Гуаньчжун Ло. Троецарствие

   Лу Су пытался его отговаривать, но Чжоу Юй оставался непреклонным. Он приказал, когда приедет Лю Бэй, спрятать между двойными стенками своего шатра пятьдесят вооруженных телохранителей: они покончат с Лю Бэем, как только он, Чжоу Юй, подаст знак, бросив на землю свой кубок.
   Ми Чжу возвратился к Лю Бэю и передал ему приглашение Чжоу Юя. Лю Бэй велел приготовить быстроходное судно, собираясь ехать в тот же день. Однако Гуань Юй стал его отговаривать.
   -- Чжоу Юй коварен, будьте осторожны! И от Чжугэ Ляна нет никаких вестей. Сдается мне, что здесь кроется какой-то обман!
   -- Я вступил с Восточным У в союз, и Чжоу Юй хочет повидаться со мной, -возразил Лю Бэй. -- Я не могу не поехать к союзнику. Если мы будем относиться друг к другу с подозрением, то и в нашем деле не будет согласия.
   -- Раз вы так твердо решили ехать, то и я поеду с вами, -- решительно заявил Гуань Юй.
   -- И я тоже! -- присоединился к брату Чжан Фэй.
   -- Со мной поедет один Гуань Юй, -- сказал Лю Бэй. -- А ты и Чжао Юнь будете защищать город Оусянь. Я скоро вернусь.
   Отдав все необходимые распоряжения, Лю Бэй, сопровождаемый Гуань Юем и двадцатью слугами, сел на судно и отплыл в Цзяндун.
   Величественный вид цзяндунского флота, выстроившегося в строжайшем порядке в две линии, развевающиеся знамена, воины в латах -- все это произвело на Лю Бэя отрадное впечатление.
   Стража доложила Чжоу Юю о прибытии Лю Бэя. Чжоу Юй поинтересовался, сколько с ним пришло судов.
   -- Всего одно да двадцать слуг.
   -- Значит, судьба его решена! -- улыбнулся Чжоу Юй.
   Разместив в засаде своих телохранителей, Чжоу Юй вышел навстречу гостю. Лю Бэя, за которым следовали Гуань Юй и двадцать слуг, провели в шатер. После приветственных церемоний Чжоу Юй усадил его на почетное место.
   -- Вы прославленный на всю Поднебесную полководец! Зачем вы утруждаете себя церемониями, принимая такого ничтожного человека, как я! -- смущенно говорил Лю Бэй.
   Чжоу Юй в честь такой встречи приказал подать вино.
   В это время Чжугэ Лян случайно вышел на берег и услышал разговоры о том, что Лю Бэй прибыл к Чжоу Юю. Встревоженный, он поспешил к шатру посмотреть, что там происходит. Он обратил внимание на выражение лица Чжоу Юя и заметил телохранителей, затаившихся между двойными стенками шатра.
   -- Что же теперь делать? -- в тревоге прошептал Чжугэ Лян.
   Однако, заглянув в шатер, он увидел, что Лю Бэй беседует и смеется как ни в чем ни бывало, а за спиной у него стоит человек огромного роста. Чжугэ Лян узнал Гуань Юя.
   "Гуань Юй здесь -- значит мой господин в безопасности", -- обрадовался Чжугэ Лян. Даже не заходя в шатер, он возвратился на берег и стал ждать.
   А Чжоу Юй и Лю Бэй продолжали пить вино. Наконец Чжоу Юй поднялся с кубком в руке и, бросив неприязненный взгляд на Гуань Юя, с мечом в руке неподвижно стоявшего за спиной Лю Бэя, озабоченно спросил, кто это такой.
   -- Мой брат, Гуань Юй, -- представил его Лю Бэй.
   -- Это не тот ли, который убил Янь Ляна и Вэнь Чоу? -- с волнением спросил Чжоу Юй.
   -- Он самый.
