Гришанин Дмитрий. Дети паутины

   — Ну давай, рассказывай уже.
   — Какой ты нетерпеливый однако. Горло-то дай промочить… То не надо ему никаких историй, то давай рассказывай. Тебя не поймешь. — Ремень опрокинул свой стакан в разверстую пасть, кинул туда чуть не целую кисть винограда и, пожевав, смилостивился: — Ладно уж, слушай. Ты об этом пареньке наверняка слышал — некто лорд Гимнс, из Красного города. Личность, можно сказать, легендарная.
   Такого поворота событий Лилипут никак не ожидал. Сонливость и опьянение, как рукой сняло. Теперь он уже еле удержал себя в руках, чтобы не выдать своего волнения.
   — Ну и что же этот лорд? Насколько мне известно, в силу некоторых семейных обстоятельств, он не имеет возможности покинуть остров Розы. — Лилипуту стоило воистину титанических усилий сохранить невозмутимое спокойствие в голосе. Повезло, Ремень вроде бы ничего не заметил.
   — Ха! В этом-то как раз и заключается весь фокус. Представь себе, этот умник, лорд то есть, уже неделю, как на Большой Земле. — Ремень испуганно зажал рот рукой и пьяно икнул.
   — Эй, чего замолчал-то? Ну на материке он, дальше-то что?
   — Тсс! — приложив палец к губам просипел ютанг. И шепотом добавил: — Ты это, смотри только не проболтайся. Вообще-то, это секрет. Голубиная почта гарала, сам понимаешь.
   — Не томи, Ремешок, ты меня ужасно заинтриговал. Конечно же я никому не скажу, можешь на этот счет быть совершенно спокоен. — Сдерживаться Лилипуту становилось все труднее и труднее.
   — Заинтриговал? То-то! — удовлетворенно кивнул помощник Балта. И весело провозгласил: — За это обязательно надо выпить.
   «Спокойствие, только спокойствие… Нет, я ему сейчас этим кувшином по макушке врежу, честное слово!» — полегоньку начал закипать рыцарь, пока еще только внутренне.
   Давясь, Лилипут выцедил протянутый Ремнём стакан.
   — Итак, на чем я остановился? — наморщил лоб Ремень. — Ах да, лорд Гимнс!.. Но это еще не самое смешное. Юмор заключается в том, что за лордом в Солёном городе — в этом городе на Большой Земле лорд Гимнс сейчас проживает — так вот, там за ним началась настоящая охота. Представляешь, высокородного лорда с острова Розы преследует и жаждет убить один из наших итанов. Вот ведь идиот! И чем ему бедняга лорд не угодил? А ведь расхлебывать-то все придется хозяину, нашему уважаемому Балту — это ведь итан нашего клана чудит. Если бы я собственными глазами не видел донесения верного трянга, нипочем не поверил бы, что какой-то итан осмелится так откровенно чудить. Нам только ссоры с магами не хватало! Этим своим самовольством подлец ставит под удар всю Организацию…
   Такого оборота не выдержала даже крепкая нервная система Лилипута. Он схватил горе-рассказчика за грудки и как следует встряхнул.
   — Говори, что с Гимнсом, болван! — заорал он прямо в растерянное лицо Ремня.
   Тот однако быстро пришел в себя и ответил Лилипуту той же монетой, крепко-накрепко вцепившись в его камзол.
   — Лил, что за дела! Я же…
   — Знаю, знаю, ты навороченный ютанг, а не какое-нибудь там рядовое дерьмо, — отпустив собутыльника, нервно произнес Лилипут. — Ну, извини, дружище, сорвался. Понимаешь, лорд Гимнс — мой друг, так что ради всего святого, Ремень, скажи мне, что с ним?
   Ремень тоже успокоился и принял извинения:
   — Да все нормально, приятель, без обид. Так бы и сказал сразу, я бы не рассусоливал. Если друг, то конечно, как не понять… Давай, выпьем мировую, за дружбу и за…
   — Ремень!!! — чуть не взвыл Лилипут.
