Морелли прижал меня к стене и наклонился поближе.
– Я и о других вещах думаю, кроме секса... только не в последнее время. – Он поцеловал меня, слегка поработав языком, и ближайшая перспектива стала казаться все более и более заманчивой.
– Один вопрос по-быстрому насчет того трупа, – сказала я. – Как скоро они его обнаружат?
– Если в том районе есть патрульная машина, то через пять-десять минут.
Вполне вероятно, они позвонят Морелли, когда найдут этого парня в гараже. А мне даже в самые лучшие мои дни требуется для полного счастья более пяти минут. Но кто знает, машина может задержаться, затем еще надо обойти дом и добраться до гаража. Так что если я не стану тратить время на полное раздевание и мы приступим прямо сейчас, то времени хватит и на полную программу.
– Почему бы не остаться здесь? – спросила я Морелли, расстегивая пряжку на его джинсах. – Кухни так располагают к занятиям сексом.
– Погоди-ка, – сказал он. – Только жалюзи закрою.
Я сбросила туфли и расстегнула джинсы.
– Нет времени.
Морелли внимательно смотрел на меня.
– Не хочу показаться излишне подозрительным, но не могу отделаться от ощущения, что тут какой-то подвох.
– Ты слышал о быстрой еде? А у нас будет быстрый секс. Тоже неплохо, а?
Я обвила руками его шею, и он с шумом втянул в себя воздух.
– Насколько быстрый? – спросил он.
Зазвонил телефон.
Черт!
Морелли одной рукой взял трубку, а другой держал меня за запястье. Через несколько секунд он перевел взгляд на меня.
– Это Констанца. Он находился рядом и поехал проверить дом Рамоса. Говорит, я должен приехать и увидеть все собственными глазами. Что-то насчет парня, у которого случилась беда с прической, пока он ждал автобуса. Во всяком случае, это то, что мне удалось разобрать сквозь смех.
Я пожала плечами и подняла руки вверх. Вроде как хотела сказать, что не понимаю, о чем он болтает. Обыкновенный труп, с моей точки зрения.
– Ты ничего не хочешь добавить? – спросил Морелли.
– Только в присутствии адвоката.
Мы привели свою одежду в порядок, собрали вещи и направились к двери. Боб все еще сидел на диване и смотрел футбол.
– Знаешь, от этого как-то не по себе, – сказал Джо, – но клянусь, он следит за игрой.
– Может, пусть так и смотрит?
Морелли запер за нами дверь.
– Слушай, радость моя, если ты расскажешь кому-нибудь, что я разрешил собаке смотреть футбол, я с тобой поквитаюсь. – Он взглянул на мою машину, потом на ту, что стояла рядом. – Никак Джойс?
– Она за мной следит.
– Хочешь, оштрафую ее за что-нибудь?
Я быстро поцеловала Морелли и поехала в продовольственный магазин, Джойс ехала сзади. У меня с собой было мало денег, а карточка просрочена, так что я купила самое основное – арахисовое масло, чипсы, хлеб, пиво, молоко и два лотерейных билета.
Затем я заглянула в хозяйственный магазин, где купила задвижку для двери, чтобы сменить порванную цепочку. Я решила поменять пиво на золотые руки коменданта дома и моего хорошего приятеля Дилана Радика.
Оттуда я направилась домой. Поставила машину на стоянку, закрыла ее и помахала на прощание Джойс. Джойс ответила мне выразительным жестом.
Я зашла в квартиру Дилана на первом этаже и объяснила, что от него хочу. Дилан схватил ящик с инструментами, и мы потащились наверх. По возрасту мы были ровесниками. Он жил в чреве нашего дома подобно моли. Он был довольно крутым парнем, но мало что делал и, насколько мне было известно, не заводил подружки... так что, как вы можете догадаться, он пил много пива. И поскольку с деньгами у него было туго, даровое пиво всегда приветствовалось.
Пока Дилан устанавливал задвижку, я проверила автоответчик. Пять звонков бабушке Мазур и ни одного мне.
Когда появилась бабуля, мы с Диланом отдыхали перед телевизором.
– Ну и денек сегодня выдался, – пожаловалась бабушка. – Ездила-ездила и почти поняла, как надо останавливаться. – Прищурилась и внимательно вгляделась в Дилана. – А кто этот милый молодой человек?
