Хокинс Карен. Как покорить леди

   – Еще Офелия тратит массу времени, помогая кухарке с травами. Она также готовит рождественские подарки и вообще делает гораздо больше, чем ей положено, – нахмурившись, добавила она.
   – Подарки? А это еще зачем?
   Харриет с удивлением взглянула на него:
   – Соседи очень важны для всех нас. Когда наш коренник потянул переднюю ногу в разгар весенней пахоты, сосед с западной стороны, барон Уитфилд прислал одного из своих коней, чтобы заменить его, а когда Офелия заболела и нам потребовались лекарства, на помощь нам пришел мистер Нэш. Могу еще привести примеры, если хочешь.
   – Пожалуй, этого не требуется. Просто я забыл... – Чейз пожал плечами. Он не мог забыть того, чего никогда не знал – ведь Сент-Джоны сами представляли собой целую общину, с помощью которой были в состоянии обеспечить себе все необходимое.
   Харриет отодвинула засов и открыла дверь; и тут же солнечный свет залил амбар, превратив сено в золотую канитель.
   Ее взгляд упал на кучу ножниц, и она рассмеялась:
   – О, я чуть не забыла про них! – В ее глазах снова появился влажный блеск, а рот изогнулся в призывной улыбке... Как вдруг она выпрямилась и устремила взгляд на дорогу. – Там кто-то едет. Наверное, это с постоялого двора – матушка просила прислать нам еще вина.
   Чейз бросил равнодушный взгляд на повозку и заметил Деррика, о чем-то оживленно беседовавшего с кучером. Затем Деррик указал рукой на амбар, и кучер стегнул лошадей.
   Харриет нахмурилась:
   – Хотела бы я знать, что ему здесь нужно.
   Еще немного постояв на дороге, Деррик направился к амбару.
   – Ну, в чем дело? – настороженно спросила Харриет.
   – Этот человек сказал, что хочет встретиться с капитаном. – Деррик бросил быстрый взгляд на Чейза. – Он интересовался, не тот ли вы капитан Фрекенхем, с которым он плавал пару лет назад.
   – Скорее всего нет. – Чейз хмыкнул.
   – Именно так я и ответил. – Деррик почесал затылок. – Когда я показал на вас, то думал, что разочарую его, но он, похоже, узнал вас.
   Взгляд Чейза сразу стал серьезным.
   – Ты уверен?
   – Пожалуй. Он кивнул так, словно ожидал увидеть именно вас, а когда я предложил представить его вам, заявил, что в этом нет необходимости.
   Харриет огорченно вздохнула:
   – Не новые ли это происки мистера Гауэра?
   – Ну, если так, то он опоздал. – Чейз прищелкнул пальцами. – Через пару дней мы завершим стрижку, и этот человек не сможет причинить тебе ни малейшего вреда.
   Деррик согласно кивнул:
   – И то верно. Ладно, я лучше пойду в загон, у меня еще осталась стрижка. – Он схватил ножницы и вышел, насвистывая.
   – Я тоже не собираюсь сидеть без дела. – Харриет взяла ножницы поменьше и направилась к двери, но Чейз схватил ее за руку. На загорелой коже кольцо сверкнуло, словно инкрустированное драгоценными камнями.
   – Ты носишь его специально, чтобы разозлить меня?
   Она прикусила губу.
   – Я просто не могу его снять. – Харриет демонстративно дернула кольцо несколько раз, но оно не поддавалось. – Даже если смазать палец маслом, это не поможет, я уже пробовала.
   Чейз посмотрел на ее палец: он показался ему чересчур тонким и хрупким под толстым серебряным кольцом. Взяв руку Харриет, он мягко потянул за кольцо; оно сначала упиралось, словно не хотело поддаваться, но затем вдруг легко соскользнуло.
   Некоторое время Харриет удивленно разглядывала палец.
   – Как ты это сделал? Не могу поверить... Вот черт!
   Чейз внимательно посмотрел на кольцо. Мать говорила ему, что это кольцо принесет владельцу подлинную любовь. Что, если...
   – Харри! – раздались голоса Стивена и Софии с другой стороны двора.
