Гуаньчжун Ло. Троецарствие

   Весь край исходил на юг от реки Хуанхэ я,
   Но только нигде я места себе не нашел.
   Во время бесед, во время пиров и веселья
   Я помнил о том, что есть благодетель и друг.
   Бледнеет луна, и гаснут высокие звезды,
   И стаи ворон и сорок улетают на юг.
   Кружатся они вокруг облетевших деревьев,
   Но негде им сесть: ни ветки нигде, ни сучка!
   Гора не тоскует о том, что не видит вершины,
   Вода не тоскует о том, что она глубока.
   Один Чжоу-гун великой мечтою томим,
   Мечтою о том, чтобы слиться с народом своим.
   Цао Цао умолк, но песню тотчас же подхватили другие. Веселье текло безмятежно. Вдруг один из присутствующих произнес:
   -- Господин чэн-сян, разрешите вас спросить, почему вы перед самой битвой произнесли слова, которые не предвещают благополучия?
   Это сказал Лю Фу, цы-ши округа Янчжоу. Он уже давно служил Цао Цао и имел немало заслуг. Во время смут он установил власть в своем округе, собрал разбежавшийся народ, создал школы, расширил поля для военных поселенцев и внес порядок в управление и просвещение.
   -- Что в моих словах может предвещать неблагополучие? -- спросил его Цао Цао, все еще опиравшийся на копье.
   -- Луна бледнеет, гаснут звезды, сороки и вороны летят на юг -- разве это вещает благо?
   -- Да как ты смеешь портить мне веселье? -- загремел вдруг Цао Цао и, подняв копье, насмерть поразил Лю Фу.
   Перепуганные гости онемели. Веселье больше не ладилось, и вскоре пир прекратился.
   На следующий день Цао Цао отрезвился и очень раскаивался в своем поступке. Когда к нему пришел сын Лю Фу, по имени Лю Си, просить разрешения похоронить отца, Цао Цао сказал:
   -- Прости меня! Я сожалею, что безвинно погубил твоего батюшку. Похорони его с почестями, которые полагаются при погребении трех гунов...
   Сопровождать гроб с телом погибшего был выделен отряд воинов, и Цао Цао сам ездил к месту погребения.
   На другой день к Цао Цао явились Мао Цзе и Юй Цзинь с докладом, что боевые суда скованы цепью и готовы к сражению с врагом.
   -- Ждем только вашего распоряжения, господин чэн-сян.
   Цао Цао прибыл на свой корабль, созвал туда всех военачальников и приказал им выйти в учебный поход.
   И армия, и флот были разделены на пять отрядов; в каждом отряде были свои знамена, различавшиеся по цвету. На главных кораблях Мао Цзе и Юй Цзиня развевались желтые знамена; на судах Чжан Го -- красные, у левого крыла Вэнь Пина -- синие, у правого крыла Люй Туна -- белые, и на последних судах Люй Цяня -- черные.
   В сухопутном войске передовые конные и пешие отряды под командованием Сюй Хуана шли под знаменами красного цвета; тыловые части Ли Дяня несли черные знамена, у левого крыла Ио Цзиня были синие, у правого крыла Сяхоу Юаня -знамена белого цвета.
   Вспомогательные силы флота и сухопутных войск возглавили Сяхоу Дунь и Цао Хун. Общее наблюдение за боевыми действиями поручалось Сюй Чу и Чжан Ляо. Остальные наиболее храбрые военачальники получили под свое начало по одному отряду.
   В лагере трижды ударили в барабаны, и флот в строгом порядке выступил в поход.
   Дул северо-западный ветер. Суда шли на всех парусах, разрезая волны и дробя налетавшие валы. Не чувствовалось ни малейшей качки -- воинам казалось, что они находятся на твердой земле. Все были охвачены невиданным воодушевлением, упражнялись на копьях и мечах. По реке туда и сюда сновали легкие суда, наблюдая за порядком.
   Сам Цао Цао стоял на мостках, любуясь четким строем своих кораблей. Уж с таким-то флотом он победит!
   Он приказал убирать паруса, и все суда в том же строгом порядке возвратились в лагерь. В шатре Цао Цао сказал своим советникам:
   -- Теперь вы убедились, что мне помогает небо? Иначе как бы я получил бесценный совет Пан Туна? На судах, скованных цепью, переправиться через реку -- все равно, что пройти по суше!
