Страница:
– Ядерная, - без тени юмора ответила Галка. - Если в центре Парижа взорвётся, на месте города останется большая яма, а Иль-де-Франс ещё лет сто будет ядовитой пустыней.
– Ничего себе! - присвистнул Меченый. - Хоть трусом меня никто ещё не называл, не хотел бы я жить в вашем мире.
– У тебя есть твой собственный, - сказал Джеймс, словно подводя черту под этой беседой. - О том, что здесь говорилось…
– Не дурак, знаю: молчать в тряпочку. Ну, Воробушек, - это уже Галке, - выздоравливай скорее. А то у нас ещё не одна драка впереди.
Галка слабо улыбнулась: тут Жером был прав на двести пятьдесят процентов… За задёрнутыми занавесками шевелились тени вперемешку с солнечными зайчиками: окно гостевой спальни выходило в сад.
– Эли, - негромко сказал Джеймс, взяв её за руку. - Чему ты улыбаешься?
– Я больше не боюсь, Джек, - Галка ответила по-русски.
– Чего именно?
– Будущего, мой дорогой. Если раньше я не была уверена, то теперь точно знаю, что делать…
12
13
14
– Ничего себе! - присвистнул Меченый. - Хоть трусом меня никто ещё не называл, не хотел бы я жить в вашем мире.
– У тебя есть твой собственный, - сказал Джеймс, словно подводя черту под этой беседой. - О том, что здесь говорилось…
– Не дурак, знаю: молчать в тряпочку. Ну, Воробушек, - это уже Галке, - выздоравливай скорее. А то у нас ещё не одна драка впереди.
Галка слабо улыбнулась: тут Жером был прав на двести пятьдесят процентов… За задёрнутыми занавесками шевелились тени вперемешку с солнечными зайчиками: окно гостевой спальни выходило в сад.
– Эли, - негромко сказал Джеймс, взяв её за руку. - Чему ты улыбаешься?
– Я больше не боюсь, Джек, - Галка ответила по-русски.
– Чего именно?
– Будущего, мой дорогой. Если раньше я не была уверена, то теперь точно знаю, что делать…
12
– Вы уверены?
– Да. Боюсь, наши друзья потеряли одну из двух каравелл. И хорошо, если она просто затонула в шторм, со всем экипажем и багажом.
– Они уже знают об этом?
– Полагаю, что да, но нам отчего-то не сообщили.
– Хм… По-моему, они боятся потерять союзника в нашем лице, а это означает…
– …что не так уж они и могущественны, как нам показалось вначале.
– Вы верно уловили мою мысль. Но всё же будем осторожны. Что ещё вам стало известно?
– Пираты покинули Картахену два дня назад. Их флот прошёл мимо Санта-Марты, даже не скрываясь.
– На их месте мы бы тоже не скрытничали. Что ж, самое время вам навестить несчастный город…
– Да. Боюсь, наши друзья потеряли одну из двух каравелл. И хорошо, если она просто затонула в шторм, со всем экипажем и багажом.
– Они уже знают об этом?
– Полагаю, что да, но нам отчего-то не сообщили.
– Хм… По-моему, они боятся потерять союзника в нашем лице, а это означает…
– …что не так уж они и могущественны, как нам показалось вначале.
– Вы верно уловили мою мысль. Но всё же будем осторожны. Что ещё вам стало известно?
– Пираты покинули Картахену два дня назад. Их флот прошёл мимо Санта-Марты, даже не скрываясь.
– На их месте мы бы тоже не скрытничали. Что ж, самое время вам навестить несчастный город…
13
Команда "Гардарики" пополнилась девятнадцатью испанцами, и, зная характер капитана Спарроу, этому никто не удивился. Если они ей зачем-то нужны - будьте уверены, уболтает. И уболтала. Видать, что-то такое им наговорила, что они теперь служат ей верой и правдой. Напугала или денег посулила? Один чёрт…
Через десять дней после выхода из Картахены эскадра явилась в бухту Фор-де-Франс.
Губернатор де Баас был, мягко говоря, в шоке от всего услышанного. Но свидетельство господина д'Ожерона и бледный вид пиратки, ещё не совсем оправившейся после боя с "Генрихом", были убедительны. Как и свидетельства офицеров французских линкоров. Впрочем, экзотическое зрелище - господин де Шаверни в цепях - доставило сьеру де Баасу истинное удовольствие, хоть он всеми силами старался этого не показать. Версальского "павлина" всё в тех же цепях погрузили на "Иль-де-Франс", возвращавшийся на родину с третью картахенской добычи в трюме, снабдили капитана соответствующими бумагами и помахали ручкой с пристани.
– Одна ноша с плеч, - сказал д'Ожерон, когда де Баас пригласил его к себе на обед. И не только его - пиратку с супругом тоже. - Честно говоря, мне всё равно, накажет его король, или наградит. Мы выполнили свою задачу, и теперь должны готовиться к следующему туру игры.
– Простите, вы о чём? - де Баас не понял, к чему клонит его коллега с Тортуги.
– Мы надеемся, что Картахена станет последней каплей, и Испания объявит Франции войну, - ответила Галка.
– Вот как, - нахмурился губернатор Антильских островов. - Вы в таком случае сможете безнаказанно грабить испанские владения. Что ж, должен признать, что кое в чём господин де Шаверни был прав: вы - истинная пиратка.
– Боюсь, вы неверно меня поняли, - дама улыбнулась и отхлебнула вина из хрустального бокала. - Первый шаг - регулярный французский флот нападает на Картахену. Второй шаг - Испания, чаша терпения которой переполняется, объявляет Франции войну. Шаг третий - Франция, пользуясь этим обстоятельством, атакует испанскую часть Гаити, и водружает свой флаг над бастионами Санто Доминго. Испания в этом случае либо будет вынуждена отозвать из Европы часть своего флота для борьбы с нами, либо смирится с потерей таких обширных владений и подрывом своего престижа. И в том, и в другом случае Франция в выигрыше.
– О, - де Баас позволил себе лёгкую усмешку. - Прошу прощения, мадам, я вас недооценил. Вы мыслите не как пират, а как политик.
– Не вижу особой разницы, если честно, - равнодушно ответила Галка.
– Памятуя историю с де Шаверни, должен признать, что некая доля правды в ваших словах есть, - хмыкнул де Баас. - Вы действительно остры, как абордажная сабля, мадам, и впредь я буду инструктировать прибывающих из Европы офицеров с учётом особенностей вашего характера. Но давайте пока оставим всё это, господа, и выпьем - за Францию.
