Сзади раздался грохот – это Риган, сделав резкий выпад вперед, опрокинул трехликого на спину. Черный трон разлетелся в щепки. Ну вот, еще меньше…
   Рыцарь поднял меч.
   – Риган, стой! – завопила я, внезапно вспомнив непонятное предостережение Нагиры. – Не делай этого!
   – Ты что, Стася?! – опешил зеленоглазый. – Оставить его… в живых?!
   – Но…
   – Отойди! Я поступаю по Закону! Он должен умереть…
   – Нагира сказала: «Не пачкай руки!»
   – Дьявол вас разберет, женщины! – чертыхнулся ничего не понимающий рыцарь. – Что мне теперь, его до ворот проводить и дорогу указать?.. Чтобы через год он снова пришел?! С пополнением?!
   – Где он его возьмет?..
   – Как это где?.. А как же… – Рыцарь обернулся на стоящих за моей спиной с саблями наголо соратников отца. Уже бывших соратников.
   – Ты – Властитель, – склонил голову Вепрь. – Он свергнут.
   – Что?! – задохнулся от злобы трехликий. – Кретины! Уроды тупорылые! Как вы смеете?! Вы должны подчиняться мне! Всегда – мне! Только мне! Я ваш Повелитель!..
   – Уже нет.
   – Помогите! Поднимите меня! Вы обязаны!!
   – Не обязаны, – проговорил лысый Хруст. – Мы подчиняемся одному Повелителю, и это уже не ты. Ты первый пошел войной на младшего. Ты должен уступить место. Так велит Закон.
   – К черту ваш закон! – завизжал бывший Властитель, пытаясь дотянуться до выпавшего из рук меча. – Вы за это поплатитесь!..
   Я носком ботинка отпихнула оружие в сторону. Меч слетел с помоста под ноги приостановившихся драчунов. Нечисть задрала лохматые головы, сообразив, что происходит что-то важное…
   – Мы всегда всходили на трон по колено в крови, – пробормотал Риган, глядя на барахтающегося в складках черного одеяния трехликого. – Печать Силы. Чтобы показать, на что способен. Чтобы никто больше не рискнул поднять голову… И всё равно всегда находился кто-то. И всегда найдется. Может, и мой сын когда-нибудь…
   Он медленно сунул меч за пояс:
   – Уходи! Пока я не передумал.
   – Не играй в благородство, мальчик мой, – прищурился тот, поднимаясь. – Ты же знаешь, это у нас не в чести!.. Моя карта бита, но ритуал Великой Жертвы еще никто не отменял… Как-никак, мы кровные родственники. Алтарь примет мое сердце, и власть Подземелий будет вечной… ты ведь всегда этого хотел?.. Всё в твоих руках…
   Рыцарь сжал зубы и мотнул головой:
   – Уходи!
   Я немножко расслабилась. По совести сказать, боялась, что сорвется. Мог. Но устоял… Не могу себе даже представить, каких усилий это ему стоило!..
   – Ты отказываешься?..
   – Уходи! Не нужна мне твоя никчемная жизнь!
   – Да так ли это?.. – ухмыльнулся Повелитель, бочком-бочком отступая к краю помоста. – Ты был бы всесилен… подумай…
   – He испытывай моего терпения!
   – Что ж, сынок, как скажешь… – троемордый неожиданно резво скакнул в сторону от деревянных ступеней, куда было уже поставил ногу, и заграбастал мою зазевавшуюся светлость в охапку. – Царствуй!.. Посмотрю я, сладкой ли тебе победа покажется, когда я сверну твоей девчонке шею, как худому куренку!..
   – Отпусти ее! – зарычал рыцарь, бросаясь вперед. Повелитель, хохоча, локтем сдавил мне горло:
   – Никогда! Ты всё у меня отнял, так получи же… прощальный подарок!..
   Я услышала, как затрещали позвонки… Как это ни печально – мои собственные. Да… вот так оно всё и заканчивается. А жизнь, кажется, только начиналась!..
   – Стася!! – раздался снизу общий вопль. Прощайте, ребята, мне вас будет очень не хватать!..
