Холт Виктория. Поцелуй Иуды

   — Вон там, — показала я, и он побежал в ту сторону. Через несколько минут он вернулся.
   — Никого не видно, — сказал он.
   — Да… но мне показалась…
   Он улыбнулся, сел и опять углубился в письма. Закончив читать, он с серьезным видом протянул их мне обратно.
   — Ваша сестра думала, что вам будет спокойнее за нее, если вы будете думать, что она замужем.
   Вот он, этот момент.
   — Есть еще кое-что, о чем вы не знаете, — торжествующе произнесла я. — У меня есть настоящие доказательства. Я видела запись в церковной книге.
   — Что! — Этого момента стоило ждать. Он был совершенно ошеломлен.
   — О, да, — продолжала я. — Все очень просто. Итак, вы были совсем неправы.
   — Где? — отрывисто спросил он.
   — В церкви Берли. Мы с мисс Элтон ездили туда вместе и нашли эту запись.
   — Я не одобряю поведения Рудольфа…
   — Дело не в том, одобряете вы или нет. Брак был совершен. Я могу это доказать.
   — Почему вы мне сразу не сказали?
   — Потому что вы были самоуверенны, как баран.
   — Понятно, — медленно произнес он. — И где это находится?
   — В Берли… недалеко от Дувра. Поезжайте туда. Посмотрите своими собственными глазами… может тогда вы мне поверите.
   — Очень хорошо, — согласился он. — Я поеду
   — До Дувра вы доедете поездом. Это очень просто. А дальше наймите лошадь и повозку до Берли. Это около трех миль за Дувром.
   — Я обязательно поеду.
   — А когда вы убедитесь сами, вы должны будете вернуться и извиниться передо мной.
   — Я буду полон раскаяния.
   Он сложил письма и, как бы рассеянно, стал засовывать их к себе в карман.
   — Не забудьте, что это мои письма.
   — Конечно. — Он отдал их мне обратно.
   — Я не знаю Вашего имени.
   — Конрад, — ответил он.
   — Конрад… а дальше?
   — Дальше неважно. Вы все равно не сможете этого произнести.
   — Я могла бы попробовать.
   — Не имеет значения. Я хотел бы быть для вас просто Конрадом.
   — Когда вы поедете в Берли, Конрад?
   — Думаю, что завтра.
   — И вы придете сюда послезавтра?
   — С огромным удовольствием.
   Я засунула письма себе за корсаж.
   — Мне кажется, — заметил он, — вы боитесь, что я украду ваши письма.
   — Почему вам так кажется?
   — Потому что вы подозрительны по натуре и особенно по отношению ко мне.
   Он подошел ближе и дотронулся до ворота моего корсажа. Я испуганно вскрикнула и он убрал руку.
   — Я пошутил, — сказал он. — Вы их положили в довольно… скажем, соблазнительное место.
   — Мне кажется, что вы просто нахал.
   — Боюсь, что вы правы, — ответил он. — Не забывайте, что я приехал из диковинной страны, о которой вы ничего не знали, пока туда не поехала ваша сестра.
   Мои глаза затуманились, и я опять представила себе ее такой, какой она была в ночь своего отъезда. Он сразу все понял, и опять его руки оказались на моих плечах.
   — Простите меня, — попросил он. — Я не просто нахал, я неуклюжий нахал. Я знаю, что вы чувствуете. Поверьте, я очень уважаю ваши чувства. Мы с вами увидимся послезавтра, и я обещаю выпить до дна всю чашу вашего презрения… ведь это так говорят… если вы окажетесь правы.
   — Тогда вам уже сейчас нужно начинать готовиться к этому. Я должна вас предупредить, что не приму униженной мольбы о прощении.
   — Если вы окажетесь правы, вы ее получите. Ну вот, так-то лучше. Теперь вы улыбаетесь… удовлетворены… довольны собой. Вы ведь знаете, что правда на вашей стороне.
   — Знаю. Прощайте.
   — Au revoir. Auf wiedersehen.^[5]. Но только не «прощайте». Мне это не нравится. Слишком категорично. Я совсем не хочу, чтобы вы со мной прощались.