– За Францию, - вполне искренно поддержал его д'Ожерон, поднимая бокал.
– За Францию, - в один голос проговорили Джеймс и Галка. И месье Бертран готов был поклясться, что эта парочка вложила в сей тост какой-то особый, не известный ему смысл…
Господи Боже мой, какие же они сволочи!
Нет, если я напишу здесь всё, что о них думаю, бумага покраснеет и сгорит от стыда за такие словечки! Мы, живые люди, со всеми своими мечтами, надеждами, страхами, прошлым, будущим - для них всего лишь дешёвые инструменты! Винтики, тудыть их маму… Попользовался - и в мусорник… Порву гадов!!!
Извиняюсь за срыв. Надеюсь, больше не повторится. Я всего лишь нашла ключик к программе, в которой они рисовали свои отчёты…
"Двадцать восемь объектов, перемещённых попарно, ведут себя неоднозначно. Наше влияние на некоторых весьма ограничено их личностными качествами. Четыре объекта были убиты при первом же контакте с местными жителями, ещё восемь выбыли из игры, их дни сочтены. Прочие шестнадцать объектов перемещены в необитаемые местности и ещё не вступали в контакт с обитателями этого мира".
Галка умела разбираться в людях, даже их письма могли многое сказать ей об их характере. Но здесь был особый случай. У неё сложилось странное, двойственное ощущение. Она чувствовала за этими строками людей, но, глядя на текст и применяемые обороты, складывалось впечатление, будто отчёты писала бездушная машина. "Объекты". Это они о людях, значит. О живых людях. О ней. О Владе. О Мартине и его покойном водителе. И ещё о двадцати четырёх, которые, согласно этим отчётам, отдали Богу душу в первые же две недели. И, согласно тем же отчётам, выжили далеко не самые сильные, и не самые умные. Галка читала, и поражалась садистически безупречной логике бывших хозяев компьютера: из двадцати восьми человек выжили трое лидеров. Она - явный лидер. Влад - потенциальный лидер, чей потенциал начал раскрываться только сейчас. Мартин - типичный "серый кардинал". Все прочие поплыли по течению и были съедены беспощадным Мэйном. Справедливости ради Галка всё же отметила, что в цивилизованной Европе их бы съели ещё быстрее…
Это был далеко не первый отчёт, прочитанный Галкой. Самые первые были датированы началом шестидесятых годов семнадцатого века (вообще-то, датировка была двойная - дата "этого" мира, и дата, относившаяся всё к тем же сороковым-пятидесятым годам двадцать первого века). Первые файлы содержали отчёт о работе некоего "устройства" и холодно-сдержанное восхищение технологией, позволившей его создать. Чуть дальше следовали странные слова: "Более чем десятилетние исследования устройства и его отделяющихся частей позволили нам разобраться в принципе его работы. Мы можем его использовать в своих целях, но мы до сих пор не можем понять, как оно работает". "Ага, блин, нашли игрушку, - ядовито хмыкнула Галка, прочитав этот абзац. - Ничего не поняли, но зато сразу же кинулись историю перекраивать, исследователи хреновы…" Из сухого, явно неполного описания "устройства" Галка поняла лишь одно: эта штука при определённых условиях может каким-то образом связываться со всеми своими проекциями во всех событийных ветвях Древа Миров. И не только связываться, но и перемещать живых существ из одной своей проекции в другую. Галка не нашла файла с описанием этих условий, но факт остался фактом: её с Владом переместили. С интервалом почти в сутки. На один островок, куда пару дней спустя явились пираты.
"Как я, дура, не догадалась островок тот получше обшарить? - Галка кляла себя последними словами: задним умом все крепки. - Может, и нашла бы эту хреновину. Или, как её там - "отделяющуюся часть". Их ведь всего четырнадцать, не так ли? А теперь там точно делать нечего - эти суки всё прибрали…"
О том, как исследователи тут устраивались, как добывали средства и контачили с испанцами, Галка прочитала очень внимательно. Скучные рутинные отчёты содержали очень интересную для неё информацию. На это ушёл полный день, но мадам капитан не жалела потраченного времени. Всё равно до прибытия в Кайонну ей остаётся только лежать и выздоравливать. А наутро она снова прицепила к компу солнечную панель и принялась за чтение.
Теперь читать было ещё интереснее: речь пошла о них с Владом и о Мартине. Только сейчас Галка узнала, что вся история с неким русским купцом Волковым и голландцем Броком была сплошной подставой. Брок так и вовсе был задействован в этом спектакле в главной роли, после чего благополучно уехал в Европу, радуясь щедрой плате. А покойный капитан Уоллес оказался всего лишь статистом, задействованным втёмную. Видимо, эти господа заранее выбирали кандидатов на переброску в прошлое, и заготовили для каждого свою легенду. Но вот каким макаром они адаптировали эту легенду под каждый конкретный случай? Ведь они с Владом уговаривались прозываться его фамилией уже на острове, готовясь договариваться с пиратами, а фамилию Брока Галка вообще брякнула не задумываясь, первое слово, что на ум пришло. Она не нашла ответа, и почему-то подумала, что уже никогда не найдёт…
– …А ещё один из них поднимался на грот-марс, и цеплял там длинный железный стержень, - уверял Мигель. - Там даже скоба была, по их заказу поставили. Потом сбрасывал напарнику какую-то длинную чёрную верёвку, а тот волок конец в каюту. Что он там с ней делал, куда привязывал - никто не знает. Из-за этого штыря с верёвкой, почитай, мы чуть было не утопли, сеньора.
– Интересно, - Галка навострила уши. - Это как же?
– Так ведь последний раз они эту железяку ставили перед самым штормом, - сказал испанец. - Как разгулялся ветер, один из них полез её вешать, идиот. А тут грот-мачта возьми и рухни. Вместе с ним, с железякой и с этой верёвкой. Второй капитана за воротник хватает, кричит - мол, вытаскивай его, не то прикончу! А с этими шутки плохи, для них кровь что вода. Сам видел, как один из них матроса пристрелил за то, что бедняга сунулся на шканцы, когда с грот-мачты та чёртова верёвка свисала. Ну, сеньор капитан и скомандовал лево руля. А лево руля - это борт под волны подставить. Этот, второй, как кинется в каюту. Выскочил оттуда через пару минут, словно ошпаренный, и снова к капитану на мостик. Кричит, слюной брызжет… В общем, сами знаете, чем дело кончилось: осталось нас на борту девятнадцать.