   Остекленевшее лицо зеленоглазого рыцаря медленно растворялось в темноте…
   Бывший Повелитель внезапно дернулся всем телом и резко качнулся назад с надрывным хрипом. Руки его разжались, и я сползла на дощатый настил, совершенно не соображая, что происходит и на каком я свете – уже на том или все еще на этом?.. Чьи-то сильные руки подняли меня с помоста.
   – Стася… Стасенька, ты меня слышишь?..
   Я закашлялась. У, все связки передавил, щучий сын!..
   – Стася?!
   – Тут я… тут… – еле ворочая языком, отозвалась моя светлость. Жутко болела шея. Зато зрение потихоньку возвращалось… Первое, что я увидела, – перепуганные зеленые глаза с вертикальными зрачками. Второе – неподвижное, бесформенное тело свергнутого Властителя Подземелий. Голова трехликого была странно вывернута, пальцы скрючены смертью, по грубо сколоченным доскам помоста растекалась темная лужа. Над распростертым телом с окровавленной мордой стоял Страж Тени. Вовремя успел, лохматый. Ой, как вовремя… Да что они все меня душат-то?! Как будто, кроме шеи, других мест нету… Вот закажу царским кузнецам металлический «испанский воротник» – и пущай злопыхатели хоть взбесятся тогда…
   – Я твой должник, Иллан, – сказал рыцарь.
   – Я запомню… – ухмыльнулся пес, переступая через поверженного врага. – Забудь. Мы квиты. Что бы там Стася ни говорила, но… вот теперь я могу спать спокойно!..
   – Мстительный ты всё-таки, Ил… – слабо улыбаясь, просипела я.
   – Я – памятливый…
   – И почему тебя всегда спасает кто-то другой? – пробормотал Риган. Я уткнулась носом ему в шею:
   – Дурак… Зато от тебя меня уже никто не спасет…
 
   Я проснулась среди ночи от липкого страха и рывком села на кровати. Ни единого звука. Темно. Ничего не видно. Где я?!
   – Мыш!!
   – А?!
   – Тьфу… – моя светлость бухнулась обратно. Отпустило…
   – Ты чего, мать?.. Кошмар приснился? – Острые коготки царапнули мою руку.
   – Нет. Просто испугалась, что…
   – Да понял уже. – Крыс вздохнул. – Сам утром боюсь глаза открывать. Увижу клетку – мгновенное кровоизлияние в мозг!..
   – Вот-вот… Ладно, спи. Извини, что разбудила.
   – А, фигня… – Он зевнул и утих. Я лежала с открытыми глазами, глядя в потолок и потихоньку привыкая к темноте. Кругом было тихо – дворец спал. Конечно, сколько праздновать-то можно?! За последнюю неделю цены на алкоголь в столице взлетели до небес!.. Не пили только дети, а их взрослые родственники, кажется, дружно решили утонуть в вине и разгуле… Кстати, о гринморцах… Не успело еще остыть тело ныне почившего врага, как они таки прибежали каяться! Причем рыдали так, что даже меня разжалобили… Про царя я и не говорю – он на радостях простил всё, что было и чего не было!.. Пороть, само собой, не стал. Хотя я настаивала… Ну и зря, между прочим, им же только на пользу. Ладно!.. Пускай их тогда совесть мучает всю оставшуюся жизнь за свое малодушие!..