   Я повернулась и побежала. Мне уже было немножко грустно, что я не увижу его завтра. Но зато послезавтра я буду упиваться его смятением, и это стоит того, чтобы потерпеть один день.
   Придя домой, я решила навестить бабушку. Она наверняка уже проснулась после своего дневного сна и пьет чай. Я должна рассказать ей о Конраде, но мне нужно быть очень аккуратной и не показать своих чувств. Я все это придумала. Дело в том, что он всего лишь первый мужчина, с которым я была в таких дружеских отношениях, и, как мисс Элтон наверняка сказала бы, заметив мое отсутствующее состояние, мне это ударило в голову. Дело было только в этом. Я была слишком одинока. Никто никогда не обращал на меня внимания, кроме кузена Артура, который действовал по дедушкиной указке, и тут появился этот привлекательный молодой человек, который пытался слегка флиртовать со мной. Иногда мне казалось, что я ему действительно нравлюсь, и он со мной серьезен. Но потом я думала, что он просто смеется надо мной. Может быть, было понемногу и того, и другого.
   Я постучалась к бабушке. На стук вышла Агнес Уорден.
   — Ох, мисс Филиппа, — произнесла она. — Бабушка спит.
   — Все еще спит? Я думала, она пьет чай.
   — У нее утром был приступ. Сейчас она отдыхает.
   — Приступ?
   — У нее было неважно с сердцем. Так иногда бывает. Она очень устает от этих приступов, и потом ей нужно как следует поспать.
   Я расстроилась.
   Потом я побрела к себе в комнату и в коридоре наткнулась на мисс Элтон.
   — Я бы хотела уехать завтра, если можно, — попросила она, — а не ждать до конца недели. Моя кузина ждет меня и предлагает отдохнуть вместе недельку перед тем, как начать работать. Она договорилась, что мы остановимся у ее подруги. Как ты думаешь, дедушка согласится отпустить меня завтра?
   — Конечно, согласится. В любом случае, вы ведь уже не работаете на него.
   — Но мне бы не хотелось его сердить. Ведь он мне должен дать рекомендацию.
   — Сходите к нему. Не беспокойтесь, все будет хорошо.
   — Сейчас схожу.
   Она вернулась ко мне в комнату через десять минут, раскрасневшаяся и довольная.
   — Он согласился меня отпустить завтра. О, Филиппа, все так хорошо складывается. Моя кузина говорит, что там такой хороший дом и воспитанные дети.
   — Не то, что Грейстоун. Дедушка — не самый лучший из хозяев.
   — Но зато у меня были вы двое. Я не думаю, что смогу так же полюбить других детей.
   — Да, таких как Франсин больше не будет. — Я почувствовала, что меня опять охватывает тоска. Мисс Элтон обняла меня.
   — И таких, как ты… тоже, — сказала она. — Я так вас полюбила. Поэтому я и волнуюсь о твоей судьбе.
   — Я буду вас вспоминать.
   — Филиппа, что же ты все-таки решила? Ведь уже очень скоро…
   — Я знаю. Знаю… Я еще пока ничего не придумала. Но я скоро приму решение.
   — Осталось так мало времени.
   — Пожалуйста, мисс Элтон, не беспокойтесь обо мне. Мне иногда снится, что я поехала туда и выяснила, что произошло. Ведь там ребенок.
   — Вам лучше забыть про все это. Вам нужно думать, как уехать отсюда… если только вы не решили покориться дедушкиной воле.
   — Ни за что… никогда… — с чувством сказала я. С тех пор, как я встретила Конрада, мысль о тянущихся ко мне вялых руках Артура казалась просто кошмаром.
   Мисс Элтон покачала головой. Я видела, что она думает, что я в конце концов покорюсь. В другой ситуации, я бы поговорила с ней, но все мои мысли были полны Конрадом, и мне не хотелось ничего объяснять. Я не хотела признаться себе, но где-то в глубине души мне казалось, что именно он найдет для меня выход — также, как его соотечественник в свое время нашел для Франсин.
   — Ну, — сказала мисс Элтон, — завтра я должна буду с тобой проститься. Всегда тяжело, расставаться с учениками, но эту боль приходится пережить.
   Когда она вышла из комнаты, я посмотрела на кровать Франсин, и меня охватило отчаяние. Бабушка больна. Мисс Элтон уезжает. Я остаюсь одна.
   Но все равно я не могла не думать о Конраде.
   На следующее утро мисс Элтон уехала. Я в последний раз поцеловала ее. Она была очень растрогана.
   — Дай Бог, чтобы все у тебя было хорошо, — горячо сказала она.
   — И у вас тоже, — отвечала я.
   Она уехала.
   Я поднялась к бабушке. Агнес встретила меня у двери.
   — Не задерживайтесь долго, — попросила она. — Она еще очень слаба.
   Я села около ее кровати, и она еле улыбнулась. Мне очень хотелось рассказать ей про Конрада и про те странные чувства, которые он во мне пробуждал. Мне хотелось знать, что этому причиной: он сам или то, что он приехал из той страны, в которой погибла Франсин. Но я скоро поняла, что бабушка плохо понимает, кто сидит у ее кровати, и путает меня с Грейс. Когда я вышла от нее, мое отчаяние усилилось.
   Я с трудом дождалась возвращения Конрада. Я пришла гораздо раньше назначенного времени, и сидела и ждала его. Он пришел вовремя. При виде его мое сердце замерло от волнения.
   Он взял обе мои руки, поклонился и поцеловал сначала одну руку, затем вторую.
   — Ну что? — спросила я.
   — Я поехал, как мы и договорились, — ответил он. — Приятная дорога.
   — Вы видели запись?
   Он внимательно посмотрел на меня.
   — Я нашёл церковь. Викарий был очень услужлив.
   — Когда мы с мисс Элтон ездили, его не было. Нам помогал сторож.
   Он испытующе посмотрел на меня.
   — Вы не должны слишком волноваться, — проговорил он. — Я знаю, что вы думаете, что видели запись…
   — Думаю, что видела? Я ее просто видела. Что вы хотите этим сказать?
   Он покачал головой.
   — Викарий показал мне книги. Там не было этой записи.
   — Да это просто чепуха какая-то. Я видела ее. Говорю вам, видела.
   — Нет, — настаивал он. — Ее там не было. Я назвал правильную дату. Ошибки быть не могло. Просто нет записи.
   — Вы меня специально злите.
   — К сожалению, нет. Извините, что расстраиваю вас.
   — Извините! Да вы рады и счастливы. Кроме того, вы лжете. Вы не имеете права так говорить, потому что я видела эту запись собственными глазами.
   — Мне вот что кажется, — мягко сказал он. — Вам очень хотелось увидеть запись. И вам показалось, что вы ее видите.
   — Другими словами — я страдаю галлюцинациями И я сумасшедшая. Вы это хотите сказать?
   Он грустно посмотрел на меня.
   — Моя дорогая, милая Филиппа, мне очень жаль. Я так хотел ее найти. Мне хотелось, чтобы вы оказались правы.
   — Я поеду туда сама. Я поеду еще раз. Я найду ее. Вы, должно быть, не там смотрели.
   — Нет… я смотрел нужную дату… которую вы мне назвали. Если бы они были женаты, запись была бы там. Но ее там нет, Филиппа. Клянусь, что нет.
   — Я поеду туда. Не теряя времени.
   — Когда? — спросил он.
   — Завтра.
   — Я поеду с вами. Я хочу, чтобы вы убедились, что сделали ошибку.
   — А я докажу Вам, что это не так, — с чувством ответила я.
   Он взял мою руку, но я оттолкнула его.
   — Не принимайте это близко к сердцу, — посоветовал он. — Это все в прошлом и ничего исправить нельзя. Были они женаты или нет… какое это теперь имеет значение?
   — Для меня это имеет значение… и для ребенка.
   — Не было никакого ребенка, — произнес он. — Ни брака… ни ребенка.
   — Как вы смеете утверждать, что моя сестра была лгунья и что я сумасшедшая! Уезжайте… Уезжайте обратно в свою страну.
   — Боюсь, что придется… и очень скоро. Но до этого мы поедем в церковь… завтра.
   — Да, — решительно ответила я: — Завтра.
   Я не подумала о том, как объяснить мое отсутствие дома. Ведь все уже было не так, как в прошлый раз. Но мной овладело отчаяние. Я думала только о том, как доказать неправоту Конрада. Я сказала миссис Гривз, что еду смотреть старую церковь и не знаю, когда вернусь.
   — Но вашему дедушке не понравится, что вы едете без сопровождения.
   — Я еду не одна.
   — А с кем? С мисс Софией Гленкорн?
   Я кивнула. Это был единственный выход. Я не хотела, чтобы крик поднялся еще до моего отъезда.
   Конрад ждал меня на станции, как мы условились.
   Сидя напротив него, я думала, как было бы приятно, если бы мы просто ехали вместе на прогулку. Я изучала его лицо, а он сидел, сложив руки, и разглядывал меня.
   У него было мужественное лицо с твердыми чертами и глубоко посаженными серо-голубыми глазами. Нордический тип. Светлые волосы были зачесаны назад, открывая высокий лоб. Я представляла его на большом корабле. Викинг-завоеватель.
   — Ну, — сказал он, — вы уже составили свое мнение обо мне?
   — Я просто смотрю на вас, — ответила я.
   — И вам нравится то, что вы видите?
   — Какое это имеет значение?
   — Огромное.
   — Опять вы шутите. Потому что вы знаете, что мы найдем в церкви. Вы пытаетесь шутить над этим. Очень неудачная шутка.
   Он наклонился вперед и положил руку мне на колено.
   — Я бы не посмел шутить над тем, что вам дорого — серьезно сказал он. — Я не хочу, чтобы вам было очень плохо, когда…
   — Давайте поговорим о чем-нибудь другом.
   — О погоде? Очень приятный день для этого времени года. В моей стране не бывает так тепло зимой… Думаю, что из-за Гольфстрима… Один из даров Бога англичанам.
   — Думаю, будет лучше, если мы помолчим.
   — Как угодно. Мое единственное желание доставлять вам радость… всегда и навеки.
   Я закрыла глаза. Его слова затронули какую-то струну глубоко в моей душе. Всегда и навеки. Значит, наше знакомство не временное, как я думала, и это подняло мне настроение.
   Мы сидели молча, и он смотрел на меня. Я уставилась в окно, но почти ничего не замечала вокруг. Где-то вдалеке я чувствовала запах моря, а по приближении к городу я опять увидела белые скалы, замок, который средневековые короли называли воротами в Англию.
   Мы пошли в гостиницу, потому что он настоял на том, что мы должны поесть.
   — Нужно взять двуколку, — сказал он. — Кроме того, вам нужно подкрепиться.
   — Я не могу ничего есть, — призналась я.
   — А я могу, — ответил он. — И буду.
   Мы опять ели хлеб с сыром и пили сидр. Даже я смогла немного поесть.
   — Ну вот, видите, — заметил он. — Я знаю, что вам нужно.
   — Когда мы поедем?
   — Терпение, — резко сказал он. — Знаете, в другой ситуации мне было бы сейчас очень хорошо. Может быть, нам с вами стоит попутешествовать по стране. Что скажете?
   — Дедушка никогда бы этого не позволил.
   — Но он же позволил сегодня?
   — Сегодня была маленькая… уловка.
   — О, так вы способны на интриги?
   — Мне необходимо было поехать. Я ни за что бы не осталась дома.
   — В вас столько страстей. Мне это нравится. Вообще-то говоря, мисс Филиппа, мне в вас нравится очень многое. Я очень мало вас знаю, но хотел бы узнать поближе. Это был бы увлекательный процесс, полный открытий.
   — Боюсь, вам стало бы очень скучно.
   — В вас столько противоречий! Всего минуту назад вы сердились на меня за то, что я недостаточно высокого мнения о ваших умственных способностях, а теперь говорите мне, что недостойны изучения. Как же прикажете вас понимать?
