Гудкайнд Терри. Шестое правило волшебника, или Вера павших

   – Отлично. – Кэлен зевнула.
   Она знала, что нападения Ордена можно ожидать уже ранним утром. Что ж, по крайне мере у обеих групп хватит времени, чтобы добраться до места и подготовиться. От мыслей о предстоящей атаке Ордена становилось не по себе. Кэлен отлично понимала, что и солдаты тоже в напряжении и вряд ли смогут уснуть.
   Эди лениво водила пальцем по красно-желтой вышивке на вороте своего скромного платья.
   – Я вернулась, как только отбыли галеанцы, чтобы помочь Каре охранять твой сон и держать народ подальше.
   Кэлен благодарно кивнула. Судя по всему, Эди сочла, что она отдохнула уже достаточно, либо же посчитала дело, с которым пришла Верна, важным.
   – Так в чем дело, Верна?
   – Мы... кое-что открыли. То есть не то чтобы открыли, а скорее кое-что придумали.
   – Кто это “мы”?
   Верна прочистила горло. Пробормотав себе под нос молитву, испрашивающую прощения Создателя, она продолжила.
   – Вообще-то это придумала я. Кое-кто из сестер мне помог, но придумала именно я. И вся вина на мне.
   Несколько странный способ изложения, подумала Кэлен. Похоже, Верна не больно-то рада, что это придумала, чем бы там оно ни было. Кэлен молча ждала продолжения.
   – Ну, понимаешь, нам трудно протаскивать всякие там штучки под носом вражеских магов. У Ордена есть сестры.
   Света, но также и Тьмы, а мы возможностями последних не обладаем. Когда мы пытаемся пересылать вещи...
   – Пересылать вещи?.. Верна поджала губы.
   – Оружие.
   Заметив вопросительный взгляд Кэлен, Верна наклонилась и подняла что-то с пола. Вытянув руку, она показала Кэлен маленькие камешки.
   – Зедд научил нас превращать обычные в разрушительное оружие. С помощью магии мы можем швырять их или, дохнув, взрывать небольшие предметы, вроде этих вот камешков. Благодаря магии они летят быстрее стрел, даже быстрей арбалетных болтов. Эти камешки сметают целые ряды наступающих солдат. Камешки летят с такой скоростью и силой, что иногда каждый пронизывает до полудюжины солдат.
   – Я помню рапорты, – кивнула Кэлен. – Но это перестало действовать, потому что их маги разобрались, в чем дело, и теперь умеют защищаться.
   Кэлен узнала происхождение усталого выражения в карих глазах Верны: бремя ответственности.
   – Совершенно верно. Орден научился обнаруживать волшебные штучки, даже те, что мечут с помощью волшебства.
   Большая часть наших заклинаний подобного рода стали совершенно бесполезными.
   – Именно об этом Зедд мне и говорил: во время войны магия, как правило, незаметна, каждая сторона может в лучшем случае нейтрализовать другую.
   – Так и есть, – кивнула Верна. – Мы точно так же действуем против них. Мы научились противостоять тому, к чему они прибегали вначале, и можем защищать от этого наших солдат. Наши горны, например. Мы поняли, что должны кодировать их сигналы, добавляя чуть-чуть магии, чтобы знать, что их сигнал настоящий. .
   Кэлен натянула тулуп. Она продрогла до мозга костей и никак не могла согреться. Просто безумие – вести военные Действия в таких условиях. Впрочем, война и в более теплую погоду – безумие не меньшее. Но все же ей до смерти хотелось оказаться в тепле, возле жаркого огня.
   – Так что это за штука, что ты придумала? Будто вспомнив о холоде. Верна укуталась поплотней в плащ.
   – Ну, я подумала, раз их маги отфильтровывают, так сказать, все, что связано с магией, значит, нам нужно что-то совсем не волшебное.
   – А у нас такое есть, – мрачно улыбнулась Кэлен. – Называется солдаты.
   Но Верна не улыбнулась.
   – Нет. Я имела в виду что-то, что маги могут сделать, чтобы нейтрализовать вражеских солдат, не подвергая риску наших.
   Эди тихо подошла и встала рядом с Кэлен, когда Верна полезла под плащ и достала маленький кожаный кошель. Сложив его на стол, она придвинула к нему лист бумаги.
   – Насыпь немножко на бумагу, пожалуйста. – Верна держалась за живот, будто у нее началось несварение. – Но осторожно, не касайся пальцами и проследи, чтобы не попало на кожу. И не вздумай дунуть на него. Даже не дыши.
   Эди, наклонившись, смотрела, как Кэлен осторожно насыпала немножко сверкающей пыли на бумагу и аккуратно собрала в кучку краем кошеля. Пыльца переливалась разными цветами, но в основном была серо-зеленой.
   – Что это? Какая-то волшебная пыльца?
   – Стекло.
   Кэлен медленно подняла взгляд.
   – Стекло. Ты придумала стекло? Верна покачала головой:
   – Нет, Мать-Исповедница. Я придумала искрошить его. Видишь ли, это самое обычное стекло, растолченное в пыль. Но мы использовали наш Хань, когда толкли его пестиком в ступке. С помощью волшебства мы разбили стекло на крошечные осколки, но особым образом.
   Верна склонилась к маленькой серо-зеленой горке. Кара тоже наклонилась поближе, желая разглядеть опасную штуку на листе бумаги.
   – Это стекло – каждый осколок – острое и зазубренное, хотя каждая частица совсем крошечная. Каждая частичка едва ли больше пылинки, следовательно, и не весит практически ничего, как и пыль.
   – Добрые духи, – прошептала Эди, а затем зашептала, молитву на родном языке. Кэлен кашлянула.
   – Я не понимаю.
   – Мать-Исповедница, мы не можем пробиться магией через защиту их волшебников. Они готовы к магическим атакам, даже если это обычный камень, брошенный в них с помощью магии. А это стекло, хотя мы и прибегли к магии, когда его крошили, не обладает волшебными свойствами. Совсем. Это просто инертный материал, такой же, как пыль у них под ногами. Они не смогут обнаружить в нем магии, потому что ее там нет. С помощью своего дара они определят его как обычную пыль или туман, в зависимости от атмосферных условий в данный момент.
   – Но мы и прежде насылали на них пылевые облака, заметила Кэлен. – Пыль, чтобы они заболели и все такое. По большей части они сумели защититься.
   Мрачно улыбнувшись, Верна подняла палец.
   – Но те облака содержали магию, Мать-Исповедница. А это – нет. Не понимаешь? Оно настолько легкое, что долго держится в воздухе. Мы можем с помощью самой простой магии поднять ее в воздух, а затем магию убрать. Или просто пустить ее по ветру, кстати говоря. Но в любом случае нам нужно лишь дать их войску налететь на нее.
   – Ладно, – Кэлен потерла лоб. – Но что оно им сделает?
   – Оно попадет им в глаза, – произнесла своим хриплым голосом Эди из-за плеча Кэлен.
   – Совершенно верно, – кивнула аббатиса. – Оно попадет в глаза, как пыль. Сперва и по ощущениям будет, как пыль, и они постараются ее сморгнуть. Однако поскольку осколки острые и зазубренные, то лишь повредят себе глаза. Оно вонзится в глаз, забьется под веки и нанесет тысячи мелких порезов с каждым морганием. Чем чаще они будут Моргать, тем сильней оно будет выгрызать им глаза. – Выпрямившись, Верна запахнула плащ. – Оно ослепит их.
   Кэлен тупо села, пораженная безумием всей затеи.
   – Ты уверена? – спросила Кара. – Может, оно будет лишь раздражать, как банальная пыль?
   – Мы уверены, – ответила Верна. – Мы... Произошел несчастный случай, так что мы точно знаем, как оно действует. И оно может нанести еще больший вред, попадая в горло, легкие и кишки. Этого мы, правда, не проверяли. Но мы точно знаем, что такое особое стекло, если мы крошим его должным образом, будет висеть в воздухе, и проходящие сквозь эту завесу люди ослепнут в рекордный срок. А слепец сражаться не может. Пусть это и не убьет их, но, будучи слепыми, они не смогут убивать нас или оказать сопротивление, когда мы будем убивать их.
