Холт Виктория. Лев-триумфатор

   Дверь в комнату неожиданно открылась. Я знала - это Джейк.
   Наверное, он пришел прямо из башни. Что он сейчас сделает?
   Неужели он и вправду хочет избавиться от меня? Когда-то он безумно хотел меня, а теперь так же безумно хочет другую? Джейк никогда и ничему не позволял стоять на его пути. Что значит для него чужая жизнь? Я снова вспомнила Фелипе, лежащего мертвым на полу гасиенды.
   Джейк ни разу не пожалел, что убил его.
   Он стоял у моей кровати и смотрел на меня. Он шепотом позвал меня, а не рявкнул, как это часто бывало.
   Я не отвечала. С этими ужасными подозрениями я не могла посмотреть ему в лицо. Я не могла спросить его: "Джейк, ты хочешь убить меня?"
   Я боялась.
   Тогда я притворилась спящей и спустя несколько минут он вышел.
   ***
   Как мы условились, я пришла к аптекарю. Он поклонился мне и пригласил в комнату, где сушились травы.
   - В вашем зле я нашел следы спорыньи, - сказал он.
   - Спорыньи?
   - Это паразит, который растет на злаках, нередко на ржи. Спорынья содержит яд, известный как эрготоксин, эргометин или эрготамин. Это очень сильный яд.
   - Как это могло попасть в пиво?
   - Подмешано.
   - Каким образом?
   - Можно спорынью вскипятить и отвар добавить в эль. Известны случаи смерти от хлеба, изготовленного из ржи, пораженной спорыньей.
   - Понимаю. Значит, эль, который я принесла вам, был отравлен?
   - В нем был яд.
   Я поблагодарила его и щедро заплатила за труды. Я доверительно попросила, чтобы он ни с кем не обсуждал наши дела, и он тактично дал мне понять, что уважает мое желание.
   На обратном пути в Лайон-корт я старалась вспомнить то немногое о дикорастущих травах и грибах, чему меня учила бабушка.
   Я вспомнила, как она говорила: "Ты должна отличать съедобное от несъедобного. В этом весь секрет, Кэтрин. К примеру, грибы. Многие попадаются на грибах. Ты можешь найти очень вкусные грибы, но в лесу растут и плохие, которые маскируются под хорошие, так же бывает и среди людей.
   Внешность часто обманчива. Вот мухомор - сразу видно, что плохой гриб, или вонючая черепица - отвращает своим запахом. А бледная поганка выглядит вполне безобидно, как хороший гриб".
   Меня рассмешили эти названия - мухомор, бледная поганка и бабушкино серьезное отношение к грибам. Наверное, поэтому я и запомнила ее уроки.
   Кто-то положил мне в суп бледную поганку или мухомор. Кто-то подмешал спорынью в эль. Очень давно кто-то послал меня в коттедж Мэри Ли. Кто-то жаждал моей смерти.
   Если я хочу сохранить жизнь, то должна выяснить, кто мой потенциальный убийца.
   Я усмехнулась про себя: "Ты знаешь". Но это не может быть. В это нельзя поверить... пока. Ждать осталось недолго.
   ***
   Как странно, что порой мы не замечаем очень важных для себя вещей, которые всем очевидны. А потом внезапно обнаруживаем нечто такое, что в сопоставлении с другими фактами высвечивает истину.
   Я выглянула в окно и увидала их всех троих вместе. Ромелия, Джейк и Пени стояли у пруда.
   Пенн запускал в пруд кораблик. Джейк стоял на коленях рядом с ним. Я видела, как он что-то объясняет Пенну.
   Ромелия находилась рядом. Солнце играло в ее пышных волосах. Весь ее вид выражал умиротворенность и довольство жизнью. И я все поняла.
   Ромелия и Джейк! Он привел ее в дом совсем юной девочкой, - сколько ей тогда было - двенадцать-тринадцать? Ее не трогало, что учитель спал с Дженнет потому, что он ничего не значил для нее. Правда, она с готовностью вышла бы за него замуж. Это и понятно - она ждала ребенка.
   Джейк тогда сказал мне: "Мы должны заботиться о ней. Ее отец был одним из лучших людей, с кем мне приходилось плавать".
   Он не добавил: "А кроме того, она - моя любовница".
   Разумеется, так оно и было.
   Когда Джейк вошел в спальню, я сказала ему:
   - Пенн - твой сын. Он и не пытался это отрицать.
   - И это в моем доме...
   - Это мой дом, - резко ответил он.
   - Она - твоя любовница.
   - Она родила мне сына.
   - Ты мне лгал.
   - Ничего подобного. Ты не спрашивала, ты думала, что у нее ребенок от учителя. Зачем же мне было расстраивать тебя?
   - Ты привел эту девку в дом специально, чтобы сделать своей любовницей.
   - А вот это не правда. Я привел ее сюда, потому что ей негде было жить.
   - Какой добрый самаритянин нашелся!
   - Черт побери! Как ты не понимаешь, Кэт, я не мог оставить дочку старого моряка, да еще в таком возрасте, перебиваться с хлеба на воду.
   - Ну да. Ты привел ее сюда, чтобы она родила тебе бастарда. Интересно, что бы сказал об этом ее отец?
   - Он был бы в восторге. Благоразумия ему хватало.
   - Наверно, ты и от меня ждешь благоразумия.
   - Как же - дождешься от тебя.
   - Зато у меня муж очень внимательный, особенно к другим.
   - Прекрати, Кэт, что сделано, то сделано.
   - А девка так и живет здесь. Может, и другая на подходе?
   - Хватит! Девушка родила ребенка. От меня. Теперь ты это знаешь. Ну и что такого? Я вернулся с моря. Ты тогда вынашивала дочь. А я ведь на берегу подолгу не задерживался.
   - Конечно, тебе пришлось наверстывать упущенное. Знаем мы это морское воздержание, а насиловать благородных девушек и сводить их с ума - это не в счет. Тебе придется за это ответить, Джейк Пенлайон.
   - Точно так же, как большинству мужчин, могу поклясться. Все, Кэт, хватит. Ну, взял я девушку, ничего в этом плохого нет. У нее прекрасный мальчик, который к тому же - большая радость для нее.
   - И для тебя тоже.
   - Почему бы нет? От тебя у меня нет сыновей. Ты могла сделать сына с испанцем, а для меня.., только дочери.., ничего другого - только дочери.
   - Я ненавижу тебя! Ненавижу!
   - Сто раз слышал это, Бог свидетель. От повторений теряется смысл сказанного.
   - Я думала, что наконец-то мы можем хорошо жить. Такие картины я рисовала себе.., наши внуки в нашем саду.., и ты - удовлетворен жизнью...
   - А кто говорит, что я не удовлетворен? У меня есть три отличных парня, это о которых я знаю. И я не хотел бы расстаться ни с одним из них. Учти это, Кэт. Ни с одним из них. Я горжусь своими сыновьями. Повторяю: горжусь.
   - Не сомневаюсь, ты гордишься тем, как их сотворил. Одного, - обесчестив невинное дитя, другого - с похотливой служанкой, а третьего - с этой тихоней.., с этой тлей, которая вползла в мой дом.., надо же.., бедная маленькая сиротка притворялась, что живет с учителем, а сама смеялась надо мной, все время - ведь от нее у тебя ребенок.
   - Прекрати, Кэт. Это было давным-давно.
   - Давно, да? А сейчас она уже не твоя любовница, так? Теперь-то я все вижу. Эти ее ленточки в волосах и как она все время своего мальчишку подталкивает к тебе. Что она задумала, эта тихоня? На что рассчитывает, занять мое место?
   Он явно насторожился:
   - Этого не может быть. Не говори глупостей, Кэт.
   - Глупости? - протянула я. - Откуда я знаю, что происходит в атом доме? Меня все время обманывают, мои дочери ничего не значат для тебя. Но для своих бастардов ты делаешь очень много.
   - Это мои сыновья.
   - Ну и живи с этой бабой.., с Ромелией, она тебе еще не одного сына сделает. Одного она тебе уже подарила. Я начинаю понимать. Я многое вижу.
   - Ты видишь то, что тебе хочется. Ты очень властная женщина и заставляешь меня плясать под твою дудку, как ни одна другая. До меня у тебя был испанец. Ему ты принесла сына, а что получил я?
   - Разве я виновата? Все случившееся на твоей совести. Ты изнасиловал Изабеллу, невесту Фелипе. Ты вынудил его отомстить за себя. А я оказалась всего лишь ставкой в его игре.., подлой, жестокой игре, Джейк Пенлайон! Лучше бы мы вообще с тобой не встречались. Будь проклят тот день, когда я увидела тебя на причале!
   - Ты это серьезно?
   - "Еще как! - кричала я. - Вспомни, как ты шантажировал меня.
   - Ты играла со мной. Думаешь, я не знаю этого? Ты хотела меня не меньше, чем я тебя.
   - И поэтому я притворилась тяжелобольной, чтобы избавиться от тебя, ведь так?
   - Этого я тебе никогда не забуду.
   - Какое это имеет значение, теперь ведь у тебя есть Ромелия? Она подарила тебе сына. Она принесет тебе еще сыновей.., сыновей... Ей еще столько лет отпущено...
   - Она сможет, - сказал он.
   - Но все они будут бастарды, если, конечно...
   - Кого это волнует? - сказал он. - У меня есть три отличных парня, и я горжусь ими.
   Мне хотелось, чтобы он схватил меня, встряхнул, как много раз прежде. Я хотела услышать от него, что все это глупость, ерунда. Да, Пенн - его сын. Он ходил к ней, когда я была нездорова и, кроме того, огорчился, что я не родила сына. Я хотела услышать от него, что с этим покончено. Я знала, что он изменял мне, наверное, сто раз.., тысячу раз во время своих долгих отлучек.
   Но случилось иначе. Он ушел, и в ту ночь я больше его не видела.
   "Значит, это правда, - сказала я себе. - Он хочет избавиться от меня. Он хочет жениться на Ромелии, которая может дать ему сына, и не одного.., законных сыновей".
   ***
   Инстинкт подсказывал, что моя жизнь в опасности, и я абсолютно не сомневалась, с чьей стороны она грозит. Мой муж хотел жениться на другой женщине, а поводом для женитьбы служило желание иметь наследника. Это пронырливое ничтожество вкралось в мою семью и теперь очень ловко плетет сети.
   Сама по себе она значит для него не больше, чем сотни других женщин, которые у него были. Но она доказала, что может приносить сыновей.., а таким мужчинам, как Джейк, хочется наследников. У них это навязчивая идея. Вот, к примеру, наш последний король: несколько жен поменял, и главной целью его жизни стала заповедь: "Мне нужен наследник".
   Это лозунг сильных мужчин. Им обязательно нужно продолжить свой род. Дочери им не нужны.
   Джейк обожал мальчишек, ему всегда было интересно с ними; а девочек он не замечал, разумеется, только до того возраста, когда они становятся сексуально привлекательными. Джейк был страстным, необузданным мужчиной, который всегда знал, чего он хочет, и добивался своего любой ценой.
   Теперь как раз такой случай.
   Я больше не желанна для него, ведь я исчерпала свои возможности и безнадежно ждать от меня сына. Поэтому нужно убрать меня с дороги.
   Я вспомнила об Изабелле, о неколебимой настойчивости Фелипе. Он хотел меня, хотел узаконить нашего сына. Фелипе хотел жениться на мне, а Изабелла стояла на его пути, так же, как я теперь на пути Джейка и Ромелии.
   Изабеллу нашли мертвой под лестницей. Она - не первая, скончавшаяся таким образом. Говорили, что когда-то давно королева намеревалась выйти замуж за Роберта Дадли. Но у него была жена, и ее обнаружили мертвой под лестницей.
   Берегитесь, отвергнутые жены!
   Что же делать? Можно поехать к матери. Допустим, я скажу: "Матушка, позволь мне жить у вас, потому что мой муж хочет меня убить".
   Можно поговорить с дочерью. Но позволю ли я это себе? Она и так ненавидит отца. В доме поселилась ненависть. А в глубине души все-таки теплилась надежда, что я заблуждаюсь. Часть меня словно говорила: "Он не может тебя убить. Прежде он любил тебя - именно любил, иначе его чувства не назовешь. Ты осталась той же, лишь постарела немного и больше никогда не родишь сына. Но он никогда не убьет тебя. Ты все еще имеешь над ним власть, можешь разозлить, привести в бешенство. Как забыть те годы, полные страсти и безудержного взаимного влечения - да, взаимного. Правда, случались и ссоры, но разве эти ссоры не доставляли удовольствие вам обоим?"
   Вот почему казалось невероятным и поразительным, чтобы Джейк задумал меня убить.
   ***
   Бывало, я просыпалась среди ночи, вся дрожа, от каких-то смутных кошмаров.
   Джейк подолгу не бывал дома, и я часто оставалась одна. Он разъезжал по приморским городам, где в это время усиленно готовились к отражению возможного нападения Испанской Армады.
   В данном случае это меня устраивало, - оставалось время на размышления. Я отчетливо вспоминала сцены из прошлого, перебирая отдельные мелкие эпизоды нашей совместной жизни. И каждый раз, в конце концов, я говорила себе: "Нет, я не верю, что он способен на это.., только не Джейк".
   Я решила не видеться с Ромелией. Видимо, она знала, что мне известно, кто отец Пенна. Джейк наверняка все ей рассказал.
   Пенна я также не видела, мальчишка старался не попадаться мне на глаза. Мне неприятен был даже его вид - сильный, здоровый, живущий у меня, как у себя дома, сын Джейка и другой женщины, которая смогла сделать то, что мне не удалось.
   Линнет беспокоилась обо мне.
   "Мама, ты здорова?" - постоянно спрашивала она. Порой она заставляла меня прилечь и сидела рядом.
   А в доме продолжали происходить странные вещи. Как-то раз, когда Джейк был в отлучке, я проснулась ночью и увидела в комнате фигуру. Неясную фигуру в сером. Она стояла у двери. Я не могла разглядеть лица, закрытого покрывалом.
   Я закричала, и в комнату сбежалась прислуга.
   - Кто здесь? - кричала я. - Сюда кто-то вошел. Найдите, кто это!
   Они искали, но никого не нашли. Несколько позже появилась заспанная Дженнет. Понятно, она замешкалась, вылезая из постели любовника.
   - Тебе приснился страшный сон, мама, - успокаивала Линнет. - Я напишу бабушке, чтобы она прислала тебе успокоительное. Ты немного не в себе.
   Кто входил в мою комнату и с какой целью? Что со мной? Я не из тех, кого легко запугать. Почему меня одолела эта странная усталость, разбитость, чуждая моей натуре?
   Линнет сказала, что я должна на день остаться в постели. Я перенесла потрясение. Она принесла мне еду. Я ужасно хотела спать.
   - Это хорошо, - сказала Линнет. - Значит, тебе нужно отдохнуть.
   Я заснула, а когда проснулась, уже стемнело. Я увидела неясную фигуру у кровати и закричала. Надо мной склонилась Линнет.
   - Все хорошо, успокойся, мама. Я сидела с тобой, пока ты спала.
   ***
   Да, я стала другой. Со мной что-то случилось. Усталость не проходила. Весь день меня одолевал сон.
   "Что на меня так подействовало?" - спрашивала я себя и снова вспомнила о бабушке, как она учила меня в детстве разбираться в травах. Я была не слишком внимательной ученицей, а мама говорила: "Кэт, дорогая, внимательно слушай бабушку. Она очень умная и много понимает в таких вещах. В жизни тебе это пригодится. Когда с ней случилась ужасная трагедия, она нашла утешение в своем саду и гордилась своими познаниями, как ты гордишься успехами в верховой езде".
   Чтобы угодить матери, я старалась учиться у бабушки, и в результате кое-что сохранилось в моей памяти.
   "На земле найдется все, что угодно, Кэтрин. Для жизни и для смерти. Есть растения, которые лечат, и которые убивают. Есть такие, которые бодрят, и такие, которые погружают в сон".
   Погружают в сон. Я вспомнила - маковый сок!
   Кто-то пытается вывести меня из равновесия. Но кто? Кто входил в мою комнату? У кого в доме есть серый балахон? Кто в нем стоял у двери?
   Почему же я, которая боролась с Джейком Пенлайоном и даже иногда выходила победителем, теперь постепенно превращалась в апатичную испуганную женщину?
   Это мне предстояло выяснить.
   Я была уверена, что кто-то подсыпает зелье в мою пищу. Возможно, Ромелия и Джейк действовали заодно. Что если они сговорились погубить меня? Что если Ромелия уже видит себя хозяйкой этого дома? Что если они с нетерпением спрашивают друг друга: "Сколько еще ждать?"
   Фелипе никогда не говорил мне, что ждет смерти Изабеллы. Между тем Изабелла умерла, а в тот день, когда это случилось, все домочадцы ходили на аутодафе и ни меня, ни Фелипе на гасиенде не было.
   А теперь Джейк отсутствовал. Он сделал это специально? Не надеется ли он по возвращении найти меня мертвой.., скажем, под лестницей.
   Кто задумал столкнуть меня? А кто столкнул Изабеллу? Слуга Эдмундо. Он признался. Но он сделал это ради Фелипе и, значит, виновен Фелипе. Кто может совершить такое ради Джейка? Безусловно, Джейк из тех, кто предпочел бы такие вещи сделать сам. Мог бы он тайком пробраться в дом, когда считалось, что он далеко? Мог бы он войти в мою комнату, затащить меня на верх лестницы и оттуда сбросить вниз? Или придушил бы сначала? Я слышала, это можно сделать, зажав рот мокрой тряпкой. Говорили, так поступили с Изабеллой.
   Мне обязательно нужно восстановить силы и твердость духа. Прежде всего следовало выяснить, каким образом я превратилась в слабое беззащитное существо.
   Джейк называл меня дикой кошкой, а я стала тихой мышкой, испуганной и попавшей в ловушку. Сейчас я - пассивная женщина, которая позволила другим строить смертельную западню.
   "Хватит!" - приказала я себе.
   Больше я не буду ничего пить и есть в своей комнате. Если обедать за общим столом и брать пищу с того же блюда, что и остальные, то никто не сможет ничего подмешать в мою еду.
   Я сделала этот первый шаг и сразу почувствовала себя гораздо лучше.
   Итак, я заняла место во главе стола, поскольку Джейк отсутствовал. Ромелия сидела, - вот хитрюга опустив глаза. Неудивительно, что она не смеет даже взглянуть на меня.
   Линнет пришла в восторг.
   - Да ты поправляешься, мама, - сказала она.
   ***
   Через три для у меня восстановились силы. Я смеялась над собой: мысль, что Джейк хочет жениться на Ромелии, казалась нелепой. Чем она может привлечь его? Ее скромность надоест ему через неделю. Только я подхожу Джейку, так же как Джейк подходил мне.
   Чтобы это понять, мне потребовались двадцать лет и нависшая угроза убийства.
   Тем временем странные случаи возобновились. Я не могла найти свой плащ в шкафу и послала за Дженнет, но ее нигде не было.
   - От этой чертовки никакого толку! - взорвалась я. Я вышла в сад и обнаружила ее у овощных грядок. Я спросила:
   - Куда ты пропала?
   - Ой, что вы, госпожа, я тут все время, - ответила она.
   - Ты не знаешь, где мой зеленый плащ?
   - На месте, утром был на месте, госпожа. Я его видела, когда доставала вашу одежду.
   - Ну, а сейчас его там нет.
   - Где же ему быть, госпожа?
   Она пошла за мной назад в мою комнату.
   Она открыла шкаф - там висел мой плащ.
   - Вот он - на своем месте.
   - Его здесь не было.
   - Но, госпожа, я сама его сюда повесила.
   - Десять минут назад плаща здесь не было.
   Она не посмела возразить, только с сомнением покачала головой.
   Такие случаи повторялись неоднократно. У меня постоянно что-нибудь пропадало, я у всех спрашивала о пропаже, а потом обнаруживала ее на своем месте.
   Домочадцы начали обращать на это внимание, и Линнет это очень беспокоило.
   ***
   Я часто спускалась к хижине, где скрывался Роберто. С того момента на рассвете, когда он уехал, я томилась неизвестностью. О нем ничего не было слышно. Что с ним? Я надеялась, что он не попал в черные списки и избежал неприятностей, которых опасался.
   Он молод и импульсивен, ему не тягаться с такими людьми, как Вальсингам.
   Иногда я тихонько входила в хижину и искала, не спрятался ли он там.
   В то время так много говорили о заговоре и испанской угрозе, что мое беспокойство о нем усилилось. Поэтому я бы не удивилась, если бы вдруг обнаружила его здесь.
   К этому времени я чувствовала себя гораздо лучше. Если бы не свидетельство аптекаря, то я бы все пережитые страхи приписала своему глупому воображению. Теперь я уверена, что Джейк не причастен к козням против меня. Скорее всего, суп и эль отравила Ромелия. И много лет назад она же отправила меня в коттедж Мэри Ли. Возможно, Джейк говорил ей, что я когда-то давным-давно отвергла его; и вот теперь он задумал убить меня, при этом не навлекая на себя и тени подозрения.
   Но потом Джейк надолго уехал от нас, и мы потеряли его на многие годы.
   В то время я была в безопасности. Кто сделал восковую фигурку - подобие меня? Ромелия? Но как тогда она оказалась в кармане Джейка? Положила Ромелия? А если она, то зачем?
   К возвращению Джейка Ромелия и сын выросли. Джейк хотел законного сына, одного она ему уже родила, чем доказала свои способности. Она может дать ему и законного наследника.., если убрать меня с дороги.
   Все сходилось.
   Я восстанавливала в памяти череду событий. Я съела тарелку супа и получила легкое отравление. Значит, тот, кто это делал, или не хотел меня убить, или не знал, какое количество яда даст желаемый результат. То же самое можно сказать и об эле. Но кто же хочет, чтобы я заболела, но все же не умерла?
   Ромелия! Она знала свойства лекарственных растений, но не дозы. Что же мне делать с ней? Отослать ее к моей матушке. Потенциальную убийцу - к матушке? Никогда! Кроме того, есть Пени. Она без сына не уедет, а Джейк его не отпустит.
   Нет, я сама расставлю ей сети. Обдумывая это, я брела к хижине. Она, как и прежде, пустовала. Я испытала огромное облегчение, так как не могла себе представить, что случилось бы, если Джейк обнаружил скрывающегося там Роберто.
   Несколько минут я стояла в лачуге, вспоминая то тревожное время, а когда захотела выйти, то обнаружила, что дверь не открывается. Я толкнула изо всей силы, но тщетно.
   "Меня заперли", - подумала я и почувствовала, как волосы встали дыбом.
   С какой целью? Здесь я довольно далеко от дома. Если закричать, меня никто не услышит. Со мной и раньше происходили странные вещи, а теперь кто-то запер меня в этой лачуге.
   Что за этим последует?
   Я взглянула на оконце под потолком. Через него Роберто хотел выбраться в случае внезапной облавы.
   Но мне было до него не достать. Я начала колотить в дверь. Никакого ответа.
   Я прислонилась к стене.
   "В какую историю я попала?" - спрашивала я себя.
   От этой хижины, вообще-то, есть ключ. Мануэла увидела его на стене. Она еще говорила, что нужно запереть Роберто, чтобы никто не вошел к нему. А если за ним придет королевская стража, он выпрыгнет в окно.
   Я подошла к крючку на стене - ключа на нем не было. Кто-то заметил, что я часто сюда хожу, взял ключ и теперь запер меня снаружи.
   Но зачем, с какой целью?
   Что если сейчас некто притаился в засаде и ждет, чтобы затем убить меня?
   Джейк? Но он далеко.
   Кто запер меня? Ромелия? Она собирается держать меня здесь до возвращения Джейка.., скажем, до сумерек.., и отпереть тогда? А Джейк тайком проберется, убьет меня и снова уйдет? Мужчина не должен быть дома, когда убивают его жену. Фелипе тоже не было дома тогда, да и меня отправили подальше.
   Хоть бы кто-нибудь пришел. Кто угодно. Все лучше, чем пытка неизвестностью. Никого. Я совершенно одна. Я колотила в дверь, пока не разбила в кровь кулаки. Я кричала. Но кто меня услышит? Ведь именно потому, что эта лачуга стоит далеко от дома, она послужила надежным убежищем для Роберто.
   Стоял полдень. Я чувствовала страх и разбитость. Но если войдет мой убийца, я ему не дамся. Я буду бороться за жизнь. Это все-таки лучше, чем просто ждать.
   Я начала кричать, но стены хибарки были довольно толстыми и меня никто не услышал. Я попыталась залезть и выглянуть в окно, но неудачно. Вторая попытка тоже не удалась, я только расцарапала руки до крови.
   День клонился к вечеру. Скоро станет темно.
   "Ночью! - думала я. - Ну конечно же, они ждут наступления ночи. Господи, молила я, - спаси меня! Ну чего плохого в моей жизни? Что меня не устраивало? У меня был Джейк, который желал меня, и мы любили друг друга. У меня есть обожаемые дети. Чего еще мне нужно?"
   И вот теперь мне предстоит потерять все, что мне дорого. Кто-то задумал убить меня.
   Сумерки сгущались. Снаружи ни звука. Ничего. Хоть бы кто-нибудь пришел сюда. Линнет, наверное, волнуется. В это время я должна быть с ней и Дамаск. Они пойдут искать меня. "Господи, сделай так, чтобы открылись двери и Линнет пришла за мной!"
   Я снова подошла к двери и ударила кулаком. К моему удивлению, она подалась. Я толкнула дверь. Она открылась, и я вышла на свежий воздух.
   Я побежала к дому.
   Увидев меня, Линнет зарыдала.
   - Мама, что с тобой случилось? Мы так переволновались. Где ты была?
   Мы кинулись в объятия друг друга.
   - Меня заперли в хижине, - сказала я.
   - В какой, мама? А, ты имеешь в виду эту развалюху... Что ты там делала?
   - Я вошла.., а потом дверь оказалась запертой снаружи.
   - Кто же ее запер?
   - Не знаю.
   - Тут все с ног сбились. Я послала две группы слуг на поиски. Мы так волновались. Но ты совершенно обессилела, дорогая. Сейчас я уложу тебя в кровать и принесу попить горячего.
   Какая у меня заботливая дочь! Как я любила ее в этот момент! Ну как мне умереть, если на свете есть моя обожаемая Линнет?!
   Мне не хотелось спать. Пить горячий травяной настой мне тоже не хотелось. Пусть останется на прикроватном столике.
   - Постарайся уснуть, - сказала она.
   - Но мне надо знать, кому понадобилось запирать меня в хижине?
   Линнет погладила меня по голове и как-то странно взглянула на меня, словно не узнавая.
   - Мама, дорогая, - сказала она, - тебя никто не запирал. Все это время дверь оставалась открытой.
   - Что за глупости! Дверь была заперта. Я не могла открыть ее. А потом вдруг она сразу открылась.
   - Возможно, ее заклинило.
   - Нет, этого не может быть. Я толкала ее изо всей силы, а потом легко открыла. Кто-то отомкнул дверь снаружи.
   - Теперь это не имеет значения. Ты думала, что тебя закрыли, но ведь внутри был ключ.
   - Где был ключ?
   - Все время висел на крючке.
   - Нет, кто-то запер меня, а затем снова повесил ключ на место.
   - Ну, да это и не важно, - мягко сказала Линнет. Я так устала, что для меня это уже не имело значения. Я так измучилась и так рада была вновь увидеть Линнет.
   А что это имеет большое значение, я догадалась позже, когда проснулась.
   ***
   Они следили за мной. Я чувствовала их взгляды. Моя дочь, Эдвина, Мануэла, Ромелия, слуги.., все.