   — На вашем месте, я бы оставила всякие изучения.
   — Но вы меня заинтриговали.
   — Ну что, вы поели?
   — Какая вы нетерпеливая! — пробормотал он.
   Мы вышли на улицу и подошли к двуколке. Я с трудом сдерживала нетерпение.
   — Сначала давайте пойдем и найдем того милого викария, — предложил он. — Он так хорошо мне помогал в прошлый раз. Мне придется пожертвовать большую сумму на содержание церкви.
   Мы пошли к дому викария, такому же старому, как и сама церковь. Женщина, по всей видимости жена викария, открыла дверь и сказала, что нам повезло. Викарий только что пришел.
   Мы прошли в гостиную — обветшавшую, но уютную. Викарий тепло приветствовал Конрада.
   — Рад видеть вас снова, — сказал он.
   — У меня к вам еще одна просьба, — произнес Конрад. — Нам бы хотелось еще раз взглянуть на церковные книги.
   — Никаких проблем. У вас что, была неверная дата?
   Мое сердце сильно забилось. Я знала, что произошла какая-то ошибка, и верила, что сейчас все прояснится.
   — Не знаю, — ответил Конрад. — Может быть. Это мисс Юэлл, которая является очень заинтересованным лицом. Она здесь бывала раньше.
   — Мы с вами не встречались, — сказала я викарию. — Вы были в отъезде. Я говорила со сторожем.
   — О, да, Томас Бортон. Я уезжал ненадолго. Не так давно. Ну что ж, давайте пройдем в церковь, и вы сможете посмотреть, что вам нужно.
   Мы пошли в церковь. Опять я почувствовала знакомый запах сырости, старых книг и полировки. В ризнице я нетерпеливо переворачивала страницы книги. Потом уставилась на страницу, не веря своим глазам. Записи не было. В тот день не было зарегистрировано никакого венчания.
   Я пробормотала:
   — Здесь какая-то ошибка…
   Конрад стоял рядом со мной. Он взял меня под руку, но я его сердито оттолкнула. Я смотрела то на него, то на викария.
   — Но я видела ее, — не унималась я. — Она была здесь… в этой книге…
   — Нет, сказал викарий, — не может быть. Я думаю, ошибка в дате. Вы уверены, что это было именно в том году?
   — Уверена. Я знаю, когда это произошло. Невеста была моей сестрой.
   Викарий был потрясен. Я продолжала:
   Вы должны помнить сами. Это было очень поспешное венчание…
   — Это было еще до меня. Я сюда приехал только два года назад.
   Запись была, — настаивала я, — я ее видела своими глазами… Черным по белому.
   — Наверняка здесь какая-то ошибка. Скорее всего в дате.
   — Да, — ответил Конрад, стоявший рядом со мной. — Это ошибка. Мне очень жаль. Но вы хотели убедиться сами.
   — Нас привел тогда сюда церковный сторож, — крикнула я. — Он должен помнить. Он нам показывал книги. Он видел, что мы нашли запись. Где этот сторож? Я должна его повидать. Он вспомнит.
   — В этом нет необходимости, — сказал Конрад. — Записи здесь нет. Произошла ошибка. Вам показалось, что вы ее видели…
   — Мне ничего не показалось! Я ее видела, говорю вам. Я хочу поговорить со сторожем.
   — Думаю, что это несложно, — вставил викарий. — Он живет в деревне. В доме номер шесть по главной улице.
   — Мы сейчас же пойдем к нему, — сказала я. Конрад повернулся к викарию.
   — Вы нам очень помогли.
   — Мне очень жаль, что вы так расстроены.
   Я еще раз посмотрела на книгу. Я старалась представить, что я видела в тот день с мисс Элтон. Но не получалось. Записи просто не было.
   Конрад положил два соверена в ящик для пожертвований на крыльце, и викарий был очень благодарен.
   — Думаю, вы найдете Тома Бортона в саду. Он очень любит садоводство.
   Найти его не составило никакого труда. Он вышел к нам с выражением легкого любопытства на лице.