   -- Да, конечно! Суда, скованные цепью, устойчивы -- ничего не возразишь, -сказал Чэн Юй. -- Но все же, мне кажется... Представьте себе, что враг предпримет огневое нападение, -- как тогда увернуться?
   Цао Цао громко расхохотался:
   -- О, вы, Чэн Юй, очень проницательны, но кое-что все же не додумали!
   -- Почему вы смеетесь над Чэн Юем, господин чэн-сян? Он говорит правильно, -- вмешался в разговор Сюнь Ю.
   -- Огневое нападение можно вести только при благоприятном ветре, -- сказал Цао Цао. -- Мы находимся на северо-западе, а враг -- на юге. Сейчас зима, и ветер дует только с севера или с запада, так что если враг вздумает пустить на нас огонь, он сожжет свои же корабли! Чего мне бояться? Бывало ли такое, чтобы среди зимы подул южный или восточный ветер? Вот если бы это было весной или осенью, я бы уже давно принял меры...
   -- О, как вы мудры, господин чэн-сян! Никто не может с вами сравниться! -Восхищенные военачальники поклонились.
   -- Вот видите! -- Цао Цао окинул торжествующим взглядом стоявших перед ним военачальников и продолжал: -- Люди из округов Цин, Сюй и Янь не привычны к плаванию на судах, а теперь они чувствуют себя на воде как дома! И все благодаря совету Пан Туна!
   Но тут из толпы военачальников вышли двое и низко поклонились Цао Цао:
   -- Простите нас, господин чэн-сян! Мы уроженцы округов Ю и Янь, но плавать на судах мы можем! Дайте нам двадцать сторожевых судов, мы пойдем к Бэйцзянкоу и захватим у врага знамена и барабаны. Мы докажем, что воины севера воюют на воде не хуже южан!
   Так сказали Цзяо Чу и Чжан Нань, бывшие военачальники Юань Шао.
   -- А мне все же кажется, что плавать на судах вы не умеете! -- возразил Цао Цао, смерив их взглядом. -- С судьбой не шутите! Южане прекрасно обучены воевать на воде!
   -- Если мы не добьемся успеха, накажите нас по военным законам! -- в один голос воскликнули Цзяо Чу и Чжан Нань.
   -- Но ведь большие корабли скованы цепями, а на малых судах, вмещающих человек по двадцать, вступать в бой не годится, -- возразил Цао Цао.
   -- Сражаться на больших судах, что в этом удивительного? Вы дайте нам двадцать малых, и мы захватим знамена, убьем военачальников врага и вернемся невредимыми!
   -- Хорошо, я дам вам двадцать судов и пятьсот воинов с длинными копьями и тугими самострелами, -- согласился Цао Цао. -- И я еще пошлю Вэнь Пина с тридцатью судами, чтобы он прикрыл вас в случае погони.
   Цзяо Чу и Чжан Нань удалились весьма довольные. За ночь все приготовления были сделаны, воинов накормили, и перед рассветом Цзяо Чу и Чжан Нань со своими двадцатью сторожевыми судами взяли курс к южному берегу. А в это время весь флот под грохот гонгов и барабанов вышел на учения. Реяли синие и красные знамена.
   С южного берега неотступно следили за тем, как Цао Цао обучает свой флот. Лазутчики через день докладывали обо всем Чжоу Юю. Однажды Чжоу Юй сам решил посмотреть, что творится на реке. Он поднялся на гору, но было уже поздно -флот Цао Цао окончил учения и ушел к месту стоянки.
   На следующий день со стороны реки послышался грохот барабанов. Воины бросились на холм и увидели, что по направлению к южному берегу, разрезая волны, стремительно несутся легкие сторожевые суда противника. Воины поспешили известить об этом Чжоу Юя.
   -- Кто осмелится выйти им навстречу? -- спросил Чжоу Юй.
   -- Позвольте нам! -- отозвались Хань Дан и Чжоу Тай, командовавшие передовым отрядом судов. -- Это наше право!
   Чжоу Юй приказал сообщить во все лагеря, чтобы там приготовились к обороне и ничего самовольно не предпринимали, а Хань Дану и Чжоу Таю велел взять по пять сторожевых судов и отразить врага.
   Суда вышли на речной простор и устремились вперед, охватывая противника справа и слева.
