление беспечны и доверчивы. Они хоть и потребовали оставить внизу любое огнестрельное оружие, но не сделали АБСОЛЮТНО НИ-ЧЕГО для проверки выполнения своих требований.
   Да что там ручной пулемет или автоматическая винтовка! Ракетный броневездеход можно было пронести на СП в разобранном виде, буде таковой нашелся бы в Черепаховой долине.
 
   Как уже было сказано, эвакуация нарастала лавинообразно.
   Почти никто из тех, кто уже покинул Даррен или другие города и поселки долины и вступил со своей семьей и пожитками в один из тридцати двух силовых тоннелей-эскалаторов, ведущих на поверхность СП, не возвращался обратно.
   Но некоторые все же возвращались.
   Это были в основном те, кто в спешке или по рассеянности забыл что-то для себя очень важное из личных вещей, а также те, кто возвращался специально, чтобы рассказать сомневающимся и колеблющимся о чудесах "спасательной планеты" ирюммов. Поделиться, так сказать, впечатлениями с соседями и друзьями.
   Тридцать два широких – десять вейнов в ряд с вещами – силовых тоннеля-эскалатора вели на поверхность СП на высоту десяти километров, если считать от верхушек деревьев Черепаховой долины. Каждый тоннель имел в длину четырнадцать километров, и шагнувший в него вейн возносился над грешной своей землей со скоростью десять километров в час, и потом неведомая сила несла ошеломленного вейна еще пятьдесят пять километров над холмами и лесами "спасательной планеты" прямо к окраине большого белого города на правом берегу симпатичной реки. В общем весь путь с момента вступления в силовой тоннель-эскалатор до окраины города занимал три с половиной часа.
   При максимальной нагрузке каждый из тоннелей-эскалаторов мог бы поднимать одновременно до тридцати пяти тысяч беженцев вместе со всем их скарбом, но на самом деле нагрузка была гораздо меньшей, хотя буквально через несколько дней после того, как первые смельчаки решились на эвакуацию, со всех концов Черепаховой к чудесным тоннелям в другой мир потянулись тысячи и тысячи беженцев.
   Это действительно был Великий Исход. Продумавший и предусмотревший все заранее, Улстер Ката послал с первыми беженцами силы полиции и несколько отрядов добровольцев, с тем чтобы обеспечить организованное расселение граждан в Новом Даррене (так решено было назвать город на СП).
   Сам он с наиболее приближенными помощниками неоднократно побывал и в Новом Даррене, и в недрах самой СП, где размещались двигатели, всевозможные склады, жилые и производственные помещения ирюммов, генераторы силового и гравитационного полей и много, много чего еще. Ирюммы сразу и безоговорочно признали в нем, Улстере Кате, лидера вейнов и вовсе не были против того, чтобы он оставался лидером и впредь (во всяком случае, на время их путешествия в космосе), а он, в свою очередь, старательно изображая послушного и благодарного ученика, задавал бесчисленные вопросы, вникал во все и все запоминал. И улыбался, улыбался, улыбался.
   Когда волна беженцев достигла своего апогея, он переправил на СП три сотни самых надежных своих бойцов вместе с разобранным на части оружием и большим количеством боеприпасов. Остальные продолжали поддерживать порядок при эвакуации и вошли в силовые тоннели-эскалаторы Последними, демонстративно побросав у входа автоматические винтовки и пистолеты. Ирюммы остались довольны. Им казалось, что все идет по плану и закончится, как и положено, очень хорошо.
   Спасенные вейны вели себя смирно и тихо, всячески выказывая благодетелям свое расположение при любом удобном случае. Благодетели же, как и было предусмотрено заранее, отправили корабли сопровождения домой (космос обширен, и кораблей всегда не хватает) и занялись своими подопечными.
   Некоторое время СП еще находилась в Черепаховой долине – нельзя было сразу покидать планету вейнов, так как изрядно потрепанная психика ее обитателей могла не выдержать еще одного стресса. Необходимо было дать вейнам хоть намного привыкнуть и обжиться на новом месте.
   Но и медлить особо тоже было нельзя.
