Страница:
Стоя вполоборота, Кэлен подняла руку и приняла на нее парнишку. Рука коснулась тощей груди. Его ноги оторвались от земли. Не то чтобы он повис на руке, а скорее болтался, как перышко на ветру.
Время принадлежало Кэлен.
Ей не нужно было вызывать свой дар, достаточно было перестать его сдерживать. Чувства теперь не важны, важна лишь истина.
Это не маленький мальчик – избитый, одинокий, напуганный.
Это враг.
Кипящая холодная сила выплескивалась из нее. Поднимаясь из темных глубин, она послушно заполняла каждую клеточку ее существа.
Кэлен не испытывала ни ненависти, ни ярости, ни ужаса... ни сожаления. В это бесконечное мгновение ее разум был пустотой, лишенной эмоций. Осталось одно – ощущение остановившегося времени.
У мальчишки нет ни малейшего шанса. Теперь он принадлежит ей.
Кэлен не колебалась.
Она высвободила магию.
И эта мощь из эфирной составляющей сути Кэлен превратилась в реальную силу.
Беззвучный гром, могучий и всепоглощающий, сотряс воздух.
Лицо мальчишки исказила ненависть владевшего им мужчины. Если в этот миг Кэлен была воплощением бесстрастности, то он – воплощением ненависти. Кэлен смотрела в глаза ребенка, зная, что сейчас он видит только ее безжалостные глаза.
Его разум – то, кем он был, его “я” – уже не существовал.
Деревья сотрясались от удара. С веток и сучьев посыпался снег. Кэлен с мальчиком стояли в центре вихря, все расширяющегося и расширяющегося снежного кольца.
Кэлен знала, что Джегань умеет проскальзывать и выскальзывать из человеческого разума между мыслями, в момент, когда самого времени не существует. У нее не было выбора, она должна была сделать то, что сделала. Она не могла позволить себе сомнения. Человеком под властью Джеганя не могла управлять даже Кара.
Покидая юный разум, Джегань сжег за собой все мосты.
Мальчик упал мертвым к ее ногам.
ТОМ 2
Глава 35
Глава 36
Время принадлежало Кэлен.
Ей не нужно было вызывать свой дар, достаточно было перестать его сдерживать. Чувства теперь не важны, важна лишь истина.
Это не маленький мальчик – избитый, одинокий, напуганный.
Это враг.
Кипящая холодная сила выплескивалась из нее. Поднимаясь из темных глубин, она послушно заполняла каждую клеточку ее существа.
Кэлен не испытывала ни ненависти, ни ярости, ни ужаса... ни сожаления. В это бесконечное мгновение ее разум был пустотой, лишенной эмоций. Осталось одно – ощущение остановившегося времени.
У мальчишки нет ни малейшего шанса. Теперь он принадлежит ей.
Кэлен не колебалась.
Она высвободила магию.
И эта мощь из эфирной составляющей сути Кэлен превратилась в реальную силу.
Беззвучный гром, могучий и всепоглощающий, сотряс воздух.
Лицо мальчишки исказила ненависть владевшего им мужчины. Если в этот миг Кэлен была воплощением бесстрастности, то он – воплощением ненависти. Кэлен смотрела в глаза ребенка, зная, что сейчас он видит только ее безжалостные глаза.
Его разум – то, кем он был, его “я” – уже не существовал.
Деревья сотрясались от удара. С веток и сучьев посыпался снег. Кэлен с мальчиком стояли в центре вихря, все расширяющегося и расширяющегося снежного кольца.
Кэлен знала, что Джегань умеет проскальзывать и выскальзывать из человеческого разума между мыслями, в момент, когда самого времени не существует. У нее не было выбора, она должна была сделать то, что сделала. Она не могла позволить себе сомнения. Человеком под властью Джеганя не могла управлять даже Кара.
Покидая юный разум, Джегань сжег за собой все мосты.
Мальчик упал мертвым к ее ногам.
ТОМ 2
Глава 35
Кэлен стояла над телом мальчика. Она не ощущала ничего – только опустошенность и усталость, – как и всегда после применения магии Исповедницы. В лесу тишина. И пятна крови на снегу.
Только сейчас Кэлен поняла, что могла убить Кару. После прикосновения Исповедницы Морд-Сит долго не живут. Но выбора не было. Она все сделала, чтобы предупредить Кару. Но Кэлен никак не могла допустить, чтобы хоть что-то повлияло на ее решение, помешало сделать то, что должно быть сделано. Малейшее колебание – и все могло обернуться катастрофой.
И только теперь, когда все позади, в ней проснулся страх. Кэлен огляделась по сторонам: Кара лежала на снегу справа от нее. Если Кара прикасалась к мальчишке, когда Кэлен выпустила свою магию...
Кара застонала. Кэлен подбежала к ней и опустилась на колени. Вцепилась Каре в плечо, перевернула на спину.
– Кара... Ты в порядке?
Кара зажмурилась, превозмогая боль, и брезгливо поморщилась.
– Ну да, я в порядке! Ты что, думаешь, я настолько Глупа, чтобы за него цепляться, а? Кэлен улыбнулась.
– Ну конечно, нет. Ты так сиганула, что я уж подумала, не свернула ли ты себе шею. Кара сплюнула снег и грязь.
– Почти.
Уоррен помог им обеим подняться. Морщась от боли, он растер плечи, потом локти. Кэлен не раз говорили, что оказаться рядом с Исповедницей, когда она выплескивает свою силу, – штука довольно болезненная, кажется, что все суставы разламываются. К счастью, это не наносило реальных повреждений, а неприятные ощущения довольно быстро проходили.
Уоррен посмотрел на тело мальчика, и Кэлен поняла, что он испытывает и другую боль, которая пройдет далеко не так быстро.
– Благой Создатель, – еле слышно прошептал Уоррен. Он посмотрел на Кэлен и Кару. – Ведь это ребенок. Неужели так уж необходимо...
– Да, – отрезала Кэлен. – Совершенно необходимо. Мы с Карой уже сталкивались с подобной ситуацией. С Марлином.
– Но Марлин был взрослым. А Лайл такой маленький... такой юный. Какая реальная опасность в том...
– Уоррен, не заводи волынку на тему “что было бы, если”. Его разум контролировал Джегань – в точности также, как и разум Марлина. Мы это уже проходили. Он смертельно опасен.
– Если уж я не смогла его удержать, – добавила Кара, – то ничто не могло.
Уоррен вздохнул. Он опустился на колени и, поглаживая висок мальчика, зашептал молитву.
Потом поднялся, отряхнул снег.
– Думаю, это вина Джеганя. В конце концов, именно Джегань все это затеял.
Вдалеке Кэлен заметила солдат. Они спешили ей на помощь и уже поднимались по склону холма. Кэлен пошла им навстречу.