   Полагаясь на свою храбрость, Цзяо Чу и Чжан Нань смело вели вперед свои суденышки. Расстояние между противниками быстро сокращалось. Хань Дан в панцыре и с копьем в руке стоял на носу своего судна. Его противник Цзяо Чу был совсем близко и скомандовал своим воинам осыпать Хань Дана стрелами. Тот прикрылся щитом. Суда сошлись вплотную, и противники скрестили оружие. Поднялась рука Хань Дана, и Цзяо Чу упал, пораженный насмерть.
   Тут подоспел Чжан Нань, но суда Чжоу Тая устремились ему наперерез. Чжан Нань с копьем наперевес стоял на носу своего судна. Противники принялись осыпать друг друга стрелами из луков. Чжоу Тай в одной руке держал меч, в другой -- щит. Когда суда были на расстоянии семи-восьми чи друг от друга, Чжоу Тай одним прыжком перемахнул на судно Чжан Наня. Блеснул его меч, и Чжан Нань рухнул в воду. Чжоу Тай набросился на воинов и стал рубить направо и налево.
   Враг повернул обратно. Хань Дан и Чжоу Тай преследовали его, но на середине реки столкнулись с судами Вэнь Пина, который спешил на помощь Цзяо Чу и Чжан Наню. Противники вступили в жестокий бой.
   Чжоу Юй, стоя на холме, наблюдал за сражением. Ему было видно, как Вэнь Пин схватился с Хань Даном и Чжоу Таем, которые отважно бились с врагом. Вэнь Пин не выдержал натиска, повернул свои суда вспять и обратился в бегство. Хань Дан и Чжоу Тай погнались за ним. Но Чжоу Юй, опасаясь, как бы они не зашли слишком далеко, замахал белым флагом, давая знак вернуться. Хань Дан и Чжоу Тай прекратили преследование.
   -- Мачты боевых кораблей противника торчат густо, как заросли тростника! -сказал Чжоу Юй своим военачальникам, когда суда противника скрылись. -- Да и Цао Цао хитер и изворотлив, поди-ка разбей его!
   Внезапно налетел порыв ветра. Желтый флаг, возвышавшийся в центре флота противника, сорвался и упал в реку.
   -- Несчастливое для Цао Цао предзнаменование! -- воскликнул Чжоу Юй и громко рассмеялся.
   Ветер усилился. Великая река разбушевалась. Огромные волны свирепо бились о берег. Все вокруг завертелось, заметалось в бешеном вихре, и полотнище знамени хлестнуло Чжоу Юя по лицу. Страшная мысль пронеслась в его голове, он громко вскрикнул и без чувств опрокинулся на землю. Изо рта его текла кровь. Военачальники, стоявшие поблизости, подхватили его, но он уже никого не узнавал.
   Поистине:
   Недавно смеялся -- вдруг, вскрикнув, упал на курган.
   Так просто ли было южанам разбить северян?
   О том, какова дальнейшая судьба Чжоу Юя, вы узнаете в следующей главе.
   ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
   из которой читатель узнает о том, как на алтаре Семизвездия Чжугэ Лян приносил жертвы ветру, и о том, как Чжоу Юй сжег флот врага у Саньцзянкоу
   Приближенные подхватили Чжоу Юя и унесли его в шатер. Встревоженные военачальники приходили справляться о его здоровье. Они переглядывались друг с другом и говорили:
   -- Почему с господином ду-ду должно было случиться такое несчастье? И в такой момент! Ведь враг, как тигр, приготовившийся к прыжку, готов ринуться на нас! Что будет, если войско Цао Цао выступит сейчас?
   К Сунь Цюаню послали гонца с донесением о случившемся, и к Чжоу Юю пригласили лекаря.
   Опечаленный болезнью Чжоу Юя, Лу Су пришел посоветоваться с Чжугэ Ляном.
   -- Что вы думаете об этом? -- спросил Чжугэ Лян, когда Лу Су окончил свой рассказ.
   -- Я думаю, что для Цао Цао это счастье, а для Цзяндуна -- бедствие! -ответил Лу Су.
   -- А если я вылечу Чжоу Юя? -- улыбнулся Чжугэ Лян.
   -- О, если бы вы это сделали, вы осчастливили бы наше княжество!
   Лу Су предложил Чжугэ Ляну вместе с ним пойти к Чжоу Юю. Чжоу Юй лежал на своем ложе, с головой укрытый одеялом.
   -- Как вы себя чувствуете, господин ду-ду? -- спросил Лу Су, первый входя в шатер.
   -- Внутри все болит, -- слабым голосом ответил Чжоу Юй. -- Все время чувствую головокружение...
   -- А какие вы принимали лекарства? -- осведомился Лу Су.
   -- Никакие лекарства в горло не идут, -- сказал Чжоу Юй. -- Тошно мне от них...
   -- Я только что заходил к Чжугэ Ляну, и он сказал, что может вас вылечить. Не позвать ли его? Он здесь возле шатра, ждет ваших приказаний.
   Чжоу Юй велел просить Чжугэ Ляна и с помощью слуг сел на своем ложе. Вошел Чжугэ Лян.
   -- Простите, господин ду-ду, я давно не видел вас. Долго ли вы болеете? -спросил он.
   -- Жизнь человека зависит от судьбы, -- отвечал Чжоу Юй. -- Кто из нас может за себя поручиться?
   -- И неудивительно! Если само небо подчас не может распорядиться облаками и тучами, то что же может поделать человек?
   От этих слов Чжоу Юй изменился в лице и застонал.
   -- У вас на душе, должно быть, лежит какая-то забота? -- продолжал Чжугэ Лян.
   -- Да...
   -- Значит, вам нужно принять жаропонижающее лекарство и постараться рассеяться.
   -- Я уже принимал лекарство, но оно не помогает.
   -- Сначала надо поднять жизненные силы, -- сказал Чжугэ Лян. -- Когда в порядке жизненные силы, человек в одно мгновенье может выздороветь.
   Чжоу Юй понял, что Чжугэ Лян все знает, и, чтобы вызвать его на откровенность, сказал:
   -- Я желал бы, чтоб все было так, как вы говорите, но какое для этого надо лекарство?
   -- Я вам скажу, господин ду-ду, -- ответил Чжугэ Лян.
   -- Будьте так добры, -- попросил Чжоу Юй.
   -- Дайте мне кисть и бумагу, -- произнес Чжугэ Лян. Отпустив слуг, он написал что-то на листке и протянул его Чжоу Юю со словами:
   -- Вот причина вашей болезни!..
   На бумаге было написано всего шестнадцать слов:
   "Чтобы разбить Цао Цао, нужно при нападении применить огонь. Все уже готово, не хватает лишь восточного ветра".
   "Настоящий ясновидец! -- подумал изумленный Чжоу Юй. -- Он разгадал мой сокровенный замысел! Что ж, придется рассказать ему об истинном положении вещей".
   И, улыбнувшись, он промолвил:
   -- Раз уж вы знаете причину моей болезни, то должны знать и как ее исцелить. Положение у нас действительно серьезное, и, я надеюсь, вы не откажетесь дать совет?
   -- Сам я не обладаю талантами, но мне доводилось встречаться с людьми необычайными, которые научили меня разбираться в магических книгах, -сказал Чжугэ Лян. -- Если вам нужен юго-восточный ветер, я могу его вызвать. Для этого в горах Наньбин надо соорудить алтарь Семизвездия, на нем я сотворю заклинание и вызову юго-восточный ветер на три дня и три ночи. Он поможет вам выиграть битву. Удовлетворяет ли это вас?
   -- Что и говорить о трех ночах! -- воскликнул Чжоу Юй. -- Был бы такой ветер хоть одну ночь -- и победа нам обеспечена! Медлить с этим нельзя!
   -- Я принесу жертвы ветрам в двадцатый день одиннадцатого месяца, а прекратится ветер на двадцать второй день перед рассветом. Хорошо? -спросил Чжугэ Лян.
   Обрадованный Чжоу Юй быстро встал со своего ложа и приказал послать пятьсот лучших воинов на гору Наньбин, чтобы соорудить алтарь, и двести воинов для его охраны.
