Страница:
— Я же обещал.
— Монка, если хочешь, можешь убить, — сказала она, поразмыслив. — Он слишком ловок. Но лучше, если его достанут живым. Только представь, чего он может порассказать!
— Он не расколется. Киллер — крепкий орешек, к тому же в отличие от маньяков они терпеть не могут бахвалиться. Правда, толковый следователь мог бы надавить на его профессиональную гордость, но где ты таких видела? Кто станет обращаться с киллером как с равным? А иного отношения он не простит. Так что на его показания рассчитывать нечего. Лучше уж придавить, как клопа.
— А Джилли?
— Решай сама.
— Ее бы отправить в клинику для безнадежных психопатов, с усиленным досмотром и минимальными льготами. На всю жизнь.
— Не хочешь, чтобы придавили и ее?
— Она заслуживает смерти не больше, чем клоп, который по природе своей питается человеческой кровью. Знаешь такое выражение: «Не ведает, что творит»? Достаточно, если она больше не сможет вредить. А изучить ее было бы полезно.
— У тебя золотое сердце.
— Как и у тебя.
— У меня? Вот еще! У меня только и есть золотого, что руки.
Джон Пол потянулся заключить Эвери в объятия, но она уклонилась.
— Знаю, знаю, что ты умеешь работать руками, но погоди… — В глазах ее прыгали знакомые веселые чертики. — Я тоже кое-кто умею. Сейчас увидишь!
Эвери не бросала слов на ветер. Воображение у нее было живое, и потому их любовные игры становились раз от разу занимательнее. То, что она выделывала руками и ртом, было потрясающим и запретным в некоторых штатах (включая, возможно, и данный конкретный), но Джон Пол не стал выяснять, знает она об этом или нет.
Они уснули этой ночью, так и не разжав объятий, остро сознавая, что приятная интерлюдия долго не продлится. Они как будто выпали из времени и пространства, однако вскоре предстояло вернуться к действительности.
Эвери проснулась раньше Джона Пола, приняла душ и оделась в ванной, чтобы не будить его. Затем, убедившись, что дверь в спальню плотно прикрыта, она прошла в жилую комнату узнать, сколько времени. Там над столом висели часы на батарейках — хотелось верить, что точные. Они показывали без четверти шесть. В Виргинии, таким образом, время близилось к восьми.
Дверь спальни скрипнула, послышались шаги и чуть по^ годя — шум воды в душевой кабинке. Эвери выждала минуту и взялась за телефон, бормоча: «Надеюсь, ты не сменила привычек, Марго. Сейчас не время для этого».
Набрав номер, она в нетерпении подождала ответа. Трубку сняли уже после третьего гудка. Эвери назвалась первым попавшимся именем, сказала, что речь идет о жизни и смерти, и попросила позвать к телефону Марго.
— Она приходит точно без десяти восемь.
— Такая низенькая, изящная леди?
— Да, да!
— Только что вышла за дверь.
— Бегите за ней, держите ее! — крикнула Эвери. — Если нужно, тащите волоком!
Судя по звуку, трубка свалилась с того, на что ее в спешке бросили. Послышался приглушенный расстоянием оклик по имени. Эвери ждала, затаив дыхание. Наконец трубку подняли.
— Никто не знает о том, что я бываю здесь ровно без десяти восемь. Что значит «о жизни и смерти»? Кто это?
— Эвери.
— Боже мой, Эвери! Неужто я так предсказуема? Откуда тебе известно?..
— Что по дороге на работу ты заходишь в кондитерскую? Мы слишком давно друг друга знаем.
— Слушай, ты хоть понимаешь, что натворила?
— Ничего плохого я не сделала.
— Как не сделала? А кто сбежал из полицейского участка в Эмерсоне, в Колорадо? Между прочим, этих ребят послали для твоей охраны!
— Охрана у меня уже есть.
— Рейнар?
— Да-да, — в нетерпении отмахнулась Эвери. — Говори все, что знаешь!
Из душевой появился Джон Пол. Вид у него был ошарашенный. Он бросился было к Эвери, но она жестом остановила его.
— Марго, подожди минутку, ладно? — Она зажала трубку ладонью. — Доверяй мне, Джон Пол. — Освободив трубку, она поощрила Марго: — Теперь можешь говорить.
— Пересмотр дела начинается десятого июля. При этом будет рассмотрено и прошение о досрочном освобождении — понимаешь, его никто не отменял. Похоже, на этот раз Скаррету повезет.
— Только через мой труп!
— Эй, такими словами не бросаются!
— А прошение по-прежнему назначено на шестнадцатое?
— Вроде бы да.
— Вроде бы или точно?
— Точно. И не надо, не надо бросаться на человека из-за первой же обмолвки! История с Джилли попала куда следует благодаря твоей тетке. Для тебя это, должно быть, был ужасный шок, и я тебе от души…
— Не будем об этом! — перебила Эвери, которой вовсе не хотелось сочувствия по такому поводу. — А «там, где следует» известно местонахождение Монка и Джилли?
— Откуда?
— Что с Кэрри? Она еще в больнице?
— Пока да, но можешь о ней не беспокоиться. К ней и комар не пролетит. Охранники там так и кишат.
— Беспокоиться в самом деле не о чем. Никто, даже этот Монк, не может быть сразу в двух местах.
— То есть?
— В ближайшее время ему будет чем заняться — ведь нужно как-то удержать меня от появления в суде.
— Какое отношение Монк имеет к Скаррету?
— Лично он — никакого, зато Джилли — самое прямое, а он теперь во всем идет у нее на поводу. Джилли постарается вызволить Скаррета. Уверена, если бы кому-то пришло в голову поднять тюремную книгу регистрации посещений, там неоднократно встретилось бы женское имя. По-моему, у них со Скарретом существует договоренность.
— Насчет тех драгоценных камней?
— Скаррет, конечно, уверен, что они с Джилли благополучно заберут камешки, покинут страну и заживут, как два голубка. А у нее наверняка другие планы. Как только алмазы будут у него, Монк его прикончит, а камни заберет.
— Откуда тебе знать?
— Нутром чую, — усмехнулась Эвери. — Я не могу сейчас вернуться — это все равно что отступить на полдороге. Что касается суда…
— Да?
— Узнай, кто обвинитель и есть ли я в списке свидетелей.
— Будет сделано. А Картеру можно сказать, что ты прорезалась?
«Можно сказать»? Эвери скорчила гримаску. Марго ни за что не промолчала бы — разумеется, из самых лучших, самых благородных побуждений. Вот что значит быть лояльным сотрудником.
— Можно.
— Но он спросит, откуда ты звонила!
— Скажи, что из Алабамы. Мне пора. Скажи Картеру, что со временем я свяжусь и с ним.
— Постой! — воскликнули в трубке. — Как ты поступишь?