   Харриет вздохнула:
   – Все, пора браться за работу. Что до кольца – мы обсудим это потом.
   Чейз кивнул и, сунув кольцо в карман, отправился помогать Деррику, на ходу думая о том, что ему следует покинуть Гаррет-Парк как можно скорее.

Глава 25

   Черт возьми, неужели ты не можешь заставить эту колымагу ехать хоть чуточку быстрее?

Девон Сент-Джон – малышу Бобу, кучеру, когда они с грохотом двигались сквозь тьму.

   В следующие два дня Чейз трудился с таким рвением, как будто от этого зависела его жизнь. Деррик поначалу недоумевал, к чему такая спешка, но затем и сам проникся важностью задачи, и поэтому уже через пару дней они с огромным удовлетворением созерцали тюки шерсти, заполнившие амбар до самой крыши.
   Дело было сделано, а это означало, что для Чейза настало время уезжать. Вздохнув, он повесил лампу на гвоздь, вытащил пару перчаток из заднего кармана и натянул их.
   – Осталось только рассортировать тюки для погрузки. На это уйдет несколько часов, но, похоже, на данный момент у меня все равно нет других дел.
   – А у меня есть, – проворчал Деррик. – Мне надо принять горячую ванну и затем отправиться в постель, иначе я завтра не смогу пальцем пошевелить.
   Чейз рассмеялся:
   – А разве ты не пойдешь читать книжку?
   Деррик усмехнулся:
   – Ну разве что чуть-чуть побалую себя, а потом все равно приму ванну: я совершенно измотан.
   – Все мы измотаны.
   Солнце зашло больше часа назад, и единственное, что оставалось Чейзу на этой земле, – это последний ужин с семейством Уорд. Но не будет ли лучше, если он просто тихо уйдет?
   Как только Чейз подумал об этом, его хорошее настроение мгновенно улетучилось.
   – Ладно, топай домой. Я сделаю, сколько успею до ужина, и тогда присоединюсь к вам.
   – Вот и отлично. – Деррик направился к двери амбара, но вдруг остановился: – Вы очень нам помогли, хотя вам это совсем не было нужно.
   – Конечно же, мне это было нужно. Ведь мы же должны сделать последний платеж за Гаррет-Парк, не так ли?
   – Мы? – Деррик улыбнулся. – Да, мы должны и... спасибо вам.
   – На здоровье. – Чейз посмотрел вслед Деррику и, услышав шум голосов во дворе, подумал, что Харриет наверняка где-то рядом. Так и оказалось – она появилась мгновение спустя в компании Стивена.
   Если Чейз выглядел измотанным, то и она выглядела не лучше; от нее веяло усталостью и удрученностью. Стивен шагнул вперед:
   – А, Чейз, вы здесь. Мы сегодня славно потрудились, верно? Харри говорит, что мы на целый день опережаем график.
   – Да, мы много сделали. – Чейз подцепил кипу шерсти и положил ее поверх аккуратно сложенного штабеля у задней стены. – Рискну заметить, что завтра для завершения работы нам потребуется всего несколько часов. В итоге шерсть у нас будет готова для отправки на рынок на два дня раньше срока.
   Стивен ухмыльнулся:
   – Жду не дождусь, когда мы сделаем последний платеж. Представляю физиономию Гауэра в этот момент.
   Чейз выпрямился и, стараясь не смотреть на стоявшую в дверях Харриет, спокойно заявил:
   – Стивен, у меня кое-что есть для тебя.
   – Что именно?
   – Одежда в моем гардеробе.
   – Но... это же ваша одежда!
   – Естественно. Я тоже носил твjю одежду, а теперь настало время тебе поносить мою.
   – Но... зачем?
   – Надень завтра мой костюм, когда поедешь в город, и постарайся, чтобы мисс Стриктон увидела тебя. Уж если на нее произвел впечатление тот попугай, о котором ты мне говорил, то тут ты ее просто покоришь. Ты можешь даже взять моего коня.
   У Стивена заблестели глаза.
   – Ух, как здорово! А вы не шутите?