   Распрощавшись с Чжоу Юем, Чжугэ Лян в сопровождении Лу Су вышел из шатра и отправился на гору Наньбин. Здесь он отмерил землю и велел воинам из красной глины, которую брали на юго-восточном склоне горы, строить трехъярусный алтарь. Каждый ярус был высотой в три чи. По форме алтарь напоминал правильный четырехугольник. На нижнем ярусе с каждой стороны прикрепили по семь знамен синего, черного, белого и красного цветов. Знамена располагались в форме созвездий, находящихся в восточной, северной, западной и южной сторонах неба. На втором ярусе высилось шестьдесят четыре желтых флага, соответственно шестидесяти четырем триграммам гадательной книги "Ицзин". На верхнем ярусе встали четыре человека, волосы их были причесаны, как у даосов, одеты они были в черные шелковые халаты, расшитые фигурами фениксов и подпоясанные широкими кушаками. Кроме того, на них были четырехугольные передники и унизанные жемчугом башмаки.
   Впереди слева стоял человек с пучком фазаньих перьев, укрепленным на конце длинной бамбуковой палки. Он должен был привлекать ветер.
   Впереди справа тоже стоял человек, он держал флаг с изображением семи звезд, который должен был показывать направление и силу ветра.
   Позади слева стоял человек с драгоценным мечом в руке, а справа -- человек с курильницей.
   Внизу, кольцом окружая алтарь, стояли двадцать четыре человека с флагами и зонтами, с копьями и алебардами, с бунчуками и секирами, с красными и черными знаменами.
   Настал двадцатый день одиннадцатого месяца. Выбрав наиболее благоприятный час, Чжугэ Лян совершил омовение и, не вкушая пищи, облаченный в даосское одеяние, босой, с распущенными волосами направился к алтарю.
   -- А вы, -- сказал он Лу Су, -- отправляйтесь в лагерь и помогите Чжоу Юю готовиться к битве. Не обессудьте, если то, о чем я молюсь, не сбудется!
   Лу Су удалился. Чжугэ Лян приказал воинам, охраняющим алтарь, ни в коем случае самовольно не покидать свои места, не оглядываться, не разговаривать и не удивляться тому, что происходит, а нарушителей этого приказа казнить.
   Воины повиновались.
   Чжугэ Лян медленными шагами поднялся на алтарь, обратился лицом на юговосток, воскурил благовония и вознес молитву. Затем он спустился с алтаря, немного отдохнул и разрешил воинам поесть, поочередно заменяя друг друга.
   Так Чжугэ Лян три раза поднимался на алтарь и три раза спускался, но ничто не предвещало юго-восточного ветра.
   В шатре Чжоу Юя дежурили Чэн Пу, Лу Су и другие военачальники. Они ждали благоприятного ветра, чтобы выступить в поход. К Сунь Цюаню был послан гонец за подмогой.
   Хуан Гай подготовил двадцать судов, нагруженных горючим. На носу этих судов густо торчали длинные шипы, чтобы при столкновении с кораблями врага они крепко сцепились с ними. А в трюмах этих судов лежали груды сухой соломы и хвороста, обильно политые рыбьим жиром. Поверх была насыпана селитра, сера и прочие легко воспламеняющиеся вещества. Суда обтянули черной материей, пропитанной маслом, а в носовой части поставили знамена Черного дракона. За каждым судном шла на привязи небольшая лодка.
   В речном лагере Гань Нин и Кань Цзэ тщательно стерегли Цай Хэ и Цай Чжуна. Каждый день их поили вином, но ни разу не позволили сойти на берег. Все ожидали приказа Чжоу Юя.
   А Чжоу Юй тем временем сидел в своем шатре и размышлял. Разведчики сообщили ему, что суда Сунь Цюаня пришли и стали на якорь в восьмидесяти ли от лагерей и ждут добрых вестей от него, Чжоу Юя.
   Чжоу Юй повелел Лу Су передать военачальникам, чтобы они были в полной готовности.
   -- Скажите, что с теми, кто опоздает, я буду поступать по военным законам! -- предупредил Чжоу Юй.
   Получив приказ полководца, воины загорелись желанием поскорее вступить в бой с врагом.
   Между тем день клонился к вечеру. Небо было чистое, не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка.
   -- Наверно, Чжугэ Лян солгал! -- воскликнул Чжоу Юй. -- Может ли в самый разгар зимы быть юго-восточный ветер?
   -- Чжугэ Лян лгать не станет! -- уверенно сказал Лу Су.
   Вдруг во время третьей стражи воины заметили, как легкий ветер зашевелил полотнища знамен. Когда Чжоу Юй вышел из шатра, знамена уже развевались по ветру, вытянувшись в северо-западном направлении. Дул сильный юго-восточный ветер.