– Если тебе хочется так думать.
Кара шла рядом с ней. Уоррен постоял немного в нерешительности, потом догнал Кэлен и схватив за руку, заставив остановиться.
– Ты ведь имеешь в виду Энн, так?
Кэлен сдержала гнев и внимательно посмотрела в голубые глаза Уоррена.
– Уоррен, ты тоже жертва этой женщины. Тебя ведь забрали во Дворец Пророков еще ребенком, верно?
– Ну да, но...
– Никаких но. Они пришли и забрали тебя. Они пришли и забрали это несчастное дитя. – Она оглянулась на мертвого мальчика на снегу. Сжала кулаки, ногти вонзились в ладонь. – Они пришли и забрали Ричарда.
Уоррен ласково коснулся руки Кэлен.
– Я знаю, чем это кажется на первый взгляд. Пророчество зачастую...
– Вот! – Кэлен указала на мертвое тело. – Вот оно, пророчество! Смерть и горе – и все во имя пророчества!
Кэлен была в ярости – Уоррен даже не пытался с ней спорить.
Кэлен усилием воли заговорила спокойней:
– Скольким еще придется бессмысленно погибнуть из-за извращенной верности пророчеству, из-за слепого стремления воплотить его в жизнь? Если бы Энн не послала Верну за Ричардом, ничего бы не произошло!
– Откуда ты знаешь? Кэлен, я понимаю твои чувства, но как ты можешь быть в этом уверена?
– Барьер спокойненько себе стоял три тысячи лет! И разрушить его мог лишь волшебник, обладающий обеими сторонами магии. А таковых не было до рождения Ричарда. Энн послала Верну за ним. Не сделай она этого, барьер и по сей день бы стоял. И Джегань с его Орденом так и торчал бы по ту сторону. Срединные Земли были бы в безопасности. И этот вот паренек гонял бы где-нибудь мячик.
– Кэлен, все не так просто, как тебе кажется. – Уоррен с досадой развел руками. – Я не желаю с тобой спорить, но хочу, чтобы ты поняла, что пророчество осуществляется многими путями. Оно часто само ищет решение. Не пошли Энн Верну за Ричардом, вполне могло оказаться так, что он сам, по совсем иной причине, пришел бы туда и разрушил барьер.
Кто знает? Как ты не поймешь! Может быть, этому просто суждено было случиться, а Энн была лишь средством. Не она, так кто-нибудь другой мог оказаться на ее месте. Кэлен стиснула зубы.
– Сколько еще крови, сколько еще трупов, сколько еще горя потребуется, чтобы ты увидел, какие несчастья обрушили пророчества на мир?
Уоррен грустно улыбнулся.
– Я пророк. И всегда хотел быть пророком, чтобы помогать людям. Если бы я в самом деле полагал, что пророчества – это зло, то не посвятил бы себя этому. Не забывай, что если бы не пророчество, ты бы никогда не повстречалась с Ричардом. Разве ты не рада, что он вошел в твою жизнь? Я так очень рад знакомству с ним.
Ледяная ярость во взгляде Кэлен стерла теплую улыбку с его лица.
– Лучше одинокая жизнь без любви, чем все эти беды. Я бы предпочла никогда не встречаться с ним – это лучше, чем осознать, что он для меня значит, а потом видеть, как его бросают на скалы этой фанатичной веры в пророчества.
Уоррен спрятал руки в рукава и уставился в землю.
– Я понимаю, ты вправе все так воспринимать... Пожалуйста, Кэлен, поговори с Верной.
– Чего ради? Она выполняла приказы Энн.
– Просто поговори с ней. Я едва не потерял Верну, потому что она испытывала те же чувства, что и ты сейчас.
– Верна? Уоррен кивнул.
– Она считает, что Энн ее злонамеренно использовала. Двадцать лет она тщетно искала Ричарда, хотя все это время Энн точно знала, где он находится. Можешь себе представить, что испытала Верна, когда об этом узнала? Было и многое другое. Энн хитростью заставила нас всех поверить в ее смерть. Она вынудила Верну стать аббатисой. Она была очень близка к тому, чтобы швырнуть в огонь путевой дневник.
– Жаль, что не швырнула. Уоррен снова грустно улыбнулся.
– Я просто пытаюсь сказать, что ты, возможно, почувствуешь себя лучше после разговора с ней. Она поймет твои чувства.
– И какой в этом прок?
– Даже если ты и права, что с того? – Уоррен пожал плечами. – Мы ничего не можем изменить. Никки заполучила Ричарда. Имперский Орден пришел в Новый мир. Что бы ни вызвало эти события, они уже произошли, и мы должны исходить из реального положения вещей.
Кэлен поглядела в его сверкающие голубые глаза.
– Ты это понял, изучая пророчества?
Уоррен покачал головой и радостно заулыбался.
– Нет. Этому меня Ричард научил. Да и одна умная красавица недавно сказала, что бы я не затевал волынку на тему “что было бы, если”.
Кэлен, как ни старалась сохранить воинственный настрой, все же ощутила, как гнев угасает.
– Не уверена, что она так уж умна.
Уоррен помахал солдатам, мчащимся с мечами на изготовку вверх по холму. Д'харианцы перевели лошадей на шаг, но Оружия не убрали.
– Ну, – заметил Уоррен, – она достаточно сообразительна, чтобы разгадать план Джеганя, и сохранить присутствие духа в момент нападения миньона сноходца, и обвести императора вокруг пальца, заставив подумать, что попалась в его ловушку.
– Сколько тебе лет, Уоррен? – недовольно поморщившись, поинтересовалась Кэлен. Вопрос, казалось, его удивил.
– Не так давно исполнилось сто восемьдесят.
– Ну, тогда все ясно, – хмыкнула Кара. – Перестань все время казаться таким молодым и невинным, Уоррен. Это чертовски раздражает.
* * *
Через несколько часов Кэлен, Кара, Уоррен и их эскорт добрались наконец до лагеря. Там приготовления шли полным ходом. Повсюду загружали фургоны, седлали и запрягали лошадей, готовили оружие. Палатки еще не свернули, но солдаты в доспехах толпились, дожевывая ужин, вокруг своих офицеров: поступил приказ немедленно выступить на перехват двигающегося на север противника. Проходя мимо палаток, . Кэлен видела офицеров, склонившихся над картами. Аппетитный аромат жаркого пробудил голод и напомнил ей, что хорошо бы сейчас поесть горяченького. Зимой вообще темнело рано, а из-за нависших хмурых туч казалось, что уже вечер. Пасмурная погода уже начинала действовать на нервы. На солнечные деньки вряд ли стоит рассчитывать в ближайшее время.
Кэлен спешилась, и молоденький солдатик увел ее коня. Она больше не ездила на огромном боевом жеребце, предпочитая, как и большинство кавалеристов, передвигаться на более подвижных лошадях .поменьше. В кавалерийской атаке огромные боевые кони незаменимы, но поскольку силы противника намного превосходили армию Д'Харианской империи, было решено заменить этих коней более быстрыми и маневренными.
Изменив тактику не только кавалерии, но и армии в целом, Кэлен с генералом Мейффертом уже не одну неделю досаждали Ордену. Они выжидали, когда противник стянет силы для массированной атаки, а затем удирали прямо из-под носа, изматывая армию Джеганя. Когда Орден, утомившись от массированного наступления, останавливался, генерал Мейфферт начинал покусывать его за пальцы, вынуждая приплясывать. Как только Орден начинал окапываться в ожидании атак, Кэлен тут же отводила армию подальше, сводя на нет все усилия закрепиться.
Если Орден вновь повторял то же самое, д'харианцы продолжали изводить их днем и ночью, кружа вокруг, как разъяренные шершни, но не ввязываясь в большую драку. Если же Имперский Орден не пытался вонзить зубы в противника и разворачивался к густо заселенным районам, Кэлен тут же посылала своих наступать Ордену на хвост и вонзать стрелы в спину, не позволяя освободиться. В итоге Ордену приходилось забыть о грабежах и вновь переключаться на надоедливую угрозу.
Постоянная дразнящая тактика д'харианцев несказанно бесила Имперский Орден. Солдаты Джеганя считали такой вид боя оскорбительным. Они считали, что настоящие мужчины встречаются в бою в рукопашной и обмениваются ударами. Конечно, их честь нисколько при этом не задевал тот факт, что численностью они во много раз превосходят противника. Кэлен понимала, что прямая схватка окончится кровавой резней и выгодна только Ордену. Ей было глубоко наплевать, что они там думают. Главное – они гибнут.
Чем больше злился и досадовал Имперский Орден, тем нахальней себя вел, бросаясь в оголтелую атаку на хорошо обустроенные линии обороны или бессмысленно вынуждая солдат идти на прямой штурм там, где такая тактика определенно не могла сработать. Иногда Кэлен охватывал настоящий ужас при виде того, как многие сотни наступающих солдат падают под градом стрел, а за ними все идут и идут другие, все увеличивая груды тел на поле боя. Это было сущее безумие.
Д'харианцы тоже несли потери: несколько тысяч убитых и тяжело раненных. Однако по прикидкам Кэлен и генерала Мейфферта, потери врага составили убитыми и ранеными порядка пятидесяти тысяч человек. Это все равно что раздавить одного муравья в целом муравейнике. Но Кэлен не могла придумать ничего другого, кроме как продолжать в том же духе. Выбора нет.
Кэлен с Карой пересекли человеческую реку, пробираясь к палаткам командного состава с синими вымпелами. Не зная ежедневно сменявшегося цветового кода, отыскать эти палатки было совершенно невозможно. Остерегаясь шпионов, а также из опасения, что вражеские маги могут одним ударом уничтожить целую группу старших офицеров, командный состав проводил совещания в неприметных палатках. Разноцветными полосками были помечены многие палатки – так солдаты обозначали свои подразделения, чтобы быстро находить своих в случае необходимости, когда надо срочно сниматься с места и менять дислокацию. Это и навело Кэлен на мысль помечать офицерские палатки. Цвета менялись часто, так что ни один цвет нельзя было приписать именно офицерам.
В тесной палатке генерал Мейфферт склонился над картой, разложенной на столе. Здесь же находились кельтонец лейтенант Лейден и капитан Эбернати, командующий галеанской группировкой – их привела Кэлен несколько недель назад.
В углу тихо сидела Эди, как представитель магов, наблюдая за происходящим совершенно белыми глазами. Эди ослепили, когда она была еще молодой, и она научилась видеть при помощи своей магии. Эди была очень одаренной колдуньей. И весьма успешно использовала свой дар в военных целях. Сейчас Эди сидела здесь, чтобы волшебство сестер Света служило нуждам армии.
– Зедд отправился проверять южные рубежи, – ответила Эди на вопрос Кэлен.
– Уоррен тоже туда отправился, – кивнула Кэлен. Она подышала на заледеневшие руки и посмотрела на генерала.
– Нам нужно собрать довольно приличное войско, примерно тысяч двадцать.
Генерал Мейфферт с досадой вздохнул.
– Значит, они все же передвигают армию нам в тыл.
– Нет, – ответила Кэлен. – Это уловка. Трое офицеров, озадаченно нахмурившись, уставились на нее, ожидая объяснений.
– Я напоролась на Джеганя, ..
– Что?! – вскричал генерал Мейфферт, не на шутку встревожившись.
– Да нет, все не так, как вы думаете, – отмахнулась Кэлен. – Я имею в виду при посредстве одного из его рабов. – Она засунула руки под мышки, пытаясь согреться. – Важно то, что я разыграла Джеганя, дав ему понять, что мы купились на его затею.
Кэлен объяснила, показав на карте, кто и куда на самом деле движется, и растолковала, что настоящая цель этого маневра – вынудить их отправить на перехват большое войско, оставив на защитных рубежах меньшую часть. Офицеры внимательно слушали объяснения Кэлен.
– Разве мы не пойдем на поводу у Джеганя, если пошлем туда людей? – спросил лейтенант Лейден.
– Верно, – ответила Кэлен, только сделаем мы совсем не это. Я хочу, чтобы эти войска покинули наш лагерь, создавая видимость того, что мы делаем именно то, что он от нас ожидает.
Склонившись над картой, Кэлен угольком обозначила горы, по которым только что пробиралась, и показала низины.
– Моих галеанцев примерно столько, сколько вам нужно для этого обманного маневра, – проговорил капитан Эбернати.
– Именно об этом я и подумал, – заметил генерал Мейфферт.
– Договорились. – Кэлен снова указала на карту. – Кружитесь вокруг этих гор, капитан. Когда Орден нападет, рассчитывая с ходу смести нас, вы нанесете удар вот тут, здесь они этого совсем не ожидают.
Капитан Эбернати – лощеный офицер с густыми седоватыми усами – кивнул, глядя, как Кэлен указывает на карте маршрут:
– Не беспокойтесь, Мать-Исповедница. Орден поверит, что мы убрались восвояси, а мы будем готовы ударить с фланга, когда они нападут на вас.
Кэлен вновь обратилась к генералу:
– Нам также понадобится скрытно вывести из лагеря еще войска, чтобы расположить их на другой стороне долины, напротив капитана Эбернати. Тогда когда Орден пойдет на нас посередине долины, мы ударим одновременно с двух флангов. Они не захотят, чтобы мы отсекли часть их армии, и повернут назад. И тогда наши основные силы смогут нанести им удар с тыла.
Офицеры некоторое время молча размышляли над ее планом. В лагере кипела жизнь. В палатке слышно было ржание лошадей, скрип колес, отрывистые выкрики приказов.
Лейтенант Лейден поднял глаза на Кэлен.
– Мать-Исповедница, мои кельтонцы могут стать этой второй армией. Они все давно служат под моим командованием, заслуженные ветераны. Мы можем немедленно начать потихоньку покидать лагерь и собраться вот тут для атаки. Вы можете отправить с нами сестру, чтобы она подтвердила подлинность сигнала, и тогда я смогу атаковать с моими людьми одновременно с капитаном Эбернати.
Кэлен понимала, что кельтонец хочет оправдаться в ее глазах. А также он хочет обеспечить Кельтону некоторую автономию в рамках Д'Харианской империи.
– Это будет опасное дело, лейтенант. Если что-то пойдет наперекосяк, мы не сможем прийти вам на помощь. Кельтонец кивнул.
– Но мои люди хорошо знают местность, и мы привычны к зимним переходам по горам. Имперский Орден – из более теплых мест. Так что у нас преимущества – и погодные, и в знании местности. Мы справимся, Мать-Исповедница.
Кэлен тихонько вздохнула, выпрямилась. Она размышляла над предложением Лейдена. Она понимала, что генералу Мейфферту эта идея по душе. И капитану Эбернати тоже. Галея и Кельтон – традиционные соперники, так что эти двое предпочитают сражаться каждый по-своему и отдельно друг от друга.
Ричард объединил все страны, так что теперь всем им придется привыкать, что они – одно целое. Это жизненно важно, если они хотят выжить. Пожалуй, раз у них одна цель в войне, то им так или иначе придется как-то координировать свои действия. И лейтенант Лейден предлагает дело: его солдаты – опытные горные егеря.
– Хорошо, лейтенант.
– Благодарю, Мать-Исповедница. Кэлен решила кое-что добавить.
– Если вы хорошо справитесь с заданием, лейтенант, то это может способствовать вашему повышению в звании. Лейтенант Лейден прижал кулак к сердцу.
– Мои люди сделают все, чтобы королева могла ими гордиться.
Кэлен ответила на это заявление коротким кивком Матери-Исповедницы. Затем проговорила, обращаясь ко всем:
– Пора начинать.
Генерал Мейфферт был с этим вполне согласен:
– Отличная возможность уменьшить их численность. Если все пойдет как надо, мы им изрядно пустим кровь. – Он повернулся к офицерам. – Начинаем. Вашим людям 'нужно выступать немедленно, чтобы вовремя занять позиции. Трудно сказать, сколько вам придется ждать, но если Орден пойдет в наступление на рассвете, я хочу, чтобы вы к этому времени уже были на позициях и готовы атаковать.
– Орден обожает атаковать на рассвете, – заметил капитан Эбернати. – Мы сможем выступить через час. И к рассвету уже будем на месте и готовы к бою.
– Мы тоже, – кивнул лейтенант Лейден.
Оба офицера, поклонившись, направились к выходу.
– Капитан! – окликнула Кэлен. Галеанец обернулся.
– Да, Мать-Исповедница?
– Вы не знаете, что могло задержать принца Гарольда и остальные ваши войска? Он должен был уже давно быть здесь. Нам очень бы пригодились ваши основные силы.
Капитан Эбернати потеребил костяную пуговицу темного кителя.
– Прошу простить, – Мать-Исповедница, но я тоже полагал, что ему давно пора быть на месте. Представления не имею, что могло так задержать принца.
– Он уже должен быть здесь, – тихонько повторила Кэлен. Она снова поглядела на капитана. – Может, погода?
– Может быть, Мать-Исповедница. Если бушуют метели, то это вполне могло задержать их. Скорее всего дело именно в этом, полагаю, он скоро прибудет. Наши люди проходят обучение в горах в таких погодных условиях.
Кэлен вздохнула.
– Что ж, будем надеяться, что он скоро приедет. Капитан Эбернати твердо встретил ее взгляд.
– Я точно знаю, что принц был серьезно настроен собрать своих людей и прибыть сюда на помощь. Галея закрывает долину Каллисидрина. Принц лично сказал мне, что в наших же интересах остановить Имперский Орден здесь, нельзя позволить ему продвинуться дальше в Срединные Земли, где он обрушится на наши земли и семьи.
Кэлен читала по глазам лейтенанта Лейдена его мысли: если принц Гарольд решил остаться оборонять долину Каллисидрина, чтобы защитить свою родную Галею, то такое препятствие может очень даже запросто вынудить Орден свернуть на северо-восток, вокруг гор и вверх по течению Керна – прямо в Кельтон, родину Лейдена. Хотя лейтенант Лейден и допускал мысль о таком предательстве, у него хватило ума не произносить этого вслух.
– Когда я там была, погода действительно стояла скверная, – сказала Кэлен. – Ну, сейчас ведь зима как-никак. Уверена, принц Гарольд вскоре прибудет на помощь своей королеве и народам Д'Харианской империи.
Кэлен улыбнулась, смягчая скрытую угрозу.
– Благодарю вас, господа. Вам пора возвращаться к вашим обязанностям. Добрые духи да хранят вас.
Офицеры, отсалютовав, поспешно отбыли. Эди тоже, кряхтя, поднялась.
– Если я тебе не нужна, то мне необходимо известить о наших планах сестер и Зедда с Уорреном. Кэлен устало кивнула
– Спасибо, Эди.
Белоглазая Эди видела с помощью своего волшебного дара. Кэлен ощутила на себе этот волшебный взгляд.
– Ты пользовалась своей магией, – заявила старая колдунья. – Ты должна отдохнуть.
– Знаю, – ответила Кэлен. – Но есть еще дела.
– Их некому будет делать, если ты заболеешь – Тонкие пальцы Эди стиснули руку Кары – Позаботься о том, чтобы Мать-Исповедницу на некоторое время оставили в покое, чтобы она могла прикорнуть хотя бы на столе.
Кара подтащила складной стул к столу и указала на него, сурово глянув на Кэлен.
– Сядь. Я постою на страже.
Кэлен совсем вымоталась. Магия Исповедницы высосала почти все силы. Нужно время, чтобы восстановиться. И долгая обратная скачка ее совсем доконала. Она тяжело опустилась на стул, расстегнув волчий тулуп. Меч Ричарда по-прежнему был у нее за спиной, рукоятка торчала над плечом. Но ей лень было его снимать.
Эди, увидев, что Кэлен безропотно подчинилась, улыбнулась и ушла. Кара заняла место у входа, а Кэлен опустила голову на руки. Отогнав воспоминания о жутком дне, она принялась думать о Ричарде, его обаятельной улыбке, его серых глазах, ласковых руках. Глаза ее закрылись. Она так устала, что казалось, стол со стулом вращаются. И, продолжая думать о Ричарде, она скользнула в сон.
Только сейчас Кэлен поняла, что могла убить Кару. После прикосновения Исповедницы Морд-Сит долго не живут. Но выбора не было. Она все сделала, чтобы предупредить Кару. Но Кэлен никак не могла допустить, чтобы хоть что-то повлияло на ее решение, помешало сделать то, что должно быть сделано. Малейшее колебание – и все могло обернуться катастрофой.
И только теперь, когда все позади, в ней проснулся страх. Кэлен огляделась по сторонам: Кара лежала на снегу справа от нее. Если Кара прикасалась к мальчишке, когда Кэлен выпустила свою магию...
Кара застонала. Кэлен подбежала к ней и опустилась на колени. Вцепилась Каре в плечо, перевернула на спину.
– Кара... Ты в порядке?
Кара зажмурилась, превозмогая боль, и брезгливо поморщилась.
– Ну да, я в порядке! Ты что, думаешь, я настолько Глупа, чтобы за него цепляться, а? Кэлен улыбнулась.
– Ну конечно, нет. Ты так сиганула, что я уж подумала, не свернула ли ты себе шею. Кара сплюнула снег и грязь.
– Почти.
Уоррен помог им обеим подняться. Морщась от боли, он растер плечи, потом локти. Кэлен не раз говорили, что оказаться рядом с Исповедницей, когда она выплескивает свою силу, – штука довольно болезненная, кажется, что все суставы разламываются. К счастью, это не наносило реальных повреждений, а неприятные ощущения довольно быстро проходили.
Уоррен посмотрел на тело мальчика, и Кэлен поняла, что он испытывает и другую боль, которая пройдет далеко не так быстро.
– Благой Создатель, – еле слышно прошептал Уоррен. Он посмотрел на Кэлен и Кару. – Ведь это ребенок. Неужели так уж необходимо...
– Да, – отрезала Кэлен. – Совершенно необходимо. Мы с Карой уже сталкивались с подобной ситуацией. С Марлином.
– Но Марлин был взрослым. А Лайл такой маленький... такой юный. Какая реальная опасность в том...
– Уоррен, не заводи волынку на тему “что было бы, если”. Его разум контролировал Джегань – в точности также, как и разум Марлина. Мы это уже проходили. Он смертельно опасен.
– Если уж я не смогла его удержать, – добавила Кара, – то ничто не могло.
Уоррен вздохнул. Он опустился на колени и, поглаживая висок мальчика, зашептал молитву.
Потом поднялся, отряхнул снег.
– Думаю, это вина Джеганя. В конце концов, именно Джегань все это затеял.
Вдалеке Кэлен заметила солдат. Они спешили ей на помощь и уже поднимались по склону холма. Кэлен пошла им навстречу.
– Если тебе хочется так думать.
Кара шла рядом с ней. Уоррен постоял немного в нерешительности, потом догнал Кэлен и схватив за руку, заставив остановиться.
– Ты ведь имеешь в виду Энн, так?
Кэлен сдержала гнев и внимательно посмотрела в голубые глаза Уоррена.
– Уоррен, ты тоже жертва этой женщины. Тебя ведь забрали во Дворец Пророков еще ребенком, верно?
– Ну да, но...
– Никаких но. Они пришли и забрали тебя. Они пришли и забрали это несчастное дитя. – Она оглянулась на мертвого мальчика на снегу. Сжала кулаки, ногти вонзились в ладонь. – Они пришли и забрали Ричарда.
Уоррен ласково коснулся руки Кэлен.
– Я знаю, чем это кажется на первый взгляд. Пророчество зачастую...
– Вот! – Кэлен указала на мертвое тело. – Вот оно, пророчество! Смерть и горе – и все во имя пророчества!
Кэлен была в ярости – Уоррен даже не пытался с ней спорить.
Кэлен усилием воли заговорила спокойней:
– Скольким еще придется бессмысленно погибнуть из-за извращенной верности пророчеству, из-за слепого стремления воплотить его в жизнь? Если бы Энн не послала Верну за Ричардом, ничего бы не произошло!
– Откуда ты знаешь? Кэлен, я понимаю твои чувства, но как ты можешь быть в этом уверена?
– Барьер спокойненько себе стоял три тысячи лет! И разрушить его мог лишь волшебник, обладающий обеими сторонами магии. А таковых не было до рождения Ричарда. Энн послала Верну за ним. Не сделай она этого, барьер и по сей день бы стоял. И Джегань с его Орденом так и торчал бы по ту сторону. Срединные Земли были бы в безопасности. И этот вот паренек гонял бы где-нибудь мячик.
– Кэлен, все не так просто, как тебе кажется. – Уоррен с досадой развел руками. – Я не желаю с тобой спорить, но хочу, чтобы ты поняла, что пророчество осуществляется многими путями. Оно часто само ищет решение. Не пошли Энн Верну за Ричардом, вполне могло оказаться так, что он сам, по совсем иной причине, пришел бы туда и разрушил барьер.
Кто знает? Как ты не поймешь! Может быть, этому просто суждено было случиться, а Энн была лишь средством. Не она, так кто-нибудь другой мог оказаться на ее месте. Кэлен стиснула зубы.
– Сколько еще крови, сколько еще трупов, сколько еще горя потребуется, чтобы ты увидел, какие несчастья обрушили пророчества на мир?
Уоррен грустно улыбнулся.
– Я пророк. И всегда хотел быть пророком, чтобы помогать людям. Если бы я в самом деле полагал, что пророчества – это зло, то не посвятил бы себя этому. Не забывай, что если бы не пророчество, ты бы никогда не повстречалась с Ричардом. Разве ты не рада, что он вошел в твою жизнь? Я так очень рад знакомству с ним.
Ледяная ярость во взгляде Кэлен стерла теплую улыбку с его лица.
– Лучше одинокая жизнь без любви, чем все эти беды. Я бы предпочла никогда не встречаться с ним – это лучше, чем осознать, что он для меня значит, а потом видеть, как его бросают на скалы этой фанатичной веры в пророчества.
Уоррен спрятал руки в рукава и уставился в землю.
– Я понимаю, ты вправе все так воспринимать... Пожалуйста, Кэлен, поговори с Верной.
– Чего ради? Она выполняла приказы Энн.
– Просто поговори с ней. Я едва не потерял Верну, потому что она испытывала те же чувства, что и ты сейчас.
– Верна? Уоррен кивнул.
