Страница:
3 Там же.
4 ВертН. История советского государства. 1990-1991. М, 1992. С.453.
206
государству, выпускали зачастую ту же самую продукцию, но при совершенно иных экономических взаимоотношениях с ним. Фактически стало происходить переплетение, перемешивание собственности и управления, что вызвало массу осложнений в кадровой политике, в психологии трудовых коллективов, во многом криминализировало обстановку и т.д.''.1 Н.И.Рыжков, свидетельство которого мы привели, рассказывает о попытках запретить подобную практику. Но они встретили ''шквал критики'' и в прессе, и в ''новом парламенте''.
т
Рыжков резюмирует: ''Лоббизм начинал набирать силу''. Тут дело, пожалуй, посерьезнее, чем лоббизм.
Открытие кооперативов на госпредприятиях - вещь далеко не безобидная для существовавшей тогда системы. Оно создавало экономические предпосылки превращения государственных предприятий в частные, прокладывая путь к превращению их в капиталистические. Показательно, что на защиту такого рода кооперативной деятельности встал, помимо прессы, и ''новый парламент''. Это означало, что уже и ''парламент'' начинал ''плясать под дудку'' противников режима, что, впрочем, было естественно для большинства его депутатского состава, запечатленного с натуры Б. Олейником.3 Поэтому деятельность ''парламента'' в данном случае надо характеризовать не как лоббизм, а как потворство и даже содействие ползучему социально-экономическому перевороту.
Ю.Александров, сопоставляя кооперативную реформу с тем, что предпринималось до нее, пишет: ''Поначалу, в 1985-1986 гг., мероприятия, проводимые в рамках горбачевской перестройки, не противоречили принципам существовавшего способа производства и объективно укрепляли экономику, которая в те годы развивалась достаточно динамично. Первым шагом к развалу советского народного хозяйства стал, пожалуй, закон о кооперации... Так называемые кооперативы вы
---------
1 Рыжков НИ. Десять лет великих потрясений. С 227.
2 Там же
3 Олейник БИ Князь тьмы .
207
ступили мощным фактором, разрушающим советскую экономическую систему''.1
Верно то, что поначалу проводимые Горбачевым мероприятия ''не противоречили принципам существовавшего способа производства''. Но то была лишь внешность, так сказать, декорум. В действительности же эти мероприятия, как мы старались показать, способствовали распаду ''существовавшего способа производства'' как посредством дезорганизации и развала экономики, так и с помощью политики, скрытой целью которой являлась поддержка теневых и криминально-мафиозных структур. Закон о кооперации не смог бы так заработать, как заработал, и дать такой результат, какой дал, не '] будь подготовительного периода, включающего не только 1985-1986 годы, но и предшествующее время ''застоя'', характеризуемого разрушением единства советского общества, обостряющимися экономическими проблемами, ростом теневой экономики, перерождением партийной, советской и хозяйственной номенклатуры. Однако специфической особенностью 1985-1986 годов по сравнению с прежним временем было то, что высшим руководством страны в лице Генерального секретаря ЦК КПСС и его доверенного окружения был сознательно взят курс на реставрацию буржуазного строя в нашей стране. ''Никто, - резонно замечает А.И.Подберезкин, - не знает до конца, где, когда и кем в партийной элите было принято решение о смене курса, но то, что такие решения были приняты уже не в узком кружке, а в достаточно широком коллективе, просматривается точно: процесс эволюции, радикализации этих решений на полуофициальном уровне, очевидно, начался не позже 1986 года''.2
Были, конечно, и ''непосвященные'', но они сначала ничего не заметили и не почувствовали. И вот Закон о кооперации, буржуазное воплощение которого уже вполне явственно если
-----------
1 Александров Ю. СССР: логика истории. М, 1997. С. 142, 143.
2Подберезкин А. Русский путь. М., 1997. С.32.
208
не показало, то намекнуло, куда гнут прорабы ''перестройки''. Но массы, хотя и недовольные ходом событий, безмолвствовали. Представители же правящих кругов, верившие еще в сохранение основ существующего строя, в социалистическую перспективу, пребывали в состоянии умственной летаргии и какой-то политической прострации, тупо бормоча вслед за Горбачевым и его ''ассистентами'' нечто бессвязное о ''гуманном'', ''демократическом'' социализме ''с человеческим лицом'', о многообразии форм собственности, включая и частную собственность. Что касается последней, то она была полностью, так сказать, ''реабилитирована'' XXVIII съездом КПСС, в специальной резолюции которого было сказано, что ''переход к рынку не имеет альтернативы''. Сломленный идейно, этот съезд явился не только последним, но и, пожалуй, позорным партийным съездом, показавшим вполне определенно, что дни Коммунистической партии Советского Союза сочтены.
Итак, Закон о кооперации и развернувшаяся на его основе кооперативная деятельность явно несоциалистического, буржуазного характера с достаточной очевидностью свидетельствовали о том, что Горбачев с подручными ведет страну к капитализму. Социалистическая риторика ''коммуниста с божьей отметиной'' являлась своего рода политической клоунадой, призванной отвлечь внимание общества от подлинной сути происходящих событий.
На основании проделанного нами анализа можно утверждать, что Горбачев и прочие прорабы ''перестройки'' изначально ставили задачу ликвидации существующего строя и замены его строем буржуазным. Поэтому в горбачевском правительстве, возглавляемом Рыжковым, разрабатывался план перехода к буржуазному рынку. По свидетельству Л.И.Абалкина, бывшего заместителя Председателя Совета Министров СССР, этот план имел два варианта. ''Первый из них предусматривал формирование рыночно-равновесных финансовых и других пропорций в короткие сроки, в течение примерно двух лет. Он содержал меры, близкие к "шоковой терапии".
209
Необходимость обсчета этого варианта диктовалась широким распространением рекомендаций о необходимости быстрого, немедленного введения рынка. Такие рекомендации были распространены и в научной среде и в депутатском корпусе, поддерживались средствами массовой информации. Второй вариант предполагалось реализовать... за пять лет. Он предусматривал активное сдерживание государством инфляционного давления, поэтапную структурную перестройку экономики и включал также постепенный переход к эквивалентному обмену на рынках продукции и рыночному регулированию факторов производства''.1
Государственные мужи, разрабатывавшие эти варианты, производили ''скрупулезные'' расчеты по каждому из них. Дело, следовательно, было поставлено на ''солидную'', ''научную'' основу. О чем говорили эти расчеты? И вот ответ: ''Если взять конечные результаты, которые должны быть получены через пять лет, то они существенно отличались. Так, в первом варианте прирост национального дохода оценивается по итогам за пять лет в размере 38-40%. При этом реальные доходы на душу населения могли увеличиться на 25-30%. При втором варианте итоговые показатели были существенно ниже. Так прирост национального дохода должен был составить 10-15%, а реальных доходов - 5-10%'',2 Стало быть, вариант, предусматривающий меры, ''близкие к "шоковой терапии"'', сулил нашим ''аналитикам'' значительный прирост национального дохода и увеличение доходов на душу населения. Но они предпочли второй вариант.