   Ригана «реабилитировали», свалив все грехи на его буйнопомешанного папашку, несмотря на то что рыцарь, к его чести, от своих прошлых сомнительных «подвигов» не открещивался… Хотя Темницу и вожделенный трон он всё же получил! Да он, в общем-то, всегда получает то, что хочет… Обитатели Подземелья его всё-таки признали. Пусть не сразу и не все, но это тоже много значит. Он никого не держал и ничего не обещал. «Кто хочет пойти за мной – тот пойдет», – сказал он. И они пошли!.. Нечисть принесла новую присягу и сейчас, под руководством одного честного маршала и двух честных генералов (звучит абсурдно, но я им почему-то верю), временно переквалифицировавшихся в прорабы, вдохновенно возводит новую Темницу на равнинах Волчьей Земли. Это Кирий расщедрился. Жить где-то надо, а Южные Пещеры восстановлению не подлежат.. Да и не хочется возвращаться в те места. Тяжко. Слишком плохие воспоминания… Волчья Земля – самое то, больно уж дикая, хоть и входит в Мелиор, да только Кирию в жизни своей не приструнить местных Робин Гудов! Мягок больно. У рыцаря, при всех его достоинствах, порядки другие. Он себя уважать заставит… Они с Его Величеством, по настоянию полковника, выпили чашу дружбы и заключили мир. Отныне Подземельями не будут пугать друг друга по ночам. Да, пускай их население – нелюди, но это вовсе не значит, что они спят и видят, как бы на корню сгноить человечество! Это просто другая форма жизни. Они же не виноваты, в конце концов, что родились такими, воспитывались, соответственно, в ненависти к людям, и правители у них были один другого «лучше»… я никого не защищаю, просто они могут, так же, как мы, любить и ненавидеть, верно служить и предавать. Подумаешь – рога и хвост! Они, кстати, далеко не у всех в Темнице есть… А воевать, честно говоря, всем уже давно осточертело. Даже порождениям Тьмы. Вряд ли они, конечно, когда-нибудь будут с людьми водить хороводы, но мирно сосуществовать рядом, не причиняя друг другу вреда, – а почему бы и нет?..
   В общем, все рады до невменяемости. Кроме меня… Я же ни есть, ни спать, ни думать ни о чем не в состоянии. Только глаза закрою, и жуть берет – а ну-ка, что, если будет как в прошлый раз?.. Еще одного такого насильственного возвращения я просто не переживу!.. Но Арес сказал, что вернуться мне придется. А у них, у богов, воздух порожняком гонять не принято, сказал – сделал. Наши чувства, в общем-то, никого из них не волнуют… Издав глубокий вздох, я поднялась с кровати и взяла с каминной полки трубку. Заснуть всё равно не получится…
   – Стаська, ну что ты бродишь, как тень отца Гамлета?..
   – Мыш, я так больше не могу!
   – Так ляг и спи…
   – Да не могу я! – с отчаянием прошептало мое командирство. – Неужели ты не понимаешь?!
   – Всё я понимаю, сестренка, – серьезно сказал хвостатый, взбираясь по длинной ночной рубашке ко мне на руки. – Самому не хочется!.. Может, еще одну войну развязать, чтоб нас на третий срок оставили?..
   – Сомнительный выход.
   – Знаю… Но что-то же делать надо?..
   – Надо. – Я выдохнула дым. – К тому же Андрюха по-любому вернуться должен!.. Одно дело – я, а у него здесь никаких интересов…
   – Кроме тебя.
   – Перестань…
   – А то ты сама не видишь?.. – фыркнул он. – И влетел он сюда при твоем участии, и торчит здесь тоже по этой причине… Стаська, ты уверена, что хочешь остаться?
   – Да, – твердо сказала я. – Андрюха для меня очень много значит, но… Знаешь что, не трави ты душу!.. И так уже света белого не вижу!.. Лучше б меня троемордый тогда задушил к чертям собачьим, чтобы не мучилась!..
   – Стаська! – испугался крыс. – Ты это брось!..
   – А что?! У меня просто руки опускаются!.. Пойти, что ли, с крыши броситься, да и дело с концом… хорошая идея, кстати.
   – Чего?!
   – Ничего… – Я зажгла свечу и начала одеваться.
   – Стаська! Не позволю!!
   – Тихо ты, разбудишь всех…
   – И разбужу! Совсем гикнулась!..
   – Да не собираюсь я убиваться!.. Это я так, в порыве… прогуляюсь немного, мозгами пораскину, может, придумаю что. – Моя светлость пригладила перед зеркалом всклокоченные волосы. – Должен же быть какой-то выход…
   – Например?
   – Откуда мне знать!.. Болтаюсь в подвешенном состоянии между двух миров, хоть разорвись… – Я замерла, тупо пялясь на себя в зеркало. – Вот… именно!
   – Ты чего?..
   – Мыш! – я подпрыгнула на месте. – Есть!!
   – Что?!
   – Отражение!..
