Страница:
С другой стороны, экономия позволила увеличить завоз важных в военном отношении сырья и материалов, что не только сделало возможным чрезвычайное увеличение и улучшение японских вооруженных сил, но и позволило создать запасы, объем которых остается неизвестным. Эти запасы создают вторую предпосылку для сегодняшнего сопротивления Японии блокаде. Война в Китае вынудила так же создать контрольный аппарат, столь необходимый для сегодняшнего сопротивления блокаде, и соответствующие плановые органы. У Японии было четыре года на то, чтобы поэтапно решить эту важную организационную задачу. Эта сторона японского военного хозяйства наверняка еще не свободна от недостатков; но создана основа, на которой перед лицом блокады можно не только заготавливать, но и целеустремленно использовать важнейшее сырье и продукты. Решающую контрмеру, направленную против блокады, можно увидеть в упомянутой резолюции планового ведомства. Блокада вынуждает Японию с наивозможнейшей интенсивностью использовать контролируемые ведомством территории, которые включают в себя пространства вплоть до Южного Индокитая. Из-за удобных коммуникаций с так называемыми третьими странами многие из тамошних источников сырья разрабатывались недостаточно решительно или слишком медленно. Теперь их расширяют, невзирая на издержки производства и транспортные трудности. Так развертывается напряженное соревнование между изолирующим воздействием блокады и использованием всех хозяйственных сил в районах влияния японского военного хозяйства, которые как-никак стали довольно обширными. Они могут предложить железо, уголь, важнейшие металлы, хлопок, каучук, рис и многое другое.
Остается еще не удовлетворенной только одна из существеннейших потребностей всякого военного хозяйства. Ни в одной из доступных Японии областей не сыщешь достаточного количества нефти. В непосредственной близости от сферы японского господства находятся два нефтеносных района Северный Сахалин и Борнео, причем Сахалин оценивается как менее значительный. Устранение нехватки нефти могло бы, стало быть, являться лишь вопросом времени, причем, конечно, приходится оставлять открытым вопрос, возможно ли добиться обеспечения Японии достаточным количеством нефти из этих районов только путем мирных переговоров с владельцами нефтеносных участков. В японском сопротивлении есть одна сила, ставящая предел как суровости блокады, так и самой политике окружения, проводимой противником. Это японские вооруженные силы. Отнюдь не легко разгадываемый, иногда очень взрывчатый характер японца все время держит врагов Японии настороже, не давая им решиться на беспощадное осуществление блокады и политики окружения. В этом заключается суть японской силы сопротивления.
"Франкфуртер цайтунг",
4 сентября 1941 года.
* * *
"Ни в одной из доступных Японии областей нет достаточного количества нефти". А как быть в условиях интенсивного ведения военных действий? Без горючего и смазочных материалов победа немыслима, и Зорге развивал эту мысль.
НЕФТЯНЫЕ ЗАБОТЫ ЯПОНИИ
Одно из самых слабых мест в экономической структуре Японии - снабжение нефтью. На заре развития японской индустриализации и моторизации местные нефтяные резервы покрывали, правда, весьма значительную часть нужды в них, но год от года они все больше отставали от растущих потребностей. Хотя в 1936 году добыча нефти-сырца в стране увеличилась до 370 000 тонн - на 28% по сравнению с 1935 годом и на 80% - по сравнению с 1933-м, она покрывала всего около 6% потребности в ней; после того как отставание в добыче нефти на протяжении последних двух десятилетий ценой больших усилий было преодолено, возможность дальнейшего роста ее добычи представляется сомнительной. Таким образом, Япония почти целиком зависит от ввоза чужой нефти, прежде всего из Соединенных Штатов, Нидерландской Индии и Советского Союза. В 1936 году ей удалось, правда, ввезти свыше 200 000 тонн со своих собственных нефтяных концессий на Северном Сахалине, но поскольку большие надежды на добычу значительного количества нефти из нефтеносных сланцев в созданном Японией марионеточном государстве Маньчжоу-Го до сих пор не сбылись, источники добычи самого важного для нее объекта импорта продолжают оставаться далеко за пределами сферы ее собственного военного и политического влияния.
С чисто хозяйственной точки зрения зависимость Японии от иностранных поставок нефти стала несколько менее ощутимой благодаря успешному развитию ее собственной крупной н е ф т е п е р е- р а б а т ы в а ю щ е й п р о м ы ш л е н н о с т и. Из общего количества ввезенных нефтепродуктов, которые в 1936 году обошлись Японии в 181 миллион иен (против 124 миллионов иен в 1934 году и 60 миллионов иен в 1926 году), продуктов нефтепереработки, которые раньше составляли большую часть всего импорта, было ввезено лишь на 51 миллион иен.
Чтобы, на худой конец, как-то уменьшить свою зависимость от заграницы на случай войны, японское правительство издало недавно закон, на основании которого отечественные, а так же иностранные импортеры нефти обязаны иметь кроме необходимых торговых запасов резервные з а п а с ы в объеме полугодовой потребности ввоза. Военно-морские силы, потребляющие нефти значительно больше, чем сухопутные войска, располагают помимо этого собственными значительными резервами нефти; поэтому военно-морской министр заявил недавно, что в случае войны флот будет иметь в своем распоряжении запас нефти, достаточный для ведения длительных боевых действий, но военный министр не сделал подобного заявления.