   — Ладно, ладно, да не нервничай ты так. — Несмотря на явное недовольство друга, ютанг разлил по стаканам и, только когда опростал свою и крякнул, сказал: — В порядке твой друг. Спрятался где-то в городе — прям, как сквозь землю провалился; и тем самым оставил придурка-итана с носом. Не волнуйся, через две-три недели в Солёный город прибудет отряд зуланов хозяина, и мы разберемся с этим недостойным типом. Может я сам этот отряд возглавлю. Даже без может, раз уж лорд — твой друг, точно сам поплыву, слово! Настучу по макушке свихнувшемуся итану, и все будет нормально, так что не бери в голову. Раз лорда до сих пор не нашли, то и за следующие две недели вряд ли обнаружат. Хорошо твой друг схоронился…
   Ремень продолжал что-то там еще говорить, но Лилипут его уже не слушал.
   «У нас своих проблем немерено, а тут еще Гимнаст вляпался по самые бакенбарды! — мрачно думал тем временем Лилипут. — И как это ему только удалось с кольцами чар справиться? Не иначе, без Лома не обошлось. Вот придурок, не мог нас предупредить! Что же делать? Что делать? Необходимо срочно переговорить со Студентом…»
   Беспорядочный ход мыслей Лилипута нарушил все тот же Ремень. Он изо всех сил тряхнул рыцаря за плечо:
   — Эй, Лил! О, кажись очнулся… Душа моя, мы так не договаривались. Ну-ка, пей давай, нечего куксился. Давай, давай!
   Лилипут скинул его руку и сказал совершенно трезво:
   — Извини, Ремень, но мне что-то больше не хочется. Слушай, будь другом, отведи меня к Стьюду.
   — Ну вот, парень, опять ты меня расстраиваешь, — тут же загрустил ютанг. — Знал бы, что этим дело кончится, ничего бы не сказал. Ну ладно, ладно, так уж и быть, отведу сейчас, только давай все-таки допьем… Лил, ну тут всего по стаканчику осталось. На посошок.
   — Ладно, уговорил, наливай, — махнул рукой Лилипут. — Раз уж такое дело, то минута-другая делу не повредят!
   — Вот это по-нашему! — оживился Ремень. — А то прямо так сразу — отведи, да отведи… — Он налил и они вьшили.
   — А этот твой друг лорд, — продолжил помощник Балта, проглотив свою долю, — должен тебе признаться, парень совсем не промах. Что ты! Палец ему в рот не клади, боже упаси. Такая везучесть у парня, прямо-таки рок какой-то счастливый над ним витает.
   — Не понял, — удивился Лилипут. — Ты же только что сказал, что Гимнс сейчас сидит где-то в Солёном городе никто не знает где, тише воды, ниже травы. А теперь выясняется, что над его головой что-то там витает! Ремень, как это понимать?!
   — Лилипут, ты меня не путай. Сейчас он действительно спрятался, но пару-тройку дней назад он еще никого не опасался и ничего не подозревал. Жил открыто, на виду. Между тем, ланги нашего итана уже вовсю охотились за его жизнью…
   — Ну и?.. — поторопил Лилипут.
   — Вот я и говорю, — продолжал ютанг, — у друга твоего просто потрясающее везение! Представляешь, ланги пытаются устроить лорду несчастный случай, но нацеленная ему в голову плита, вот незадача, падает на пол в четырех шагах от него. И так каждый раз. Задумывают умертвить его с помощью яда — слуга разбивает стакан с отравленным вином. Казалось бы верное дело — к спящему лорду подсылают двух опытных убийц! Ну, и что ты думаешь?
   — Ремень, не действуй на нервы!
   — Извини, увлекся… Эти остолопы умудряются прикончить друг друга в шаге от кровати лорда. Согласись, удача сумасшедшая.
   — Ну все, — не выдержал Лилипут. Он встал. — Ты вино допил? Вот и отлично, теперь веди меня к Стьюду.
   — Ладно, ладно, — Ремень тоже поднялся, слегка покачиваясь. — Как говорится: давши слово — крепись… Айда!
   Они вместе вышли в коридор.