– Она считает, что Энн ее злонамеренно использовала. Двадцать лет она тщетно искала Ричарда, хотя все это время Энн точно знала, где он находится. Можешь себе представить, что испытала Верна, когда об этом узнала? Было и многое другое. Энн хитростью заставила нас всех поверить в ее смерть. Она вынудила Верну стать аббатисой. Она была очень близка к тому, чтобы швырнуть в огонь путевой дневник.
– Жаль, что не швырнула. Уоррен снова грустно улыбнулся.
– Я просто пытаюсь сказать, что ты, возможно, почувствуешь себя лучше после разговора с ней. Она поймет твои чувства.
– И какой в этом прок?
– Даже если ты и права, что с того? – Уоррен пожал плечами. – Мы ничего не можем изменить. Никки заполучила Ричарда. Имперский Орден пришел в Новый мир. Что бы ни вызвало эти события, они уже произошли, и мы должны исходить из реального положения вещей.
Кэлен поглядела в его сверкающие голубые глаза.
– Ты это понял, изучая пророчества?
Уоррен покачал головой и радостно заулыбался.
– Нет. Этому меня Ричард научил. Да и одна умная красавица недавно сказала, что бы я не затевал волынку на тему “что было бы, если”.
Кэлен, как ни старалась сохранить воинственный настрой, все же ощутила, как гнев угасает.
– Не уверена, что она так уж умна.
Уоррен помахал солдатам, мчащимся с мечами на изготовку вверх по холму. Д'харианцы перевели лошадей на шаг, но Оружия не убрали.
– Ну, – заметил Уоррен, – она достаточно сообразительна, чтобы разгадать план Джеганя, и сохранить присутствие духа в момент нападения миньона сноходца, и обвести императора вокруг пальца, заставив подумать, что попалась в его ловушку.
– Сколько тебе лет, Уоррен? – недовольно поморщившись, поинтересовалась Кэлен. Вопрос, казалось, его удивил.
– Не так давно исполнилось сто восемьдесят.
– Ну, тогда все ясно, – хмыкнула Кара. – Перестань все время казаться таким молодым и невинным, Уоррен. Это чертовски раздражает.
* * *
Через несколько часов Кэлен, Кара, Уоррен и их эскорт добрались наконец до лагеря. Там приготовления шли полным ходом. Повсюду загружали фургоны, седлали и запрягали лошадей, готовили оружие. Палатки еще не свернули, но солдаты в доспехах толпились, дожевывая ужин, вокруг своих офицеров: поступил приказ немедленно выступить на перехват двигающегося на север противника. Проходя мимо палаток, . Кэлен видела офицеров, склонившихся над картами. Аппетитный аромат жаркого пробудил голод и напомнил ей, что хорошо бы сейчас поесть горяченького. Зимой вообще темнело рано, а из-за нависших хмурых туч казалось, что уже вечер. Пасмурная погода уже начинала действовать на нервы. На солнечные деньки вряд ли стоит рассчитывать в ближайшее время.
Кэлен спешилась, и молоденький солдатик увел ее коня. Она больше не ездила на огромном боевом жеребце, предпочитая, как и большинство кавалеристов, передвигаться на более подвижных лошадях .поменьше. В кавалерийской атаке огромные боевые кони незаменимы, но поскольку силы противника намного превосходили армию Д'Харианской империи, было решено заменить этих коней более быстрыми и маневренными.
Изменив тактику не только кавалерии, но и армии в целом, Кэлен с генералом Мейффертом уже не одну неделю досаждали Ордену. Они выжидали, когда противник стянет силы для массированной атаки, а затем удирали прямо из-под носа, изматывая армию Джеганя. Когда Орден, утомившись от массированного наступления, останавливался, генерал Мейфферт начинал покусывать его за пальцы, вынуждая приплясывать. Как только Орден начинал окапываться в ожидании атак, Кэлен тут же отводила армию подальше, сводя на нет все усилия закрепиться.
Если Орден вновь повторял то же самое, д'харианцы продолжали изводить их днем и ночью, кружа вокруг, как разъяренные шершни, но не ввязываясь в большую драку. Если же Имперский Орден не пытался вонзить зубы в противника и разворачивался к густо заселенным районам, Кэлен тут же посылала своих наступать Ордену на хвост и вонзать стрелы в спину, не позволяя освободиться. В итоге Ордену приходилось забыть о грабежах и вновь переключаться на надоедливую угрозу.
Постоянная дразнящая тактика д'харианцев несказанно бесила Имперский Орден. Солдаты Джеганя считали такой вид боя оскорбительным. Они считали, что настоящие мужчины встречаются в бою в рукопашной и обмениваются ударами. Конечно, их честь нисколько при этом не задевал тот факт, что численностью они во много раз превосходят противника. Кэлен понимала, что прямая схватка окончится кровавой резней и выгодна только Ордену. Ей было глубоко наплевать, что они там думают. Главное – они гибнут.
Чем больше злился и досадовал Имперский Орден, тем нахальней себя вел, бросаясь в оголтелую атаку на хорошо обустроенные линии обороны или бессмысленно вынуждая солдат идти на прямой штурм там, где такая тактика определенно не могла сработать. Иногда Кэлен охватывал настоящий ужас при виде того, как многие сотни наступающих солдат падают под градом стрел, а за ними все идут и идут другие, все увеличивая груды тел на поле боя. Это было сущее безумие.
Д'харианцы тоже несли потери: несколько тысяч убитых и тяжело раненных. Однако по прикидкам Кэлен и генерала Мейфферта, потери врага составили убитыми и ранеными порядка пятидесяти тысяч человек. Это все равно что раздавить одного муравья в целом муравейнике. Но Кэлен не могла придумать ничего другого, кроме как продолжать в том же духе. Выбора нет.
Кэлен с Карой пересекли человеческую реку, пробираясь к палаткам командного состава с синими вымпелами. Не зная ежедневно сменявшегося цветового кода, отыскать эти палатки было совершенно невозможно. Остерегаясь шпионов, а также из опасения, что вражеские маги могут одним ударом уничтожить целую группу старших офицеров, командный состав проводил совещания в неприметных палатках. Разноцветными полосками были помечены многие палатки – так солдаты обозначали свои подразделения, чтобы быстро находить своих в случае необходимости, когда надо срочно сниматься с места и менять дислокацию. Это и навело Кэлен на мысль помечать офицерские палатки. Цвета менялись часто, так что ни один цвет нельзя было приписать именно офицерам.
В тесной палатке генерал Мейфферт склонился над картой, разложенной на столе. Здесь же находились кельтонец лейтенант Лейден и капитан Эбернати, командующий галеанской группировкой – их привела Кэлен несколько недель назад.