Это не представляло сомнений, другое дело — Эвери понятия не имела, с чего начать. Внезапно в памяти вспыхнул фрагмент разговора с Джилли. Как она обозвала ее тогда? Ну конечно!
— Как поступлю? Стану занудой.
Джон Пол доверял ей, вне всякого сомнения: вместо того чтобы рвать у нее из рук трубку, он мирно сидел на диване и ждал окончания разговора. Впрочем, узнав, что Эверп отловила Марго в кондитерской, он вздохнул с откровенным облегчением.
— Умница!
— Она очень пунктуальна.
— Ты в самом деле хочешь связаться с начальником?
— Когда будем во Флориде.
— Но не раньше?
— Нет. А тебе советую хорошенько подумать, составлять мне компанию или нет. Дело может кончиться…
— Кровопролитием? Эвери кивнула.
— Считай, что я уже подумал. Вместе так вместе. — Джон Пол привлек ее к себе за плечи, поцеловал долгим, откровенно собственническим поцелуем и продолжал: — Эта история может еще и затянуться. Надеюсь, ты не против.
— Пока не доберемся до Монка и Джилли?
— При чем тут они? Я имел в виду нас с тобой, и ты это отлично знаешь.
Эвери приготовила завтрак (бутерброды и кукурузные хлопья с молоком), а потом, не в силах оставаться праздной, до блеска вымыла все, до чего могла дотянуться. Джон Пол при этом намечал по карте кратчайший маршрут до Шеддон-Бич. Как раз когда Эвери истощила весь свой запал, он ее окликнул.
— Что такое?
— У нас гости.
Она выронила полотенце и бегом бросилась в жилую комнату. Джон Пол стоял у окна и, отодвинув край занавески, смотрел наружу. В руке у него был револьвер. Эвери уловила звук мотора и приблизилась. Из-за рощицы как раз появилась машина. При виде ее Джон Пол расслабился.
— Начинай собирать вещи. — Он поставил револьвер на предохранитель и сунул в карман. — Наш новый транспорт!
— Ты что, ожидал этого?
Солнце било прямо в ветровое стекло, мешая разглядеть водителя, но машина была именно та, насчет которой договаривались, — новенькая серая «хонда».
— Кто это?
— Я попросил обеспечить нам средство передвижения. Полиция, конечно, уже получила описание моей машины и усердно ее разыскивает. Я подумал, ты не придешь в восторг, если нас задержат и передадут ФБР, которое спит и видит, как бы поскорее взять тебя под охрану.
— Для начала им потребуется мое согласие. Джон Пол насмешливо хмыкнул.
— Никто не посягнет на мои гражданские права!
— Еще как посягнет, а на все твои протесты ответит, что это ради твоего же блага.
Эвери промолчала, отчасти потому, что была не в настроении для препирательств, отчасти потому, что в словах Джона Пола была доля правды, и доля немалая. Как-то не хотелось на опыте убеждаться, что он прав на все сто.
— Неужто Тео пригнал машину из самой Луизианы?
— Нет, конечно. Вообще-то он был не против, но я отговорил: напомнил, что скоро ему предстоит стать отцом, а стрелок он никудышный. Видишь ли, если он по неосторожности даст себя подстрелить, кому-то придется служить ребенку примером, а кому и быть, как не родному дяде? Я спросил Тео, как ему понравится, если сын вырастет похожим на меня.
— И что же он?
— Побледнел как мел. Эвери засмеялась.
— Нет, в самом деле, у него нет к стрельбе никаких способностей. Хорошо хоть, человек он гражданский, не то давно бы пришил сам себя, доставая оружие из кобуры.
— Переживаешь за него? Ты поосторожнее, а то становишься все лучше и лучше.
На этот раз засмеялся Джон Пол. Машина шла прямо к дому, и стекло по-прежнему немилосердно отражало солнечный свет.
— Короче, Тео сказал, что есть у него один человек, надежный и не болтун, который всегда не прочь преступить парочку правил.
Машина за окном слегка сменила курс.
— Что за чертовщина? — крикнул Джон Пол, разглядев водителя. — Только не это! Ну и сукин он сын!
— Кто?
— Да Тео! У него больное чувство юмора!
— В чем дело?
— Тео послал… Тео послал… — остальное потерялось в скрежете зубов.
— Да кого же?! — нетерпеливо поощрила Эвери.
— Клейборна! Ноя Клейборна, вот кого! — Имя слетело с губ, как плевок.
— А чем он плох, Ной Клейборн? — осторожно осведомилась она, пораженная такой неистовой антипатией. — Не ты ли сам звонил ему из «Утопии»? Значит, ему можно доверять. Или нет?
— Я звонил, верно, и доверять ему можно, но, черт возьми, ни за какие блага мира я бы не позвал его сюда! — Джон Пол повернулся со свирепым блеском в глазах, окинул Эвери взглядом и скомандовал: — Оденься!
Она, в свою очередь, оглядела себя. Шорты и майка — это разве не одежда? С каких пор?
— Я одета.
— Наполовину! Все ноги голые и руки тоже. А, какая разница!!! Будь ты хоть в монашеской рясе, все равно этот негодяй будет делать авансы, и мне придется его пристрелить. — Джон Пол прошагал к двери, чуть не сорвал ее с петель, открывая, и вышел на крыльцо, бормоча: — Пристрелю и глазом не моргну!
«Однако!» — подумала ошеломленная Эвери.
— Помни, он оказал нам услугу — пригнал машину! — крикнула она вслед. — Не злись заранее, еще ведь ничего не случилось.
— И не случится! — отрезал он. — Потому что с нами он не поедет! Пусть берет мою машину или торчит здесь!
Понятное дело, все эти разговоры только подогрели любопытство, и Эвери прильнула к окну, чтобы разглядеть предмет неукротимой ярости Джона Пола. Не верилось, что Ной Клейборн так отвратителен, как он пытается представить.
Машина остановилась, мотор затих, дверца распахнулась. Бывший коллега Джона Пола вышел и выпрямился во весь рост.
У Эвери захватило дух. Это был высокий, потрясающе сложенный блондин. Джинсы сидели на нем, как вторая кожа, простая серая майка казалась верхом элегантности, а старомодная наплечная кобура придавала острый штришок, довершавший картину. Словно не замечая выпяченной челюсти Джона Пола, он дружески улыбнулся ему, и улыбка была столь же сексуальной, как и весь его облик.
Эвери подумала: хорошо, что он запоздал с появлением. Даже теперь, на пике влюбленности в Джона Пола, она не могла не отдать должное Ною Клейборну, его прямой противоположности, с отстраненным восхищением признавая, что, сложись все иначе, она не осталась бы к нему равнодушной. Неужели пары хороших ночей с одним мужчиной достаточно, чтобы проснулся интерес ко всему мужскому полу?