   Кара, обычно радующаяся любой возможности убить врага, на сей раз особой радости не выказала.
   – Нам останется лишь построить их в ряд и перерезать.
   Кэлен положила голову на руки, прикрыв глаза.
   – Ты хочешь, чтобы я дала добро на использование этого, так ведь? За этим ты и пришла. Верна молчала. Наконец Кэлен подняла голову.
   – Ты этого хочешь?
   – Мать-Исповедница, мне нет необходимости говорить, сестры Света ненавидят саму идею вредить людям. Но идет война, мы сражаемся за свое существование, за существование свободных людей. Мы знаем, что это необходимо сделать. Будь здесь Ричард... Я просто подумала, что ты захочешь об этом узнать и отдашь необходимый приказ.
   Кэлен уставилась на женщину, отлично понимая, почему та держится руками за живот.
   – А известно ли тебе, аббатиса, – чуть ли не прошептала Кэлен, – что я сегодня убила ребенка? Не случайно, а преднамеренно? И сделал бы это снова, ни секунды не колеблясь. Но спать от этого лучше я не стану.
   – Ребенка? Так ли было необходимо... убивать ребенка?
   – Его звали Лайл. Думаю, ты его знаешь. Еще одна жертва сестер Света Энн.
   Верна, посерев, закрыла глаза.
   – Полагаю, раз уж я могу убить ребенка, – неумолимо продолжила Кэлен, – то вполне могу отдать тебе приказ применить это стекло против монстров, использовавших этого ребенка как оружие. Я дала клятву: никакой пощады. И я не шутила.
   Эди положила руку на плечо Кэлен.
   – Кэлен, – ласково заговорила Верна, – мне понятий твои чувства. Меня Энн тоже использовала, и я не понимала, почему. Я думала, что она использует всех и каждого ради своих целей. Некоторое время я считала ее мерзкой личностью. У тебя есть все основания думать так же.
   – Но я не права, так. Верна? Ты это хотела добавить? На твоем месте я не была бы так в этом уверена. Это не тебе пришлось убить сегодня маленького мальчика.
   Верна сочувственно кивнула, но спорить не стала.
   – Эди, ты можешь чем-нибудь помочь той женщине, что случайно ослепла? – спросила Кэлен. – Может быть, – ты сможешь что-нибудь сделать?
   – Это быть неплохая мысль, – кивнула Эди. – Верна, отведи меня к ней. Посмотрим, что можно предпринять.
   Обе женщины направились к выходу из палатки, но Кэлен, склонив голову набок, спросила:
   – Слышите это?
   – Горн? – спросила Верна.
   – Да. Похоже на тревогу.
   Верна сосредоточенно прищурилась. Чуть склонив голову набок, она внимательно прислушалась.
   – Да, звучит как сигнал тревоги, – наконец вынесла она вердикт. – Но никаких следов магии в звуке. Противник чисто так делает. Пытается заставить нас среагировать на ложную тревогу. В последнее время это случается все чаще и чище.
   Кэлен нахмурилась.
   – Да? А почему?
   – Почему... что? Кэлен встала.
   – Если мы знаем, что это ложная тревога и это не срабатывает, то почему Орден продолжает это делать, да еще все чаще? Это кажется бессмыслицей.
   Верна оглядела палатку, словно тщетно пытаясь найти ответ.
   – Ну, не знаю. Представления не имею. Я не специалист военной тактике.
   – Может, это разведчики возвращаются? – Кара собралась выйти.
   Кэлен прислушалась. Слышался конский топот, но в этом не было ничего особенного. Возможно, как сказала Кара, это разведчики возвращаются. Но судя по грохоту подков. Приближающиеся кони – крупные.
   Она услышала вопль. И тут же раздался звон стали и крики боли.
   Рванувшись из-за стола, Кэлен на ходу выхватила галеанский королевский меч. Но прежде чем хоть кто-нибудь из них успел выскочить наружу, палатка резко качнулась – что-то влетело в стенку. На миг палатка застыла под каким-то немыслимым углом, затем наконечники копий прорвали ткань. палатка обрушилась.
   Тяжелая ткань придавила Кэлен к земле. Она не могла найти, за что ухватиться – палатка поползла, увлекая ее за собой. Прогрохотали подковы, вколачиваясь в землю рядом с ее головой.
   Она чувствовала запах масла из лампы. Масло и ткань палатки вспыхнули. Кэлен закашлялась от дыма. Она слышала треск огня. Но ничего не видела. Она оказалась в ловушке, запутавшись в палатке, которую волочили по земле.

Глава 37

   Кэлен, плотно упакованная в жесткий холст, ничего не видела. Она кашляла и отплевывалась, горький дым жег легкие. Она отчаянно дергала и тянула холстину, пытаясь выпутаться, но ничего не получалось. Ке, спеленатую по рукам и ногам, волокло по земле. Жар на лице поверг в панику. Забыв об усталости, она бешено лягалась и извивалась, ловя воздух ртом.
   – Где ты?
   Голос Кары. Где-то близко, словно и ее тоже тащит вместе с палаткой, и она тоже отчаянно сражается за жизнь. Кара была не настолько глупа, чтобы звать ее по имени или по титулу, зная, что их окружает враг. Оставалось надеяться, что Верне тоже хватит ума держать язык за зубами.
   – Здесь! – заорала Кэлен в ответ.
   Меч Кэлен оказался плотно прижат к ноге тканью палатки. Она исхитрилась вывернуть левую руку, добралась до кинжала за поясом и вытащила его. Ей пришлось отвернуть лицо от огня. Вонючая дымная тьма наводила ужас.
   С яростной решимостью Кэлен вспорола холст палатки. И в этот момент палатка ударилась обо что-то, и их подбросило в воздух. От жесткого приземления у Кэлен перехватило дыхание. Втянув воздух, она наглоталась удушающего дыма. Палатка вокруг вспыхнула вся, и Кэлен снова яростно полоснула кинжалом по ткани.
   – Я не могу... – снова заорала она Каре. Палатка ударилась обо что-то твердое. Плечо Кэлен влетело во что-то жесткое, смахивающее на пень, и ее перебросило через это препятствие. Не будь на Кэлен доспехов, она наверняка сломала бы плечо. Рухнув на землю с другой стороны препятствия, Кэлен вывалилась из палатки в снег. Она расставила руки, чтобы не покатиться по снегу.
   Она увидела, как генерал Мейфферт, схватив за кольчугу, сдернул с коня вражеского кавалериста, волочившего за собой ее палатку. Глаза имперца сверкнули из-под длинных лоснящихся кудрей. У него не было верхнего зуба. Имперец кинулся на генерала и лишился и головы тоже.
   Имперские кавалеристы атаковали д'харианцев, пытавшихся одновременно и отбиться, и вскочить на лошадей. Один из боевых коней полетел на Кэлен. Всадник подался вперед, размахивая молотом. Кэлен убрала и меч, и кинжал. Она схватила копье, которым первый имперец волок ее палатку. Она еле-еле успела вогнать древко копья в промерзшую почву – конь налетел грудью на острие.
   Ухмыляющийся имперец с молотом соскочил с зашатавшегося коня и извлек левой рукой меч. Кэлен не стала дожидаться продолжения. Пока он спрыгивал на землю, она, крутанувшись, выхватила свой меч и с размаха рубанула его по левой щеке.
   Не задерживаясь, она нырнула под брюхо другого коня, парировав выпад всадника, вынырнула с другой стороны и дважды рубанула его по ноге, затем развернулась как раз вовремя, чтобы вогнать клинок в грудь еще одного коня, пытавшегося впечатать ее в бок первого. Кэлен едва успела выдернуть меч, как огромный жеребец рухнул на землю. Нога всадника оказалась зажатой телом павшей лошади, и имперец не мог защищаться. Кэлен не преминула воспользоваться моментом.
