Ильин Андрей. Ревизор 007

   Нет. И так тоже — нет.
   Надо сделать распечатку, отксерить и раздать филерам, может быть, они узнают...
   Снова музыка. И новый разговор об акциях, фондах, кредитах, аудите, пассивах, резервах...
   В разговоре с Первым речь шла тоже о каких-то кредитах и дивидендах. Он что, бизнесмен? Который накоротке встречается с первым человеком Региона, встречается в спецбоксе и профессионально глушит окна музыкой? Может, конечно, и бизнесмен. Только какой-то уж очень образованный и везучий s бизнесмен.
   Или не бизнесмен.
   Тогда кто?
   А черт его знает!
   Надо ждать, пока он проявит себя. Умение ждать — главная доблесть разведчика. Хоть по эту, хоть по ту стороны границы. Тем более время терпит, хозяева квартиры еще только в самом начале пути, еще только в Стамбуле.
   Надо ждать...
   Зуммер телефона. Тут же музыка. И еле слышный, перебиваемый попсовыми вскриками, взволнованный голос.
   — Что?
   — Когда?
   — При каких обстоятельствах?
   — Монарх жив?
   — Как его состояние?
   — Кто это сделал, известно?
   — Что велел передать?
   — Все понял. Спасибо.
   Звонок был необычный. И реакция на него тоже необычная. Сосед за стенкой был очень уравновешенным человеком, и если он обеспокоился, то произошло что-то из ряда вон выходящее.
   Ревизор набрал по мобильному номер своего офиса.
   — Я из аэропорта. Только что прибыл. Нет, машины не надо, я сейчас снова улетаю. Прямо сейчас — срочно вызывает начальство. Тот самый Питер, у которого сыновья. Что у нас нового?..
   В офисе было все по-старому. Дюжина совершенно бесполезных сотрудников с утра до вечера занимались никому не нужной работой. Очень активно занимались, за очень высокие зарплаты.
   — Ну а в городе?
   — В городе? В городе такое творится!..
   В городе в отличие от офиса события имели место быть. Полтора часа назад на Главу областной администрации было совершено покушение. До полуроты террористов, сброшенных с вертолета, поубивали десяток милиционеров и охранников и скрылись в неизвестном направлении.
   — Откуда известно?
   — Мила сказала.
   — Какая Мила?
   — Подруга. Она секретаршей на фирме работает, а ей сказала ее и моя подруга, которой сказал ее друг, который служит в милиции, а его друг в охране...
   Информация прошла через десяток рук, и, значит, ее можно было смело делить на десять. Но даже если делить на двадцать, все равно получается ЧП. Кто-то стрелял в Главу администрации, ранил Главу администрации и убил кого-то из его охраны.
   Об этом сообщили соседу. И теперь он должен передать сообщение дальше. И тот, кому он передаст это сообщение, будет значимей его или будет курьером того, кто значимей.
   Так?
   Так.
   Упускать такую возможность нельзя. Когда еще случится чрезвычайная ситуация, требующая экстренного выхода исполнителей на вышестоящее начальство. И случится ли вообще.
   Ревизор припал к стене, одновременно развернув к себе ноутбук, сканирующий подъезд.
   Нет, никому не звонит, не печатает на компьютере, не использует модем. Носится туда-сюда по квартире. Выключил магнитофон. Возможно, собирается уходить. Если собирается уходить, то действовать надо очень быстро...
   На ходу натягивая костюм, Ревизор прошел к входной двери. Прислушался. На лестничной площадке было тихо. Открыл дверь, вышел и очень спокойно, чтобы сойти за своего, спустился вниз. В соседнем дворе его ждал прикупленный по — генеральной доверенности «жигуль». Это была не единственная резервная машина, в нескольких районах города, на платных стоянках и во дворах, было расставлено еще несколько.
   Ничего, не уйдет, не успеет, из двора только один выезд на проспект с односторонним движением, и если не тянуть резину...
   Полчаса сосед колесил по городу. Ездил он очень небрежно — вдруг разворачивался, нарушал правила, проскакивая перекрестки на самом излете желтого, поворачивал под «кирпичи». Так ездят либо вдрызг пьяные братаны, либо... Либо тот, кто желает вычислить и отсечь слежку.
   Спецбокс, магнитофон на подоконнике, и вот теперь еще стиль езды. Очень интересно. Ну просто очень!..