– М-да, невесёлая история, - согласилась Галка. - И только подтверждающая мои подозрения… Видишь ли, Мигель, мы хоть и принадлежим к разным конфессиям, но мы оба - христиане. Мы оба чтим Иисуса Христа и Деву Марию, веруем в Святую Троицу, и так далее. Но здесь… Не хотелось тебя расстраивать, но похоже, что эти двое… как бы это помягче выразиться… сатанисты.
– Господи помилуй! - отшатнулся Мигель - как и подавляющее большинство испанцев, истовый католик. - Что вы такое говорите!
– Я бы хотела ошибаться, Мигель, но с этими типами я заочно знакома, и уже давненько воюю с ними.
Испанец сперва испуганно покосился на пиратку, но затем, видимо, что-то эдакое вспомнил. И на его лице отразился суеверный ужас.
– У них в каютах не было распятий, - едва слышно проговорил он. - Богом клянусь, сеньора - не было.
– Знаешь, что это означает? Что тебе и твоим парням не стоит сходить на берег в испанских владениях, - сказала Галка, втайне обрадовавшись этому маленькому факту, о котором очень кстати вспомнил Мигель. - Сам ведь видел - для них кровь что вода…
Мигель был отличным матросом, и, хоть Хайме косился на него, исправно делал свою работу. Но у Галки были другие причины оставить его на своём флагмане. Во-первых, ей было жаль этих простых честных людей, которых, в случае возвращения в Маракайбо, ждала смерть. А во-вторых, ей совсем не хотелось, чтобы наниматели Мигеля узнали о том, к кому попал их компьютер. Ведь в таком случае они бы гарантированно бросили все силы на его отыскание и устранение всех, кто знал о его существовании…
"…следует не только допустить захват французско-пиратской эскадрой Картахены на двадцать четыре года раньше, но и всячески этому способствовать. Хоть наши силы ограничены, и с каждым днём всё труднее становится управлять ситуацией, но объединение двух технологий позволит получить именно тот результат, которого мы добивались все годы работы с этим вариантом".
"Интересненько. Особенно в свете странностей, которые сопровождали работы Мартина и ноу-хау Пьера. Надо бы поподробнее расспросить его на предмет того типа, с которым он частенько базарил в кайоннской таверне, когда у него как раз случились муки творчества. Ведь я ему точно идею нарезки ствола не подкидывала, а чтобы додуматься до неё в семнадцатом веке, нужно быть гением. Пьер великолепный канонир и неплохо "сечёт" в механике, но всё же не гений… А что касаемо результата, так ведь у оружия души нет. Ножом можно и хлеб нарезать, и кишки кому-нибудь выпустить. Всё зависит от того, кто держится за рукоять…"
Галка закрыла глаза. Ноутбук, стоявший на коленях, изрядно нагрелся, и тихо гудел кулером. В тон ему гудела голова… Кто бы ни писал эти тексты, там присутствовали минимум эмоций и максимум информации. Совсем не то, к чему она привыкла, и в прежней жизни, и в этой.
"Почему же, чёрт подери, они сами ничего эдакого не изобретают и не внедряют? У них и возможностей к тому до фига, и информации не в пример больше. Почему это требуется от нас?.."
Причина была ясна её заочным знакомцам, и потому они о ней не распространялись. Но для неё это была загадка. Действительно, почему? Не могли натащить современного оружия из будущего? Это ещё можно объяснить, предположив, что загадочное "устройство" накладывает какие-то ограничения на подобную контрабанду. Тогда кто мешал им, явившимся сюда, самим изобрести что-нибудь убойное? Компьютеры ведь прихватили. Значит, вполне могли притащить в них всяческие чертежи и описания. Но ничего этого здесь не было, Галка тщательно перерыла весь архив, всю информацию на жёстком диске. Ничего, никакой технической документации. Более того: она не обнаружила ни единой художественной книги, ни одного файла с картиной какого-нибудь художника, ни одного музыкального файла или фильма! Даже примитивнейшего пасьянса для убивания времени - и то не было. Только навигационная программа, отчёты, и ещё одно приложение, предназначенное, судя по всему, для радиосвязи. Зря, что ли, эти господа какой-то "железный штырь" на грот-мачту цепляли, и тащили от него провод в каюту? Галка при первых же намёках Мигеля поняла, о чём речь: ничего загадочного, обыкновенная антенна…
Ничем особым не порадовали и диски. Досье на людей, чьи имена значились на конвертиках, в том числе и видеофайлы. Галка прикинула: судя по ракурсу, снимали скрытой камерой, не то, чтобы совсем вплотную, лицом к лицу, но и не особо издалека. Её позабавили кадры, снятые на перешейке, во время похода на Панаму. Неизвестному оператору наверняка приходилось продираться сквозь буйные тропические заросли, а то и самому притворяться кустиком, чтобы обмануть разведчиков и запечатлеть нужную персону - Моргана или её. "Представляю, как он матерился, - думала Галка, прокручивая записи одну за другой. - Джунгли - не подарок". Неизвестные тщательно отслеживали деятельность нескольких человек, а результаты слежки сводили в отчёты. Сухие, обстоятельные, лишённые эмоций отчёты.
Ну, не то, чтобы совсем уж стопроцентно лишённые…
"Пираты как организованная сила перестанут существовать с устранением объекта номер девять, Галины Горобец. Просим разрешения на ликвидацию".
Этот крик ярости, этот скрежет зубовный - отчётом его сложно назвать - был датирован днём шторма. Но пометки об отправке и копии в папке отправленных сообщений не было. Не успели. Грот-мачта каравеллы рухнула раньше.
"Крепко же я их допекла, если им приспичило отправлять подобные телеграммы, когда все нормальные люди вообще-то стараются на якорь стать и не делать лишних движений без надобности. Но если так, то они гарантированно были в курсе нашей свары с де Шаверни и истории с линкорами. Спрашивается: откуда? Будь их человек в Картахене, этот запрос был бы отправлен раньше. Может, наблюдатель с комплектом номер два находился на борту одного из кораблей Эверстена? Нет, тогда запрос был бы отправлен, пока мы брали "Генриха" на абордаж. А может, сами послеживали, или, что более вероятно, получили новости от встречного испанского корабля, который был вынужден обходить место нашей драки? Мол, будьте осторожны, амигос, там эти чокнутые французы друг друга колошматят. Парни болтали, будто видели парочку посудин на горизонте…"
Закрыв все программы и захлопнув крышку ноутбука, Галка позволила себе несколько минут просто полежать с закрытыми глазами. Рана заживала, по словам доктора Леклерка, быстро, но медленнее, чем хотелось бы. Приступы убийственной слабости случались всё реже. Но сейчас не было никакой необходимости рвать душу, преодолевая очередную проблему. Эскадра возвращалась в Кайонну, где пираты должны были наконец поделить добычу - долю французов оставили на Мартинике, пусть там сами между собой распределяют как умеют… Проблема распределения добычи волновала Галку в предпоследнюю очередь. Всё ведь было оговорено заранее. Самым главным сейчас был другой вопрос.