Я представила Дилана и, коль скоро подходило время ленча, я сделала всем легкую закуску из чипсов и арахисового масла. Мы съели их все, сидя перед телевизором, и незаметно упаковка из шести банок пива исчезла стараниями бабушки и Дилана. Бабушка и Дилан были вполне счастливы, я же начинала беспокоиться насчет Боба. Представила его себе одного в доме Джо. Нечего есть, кроме коробки из-под пиццы. И дивана. И постели. И ковра, и любимого кресла Джо. Затем я представила себе, как Морелли пристреливает Боба, и эта картинка мне не понравилась.
Позвонила Джо, но он не ответил. Черт! Не следовало оставлять Боба у него в доме. Я уже держала в руке ключи и надевала куртку, когда появился Морелли вместе с Бобом.
– Куда-то собралась? – спросил он, увидев ключи и куртку.
– Волновалась насчет Боба. Хотела съездить к тебе и взглянуть, все ли в порядке.
– А я уж решил, что ты решила покинуть страну.
Я фальшиво улыбнулась.
Морелли отстегнул Боба, поздоровался с бабушкой и Диланом и потащил меня в кухню.
Я услышала вопль Дилана и сообразила, что Боб с ним знакомится.
– Я вооружена, – оповестила я Морелли, – так что будь осторожен. У меня шоковый пистолет в сумке.
Морелли взял сумку и швырнул ее в дальний угол.
Ого-го!
– В гараже Ганнибала младший Макарони, – сказал Морелли. – Работает на Столле. Очень странно обнаружить его в гараже Ганнибала. Но чем дальше, тем страннее.
Я мысленно поморщилась.
– Макарони сидел на садовом стуле.
– Это Лула придумала, – сказала я. – Ладно, и я тоже. Но ему было так неуютно на цементном полу.
Морелли натянуто улыбнулся.
– Я должен бы арестовать тебя за то, что ты спутала картину преступления, но он был мерзким подонком, к тому же выглядел предельно глупо, чтоб ему пусто было.
– Откуда ты знаешь, что я не убийца?
– У тебя пистолет 38-го калибра, а его прикончили из 22-го. Кроме того, ты и в сарай не попадешь с пяти футов. В тот единственный раз, когда ты в кого-то попала, явно вмешалось божественное провидение.
Тоже верно.
– Много народу в курсе, что я усадила его на садовый стул?
– Никто не знает наверняка, но около сотни подозревают. И никто не скажет. – Морелли взглянул на часы. – Мне пора. У меня сегодня встреча.
– Не с Рейнджером ли?
– Нет.
– Врешь.
Морелли вытащил из кармана наручники и, прежде чем я сообразила, что происходит, приковал меня к холодильнику.
– Простите? – изумилась я.
– Ты собиралась проследить за мной. Я оставлю ключ в твоем почтовом ящике внизу.
Это как называется, любовные отношения?
На ней был ее любимый пурпурный спортивный костюм и белые теннисные тапочки. Волосы аккуратно подвиты, губы накрашены розовой помадой. На локте у нее висела большая кожаная сумка. Я побаивалась, не положила ли она в эту сумку длинноствольный пистолет и не станет ли она угрожать им экзаменатору, если он не даст ей права.
– У тебя ведь там нет пушки? – спросила я.
– Конечно, нет.
Я не поверила ей ни на секунду.
Когда мы спустились вниз и вышли на стоянку, бабушка направилась к «Бьюику».
– Полагаю, у меня будет больше шансов получить права, если я поведу «Бьюик», – сказала она. – Я слышала, они настороженно относятся к девчонкам в спортивных машинах.
На стоянке появились Митчелл и Хабиб. Снова на «Линкольне».
– Выглядит как новый, – заметила я.
Митчелл просиял.
– Ага, над ней хорошо поработали. Только утром получили. Надо было подождать, когда краска высохнет. – Он перевел взгляд на бабушку, сидящую за рулем «Бьюика». – Что у нас на сегодня?
– Я везу бабушку получать водительские права.
– Как мило с твоей стороны, – сказал Митчелл. – Ты – славная внучка. А она не старовата?
Бабушка щелкнула вставными челюстями.
– Старовата? – закричала она. – Я покажу тебе «старовата»! – Я услышала, как щелкнул замок сумки, бабушка наклонилась и появилась снова, держа в руке пистолет. – Я достаточно молода, чтобы попасть тебе прямо в глаз, – заявила она, прицеливаясь.