   На некоторое время пространство вокруг оказалось свободным, и Кэлен смогла оглянуться на палатку – около нее стоял на коленях генерал Мейфферт, он отчаянно пытался разорвать холстину и веревки. Мимо пролетели очередные имперские кавалеристы, грозя затоптать все еще не выпутавшихся из палатки Верну, Эди и Кару. Что ж, по крайней мере горящий кусок ткани уже оторвался.
   Кэлен принялась помогать генералу резать и рвать холст. Наконец им удалось распороть толстую ткань, высвободив Верну с Эди. Обеих женщин замотало вместе, чуть ли не в объятиях друг друга. У Эди голова была в крови, но она оттолкнула заботливую руку Кэлен. Высвобожденная из кокона Верна, пошатываясь, встала на ноги.
   Кэлен помогла Эди встать. Ссадина над бровью старой колдуньи вроде бы опасности не представляла. Генерал Мейфферт продолжал отчаянно рвать ткань палатки. Где-то там, внутри, все еще оставалась Кара, но ее больше не было слышно.
   Кэлен схватила Верну за руку.
   – Я думала, это ложная тревога!
   – Так и было! – заявила Верна. – Совершенно очевидно, что они нас обманули!
   Вокруг них солдаты отчаянно дрались с кавалеристами Ордена. С яростными воплями д'харианцы кидались в драку. Крики боли мешались с отрывистыми выкриками команд. Всадники выстраивались для атаки.
   Имперцы поджигали фургоны, палатки и припасы, топтали палатки с людьми. Они держались по двое, отсекали солдат от группы, рубили и устремлялись к следующей жертве.
   Они явно переняли тактику самих д'харианцев. Делали то, чему их обучила Кэлен.
   Какой-то имперец с воинственным криком кинулся к ней, размахивая палицей с окровавленными шипами. Кэлен молниеносным ударом смахнула ему руку. Имперец застыл, изумленно вытаращившись на нее. Кэлен мгновенно вогнала клинок ему в живот и провернула. И тут же потеряла к нему интерес. Имперец рухнул в огонь. Его вопли растворились в общем крике.
   Кэлен снова опустилась на колени, чтобы помочь Мейфферту высвободить Кару. Он наконец нашел ее к куче холста и веревок. Время от времени один из них отвлекался, чтобы отбить очередное нападение. Кэлен видела торчащие из-под холстины красные сапоги Кары, но ноги ее не шевелились.
   Ткань палатки туго спеленала Кару. Совместными усилиями Кэлен с генералом сумели наконец высвободить Кару. Приподняв голову, Морд-Сит застонала. Она была оглушена и никак не могла очухаться. Кэлен обнаружила у нее на голове шишку, но крови не было.
   Кара попыталась сесть. Кэлен заставила ее лечь обратно.
   – Не двигайся. Полежи немного.
   Кэлен огляделась по сторонам и увидела, как стоящая поблизости Верна убивает имперцев, либо волшебным огнем вышибая из седла, либо сотканными из воздуха лезвиями разрезая пополам. Поскольку противник магов с собой в набег не взял, то защищать их было некому, а броня от магии не защита.
   Окликнув Верну, Кэлен позвала ее на помощь. Схватив аббатису за плечо, Кэлен пригнула ее поближе и заговорила на ухо, чтобы ее было слышно за шумом битвы.
   – Посмотри, как она. Помоги ей.
   Верна, кивнув, занялась Карой, а Кэлен с генералом встали, приготовившись отбить очередную кавалерийскую атаку. Подлетел, размахивая копьем, имперец, Мейфферт уклонился от удара, затем подскочил к лошади, ухватился за луку седла и вогнал меч всаднику в живот. Генерал выдернул меч, сгреб имперца за волосы и выкинул из седла. Умирающий имперец свалился на землю, а генерал вскочил в седло вместо него. Кэлен схватила копье убитого кавалериста.