   От страха холодный пот покатился по лицу Чжоу Юя, он наполнил кубок вином и поднес его Гуань Юю. Вошел Лу Су.
   -- А где же Чжугэ Лян? -- обратился к нему Лю Бэй. -- Может быть, вы возьмете на себя труд позвать его?
   -- Погодите. Зачем он вам сейчас? -- вмешался Чжоу Юй. -- Вот разобьем Цао Цао, тогда вы снова встретитесь с ним.
   Лю Бэй не осмелился настаивать. Гуань Юй бросил на брата многозначительный взгляд, и Лю Бэй торопливо поднялся.
   -- Разрешите мне пока с вами проститься. Но как только Цао Цао будет разбит, я снова предстану перед вами, чтобы принести вам свои поздравления.
   Чжоу Юй не стал его удерживать и проводил до ворот лагеря. Здесь Лю Бэй попрощался с ним и в сопровождении Гуань Юя отправился на берег. На его судне уже сидел Чжугэ Лян. Лю Бэй очень обрадовался своему учителю.
   -- А вы знаете, какой подвергались опасности? -- спросил Чжугэ Лян.
   -- Нет, ничего не знаю.
   -- Если бы с вами не было Гуань Юя, вы пали бы от руки Чжоу Юя!
   Теперь Лю Бэй все понял. Он стал упрашивать Чжугэ Ляна вместе с ним возвратиться в Фанькоу.
   -- Обо мне не беспокойтесь, -- сказал тот. -- Правда, мне приходится жить в пасти тигра, но чувствую я себя спокойно и твердо, как гора Тайшань. А вы пока возвращайтесь, подготовьте боевые суда и ждите. В двадцать первый день одиннадцатого месяца пусть Чжао Юнь в небольшой лодке переправится на южный берег и заберет меня! Но смотрите, не ошибитесь сроком!
   Лю Бэй спросил о его дальнейших планах, но Чжугэ Лян уклонился от прямого ответа.
   -- Помните, как только подует юго-восточный ветер, значит я возвращаюсь.
   Лю Бэй пытался расспросить его подробнее, но Чжугэ Лян посоветовал ему поскорее отплыть и сам торопливо покинул судно.
   Судно Лю Бэя отчалило от берега и поплыло вверх по течению. Они уже оставили далеко позади лагерь Чжоу Юя, когда Лю Бэй заметил, что навстречу им идут пятьдесят или шестьдесят боевых кораблей. На носу головного судна с копьем наперевес стоял военачальник. Это оказался Чжан Фэй, который, опасаясь, что Лю Бэю грозит опасность и одному Гуань Юю придется трудно, спешил им на помощь. Все вместе они вернулись к себе в лагерь.
   Проводив Лю Бэя, Чжоу Юй вернулся в шатер. К нему пришел Лу Су.
   -- Почему же вы не действовали? -- спросил он.
   -- Гуань Юй свиреп, как тигр, -- отвечал Чжоу Юй. -- Он ни на шаг не отходил от Лю Бэя, и если бы я допустил неосторожность, он тут же убил бы меня.
   Лу Су был встревожен.
   Вдруг доложили, что от Цао Цао прибыл гонец с письмом. Чжоу Юй приказал привести его, и тот передал послание. "Великий ханьский чэн-сян Цао Цао поручает вскрыть сие послание ду-ду Чжоу Юю" -- гласила надпись на пакете.
   В страшном гневе Чжоу Юй, не читая письма, разорвал его и швырнул на землю, а гонца приказал обезглавить.
   -- Когда воюют два государства, послов не принято казнить, -- заметил Лу Су.
   -- Убить неприятельского посла -- значит показать, что ты силен, -- ответил на это Чжоу Юй.
   Посланец был казнен, и голову несчастного отправили Цао Цао. После этого Чжоу Юй поставил Гань Нина во главе передового отряда кораблей, Хань Дана и Цзян Циня -- начальниками левого и правого крыла, а сам возглавил остальные суда. Ночью воинов сытно накормили, и к рассвету флот под грохот барабанов и боевые возгласы выступил в поход.
