Гришем Джон. Фирма

   – Следуй за мной, и без всяких выходок. Не знаю, кто ты такой, мистер, но друзья у тебя мощные, ничего не скажешь.
   У него оказались и другие ключи, которые подошли к другим дверям. Две тени остановились под баскетбольным щитом.
   – Встань позади меня, – скомандовал охранник. Глаза Рэя мотнулись по темной площадке. В некотором отдалении, в противоположном конце тюремного двора, там, где проходила дорожка для прогулок, по которой он исходил тысячи миль, выкурив тонны сигарет, возвышалась массивная стена. Шестнадцати футов в высоту, ночью она казалась гораздо выше. Через каждые пятьдесят ярдов на ней располагались хорошо освещенные вышки с охраной. Та, естественно, была вооружена.
   Его охранник вел себя совершенно спокойно и невозмутимо. Еще бы, ведь он был в форме и при оружии. Уверенно он прошел между двумя зданиями котельной, велев Рэю держаться рядом и не дергаться. За углом котельной они остановились, охранник бросил взгляд на стену, находившуюся в восьмидесяти футах от них. Как и ежевечерне, по двору тюрьмы шарили лучи прожекторов: оба мужчины отступили в тень.
   “Почему мы прячемся? – спросил себя Рэй. – Интересно, те парни на вышках – на чьей они стороне? Хорошо бы это выяснить до того, как станет слишком поздно”.
   Охранник указал на то самое место на стене, через которое бежал Джеймс Эрл Рэй со своими сокамерниками. Место, известное каждому заключенному “Бра-щи Маунтин”, место, постоянно привлекавшее к себе восхищенные взоры обитателей камер. Или, во всяком случае, взоры белой их части.
   – Минут через пять поставят лестницу. Проволока наверху уже перерезана. Там же ты найдешь крепкую веревку.
   – Можно мне кое-что уточнить?
   – Давай побыстрее.
   – А прожекторы?
   – Их направят в другое место. Здесь будет полная темнота.
   – А парни с оружием наверху?
   – Не беспокойся. Они тоже отвернутся.
   – Черт побери! Ты уверен?
   – Послушай, друг, мне приходилось видеть здесь кое-какую работенку, но твой случай особенный. Латтимер, надзиратель, сам планировал все, лично. Он и сейчас здесь, вон там. – Охранник указал на ближайшую вышку.
   – Надзиратель?
   – Да-да. Чтоб все прошло без неожиданностей.
   – Кто установит лестницу?
   – Парочка наших.
   Рукавом Рэй провел по лбу, смахивая пот, сделал глубокий вдох. Во рту у него пересохло, в коленях ощущалась слабость.
   – По ту сторону, – прошептал охранник, – тебя будет ждать человек. Его зовут Бад, он белый. Он сам найдет тебя на той стороне, делай все, что он скажет.
   Лучи прожектора прошлись по двору и вдруг погасли.
   – Приготовься, – услышал Рэй голос охранника.
   Во внезапно наступившей темноте и тишина показалась оглушающей. Стена стала совершенно черной. С ближайшей вышки послышались два коротких свистка. Рэй опустился на колени и ждал.
   Он увидел, как из-за соседнего здания к стене метнулись две тени. Руками они стали шарить по траве у себя под ногами.
   – Давай, – толкнул его охранник, – беги! Пригнув голову, Рэй рванул в темноту: Самодельная лестница уже ждала его. Две тени помогли ему взобраться на первую ступеньку. Лестница раскачивалась, пока он поднимался. На самом верху он обнаружил, что ширина стены составляет пару футов. В свернутой спиралью колючей проволоке была сделана изрядная дыра. Он проскользнул в этот проход. Веревка оказалась именно там, где и должна была быть, он мигом спустился. Футах в восьми от земли веревка кончалась, и Рэй прыгнул. Присев на корточки, осмотрелся. Кругом было по-прежнему темно. Прожекторы пока не включали.
   Открытое пространство тянулось от стены на расстояние не более ста футов, дальше начинались какие-то заросли.
   – Сюда, – послышался чей-то спокойный голос. Рэй направился в ту сторону и заметил мужчину, стоящего в черных кустах.
   – Поторопись! За мной!
   Когда Рэй оглянулся, стеньг уже видно не было. Они остановились у покрытой грязью тропинки. Мужчина протянул ему руку.
   – Бад Рили. Неплохое развлечение, а?
   – Я не могу в это поверить. Рэй Макдир. Бад оказался плотным мужчиной с черной бородой и в черном же берете. На нем были армейские ботинки, джинсы, пятнистая куртка десантника. Оружия Рэй не заметил. Бад вытащил пачку сигарет.
   – С тобой кто-нибудь есть? – спросил его Рэй.
   – Никого. Иногда я берусь выполнить кое-какую просьбу тюремного начальства. Обычно меня зовут, когда кто-нибудь переберется через стену. Это, конечно, совсем другое дело. Обычно я беру с собой своих собак. Я думаю, нам стоит задержаться на минутку, пока завоют сирены, чтобы ты послушал их. Будет не совсем красиво, если ты их так и не услышишь. Я хочу сказать, что ведь они вроде бы как в твою честь.
   – Понятно. Но мне приходилось слышать и раньше.
   – Да, но это совсем другое дело – слышать их отсюда. Волшебный звук.
   – Послушай, Бад, я…
   – Нет, это ты слушай, Рэй. У нас куча времени. Тебя не будут очень уж преследовать.
   – Очень уж?
   – Ну, они ведь должны будут устроить грандиозный спектакль, поднять всю округу на нош, подать это все как настоящий побег. Но по следу твоему никто не пойдет. Уж и не знаю, кто за тобой стоит, но, видно, люди со связями.
   Завыли сирены, и Рэй от неожиданности подпрыгнул. На небе заиграли отблески лучей прожекторов, в отдалении послышались тревожные крики охраны.
   – Теперь ты понял, что я имел в виду?
   – Пошли, – уже на ходу сказал Рэй.
   – У меня тут грузовик, чуть дальше по дороге. Я привез тебе кое-что из одежды, твои размеры мне дали заранее. Думаю, ты будешь доволен.
   Когда они добрались наконец до машины, дыхание Бала сделалось уже прерывистым. Рэй быстро переоделся в оливкового цвета брюки и темно-синюю хлопчатобумажную рубашку.
   – Отлично, Бад, – поблагодарил он.
   – Свое тюремное тряпье просто швырни в кусты, – ответил тот.
   По петляющей горной дороге они проехали мили две, пока не остановились в темной складке холма. Бад слушал по радио какую-то песенку и молчал.
   – Куда мы направимся, Бад? – спросил наконец Рэй.
   – Видишь ли, надзиратель сказал, что им это все равно, им это вовсе даже не нужно знать. Он сказал, что тебе виднее. Я бы предложил тебе добраться до более или менее крупного города, в котором есть автобусная станция. А там – ты и сам знаешь, куда тебе нужно.
   – Как далеко ты можешь меня забросить?
   – В моем распоряжении ночь, Рэй. Ты только назови мне город.
   – Хорошо бы отъехать отсюда подальше, прежде чем начать подыскивать автостанцию. Может, Ноксвил?
   – Есть такой городок. А куда ты подашься потом?
   – Не знаю. Мне нужно будет выбраться из страны.
   – С такими друзьями, как у тебя, это не составит большого труда. Но, на всякий случай, будь осторожен: к завтрашнему дню твоя фотография будет висеть в кабинете каждого шерифа по меньшей мере в десятке Штатов.
   Три автомобиля с синими огоньками на крышах медленно взбирались по склону холма прямо напротив них. Рэй скользнул с сиденья вниз.
   – Спокойно, Рэй. Они же тебя не видят. Рэй проводил их взглядом.
   – А посты на дорогах?
   – Не будет на дорогах никаких постов, Рэй. Уж поверь мне. – Бад сунул руку в карман и, вытащив, бросил на сиденье скомканные бумажки. – Пять сотен. Лично из рук надзирателя. У тебя надежные друзья, приятель.