Каков должен быть её следующий шаг?
Жером, как истинный француз, запальчиво предложил одним махом решить сразу две задачи: добыть ещё золотишка и прижать анонимных "доброжелателей". То есть, напасть на Маракайбо. С пиратской колокольни - довольно удачная идея. Но как бы ни было соблазнительно такое предложение с точки зрения поближе познакомиться с хозяевами каравеллы "Гвадалахара", Галка подумала… и отказалась. Маракайбо может и подождать. А вот её план, ради которого она так старалась, провалится, если на финишной прямой погнаться за лёгкой наживой. И капитан Спарроу предложила своим капитанам другую цель. Куда более богатую…
Через десять дней после выхода из Картахены эскадра явилась в бухту Фор-де-Франс.
Губернатор де Баас был, мягко говоря, в шоке от всего услышанного. Но свидетельство господина д'Ожерона и бледный вид пиратки, ещё не совсем оправившейся после боя с "Генрихом", были убедительны. Как и свидетельства офицеров французских линкоров. Впрочем, экзотическое зрелище - господин де Шаверни в цепях - доставило сьеру де Баасу истинное удовольствие, хоть он всеми силами старался этого не показать. Версальского "павлина" всё в тех же цепях погрузили на "Иль-де-Франс", возвращавшийся на родину с третью картахенской добычи в трюме, снабдили капитана соответствующими бумагами и помахали ручкой с пристани.
– Одна ноша с плеч, - сказал д'Ожерон, когда де Баас пригласил его к себе на обед. И не только его - пиратку с супругом тоже. - Честно говоря, мне всё равно, накажет его король, или наградит. Мы выполнили свою задачу, и теперь должны готовиться к следующему туру игры.
– Простите, вы о чём? - де Баас не понял, к чему клонит его коллега с Тортуги.
– Мы надеемся, что Картахена станет последней каплей, и Испания объявит Франции войну, - ответила Галка.
– Вот как, - нахмурился губернатор Антильских островов. - Вы в таком случае сможете безнаказанно грабить испанские владения. Что ж, должен признать, что кое в чём господин де Шаверни был прав: вы - истинная пиратка.
– Боюсь, вы неверно меня поняли, - дама улыбнулась и отхлебнула вина из хрустального бокала. - Первый шаг - регулярный французский флот нападает на Картахену. Второй шаг - Испания, чаша терпения которой переполняется, объявляет Франции войну. Шаг третий - Франция, пользуясь этим обстоятельством, атакует испанскую часть Гаити, и водружает свой флаг над бастионами Санто Доминго. Испания в этом случае либо будет вынуждена отозвать из Европы часть своего флота для борьбы с нами, либо смирится с потерей таких обширных владений и подрывом своего престижа. И в том, и в другом случае Франция в выигрыше.
– О, - де Баас позволил себе лёгкую усмешку. - Прошу прощения, мадам, я вас недооценил. Вы мыслите не как пират, а как политик.
– Не вижу особой разницы, если честно, - равнодушно ответила Галка.
– Памятуя историю с де Шаверни, должен признать, что некая доля правды в ваших словах есть, - хмыкнул де Баас. - Вы действительно остры, как абордажная сабля, мадам, и впредь я буду инструктировать прибывающих из Европы офицеров с учётом особенностей вашего характера. Но давайте пока оставим всё это, господа, и выпьем - за Францию.
– За Францию, - вполне искренно поддержал его д'Ожерон, поднимая бокал.
– За Францию, - в один голос проговорили Джеймс и Галка. И месье Бертран готов был поклясться, что эта парочка вложила в сей тост какой-то особый, не известный ему смысл…
Господи Боже мой, какие же они сволочи!
Нет, если я напишу здесь всё, что о них думаю, бумага покраснеет и сгорит от стыда за такие словечки! Мы, живые люди, со всеми своими мечтами, надеждами, страхами, прошлым, будущим - для них всего лишь дешёвые инструменты! Винтики, тудыть их маму… Попользовался - и в мусорник… Порву гадов!!!
Извиняюсь за срыв. Надеюсь, больше не повторится. Я всего лишь нашла ключик к программе, в которой они рисовали свои отчёты…
"Двадцать восемь объектов, перемещённых попарно, ведут себя неоднозначно. Наше влияние на некоторых весьма ограничено их личностными качествами. Четыре объекта были убиты при первом же контакте с местными жителями, ещё восемь выбыли из игры, их дни сочтены. Прочие шестнадцать объектов перемещены в необитаемые местности и ещё не вступали в контакт с обитателями этого мира".
Галка умела разбираться в людях, даже их письма могли многое сказать ей об их характере. Но здесь был особый случай. У неё сложилось странное, двойственное ощущение. Она чувствовала за этими строками людей, но, глядя на текст и применяемые обороты, складывалось впечатление, будто отчёты писала бездушная машина. "Объекты". Это они о людях, значит. О живых людях. О ней. О Владе. О Мартине и его покойном водителе. И ещё о двадцати четырёх, которые, согласно этим отчётам, отдали Богу душу в первые же две недели. И, согласно тем же отчётам, выжили далеко не самые сильные, и не самые умные. Галка читала, и поражалась садистически безупречной логике бывших хозяев компьютера: из двадцати восьми человек выжили трое лидеров. Она - явный лидер. Влад - потенциальный лидер, чей потенциал начал раскрываться только сейчас. Мартин - типичный "серый кардинал". Все прочие поплыли по течению и были съедены беспощадным Мэйном. Справедливости ради Галка всё же отметила, что в цивилизованной Европе их бы съели ещё быстрее…
Это был далеко не первый отчёт, прочитанный Галкой. Самые первые были датированы началом шестидесятых годов семнадцатого века (вообще-то, датировка была двойная - дата "этого" мира, и дата, относившаяся всё к тем же сороковым-пятидесятым годам двадцать первого века). Первые файлы содержали отчёт о работе некоего "устройства" и холодно-сдержанное восхищение технологией, позволившей его создать. Чуть дальше следовали странные слова: "Более чем десятилетние исследования устройства и его отделяющихся частей позволили нам разобраться в принципе его работы. Мы можем его использовать в своих целях, но мы до сих пор не можем понять, как оно работает". "Ага, блин, нашли игрушку, - ядовито хмыкнула Галка, прочитав этот абзац. - Ничего не поняли, но зато сразу же кинулись историю перекраивать, исследователи хреновы…" Из сухого, явно неполного описания "устройства" Галка поняла лишь одно: эта штука при определённых условиях может каким-то образом связываться со всеми своими проекциями во всех событийных ветвях Древа Миров. И не только связываться, но и перемещать живых существ из одной своей проекции в другую. Галка не нашла файла с описанием этих условий, но факт остался фактом: её с Владом переместили. С интервалом почти в сутки. На один островок, куда пару дней спустя явились пираты.