Митчелл и Хабиб проворно улеглись на сиденье, чтобы их не было видно.
Я сурово взглянула на бабку.
– Мне показалось, ты говорила, что не взяла пистолет с собой.
– Ну так значит, я ошиблась.
– Убери сейчас же. И не вздумай никому угрожать во время экзамена, не то они тебя арестуют.
– Сумасшедшая старая тетка, – донесся голос Митчелла из глубины «Линкольна».
– Вот это уже лучше, – живо отреагировала бабушка, – я не возражаю, когда меня называют теткой.
Глава 12
– Я и о других вещах думаю, кроме секса... только не в последнее время. – Он поцеловал меня, слегка поработав языком, и ближайшая перспектива стала казаться все более и более заманчивой.
– Один вопрос по-быстрому насчет того трупа, – сказала я. – Как скоро они его обнаружат?
– Если в том районе есть патрульная машина, то через пять-десять минут.
Вполне вероятно, они позвонят Морелли, когда найдут этого парня в гараже. А мне даже в самые лучшие мои дни требуется для полного счастья более пяти минут. Но кто знает, машина может задержаться, затем еще надо обойти дом и добраться до гаража. Так что если я не стану тратить время на полное раздевание и мы приступим прямо сейчас, то времени хватит и на полную программу.
– Почему бы не остаться здесь? – спросила я Морелли, расстегивая пряжку на его джинсах. – Кухни так располагают к занятиям сексом.
– Погоди-ка, – сказал он. – Только жалюзи закрою.
Я сбросила туфли и расстегнула джинсы.
– Нет времени.
Морелли внимательно смотрел на меня.
– Не хочу показаться излишне подозрительным, но не могу отделаться от ощущения, что тут какой-то подвох.
– Ты слышал о быстрой еде? А у нас будет быстрый секс. Тоже неплохо, а?
Я обвила руками его шею, и он с шумом втянул в себя воздух.
– Насколько быстрый? – спросил он.
Зазвонил телефон.
Черт!
Морелли одной рукой взял трубку, а другой держал меня за запястье. Через несколько секунд он перевел взгляд на меня.
– Это Констанца. Он находился рядом и поехал проверить дом Рамоса. Говорит, я должен приехать и увидеть все собственными глазами. Что-то насчет парня, у которого случилась беда с прической, пока он ждал автобуса. Во всяком случае, это то, что мне удалось разобрать сквозь смех.
Я пожала плечами и подняла руки вверх. Вроде как хотела сказать, что не понимаю, о чем он болтает. Обыкновенный труп, с моей точки зрения.
– Ты ничего не хочешь добавить? – спросил Морелли.
– Только в присутствии адвоката.
Мы привели свою одежду в порядок, собрали вещи и направились к двери. Боб все еще сидел на диване и смотрел футбол.
– Знаешь, от этого как-то не по себе, – сказал Джо, – но клянусь, он следит за игрой.
– Может, пусть так и смотрит?
Морелли запер за нами дверь.
– Слушай, радость моя, если ты расскажешь кому-нибудь, что я разрешил собаке смотреть футбол, я с тобой поквитаюсь. – Он взглянул на мою машину, потом на ту, что стояла рядом. – Никак Джойс?
– Она за мной следит.
– Хочешь, оштрафую ее за что-нибудь?
Я быстро поцеловала Морелли и поехала в продовольственный магазин, Джойс ехала сзади. У меня с собой было мало денег, а карточка просрочена, так что я купила самое основное – арахисовое масло, чипсы, хлеб, пиво, молоко и два лотерейных билета.
Затем я заглянула в хозяйственный магазин, где купила задвижку для двери, чтобы сменить порванную цепочку. Я решила поменять пиво на золотые руки коменданта дома и моего хорошего приятеля Дилана Радика.
Оттуда я направилась домой. Поставила машину на стоянку, закрыла ее и помахала на прощание Джойс. Джойс ответила мне выразительным жестом.
Я зашла в квартиру Дилана на первом этаже и объяснила, что от него хочу. Дилан схватил ящик с инструментами, и мы потащились наверх. По возрасту мы были ровесниками. Он жил в чреве нашего дома подобно моли. Он был довольно крутым парнем, но мало что делал и, насколько мне было известно, не заводил подружки... так что, как вы можете догадаться, он пил много пива. И поскольку с деньгами у него было туго, даровое пиво всегда приветствовалось.