В углу тихо сидела Эди, как представитель магов, наблюдая за происходящим совершенно белыми глазами. Эди ослепили, когда она была еще молодой, и она научилась видеть при помощи своей магии. Эди была очень одаренной колдуньей. И весьма успешно использовала свой дар в военных целях. Сейчас Эди сидела здесь, чтобы волшебство сестер Света служило нуждам армии.
– Зедд отправился проверять южные рубежи, – ответила Эди на вопрос Кэлен.
– Уоррен тоже туда отправился, – кивнула Кэлен. Она подышала на заледеневшие руки и посмотрела на генерала.
– Нам нужно собрать довольно приличное войско, примерно тысяч двадцать.
Генерал Мейфферт с досадой вздохнул.
– Значит, они все же передвигают армию нам в тыл.
– Нет, – ответила Кэлен. – Это уловка. Трое офицеров, озадаченно нахмурившись, уставились на нее, ожидая объяснений.
– Я напоролась на Джеганя, ..
– Что?! – вскричал генерал Мейфферт, не на шутку встревожившись.
– Да нет, все не так, как вы думаете, – отмахнулась Кэлен. – Я имею в виду при посредстве одного из его рабов. – Она засунула руки под мышки, пытаясь согреться. – Важно то, что я разыграла Джеганя, дав ему понять, что мы купились на его затею.
Кэлен объяснила, показав на карте, кто и куда на самом деле движется, и растолковала, что настоящая цель этого маневра – вынудить их отправить на перехват большое войско, оставив на защитных рубежах меньшую часть. Офицеры внимательно слушали объяснения Кэлен.
– Разве мы не пойдем на поводу у Джеганя, если пошлем туда людей? – спросил лейтенант Лейден.
– Верно, – ответила Кэлен, только сделаем мы совсем не это. Я хочу, чтобы эти войска покинули наш лагерь, создавая видимость того, что мы делаем именно то, что он от нас ожидает.
Склонившись над картой, Кэлен угольком обозначила горы, по которым только что пробиралась, и показала низины.
– Моих галеанцев примерно столько, сколько вам нужно для этого обманного маневра, – проговорил капитан Эбернати.
– Именно об этом я и подумал, – заметил генерал Мейфферт.
– Договорились. – Кэлен снова указала на карту. – Кружитесь вокруг этих гор, капитан. Когда Орден нападет, рассчитывая с ходу смести нас, вы нанесете удар вот тут, здесь они этого совсем не ожидают.
Капитан Эбернати – лощеный офицер с густыми седоватыми усами – кивнул, глядя, как Кэлен указывает на карте маршрут:
– Не беспокойтесь, Мать-Исповедница. Орден поверит, что мы убрались восвояси, а мы будем готовы ударить с фланга, когда они нападут на вас.
Кэлен вновь обратилась к генералу:
– Нам также понадобится скрытно вывести из лагеря еще войска, чтобы расположить их на другой стороне долины, напротив капитана Эбернати. Тогда когда Орден пойдет на нас посередине долины, мы ударим одновременно с двух флангов. Они не захотят, чтобы мы отсекли часть их армии, и повернут назад. И тогда наши основные силы смогут нанести им удар с тыла.
Офицеры некоторое время молча размышляли над ее планом. В лагере кипела жизнь. В палатке слышно было ржание лошадей, скрип колес, отрывистые выкрики приказов.
Лейтенант Лейден поднял глаза на Кэлен.
– Мать-Исповедница, мои кельтонцы могут стать этой второй армией. Они все давно служат под моим командованием, заслуженные ветераны. Мы можем немедленно начать потихоньку покидать лагерь и собраться вот тут для атаки. Вы можете отправить с нами сестру, чтобы она подтвердила подлинность сигнала, и тогда я смогу атаковать с моими людьми одновременно с капитаном Эбернати.
Кэлен понимала, что кельтонец хочет оправдаться в ее глазах. А также он хочет обеспечить Кельтону некоторую автономию в рамках Д'Харианской империи.
– Это будет опасное дело, лейтенант. Если что-то пойдет наперекосяк, мы не сможем прийти вам на помощь. Кельтонец кивнул.
– Но мои люди хорошо знают местность, и мы привычны к зимним переходам по горам. Имперский Орден – из более теплых мест. Так что у нас преимущества – и погодные, и в знании местности. Мы справимся, Мать-Исповедница.
Кэлен тихонько вздохнула, выпрямилась. Она размышляла над предложением Лейдена. Она понимала, что генералу Мейфферту эта идея по душе. И капитану Эбернати тоже. Галея и Кельтон – традиционные соперники, так что эти двое предпочитают сражаться каждый по-своему и отдельно друг от друга.
Ричард объединил все страны, так что теперь всем им придется привыкать, что они – одно целое. Это жизненно важно, если они хотят выжить. Пожалуй, раз у них одна цель в войне, то им так или иначе придется как-то координировать свои действия. И лейтенант Лейден предлагает дело: его солдаты – опытные горные егеря.
– Хорошо, лейтенант.
– Благодарю, Мать-Исповедница. Кэлен решила кое-что добавить.
– Если вы хорошо справитесь с заданием, лейтенант, то это может способствовать вашему повышению в звании. Лейтенант Лейден прижал кулак к сердцу.
– Мои люди сделают все, чтобы королева могла ими гордиться.
Кэлен ответила на это заявление коротким кивком Матери-Исповедницы. Затем проговорила, обращаясь ко всем:
– Пора начинать.
Генерал Мейфферт был с этим вполне согласен:
– Отличная возможность уменьшить их численность. Если все пойдет как надо, мы им изрядно пустим кровь. – Он повернулся к офицерам. – Начинаем. Вашим людям 'нужно выступать немедленно, чтобы вовремя занять позиции. Трудно сказать, сколько вам придется ждать, но если Орден пойдет в наступление на рассвете, я хочу, чтобы вы к этому времени уже были на позициях и готовы атаковать.
– Орден обожает атаковать на рассвете, – заметил капитан Эбернати. – Мы сможем выступить через час. И к рассвету уже будем на месте и готовы к бою.
– Мы тоже, – кивнул лейтенант Лейден.
Оба офицера, поклонившись, направились к выходу.
– Капитан! – окликнула Кэлен. Галеанец обернулся.
– Да, Мать-Исповедница?
– Вы не знаете, что могло задержать принца Гарольда и остальные ваши войска? Он должен был уже давно быть здесь. Нам очень бы пригодились ваши основные силы.
Капитан Эбернати потеребил костяную пуговицу темного кителя.
– Прошу простить, – Мать-Исповедница, но я тоже полагал, что ему давно пора быть на месте. Представления не имею, что могло так задержать принца.
– Он уже должен быть здесь, – тихонько повторила Кэлен. Она снова поглядела на капитана. – Может, погода?
– Может быть, Мать-Исповедница. Если бушуют метели, то это вполне могло задержать их. Скорее всего дело именно в этом, полагаю, он скоро прибудет. Наши люди проходят обучение в горах в таких погодных условиях.
Кэлен вздохнула.
– Что ж, будем надеяться, что он скоро приедет. Капитан Эбернати твердо встретил ее взгляд.
– Я точно знаю, что принц был серьезно настроен собрать своих людей и прибыть сюда на помощь. Галея закрывает долину Каллисидрина. Принц лично сказал мне, что в наших же интересах остановить Имперский Орден здесь, нельзя позволить ему продвинуться дальше в Срединные Земли, где он обрушится на наши земли и семьи.
Кэлен читала по глазам лейтенанта Лейдена его мысли: если принц Гарольд решил остаться оборонять долину Каллисидрина, чтобы защитить свою родную Галею, то такое препятствие может очень даже запросто вынудить Орден свернуть на северо-восток, вокруг гор и вверх по течению Керна – прямо в Кельтон, родину Лейдена. Хотя лейтенант Лейден и допускал мысль о таком предательстве, у него хватило ума не произносить этого вслух.
– Когда я там была, погода действительно стояла скверная, – сказала Кэлен. – Ну, сейчас ведь зима как-никак. Уверена, принц Гарольд вскоре прибудет на помощь своей королеве и народам Д'Харианской империи.
Кэлен улыбнулась, смягчая скрытую угрозу.
– Благодарю вас, господа. Вам пора возвращаться к вашим обязанностям. Добрые духи да хранят вас.
Офицеры, отсалютовав, поспешно отбыли. Эди тоже, кряхтя, поднялась.
– Если я тебе не нужна, то мне необходимо известить о наших планах сестер и Зедда с Уорреном. Кэлен устало кивнула
– Спасибо, Эди.
Белоглазая Эди видела с помощью своего волшебного дара. Кэлен ощутила на себе этот волшебный взгляд.
– Ты пользовалась своей магией, – заявила старая колдунья. – Ты должна отдохнуть.
– Знаю, – ответила Кэлен. – Но есть еще дела.
– Их некому будет делать, если ты заболеешь – Тонкие пальцы Эди стиснули руку Кары – Позаботься о том, чтобы Мать-Исповедницу на некоторое время оставили в покое, чтобы она могла прикорнуть хотя бы на столе.
Кара подтащила складной стул к столу и указала на него, сурово глянув на Кэлен.
– Сядь. Я постою на страже.
Кэлен совсем вымоталась. Магия Исповедницы высосала почти все силы. Нужно время, чтобы восстановиться. И долгая обратная скачка ее совсем доконала. Она тяжело опустилась на стул, расстегнув волчий тулуп. Меч Ричарда по-прежнему был у нее за спиной, рукоятка торчала над плечом. Но ей лень было его снимать.
Эди, увидев, что Кэлен безропотно подчинилась, улыбнулась и ушла. Кара заняла место у входа, а Кэлен опустила голову на руки. Отогнав воспоминания о жутком дне, она принялась думать о Ричарде, его обаятельной улыбке, его серых глазах, ласковых руках. Глаза ее закрылись. Она так устала, что казалось, стол со стулом вращаются. И, продолжая думать о Ричарде, она скользнула в сон.
Глава 36
– Мать – Исповедница? Кэлен, прищурившись, поглядела на стоявшую над ней темную фигуру. Она потерла глаза, прогоняя остатки сна, и увидела, что это Верна. В золотом перстне аббатисы сестер Света отражалось мерцание лампы. Ткань палатки в сумеречном освещении казалась ржавой.
На Верне была длинное платье из серой шерсти и темно-серый плащ. Горловину платья украшало белое кружево, несколько смягчая строгость одеяния. Каштановые волосы Верны лежали свободной волной, а в карих глазах читалась тревога.
– В чем дело, Верна?
– Если у вас есть время, я бы хотела с вами поговорить. Ну, ясно – Верна побеседовала с Уорреном. Всякий раз, видя как они обмениваются взглядами или – как бы случайно – касаются друг друга, Кэлен вспоминала свои отношения с Ричардом. И то, что Верна влюблена, смягчало отношение Кэлен к внешне суровой аббатисе – эта женщина явно способна на нежность. К тому же Кэлен понимала, что и на нее, должно быть, смотрели с таким же любопытством, если не изумлением, когда она проявляла нежные чувства.
Кэлен вздохнула, размышляя, не коснется ли этот самый “разговор” Энн и пророчеств. Она была совершенно не расположена беседовать на эту тему.
– Кара, сколько я проспала?
– Пару часов. Скоро уже стемнеет.
Кэлен потянулась, разминая затекшие мышцы, и тут увидела на низкой лавке старую колдунью с темным покрывалом на коленях.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Эди.
– Нормально. – Кэлен видела в холодном воздухе парок от собственного дыхания. – Что там с солдатами, которых отправили на задание?
– Обе группы в пути уже больше часа, – ответила Эди. – Первая группа, галеанцы, отбыли все вместе колонной. Кельтонцы ушли небольшими группами, чтобы не привлекать внимание.
На Верне была длинное платье из серой шерсти и темно-серый плащ. Горловину платья украшало белое кружево, несколько смягчая строгость одеяния. Каштановые волосы Верны лежали свободной волной, а в карих глазах читалась тревога.
– В чем дело, Верна?
– Если у вас есть время, я бы хотела с вами поговорить. Ну, ясно – Верна побеседовала с Уорреном. Всякий раз, видя как они обмениваются взглядами или – как бы случайно – касаются друг друга, Кэлен вспоминала свои отношения с Ричардом. И то, что Верна влюблена, смягчало отношение Кэлен к внешне суровой аббатисе – эта женщина явно способна на нежность. К тому же Кэлен понимала, что и на нее, должно быть, смотрели с таким же любопытством, если не изумлением, когда она проявляла нежные чувства.
Кэлен вздохнула, размышляя, не коснется ли этот самый “разговор” Энн и пророчеств. Она была совершенно не расположена беседовать на эту тему.
– Кара, сколько я проспала?
– Пару часов. Скоро уже стемнеет.
Кэлен потянулась, разминая затекшие мышцы, и тут увидела на низкой лавке старую колдунью с темным покрывалом на коленях.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Эди.
– Нормально. – Кэлен видела в холодном воздухе парок от собственного дыхания. – Что там с солдатами, которых отправили на задание?
– Обе группы в пути уже больше часа, – ответила Эди. – Первая группа, галеанцы, отбыли все вместе колонной. Кельтонцы ушли небольшими группами, чтобы не привлекать внимание.