Гарвуд Джулия. Список жертв

   — Любовь? — Спенсер фыркнул. — А кто тут говорил о любви? Мы все больше о другом.
   Риган с удивлением подумала, что впервые устроила братьям сцену. Она позволила себе кричать, плакать и ругаться, но никто из них не ушел. Эйден выглядел не слишком довольным, но не более того. Ни следов гнева, ни раздражения она не увидела на его привлекательном лице с правильными фамильными чертами.
   — Тебе пора повзрослеть и взглянуть в лицо фактам, — назидательно сказал Спенсер.
   — И в чем, по-твоему, должно заключаться мое взросление? В том, чтобы назвать свою мать шлюхой?
   — Если это правда… — Он пожал плечами.
   — Вы пытаетесь мне сказать, что раз мама изменяла мужу направо и налево, то и Эмерсон имел моральное право делать то же самое? Зачем они вообще тогда поженились? К чему все эти красивые и торжественные слова в церкви? Или клятвы у алтаря ничего не значат теперь? И верности нет больше?
   — Конечно, нет, — рявкнул Спенс. — Глупости все это!
   — И не к чему устраивать из этого драму, — подал голос Эйден. — Нам просто нужно решить очередную финансовую проблему.
   — И мы уже нашли оптимальный способ, — поддержал его Спенсер. Он сунул руки в карманы и хмуро воззрился на Риган. — Так нам обойдется дешевле.
   — И вы не передумаете, что бы я ни сказала?
   — Прости, Риган. — Братья покачали головами.
   — Нам придется играть жестко, — добавил Спенсер.
   — Ну и ладно. — Она улыбнулась.
   Они заулыбались в ответ, не скрывая облегчения. Но когда Риган направилась к двери, улыбки сменились удивлением.
   — Эй, — окликнул сестру Спенсер. — Ты забыла подписать бумаги.
   У двери Риган остановилась и сказала:
   — Если я правильно помню расклад, без моей подписи все ваши документы недействительны, да? Раз вы решили играть жестко, то вот вам подача: я подпишу бумаги после того, как узнаю, что вы утроили мой бюджет.

Глава 38

   — Я никогда не слышал, чтобы вы так разговаривали, — смущенно заметил Генри. У него был ошарашенный вид. Видимо, беседа Риган с братьями произвела на молодого человека большое впечатление.
   — Я решила четко обозначить свою позицию.
   Генри заметил, что Спенсер идет к ним, и понизил голос:
   — Но вы кричали, когда обозначали эту самую позицию. Честно сказать, я прежде ни разу не слышал, чтобы вы повышали голос. И Спенсера и Эйдена такими… шумными я никогда не видел, — добавил он потрясенно. — Ну, только во время футбольных матчей. Болеет-то Спенсер в полный голос.
   Риган удивилась было, что Генри не упомянул Уокера, но потом вспомнила, что он видел его всего пару раз. Точно — первый раз, еще когда проходил практику, а второй — на открытии Конрад-парка два года назад. Что свидетельствует о том, что Уокер нечасто появляется рядом с остальными членами семьи.
   Спенсер прошел мимо них к выходу. Он дернул сестру за волосы и подмигнул Генри. Минутой позже из кабинета показался Эйден. Он подошел поговорить с Генри и заметил фотографию семьи Гамильтон, которую тот вставил в рамочку и повесил на стену.
   — Как это мило, — сказал он и двинулся было к двери, потом задержался. — Я в курсе, что вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, — сказал он молодому человеку. — Пол Гринфилд, старший управляющий, держит меня в курсе. Если вы решите заняться делом и захотите зарабатывать деньги, вместо того чтобы раздавать их, приходите ко мне. Я всегда найду для вас место.
   — Спасибо, сэр. Но я хочу делать то, что умею хорошо… Кроме того, мне нравится моя работа, и я жду повышения. Когда-нибудь я перееду в тот кабинет. — Он кивнул в сторону комнаты Риган.
   Эйден рассмеялся:
   — Неужели ваши мечты не распространяются дальше более просторного офиса? А что вы скажете насчет управления отелем?