   – Конечно, не шучу. У меня еще куча костюмов там, откуда взялись эти.
   – И вы не против, если я прямо сейчас посмотрю их? – возбужденно произнес Стивен. – Мне бы хотелось примерить ваш синий сюртук и те самые бриджи. Это, я вам доложу, что-то! А уж жилет цвета старого вина...
   – Ладно, иди, – Чейз рассмеялся, – и перемеряй все.
   Стивен повернулся к Харриет:
   – Харри, я оставлю тебе лампу, чтобы ты не споткнулась по дороге домой. – Он протянул сестре лампу и пулей выскочил наружу.
   Чейз принялся снова складывать тюки с шерстью, а Харриет, поставив лампу на пол, стала придирчиво оглядывать проделанную работу.
   – Слава Богу, мы успели.
   – Да, успели. – Чейз не отваживался посмотреть на нее, и Харриет, помолчав еще некоторое время, спокойно произнесла:
   – Увидимся за ужином.
   Это не было вопросом, и Чейз не удосужился что-либо добавить. Стиснув зубы, он продолжал складывать тюки. Господи, как же трудно ему будет завтра покинуть ее! Но что еще ему остается в данных обстоятельствах?
   Внезапно он поднял голову:
   – Харриет!
   Она остановилась в дверях спиной к нему.
   – Да?
   В тишине ночи звук ее голоса показался ему шуршанием шелка. Чейз закрыл глаза и ощутил сильное, до боли, стеснение в груди. Но что он мог сказать ей? Что он любит ее?
   Эта мысль вдруг достала до самого сердца, у него засосало под ложечкой. Да, он в самом деле любит, любит так, что от одной мысли о расставании его пронзает острая боль. Харриет необходима ему, но одной любви недостаточно. Что, если он не получит прощения за свои прегрешения, станет изгоем, парией? Ему никогда не переложить свою ношу на другую душу, тем более на эту малышку.
   – Доброй ночи, Харриет. Я сегодня не приду на ужин.
   Харриет так долго стояла неподвижно, что он засомневался, слышала ли она его; однако в конце концов она вздохнула и кивнула, а через мгновение уже исчезла за дверью.
   Ночной воздух стал влажным, похолодало, ветер задувал сквозь щели в стенах амбара. Чейз провел рукой по лицу и с удивлением заметил, что оно влажное. От души выругавшись, он снова взялся за работу.
   Когда он закончил, все тело у него болело, а ноги едва могли двигаться. Стянув с рук перчатки, Чейз положил их на скамейку у дверей, чтобы не искать на следующий день. Еще один день – это все, что ему осталось.
   Повернувшись, Чейз снял со стены лампу, при этом гвоздь, на котором она висела, вывалился и упал на землю. Нагнувшись, чтобы поднять его, он заметил, как на земляном полу что-то блеснуло, и, отодвинув сено в сторону, обнаружил кольцо-талисман Сент-Джонов. Интересно, как оно здесь оказалось? Чейз подобрал его и повертел в руке. Опять оно холодное и равнодушное. Наверное, выпало из его кармана...
   Внезапно позади метнулась какая-то тень. Чейз резко повернулся, но было слишком поздно: мир взорвался с ослепительным грохотом и болью, а затем не стало ничего.
   Часы пробили полночь, когда Харриет, в конце концов, отказавшись от попыток заснуть, встала и зажгла свечу. Она была измучена, все тело болело. Чертов Сент-Джон! Он не только украл ее сердце, но и лишил способности трезво мыслить.
   Она вздохнула. Что проку жаловаться: Сент-Джон и так сделал много больше того, на что она могла рассчитывать. Просто ей очень хочется невозможного: чтобы он полюбил ее – ее и Гаррет-Парк.
   Посмотрев на себя в зеркало на туалетном столике, Харриет обнаружила темные круги под глазами и поморщилась. Господи, да это просто бледное привидение! Она потерла щеки, пытаясь вызвать хоть какой-то румянец, а затем уселась в кресло и принялась расчесывать волосы. Еще девчонкой она как-то целое лето не надевала шляпки, надеясь, что в ее волосах появится яркий рыжий оттенок. В результате ее кожа слегка загорела, а на носу появились противные веснушки.