   Цао Цао страшно разгневался, когда узнал, что Чжоу Юй разорвал послание и убил гонца. Назначив Цай Мао и Чжан Юня командовать передовыми судами, Цао Цао направил свой флот к Саньцзянкоу. Он увидел, что приближаются корабли Восточного У, покрывая собою всю реку. На носу головного судна стоял военачальник и громко выкрикивал:
   -- Я -- Гань Нин! Кто осмелится сразиться со мной?
   Цай Мао приказал своему младшему брату Цай Сюню выдвинуться вперед и схватиться с Гань Нином. Два судна помчались навстречу друг другу. Гань Нин выхватил лук, наложил стрелу и выстрелил в Цай Сюня. Тот упал. Гань Нин повел свои суда в бой. Десять тысяч лучников без устали осыпали врага стрелами.
   Воины Цао Цао не выдержали. Справа и слева по вражеским кораблям открыли стрельбу лучники Цзян Циня и Хань Дана. Войску Цао Цао, наполовину состоявшему из уроженцев северных земель, прежде не приходилось воевать на воде. Их корабли, расположенные в один ряд, обстреливались с трех сторон. Им даже не дали развернуться. Битва длилась почти целый день. Много воинов Цао Цао было перебито из луков и самострелов.
   Тут подоспел Чжоу Юй со своими судами и тоже вступил в бой. Победа была явная. Но Чжоу Юй, опасаясь Цао Цао, ударами в гонги приказал своим кораблям отойти.
   Потрепанное войско врага тоже отступило. Цао Цао вернулся в свой сухопутный лагерь и принялся наводить порядок в войске. Он вызвал к себе Цай Мао и Чжан Юня и стал их укорять:
   -- Вы не проявили должного усердия! Ведь у врага войска меньше, а разбиты мы!
   -- Цзинчжоуский флот долгое время бездействовал и не обучался, а воины с севера и вовсе не умеют воевать на воде, -- оправдывался Цай Мао. -- В этом причина нашего поражения. Нам следовало создать нечто вроде лагеря на реке, причем в центре расположить суда с воинами из северных областей и окружить их кораблями с цзинчжоуским войском. Тогда мы спокойно могли бы обучить северян и в ближайшее время использовать их в боях.
   -- Зачем вы об этом мне говорите? -- вскричал Цао Цао. -- Вы командуете флотом, вы и делайте то, что считаете необходимым!
   Цай Мао и Чжан Юнь занялись обучением флота. Вдоль берега соорудили двадцать четыре шлюза. С внешней стороны этих шлюзов стеной стояли большие боевые корабли, малые суда разместились в самих шлюзах, где они могли свободно маневрировать -- входить и выходить. По ночам учения шли при свете фонарей и факелов. Свет их, отражаясь в реке, окрашивал воду в багровый цвет, а дым тянулся по суше на расстояние триста ли.
   Чжоу Юй вернулся в свой лагерь. Он щедро наградил воинов и послал гонца к Сунь Цюаню с известием о победе.
   Ночью Чжоу Юй поднялся на холм и заметил на западе огромное зарево, залившее половину неба.
   -- Это свет от фонарей и факелов армии Цао Цао, -- сказали ему приближенные.
   В сердце Чжоу Юя закралась тревога.
   На другой день он решил сам отправиться в разведку на многопалубном корабле, захватив с собой музыкантов и самых сильных воинов с тугими луками и самострелами.
   Все быстро заняли свои места, и корабль поплыл вверх по течению реки. Неподалеку от вражеского лагеря Чжоу Юй приказал бросить якорь. На корабле заиграла музыка; тем временем Чжоу Юй занялся наблюдениями за врагом.
   -- Здорово устроено! -- проговорил он, наконец, тревожным голосом. -- Кто у них командует флотом?