— Когда все кончится, пойду проверюсь, — сказала Эвери себе под нос. — По-моему, это ненормально!
Она приосанилась, приняла строгий вид и вышла приветствовать гостя. Ной уже собрался пройти в дом, но при виде ее замер на нижней ступеньке.
Наступила затяжная пауза — манеры Джона Пола оставляли желать много лучшего. Поняв, что он не намерен представлять ее, Эвери шагнула было вперед, но была остановлена за плечи. Джон Пол привлек ее к себе так крепко, словно хотел, чтобы они срослись на манер сиамских близнецов.
Этот собственнический жест только позабавил Ноя. Он снял темные очки, и Эвери встретила взгляд глаз той же пронзительной голубизны, что и у нее, — взгляд, что шутя разбивает женские сердца. Хватка Джона Пола усилилась.
Эвери задалась вопросом, женат ли их гость. Она очень надеялась, что нет, потому что сразу вспомнила по крайней мере о трех подругах, каждая из которых с радостью ухватилась бы за такой шанс. А вдруг его умственный потенциал невелик? Марго это не понравится. Зато Пейтон, подруге детских игр, ничего другого и не нужно.
— На что уставился, Клейборн? — спросил Джон Пол. Чтобы поставить точку на назревающем конфликте, Эвери высвободилась и вторично сделала шаг вперед.
— Большое спасибо за помощь, — сказала она политически корректным тоном и протянула руку: — Эвери Делейни.
Ной поднялся на крыльцо, принял руку и пожал, но не выпустил. Назвав свое имя, он медленно добавил:
— Можно узнать?.. — Что?
— Как вышло, что такое милое создание оказалось в одной команде с Рейнаром?
— Этому милому созданию повезло! — рявкнул Джон Пол. — Отпусти ее руку!
Ной осиял его улыбкой. Он и не подумал выпустить руку Эвери, наоборот, взял уже в обе свои. Это явно был не первый подобный инцидент, и он отлично знал, как взбесить Джона Пола. Правда, для этого и не требовалось особых усилий, но тут был мастерский подход.
— Мы рады видеть вас, правда, Джон Пол?
Чтобы вырвать скрипучее «угу», пришлось толкнуть его локтем в бок.
— Пройдемте в дом. — Эвери первой переступила порог. — Хотите чего-нибудь выпить?
— Захочет — выпьет, — процедил Джон Пол, — и прекрати кудахтать над ним, как клуша над цыпленком!
— Тогда прекрати валять дурака! — отчеканила она в ответ. — Это всего лишь элементарная вежливость! Слышал о такой? Что-то не похоже! Если я клуша, то ты драчливый петух! Прекрати сейчас же!
— Ладно, как скажешь, — примирительно произнес он. Ной при этом давился смехом.
— У нее взрывной темперамент, — объяснил Джон Пол с некоторым смущением.
— Вижу.
— Только не надо думать, что…
— Нет, надо, — хмыкнул Ной. — Вот уже не думал увидеть тебя в такой роли! В том смысле, чтобы нормальная женщина могла…
— Прикуси язык!
— Слушай, Рейнар, я тут только ради Тео, — легким тоном объяснил он. — Совсем ни к чему вымещать на мне свою злость.
Эвери расслышала в этом небрежном тоне больше, чем Джон Пол. Ной Клейборн уважал бывшего коллегу, но еще больше завидовал, что у него хватило сил остановиться на пороге того, откуда чаще всего нет исхода.
Эвери вышла на кухню, взять из холодильника содовой воды для гостя, а когда вернулась, то нашла жилую комнату пустой. С крыльца доносились голоса, но разобрать слов было невозможно. По крайней мере говорили не на повышенных тонах. Она решила не терять времени и собраться, а для начала подкралась к окну и прислушалась. После пары крепких выражений послышался смех.
Мужчины, что с них взять!
В спальне при виде постели у Эвери загорелись щеки — казалось, на ней шла групповая тренировка акробатики. Скомканные простыни свешивались до пола. Эвери сдернула их, сунула в корзину для грязного белья и постелила свежие.
Сборы не заняли много времени. Эвери сбросила шорты и майку, порылась в чемодане в поисках чего-нибудь подходящего в дорогу и на самом дне наткнулась на блузку, в которой не так давно штурмовала лесистые склоны гор Колорадо. Добросердечная Верна не только выстирала, но и тщательно выгладила ее. Эвери сделала мысленную пометку на досуге связаться с ней и поблагодарить за все.
Вообще говоря, список тех, у кого она в долгу, все удлинялся. К примеру, шеф Тайлер. Тут одной благодарностью не отделаться. Предоставить в распоряжение целый дом — это выходит далеко за рамки служебного долга. Надо бы и ему сделать что-то приятное.
В ванной, собирая туалетные принадлежности, Эвери бросила случайный взгляд в зеркало и ужаснулась собственному бледному и усталому виду. Пришлось прибегнуть к косметике. Тональный крем скрыл темные круги под глазами, румяна придали живых красок щекам, а помада — губам. Причесавшись, Эвери торопливо закончила сборы, огляделась и заметила в стаканчике зубную щетку Джона Пола. Сунула в косметичку и ее.
Они столкнулись в спальне, куда Эвери вернулась за чемоданом. Джон Пол прикрыл дверь и устремил на нее пристальный взгляд. Застегнув молнию, она поднялась и стояла, раз за разом нервно отирая руки о штанины, словно пыталась таким образом разгладить заложившиеся складки. Поскольку он продолжал смотреть молча, она робко осведомилась:
— Что-нибудь не так?
— Мне не хочется уезжать. — Сказав это, Джон Пол бросил выразительный взгляд на постель.
— Мне тоже.
— Тогда иди ко мне!
Голос изменился, стал тише и требовательнее. Эвери, не колеблясь, бросилась навстречу раскрытым объятиям…
Когда они наконец оторвались друг от друга, в глазах у нее стояли слезы, а в душе царило беспросветное отчаяние, какого до сих пор еще не приходилось испытывать. Сердце болезненно трепетало, словно намекая, что не выдержит и разобьется.
Как же она позволила себе так размякнуть? Откуда эта беспомощность? Почему столько боли там, где должно быть счастье? Не потому ли, что любовь пришла слишком быстро и внезапно? Да и вообще, пропади она пропадом, любовь! Непонятно, чего ради все о ней столько распинаются, превозносят ее до небес! Что толку в любви, если от нее одни страдания? И страх. Безмерный страх за любимого. Зачем она только полюбила?!
— Знаешь что, поезжай-ка ты домой… — Эвери высвободилась, отступила подальше и повторила громче, с нажимом: — Нет, правда, поезжай! Я так хочу.
— Почему?
Это был вполне очевидный вопрос, но дать очевидный ответ она не сумела и выдумала отговорку:
— Я прекрасно доберусь до Флориды без вас с Ноем! Нянька мне не требуется.
Голос поднялся до пронзительной ноты. Джон Пол отреагировал странным образом: вместо того чтобы спорить, начал бросать в кучу свои вещи. Эвери не нашла сил продолжать и только молча следила за ним.
К тому времени, когда они появились из спальни, Ной уже успел соорудить себе громадный бутерброд и теперь за столом в комнате поедал его, запивая молоком. Эвери безмолвно прошествовала мимо него к двери. За ней по пятам шел Джон Пол с вещами.
— Пора, — буркнул он на ходу.
— Сейчас, доем и приду.
Эвери уже стояла возле машины. Джон Пол приблизился, открыл багажник, побросал туда вещи и с треском захлопнул, сопроводив это свирепым взглядом в ее сторону.
— Я в самом деле думаю… — начала она.
— Не надо.
— Что не надо?
— Вторично обижать меня. Я вполне сыт и тем, что ты уже сказала. Не понимаю, ты что, забыла, что мы теперь одна команда?
Эвери бросила вороватый взгляд на дверь. Ной еще не появлялся.
— Я не хочу, чтобы ты пострадал, понимаешь? Если с тобой случится что-нибудь… что-нибудь ужасное, я этого… я просто…
— Я тоже люблю тебя, Эвери.
— Но для меня это слишком скоро!
— Для меня тоже.
— По-твоему, так бывает? — прошептала она.
Джон Пол подошел вплотную и привлек Эвери к себе.
— Какого ответа ты ждешь?
Слезы выступили снова. Этот человек не желал прислушиваться к голосу рассудка.
— Какой же ты все-таки упрямец!
— Не больше, чем ты.
— У нас ничего не получится, не может получиться!
— Может, если постараться.
— Я же… я же… либерал! — выпалила она первое, что пришло в голову.
— С этим еще можно как-то жить… — Джон Пол коснулся ее лба поцелуем, — а вот без тебя — нет.
Поцелуй был долог и в первый момент отдавал отчаянием, но по мере того, как длился, на душе становилось все легче. Пора было отстраниться, однако Эвери не находила сил, и только звук отворяющейся двери заставил ее отступить.
Ной аккуратно прикрыл внутреннюю сетчатую дверь и сплошную наружную, запер и сунул ключ под крыльцо.
— А ключи от машины? — спросил Джон Пол. — Поведу я.
— Ради Бога. — Ной бросил ему ключи. — Я хоть высплюсь.
— Ты будешь моей женой, — сказал Джон Пол Эвери.
— Я не могу…
— Это не было предложение.
— Да, но…
— Я просто поставил тебя в известность.
Они говорили вполголоса, поэтому Ной, подойдя, с интересом осведомился:
— Что это у вас? Любовная ссора?
— Нет! — отрезали оба.
Он только засмеялся и полез на заднее сиденье. Эвери выхватила ключи из руки Джона Пола.
— Эй!
— Машину поведу я.
Дальнейших возражений не последовало.
Ной, совершенно зачарованный происходящим, переводил взгляд с одного из них на другого. Ему и в самом деле не приходило в голову, что «медведь» (так он про себя окрестил Джона Пола) тоже может пасть жертвой стрелы Амура. Выходит, думал он, старая пословица права: все до поры до времени. Вот и «медведь» встретил свою суженую. Надо поскорее рассказать Тео! Эта новость свалит его с ног!
Ной снова засмеялся, предвкушая этот момент.
— Что, черт возьми, смешного? — сразу ощетинился Джон Пол.
— Как это что? Да ты, приятель! Эвери, как насчет анекдота? У меня есть отличный, про морского пехотинца.
Джон Пол со вздохом откинулся на сиденье и закрыл глаза. Дорога обещала быть долгой.
Глава 33
— Монка, если хочешь, можешь убить, — сказала она, поразмыслив. — Он слишком ловок. Но лучше, если его достанут живым. Только представь, чего он может порассказать!
— Он не расколется. Киллер — крепкий орешек, к тому же в отличие от маньяков они терпеть не могут бахвалиться. Правда, толковый следователь мог бы надавить на его профессиональную гордость, но где ты таких видела? Кто станет обращаться с киллером как с равным? А иного отношения он не простит. Так что на его показания рассчитывать нечего. Лучше уж придавить, как клопа.
— А Джилли?
— Решай сама.
— Ее бы отправить в клинику для безнадежных психопатов, с усиленным досмотром и минимальными льготами. На всю жизнь.
— Не хочешь, чтобы придавили и ее?
— Она заслуживает смерти не больше, чем клоп, который по природе своей питается человеческой кровью. Знаешь такое выражение: «Не ведает, что творит»? Достаточно, если она больше не сможет вредить. А изучить ее было бы полезно.
— У тебя золотое сердце.
— Как и у тебя.
— У меня? Вот еще! У меня только и есть золотого, что руки.
Джон Пол потянулся заключить Эвери в объятия, но она уклонилась.
— Знаю, знаю, что ты умеешь работать руками, но погоди… — В глазах ее прыгали знакомые веселые чертики. — Я тоже кое-кто умею. Сейчас увидишь!
Эвери не бросала слов на ветер. Воображение у нее было живое, и потому их любовные игры становились раз от разу занимательнее. То, что она выделывала руками и ртом, было потрясающим и запретным в некоторых штатах (включая, возможно, и данный конкретный), но Джон Пол не стал выяснять, знает она об этом или нет.
Они уснули этой ночью, так и не разжав объятий, остро сознавая, что приятная интерлюдия долго не продлится. Они как будто выпали из времени и пространства, однако вскоре предстояло вернуться к действительности.
Эвери проснулась раньше Джона Пола, приняла душ и оделась в ванной, чтобы не будить его. Затем, убедившись, что дверь в спальню плотно прикрыта, она прошла в жилую комнату узнать, сколько времени. Там над столом висели часы на батарейках — хотелось верить, что точные. Они показывали без четверти шесть. В Виргинии, таким образом, время близилось к восьми.
Дверь спальни скрипнула, послышались шаги и чуть по^ годя — шум воды в душевой кабинке. Эвери выждала минуту и взялась за телефон, бормоча: «Надеюсь, ты не сменила привычек, Марго. Сейчас не время для этого».
Набрав номер, она в нетерпении подождала ответа. Трубку сняли уже после третьего гудка. Эвери назвалась первым попавшимся именем, сказала, что речь идет о жизни и смерти, и попросила позвать к телефону Марго.
— Она приходит точно без десяти восемь.
— Такая низенькая, изящная леди?
— Да, да!
— Только что вышла за дверь.
— Бегите за ней, держите ее! — крикнула Эвери. — Если нужно, тащите волоком!
Судя по звуку, трубка свалилась с того, на что ее в спешке бросили. Послышался приглушенный расстоянием оклик по имени. Эвери ждала, затаив дыхание. Наконец трубку подняли.
— Никто не знает о том, что я бываю здесь ровно без десяти восемь. Что значит «о жизни и смерти»? Кто это?
— Эвери.
— Боже мой, Эвери! Неужто я так предсказуема? Откуда тебе известно?..
— Что по дороге на работу ты заходишь в кондитерскую? Мы слишком давно друг друга знаем.
— Слушай, ты хоть понимаешь, что натворила?
— Ничего плохого я не сделала.
— Как не сделала? А кто сбежал из полицейского участка в Эмерсоне, в Колорадо? Между прочим, этих ребят послали для твоей охраны!
— Охрана у меня уже есть.
— Рейнар?
— Да-да, — в нетерпении отмахнулась Эвери. — Говори все, что знаешь!
Из душевой появился Джон Пол. Вид у него был ошарашенный. Он бросился было к Эвери, но она жестом остановила его.
— Марго, подожди минутку, ладно? — Она зажала трубку ладонью. — Доверяй мне, Джон Пол. — Освободив трубку, она поощрила Марго: — Теперь можешь говорить.
— Пересмотр дела начинается десятого июля. При этом будет рассмотрено и прошение о досрочном освобождении — понимаешь, его никто не отменял. Похоже, на этот раз Скаррету повезет.
— Только через мой труп!
— Эй, такими словами не бросаются!
— А прошение по-прежнему назначено на шестнадцатое?
— Вроде бы да.
— Вроде бы или точно?
— Точно. И не надо, не надо бросаться на человека из-за первой же обмолвки! История с Джилли попала куда следует благодаря твоей тетке. Для тебя это, должно быть, был ужасный шок, и я тебе от души…
— Не будем об этом! — перебила Эвери, которой вовсе не хотелось сочувствия по такому поводу. — А «там, где следует» известно местонахождение Монка и Джилли?
— Откуда?
— Что с Кэрри? Она еще в больнице?
— Пока да, но можешь о ней не беспокоиться. К ней и комар не пролетит. Охранники там так и кишат.
— Беспокоиться в самом деле не о чем. Никто, даже этот Монк, не может быть сразу в двух местах.
— То есть?
— В ближайшее время ему будет чем заняться — ведь нужно как-то удержать меня от появления в суде.
— Какое отношение Монк имеет к Скаррету?
— Лично он — никакого, зато Джилли — самое прямое, а он теперь во всем идет у нее на поводу. Джилли постарается вызволить Скаррета. Уверена, если бы кому-то пришло в голову поднять тюремную книгу регистрации посещений, там неоднократно встретилось бы женское имя. По-моему, у них со Скарретом существует договоренность.
— Насчет тех драгоценных камней?
— Скаррет, конечно, уверен, что они с Джилли благополучно заберут камешки, покинут страну и заживут, как два голубка. А у нее наверняка другие планы. Как только алмазы будут у него, Монк его прикончит, а камни заберет.
— Откуда тебе знать?
— Нутром чую, — усмехнулась Эвери. — Я не могу сейчас вернуться — это все равно что отступить на полдороге. Что касается суда…
— Да?
— Узнай, кто обвинитель и есть ли я в списке свидетелей.
— Будет сделано. А Картеру можно сказать, что ты прорезалась?
«Можно сказать»? Эвери скорчила гримаску. Марго ни за что не промолчала бы — разумеется, из самых лучших, самых благородных побуждений. Вот что значит быть лояльным сотрудником.
— Можно.
— Но он спросит, откуда ты звонила!
— Скажи, что из Алабамы. Мне пора. Скажи Картеру, что со временем я свяжусь и с ним.
— Постой! — воскликнули в трубке. — Как ты поступишь?
Это не представляло сомнений, другое дело — Эвери понятия не имела, с чего начать. Внезапно в памяти вспыхнул фрагмент разговора с Джилли. Как она обозвала ее тогда? Ну конечно!
— Как поступлю? Стану занудой.
Джон Пол доверял ей, вне всякого сомнения: вместо того чтобы рвать у нее из рук трубку, он мирно сидел на диване и ждал окончания разговора. Впрочем, узнав, что Эверп отловила Марго в кондитерской, он вздохнул с откровенным облегчением.
— Умница!
— Она очень пунктуальна.
— Ты в самом деле хочешь связаться с начальником?
— Когда будем во Флориде.
— Но не раньше?
— Нет. А тебе советую хорошенько подумать, составлять мне компанию или нет. Дело может кончиться…
— Кровопролитием? Эвери кивнула.
— Считай, что я уже подумал. Вместе так вместе. — Джон Пол привлек ее к себе за плечи, поцеловал долгим, откровенно собственническим поцелуем и продолжал: — Эта история может еще и затянуться. Надеюсь, ты не против.
— Пока не доберемся до Монка и Джилли?
— При чем тут они? Я имел в виду нас с тобой, и ты это отлично знаешь.
Эвери приготовила завтрак (бутерброды и кукурузные хлопья с молоком), а потом, не в силах оставаться праздной, до блеска вымыла все, до чего могла дотянуться. Джон Пол при этом намечал по карте кратчайший маршрут до Шеддон-Бич. Как раз когда Эвери истощила весь свой запал, он ее окликнул.
— Что такое?
— У нас гости.
Она выронила полотенце и бегом бросилась в жилую комнату. Джон Пол стоял у окна и, отодвинув край занавески, смотрел наружу. В руке у него был револьвер. Эвери уловила звук мотора и приблизилась. Из-за рощицы как раз появилась машина. При виде ее Джон Пол расслабился.
— Начинай собирать вещи. — Он поставил револьвер на предохранитель и сунул в карман. — Наш новый транспорт!
— Ты что, ожидал этого?
Солнце било прямо в ветровое стекло, мешая разглядеть водителя, но машина была именно та, насчет которой договаривались, — новенькая серая «хонда».
— Кто это?
— Я попросил обеспечить нам средство передвижения. Полиция, конечно, уже получила описание моей машины и усердно ее разыскивает. Я подумал, ты не придешь в восторг, если нас задержат и передадут ФБР, которое спит и видит, как бы поскорее взять тебя под охрану.
— Для начала им потребуется мое согласие. Джон Пол насмешливо хмыкнул.
— Никто не посягнет на мои гражданские права!
— Еще как посягнет, а на все твои протесты ответит, что это ради твоего же блага.
Эвери промолчала, отчасти потому, что была не в настроении для препирательств, отчасти потому, что в словах Джона Пола была доля правды, и доля немалая. Как-то не хотелось на опыте убеждаться, что он прав на все сто.
— Неужто Тео пригнал машину из самой Луизианы?