   — Прекрати сманивать моего сотрудника, — сказала Риган. Эйден сделал вид, что не расслышал:
   — Неужели это действительно предел ваших мечтаний?
   — Да, сэр. Кроме того, я никогда не смогу работать с… э-э…
   — С Мегерой? Разве вы не так зовете мою Эмили?
   — Что ж, вы правы. — Генри не выглядел смущенным или растерянным. — Большую часть времени мы зовем ее именно так. Впрочем, я придумал еще пару прозвищ. Для личного пользования.
   — Их я тоже как-то слышал.
   — Спасибо за щедрое предложение, сэр, — повторил Генри. — Но мне действительно нравится моя работа, и я никогда не смогу работать с Эмили.
   — Похоже, с ней вообще мало кто может ужиться. — Эйден бросил быстрый взгляд на сестру.
   Но Риган не стала развивать эту тему. «Если я попрошу уволить негодяйку, — подумала она вдруг, — братец может использовать это как предмет торга: я подписываю бумаги — он увольняет Эмили». Риган решила, что не станет разыгрывать свои карты подобным образом. Кроме того, если он в курсе проблемы, то это уже хорошо.
   Эйден вздохнул и направился к двери. По дороге он обронил:
   — Бумаги у тебя на столе. Не забудь подписать.
   — Утроишь бюджет — и пожалуйста.
   — Этого не будет.
   Когда дверь за ним закрылась, Генри покачал головой:
   — Утроить — это слишком. Вы погорячились, — сказал он.
   — Я знаю. Но мне нужна свобода маневра. Мы поторгуемся, и он удвоит бюджет, а это именно то, что нам нужно.
   — Думаю, брат видит ваши планы насквозь.
   — Знаю. Но он согласится на мое предложение. По крайней мере я на это очень надеюсь.
   — Он ведет себя так, словно считает нашу работу ничего не значащей забавой, — неуверенно протянул Генри. — Но это не так, правда? Если он вообще согласился поддерживать фонд, то не только ради снижения налогов.
   — Конечно. И он, и Спенсер прекрасно понимают важность того, что мы делаем. Они просто очень заняты строительством своей империи, и ни на что другое у них нет времени. — Риган помолчала, а потом спросила с любопытством: — А кто тут был, пока я выясняла отношения с братьями? Я слышала, что ты с кем-то разговариваешь.
   — Алек.
   — Алек был здесь? — Она почувствовала, как вспыхнули щеки, и понадеялась, что Генри ничего не заметил. — Он слышал наш разговор?
   — Вы имеете в виду тот момент, когда вы со Спенсером орали друг на друга?
   — Да.
   — Кое-что слышал. Он еще рассмеялся и выглядел весьма довольным. Не знаю, что его так позабавило. А что? Это важно?
   Риган покачала головой и решила сменить тему:
   — Знаешь, мне все же надо было рассказать Эйдену об Эмили. Он должен знать, как много проблем она создает. И я не позволю ей перекладывать вину за ее ошибки на других.
   — Но вы же слышали: ваш брат признал, что проблема существует. А значит, он ее так или иначе решит. Надеюсь, он последует совету Корди.
   — А какой был совет?
   — Выгнать мерзавку на фиг.
   — Она так и сказала? — Риган с трудом сдерживала смех.
   — Именно так.
   — Ай-ай-ай, как нехорошо. Произносить всякие гадости и портить молодого человека.
   — Я слышал и похуже. — Генри рассмеялся.
   Риган ушла к себе в кабинет. Она вдруг занервничала. Нужно решить, как она будет держаться с Алеком и что говорить после вчерашней ночи. Он может сделать вид, что ничего не было… ну, тогда и говорить будет не о чем. Но если он поднимет эту тему — нужно быть готовой.
   Риган прекрасно понимала, что ведет себя неразумно. То, что случилось вчера, не повторится. Они так решили, и согласие было обоюдным. Кроме того, Бьюкенен будет на работе, так что не только говорить на личные темы не станет, но и думать скорее всего тоже.