Пока Дилан устанавливал задвижку, я проверила автоответчик. Пять звонков бабушке Мазур и ни одного мне.
Когда появилась бабуля, мы с Диланом отдыхали перед телевизором.
– Ну и денек сегодня выдался, – пожаловалась бабушка. – Ездила-ездила и почти поняла, как надо останавливаться. – Прищурилась и внимательно вгляделась в Дилана. – А кто этот милый молодой человек?
Я представила Дилана и, коль скоро подходило время ленча, я сделала всем легкую закуску из чипсов и арахисового масла. Мы съели их все, сидя перед телевизором, и незаметно упаковка из шести банок пива исчезла стараниями бабушки и Дилана. Бабушка и Дилан были вполне счастливы, я же начинала беспокоиться насчет Боба. Представила его себе одного в доме Джо. Нечего есть, кроме коробки из-под пиццы. И дивана. И постели. И ковра, и любимого кресла Джо. Затем я представила себе, как Морелли пристреливает Боба, и эта картинка мне не понравилась.
Позвонила Джо, но он не ответил. Черт! Не следовало оставлять Боба у него в доме. Я уже держала в руке ключи и надевала куртку, когда появился Морелли вместе с Бобом.
– Куда-то собралась? – спросил он, увидев ключи и куртку.
– Волновалась насчет Боба. Хотела съездить к тебе и взглянуть, все ли в порядке.
– А я уж решил, что ты решила покинуть страну.
Я фальшиво улыбнулась.
Морелли отстегнул Боба, поздоровался с бабушкой и Диланом и потащил меня в кухню.
Я услышала вопль Дилана и сообразила, что Боб с ним знакомится.
– Я вооружена, – оповестила я Морелли, – так что будь осторожен. У меня шоковый пистолет в сумке.
Морелли взял сумку и швырнул ее в дальний угол.
Ого-го!
– В гараже Ганнибала младший Макарони, – сказал Морелли. – Работает на Столле. Очень странно обнаружить его в гараже Ганнибала. Но чем дальше, тем страннее.
Я мысленно поморщилась.
– Макарони сидел на садовом стуле.
– Это Лула придумала, – сказала я. – Ладно, и я тоже. Но ему было так неуютно на цементном полу.
Морелли натянуто улыбнулся.
– Я должен бы арестовать тебя за то, что ты спутала картину преступления, но он был мерзким подонком, к тому же выглядел предельно глупо, чтоб ему пусто было.
– Откуда ты знаешь, что я не убийца?
– У тебя пистолет 38-го калибра, а его прикончили из 22-го. Кроме того, ты и в сарай не попадешь с пяти футов. В тот единственный раз, когда ты в кого-то попала, явно вмешалось божественное провидение.
Тоже верно.
– Много народу в курсе, что я усадила его на садовый стул?
– Никто не знает наверняка, но около сотни подозревают. И никто не скажет. – Морелли взглянул на часы. – Мне пора. У меня сегодня встреча.
– Не с Рейнджером ли?
– Нет.
– Врешь.
Морелли вытащил из кармана наручники и, прежде чем я сообразила, что происходит, приковал меня к холодильнику.
– Простите? – изумилась я.
– Ты собиралась проследить за мной. Я оставлю ключ в твоем почтовом ящике внизу.
Это как называется, любовные отношения?
* * *
– Я готова, – возвестила бабушка.На ней был ее любимый пурпурный спортивный костюм и белые теннисные тапочки. Волосы аккуратно подвиты, губы накрашены розовой помадой. На локте у нее висела большая кожаная сумка. Я побаивалась, не положила ли она в эту сумку длинноствольный пистолет и не станет ли она угрожать им экзаменатору, если он не даст ей права.
– У тебя ведь там нет пушки? – спросила я.
– Конечно, нет.
Я не поверила ей ни на секунду.
Когда мы спустились вниз и вышли на стоянку, бабушка направилась к «Бьюику».
– Полагаю, у меня будет больше шансов получить права, если я поведу «Бьюик», – сказала она. – Я слышала, они настороженно относятся к девчонкам в спортивных машинах.