— Нет, конечно. Вообще-то он был не против, но я отговорил: напомнил, что скоро ему предстоит стать отцом, а стрелок он никудышный. Видишь ли, если он по неосторожности даст себя подстрелить, кому-то придется служить ребенку примером, а кому и быть, как не родному дяде? Я спросил Тео, как ему понравится, если сын вырастет похожим на меня.
— И что же он?
— Побледнел как мел. Эвери засмеялась.
— Нет, в самом деле, у него нет к стрельбе никаких способностей. Хорошо хоть, человек он гражданский, не то давно бы пришил сам себя, доставая оружие из кобуры.
— Переживаешь за него? Ты поосторожнее, а то становишься все лучше и лучше.
На этот раз засмеялся Джон Пол. Машина шла прямо к дому, и стекло по-прежнему немилосердно отражало солнечный свет.
— Короче, Тео сказал, что есть у него один человек, надежный и не болтун, который всегда не прочь преступить парочку правил.
Машина за окном слегка сменила курс.
— Что за чертовщина? — крикнул Джон Пол, разглядев водителя. — Только не это! Ну и сукин он сын!
— Кто?
— Да Тео! У него больное чувство юмора!
— В чем дело?
— Тео послал… Тео послал… — остальное потерялось в скрежете зубов.
— Да кого же?! — нетерпеливо поощрила Эвери.
— Клейборна! Ноя Клейборна, вот кого! — Имя слетело с губ, как плевок.
— А чем он плох, Ной Клейборн? — осторожно осведомилась она, пораженная такой неистовой антипатией. — Не ты ли сам звонил ему из «Утопии»? Значит, ему можно доверять. Или нет?
— Я звонил, верно, и доверять ему можно, но, черт возьми, ни за какие блага мира я бы не позвал его сюда! — Джон Пол повернулся со свирепым блеском в глазах, окинул Эвери взглядом и скомандовал: — Оденься!
Она, в свою очередь, оглядела себя. Шорты и майка — это разве не одежда? С каких пор?
— Я одета.
— Наполовину! Все ноги голые и руки тоже. А, какая разница!!! Будь ты хоть в монашеской рясе, все равно этот негодяй будет делать авансы, и мне придется его пристрелить. — Джон Пол прошагал к двери, чуть не сорвал ее с петель, открывая, и вышел на крыльцо, бормоча: — Пристрелю и глазом не моргну!
«Однако!» — подумала ошеломленная Эвери.
— Помни, он оказал нам услугу — пригнал машину! — крикнула она вслед. — Не злись заранее, еще ведь ничего не случилось.
— И не случится! — отрезал он. — Потому что с нами он не поедет! Пусть берет мою машину или торчит здесь!
Понятное дело, все эти разговоры только подогрели любопытство, и Эвери прильнула к окну, чтобы разглядеть предмет неукротимой ярости Джона Пола. Не верилось, что Ной Клейборн так отвратителен, как он пытается представить.
Машина остановилась, мотор затих, дверца распахнулась. Бывший коллега Джона Пола вышел и выпрямился во весь рост.
У Эвери захватило дух. Это был высокий, потрясающе сложенный блондин. Джинсы сидели на нем, как вторая кожа, простая серая майка казалась верхом элегантности, а старомодная наплечная кобура придавала острый штришок, довершавший картину. Словно не замечая выпяченной челюсти Джона Пола, он дружески улыбнулся ему, и улыбка была столь же сексуальной, как и весь его облик.
Эвери подумала: хорошо, что он запоздал с появлением. Даже теперь, на пике влюбленности в Джона Пола, она не могла не отдать должное Ною Клейборну, его прямой противоположности, с отстраненным восхищением признавая, что, сложись все иначе, она не осталась бы к нему равнодушной. Неужели пары хороших ночей с одним мужчиной достаточно, чтобы проснулся интерес ко всему мужскому полу?
— Когда все кончится, пойду проверюсь, — сказала Эвери себе под нос. — По-моему, это ненормально!
Она приосанилась, приняла строгий вид и вышла приветствовать гостя. Ной уже собрался пройти в дом, но при виде ее замер на нижней ступеньке.
Наступила затяжная пауза — манеры Джона Пола оставляли желать много лучшего. Поняв, что он не намерен представлять ее, Эвери шагнула было вперед, но была остановлена за плечи. Джон Пол привлек ее к себе так крепко, словно хотел, чтобы они срослись на манер сиамских близнецов.
Этот собственнический жест только позабавил Ноя. Он снял темные очки, и Эвери встретила взгляд глаз той же пронзительной голубизны, что и у нее, — взгляд, что шутя разбивает женские сердца. Хватка Джона Пола усилилась.
Эвери задалась вопросом, женат ли их гость. Она очень надеялась, что нет, потому что сразу вспомнила по крайней мере о трех подругах, каждая из которых с радостью ухватилась бы за такой шанс. А вдруг его умственный потенциал невелик? Марго это не понравится. Зато Пейтон, подруге детских игр, ничего другого и не нужно.
— На что уставился, Клейборн? — спросил Джон Пол. Чтобы поставить точку на назревающем конфликте, Эвери высвободилась и вторично сделала шаг вперед.
— Большое спасибо за помощь, — сказала она политически корректным тоном и протянула руку: — Эвери Делейни.
Ной поднялся на крыльцо, принял руку и пожал, но не выпустил. Назвав свое имя, он медленно добавил:
— Можно узнать?.. — Что?
— Как вышло, что такое милое создание оказалось в одной команде с Рейнаром?
— Этому милому созданию повезло! — рявкнул Джон Пол. — Отпусти ее руку!
Ной осиял его улыбкой. Он и не подумал выпустить руку Эвери, наоборот, взял уже в обе свои. Это явно был не первый подобный инцидент, и он отлично знал, как взбесить Джона Пола. Правда, для этого и не требовалось особых усилий, но тут был мастерский подход.
— Мы рады видеть вас, правда, Джон Пол?
Чтобы вырвать скрипучее «угу», пришлось толкнуть его локтем в бок.
— Пройдемте в дом. — Эвери первой переступила порог. — Хотите чего-нибудь выпить?
— Захочет — выпьет, — процедил Джон Пол, — и прекрати кудахтать над ним, как клуша над цыпленком!
— Тогда прекрати валять дурака! — отчеканила она в ответ. — Это всего лишь элементарная вежливость! Слышал о такой? Что-то не похоже! Если я клуша, то ты драчливый петух! Прекрати сейчас же!
— Ладно, как скажешь, — примирительно произнес он. Ной при этом давился смехом.
— У нее взрывной темперамент, — объяснил Джон Пол с некоторым смущением.
— Вижу.
— Только не надо думать, что…
— Нет, надо, — хмыкнул Ной. — Вот уже не думал увидеть тебя в такой роли! В том смысле, чтобы нормальная женщина могла…
— Прикуси язык!
— Слушай, Рейнар, я тут только ради Тео, — легким тоном объяснил он. — Совсем ни к чему вымещать на мне свою злость.