   -- Да! Даже демонам и духам не сравниться в своем искусстве с Чжугэ Ляном! -- задумчиво сказал Чжоу Юй. -- Нет, в живых оставить его нельзя! Это будет бедствием для Цзяндуна! Чем скорее я убью его, тем лучше!..
   И он тут же приказал своим военачальникам Дин Фыну и Сюй Шэну, каждому с сотней воинов, пойти к алтарю Семизвездия и схватить Чжугэ Ляна. Дин Фын отправился туда по берегу, а Сюй Шэн -- по реке.
   -- Рубите ему голову без всяких разговоров, -- напутствовал их Чжоу Юй.
   Свежий юго-восточный ветер дул им навстречу.
   Потомки сложили об этом такие стихи:
   В ту ночь на алтарь Семизвездья вступил Чжугэ Лян, и подул
   Вдруг ветер юго-восточный, уснувшую реку волнуя.
   Но если бы план свой прекрасный не выполнил Спящий дракон,
   То были бы ни к чему способности все Чжоу Юя.
   Дин Фын первым добрался до горы Наньбин. Увидев воинов, которые с флагами в руках стояли, наклонившись в сторону ветра, он сошел с коня и с обнаженным мечом направился к алтарю. Чжугэ Ляна там не было. Дин Фын стал расспрашивать воинов, в какую сторону он ушел.
   -- Он только что спустился с алтаря! -- сказали ему.
   Дин Фын бросился на поиски. В это время подошло судно Сюй Шэна. Они встретились на берегу.
   -- Вчера вечером пришла какая-то быстроходная лодка и стала возле отмели, -- сказали им воины.
   Взгляды Дин Фына и Сюй Шэна обратились к реке, и они заметили лодку, которая только что отчалила от берега и понеслась вверх по реке.
   Дин Фын и Сюй Шэн по берегу и по воде бросились вдогонку за ней. Сюй Шэн, пользуясь благоприятным ветром, приказал поставить все паруса. Впереди неслась лодка, увозившая Чжугэ Ляна.
   -- О учитель! Не уезжайте! Вас хочет видеть господин ду-ду! -- кричал ему Сюй Шэн.
   Чжугэ Лян, стоявший на корме, громко смеялся.
   -- Передайте ду-ду, чтобы он получше командовал войсками! Скажите, что Чжугэ Лян решил на время вернуться в Сякоу и приедет к нему в другое время!
   -- Остановитесь хоть на минуту! -- просил Сюй Шэн. -- У меня к вам важное дело!
   -- Я знаю, что Чжоу Юй давно хочет меня убить! -- крикнул в ответ Чжугэ Лян. -- Не старайтесь меня догнать! Я все предусмотрел и велел Чжао Юню приехать за мной!
   Сюй Шэну показалось, что на лодке Чжугэ Ляна нет парусов, и он решил, что ее можно легко догнать. Расстояние между лодками постепенно сокращалось. Сюй Шэн узнал Чжао Юня, который стоял на корме и держал лук наизготовку.
   -- Эй, ты! Я -- Чжао Юнь из Чаншаня! Чего ты хочешь? Я мог бы убить тебя, но не хочу, чтобы два могущественных рода из-за этого враждовали. Вот я покажу тебе свое умение, смотри!
   Чжао Юнь выстрелил из лука. Стрела просвистела в воздухе и перебила канат, придерживающий парус на судне Сюй Шэна. Парус упал в воду, судно повернулось поперек течения. А Чжао Юнь приказал своим воинам поднять парус на лодке, и она умчалась, как птица. Никто, казалось, не мог бы ее догнать! Дин Фын окликнул Сюй Шэна. Тот пристал к берегу.
   -- Что ж поделаешь! -- сказал Дин Фын. -- Придется нам вернуться ни с чем. Чжугэ Ляна все равно не перехитрить! А тут еще и Чжао Юнь подоспел. Он так храбр, что десять тысяч доблестных мужей против него не устоят!.. Вы знаете, что он сделал на Данъянском склоне?
   Дин Фын и Сюй Шэн вернулись к Чжоу Юю и рассказали, что Чжугэ Ляна увез Чжао Юнь, с которым он заранее условился.
   -- Ну и хитер же этот Чжугэ Лян! -- воскликнул Чжоу Юй. -- Ни днем, ни ночью не дает он мне покоя!