Министр промышленности и торговли заявил недавно, что потребность в бензине, которая в 1936 году составляла 13,5 миллиона гектолитров (причем только 0,8 миллиона гектолитров могли быть покрыты переработкой собственной нефти-сырца), к 1943 году возрастет примерно до 24,7 миллиона гектолитров; в то время как потребность в тяжелом масле, которая в 1936 году составляла 16 миллионов гектолитров (причем из местного сырья производилось 1,6 миллиона гектолитров), возрастет до 28,6 миллиона гектолитров. Он предложил одновременно план, по которому не зависящее от заграницы производство бензина в Японии должно увеличиться к 1943 году до 15,2 миллиона гектолитров, а производство тяжелого масла - до 12,8 миллиона гектолитров. В этом плане, который хотя и очень оптимистичен в своем подсчете возможностей, но все же далек от надежд на полную независимость от заграницы, главную роль играет с ж и- ж е н и е у г л я. Путем прямого сжижения угля через шесть лет должно производиться в год 6 миллионов гектолитров бензина и 4,2 миллиона гектолитров тяжелого масла. Синтетическим методом ожидается получить 3,9 миллиона гектолитров бензина и 2,1 миллиона гектолитров тяжелого масла, а дистиллизацией угля - 0,4 миллиона гектолитров бензина и 5,1 миллиона гектолитров тяжелого масла. 4 миллиона гектолитров бензина должно быть заменено спиртом, который в обязательном порядке примешивается к горючему, в то время как от местных нефтеносных залежей надеются получить 1 миллион гектолитров бензина и 1,5 миллиона тяжелого масла.
Чтобы, однако, покрыть таким образом на базе местного сырья 45% потребности в бензине и 44% потребности в масле, как предусматривает план, необходимы капиталовложения в размере примерно 700 миллионов иен; это значительная сумма для ограниченного японского рынка капитала, который и без того столь интенсивно используется для постоянно растущих государственных займов. Для осуществления этих планов необходимо ориентировочно 9 миллионов тонн у г л я ежегодно, причем Япония может добыть у себя только половину этого количества, в то время как еще две четверти должны быть ввезены из японских колоний и из Маньчжоу-Го. Еще 95 миллионов иен потребуется на поддержку государством производителей искусственной нефти, чтобы в течение ближайших 7 лет покрыть разницу в ценах между естественными и синтетическими нефтепродуктами.
Учитывая опыт, накопленный за последние годы Южно-Маньчжурской железнодорожной компанией и концернами "Мицуи" и "Мицубиси" в создании промышленности синтетических нефтепродуктов, полагаться только на частные компании не собираются. Наоборот, решено создать п о л у г о с у д а р
с т в е н н о е п р о м ы ш л е н н о е о б ъ е д и н е н и е "Тайкоку" - общество по разработке горючих материалов, которое должно энергично стимулировать и поддерживать частную промышленность. Эта компания, которая должна действовать главным образом как посредница при государственных капиталовложениях в частные предприятия, помогать в решении технических проблем и осуществлять контроль за всем развитием новой индустрии, не занимаясь сама производством синтетической нефти, должна быть конституирована в ближайшее время на основе имперского закона, с основным капиталом в 100 миллионов иен. Сумму эту внесут поровну шестью годовыми платежами государство с одной стороны и частные кредиторы - с другой. В дальнейшем компания выпустит облигации на сумму 300 миллионов иен, процентное начисление по которым и пятипроцентные дивиденды от акций, находящихся в частных руках, должны быть гарантированы государством. Рассчитывают на то, что предприятия, в которые намерена вложить свои капиталы эта компания, должны будут со своей стороны инвестировать 350 миллионов иен.
Токио
"Дер дойче фольксвирт"
* * *
18 ноября 1940 года Зорге представил Центру свой анализ положения в Японии, на Дальнем Востоке и свои соображения о возможной агрессии гитлеровской Германии против Советского Союза.
План "Барбаросса"
В последний месяц 1940 года еще никто в Токио не знал, что 19 декабря начальник Оперативного управления германского Генерального штаба Хойзингер собрал у себя в кабинете ближайших сотрудников и ознакомил их с содержанием пакета, доставленного из ставки фюрера и под грифом "Совершенно секретно". Это была директива верховного командования германских вооруженных сил от 18.12.40 г. №21, озаглавленная "Вариант "Барбаросса". Текст директивы гласил:
"Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией нанести в быстром походе так же поражение Советской России... Для этого армия должна будет предоставить все находящиеся в ее распоряжении соединения, с тем лишь ограничением, что оккупированные области должны быть защищены от всяких неожиданностей... Приказ о наступлении на Советскую Россию я дам в случае необходимости за восемь недель перед намеченным началом операции. Приготовления, требующие более значительного времени, должны быть начаты (если они еще не начались) уже сейчас и доведены до конца к 15.5.41 г.".
В директиве особо подчеркивалось: "Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны". На листе подпись Гитлера.
Ни о совещании в Генштабе вермахта, ни о тексте директивы №21 Зорге не знал, однако собирая по крупицам разрозненные сведения, при любой возможности беседуя с прибывающими в Токио немецкими военными или просто подданными рейха, анализируя различные аспекты политики Гитлера, он понял главное: фюрер замышляет нападение на СССР.
Что давало советскому разведчику повод для такого предположения? Все приезжавшие рассказывали, что в Германии проводится строжайший учет запасов сырья, товаров и ресурсов, продовольствия и рабочей силы. Где только можно вместо мужчин нанимают на работу женщин. Геринг распорядился снять все железные решетки, ограды и ставни в домах, бронзовые колокола в кирхах: империи нужно создать запас металла.
Приезжавшие из рейха сетовали на то, что месяц от месяца сокращается выдача продуктов по карточкам.
Уже само по себе накапливание продовольственных и сырьевых запасов убеждало Зорге, что страна готовится к большой войне. Еще одним характерным симптомом было создание многочисленных организаций по изучению Востока под руководством Альфреда Розенберга. В посольство начали поступать всевозможные периодические издания: "Восточная природа", "Восточная экономика", "Восточная культура"... Не свидетельство ли это того, что идет подготовка специалистов при освоении восточных пространств?
В печати на все лады превозносились подвиги германских солдат, и что характерно - особенно в годы Первой мировой войны, в боях против России.