"Как я, дура, не догадалась островок тот получше обшарить? - Галка кляла себя последними словами: задним умом все крепки. - Может, и нашла бы эту хреновину. Или, как её там - "отделяющуюся часть". Их ведь всего четырнадцать, не так ли? А теперь там точно делать нечего - эти суки всё прибрали…"
О том, как исследователи тут устраивались, как добывали средства и контачили с испанцами, Галка прочитала очень внимательно. Скучные рутинные отчёты содержали очень интересную для неё информацию. На это ушёл полный день, но мадам капитан не жалела потраченного времени. Всё равно до прибытия в Кайонну ей остаётся только лежать и выздоравливать. А наутро она снова прицепила к компу солнечную панель и принялась за чтение.
Теперь читать было ещё интереснее: речь пошла о них с Владом и о Мартине. Только сейчас Галка узнала, что вся история с неким русским купцом Волковым и голландцем Броком была сплошной подставой. Брок так и вовсе был задействован в этом спектакле в главной роли, после чего благополучно уехал в Европу, радуясь щедрой плате. А покойный капитан Уоллес оказался всего лишь статистом, задействованным втёмную. Видимо, эти господа заранее выбирали кандидатов на переброску в прошлое, и заготовили для каждого свою легенду. Но вот каким макаром они адаптировали эту легенду под каждый конкретный случай? Ведь они с Владом уговаривались прозываться его фамилией уже на острове, готовясь договариваться с пиратами, а фамилию Брока Галка вообще брякнула не задумываясь, первое слово, что на ум пришло. Она не нашла ответа, и почему-то подумала, что уже никогда не найдёт…
– …А ещё один из них поднимался на грот-марс, и цеплял там длинный железный стержень, - уверял Мигель. - Там даже скоба была, по их заказу поставили. Потом сбрасывал напарнику какую-то длинную чёрную верёвку, а тот волок конец в каюту. Что он там с ней делал, куда привязывал - никто не знает. Из-за этого штыря с верёвкой, почитай, мы чуть было не утопли, сеньора.
– Интересно, - Галка навострила уши. - Это как же?
– Так ведь последний раз они эту железяку ставили перед самым штормом, - сказал испанец. - Как разгулялся ветер, один из них полез её вешать, идиот. А тут грот-мачта возьми и рухни. Вместе с ним, с железякой и с этой верёвкой. Второй капитана за воротник хватает, кричит - мол, вытаскивай его, не то прикончу! А с этими шутки плохи, для них кровь что вода. Сам видел, как один из них матроса пристрелил за то, что бедняга сунулся на шканцы, когда с грот-мачты та чёртова верёвка свисала. Ну, сеньор капитан и скомандовал лево руля. А лево руля - это борт под волны подставить. Этот, второй, как кинется в каюту. Выскочил оттуда через пару минут, словно ошпаренный, и снова к капитану на мостик. Кричит, слюной брызжет… В общем, сами знаете, чем дело кончилось: осталось нас на борту девятнадцать.
– М-да, невесёлая история, - согласилась Галка. - И только подтверждающая мои подозрения… Видишь ли, Мигель, мы хоть и принадлежим к разным конфессиям, но мы оба - христиане. Мы оба чтим Иисуса Христа и Деву Марию, веруем в Святую Троицу, и так далее. Но здесь… Не хотелось тебя расстраивать, но похоже, что эти двое… как бы это помягче выразиться… сатанисты.
– Господи помилуй! - отшатнулся Мигель - как и подавляющее большинство испанцев, истовый католик. - Что вы такое говорите!
– Я бы хотела ошибаться, Мигель, но с этими типами я заочно знакома, и уже давненько воюю с ними.
Испанец сперва испуганно покосился на пиратку, но затем, видимо, что-то эдакое вспомнил. И на его лице отразился суеверный ужас.
– У них в каютах не было распятий, - едва слышно проговорил он. - Богом клянусь, сеньора - не было.
– Знаешь, что это означает? Что тебе и твоим парням не стоит сходить на берег в испанских владениях, - сказала Галка, втайне обрадовавшись этому маленькому факту, о котором очень кстати вспомнил Мигель. - Сам ведь видел - для них кровь что вода…
Мигель был отличным матросом, и, хоть Хайме косился на него, исправно делал свою работу. Но у Галки были другие причины оставить его на своём флагмане. Во-первых, ей было жаль этих простых честных людей, которых, в случае возвращения в Маракайбо, ждала смерть. А во-вторых, ей совсем не хотелось, чтобы наниматели Мигеля узнали о том, к кому попал их компьютер. Ведь в таком случае они бы гарантированно бросили все силы на его отыскание и устранение всех, кто знал о его существовании…
"…следует не только допустить захват французско-пиратской эскадрой Картахены на двадцать четыре года раньше, но и всячески этому способствовать. Хоть наши силы ограничены, и с каждым днём всё труднее становится управлять ситуацией, но объединение двух технологий позволит получить именно тот результат, которого мы добивались все годы работы с этим вариантом".
"Интересненько. Особенно в свете странностей, которые сопровождали работы Мартина и ноу-хау Пьера. Надо бы поподробнее расспросить его на предмет того типа, с которым он частенько базарил в кайоннской таверне, когда у него как раз случились муки творчества. Ведь я ему точно идею нарезки ствола не подкидывала, а чтобы додуматься до неё в семнадцатом веке, нужно быть гением. Пьер великолепный канонир и неплохо "сечёт" в механике, но всё же не гений… А что касаемо результата, так ведь у оружия души нет. Ножом можно и хлеб нарезать, и кишки кому-нибудь выпустить. Всё зависит от того, кто держится за рукоять…"
Галка закрыла глаза. Ноутбук, стоявший на коленях, изрядно нагрелся, и тихо гудел кулером. В тон ему гудела голова… Кто бы ни писал эти тексты, там присутствовали минимум эмоций и максимум информации. Совсем не то, к чему она привыкла, и в прежней жизни, и в этой.
"Почему же, чёрт подери, они сами ничего эдакого не изобретают и не внедряют? У них и возможностей к тому до фига, и информации не в пример больше. Почему это требуется от нас?.."
Причина была ясна её заочным знакомцам, и потому они о ней не распространялись. Но для неё это была загадка. Действительно, почему? Не могли натащить современного оружия из будущего? Это ещё можно объяснить, предположив, что загадочное "устройство" накладывает какие-то ограничения на подобную контрабанду. Тогда кто мешал им, явившимся сюда, самим изобрести что-нибудь убойное? Компьютеры ведь прихватили. Значит, вполне могли притащить в них всяческие чертежи и описания. Но ничего этого здесь не было, Галка тщательно перерыла весь архив, всю информацию на жёстком диске. Ничего, никакой технической документации. Более того: она не обнаружила ни единой художественной книги, ни одного файла с картиной какого-нибудь художника, ни одного музыкального файла или фильма! Даже примитивнейшего пасьянса для убивания времени - и то не было. Только навигационная программа, отчёты, и ещё одно приложение, предназначенное, судя по всему, для радиосвязи. Зря, что ли, эти господа какой-то "железный штырь" на грот-мачту цепляли, и тащили от него провод в каюту? Галка при первых же намёках Мигеля поняла, о чём речь: ничего загадочного, обыкновенная антенна…
Ничем особым не порадовали и диски. Досье на людей, чьи имена значились на конвертиках, в том числе и видеофайлы. Галка прикинула: судя по ракурсу, снимали скрытой камерой, не то, чтобы совсем вплотную, лицом к лицу, но и не особо издалека. Её позабавили кадры, снятые на перешейке, во время похода на Панаму. Неизвестному оператору наверняка приходилось продираться сквозь буйные тропические заросли, а то и самому притворяться кустиком, чтобы обмануть разведчиков и запечатлеть нужную персону - Моргана или её. "Представляю, как он матерился, - думала Галка, прокручивая записи одну за другой. - Джунгли - не подарок". Неизвестные тщательно отслеживали деятельность нескольких человек, а результаты слежки сводили в отчёты. Сухие, обстоятельные, лишённые эмоций отчёты.
Ну, не то, чтобы совсем уж стопроцентно лишённые…
"Пираты как организованная сила перестанут существовать с устранением объекта номер девять, Галины Горобец. Просим разрешения на ликвидацию".
Этот крик ярости, этот скрежет зубовный - отчётом его сложно назвать - был датирован днём шторма. Но пометки об отправке и копии в папке отправленных сообщений не было. Не успели. Грот-мачта каравеллы рухнула раньше.
"Крепко же я их допекла, если им приспичило отправлять подобные телеграммы, когда все нормальные люди вообще-то стараются на якорь стать и не делать лишних движений без надобности. Но если так, то они гарантированно были в курсе нашей свары с де Шаверни и истории с линкорами. Спрашивается: откуда? Будь их человек в Картахене, этот запрос был бы отправлен раньше. Может, наблюдатель с комплектом номер два находился на борту одного из кораблей Эверстена? Нет, тогда запрос был бы отправлен, пока мы брали "Генриха" на абордаж. А может, сами послеживали, или, что более вероятно, получили новости от встречного испанского корабля, который был вынужден обходить место нашей драки? Мол, будьте осторожны, амигос, там эти чокнутые французы друг друга колошматят. Парни болтали, будто видели парочку посудин на горизонте…"
Закрыв все программы и захлопнув крышку ноутбука, Галка позволила себе несколько минут просто полежать с закрытыми глазами. Рана заживала, по словам доктора Леклерка, быстро, но медленнее, чем хотелось бы. Приступы убийственной слабости случались всё реже. Но сейчас не было никакой необходимости рвать душу, преодолевая очередную проблему. Эскадра возвращалась в Кайонну, где пираты должны были наконец поделить добычу - долю французов оставили на Мартинике, пусть там сами между собой распределяют как умеют… Проблема распределения добычи волновала Галку в предпоследнюю очередь. Всё ведь было оговорено заранее. Самым главным сейчас был другой вопрос.
Каков должен быть её следующий шаг?
Жером, как истинный француз, запальчиво предложил одним махом решить сразу две задачи: добыть ещё золотишка и прижать анонимных "доброжелателей". То есть, напасть на Маракайбо. С пиратской колокольни - довольно удачная идея. Но как бы ни было соблазнительно такое предложение с точки зрения поближе познакомиться с хозяевами каравеллы "Гвадалахара", Галка подумала… и отказалась. Маракайбо может и подождать. А вот её план, ради которого она так старалась, провалится, если на финишной прямой погнаться за лёгкой наживой. И капитан Спарроу предложила своим капитанам другую цель. Куда более богатую…
14
– Санто Доминго! - фыркнул Требютор. Как всегда, в своём репертуаре - что ни скажи, всё не по нраву. - Может, лучше сразу атаковать Мадрид? Чего там уже мелочиться.
– Если у тебя есть план, как это сделать - какие проблемы? - Галка пожала одним плечом - двумя сразу пожимать было ещё больно.
– Эй, вы ещё долго будете выяснять, кто из вас вреднее? - Билли наблюдал подобные сцены уже не первый год, и ему это, честно говоря, малость надоело. - Ты то же самое бурчал про Картахену, Требютор. А у тебя, Воробушек, такие планы, от которых даже бывалых парней в дрожь бросает. Санто Доминго крепкий орех, зубы можно обломать… Но чем чёрт не шутит, а?
– Если ты предлагаешь атаку на Санто Доминго, то у меня только два вопроса, - Причард, пользуясь тем, что в капитанской каюте "Гардарики" курить было можно, запалил трубку. - Первый: как много ты предполагаешь содрать с испанцев? И второй: что ты собираешься делать после этого?
– Отвечаю по порядку, - Галка закинула ногу на ногу. - По сведениям информаторов, сейчас в Санто Доминго и Веракрус, под защиту крепостей и гарнизонов, сбегаются богатейшие испанцы Мэйна - их здорово напугали наши пушки. В Санто Доминго сейчас можно взять от сорока до шестидесяти миллионов только деньгами и драгоценностями. Что же до второго вопроса… Веракрус ещё дождётся своего часа, а вот Санто Доминго - это особое дело. Туда мы придём не просто пограбить. Мы захватим Эспаньолу.
– Для кого? - Причард тоже умел задавать неудобные вопросы.
– Будет зависеть от многих обстоятельств, - с ироничной усмешкой произнесла Галка. - Надеюсь, я могу говорить откровенно?
– Говори, Воробушек, - прогудел Жером. - Тут все свои, не заложат.
…С того памятного разговора прошло десять дней. Роджерса и остатки его последователей привезли в Кайонну, где на общем совете решили их судьбу. Матросов отпустили на все четыре стороны, выдав напоследок по одной доле добычи и по десять плетей на долгую память. Зато Роджерса обвинили в смерти одиннадцати французских флибустьеров, пытавшихся задержать дезертиров на пристани Картахены, и благополучно повесили… Братва лихо прогуливала картахенскую добычу в кабаках. Не все были довольны решением совета капитанов - из положенных пиратам семнадцати с лишним миллионов эскудо шесть миллионов отложить на "общие дела". Но и поделенная сумма была по тем временам колоссальна. Одна доля составила более двух тысяч, а это ведь только для рядовых матросов! Можете прикинуть, сколько досталось офицерам и капитанам, если им по договору полагалось от двух до восьми долей, а отличившимся ещё и выдали энные суммы в качестве награды. Это не считая компенсации потерявшим в бою руки-ноги. Многие пираты, получив такие деньги, преспокойно перевели их в Европу и поехали к своим семьям обеспеченными людьми. Но подавляющее большинство всё-таки предпочло поступить чисто по-пиратски: спустить награбленное в портовых тавернах.
Галка не видела в том ничего удивительного. Это были люди с различным прошлым, общим настоящим и лишённые будущего. Именно отсутствие какой-либо перспективы, кроме как пойти на дно или повиснуть в петле, делало этих людей законченными эгоистами, заставляло проматывать всю добычу до гроша, устраивая чудовищные как по размаху, так и по учиняемым безобразиям пирушки. Между прочим, "Гардарику" уже надраивали до блеска гуляки, вытащенные Галкой из кайоннской тюрьмы. И через них же мадам капитан запустила туманный слух о готовящемся походе, не похожем ни на один пиратский рейд прошлого. Зная, что Воробушек никогда не мелочится, флибустьеры на радостях устроили грандиозную попойку (четыре больших таверны после этого закрыли на капитальный ремонт), а затем принялись готовить корабли в новый поход. На этом весёлом фоне скромная свадьба новоявленного французского офицера и юной испанки прошла как-то вовсе незаметно. Но Галка этому обстоятельству была даже рада. Вспомнила, что творилось в Кайонне на её собственной свадьбе - три дня во всём городе невозможно было найти трезвого человека. И потому в доме, купленном Владом на свои сбережения - как знал, не зря ведь все эти годы откладывал! - собрались только "свои". Названая сестра с мужем, Билли, Жером, Требютор, несколько человек из бывшей команды "Орфея", среди которых был приглашён Дуарте, и, само собой, господин д'Ожерон…
"Всё как в романе, блин, - Галка иронично поглядывала на братца. - Жила-была красивая, скромная, хорошо воспитанная девушка, сидела в своей комнате, выходя из дому только заради посещения церкви и только в сопровождении дуэньи. А тут нагрянули пираты. Она влюбляется в красавца-флибустьера и убегает с ним на край света… М-да, хоть мыльный сериал снимай. Мексиканские страсти. Но Владу кроме шуток ещё повезло. Исабель - удивительно светлый человек. Попалось бы ему такое стихийное бедствие, как я…"
Тихонечко хихикнув над этой мыслью, Галка перевела взгляд на невесту. Исабель и правда чертовски хороша в этом платье. Знатных дам в Кайонне было не так уж много, а портниха, обслуживавшая их, так и вовсе одна. До Парижа далеко, для Мэйна вполне прилично. А уж если заказ сделан офицером, приближённым к особе господина губернатора… Словом, портниха постаралась на совесть. Ну, а Влад сегодня был просто великолепен: слов, чтобы описать это великолепие, у Галки не нашлось. И всё было просто замечательно. Пока Дуарте, накачивавшийся всеми наличествующими здесь видами спиртного, не свалился под стол. Сей момент каким-то образом прошёл мимо всех, кроме Влада и Галки. Жених и его сестрица переглянулись.
– Ты это так не оставляй, - хмуро проговорил Влад. - Пропадёт мужик ни за полкопейки.
– Не волнуйся, - заверила его Галка. - Я этим вопросиком займусь. Жозе не дурак, а это значит, что он должен наконец услышать не только себя любимого.
– И понять.
– Вот это, пожалуй, самое главное…
Дом был невелик, но - на главной улице Кайонны, Рю-дю-Руа-де-Франс, и в два этажа. Есть где разместиться и хозяевам, и гостям, и паре слуг. Джеймс потихоньку подозвал Билли, и они вдвоём, не привлекая всеобщего внимания - гости уже были заметно "под подогревом" - уволокли Дуарте в гостевую комнату. Пусть проспится. Если завтра надумает снова нырнуть в бутылку, ему предстоит долгий и малоприятный разговор. Галка не могла допустить, чтобы её друг - какие бы недоразумения там между ними ни были - пропал из-за собственного эгоизма.
– Не беспокойтесь, мадам, это происшествие не получит огласки.
Галка даже вздрогнула: сюрприз, однако. Но произнесшим сии слова оказался господин д'Ожерон. Оказывается, он предельно внимательно следил за всем происходящим. Что ж, на то он и губернатор, чтобы всё видеть и всё знать.
– Равно как и происшествие в Картахене, - добавил он, доверительно понизив голос. - Месье Дуарте ведёт себя не лучшим образом. Не желаете ли вы, чтобы я сам занялся этим вопросом?
– Не стоит, - Галка отрицательно мотнула головой. Не хватало ещё, чтобы кто-то посторонний вмешивался в их личные дела.
– Если у тебя есть план, как это сделать - какие проблемы? - Галка пожала одним плечом - двумя сразу пожимать было ещё больно.
– Эй, вы ещё долго будете выяснять, кто из вас вреднее? - Билли наблюдал подобные сцены уже не первый год, и ему это, честно говоря, малость надоело. - Ты то же самое бурчал про Картахену, Требютор. А у тебя, Воробушек, такие планы, от которых даже бывалых парней в дрожь бросает. Санто Доминго крепкий орех, зубы можно обломать… Но чем чёрт не шутит, а?
– Если ты предлагаешь атаку на Санто Доминго, то у меня только два вопроса, - Причард, пользуясь тем, что в капитанской каюте "Гардарики" курить было можно, запалил трубку. - Первый: как много ты предполагаешь содрать с испанцев? И второй: что ты собираешься делать после этого?