   -- Цай Мао и Чжан Юнь, -- ответил кто-то из приближенных.
   "Да, дело тут будет не такое легкое, как мне показалось вначале, -- подумал про себя Чжоу Юй. -- Цай Мао и Чжан Юнь давно уже живут в Цзяндуне и войну на воде хорошо изучили. Придется еще поломать голову над тем, как их убрать... Иначе мне Цао Цао не разбить".
   В это время из неприятельского лагеря заметили Чжоу Юя и доложили Цао Цао. Тот выслал отряд судов, чтобы захватить Чжоу Юя в плен. Но Чжоу Юй, обратив внимание на то, что в лагере противника задвигались знамена и штандарты, приказал быстро поднять якорь и налечь на все весла. Корабль словно ветер понесся по реке. Когда суда противника двинулись за ним, Чжоу Юй был уже далеко, и они не смогли его догнать. Пришлось вернуться ни с чем. Цао Цао рвал и метал от гнева.
   -- Вчера нас разбили в бою, а сегодня враг высмотрел наше расположение! Это всё вы виноваты! -- напустился он на своих военачальников. -- Что вы молчите? Говорите, как нам одолеть врага!
   -- Разрешите мне попытаться уговорить Чжоу Юя сдаться, -- неожиданно произнес один из присутствующих. -- Я был другом Чжоу Юя по школе, и я уверен, что мне удастся его убедить.
   Это сказал Цзян Гань, родом из Цзюцзяна. Цао Цао обрадовался его предложению.
   -- Так, значит, вы были друзьями с Чжоу Юем? -- спросил он.
   -- Не беспокойтесь, господин чэн-сян, -- сказал Цзян Гань, -- если я поеду на тот берег -- успех обеспечен.
   -- Что вам нужно для поездки?
   -- Дайте мне мальчика-слугу да двух гребцов, чтобы управлять лодкой. Больше ничего не нужно.
   Цао Цао велел подать вино и устроил Цзян Ганю проводы. Потом Цзян Гань оделся попроще, сел в лодку и направился к лагерю Чжоу Юя. Там он велел страже передать Чжоу Юю, что приехал его старый друг и хочет с ним повидаться.
   -- Вот и примирителя прислали! -- улыбнулся Чжоу Юй, когда воины доложили ему о прибытии Цзян Ганя. -- Выслушайте меня внимательно и выполните то, что я вам прикажу! -- обратился он к своим военачальникам и шепотом каждому из них дал указания. Военачальники разошлись. Чжоу Юй привел в порядок свою одежду и головной убор и в окружении нескольких сот воинов, важно выступавших впереди и позади с пучками стрел в руках, вышел из лагеря встречать гостя.
   Цзян Гань с гордым видом шел ему навстречу, в сопровождении одного лишь мальчика-слуги, одетого в черную одежду.
   Чжоу Юй первый поклонился гостю.
   -- Надеюсь, что вы пребываете в добром здравии с тех пор, как мы с вами расстались? -- спросил Цзян Гань.
   -- Зато вы, наверно, как советник Цао Цао, трудитесь изрядно, предпринимая далекие путешествия по рекам и озерам! -- улыбнулся Чжоу Юй.
   -- Как вам не совестно говорить так! -- растерянно произнес Цзян Гань. -Мы давно не виделись с вами, я приехал вспомнить о былом, а вы...
   -- Да, конечно, -- продолжал Чжоу Юй, не обращая внимания на обиженный вид Цзян Ганя, -- я не так умен, как Ши Гуан, но все же чувствую, что выражают музыка и песни!
   -- Что ж, -- вздохнул Цзян Гань, -- если вы так встречаете старого друга, мне здесь нечего делать. Разрешите откланяться.
   -- Извините, -- с улыбкой сказал Чжоу Юй, беря Цзян Ганя за руку. -Я думал, что Цао Цао подослал вас уговорить меня помириться. Но если вы приехали с иной целью, я так быстро вас не отпущу.