И все же это были косвенные улики, пока новый военный атташе Кречмер, заменивший отозванного в Берлин майора Шолля, прямо не сказал Рихарду Зорге: "В Кёнигсберге создана штаб-квартира вермахта. Она руководит исключительно широкой подготовкой к войне с СССР. С атлантического побережья в Польшу перебрасываются войска". (Эта информация немедленно пошла в Москву.)
Теперь Зорге, не ослабляя внимания к политике Японии на Дальнем Востоке, поставил перед собой наиглавнейшую задачу: разгадать истинные планы Гитлера против Советского Союза. Так незримо вступили в единоборство весь огромный аппарат германской разведки, контрразведки абвера и гестапо и - маленькая группа "Рамзай".
Как и чем завершился этот поединок?..
* * *
Наступил 1941 год...
В начале февраля Одзаки сообщил Зорге, что на секретном заседании японского кабинета с представителями командования утверждена программа внешней политики Японии, разработанная министром иностранных дел Мацуокой и озаглавленная "Принципы ведения переговоров с Германией, Италией и Советским Союзом".
Рихард уже знал из сообщений, которые по дипломатическим каналам поступали в германское посольство, что Мацуока собирается отправиться с официальным визитом к Гитлеру, и предупредил об этом Москву.
Через несколько дней, 11 марта, "Рамзай" снова радировал:
"Среди высшего немецкого офицерства и кругов Гиммлера проявляются резкие антисоветские тенденции. Военный атташе Германии в Японии считает, что после окончания войны с Англией должна начаться ожесточенная борьба Германии против Советского Союза".
Вскоре посол Отт сообщил Зорге, что выезжает в Берлин.
- Желаю хорошо провести отпуск, мой генерал!
- Какой отпуск? Ты что, с луны свалился? Берлин готовит прием Мацуоке. Я должен проконсультировать Риббентропа и Геббельса, что нужно сделать и как пустить пыль в глаза министру.
Вскоре следом за Оттом выехал в Германию Мацуока. По дороге он сделал остановку в Москве и довел до сведения Советского правительства, что Япония заинтересована в заключении с СССР пакта о ненападении и что он вернется к этой теме на обратной дороге.
Уже через день японский министр прибыл в Берлин. Зорге, воспользовавшись информацией, поступавшей в посольство, сообщал в Центр, что японскому министру будет оказан "чрезвычайно радушный прием", чтобы "сделать его действительным другом Германии и заставить идти в ногу с германской политикой". Рихард уведомлял Москву, что Гитлер хочет получить от Мацуоки "заверения, что в случае ухудшения отношений между Германией и Советским Союзом Япония встанет на сторону Германии".
27 марта Риббентроп в беседе с Мацуокой заявил:
"На востоке Германия держит войска, которые в любое время готовы выступить против России, и если Россия займет позицию, враждебную Германии, то фюрер разобьет Россию. В Германии уверены, что война с Россией закончится окончательным разгромом русских армий и крушением государственного строя".
Гитлер в присутствии Отта повторил японскому министру то, что сказал Риббентроп, и добавил: Японии необходимо тоже начать военные действия против России одновременно с рейхом.
Мацуока не нуждался в агитации в пользу агрессии:
- Япония всегда была лояльным союзником, она целиком отдаст себя общему делу.
Тут он добавил: договор о ненападении с Советским Союзом, который еще не подписан империей, будет, как только Германия начнет войну на Востоке, тотчас разорван в клочки.
- Никакой японский премьер-министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией, - сказал он. - Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете.
Мацуоку провожали так же пышно, как и встречали. Перед отъездом он заявил:
- Я прибыл в Германию с оптимистическим настроением. После бесед с Гитлером, который рассказал мне о своих планах, я стал еще более оптимистичным. Я верю в победу Германии.
И этот же самый Мацуока на обратной дороге, в Москве, поставил свою подпись на пакте о нейтралитете между Японией и СССР.
Однако Москва не была введена в заблуждение.
Отт досадовал на Мацуоку.
- Этот пакт излишне связывает японцев, - говорил он Рихарду. Мацуока, эта хитрая лиса, может быть, и действительно согласен его разорвать... А вдруг его самого выдворят из министерского кресла? Но он почему-то не говорил, что "любой премьер или министр может разорвать пакт в клочья"!
Впрочем, "хитрая лиса" и поддерживающие ее агрессивные круги спешили подтвердить свои намерения действием. От Ходзуми Одзаки и Ётоку Мияги Рихарду стало известно, что японский Генштаб завершил разработку наметок плана нападения на СССР. По этому плану на первом этапе войны намечалось занять Владивосток, Ворошилов, Благовещенск, Куйбышевку и район Рухлово, а на втором - захватить Северный Сахалин, Петропавловск Камчатский, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск-на-Амуре и Советскую Гавань. Правда, этот план основывался на том, что сразу же после нападения Германии советское командование, рассчитывая на пакт с Японией, перебросит свою Особую Дальневосточную армию на Запад.
Утечка информации из кабинета министров
16 июля 1940 года кабинет Ёнаи ушел в отставку. Но, как мы уже знаем, задолго до этого Мацуока начал непосредственные сношения с Берлином, оповестив не только о том, что он - будущий министр иностранных дел в кабинете Коноэ, но и о планах нового правительства. 19 июля 1940 года, за три дня до сформирования нового кабинета, Коноэ, Мацуока, а так же намеченные военным министром Тодзио и военно-морским - Ёсида собрались на важное совещание. Эти четыре человека уже чувствовали себя хозяевами положения. Они разработали программу внешней политики, которая включала сближение с Германией и Италией.
