Гудкайнд Терри. Шестое правило волшебника, или Вера павших

   И тут вся толпа перед площадью оглушительно взревела.
   А потом дружно ломанулась вперед. Потрясая кулаками, человеческая лавина с яростными криками устремилась на площадь. Им навстречу двинулись ряды вооруженных гвардейцев. Толпа-смела их, даже не заметив.
   Никки завопила во всю силу легких, пытаясь привлечь внимание Ричарда, но ее голос утонул в оглушительном гвалте.

Глава 68

   Ричард не знал, что поразило его больше: руины изваянной им статуи или зрелище толпы, несущейся вверх по ступеням после объявления Виктором себя свободным человеком.
   Толпа без малейшей задержки смела выдвинувшуюся ей навстречу вооруженную гвардию. Хотя были и раненые, и убитые. Но тела упавших затоптали напиравшие люди. Идущие впереди не могли остановиться при всем желании: напор многотысячной толпы вынуждал их идти вперед. Но они и не хотели останавливаться. Рев стоял оглушающий.
   Братья запаниковали. И стоящие в задних рядах чиновники тоже. Несколько тысяч вооруженных гвардейцев тоже впали в панику. В одночасье мир перевернулся: подавляющая власть Ордена рухнула, и собравшиеся на площади люди превратились в отдельных, самостоятельных индивидуумов.
   Ричард хотел добраться до брата Нарева. Но вместо этого увидел, как к нему несутся вооруженные люди. Увернувшись, он вогнал кирку в грудь налетевшего на него гвардейца С мечом. Нападавший рухнул, и Ричард, выхватив у него меч, . сам тут же превратился в смертоносный вихрь.
   Небольшая группка гвардейцев сочла своим долгом защищать братьев. Ричард обрушился на них, и каждый его удар не пропал даром. Каждый удар мечом уносил жизнь.
   Но вовсе не гвардейцы были основной целью Ричарда. Если ему предстоит потерять все, то он желал взамен голову Нарева. Прорываясь сквозь толпу, он нигде не мог обнаружить брата Нарева.
   Из толпы вынырнул Виктор, волоча за волосы одного из братьев. Еще несколько человек помогали ему. В глазах кузнеца горел огонь, способный расплавить железо. Глаза брата закатились, будто его как следует треснули по голове и он никак не очухается.
   – Ричард! – вскричал кузнец. Те, кто вместе с кузнецом тащили брата, столпились вокруг Ричарда, образовав плотное кольцо.
   – Что нам с ним делать? – спросил один из них.
   Ричард оглядел толпу. И увидел знакомые по стройке лица.
   Среди них Приску и Ицхака.
   – Почему вы меня спрашиваете? Это ведь ваше восстание. – Он вызывающе поглядел им в глаза. – Что, по-вашему, следует с ним сделать?
   – Это ты нам скажи, Ричард, – ответил один из скульпторов.
   Ричард покачал головой.
   – Нет. Это вы мне скажите, что намерены с ним сделать. Но вам следует знать, что этот человек – волшебник. Когда он очухается, то начнет убивать. Речь идет о жизни и смерти, ему это отлично известно. А вам? Речь ведь о ваших жизнях. И вам решать, что делать, а не мне.
   – На сей раз мы хотим, чтобы ты был с нами, Ричард, – прокричал Приска. – Но если ты по-прежнему не захочешь Присоединиться к нам, то мы пойдем дальше без тебя! Это наше восстание, мы боремся за наши жизни. Вот как все будет!
   Мужчины, потрясая кулаками, криками выразили свое одобрение.
   Виктор прижал оглушенного брата к груди и свернул ему шею. Позвоночник с треском сломался, и обмякшее тело скользнуло на землю.
   – Вот, что мы собирались с ним сделать! – проговорил
   Виктор.
   Ричард, улыбаясь, протянул руку.
   – Всегда рад повстречать свободного человека. – Они обменялись крепким рукопожатием. Ричард пристально поглядел Виктору в глаза. – Я – Ричард Рал.