   Здоровенный д'харианский генерал развернул коня, преграждая путь вражеским всадникам и закрывая собой Верну и Кару. Кэлен убрала меч и взяла копье на изготовку. Копье – куда более эффективное оружие против боевых коней. Лошади – даже хорошо обученные боевые кони – не больно-то любят получать копьем в грудь. Многие считают коней всего лишь глупой скотиной, но лошади достаточно сообразительны, чтобы понять, что им вовсе не хочется кидаться на острые копья, и реагируют соответственно.
   Кони вставали на дыбы и отступали, когда Кэлен тыкала в них острием копья, всадники зачастую не могли удержаться в седле. Многие калечились при падении, остальных кромсали на куски разъяренные д'харианцы.
   Сидя на имперском боевом жеребце генерал Мейфферт приказал занять линию обороны. Расставив солдат по местам он помчался вперед, выкрикивая на ходу приказы. Он не сказал своим людям, кого им следует защищать, дабы не выдать противнику Кэлен, но те быстро поняли, что от них требуется. Д'харианцы похватали вражеские копья или подбегали со своими собственными пиками, и вскоре выстроилась ощетинившаяся копьями и пиками стена – смертельно опасное препятствие для приближавшейся кавалерии.
   Кэлен, выкрикивая приказы солдатам, стоящим с другой стороны, присоединилась к рядам защитников, приказав занять позицию, чтобы блокировать примерно двести имперских кавалеристов, пытавшихся прорваться и уйти. Хоть враг и пытался повторить налеты, предпринятые д'харианской кавалерией на лагерь Имперского Ордена, но Кэлен вовсе не собиралась дать им возможность удачно провернуть это дело. Она твердо вознамерилась сорвать им удовольствие.
   Вражеские кони встали на дыбы, напоровшись на линию копий. Возникшие за спиной имперцев солдаты обрушили на них град стрел. Д'харианцы стаскивали загнанных в ловушку всадников с коней и безжалостно рубили.
   – Чтобы ни один не ушел из лагеря живым! – заорала Кэлен. – Никакой пощады!
   – Никакой пощады! – заревели в ответ д'харианцы. Противник, столь самоуверенно и нагло налетевший на лагерь, теперь представлял собой жалкую кучку охваченных паникой людей, которых рубили разъяренные д'харианцы.
   Теперь, когда оборонительная линия была выстроена и солдаты с копьями и пиками зажали имперцев в тиски, Кэлен оставила их и помчалась назад сквозь огонь и дым к Берне, Каре и Эди. Ей приходилось перепрыгивать через раненых, как своих, так и врагов. Поверженные враги, те, у кого еще оставался боевой запал, хватали ее за лодыжки. Пришлось нескольких зарубить. Внезапно возникавших на пути недобитых имперцев она прикончила не останавливаясь.
   Враги знали, кто она такая. Джегань видел ее, и наверняка описал своим людям Мать-Исповедницу. Кален нисколько не сомневалась, что за ее голову назначена немалая награда.
   Казалось, имперцы снуют по всему лагерю. Она сомневалась, что среди атакующих есть пехотинцы. Скорее всего это потерявшие своих коней кавалеристы. Лошадь зачастую куда более легкая мишень для стрел и пик, чем человек. В надвигающейся темноте было трудно отличить вражеских солдат. Они вполне могли рыскать по лагерю в поисках ценной добычи – вроде офицеров или даже самой Матери-Исповедницы.
   Когда тайно снующие имперцы замечали пробиравшуюся среди хаоса Кэлен, они выскакивали из укрытий и сломя голову неслись за ней. На других она налетела сама, застав врасплох. Памятуя не только уроки отца, но и предупреждения Ричарда, Кэлен безжалостно рубила их, не давая ни роздыха, ни шанса.
   Полученные от отца уроки оказались отличной базой для эзотерических тактических принципов боя, которым обучил ее Ричард, когда Кэлен выздоравливала в горах Хартленда. Тогда его способ ведения боя казался ей очень странным, сейчас же – вполне естественным. Как легкая лошадь маневренней тяжелого боевого коня, так и легкий вес стал для Кэлен преимуществом. Ей не нужна была масса, потому что она попросту не рубилась в традиционной манере, как они ожидали. Она, как колибри, порхала вне пределов досягаемости, проскальзывая между их могучими выпадами и убивая врага быстро и наверняка.