Министерство иностранных дел предложило правительству "скромную" программу - "установление нового порядка в Восточной Азии": подразумевалось в качестве первого этапа покорение всего Китая, Гонконга, Французского Индокитая, Таиланда, Малайи, Голландской Ост-Индии, Филиппин и Новой Гвинеи. На втором этапе намечался захват Австралии, Новой Зеландии, Бирмы и Восточной Индии. Этот второй этап должен был до поры до времени держаться в секрете даже от союзников - Германии и Италии, ибо они после большой победы могли и сами иметь виды на перечисленные территории. Кроме того, неумеренный аппетит их дальневосточного союзника мог раньше времени вызвать тревогу, раздражение и сомнения как в Берлине, так и в Риме. Так что и по первому этапу экспансии Японии следовало хранить в секрете свои планы.
Япония рассчитывала на германскую поддержку и сотрудничество как против Соединенных Штатов, так и против Советского Союза... Япония не примет на себя обязательство вмешиваться в европейскую войну, а, скорее, объявит о своем намерении начать самостоятельно войну против Великобритании, когда будет решено, что "благоприятный момент настал". Все эти расчеты исходили из уверенности, что аналогичные обязательства в отношении Японии примут на себя Германия и Италия. В качестве же ближайшего мероприятия было решено "заключить пакт о ненападении с Советским Союзом, сделать Маньчжоу-Го и Монголию (MHP) участниками нового соглашения". Поскольку агрессию решено было начать на юге, японо-советский пакт рассматривался в Стране восходящего солнца как временное мероприятие, необходимое, чтобы избежать возможности войны на два фронта. В политике всегда лучше подстраховаться дополнительными гарантиями.
Мацуока быстро выбрал себе помощников. Главным советником стал генерал Тосио Сиратори, заместителем министра - Тюити Охаси, которого Мацуока хорошо знал по совместной работе в Маньчжурии, где Охаси был так же заместителем министра (а фактически - министром) иностранных дел, но только правительства Маньчжоу-Го.
Столь же быстро Мацуока разделался в аппарате своего министерства со всеми, кто не разделял его взглядов и казался ему "умеренным".
23 августа 1940 года Мацуока объявил об отозвании многочисленных послов, посланников, советников и консулов, заявив прессе, что это необходимо "для обеспечения" новой внешней политики, которую он проводит. Впрочем, к смене караулов в Токио давно привыкли.
Кабинет Коноэ санкционировал действия Мацуоки и образовал комиссию из двадцати четырех лиц, призванных планировать ведение всех государственных дел на авторитарной основе. Это соответствовало взглядам не только Мацуоки, но так же и Коноэ, и Тодзио, и министра - хранителя печати маркиза Кидо.
1 августа 1940 года состоялась встреча Мацуоки с немецким послом генералом Ойгеном Оттом. Мацуока был, как обычно, многословен и выражался туманно:
- Я не настроен ни прогермански, ни проанглийски, - говорил он, - я настроен, так сказать, прояпонски. Поэтому я осмеливаюсь возражать против того, чтобы решать нашу судьбу было предоставлено какой-либо другой стране или иностранцу.
Затем, напомнив послу, что он один из инициаторов "антикоминтерновского пакта", а позднее - последовательный сторонник тесного японо-германского союза, Мацуока пытался прозондировать позицию партнера:
- Я не смогу убедить премьера Коноэ и других членов кабинета в моей правоте, если не буду знать, по крайней мере, общий характер намерений Германии...
Генерал Отт, однако не имел полномочий раскрывать намерения Германии.
- Как вы знаете, я терпеть не могу дипломатических или туманных терминов, поэтому я хочу выразить свою мысль свободно, - продолжал министр. - Япония намерена создать новый порядок в Великой Восточной Азии. Она желает освобождения всех наций и рас в этой части земного шара... их сопроцветания. Говоря другими словами, я возражаю против подчинения и эксплуатации, я протестую против этого, даже если это делается Японией. Конечно, может быть, некоторые японцы думают о подчинении и эксплуатации этих районов, но этому их учат некоторые европейцы и американцы, они находятся под влиянием Америки и Европы. Я протестую против этих средств, исходят ли они от японских, европейских или американских властей. Я решил сопротивляться и спорить, если Япония посмеет совершить подобные деяния...
Кадровый разведчик генерал Отт с удивлением взирал на маленького, коротконогого человека, обрушившего на него потоки демагогии. Зачем? Шла совершенно конфиденциальная дипломатическая беседа представителей двух стран, связанных пактом. Но посол есть посол - он должен был терпеливо и учтиво слушать. Слушать и ждать, пока собеседник не перейдет к сути дела. Но тут пошел поток зондирующих вопросов:
- Каково отношение Германии к японскому курсу на южных морях?.. Чего хочет сама Германия в районе южных морей?.. Что она может сделать по вопросу русско-японских взаимоотношений?.. Что хочет сделать Германия в отношении Америки и что она может сделать для нас, учитывая взаимоотношения Японии и Соединенных Штатов?..
Отт был взбешен: этот министр учинил форменный допрос послу Германии, страны в зените могущества.
Но он сдержался.
- Ваши вопросы совершенно естественны, - сказал он, - но я хочу знать прежде всего, каковы, по вашему мнению, границы южных морей?
- Я выражаю свое личное мнение, - ответил Мацуока, - они будут включать Сиам... - И после паузы многозначительно добавил: - Но они могут быть расширены постепенно в будущем, согласно любым изменениям обстоятельств.
Отту стала ясна стратегия нового кабинета и его министра: Германия сокрушила Францию, Голландию, скоро добьет Англию, а здесь, в Токио, собираются прибрать все колонии этих стран в Азии, да еще рассчитывают, что Германия прикроет их в этой акции и от Советского Союза, и от Соединенных Штатов. Надо информировать Берлин и получить инструкции, а пока вежливо, но твердо осадить этого не в меру самоуверенного японца.
- Я выражаю свое личное мнение. Сейчас Германия воюет с Англией, и есть возможность в будущем уничтожить Британскую империю. Вот тогда Германия и подумает, что ей делать с районом южных морей...