34

   В среду утром Терри Росс поднимался по ступенькам лестницы, ведущей на четвертый этаж отеля “Феникс Парк”. На площадке перед дверью он остановился, чтобы перевести дыхание. На лбу выступили бисеринки пота. Сняв темные очки, он вытер их рукавом плаща. Внезапный резкий приступ тошноты заставил его опереться на перила. Чемоданчик его упал, Терри пришлось присесть на бетонную ступеньку. Он массировал живот, надеясь таким образом справиться с позывом рвоты.
   Тошнота и в самом деле отступила, он вздохнул с облегчением. Будь смелее, приободрил он самого себя. Там, за дверью в коридор, тебя ждут двести тысяч долларов. Если у тебя есть мужество, то ты войдешь туда и возьмешь эти деньги. Если у тебя есть мужество, то с ними же ты и выйдешь отсюда. Он отдышался, рука замерла. Где твоя выдержка, сказал он себе, ты же мужчина.
   В коленях чувствовалась предательская слабость, но он все же подошел к двери, толкнул ее, зашагал по коридору мимо номеров. Ему нужна была дверь с номером восемь, по правую сторону. Задержав дыхание, он постучал.
   Прошло несколько секунд. В темном коридоре через очки почти ничего не было видно.
   – Да, – ответил ему голос изнутри.
   – Это Альфред. – До чего же дурацкое имя, подумалось ему, откуда оно взялось?
   Дверь чуть скрипнула, раскрываясь, и в образовавшейся щели он увидел наброшенную цепочку, а позади нее – знакомое лицо. Цепочку сняли, Альфред тут же прошел внутрь.
   – Доброе утро, Альфред, – проникновенно сказал ему Винни Коццо. – От кофе не откажешься?
   – Я пришел сюда вовсе не за этим, – хмыкнул Альфред. Он положил свой чемоданчик на постель и уставился на Коццо.
   – Ты вечно так нервничаешь, Альфред. Почему бы тебе не успокоиться? Здесь тебя поймать невозможно.
   – Я не хочу тебя слушать, Коццо. Где деньги? Винни указал ему на кожаный портфель, на лице его – добрая, все понимающая улыбка.
   – Поговори со мною, Альфред.
   И опять он почувствовал приближение тошноты, но собрался с силами и устоял на ногах. Опустив голову, он не сводил глаз со своих ботинок; сердце сумасшедше стучало.
   – Ну хорошо. Вашему парню, Макдиру, уже заплатили миллион долларов. Вот-вот заплатят и второй. Он предоставил им первую партию документов по фирме Бендини и говорит, что в его распоряжении находятся еще десять тысяч серьезных бумаг.
   Острой болью, как иглой, пронзило у него в паху. Он сел на край кровати, снял очки.
   – Продолжай, – поощрил его Коццо.
   – В последние полгода Макдир неоднократно встречался с нашими людьми и беседовал с ними. Он будет выступать свидетелем на процессе, а потом скроется как подлежащий охране особо важный свидетель. Он и его жена.
   – Где находятся другие документы?
   – Этого я, черт побери, не знаю. Он не говорит. Но они уже готовы к отправке в наши руки. Давай сюда мои деньги, Коццо.
   Винни перебросил ему портфель на кровать. Альфред раскрыл его, а следом раскрыл и свой чемоданчик. Руки его бешено тряслись, когда он хватал пачки с Деньгами.
   – Двести тысяч? – спросил он, не веря самому себе.
   Винни улыбнулся.
   – Таков был наш уговор, Альфред. А через пару недель тебе будет еще работа.
   – Ну уж нет, Коццо. Больше я не выдержу.
   Он захлопнул чемоданчик и чуть ли не бегом отправился к двери. Остановился, пытаясь успокоиться.
   – Что вы сделаете с Макдиром? – спросил Росс, избегая встречаться взглядом с Коццо.
   – А как ты сам думаешь, Альфред?
   Он поджал губы, перехватил чемоданчик под мышку и вышел. Винни с улыбкой повернул в замке ключ. Затем вынул из кармана карточку и, сняв телефонную трубку, попросил телефонистку связаться с мистером Лу Лазаревым, дав ей его домашний чикагский номер.
   Охваченный паникой, Терри Росс быстрым шагом шел по коридору. Глаза его почти ничего не различали, Он успел уже миновать семь дверей и почти дошел до лифта, когда откуда-то сбоку вытянулась чья-то мощная рука и втащила его в комнату. Дверь за ним захлопнулась, рука отвесила сначала пощечину, и тут же он ощутил сильнейший удар в живот. Потом кулак ударил его в нос. Терри оказался на полу, почти без сознания, перепачканный кровью. Чемоданчик его, уже пустой, валялся на кровати.
   Кто-то поднял Терри с пола, швырнул в кресло. Разлепив глаза, он увидел рядом с собой трех своих коллег, агентов ФБР. С искаженным от отвращения лицом к нему подходил директор ФБР Войлс. Другой сотрудник, с чьими тяжелыми кулаками он только что познакомился, стоял в пугающей близости. Еще один был занят подсчетом денег.
   Войлс приблизил к нему свое лицо.
   – Ты оказался предателем. Росс. Худшей разновидностью подонков. Не могу в это поверить. Росс разрыдался, у него началась истерика.
   – Кто? – выразительно спросил Войлс. Ответа не последовало, рыдания стали громче. Резко развернувшись, Войлс отвесил Россу оплеуху, удар пришелся в висок. Терри вскрикнул от боли.
   – Кто, Росс? Скажи мне.
   – Винни Коццо, – выдавил тот из себя через всхлипы.
   – Я знаю, что Коццо, будь ты проклят! Это я знаю! О чем ты с ним говорил?
   Из глаз Росса текли слезы, нос кровоточил. Тело его тряслось и извивалось в кресле, взывая к жалости. Но он молчал.
   Войлс ударил его еще раз и еще.
   – Скажи мне, сукин ты сын! Скажи же мне, чего хотел Коццо. – За этим последовал новый удар.
   Росс сложился пополам, голова его упала на колени. Истерика начала стихать.
   – Двести тысяч долларов, – послышался голос за спиной Войлса.
   Войлс опустился на колени и почти шепотом спросил:
   – Это Макдир, а. Росс? Боже, скажи мне, что это не Макдир! Скажи же мне, Терри, что это не Макдир!
   Упершись локтями в колени. Росс не отводил глаз от пола. Кровь из разбитого носа образовала на ковре маленькую лужицу. Итак, проверка на мужество, Терри. Теперь нет нужды цепляться за деньги, ты на пути в тюрьму. Какое же ты ничтожество, Терри. Ты просто маленький грязный, вонючий кусок дерьма, вот и все. Что ты выиграешь своим молчанием? Ну, сколько же в тебе мужества? А, Терри?
   Войлс продолжал, казалось, умолять его.
   – Скажи, что это не Макдир, Терри, ну скажи же мне это!
   Терри выпрямился в кресле, вытер слезы, глубоко вздохнул. Кашлянул раз-другой, прочищая горло. Прикусив верхнюю губу, посмотрел скорбно на Войлса и кивнул.
   У Де Вашера не было времени ждать лифт. Бегом он спустился на четвертый этаж, бегом устремился в угол, в кабинет Натана Лока. Почти половина партнеров уже были здесь: Лок, Ламберт, Миллиган, Макнайт, Данбар, Дентон, Лоусон, Бэнахан, Крюгер, Уэлч и Шотц, За остальными послали.
   В помещении царила атмосфера тихой паники. Де Вашер уселся во главе стола, другие расположились вокруг.
   – Так вот, парни. Еще не время отрывать свои задницы от стульев и мчаться сломя голову в Бразилию. Пока еще не время. Сегодня утром мы получили подтверждение, что он самым активным образом общался в фэбээровцами, что они уже заплатили ему миллион Наличными и обещали еще один, что у него есть какие-то документы, которые могут сыграть для нас самую печальную роль. Информация эта поступила непосредственно из ФБР. В это самое время, пока мы с вами сидим и разговариваем, в Мемфис летит Лазарев со своими ребятами. Похоже на то, что худшего еще не произошло. Пока не произошло. Если верить нашему источнику – одному весьма высокопоставленному чину в ФБР, – в распоряжении Макдира находятся десять с лишним тысяч документов, и он в любой момент может передать их в руки ФБР. На настоящий момент он передал им только ничтожно малую их часть. Мы так думаем. Значит, у нас еще есть время справиться со сложившейся ситуацией. Если нам удастся предотвратить его дальнейшие шаги, все будет нормально. Я говорю это, принимая во внимание даже то, что какие-то сведения все же уже у них есть. Совершенно очевидно, что то, чем они могут похвастать, ничего серьезного из себя не представляет, в противном случае они бы уже заявились сюда с ордером на обыск.