И вот почему: ''При оценке динамики процессов важно учитывать не только конечные результаты, но и траекторию движения. Это обстоятельство, имеющее принципиальное
-------------
1 Абалкин Л.И. Неиспользованный шанс: Полтора года в правительстве. М., 1991. С. 157.
2 Там же. С. 158. - Теперь, на седьмом году ''шоковой терапии'' Гайдара, справедливо называемой ''шоком без терапии'', видна истинная, грошовая цена всем этим расчетам.
210
значение с общественной точки зрения, далеко не всегда учитывалось, да и сегодня порой не учитывается при оценке различных программ и вариантов. Суть проблемы заключалась в том, что первый вариант сопровождался в первые годы глубоким спадом производства, возникновением массовой безработицы, банкротством значительной части предприятий. Все это содержало в себе опасность серьезного социального взрыва. Возникал вопрос - готово ли общество заплатить такую высокую цену за светлое будущее? Напряженность социальных процессов, историческая память людей, которым уже много раз обещали это "светлое будущее", привели нас к выводу, что такой вариант социально неприемлем. В связи с этим правительство положило в основу своей программы второй вариант - сдержанный, умеренный, но отвечающий реалиям и общественным ожиданиям''.1 Слов нет: правительство ''мудрое''. Д.В.Валовой следующим образом охарактеризовал правительственный выбор: ''Правительство, как известно, отдало предпочтение постепенному переходу к рыночным отношениям. Из двух зол выбрано меньшее. Но в такой программе нет внутренней логики. Образно говоря, правая нога правительства жмет на акселератор, а левая - на тормоза. Справа ему кричат: "Газуй!" А слева: "Тормози!"''.2
Нас не волнует вопрос, какой из двух вариантов, разработанных правительством, был лучше, поскольку оба, на наш взгляд, губительны для России. Для нас важнее главная и общая цель правительства. И вот на рубеже 80-90-х годов, как явствует из слов Абалкина, Совет Министров СССР разрабатывает план перевода страны на капиталистический путь развития.
Ради формирования ''рыночно-равновесных финансовых и Других пропорций'', т.е. капиталистической системы хозяйства, основанной на свободной рыночной конкуренции, не ис
----------
1 Там же.
2 Валовой ДВ. От застоя к развалу. С.539
211
ключалась даже возможность применения ''шоковой терапии'' как якобы наиболее быстрого и результативного способа перехода к рынку. И только страх перед ''серьезным социальным взрывом'' помешал ''реформаторам'' запустить ее. Но замысел реформировать общество на буржуазный лад они не оставили, предложив ''сдержанный'' и ''умеренный'' вариант перехода к рыночной экономике. С 1990 года союзное правительство открыто провозглашает курс ''на замену плановой системы стихийным рыночным регулированием''.1
Правительство В.С.Павлова еще более активно проводило то, что было начато правительством Н.И.Рыжкова. ''Нам сейчас... нужен именно такой, как Павлов, согласный принести себя "на алтарь", готовый уйти в любой момент, - но раз взялся, будет бульдогом: с нашим народом иначе ничего не испечешь'', - говорил Горбачев. Этот ''бульдог'' подготовил записку ''о вступлении СССР в МВФ и МБ... Фактически за этим стояла "программа" Явлинского (вместе с "гарвардца-ми")''.3 С этими ''гарвардцами'', профессорами Аллисоном и Саксом, велись встречи и консультации.4 Павлов проводил ''воспитательную работу'' с председателями правительств союзных республик, пригласив на встречу с ними Делора, который прочел им лекцию, ''как надо управлять финансами, если хотеть рынка. Да так жестко, что те рты разинули. Павлов выглядел "либералом"''.5 Сам же Горбачев напрашивался летом 1991 года на ''семерку'' в Лондон. Данная встреча должна была свидетельствовать о его полном отказе от ''социалистиче
-------------
1 Там же. С.5.
2Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.139-140.
3 Там же. С.141
4 Там же. С. 139, 140, 162. - По рекомендациям Сакса, как известно, действовал ''реформатор'' Гайдар.
5 Там же. С. 156.
212
ского выбора''.1 Настал момент, когда он публично заявил, что частная собственность - основа всего.2
В том, что горбачевское руководство вынашивало план буржуазного преобразования Советской страны, можно лишний раз убедиться, познакомившись с интервью В.С.Павлова корреспонденту газеты ''Сегодня'' М.Леонтьеву.3 В ходе интервью Павлов сделал ряд весьма любопытных признаний, которые следует отнести к разряду сенсационных. В бытность свою министром финансов (1989-1991) он в неофициальном порядке (не в качестве министра, а как председатель Всесоюзного экономического общества) и с секретной миссией выезжал в Америку, где встречался и вел переговоры с президентом фонда ''Призыв совести'' раввином Шнайером и госсекретарем Бэйкером. По признанию Павлова, о существе этих встреч, кроме самого посланца, ''в СССР легально были осведомлены двое: Горбачев и Яковлев. К тем встречам, кстати, никакого отношения не имел МИД. Между тем именно тогда были расставлены все точки над 1 в американо-советских отношениях этого периода''. Павлов рассказывает о событиях, которые ''негласно разворачивались между СССР и США на самом высоком уровне''. Что касается его непосредственно, то, помимо указанных переговоров, он провел конфиденциальные переговоры с Делором ''о подключении нашей экономики к "плану Люберса" и к плану "зеленой Европы"''.
Вопрос об инвестировании советской экономики с целью осуществления ее перевода в рыночную Павлов ''детально обсуждал в США с группой видных экономистов и бизнесменов, которую возглавлял Пол Волкер - авторитетнейший специалист''.
---------
1 Там же. С 147
2 Ч е р н я е в А.С 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.40.
3Павлов В. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая Революция// Сегодня. 1994, 29 ноября. С.9-10.