Далее Отт намекнул, что, по его опять-таки личному мнению, раздел колониального наследства разбитых держав в районе южных морей будет целиком зависеть от того реального вклада, который внесут в войну Германия и Япония.
Отт, человек военный, конечно, знал, что у Японии был мощный океанский военный флот, а у Германии его не было, и нужны долгие годы, чтобы его создать. От Токио до южных морей рукой подать, Германии же надо преодолеть моря и океаны. Так что уничтожить Британскую колониальную империю в Азии Берлину было легко в дипломатической беседе, но невозможно на деле. Это знал и Мацуока.
Посол резко изменил тему:
- Каким образом Япония намерена урегулировать вопрос с Китаем?
- Собирается свергнуть Чан Кайши, - ответил Мацуока.
Остается еще не удовлетворенной только одна из существеннейших потребностей всякого военного хозяйства. Ни в одной из доступных Японии областей не сыщешь достаточного количества нефти. В непосредственной близости от сферы японского господства находятся два нефтеносных района Северный Сахалин и Борнео, причем Сахалин оценивается как менее значительный. Устранение нехватки нефти могло бы, стало быть, являться лишь вопросом времени, причем, конечно, приходится оставлять открытым вопрос, возможно ли добиться обеспечения Японии достаточным количеством нефти из этих районов только путем мирных переговоров с владельцами нефтеносных участков. В японском сопротивлении есть одна сила, ставящая предел как суровости блокады, так и самой политике окружения, проводимой противником. Это японские вооруженные силы. Отнюдь не легко разгадываемый, иногда очень взрывчатый характер японца все время держит врагов Японии настороже, не давая им решиться на беспощадное осуществление блокады и политики окружения. В этом заключается суть японской силы сопротивления.
"Франкфуртер цайтунг",
4 сентября 1941 года.
* * *
"Ни в одной из доступных Японии областей нет достаточного количества нефти". А как быть в условиях интенсивного ведения военных действий? Без горючего и смазочных материалов победа немыслима, и Зорге развивал эту мысль.
НЕФТЯНЫЕ ЗАБОТЫ ЯПОНИИ
Одно из самых слабых мест в экономической структуре Японии - снабжение нефтью. На заре развития японской индустриализации и моторизации местные нефтяные резервы покрывали, правда, весьма значительную часть нужды в них, но год от года они все больше отставали от растущих потребностей. Хотя в 1936 году добыча нефти-сырца в стране увеличилась до 370 000 тонн - на 28% по сравнению с 1935 годом и на 80% - по сравнению с 1933-м, она покрывала всего около 6% потребности в ней; после того как отставание в добыче нефти на протяжении последних двух десятилетий ценой больших усилий было преодолено, возможность дальнейшего роста ее добычи представляется сомнительной. Таким образом, Япония почти целиком зависит от ввоза чужой нефти, прежде всего из Соединенных Штатов, Нидерландской Индии и Советского Союза. В 1936 году ей удалось, правда, ввезти свыше 200 000 тонн со своих собственных нефтяных концессий на Северном Сахалине, но поскольку большие надежды на добычу значительного количества нефти из нефтеносных сланцев в созданном Японией марионеточном государстве Маньчжоу-Го до сих пор не сбылись, источники добычи самого важного для нее объекта импорта продолжают оставаться далеко за пределами сферы ее собственного военного и политического влияния.
С чисто хозяйственной точки зрения зависимость Японии от иностранных поставок нефти стала несколько менее ощутимой благодаря успешному развитию ее собственной крупной н е ф т е п е р е- р а б а т ы в а ю щ е й п р о м ы ш л е н н о с т и. Из общего количества ввезенных нефтепродуктов, которые в 1936 году обошлись Японии в 181 миллион иен (против 124 миллионов иен в 1934 году и 60 миллионов иен в 1926 году), продуктов нефтепереработки, которые раньше составляли большую часть всего импорта, было ввезено лишь на 51 миллион иен.
Чтобы, на худой конец, как-то уменьшить свою зависимость от заграницы на случай войны, японское правительство издало недавно закон, на основании которого отечественные, а так же иностранные импортеры нефти обязаны иметь кроме необходимых торговых запасов резервные з а п а с ы в объеме полугодовой потребности ввоза. Военно-морские силы, потребляющие нефти значительно больше, чем сухопутные войска, располагают помимо этого собственными значительными резервами нефти; поэтому военно-морской министр заявил недавно, что в случае войны флот будет иметь в своем распоряжении запас нефти, достаточный для ведения длительных боевых действий, но военный министр не сделал подобного заявления.
Министр промышленности и торговли заявил недавно, что потребность в бензине, которая в 1936 году составляла 13,5 миллиона гектолитров (причем только 0,8 миллиона гектолитров могли быть покрыты переработкой собственной нефти-сырца), к 1943 году возрастет примерно до 24,7 миллиона гектолитров; в то время как потребность в тяжелом масле, которая в 1936 году составляла 16 миллионов гектолитров (причем из местного сырья производилось 1,6 миллиона гектолитров), возрастет до 28,6 миллиона гектолитров. Он предложил одновременно план, по которому не зависящее от заграницы производство бензина в Японии должно увеличиться к 1943 году до 15,2 миллиона гектолитров, а производство тяжелого масла - до 12,8 миллиона гектолитров. В этом плане, который хотя и очень оптимистичен в своем подсчете возможностей, но все же далек от надежд на полную независимость от заграницы, главную роль играет с ж и- ж е н и е у г л я. Путем прямого сжижения угля через шесть лет должно производиться в год 6 миллионов гектолитров бензина и 4,2 миллиона гектолитров тяжелого масла. Синтетическим методом ожидается получить 3,9 миллиона гектолитров бензина и 2,1 миллиона гектолитров тяжелого масла, а дистиллизацией угля - 0,4 миллиона гектолитров бензина и 5,1 миллиона гектолитров тяжелого масла. 4 миллиона гектолитров бензина должно быть заменено спиртом, который в обязательном порядке примешивается к горючему, в то время как от местных нефтеносных залежей надеются получить 1 миллион гектолитров бензина и 1,5 миллиона тяжелого масла.