   Харриет недовольно разглядывала свое отражение в зеркале, проводя щеткой по хитроумному узлу, в который уже успела собрать волосы. Будь у нее льняные локоны и щечки яблочком, а не банальный надоевший каштановый цвет и маленькое личико, Чейз наверняка потерял бы голову и беззаветно полюбил ее, как принц в сказке. Ах, как это было бы чудесно!
   Харриет представила себе, каково это, когда мужчина вроде Чейза Сент-Джона принадлежит только тебе одной, и от этой мысли у нее сжалось сердце.
   От радужных мечтаний ее оторвал громкий стук в дверь.
   – Харри! – В голосе Стивена звучал испуг.
   Господи, что еще случилось? Харриет поспешно открыла дверь, за которой, опираясь на костыли, стоял Стивен в ночной пижаме, бледный как полотно и с расширившимися от ужаса глазами.
   – Амбар горит! А там вся наша шерсть...
   – Боже мой, нет! – Харриет бросилась к окну и раздвинула занавески. За окном яркое зарево разрывало предрассветную тьму. Глаза ее наполнились слезами. Как такое могло случиться? Она не могла поверить.
   – Чейз! – Харриет впилась глазами в лицо Стивена. – Ты видел его?
   Стивен растерянно заморгал:
   – Нет. Ты думаешь, это он поджег...
   – Ты что, не в себе? Он там, в амбаре. А вдруг он упал или... – Харриет пулей промчалась мимо Стивена к комнате Чейза и распахнула дверь. Комната была абсолютно пуста, кровать не тронута.
   – О Господи, нет!
   Харриет торопливо пересекла холл и, выскочив за дверь, бросилась к охваченному яркими языками пламени амбару. Стены и крыша амбара трещали и шипели, словно взъярившиеся на низко нависшее над ними небо.
   Деррик бежал рядом, за ним – София, успевшая лишь накинуть на плечи одеяло, и Офелия в толстом халате поверх ночной рубашки.
   Харриет тревожно огляделась вокруг:
   – По-видимому, Чейз там, внутри, и мы должны спасти его. Мне нужно только...
   – Нет, – твердо заявил Деррик. – Ты не можешь. Ты только посмотри на это.
   – Но я должна...
   София крепко обхватила руками плечи сестры.
   – Я уверена, что его там нет. Он наверняка сейчас дома, может, пошел на кухню попить воды или...
   – Я смотрела в его комнате: постель не тронута! Ну пожалуйста...
   – Может, он в библиотеке, – предположила Офелия дрожащим голосом, и по ее щеке пробежала слеза.
   – Нет! – выкрикнула Харриет. – Я чувствую, он здесь!
   – Смотрите! – воскликнула София, крепче обнимая Харриет. – Там кто-то едет!
   Все дружно повернулись в ту сторону, куда указала София. Узнать всадника оказалось совсем не трудно: это был мистер Гауэр. Увидев огонь, он натянул поводья, затем обернулся и самодовольно ухмыльнулся.
   – Наверняка Гауэр увидел огонь из своего дома, – решила Офелия. – Он же тут недалеко, прямо за оврагом.
   – Этот человек поможет нам найти Сент-Джона. – Деррик уже собирался направиться к банкиру, но тот развернулся и спокойно пустил коня вниз по дороге.
   Руки Деррика сжались в кулаки.
   – Трусливый ублюдок!
   И тут Харриет схватила Деррика за руку:
   – Нам придется самим сделать это. Пошли, Деррик. София, дай мне твое одеяло.
   София сдернула одеяло с плеч.
   – Но что ты собираешься делать?
   Харриет быстро схватила одеяло и бросилась вдоль забора к корыту с водой. Погрузив одеяло в воду, она тут же вытащила его и обмотала вокруг себя. Когда холодная вода сквозь ночную рубашку добралась до тела, ее пронзила дрожь, но она и не думала отступать.
   – Ты соображаешь, что делаешь? – закричал Стивен, но треск огня почти заглушил его голос.