213
''На рубеже 90-х годов, - свидетельствует Павлов, - нам! удалось отработать теорию и механизм рыночного перехода. Была намечена так называемая тактика "салями". Ее суть сводилась к следующему: постепенно, эволюционно, частями отрезать от централизованного планирования отрасль за отраслью и переводить их в режим рыночной экономики. Начавшись медленно, этот процесс стал бы ускоряться в геометрической прогрессии и, по расчетам, занял бы 5-7 лет. Без великих потрясений! Тактика "салями" распространялась и на такую важнейшую сферу, как ценообразование''.
М.С.Горбачев, по словам Павлова, ''боялся назвать вещи своими именами'': ''рынок - рынком, частную собственность -частной собственностью'', поэтому пользовался ''идеологической ширмой''. И тут Павлов делает очень важное признание. Оказывается, еще при подготовке экономического Пленума ЦК КПСС 1987 года ''эти понятия в полный голос обсуждались среди разработчиков и даже фигурировали в проектах документов'', и Павлов принимал участие в той работе. Следовательно, замысел буржуазного переустройства СССР возник не на рубеже 80-90-х годов (как сейчас полагают многие, считая, будто Горбачев, убедившись, что советская экономика не поддается реформированию, поневоле обратился к буржуазной рыночной системе), а существовал уже в 1987 году. Он вынашивался, стало быть, раньше. А это означает, что в 1985 году Горбачев пришел к власти с мыслью о буржуазной реставрации.
Главный вывод Павлова звучит так: ''Если приподняться над событийной текучкой, то суть того времени сводилась к следующему. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая революция''. Это верно, но с поправкой: ''буржуазно-демократическая революция'' не стояла в повестке дня, ее внесли туда ''воровским'' образом Горбачев и прочие прорабы ''перестройки'', хотя с точки зрения объективной в том не было никакой предопределенности. Надо согласиться с Л.И.Абалкиным, который, осмысливая события тех лет, гово
214
рил: ''Видимо, следует признать, что общественное развитие в принципе многовариантно и альтернативно. Причем возможность изменить ход общественного развития находится в намного большей зависимости от того, что принято называть субъективным фактором, чем от жесткой технологической детерминированности этих процессов''.1
По мнению Павлова, ''отход от рыночных реформ начался после июньского Пленума ЦК КПСС 1987 года, когда Горбачев, вопреки его решениям, дал резкий крен в сторону политического реформирования, приведшего к развалу державы''.2 Почему так произошло, Павлов не поясняет. Получается, что Горбачев как бы неожиданно дал этот крен.
Некоторые современные исследователи объясняют переключение Горбачева на политические проблемы тем, что он, будто бы столкнувшись с экономическими неудачами, попытался компенсировать их ''на поприще политической демократизации''.
Мы не видим никакой неожиданности в действиях генсека. Не считаем его и неудачником в деле решения экономических задач, ибо по части приближения буржуазной реставрации он к 1987-1988 годам совершил в экономической сфере все, что мог: расшатал и подорвал экономику страны, образовал острый товарный дефицит, создал благоприятные условия для развития теневого бизнеса и роста мафиозных структур, помог отмыть огромные суммы ''грязных денег'', укрепил индивидуальный сектор, ''подкормил'' частную собственность и сформировал мощную группу потенциальных ''приватизаторов''. Горбачев, таким образом, успешно завершил первый подготовительный этап, связанный с усилением базисных структур, необходимый для проведения последующей, разрушительной
-----------
1 Абалкин Л.И. Неиспользованный шанс...С. 148.
2 Павлов В. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая революция. С 9.
3 Политическая история: Россия - СССР - Российская Федерация. 1.2 С.625.
215
работы. Но продвигаться дальше в том же направлении ему было очень опасно, поскольку оставалась нетронутой старая политическая система и привычная идеология. В этой ситуации существовала реальная угроза в любой момент быть ''выбитым из седла'' и потерять власть. А это - конец ''перестройке'' и всем заветным мечтам ее прораба.
Смешно сказать, но Горбачев действовал как истинный марксист, понимающий суть взаимоотношений базиса и надстройки. Его ведь учили марксизму и, наверное, не совсем напрасно, а потому он мог запомнить, что согласно прописям марксистской теории надстройка всегда играет активную роль в обществе. Надстройка, раз возникнув на определенном базисе, ''начинает оказывать обратное воздействие на породивший ее базис и развитие общества в целом... Обратное воздействие надстройки имеет различный характер. Прогрессивная надстройка способствует своему базису и данному обществу оформиться, укрепиться, развиться. Реакционная надстройка охраняет незыблемость своего реакционного базиса, тормозит развитие производительных сил. В известные исторические периоды наблюдаются и такие факты, что данная надстройка способствует развитию общества в одном отношении, одних его сторон и тормозит развитие других его элементов, сторон, процессов''.2
М.С.Горбачев после успешного проведения первых мер по разрушению экономики и подрыву социальной структуры советского общества оказался в положении деятеля, дальнейшие начинания которого упирались в надстройку, охраняющую
--------------
1 Идеологии придавалось особенно большое значение, ибо она очень неподатлива на изменения. Не случайно в специальной резолюции XVIII съезда партии (а это июль 1990 года!) было записано, что ''важнейшей задачей коммунистов является проведение широкой разъяснительной работы по подготовке общества к восприятию рыночных отношений'' (Валовой Д.В. От застоя к развалу. С.7). Тем самым авторами резолюции признавалось отвержение народом рыночных отношений.
2 Константинов Ф. Базис и надстройка// Философская энциклопедия. 1.М., 1960. С. 124.
216
незыблемость своего базиса. Поводыри Горбачева и он сам понимали, что без перемен в политической сфере, т.е. в надстройке, двигаться вперед к победе капитализма невозможно. Эту, казалось бы, простую вещь до сих пор, к сожалению, не могут понять многие современные исследователи, занимающиеся изучением событий тех лет. Однако в каких надстроечных переменах нуждался Горбачев и те, кто стоял за ним или шел рядом? Ослабление государственной власти, ликвидация партии (в худшем случае ее перерождение) и Советов, блокирование армии и КГБ, разжигание межнациональной розни, а также противопоставление и взаимное отталкивание Центра и союзных республик с последующим распадом СССР, затемнение общественного сознания с утратой не только коммунистической идеологии, но и всех идейных ориентиров, идеалов -вот что необходимо было Горбачеву и другим ''реформаторам'' России, чтобы завершить задуманное.
Парадокс состоит в том, что осуществить все это планировалось, используя партию. ''У нас был единственный путь -подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы сделали свое дело'', - открыл недавно секрет политической кухни ''перестройщиков'' А.Н.Яковлев. XIX Всесоюзная конференция КПСС (28 июня - 1 июля 1988 года) весьма показательна в данном отношении.
