Страница:
Автомобили сближались.
Они выехали на ровный участок дороги. По обеим сторонам росли невысокие разлапистые белые дубы с красновато-лиловой листвой, будто бы подернутой инеем, а за деревьями сразу же вздымались хребты.
***
– Теперь слушай внимательно, – с ожесточением в голосе заговорил Боб. – Этот грузовик намеревается спихнуть нас с дороги. За долю секунды до того, как он поравняется с нами, ты переключаешься на вторую скорость и боком таранишь этого гада. Таким образом мы пролетаем вперед, а он отрезает от нас тех двух малюток, что едут сзади. Затем резко крутишь влево и врезаешься в задок машины, которая едет за грузовиком. Всмятку ее, чтоб этих пижонов встряхнуло как следует. Все так же резко крутишь влево и жмешь на тормоз. Нас протащит через дорогу, и мы остановимся на обочине. В этом случае у нас будет путь для отступления. Нырнем в деревья и, если придется, спрячемся в горах. Ясно? Вылезаешь из пикапа с моей стороны и рвешь влево, за переднее колесо. Держи пакет. Будешь подавать мне обоймы. Не зевай: как только увидишь, что я расстрелял одну, сразу подаешь следующую, пулями ко мне, так, чтобы я мог, не мешкая, вогнать ее на место и дальше стрелять.
– Да, сэр, – отозвался Расс, судорожно пытаясь запомнить указания Боба, опасаясь, что не запомнит, и одновременно удивляясь, что у них уже есть план. При этой мысли страх исчез. Боб, казалось, тоже успокоился.
– Главное – спокойствие. Спокойствие, – твердил он.
– Я спокоен, – ответил Расс. И он не лгал.
– Ага, вот она, эта хреновина. – С этими словами Боб вытащил из пакета длинный изогнутый магазин – не такой, как другие; сверху торчал патрон с красным наконечником.
Грузовик уже наезжал на них. Решительный момент наступил.
– Что это? – только и успел спросить Расс, перемещаясь из реальности в мир замедленного действия. Щелк! Боб вогнал в карабин обойму и опустил затвор.
– Сорок патронов с трассирующими пулями М-196, – донесся до Расса его голос. – Разнесем этих гадов к чертовой матери.
***
Ред в трепетном возбуждении наблюдал с воздуха, как разворачивается тщательно подготовленная им операция. Кренясь влево, он увеличил тягу двигателя и, словно чайка, закружил над дорогой в предвкушении восхитительного зрелища. Вот наконец машины столкнулись, – точно так, как он рисовал в своем воображении, будто по волшебству.
Но, кажется, что-то не совсем…
До чего же там все стремительно. И пыль. Пыль столбом. Ни черта не…
Хаос, неразбериха. Ред наблюдал боевые схватки только в кино, а в фильмах всегда все ясно и понятно. Для того их и ставят, – чтобы показать наглядно. А здесь ничего не разобрать. Содом, столпотворение. Совершенно новый сюжет.
От радиоприемника тоже толку мало. Сплошь нечленораздельные крики, странные шумы.
– О нет, черт…
БАМ! Резкий удар металла о металл.
– Боже, что…
– Смотри, стреляет, он…
– О черт, горим. Господи, горим!
– Меня ранило, я ранен, ранен, черт побери…
– Горим, горим!
БЕРЕГИ-И-И-И-И…
Реда оглушил пронзительный вопль. Он поморщился, пытаясь сообразить, что происходит, а потом увидел внизу фонтан огня и понял, что рация в машине расплавилась.
***
Началось. Крыло грузовика с фарой, таращившейся, словно циклопий глаз, надвигалось на него, будто падающий дом, но Расс в ту же секунду переключил коробку передач, надавил на педаль, и их пикап рванулся вперед. Незадачливый таранщик попытался увернуться, но не справился с управлением. Его грузовик отлетел назад и опрокинулся, подняв столб пыли. Левая рука Боба легла на руль и крутанула влево. Пикап, подпрыгнув, ударился о машину, следовавшую за грузовиком, и, жутко сотрясаясь, продолжал разворачиваться на тормозах, пока наконец не остановился, свесившись над кюветом.
Рассу казалось, что он столкнулся с призраками: перед глазами проплывали искаженные яростью оцепеневшие лица. Они были очень близко, в соседней машине, и в то же время бесконечно далеко, где-то в другом измерении. Рты перекошены, выпученные глаза похожи на фаршированные яйца. Потом и машина, и лица слились в единое вихревое бесформенное пятно, исчезнувшее в облаке пыли.
Расс заморгал. Кажется, он должен что-то делать.
– Вон из машины, чтоб тебя! – рявкнул Боб.
Расс сорвал с себя ремень безопасности, радуясь, что был пристегнут, и скользнул на сиденье Боба, который уже выскочил из пикапа. Вспомнив про боеприпасы, Расс прихватил вверенный ему мешок и быстро сполз под защиту переднего колеса, где, приняв стойку стрелка, недвижно сидел Боб. Но сам Расс не мог сидеть пригнувшись. Он должен все видеть.
Зрелище, представшее взору юноши, поразило и потрясло его несказанно.
Черный пикап лежал колесами вверх в клубах пыли, перегораживая дорогу. За ним стояли боком только что с трудом затормозившие два автомобиля, преследовавшие Боба с Рассом. Судя по всему, между ними произошло столкновение – задняя машина врезалась в головную.
Седан, ехавший за грузовиком, тоже при торможении развернулся боком, чтобы не налететь на перевернувшийся пикап. Он замер почти напротив Расса.
На мгновение воцарилась ужасающая тишина.
Мужчины в автомобилях растерянно копошились, выискивая цель, которой не оказалось там, где она должна была быть.
За спиной Расса Боб открыл огонь.
Даже при ярком свете дня были видны трассы пуль, прокладывающих короткую дорожку к близкой мишени. Расс будто наблюдал удивительный физический эксперимент: в воздухе сверкали прямые, словно прочерченные по линейке, раскаленные линии. А может, это просто оптический обман? Боб за секунду сделал три выстрела, метясь в низ стоявшей напротив машины. Во что он стреляет? Явно не в людей. Боб целил поверх заднего колеса, и Расс…
Пули пробили бензобак. Раздался оглушительный взрыв. Машину охватило пламя. Во все стороны полетели искры. Все вокруг было охвачено огнем. Расса обожгла испепеляющая волна, и ему на мгновение показалось, что с неба льется огненный дождь. В реве бушующего пламени слышались крики. На Расса мчался пылающий фантом, рухнувший посреди дороги.
Краем глаза юноша заметил движение в стороне: одна из машин, гнавшихся за ними, пытается объехать перевернутый грузовик.
– Объезжают, объезжают! – завопил он.
Его крик еще не стих, а Боб уже обстреливал седан. Трассирующие пули, с жутким свистом рассекая горячий воздух, превратили лобовое стекло неприятельской машины в россыпь жемчужных крупинок. Автомобиль, потеряв управление, нырнул в кювет, подняв фонтан грязи.
– Магазин! Магазин! – заорал Боб.
Расс плюхнул ему в ладонь обойму с двадцатью патронами, как и было приказано, пулями к нему. Боб вставил ее в карабин как раз в тот момент, когда на них понеслась, изрыгая пулевой дождь, третья машина. Боб, почти не целясь, разнес лобовое стекло наглеца, а оставшиеся патроны расстрелял по окнам и дверцам. Машина промчалась мимо по прямой, будто сидевшие в ней думали не о выполнении задания, а только о том, как бы улизнуть из переделки целыми и невредимыми. Ярдов через сто, словно опомнившись, что везет мертвецов, седан ринулся в кювет, накренился и заглох посреди покалеченных белых дубов.
И сразу наступила оглушающая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием сухого ветра и шипением огня.
– Боже, ухлопал всех до одного, – изумленно произнес Расс, но Боб уже стоял рядом, держа наготове пистолет. Заметил что-то подозрительное. Из разбитой машины, завалившейся в кювет, выбрались два парня с автоматами. Они стали подниматься по насыпи, но Боб, занимавший выгодную позицию, молниеносно открыл огонь из пистолета, выбросив вперед руку так быстро, что взгляд Расса зафиксировал просто какое-то неясное пятно. Один из нападавших попытался навести на Боба свое оружие, но не успел. Боб застрочил из пистолета, как из автомата. В воздухе промелькнули шесть пустых гильз, и оба парня повалились на землю, словно тряпичные куклы. Один из них, великан в дорогом спортивном костюме, распластался на спине, устремив в небо пустой немигающий взгляд; на трикотажной рубашке расплывалось темное пятно. Рассу бросилась в глаза необычная деталь: шею громилы опоясывал шрам, словно кто-то прошелся по ней цепной пилой – хотел снести голову да передумал.
Опять затишье. Боб перезарядил пистолет.
Расс огляделся.
– Боже мой. – Сразу вспомнился телевизионный репортаж о Дороге смерти в Кувейте, обезображенной бомбами «Африканских кабанов» и «Черных ястребов». Четыре искореженных автомобиля, один из них вверх колесами, трупы, лужи крови, осколки стекла, брошенное оружие.
– Ну, что скажешь на это, сволочь?! – заорал Боб, обращаясь к белому самолету, который в полумиле от них делал вираж на небольшой высоте, поворачивая на юг.
– Всех уложил, – повторил Расс. – Должно быть, человек двадцать прикончил.
– Да нет, десять. Они были профессионалы. Знали, на что шли. Пойдем глянем, что там в машине. Нет ли чего интересного.
Боб зашагал к перевернутому грузовику. Пахло бензином.
Боб открыл дверцу, и они заглянули в машину.
На сиденье в несуразной позе, свидетельствовавшей о повреждении какого-то жизненно важного органа, лежал седой латиноамериканец крепкого телосложения. На нем был дорогой костюм и шелковая рубашка с расстегнутым воротом. Судя по неестественному наклону головы, шея у него была сломана. Черты красивого лица искажала невыносимая боль; от природы оливковая кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Он дышал тяжело, глаза стеклянные.
Боб направил на раненого пистолет. Тот расхохотался, взгляд его ожил. В левой руке он сжимал зажигалку.
– В гробу я тебя видал, парень, – прохрипел латиноамериканец. – Мне и так конец, придурок. – В голосе мужчины слышался ритмичный кубинский акцент. – Сейчас вот щелкну моим «биком» и вместе взлетим на небеса.
– Она не взорвется, дружище, загорится только.
– Пошел к черту!
– Кто в самолете? – требовательно спросил Боб.
Кубинец опять расхохотался, сверкнув ослепительно белыми зубами, и шевельнул свободной рукой. Расс вздрогнул, но Боб не стал стрелять. Оба смотрели, как рука кубинца, пару раз застыв в воздухе, – очевидно, он боролся с болью, – дотянулась до ворота и рванула рубашку. Обнажившуюся грудь украшала богатая татуировка.
– Что это значит? – поинтересовался Боб.
– Я из кубинских контрреволюционеров, norteamericano cabrono. Меня даже Кастро не смог сломать в тюрьме, а ты, puta, думаешь, что я стану перед какой-то деревенщиной болтать? – Кубинец рассмеялся.
– Храбрый ты мужик. Молодец, – похвалил Боб, убирая в кобуру пистолет, и обратился к Рассу:
– Пошли отсюда.
– Эй, – окликнул Боба кубинец. – А ты, приятель, тоже будь здоров. Крепкая у тебя кишка. Ты cubano! Может, это Дези Арнес заделал твою мать, когда твой отец гонялся за козлами?
– Не думаю, – отозвался Боб. – У нас не было телевизора.
Они повернулись и пошли прочь. Мучения кубинца кончились, когда они садились в свою машину. Черный пикап загорелся, обдав Боба с Рассом волной жара.
***
Уже почти стемнело, когда Ред приземлился на аэродроме Форт-Смита. Он поставил самолет в ангар и отправился на автостоянку, где его ожидали в машине два верных телохранителя – наблюдательные ребята с бесстрастными, непроницаемыми лицами. Ред сел в «мерседес» и поехал домой.
– Как прошел день, дорогой? – поинтересовалась мисс Арканзас-86.
– Нормально, – ответил он. – Были кое-какие неувязки, но в общем вполне нормально.
Вместе с двумя младшими ребятами Ред посмотрел видеофильм «Черная красавица» – дети обожали эту картину, да и ему, что уж кривить душой, фильм тоже нравился.
Отправив детей спать, он переключил телевизор на программу новостей. Сенсацией дня стало, разумеется, вооруженное столкновение между торговцами наркотиками, происшедшее на дороге Талиблу в Оклахоме, всего лишь в ста милях от Форт-Смита. На месте перестрелки обнаружены десять трупов и четыре фунта чистого кокаина. Представитель Оклахомского департамента полиции сообщил, что власти выясняют обстоятельства происшествия, но в необгоревших трупах опознаны члены преступных организаций Майами, Далласа и Нового Орлеана, за каждым из которых числится множество тяжких преступлений с применением насилия. Предполагается, что на красивейшей дороге Оклахомы одной из преступных группировок была устроена засада для перехвата партии наркотиков, закончившаяся открытой схваткой.
– Слава Богу, никто из мирных граждан не пострадал, – завершил рассказ полицейский.