Чтобы, однако, покрыть таким образом на базе местного сырья 45% потребности в бензине и 44% потребности в масле, как предусматривает план, необходимы капиталовложения в размере примерно 700 миллионов иен; это значительная сумма для ограниченного японского рынка капитала, который и без того столь интенсивно используется для постоянно растущих государственных займов. Для осуществления этих планов необходимо ориентировочно 9 миллионов тонн у г л я ежегодно, причем Япония может добыть у себя только половину этого количества, в то время как еще две четверти должны быть ввезены из японских колоний и из Маньчжоу-Го. Еще 95 миллионов иен потребуется на поддержку государством производителей искусственной нефти, чтобы в течение ближайших 7 лет покрыть разницу в ценах между естественными и синтетическими нефтепродуктами.
Учитывая опыт, накопленный за последние годы Южно-Маньчжурской железнодорожной компанией и концернами "Мицуи" и "Мицубиси" в создании промышленности синтетических нефтепродуктов, полагаться только на частные компании не собираются. Наоборот, решено создать п о л у г о с у д а р
с т в е н н о е п р о м ы ш л е н н о е о б ъ е д и н е н и е "Тайкоку" - общество по разработке горючих материалов, которое должно энергично стимулировать и поддерживать частную промышленность. Эта компания, которая должна действовать главным образом как посредница при государственных капиталовложениях в частные предприятия, помогать в решении технических проблем и осуществлять контроль за всем развитием новой индустрии, не занимаясь сама производством синтетической нефти, должна быть конституирована в ближайшее время на основе имперского закона, с основным капиталом в 100 миллионов иен. Сумму эту внесут поровну шестью годовыми платежами государство с одной стороны и частные кредиторы - с другой. В дальнейшем компания выпустит облигации на сумму 300 миллионов иен, процентное начисление по которым и пятипроцентные дивиденды от акций, находящихся в частных руках, должны быть гарантированы государством. Рассчитывают на то, что предприятия, в которые намерена вложить свои капиталы эта компания, должны будут со своей стороны инвестировать 350 миллионов иен.
Токио
"Дер дойче фольксвирт"
* * *
18 ноября 1940 года Зорге представил Центру свой анализ положения в Японии, на Дальнем Востоке и свои соображения о возможной агрессии гитлеровской Германии против Советского Союза.
План "Барбаросса"
В последний месяц 1940 года еще никто в Токио не знал, что 19 декабря начальник Оперативного управления германского Генерального штаба Хойзингер собрал у себя в кабинете ближайших сотрудников и ознакомил их с содержанием пакета, доставленного из ставки фюрера и под грифом "Совершенно секретно". Это была директива верховного командования германских вооруженных сил от 18.12.40 г. №21, озаглавленная "Вариант "Барбаросса". Текст директивы гласил:
"Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией нанести в быстром походе так же поражение Советской России... Для этого армия должна будет предоставить все находящиеся в ее распоряжении соединения, с тем лишь ограничением, что оккупированные области должны быть защищены от всяких неожиданностей... Приказ о наступлении на Советскую Россию я дам в случае необходимости за восемь недель перед намеченным началом операции. Приготовления, требующие более значительного времени, должны быть начаты (если они еще не начались) уже сейчас и доведены до конца к 15.5.41 г.".
В директиве особо подчеркивалось: "Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны". На листе подпись Гитлера.
Ни о совещании в Генштабе вермахта, ни о тексте директивы №21 Зорге не знал, однако собирая по крупицам разрозненные сведения, при любой возможности беседуя с прибывающими в Токио немецкими военными или просто подданными рейха, анализируя различные аспекты политики Гитлера, он понял главное: фюрер замышляет нападение на СССР.
Что давало советскому разведчику повод для такого предположения? Все приезжавшие рассказывали, что в Германии проводится строжайший учет запасов сырья, товаров и ресурсов, продовольствия и рабочей силы. Где только можно вместо мужчин нанимают на работу женщин. Геринг распорядился снять все железные решетки, ограды и ставни в домах, бронзовые колокола в кирхах: империи нужно создать запас металла.
Приезжавшие из рейха сетовали на то, что месяц от месяца сокращается выдача продуктов по карточкам.
Уже само по себе накапливание продовольственных и сырьевых запасов убеждало Зорге, что страна готовится к большой войне. Еще одним характерным симптомом было создание многочисленных организаций по изучению Востока под руководством Альфреда Розенберга. В посольство начали поступать всевозможные периодические издания: "Восточная природа", "Восточная экономика", "Восточная культура"... Не свидетельство ли это того, что идет подготовка специалистов при освоении восточных пространств?
В печати на все лады превозносились подвиги германских солдат, и что характерно - особенно в годы Первой мировой войны, в боях против России.
И все же это были косвенные улики, пока новый военный атташе Кречмер, заменивший отозванного в Берлин майора Шолля, прямо не сказал Рихарду Зорге: "В Кёнигсберге создана штаб-квартира вермахта. Она руководит исключительно широкой подготовкой к войне с СССР. С атлантического побережья в Польшу перебрасываются войска". (Эта информация немедленно пошла в Москву.)
Теперь Зорге, не ослабляя внимания к политике Японии на Дальнем Востоке, поставил перед собой наиглавнейшую задачу: разгадать истинные планы Гитлера против Советского Союза. Так незримо вступили в единоборство весь огромный аппарат германской разведки, контрразведки абвера и гестапо и - маленькая группа "Рамзай".
Как и чем завершился этот поединок?..
* * *
Наступил 1941 год...