   -- А вы сейчас не беспокойтесь, господин ду-ду, -- сказал Лу Су. -- Вот разобьем Цао Цао, тогда и подумаем, как разделаться с Чжугэ Ляном.
   Чжоу Юй согласился с ним и, не теряя времени, созвал своих военачальников.
   -- Гань Нину взять с собой Цай Чжуна и его воинов, сдавшихся в плен, проникнуть в расположение врага, дойти до самого Улиня, где находятся склады Цао Цао, и там зажечь огонь, который послужит для меня сигналом. Цай Хэ останется здесь, он мне понадобится...
   Затем Чжоу Юй обратился к Тайши Цы:
   -- А вы с тремя тысячами воинов вторгнетесь в хуанчжоуские земли и отрежете дорогу вспомогательным войскам Цао Цао, которые могут прийти из Хэфэя. По вашему сигналу огнем я пойму, что вы сошлись с противником. Если вы увидите красное знамя на нашей стороне, знайте: это подошел Сунь Цюань...
   Этим двум отрядам предстоял самый далекий путь, и они должны были выступить раньше других. Гань Нин и Тайши Цы удалились.
   Люй Мын получил приказ с тремя тысячами воинов также идти в Улинь и помочь Гань Нину сжечь лагерь Цао Цао. Лин Туну было приказано отправляться к границам Илина и быть готовым оказать помощь Гань Нину, как только в Улине вспыхнет огонь.
   Дун Си с отрядом в три тысячи воинов должен был захватить Ханьян. А Пань Чжану было велено вести отряд с развернутыми белыми знаменами к Ханьяну и помочь Дун Си.
   Хуан Гай получил приказ привести в готовность свои суда с горючим. Четыре корабля должны были идти за судами Хуан Гая, чтобы оказать им помощь, если потребуется.
   Чжоу Юй вместе с Чэн Пу отправлялись на самом быстроходном корабле, откуда было удобнее командовать боем. Суда Дин Фына и Сюй Шэна должны были охранять его справа и слева. К Цао Цао послали гонца с требованием, чтобы он немедленно сдавался.
   Лу Су и Кань Цзэ с другими советниками остались охранять лагерь.
   Чжоу Юй командовал войсками по всем правилам военного искусства, и Чэн Пу, который видел все это, постепенно проникся к нему глубоким уважением.
   Гонец привез грамоту от Сунь Цюаня, в которой тот сообщал, что назначил Лу Суня начальником передового отряда и приказал ему вторгнуться в цихуанские земли и что сам он возглавил остальную часть войска и готов оказать помощь, где будет необходимо.
   Чжоу Юй сделал последние приготовления и ждал вечера, чтобы начать действовать.
   В Сякоу Лю Бэй ждал возвращения Чжугэ Ляна. К нему приехал Лю Ци разузнать новости. Лю Бэй попросил его подняться на сторожевую башню и сказал, что послал Чжао Юня за Чжугэ Ляном, но они все еще не возвращаются, хотя уже давно дует юго-восточный ветер. Лю Бэй был очень встревожен.
   Наконец на широком речном просторе показался одинокий парус приближающейся лодки. Это возвращался Чжугэ Лян.
   Лю Бэй и Лю Ци спустились с башни встретить его. Лодка уже пристала к берегу, и из нее выходили Чжугэ Лян и Чжао Юнь.
   Лю Бэй был вне себя от радости. Он бросился к Чжугэ Ляну и стал расспрашивать его о здоровье, но тот торопливо прервал:
   -- Сейчас не до этого. Прежде всего скажите, готовы ли суда и воины, о которых я вам говорил?
   -- Все готово, -- засуетился Лю Бэй. -- Ожидают, когда вы поведете их в дело!
   Сопровождаемый Лю Бэем и Лю Ци, Чжугэ Лян вошел в шатер, сел и сказал Чжао Юню:
   -- Вот что, Чжао Юнь, не теряйте времени: берите три тысячи воинов, переправляйтесь через реку и идите к Улиню по малой дороге. Выберите там заросли кустарника и деревьев погуще и устройте засаду -- сегодня ночью Цао Цао будет отступать по этой дороге. Когда мимо вас пройдет половина его войск, поджигайте вокруг лес. Всех врагов мы, правда, не уничтожим, но половину перебьем!