На стоянке появились Митчелл и Хабиб. Снова на «Линкольне».
– Выглядит как новый, – заметила я.
Митчелл просиял.
– Ага, над ней хорошо поработали. Только утром получили. Надо было подождать, когда краска высохнет. – Он перевел взгляд на бабушку, сидящую за рулем «Бьюика». – Что у нас на сегодня?
– Я везу бабушку получать водительские права.
– Как мило с твоей стороны, – сказал Митчелл. – Ты – славная внучка. А она не старовата?
Бабушка щелкнула вставными челюстями.
– Старовата? – закричала она. – Я покажу тебе «старовата»! – Я услышала, как щелкнул замок сумки, бабушка наклонилась и появилась снова, держа в руке пистолет. – Я достаточно молода, чтобы попасть тебе прямо в глаз, – заявила она, прицеливаясь.
Митчелл и Хабиб проворно улеглись на сиденье, чтобы их не было видно.
Я сурово взглянула на бабку.
– Мне показалось, ты говорила, что не взяла пистолет с собой.
– Ну так значит, я ошиблась.
– Убери сейчас же. И не вздумай никому угрожать во время экзамена, не то они тебя арестуют.
– Сумасшедшая старая тетка, – донесся голос Митчелла из глубины «Линкольна».
– Вот это уже лучше, – живо отреагировала бабушка, – я не возражаю, когда меня называют теткой.
Глава 12
Я испытывала двойственное чувство относительно получения бабушкой водительских прав. С одной стороны, я думала, что это замечательно, поскольку она станет более независимой. С другой стороны, мне не хотелось бы сидеть с ней в одной машине. Она то и дело ехала на красный свет, так резко тормозила, что я постоянно испытывала на крепость пристяжные ремни, и припарковалась в неположенном месте, утверждая, что для экзаменующихся это разрешено.
Когда бабуля вошла в комнату ожидания после экзамена на вождение, я сразу поняла, что на дорогах будет еще какое-то время безопасно.
– Какое безобразие, – сказала она. – Он не поставил мне зачет ни по одному вопросу.
– Ты можешь пересдать, – утешила ее я.
– Верно, черт возьми, могу. И буду пересдавать, пока не получу права. Сам господь дал мне право водить машину. – Она крепко сжала губы. – Наверное, мне все же следовало вчера сходить в церковь. Думаю, в этом все дело.
– Не повредило бы, – согласилась я.
– Ну, в следующий раз обязательно пойду. Все свечи поставлю. По полной программе.
Митчелл и Хабиб все еще таскались за нами, держась на приличном расстоянии. По дороге на экзамен они едва не врезались в нас несколько раз, когда бабуля резко тормозила, так что теперь они рисковать не хотели.
– Так ты съезжаешь? – спросила я бабушку.
– Да. Я уже сказала твоей матери. Днем приедет Луиза Грибер и поможет мне. Так что ты ни о чем не беспокойся. Очень мило было с твоей стороны разрешить мне пожить у тебя. Я это ценю, но мне нужен спокойный сон. Не понимаю, как ты можешь так мало спать.
– Ну, ладно, – сказала я. – Раз уж ты решила. – Может быть, мне тоже поставить свечу?
Когда мы вошли, Боб ждал нас.
– Думается, Бобу надо сделать сама-знаешь-что, – сказала бабушка.
Итак, мы с Бобом вернулись на стоянку. Там сидели Хабиб и Митчелл, терпеливо ожидая, когда я приведу их к Рейнджеру. Джойс тоже была там. Я повернулась, снова вошла в здание и вышла через парадный вход. Мы с Бобом прошлись по улице и вернулись через квартал с рядами двухэтажных домиков на одну семью. Боб сделал сама-знаешь-что сорок или пятьдесят раз в течение пяти минут, и мы направились к дому.
Из-за угла вывернул черный «Мерседес», и мой пульс утроился. «Мерседес» подъехал ближе. Теперь у меня началась аритмия. Здесь были всего два варианта: торговец наркотиками и Рейнджер. Машина остановилась рядом со мной, и Рейнджер слегка качнул головой, что означало: «Садись».
Я погрузила Боба на заднее сиденье и села рядом с Рейнджером.
– Там на стоянке ожидают трое, жаждущие тебя пристрелить, – сообщила я. – Что ты здесь делаешь?
– Мне надо с тобой поговорить.