   Они вместе направились в шатер. После приветственных церемоний старые друзья уселись, как положено хозяину и гостю. Чжоу Юй приказал созвать своих храбрейших людей. Вскоре в шатер вошли старшие и младшие военачальники и гражданские чины, все они выстроились двумя рядами. На всех были шелковые одежды и серебряные латы. Чжоу Юй каждого в отдельности представил Цзян Ганю. Потом они расселись по сторонам, и начался пир. Музыканты исполняли боевые песни, чаши ходили по кругу.
   -- Это мой друг по школе, -- сказал Чжоу Юй своим военачальникам. -- Можете в нем не сомневаться. Хоть он и приехал с северного берега реки, но к Цао Цао никакого отношения не имеет.
   Чжоу Юй снял висевший у пояса меч и протянул его Тайши Цы:
   -- Возьмите этот меч и наблюдайте за пиром. Сегодня дозволяется говорить только о дружбе. Если кто-либо заведет разговор о войне -- рубите тому голову!
   Тайши Цы с мечом в руке уселся на хозяйском месте. Перепуганный Цзян Гань молчал.
   -- С тех пор как я командую войсками, я не выпил ни одной капли вина, -сказал Чжоу Юй. -- Но сегодня, по случаю встречи с моим старым другом, я буду пить допьяна. Опасаться мне нечего!
   Он рассмеялся и принялся осушать кубок за кубком. Пир шел горой, все развлекались, как могли.
   Чжоу Юй, уже сильно захмелевший, поднялся со своего места и, взяв Цзян Ганя за руку, вышел с ним из шатра. У входа в шатер, как обычно, стояли телохранители с копьями и алебардами.
   -- Ну, как мои воины? Молодцы?
   -- Да! Сущие тигры! -- поддакивал Цзян Гань.
   Тогда Чжоу Юй повел Цзян Ганя в сторону от шатра и показал ему целые горы провианта.
   -- Как вы думаете, хватит у меня провианта? -- продолжал спрашивать Чжоу Юй.
   -- Ничего не скажешь, -- согласился Цзян Гань. -- Войска у вас отборные, провианта вдоволь -- недаром об этом говорят!
   -- Мог ли я думать, когда мы учились в школе, что доживу до такого дня, как сегодня! -- громко рассмеялся Чжоу Юй, притворяясь совершенно пьяным.
   -- Таланты ваши не превзойдены! -- восхищался Цзян Гань.
   -- Когда достойный муж живет в этом мире и служит господину, он должен соблюдать долг подданного и сочетать его с чувством искренней любви, -продолжал Чжоу Юй. -- Он выполняет повеления государя и делит с ним радости и горе! Я и стараюсь быть именно таким. Даже таким великим ораторам древности, как Су Цинь, Чжан И, Лу Цзя и Ли Шэн, если бы они вдруг воскресли, не удалось бы своим красноречием поколебать меня в моей решимости!
   Чжоу Юй опять рассмеялся, а лицо Цзян Ганя стало серым, как земля. Чжоу Юй снова повел гостя в шатер, где они присоединились к пирующим.
   -- Вот герои Цзяндуна! -- сказал Чжоу Юй, жестом указывая на военачальников. -- Сегодняшний пир можно было бы назвать "встречей героев"!
   Веселье затянулось до позднего часа. Когда стемнело, зажгли светильники. Опьяневший Чжоу Юй встал со своего места и затянул песню:
   Великий муж, живущий в этом мире,
   Стремится к славе, к подвигам блестящим.
   Стремленье это к подвигам и славе
   Ему утехой служит в настоящем.
   И я нашел себе утеху в жизни
   И пью вино и снова наливаю.
   Когда же я напьюсь до одуренья,
   Я песни во все горло распеваю.
   Все рассмеялись. Время уже было за полночь, и Цзян Гань сказал:
   -- Простите, но я совсем опьянел...
   Чжоу Юй разрешил гостям разойтись. Они поблагодарили его и покинули шатер.
   -- Мы уже давно не отдыхали вместе! -- воскликнул Чжоу Юй, обращаясь к Цзян Ганю. -- Сегодня мы будем спать на одном ложе!
   Притворяясь совершенно пьяным, Чжоу Юй потащил Цзян Ганя к себе. Добравшись до постели, он так и повалился не раздеваясь. Ему стало дурно, и Цзян Ганю никак не удавалось заснуть. Он лежал на подушке с открытыми глазами и размышлял. В лагере барабан пробил вторую стражу. Цзян Гань привстал и огляделся. Светильники еще горели. Чжоу Юй спал мертвым сном, храп его напоминал раскаты грома. На столе, стоявшем в шатре, Цзян Гань заметил связку писем. Он поднялся с ложа и принялся украдкой их просматривать. Это была обычная переписка, но на одном из конвертов стояли имена Цай Мао и Чжан Юня. Это письмо привлекло особое внимание Цзян Ганя, он лихорадочно развернул его и стал читать:
   "Мы не своей волею служим Цао Цао -- нас к этому вынудили обстоятельства. Мы стараемся причинять ему вред, как умеем. Беспорядки, возникшие в лагере Цао Цао, -- дело наших рук. Мы ищем удобного случая добыть голову самого Цао Цао, дабы положить ее у вашего знамени. Не сомневайтесь в нас. Вот наш почтительный ответ на ваше предыдущее письмо".
   "Оказывается, Цай Мао и Чжан Юнь давно связаны с Восточным У", -- подумал Цзян Гань, прочитав письмо. Он торопливо спрятал его к себе за пазуху и хотел просмотреть остальную переписку, но Чжоу Юй в этот момент заворочался на своем ложе. Цзян Гань поспешно задул светильник и лег.
   -- Друг мой, -- проговорил сквозь сон Чжоу Юй, -- через несколько дней я покажу тебе голову злодея Цао Цао.
   Цзян Гань что-то пробормотал ему в ответ.
   -- Поживи у меня несколько деньков и увидишь голову злодея Цао Цао... -повторил Чжоу Юй.
   Цзян Гань не ответил. Прошло некоторое время. Он окликнул Чжоу Юя, но тот уже спал. Цзян Гань прилег рядом.
   Приближалось время четвертой стражи.
   -- Господин ду-ду! -- В шатер просунулась чья-то голова. -- Господин ду-ду! Вы спите?
   Кто-то осторожно вошел в шатер. Чжоу Юй поднялся с ложа.
   -- Кто это здесь лежит? -- удивился он.
   -- Разве вы забыли, что пригласили своего друга Цзян Ганя переночевать в вашем шатре? -- был ответ.
   -- Я никогда не пил много, а вчера перепился и ничего не помню, -- произнес Чжоу Юй тоном раскаяния. -- Может быть, я и сболтнул такое, чего не следовало говорить...
   -- С северного берега приехал человек, -- сказал вошедший.
   -- Говорите тише! -- замахал руками Чжоу Юй и, обернувшись, позвал. -- Цзян Гань! Цзян Гань!
   Тот не отвечал, притворившись спящим. Тогда Чжоу Юй потихоньку вышел из шатра. Цзян Гань напряженно прислушивался. Снаружи слышались голоса.
   -- Цай Мао и Чжан Юнь сообщают, что в ближайшее время им не удастся выполнить свой план, и они этим крайне встревожены, -- произнес кто-то.
   Потом там заговорили так тихо, что больше ничего не удалось разобрать. Вскоре Чжоу Юй возвратился в шатер.
   -- Цзян Гань! Цзян Гань! -- окликнул он.