   – Кроме нас, некому помочь ему. Чейз складывал в штабель тюки шерсти и должен быть где-то рядом с дверью... Пока амбар горит только с одной стороны, и если мы пойдем прямо сейчас, то сможем найти его, а промедление все погубит – дым станет слишком густым, и тогда...
   Деррик вопросительно посмотрел на Стивена:
   – Она права. Может, мы еще...
   – Нет! Это просто безумие. Я не позволю...
   – Здесь не ты решаешь. – Харриет обмотала себя одеялом и повернулась к амбару.
   Эльвира сделала еще одну попытку остановить дочь:
   – Дорогая, послушай меня...
   Однако Харриет ловко обошла ее и бросилась к амбару.
   Выругавшись, Деррик сдернул с себя куртку и сунул ее в корыто с водой, в то время как Харриет, прикрывая рот краем мокрого одеяла, низко пригнувшись, нырнула в дверь амбара. Клубы дыма окутали ее, застилая глаза и забивая легкие.
   Да где же он? Она присела на корточки у двери, пытаясь вспомнить, где находился Чейз, когда они расстались. Дым становился все гуще, огонь трещал и искрился над головой и, словно живое изголодавшееся создание, пожирал сухую древесину с медвежьим ревом, не давая ей собрать мысли воедино. Чейз был здесь, она чувствовала это точно так же, как то, что ее руки сжимают одеяло, а дым разъедает ей глаза.
   В конце концов, Харриет заставила себя сделать несколько шагов вперед и почти сразу обнаружила его лежащим на полу в неуклюжей позе. Она пробежалась пальцами по волосам, по знакомому лицу, а затем принялась трясти его, пытаясь разбудить.
   – Чейз! – У нее перехватило дыхание, и она закашлялась. – Чейз, вставай же!
   Деррик, внезапно появившись из дыма и прижимая к лицу мокрую куртку, тоже наклонился над неподвижным телом.
   – Его нужно поскорее вытащить отсюда. Как только огонь доберется до шерсти...
   – Хватай его за ноги, а я возьму за плечи. Спотыкаясь и кашляя, они с трудом выволокли тяжелое тело Сент-Джона из амбара во двор и, положив его на кучу земли, упали рядом, пытаясь отдышаться и жадно глотая свежий воздух.
   Эльвира в ужасе поглядела на Харриет, затем на Деррика:
   – Если вы оба еще хоть раз позволите себе подобную глупость, я хорошенько выдеру вас обоих...
   – О Боже! – выдохнула Харриет. – Чейз ранен! Посмотрите, что у него на голове... – Она не смогла продолжать.
   Выражение лица миссис Уорд невольно смягчилось.
   – Не волнуйся, дорогая, я позабочусь о нем. – Она поискала взглядом Офелию: – А ты принеси им воды.
   Офелия принесла ведро с водой и ковш, и Харриет принялась жадно пить, а когда напилась, закрыла глаза и истово прочитала молитву. Она любила Чейза так сильно, что сама не могла в это поверить. Что ж, зато теперь у нее открылись глаза. Она любит и будет любить всегда его одного.
   В этот момент Эльвира подняла голову:
   – Я просто не могу в это поверить...
   У Харриет упало сердце.
   – Он ведь не умрет, правда? – Голос ее сорвался.
   – Он дышит, и рана у него не слишком кровоточит. – Лицо миссис Уорд помрачнело. – Все дело в том, что он связан по рукам и ногам. – Она твердо встретила испуганный взгляд Харриет. – Это значит, что кто-то пытался его убить.

Глава 26

   Сент-Джоны ненавидят так же сильно, как и любят – так уж они устроены, и вряд ли это когда-либо изменится.

Малыш Боб, кучер, – мисс Люси, служанке леди Берлингтон, во время любовного свидания.

   Доктор Блэкторн покачал головой:
   – Боюсь, это очень тяжелый случай.
   Харриет, которая все это время ожидала приговора врача, поспешно вскочила с места:
   – Как он? Ему лучше? Может, принести воды?
   – Пожалуйста, успокойся. – Миссис Уорд взяла дочь за руку и усадила ее в кресло. – Не мешай доктору заниматься своим делом.