   — Я справлюсь, — прошептала она.
   Риган сделала несколько дыхательных упражнений, расправила плечи и распахнула двери. Чем скорее они увидятся, тем лучше. Самое сложное преодолеть первый момент встречи. Взглянуть на того, кто вчера… с кем она… Черт, ее опять скручивает в узел. Паника перехватывает горло. Если это и есть любовь, то не стоило и заводиться. Ничего хорошего в ней нет. А ведь расставание с Бьюкененом и муки разбитого сердца еще впереди. И поделать с этим ничего нельзя. Сама виновата.
   Генри по-прежнему сидел за столом.
   — Так нельзя, — попеняла ему Риган. — Сегодня воскресенье. Иди и развлекайся. Почта подождет до завтра.
   — Уже ухожу, — улыбнулся он. — Еще минут десять. Надо кое-что закончить.
   Собравшись с духом, как перед прыжком с вышки, Риган распахнула двери офиса и вышла в холл. И замерла на пороге. Алек и Эйден разговаривали подле двери в кабинет брата. Говорил в основном Эйден, Алек больше кивал. Должно быть, Эйден интересуется, как идет расследование, подумала она в смятении.
   Они заметили ее одновременно. Брат кивнул и пошел к лифтам, а Алек двинулся к ней.
   Выглядел он превосходно. Растрепанный немножко, но это лишь добавляло ему очарования. Подбородок его выглядел темнее, чем обычно, то есть утром он не успел побриться. И походке, причесываться он тоже не стал. Что же это такое? Риган нервно сглотнула. Мужчина не имеет права выглядеть так сексуально, так замечательно, так желанно. Риган постаралась отогнать мысли о вчерашней ночи. Она подготовилась и теперь должна вспомнить, как собиралась встретить его. Ну же, черт, все из головы вылетело! Что именно она собиралась ему сказать? Риган с трудом оторвала взгляд от Бьюкенена и уставилась в стену, пытаясь сосредоточиться.
   — Я думала, ты сегодня не придешь.
   Ну вот, вроде прозвучало нормально и без эмоций. Она перевела дыхание. И лицо сумела сделать такое — незаинтересованное.
   — Я предупреждал, что приду.
   Риган кивнула и даже улыбнулась. Вот и хорошо. Он ничего не скажет о вчерашней ночи, а она тем более… и разговор получается вполне нормальный. Она немного расслабилась.
   — Риган.
   — А?
   — Тебе понравилось?
   Рот у нее приоткрылся от ужаса и удивления. Она просто поверить не могла, что он вот так взял и задал такой вопрос.
   — Что?
   — Я спросил, понравилось ли тебе?
   — Алек, я думаю, что нам не стоит обсуждать вчерашнюю ночь, — гордо заявила Риган, чувствуя, как щеки ее пылают.
   Он хмыкнул, взъерошил волосы и сказал:
   — Я вообще-то хотел узнать: понравилась ли тебе собственная смелость, после того как ты сумела дать отпор братьям. Тебе стало легче?
   — Ах это… ну да, конечно. — Она почувствовала себя полной дурой, потом заметила, как он едва сдерживает улыбку, и воскликнула: — Ты это нарочно, да?
   — Что такое? — Он сделал круглые глаза — мистер Невинность.
   — Сформулировал вопрос так, чтобы я подумала… чтобы он имел двойной смысл. Ладно, проехали.
   — Как скажешь. Но может, ты все же ответишь — понравилось ли тебе? — Глаза его смеялись. Он дразнил ее и получал от этого огромное удовольствие.
   — Да, понравилось. Кажется, ссоры с братьями — неплохой способ избавления от негативной энергии.
   — Думаю, вчера мы нашли самый лучший способ дать выход энергии. — Он подмигнул ей и продолжал, улыбаясь: — И я не стану спрашивать, понравилось ли тебе вчера. Я и так знаю, что да.