– Отвечаю по порядку, - Галка закинула ногу на ногу. - По сведениям информаторов, сейчас в Санто Доминго и Веракрус, под защиту крепостей и гарнизонов, сбегаются богатейшие испанцы Мэйна - их здорово напугали наши пушки. В Санто Доминго сейчас можно взять от сорока до шестидесяти миллионов только деньгами и драгоценностями. Что же до второго вопроса… Веракрус ещё дождётся своего часа, а вот Санто Доминго - это особое дело. Туда мы придём не просто пограбить. Мы захватим Эспаньолу.
– Для кого? - Причард тоже умел задавать неудобные вопросы.
– Будет зависеть от многих обстоятельств, - с ироничной усмешкой произнесла Галка. - Надеюсь, я могу говорить откровенно?
– Говори, Воробушек, - прогудел Жером. - Тут все свои, не заложат.
…С того памятного разговора прошло десять дней. Роджерса и остатки его последователей привезли в Кайонну, где на общем совете решили их судьбу. Матросов отпустили на все четыре стороны, выдав напоследок по одной доле добычи и по десять плетей на долгую память. Зато Роджерса обвинили в смерти одиннадцати французских флибустьеров, пытавшихся задержать дезертиров на пристани Картахены, и благополучно повесили… Братва лихо прогуливала картахенскую добычу в кабаках. Не все были довольны решением совета капитанов - из положенных пиратам семнадцати с лишним миллионов эскудо шесть миллионов отложить на "общие дела". Но и поделенная сумма была по тем временам колоссальна. Одна доля составила более двух тысяч, а это ведь только для рядовых матросов! Можете прикинуть, сколько досталось офицерам и капитанам, если им по договору полагалось от двух до восьми долей, а отличившимся ещё и выдали энные суммы в качестве награды. Это не считая компенсации потерявшим в бою руки-ноги. Многие пираты, получив такие деньги, преспокойно перевели их в Европу и поехали к своим семьям обеспеченными людьми. Но подавляющее большинство всё-таки предпочло поступить чисто по-пиратски: спустить награбленное в портовых тавернах.
Галка не видела в том ничего удивительного. Это были люди с различным прошлым, общим настоящим и лишённые будущего. Именно отсутствие какой-либо перспективы, кроме как пойти на дно или повиснуть в петле, делало этих людей законченными эгоистами, заставляло проматывать всю добычу до гроша, устраивая чудовищные как по размаху, так и по учиняемым безобразиям пирушки. Между прочим, "Гардарику" уже надраивали до блеска гуляки, вытащенные Галкой из кайоннской тюрьмы. И через них же мадам капитан запустила туманный слух о готовящемся походе, не похожем ни на один пиратский рейд прошлого. Зная, что Воробушек никогда не мелочится, флибустьеры на радостях устроили грандиозную попойку (четыре больших таверны после этого закрыли на капитальный ремонт), а затем принялись готовить корабли в новый поход. На этом весёлом фоне скромная свадьба новоявленного французского офицера и юной испанки прошла как-то вовсе незаметно. Но Галка этому обстоятельству была даже рада. Вспомнила, что творилось в Кайонне на её собственной свадьбе - три дня во всём городе невозможно было найти трезвого человека. И потому в доме, купленном Владом на свои сбережения - как знал, не зря ведь все эти годы откладывал! - собрались только "свои". Названая сестра с мужем, Билли, Жером, Требютор, несколько человек из бывшей команды "Орфея", среди которых был приглашён Дуарте, и, само собой, господин д'Ожерон…
"Всё как в романе, блин, - Галка иронично поглядывала на братца. - Жила-была красивая, скромная, хорошо воспитанная девушка, сидела в своей комнате, выходя из дому только заради посещения церкви и только в сопровождении дуэньи. А тут нагрянули пираты. Она влюбляется в красавца-флибустьера и убегает с ним на край света… М-да, хоть мыльный сериал снимай. Мексиканские страсти. Но Владу кроме шуток ещё повезло. Исабель - удивительно светлый человек. Попалось бы ему такое стихийное бедствие, как я…"
Тихонечко хихикнув над этой мыслью, Галка перевела взгляд на невесту. Исабель и правда чертовски хороша в этом платье. Знатных дам в Кайонне было не так уж много, а портниха, обслуживавшая их, так и вовсе одна. До Парижа далеко, для Мэйна вполне прилично. А уж если заказ сделан офицером, приближённым к особе господина губернатора… Словом, портниха постаралась на совесть. Ну, а Влад сегодня был просто великолепен: слов, чтобы описать это великолепие, у Галки не нашлось. И всё было просто замечательно. Пока Дуарте, накачивавшийся всеми наличествующими здесь видами спиртного, не свалился под стол. Сей момент каким-то образом прошёл мимо всех, кроме Влада и Галки. Жених и его сестрица переглянулись.
– Ты это так не оставляй, - хмуро проговорил Влад. - Пропадёт мужик ни за полкопейки.
– Не волнуйся, - заверила его Галка. - Я этим вопросиком займусь. Жозе не дурак, а это значит, что он должен наконец услышать не только себя любимого.
– И понять.
– Вот это, пожалуй, самое главное…
Дом был невелик, но - на главной улице Кайонны, Рю-дю-Руа-де-Франс, и в два этажа. Есть где разместиться и хозяевам, и гостям, и паре слуг. Джеймс потихоньку подозвал Билли, и они вдвоём, не привлекая всеобщего внимания - гости уже были заметно "под подогревом" - уволокли Дуарте в гостевую комнату. Пусть проспится. Если завтра надумает снова нырнуть в бутылку, ему предстоит долгий и малоприятный разговор. Галка не могла допустить, чтобы её друг - какие бы недоразумения там между ними ни были - пропал из-за собственного эгоизма.
– Не беспокойтесь, мадам, это происшествие не получит огласки.
Галка даже вздрогнула: сюрприз, однако. Но произнесшим сии слова оказался господин д'Ожерон. Оказывается, он предельно внимательно следил за всем происходящим. Что ж, на то он и губернатор, чтобы всё видеть и всё знать.
– Равно как и происшествие в Картахене, - добавил он, доверительно понизив голос. - Месье Дуарте ведёт себя не лучшим образом. Не желаете ли вы, чтобы я сам занялся этим вопросом?
– Не стоит, - Галка отрицательно мотнула головой. Не хватало ещё, чтобы кто-то посторонний вмешивался в их личные дела.