   — Викарий рассказал нам, как вас найти, — сказал ему Конрад. — Мисс Юэлл очень хотелось с вами встретиться.
   Он повернулся ко мне, по его глазам я поняла, что сторож не узнает меня.
   — Вы помните, я приезжала сюда недавно. Со мной была другая леди.
   Он прищурился и щелчком сбил мошку с рукава пальто.
   — Вы не можете не помнить, — настаивала я. — Мы смотрели записи в церковной книге. Вы нам их показывали… и я нашла то, что искала.
   — Люди приезжают время от времени смотреть книги… не часто… время от времени.
   — Значит, вы должны меня помнить. Викария не было… и мы встретили вас в церкви…
   Он покачал головой.
   — Не могу сказать, что я вас помню.
   — Но вы не можете не помнить. Вы были там. Вы должны помнить.
   — Боюсь, я не помню ничего, о чем вы говорите.
   — А я вас сразу узнала.
   Он улыбнулся.
   — Мне кажется, я никогда раньше вас не видел, мисс, э-э… Юэлл, вы сказали?
   — Ну, ладно, — сказал Конрад. — Извините за беспокойство.
   — Да нет, ничего страшного, сэр. Извините, что не смог вам помочь. Мне кажется, молодая леди меня принимает за кого-то другого. Я уверен, что никогда ее не видел раньше.
   Я ушла оттуда в шоке. Мне казалось, что я нахожусь в каком-то кошмаре, и никак не могу проснуться.
   — Поехали, а то мы опоздаем на поезд, — сказал Конрад.
   Мы приехали на станцию за пять минут до отхода поезда. Конрад крепко держал меня за руку.
   — Не надо слишком огорчаться, — попросил он.
   — Конечно, я огорчена. Разве я могу не огорчаться? Я видела запись, и этот человек лжет. Почему? Он должен был меня вспомнить, потому что сюда приезжает не так много народу. Он сам сказал.
   — Послушайте, Филиппа, странные вещи происходят очень часто. С вами было нечто вроде галлюцинации.
   — Как вы смеете так говорить?
   — А у вас есть другое объяснение?
   — Я не знаю. Но выясню.
   Подошел поезд, и мы сели в него. Мы были одни в вагоне, и я была этому рада. Я очень устала от волнений и какого-то непонятного страха. Я уже и сама начала верить, что мне все привиделось. Мисс Элтон уехала, поэтому не могла мне помочь. Ведь она вместе со мной смотрела книги. Но видела ли она запись? Я не знала. Я помнила, как увидела ее сама и торжествующе вскрикнула. Я старалась восстановить в памяти всю ту сцену. И не могла вспомнить, стояла ли она рядом со мной, когда я смотрела на запись.
   Но сторож сказал, что никогда меня не видел, хотя редко кому показывал церковные книги. Тогда он обязан меня помнить.
   Конрад сел рядом со мной и обнял меня за плечи. Я с удивлением почувствовала, что это подействовало на меня успокаивающе.
   — Послушайте, Филиппа. Записи там нет. Надо об этом забыть. Даже если бы она там была, она бы не вернула к жизни вашу сестру. Это был очень грустный эпизод, но
   теперь он окончен. Вам нужно жить своей жизнью.
   Я его не слушала. Мне просто было спокойно от его близости и не хотелось отодвигаться.
   Приехав на станцию, он проводил меня до опушки леса. Я не разрешала ему подходить ближе к дому. Мне пришлось бы пускаться слишком в сложные объяснения, если бы меня увидели с мужчиной.
   Когда я вошла в дом, я увидела миссис Гривз, стоявшую на лестнице.
   — Это вы, мисс Филиппа? — произнесла она. — Вы вернулись. Как хорошо. Вашей бабушке стало сегодня очень плохо.
   Она продолжала не отрываясь смотреть на меня. Я спросила:
   — Она умерла?
   Миссис Гривз кивнула.

ЧАСТЬ 4
Обвинение в убийстве

   Я была в полном смятении. Я готовила объяснение по поводу своего отсутствия, но оно не понадобилось. Бабушка умерла, и меня никто не искал.
   — Она отошла очень тихо, во сне, — сказала мне миссис Гривз.
   Наверное, это произошло тогда, когда я отупело глядела на чистую страницу церковной книги.
   — Она не спрашивала обо мне? — спросила я.
   — Нет, мисс, она была весь день без сознания.
   Я оставила ее и пошла к себе. Я встала посреди комнаты и дала волю своему отчаянию. Я чувствовала полное одиночество. Я потеряла всех. Франсин, Дэйзи, мисс Элтон и теперь бабушку. Как будто злой рок отбирал у меня тех, кого я любила.
   И вдруг я подумала о Конраде. Он был добр ко мне. Ему действительно было очень жаль, что мы не смогли найти запись в книге.
   В тот вечер мы встретились за ужином — я, дедушка и кузен Артур.
   Дедушка говорил о приготовления к похоронам и, сказал, что будет открыт фамильный склеп. Кузен Артур должен сходить к викарию. Сам дедушка не мог его выносить. К тому же, он не хотел встречаться с Грейс и ее мужем.
   Кузен Артур ответил:
   — Я рад вам услужить, дядя.
   — Ты всегда меня выручаешь, Артур, — поблагодарил дедушка.
   Артур склонил голову. Он казался довольным, насколько позволяли обстоятельства и его безграничное смирение.
   — Это очень большой удар для всех нас, — продолжал дедушка, — но жизнь должна продолжаться. Бабушке совсем не хотелось омрачать жизнь тех, кто должен жить дальше. Мы должны выполнить ее желание.
   Я подумала, что, наверное, это было в первый раз, когда он собрался выполнить ее желание. Неужели нужно умереть, чтобы к тебе проявили внимание?
   В дом принесли гроб — массивный предмет из полированного красного дерева, богато отделанный медным орнаментом. Его поставили в комнату рядом с дедушкиной. Теперь она была ближе к нему, чем последние много лет. Похороны должны были состояться через пять дней. А пока ока лежала там, и все слуги по очереди приходили в последний раз засвидетельствовать ей свое почтение.
   В этой комнате всю ночь горели свечи. Три у изголовья и три в ногах.
   Я пошла посмотреть на нее. Запах дерева и память о ее смерти останется со мной навсегда. Было совсем не страшно. Она лежала там — было видно только ее лицо, а волосы закрывал накрахмаленный чепец. Она казалась молодой и красивой. Возможно, она была тогда похожа на ту, которая невестой впервые пришла в Грейстоун… Ничего жуткого, хотя комната была полна теней, мерцанием свечей. Она была так добра и мила ко всем в жизни, почему уж ее нужно бояться после смерти?
   Я чувствовала отчаяние — пугающее чувство потери, и понимание, как никогда раньше, что я совсем одна на этом свете.
   Через два дня я пошла в лес. Я села под деревом в надежде увидеть Конрада. Это был мой обычный час прогулок. Достаточно ли я занимаю его мысли, чтобы прийти?
   Оказалось, что достаточно, и у меня забилось от радости сердце, когда я увидела, как он идет ко мне навстречу.
   Он уселся передо мной на землю и поцеловал мне руку.
   — Как вы себя чувствуете? — спросил он.
   — Когда я вернулась домой, я узнала, что умерла моя бабушка.
   — Это было совсем неожиданно?
   — Наверное, нет. Она была старая и больная и очень плохо себя чувствовала последние дни. Но это был большой удар, особенно…
   — Расскажите мне, — мягко попросил он.
   — Все меня покидают, — сказала я. — У меня была сестра и горничная Дэйзи, которая тоже была моим другом. Потом мисс Элтон, а теперь бабушка. Никого не осталось.
   — Моя милая девочка…
   Сейчас я не возражала против того, чтобы он называл меня милой девочкой. Он тихо спросил:
   — Сколько вам лет?
   — Скоро будет семнадцать.
   — Такая молодая… и уже столько горя.
   — Если бы мои родители были живы, все было бы по-другому. Нам надо было остаться на острове. Мы там были счастливы. Франсин не умерла бы. И я не была бы здесь совсем одна…