   Его самоуверенность показалась Риган забавной. Впрочем, почему бы и нет? Он наверняка понимает, что доставил ей огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие, так что может гордиться собой вполне заслуженно. Бьюкенен был хорош, это несомненно… и даже еще лучше. Так, надо срочно сменить репертуар и подумать о чем-то другом. О делах. Потому что она уже смотрит на его губы и понимает, что больше всего на свете хочет его поцеловать.
   Риган поспешно сделала шаг назад и сказала:
   — Думаю, нам стоит сменить тему.
   — Как скажешь.
   — И не смотри на меня так, — прошептала она.
   — Как?
   — Как будто ты подумываешь затащить меня в ближайший шкаф.
   — Bay! Это хорошая мысль, хотя лично я думал не о шкафах. Я думал о…
   — Мы больше не будем об этом говорить, — решительно перебила его Риган. — Пожалуйста. — Прежде чем он смог что-нибудь сказать, она быстро спросила: — О чем ты разговаривал с Эйденом?
   — Я спросил его, знает ли он людей, которые могли бы затаить зло на вашу семью. Уволенные сотрудники, проигранные в суде дела, угрозы. Он сказал, что они с Уинкоттом уже обсуждали этот вопрос, и он хочет, чтобы мы побеседовали по этому поводу с семейным адвокатом. Нужно учесть все возможности. Никогда не знаешь, по какому поводу люди могут съехать с катушек.
   — Ты имеешь в виду, были ли у моих братьев проблемы с законом?
   — Не только. Про тебя я тоже хочу знать.
   — Да? — Она была неприятно удивлена, что он допускает саму мысль о ее противоправном поведении. — Ну, тут ты вряд ли что-то найдешь, — сказала Риган.
   — И все же я хочу поговорить с Сэмом.
   — Конечно-конечно.
   — Ты голодна?
   — Что? Ну, наверное. — Риган растерялась от того, что он столь внезапно сменил тему.
   Она пошла к лифтам. Алек легко догнал ее и сказал:
   — Хочу, чтобы ты знала: ответ «да».
   — А какой был вопрос? — осторожно спросила Риган, поджидая очередной подвох.
   — Ты спрашивала у братьев, осталась ли верность и бывают ли люди, для которых клятва у алтаря что-то значит. Вот я и говорю — да, бывают.
   Риган молчала. Они остановились, и она протянула руку к кнопкам вызова лифта. Алек перехватил ее ладонь, сжал пальцы и повернул к себе лицом.
   — Я мог бы привести тебе много примеров. Но назову лишь одного человека… думаю, будет достаточно.
   — И кто же этот человек?
   — Я.
   Риган растерялась:
   — Зачем ты мне это говоришь?
   — Не знаю. Просто подумал: ты должна знать, что я буду верным.
   — Если когда-нибудь женишься.
   — Ты права, — помрачнел он. — Если.
   Раздался звонок, и Алек, чертыхнувшись про себя, достал мобильник. Звонил Генри, и, судя по голосу, он пребывал в состоянии глубокого шока.
   — Вы где? Алек, вы должны это увидеть! Идите скорее… Он еще не договорил, а Бьюкенен уже подхватил Риган и повлек ее назад в кабинет.
   — Что случилось? — испуганно спросила она.
   Он не успел ответить: они повернули за угол. На пороге офиса приплясывал от нетерпения Генри.
   — Я открыл письмо, — заторопился он. — Оно было в конверте отеля… У нашего отеля есть конверты с логотипом, и мы иногда пользуемся ими для внутренней корреспонденции тоже… Вы понимаете, что это значит? Он был здесь, в отеле!
   Алек отпустил Риган и подошел к столу. Она с тревогой смотрела на своего помощника.
   — Генри, — мягко сказала она, — сделай глубокий вдох и выдох.
   — Риган, вы не понимаете! Он был здесь!
   — Я поняла. Он был здесь и теперь прислал нам письмо.
   Она подошла к Алеку и, прислонившись к его плечу, взглянула на письмо. Алек положил его на стол и прижал сверху серебряным ножом для разрезания бумаги, чтобы лист не сворачивался.
   Это был очередной список жертв. Только теперь он был озаглавлен по-другому. «Список тех, кого мы хотим убить», — значилось наверху. Слово «мы» было подчеркнуто несколько раз. Остальное написано от руки печатными буквами. Убийца перечислил все фамилии из предыдущих списков, только строчки с фамилиями мисс Пэтси и детектива Суини были перечеркнуты. Напротив фамилий доктора Шилдса и его телохранителей стояли вопросительные знаки. А ниже появилось еще одно имя. Хейли Кросс. Под этим именем была приписка: «Эта услуга увеличивает твой долг».
   Алек уже набрал номер полицейского управления и ждал, пока Уинкотт возьмет трубку. Он быстро спросил Риган:
   — Ты знала эту женщину?
   — Нет, — прошептала Риган. Она была так перепугана и расстроена, что не обратила внимания на прошедшее время, в котором был задан вопрос. — Алек, мы должны предупредить ее. Боже, хоть бы полиция нашла ее до того, до того как он…
   Генри ткнул пальцем в лист и дрогнувшим голосом сказал:
   — Риган, ее имя зачеркнуто. Думаю, это значит, что она уже… что он убил ее.
   — Нет-нет, Генри, мы не станем так думать только потому, что ее имя зачеркнуто. Вдруг она жива. — Риган трясло. Ее охватила паника. — Полиция успеет спасти ее!
   Алек осторожно оторвал от себя руки Риган и вышел в холл, чтобы объяснить Уинкотту, что за письмо они получили.
   Девушка почувствовала, что к горлу подступает тошнота. Она схватилась за край стола и уставилась в стену.
   — Я не понимаю, — жалобно прошептала она. — Почему он посылает мне эти списки. И что — во имя Господа — должны значить слова «мы хотим убить»?
   — Мне кажется, я слышал это имя, но не помню где, — пробормотал Генри, хмурясь. — Хейли Кросс, что-то очень знакомое.
   На пороге появился Алек и сказал, что Уинкотт и Брэдшоу уже едут.
   — Но ведь сегодня воскресенье, — выпалил Генри и тут же осознал, что слова его звучат по-детски.
   Алек пожал плечами:
   — Джон работал, а Брэдшоу был дома.
   — Они найдут ее, Алек? Полиция постарается предупредить ее? — Риган смотрела на него беспомощными глазами.
   Он обнял ее за плечи и негромко сказал:
   — Слишком поздно.
   Она отшатнулась. Вырвалась из его рук и принялась мерить кабинет шагами. Как он может вот так сразу поверить в то, что девушка мертва?
   — Ты не можешь знать! Если они сразу же начнут разыскивать ее, то…
   — Они ее нашли. — Алек взъерошил волосы, внимательно наблюдая за Риган, которая металась по кабинету.
   — Где?
   — В морге.
   — Боже мой!
   Она налетела на Алека, уткнулась носом ему в грудь и закрыла глаза. Он обнял ее и прижал к себе. Генри рухнул в кресло, словно у него не осталось сил-.
   — Как… как он убил ее? — спросил юноша.
   Алек смотрел на фотографию на стене. Все вдруг встало на место.
   — Она бегала в парке, — сказал он, думая вслух.
   — Конрад-парк! — воскликнул Генри. — Так вот откуда мне знакомо имя! Риган, вы не помните? Мне кажется, я упоминал… Я прочел про нее в газете.
   Алек всматривался в статью на стене.
   — Здесь написано, что ты три раза в неделю бегаешь в этом парке, — сказал он.
   — Я бегала там раньше, — прошептала Риган.
   — А потом в отеле установили ту новую дорожку, и стало удобнее заниматься здесь, — закончил за нее Генри.
   Алек вытащил телефон и набрал номер Уинкотта.
   — Вы где?
   — У входа в отель.
   — Ты помнишь описание внешности Хейли Кросс?
   — У меня с собой документы из ее дела и фотографии. Мы поднимаемся, Алек.