Одно дело уметь забраться в чужую квартиру и совсем другое – иметь посланную свыше способность определить, где я буду находиться в любое время дня.
– Откуда ты знал, что я гуляю с Бобом? Ты что, экстрасенс?
– Ничего такого экзотического. Я позвонил, и бабушка сказала, что ты пошла гулять с собакой.
– Надо же, ты меня разочаровал. Еще немного, и ты признаешься, что вовсе не супермен.
Рейнджер улыбнулся.
– Ты хочешь, чтобы я был суперменом? Проведи со мной ночь.
– Ты меня возбудил, – сказала я.
– Забавно.
– О чем ты хотел поговорить?
– Хотел сказать, что больше не надо мне помогать.
Возбуждение сменилось каким-то трудно определяемым неприятным ощущением.
– Вы с Морелли договорились, я угадала?
– Мы достигли взаимопонимания.
А меня выкинули вон из дела, отпихнули, как ненужный довесок. Хуже того, как помеху. В три секунды я проделала путь от обиды до дикой ярости.
– Это идея Морелли?
– Моя, Ганнибал тебя видел. И Александр тебя видел. А теперь половина полицейских в Трентоне знает, что ты вломилась в дом Ганнибала и обнаружила в гараже труп младшего Макарони.
– Это тебе Морелли рассказал?
– Я слышал об этом от всех и каждого. Мой автоответчик забит. Слишком опасно тебе продолжать заниматься этим делом. Боюсь, Ганнибал все обмозгует и достанет тебя.
– Неприятно.
– Слушай, ты действительно усадила его на садовый стул?
– Да. И, кстати, не ты ли его убил?
– Нет. «Порше» в гараже не было, когда я там шарил. Равно как и Макарони.
– А как ты обошел сигнализацию?
– Так же, как и ты. Она была отключена. – Он взглянул на часы. – Мне пора.
Я открыла дверцу и собралась уходить.
Рейнджер поймал меня за руку.
– Ты не умеешь следовать инструкциям, но в данном случае ты ведь сделаешь то, о чем я просил? Ты отойдешь в сторону. И будешь осторожна.
Я вздохнула, вылезла из машины и вытащила Боба с заднего сиденья.
– Постарайся, чтобы Джойс тебя не изловила. Это окончательно испортит мне день.
Я отвела Боба домой, схватила ключи от машины и снова спустилась вниз. Куда-нибудь поеду. Куда угодно. Я была чересчур зла, чтобы оставаться дома. И не потому, что он меня уволил. Я ненавижу, когда от моих услуг отказываются из-за моей глупости. Ведь свалилась же я с дерева, черт побери. И посадила младшего Макарони на стул. Если человек глуп, то это надолго.
Надо что-нибудь съесть, решила я. Мороженое. Или конфет. Взбитые сливки. В супермаркете имелось кафе-мороженое, где подавали большую порцию пломбира с орехами и сиропом. Именно это мне и требуется. Макси-пломбир.
Я забралась в «Бьюик», за мной чуда же сел Митчелл.
– Простите? – осведомилась я. – Это что, свидание?
– Размечталась, – сказал Митчелл. – Мистер Столле желает с тобой поговорить.
– Знаешь что, у меня нет настроения беседовать с мистером Столле. У меня вообще нет настроения с кем-либо беседовать, включая тебя. Ты особенно не переживай, но будь любезен, покинь машину.
Митчелл вытащил пушку.
– Придется тебе передумать.
– Ты в меня выстрелишь?
– Особенно не переживай, – ухмыльнулся Митчелл.
Магазин «Ковры ручной работы» находится в Гамильтон-Тауншип, где расположены многочисленные магазины. Ехать туда надо по Тридцать третьему шоссе. Внешне магазин ничем не отличается от других заведений, расположенных вдоль этого шоссе, за исключением желто-зеленой неоновой вывески, которую, наверное, видно с острова Родос. Здание одноэтажное, с большими витринами, в которых висят объявления о круглогодичной распродаже. Я бывала в этом магазине много раз, как и все мужчины, женщины и дети в Нью-Джерси. Никогда ничего не покупала, хотя и хотелось. Но цены у них кусаются.
Я остановилась напротив магазина. За мной Хабиб пристроил «Линкольн». Следом подъехала Джойс.