Эвери расслышала в этом небрежном тоне больше, чем Джон Пол. Ной Клейборн уважал бывшего коллегу, но еще больше завидовал, что у него хватило сил остановиться на пороге того, откуда чаще всего нет исхода.
Эвери вышла на кухню, взять из холодильника содовой воды для гостя, а когда вернулась, то нашла жилую комнату пустой. С крыльца доносились голоса, но разобрать слов было невозможно. По крайней мере говорили не на повышенных тонах. Она решила не терять времени и собраться, а для начала подкралась к окну и прислушалась. После пары крепких выражений послышался смех.
Мужчины, что с них взять!
В спальне при виде постели у Эвери загорелись щеки — казалось, на ней шла групповая тренировка акробатики. Скомканные простыни свешивались до пола. Эвери сдернула их, сунула в корзину для грязного белья и постелила свежие.
Сборы не заняли много времени. Эвери сбросила шорты и майку, порылась в чемодане в поисках чего-нибудь подходящего в дорогу и на самом дне наткнулась на блузку, в которой не так давно штурмовала лесистые склоны гор Колорадо. Добросердечная Верна не только выстирала, но и тщательно выгладила ее. Эвери сделала мысленную пометку на досуге связаться с ней и поблагодарить за все.
Вообще говоря, список тех, у кого она в долгу, все удлинялся. К примеру, шеф Тайлер. Тут одной благодарностью не отделаться. Предоставить в распоряжение целый дом — это выходит далеко за рамки служебного долга. Надо бы и ему сделать что-то приятное.
В ванной, собирая туалетные принадлежности, Эвери бросила случайный взгляд в зеркало и ужаснулась собственному бледному и усталому виду. Пришлось прибегнуть к косметике. Тональный крем скрыл темные круги под глазами, румяна придали живых красок щекам, а помада — губам. Причесавшись, Эвери торопливо закончила сборы, огляделась и заметила в стаканчике зубную щетку Джона Пола. Сунула в косметичку и ее.
Они столкнулись в спальне, куда Эвери вернулась за чемоданом. Джон Пол прикрыл дверь и устремил на нее пристальный взгляд. Застегнув молнию, она поднялась и стояла, раз за разом нервно отирая руки о штанины, словно пыталась таким образом разгладить заложившиеся складки. Поскольку он продолжал смотреть молча, она робко осведомилась:
— Что-нибудь не так?
— Мне не хочется уезжать. — Сказав это, Джон Пол бросил выразительный взгляд на постель.
— Мне тоже.
— Тогда иди ко мне!
Голос изменился, стал тише и требовательнее. Эвери, не колеблясь, бросилась навстречу раскрытым объятиям…
Когда они наконец оторвались друг от друга, в глазах у нее стояли слезы, а в душе царило беспросветное отчаяние, какого до сих пор еще не приходилось испытывать. Сердце болезненно трепетало, словно намекая, что не выдержит и разобьется.
Как же она позволила себе так размякнуть? Откуда эта беспомощность? Почему столько боли там, где должно быть счастье? Не потому ли, что любовь пришла слишком быстро и внезапно? Да и вообще, пропади она пропадом, любовь! Непонятно, чего ради все о ней столько распинаются, превозносят ее до небес! Что толку в любви, если от нее одни страдания? И страх. Безмерный страх за любимого. Зачем она только полюбила?!
— Знаешь что, поезжай-ка ты домой… — Эвери высвободилась, отступила подальше и повторила громче, с нажимом: — Нет, правда, поезжай! Я так хочу.
— Почему?
Это был вполне очевидный вопрос, но дать очевидный ответ она не сумела и выдумала отговорку:
— Я прекрасно доберусь до Флориды без вас с Ноем! Нянька мне не требуется.
Голос поднялся до пронзительной ноты. Джон Пол отреагировал странным образом: вместо того чтобы спорить, начал бросать в кучу свои вещи. Эвери не нашла сил продолжать и только молча следила за ним.
К тому времени, когда они появились из спальни, Ной уже успел соорудить себе громадный бутерброд и теперь за столом в комнате поедал его, запивая молоком. Эвери безмолвно прошествовала мимо него к двери. За ней по пятам шел Джон Пол с вещами.
— Пора, — буркнул он на ходу.
— Сейчас, доем и приду.
Эвери уже стояла возле машины. Джон Пол приблизился, открыл багажник, побросал туда вещи и с треском захлопнул, сопроводив это свирепым взглядом в ее сторону.
— Я в самом деле думаю… — начала она.
— Не надо.
— Что не надо?
— Вторично обижать меня. Я вполне сыт и тем, что ты уже сказала. Не понимаю, ты что, забыла, что мы теперь одна команда?
Эвери бросила вороватый взгляд на дверь. Ной еще не появлялся.
— Я не хочу, чтобы ты пострадал, понимаешь? Если с тобой случится что-нибудь… что-нибудь ужасное, я этого… я просто…
— Я тоже люблю тебя, Эвери.
— Но для меня это слишком скоро!
— Для меня тоже.
— По-твоему, так бывает? — прошептала она.
Джон Пол подошел вплотную и привлек Эвери к себе.
— Какого ответа ты ждешь?
Слезы выступили снова. Этот человек не желал прислушиваться к голосу рассудка.
— Какой же ты все-таки упрямец!
— Не больше, чем ты.
— У нас ничего не получится, не может получиться!
— Может, если постараться.
— Я же… я же… либерал! — выпалила она первое, что пришло в голову.
— С этим еще можно как-то жить… — Джон Пол коснулся ее лба поцелуем, — а вот без тебя — нет.
Поцелуй был долог и в первый момент отдавал отчаянием, но по мере того, как длился, на душе становилось все легче. Пора было отстраниться, однако Эвери не находила сил, и только звук отворяющейся двери заставил ее отступить.
Ной аккуратно прикрыл внутреннюю сетчатую дверь и сплошную наружную, запер и сунул ключ под крыльцо.
— А ключи от машины? — спросил Джон Пол. — Поведу я.
— Ради Бога. — Ной бросил ему ключи. — Я хоть высплюсь.
— Ты будешь моей женой, — сказал Джон Пол Эвери.
— Я не могу…
— Это не было предложение.
— Да, но…
— Я просто поставил тебя в известность.
Они говорили вполголоса, поэтому Ной, подойдя, с интересом осведомился:
— Что это у вас? Любовная ссора?
— Нет! — отрезали оба.
Он только засмеялся и полез на заднее сиденье. Эвери выхватила ключи из руки Джона Пола.
— Эй!
— Машину поведу я.
Дальнейших возражений не последовало.