В начале февраля Одзаки сообщил Зорге, что на секретном заседании японского кабинета с представителями командования утверждена программа внешней политики Японии, разработанная министром иностранных дел Мацуокой и озаглавленная "Принципы ведения переговоров с Германией, Италией и Советским Союзом".
Рихард уже знал из сообщений, которые по дипломатическим каналам поступали в германское посольство, что Мацуока собирается отправиться с официальным визитом к Гитлеру, и предупредил об этом Москву.
Через несколько дней, 11 марта, "Рамзай" снова радировал:
"Среди высшего немецкого офицерства и кругов Гиммлера проявляются резкие антисоветские тенденции. Военный атташе Германии в Японии считает, что после окончания войны с Англией должна начаться ожесточенная борьба Германии против Советского Союза".
Вскоре посол Отт сообщил Зорге, что выезжает в Берлин.
- Желаю хорошо провести отпуск, мой генерал!
- Какой отпуск? Ты что, с луны свалился? Берлин готовит прием Мацуоке. Я должен проконсультировать Риббентропа и Геббельса, что нужно сделать и как пустить пыль в глаза министру.
Вскоре следом за Оттом выехал в Германию Мацуока. По дороге он сделал остановку в Москве и довел до сведения Советского правительства, что Япония заинтересована в заключении с СССР пакта о ненападении и что он вернется к этой теме на обратной дороге.
Уже через день японский министр прибыл в Берлин. Зорге, воспользовавшись информацией, поступавшей в посольство, сообщал в Центр, что японскому министру будет оказан "чрезвычайно радушный прием", чтобы "сделать его действительным другом Германии и заставить идти в ногу с германской политикой". Рихард уведомлял Москву, что Гитлер хочет получить от Мацуоки "заверения, что в случае ухудшения отношений между Германией и Советским Союзом Япония встанет на сторону Германии".
27 марта Риббентроп в беседе с Мацуокой заявил:
"На востоке Германия держит войска, которые в любое время готовы выступить против России, и если Россия займет позицию, враждебную Германии, то фюрер разобьет Россию. В Германии уверены, что война с Россией закончится окончательным разгромом русских армий и крушением государственного строя".
Гитлер в присутствии Отта повторил японскому министру то, что сказал Риббентроп, и добавил: Японии необходимо тоже начать военные действия против России одновременно с рейхом.
Мацуока не нуждался в агитации в пользу агрессии:
- Япония всегда была лояльным союзником, она целиком отдаст себя общему делу.
Тут он добавил: договор о ненападении с Советским Союзом, который еще не подписан империей, будет, как только Германия начнет войну на Востоке, тотчас разорван в клочки.
- Никакой японский премьер-министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией, - сказал он. - Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете.
Мацуоку провожали так же пышно, как и встречали. Перед отъездом он заявил:
- Я прибыл в Германию с оптимистическим настроением. После бесед с Гитлером, который рассказал мне о своих планах, я стал еще более оптимистичным. Я верю в победу Германии.
И этот же самый Мацуока на обратной дороге, в Москве, поставил свою подпись на пакте о нейтралитете между Японией и СССР.
Однако Москва не была введена в заблуждение.
Отт досадовал на Мацуоку.
- Этот пакт излишне связывает японцев, - говорил он Рихарду. Мацуока, эта хитрая лиса, может быть, и действительно согласен его разорвать... А вдруг его самого выдворят из министерского кресла? Но он почему-то не говорил, что "любой премьер или министр может разорвать пакт в клочья"!
Впрочем, "хитрая лиса" и поддерживающие ее агрессивные круги спешили подтвердить свои намерения действием. От Ходзуми Одзаки и Ётоку Мияги Рихарду стало известно, что японский Генштаб завершил разработку наметок плана нападения на СССР. По этому плану на первом этапе войны намечалось занять Владивосток, Ворошилов, Благовещенск, Куйбышевку и район Рухлово, а на втором - захватить Северный Сахалин, Петропавловск Камчатский, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск-на-Амуре и Советскую Гавань. Правда, этот план основывался на том, что сразу же после нападения Германии советское командование, рассчитывая на пакт с Японией, перебросит свою Особую Дальневосточную армию на Запад.
Утечка информации из кабинета министров
16 июля 1940 года кабинет Ёнаи ушел в отставку. Но, как мы уже знаем, задолго до этого Мацуока начал непосредственные сношения с Берлином, оповестив не только о том, что он - будущий министр иностранных дел в кабинете Коноэ, но и о планах нового правительства. 19 июля 1940 года, за три дня до сформирования нового кабинета, Коноэ, Мацуока, а так же намеченные военным министром Тодзио и военно-морским - Ёсида собрались на важное совещание. Эти четыре человека уже чувствовали себя хозяевами положения. Они разработали программу внешней политики, которая включала сближение с Германией и Италией.
Министерство иностранных дел предложило правительству "скромную" программу - "установление нового порядка в Восточной Азии": подразумевалось в качестве первого этапа покорение всего Китая, Гонконга, Французского Индокитая, Таиланда, Малайи, Голландской Ост-Индии, Филиппин и Новой Гвинеи. На втором этапе намечался захват Австралии, Новой Зеландии, Бирмы и Восточной Индии. Этот второй этап должен был до поры до времени держаться в секрете даже от союзников - Германии и Италии, ибо они после большой победы могли и сами иметь виды на перечисленные территории. Кроме того, неумеренный аппетит их дальневосточного союзника мог раньше времени вызвать тревогу, раздражение и сомнения как в Берлине, так и в Риме. Так что и по первому этапу экспансии Японии следовало хранить в секрете свои планы.