   — Вон видишь двери? — ютанг показал рукой на две ближайшие к комнате Лилипута.
   — И че?.. — озадаченно спросил рыцарь.
   — И то, — в тон ему ответил помощник Балта. — Та что поближе — шишина, подальше — стьюдова.
   — Так они что же, получается, мои соседи? — удивился Лилипут.
   — Получается, — кивнул Ремень.
   — Что ж ты мне сразу-то не сказал!
   — Ага, и с кем бы я тогда вино допивал? — ухмыльнулся хитрый ютанг.
   — Кто крадется тут во тьме с банкою воды в руке? — прозвучал из темноты грозный голос Студента. — Ага, сэр Лил с ответным дружественным визитом пожаловали. Что ж, милости просим. Только ничего у тебя, братец, не выйдет. Мой сон в отличие от твоего весьма чуток.
   — Студент, перестань нести вздор, — нервно оборвал друга Лилипут. — Нет у меня никакой банки с водой. И вообще, я по делу. — Он чиркнул фосфорной спичкой и зажег пару свечей в канделябре.
   — Ага, по делу, — отозвался Студент, заслоняясь рукой от света. — Это в первом-то часу ночи? Кому ты впариваешь, приятель? По делу он. Видали мы таких деловых! Слушай, Лилипут, а может ты у нас теперь лунатик, а? — спросил он, вставая с кровати и накидывая на плечи одеяло. — Как это я сразу-то не догадался, точно — вылитый лунатик, — покачал головой Студент, усаживаясь в кресло. — Между прочим, это многое объясняет. Например…
   Видя, что друга опять понесло, Лилипут не стал рассусоливать, а с ходу взял быка за рога.
   — Заткнись и слушай! — решительно перебил он пустомелю, опускаясь в кресло напротив. И огорошил: — Гимнаст каким-то чудом умудрился вырваться с острова Розы. Теперь он в Солёном городе — это где-то на побережье Большой Земли — и ему угрожает смертельная опасность.
   — Лилипут, я начинаю серьезно опасаться за твое здоровье. — Студент привстал с кресла и демонстративно пощелкал пальцами у друга перед глазами. — Очнись, приятель. Все нормально, все хорошо. Это был всего лишь страшный сон, но он прошел…
   — Никакой это не сон! — обиженно буркнул Лилипут отводя от лица руки приятеля.
   — М-да, тяжелый случай! — покачал головой Студент опускаясь обратно в кресло. И, понизив голос, пробормотал себе под нос: — Вот к чему приводит неумеренное общение с девушками и чрезмерное потребление горячительных напитков.
   Но в ночной тиши Лилипут все хорошо расслышал.
   — Чёрт возьми, Студент! Не делай из меня идиота, я прекрасно понимаю, что говорю и что делаю! — озлился он. — Новости о Гимнасте мне вовсе не приснились, их полчаса назад мне сообщил Ремень, а он получил информацию посредством голубиной почты, поставляющей для господина гарала самые свежие новости изо всех уголков этого мира. Так что, я не шучу, и крыша у меня не поехала. Я еще раз тебе повторяю, Гимнаст, судя по тому, что мне удалось выпытать, действительно угодил в крепкий переплет.
   — Ты что, серьезно? — непривычно тихим голосом спросил Студент. — Наш Гимнаст вляпался в историю?
   — И чертовски прескверную, — кивнул Лилипут.
   — Но как? Как такое могло случиться?
   — Вот то, что я знаю… Он сейчас в Солёном городе и там нашего друга преследует какой-то спятивший итан из клана Балта, который постоянно подсылает к нему убийц. Впрочем, Ремень утверждает, что Гимнасту удалось сбежать от лангов итана, замести следы и спрятаться в каком-то укромном уголке в городе. Со дня на день для наведения порядка в Солёный будет отправлен отряд зуланов Балта. Я вот, что подумал: нам бы с этим отрядом, а? Балт возражать не будет, помнишь, он нам сам говорил, что мы можем покинуть Норку в любое время, в любом направлении и на любом его корабле.
   Студент немного помолчал, переваривая услышанное, потом ответил с поразившей Лилипута рассудительностью:
   — Знаешь что, Лилипут, давай не будем психовать и принимать скоропалительные решения. Мы сами пока по уши в дерьме, не забыл? Сперва нам надо со своими делами разобраться. Неизвестно еще, что Балт у пиратов сегодня — вернее уже вчера — выведал. Вот спросим у него, он нам расскажет, там уж и окончательно определимся.
   — Да, недаром в народе говорят: беда одна не приходит, и коль пришла беда — отворяй ворота, — тяжело вздохнул Лилипут.
   — И не говори, — кивнул Студент.
   — Слушай, ты Балту по поводу Гимнаста пока ничего не говори, предоставь это мне, ладно, — неожиданно попросил Лилипут.
   — А в чем дело? Думаешь, хуже тебя ситуацию опишу? — усмехнулся Студент.
   — Да не в этом дело. Понимаешь, Ремень… Ну, в общем, относительно Гимнаста — это секретная информация. Так что, тут надо бы помягче, поделикатнее. Я ведь Ремню обещал держать язык за зубами. Понимаешь? И, если ты вдруг заговоришь с Балтом о лорде Гимнсе, получится, что я нарушил данное Ремню слово, — мне бы этого не хотелось.
   — Лилипут, ты меня удивляешь, прям, как маленький, ей-богу. Речь идет о жизни нашего друга, ты же боишься подставить какого-то Ремня, с которым знаком-то всего без году неделя!
   — Может ты и прав, — пожал плечами Лилипут, следом за Студентом поднимаясь с кресла, — но все же с Балтом о Гимнасте я лучше поговорю сам.
   — Ладно, будь по-твоему, — смирился Студент. — А теперь иди-ка, дружище, ложись спать, а то мы с Шишей тебя завтра снова не добудимся, — добавил он, ненавязчиво подталкивая друга к двери. — Все, спокойной ночи.
   — Скажешь тоже, — пробурчал Лилипут, вяло подчиняясь, — какое уж тут теперь спокойствие…
   Он вышел в коридор.
   — А ты к девочкам загляни, — насмешливо посоветовал ему в спину Студент, — они тебя в два счета успокоят. — И закрыл дверь.
   Вопреки своему прогнозу, стоило Лилипуту коснуться головой подушки, как он тут же провалился в здоровый, крепкий сон без сновидений.
 

Глава 5

   Цвет кабинета Балта за ночь не изменился, это ободряло. А может, наоборот, настораживало, ведь раз Балту не было дела до изменения цвета окружающего интерьера, значит его мысли были заняты чем-то гораздо более важным, а коль вчера вечером он решал проблему друзей, то вполне можно было предположить — у него не все прошло гладко. Словом, подобная стабильность в столь щедрой на перемены жизни могла обозначать все, что угодно. Друзьям хотелось надеяться на лучшее, поэтому в них она вселила здоровый оптимизм.
   — Господа! — начал Балт без предисловий. — Вчера вечером я отправился с визитом к гаралу Сталку. Итан пленившего вас корабля находится под контролем именно его клана — клана Двуглавого Змея… Откровенно говоря, я бы не стал утверждать, что мы со Сталком друзья не разлей вода, но уж не враги — это точно, и я надеялся без особых проблем договориться с ним о допросе его пиратов. Но, к моему неописуемому удивлению, Сталк повел себя вызывающе агрессивно. Не успел я и рта раскрыть, как он прямо с ходу озадачил меня встречной просьбой. Он предложил перекупить у меня, как он выразился: «недавно приобретенных вами, Балт, у моего итана рабов», и предложил мне за каждого из вас изрядную сумму. Вообразите, по тридцать золотых колец за голову! Это в пять раз больше, чем я заплатил за вас сам… Как вам подобный поворот?
   — Надеюсь вы не пошли на сделку? — за показной бравадой побледневший Студент пытался скрыть свое волнение.
   — Стьюд, как ты можешь?!.. — возмутился Балт. — Я не шавка какая-нибудь продажная, а гарал клана Серого Пера. Меня давным-давно перестал интересовать презренный металл. Единственное признаваемое мною богатство — друзья и свобода… Спрашиваешь, не продал ли я какому-то старому индюку друзей за горстку золота?
