Гудмэн Джо. Больше, чем ты знаешь

   – Рэнд…
   В голосе Клер звучало участие. Просто участие – ни жалости, ни тревоги… Эта невероятная девушка даже не пыталась сделать вид, что понимает его горе. Это и доконало Рэнда.
   Он вдруг почувствовал, как первая слезинка, сорвавшись с ресниц, капнула на пол, за ней быстро последовала другая. Рэнд судорожно вздохнул, с трудом сдерживая подступившие к груди рыдания. И в тот же момент ладонь Клер легко легла ему на руку. Ее тонкие пальцы едва коснулись его, и все же он узнал бы ее прикосновение среди многих других. Клер не пыталась успокоить его, похлопывая или поглаживая по руке, как раскапризничавшегося ребенка, она просто молча сидела рядом с ним. И все же ее прикосновение чудодейственным образом успокоило бушевавшую в груди Рэнда бурю.
   Перестав дрожать, он осторожно повернулся к ней, больше всего боясь, что она уберет свою руку.
   – Позвольте мне… – задыхающимся голосом попросил Рэнд. – Скажите «да».
   Она не имела ни малейшего понятия, о чем он говорит, но по его дрожащему голосу поняла, что не сможет отказать.
   – Да, – послушно повторила она. Только когда ее обдало жаром его тела, когда она почувствовала, что он совсем близко, и услышала гулкий стук его сердца… только тогда Клер догадалась, о чем он просил ее. Но она и не подумала протестовать. – Да, – снова повторила она, и в тот же момент его губы накрыли ее рот.
   «На моем месте мог бы быть кто угодно», – успела подумать Клер. Он просто нуждался в близости, не обязательно ее. Ей не следует забывать об этом, напомнила она себе, но это было трудно – ведь это ее губы сейчас послушно приоткрывались, подчиняясь нажиму его губ. Дыхание ее пресеклось.
   Его руки легко обхватили ее спину. Он дал ей мгновение, чтобы она могла привыкнуть к этому новому для себя ощущению, и почти сразу же почувствовала, как Рэнд властно привлек ее к себе.
   Ее грудь прижалась к его груди, ладони Клер легко легли ему на плечи, и она замерла. Его губы приникли к ее рту, и кончик языка повелительно заскользил, пытаясь проникнуть внутрь. Слабый стон замер на ее губах.
   Но Рэнду этого было недостаточно. Он обвел кончиком языка ее губы, легко коснулся зубов, потом немного отодвинулся и поцеловал уголки ее рта. Не выпуская ее из объятий, Рэнд запустил руку в темную массу ее собранных на затылке волос, другая нашла ее грудь. Пальцы его скользнули ей за корсаж, и Клер тихонько застонала.
   Быстро и умело он освободил ее от шпилек, удерживавших волосы, и Клер услышала, как те с легким стуком упали. Та часть сознания, которая еще бодрствовала, заставила ее машинально пересчитывать их: одна, две три… вот звякнула шестая, и густая масса волос каскадом упала ей на спину, темным облаком окутав руку Рэнда. Его пальцы запутались в них, и Клер послушно подняла к нему лицо. В сумерках ее бледная кожа отливала опаловым блеском. Губы Рэнда нежно коснулись крохотной ямки у нее на шее, где неровными толчками бился пульс, и он принялся осторожно ласкать его языком, пока не услышал, как она всхлипнула. Поцелуи его стали более настойчивыми, теперь они обжигали ей кожу, дурманили, как глоток вина. Рэнд сгорал от желания еще теснее прижать ее к себе, поцеловать так, чтобы она забыла обо всем… но это было невозможно.
   Тяжело дыша, он резко отодвинулся, потом, помедлив мгновение, встал и рывком поднял ее на ноги. Она послушно поднялась – в ней не чувствовалось ни страха, ни недовольства. Уткнувшись лбом ему в плечо, Клер покорно позволила Рэнду спустить с ее плеч корсаж. Пальцы его запутались в пышных воланах ее шемизетки. Когда шнуровка корсажа подалась и горячие ладони Рэнда обожгли ее обнаженную кожу, с губ Клер сорвался сдавленный вздох.