   Виктор моргнул. А затем раскатисто захохотал. Другой рукой он хлопнул Ричарда по плечу.
   – Ну конечно! Все мы – Ричарды Ралы. На мгновение ты меня подловил, Ричард! Правда-правда!
   Давление толпы оттеснило их к колоннам. Наклонившись, Ричард схватил мертвого брата за рясу и поволок за собой. Массивные каменные стены и мраморные колонны давали хоть какую-то защиту от беснующейся толпы.
   Земля содрогнулась. Ударившая снаружи молния пробила дыру в стене. Тьму прорезал свет. В воздухе полетели обломки камня. Попадали десятки окровавленных людей.
   – Что это?! – проревел Виктор, перекрывая вопли, стоны и грохот взрыва.
   Игнорируя опасность, толпа продолжала надвигаться на своих поработителей. По тому месту, где стояла статуя, прокатились толпы, взметая мраморные осколки. Люди целовали пальцы и на ходу, касались этими пальцами слов, выгравированных на упавшем бронзовом кольце. Все они выбрали жизнь.
   Толпа захватила нескольких братьев и чиновников и принялась забивать их до смерти мраморными кусками статуи.
   – Брат Нарев – колдун, – пояснил Ричард. – Виктор, ты со своими людьми должен взять толпу под контроль. Нарев может прибегнуть к магии. Я понимаю желание людей стать свободными, но будет много убитых и раненых, если не возьмем все это под свой контроль.
   – Понял, – кивнул Виктор, не давая напирающей толпе потащить его за собой.
   Некоторые из мужчин, окруживших Ричарда защитным кольцом, услышав его слова, согласно закивали. И в толпе зазвучали команды, призывающие выступать организованно. Эти люди хотели победить. Они желали добиться своей цели и поэтому поняли разумность отдаваемых приказов. К тому же многие из них привыкли управлять большими рабочими подразделениями. И умели организовывать людей. Ричард начал стаскивать рясу с мертвого брата.
   – Твои люди должны держать людей подальше от дворца. Там Нарев. И всякий, кто отважится войти туда, рискует стать покойником. Не пускай людей внутрь. Поскольку там братья, то дворец – смертельная ловушка.
   – Понял, – кивнул Виктор.
   – Мы не дадим им войти, – поддержали его остальные. Ричард начал натягивать через голову рясу мертвого брата. Виктор схватил его за руку.
   – Что ты делаешь?
   Ричард просунул голову в горловину рясы.
   – Иду внутрь. Во тьму. Нарев примет меня за брата, и я смогу таким образом подобраться к нему поближе. Он сунул меч под рясу, прикрывая рукой рукоять. – Не пускай туда людей – Нарев владеет опасной магией. Я должен остановить его.
   – Ты там сам поосторожней, – посоветовал Виктор.
   Взявшие на себя командование начали рассасываться в разные стороны, убеждая толпу подчиняться приказам. Некоторые подчинились, и, глядя на них, начали выполнять команды и другие. Поскольку все захваченные чиновники были уже мертвы, толпа медленно начала успокаиваться, и очень вовремя. Напор огромной толпы был опасен для всех.
   Проходящие мимо люди плакали, поднимая оставшиеся от статуи обломки, и прижимали к груди эти кусочки свободы и красоты, двигались дальше, уступая место идущим следом. Это были люди, которым предложили жизнь, и они сделали свой выбор. Они доказали, что достойны свободы.
   Виктор увидел, чем занимается народ.
   – Ричард... Мне очень жаль...
   На площади прогремел взрыв, уложив наповал добрую сотню людей. Взрыв был такой силы, что разрывал тела на куски. Рухнула огромная каменная колонна, погребая под собой людей, которые из-за напора толпы не могли вовремя отскочить.
   – Позже! – проорал Ричард, перекрывая шум. – Я должен добраться до Нарева! Не пускай никого во дворец! Там их ждет лишь смерть!
   Кивнув, Виктор вместе с несколькими друзьями умчался, чтобы взять ситуацию под контроль.
   Ричард, оставив позади гвалт и суету, шагнул в открытый между колоннами вход... во тьму.