   На очередном перекрестке Ревизор завернул к стоящей у обочины платной автостоянке. Бросил намозоливший глаза «жигуль» за задней стеной будки. Забежал за забор, прыгнул в стоящий в ближнем ряду «Москвич». На воротах, чтобы долго не объясняться, сунул в руку охраннику сотку.
   На смену «колес» ушло от силы пятьдесят секунд. Еще через шестьдесят Ревизор увидел преследуемую машину.
   Теперь аккуратно, прикрываясь вон тем впереди идущим фургоном...
   Куда же он едет?
   Намотав на спидометр чуть не полета километров, сосед завернул к отдельно стоящему зданию Всемирной Христианской церкви. Расположенному в трех кварталах от его дома.
   Ничего себе поворотик. Он что, исповедаться решил? Для чего битый час по городу мотался, дорожные правила нарушая.
   Сосед поднялся на крыльцо, открыл и закрыл массивную дверь. И снова открыл — через семь с половиной минут.
   На обратном пути он не плутал, на этот раз он поехал прямо домой. Значит, встреча состоялась. Интересно, с кем?
   Похоже, пора объявляться в городе.
   Вечером Сашок неожиданно вернулся из командировки. Что-то у него там не заладилось с Питером и сыновьями. Раздосадованный бизнесмен разогнал попавший под горячую руку персонал офиса. И разогнал слежку. Работники не должны привыкать к месту, особенно работники, которые занимаются подглядыванием и подслушиванием. Чем больше филер сидит на одном месте, тем больше начинает понимать, для чего сидит. Что недопустимо.
   — Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, — довел заказчик свое решение до руководства охранных фирм.
   — Но...
   — Все издержки я, естественно, компенсирую... В течение суток Ревизор перелетел через всю страну. На следующий день в аэропорт стали прибывать партии оптом закупленных в Мурманске и Приморье шпиков. Им был поручен пригляд за первыми попавшимися на глаза прохожими. Которых они сутки водили по городу: от дома — на работу и с работы — домой. После чего из двадцати филеров было выбраковано девять. Остальные были брошены на «Христианскую церковь».
   — Только пусть не высовываются, пусть работают издалека. Мне не нужны конфликты с богом, — предупредил заказчик.
   Филеры, разбитые на несколько самостоятельных, не знающих друг о друге групп, сняли квартиры в прилежащих к церкви домах, влезли на чердаки дальних. Установили фото — и видеокамеры, снабженные длиннофокусной оптикой.
   Каждый вечер Ревизор отсматривал фотографии входящих в двери и выходящих из дверей людей. Людей было много. И почти все из них мало напоминали обычную паству. Скорее — сливки общества, съезжающиеся на великосветский раут. Недешевые иномарки останавливались у парадного входа, и новоиспеченные господа шествовали к двери в сопровождении охраны. «Шестисотые» «Мерседесы» въезжали прямо во Двор. Похоже, прихожане этой церкви молились какому-то особому, для богатых и начальников, богу. Почему бы нет, ведь существуют специализированные, для них, магазины и автоцентры.
   Ревизор узнавал известные ему по бизнесу и приемам личности и все больше удивлялся, скольким страждущим хочется прикоснуться к вере.
   Или не к вере? А к пастырям?
   И кто тогда эти пастыри?
   Ревизор отсортировал знакомые ему портреты. Убрал предполагаемую обслугу — пожилых женщин-техничек, приходящих в восемь и уходящих в семнадцать, отбросил ночных сторожей, приходящих, когда уходят технички... Осталось несколько фотографий. Несколько человек. Среди них, по идее должен был быть тот, к кому прибегал сосед.
   Непонятно только, зачем прибегал.
   Но еще менее понятно, почему тот, к кому он прибегал обосновался в церкви.
   Почему именно в церкви?
   Почему?!

Глава 39

   — Как настроение?
   — Нормальное настроение.
   — Ты им скажи, чтобы не расслаблялись.
   — А что, скоро?
   — В ближайшее время. В самое ближайшее время.
   — А вдруг не получится?
   — Получится.
   — А если не получится?
   — Да брось ты каркать! Получится. Обязательно получится. Не может не получиться.
   — Ну а если все-таки?..
   — Не будет «все-таки». Нормально будет! Очень хорошо будет! Так всем и передай!
   Оставшись один, председатель Союза промышленников и предпринимателей перестал изображать дешевого бодрячка и задумался. Крепко задумался.
   А вдруг действительно не получится. Что тогда?..
   — Ведь тогда... Тогда — пиши пропало. Тогда головы не сносить...

Глава 40

   Все не знает никто.