   – Так это ж зеркало…
   – Да нет, балда!.. Пророк сказал – «откажись от отражения»! Как же до меня сразу-то не доперло?..
   – До меня и сейчас не доходит…
   – Это неважно! – тряхнула я головой. – Мне срочно нужен Андрюха… и Арес!
   – Зачем?!
   – Надо! Я возвращаюсь домой!..
   – Как?! – охнул длиннохвостый. – Ты же остаться хотела!
   – Останусь… – Я ссадила Мышеля на ковер. – Бегом за Андреем, только не разбуди никого, они меня сроду никуда не пустят… Цыц! Чтобы я в ближайшие полчаса и слова от тебя не слышала!..
   – Ненормальная…
   – Бешеная! – с достоинством поправило мое командирство, подталкивая Мыша к двери. – Давай, в темпе! Надо это дело до утра провернуть…
   – Ну, как знаешь… – Мыш тихо скрипнул дверью и исчез. Я вынула из кармана штанов амулет Поднебесных. Если услышат сразу – через пару-тройку часов кто-нибудь из них будет здесь. Где выход наверх, к главной башне, я знаю… Андрюша хотел полетать? Вот и полетаем…
 
   Пустынная степь окрашивалась в розоватый цвет – всходило солнце. Прохладный ветер шевелил сухую колючую траву. Омоновец почесал в затылке, разглядывая высокую веточную пирамиду с воткнутым на верхушке лезвием вверх древним мечом.
   – Это что?..
   – Святилище Ареса, – ответила я, карабкаясь наверх. – Когда кочевники нуждаются в его помощи, они приходят сюда…
   – А мы здесь зачем? Ты же ничего толком не объяснила… Стася! Ты что делаешь?!
   – Не мешай. – Я закатала рукав, вспоминая давнюю картинку из книги, с которой всё началось. У них тут всё на крови стоит, ни один ритуал без этого не обходится… своеобразный код ДНК, открывающий доступ к высшим сферам. Не по нутру мне собственное членовредительство, но раз надо, так надо!.. Я тронула пальцем острие меча. Острое. Хорошо… «одним движением руки…» Уй. Неприятно. Но – не смертельно. Лезвие старинного клинка окрасилось алым. Думаю, этого достаточно… Зажимая ладонью глубокий порез, мое командирство скатилось на землю.
   – И чего?.. – поднял ухо крыс, сидящий на Андрюхином плече.
   – Не знаю. Должно сработать…
   – Стася!..
   – Ну?
   – Что всё это значит?!
   – Это значит, Андрюша, что ты отправляешься обратно.
   – А ты?!
   – Вот насчет этого мне и нужно с Аресом одну тему перетереть… – Я посмотрела на пирамиду. Ни фига.
   Странно. Может, нужны какие-то специальные заклинания?.. Тогда облом, без полковника не выйдет…
   – Если ты останешься, то…
   – Андрей, подожди. Тут всё несколько сложнее… Я не хочу отсюда уходить. Всё мое – здесь.
   – Мое – тоже. – Сосед решительно взял меня за руку. – Послушай. Я давно тебе хотел сказать. Стася, я…
   – Тс-с! Я знаю. Но… не могу!.. Если бы мы с тобой встретились раньше, всё, наверное, было бы по-другому. А теперь… теперь уж тут ничего не поделаешь.
   – Ты его так любишь, да?..
   – Да.
   – А как же я?..
   – Вот поэтому мы и здесь. – Я уставилась на пирамиду. – Если я всё правильно поняла… Черт, да как же мне его вызвать?! Кровь есть, меч есть, мы все – здесь, а его – нету!..
   – Значит, чего-то не хватает… – задумчиво процокал крыс, наблюдая, как я сердито покусываю черенок трубки. – Подожди-ка, мать! Он же – бог огня!
   – Блин! – я хлопнула себя по лбу и вынула зажигалку. – Что-то я туплю в последнее время.
   – Взвейтесь кострами!.. – Мышель спрыгнул на землю и поворошил палочкой нижние ветки. Красный язычок пламени перепрыгнул с моей зажигалки на деревянное основание пирамиды. Хворост затрещал, потянуло горьковатым дымом, и уже через минуту святилище пылало посреди степи гигантским факелом. Мы отодвинулись немного в сторону. Огромный костер трепетал на ветру, как шелковый платок…
   – Что-то я разительных перемен не вижу… – пробормотал крыс.