   Ирюммы без устали и с завидным терпением повторяли, что их "спасательная планета" – не обычный космический корабль. Она не обладает маневренностью, энергетическими ресурсами, запасом хода и прочностью, сравнимыми со средним звездолетом, если брать все это относительно собственной массы, конечно. Точнее, энергетические ресурсы ее на самом деле громадны, но большая часть энергии уходит на силовой купол, гравигенераторы, регенерацию воздуха и воды и вообще на поддержание необходимых условий для жизни более чем полутора миллионов вейнов и двухсот тридцати двух ирюммов. Так что для двигателей разгона и торможения, а также для силовой гиперпространственной установки энергии оставалось сравнительно мало. Именно поэтому – объясняли ирюммы – им придется долго разгоняться до субсветовой скорости, на которой только и возможен переход в гиперпространство.
   Но настал долгожданный день, а точнее, ночь, когда летающий остров СП чуть дрогнул и сначала очень медленно, а потом все быстрее и быстрее пошел вверх, покидая сотворенную Богом и погубленную его нерадивыми детьми планету.
   А когда утром жители Нового Даррена проснулись, то первое, что они увидели, было солнце.
   Да, это было самое что ни на есть настоящее солнце с самыми настоящими теплыми и ласковыми лучами, и смотреть на него было по-настоящему больно. Правда, размерами оно было гораздо меньше того, к которому они привыкли, но на такие мелочи можно было с легкой душой и плюнуть.
   Солнце! Его так давно не было… Солнце и голубое небо. Этот день стал настоящим праздником, и мало кто из вейнов задумался о том, что они вышли наконец в открытый космос.
 
   Улстер Ката не верил ирюммам.
   Не только собственный жизненный опыт, но и опыт бесчисленных поколений его предков буквально вопил о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках. А им этот самый сыр предлагали, казалось, совершенно бесплатно да еще и практически в неограниченных ко-личествах.
   Часто встречаясь с ирюммами (всякий раз ему приходилось преодолевать отвращение к этим разумным ящерам) всяких уровней – от простого техника до руководителя экспедиции, он и так и эдак пытался вызнать, что же потребуют спасители взамен за свою помощь, и всякий раз получал один и тот же ответ: "Ничего", Впрочем, не совсем ничего.
   Ирюммы оставляли за собой право поначалу помогать вейнам освоиться на новой родине, следить за их успехами и неудачами, а также не допускать вооруженных столкновений между своими подопечными.
   Улстер Ката не спорил. Он только кивал головой, соглашаясь, и улыбался. Но улыбка его отнюдь не излучала тепло и благодарность.
   В тридцать лет волею обстоятельств, подкрепленной собственной волей, он получил практически неограниченную власть над последним родом вейнов и прекрасно понимал, что властью этой не только придется делиться с ирюммами, но, возможно, и вовсе ее отдать, так как его представления о благе для вейнов совсем не совпадали с представлениями о том же благе ирюммов.
   Улстер Ката оказался умным, хитрым и, как выяснилось, обладающим изрядным талантом к интриге по-литиком. За очень короткое время ему удалось создать целую партию своих единомышленников, в которую, кроме трехсот абсолютно преданных ему спецназовцев, готовых в любую секунду выполнить любой его приказ, вошли также руководители и многие члены добровольческих отрядов, часть радикально настроенных полицейских и пожарных, представители технической интеллигенции.
   Нельзя сказать, что Улстер Ката достиг больших успехов в разжигании недоверия, а порой и ненависти к ирюммам – слишком комфортными оказались условия жизни на СП, а уж после всего, что пришлось пережить за последнее время вейнам, и вовсе райскими. Среднему обывателю ведь, по сути, глубоко наплевать на то, кто именно находится у власти, – было бы вдоволь еды, крыша над головой да уверенность в собственной безопасности и безопасности детей, родных и близких, а все это, включая развлечения и даже интересную работу для желающих, ирюммы предоставляли с охотой и совершенно ничего не требовали взамен.
   Но и ничтожными его успехи тоже назвать было нельзя – практически вся молодежь оказалась на его стороне.