   Почти все — знают люди. Потому, что кто-то, что-то, от кого-то обязательно слышал. В том числе слышал про ту загадочную церковь. Сплетня — самый быстрый и самый надежный канал получения информации.
   Получается, надо идти в народ.
   Бизнесмен Сашок собрал на грандиозный мальчишник своих многочисленных собутыльников и, влив в каждого поллитра водки, рассказал про свою грешную жизнь и желание в преддверии новых грехов как-нибудь отпустить старые.
   — Тогда тебе к попам.
   — Каким?
   — Смотря кто ты.
   — Представитель фирмы «Питер Шрайдер и сыновья»...
   — Не, в смысле кто по вере?
   — Русский, если мать не врет.
   — Тогда тебе в церковь с куполами.
   — Не, я к ним не пойду. Они меня кинули.
   — Как?
   — Они новый «мерс» осветили, а он через три дня в «КамАЗ» въехал. Прикинь! На хрена я им бабки отстегивал, если они договориться не могут. И неустойку платить отказались. Я так морскую — у них с их «крышей» какие-то нелады вышли. А раз тогда вышли, то и теперь тоже. На фига мне тот же геморрой.
   — Тогда кисло.
   — И я про то же. Запарили они меня вконец.
   — Слушай, а если не наших запрячь?
   — Каких не наших?
   — Ну, этих, блин, янки. У них здесь церковь своя. Крутая, как их баксы. Братаны были — ну чисто навороченный офис и попы в голимом прикиде, как от Версаче.
   — А чего им тут надо?
   — А черт их разберет. «Капустой» сорят направо и налево. Фуршеты закатывают на сто рыл. Бумаги не глядя на цену берут.
   — Какие бумаги?
   — Ну там акции разные.
   — Зачем попам акции?
   — Они не для себя берут, у них там импортные барыги тусуются, словно медом намазано. Крученый им рудник впарил.
   — Да ну?!
   — Ну точно, тебе говорю! Собрал бумаги у работяг по номиналу два пузыря за штуку и импортным оптом толкнул. Две недели, на радостях, рылом в пол упирался.
   — Не, ну а попы-то здесь при чем?
   — Ну ты даешь! Попы в этом деле главные. Они их деловых с нашими деловыми сводят и с того процент свой имеют. Братаны толкуют, у них там связь со Штатами поставлена как, блин, у нас в центре управления полетами. Ты им тока, что тебе надо, а они через минуту то, что тебе надо, с той стороны гонят. Они тебе партнера со шмутками и баксами, ты им бабки на пожертвования. Ну там, конечно, заодно про Библию парят и, если кому надо, грехи отпускают. Любые.
   — Так уж и любые?
   — Ну падла буду! Они Шизе двух жмуров отпустили. У них там все по первому сорту поставлено! Если тебе им на исповеди колоться западло, они могут Папу Римского по компьютеру подогнать, блин, как живого. Ты ему по видаку грехи отбазаришь, он у себя в ящике послушает и тут же разведет. Так круто!
   Действительно круто, даже если четверть правда.
   — Свести с попами можешь?
   — Какой базар, хоть завтра.
   — Нет, завтра не надо, завтра рано...
   «Завтра» желающий исповедаться бизнесмен Сашок пощупал Христианскую церковь техникой.
   Окна церковного офиса молчали. На всех этажах. Хотя на вид были самыми обыкновенными, стеклянными.
   Телефонные концы к распределительному ящику на улице не подходили. Кроме одного, который был установлен на вахте. А телефоны, между прочим, были. Значит, они либо уходили отдельным кабелем, либо были мобильными. Все мобильными. Что, конечно, круто.
   Ревизор отправился на телефонную станцию.
   — Вы мне тут чужие разговоры впарили.
   — Этого не может быть.
   — Как не может, если может! Ну-ка давайте мне сюда телефон вашего главного инженера. Дали. За пятьдесят баксов.
   — Слышь, дядя, мне надо кое-какие телефоны проверить. Сделаешь?
   — Я не имею права...
   — Слышь, дядя, у тебя там под дверью пацан стоит. С баксами, которые ему руки жгут. С твоими баксами...
   В текущем квартале Христианская церковь наговорила по межгороду что-то окола полутора часов. Хотя говорила несравнимо больше.
   Как?
   Может быть, по спутниковому телефону? Тогда это совсем круто. Тогда их голыми руками не взять...
   Бизнесмен Сашок вылетел в очередную командировку для встречи с Питером и его сыновьями. Но пришел не к Питеру и не к сыновьям, а пришел в мастерскую гарантийного обслуживания спутниковых телефонов.