   Ей не нужно было видеть, чтобы догадаться, какого места на ее теле он коснется в следующую минуту. Полузакрыв глаза, Клер чувствовала, как его ладони накрыли ее груди, коснулись шеи, скользнули по спине вниз, и вдруг их сменили его губы, обжигая ее огнем и доставляя неизъяснимое блаженство. Только когда он попытался опустить ее на скамью, в груди ее всколыхнулся страх.
   – Шшш, – успокаивающе прошептал Рэнд, словно почувствовав это.
   Она не должна так легко сдаваться, подумала Клер, но в следующее мгновение уже забыла об этом. Напряжение спало. Она почувствовала его лицо совсем рядом со своим и на этот раз уже сама подставила ему губы.
   Это был совсем другой поцелуй – жадный, голодный, неистовый. Ладони Рэнда стиснули ей голову, а губы терзали ее рот. Кончиком языка он нетерпеливо раздвинул ей зубы и глубоко проник в рот. Языки их яростно сплелись. Это было больше похоже на неистовую схватку двух противников, чем на поцелуй, и когда Рэнд, задохнувшись, отстранился, Клер со стоном прижала ладонь к припухшим губам.
   Он накрыл ее своим телом, и Клер слабо удивилась, какой он твердый. Рэнд припал губами к ее горлу, и она вдруг услышала, как он вздохнул, впитывая в себя аромат ее кожи и волос. Бессильно раскинутые руки Клер слабо затрепетали, когда горячие губы Рэнда жадно накрыли ее грудь. Легко сжав зубами нежный сосок, он покатал его и принялся ласкать языком, будто держал во рту спелую ягоду. Тело Клер выгнулось дугой, словно призывая его продолжать эту сладостную пытку, и он был только счастлив исполнить ее желание.
   Она вздрогнула, но не отстранилась. Но Рэнд, вдруг неожиданно испугавшись, что она попытается ускользнуть, схватил ее за руки. Он снова начал целовать ее, вначале нежно, будто стараясь сдержать бушевавшие в нем страсти, потом поцелуи стали настойчивее, и Клер поняла, что воля Рэнда понемногу слабеет.
   Наконец он с трудом оторвался от ее рта, но тут же, будто изголодавшись, припал губами к ее груди, и Клер чуть слышно застонала.
   Приподняв колено, Рэнд легко отбросил в сторону пышный подол. Кружево нижних юбок, вспенившись, приоткрыло бедра. Как ни странно, его могучее тело не причиняло ей ни малейшего неудобства. Будто прочитав его мысли, Клер послушно приподняла ноги, согнув их в коленях, и слегка развела их в стороны. Рэнд отпустил ее запястья, но Клер даже не пришло в голову оттолкнуть его или прикрыть от его жадных взглядов свое обнаженное тело.
   Освободив ее от корсета, Рэнд поспешно опустил до талии корсаж платья, а вслед за ним и шемизетку. В сумерках ее грудь чуть заметно светилась опаловым блеском. Склонившись к ней, Рэнд осторожно поцеловал ее плоский живот и почувствовал, как ее кожа под его губами покрылась мурашками.
   Вся дрожа как от холода, Клер одновременно горела в огне, чувствуя, как руки и губы Рэнда обжигают ее обнаженное тело. Между бедер вдруг стало влажно. Руки Рэнда жадно блуждали по ее телу. Клер почему-то не испытывала ни малейшего страха – ей только было жаль, что она не может дать ему то, чего он ждет от нее. «Лучше бы он вообще ничего не ждал», – промелькнуло у нее в голове.
   Он еще выше поднял ее юбки, и Клер в первый раз с тех пор, как Рэнд опустил ее на скамью, закрыла глаза. Ей вдруг показалось, что она видит их обоих как в зеркале, видит их тесно сплетенные тела.
   Ощущение собственной наготы странным образом возбуждало ее. Она могла бы поклясться, что видит себя сейчас: одна рука закинута за голову, другая свободно протянулась вдоль тела, волосы волной спадают вниз, открывая лицо. Всем своим видом она давала Рэнду понять, что готова подчиниться его воле.