   Де Вашер был на высоте, он наслаждался этим, как старый актер. Фразы он перемежал покровительственной улыбкой, поглядывая с удовлетворением то на одно, то на другое встревоженное лицо.
   – Ну ладно. Где сейчас находится Макдир?
   Ему ответил Миллиган.
   – У себя в кабинете. Я только что говорил с ним. Он ни о чем не подозревает.
   – Великолепно. Через три часа он собирается лететь на Большой Кайман, так, Ламберт?
   – Совершенно верно. Где-то около полудня.
   – Вот что скажу я вам всем: самолет туда не долетит. Летчик сделает остановку в Нью-Орлеане, чтобы дозаправиться, а потом возьмет курс на остров. Через тридцать минут после этого, когда под ними будут уже воды Мексиканского залива, с экранов диспетчеров исчезнет маленькая точка. Исчезнет навсегда. Обломки окажутся разбросанными на площади более тридцати квадратных миль, ничьих тел не обнаружат. Это очень грустно, но совершенно необходимо.
   – И “Лир”?.. – спросил Дентон.
   – Да, сынок, и “Лир”… Мы купим тебе новую игрушку.
   – Не слишком ли много допущений, Де Вашер? – раздался голос Лока. – Мы предполагаем, что в тех документах, которые уже у них, нет ничего опасного. Четыре дня назад ты считал, что Макдир снял копии с кое-каких секретных папок Эйвери. Это не дает им…
   – Эти папки внимательно изучили в Чикаго. Да, там полно весьма серьезной информации, но ее все же мало для того, чтобы уже сейчас ФБР предприняло какие-либо шаги. Они не смогут предъявить обвинений. Вы все хорошо знаете, что самые взрывоопасные бумаги хранятся на острове. Ну и, конечно, в подвале. В подвал проникнуть невозможно. Мы проверили также документы в кладовой комнате бунгало. Там, похоже, все в порядке.
   Но Лока это не удовлетворило.
   – Тогда откуда же взялись эти десять тысяч?
   – Ты исходишь из того, что они у него есть. Я же в этом сомневаюсь. Не забывайте, прежде чем свалить, ему ведь нужно будет забрать свой второй миллион. Скорее всего, он им лжет и шныряет везде в поисках дополнительных бумаг. Если бы у него уже были десять тысяч листов наших документов, то что могло помешать ему передать их фэбээровцам?
   – Чего же в таком случае нам бояться? – задал вопрос Ламберт.
   – Бояться следует неизвестности, Олли. Мы же не знаем наверное, чем он еще, кроме своего миллиона, располагает. Не такой уж он простак, мог и наткнуться на что-нибудь за то время, что был предоставлен самому себе. Ничего подобного мы не можем допустить впредь. Лазарев, видите ли, сказал, цитирую: “Чтоб задницу его разнесло в воздухе”. Конец цитаты, кавычки закрыть.
   – Каким образом новичку удалось найти и скопировать такое количество наших секретных документов? – напрямик спросил Крюгер, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. Кое-кто из сидевших за столом угрюмо кивнул ему.
   – Для чего сюда приезжать Лазареву? – с совершенно искренним недоумением задал вопрос Данбар, занимавшийся проблемами недвижимого имущества.
   – Глупый вопрос, – выпалил в ответ Де Вашер, посмотрев на Данбара, как на идиота. – Во-первых, нам нужно позаботиться о Макдире и убедиться в том, что нанесенный им ущерб минимален. После этого придется как следует взвесить всю деятельность фирмы и внести в нее, если потребуется, необходимые изменения.
   Лок поднялся и посмотрел на Ламберта.
   – Проследи за тем, чтобы Макдир оказался на борту.
   Тарранс, Эклин и Лэйни сидели в напряженной тишине и слушали раздававшийся из динамика голос.
   Это был Войлс, сообщавший им из Вашингтона о том, что произошло. Директор ФБР собирался в течение часа вылететь в Мемфис. Голос его почти дрожал от отчаяния.
   – Ты должен предупредить его, Тарранс. И побыстрее. Коццо не знает, что нам стало известно о Терри Россе, однако Росс сказал ему, что Макдир вот-вот передаст нам все материалы. Они могут расправиться с ним в любой момент. Тебе нужно будет разыскать его во что бы то ни стало. Понял? Ты знаешь, где он сейчас?
   – У себя в офисе.
   – Отлично. Доставь его ко мне. Я буду у вас через два часа, я хочу говорить с ним. Всего!
   Тарранс подвинул к себе телефон, набрал номер.
   – Куда ты звонишь? – спросил его Эклин.
   – В фирму “Бендини, Ламберт энд Лою”. В юридическую фирму.
   – Ты сошел с ума, Уэйн?
   – Твое дело – слушать.
   Ему ответила телефонистка фирмы.
   – Соедините меня, пожалуйста, с Митчелом Макдиром, – попросил он.
   – Одну минутку. – Затем в трубке раздался голос секретарши: – Кабинет мистера Макдира.
   – Могу я говорить с мистером Макдиром?
   – Очень сожалею, сэр. Он на совещании.
   – Послушайте, милая девушка, с вами говорит судья Генри Хьюго. Ваш босс должен был быть у меня ровно пятнадцать минут назад. Уже все собрались и ждут только его. Дело весьма срочное.
   – Но в его календаре на сегодняшнее утро нет никаких пометок.
   – Это вы договариваетесь о его деловых встречах?
   – Да, я, сэр.
   – Тогда это ваша вина. А теперь позовите его к телефону.
   Нина бросилась в кабинет Митча.
   – Митч, на проводе судья Хьюго. Говорит, что сейчас вы должны быть в здании суда. Поговорите с ним сами.
   Митч вскочил, резким движением снял телефонную трубку. Лицо его сделалось бледным.
   – Слушаю вас.
   – Мистер Макдир, – донесся до него голос Тарранса, – это говорит судья Хьюго. Вы опаздываете в суд. Жду вас у себя.
   – Да, судья. – Митч на ходу уже схватил пиджак и чемоданчик, бросил хмурый взгляд на Нину.
   – Прошу меня извинить, у вас в календаре ничего не было.
   Митч пробежал по коридору, вниз по лестнице, промчался мимо сидевшей в вестибюле секретарши и вылетел на улицу. Что было духу он бежал по Фронт-стрит в направлении к “Хлопковой бирже”. Нырнув в ее вестибюль, он выскочил через боковую дверь и бросился в сторону торгового района города.
   Может, где-нибудь вид молодого человека в пиджаке с чемоданчиком под мышкой, со всех ног несущегося вдоль по улице, и не привлек бы к себе взглядов прохожих, но не в Мемфисе. Люди обращали на него внимание.
   Он остановился позади киоска, торговавшего фруктами, и перевел дыхание. Огляделся, но не увидел позади себя ни одной бегущей фигуры. Купил яблоко, съел. Если дело до этого дойдет, подумал он, хорошо бы, чтобы за мной припустил Тони-Две-Тонны.
   Он никогда не был высокого мнения об Уэйне Таррансе. Вспомнить только провал с обувным магазинчиком или набитый народом ресторан на Кайманах. Его записная книжка с информацией о клане Моролто нагнала бы тоску и на бойскаута. Но вот его идея кода на крайний случай – сигнала типа “не-задавай-вопросов-а-беги-со-всех-ног” – оказалась действительно блестящей мыслью. Вот уже целый месяц Митч знал, что если раздастся звонок от судьи Хьюго, то это может значить лишь одно: пора бежать, сметая все на своем пути. Видимо, случилось худшее и люди с пятого этажа уже вышли на свою охоту. “Где Эбби?” – мелькнула мысль.