   — Мне нужен кто-нибудь, хорошо понимающий в спутниковых телефонах.
   — У нас все понимают.
   — Все мне не нужны. Нужен самый лучший.
   — Тогда, может быть, Петровича, он раньшее в НИИ работал.
   Петрович был в привычном ему еще по институту синем халате с торчащими из нагрудного кармана отвертками.
   — Чем могу?
   — Можете. Можете заработать десять тысяч баксов.
   — Сломался телефон?
   — Нет, дело не в телефоне, в человеческом факторе. У меня старший менеджер по спутниковому конкурентам звонит.
   — Зачем звонит?
   — Вот это я и хочу узнать. С вашей помощью.
   — То есть вы предполагаете перехватить сигнал телефона?
   — Совершенно верно.
   — Это невозможно.
   — Пятнадцать тысяч.
   — Технические характеристики жестко привязаны...
   — Двадцать. И можете привлекать к работе кого хотите.
   — Но это...
   — Тридцать, и будем считать, что мы договорились... Еще три раза по тридцать бизнесмен Сашок пообещал в Других мастерских.
   Две мастерские из четырех выполнили заказ в срок.
   — Вот это настройка на требуемый номер. Это регулировка сигнала...
   — Понял, не дурак...
   Вернувшись в город, бизнесмен Сашок из командировки не приехал. Он не появился дома, не появился в офисе, не зашел к приятелям, не наведался в любимый свой кабачок. Услал он от суеты, захотелось ему побыть одному. В однокомнатной, съемной хрущевке, грязной, запущенной, без мебели, с протекающими кранами, тараканами и мышами. Но зато окнами, выходящими на здание Всемирной Христианской церкви Сашок развернул спутниковый телефон. Настроил его на христианскую волну. Услышал вместо голоса какое-то шипение. Понятно...
   Подцепил к телефону ноутбук.
   Все равно белиберда. На этот раз в форме бесконечного ряда букв, цифр и знаков препинания. По спутниковым телефонам шел поток информации. Но совершенно хаотичный и непонятный поток.
   Хотя почему непонятный, очень даже понятный! Вряд ли кто-нибудь, даже ради шутки, станет посылать сотни мегабайт бессмыслицы. Значит, это не бессмыслица, значит, это шифрованный текст.
   Криптография входила в перечень обязательных для спеца дисциплин. Но вряд ли те знания могли пригодиться. Шифры изобретаются и меняются часто, тут кто не успел, тот опоздал.
   Ну и что делать? Искать криптографов-любителей?
   Нет, не пойдет. Это не ширпотребовский спутниковый телефон, здесь любители не помогут. Похоже, придется обращаться за помощью к Старшему брату. К Конторе.
   Не хочется, конечно, добавлять в «Личное дело» черные шары. Их там и так довольно. Но деваться некуда.
   Снова аэропорт и трехчасовой перелет ради одного звонка по телефону. Диспетчеру газеты бесплатных объявлений.
   — Але. Хочу дать объявление. В брачный раздел. Записывайте. Немолодой, симпатичный восьмидесятипятилетний мужчина ищет спутницу жизни, не старше двадцати лет, отличающуюся сексуальной раскрепощенностью, темпераментом и опытом ухода за больными людьми. Заинтересованным обращаться по адресу — АЯ...
   — Прямо так и публиковать?
   — Прямо так! До буковки! Я потом редактору перезвоню и, если вы чего напутаете, такой скандал учиню.
   Объявление вышло в неотредактированном виде.
   Заинтересованные, как ни странно, нашлись. Две чрезвычайно раскрепощенные дамы предлагали свои услуги за смешную сумму в долларах. Еще одна, имеющая самые серьезные намерения, желала встретиться с сексуально озабоченным женихом в парке, на пересечении главной аллеи с тропинкой, идущей к колесу обозрения.
   Сексуально озабоченный жених сильно преклонных лет пришел в назначенное время в указанное в письме место. Сел на скамейку, поставил рядом батарею пивных банок. Вскрыл и выпил одну, закусывая солеными орешками. Потом от нечего делать вскрыл и выпил все остальные. Невеста не пришла.
   Жених разочарованно выматерился и пошел прочь. Краем глаза заметив, как с соседней аллеи, обвешанная метлами и совками, пришла уборщица, которая, вздыхая и возмущаясь нечистоплотностью посетителей парка, смела оставленный мусор.
   Контейнер был снят. Значит, старший брат жив. Уже хорошо... В контейнере были выдержки текста и фотографии работников Христианской церкви. На всякий случай. На случай, если они проходили по архивам.
   Через неделю бизнесмену Сашку пришло доплатное письмо с заказанными им билетами на концерт некогда популярной, а теперь сильно потускневшей западной рок-звезды.
   Сашок, шаря под молодежь, влез в джинсовый костюм и отправился слушать попсу двадцатилетней давности. Он пританцовывал в проходе между рядами, когда его случайно толкнула молодая, стриженная под панка девица.
   — Клево бацает телка, — поделилась она музыкальными впечатлениями, пританцовывая в такт музыке. — А, дядя?
   — Клево, — согласился Сашок, высматривая в дрыгающейся толпе того, кто пригласил его на концерт.
   — Слышь, дядя, у тебя закурить есть? Сашок вытащил сигареты.
   — А выпить?
   — Нет.
   — Тогда денег на пиво дай.
   — Отстань.
   — Ну дай. Чего тебе стоит,
   Сашок дал денег. Девица, быстро ввинтившись в толпу, отбыла в буфет. А он уж подумал...
   Девица быстро вернулась обратно с дюжиной пива.
   — На, дядя, теперь я угощаю.
   Сунула в руку две банки.
   Две банки с пивом. Того сорта, который неделю назад использовал в качестве тары он. Те же банки, то же оформление. Возможно, неспроста. Хотя всякое бывает... Одного пива, если это, конечно, знак, мало.
   — Слышь, дядя, а хочешь я тебя отблагодарю.
   — Как?
   — А то ты не знаешь.
   — Прямо здесь?
   — Ну а чего? Или ты боишься?
   — Сколько?
   — Считай за так.
   — А «за так» — это сколько?
   — Сотка. С мелочью.
   «Сотка. С мелочью» был опознавательный пароль. Но Ревизор думал, что он прозвучит в контексте заема денег. А тут...
   — Ну ты чего, идешь? Или пива хватит?
   — Пива хватит...
   В одной из банок, в пиве, плавал контейнер.
   В контейнере был ключ к шифру и было короткое сообщение. Идентификация личностей по предложенным фотографиям результата не дала. Кроме одной фотографии, опознанной в картотеке Министерства иностранных дел. Согласно их заключению, на фотографии был изображен бывший работник посольства США в тогда еще Чехословацкой социалистической республике.
   Интересно, что ему делать в Христианской церкви?
   Впрочем, сейчас не до него. Сейчас — до шифров.
   Ревизор сбросил на диск программу дешифровки. Пропустил через нее снятый со спутникового телефона текст. Еще один. Еще... Собрал вместе, прочитал и... И все понял.
   Все! И сразу!
   И то, что было. И то, что будет.
   В перенасыщенном информационном растворе выпал остаток, бывший сутью. Сотни малозначительных до того фактов стали сближаться, соединяться, сращиваться друг с другом, образуя единое целое. То, что было неясным, расплывчатым — стало выпуклым и очевидным.
   И стало страшным...
   Ведь получается, получается, что здесь...
   С ума сойти!..

Глава 41

   — Как вас представить? — строго спросила секретарь.
   — Я сам представлюсь.
   — Но так не принято.
   — Мне назначено. На одиннадцать.
   — Кем назначено?
   — Им, — посетитель показал глазами на дверь. Секретарь секунды две раздумывала, потом подняла трубку.
   — Вас тут спрашивают.
   — Кто?
   — Сейчас, минуточку, — и, прикрыв микрофон ладонью, быстро прошептала: — Он требует, чтобы вы представились. Что ему сказать?
   — Скажите — новый Начальник службы безопасности. Секретарь диковато взглянула на посетителя.
   — Он сказал, что он новый Начальник службы безопасности.
   — Ах, ну да... Пусть войдет.
   Вошел невысокий, крепкий, с жестким лицом мужчина.
   — Так это вы...
   — Я.
   Никогда еще Глава администрации не попадал в подобную ситуацию. В ситуацию, когда на него давил человек ниже его рангом. Который вообще за рангами!
   — Что вы хотите?
   — Вы знаете.
   — Это трудно.
   — Как хотите...
   Мужчина повернулся к двери. Хозяин кабинета вспомнил горячий толчок в плечо и рвущую боль в пробитой пулей руке.
   — Подождите.
   Мужчина остановился. Он никак не выражал своего отношения к решению. Ему было все равно, что скажет его собеседник. И это было по-настоящему страшно.