   Такая манера боя не очень совпадала с тем, чему учил ее отец, но отлично ей подходила. Ричард обучил ее не мечом; а ивовым прутиком, ехидной улыбкой и опасным блеском своих серых глаз. И теперь привязанный за спиной меч Ричарда был вечным напоминанием об этих веселых уроках, которые были не только постоянными, но и смертельно серьезными.
   Кэлен наконец добралась до того места, где Верна склонилась над Карой. Генерала поблизости не было. Кэлен схватила Верну за рукав.
   – Ну как она?
   – Ее вырвало, и вроде бы стало легче. Скорее всего какое-то время у нее будет кружиться голова, но в остальном, по-моему, все в порядке.
   – У нее крепкий череп, – заметила Эди. – Он не треснул, но ей надо некоторое время полежать. По крайне мере пока голова не перестанет кружиться.
   Руки Кары задвигались, словно она никак не могла нащупать твердую почву. Несмотря на столь плачевное состояние, она отчаянно ругалась, отпихивала аббатису и норовила сесть. Кэлен, присев на корточки, прижала Кару к земле.
   – Кара, я здесь. Я в порядке. Полежи спокойно несколько минут.
   – Я хочу наподдать им!
   – Позже. Не волнуйся, у тебя еще будет шанс. – Кэлен заметила, что со лба Эди стерли кровь. – Эди, как ты? Как твоя голова?
   – Ба! – отмахнулась старая колдунья. – Я в порядке. Мой череп крепче, чем у Кары.
   Солдаты образовали вокруг них прочную защитную стену. Верна с Эди и Кэлен, сидящая на корточках подле Кары, посматривали по сторонам, но, похоже, бой в непосредственной близости от них закончился. Хотя кое-где стычки и продолжались, женщины были пока что в относительной безопасности за плотной стеной д'харианцев.
   Наконец вернулся генерал Мейфферт. Он проскакал сквозь строй расступившихся солдат, спрыгнул с трофейного боевого коня, который тут же, возмущенно заржав, умчался прочь. Молодой д'харианский генерал присел возле Кары. Тяжело дыша, он заговорил:
   – Я проверял передовые позиции. Это рейд, вроде тех, что мы сами предпринимали против них. Углядев Мать-Исповедницу, они направили всех своих на этот участок, так что основной урон именно здесь.
   – Почему мы об этом не знали? – спросила Кэлен. – Что не так с сигналами тревоги?
   – Точно не скажу, – покачал головой Мейфферт, все еще пытаясь отдышаться. – Зедд считает, что они вычислили наши коды: когда наши затрубили тревогу, имперцы, применив магию Ущерба, нейтрализовали звук, с помощью которого наши волшебники определяют подлинность сигнала.
   Кэлен вздохнула. Наконец-то все встало на свои места.
   – Вот почему было так много ложных тревог. Они дурили нам голову, чтобы мы привыкли и перестали реагировать. А когда они действительно пошли в атаку, мы и внимания не обратили, посчитав сигналы очередной ложной тревогой.
   – Думаю, вы правы. – Генерал с досадой сжал кулак. Поглядев вниз, он увидел, что Кара грозно смотрит на него. – Кара. Ты в порядке? Я так... То есть мы думали, что ты сильно пострадала.
   – Нет, – ответила она, одарив ледяным взглядом Верну с Кэлен, которые прижимали ее плечи к земле. – Я просто подумала, что ты и сам справишься, и решила немного вздремнуть.
   Генерал Мейфферт улыбнулся ей, но, сразу помрачнев, повернулся к Кэлен.
   – Дело принимает скверный оборот. Эта кавалерийская атака – лишь отвлекающий маневр. Не сомневаюсь, они надеялись, если получится, покончить с вами, но вообще-то их целью было заставить нас подумать, что это всего лишь рейд.