Конференция вызвала у определенных лиц, ''хороводивших'' с А.Н.Яковлевым, прилив восторга и радости. По свежим впечатлениям Е.Яковлев писал: ''В стране свершилась нравственная революция. Да, впереди множество непочатых дел, мы лишь на первых ступенях перестройки, но нравственная революция произошла''.2 ''Думаю, эти четыре дня правильно названы историческими'', - говорил писатель
-------
1 Яковлев А. Российских фашистов породил КГБ// Известия !998, 17 июня
2 Яковлев Е Четыре дня. Как это было (Заметки делегата XIX Всесоюзной конференции КПСС)// Обратного хода нет. М, 1989 С 22
217
Г.Бакланов.1 Откуда эта эйфория? Она, по-видимому, есть следствие некоторого, так сказать, прозрения. Рядовые сторонники Горбачева стали, кажется, соображать, куда ведет их вождь. Начали догадываться и те, кто, критически воспринимая ''перестройку'', всем сердцем болел за судьбу своей Родины. Примечательны в этом отношении выступления Ю.Бондарева и С.Федорова.
Ю.Бондарев сравнил ''перестройку'' с самолетом, который подняли в воздух, не зная, ''есть ли в пункте назначения посадочная площадка''. Он говорил: ''При всей дискуссионноеTM, спорах о демократии, о расширении гласности, разгребании мусорных ям мы непобедимы. Только в единственном варианте, когда есть согласие в нравственной цели перестройки, т.е. перестройка - ради материального и духовного объединения всех. Только согласие построит посадочную площадку в пункте назначения. Только согласие''.2 Стало быть, Ю.Бондарев (если следовать смыслу его высказываний) по прошествии трех лет перестройки не имел сколько-нибудь ясного представления о ее конечной цели и потому уподобил ''перестройку'' самолету, пилот которого не знает, куда его посадить. Он также не видел в обществе согласия - главного условия успеха ''перестройки''. Этого согласия, как явствует из приведенных слов писателя, пока нет, его предстоит еще достигнуть.
Словно уловив своим обостренным писательским чутьем главную, разрушительную линию развития ''перестройки'', Ю.Бондарев сказал: ''Нам нет смысла разрушать старый мир до основания, нам не нужно вытаптывать просо, которое кто-то сеял, поливая поле своим потом, нам не надо при могучей помощи современных бульдозеров разрушать фундамент еще непостроенного дворца, забыв о главной цели - о переплани
----------
1 Бакланов Г. Время действий (Заметки делегата XIX Всесоюзной конференции КПСС)// Обратного хода нет. С.26.
2 XIX Всесоюзная конференция Коммунистической партии Советского Союза. 28 июня - 1 июля 1988 года. Стеногр. отчет. В 2 т. М., 1988. Т.1.
С.224.
218
ровке этажей... Нам не нужно, чтобы мы, разрушая свое прошлое, тем самым добивали бы свое будущее... Человеку противопоказано быть подопытным кроликом, смиренно лежащим под лабораторным скальпелем истории. Мы, начав перестройку, хотим, чтобы нам открылась еще непознанная прелесть природы, всего мира, событий, вещей, и хотим спасти народную культуру любой нации от несправедливого суда. Мы против того, чтобы наше общество стало толпой одиноких людей, добровольным узником коммерческой потребительской ловушки, обещающей роскошную жизнь чужой всепроникающей рекламой''.1 То была хотя и завуалированная, но все же критика проводимого ''перестроечного'' курса, тревога за будущее народа и страны.
Писателю Ю.Бондареву ответил окулист С.Федоров, и ответ его знаменателен: ''Когда товарищ Бондарев говорил, что мы взлетели и не знаем, куда сесть, он, может быть, и не знает, куда сесть. Он писатель. А я, например, знаю. Я знаю, что мы сядем в развитое общество (аплодисменты), развернем свою страну в нужное направление, поднимем людей на работу... Будем классно работать, будем свою страну беречь, заниматься экологией и чем угодно. У нас цели ясны. И мы должны посадить свой самолет на прекрасный аэродром. Продвинуться вперед''.2 В речи Федорова немало, конечно, наигранной осведомленности. Однако она все-таки не лишена и ощущения реальности. В середине 1988 года, или по истечении трех лет ''перестройки'', каждый внимательный наблюдатель, тем более особенно причастный к элитным столичным кругам, опекаемым А.Н.Яковлевым, кое-что понимал в происходящем, не говоря уже об ''агентах влияния'', которые вели работу еще со времен ''застоя'', и знали, что делают и для чего стараются.
---------
1 Там же.С 223
2 Там же С.315
219
В речи Бондарева и Федорова четко отражен идейный разлом, обозначившийся среди делегатов партийной конференции. Не случайно Е Яковлев цитирует именно эти речи, характеризуя атмосферу, царившую в зале заседаний. Правда, он пытается создать несколько идиллическую картину собрания, охваченного порывом общего одушевления и единения. Он вспоминает: ''Поначалу зал, казалось, не слишком был расположен к изъявлению чувств. Первые аплодисменты прозвучали через час после начала доклада, когда М.С.Горбачев выразил глубокую признательность всем, чьей судьбы коснулась, кого опалила война в Афганистане . А потом рукоплескали по нарастающей. Порой это представлялось даже трудно объяснимым. Самозабвенно аплодировали В.Кабаидзе, когда тот расправлялся с министерством, словно шашкой рубил, и приветствовал тех, кто призывал осторожней пользоваться оружием критики. Громом аплодисментов ответили на выступление писателя Ю.Бондарева, риторически вопрошавшего: "Можно ли сравнить нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка?" И так же горячо одобрили выступление генерального директора межотраслевого научно-технического комплекса "Микрохирургия глаза" С.Федорова, который отвечал предшествующему оратору: "Когда товарищ Бондарев говорил, что мы взлетели и не знаем, куда сесть, он, может быть, и не знает, куда сесть. Он писатель. А я, например, знаю". Несмолкающей овацией проводили с трибуны Б.Ельцина и хлопали тем, кто критиковал его... В чем же дело? Кому-то начинало казаться, что у зала нет своей позиции, если откликается он рукоплесканиями по прямо противоположным поводам. Но думаю, что сказалось иное. Зал радовался, зал приветствовал то, чего давно уже не было на подобных форумах: рождение собственной мысли, выражение собственного мнения, умение это сделать по-своему''.1 И тут, будто спохватившись от мыс
4 ВертН. История советского государства. 1990-1991. М, 1992. С.453.
206
государству, выпускали зачастую ту же самую продукцию, но при совершенно иных экономических взаимоотношениях с ним. Фактически стало происходить переплетение, перемешивание собственности и управления, что вызвало массу осложнений в кадровой политике, в психологии трудовых коллективов, во многом криминализировало обстановку и т.д.''.1 Н.И.Рыжков, свидетельство которого мы привели, рассказывает о попытках запретить подобную практику. Но они встретили ''шквал критики'' и в прессе, и в ''новом парламенте''.
т
Рыжков резюмирует: ''Лоббизм начинал набирать силу''. Тут дело, пожалуй, посерьезнее, чем лоббизм.
Открытие кооперативов на госпредприятиях - вещь далеко не безобидная для существовавшей тогда системы. Оно создавало экономические предпосылки превращения государственных предприятий в частные, прокладывая путь к превращению их в капиталистические. Показательно, что на защиту такого рода кооперативной деятельности встал, помимо прессы, и ''новый парламент''. Это означало, что уже и ''парламент'' начинал ''плясать под дудку'' противников режима, что, впрочем, было естественно для большинства его депутатского состава, запечатленного с натуры Б. Олейником.3 Поэтому деятельность ''парламента'' в данном случае надо характеризовать не как лоббизм, а как потворство и даже содействие ползучему социально-экономическому перевороту.
Ю.Александров, сопоставляя кооперативную реформу с тем, что предпринималось до нее, пишет: ''Поначалу, в 1985-1986 гг., мероприятия, проводимые в рамках горбачевской перестройки, не противоречили принципам существовавшего способа производства и объективно укрепляли экономику, которая в те годы развивалась достаточно динамично. Первым шагом к развалу советского народного хозяйства стал, пожалуй, закон о кооперации... Так называемые кооперативы вы
---------
1 Рыжков НИ. Десять лет великих потрясений. С 227.
2 Там же
3 Олейник БИ Князь тьмы .
207
ступили мощным фактором, разрушающим советскую экономическую систему''.1
Верно то, что поначалу проводимые Горбачевым мероприятия ''не противоречили принципам существовавшего способа производства''. Но то была лишь внешность, так сказать, декорум. В действительности же эти мероприятия, как мы старались показать, способствовали распаду ''существовавшего способа производства'' как посредством дезорганизации и развала экономики, так и с помощью политики, скрытой целью которой являлась поддержка теневых и криминально-мафиозных структур. Закон о кооперации не смог бы так заработать, как заработал, и дать такой результат, какой дал, не '] будь подготовительного периода, включающего не только 1985-1986 годы, но и предшествующее время ''застоя'', характеризуемого разрушением единства советского общества, обостряющимися экономическими проблемами, ростом теневой экономики, перерождением партийной, советской и хозяйственной номенклатуры. Однако специфической особенностью 1985-1986 годов по сравнению с прежним временем было то, что высшим руководством страны в лице Генерального секретаря ЦК КПСС и его доверенного окружения был сознательно взят курс на реставрацию буржуазного строя в нашей стране. ''Никто, - резонно замечает А.И.Подберезкин, - не знает до конца, где, когда и кем в партийной элите было принято решение о смене курса, но то, что такие решения были приняты уже не в узком кружке, а в достаточно широком коллективе, просматривается точно: процесс эволюции, радикализации этих решений на полуофициальном уровне, очевидно, начался не позже 1986 года''.2
Были, конечно, и ''непосвященные'', но они сначала ничего не заметили и не почувствовали. И вот Закон о кооперации, буржуазное воплощение которого уже вполне явственно если
-----------
1 Александров Ю. СССР: логика истории. М, 1997. С. 142, 143.
2Подберезкин А. Русский путь. М., 1997. С.32.
208
не показало, то намекнуло, куда гнут прорабы ''перестройки''. Но массы, хотя и недовольные ходом событий, безмолвствовали. Представители же правящих кругов, верившие еще в сохранение основ существующего строя, в социалистическую перспективу, пребывали в состоянии умственной летаргии и какой-то политической прострации, тупо бормоча вслед за Горбачевым и его ''ассистентами'' нечто бессвязное о ''гуманном'', ''демократическом'' социализме ''с человеческим лицом'', о многообразии форм собственности, включая и частную собственность. Что касается последней, то она была полностью, так сказать, ''реабилитирована'' XXVIII съездом КПСС, в специальной резолюции которого было сказано, что ''переход к рынку не имеет альтернативы''. Сломленный идейно, этот съезд явился не только последним, но и, пожалуй, позорным партийным съездом, показавшим вполне определенно, что дни Коммунистической партии Советского Союза сочтены.
Итак, Закон о кооперации и развернувшаяся на его основе кооперативная деятельность явно несоциалистического, буржуазного характера с достаточной очевидностью свидетельствовали о том, что Горбачев с подручными ведет страну к капитализму. Социалистическая риторика ''коммуниста с божьей отметиной'' являлась своего рода политической клоунадой, призванной отвлечь внимание общества от подлинной сути происходящих событий.
На основании проделанного нами анализа можно утверждать, что Горбачев и прочие прорабы ''перестройки'' изначально ставили задачу ликвидации существующего строя и замены его строем буржуазным. Поэтому в горбачевском правительстве, возглавляемом Рыжковым, разрабатывался план перехода к буржуазному рынку. По свидетельству Л.И.Абалкина, бывшего заместителя Председателя Совета Министров СССР, этот план имел два варианта. ''Первый из них предусматривал формирование рыночно-равновесных финансовых и других пропорций в короткие сроки, в течение примерно двух лет. Он содержал меры, близкие к "шоковой терапии".
209
Необходимость обсчета этого варианта диктовалась широким распространением рекомендаций о необходимости быстрого, немедленного введения рынка. Такие рекомендации были распространены и в научной среде и в депутатском корпусе, поддерживались средствами массовой информации. Второй вариант предполагалось реализовать... за пять лет. Он предусматривал активное сдерживание государством инфляционного давления, поэтапную структурную перестройку экономики и включал также постепенный переход к эквивалентному обмену на рынках продукции и рыночному регулированию факторов производства''.1
Государственные мужи, разрабатывавшие эти варианты, производили ''скрупулезные'' расчеты по каждому из них. Дело, следовательно, было поставлено на ''солидную'', ''научную'' основу. О чем говорили эти расчеты? И вот ответ: ''Если взять конечные результаты, которые должны быть получены через пять лет, то они существенно отличались. Так, в первом варианте прирост национального дохода оценивается по итогам за пять лет в размере 38-40%. При этом реальные доходы на душу населения могли увеличиться на 25-30%. При втором варианте итоговые показатели были существенно ниже. Так прирост национального дохода должен был составить 10-15%, а реальных доходов - 5-10%'',2 Стало быть, вариант, предусматривающий меры, ''близкие к "шоковой терапии"'', сулил нашим ''аналитикам'' значительный прирост национального дохода и увеличение доходов на душу населения. Но они предпочли второй вариант.
И вот почему: ''При оценке динамики процессов важно учитывать не только конечные результаты, но и траекторию движения. Это обстоятельство, имеющее принципиальное
-------------
1 Абалкин Л.И. Неиспользованный шанс: Полтора года в правительстве. М., 1991. С. 157.
2 Там же. С. 158. - Теперь, на седьмом году ''шоковой терапии'' Гайдара, справедливо называемой ''шоком без терапии'', видна истинная, грошовая цена всем этим расчетам.
210
значение с общественной точки зрения, далеко не всегда учитывалось, да и сегодня порой не учитывается при оценке различных программ и вариантов. Суть проблемы заключалась в том, что первый вариант сопровождался в первые годы глубоким спадом производства, возникновением массовой безработицы, банкротством значительной части предприятий. Все это содержало в себе опасность серьезного социального взрыва. Возникал вопрос - готово ли общество заплатить такую высокую цену за светлое будущее? Напряженность социальных процессов, историческая память людей, которым уже много раз обещали это "светлое будущее", привели нас к выводу, что такой вариант социально неприемлем. В связи с этим правительство положило в основу своей программы второй вариант - сдержанный, умеренный, но отвечающий реалиям и общественным ожиданиям''.1 Слов нет: правительство ''мудрое''. Д.В.Валовой следующим образом охарактеризовал правительственный выбор: ''Правительство, как известно, отдало предпочтение постепенному переходу к рыночным отношениям. Из двух зол выбрано меньшее. Но в такой программе нет внутренней логики. Образно говоря, правая нога правительства жмет на акселератор, а левая - на тормоза. Справа ему кричат: "Газуй!" А слева: "Тормози!"''.2
Нас не волнует вопрос, какой из двух вариантов, разработанных правительством, был лучше, поскольку оба, на наш взгляд, губительны для России. Для нас важнее главная и общая цель правительства. И вот на рубеже 80-90-х годов, как явствует из слов Абалкина, Совет Министров СССР разрабатывает план перевода страны на капиталистический путь развития.
Ради формирования ''рыночно-равновесных финансовых и Других пропорций'', т.е. капиталистической системы хозяйства, основанной на свободной рыночной конкуренции, не ис
----------
1 Там же.
2 Валовой ДВ. От застоя к развалу. С.539
211
ключалась даже возможность применения ''шоковой терапии'' как якобы наиболее быстрого и результативного способа перехода к рынку. И только страх перед ''серьезным социальным взрывом'' помешал ''реформаторам'' запустить ее. Но замысел реформировать общество на буржуазный лад они не оставили, предложив ''сдержанный'' и ''умеренный'' вариант перехода к рыночной экономике. С 1990 года союзное правительство открыто провозглашает курс ''на замену плановой системы стихийным рыночным регулированием''.1
Правительство В.С.Павлова еще более активно проводило то, что было начато правительством Н.И.Рыжкова. ''Нам сейчас... нужен именно такой, как Павлов, согласный принести себя "на алтарь", готовый уйти в любой момент, - но раз взялся, будет бульдогом: с нашим народом иначе ничего не испечешь'', - говорил Горбачев. Этот ''бульдог'' подготовил записку ''о вступлении СССР в МВФ и МБ... Фактически за этим стояла "программа" Явлинского (вместе с "гарвардца-ми")''.3 С этими ''гарвардцами'', профессорами Аллисоном и Саксом, велись встречи и консультации.4 Павлов проводил ''воспитательную работу'' с председателями правительств союзных республик, пригласив на встречу с ними Делора, который прочел им лекцию, ''как надо управлять финансами, если хотеть рынка. Да так жестко, что те рты разинули. Павлов выглядел "либералом"''.5 Сам же Горбачев напрашивался летом 1991 года на ''семерку'' в Лондон. Данная встреча должна была свидетельствовать о его полном отказе от ''социалистиче
-------------
1 Там же. С.5.
2Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.139-140.
3 Там же. С.141
4 Там же. С. 139, 140, 162. - По рекомендациям Сакса, как известно, действовал ''реформатор'' Гайдар.
5 Там же. С. 156.
212
ского выбора''.1 Настал момент, когда он публично заявил, что частная собственность - основа всего.2
В том, что горбачевское руководство вынашивало план буржуазного преобразования Советской страны, можно лишний раз убедиться, познакомившись с интервью В.С.Павлова корреспонденту газеты ''Сегодня'' М.Леонтьеву.3 В ходе интервью Павлов сделал ряд весьма любопытных признаний, которые следует отнести к разряду сенсационных. В бытность свою министром финансов (1989-1991) он в неофициальном порядке (не в качестве министра, а как председатель Всесоюзного экономического общества) и с секретной миссией выезжал в Америку, где встречался и вел переговоры с президентом фонда ''Призыв совести'' раввином Шнайером и госсекретарем Бэйкером. По признанию Павлова, о существе этих встреч, кроме самого посланца, ''в СССР легально были осведомлены двое: Горбачев и Яковлев. К тем встречам, кстати, никакого отношения не имел МИД. Между тем именно тогда были расставлены все точки над 1 в американо-советских отношениях этого периода''. Павлов рассказывает о событиях, которые ''негласно разворачивались между СССР и США на самом высоком уровне''. Что касается его непосредственно, то, помимо указанных переговоров, он провел конфиденциальные переговоры с Делором ''о подключении нашей экономики к "плану Люберса" и к плану "зеленой Европы"''.
Вопрос об инвестировании советской экономики с целью осуществления ее перевода в рыночную Павлов ''детально обсуждал в США с группой видных экономистов и бизнесменов, которую возглавлял Пол Волкер - авторитетнейший специалист''.
---------
1 Там же. С 147
2 Ч е р н я е в А.С 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.40.
3Павлов В. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая Революция// Сегодня. 1994, 29 ноября. С.9-10.
213
''На рубеже 90-х годов, - свидетельствует Павлов, - нам! удалось отработать теорию и механизм рыночного перехода. Была намечена так называемая тактика "салями". Ее суть сводилась к следующему: постепенно, эволюционно, частями отрезать от централизованного планирования отрасль за отраслью и переводить их в режим рыночной экономики. Начавшись медленно, этот процесс стал бы ускоряться в геометрической прогрессии и, по расчетам, занял бы 5-7 лет. Без великих потрясений! Тактика "салями" распространялась и на такую важнейшую сферу, как ценообразование''.
М.С.Горбачев, по словам Павлова, ''боялся назвать вещи своими именами'': ''рынок - рынком, частную собственность -частной собственностью'', поэтому пользовался ''идеологической ширмой''. И тут Павлов делает очень важное признание. Оказывается, еще при подготовке экономического Пленума ЦК КПСС 1987 года ''эти понятия в полный голос обсуждались среди разработчиков и даже фигурировали в проектах документов'', и Павлов принимал участие в той работе. Следовательно, замысел буржуазного переустройства СССР возник не на рубеже 80-90-х годов (как сейчас полагают многие, считая, будто Горбачев, убедившись, что советская экономика не поддается реформированию, поневоле обратился к буржуазной рыночной системе), а существовал уже в 1987 году. Он вынашивался, стало быть, раньше. А это означает, что в 1985 году Горбачев пришел к власти с мыслью о буржуазной реставрации.
Главный вывод Павлова звучит так: ''Если приподняться над событийной текучкой, то суть того времени сводилась к следующему. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая революция''. Это верно, но с поправкой: ''буржуазно-демократическая революция'' не стояла в повестке дня, ее внесли туда ''воровским'' образом Горбачев и прочие прорабы ''перестройки'', хотя с точки зрения объективной в том не было никакой предопределенности. Надо согласиться с Л.И.Абалкиным, который, осмысливая события тех лет, гово
214
рил: ''Видимо, следует признать, что общественное развитие в принципе многовариантно и альтернативно. Причем возможность изменить ход общественного развития находится в намного большей зависимости от того, что принято называть субъективным фактором, чем от жесткой технологической детерминированности этих процессов''.1
По мнению Павлова, ''отход от рыночных реформ начался после июньского Пленума ЦК КПСС 1987 года, когда Горбачев, вопреки его решениям, дал резкий крен в сторону политического реформирования, приведшего к развалу державы''.2 Почему так произошло, Павлов не поясняет. Получается, что Горбачев как бы неожиданно дал этот крен.
Некоторые современные исследователи объясняют переключение Горбачева на политические проблемы тем, что он, будто бы столкнувшись с экономическими неудачами, попытался компенсировать их ''на поприще политической демократизации''.
Мы не видим никакой неожиданности в действиях генсека. Не считаем его и неудачником в деле решения экономических задач, ибо по части приближения буржуазной реставрации он к 1987-1988 годам совершил в экономической сфере все, что мог: расшатал и подорвал экономику страны, образовал острый товарный дефицит, создал благоприятные условия для развития теневого бизнеса и роста мафиозных структур, помог отмыть огромные суммы ''грязных денег'', укрепил индивидуальный сектор, ''подкормил'' частную собственность и сформировал мощную группу потенциальных ''приватизаторов''. Горбачев, таким образом, успешно завершил первый подготовительный этап, связанный с усилением базисных структур, необходимый для проведения последующей, разрушительной
-----------
1 Абалкин Л.И. Неиспользованный шанс...С. 148.
2 Павлов В. В повестке дня стояла буржуазно-демократическая революция. С 9.
3 Политическая история: Россия - СССР - Российская Федерация. 1.2 С.625.
215
работы. Но продвигаться дальше в том же направлении ему было очень опасно, поскольку оставалась нетронутой старая политическая система и привычная идеология. В этой ситуации существовала реальная угроза в любой момент быть ''выбитым из седла'' и потерять власть. А это - конец ''перестройке'' и всем заветным мечтам ее прораба.
Смешно сказать, но Горбачев действовал как истинный марксист, понимающий суть взаимоотношений базиса и надстройки. Его ведь учили марксизму и, наверное, не совсем напрасно, а потому он мог запомнить, что согласно прописям марксистской теории надстройка всегда играет активную роль в обществе. Надстройка, раз возникнув на определенном базисе, ''начинает оказывать обратное воздействие на породивший ее базис и развитие общества в целом... Обратное воздействие надстройки имеет различный характер. Прогрессивная надстройка способствует своему базису и данному обществу оформиться, укрепиться, развиться. Реакционная надстройка охраняет незыблемость своего реакционного базиса, тормозит развитие производительных сил. В известные исторические периоды наблюдаются и такие факты, что данная надстройка способствует развитию общества в одном отношении, одних его сторон и тормозит развитие других его элементов, сторон, процессов''.2
М.С.Горбачев после успешного проведения первых мер по разрушению экономики и подрыву социальной структуры советского общества оказался в положении деятеля, дальнейшие начинания которого упирались в надстройку, охраняющую
--------------
1 Идеологии придавалось особенно большое значение, ибо она очень неподатлива на изменения. Не случайно в специальной резолюции XVIII съезда партии (а это июль 1990 года!) было записано, что ''важнейшей задачей коммунистов является проведение широкой разъяснительной работы по подготовке общества к восприятию рыночных отношений'' (Валовой Д.В. От застоя к развалу. С.7). Тем самым авторами резолюции признавалось отвержение народом рыночных отношений.
2 Константинов Ф. Базис и надстройка// Философская энциклопедия. 1.М., 1960. С. 124.
216
незыблемость своего базиса. Поводыри Горбачева и он сам понимали, что без перемен в политической сфере, т.е. в надстройке, двигаться вперед к победе капитализма невозможно. Эту, казалось бы, простую вещь до сих пор, к сожалению, не могут понять многие современные исследователи, занимающиеся изучением событий тех лет. Однако в каких надстроечных переменах нуждался Горбачев и те, кто стоял за ним или шел рядом? Ослабление государственной власти, ликвидация партии (в худшем случае ее перерождение) и Советов, блокирование армии и КГБ, разжигание межнациональной розни, а также противопоставление и взаимное отталкивание Центра и союзных республик с последующим распадом СССР, затемнение общественного сознания с утратой не только коммунистической идеологии, но и всех идейных ориентиров, идеалов -вот что необходимо было Горбачеву и другим ''реформаторам'' России, чтобы завершить задуманное.
Парадокс состоит в том, что осуществить все это планировалось, используя партию. ''У нас был единственный путь -подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы сделали свое дело'', - открыл недавно секрет политической кухни ''перестройщиков'' А.Н.Яковлев. XIX Всесоюзная конференция КПСС (28 июня - 1 июля 1988 года) весьма показательна в данном отношении.
Конференция вызвала у определенных лиц, ''хороводивших'' с А.Н.Яковлевым, прилив восторга и радости. По свежим впечатлениям Е.Яковлев писал: ''В стране свершилась нравственная революция. Да, впереди множество непочатых дел, мы лишь на первых ступенях перестройки, но нравственная революция произошла''.2 ''Думаю, эти четыре дня правильно названы историческими'', - говорил писатель
-------
1 Яковлев А. Российских фашистов породил КГБ// Известия !998, 17 июня
2 Яковлев Е Четыре дня. Как это было (Заметки делегата XIX Всесоюзной конференции КПСС)// Обратного хода нет. М, 1989 С 22
217
Г.Бакланов.1 Откуда эта эйфория? Она, по-видимому, есть следствие некоторого, так сказать, прозрения. Рядовые сторонники Горбачева стали, кажется, соображать, куда ведет их вождь. Начали догадываться и те, кто, критически воспринимая ''перестройку'', всем сердцем болел за судьбу своей Родины. Примечательны в этом отношении выступления Ю.Бондарева и С.Федорова.
Ю.Бондарев сравнил ''перестройку'' с самолетом, который подняли в воздух, не зная, ''есть ли в пункте назначения посадочная площадка''. Он говорил: ''При всей дискуссионноеTM, спорах о демократии, о расширении гласности, разгребании мусорных ям мы непобедимы. Только в единственном варианте, когда есть согласие в нравственной цели перестройки, т.е. перестройка - ради материального и духовного объединения всех. Только согласие построит посадочную площадку в пункте назначения. Только согласие''.2 Стало быть, Ю.Бондарев (если следовать смыслу его высказываний) по прошествии трех лет перестройки не имел сколько-нибудь ясного представления о ее конечной цели и потому уподобил ''перестройку'' самолету, пилот которого не знает, куда его посадить. Он также не видел в обществе согласия - главного условия успеха ''перестройки''. Этого согласия, как явствует из приведенных слов писателя, пока нет, его предстоит еще достигнуть.
Словно уловив своим обостренным писательским чутьем главную, разрушительную линию развития ''перестройки'', Ю.Бондарев сказал: ''Нам нет смысла разрушать старый мир до основания, нам не нужно вытаптывать просо, которое кто-то сеял, поливая поле своим потом, нам не надо при могучей помощи современных бульдозеров разрушать фундамент еще непостроенного дворца, забыв о главной цели - о переплани
----------
1 Бакланов Г. Время действий (Заметки делегата XIX Всесоюзной конференции КПСС)// Обратного хода нет. С.26.
2 XIX Всесоюзная конференция Коммунистической партии Советского Союза. 28 июня - 1 июля 1988 года. Стеногр. отчет. В 2 т. М., 1988. Т.1.
С.224.
218
ровке этажей... Нам не нужно, чтобы мы, разрушая свое прошлое, тем самым добивали бы свое будущее... Человеку противопоказано быть подопытным кроликом, смиренно лежащим под лабораторным скальпелем истории. Мы, начав перестройку, хотим, чтобы нам открылась еще непознанная прелесть природы, всего мира, событий, вещей, и хотим спасти народную культуру любой нации от несправедливого суда. Мы против того, чтобы наше общество стало толпой одиноких людей, добровольным узником коммерческой потребительской ловушки, обещающей роскошную жизнь чужой всепроникающей рекламой''.1 То была хотя и завуалированная, но все же критика проводимого ''перестроечного'' курса, тревога за будущее народа и страны.
Писателю Ю.Бондареву ответил окулист С.Федоров, и ответ его знаменателен: ''Когда товарищ Бондарев говорил, что мы взлетели и не знаем, куда сесть, он, может быть, и не знает, куда сесть. Он писатель. А я, например, знаю. Я знаю, что мы сядем в развитое общество (аплодисменты), развернем свою страну в нужное направление, поднимем людей на работу... Будем классно работать, будем свою страну беречь, заниматься экологией и чем угодно. У нас цели ясны. И мы должны посадить свой самолет на прекрасный аэродром. Продвинуться вперед''.2 В речи Федорова немало, конечно, наигранной осведомленности. Однако она все-таки не лишена и ощущения реальности. В середине 1988 года, или по истечении трех лет ''перестройки'', каждый внимательный наблюдатель, тем более особенно причастный к элитным столичным кругам, опекаемым А.Н.Яковлевым, кое-что понимал в происходящем, не говоря уже об ''агентах влияния'', которые вели работу еще со времен ''застоя'', и знали, что делают и для чего стараются.
---------
1 Там же.С 223
2 Там же С.315
219
В речи Бондарева и Федорова четко отражен идейный разлом, обозначившийся среди делегатов партийной конференции. Не случайно Е Яковлев цитирует именно эти речи, характеризуя атмосферу, царившую в зале заседаний. Правда, он пытается создать несколько идиллическую картину собрания, охваченного порывом общего одушевления и единения. Он вспоминает: ''Поначалу зал, казалось, не слишком был расположен к изъявлению чувств. Первые аплодисменты прозвучали через час после начала доклада, когда М.С.Горбачев выразил глубокую признательность всем, чьей судьбы коснулась, кого опалила война в Афганистане . А потом рукоплескали по нарастающей. Порой это представлялось даже трудно объяснимым. Самозабвенно аплодировали В.Кабаидзе, когда тот расправлялся с министерством, словно шашкой рубил, и приветствовал тех, кто призывал осторожней пользоваться оружием критики. Громом аплодисментов ответили на выступление писателя Ю.Бондарева, риторически вопрошавшего: "Можно ли сравнить нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка?" И так же горячо одобрили выступление генерального директора межотраслевого научно-технического комплекса "Микрохирургия глаза" С.Федорова, который отвечал предшествующему оратору: "Когда товарищ Бондарев говорил, что мы взлетели и не знаем, куда сесть, он, может быть, и не знает, куда сесть. Он писатель. А я, например, знаю". Несмолкающей овацией проводили с трибуны Б.Ельцина и хлопали тем, кто критиковал его... В чем же дело? Кому-то начинало казаться, что у зала нет своей позиции, если откликается он рукоплесканиями по прямо противоположным поводам. Но думаю, что сказалось иное. Зал радовался, зал приветствовал то, чего давно уже не было на подобных форумах: рождение собственной мысли, выражение собственного мнения, умение это сделать по-своему''.1 И тут, будто спохватившись от мыс