   — Вы уверены, что справитесь?
   — Уверен. Кто умеет нападать, тот умеет защищаться.
   В принципе — верно.
   Глава администрации вызвал секретаря:
   — Подготовьте приказ о назначении на должность Начальника службы безопасности... Как ваша фамилия?
   — Пусть будет Петров.
   — Товарища Петрова.
   У секретаря после фразы — «как фамилия» глаза на лоб полезли.
   — Вы меня поняли?
   — А? Что? Да, конечно. Я подготовлю. Прямо сейчас... Черт с ним, пусть работает. Пока работает... Новый Начальник службы безопасности в дела охраны не лез. Там и без него все прекрасно крутилось по отлаженной предыдущим Начальником схеме. Единственно, что он требовал, это подробно информировать его о всех действиях охраны.
   Но, несмотря на то что он никому не мешал, его все равно не любили. И, что характерно, Глава администрации этой нелюбви никак не препятствовал. Ему тоже не нравился главный телохранитель. Ему он не нравился даже больше, чем другим.
   В коридорах администрации тихо шептались о странном назначении:
   — Кто он такой, откуда взялся?
   — Черт его знает!
   — Говорят, его сам шеф предложил.
   — Он что, получше найти не мог?..
   Внутри службы безопасности зрело недовольство новым начальником. Он, конечно, не мешал, но и не помогал. Раньше телохранители были белой костью обслуги — им полагалась самая большая зарплата, богатый паек, им постоянно подкидывали премии, давали квартиры. Теперь не подкидывали и не давали. Что было очень обидно.
   — За каким нам начальник, который службу не несет?
   — Да, Михалыч был человек! А этот — ни уму, ни сердцу, ни кошельку.
   — Послать бы его куда подальше!
   — Хорошо бы послать, да как бы он вперед не послал!.. Наконец, один из замов доложил Первому о настроениях среди личного состава. И причинах этого настроения.
   — У нас есть определенные сомнения в профессиональном соответствии Начальника службы безопасности.
   — У меня — тоже.
   Зам растерялся:
   — Мы бы хотели решить этот вопрос...
   — Решайте. Вы с этим делом справитесь лучше, чем я. Потому что я в ваших делах ничего не понимаю.
   — Это приказ? — осторожно переспросил зам.
   — Просьба. Если этот вопрос разрешится положительно, то брать людей со стороны мы не будем. Если отрицательно, то новый начальник начнет набор новых кадров.
   Зам все понял. Понял больше, чем сказал Первый.
   — Он предлагает решить проблему кардинально.
   — Ты что, серьезно?
   — Совершенно. Если мы откажемся, то уйдем все. Если согласимся, то в освободившееся кресло сядет один из нас.
   — Он что, его уволить не может?
   — Не может.
   — Тогда надо подумать.
   — Келейно подумать, чтобы только ты и я... Участь нового Начальника службы безопасности была предрешена. Раз он «по собственному желанию» не желает. Уголовного преследования за кардинальное разрешение вопроса никто не опасался. В руководстве милиции сидели свои люди. Люди — Первого. Что он скажет, то они и сделают. А если это дело обтяпать как несчастный случай, то тогда вообще никаких расследований.
   Что касается моральной стороны, то это не вопрос. Из большинства телохранителей эти глупости еще в армии, в спецвойсках, сержантскими кулаками по лицу выбили. С человеколюбивой моралью двумя отделениями ракетную площадку вероятного противника не захватить. И даже паршивого часового штык-ножом не снять. Так что лучше говорить о деле, а не о морали.
   Ну о деле, так о деле...
   Перебрали возможные несчастные случаи. Самым простым и надежным показалось дорожно-транспортное происшествие. Машина и водитель — всмятку. Причина — встречный «КрАЗ» или техническая неисправность автомобиля.
   Для акции выбрали казенный джип. В таких случаях жалеть машины нельзя. Надо брать самые дорогие, чтобы никто не заподозрил подвоха. А если «Запорожец» семидесятого года, то дурак догадается.
   Проработали маршрут, который гарантировал ту самую смятку. Прикинули время и точное место, где все случится. Промерили расстояния, скорости и траектории. Вычислили силу удара. Если все пройдет как ожидается, объект обречен. У объекта не останется ни единого шанса на спасение.
   Если, конечно, все пойдет как надо...
   Проведение акции запланировали на ближайшую субботу. В субботу вечером Начальник службы безопасности уезжал на казенную дачу и оставался там до утра понедельника. Суббота была самым удобным днем.