   Алек не мог просто стоять и ждать. Он вышел в коридор и мерил его нетерпеливыми шагами. Как только из-за поворота показался Уинкотт, Бьюкенен бросился к нему:
   — Скажи, Хейли можно перепутать с Риган?
   — Не думаю. Риган Мэдисон вообще невозможно ни с кем спутать. — Джон остановился и вынул из папки фото. — Впрочем, рост и вес приблизительно те же. Волосы длинные. Сзади вполне похожа.
   — Кто похож? — Риган стояла на пороге кабинета, глядя на мужчин лихорадочно блестящими глазами.
   Она посторонилась, пропуская детективов.
   — Можно перепутать одного человека с другим, — мягко сказал Уинкотт. — Покажите мне письмо.
   Он прочел его вслух, потом покачал головой:
   — Похоже, этот парень пытается переложить на Риган часть ответственности. Это напрашивается из слов «мы хотим»… Да и все остальное, м-да, не нравится мне то, к чему это нас ведет.
   — И какой же из этого вывод, Джон?
   — Сам знаешь, — буркнул Уинкотт. — Он считает, что там, в парке, на месте Хейли должна была оказаться Риган.
   — Думаешь, он ждал ее?
   — Да. Он прочел статью в газете, а там черным по белому написано, что она бегает в этом парке три раза в неделю.
   — То есть он убил ту девушку по ошибке? — спросила Риган.
   — Да. Он шел туда для того, чтобы убить тебя.

Глава 39

   Многие подробности убийства Хейли Кросс остались неизвестными широкой публике. Полиция сочла, что так будет лучше. Бьюкенен и Уинкотт также предпочли бы не посвящать Риган в страшные детали, тем более что отчет о вскрытии несчастной девушки мог заставить самого бывалого копа почувствовать дурноту. Но — всегда есть «но». Существовал небольшой шанс, что какая-то деталь, ничего не говорящая специалистам, поможет Риган вспомнить нечто существенное и прольет свет на личность убийцы.
   Уинкотт прислонился к подоконнику, в одной руке он держал бутылку с водой, в другой — папку с отчетом о вскрытии. Алек сидел рядом с Риган на диване и внимательно наблюдал за ней. Детективы по очереди сообщали ей ужасающие подробности, и она никак не могла взять в толк, почему они так спокойны. Неужели им не становится плохо, страшно, неужели они не жалеют погибшую девушку? Когда Уинкотт прочел, что убийца сделал с ногами Хейли, Риган почувствовала приступ дурноты. Алек заметил, что ей нехорошо: руки Риган сжались, и она резко побледнела. Он был удивлен, чтоона до сих пор держится. Мужественная девочка. Если бы они были одни, он обнял бы ее и сказал ей это. Сказал бы, что гордится ею.
   — Ты как, Риган? — спросил Уинкотт. — Может, перерыв сделаем?
   — Нет-нет, я в порядке.
   Уинкотт швырнул папку на стол. Алек встал и вынул из него фотографию Хейли Кросс. Протянул ее Риган. Она взяла снимок с опаской, но была удивлена тем, как мирно выглядит убитая женщина.
   — Ты ее знаешь?
   — Нет. Она училась в университете?
   — Уже закончила, — ответил Алек.
   — Просто жила рядом с кампусом, — добавил Уинкотт. — Друзья сказали, что она регулярно совершала пробежки в парке.
   — Она жила одна?
   — У нее был приятель. В ту ночь, когда ее убили, его не было в городе — уезжал по делам. Она говорила, что собирается навестить родителей, пока он будет в командировке, поэтому после возвращения в Чикаго он не удивился, не застав подружку дома. Прошло несколько дней, прежде чем ее хватились.
   Риган помолчала, потом, собравшись с силами, спросила:
   — Я не понимаю, почему он это сделал? Я имею в виду ее ноги…
   Уинкотт поспешно сказал:
   — Коронер говорит, что она умерла от удара по голове. Это было до того, как псих взялся за ее ноги.
   — Она сопротивлялась, — сказал Алек. — Под ногтями нашли кожу, так что его ДНК у нас есть.