   Луна запивала серебряным светом ее тело, и белоснежная кожа Клер отливала в ее лучах жемчужным блеском. Глаза казались просто темными пятнами, на бледном лице отчетливо выделялся лишь рот со слегка приоткрытыми губами. Она закинула голову назад, чувствуя, как губы Рэнда, оставив ее грудь, спускаются ниже.
   Клер вдруг услышала слабый крик и не сразу поняла, что это ее собственный. Пальцы Рэнда, скользнув между ее бедер, осторожно развели их в стороны, и тело Клер выгнулось дугой. Клер казалось, она видит это – как он, приподняв ей ноги, согнул их в коленях и закинул себе на плечи.
   На ее месте могла бы быть любая другая женщина, снова напомнила она себе. Однако сейчас, когда все происходило именно с ней, почему-то трудно было поверить в это.
   Руки Клер сжались в кулаки. Казалось, вся ее кровь вдруг превратилась в жидкое пламя и, опалив ей сердце, спустилась к ногам, медленно, капля за каплей, просачиваясь между бедер. Тело Рэнда вдруг отяжелело. С губ Клер внезапно сорвался низкий гортанный звук, как будто она хотела что-то сказать… но значило ли это хоть что-нибудь для него, Клер не знала.
   Рэнд поднял голову, вглядываясь в ее лицо. Он почему-то медлил, и Клер беспокойно задвигалась, не понимая, что происходит, и не догадываясь, что шорох, который она слышит, не что иное, как результат ожесточенной возни Рэнда, когда он пытался освободиться от одежды. Вдруг его пальцы, сжав ее запястье, потянули ее руку куда-то вниз. Клер и ахнуть не успела, как почувствовала под ладонью бархатистую твердость его напряженной мужской плоти.
   Над ее ухом послышался хриплый и низкий мужской стон, и губы Рэнда снова прижались к ее губам. Клер показалось, что она сделала попытку что-то сказать, но она не могла понять, так ли это. Во всяком случае, голос, который она услышала, не мог принадлежать ей. И к тому же у нее и в мыслях не было произнести те слова, что сейчас разорвали тишину.
   – Нет! – тоненький, жалобный вскрик. Это прозвучало как отказ, слабый, нерешительный, но в нем было столько страха и боли, что Рэнда будто ударило током.
   – Не притрагивайся ко мне. Пожалуйста! Меня меня сейчас стошнит.
   Одним быстрым движением Рэнд перекатился в сторону, выпустив Клер, и рывком вскочил на ноги. Потом поспешно привёл в порядок одежду, второпях оставив рубашку расстегнутой почти до пояса. Кровь по-прежнему яростными толчками пульсировала у него в висках, в голове шумело. Чтобы хоть немного прийти в себя, он потряс головой и повернулся к Клер.
   – Оставайся здесь! – приказал он.
   Клер почувствовала, как Рэнд перескочил через перила и с глухим стуком приземлился в траву. Он мчался туда, откуда донесся незнакомый, жалобный голос, тот самый, который не принадлежал ей, Клер. Он мчался к Бриа.
   Нащупав рукой скамью, Клер села, и тут ее слуха снова коснулся жалобный плач Бриа. Девушка тихонько поскуливала, будто от нестерпимой боли. Дрожащими руками Клер торопливо одернула юбки, отыскала шемизетку и корсаж и кое-как прикрыла обнаженную грудь. Потом опустилась на колени и принялась шарить по ней в поисках корсета. Слезы застилали ей глаза; только что пережитое унижение смешивалось с леденящим страхом – страхом за Бриа.
   Присев на корточки, Клер поспешно натянула на себя панталоны, потом отыскала корсет, на слух постаралась определить, где река, и, размахнувшись, зашвырнула его как можно дальше в воду.
   Рэнд отыскал сестру, лежавшую ничком на толстых тюках хлопка. Обхватив тюки руками, она ногтями вцепилась в них, как испуганная дикая кошка.
   Доктор Стюарт застыл футах в десяти от нее, беспомощно вскинув вверх руки с таким умоляющим видом, словно готов был на все, лишь бы она успокоилась.
   – Бри?! – вопросительно окликнул сестру Рэнд. Но о чем он мог ее спросить? Все ли в порядке? Что произошло? Что так напугало ее? Это все было не важно, потому что в действительности Рэнд и не ждал ответа. Не дожидаясь объяснений, он ринулся на Маколея Стюарта, как разъяренный бык. И сейчас его бы уже не остановили никакие слова.
   Одним ударом он сшиб Маколея с ног и швырнул его на землю. Потом, молниеносным движением ухватив доктора за воротник, рывком поднял его на ноги и принялся трясти, как терьер крысу. А после этого вторым ударом, такой же сокрушительной силы, отправил беднягу в нокаут.
   – Рэнд! – пронзительно вскрикнула Бриа. – Нет! Не трогай… – Она не успела закончить – пронзительный вой Маколея Стюарта возвестил о том, что ее просьба несколько запоздала.
   – Ад и все дьяволы! – свирепо выругался доктор. – Вы сломали мне нос!
   – Вам повезло, что я вообще его не оторвал! – сквозь стиснутые зубы угрожающе прорычал Рэнд.
   Смерив Маколея уничтожающим взглядом, он нанес ему еще один удар – на этот раз в солнечное сплетение. Весь воздух, что еще оставался в легких Стюарта, со свистом вырвался наружу. Он согнулся пополам, но вместо того, чтобы рухнуть на колени, ринулся на Рэнда и головой боднул его в живот.
   – Так, хватит с меня правил маркиза Куинсберри! – хрипло прорычал Рэнд. Выпрямившись, он согнутой рукой нанес Маколею сокрушительный апперкот в челюсть. Зубы доктора оглушительно лязгнули.
   – Рэнд! – снова закричала Бриа. – Рэнд! Умоляю тебя! – Краем глаза она вдруг увидела приближавшуюся к ним Клер. – Клер, останови эго! Он сейчас убьет доктора Стюарта!
   Имя Клер заставило Рэнда дернуться. Он слегка повернул голову, чтобы взглянуть на нее, и доктор Маколей, воспользовавшись этим моментом, с размаху впечатал кулак в его челюсть. Удар был настолько силен, что он в кровь расшиб костяшки пальцев. Но этот удар заставил колени Рэнда подогнуться, и он со стоном опустился на траву. Он еще попытался ударить Стюарта, но не смог и в падении увлек его за собой. Оба повалились на землю. Сцепившись, мужчины катались по траве, стараясь улучить момент, чтобы нанести последний, решающий удар, который бы мог положить конец схватке.
   Пыхтя, они чуть было не сшибли с ног Клер, но она проворно отскочила в сторону, вертя головой и пытаясь сообразить, где Бриа.
   – Бриа, где ты?! – крикнула она. Девушка заставила себя подняться.
   – Тут, – откликнулась она, подбегая к Клер. – Я тут. – Схватив Клер за руку, она вовремя оттащила ее в сторону, когда два сплетенных мужских тела вновь подкатились к их ногам.
   – Это ведь Маколей, да? – спросила Клер. – Рэнд подрался с доктором? – Да.
   Только сейчас Клер сообразила, что ее рука явно дрожит меньше, чем пальцы Бриа.
   – Тебе больно? Мы услышали, как ты закричала.
   – Нет, нет, со мной все в порядке. – Стараясь перекричать шум, Бриа повторила: – Со мной все в порядке! Ничего не случилось! Рэнд, ты меня слышишь?! Так глупо все вышло… я испугалась… – Ее пальцы вновь со страхом вцепились в руку Клер, когда Рэнд, схватив доктора за ворот рубашки, прижал того спиной к дереву.
   Рэнд тяжело дышал и, похоже, с трудом ворочал языком, но был настроен весьма решительно.
   – Ты… оставишь… в покое мою сестру! Она не какая-нибудь дешевая шлюха! Не смей даже близко подходить к ней… крутиться возле… ее юбки! Не то… в следующий раз… я прикончу тебя, как собаку!
   Чтобы его слова покрепче запечатлелись в сознании доктора, Рэнд после каждого слова бил несчастного эскулапа головой о дерево. Закончив, он одним пинком отшвырнул его в сторону. Стюарт мешком свалился на землю, а Рэнд, повернувшись, отыскал взглядом свою сестру и Клер. Испуганные девушки, обнявшись, прижались друг к другу.