   Но Цзян Гань делал вид, что спит. Чжоу Юй скинул одежды и тоже лег. А Цзян Гань лежал и думал:
   "Чжоу Юй человек очень осторожный. Утром он хватится, что исчезло письмо, и убьет меня..."
   Пролежав до часа пятой стражи, Цзян Гань неслышно приподнялся и позвал Чжоу Юя. Тот спал. Цзян Гань повязал голову и тайком выскользнул из шатра. Разбудив своего слугу, он направился к воротам лагеря. На вопрос стражи, куда он так рано уходит, Цзян Гань ответил:
   -- Я боюсь, что своим присутствием отвлекаю господина ду-ду от важных дел, и потому решил уехать...
   Стража не стала его задерживать. Цзян Гань беспрепятственно сел в свою лодку и поспешил вернуться к Цао Цао.
   -- Ну, как дела? -- спросил чэн-сян, едва завидев его.
   -- Чжоу Юй непоколебим, никакими уговорами...
   -- Вы ничего не добились, и над вами еще посмеялись! -- гневно оборвал его Цао Цао.
   -- Не гневайтесь, господин чэн-сян, -- ответил Цзян Гань. -- Хоть я и не сделал того, что обещал, но узнал одно важное дело! Прикажите всем удалиться.
   Цзян Гань вынул письмо и прочитал его Цао Цао.
   -- Неблагодарные разбойники! -- яростно закричал Цао Цао. -- Ведите их сюда!
   Цай Мао и Чжан Юнь явились.
   -- Я хочу, чтобы вы вели корабли в бой! -- заявил им Цао Цао.
   -- Воины наши еще недостаточно обучены, господин чэн-сян, -- возразил Цай Мао. -- Нельзя же так легкомысленно выступать!
   -- А если бы они были обучены, моя голова была бы уже у Чжоу Юя, да?
   Цай Мао и Чжан Юнь не поняли, что Цао Цао хочет сказать этими словами, и растерянно молчали. Цао Цао приказал страже вывести их и обезглавить. Вскоре головы несчастных положили у шатра. И тут только Цао Цао уразумел, какую ошибку он совершил.
   -- И я попался на хитрость! -- с горечью произнес он.
   Потомки сложили об этом такие стихи:
   Коварству Цао Цао противостоять было трудно,
   Но сам он к Чжоу Юю в ловушку попал сгоряча.
   Чжан Юнь и Цай Мао, чтоб жизни спасти, изменили.
   Кто ж знал, что злодеи погибнут от рук палача?
   При виде отрубленных голов Цай Мао и Чжан Юня военачальники встревожились и стали расспрашивать, что случилось. Цао Цао не хотел признаться в том, что Чжоу Юй его перехитрил, и поэтому ответил:
   -- Они нерадиво исполняли военные приказы, и я их казнил...
   Военачальники долго вздыхали. Цао Цао назначил командовать флотом Мао Цзе и Юй Цзиня. Шпионы прослышали об этом и донесли в Цзяндун.
   -- Теперь мне некого опасаться! -- удовлетворенно воскликнул Чжоу Юй. -Самых опасных для меня людей уже нет в живых!
   -- Ловко вы это устроили! -- в восхищении заметил Лу Су. -- Если вы будете так же командовать войсками, то мы разобьем Цао Цао!
   -- Военачальники наши об этой хитрости ничего не знают, но от Чжугэ Ляна это, пожалуй, не могло укрыться, -- сказал Чжоу Юй. -- Ведь он во много раз проницательнее меня! Сходите-ка к нему и попытайтесь выведать, известно ему что-нибудь или нет. Потом сообщите мне.
   Поистине:
   Хоть план его внести вражду был выполнен им смело,
   Он испытать решил того, кто непричастен к делу.
   Если вы не знаете, что Чжугэ Лян сказал Лу Су, загляните в следующую главу.
   ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
   в которой будет рассказано о том, как Чжугэ Лян ухитрился достать стрелы, и о том, как Хуан Гай добровольно подвергся наказанью
   Получив повеление Чжоу Юя, Лу Су отправился повидать Чжугэ Ляна. Чжугэ Лян пригласил его войти и усадил напротив себя.