   – Ну и ладно! – обрадовался Андрюха, косясь на стоящего в сторонке Крылата. – Айда во дворец!..
   – Андреич, не подзуживай! – одернул его хвостатый. – Стаська звереть начинает.
   – Apeс! – завопила я. – Выйди на связь, зараза!
   – А ты в рифму, мать, в рифму… они это любят!..
   – Да?.. Попробую… Только сразу предупреждаю – уши прикройте! Это будет надругательство над понятием «поэзия»…
   Я прокашлялась.
 
Я не поэт, но я скажу стихами…
За чертом за каким мы встали с петухами —
Чтоб здесь стоять, как кучка идиотов?!
Сиятельный! Ты ушками не хлопай!..
Заснул ты на своем Олимпе, что ли?!
Доколе, спрашивается, до-ко-ле?!
Ты нервы мне когда трепать закончишь,
гад ползучий?..
Слезай! Не то пускай и бог,
но в глаз – получишь!!
 
   – Да, – протянул хвостатый, – я б на его месте обиделся…
   – А я тебе не Ахматова! – огрызнулась моя выдохшаяся от стихотворных усилий светлость. – И так чуть язык не сломала…
   – Бешеная, – вздохнуло пламя. – Опять ты?..
   Над блестящим острием меча нарисовалось уже чуть ли не родное горящее лицо.
   – О?! – вытаращился омоновец.
   – Чего надо? – хмуро поинтересовался Арес.
   – О жизни поговорить! – брякнула я.
   – В такую рань?! Ты мало того, что бешеная, ты еще и не в своем уме…
   – Повторяетесь, Ваша Божественность! – вылез крыс. – Об этом и так уже все в курсе!..
   – Вот превращу в спички, так по-другому трещать будешь!.. – рассердился бог. – Зачем звали?! Хамить?!
   – Нет. – Я быстро сунула хвостатого в карман и наглухо застегнула куртку. – У меня к вам серьезное дело.
   – Говори!
   – Временные законы нельзя нарушать?..
   – Нет.
   – А… обойти слегка – можно?!
   – Как это?.. – удивился Арес.
   – Ну, и туда, и сюда! – пустилась я в объяснения. – Пещерный Пророк присоветовал… интересный вариантик! Устроит обе стороны, и все законы не в обиде!.. Ты можешь меня это… клонировать?
   – Чего?..
   – Была одна, а станет – две! – пояснили из кармана. – И меня, если можно, раз уж такой расклад пошел.
   – Раздвоить? – прищурился бог. – Это, вообще-то, выход… Но без последствий не обойдется.
   – Серьезных?
   – Достаточно. Во-первых, частичная потеря памяти, ну да это только у второй копии, к чему ей всё это помнить? Так даже лучше, а то я же в результате крайним останусь!.. А во-вторых – отказ от отражения подразумевает именно то, что ни в одном зеркале ты себя больше не увидишь. Никогда.
   – А в реке?..
   – Тоже.
   – Значит, я буду просто… э-э..
   – Неотразима! – хихикнул крыс. Арес недовольно сдвинул брови:
   – Тебя, трепач, это тоже касается! Хотя там и смотреть-то не на что…
   – Я бы попросил!!
   – Цыц! – шикнула я. – Арес! Раздваивайте!.. Да, кстати, Андрюху переправить не забудьте…
   – Не хочу! – уперся вдруг омоновец. – А вдруг он нас кинет?!
   – Выбирай выражения, солдат! – оскорбилось божество. – Мое слово – закон!.. А теперь все молчите…
   Мы притихли. Арес вперился в нашу троицу огненными глазами. Костер вспыхнул. Я почувствовала странную слабость и легкий зуд во всём теле… Хлоп!.. И на руках у остолбенело моргающего омоновца оказалась какая-то рыжая девица в джинсах и пуховике… Ой! Это что – я?! А мне почему-то думалось, что я симпатичнее… Она спит, что ли?.. И где Мыш номер два?.. А-а, вижу, вижу, вон, из рукава розовый хвост свисает…
   Огонь загудел и свернулся сияющей воронкой. По другую ее сторону открылся заснеженный питерский дворик, вихрящаяся белая шаль метели и темные очертания музея.