Только досмотрев до конца информационную передачу и убедившись, что дети заснули, Ред решился открыто взглянуть в лицо фактам и признать, что у него большие неприятности. Суэггер оказался достойным противником, самым опасным из тех, кто когда-либо угрожал его благополучию, а за те десять лет, что прошли со времени гибели отца, ему многие пытались мешать, но он расправился со всеми.
Теперь нужно придумать нечто очень хитрое, очень тонкое, иначе он потеряет все. Ред обвел взглядом комнату. Что станется с его детьми, от первого брака и от второго, если Суэггер возьмет над ним верх? При этой мысли Ред похолодел от ужаса.
Он осушил один за другим два бокала виски. Зажужжал сотовый телефон.
Ред выслушал отчет Пека и перезвонил.
– Сейчас он ушел? – уточнил он.
– Да, сэр. Какие будут указания?
– Пек, я должен знать, что он вынюхал. Можешь проникнуть к нему в кабинет?
– Да, сэр.
– Давай. Посмотри, что это за бумаги. Ничего не упусти. Я хочу знать, что ему известно. Понял?
– Да, сэр.
– Сюрпризы мне больше не нужны.
Ред отключился. Пора бы в постель, однако мисс Арканзас-86, хоть у нее и натуральные груди, сегодня его не привлекала.
Он снял трубку и вызвал на дом смазливую чернокожую проститутку. В данный момент это больше соответствовало его настроению.
Глава 27
Глава 28
Они выехали на ровный участок дороги. По обеим сторонам росли невысокие разлапистые белые дубы с красновато-лиловой листвой, будто бы подернутой инеем, а за деревьями сразу же вздымались хребты.
***
– Теперь слушай внимательно, – с ожесточением в голосе заговорил Боб. – Этот грузовик намеревается спихнуть нас с дороги. За долю секунды до того, как он поравняется с нами, ты переключаешься на вторую скорость и боком таранишь этого гада. Таким образом мы пролетаем вперед, а он отрезает от нас тех двух малюток, что едут сзади. Затем резко крутишь влево и врезаешься в задок машины, которая едет за грузовиком. Всмятку ее, чтоб этих пижонов встряхнуло как следует. Все так же резко крутишь влево и жмешь на тормоз. Нас протащит через дорогу, и мы остановимся на обочине. В этом случае у нас будет путь для отступления. Нырнем в деревья и, если придется, спрячемся в горах. Ясно? Вылезаешь из пикапа с моей стороны и рвешь влево, за переднее колесо. Держи пакет. Будешь подавать мне обоймы. Не зевай: как только увидишь, что я расстрелял одну, сразу подаешь следующую, пулями ко мне, так, чтобы я мог, не мешкая, вогнать ее на место и дальше стрелять.
– Да, сэр, – отозвался Расс, судорожно пытаясь запомнить указания Боба, опасаясь, что не запомнит, и одновременно удивляясь, что у них уже есть план. При этой мысли страх исчез. Боб, казалось, тоже успокоился.
– Главное – спокойствие. Спокойствие, – твердил он.
– Я спокоен, – ответил Расс. И он не лгал.
– Ага, вот она, эта хреновина. – С этими словами Боб вытащил из пакета длинный изогнутый магазин – не такой, как другие; сверху торчал патрон с красным наконечником.
Грузовик уже наезжал на них. Решительный момент наступил.
– Что это? – только и успел спросить Расс, перемещаясь из реальности в мир замедленного действия. Щелк! Боб вогнал в карабин обойму и опустил затвор.
– Сорок патронов с трассирующими пулями М-196, – донесся до Расса его голос. – Разнесем этих гадов к чертовой матери.
***
Ред в трепетном возбуждении наблюдал с воздуха, как разворачивается тщательно подготовленная им операция. Кренясь влево, он увеличил тягу двигателя и, словно чайка, закружил над дорогой в предвкушении восхитительного зрелища. Вот наконец машины столкнулись, – точно так, как он рисовал в своем воображении, будто по волшебству.
Но, кажется, что-то не совсем…
До чего же там все стремительно. И пыль. Пыль столбом. Ни черта не…
Хаос, неразбериха. Ред наблюдал боевые схватки только в кино, а в фильмах всегда все ясно и понятно. Для того их и ставят, – чтобы показать наглядно. А здесь ничего не разобрать. Содом, столпотворение. Совершенно новый сюжет.
От радиоприемника тоже толку мало. Сплошь нечленораздельные крики, странные шумы.
– О нет, черт…
БАМ! Резкий удар металла о металл.
– Боже, что…
– Смотри, стреляет, он…
– О черт, горим. Господи, горим!
– Меня ранило, я ранен, ранен, черт побери…
– Горим, горим!
БЕРЕГИ-И-И-И-И…
Реда оглушил пронзительный вопль. Он поморщился, пытаясь сообразить, что происходит, а потом увидел внизу фонтан огня и понял, что рация в машине расплавилась.
***
Началось. Крыло грузовика с фарой, таращившейся, словно циклопий глаз, надвигалось на него, будто падающий дом, но Расс в ту же секунду переключил коробку передач, надавил на педаль, и их пикап рванулся вперед. Незадачливый таранщик попытался увернуться, но не справился с управлением. Его грузовик отлетел назад и опрокинулся, подняв столб пыли. Левая рука Боба легла на руль и крутанула влево. Пикап, подпрыгнув, ударился о машину, следовавшую за грузовиком, и, жутко сотрясаясь, продолжал разворачиваться на тормозах, пока наконец не остановился, свесившись над кюветом.
Рассу казалось, что он столкнулся с призраками: перед глазами проплывали искаженные яростью оцепеневшие лица. Они были очень близко, в соседней машине, и в то же время бесконечно далеко, где-то в другом измерении. Рты перекошены, выпученные глаза похожи на фаршированные яйца. Потом и машина, и лица слились в единое вихревое бесформенное пятно, исчезнувшее в облаке пыли.
Расс заморгал. Кажется, он должен что-то делать.
– Вон из машины, чтоб тебя! – рявкнул Боб.
Расс сорвал с себя ремень безопасности, радуясь, что был пристегнут, и скользнул на сиденье Боба, который уже выскочил из пикапа. Вспомнив про боеприпасы, Расс прихватил вверенный ему мешок и быстро сполз под защиту переднего колеса, где, приняв стойку стрелка, недвижно сидел Боб. Но сам Расс не мог сидеть пригнувшись. Он должен все видеть.
Зрелище, представшее взору юноши, поразило и потрясло его несказанно.
Черный пикап лежал колесами вверх в клубах пыли, перегораживая дорогу. За ним стояли боком только что с трудом затормозившие два автомобиля, преследовавшие Боба с Рассом. Судя по всему, между ними произошло столкновение – задняя машина врезалась в головную.
Седан, ехавший за грузовиком, тоже при торможении развернулся боком, чтобы не налететь на перевернувшийся пикап. Он замер почти напротив Расса.