   Внутри тянулись мили коридоров, иногда ему преграждали путь завалы из мертвых тел. В первый прорыв, когда люди хлынули на площадь, некоторые погнались за чиновниками и братьями по дворцовым лабиринтам. И многие оказались достаточно невезучими, чтобы напороться на брата Нарева. А теперь тихо пробиравшемуся по черным коридорам Ричарду ноздри заполнял запах сгоревшей плоти.
   Ричард был лесным проводником задолго до того, как стал Искателем, не говоря уж о Магистре Рале. И темнота была для него родной стихией. Мысленно он собирал эту тьму вокруг себя.
   Внутри этих массивных стен, под толстыми перекрытиями, благодаря полам из наборного паркета и гладкой крыше наверху шум восставшей толпы казался отдаленным приглушенным гулом. Сквозь недоделанные дверные проемы в помещения, еще не имеющие крыши или потолков, пробивался лунный свет. Изменчивый свет луны создавал паутину теней, усиливающих ощущение опасности.
   По пути Ричарду попалась пожилая женщина, истекающая кровью в коридоре. Она всхлипывала от боли. Опустившись на колено, он ласково коснулся ее плеча, не отрывая внимательного взгляда от темного коридора впереди и чернеющих по обеим сторонам ниш.
   Он чувствовал, как женщина дрожит.
   – Куда вас ранило? – шепотом спросил он. Он отбросил капюшон, чтобы при пробивающемся сквозь недоделанные перекрытия лунном свете она смогла разглядеть его лицо. – Я Ричард.
   На лице женщины появилась улыбка узнавания.
   – В ногу, – ответила она.
   Женщина задрала платье. В неверном свете Ричард разглядел темную рану прямо под коленом. Мечом срезал кусок подола ее платья, чтобы перевязать рану.
   – Я хочу жить. Я хотела помочь. – Она взяла лоскут материи и оттолкнула его руки, – Спасибо, что отрезал лоскут. Теперь я сама справлюсь. – Схватив за балахон, она подтянула его поближе. – Своей скульптурой ты показал нам, что такое настоящая жизнь. Спасибо тебе!
   Ричард, улыбнувшись, сжал ей плечо.
   – Я пыталась добраться до этого таракана. Ты сделаешь это?
   Ричард, поцеловав палец, коснулся ее лба.
   – Сделаю. Перебинтуйте себе ногу и лежите тихо, пока мы не овладеем ситуацией. А потом пришлем сюда людей на помощь.
   Ричард снова двинулся вперед. Издалека доносились крики ярости и боли. Удравшие в лабиринты бесконечного дворца гвардейцы сражались с погнавшимися за ними людьми.
   Ричард углядел затаившегося за углом дрожащего послушника. Тоже изображая послушника, Ричард надвинул капюшон и направился к орденцу. Тот явно обрадовался товарищу.
   – Ты кто? – шепотом поинтересовался он и зажег в ладони небольшой волшебный огонек.
   – Справедливость, – ответил Ричард, глядя в расширившиеся глаза, и вогнал клинок прямо в сердце врага. Высвободив меч, Ричард снова спрятал клинок. Никки наверняка отомстит. Но с этим, похоже, он ничего не может поделать. Никки неоднократно разъясняла Ричарду, что выбора у него нет. Он обречен как минимум не путаться у Ордена под ногами. Если бы только существовал способ заставить Никки увидеть истину, вынудить ее помочь ему! Иногда выражение ее голубых глаз казалось поразительно близким к пониманию. Он знал, что Никки неравнодушна к нему. Ему хотелось воспользоваться этим ее отношением, чтобы заставить ее увидеть реальность, помочь ему, чтобы она сбросила свои оковы, но он не знал, как это сделать.