   — Извини, Балт, это нервы. Извини, дружище, эти проблемы… — Кривая пародия на улыбку мелькнула на лице Студента.
   — Эх, Стьюд, Стьюд… — гарал покачал головой и, вздохнув, продолжил: — Разумеется, я ответил Сталку отказом. Я объяснил старику, что трое плененных его итаном людей — мои друзья, а я друзей не продаю. И не давая Сталку опомниться я, в свою очередь, озадачил его вопросом: мол, с каких это пор его пираты средь бела дня нападают на корабли в прибрежных водах острова Розы, ведь за такие чудачества маги могут жестоко отмстить? В ответ Сталк недоумевающе пожал плечами и сказал, что от меня впервые слышит о подобном факте, мол, быть такого не может, и я наговариваю напраслину на его людей.
   — То есть как это? — изумился Лилипут.
   — Спокойно, Лил, я все расскажу, — заверил Балт и продолжил: — Я предупредил Сталка, что отпираться бесполезно, у меня есть свидетели — жертвы этого нападения в прибрежных водах острова магов. «Я мог бы потребовать у вас объяснений на Совете Одиннадцати! — пригрозил я. — Но, из уважения к вам, предлагаю договориться полюбовно, без огласки». В ответ старик неожиданно рассмеялся. «Друг мой, сдается мне, вас водят за нос! — заявил он, вволю нахохотавшись. — Ну какие свидетели, о чём вы говорите?» Тогда я напомнил ему о тех трёх рабах, которых он только что собирался перекупить у меня за баснословные деньги. Но Сталк вновь усмехнулся в ответ. «С каких это пор гаралы верят рабам? — сказал он. — Хотите я вам расскажу, как эти трое стали рабами. Они сами напросились на пиратский корабль, но не прошли испытание на лангов, потому что струсили в бою. За это их и приковали к веслу. И вот таких ничтожеств вы, Балт, называете своими друзьями».
   — Вот ведь гад! — не удержался Шиша. — Гарал, не верьте, это не правда!
   — Разумеется старик откровенно лгал мне, — кивнул Балт. — «А мне рассказывали, что один из этих трусов в одиночку дрался против всей команды вашего корабля, — возразил я Сталку, — и убил пятерых пиратов». «Опять же это только со слов рабов, — возразил мне старик. — Если хотите знать, я вам расскажу, что произошло на самом деле. Мои пираты действительно напали на купеческий корабль, но это случилось вовсе не у берегов острова Розы, а у побережья Большой Земли. Завязался жестокий бой с телохранителями купца. У пиратов были все шансы выйти победителями, но… Из-за позорного бегства троих трусов, людям купца удалось прорвать строй и неожиданно атаковать наседающих пиратов с тыла. Пятеро отчаянных храбрецов пали от их мечей, остальным пришлось поспешно отступить. На руках ваших трусов действительно кровь лангов моего клана. И я хотел выкупить у вас их с единственной целью: чтобы пытать и казнить. Если вам не достаточно моего слова, итан корабля и все его ланги слово в слово подтвердят, что рабы — лишь жалкие предатели. Балт, вы же умный человек, как вы думаете, кому поверит Совет Одиннадцати, вашим друзьям-рабам или моим пиратам?»
   — Балт, но все было именно так, как я тебе рассказал! — занервничал Лилипут.
   — Да знаю я, — отмахнулся гарал, — дайте мне договорить, не перебивайте… В ответ на лживое заявление старика я выложил свой припрятанный в рукаве козырь: «Сталк, возможно вы не в курсе, но моему ютангу удалось выведать правду у одного из ваших пиратов? — сказал я. — Это случилось, когда корабль отстаивался в Фильтровальном — мой ютанг спускался на него с проверкой. И эта правда идет в разрез с вашим рассказом». «Уж не тот ли это несчастный, что вчера схлопотал ножом по горлу в пьяной кабацкой драке? — спокойно ответил Сталк. — Жаль паренька. Говорят, он был большим фантазёром». Мне нечего было на это возразить. Я попрощался с гаралом и ушёл… Вот такой, друзья мои, у меня получился странный разговор со Сталком.