   Он забрал у Риган фотографию и убрал ее обратно в папку. Она видела, что Алек волнуется за нее, поэтому коротко улыбнулась ему, показывая, что все в порядке, встала и подошла к столу, где стояли бутылки с водой.
   — Будешь? — Она взяла стакан.
   — Давай.
   Риган хотела было вернуться на диван, но вдруг обнаружила, что ноги плохо слушаются. Она торопливо села к столу. Может, надо было уехать в Мельбурн со Спенсером? Там было бы безопаснее и не так… ужасно ждать. Она покачала головой. Это минутная слабость, никуда она не поедет. Не станет убегать от этого больного на голову придурка.
   Может, позвонить Корди и Софи? Ей наверняка станет легче после разговора с подругами. Но не хотелось взваливать на них дополнительные проблемы. Кроме того, она наверняка разревется. Наедине с подругами или даже с Алеком это бы и ничего. Может, ей полегчало бы, если бы она поплакала и кто-нибудь большой и сильный пожал бы ее. Но не сейчас и не здесь.
   Алек наблюдал за Риган. Он видел, что девушка бледна и мысли ее где-то далеко… и глаза у нее печальные.
   Двери распахнулись, и в комнату вошел Лайл Брэдшоу. Он выглядит как шафер на свадьбе, с неудовольствием подумал Алек. Прекрасный темный костюм, белая, в тонкую полоску, сорочка — идеально выглаженная и свежайшая. Единственным ярким пятном, оттенявшим строгость костюма, был красный галстук. Волосы тщательно причесаны. По сравнению с ним Алек выглядел как помощник механика, который собрался разобрать хлам в гараже.
   Уинкотт наблюдал за тем, как Лайл смотрит на Риган, а Бьюкенен смотрит на Лайла, который смотрит на Риган. Судя по выражению лица Бьюкенена, он был не в восторге от Лайла Брэдшоу.
   — Письмо и конверт на столе Генри, — сказал Уинкотт, чтобы нарушить напряженную тишину в комнате. — Но я не думаю, что мы найдем какие-нибудь отпечатки.
   — Все равно надо отправить в лабораторию, — буркнул Алек.
   Уинкотт, которому не улыбалось разбираться с подчиненными, если они соберутся передраться, отозвал обоих в уголок и принялся обсуждать развитие расследования, стремясь занять их головы делом.
   Риган повернулась к компьютеру, вызвала почту и принялась читать письма. Что угодно, лишь бы не думать о той несчастной девушке и своем не очень радужном будущем.
   В дверь заглянул Генри — попрощаться. Она предложила молодому человеку взять выходной на понедельник, но он и слышать не хотел ни о чем таком.
   — Нет-нет, Риган, ни за что! А если придет еще одно письмо… или что-то случится? Я должен быть на месте — вдруг я вам понадоблюсь!
   Такой милый мальчик.
   — Хорошо, но обещай проспать и прийти попозже.
   — Постараюсь. — Он поколебался, потом негромко сказал, поглядывая на детективов: — Мы не должны никому рассказывать про письмо или эту женщину.
   — Я знаю.
   — Честно сказать, я порядком удивлен, что никто до сих пор не слил эту жуткую историю газетчикам. Множество людей в курсе…
   — Не думаю, что всем известны детали, — покачала головой Риган.
   — И еще я подумал: если до этой истории докопается какая-нибудь чужая газета — Софи нас убьет. Ну ладно, я ухожу. До завтра.
   — Генри, пожалуйста… будь осторожен.
   Дверь закрылась, но через секунду распахнулась вновь — в кабинет ворвался Эйден. Он остановился у стола и выдохнул:
   — Алек рассказал мне и Спенсеру про ту бедную девочку в парке и про письмо. Бог мой, Риган, ведь на ее месте могла быть ты!
   — Я знаю, — тихо ответила она.
   — Я и Спенсер останемся в городе, пока этого психа не поймают. Слушай, может, мне позвонить Уокеру и попросить его приехать?