   Услышав топот бегущих гвардейцев, Ричард отступил в черноту одной из комнат. Когда гвардейцы свернули в коридор, он выхватил меч. Едва они приблизились, он выскочил из дверей и снес первому голову. Второй сделал выпад, промахнулся и занес меч для следующего удара. Ричард вогнал меч ему в живот. Раненый гвардеец завалился на спину, соскользнув с пронзившего его клинка. Прежде чем Ричард успел его прикончить, в коридор вывалились еще люди. Гвардеец с пропоротыми кишками больше не представлял проблемы. Ему предстоит много часов мучительной агонии.
   Ричард снова отступил в темный проем, заманивая гвардейцев за собой. Он замер в темноте, и солдаты, тяжело дыша, влетели за ним следом. Под их сапогами скрипел мусор, и Ричард, ориентируясь лишь по звуку, перебил их всех. Шесть человек полегли в темной комнате прежде, чем остальные удрали.
   Ричард побежал на звук взрывов. Каждый взрыв сопровождался огненным заревом, озарявшем темные коридоры, и Ричарду приходилось прикрывать глаза, чтобы не потерять ночного зрения. Когда ослепительное сияние затухало, он продолжал быстро продвигаться в том направлении, откуда оно исходило.
   Коридоры во дворце тянулись на многие мили. Некоторые выходили на площадки, где еще ничего не было построено. Другие шли вдоль стен без потолков. Но некоторые коридоры походили на черные ущелья, прикрытые либо потолком, либо крышей. Ричард спускался по ступенькам во тьму, в нижние помещения дворца, на рев волшебного огня.
   Внизу, под основным зданием, пролегала паутина смежных помещений, сотканная из путаной цепочки комнат и узких коридоров. Пробираясь по лабиринту темных комнат, пролезая через дыры в недоделанных стенах и пустые дверные проемы, Ричард неожиданно налетел на вооруженного мечом человека в плаще. Он знал, что никто из его людей не вооружен.
   Человек обернулся с мечом на изготовку, но, поскольку
   Ричард был в балахоне, он понимал, что этот человек может оказаться вовсе не врагом.
   В проблеске лунного света Ричард вдруг узрел рукоятку
   Меча Истины за плечом незнакомца. Кэлен!
   Он в шоке застыл. Она же видела лишь стоящую в лунном свете фигуру в коричневой рясе – послушника. Клобук скрывал его лицо.
   И в то же мгновение, прежде чем он успел окликнуть Кэлен, Ричард увидел позади нее кого-то, бегущего в их сторону. Никки.
   За доли секунды Ричард вдруг понял, что ему делать. Это его единственный шанс – единственный шанс Кэлен – освободиться.
   В это мгновение кристальной ясности его окатила волна ужаса. Он не знал, сможет ли осуществить задуманное.
   Но он должен. Выхватив меч, Ричард парировал выпад Кэлен.
   А потом атаковал ее.
   Он нападал на нее с контролируемой силой, чтобы ненароком не поранить. Он знал ее манеру сражаться. Знал, потому что сам обучил ее. И изображал неловкого, но удачливого противника.
   Никки приближалась.
   Ричард не мог надолго затягивать это дело. Время должно быть рассчитано тютелька в тютельку. Он дождался момента, когда Кэлен немного потеряла равновесие, а затем нанес мощный удар по ее мечу возле эфеса. Она вскрикнула, когда меч вылетел у нее из рук, а саму ее от удара развернуло, как
   Ричард и рассчитывал.
   Кэлен не колебалась ни секунды. Мгновенно, не замедляя разворота, она выхватила Меч Истины. Воздух зазвенел так хорошо ему знакомым уникальным звоном.
   Кэлен резко крутанулась с мечом наготове. На долю секунды он увидел в ее глазах жуткую всепоглощающую ярость. Было больно видеть это выражение в прекрасных зеленых глазах Кэлен. Он знал, что меч делает с человеком.
   Ричард ушел в свой собственный внутренний мир. Он знал, что ему делать. Он не испытывал никаких эмоций. Он парировал удар, направляя выпад туда, куда хотел, чтобы она направила клинок. Ему было необходимо вынудить ее ударить именно туда, если будет хоть малейший шанс.
   Стиснув зубы, Кэлен направила меч в то место, которое он специально приоткрыл для нее.
   Кэлен пребывала в царстве неконтролируемой ярости. В то мгновение, как она взялась за рукоятку. Меч Истины наполнил ее клокочущей яростью. Ничто в мире не было приятней чувства, что вот сейчас она убьет им. И Меч тоже требовал крови.
   Эти люди захватили Ричарда. Эти братья исковеркали им с Ричардом жизнь. Эти люди подослали убийц к Уоррену.
   И вот теперь она прикончит одного из них.
   Она завизжала, делая выпад, завизжала от ярости и от жажды крови. Как чудесно иметь под рукой отличный объект, на который можно выплеснуть эту ярость.
   Он допустил ошибку – приоткрылся. Не колеблясь, она с холодной яростью нанесла колющий удар.
   Он попался.
   Ричард почувствовал, как меч вонзился в него. Ощущения оказались совсем не те, что он ожидал. Это больше походило на могучий удар киркой по статуе.
   Его рот раскрылся. Теперь пора. Он должен остановить ее. Не дать нанести еще больший ущерб. Он должен сделать это немедленно. Если она вонзит меч глубже, вспорет ему живот еще сильней, Никки не сможет вылечить его. Она способна излечить максимум уже имеющееся у него ранение.
   А чтобы вылечить его, Никки, понадобится все ее могущество, и для этого ей придется снять с Кэлен заклинание.
   Ричард полагал, что он достаточно ей небезразличен, чтобы Никки пошла на это.
   Он никак не мог закрыть рот, ощущая как меч продолжает все глубже вонзаться в него. Шок был чудовищным. Хоть Ричард и ожидал этого, все равно это казалось нереальным. Все равно застало его врасплох.
   Он должен сказать ей, что это он. Остановить.
   Надо хотя бы окликнуть ее по имени, чтобы она остановилась, пока не успела нанести еще больших повреждений.
   Его рот оставался открытым.
   У него перехватило дыхание.
   Он не мог выговорить ее имени.
   В процессе отчаянных поисков Ричарда Никки увидела двух сражающихся людей. Один их них – послушник. Второго она не узнала, хотя во всей этой сцене было что-то весьма тревожащее. Никки ощутила некое покалывание. Ощущение было странно знакомым, но, пребывая в полном эмоциональном смятении, она никак не могла сообразить, что это.
   До дерущихся было еще довольно далеко.
   Человек в плаще лишился меча. Похоже, послушник одержал верх. Никки хотелось помочь. Но как? Она должна отыскать Ричарда. Кто-то сказал, что его видели входящим во дворец. Она должна найти его.
   Никки побежала к дерущимся. Человек выхватил второй меч, привязанный у него за плечом. Странное ощущение охватило Никки. Что-то было ужасно неправильно, но она не понимала что.
   А потом она увидела, как послушник допустил ошибку.
   Никки остановилась.
   С воплем дикой ярости человек в плаще вогнал меч в живот послушника.
   От удара послушник сделал шаг назад, и луч лунного света упал ему на прикрытое клобуком лицо.
   И тут к Никки пришел ужас понимания. Глаза ее расширились и она закричала.
   – Кэлен. Остановись.
   От изумления у Кэлен глаза полезли на лоб. При свете луны она увидела его лицо. И в то же мгновение Ричард услышал крик Никки.
   Кэлен, словно пораженная молнией, отшатнулась, выпустив из руки Меч Истины.
   И с криком ужаса опрокинулась на спину.
   Ричард схватился за клинок меча, своего меча, чтобы тот под собственным весом не распорол ему живот еще сильней. Она вогнала его в него чуть ли не по самую гарду. Теплая кровь стекала с клинка ему на руки.
   – Ричард! – закричала Кэлен. – Не-ет! Не-ет! Ричард почувствовал, как колени ударились о каменный пол. И удивился, что не стало больней. Должно быть, шок затуманил восприятие. Думать было трудно. Он старался не, упасть ничком, не упасть на меч и не вогнать его еще глубже в кишки. Комната кружилась.
   – Вытащи его, – прошептал он.
   Он хотел, чтобы меч извлекли. Словно это помогло бы. Он хотел, чтобы эту жуткую штуковину вытащили из него. Он ощущал внутри себя его острые края и чувствовал, как од торчит из спины.
   Кэлен, едва не в истерике, подползла, чтобы выполнить; его просьбу. Ричард увидел выпрыгнувшую из темноты Кару. Морд-Сит придержала его за плечи, а Кэлен резким и быстрым паническим движением вытащила меч, словно надеялась, что этим действием сможет каким-то образом исправить то, что натворила.
   – Что произошло? – вскричала Кара. – Что ты натворила?
   Мир крутился и вертелся. Ричард чувствовал, как под ним растекается теплая кровавая лужа. Он всем весом оперся на Кару.
   Кэлен подползла ближе.
   – Ричард! Ох, добрые духи! Нет! Этого не может быть! – Слезы заливали ее прекрасное лицо. Он не понимал, как она тут оказалась. Почему она в Древнем мире? И что делает в императорском дворце?
   Глядя на нее, Ричард не мог удержаться от улыбки. Интересно, видела ли она изваянную им статую, прежде чем он ее уничтожил?
   Не допустил ли он непоправимой ошибки? Нет, это единственный шанс для Кэлен освободиться. Его единственный шанс разрушить наложенное Никки заклятие. Никки все еще бежала к ним.
   – Помоги мне, Никки! – позвал ее Ричард. Но голос его звучал чуть громче шепота. – Только ты можешь меня спасти, Никки. Пожалуйста.
   Никогда в жизни Никки не бегала так быстро. Она была объята глубоким ужасом. Это – чудовищная ошибка. Вообще все это такая чудовищная ошибка! Никки принесла им обоим так много боли! Это все ее вина.
   Даже пребывая в полном шоке, Никки отчетливо понимала, что должна сделать.
   Она может вылечить его. Кэлен здесь. Никки не имела ни малейшего представления почему или каким образом Кэлен оказалась тут, но она тут. А раз Кэлен здесь, то Никки могла снять заклятие. А как только заклятие будет снято, Никки сможет воспользоваться своим даром. И вылечит Ричарда. Все хорошо. Она может спасти его. Все будет в порядке. Она все поправит. Она может.
   Для разнообразия она может сделать что-то правильное и помочь – действительно помочь. Может помочь им обоим.
   Из темноты высунулась рука и схватила ее за шею, сбив с ног. Никки вскрикнула, когда ее поволокли во тьму. Цепляясь за схватившую ее руку, она ощутила бугры могучих мускулов. От человека разило. Она чувствовала, как вши с него прыгают ей на лицо.
   Никки пришла в ужас. Такой внезапный и всепоглощающий ужас был незнакомым для нее ощущением и каким-то образом произвел успокаивающее действие.
   Мужчина волок ее по темному лабиринту. Никки со всех сил упиралась каблуками и отчаянно лягалась. Она попыталась извлечь из рукава дакру, но он схватил ее за руку и резко заломил.
   Подняв ее в воздух, он предплечьем надавил ей на горло так, что перекрыл дыхание.
   Никки начала задыхаться. Радостно хихикая, он поволок ее дальше по темным анфиладам комнат в подземелье дворца Джеганя.
   Их глаза встретились в тот самый момент, когда ее внезапно и грубо уволокли во тьму. Ричард увидел в этих глазах что-то очень важное, увидел, что Никки хотела ему помочь. Но она исчезла.
   Он сидел, опершись на Кару, которая отчаянно цеплялась за его плечи. Он был холодный. А она теплая.
   Вдруг Кэлен упала на спину и начала извиваться. Она начала рвать себе горло руками. Ричард слушал, что она задыхается.
   – Мать-Исповедница! Мать-Исповедница, что стряслось? Потянувшись, Ричард схватил Кару за затылок и наклонил поближе.
   – Кто-то схватил Никки. Они ее душат. Кара... Ты должна спасти Никки или Кэлен умрет. И Никки – единственная, кто может меня вылечить. Иди. Торопись.
   Ощутив ее кивок, он отпустил Морд-Сит.