   – Иди! – велел Арес. Андрюха посмотрел на свою ношу, потом – на меня. Я шмыгнула носом, но сдержалась. Не буду реветь!.. Вот уйдет, тогда…
   – Прощай, Стася.
   – Счастливо, Андрюша!.. Ты… вы уж там… осторожнее!
   Девушка в джинсах зашевелилась. Омоновец снова посмотрел на нее, вздохнул и решительно шагнул в воронку. Пламя сверкнуло ослепительной вспышкой, завертелось искристым фейерверком – и погасло. Будто растворилось в воздухе. Ветки тихо догорали. Арес исчез…
   Из кармана, сопя, выбрался Мыш:
   – Ну?! Тьфу, блин, Стаська, и кто ты после этого?! Всё лазерное шоу пропустил!… Стаська!.. Ты что, хнычешь?..
   – Андрюшку жа-алко… – провыла моя светлость, размазывая кулаком слезы, – как он там будет… оди-ин?..
   – Не гони баланду, мать! Какой там – один?! Он же с нами!
   – Н-ну… почти…
   – Ничего не почти! Нас же размножили?..
   – Да…
   – Ну и вот! Хватит мокроту разводить. Андреич – мужик! С тобой справлялся, и с той – справится!.. Прекращай. Поехали лучше домой!..
   Я улыбнулась сквозь слезы. Домой. Ну да. Кажется, теперь я точно знаю, где мой дом.
 
   Дворец казался странно тихим. Что опять стряслось?! Дело к вечеру (пока мы верхом на Крылате возвращались в столицу, меня просто вырубило, да так, что еле добудились), самое время за стол садиться, а все куда-то запропали!.. Я еще понимаю тот факт, что мне в западном крыле, где находится башня, никто не встретился – там нежилые помещения… но уж если и тронный зал пустой, как череп многострадального Йорика?.. Меня терзали смутные сомненья…
   – Мышель, куда все подевались?
   – Спросила тоже. – Крыс, нервно озираясь, прислушался. Потом – принюхался. И вздохнул с облегчением: – А-а… всё пучком, мать! Я их засек!.. Вон ту дверку, что за троном, видишь?..
   – Царский кабинет?
   – Ну. Там они… пьют?!
   – Уф-ф… – Я прогалопировала к двери. – Напугали!.. Просто не жизнь, а стресс на стрессе и стрессом погоняет.
   – Может, наш отъезд празднуют? – с подозрением сощурился хвостатый. – Очень мило!..
   – Да ну, перестань… – Я нажала на золоченую ручку и вошла. Действительно, пьют. Только вовсе не празднуют. Лица у всех такие, будто пять минут назад любимую бабушку похоронили… Царевна в углу рыдает, Его Величество вместе с Рашид-Балдеем, судя по запаху, валерьянкой балуются, кочевники сидят, уставившись на свои кружки, Спирт уныло жует ус, и даже – о, ужас! – не смотрит на вино… Та-ак. А вот это уже интересно… Мой дорогой и ненаглядный, совместно с хмурым Илланом и спавшим с лица полковником брагу хлещут, как заправские алкоголики в подворотне!.. Вот и оставь их без надзору – сопьются ведь!
   Я прикрыла за собой дверь:
   – Эй, вы!.. Может, хватит уже?
   На меня даже НИКТО не посмотрел! Не поняла?!
   – Вы что, оглохли?!
   Таврус вздохнул, скользнул по мне равнодушным взглядом и снова разлил по кубкам прозрачную жидкость:
   – Я же говорил… Вот, уже виденья начались…
   – Выпьем, – согласился Ил, поднимая чашу. Слегка косеющий рыцарь потянулся за своей… Я топнула ногой так, что картина на стене повисла на одном гвоздике:
   – Вы издеваетесь?! Таврус! Прекрати народ спаивать!.. Это приказ!!