Ной, совершенно зачарованный происходящим, переводил взгляд с одного из них на другого. Ему и в самом деле не приходило в голову, что «медведь» (так он про себя окрестил Джона Пола) тоже может пасть жертвой стрелы Амура. Выходит, думал он, старая пословица права: все до поры до времени. Вот и «медведь» встретил свою суженую. Надо поскорее рассказать Тео! Эта новость свалит его с ног!
Ной снова засмеялся, предвкушая этот момент.
— Что, черт возьми, смешного? — сразу ощетинился Джон Пол.
— Как это что? Да ты, приятель! Эвери, как насчет анекдота? У меня есть отличный, про морского пехотинца.
Джон Пол со вздохом откинулся на сиденье и закрыл глаза. Дорога обещала быть долгой.
Глава 33
Планы менялись каждую минуту, а Кэрри терпеть не могла перемен любого рода — за исключением тех, которые приходили в голову ей самой.
В данном случае все нововведения исходили от Хиллмана, и, уж конечно, агент Бин, как человек подчиненный, служил передаточным звеном. Именно ему было приказано уведомить миссис Сальве гти, что она остается в Колорадо вплоть до дальнейших распоряжений. Миссис Сальветти это, мягко говоря, не понравилось. Стоически выдержав ее реакцию на новость, Бин вернулся к Хиллману и, в свою очередь, уведомил, что с него довольно и что он подаст в отставку, если еще раз будет вынужден иметь дело с «этой особой».
— И потребую добавочных выплат, за риск!
Пару минут оба настороженно прислушивались к тому, как Кэрри бушует в комнате ожидания.
— Она, что же, не понимает, что это больница? Что здесь лечатся люди, причем некоторые из них в тяжелом состоянии? — с неудовольствием спросил Хиллман.
— Уверен, это ее нисколько не занимает, — уныло ответил Бин. — Она требует, чтобы ее немедленно перевезли во Флориду, и притом вместе с племянницей.
— Разве вы не сказали ей, что племянница пока не обнаружена?
— Нет, сэр, — смутился Бин. — Я думал… думал, вы лучше сумеете это подать.
— Господи Боже, Бин! Вы из ФБР или так, погулять вышли? Испугались обычной женской истерики?
— При всем уважении, сэр, эта особа — не просто истеричка, это…
— Это?..
Бин едва не брякнул «дьявол во плоти», но придержал язык. Бросаться словами не стоило — Хиллман еще больше усомнился бы в его профессиональной пригодности. К тому же рано или поздно ему на опыте предстояло узнать, на что способна миссис Сальветти, если что-то не по ней.
— По-моему, сэр, она не вполне нормальна.
— Это к делу не относится, — отмахнулся Хиллман. — Нормальная или нет, она сделает то, что мы ей скажем.
Так и хотелось предложить побиться об заклад, но, поскольку эхо от криков в ушах заметно попритихло, Бин почувствовал себя лучше и от предложений, не положенных по штату, воздержался. Он даже сумел сохранить серьезность, когда поддакнул Хиллману.
— В конце концов, мы хотим как лучше, — продолжал тот. — Все для ее же блага! Хоть это вы ей объяснили?
— Она не дала мне такой возможности.
— Что ж, как только она успокоится…
Из комнаты ожидания раздался пронзительный вопль. Бин непроизвольно поежился.
— Кто там с ней? — полюбопытствовал Хиллман.
— Горман. Сдается мне, он только что сообщил миссис Сальветти, что ее племянница не найдена.
Дверь распахнулась, выпуская агента Гормана. Он был красен как рак, не то от смущения, не то от гнева, и дышал как загнанная лошадь. Заметив Хиллмана и Бина, он выпрямился во весь свой здоровенный рост и зашагал к ним.
— В чем дело? — раздраженно осведомился Хиллман. — Она и вам досадила?
Бин прикусил губу, чтобы не захихикать. «Досадила» — это же надо подобрать такое мягкое словечко! Да она его просто замордовала!
В данном случае все нововведения исходили от Хиллмана, и, уж конечно, агент Бин, как человек подчиненный, служил передаточным звеном. Именно ему было приказано уведомить миссис Сальве гти, что она остается в Колорадо вплоть до дальнейших распоряжений. Миссис Сальветти это, мягко говоря, не понравилось. Стоически выдержав ее реакцию на новость, Бин вернулся к Хиллману и, в свою очередь, уведомил, что с него довольно и что он подаст в отставку, если еще раз будет вынужден иметь дело с «этой особой».
— И потребую добавочных выплат, за риск!
Пару минут оба настороженно прислушивались к тому, как Кэрри бушует в комнате ожидания.
— Она, что же, не понимает, что это больница? Что здесь лечатся люди, причем некоторые из них в тяжелом состоянии? — с неудовольствием спросил Хиллман.
— Уверен, это ее нисколько не занимает, — уныло ответил Бин. — Она требует, чтобы ее немедленно перевезли во Флориду, и притом вместе с племянницей.
— Разве вы не сказали ей, что племянница пока не обнаружена?
— Нет, сэр, — смутился Бин. — Я думал… думал, вы лучше сумеете это подать.
— Господи Боже, Бин! Вы из ФБР или так, погулять вышли? Испугались обычной женской истерики?
— При всем уважении, сэр, эта особа — не просто истеричка, это…
— Это?..
Бин едва не брякнул «дьявол во плоти», но придержал язык. Бросаться словами не стоило — Хиллман еще больше усомнился бы в его профессиональной пригодности. К тому же рано или поздно ему на опыте предстояло узнать, на что способна миссис Сальветти, если что-то не по ней.
— По-моему, сэр, она не вполне нормальна.
— Это к делу не относится, — отмахнулся Хиллман. — Нормальная или нет, она сделает то, что мы ей скажем.
Так и хотелось предложить побиться об заклад, но, поскольку эхо от криков в ушах заметно попритихло, Бин почувствовал себя лучше и от предложений, не положенных по штату, воздержался. Он даже сумел сохранить серьезность, когда поддакнул Хиллману.
— В конце концов, мы хотим как лучше, — продолжал тот. — Все для ее же блага! Хоть это вы ей объяснили?
— Она не дала мне такой возможности.
— Что ж, как только она успокоится…
Из комнаты ожидания раздался пронзительный вопль. Бин непроизвольно поежился.
— Кто там с ней? — полюбопытствовал Хиллман.
— Горман. Сдается мне, он только что сообщил миссис Сальветти, что ее племянница не найдена.
Дверь распахнулась, выпуская агента Гормана. Он был красен как рак, не то от смущения, не то от гнева, и дышал как загнанная лошадь. Заметив Хиллмана и Бина, он выпрямился во весь свой здоровенный рост и зашагал к ним.
— В чем дело? — раздраженно осведомился Хиллман. — Она и вам досадила?
Бин прикусил губу, чтобы не захихикать. «Досадила» — это же надо подобрать такое мягкое словечко! Да она его просто замордовала!