   – Все поняла, – только и проговорила она, ласково но быстро опуская его спиной на холодный камень.
   А потом исчезла.
   Лежать было мокро. Ричард не знал, кровь это или вода. Они находились в подземелье, в самых нижних помещениях Убежища. Проникавший сквозь недостроенные перекрытия лунный свет падал на корчившуюся неподалеку Кэлен. И тут, пока она сражалась с невидимым врагом, он увидел, что это вода. Вот что это. Вода, а не кровь. Дворец расположен рядом с рекой. И в подвальных комнатушках и коридорах было сыро.
   – Кэлен, – пробормотал он. Она не ответила. – Держись...
   Зажимая руками рану, чтобы кишки не вылезли наружу, он начал дюйм за дюймом пробираться по мокрому холодному камню. Боль наконец пришла. Он ощущал внутри чудовищные повреждения. Ричард постарался сморгнуть выступившие от жуткой боли слезы. Он обязан продержаться. Лицо заливал холодный пот. Кэлен обязана продержаться.
   Его окровавленная рука коснулась ее ладони. Пальцы нащупали ее. Она долго не отвечала, потом ее пальцы наконец шевельнулись. Ричард был бесконечно рад, что ее пальцы шевельнулись.
   А все было так хорошо задумано! Он нисколько в этом не сомневался. И все бы получилось, не схвати кто-то Никки.
   Все бы получилось.
   Вот уж действительно дурацкая смерть. Он всегда считал, что это будет как-то... величественно, что ли.
   Во всяком случае, не в темных сырых и холодных подвалах дворца.
   Ему хотелось сказать Кэлен, что он любит ее и что вовсе не она убила его, а он сам это сделал. Это его деяние, не ее. Он просто использовал ее в достижении своего плана. И все бы получилось.
   – Кэлен, – прошептал он, не зная, слышит ли она его. – Я люблю тебя. Больше никого. Только тебя одну. И я счастлив, что мы были вместе. И этого ни на что бы не променял.
   Ричард открыл глаза и застонал от боли. Когда же это кончится! Слишком больно. Пусть бы это скорее закончилось! Ничего у него не вышло. И придется заплатить за неудачу. Ричарду больше всего хотелось, чтобы эта раздирающая чудовищная боль прекратилась. Хоть как-то.
   Он не знал, сколько прошло времени.. Повернув голову, он увидел распростертую на полу Кэлен. Она не шевелилась. На него упала чья-то тень.
   – Так-так! Ричард Сайфер. – Нил хихикнул. – Подумать только! – Снова хихикнув, он глянул на Кэлен. – Кто эта баба?
   Ричард чуял Меч Истины, чуял его магию. Меч лежал рядом с его пальцами.
   – Понятия не имею. Она убила меня. Должно быть, из ваших.
   Пальцы нащупали Меч и ухватили витую рукоятку. Нил наступил на клинок.
   – Никак не могу этого допустить. Ты и так причинил достаточно проблем.
   На пальцах Нила загорелся огонек. Он призывал магию. Смертельную магию. Ричард, пребывая в полубессознательном состоянии, несмотря на необходимость, никак не мог сосредоточиться, не мог призвать свой дар, чтобы помешать Нилу. Что ж, по крайне мере больше не будет боли. И. Кэлен не будет думать, что это она убила его.
   Внезапно Ричард услышал жуткий треск. Нил тяжело рухнул на колени.
   Ричард, уже сжимая меч, вытащил из-под ног послушника клинок и одним могучим ударом пронзил Нилу сердце.
   Нил удивленно посмотрел на него. Глаза его стекленели. И тут Ричард увидел, что тот был и так уже практически мертв еще до того, как он вонзил в него меч. Как только Ричард выдернул из его тела меч, глаза Нила закатились и он завалился набок.
   Позади Нила стояла та самая пожилая женщина, которой Ричард помог. Она перевязала себе раненую ногу. Обеими руками она сжимала мраморную руку изваянной Ричардом женщины. Бабушка проломила Нилу череп взятым ею на память куском статуи.