   Вместо ответа или хоть какой-нибудь реакции на мой призыв эти трое, не чокаясь, опрокинули кубки. Так, всё!
   Мое командирство с полыхающими от злости щеками подскочило к столу и, схватив за горлышко полупустой кувшин, с размаху опустило его на голову полковнику:
   – Так лучше слышно?!
   – Стася… – Видимо, осознав, что видит перед собой всё-таки не бестелесный плод больного воображения, а вполне реальную и конкретную меня, Таврус привстал. Остальные поперхнулись – кто спиртом, кто валерьянкой. Аюна перестала плакать.
   – Стася?! – Риган вскочил, опрокинув стул. – Ты?!
   – Нет, Майкл Джексон периода полураспада!! – сорвалось на крик мое командирство. – Вы что, хотите, чтобы меня отсюда с инфарктом на «скорой» увезли?! Я уже подумала, что меня Арес в невидимку превратил в качестве возмездия!..
   – Живая! – завопил Спиртус.
   – Разговаривает! – взвизгнула царевна.
   – Ругается! – радостно рыкнул Страж Тени. Вся компашка набросилась на меня, бедную, как стая синиц на ломтик сала. Думала, задавят к чертям, обормоты… балбесы… мурзики мои любимые!..
   – Мы думали, ты ушла.
   – Насовсем!
   – Не придешь больше…
   – Где была?! Почему не предупредила?!
   – Так же нельзя!
   – А где Андрей?..
   – И почему…
   – Ребята, ребята-а!.. – простонала я. – Ну… ну да отлипните же от меня! Никуда я больше не денусь… если только насмерть не уплющите! Прекратите прессовать, елки зеленые!.. Мыш там в кармане уже не дышит…
   – Эй, слуги! – завопил Кирий. – Все сюда! Столы накрыть!.. Бы-ыстро-о!! Бешеная вернулась!..
 
   …Мы гуляли двое суток, не отходя от столов. Только раз поспали несколько часов – и всё по-новой!.. Такой беспредельной пьянки я еще нигде не видела… во всём дворце, по-моему, ни одной белой скатерти не осталось – все залили вином. Не пили разве что Ил с рыцарем (с них хватило и моих «поминок») и Нагира… Да, королева пришла, как и обещала! Сидит сейчас во главе стола, рядом с Кирием. Его Величество – тот еще старый жуир! Седина в бороду… гм! Но его понять можно, женщина она очень привлекательная, несмотря на возраст. Он, кстати, тоже не мальчик… А Мындер точно лопнет. Ну вот – точно!.. Три круга сыра на одну пусть и не очень маленькую крысу – это, по-моему, слишком… И сдается мне, будь я в куртке, на кармане от заначек моего питомца швы бы разошлись… Да! Забыла сказать – мне же сшили платье! Такое-е… ни пером, ни топором!.. Вообще-то я не хотела, мне, знаете ли, в штанах удобнее. Но когда царевна, хитро улыбаясь, вручила мне здоровенную коробку, украшенную пышным бантом, я не удержалась, чтоб ее не открыть. А потом не удержалась, чтоб не померить… Это фантастика, граждане!.. Красное-красное, кринолин – во, шлейф – во, а выре-ез… мой зеленоглазенький чуть эти самые глаза не сломал!.. Жалко только, что мне теперь на себя в зеркало не полюбуешься. Платье-то видно, а меня – нет. Это всё равно что на Рашид-Балдея белый смокинг надеть и в темной комнате поставить.
   – Стася, – прошептал мне на ухо Риган, – давай сбежим?..
   – Зачем? – удивилась я, украдкой поглядывая по сторонам. Веселье всё еще в самом разгаре. Кочевники поют, царь с королевой любезничает, Мыш в тарелке спит, супруги наши что-то мурлыкают друг дружке на ушко, не обращая внимания на окружающую действительность. Любовь!.. Что тут еще скажешь?..
   – Пойдем отсюда, – тянул меня за руку рыцарь.
   – Куда?..
   – Неважно. – Он потеребил висящий у меня на шее амулет Поднебесных. – Как насчет романтической прогулки под луной?..
   – Ну… – задумалась я. – А если эти опять бучу поднимут?
   – Не поднимут. Мыш же здесь. Пошли!..
   Мы тихонько смылись из зала. Держась за руки, взбежали по узкой винтовой лестнице на верх главной башни. Рыцарь галантно распахнул передо мной дверь:
   – Я просил его не улетать.
   Желтоглазый Крылат повернул голову в нашу сторону и мурлыкнул. Я почесала его за ухом:
   – Привет. Скучаешь?..
   – Садись, – сказал Риган. Я, подхватив пышные юбки, взобралась на спину Поднебесного. Рыцарь уселся рядом. Зверь-птица, не дожидаясь каких-либо указаний, взмыл в воздух. Мерцающее ломаными линиями созвездий небо открывалось нам навстречу волшебной книгой звездочета. Внизу проплывала притихшая столица, колышущиеся под ночным ветром серебристые волны лугов и огоньки пастушьих костров. Измученная войной страна засыпала, чтобы завтра проснуться сильной…
   – Знаешь, – сказала я, положив голову на плечо рыцаря. – Я всегда знала, что так будет.
   – Да, – ответил он. – Потому что только так и должно быть.
   Крылат закурлыкал, описал в воздухе кривую параболу и, взмахивая крыльями, полетел в сторону гор.
 
   P. S.
   – …Хочу айву.
   – Солнышко…
   – Хочу айву!
   – Любимая, но ведь три часа ночи!..
   – А тебе лишь бы спать!
   – Да откуда я ее тебе возьму айву эту, черт бы ее побрал?! Хоть всю Темницу перерой… что, опять в Гринмор ехать?!
   – Съездил бы, не рассыпался!..
   – Стася, ну что ты, в самом деле?.. – Сонный рыцарь сел на постели, отчаянно зевая. – Вчера – персиков, сегодня – айву какую-то…
   – Будешь выступать – фейхую захочу!!
   – Чего?!
   – Ты меня совсем не лю-юбишь!.. – заныла моя светлость, поливая слезами подушку. Риган, ругаясь сквозь зубы, принялся одеваться.
   – Не понимаю, – бормотал он, натягивая левый сапог на правую ногу, – что на тебя нашло? Я уже вторую неделю выспаться не могу!.. Слушай, может, трубку тебе принести? Позавчера Гасан аль Казбек из Персии вишневый табак прислал.
   – Не хочу я курить!!
   – Не хочешь?!
   – Ой, дура-ак…
   – Ну, знаешь!.. – обиделся рыцарь. – Это уже совсем… это уже слишком.
   Я бросила в него подушкой:
   – Дурак! Это ты, ты во всём виноват!..
   – Я?! В том, что тебе среди ночи айвы захотелось?!
   – Да!!!
   – О, Дьявол!.. – Риган набросил рубашку, сдернул со спинки кресла плащ и хлопнул дверью.
   Я развалилась на подушках. Какие мы нервные… Ему б еще сообразительности столько же! Уже ведь все до последнего черта знают, а Его Властительство всё никак не догадается!.. В Гринморской фруктовой лавке скоро смеяться начнут – что ни ночь, так мое гневливое сокровище в дверь ломится. Он бы и рад кого из слуг послать, так по негласной договоренности вход в столицу нечисти запрещен, а других у нас нет. Вот и бегает. Бедный… И ведь я даже курить бросила! Вон, пожалуйста, только заметил… Может, нарисовать на животе угольком смешную мордашку и приписать «Здравствуй, папа»?.. Иначе ведь до девятого месяца ему, балбесу, и в голову ничего не придет!.. Аристократия! Никакого понимания психологии семейной жизни и ее последствий. Ладно. Вернется – прямым текстом скажу!
   Я улыбнулась и прижалась щекой к шелковому боку подушки. Это будет сын. Я точно знаю. Такой же зеленоглазый и красивый, как его отец… который сейчас, трясясь в седле, ругает меня на все корки из-за этой несчастной айвы!.. Ну а мне хочется, и что я могу сделать?!
   Я уютно закуталась в одеяло, поджидая того момента, когда за дверью послышатся знакомые тяжелые шаги. Сонно… И так хорошо… Всё так хорошо.
   Надолго ли?..