   — Выходит, у нас нет шансов добиться правды и узнать о судьбе Корсара? — удручённо спросил Студент. — Самим бы отсюда убраться подобру-поздорову.
   — Ну что ты, Стьюд, не стоит падать духом, — поспешил подбодрить Балт. — Шанс есть всегда, совершенно безвыходных ситуаций не бывает. А в нашем случае есть аж два выхода. Я вам изложу оба, а вы уж выберите по душе. Первый таков: я извинюсь перед Сталком, обещаю позаботиться о семьях убитых тобою, Лил, пиратов (или, как утверждает сам Сталк, погибших по вашей вине)…
   — Вот лгун! — вырвалось у Шиши. Оставив эту реплику безответной, Балт спокойно продолжал излагать:
   — … и, думаю, старик успокоится. Это стандартный способ разрешения такого рода проблем. У такого плана есть только один недостаток: вы не узнаете, куда подевался ваш друг…
   — А как же мой меч?
   — Терпение, Лил, все сейчас объясню, — пообещал гарал. — Что касается меча, то тут, мне кажется, проблем не будет. Я предложу пленившему вас итану столько золота, что тот не то что меч, детей своих продаст мне не задумываясь… Это был первый возможный выход, теперь послушайте второй. Вы можете вызвать клан Двуглавого Змея на Поединок Чести. В случае вашей победы в нем, гарал клана будет вынужден вернуть вам все награбленное, принести вам от имени всего клана извинения и, безусловно, объясниться. Но должен вас предупредить, что затея с Поединком Чести рискованна до безумия, так что прежде чем соглашаться на подобную авантюру, советую вам все очень тщательно взвесить и прикинуть. Смысл Поединка Чести сводится к тому, что любой человек — вовсе не обязательно, чтобы это был член Организации, — которому каким-то кланом Организации нанесено смертельное оскорбление, может бросить вызов обидчику. Подобный вызов принимается всегда — это один из неписаных законов Организации. Со своей стороны клан выставляет своего лучшего бойца. В Поединке Чести обиженный мечом защищает свою честь. Если незаслуженно обиженный побеждает, то клан приносит ему публичные извинения и выполняет любые его желания. В противном случае — бесславный конец…
   — Да что тут думать-то, Балт? — Студент оживился и теперь напоминал учуявшую след гончую — он прямо-таки рвался в бой. — Конечно же Поединок Чести! Тут двух вариантов быть не может! Вполне благородное мероприятие и в духе истинного рыцарства — мне нравится. Все, решено, вызываем «двуглавых» на Поединок Чести!
   — Стьюд, — осадил зарвавшегося рыцаря Балт. — Твоя бесшабашность и горячность когда-нибудь сыграют с тобой весьма злую шутку, помяни мое слово… Я вам еще не сказал самого главного. В Поединке Чести нет и намека на рыцарское благородство. Как правило, клан прекрасно представляет себе возможности бросающего ему вызов, а посему выставляет куда более сильного воина. Это может быть не человек… И еще, поскольку вас трое, а в Поединке Чести может драться лишь один обиженный, то клан получит право самостоятельно выбрать из вас троих себе противника. Совпадет их кандидатура с вашей или нет — значения не имеет. Если обиженный погибает на поединке, то и остальных его товарищей, осмелившихся вместе с ним бросить вызов клану Организации, ожидает позорная, лютая казнь. И я не в силах буду этому помешать. Таков Закон!.. Да, и вот еще одна историческая справка: Поединок Чести со дня основания Организации проводился уже не одну сотню раз, и не было случая — повторяю: НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО СЛУЧАЯ! — чтобы он закончился победой обиженного.
   — Да ладно, Балт, не пугай. Как там: Бог не выдаст, свинья не съест. Не боись, мы везучие. В конце концов, кто-то ведь должен быть первым! — Однако, несмотря на показную браваду, после объяснений гарала голос у Студента был далеко не такой уверенный, как поначалу.