Япония рассчитывала на германскую поддержку и сотрудничество как против Соединенных Штатов, так и против Советского Союза... Япония не примет на себя обязательство вмешиваться в европейскую войну, а, скорее, объявит о своем намерении начать самостоятельно войну против Великобритании, когда будет решено, что "благоприятный момент настал". Все эти расчеты исходили из уверенности, что аналогичные обязательства в отношении Японии примут на себя Германия и Италия. В качестве же ближайшего мероприятия было решено "заключить пакт о ненападении с Советским Союзом, сделать Маньчжоу-Го и Монголию (MHP) участниками нового соглашения". Поскольку агрессию решено было начать на юге, японо-советский пакт рассматривался в Стране восходящего солнца как временное мероприятие, необходимое, чтобы избежать возможности войны на два фронта. В политике всегда лучше подстраховаться дополнительными гарантиями.
Мацуока быстро выбрал себе помощников. Главным советником стал генерал Тосио Сиратори, заместителем министра - Тюити Охаси, которого Мацуока хорошо знал по совместной работе в Маньчжурии, где Охаси был так же заместителем министра (а фактически - министром) иностранных дел, но только правительства Маньчжоу-Го.
Столь же быстро Мацуока разделался в аппарате своего министерства со всеми, кто не разделял его взглядов и казался ему "умеренным".
23 августа 1940 года Мацуока объявил об отозвании многочисленных послов, посланников, советников и консулов, заявив прессе, что это необходимо "для обеспечения" новой внешней политики, которую он проводит. Впрочем, к смене караулов в Токио давно привыкли.
Кабинет Коноэ санкционировал действия Мацуоки и образовал комиссию из двадцати четырех лиц, призванных планировать ведение всех государственных дел на авторитарной основе. Это соответствовало взглядам не только Мацуоки, но так же и Коноэ, и Тодзио, и министра - хранителя печати маркиза Кидо.
1 августа 1940 года состоялась встреча Мацуоки с немецким послом генералом Ойгеном Оттом. Мацуока был, как обычно, многословен и выражался туманно:
- Я не настроен ни прогермански, ни проанглийски, - говорил он, - я настроен, так сказать, прояпонски. Поэтому я осмеливаюсь возражать против того, чтобы решать нашу судьбу было предоставлено какой-либо другой стране или иностранцу.
Затем, напомнив послу, что он один из инициаторов "антикоминтерновского пакта", а позднее - последовательный сторонник тесного японо-германского союза, Мацуока пытался прозондировать позицию партнера:
- Я не смогу убедить премьера Коноэ и других членов кабинета в моей правоте, если не буду знать, по крайней мере, общий характер намерений Германии...
Генерал Отт, однако не имел полномочий раскрывать намерения Германии.
- Как вы знаете, я терпеть не могу дипломатических или туманных терминов, поэтому я хочу выразить свою мысль свободно, - продолжал министр. - Япония намерена создать новый порядок в Великой Восточной Азии. Она желает освобождения всех наций и рас в этой части земного шара... их сопроцветания. Говоря другими словами, я возражаю против подчинения и эксплуатации, я протестую против этого, даже если это делается Японией. Конечно, может быть, некоторые японцы думают о подчинении и эксплуатации этих районов, но этому их учат некоторые европейцы и американцы, они находятся под влиянием Америки и Европы. Я протестую против этих средств, исходят ли они от японских, европейских или американских властей. Я решил сопротивляться и спорить, если Япония посмеет совершить подобные деяния...
Кадровый разведчик генерал Отт с удивлением взирал на маленького, коротконогого человека, обрушившего на него потоки демагогии. Зачем? Шла совершенно конфиденциальная дипломатическая беседа представителей двух стран, связанных пактом. Но посол есть посол - он должен был терпеливо и учтиво слушать. Слушать и ждать, пока собеседник не перейдет к сути дела. Но тут пошел поток зондирующих вопросов:
- Каково отношение Германии к японскому курсу на южных морях?.. Чего хочет сама Германия в районе южных морей?.. Что она может сделать по вопросу русско-японских взаимоотношений?.. Что хочет сделать Германия в отношении Америки и что она может сделать для нас, учитывая взаимоотношения Японии и Соединенных Штатов?..
Отт был взбешен: этот министр учинил форменный допрос послу Германии, страны в зените могущества.
Но он сдержался.
- Ваши вопросы совершенно естественны, - сказал он, - но я хочу знать прежде всего, каковы, по вашему мнению, границы южных морей?
- Я выражаю свое личное мнение, - ответил Мацуока, - они будут включать Сиам... - И после паузы многозначительно добавил: - Но они могут быть расширены постепенно в будущем, согласно любым изменениям обстоятельств.
Отту стала ясна стратегия нового кабинета и его министра: Германия сокрушила Францию, Голландию, скоро добьет Англию, а здесь, в Токио, собираются прибрать все колонии этих стран в Азии, да еще рассчитывают, что Германия прикроет их в этой акции и от Советского Союза, и от Соединенных Штатов. Надо информировать Берлин и получить инструкции, а пока вежливо, но твердо осадить этого не в меру самоуверенного японца.
- Я выражаю свое личное мнение. Сейчас Германия воюет с Англией, и есть возможность в будущем уничтожить Британскую империю. Вот тогда Германия и подумает, что ей делать с районом южных морей...
Далее Отт намекнул, что, по его опять-таки личному мнению, раздел колониального наследства разбитых держав в районе южных морей будет целиком зависеть от того реального вклада, который внесут в войну Германия и Япония.
Отт, человек военный, конечно, знал, что у Японии был мощный океанский военный флот, а у Германии его не было, и нужны долгие годы, чтобы его создать. От Токио до южных морей рукой подать, Германии же надо преодолеть моря и океаны. Так что уничтожить Британскую колониальную империю в Азии Берлину было легко в дипломатической беседе, но невозможно на деле. Это знал и Мацуока.
Посол резко изменил тему:
- Каким образом Япония намерена урегулировать вопрос с Китаем?
- Собирается свергнуть Чан Кайши, - ответил Мацуока.