   Харриет безвольно сложила руки на груди и, не отрывая глаз от Чейза, быстро прочитала про себя молитву. Чейз лежал на кушетке; лицо его было чрезвычайно бледным, одежда измазана грязью, на волосах запеклась кровь, и хотя доктор Блэкторн сказал, что рану зашивать не надо, Харриет была не слишком уверена в этом. И все же главное – это то, что Чейз Сент-Джон будет жить, а больше ей ничего не было нужно.
   Дверь открылась, и вошла София.
   – Матушка, подъехал какой-то экипаж!
   – Экипаж? – Миссис Уорд подошла к окну. – Кто бы это мог быть?
   Пока Эльвира пыталась разглядеть приехавших, доктор Блэкторн вытащил из саквояжа небольшой пузырек, открыл его и потряс прямо под носом у пострадавшего. Почти тут же Чейз закашлялся и сплюнул, а затем слабо повел рукой и попытался отодвинуть пузырек.
   – Ради всего святого, уберите эту дрянь от моего лица! – недовольно пробормотал он.
   Харриет показалось, что ей в жизни не доводилось слышать более приятной просьбы. Она быстро наклонилась и схватила Чейза за руку:
   – Слава Богу, ты жив!
   Сент-Джон взглянул на Харриет, на стоявшего у нее за спиной доктора, а потом и на всех остальных Уордов, выстроившихся на другой стороне комнаты в тревожном ожидании. Когда его взгляд вернулся к Харриет, он заметил, что лицо и платье ее испачканы сажей.
   Он сжал ее руку:
   – Великий Боже, что с тобой стряслось?
   По щеке Харриет, оставляя дорожку среди сажи, пробежала слеза.
   – Ты разве не помнишь? Пожар... амбар... Ты едва остался жив... – К величайшему изумлению Чейза, она вдруг разразилась рыданиями, разрывавшими ему сердце.
   Протянув руку, Чейз усадил Харриет на кушетку и прижал к себе, а она тихо плакала, уткнувшись ему в рубашку, в то время как миссис Уорд, доктор, Деррик, Стивен, София и Офелия молча смотрели на них.
   – Ну успокойся же, – прошептал Чейз. – Ты же видишь, со мной все в порядке.
   При этих словах Харриет, вцепившись в его рубашку, зарыдала еще громче, и тут дверь распахнулась: появившись на пороге, экономка с мрачным видом сообщила:
   – Там приехал тот парень, Гауэр, и с ним два типа из банка.
   Стивен расправил плечи.
   – Веди их сюда, Джейн; сейчас мы покончим с этим. Шерсть сгорела, и сделать мы больше ничего не можем.
   Офелия вздохнула и медленно опустилась в кресло.
   – Столько работы – и все насмарку...
   – Чепуха, – возразила София с притворным оживлением. – Мы так весело провели время. Я никогда еще так не смеялась, как тогда, когда увидела овец, остриженных мистером Сент-Джоном.
   Харриет икнула и перестала рыдать.
   – Д-дайте мне прийти в себя, и тогда я поговорю с Гауэром...
   – Ну нет, ты сейчас не в форме, – решительно заявила миссис Уорд. – Оставайся рядом с мистером Сент-Джоном, а я поговорю с этими типами.
   – Я – с мистером Сент-Джоном? – Харриет удивленно заморгала.
   Чейз ухмыльнулся и прижал ее к себе.
   – Делай, как тебе сказано.
   – Так и быть, я впущу джентльменов, – заявила Джейн с нескрываемой досадой, – но еду я им подавать не буду.
   Доктор Блэкторн сунул ароматную соль обратно в свой саквояж.
   – Вижу, мои услуги здесь больше не нужны, так что я, пожалуй, пойду и загляну к вам вечером, чтобы убедиться, что у вас все в порядке.
   Миссис Уорд кивнула:
   – Большое спасибо. Позвольте, я вас провожу...
   Проходя мимо кушетки, Блэкторн чуть задержался:
   – Боюсь, у вас будет чертовская головная боль.
   – Придется как-нибудь это пережить. – Чейз пожал плечами.
   Покидая комнату, доктор чуть не столкнулся с входящими в дверь банкирами. Стивен шагнул вперед:
   – Джентльмены.
   Гауэр кивнул:
   – Да, это мы, Стивен. Мистер Силверстоун, мистер Пикнард и я только что осмотрели амбар. Остатки еще тлеют, но, похоже, он сгорел полностью.
   – Все так, – коротко подтвердил Стивен, и Гауэр самодовольно усмехнулся:
   – Нам хотелось бы лично оценить масштаб ущерба.
   Услышав эти слова, Чейз почувствовал, что ему еще никогда в жизни так сильно не хотелось заехать кое-кому кулаком в физиономию.
   – Мы сами могли бы сделать это. Мистер Силверстоун, мистер Пикнард, мы не можем оплатить закладную. – Стивен пожал плечами.
   – Вот оно! Я же говорил вам... – Гауэр просиял.
   – Погодите, мистер Гауэр! – Силверстоун сердито посмотрел на своего помощника. – Не следует так злорадствовать по поводу чужих бед: это дурно пахнет.
   Чейз с сочувствием посмотрел на Уордов – их лица выражали уныние и безнадежность. Чтобы хоть как-то приободрить Харриет, он сжал ее руку:
   – Прошу тебя, не отчаивайся.
   Она улыбнулась в ответ, но улыбка получилась слишком робкой; и все равно Чейз знал, чего ей это стоило.
   – А я и не отчаиваюсь. Мы выпутаемся из этого, так или иначе. Даже без Гаррет-Парка мы остаемся одной дружной семьей.
   У него потеплело на душе. Он был растроган мужеством маленькой женщины, которую держал в своих объятиях.
   – Ты самая решительная малышка в мире.
   Харриет нежно коснулась его лица.
   – Я люблю тебя, Чейз Сент-Джон, и важнее этого для меня нет ничего на свете.
   Сердце Чейза замерло. Он на время потерял дар речи и не мог вымолвить ни слова. Его переполняла радость, душа хотела петь, но с губ не сорвалось ни слова. Зато в тот момент он осознал, что наконец обрел необходимые силы и готов достойно встретить любые испытания, которые выпадут на его долю.
   Схватив ладонь Харриет, он прижался к ней губами.
   – Харриет Уорд, я люблю тебя!
   Глаза Харриет наполнились слезами, но их удерживала счастливая улыбка, осветившая ее лицо.
   – Ну все, довольно уже! – Лицо Гауэра стало багровым. – Мы пришли обсудить серьезные банковские дела, и у меня нет ни малейшего желания смотреть...
   – Великий Боже! – воскликнула Офелия, выскочив со своего места у окна. – Вы мне не поверите!
   – Что там еще? – София быстро повернулась к сестре. – Что случилось?
   – Там карета, запряженная восьмеркой лошадей! Да нет, их даже две! Смотрите-ка, гербы на дверях, ливрейные лакеи...
   – Кто бы это мог быть? – Лицо Стивена выглядело совершенно растерянным.
   Мистер Силверстоун громко кашлянул.
   – Возможно, мистеру Пикнарду, мистеру Гауэру и мне лучше пока уйти...
   – Нет-нет, пожалуйста, не спешите! – Приняв сидячее положение, Чейз притянул Харриет ближе и усадил ее на кушетку рядом с собой. – Посмотрим, дорогая, что у нас за гости.
   Чувствуя, как сильно бьется ее сердце, Харриет устроилась рядом с Чейзом. Но прежде чем она смогла произнести хоть слово, дверь снова открылась и в комнату вошел высокого роста мужчина, вся фигура которого излучала такую силу и властность, что это заставило насторожиться даже мистера Силверстоуна. Незнакомец был одет по последней моде, в центре его элегантного галстука угнездился огромный голубой сапфир.
   Пробежав взглядом по комнате, он остановил глаза на Чейзе, и Харриет поразилась их сходству. Те же черные волосы и светло-голубые глаза, тот же аристократический нос и врожденная гордая осанка...
   Чейз с трудом поднялся на ноги: