Холт Виктория. Охотничья луна

   — Спасибо, — услышала я свой голос. — В другой раз…
   — Я была бы очень рада видеть вас в Грачином Стане.
   Я взглянула на высокие вязы.
   — Птицы вас своими криками не беспокоят?
   — К ним привыкаешь. Без них чего-то не хватало бы.
   — Это красивый дом. Он выглядит невозмутимым… и даже я сказала бы отстраненным… почти современным в сравнении с Аббатством и Холлом.
   — Он очень удобен, и я его люблю.
   — Я полагаю, вы давно в нем живете?
   — Нет. Я приехала сюда как раз перед рождением Миранды. Он принадлежит Веррингерам. Что ж, большинство земель в округе принадлежит им.
   — Да, — невозмутимо сказала я.
   — Пожалуйста, приходите еще. Я люблю слушать про школу. Приходите, когда будет время. Выпьете чашечку чаю или стаканчик чего-нибудь… что вам понравится. Я слышала, что вы успешно справляетесь в школе.
   — О, где вы могли это услышать?
   — Разное слышишь…— она повернулась к ребенку. — Не думаю, что нам удастся уговорить даму войти, Миранда, — сказала она.
   Миранда продолжала не отрываясь смотреть на меня.
   — По крайней мере она кажется заинтересованной мною, — заметила я.
   — Миранду интересует все, что ее окружает, и особенно люди. Пожалуйста, обещайте, что придете навестить меня. Я так люблю встречаться с людьми и вижу их так мало.
   — Спасибо. Я приду. Придется подождать, когда у меня будет свободный день. Это не часто случается, но все-таки иногда бывает.
   — Да, пожалуйста.
   — До свидания, — сказала я.
   Она стояла и махала мне рукой, подняв другой девочку и побуждая ее делать то же самое.
   Я быстро выехала из подъездной аллеи мимо мертвого дерева, которое вздымало свои руки к небу — в отчаянии, как мне теперь казалось.
   «Какая дружелюбная женщина! — думала я. — Она по-настоящему красива. Как же могла она так уронить свое достоинство? И любовница… носила его дитя, возможно в надежде, что поскольку для нее доступно такое достижение, он женится на ней, когда будет свободен. Ну что ж, теперь он свободен».
   Мое отвращение к нему возрастало с каждой минутой. Я знала, что он высокомерен. Неужели он действительно убийца? Создавалось впечатление, что он считал себя вправе брать то, что хочет, независимо от того, как это подействует на тех, кто будет у него на пути.
   Думая об этой женщине, я чувствовала себя очень подавленно. Лучше бы мой дневной отдых не приводил меня к Грачиному Стану.
 
   Июнь почти кончался, а в конце июля должны были начаться каникулы. Я очень ждала возможности увидеть тетю Пэтти в ее новом доме, хотя конечно она писала часто и рассказывала мне подробности о своих новых дружеских связях, шалостях и неудачах, которые для нее превращались в чрезвычайно смешные приключения.
   В тот день после полудня у меня не было занятий, и я взяла девушек на верховую прогулку. Вместе со мной должна была ехать мисс Барстон. Я предпочла бы, чтобы меня сопровождала Эйлин Экклз или мисс Паркер, потому что мисс Барстон была не лучшей наездницей и, как мне казалось, верхом на лошади нервничала больше, чем следовало.
   В прошлый раз она отпросилась, так что я не была удивлена, когда Дейзи пригласила меня в свой кабинет, как раз когда мы собирались выезжать.
   — Мисс Барстон говорит, что у нее много подготовительной работы, она хочет иметь образцы к следующему занятию. Она планировала сделать это сегодня. Ни у кого больше нет свободного времени.
   — Ничего, — сказала я. — Я справлюсь. Это старшие девушки, и большинство из них — хорошие наездницы. Дейзи испытывала явное облегчение.
   — Я так рада, что вы обладаете и этим достоинством вдобавок ко всем прочим.
   — Верховые поездки очень приятны, — сказала я.
   Вот так и получилось, что в этот день группа отправилась в путь под присмотром лишь одной учительницы, и это была я.
   Всего было десять девушек, и среди них Тереза. Я знала, что она будет держаться поближе ко мне. Она так и не избавилась от своей нервозности, но, казалось, чувствовала, что я — нечто вроде талисмана или приносящего удачу амулета. Здесь же была Шарлотта вместе с обеими сестрами Веррингер.
   Мы в полном порядке проехали по аллее, Шарлотта с Фионой и Юджини в арьергарде. Во мне часто возникали опасения, что когда Шарлотта в группе, она попытается как-то продемонстрировать свое превосходство и создаст неприятности. Она была вполне способна подбить некоторых подруг, не обладающих ее умением, пойти на риск. Я предупредила ее об этом с обещанием единственного наказания, которого она опасалась: если ее поведение не будет безупречным, она обнаружит, что ездить приходится не так уж часто.
   Тереза ехала рысцой со мной рядом, слегка не в своей тарелке, но улучшение в ее состоянии было поразительным. Я была уверена, что со временем ее нервозность исчезнет. Мы говорили о деревьях и растениях — предмет, которым Тереза очень интересовалась и которым, несомненно, великолепно владела; она была в совершенном восторге, когда могла назвать растения, о которых я никогда не слышала.
   Впереди показался Холл — внушительнейшее здание в стиле тюдор, но казавшееся более ранним, поскольку вместо привычных взору красных кирпичей оно было сложено из серого камня, причем большая часть строительного материала была взята из Аббатства, и это придавало зданию исключительность. Широкую низкую въездную арку по обеим сторонам обрамляли высокие восьмиугольные башни. Множество фронтонов и башенок радовали взгляд — и над всем этим возвышалась привратницкая.
   Мы подъехали ближе, и вдруг на дороге появился легкий экипаж. Две великолепные серые лошади неслись с опасной скоростью и, казалось, прямо на нас. Я велела девушкам замедлить аллюр и отъехать к обочине. Экипаж был рядом, и вдруг я услышала, как Тереза вскрикнула, и ее лошадь понесла наперерез экипажу и через дорогу к Холлу.
   Я пришпорила свою лошадь и галопом кинулась следом за ней.
   — Не бойся, Тереза, — крикнула я…
   Конечно, она меня не услышала.
   Я догнала ее как раз в тот момент, когда ее вышвырнуло из седла на траву перед Холлом. Я спешилась и подбежала к ней. Она лежала неподвижно и была очень бледна.
   — Тереза…— воскликнула я. — О Тереза…
   К моему огромному облегчению она открыла глаза и посмотрела на меня. Я возблагодарила Бога за то, что она жива. Экипаж остановился рядом, и мужчина, который правил лошадьми, соскочил на землю и подбежал к нам.
   Это был Джейсон Веррингер.
   Тогда самой сильной моей эмоцией была ярость.
   — Так это были вы, — крикнула я. — Сумасшедший… Это дитя…
   Он не обратил на меня внимания, но стал на колени и склонился над Терезой.
   — Послушайте, — сказал он. — Вы упали с лошади. С нами со всеми это время от времени случается. Ничего не сломали? Давайте посмотрим, можете ли вы встать.
   Тереза отшатнулась от него.
   — Мисс Грант, — прошептала она. Я сказала:
   — Все в порядке, Тереза. Я здесь, и я позабочусь о тебе. Не похоже, чтобы ты серьезно пострадала. Давай посмотрим, можешь ли ты встать.
   Джейсон Веррингер помог ей подняться. Было ясно, что она может стоять, не ощущая боли.
   — Не думаю, что есть переломы, — сказал он. — Я немедленно приглашу врача взглянуть на вас. А сейчас я отнесу вас в дом, — сказал он Терезе.
   Она умоляюще взглянула на меня.
   — Я буду с тобой, — сказала я. — Не бойся, Тереза. Я останусь с тобой.
   Тут я вспомнила, что отвечаю за группу. Я увидела, что всадницы с ужасом наблюдают за происшедшим.
   Моя лошадь спокойно щипала траву, лошадь Терезы ускакала.
   Я подошла к девушкам и сказала:
   — Вы видели, что произошло с Терезой. Сейчас пошлют за врачом. Не думаю, чтобы она серьезно пострадала. Я хочу, чтобы вы все вернулись в школу и рассказали о случившемся мисс Хетерингтон, — я посмотрела на Шарлотту и продолжала: — Шарлотта, я назначаю вас ответственной.
   На ее щеках появился легкий румянец, и я заметила, как гордо вскинулась ее голова и осветилось лицо.
   — Вы хорошая наездница и будете во главе. Присмотрите за всеми. Старайтесь, чтобы они поспевали за вами, — я обвела взглядом группу, чтобы убедиться, что все на месте. — Доставьте девушек обратно как можно скорее и скажите мисс Хетерингтон, что Тереза в Холле и что я останусь с ней, пока она не сможет ехать обратно. Вы поняли?
   — Да, мисс Грант, — серьезно сказала Шарлотта.
   — Теперь отправляйтесь, — сказала я. — Все следуйте за Шарлоттой и делайте, что она скажет. Бояться нечего. С Терезой ничего серьезного.
   Я проследила за тем, как они уехали. Потом повернула к Холлу.
   Мой испуг быстро превращался в злость. Он сделал это. Это он бездумно мчался таким аллюром. Он испугал лошадей, и Тереза не сумела справиться со своей. А я за них отвечала!
   Я поспешно прошла в дом через дверь, над которой в камне был высечен вычурный герб, и оказалась в обширном холле со сводчатым потолком. Стены были украшены оружием, а над камином вырезано генеалогическое дерево. В холле толпилось несколько человек, все они выглядели испуганными.
   — Девчушка в Голубой спальне, мисс, — сказал мужчина, который явно был сам по себе важным лицом — дворецкий или мажордом, подумала я. — За врачом уже послали, и сэр Джейсон сказал, не будете ли вы так добры подняться туда как можно скорее. Одна из горничных вас проводит.
   Я кивнула и последовала за девушкой вверх по лестнице, столбы которой были украшены розами Тюдоров и лилиями королевского дома Франции. В спальне с голубыми шторами лежала Тереза. Ее облегчение при виде меня было очевидным. Когда я вошла, Джейсон Веррингер обернулся.
   — Доктор должен быть здесь в течение получаса. Я сообщил ему, что он требуется срочно. Я уверен, что девочка не получила серьезных повреждений, но в таких случаях лучше проконсультироваться с врачом. Ясно, что кости целы. Может быть небольшой шок, сотрясение…
   — Останьтесь здесь, мисс Грант, — сказала Тереза.
   — Разумеется.
   — Мисс Грант останется здесь столько же, сколько и вы, — сказал Джейсон Веррингер мягким голосом, который каким-то образом показался неуместным в его устах.
   Я не могла на него смотреть, в такой я была ярости. Все это случилось по его вине. Он не имеет права с такой скоростью гонять по узким дорогам.
   Он принес стул, чтобы я могла сесть около постели.
   — Мисс Грант, — прошептала Тереза. — Как же остальные? Где они?
   — Они уехали обратно в школу. Я назначила Шарлотту ответственной. Она лучшая наездница. Справится.
   — Я больше не хочу ездить верхом… никогда. Никогда не хотела. Всегда боялась.
   — Не беспокойся об этом сейчас. Лежи спокойно.
   Вошла одна из горничных. Она сказала:
   — Это горячий сладкий чай. Миссис Кил говорит, что в таких случаях это самое милое дело.
   — Не повредит, — сказал Джейсон Веррингер.
   — Ты можешь его выпить, Тереза?
   Та заколебалась. Я обняла ее рукой и приподняла. Она отхлебнула, и цвет начал возвращаться к ее щекам. Минуты текли, и казалось, что до прихода доктора прошел целый час.
   — Вам лучше оставаться здесь, пока ее осматривают, мисс Грант, — сказал Джейсон Веррингер и вышел, оставив меня с доктором и Терезой.
   Осмотр показал, что Тереза сильно ушиблась, но переломов нет. Она легко отделалась, однако была ужасно потрясена. Я заметила, как дрожат ее руки.
   Врач сказал:
   — Полежите здесь, и скоро все будет в порядке. Вам лучше оставаться в постели.
   Я последовала за ним из комнаты. Джейсон Веррингер ждал в коридоре.
   — Ну? — сказал он.
   — С ней все в порядке, — сказал доктор. — Но она очень потрясена. Она ведь нервная девушка, не так ли?
   — Да, — сказала я, — это так.
   — Может быть небольшое сотрясение. Мне это представляется вполне вероятным. Ее не следовало бы день или около того трогать с места. Во всяком случае не сегодня.
   — Нет проблем, — сказал Джейсон Веррингер. — Она может остаться здесь.
   — Это было бы разумнее всего, — сказал доктор, глядя на меня.
   — Думаю, ей будет приятнее, если мы перевезем ее обратно в школу, — сказала я. — Это не очень далеко.
   — В этом нет никакой необходимости, — вставил Джейсон Веррингер. — Здесь ей будет удобно. Ее не следует перевозить, не так ли, доктор?
   Врач заколебался.
   — Следует ли? — повторил Джейсон Веррингер.
   — Я предпочел бы, чтобы этого не делали, — сказал доктор.
   Я нахмурилась.
   — Девушка не хочет разлучаться с мисс Грант, — сказал Джейсон Веррингер. Он улыбнулся. — Нет причин для беспокойства. Холл достаточно велик, чтобы разместить и больную, и мисс Грант.
   Доктор, как бы извиняясь, улыбнулся мне. Должно быть, я выдала свое отвращение к пребыванию в Холле.
   — Мне не хотелось бы, чтобы в теперешнем состоянии больную расстраивали, — сказал он. — Предложение сэра Джейсона в данных обстоятельствах кажется лучшим выходом.
   Теперь расстроилась я. Только почувствовала облегчение оттого, что Тереза серьезно не пострадала, как возникла эта проблема. Я знала, что не могу оставить Терезу. С другой стороны, мне была омерзительна мысль о том, чтобы провести ночь под его крышей. Чем меньше я беспокоилась о Терезе, тем сильнее злилась на Джейсона Веррингера. Он был причиной несчастья, а теперь более или менее диктовал доктору, что тот должен говорить.
   У меня создалось впечатление, что его забавляла мысль о том, что я вынуждена буду провести ночь в его доме. По-видимому, ему так же сильно хотелось, чтобы это произошло, как мне хотелось избежать этого.
   Я услышала свой ответ, произнесенный, надеюсь, без дрожи:
   — Придется сообщить мисс Хетерингтон.
   — К этому времени она должна знать о несчастном случае. Я немедленно пошлю к ней и сообщу заключение врача. Большое спасибо, доктор. Я полагаю, мы больше ничего сделать не можем?
   — Я пришлю мазь, — он взглянул на меня, — Намажьте ею один раз… и только раз. Она слишком сильная, чтобы использовать ее часто. Она должна помочь от ушибов. Потом я пришлю лекарство, чтобы ее успокоить. Если у нее сотрясение мозга, это может не сразу проявиться. Не позволяйте ей волноваться. Она должна стать сама собой через недельку… или меньше, при условии, что не будет непредвиденных последствий.
   Джейсон Веррингер ушел с врачом, а я вернулась к Терезе. Увидев меня, она расслабилась, и я уверила ее, что все будет в порядке.
   Тереза закрыла глаза и, казалось, заснула; полчаса спустя горничная пришла сообщить мне, что мисс Хетерингтон ждет внизу. Со всей возможной скоростью я спустилась к ней. По пути я выглянула в окно и увидела школьную карету с Эмметом на облучке.
   Дейзи Хетерингтон стояла рядом с Джейсоном Веррингером.
   — Вот и превосходная мисс Грант, — сказал Джейсон.
   — О Корделия, — сказала Дейзи, в такой момент забыв о церемониях. — Я полагаю, детка не пострадала.
   — Сейчас она спит. Я думаю, это в основном шок.
   — Чтобы такое случилось с одной из наших девушек!
   — Такое случается, когда карету гонят по дороге со скоростью, которая пугает всех встречных.
   Дейзи выглядела несколько шокированной и немного встревоженной.
   — Я понимаю, что бывают несчастные случаи, — пробормотала она.
   Мою ярость подавить было нелегко. Поскольку это сделал он, мы должны просто отмахнуться, сделать вид, что это естественное будничное происшествие. Он адресовал мне торжествующую ухмылку.
   Дейзи продолжала, словно и не слышала меня.
   — Сэр Джейсон говорит, что доктор не рекомендовал ее сегодня перемещать.
   — Он сказал это.
   — Очень любезно было с вашей стороны, сэр Джейсон, сразу послать за доктором и предложить гостеприимство.
   — Наименьшее, что я мог сделать, — ответил Джейсон Веррингер.
   — В самом деле… — сердито бросила я, хотя Дейзи своим присутствием напоминала мне, что мы должны быть любезны с нашим богатым и влиятельным землевладельцем.
   Дейзи быстро сказала:
   — Тереза должна остаться здесь на ночь, и поскольку она такая возбудимая девочка, а вы, моя дорогая, — единственная, кто может ее успокоить… Что ж, сэр Джейсон любезнейше приглашает вас тоже остаться здесь.
   Я чувствовала, что попала в ловушку.
   — Это было бы… — начала я.
   — Идеально, — перебил он. — Я уверен, что Тереза будет вполне счастлива, зная, что вы под рукой.
   — Что ж, я так вам благодарна, сэр Джейсон, — Дейзи повернулась ко мне: — Я пришлю кое-какие вещи, которые вам обеим понадобятся. Теперь, полагаю, мне нужно идти. Однако я знаю, что могу спокойно оставить Терезу в ваших руках, Корделия. Я должна вернуться и присмотреть за тем, чтобы все привести в норму. Девушки возбуждены.
   — Надеюсь, Шарлотта Маккей с девушками благополучно добрались до школы, — сказала я.
   — О да. И насладилась моментом власти. Я никогда раньше не видела Шарлотту столь удовлетворенной. Она была вежливой и очень покорной. В данных обстоятельствах вы поступили наилучшим образом. Теперь я перешлю вещи, а завтра по получении известия Эммет перевезет вас обратно.
   Таким образом, все было организовано.
   Джейсон Веррингер и я проводили Дейзи к карете.
   — Беспокоиться не о чем, — сказал он ей. — Девушка лишь в шоке, и я вижу, что мисс Грант — чрезвычайно здравомыслящая молодая леди.
   Я знала, что Дейзи пытается скрыть некоторую неловкость, и догадалась, что ей не больше нравится оставлять меня в Холле, чем мне оставаться. Однако мы оказались в этой неудачной ситуации, и Дейзи не могла найти дипломатичного выхода из нее. Тактичные отношения с сэром Джейсоном были необходимы для благополучия школы, а школа для Дейзи была превыше всего.
   — Я пришлю Эммета с тем, что вам может понадобиться, — были ее последние слова, и я осталась стоять, безутешно глядя вслед карете.
   Джейсон Веррингер обернулся и улыбнулся мне.
   — С нетерпением жду удовольствия отобедать с вами, мисс Грант, — сказал он.
   — Нет необходимости церемониться, сэр Джейсон. Если можно что-нибудь прислать в комнату Терезы для нас обеих, мы будем вполне удовлетворены.
   — Но я буду совершенно не удовлетворен. Вы почетный гость, и я хочу, чтобы вы это знали.
   — Я нисколько не ощущаю почета. Этого не должно было произойти.
   — Вы очень ясно показали, что вините меня.
   — Как вы могли гнать с такой скоростью? Вам следовало бы знать, что вы можете испугать лошадей. Они всего лишь девчушки… некоторые из них не очень тренированные. Это было неосторожно… даже более того, это… преступно.
   — Вы жестоки ко мне. Согласен, я был неосторожен. Я ездил на этих серых несколько раз в неделю и ни разу не встречал на дорогах группу школьниц верхом. Возможно, если бы я хотел ответить на ваши обвинения, я мог бы сказать, что им не следовало быть на этом отрезке дороги. Но я не стану в это вдаваться, поскольку не желаю вызвать ваше неудовольствие.
   — Вы можете говорить абсолютно все, что вам угодно. Девушки всегда ездят по дорогам. В чем особенность этой?
   — Так случилось, что она ведет к моему дому.
   — Вы хотите сказать, это ваша частная собственность.
   — Дорогая мисс Грант, вы в Колби недавно, иначе знали бы, что большая часть земель в округе — моя собственность.
   — Значит ли это, что никто из нас не имеет права здесь находиться?
   — Это значит, что вы находитесь здесь с моего позволения, и если я пожелаю, я могу закрыть любую дорогу.
   — Почему же вы этого не делаете? Тогда мы по крайней мере знали бы, где можно безопасно ходить и ездить.
   — Давайте войдем в дом. Я велел приготовить для вас комнату. Это одна из наших лучших комнат, и находится довольно близко к Голубой.
   Внезапно я ощутила тревогу. В нем было что-то сатанинское. К тому же он выглядел самодовольным, и мне не нравилась дерзость в выражении его лица. Было похоже на то, что он затевает что-то и уверен в успехе своих планов.
   — Спасибо, — холодно сказала я, — но я предпочла бы остаться в комнате Терезы.
   — Мы не можем этого допустить.
   — Боюсь, что я не могу допустить ничего другого.
   — В Голубой комнате лишь одна кровать.
   — Она очень большая. Я уверена, Терезе будет лучше, если я ее с ней разделю.
   — Я попросил приготовить для вас комнату.
   — В таком случае она будет готова для ваших следующих гостей.
   — Я вижу, — сказал он, — вы решительно настроены, чтобы все было, как хотите вы.
   — Я здесь для того, чтобы позаботиться о Терезе, этим я и намерена заниматься. У нее был ужасный шок благодаря… Он с упреком посмотрел на меня, и я продолжала:
   — Мне не хотелось бы, чтобы она проснулась среди ночи и гадала, где она оказалась. Она может встревожиться. В конце концов у этого падения могут быть неприятные последствия. Мне следует быть с ней.
   — Терезе очень повезло. У нее такой восхитительный и преданный страж.
   — Нам будет очень удобно, и спасибо за то, что позволили устроиться в вашей Голубой комнате.
   — Наименьшее, что я мог сделать.
   — Да, — холодно сказала я.
   Когда мы входили в здание, он улыбался.
   — Вы, конечно, пообедаете со мной, — сказал он почти смиренно.
   — Вы очень добры, но я должна быть с Терезой.
   — Терезе требуется отдых. Когда доставят успокаивающее, доктор хочет, чтобы она приняла его сразу.
   — Я не оставлю Терезу. Он склонил голову. Я поднялась к Терезе.
   — Я так рада, что вы здесь, мисс Грант, — сказала она.
   — Я останусь с тобой, Тереза. Места в этой кровати хватит для нас обеих. Она огромная, верно? Слегка отличается от тех, что в школе.
   Она легко и довольно улыбнулась. Вскоре Джейсон Веррингер появился в дверях.
   — Врач прислал вот это, — сказал он. — Вот мазь. А это лекарство. Он прислал записку, что ей следует дать это после того, как вы используете мазь. Затем она должна проспать всю ночь. Больше всего она нуждается именно в этом.
   — Спасибо, — сказал я и прошла с ним к двери.
   — Когда она заснет, позвоните в колокольчик, — сказал он. — Я пришлю кого-нибудь проводить вас вниз. Это не будет церемониальный прием пищи, — просто маленький спокойный тет-а-тет.
   — Спасибо, но нет. Я не думаю, что Терезу следует оставлять.
   Я вернулась к Терезе, чтобы смазать ушибы. Я подумала о том, как ей не повезло, и снова во мне поднялась ярость.
   — Вы ведь будете спать здесь, мисс Грант? — взмолилась Тереза.
   — Несомненно буду.
   — Я не хотела бы оставаться здесь одна. Не могу забыть, как я услышала стук копыт… и поняла, что старушке Черри Райп это не нравится… Я ей тоже не нравилась. Я знала, что она понесет и мне не удастся ее удержать.
   — Перестань думать об этом. Все позади.
   — Да, и вы здесь, и я никогда, никогда больше не поеду верхом на лошади.
   — Посмотрим, что ты будешь думать об этом позже.
   — Мне не нужно ждать, что будет потом. Я знаю сейчас.
   — Ну-ну, Тереза, ты возбуждаешься. Тебе не полагается. Давай-ка закончим с мазью. Какой запах! Хотя и довольно приятный в сущности. Больно? Что ж, это означает — она действует тебе на пользу. Доктор говорит, мазь очень эффективна. Через денек ты будешь всех цветов радуги.
   Я закрыла пузырек пробкой и отставила его.
   — Теперь ты примешь это лекарство, уснешь и все забудешь. Все, что тебе следует помнить: я здесь. Поэтому если ты чего-нибудь хочешь, просто скажи мне.
   — О, я рада, что вы здесь. Мисс Хетерингтон сердится на меня?
   — Конечно нет. Она беспокоится, как и все.
   — Теперь Шарлотта будет насмехаться, верно?
   — На самом деле Шарлотта очень хорошо держалась. Она отвела девушек обратно. Я уверена, что она не хотела, чтобы ты пострадала.
   — Тогда почему она все время пытается меня задеть?
   — В сущности она не хочет причинить вред, просто слегка уколоть.
   — Теперь я не так сильно из-за нее огорчаюсь, как бывало. Это потому, что вы в Африке тоже были, а потом приехали домой к тете Пэтти. Вот бы у меня тоже была тетя Пэтти!
   В дверь осторожно постучали. Это была горничная с чемоданом, который — как она сказала — только что прислали из школы. Я открыла его. В нем была записка от Дейзи, в которой говорилось, что это кое-какие вещи, которые нам по ее мнению могут понадобиться. Там были мои спальные вещи и Терезины, и я была удивлена, увидев, что она прислала одно из моих платьев — мое лучшее синее шелковое платье.
   Я хотела дать Терезе успокоительное, поэтому спросила, не хочет ли она, чтобы я помогла ей надеть ночную рубашку, поскольку так ей будет удобнее. Она сняла амазонку, когда ее осматривал врач. Я помогла ей раздеться и надеть ночную рубашку. Потом предложила:
   — Выпей это. Я полагаю, ты очень захочешь спать.
   Так и вышло. Она некоторое время продолжала бессвязно разговаривать, ее голос становился все более сонным. Лекарство начало действовать.
   — Тереза, — тихонько сказала я, но ответа не было.
   Она выглядела очень молодой и беззащитной, и я подумала, как это грустно, что ее родители так далеко и что родственники в Англии не хотят обременять себя ею. Интересно, скучают ли по ней и хотят ли ее отец и мать, чтобы она была с ними; и мои мысли снова вернулись к тете Пэтти и всему тому, что мне нужно будет ей рассказать, когда я снова увижусь с ней.
   В дверь легонько постучали. Я тихонько подошла и открыла ее. Там стоял Джейсон Веррингер с женщиной средних лет.
   — Как Тереза? — спросил он.
   — Спит. Лекарство подействовало быстро.
   — Доктор сказал, что так и будет. Это миссис Кил, моя очень почтенная экономка. Она посидит с Терезой, пока мы обедаем, и если Тереза проснется, тотчас придет за вами.
   Он улыбнулся мне лишь с намеком на торжество в улыбке. Я колебалась. Я не видела повода отказаться. Миссис Кил мне улыбнулась: