Страница:
Принц кивнул, и пятеро путников стали спускаться с холма. Через несколько минут они взобрались на следующую вершину и принялись разглядывать маленькую уютную долину, защищенную от ветров двумя рядами невысоких пригорков. В долине располагалось несколько одноэтажных строений.
Арута, шедший впереди, обернулся к Кулгану:
— Как ты думаешь, мастер чародей, здесь кто-нибудь живет?
Кулган пожал плечами и взглянул на подошедшего к ним Мичема. Франклин скользнул взглядом по домам, стоявшим в долине, и покачал головой:
— Наверняка нет! Смотрите, над трубами не вьется дым, к тому же не слышно ни голосов, ни лая собак.
Арута кивнул и стал спускаться вниз. Остальные последовали за ним. Мичем в который уже раз обернулся к Пагу и, лишь теперь заметив, что у того, кроме рогатки, нет при себе никакого оружия, вынул из ножен острый кинжал и молча протянул ему. Паг с благодарностью кивнул и зажал костяную рукоятку в потной ладони.
Вскоре они вышли на плато, и взору Пага открылась вся долина с высившимся посреди нее странного вида просторным сооружением в центре широкого двора, который окружали несколько небольших домиков. Вся эта группа строений была обнесена низким каменным забором.
Путники спустились с пригорка и подошли к воротам. Во дворе росло несколько фруктовых деревьев. Концы их голых ветвей колыхал легкий ветерок. Справа, судя по всему, когдато был разбит сад. Теперь же небольшая площадка с сохранившимися кое-где овальными и круглыми холмиками клумб заросла сорняками. Их тонкие стебли уныло шуршали под порывами ветра. У входа в главное здание был устроен фонтан, который украшали фигуры трех дельфинов. Подойдя к нему вплотную, они заглянули в бассейн фонтана. Дно его было выложено темно-синими каменными плитами, потускневшими и потрескавшимися от времени. Кулган одобрительно кивнул:
— Славная работа, ничего не скажешь. По-моему, когда он был в исправности, вода лилась из ртов этих дельфинов.
Арута согласился с ним:
— Да-да, я уверен, что он был устроен именно так. Я видел королевские фонтаны в Рилланоне. Они почти такие же, только этот гораздо красивее.
Снег едва припорошил мощеный двор. Похоже было, что даже в самые суровые зимы горы и холмы защищали долину, да и весь остров от дождя и ненастья. Но холод чувствовался и здесь. Паг отошел немного в сторону от своих спутников и принялся разглядывать большой дом. Вдоль всего фасада этого одноэтажного строения на расстоянии около десяти футов друг от друга располагались окна. Прямо перед ним виднелся единственный дверной проем. Сами двери наверняка давно уже рассыпались в прах.
— Тем, кто здесь жил, явно было некого бояться. — Паг оглянулся. Позади него стоял Гардан и внимательно разглядывал приземистое строение. — Они не выстроили ни сторожевых башен, — продолжал сержант, — ни высоких стен. Похоже, даже этот каменный забор они соорудили не для защиты, а чтоб скотина не попортила деревья и клумбы.
К ним подошел Мичем, услыхавший последние слова Гардана.
— Да, у них и в мыслях не было от кого-то обороняться, — согласился он. — Ведь тут, похоже, самое низкое место на всем острове. Если не считать ручья, что течет позади этого дома. Я его заметил, когда мы сюда спускались. — Он оглянулся и указал на возвышавшийся в отдалении замок. — А этот там, наоборот, решил не рисковать и устроиться повыше. Ума не приложу, как им только в голову пришло, — он снова повернулся к низким строениям в долине, — поселиться в этаком каменном мешке!
Паг рассеянно кивнул. Гардан и Мичем зашагали к заброшенным конюшням.
Паг обошел приземистое строение и обнаружил, что позади него располагалось несколько совсем небольших зданий, по всей видимости, бывших служб. Он еще крепче сжал в ладони рукоятку кинжала и вошел в один из маленьких домиков. Крыша строения, судя по всему, прежде служившего кладовой, провалилась, и весь пол был усеян осколками красной черепицы. Вдоль трех стен той комнаты, куда он вошел, опасливо озираясь по сторонам, высились каменные полки. Паг торопливо обошел две соседних комнаты. Они оказались точными копиями первой. Не обнаружив в них ничего для себя интересного, он вышел во двор и вскоре переступил порог другого маленького дома.
Все пространство стены, противоположной входу, занимала огромная печь. На вертеле, который все еще виднелся над давно погасшим очагом, можно было бы зажарить половину бычьей туши или целого барана. Посреди помещения стояла рассохшаяся от времени деревянная колода, на которой некогда разрубали мясо.
Паг с любопытством взглянул на бронзовый горшок причудливой формы, стоявший в углу у окна. Он подошел к нему и заглянул внутрь. Там, среди обрывков паутины и сухих листьев он увидел длинный черенок металлической ложки. В это мгновение ему показалось, что кто-то заглянул в окно кухни.
— Мичем? Гардан? — выкрикнул он и подбежал к входной двери. Кругом было пусто, но краем глаза он все же уловил какое-то движение у стены большого дома.
Он заторопился туда, решив, что остальные опередили его и находятся теперь внутри массивного строения. Обогнув дом, он вошел в него и на секунду замер в нерешительности. Ему почудилось, что в глубине длинного коридора снова мелькнула и тотчас же исчезла чья-то тень. Он остановился и стал разглядывать странное сооружение.
По обе стороны от него находились два коридора, впереди же сквозь дверной проем виднелся внутренний двор, посреди которого был устроен фонтан, окруженный несколькими клумбами. Фонтан, так же как и тот, что они успели рассмотреть, давно вышел из строя, а клумбы заросли сорняками.
Паг не стал выходить во двор, а двинулся вдоль одного из коридоров, туда, где он увидел чью-то торопливую тень. Крыша в нескольких местах провалилась, и сквозь образовавшиеся отверстия в коридор лился неяркий свет зимнего дня. Он миновал две пустых комнаты и на ходу заглянул в дверные проемы. Скорее всего, когда-то здесь были спальни обитателей дома.
Он свернул за угол и очутился у двери в странного вида помещение. Стены его были покрыты мозаичными узорами и изображениями морских животных, резвившихся в волнах с полуобнаженными мужчинами и женщинами. Рисунки эти удивили Пага. Никогда прежде он не видел ничего подобного. Он часто разглядывал немногочисленные гобелены и картины, украшавшие стены замка Крайди. На них люди и животные были изображены именно такими, какими им надлежит быть в действительности. Здесь же с помощью разноцветных мозаичных плиток были выложены лишь контуры их тел и лиц. И тем не менее мозаичные рисунки почему-то не казались ему неумелыми или незавершенными. Он долго не мог отвести от них глаз.
Посреди просторной комнаты было устроено углубление, похожее на квадратный пруд. Каменные ступени спускались до самого его дна. Из стены над прудом высовывалась каменная рыбья голова. Паг не мог представить себе, каково было предназначение этой странной комнаты.
Но кто-то, словно прочитав его мысли, внезапно проговорил:
— Это тепидарий.
Паг резко обернулся на звуки незнакомого голоса и увидел перед собой мужчину среднего роста, с высоким лбом и глубоко посаженными черными глазами. Его виски посеребрила седина, но борода была черной, как ночь. Он был одет в коричневый балахон самого простого покроя и подпоясан грубой веревкой. В левой руке его был зажат набалдашник крепкого дубового посоха. Паг выставил вперед руку с кинжалом.
— Оставь это, малыш. Убери свой секач. Я не собираюсь на тебя нападать. — Он улыбнулся, и Паг пытливо заглянул ему в глаза и несмело ответил на улыбку.
После недолгого раздумья Паг опустил кинжал.
— Как, вы сказали, называлась эта комната?
— Тепидарий. Эта каменная голова рыбы — кран, сквозь который в бассейн текла теплая вода. Купальщики освобождались от одежд, складывали их сюда, — он указал на ряд каменных полок, тянувшихся вдоль одной из стен, — и входили в бассейн. А пока гости, приглашенные на обед, мылись, слуги стирали и сушили их одеяния.
Паг не осмелился спросить, зачем бы это гостям, приглашенным в чей-то дом на обед, мыться в бассейне с теплой водой, да еще всем сообща. Он лишь пожал плечами. А незнакомец тем временем продолжал:
— В соседней комнате тоже есть бассейн. Вода в нем была гораздо горячее. Потому комната носила название калидария. А за ней следует фригидарий с бассейном, который когда-то заполнялся совсем холодной водой. Есть и еще одно помещение — анкторий. Там слуги натирали тела гостей благовониями. А грязь со своей кожи они счищали деревянными палочками. Мыла тогда еще не было и в помине.
Такое количество помещений с бассейнами посередине показалось Пагу чрезмерным для одного единственного дома. Он был совсем сбит с толку.
— Похоже, они всю жизнь только и делали, что мылись. По-моему, это просто глупо.
Незнакомец усмехнулся:
— А вот они, представь себе, считали это в порядке вещей. Зато некоторые из нравов нынешних жителей Мидкемии показались бы им, в свою очередь, странными и заслуживающими осуждения. Вот так-то, Паг.
Паг едва не подпрыгнул от удивления и с подозрением взглянул на странного незнакомца.
— Откуда вам известно мое имя?!
Мужчина снова улыбнулся:
— Когда ты подходил к этому дому, высокий солдат кликнул тебя по имени. Я находился неподалеку и наблюдал за вами, чтобы удостовериться, что вы не морские разбойники, решившие передохнуть на этом острове от своих злодеяний. Я потому лишь заговорил с тобой, что, насколько мне известно, пираты никогда не бывают так молоды.
Паг растерянно взглянул на своего странного собеседника. Его смущало, что он не мог разгадать того тайного смысла, который определенно содержался в словах незнакомца помимо их явного значения.
— А зачем вам вообще говорить со мной?
Мужчина присел на край бассейна. Подол его балахона приподнялся, обнажив смуглые ступни в плетеных кожаных сандалиях.
— Я ведь по большей части один, и мне редко удается перемолвиться словом с кем-либо из людей. Вот я и понадеялся, что ты, прежде чем вернуться на свой корабль, уделишь мне малую толику своего времени.
Паг уселся на борт бассейна поодаль от незнакомца.
— Вы здесь живете? Вот в этом доме?
Мужчина оглядел комнату и покачал головой:
— Теперь нет, хотя когда-то очень давно я жил именно здесь.
— В голосе его прозвучали грустные нотки. Он явно с сожалением вспоминал о тех далеких временах.
— Кто вы такой?
Незнакомец снова улыбнулся. В улыбке его было столько обезоруживающей доброты, что былая настороженность Пага исчезла без следа, сменившись заинтересованностью и доверием.
— Меня часто называют странником. Ведь я и в самом деле немало странствовал по свету. Здесь я известен еще и как отшельник. Это потому, что жизнь я веду очень уединенную. Можешь называть меня, как тебе заблагорассудится. Мне все равно.
Паг захлопал глазами:
— Как, разве у вас нет настоящего имени?
— Есть, и не одно. По правде говоря, их так много, что я успел почти все позабыть. При рождении мне, как и любому другому, было дано имя, но среди моего народа принято, чтобы имя мальчика знали только его отец и священник-маг.
Паг ненадолго задумался. Он недоуменно покачал головой и пробормотал:
— Все это очень странно. И этот дом, и то, что вы мне рассказали. А к какому народу вы принадлежите?
Человек, назвавший себя странником, добродушно усмехнулся:
— У тебя пытливый и любознательный ум, Паг. Это очень хорошо. — Он вскинул на него глаза и спросил: — А откуда, позволь полюбопытствовать, прибыл ты сам? Ваше судно украшено наталийским флагом Бордона, но по покрою твоего платья и по разговору мне совершенно ясно, что ты не из Вольных городов. Похоже, ты — житель Королевства. Не так ли?
Паг кивнул:
— Мы все из Крайди.
Он поведал незнакомцу о целях их путешествия на Восток. Тот слушал его с интересом, и не прошло и получаса, как Паг подробно рассказал ему все о себе, герцоге, Кулгане, Томасе и таинственных цурани.
Когда он закончил свой рассказ, незнакомец задумчиво кивнул и проговорил:
— Ты поведал мне удивительную историю. Но прежде чем эта странная встреча миров завершится, произойдет еще немало всяких невероятных событий и чудес.
Паг покачал головой:
— Я вас не понимаю.
Незнакомец кивнул:
—Я и не ожидал, что ты поймешь меня. Паг. Есть события, смысл которых можно разгадать, только когда они уже миновали. Есть и люди, которых можно оценить по достоинству, лишь когда их нет рядом.
Паг почесал колено и вздохнул:
— Вы прямо как Кулган, когда он пытается втолковать мне основы практической магии, — пожаловался он.
Странник кивнул:
— Очень точное сравнение. Хотя порой понять практическую магию можно, лишь практикуясь в ней.
Паг просиял:
— Так вы тоже чародей?
Странник погладил себя по длинной смоляной бороде.
— Некоторые полагают, что да. Но я сомневаюсь, что мы с твоим учителем имеем много общего во взглядах на природу магии.
На лице Пага отразилось глубочайшее разочарование. Видя это, странник склонился к нему и проговорил:
— Но я тоже знаю кое-какие заклинания и умею приводить их в действие. Паг!
В эту минуту со двора донеслись голоса Гардана и Мичема. Они звали Пага.
— Ступай, — сказал странник. — Друзья хватились тебя. Нам теперь лучше выйти к ним, чтобы они не беспокоились.
Они вышли из комнаты с бассейном и оказались во внутреннем дворе. Оттуда вела дверь в коридор, миновав который, оба вышли сквозь просторный дверной проем и остановились возле дома. Увидев Пага в компании странного незнакомца, все потянулись к оружию. Кулган и принц подбежали к нему и остановились в нерешительности: незнакомец вытянул вперед руки, показывая, что он безоружен.
Первым заговорил Арута:
— Кто твой спутник, Паг?
Паг представил странника своим друзьям.
—Он не сделает нам ничего дурного. Он прятался где-то здесь, пока не убедился, что мы не пираты. — В знак полного доверия к незнакомцу он вернул Мичему кинжал.
Объяснение мальчика показалось принцу неубедительным. Он нахмурился и отрывисто спросил:
— Что ты здесь делаешь?
Странник развел руками. Левая была свободна, а на локтевом сгибе правой висел посох.
— Я живу здесь, принц Крайдийский. И по-моему, имею полное право переадресовать твой вопрос тебе. Как ты считаешь?
Принц надменно вскинул голову, но после минутного размышления принужденно кивнул:
— Если это и в самом деле так, то ты прав. Это мы незваными вторглись на остров. Но нам необходимо было переждать шторм и починить корабль. Лишь поэтому мы причалили к твоему берегу.
Странник кивнул:
— В таком случае добро пожаловать в Вилла Беата.
Кулган склонил голову набок:
— Впервые слышу! Где же эта Вилла Беата?
— Перед вами. На языке тех, кто все это выстроил, эти слова означают «благословенный дом». Таким он и был для них много лет кряду. Как вы сами можете заметить, он знавал лучшие времена.
Неторопливая речь незнакомца, его простое и ровное обращение со всеми и даже легкая насмешка, звучавшая в его голосе, мало-помалу заставили всех крайдийцев проникнуться к нему доверием и приязнью. Кулган с любопытством спросил:
— А что же стало с теми, кто выстроил этот удивительный дом?
— Они умерли… Или покинули остров. Когда они впервые попали сюда, они дали ему имя Инсула Беата, или Благословенный остров. Они очутились здесь, спасаясь от войны, навек изменившей жизнь их родного края. — Глаза незнакомца затуманились, словно воспоминания о бедах, пережитых другими, терзали его сердце. — Великий король погиб… во всяком случае, так они считали. Ведь многие говорили, что настанет день и он вернется. Это было жестокое и печальное время. Они надеялись, что здесь жизнь их будет мирной.
— И что же с ними случилось? — спросил Паг.
Странник пожал плечами:
— Пираты или гоблины? Болезни или безумие? Кто знает? Я впервые увидел этот дом таким, каким застали его вы, а от тех, кто в нем жил, не осталось и следа.
Арута недоверчиво покачал головой:
— Ты говоришь загадками, друг странник. Ведь эти строения покинуты людьми много веков тому назад. А ты рассказываешь, что привело их сюда и как они называли свой дом и остров. Объясни, откуда тебе это известно?
Незнакомец лукаво прищурился и проговорил:
— Не так уж давно все это было, принц Арута. А я, к твоему сведению, выгляжу гораздо моложе своих лет. Этому способствуют здоровая пища и регулярное мытье.
Мичем продолжал сосредоточенно изучать незнакомца, не принимая участия в разговоре. Из всех крайдийцев он был самым подозрительным. Но наконец, не выдержав, он задал страннику вопрос:
— А как же ты уживаешься с этим? С Черным-то? Не беспокоит он тебя?
Странник оглянулся через плечо на замок.
— Макрос Черный? А что ему за дело до меня? Я себе управляю островом, он себе колдует. В дела друг друга мы не вмешиваемся.
В уме Пага сложилось подозрение, которое он ни за что бы не решился высказать вслух. Странник между тем продолжал:
— Разве я, смиренный отшельник, могу представлять интерес или угрозу для такого могущественного и опасного чародея, как он? Надеюсь, вы согласитесь с этим. — Он подался вперед и добавил заговорщическим тоном: — А к тому же, я почти уверен, что репутацию злодея создал себе он сам, чтобы отвадить отсюда всех незваных пришельцев. Он слишком дорожит своим покоем и уединением. Сомневаюсь, что он вообще способен сотворить все то, что ему приписывает молва.
Арута взглянул на Кулгана:
— Тогда, быть может, нам следует нанести визит этому чародею?
Кулган не успел ответить. Отшельник помотал головой и поспешно проговорил:
— Вы не встретите у него теплого приема. Он дни и ночи погружен в работу, и его раздражает всякий, кто дерзнет помешать ему. Понятное дело, его совершенно напрасно считают повинным во всех бедах нашего мира, но совсем безобидным волшебником я его тоже не назвал бы. Макросу ничего не стоит примерно наказать вас за дерзость. А кроме того, он совсем неинтересный собеседник. — И отшельник сопроводил свои слова насмешливой улыбкой.
Арута огляделся по сторонам и проговорил:
— Мне думается, мы успели увидеть здесь все, что представляло хоть какой-то интерес. Нам пора возвращаться на корабль.
Никто из крайдийцев не стал возражать ему, и он обратился к отшельнику:
— А ты не желаешь проводить нас?
Тот развел руками:
— Я слишком дорожу своим покоем и одиночеством, ваше высочество. Меня очень обрадовало общение с вами, и я узнал много нового из рассказов мальчика. Но этого с меня довольно. Попытайся вы разыскать меня здесь завтра, вам это не удалось бы.
Было очевидно, что он не намерен ни сопровождать путников до берега, ни уговаривать их остаться еще на несколько минут, как того требовали правила вежливости.
Принца задели его манера говорить двусмысленности и насмешливый тон, каким он произносил их.
— Тогда прощай, странник! Мы все от души желаем тебе благословения богов.
— И тебе того же, принц Арута. Да хранят вас всех боги!
Они пустились в обратный путь. Сделав несколько шагов, Паг внезапно споткнулся обо что-то и свалился на Кулгана. Оба растянулись на земле, и странник помог мальчику встать на ноги. Мичем и Гардан, натужно сопя, тем временем подняли с земли дородного Кулгана. Но едва они отошли от него, как чародей стал заваливаться набок. Арута и Мичем едва успели подхватить его, прежде чем он снова рухнул наземь.
Странник сочувственно произнес:
— Похоже, ты вывихнул лодыжку, друг чародей. — Он протянул ему свой посох. — Возьми-ка вот это. Он сделан из крепкого дуба и сможет выдержать твой вес. С его помощью ты доберешься до берега.
Кулган взял предложенный посох и сделал несколько неуверенных шагов по двору. К его немалому удивлению, опираясь на дубовую палку, он смог передвигаться почти без труда. Боль в лодыжке заметно уменьшилась.
— Спасибо, но как же ты сам?
Странник махнул рукой:
— Пустое! Это ведь всего лишь дубовый корень. Я без труда разыщу себе другой такой же. Но возможно, настанет день, когда я попрошу тебя вернуть мне его.
— Я сохраню его до этого дня.
Странник повернулся к дому:
— Договорились. Простимся же. До встречи, друг чародей.
Крайдийцы наблюдали, как он подошел к приземистому строению и исчез в дверях. Они переглянулись с выражением недоумения и некоторого испуга.
Арута покачал головой и вполголоса произнес:
— Что и говорить, загадочный человек этот странник!
Кулган кивнул:
— Возможно, он еще гораздо более загадочен, чем вам могло показаться. После его ухода я почувствовал, что чары, которыми он на нас воздействовал, чтобы вселить в наши души безмятежность и доверие, рассеялись без следа.
Паг заглянул в лицо Кулгана.
— Я хотел задать ему столько всяких вопросов, но мой язык словно прирос к гортани.
Мичем мрачно кивнул:
— Вот-вот. И со мной творилось то же самое!
В разговор внезапно вступил Гардан:
— Знаете, что я вам скажу? Уж не с самим ли колдуном мы нынче повстречались?
Паг согласно закивал:
— Мне это тоже пришло в голову.
Кулган оперся о посох и пробормотал:
— Все может быть. Но если это и в самом деле Макрос, он почему-то решил укрыться от нас под маской отшельника.
Продолжая негромко переговариваться, они побрели вверх по холму.
Когда впереди показалась бухта с качавшейся на волнах «Владычицей бурь», Паг ускорил шаги и внезапно почувствовал, как что-то царапнуло его по голой груди. Он опустил руку за пазуху и нащупал плотный кусок пергамента, свернутый вчетверо. Вынув его, он с недоумением воззрился на свою находку. Пергамент не мог случайно попасть за ворот его рубахи. Сам он не имел привычки засовывать за пазуху предметы, подобные этому. Выходит, странник, когда помогал ему подняться, незаметно сунул его туда.
Кулган нетерпеливо оглянулся и, видя, что Паг стоит на месте как вкопанный, спросил:
— Что же ты не идешь, Паг? Что там у тебя?
Паг подбежал к чародею и протянул ему пергамент. Все остальные собрались вокруг них. Развернув хрустящий листок, Кулган пробежал его глазами. На лице его отразилось изумление.
— Читай вслух, мастер Кулган! — потребовал Арута.
Чародей подчинился и нетвердым голосом прочел:
Я рад приветствовать тех, кто прибыл сюда, не тая в сердцах своих злобы. Когда-нибудь вы поймете, что встреча наша не была случайной. Нам суждено свидеться вновь, а пока храните посох странника как залог дружбы и доверия между вами и мной. Не ищите меня. Я сам предстану перед вами, когда пробьет час, назначенный судьбой. Макрос.
Кулган вернул пергамент Пагу, и тот оторопело пробормотал:
— Так значит, это все-таки был Макрос!
Мичем почесал себя за ухом:
— Не может быть! Я просто отказываюсь этому верить!
Кулган взглянул на темную громаду замка. Пульсирующий свет все еще мерцал в окне верхней башни.
— Мне тоже трудно в это поверить, друг мой! Но как бы там ни было, а колдун желает нам добра. Это очень хороший знак, друзья мои!
Они вернулись на корабль и разбрелись по своим каютам. На следующее утро повеселевший капитан Абрам сообщил, что «Владычица бурь» еще до полудня будет готова к отплытию. Начался прилив, и на корабле подняли паруса. Подул легкий и нежный попутный бриз, что было большой редкостью для этого времени года. Но он сопровождал их до самого прибытия в Крондор.
Арута, шедший впереди, обернулся к Кулгану:
— Как ты думаешь, мастер чародей, здесь кто-нибудь живет?
Кулган пожал плечами и взглянул на подошедшего к ним Мичема. Франклин скользнул взглядом по домам, стоявшим в долине, и покачал головой:
— Наверняка нет! Смотрите, над трубами не вьется дым, к тому же не слышно ни голосов, ни лая собак.
Арута кивнул и стал спускаться вниз. Остальные последовали за ним. Мичем в который уже раз обернулся к Пагу и, лишь теперь заметив, что у того, кроме рогатки, нет при себе никакого оружия, вынул из ножен острый кинжал и молча протянул ему. Паг с благодарностью кивнул и зажал костяную рукоятку в потной ладони.
Вскоре они вышли на плато, и взору Пага открылась вся долина с высившимся посреди нее странного вида просторным сооружением в центре широкого двора, который окружали несколько небольших домиков. Вся эта группа строений была обнесена низким каменным забором.
Путники спустились с пригорка и подошли к воротам. Во дворе росло несколько фруктовых деревьев. Концы их голых ветвей колыхал легкий ветерок. Справа, судя по всему, когдато был разбит сад. Теперь же небольшая площадка с сохранившимися кое-где овальными и круглыми холмиками клумб заросла сорняками. Их тонкие стебли уныло шуршали под порывами ветра. У входа в главное здание был устроен фонтан, который украшали фигуры трех дельфинов. Подойдя к нему вплотную, они заглянули в бассейн фонтана. Дно его было выложено темно-синими каменными плитами, потускневшими и потрескавшимися от времени. Кулган одобрительно кивнул:
— Славная работа, ничего не скажешь. По-моему, когда он был в исправности, вода лилась из ртов этих дельфинов.
Арута согласился с ним:
— Да-да, я уверен, что он был устроен именно так. Я видел королевские фонтаны в Рилланоне. Они почти такие же, только этот гораздо красивее.
Снег едва припорошил мощеный двор. Похоже было, что даже в самые суровые зимы горы и холмы защищали долину, да и весь остров от дождя и ненастья. Но холод чувствовался и здесь. Паг отошел немного в сторону от своих спутников и принялся разглядывать большой дом. Вдоль всего фасада этого одноэтажного строения на расстоянии около десяти футов друг от друга располагались окна. Прямо перед ним виднелся единственный дверной проем. Сами двери наверняка давно уже рассыпались в прах.
— Тем, кто здесь жил, явно было некого бояться. — Паг оглянулся. Позади него стоял Гардан и внимательно разглядывал приземистое строение. — Они не выстроили ни сторожевых башен, — продолжал сержант, — ни высоких стен. Похоже, даже этот каменный забор они соорудили не для защиты, а чтоб скотина не попортила деревья и клумбы.
К ним подошел Мичем, услыхавший последние слова Гардана.
— Да, у них и в мыслях не было от кого-то обороняться, — согласился он. — Ведь тут, похоже, самое низкое место на всем острове. Если не считать ручья, что течет позади этого дома. Я его заметил, когда мы сюда спускались. — Он оглянулся и указал на возвышавшийся в отдалении замок. — А этот там, наоборот, решил не рисковать и устроиться повыше. Ума не приложу, как им только в голову пришло, — он снова повернулся к низким строениям в долине, — поселиться в этаком каменном мешке!
Паг рассеянно кивнул. Гардан и Мичем зашагали к заброшенным конюшням.
Паг обошел приземистое строение и обнаружил, что позади него располагалось несколько совсем небольших зданий, по всей видимости, бывших служб. Он еще крепче сжал в ладони рукоятку кинжала и вошел в один из маленьких домиков. Крыша строения, судя по всему, прежде служившего кладовой, провалилась, и весь пол был усеян осколками красной черепицы. Вдоль трех стен той комнаты, куда он вошел, опасливо озираясь по сторонам, высились каменные полки. Паг торопливо обошел две соседних комнаты. Они оказались точными копиями первой. Не обнаружив в них ничего для себя интересного, он вышел во двор и вскоре переступил порог другого маленького дома.
Все пространство стены, противоположной входу, занимала огромная печь. На вертеле, который все еще виднелся над давно погасшим очагом, можно было бы зажарить половину бычьей туши или целого барана. Посреди помещения стояла рассохшаяся от времени деревянная колода, на которой некогда разрубали мясо.
Паг с любопытством взглянул на бронзовый горшок причудливой формы, стоявший в углу у окна. Он подошел к нему и заглянул внутрь. Там, среди обрывков паутины и сухих листьев он увидел длинный черенок металлической ложки. В это мгновение ему показалось, что кто-то заглянул в окно кухни.
— Мичем? Гардан? — выкрикнул он и подбежал к входной двери. Кругом было пусто, но краем глаза он все же уловил какое-то движение у стены большого дома.
Он заторопился туда, решив, что остальные опередили его и находятся теперь внутри массивного строения. Обогнув дом, он вошел в него и на секунду замер в нерешительности. Ему почудилось, что в глубине длинного коридора снова мелькнула и тотчас же исчезла чья-то тень. Он остановился и стал разглядывать странное сооружение.
По обе стороны от него находились два коридора, впереди же сквозь дверной проем виднелся внутренний двор, посреди которого был устроен фонтан, окруженный несколькими клумбами. Фонтан, так же как и тот, что они успели рассмотреть, давно вышел из строя, а клумбы заросли сорняками.
Паг не стал выходить во двор, а двинулся вдоль одного из коридоров, туда, где он увидел чью-то торопливую тень. Крыша в нескольких местах провалилась, и сквозь образовавшиеся отверстия в коридор лился неяркий свет зимнего дня. Он миновал две пустых комнаты и на ходу заглянул в дверные проемы. Скорее всего, когда-то здесь были спальни обитателей дома.
Он свернул за угол и очутился у двери в странного вида помещение. Стены его были покрыты мозаичными узорами и изображениями морских животных, резвившихся в волнах с полуобнаженными мужчинами и женщинами. Рисунки эти удивили Пага. Никогда прежде он не видел ничего подобного. Он часто разглядывал немногочисленные гобелены и картины, украшавшие стены замка Крайди. На них люди и животные были изображены именно такими, какими им надлежит быть в действительности. Здесь же с помощью разноцветных мозаичных плиток были выложены лишь контуры их тел и лиц. И тем не менее мозаичные рисунки почему-то не казались ему неумелыми или незавершенными. Он долго не мог отвести от них глаз.
Посреди просторной комнаты было устроено углубление, похожее на квадратный пруд. Каменные ступени спускались до самого его дна. Из стены над прудом высовывалась каменная рыбья голова. Паг не мог представить себе, каково было предназначение этой странной комнаты.
Но кто-то, словно прочитав его мысли, внезапно проговорил:
— Это тепидарий.
Паг резко обернулся на звуки незнакомого голоса и увидел перед собой мужчину среднего роста, с высоким лбом и глубоко посаженными черными глазами. Его виски посеребрила седина, но борода была черной, как ночь. Он был одет в коричневый балахон самого простого покроя и подпоясан грубой веревкой. В левой руке его был зажат набалдашник крепкого дубового посоха. Паг выставил вперед руку с кинжалом.
— Оставь это, малыш. Убери свой секач. Я не собираюсь на тебя нападать. — Он улыбнулся, и Паг пытливо заглянул ему в глаза и несмело ответил на улыбку.
После недолгого раздумья Паг опустил кинжал.
— Как, вы сказали, называлась эта комната?
— Тепидарий. Эта каменная голова рыбы — кран, сквозь который в бассейн текла теплая вода. Купальщики освобождались от одежд, складывали их сюда, — он указал на ряд каменных полок, тянувшихся вдоль одной из стен, — и входили в бассейн. А пока гости, приглашенные на обед, мылись, слуги стирали и сушили их одеяния.
Паг не осмелился спросить, зачем бы это гостям, приглашенным в чей-то дом на обед, мыться в бассейне с теплой водой, да еще всем сообща. Он лишь пожал плечами. А незнакомец тем временем продолжал:
— В соседней комнате тоже есть бассейн. Вода в нем была гораздо горячее. Потому комната носила название калидария. А за ней следует фригидарий с бассейном, который когда-то заполнялся совсем холодной водой. Есть и еще одно помещение — анкторий. Там слуги натирали тела гостей благовониями. А грязь со своей кожи они счищали деревянными палочками. Мыла тогда еще не было и в помине.
Такое количество помещений с бассейнами посередине показалось Пагу чрезмерным для одного единственного дома. Он был совсем сбит с толку.
— Похоже, они всю жизнь только и делали, что мылись. По-моему, это просто глупо.
Незнакомец усмехнулся:
— А вот они, представь себе, считали это в порядке вещей. Зато некоторые из нравов нынешних жителей Мидкемии показались бы им, в свою очередь, странными и заслуживающими осуждения. Вот так-то, Паг.
Паг едва не подпрыгнул от удивления и с подозрением взглянул на странного незнакомца.
— Откуда вам известно мое имя?!
Мужчина снова улыбнулся:
— Когда ты подходил к этому дому, высокий солдат кликнул тебя по имени. Я находился неподалеку и наблюдал за вами, чтобы удостовериться, что вы не морские разбойники, решившие передохнуть на этом острове от своих злодеяний. Я потому лишь заговорил с тобой, что, насколько мне известно, пираты никогда не бывают так молоды.
Паг растерянно взглянул на своего странного собеседника. Его смущало, что он не мог разгадать того тайного смысла, который определенно содержался в словах незнакомца помимо их явного значения.
— А зачем вам вообще говорить со мной?
Мужчина присел на край бассейна. Подол его балахона приподнялся, обнажив смуглые ступни в плетеных кожаных сандалиях.
— Я ведь по большей части один, и мне редко удается перемолвиться словом с кем-либо из людей. Вот я и понадеялся, что ты, прежде чем вернуться на свой корабль, уделишь мне малую толику своего времени.
Паг уселся на борт бассейна поодаль от незнакомца.
— Вы здесь живете? Вот в этом доме?
Мужчина оглядел комнату и покачал головой:
— Теперь нет, хотя когда-то очень давно я жил именно здесь.
— В голосе его прозвучали грустные нотки. Он явно с сожалением вспоминал о тех далеких временах.
— Кто вы такой?
Незнакомец снова улыбнулся. В улыбке его было столько обезоруживающей доброты, что былая настороженность Пага исчезла без следа, сменившись заинтересованностью и доверием.
— Меня часто называют странником. Ведь я и в самом деле немало странствовал по свету. Здесь я известен еще и как отшельник. Это потому, что жизнь я веду очень уединенную. Можешь называть меня, как тебе заблагорассудится. Мне все равно.
Паг захлопал глазами:
— Как, разве у вас нет настоящего имени?
— Есть, и не одно. По правде говоря, их так много, что я успел почти все позабыть. При рождении мне, как и любому другому, было дано имя, но среди моего народа принято, чтобы имя мальчика знали только его отец и священник-маг.
Паг ненадолго задумался. Он недоуменно покачал головой и пробормотал:
— Все это очень странно. И этот дом, и то, что вы мне рассказали. А к какому народу вы принадлежите?
Человек, назвавший себя странником, добродушно усмехнулся:
— У тебя пытливый и любознательный ум, Паг. Это очень хорошо. — Он вскинул на него глаза и спросил: — А откуда, позволь полюбопытствовать, прибыл ты сам? Ваше судно украшено наталийским флагом Бордона, но по покрою твоего платья и по разговору мне совершенно ясно, что ты не из Вольных городов. Похоже, ты — житель Королевства. Не так ли?
Паг кивнул:
— Мы все из Крайди.
Он поведал незнакомцу о целях их путешествия на Восток. Тот слушал его с интересом, и не прошло и получаса, как Паг подробно рассказал ему все о себе, герцоге, Кулгане, Томасе и таинственных цурани.
Когда он закончил свой рассказ, незнакомец задумчиво кивнул и проговорил:
— Ты поведал мне удивительную историю. Но прежде чем эта странная встреча миров завершится, произойдет еще немало всяких невероятных событий и чудес.
Паг покачал головой:
— Я вас не понимаю.
Незнакомец кивнул:
—Я и не ожидал, что ты поймешь меня. Паг. Есть события, смысл которых можно разгадать, только когда они уже миновали. Есть и люди, которых можно оценить по достоинству, лишь когда их нет рядом.
Паг почесал колено и вздохнул:
— Вы прямо как Кулган, когда он пытается втолковать мне основы практической магии, — пожаловался он.
Странник кивнул:
— Очень точное сравнение. Хотя порой понять практическую магию можно, лишь практикуясь в ней.
Паг просиял:
— Так вы тоже чародей?
Странник погладил себя по длинной смоляной бороде.
— Некоторые полагают, что да. Но я сомневаюсь, что мы с твоим учителем имеем много общего во взглядах на природу магии.
На лице Пага отразилось глубочайшее разочарование. Видя это, странник склонился к нему и проговорил:
— Но я тоже знаю кое-какие заклинания и умею приводить их в действие. Паг!
В эту минуту со двора донеслись голоса Гардана и Мичема. Они звали Пага.
— Ступай, — сказал странник. — Друзья хватились тебя. Нам теперь лучше выйти к ним, чтобы они не беспокоились.
Они вышли из комнаты с бассейном и оказались во внутреннем дворе. Оттуда вела дверь в коридор, миновав который, оба вышли сквозь просторный дверной проем и остановились возле дома. Увидев Пага в компании странного незнакомца, все потянулись к оружию. Кулган и принц подбежали к нему и остановились в нерешительности: незнакомец вытянул вперед руки, показывая, что он безоружен.
Первым заговорил Арута:
— Кто твой спутник, Паг?
Паг представил странника своим друзьям.
—Он не сделает нам ничего дурного. Он прятался где-то здесь, пока не убедился, что мы не пираты. — В знак полного доверия к незнакомцу он вернул Мичему кинжал.
Объяснение мальчика показалось принцу неубедительным. Он нахмурился и отрывисто спросил:
— Что ты здесь делаешь?
Странник развел руками. Левая была свободна, а на локтевом сгибе правой висел посох.
— Я живу здесь, принц Крайдийский. И по-моему, имею полное право переадресовать твой вопрос тебе. Как ты считаешь?
Принц надменно вскинул голову, но после минутного размышления принужденно кивнул:
— Если это и в самом деле так, то ты прав. Это мы незваными вторглись на остров. Но нам необходимо было переждать шторм и починить корабль. Лишь поэтому мы причалили к твоему берегу.
Странник кивнул:
— В таком случае добро пожаловать в Вилла Беата.
Кулган склонил голову набок:
— Впервые слышу! Где же эта Вилла Беата?
— Перед вами. На языке тех, кто все это выстроил, эти слова означают «благословенный дом». Таким он и был для них много лет кряду. Как вы сами можете заметить, он знавал лучшие времена.
Неторопливая речь незнакомца, его простое и ровное обращение со всеми и даже легкая насмешка, звучавшая в его голосе, мало-помалу заставили всех крайдийцев проникнуться к нему доверием и приязнью. Кулган с любопытством спросил:
— А что же стало с теми, кто выстроил этот удивительный дом?
— Они умерли… Или покинули остров. Когда они впервые попали сюда, они дали ему имя Инсула Беата, или Благословенный остров. Они очутились здесь, спасаясь от войны, навек изменившей жизнь их родного края. — Глаза незнакомца затуманились, словно воспоминания о бедах, пережитых другими, терзали его сердце. — Великий король погиб… во всяком случае, так они считали. Ведь многие говорили, что настанет день и он вернется. Это было жестокое и печальное время. Они надеялись, что здесь жизнь их будет мирной.
— И что же с ними случилось? — спросил Паг.
Странник пожал плечами:
— Пираты или гоблины? Болезни или безумие? Кто знает? Я впервые увидел этот дом таким, каким застали его вы, а от тех, кто в нем жил, не осталось и следа.
Арута недоверчиво покачал головой:
— Ты говоришь загадками, друг странник. Ведь эти строения покинуты людьми много веков тому назад. А ты рассказываешь, что привело их сюда и как они называли свой дом и остров. Объясни, откуда тебе это известно?
Незнакомец лукаво прищурился и проговорил:
— Не так уж давно все это было, принц Арута. А я, к твоему сведению, выгляжу гораздо моложе своих лет. Этому способствуют здоровая пища и регулярное мытье.
Мичем продолжал сосредоточенно изучать незнакомца, не принимая участия в разговоре. Из всех крайдийцев он был самым подозрительным. Но наконец, не выдержав, он задал страннику вопрос:
— А как же ты уживаешься с этим? С Черным-то? Не беспокоит он тебя?
Странник оглянулся через плечо на замок.
— Макрос Черный? А что ему за дело до меня? Я себе управляю островом, он себе колдует. В дела друг друга мы не вмешиваемся.
В уме Пага сложилось подозрение, которое он ни за что бы не решился высказать вслух. Странник между тем продолжал:
— Разве я, смиренный отшельник, могу представлять интерес или угрозу для такого могущественного и опасного чародея, как он? Надеюсь, вы согласитесь с этим. — Он подался вперед и добавил заговорщическим тоном: — А к тому же, я почти уверен, что репутацию злодея создал себе он сам, чтобы отвадить отсюда всех незваных пришельцев. Он слишком дорожит своим покоем и уединением. Сомневаюсь, что он вообще способен сотворить все то, что ему приписывает молва.
Арута взглянул на Кулгана:
— Тогда, быть может, нам следует нанести визит этому чародею?
Кулган не успел ответить. Отшельник помотал головой и поспешно проговорил:
— Вы не встретите у него теплого приема. Он дни и ночи погружен в работу, и его раздражает всякий, кто дерзнет помешать ему. Понятное дело, его совершенно напрасно считают повинным во всех бедах нашего мира, но совсем безобидным волшебником я его тоже не назвал бы. Макросу ничего не стоит примерно наказать вас за дерзость. А кроме того, он совсем неинтересный собеседник. — И отшельник сопроводил свои слова насмешливой улыбкой.
Арута огляделся по сторонам и проговорил:
— Мне думается, мы успели увидеть здесь все, что представляло хоть какой-то интерес. Нам пора возвращаться на корабль.
Никто из крайдийцев не стал возражать ему, и он обратился к отшельнику:
— А ты не желаешь проводить нас?
Тот развел руками:
— Я слишком дорожу своим покоем и одиночеством, ваше высочество. Меня очень обрадовало общение с вами, и я узнал много нового из рассказов мальчика. Но этого с меня довольно. Попытайся вы разыскать меня здесь завтра, вам это не удалось бы.
Было очевидно, что он не намерен ни сопровождать путников до берега, ни уговаривать их остаться еще на несколько минут, как того требовали правила вежливости.
Принца задели его манера говорить двусмысленности и насмешливый тон, каким он произносил их.
— Тогда прощай, странник! Мы все от души желаем тебе благословения богов.
— И тебе того же, принц Арута. Да хранят вас всех боги!
Они пустились в обратный путь. Сделав несколько шагов, Паг внезапно споткнулся обо что-то и свалился на Кулгана. Оба растянулись на земле, и странник помог мальчику встать на ноги. Мичем и Гардан, натужно сопя, тем временем подняли с земли дородного Кулгана. Но едва они отошли от него, как чародей стал заваливаться набок. Арута и Мичем едва успели подхватить его, прежде чем он снова рухнул наземь.
Странник сочувственно произнес:
— Похоже, ты вывихнул лодыжку, друг чародей. — Он протянул ему свой посох. — Возьми-ка вот это. Он сделан из крепкого дуба и сможет выдержать твой вес. С его помощью ты доберешься до берега.
Кулган взял предложенный посох и сделал несколько неуверенных шагов по двору. К его немалому удивлению, опираясь на дубовую палку, он смог передвигаться почти без труда. Боль в лодыжке заметно уменьшилась.
— Спасибо, но как же ты сам?
Странник махнул рукой:
— Пустое! Это ведь всего лишь дубовый корень. Я без труда разыщу себе другой такой же. Но возможно, настанет день, когда я попрошу тебя вернуть мне его.
— Я сохраню его до этого дня.
Странник повернулся к дому:
— Договорились. Простимся же. До встречи, друг чародей.
Крайдийцы наблюдали, как он подошел к приземистому строению и исчез в дверях. Они переглянулись с выражением недоумения и некоторого испуга.
Арута покачал головой и вполголоса произнес:
— Что и говорить, загадочный человек этот странник!
Кулган кивнул:
— Возможно, он еще гораздо более загадочен, чем вам могло показаться. После его ухода я почувствовал, что чары, которыми он на нас воздействовал, чтобы вселить в наши души безмятежность и доверие, рассеялись без следа.
Паг заглянул в лицо Кулгана.
— Я хотел задать ему столько всяких вопросов, но мой язык словно прирос к гортани.
Мичем мрачно кивнул:
— Вот-вот. И со мной творилось то же самое!
В разговор внезапно вступил Гардан:
— Знаете, что я вам скажу? Уж не с самим ли колдуном мы нынче повстречались?
Паг согласно закивал:
— Мне это тоже пришло в голову.
Кулган оперся о посох и пробормотал:
— Все может быть. Но если это и в самом деле Макрос, он почему-то решил укрыться от нас под маской отшельника.
Продолжая негромко переговариваться, они побрели вверх по холму.
Когда впереди показалась бухта с качавшейся на волнах «Владычицей бурь», Паг ускорил шаги и внезапно почувствовал, как что-то царапнуло его по голой груди. Он опустил руку за пазуху и нащупал плотный кусок пергамента, свернутый вчетверо. Вынув его, он с недоумением воззрился на свою находку. Пергамент не мог случайно попасть за ворот его рубахи. Сам он не имел привычки засовывать за пазуху предметы, подобные этому. Выходит, странник, когда помогал ему подняться, незаметно сунул его туда.
Кулган нетерпеливо оглянулся и, видя, что Паг стоит на месте как вкопанный, спросил:
— Что же ты не идешь, Паг? Что там у тебя?
Паг подбежал к чародею и протянул ему пергамент. Все остальные собрались вокруг них. Развернув хрустящий листок, Кулган пробежал его глазами. На лице его отразилось изумление.
— Читай вслух, мастер Кулган! — потребовал Арута.
Чародей подчинился и нетвердым голосом прочел:
Я рад приветствовать тех, кто прибыл сюда, не тая в сердцах своих злобы. Когда-нибудь вы поймете, что встреча наша не была случайной. Нам суждено свидеться вновь, а пока храните посох странника как залог дружбы и доверия между вами и мной. Не ищите меня. Я сам предстану перед вами, когда пробьет час, назначенный судьбой. Макрос.
Кулган вернул пергамент Пагу, и тот оторопело пробормотал:
— Так значит, это все-таки был Макрос!
Мичем почесал себя за ухом:
— Не может быть! Я просто отказываюсь этому верить!
Кулган взглянул на темную громаду замка. Пульсирующий свет все еще мерцал в окне верхней башни.
— Мне тоже трудно в это поверить, друг мой! Но как бы там ни было, а колдун желает нам добра. Это очень хороший знак, друзья мои!
Они вернулись на корабль и разбрелись по своим каютам. На следующее утро повеселевший капитан Абрам сообщил, что «Владычица бурь» еще до полудня будет готова к отплытию. Начался прилив, и на корабле подняли паруса. Подул легкий и нежный попутный бриз, что было большой редкостью для этого времени года. Но он сопровождал их до самого прибытия в Крондор.
Глава 12. ПЕРЕГОВОРЫ
Паг скучал. Сидя на подоконнике своей комнаты в крондорском дворце, он безучастно глядел в окно. Вокруг все было белым-бело от снега, который шел не переставая вот уже третий день кряду. Герцог и Арута почти все свое время проводили в беседах с принцем Крондора.
На следующий день после их прибытия Пагу велели рассказать его высочеству обо всем, что видели они с Томасом на палубе цуранийского корабля. Потом ему приказали вернуться к себе. Паг помнил свой разговор с принцем до мельчайших подробностей.
К удивлению Пага Эрланд Крондорский оказался совсем еще молодым человеком, лет тридцати с небольшим. Он был худ и бледен, и речь его часто прерывалась приступами тяжелого, надрывного кашля. При этом лоб его покрывался испариной, на висках вздувались синие жилы. Когда во время их разговора принц впервые закашлялся, держась руками за впалую грудь, Паг робко предложил прийти в другое время, когда его высочеству станет легче, но Эрланд лишь вяло махнул рукой и велел ему продолжать свой рассказ. Принц держался с ним просто и непринужденно, он проявлял живейший интерес к его словам и всеми силами старался ободрить его, словно встречи и беседы с робкими и смущенными учениками чародеев были для него, наследника королевского трона, делом привычным. Выслушав Пага, он стал задавать ему вопросы о его учении, о случайности, благодаря которой тот удостоился придворного титула, о Крайди и Бордоне. Он расспрашивал мальчика с таким участием и выслушивал его ответы с таким интересом, словно его и вправду могли занимать подобные пустяки.
Паг был в восторге от принца Эрланда. Второй человек в королевстве после его величества Родрика Четвертого и первый вельможа Запада был дружелюбен и прост в обращении. Он оказался настолько любезен, что проявил искреннюю заботу и внимание к самому юному и незнатному из своих нежданных гостей.
На следующий день после их прибытия Пагу велели рассказать его высочеству обо всем, что видели они с Томасом на палубе цуранийского корабля. Потом ему приказали вернуться к себе. Паг помнил свой разговор с принцем до мельчайших подробностей.
К удивлению Пага Эрланд Крондорский оказался совсем еще молодым человеком, лет тридцати с небольшим. Он был худ и бледен, и речь его часто прерывалась приступами тяжелого, надрывного кашля. При этом лоб его покрывался испариной, на висках вздувались синие жилы. Когда во время их разговора принц впервые закашлялся, держась руками за впалую грудь, Паг робко предложил прийти в другое время, когда его высочеству станет легче, но Эрланд лишь вяло махнул рукой и велел ему продолжать свой рассказ. Принц держался с ним просто и непринужденно, он проявлял живейший интерес к его словам и всеми силами старался ободрить его, словно встречи и беседы с робкими и смущенными учениками чародеев были для него, наследника королевского трона, делом привычным. Выслушав Пага, он стал задавать ему вопросы о его учении, о случайности, благодаря которой тот удостоился придворного титула, о Крайди и Бордоне. Он расспрашивал мальчика с таким участием и выслушивал его ответы с таким интересом, словно его и вправду могли занимать подобные пустяки.
Паг был в восторге от принца Эрланда. Второй человек в королевстве после его величества Родрика Четвертого и первый вельможа Запада был дружелюбен и прост в обращении. Он оказался настолько любезен, что проявил искреннюю заботу и внимание к самому юному и незнатному из своих нежданных гостей.