   Молодежи вообще свойственны радикализм, смутное революционное сознание (все сокрушим, а там посмотрим) и безотчетное стремление к анархии. Опять же молодежь легко увлечь яркой идеей, особенно если идея эта непосредственно касается прав и свобод молодежи.
   А Улстер Ката увлечь умел.
   В конце концов, он сам был достаточно молод и легко находил общий язык с семнадцати-двадцатидвухлетними юнцами.
   Разумеется, приходилось соблюдать конспирацию, которая, впрочем, из-за воистину детской беспечности ирюммов не была слишком строгой.
   "Нас везут в рабство, – говорилось в одной из самых распространенных листовок, выпущенных подпольной типографией Каты. – Те, кто не видит и не понимает этого, уподобляются домашней скотине, которую ведут на убой.
   Неужели вы поверили в жалкую и лживую сказку о прекрасной новой родине, где земля плодородна и богата полезными ископаемыми, а вода и воздух первозданно чисты?
   Опомнитесь!
   Самыми авторитетными учеными-вейнами давно доказано, что кислородные планеты – исключительная редкость во Вселенной. Если бы такая, о которой нам постоянно твердят наши "спасители", и существовала на самом деле, то они, конечно же, давно прибрали бы ее к своим рукам.
   Нет, братья. Коварные ирюммы воспользовались нашей бедой и нашей слабостью и захватили нас или в качестве рабов, или как расходный материал для своих жестоких биологических экспериментов.
   Да и что может быть общего между нами?
   Они – холоднокровные и бесчувственные ящеры, детеныши которых появляются на свет из яиц.
   Мы же – теплокровные живородящие и млекопитающие вейны.
   Да, сейчас они сильнее. Но не все потеряно. У нас есть силы, которые не позволят осуществиться коварным замыслам ирюммов. Мы не призываем вас браться за оружие, которого, впрочем, у нас и нет. Мы лишь призываем вас всегда помнить, что вы – вейны. Комитет Спасения Цивилизации. Конечно же, образцы этой и других подобных листовок попадали в руки (лапы?) ирюммов, и руководство экспедиции даже провело нечто вроде расследования, которое, как и следовало ожидать, не разъяснило ровным счетом ничего. Они даже пригласили Улстера Кату, показали злополучные листовки и попросили у него, как у лидера вейнов, совета. Лидер вейнов внимательнейшим образом прочел собственноручные агитационные творения, пожал плечами, улыбнулся и авторитетно заверил руководство в том, что никакой опасности нет и быть не может. Просто группа каких-то полусумасшедших радикалов, каковые всегда найдутся в любом сообществе разумных ("Только не у нас!" – запротестовали ирюммы. "Хорошо, в сообществе гуманоидов", – охотно согласился Ката), слегка мутит воду. А возможно, и вовсе это результат действий одного вейна. Мало ли шутников и безумцев на свете? К принтеру же нынче любой имеет свободный доступ. Со своей стороны он пообещал разобраться и навести порядок, что и было незамедлительно выполнено – листовки исчезли. Но дело свое они успели сделать.
   У ирюммов не существовало практически никакого опыта разведки и контрразведки, так как их общество уже очень давно развивалось ровно и стабильно, без всяких социальных потрясений, революций и вооруженных конфликтов. Так что все дело кончилось тем, что ирюммы просто-напросто усилили собственную агитацию через компьютерные дисплеи, которые имелись во всяком жилище вейнов или общественном помещении. День и ночь на экранах крутились изумительные по качеству цветные кадры с пейзажами будущей планеты-пристанища, а также документальные фильмы о жизни ирюммов на их родной планете с соответствующими комментариями.
   Если бы ирюммы хоть немного разбирались в психологии вейнов… но увы. Подобная политика только сыграла на руку Улстеру Кате и его сподвижникам, так как любой вейн с молоком матери впитал, а также давно убедился на собственном опыте, что если власти предержащие за что-либо активно агитируют, то именно этого самого "чего-либо" и следует опасаться более всего.
   Тем временем Улстер Ката детально планировал военный переворот и захват СП, заставляя своих сторонников активно изучать "спасательную планету" и язык ирюммов.