   — Стьюд, а что если заставят драться меня? — робко поинтересовался трактирщик. — Не то чтобы я боюсь, но вы ведь знаете, какой никудышный из меня рубака.
   — Шиша, ты еще тут будешь на нервы капать! — разозлился Студент. — Пойми, дружище, иногда в жизни необходимо рискнуть. Махнуть рукой и сделать шаг вперед — а там была не была, и куда кривая выведет. Думаешь, стал бы Балт хотя бы заикаться об этом Поединке Чести, если бы был для нас другой более-менее достойный выход из сложившийся ситуации?
   — Сэр Стьюд, но ведь есть еще первый вариант, — попытался возразить Шиша. — Меч Лила останется у нас, так что…
   — Ага, — взорвался Студент, — точно, мы убежим, поджав хвосты, и всю оставшуюся жизнь будем жить, как в тюрьме, под бдительным надзором лангов клана Балта. Не знаю как тебе, Шиша, но мне почему-то совсем не по душе остаток жизни ходить в сортир в сопровождении дюжины верных телохранителей. Нет, приятель, уж лучше я умру свободным человеком, чем всю оставшуюся жизнь буду, подобно крысе, таиться по углам!.. Лил, а ты чего притих? Твое слово — решающее.
   — Ты все отлично расписал, — улыбнулся другу Лилипут. — Добавить мне нечего. Я полностью поддерживаю твое решение и готов рискнуть! Мы принимаем бой!
   — Молодчина, Лил!
   — Шиша, ты, я полагаю, тоже присоединяешься к своим сумасшедшим друзьям, — подытожил гарал.
   Трактирщик нехотя кивнул.
   — Что ж… Положа руку на сердце, другого я от вас и не ожидал. После того, что вы тут мне вчера понарассказывали, Поединок Чести это ваша судьба. Итак, ставки сделаны и новые не принимаются. Игра началась. Я сегодня же отправлю посыльных к Сталку. Поединок наверняка состоится завтра утром. У вас предостаточно времени, чтобы составить завещания, — усмехнулся Балт. — Шутка, конечно. Но советую, как следует выспаться, господа… Вот, пожалуй, и все. Не смею вас больше задерживать.
   … По своим комнатам друзья расходились в гробовом молчании.
 
   Лилипут проснулся часа в четыре утра. За окном еще была глубокая ночь, но спать больше совершенно не хотелось. Да и поди попробуй усни, когда через несколько часов будет решаться твоя судьба. Он встал с кровати, оделся и сел в кресло, напротив окна.
   «Вот идиоты! — рассуждал про себя Лилипут, глядя на большой белый кружок луны, одиноко горящей в черном беззвездном небе. — Уже за двадцать перевалило, а все, как дети малые. В благородство, видите ли, решили поиграть. Поединок Чести — одно название чего стоит! Ну как же, разве можем мы пройти мимо ТАКОГО приключения! Мол, подачки нам не нужны, сами мы с усами. Вот встанем, пойдем, по шее всем надаем и главный приз себе заберем. Господи, какие идиоты! Ведь зависли на волосок от смерти, а грудь колесом, пальцы веером…»
   — Что, Лил, не спится?
   Обернувшись, молодой человек с удивлением обнаружил Балта, как ни в чем не бывало, восседающего на своем любимом кресле в дальнем углу комнаты.
   — Ну ты даешь! — пробурчал Лилипут вместо ответа. — Ведь секунду назад я смотрел в этом направлении, могу поклясться, кресло пустовало. И как это у тебя получается подкрадываться столь незаметно?
   — Я вовсе не подкрадывался, — усмехнулся гарал. — Во-первых, прежде чем войти к тебе в комнату я постучался и довольно громко. Но ответа не последовало. Во-вторых, вошел я совершенно не крадучись и в кресло сел не таясь. В-третьих, вопрос этот я тебе задаю уже во второй раз. Так что, сам видишь, никакой конспирации с моей стороны не было и в помине. Ты слишком погрузился в свои мысли, вот и не заметил моего прихода.