   – Бриа, отправляйся домой. Я отведу Клер в ее комнату и через минуту приду.
   Бриа покосилась на Стюарта. Тот, видимо без сознания, лежал на земле.
   – А что с ним?..
   – Купание в реке мигом приведет его в чувство.
   – Ты ведь не собираешься его утопить?
   Рэнд немного помедлил, прежде чем ответить, дав сестре понять, что подумывал об этом.
   – В другой раз, – пробурчал он. – Ступай, Бриа, с тобой я разберусь позже.
   Бриа попыталась высвободить свою руку из пальцев Клер, но та и не думала отпускать ее. – Клер?
   – Я вернусь с тобой, – прошептала Клер. Рэнд озадаченно взъерошил волосы.
   – Нет, Клер, вы останетесь со мной, – хриплым от раздражения голосом бросил он. – Мне хватит и пары минут, чтобы разобраться с доктором.
   – Я возвращаюсь домой вместе с Бриа, с меня достаточно. Я уже услышала все, что хотела. – Клер крепко сжала руку Бриа. – Прошу тебя! – Невидящие глаза ее не могли просить, но дрожащие пальцы и слабый голос умоляли о помощи.
   И все же, прежде чем ответить, Бриа посмотрела на Рэнда. Он кивком дал ей понять, что согласен, даже не пытаясь скрыть от сестры, как больно задело его решение Клер.
   – Обопрись о мою руку, – прошептала Бриа, обращаясь к Клер.
   Огромные часы, стоявшие в холле и принадлежавшие еще деду Рэнда, пробили один раз. Повернувшись на другой бок, Клер зябко натянула на плечи одеяло. Возможно, она провалилась в тяжелый сон, едва успев подумать, что сегодня вряд ли уснет. Впрочем, это не важно, сейчас сна как не бывало.
   Приподнявшись на локте, она нащупала возле постели лежавшее на столике влажное холодное полотенце и положила его себе на глаза. Даже несмотря на прикосновение мокрой ткани, воспаленные веки распухли и отчаянно горели. Клер и раньше редко плакала, а уж теперь и подавно. Но сейчас на щеках ее горели красные пятна, такие же появились и на шее, и Клер догадывалась, что к утру они вряд ли исчезнут.
   Довольно неэлегантно шмыгнув носом, она пошарила под подушкой в поисках носового платка, решительно высморкалась и засунула его обратно. Если она не возьмет себя в руки, то к утру ее лицо цветом будет напоминать сырой фарш! Этого оказалось достаточно, чтобы слезы тут же высохли.
   Откинувшись на подушки, Клер положила согнутую в локте руку поверх мокрого полотенца, плотнее прижав его к глазам. Рукав ее ночной рубашки тут же намок, но ей было все равно. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы кто-то узнал о ее слезах. Погрузившись в невеселые мысли, Клер не слышала, как дверь в ее комнату тихонько приоткрылась. Не слышала она и слабого скрипа петель. Только когда под чьей-то ногой заскрипела половица, Клер очнулась и поняла, что уже не одна в комнате.
   Застыв, она лежала очень тихо, едва дыша от страха. Может, ее ночной посетитель не догадывается, что она не спит. Но к тому времени, как он проскользнул к ее изголовью, Клер уже догадалась, кто это. Теперь ей уже ничего не оставалось, как притворяться спящей.
   – Клер!
   Хриплый шепот Рэнда едва не заставил ее сорваться с постели. С каким удовольствием она дала бы ему пошечину! Повтори он ее имя снова, возможно, она бы так и сделала.
   – Я знаю, что ты не спишь, – прошептал он, ставя на столик возле кровати зажженную свечу. Золотистые отблески упали на лицо Клер, но она даже не шелохнулась. – Клер, прошу тебя! – Он было подумал, что она решила и дальше притворяться спящей, но тут увидел, как губы девушки слабо дрогнули.
   – Убирайся. – Это было сказано таким тоном, что Рэнду с трудом удалось подавить в себе желание удрать.
   – Я только что ушел от Бриа, – прошептал он. – Иначе я давно бы уже был у тебя.
   – Лучше бы ты вообще не приходил! Я и не знала, что в этом доме лучше запираться на ночь! – Рывком повернувшись к нему спиной, Клер прикрыла лицо согнутым локтем, и мокрое полотенце соскользнуло на подушку.
   Этот звук заставил Рэнда перегнуться через нее и посмотреть, в чем дело. При виде мокрого компресса на полу лицо его потемнело.
   – У тебя что-то с глазами, Клер? Болят, да?
   Стиснув зубы, Клер обругала себя дурой. Следовало бы догадаться, что мерзавец не преминет прихватить с собой свечу, чтобы без помех добраться до ее комнаты.
   – Убери свечу, – прошипела она.
   На мгновение Рэнд решил, что ее беспокоит свет, и только потом ему пришло в голову, что девушка просто не хочет, чтобы он видел ее лицо. Послюнив пальцы, он загасил свечу. Фитиль слабо зашипел, и голубоватая струйка дыма поднялась в воздух.
   – Ну вот, она больше не горит, – покорно сказал он.
   – Знаю, – не поворачиваясь, ответила Клер.
   – Что у тебя с глазами, Клер? Может, разбудить Стюарта?
   – Стало быть, ты все-таки оставил его в живых, – вяло пробормотала она. – Как мило с твоей стороны – вспомнить, что он еще может понадобиться!
   – Клер…
   Укоризненный тон его голоса не ускользнул от внимания Клер. Она нетерпеливо вздохнула.
   – Со мной все в порядке, не стоит из-за такого пустяка тревожить Маколея.
   Рэнд потянулся было, чтобы перевернуть ее на спину, но рука его, на мгновение застыв в воздухе, опустилась на плечо Клер. Он не мог не заметить, как она вздрогнула и застыла, словно испуганный зверек.
   – Не притрагивайся ко мне! – крикнула она. – Не смей ко мне прикасаться! Мне это неприятно! Рэнд медленно убрал руку.
   – Прости…
   Клер так и не поняла, за что он извиняется… за то, что осмелился коснуться ее… или за то, что произошло между ними раньше? Впрочем, это не так уж и важно. Если он пришел к ней только затем, чтобы попросить прощения, он его получил.
   – Ну и чудесно, – кивнула она. – Спокойной ночи. Рэнд долго молчал.
   – Наверное, мне не следовало приходить, – тихо проговорил он. – Но мне хотелось убедиться, что с тобой все в порядке.
   – Убедился? Теперь убирайся! Твоя совесть чиста. Он тихо выругался сквозь зубы.
   – Нет, это не так. Возможно, ты считаешь, что имеешь право злиться на меня… что ж, может, я это и заслужил. Хотя мне казалось, я ничем тебя не обидел.
   От этого заявления у нее перехватило дыхание. Прошло некоторое время, прежде чем Клер снова обрела дар речи.
   – Да уж, это верно. Ты очень тактично дал мне понять, что вся вина лежит на мне.
   Рэнд нахмурился.
   – О чем это ты? Я ничего подобного не говорил…
   – Ты сказал Маколею, чтобы держался подальше от твоей сестры.
   – Клер, но я только…
   – Ты сказал, что она не шлюха!
   – Но я не имел в виду тебя!
   – Да неужели?! Значит, говоря о шлюхах, ты не имел в виду меня! Тогда о чем же мы говорили, прежде чем ты… чем ты… – Клер всхлипнула.
   Рэнд вздрогнул, и ему вдруг до боли захотелось притронуться к ней. Стараясь справиться с собой, он смял в руках простыни.
   – Это не совсем так, – чуть слышным шепотом возразил он. – Я никогда так о тебе не думал, поверь мне, Клер!
   – Да неужели? – недоверчиво фыркнула та. – Тогда что ты тут делаешь, скажи на милость? Только не говори мне, что у вас в «Хенли» такой обычай – навещать по ночам останавливающихся в доме женщин!
   – Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что…
   – Ничего я не знаю! – Клер сердито дернула на себя одеяло, завернувшись в него чуть ли не с головой. – Может, это какая-то игра, в которую ты привык играть с братьями! Интересно, а ваши гостьи имеют право на выбор или им ничего не остается, как только принять условия игры, когда вы вдруг оказываетесь среди ночи у них в спальне?
   Голова Рэнда резко дернулась, как будто она дала ему пощечину.
   Не догадываясь, что пущенная ею стрела попала в цель, Клер едко продолжала:
   – Интересно, что бы ты сделал с беднягой Стюартом, если бы обнаружил его в спальне у своей сестры? Ведь единственная разница между Бриа и мной в том, что у нее есть защитник, а у меня нет!
   Рэнд вскочил как ужаленный. Повернувшись, он некоторое время всматривался в лицо девушки, смутно белевшее в темноте.
   – Ты ошибаешься, – медленно проговорил он. – Между вами есть разница. Бриа сказала «нет». А в твоих устах, насколько я помню, это слово так и не прозвучало.
   Руки Клер сжались в кулаки.
   – Убирайся вон! – в бессильной ярости хрипло прошептала она.
   – Как прикажешь.
   Поскольку не в его привычках было вставать чуть свет, Оррин Фостер обычно завтракал в одиночестве. В то утро его неприятно поразила странная тишина, с самого утра воцарившаяся в доме. Осведомившись, где все, он услышал, что жена его все еще в постели, Бриа, Клер и доктор Стюарт предпочли позавтракать у себя в комнатах, а Рэнд вместе с Катчем еще на рассвете отправились на рыбалку.
   Оррин выслушал это молча. Чтобы скрыть раздражение, он заперся у себя в кабинете и налил себе первый стаканчик, как делал это каждое утро.
   Не имея ни малейшего понятия о том, что его отчим в такую рань уже начал накачиваться виски, Рэнд, закрыв глаза, лежал в траве на берегу реки. Рядом с ним, скрестив ноги, сидел Катч, время от времени суя в рот травинку и с меланхолическим видом принимаясь ее жевать. Забытые удочки сиротливо торчали на берегу.
   Одна из лесок дернулась, словно от поклевки, и острый взгляд Катча моментально подметил это движение.
   – Похоже, у вас клюет, – кивнул он Рэнду.
   – Ммм…
   Катч пожал плечами.
   – Может, лучше вытащить ее на берег?
   – Может быть.
   Вынув изо рта травинку, Катч оглядел лежавшего на земле Рэнда.
   – Интересно, какого черта вы вытащили меня из постели в такую рань? Приволокли сюда якобы половить рыбу, а сами даже на удочки не смотрите!
   – Мне нужна была компания.
   – Вижу, – кивнул Катч. Его толстые губы растянулись в ухмылке. – То-то вы такой разговорчивый!
   – Я же не говорил, что собираюсь поболтать с кем-то. Просто не желал оставаться один.
   – Стало быть, вы просто хотели, чтобы я посидел возле вас.
   – Возможно.
   – Молча?
   – Молча.
   Катч снова повернулся к реке. Выдернул очередную травинку и молча сунул ее в рот. Хотел что-то сказать, но, подумав, решил оставить свои мысли при себе.
   Солнечный луч, пробившись сквозь зеленый купол листвы, упал на лицо Рэнда, и он, поморщившись, прикрыл глаза согнутым локтем. Ему на память пришла Клер – вчера, когда он зашел к ней в спальню, она лежала точь-в-точь как он сейчас. Рэнд тихо выругался. В конце концов, он проволок Катча добрых две мили до реки именно затем, чтобы забыть о том, что произошло накануне, выкинуть из головы мысли о Клер. Но как оказалось, это не так просто.
   – Как ты думаешь, который час? – спросил он Катча. Тот покосился на солнце, высоко стоявшее над горизонтом.
   – Половина одиннадцатого или около того. А что? У вас назначена встреча, о которой вы только что вспомнили?
   – Нет.
   – Вот уж что-то не верится. – «Поспать бы ему», – жалостливо подумал Катч. Судя по тому, что он слышал прошлой ночью, выспаться капитану не пришлось. И что прикажете с этим делать? Не в привычках Катча дожидаться, пока Рэнд решится сказать сам. – Сдается мне, в доме все уже на ногах. Наверное, ломают голову, куда это мы запропастились.