   -- Простите, учитель, -- сказал Лу Су, -- эти дни мы так были заняты военными делами, что не имели возможности слушать ваши наставления.
   -- Это мелочи! -- успокоил его Чжугэ Лян. -- Вот я виноват, что до сих пор не поздравил Чжоу Юя с великой удачей.
   -- С какой удачей? -- невольно вырвалось у Лу Су.
   -- Вам непонятно! Ведь Чжоу Юй прислал вас выведать, знаю я что-нибудь или нет! Да! За такое дело его можно поздравить!
   -- Откуда вам все известно? -- растерялся Лу Су.
   -- У Чжоу Юя хватило хитрости, чтобы обмануть Цзян Ганя, -- ответил Чжугэ Лян. -- Правда, он перехитрил и Цао Цао, но тот скоро поймет свою ошибку, только не захочет в ней признаться. Со смертью Цай Мао и Чжан Юня Цзяндун избавился от огромной опасности -- тут есть чему радоваться! Цао Цао, как я слышал, отдал судьбу своего флота в руки Мао Цзе и Юй Цзиня, но это уже не так страшно.
   Лу Су не знал, что сказать, и поспешно откланялся.
   -- Смотрите, не говорите Чжоу Юю, что мне обо всем известно, -напутствовал гостя Чжугэ Лян. -- А то как бы он из зависти опять не стал искать случая погубить меня!
   Лу Су обещал исполнить его просьбу, но когда пришел к Чжоу Юю, передал ему все как было.
   -- Нет! Этого человека нельзя оставлять в живых! -- встревожился Чжоу Юй. -- Я твердо решил убить его!
   -- Если вы убьете Чжугэ Ляна, Цао Цао вас осмеет! -- предупредил Лу Су.
   -- А я предам его казни на законном основании, -- возразил Чжоу Юй. -И, умирая, Чжугэ Лян ни в чем не сможет меня обвинить.
   -- Как же вы это сделаете? -- поинтересовался Лу Су.
   -- Пока не спрашивайте, а там увидите.
   На следующий день Чжоу Юй созвал к себе в шатер всех военачальников и велел пригласить на совет Чжугэ Ляна. Тот охотно пришел.
   -- Как вам известно, в ближайшие дни нам предстоит сражение с Цао Цао, -обратился к нему Чжоу Юй. -- Не скажете ли вы, какое оружие целесообразнее всего применять, когда приходится воевать на воде?
   -- По-моему, для сражений на такой большой реке, как Янцзы, прежде всего необходимо иметь луки и стрелы, -- ответил Чжугэ Лян.
   -- Вполне с вами согласен, -- промолвил Чжоу Юй, -- но беда в том, что у нас не хватает стрел! Вот я и решил обратиться к вам, не возьмете ли вы на себя труд изготовить сто тысяч стрел, которые нам крайне необходимы, чтобы достойно встретить врага? Дело это очень важное, и я надеюсь, что вы не откажетесь!
   -- Разумеется, если вы мне приказываете, я не пожалею сил! -- ответил Чжугэ Лян. -- Осмелюсь только спросить, когда эти стрелы должны быть готовы?
   -- Через десять дней. Это возможно?
   -- Что вы! Если мы так будем тянуть, то провалим великое дело! Ведь корабли Цао Цао придут со дня на день!
   -- Сколько же времени вам потребуется, чтобы сделать стрелы? -- спросил Чжоу Юй.
   -- Через три дня я представлю вам сто тысяч стрел!
   -- Не шутите! На войне не до шуток! -- остановил его Чжоу Юй.
   -- Смею ли я с вами шутить, господин ду-ду! -- воскликнул Чжугэ Лян. -Дайте мне письменный приказ, и если я не исполню его, наказывайте меня!