   Вдоль по Юнион неторопливо парами куда-то шагали пешеходы. Митчу требовались заполненные людьми тротуары, но рядом никого не было. Он вытянул голову, рассматривая угол Юнион и Фронт-стрит, но так и не заметил ничего подозрительного. Пройдя еще пару кварталов, он небрежной походкой вошел в вестибюль “Пибоди” и осмотрелся в поисках телефона. Телефон он заметил на стене антресолей, охватывающих вестибюль, в нешироком проходе, ведущем к мужскому туалету. Прыгая через несколько ступенек, он устремился вверх по лестнице, мигом набрал номер мемфисского отделения ФБР.
   – Уэйна Тарранса, пожалуйста. Весьма срочно. Это Митч Макдир!
   Тарранс взял трубку через какие-то секунды.
   – Митч, где ты находишься?
   – Ладно, Тарранс, что у вас там происходит?
   – Где ты?
   – В здании фирмы меня уже нет, судья. Пока я в безопасности. Что случилось?
   – Митч, тебе необходимо прийти к нам.
   – Такой глупости я не совершу, Тарранс. Во всяком случае, пока ты не объяснишь мне всего.
   – Ну, мы, э-э… У нас кое-какие осложнения. Произошла, так сказать, небольшая утечка информации. Тебе нужно…
   – Утечка? Ты сказал “утечка”, Тарранс? Но маленьких утечек информации не бывает. Говори же быстрее, Тарранс, говори, прежде чем я повешу трубку и исчезну. Вы же определяете сейчас, откуда я звоню, не так ли? Я кладу трубку.
   – Нет! Слушай, Митч. Они знают. Знают о том, что мы встречались и беседовали, знают о деньгах и папках.
   Последовала долгая пауза.
   – И это ты называешь небольшой утечкой, Тарранс. Да это похоже на прорыв плотины. Расскажи же мне побыстрее об этой утечке.
   – Видит Бог, мне это нелегко. Я хочу, чтобы ты знал, Митч, как мне трудно это сделать. Войлс просто в отчаянии. Информацию продал им один из наших самых высокопоставленных сотрудников. Его поймали сегодня утром с поличным в одном из отелей Вашингтона. За то, что он рассказал им о тебе, ему заплатили двести тысяч. Мы все потрясены.
   – Господи, как я тронут! Как я переживаю из-за вашего потрясения, Тарранс! Поэтому-то ты и хочешь, чтобы я прибежал в ваш офис: мы усядемся рядышком и станем утешать друг друга, да?
   – К полудню здесь будет Войлс, Митч. Он уже вылетел сюда со своими ближайшими помощниками. Он хочет встретиться с тобой, Митч. Мы вытащим тебя из города.
   – Ну конечно же. Вы ждете, что я брошусь в ваши объятия в поисках защиты. Ты – тупица, Тарранс. И твой Войлс тоже идиот. Все вы там идиоты. Я сам был дураком, когда поверил вам. Вы уже проследили, откуда я звоню?
   – Нет!
   – Ты лжешь. Я вешаю трубку, Тарранс. Сиди спокойно, и через полчаса я перезвоню тебе с другого телефона.
   – Нет! Митч, послушай, если ты не придешь к нам, можешь считать себя мертвецом.
   – Всего доброго, Уэйн. Жди у аппарата. Митч повесил трубку на рычаг и осмотрелся. Подошел к мраморной колонне и обвел глазами пространство вестибюля внизу. В фонтане резвились маленькие утки-мандаринки. У стойки бара – ни души. Только за столиком сидела компания богатых старух, они пили свой чай и сплетничали. Одинокий постоялец ждал у окошка регистратуры.
   Внезапно из-за растения в кадке выступил Скандинав, не сводя с Митча своего взгляда.
   – Вон он! – прокричал Скандинав своему помощнику.
   Оба они уставились на Митча, а потом глаза их сместились, изучая ступени лестницы, возле которой он стоял. Бармен тоже поднял на него свой взор, затем перевел его на Скандинава и его спутника. Сохраняя достоинство, к ним повернулись и старухи, оставив на время свои сплетни.