На мгновение воцарилась ужасающая тишина.
Мужчины в автомобилях растерянно копошились, выискивая цель, которой не оказалось там, где она должна была быть.
За спиной Расса Боб открыл огонь.
Даже при ярком свете дня были видны трассы пуль, прокладывающих короткую дорожку к близкой мишени. Расс будто наблюдал удивительный физический эксперимент: в воздухе сверкали прямые, словно прочерченные по линейке, раскаленные линии. А может, это просто оптический обман? Боб за секунду сделал три выстрела, метясь в низ стоявшей напротив машины. Во что он стреляет? Явно не в людей. Боб целил поверх заднего колеса, и Расс…
Пули пробили бензобак. Раздался оглушительный взрыв. Машину охватило пламя. Во все стороны полетели искры. Все вокруг было охвачено огнем. Расса обожгла испепеляющая волна, и ему на мгновение показалось, что с неба льется огненный дождь. В реве бушующего пламени слышались крики. На Расса мчался пылающий фантом, рухнувший посреди дороги.
Краем глаза юноша заметил движение в стороне: одна из машин, гнавшихся за ними, пытается объехать перевернутый грузовик.
– Объезжают, объезжают! – завопил он.
Его крик еще не стих, а Боб уже обстреливал седан. Трассирующие пули, с жутким свистом рассекая горячий воздух, превратили лобовое стекло неприятельской машины в россыпь жемчужных крупинок. Автомобиль, потеряв управление, нырнул в кювет, подняв фонтан грязи.
– Магазин! Магазин! – заорал Боб.
Расс плюхнул ему в ладонь обойму с двадцатью патронами, как и было приказано, пулями к нему. Боб вставил ее в карабин как раз в тот момент, когда на них понеслась, изрыгая пулевой дождь, третья машина. Боб, почти не целясь, разнес лобовое стекло наглеца, а оставшиеся патроны расстрелял по окнам и дверцам. Машина промчалась мимо по прямой, будто сидевшие в ней думали не о выполнении задания, а только о том, как бы улизнуть из переделки целыми и невредимыми. Ярдов через сто, словно опомнившись, что везет мертвецов, седан ринулся в кювет, накренился и заглох посреди покалеченных белых дубов.
И сразу наступила оглушающая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием сухого ветра и шипением огня.
– Боже, ухлопал всех до одного, – изумленно произнес Расс, но Боб уже стоял рядом, держа наготове пистолет. Заметил что-то подозрительное. Из разбитой машины, завалившейся в кювет, выбрались два парня с автоматами. Они стали подниматься по насыпи, но Боб, занимавший выгодную позицию, молниеносно открыл огонь из пистолета, выбросив вперед руку так быстро, что взгляд Расса зафиксировал просто какое-то неясное пятно. Один из нападавших попытался навести на Боба свое оружие, но не успел. Боб застрочил из пистолета, как из автомата. В воздухе промелькнули шесть пустых гильз, и оба парня повалились на землю, словно тряпичные куклы. Один из них, великан в дорогом спортивном костюме, распластался на спине, устремив в небо пустой немигающий взгляд; на трикотажной рубашке расплывалось темное пятно. Рассу бросилась в глаза необычная деталь: шею громилы опоясывал шрам, словно кто-то прошелся по ней цепной пилой – хотел снести голову да передумал.
Опять затишье. Боб перезарядил пистолет.
Расс огляделся.
– Боже мой. – Сразу вспомнился телевизионный репортаж о Дороге смерти в Кувейте, обезображенной бомбами «Африканских кабанов» и «Черных ястребов». Четыре искореженных автомобиля, один из них вверх колесами, трупы, лужи крови, осколки стекла, брошенное оружие.
– Ну, что скажешь на это, сволочь?! – заорал Боб, обращаясь к белому самолету, который в полумиле от них делал вираж на небольшой высоте, поворачивая на юг.
– Всех уложил, – повторил Расс. – Должно быть, человек двадцать прикончил.
– Да нет, десять. Они были профессионалы. Знали, на что шли. Пойдем глянем, что там в машине. Нет ли чего интересного.
Боб зашагал к перевернутому грузовику. Пахло бензином.
Боб открыл дверцу, и они заглянули в машину.
На сиденье в несуразной позе, свидетельствовавшей о повреждении какого-то жизненно важного органа, лежал седой латиноамериканец крепкого телосложения. На нем был дорогой костюм и шелковая рубашка с расстегнутым воротом. Судя по неестественному наклону головы, шея у него была сломана. Черты красивого лица искажала невыносимая боль; от природы оливковая кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Он дышал тяжело, глаза стеклянные.
Боб направил на раненого пистолет. Тот расхохотался, взгляд его ожил. В левой руке он сжимал зажигалку.
– В гробу я тебя видал, парень, – прохрипел латиноамериканец. – Мне и так конец, придурок. – В голосе мужчины слышался ритмичный кубинский акцент. – Сейчас вот щелкну моим «биком» и вместе взлетим на небеса.
– Она не взорвется, дружище, загорится только.
– Пошел к черту!
– Кто в самолете? – требовательно спросил Боб.
Кубинец опять расхохотался, сверкнув ослепительно белыми зубами, и шевельнул свободной рукой. Расс вздрогнул, но Боб не стал стрелять. Оба смотрели, как рука кубинца, пару раз застыв в воздухе, – очевидно, он боролся с болью, – дотянулась до ворота и рванула рубашку. Обнажившуюся грудь украшала богатая татуировка.
– Что это значит? – поинтересовался Боб.
– Я из кубинских контрреволюционеров, norteamericano cabrono. Меня даже Кастро не смог сломать в тюрьме, а ты, puta, думаешь, что я стану перед какой-то деревенщиной болтать? – Кубинец рассмеялся.
– Храбрый ты мужик. Молодец, – похвалил Боб, убирая в кобуру пистолет, и обратился к Рассу:
– Пошли отсюда.
– Эй, – окликнул Боба кубинец. – А ты, приятель, тоже будь здоров. Крепкая у тебя кишка. Ты cubano! Может, это Дези Арнес заделал твою мать, когда твой отец гонялся за козлами?
– Не думаю, – отозвался Боб. – У нас не было телевизора.
Они повернулись и пошли прочь. Мучения кубинца кончились, когда они садились в свою машину. Черный пикап загорелся, обдав Боба с Рассом волной жара.
***
Уже почти стемнело, когда Ред приземлился на аэродроме Форт-Смита. Он поставил самолет в ангар и отправился на автостоянку, где его ожидали в машине два верных телохранителя – наблюдательные ребята с бесстрастными, непроницаемыми лицами. Ред сел в «мерседес» и поехал домой.
– Как прошел день, дорогой? – поинтересовалась мисс Арканзас-86.
– Нормально, – ответил он. – Были кое-какие неувязки, но в общем вполне нормально.
Вместе с двумя младшими ребятами Ред посмотрел видеофильм «Черная красавица» – дети обожали эту картину, да и ему, что уж кривить душой, фильм тоже нравился.
Отправив детей спать, он переключил телевизор на программу новостей. Сенсацией дня стало, разумеется, вооруженное столкновение между торговцами наркотиками, происшедшее на дороге Талиблу в Оклахоме, всего лишь в ста милях от Форт-Смита. На месте перестрелки обнаружены десять трупов и четыре фунта чистого кокаина. Представитель Оклахомского департамента полиции сообщил, что власти выясняют обстоятельства происшествия, но в необгоревших трупах опознаны члены преступных организаций Майами, Далласа и Нового Орлеана, за каждым из которых числится множество тяжких преступлений с применением насилия. Предполагается, что на красивейшей дороге Оклахомы одной из преступных группировок была устроена засада для перехвата партии наркотиков, закончившаяся открытой схваткой.
– Слава Богу, никто из мирных граждан не пострадал, – завершил рассказ полицейский.
Только досмотрев до конца информационную передачу и убедившись, что дети заснули, Ред решился открыто взглянуть в лицо фактам и признать, что у него большие неприятности. Суэггер оказался достойным противником, самым опасным из тех, кто когда-либо угрожал его благополучию, а за те десять лет, что прошли со времени гибели отца, ему многие пытались мешать, но он расправился со всеми.
Теперь нужно придумать нечто очень хитрое, очень тонкое, иначе он потеряет все. Ред обвел взглядом комнату. Что станется с его детьми, от первого брака и от второго, если Суэггер возьмет над ним верх? При этой мысли Ред похолодел от ужаса.
Он осушил один за другим два бокала виски. Зажужжал сотовый телефон.
Ред выслушал отчет Пека и перезвонил.
– Сейчас он ушел? – уточнил он.
– Да, сэр. Какие будут указания?
– Пек, я должен знать, что он вынюхал. Можешь проникнуть к нему в кабинет?
– Да, сэр.
– Давай. Посмотри, что это за бумаги. Ничего не упусти. Я хочу знать, что ему известно. Понял?
– Да, сэр.
– Сюрпризы мне больше не нужны.
Ред отключился. Пора бы в постель, однако мисс Арканзас-86, хоть у нее и натуральные груди, сегодня его не привлекала.
Он снял трубку и вызвал на дом смазливую чернокожую проститутку. В данный момент это больше соответствовало его настроению.
Глава 27
Старик наконец выключил свет и спустя сорок пять секунд появился на пороге своей конторы. По-прежнему в халате жены. Он забрался в «кадиллак», и автомобиль с визгом сорвался с места.
Дуэйн глянул на часы: 23.45. Он решил подождать еще пятнадцать минут, но терпения хватило только на семь. Он был крайне возбужден.
Дуэйн выбрался из машины и зашагал по улице, освещая фонарем укромные уголки, будто, как и полагается патрульному, выискивал бродяг и воров. Дойдя до конторы Сэма, он смело толкнул дверь. Старик, естественно, забыл ее запереть. Освещая фонарем лестницу, Дуэйн поднялся на второй этаж и остановился перед кабинетом адвоката. Проклятье, а эта дверь заперта.
Дуэйн вытащил из бумажника пластиковую кредитную карту. Как и многие его коллеги, он за годы работы в полиции освоил некоторые приемы преступного ремесла и потому уже через несколько секунд манипулирования картой и дверной ручкой благополучно отпер замок. Дуэйн переступил порог приемной и решительным шагом направился в берлогу старика, где еще висел в воздухе едкий запах табака.
Он подскочил к сейфу, стоявшему позади рабочего стола, и осторожно потянул за ручку: иногда просто захлопывают дверцу, забывая повернуть наборный диск. Не тут-то было. Старик, хоть и выжил из ума, диск повернуть сообразил. Содержимое сейфа оставалось вне досягаемости. Ничего не поделаешь. Дуэйн прошел к окну, опустил шторы и включил свет.
Боже, ну и бардак! Старый кретин будто задался целью уничтожить свое имущество – изуродовал все, что накопил за долгие годы. Бумаги разбросаны, на ветхом ковре валяется пустой картотечный ящик.
Дуэйн сел за стол, заваленный старыми папками и отчетами, и стал просматривать документы. Хммм. Похоже, почти все датированы 1955 годом. Вот письмо от какой-то женщины. Дуэйн сунул его в карман и, продолжая рыться в бумагах, вскоре наткнулся на отчет о предварительном слушании от 29 июля 1955 года по делу Регги Джерарда Фуллера, обвиняемого в убийстве первой степени. Хммм. Что бы это значило, черт побери? Наверно, здесь как-то замешаны негры, к которым ездил Сэм. Зачем он ездил к этим неграм? Что у него на уме? И какое отношение это имеет к Суэггеру?
Дуэйн заметил на столе блокнот. Записей нет. Правда, верхняя страница была, судя по всему, только что оторвана: на листке, находившемся под ней, виднелись бесцветные отпечатки букв. Дуэйн поднес блокнот к свету, повертел в руках, пытаясь найти правильный ракурс. На бумаге проступили слова, написанные корявым старческим почерком: «Тело перевезли? Маленькая Джорджия? Удушение?»
Дуэйн опять хмыкнул.
Он ликовал. Мистер Бама будет доволен.
И вдруг стук, быстрый топот ног. Дверь распахнулась.
– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил Сэм Винсент.
Старик возвращался домой в крайнем волнении. Его разумения никак не хватало на то, чтобы разрешить один очень важный вопрос. Ну кому в Западном Арканзасе в 1955 году понадобилось устраивать целый заговор для того, чтобы в убийстве девушки признали виновным безобидного чернокожего паренька? Какой в этом смысл?
Никакого. Бессмысленная чушь. Но Сэм не сдавался. Он вновь и вновь перебирал в памяти обстоятельства дела, обдумывал каждое в отдельности, а потом связывал все в единое целое. И каждый раз возвращался к одному и тому же: кто-то хотел скрыть, что Ширелл была убита в Маленькой Джорджии. Отталкиваться нужно от Маленькой Джорджии.
Если труп девочки перевезли, значит, существовала какая-то улика, свидетельствовавшая о связи убийцы с Маленькой Джорджией.
Если кто-то нашел труп в Маленькой Джорджии, значит, черт побери, есть какое-то вещественное доказательство причастности убийцы к Маленькой Джорджии, которое неминуемо вывело бы полицию на верный след. Но что это за доказательство? Как можно определить, что убийца имеет отношение к Маленькой Джорджии?
Сэм подумал: должен быть какой-то документ или хотя бы что-то такое, что бросилось кому-то в глаза и что тогда могло стать легкой добычей следователей.
Может, разрешение на пользование землей?
Или акт осмотра земельного участка, проведенного строительной компанией или проектным бюро?
Или закладная?
Сэм перебирал в уме все возможные документы, которые отражают отношение физического или юридического лица к определенному участку земли.
И вдруг резко нажал на педаль, визгом тормозов огласив округу.
Его обуяла паника.
А что, если он забудет это? Что, если поутру все его рассуждения растворятся в черном тумане, который теперь так часто обволакивает его рассудок? До дома ехать еще десять минут. Дорога назад в контору займет всего лишь пять.
Сэм развернулся, визжа тормозами. Кажется, он налетел на бордюр и смял кусты в чьем-то палисаднике. Бог с ним. Сэм нажал на газ и рванул вперед.
***
– Какого черта ты здесь делаешь? – орал старик. – И вообще, кто ты такой, черт побери?
– Э… мистер Сэм, меня зовут Дуэйн Пек. Я – сотрудник управления шерифа. Э… я увидел, что у вас окно освещено, и поднялся. Черт, у вас дверь была нараспашку и свет горел вовсю. Я просто зашел проверить, не грабители ли здесь орудуют.
Старик не смутился, не сконфузился – даже глазом не моргнул.
– Черта с два! Ничего подобного. Я все выключил и запер кабинет. Так что ты здесь делаешь? Ишь расселся за моим столом, как у себя дома!
Он шагнул вперед, угрожающе сверля Дуэйна старческими глазами.
– Что ты здесь делаешь? – опять заорал он, заметив в руке непрошенного гостя свой блокнот.
– Ничего.
– Вынюхиваешь?! Шпионишь! Чертов шпик! Что тебе надо в моем кабинете?
Сэм прищурился, подозрительно глядя на полицейского.
– На кого ты работаешь? На них, верно? Поганое отребье! Белая шваль!
– Сэр, ни на кого я не работаю, – отвечал Дуэйн, неловко поднимаясь из-за стола.
Старик продолжал надвигаться на него.
– Ты не из управления шерифа. Нет. Я знаю шерифа. У него таких нет. На кого ты работаешь? Отвечай, грязный пес, или, видит Бог, я собственноручно выбью из тебя признание и душу.
– Сэр, я ни на кого не работаю, – упирался Дуэйн, напуганный яростью старика.
– Учти, мы все равно докопаемся, черт бы тебя побрал. Все выясним, вот увидишь.
Не спуская глаз с Пека, он повернулся вполоборота, снял трубку телефона и набрал номер «911».
Дуэйн наблюдал за ним, словно в дурмане. События развивались слишком стремительно. Он пытался придумать какой-то выход, но в голове поселилась глухая пресная пустота.
Неужели его расколют, заставят выдать мистера Баму? А как же тогда быть с деньгами, которые он задолжал? Значит, он так и останется должником мистера Бамы? А как же его новая работа? Неужели он не справится? Ведь он работает лично по заказу мистера Бамы.
Рука с фонарем взметнулась вверх словно сама по себе и опустилась на затылок старика. Дуэйну показалось, что он услышал хруст.
– Управление шерифа, – зазвучало в трубке.
Старик замер, потянулся рукой к ране, повернулся. Осмысленное выражение исчезло с его внезапно почерневшего лица. Дуэйн опять ударил, на этот раз он нанес мощный косой удар по шейному позвонку. Голова старика судорожно дернулась, трубка выпала из рук, стукнулась об пол. Сэм покачнулся, шагнул назад, страдальчески ворочая старческим языком, и опрокинулся. Лицо посерело, глаза закатились.
– Управление шерифа? Кто на проводе? – Дуэйн узнал голос ночного дежурного диспетчера Дебби Тилла.
Он повесил трубку.
Дуэйн дышал тяжело, колени подкашивались. Старик лежал недвижно, но жизнь в нем еще теплилась.
Что теперь делать? Может, просто уйти? Смерть старика спишут на грабителя. Но ведь будет расследование. А вдруг кто-нибудь видел здесь его машину?
И тут его осенило.
Дуэйн вытер носовым платком телефонную трубку, чтобы не осталось отпечатков, затем быстро погасил свет, также обтерев и выключатели. Сунув блокнот с оттисками слов в карман рубашки, он подхватил Сэма под мышки. Старик был невероятно легкий, почти невесомый. Он слабо дернулся и вновь обмяк. Дуэйн поднял его, – если будет тащить, на пыльном полу останется след, – и перенес на лестничную площадку. Здесь он замешкался лишь на долю секунды.
«Мистер Бама одобрит», – убеждал себя Дуэйн.
Он сделал глубокий вдох, собираясь с силами, и швырнул старика вниз. Сэм грохнулся о четвертую ступеньку и покатился по лестнице. Изо рта посыпались зубы. Его полет по наклонной остановила дверь.
Дуэйн, тяжело дыша, проследил за падением старика и вернулся к его кабинету. Он захлопнул дверь и, услышав щелчок, стер с ручки отпечатки своих пальцев. Затем спустился вниз, равнодушно перешагнув через неподвижное тело.
Дуэйн глянул на часы: 23.45. Он решил подождать еще пятнадцать минут, но терпения хватило только на семь. Он был крайне возбужден.
Дуэйн выбрался из машины и зашагал по улице, освещая фонарем укромные уголки, будто, как и полагается патрульному, выискивал бродяг и воров. Дойдя до конторы Сэма, он смело толкнул дверь. Старик, естественно, забыл ее запереть. Освещая фонарем лестницу, Дуэйн поднялся на второй этаж и остановился перед кабинетом адвоката. Проклятье, а эта дверь заперта.
Дуэйн вытащил из бумажника пластиковую кредитную карту. Как и многие его коллеги, он за годы работы в полиции освоил некоторые приемы преступного ремесла и потому уже через несколько секунд манипулирования картой и дверной ручкой благополучно отпер замок. Дуэйн переступил порог приемной и решительным шагом направился в берлогу старика, где еще висел в воздухе едкий запах табака.
Он подскочил к сейфу, стоявшему позади рабочего стола, и осторожно потянул за ручку: иногда просто захлопывают дверцу, забывая повернуть наборный диск. Не тут-то было. Старик, хоть и выжил из ума, диск повернуть сообразил. Содержимое сейфа оставалось вне досягаемости. Ничего не поделаешь. Дуэйн прошел к окну, опустил шторы и включил свет.
Боже, ну и бардак! Старый кретин будто задался целью уничтожить свое имущество – изуродовал все, что накопил за долгие годы. Бумаги разбросаны, на ветхом ковре валяется пустой картотечный ящик.
Дуэйн сел за стол, заваленный старыми папками и отчетами, и стал просматривать документы. Хммм. Похоже, почти все датированы 1955 годом. Вот письмо от какой-то женщины. Дуэйн сунул его в карман и, продолжая рыться в бумагах, вскоре наткнулся на отчет о предварительном слушании от 29 июля 1955 года по делу Регги Джерарда Фуллера, обвиняемого в убийстве первой степени. Хммм. Что бы это значило, черт побери? Наверно, здесь как-то замешаны негры, к которым ездил Сэм. Зачем он ездил к этим неграм? Что у него на уме? И какое отношение это имеет к Суэггеру?
Дуэйн заметил на столе блокнот. Записей нет. Правда, верхняя страница была, судя по всему, только что оторвана: на листке, находившемся под ней, виднелись бесцветные отпечатки букв. Дуэйн поднес блокнот к свету, повертел в руках, пытаясь найти правильный ракурс. На бумаге проступили слова, написанные корявым старческим почерком: «Тело перевезли? Маленькая Джорджия? Удушение?»
Дуэйн опять хмыкнул.
Он ликовал. Мистер Бама будет доволен.
И вдруг стук, быстрый топот ног. Дверь распахнулась.
– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил Сэм Винсент.
Старик возвращался домой в крайнем волнении. Его разумения никак не хватало на то, чтобы разрешить один очень важный вопрос. Ну кому в Западном Арканзасе в 1955 году понадобилось устраивать целый заговор для того, чтобы в убийстве девушки признали виновным безобидного чернокожего паренька? Какой в этом смысл?
Никакого. Бессмысленная чушь. Но Сэм не сдавался. Он вновь и вновь перебирал в памяти обстоятельства дела, обдумывал каждое в отдельности, а потом связывал все в единое целое. И каждый раз возвращался к одному и тому же: кто-то хотел скрыть, что Ширелл была убита в Маленькой Джорджии. Отталкиваться нужно от Маленькой Джорджии.
Если труп девочки перевезли, значит, существовала какая-то улика, свидетельствовавшая о связи убийцы с Маленькой Джорджией.
Если кто-то нашел труп в Маленькой Джорджии, значит, черт побери, есть какое-то вещественное доказательство причастности убийцы к Маленькой Джорджии, которое неминуемо вывело бы полицию на верный след. Но что это за доказательство? Как можно определить, что убийца имеет отношение к Маленькой Джорджии?
Сэм подумал: должен быть какой-то документ или хотя бы что-то такое, что бросилось кому-то в глаза и что тогда могло стать легкой добычей следователей.
Может, разрешение на пользование землей?
Или акт осмотра земельного участка, проведенного строительной компанией или проектным бюро?
Или закладная?
Сэм перебирал в уме все возможные документы, которые отражают отношение физического или юридического лица к определенному участку земли.
И вдруг резко нажал на педаль, визгом тормозов огласив округу.
Его обуяла паника.
А что, если он забудет это? Что, если поутру все его рассуждения растворятся в черном тумане, который теперь так часто обволакивает его рассудок? До дома ехать еще десять минут. Дорога назад в контору займет всего лишь пять.
Сэм развернулся, визжа тормозами. Кажется, он налетел на бордюр и смял кусты в чьем-то палисаднике. Бог с ним. Сэм нажал на газ и рванул вперед.
***
– Какого черта ты здесь делаешь? – орал старик. – И вообще, кто ты такой, черт побери?
– Э… мистер Сэм, меня зовут Дуэйн Пек. Я – сотрудник управления шерифа. Э… я увидел, что у вас окно освещено, и поднялся. Черт, у вас дверь была нараспашку и свет горел вовсю. Я просто зашел проверить, не грабители ли здесь орудуют.
Старик не смутился, не сконфузился – даже глазом не моргнул.
– Черта с два! Ничего подобного. Я все выключил и запер кабинет. Так что ты здесь делаешь? Ишь расселся за моим столом, как у себя дома!
Он шагнул вперед, угрожающе сверля Дуэйна старческими глазами.
– Что ты здесь делаешь? – опять заорал он, заметив в руке непрошенного гостя свой блокнот.
– Ничего.
– Вынюхиваешь?! Шпионишь! Чертов шпик! Что тебе надо в моем кабинете?
Сэм прищурился, подозрительно глядя на полицейского.
– На кого ты работаешь? На них, верно? Поганое отребье! Белая шваль!
– Сэр, ни на кого я не работаю, – отвечал Дуэйн, неловко поднимаясь из-за стола.
Старик продолжал надвигаться на него.
– Ты не из управления шерифа. Нет. Я знаю шерифа. У него таких нет. На кого ты работаешь? Отвечай, грязный пес, или, видит Бог, я собственноручно выбью из тебя признание и душу.
– Сэр, я ни на кого не работаю, – упирался Дуэйн, напуганный яростью старика.
– Учти, мы все равно докопаемся, черт бы тебя побрал. Все выясним, вот увидишь.
Не спуская глаз с Пека, он повернулся вполоборота, снял трубку телефона и набрал номер «911».
Дуэйн наблюдал за ним, словно в дурмане. События развивались слишком стремительно. Он пытался придумать какой-то выход, но в голове поселилась глухая пресная пустота.
Неужели его расколют, заставят выдать мистера Баму? А как же тогда быть с деньгами, которые он задолжал? Значит, он так и останется должником мистера Бамы? А как же его новая работа? Неужели он не справится? Ведь он работает лично по заказу мистера Бамы.
Рука с фонарем взметнулась вверх словно сама по себе и опустилась на затылок старика. Дуэйну показалось, что он услышал хруст.
– Управление шерифа, – зазвучало в трубке.
Старик замер, потянулся рукой к ране, повернулся. Осмысленное выражение исчезло с его внезапно почерневшего лица. Дуэйн опять ударил, на этот раз он нанес мощный косой удар по шейному позвонку. Голова старика судорожно дернулась, трубка выпала из рук, стукнулась об пол. Сэм покачнулся, шагнул назад, страдальчески ворочая старческим языком, и опрокинулся. Лицо посерело, глаза закатились.
– Управление шерифа? Кто на проводе? – Дуэйн узнал голос ночного дежурного диспетчера Дебби Тилла.
Он повесил трубку.
Дуэйн дышал тяжело, колени подкашивались. Старик лежал недвижно, но жизнь в нем еще теплилась.
Что теперь делать? Может, просто уйти? Смерть старика спишут на грабителя. Но ведь будет расследование. А вдруг кто-нибудь видел здесь его машину?
И тут его осенило.
Дуэйн вытер носовым платком телефонную трубку, чтобы не осталось отпечатков, затем быстро погасил свет, также обтерев и выключатели. Сунув блокнот с оттисками слов в карман рубашки, он подхватил Сэма под мышки. Старик был невероятно легкий, почти невесомый. Он слабо дернулся и вновь обмяк. Дуэйн поднял его, – если будет тащить, на пыльном полу останется след, – и перенес на лестничную площадку. Здесь он замешкался лишь на долю секунды.
«Мистер Бама одобрит», – убеждал себя Дуэйн.
Он сделал глубокий вдох, собираясь с силами, и швырнул старика вниз. Сэм грохнулся о четвертую ступеньку и покатился по лестнице. Изо рта посыпались зубы. Его полет по наклонной остановила дверь.
Дуэйн, тяжело дыша, проследил за падением старика и вернулся к его кабинету. Он захлопнул дверь и, услышав щелчок, стер с ручки отпечатки своих пальцев. Затем спустился вниз, равнодушно перешагнув через неподвижное тело.
Глава 28
Боб миновал Блу-Ай, свернул на дорогу босса Гарри Этериджа и прямиком рванул в Форт-Смит, располагавшийся севернее. Он стремился как можно скорее удалиться от места перестрелки.
– Отныне мы живем по правилам военного времени: ожидаем нападения в любую минуту. Ясно? Они охотятся за нами. Нам удалось выбраться живыми только потому, что босс не очень доверял своим людям и решил сам проконтролировать операцию с воздуха, а я заметил его самолет. Не жужжи он над нами, я бы не успел составить план обороны, и мы бы погибли.
Расс серьезно кивнул, будто все понимал. Но это была только видимость. Он еще не оправился от потрясения: в голове стоял шум, перед глазами – кровь, дым, стремительная круговерть.
– Это был такой… кошмар, – сказал он единственное, что пришло на ум. И вдруг заговорил взахлеб:
– Я хотел сказать, Боже, все произошло так молниеносно, оглушительная стрельба, взрывы, Господи, и нам так повезло, мир словно обезумел, перевернулся. Я даже не представлял, что возможно подобное светопреставление. Боже, а ты держался с таким невероятным спокойствием, действовал так хладнокровно, будто у тебя в жилах лед. Я едва дышал.
Боб не слушал, он размышлял вслух.
– А этот пикап нужно спрятать как можно скорее. Полиция проведет экспертизу и уже через два дня будет знать, что в перестрелке принимал участие еще один автомобиль и использовалось еще одно оружие. Они найдут следы от покрышек, определят их тип, сравнят краску на той малютке, которую мы поддели, и начнут разыскивать нас.
– По-моему, на той машине не то что от нашего грузовичка, даже ее собственной краски не осталось, – возразил Расс.
– На это не стоит рассчитывать. Я сдам пикап на стоянку длительного хранения в аэропорту, и мы арендуем другой автомобиль. Затем я займусь поисками Френчи Шорта.
Надежно спрятав грузовик, они в шесть часов зарегистрировались в гостинице «Рамада Инн», находящейся к югу от города на шоссе №271. Боб сразу же приступил к розыску Френчи Шорта. Первым делом он позвонил одному своему другу, сержанту в отставке, работавшему в Лос-Анджелесе в Ассоциации бывших офицеров Корпуса морской пехоты США, где тот возглавлял канцелярию. Сержант дал ему телефон капитана в отставке по имени Пол Чарди, который, как помнил Боб, работал вместе с Френчи в ГОНе. В настоящее время он проживал в городе Уиннетка, штат Иллинойс. Боб набрал номер, но ответа не получил. Он предпринял еще несколько попыток и в 8.30 наконец услышал на противоположном конце провода женский голос.
– Алло.
– Мэм, я пытаюсь связаться с капитаном Полом Чарди из Корпуса морской пехоты США, ныне офицером в отставке.
– Могу я спросить, по какому делу?
– Разумеется, мэм. Мы с ним вместе служили в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году на Центральных высотах. Я пытаюсь найти одного нашего общего знакомого.
– Минуточку. Пол, Пол, дорогой! – услышал Боб в трубке крик. – Кто-то из Корпуса морской пехоты.
– Отныне мы живем по правилам военного времени: ожидаем нападения в любую минуту. Ясно? Они охотятся за нами. Нам удалось выбраться живыми только потому, что босс не очень доверял своим людям и решил сам проконтролировать операцию с воздуха, а я заметил его самолет. Не жужжи он над нами, я бы не успел составить план обороны, и мы бы погибли.
Расс серьезно кивнул, будто все понимал. Но это была только видимость. Он еще не оправился от потрясения: в голове стоял шум, перед глазами – кровь, дым, стремительная круговерть.
– Это был такой… кошмар, – сказал он единственное, что пришло на ум. И вдруг заговорил взахлеб:
– Я хотел сказать, Боже, все произошло так молниеносно, оглушительная стрельба, взрывы, Господи, и нам так повезло, мир словно обезумел, перевернулся. Я даже не представлял, что возможно подобное светопреставление. Боже, а ты держался с таким невероятным спокойствием, действовал так хладнокровно, будто у тебя в жилах лед. Я едва дышал.
Боб не слушал, он размышлял вслух.
– А этот пикап нужно спрятать как можно скорее. Полиция проведет экспертизу и уже через два дня будет знать, что в перестрелке принимал участие еще один автомобиль и использовалось еще одно оружие. Они найдут следы от покрышек, определят их тип, сравнят краску на той малютке, которую мы поддели, и начнут разыскивать нас.
– По-моему, на той машине не то что от нашего грузовичка, даже ее собственной краски не осталось, – возразил Расс.
– На это не стоит рассчитывать. Я сдам пикап на стоянку длительного хранения в аэропорту, и мы арендуем другой автомобиль. Затем я займусь поисками Френчи Шорта.
Надежно спрятав грузовик, они в шесть часов зарегистрировались в гостинице «Рамада Инн», находящейся к югу от города на шоссе №271. Боб сразу же приступил к розыску Френчи Шорта. Первым делом он позвонил одному своему другу, сержанту в отставке, работавшему в Лос-Анджелесе в Ассоциации бывших офицеров Корпуса морской пехоты США, где тот возглавлял канцелярию. Сержант дал ему телефон капитана в отставке по имени Пол Чарди, который, как помнил Боб, работал вместе с Френчи в ГОНе. В настоящее время он проживал в городе Уиннетка, штат Иллинойс. Боб набрал номер, но ответа не получил. Он предпринял еще несколько попыток и в 8.30 наконец услышал на противоположном конце провода женский голос.
– Алло.
– Мэм, я пытаюсь связаться с капитаном Полом Чарди из Корпуса морской пехоты США, ныне офицером в отставке.
– Могу я спросить, по какому делу?
– Разумеется, мэм. Мы с ним вместе служили в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году на Центральных высотах. Я пытаюсь найти одного нашего общего знакомого.
– Минуточку. Пол, Пол, дорогой! – услышал Боб в трубке крик. – Кто-то из Корпуса морской пехоты.