– Что нужно Столле? – спросила я. – Он случайно не собирается меня убить или еще что?
– Мистер Столле никого не убивает. Для этого он нанимает других. Он просто хочет с тобой поговорить. Вот все, что я знаю.
По магазину бродили две женщины, разглядывая ковры. Скорее всего, мать и дочь. Вокруг них крутился продавец. Мы с Митчеллом вошли вместе, и он повел меня через ковровые завалы к офису в конце помещения.
Столле было лет пятьдесят с хвостиком. Крепкий мужик с первыми признаками брюшка. Одет в яркий свитер и слаксы. Протянул мне руку и одарил самой приветливой улыбкой торговца коврами.
– Я буду рядом, – сказал Митчелл, закрыл за собой дверь и оставил нас с Столле наедине.
– Говорят, вы довольно смышленая девица, – начал Столле. – Я много чего про вас слышал.
– Угу.
– Так как же вышло, что вам так и не удалось найти Менозо?
– Для этого я недостаточно смышленая. Да и Рейнджер не подойдет ко мне, пока рядом болтаются Хабиб и Митчелл.
Столле улыбнулся.
– Могу признаться, я никогда и не надеялся, что вы сможете передать нам Менозо. Но попытка не пытка.
Я промолчала.
– К сожалению, раз уж нам не удалось ничего добиться мирным путем, придется попробовать другие способы. Вот что передайте своему дружку. Он не хочет говорить со мной? Ладно. Он предпочитает скрываться? Прекрасно. И знаете, почему? Потому что у нас есть вы. Когда мое терпение лопнет, а оно уже на грани, мы сделаем вам больно. И Менозо будет знать, что он мог бы это предотвратить.
Внезапно мне показалось, что в моих легких больше нет воздуха. О таком варианте я как-то не подумала.
– Он не мой дружок. Вы переоцениваете мою значимость для него.
– Может быть, но он рыцарь по натуре. Латинский темперамент, сами знаете. – Столле сел в кресло за письменным столом и откинулся на спинку. – Вы должны уговорить Менозо побеседовать с нами. Митчелл и Хабиб выглядят милыми парнягами, но они сделают то, что я им велю. Надо признаться, им уже приходилось делать весьма несимпатичные вещи. У вас ведь есть собака? – Столле наклонился вперед, положив руки на стол. – Митчелл – большой специалист по отлову собак. Это не значит, что он убьетвашего пса...
– Это не мой пес. Я его временно нянчу.
– Я это говорю всего лишь для примера.
– Вы зря теряете время, – сказала я. – Рейнджер – наемник. Вы не сможете выйти на него через меня. У нас совсем другие отношения. Таких отношений, как вы думаете, у него, скорее всего, нет ни с кем.
Столле улыбнулся и пожал плечами.
– Как я уже сказал, попытка не пытка. Попробовать ведь стоит, верно?
Я несколько секунд смотрела на него – этакий невозмутимый фирменный взгляд Стефани Плам – потом повернулась и ушла.
Когда я появилась на улице, Митчелл, Хабиб и Джойс гоняли моторы своих машин на холостом ходу.
Я влезла в «Бьюик» и незаметно пощупала брюки, чтобы убедиться, что не замочила штаны. Глубоко вздохнула и положила руки на руль. Вдох-выдох, вдох-выдох. Хотела сунуть ключ в зажигание, но не смогла отцепить их от руля. Еще немного подышала. Сказала себе, что Артуро Столле трепло. И сама не поверила. Я больше верила, что Артуро Столле – кусок дерьма. То же самое можно было сказать и о Митчелле с Хабибом.
Все наблюдали и ждали, что я буду делать. Я не хотела, чтобы они догадались, как я напугана, поэтому заставила себя отпустить руль и завести машину. Осторожно задом выехала с площадки и уехала. Все внимание на дорогу. Ехала я медленно и ровно.
Одновременно я набирала все телефонные номера, которые знала, чтобы добраться до Рейнджера, оставляя короткое послание. Позвони мне. Срочно.Обзвонив все телефоны Рейнджера, я набрала номер Кэрол Забо.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала я.
– Все, что хочешь.
– За мной хвостом таскается Джойс Барнхардт...
– Мерзкая сука, – заметила Кэрол.
– И еще два типа в «Линкольне».
– Гмм.
– Особо нечего беспокоиться, они ездят за мной уже несколько дней и никого не пристрелили. – Пока: – Короче, мне нужно, чтобы они от меня отстали. У меня есть план.
До Кэрол мне было ехать минут пять. Она жила в Бурге, недалеко от моих родителей. На свадебные деньги они с Люби купили дом и незамедлительно приступили к созданию семьи. После двух мальчишек решили завязать. Тут миру повезло. Дети Кэрол наводили ужас на всех соседей. Когда они вырастут, то скорее всего станут полицейскими.
Дворы в Бурге узкие и длинные. Многие огорожены. Калитки выходят на аллею. Все аллеи однорядные. Та аллея, на которую выходят дома на Рид-стрит, между Билл-стрит и Седар-стрит, особенно длинная. Я попросила Кэрол посидеть с заведенным мотором на перекрестке этих двух улиц. Я собиралась заманить Джойс и мальчиков в эту аллею, потом свернуть на Седар-стрит, тогда как Кэрол въедет в аллею и застрянет так, как будто у нее отказал мотор.
Я проехала в Бурге и немного покрутила по улицам, давая Кэрол лишние пять минут, чтобы занять нужную позицию. Свернула в аллею, параллельную Рид-стрит, втаскивая за собой Джойс и этих дуболомов. Доехала до Седар-стрит и убедилась, что Кэрол на месте. Объехала ее, а она двинулась вперед и остановилась. Все таким образом оказались в ловушке. Я оглянулась, чтобы посмотреть, что происходит, и увидела, как из машины вылезает Кэрол и еще три женщины. Моника Каевски, Гейл Войховиц и Энджи Боно. Все они люто ненавидели Джойс. Да, Бург только тронь!
Я выехала на шоссе и рванула к побережью. Я не собиралась сидеть сложа руки и ждать, когда Митчелл убьет Боба, чтобы доказать мне: сегодня – собака, завтра – ты.
Я въехала в Диль и медленно двинулась мимо усадьбы Рамосов. Опять попыталась дозвониться до Рейнджера. Нет ответа. Я продолжала ездить по улице. Давай, Рейнджер, позвони. Выгляни в окно, где тебя черти носят! Я была на расстоянии квартала от розового дома и собиралась развернуться, когда открылась дверца и в машину влез Александр Рамос.
– Привет, милашка, – сказал он. – Не можешь удержаться, чтобы не приехать, признавайся?
Черт! Вот он-то сегодня мне меньше всего нужен!
– Хорошо, что я тебя заметил. Я там едва не свихнулся, – сказал он. – Я хочу сигарету. Отвези меня в лавку. И поторопись, я умираю.
– В бардачке есть сигареты. Вы в прошлый раз оставили.
Он достал пачку и сунул сигарету в рот.
– Не в машине!
– Господи, это все равно, что жениться и не трахаться. Поезжай к Сэлу.
Я не хотела ехать к Сэлу. Я хотела поговорить с Рейнджером.
– Вы не боитесь, что вас хватятся в доме? Вы уверены, что безопасно ехать к Сэлу?
– Да. Тут в Трентоне проблема, все заняты, пытаясь ее уладить.
Проблема с трупом в гараже Ганнибала?
– Видно, серьезная проблема, – сказала я. – Может, вам стоит помочь?
– Я уже помог. На следующей неделе гружу эту проблему на судно. Если повезет, оно затонет.
Ну вот, теперь я в полной растерянности. Представить себе не могу, как они собираются доставлять труп на судно. Даже не знаю, зачем им грузить труп на судно.
Раз уж мне не удалось выставить Рамоса из машины, я проехала небольшое расстояние до бара, мы вместе вышли и сели за стол. Рамос пропустил стаканчик и затянулся.
– На следующей неделе еду в Грецию, – сообщил он. – Хочешь поехать со мной? Мы могли бы пожениться.
– Мне казалось, вы с браками покончили.
– Я передумал.
– Я очень польщена, но вынуждена отказаться.
Он пожал плечами и налил себе еще стаканчик.
– Твое дело.
– А проблема в Трентоне, что это такое – бизнес?
– Бизнес. Личный. Для меня все едино. Позволь мне дать тебе совет. Не заводи детей. Если захочешь хорошо заработать, займись оружием. Вот мой совет.
Зазвонил мой сотовый телефон.
– Что происходит? – спросил Рейнджер.
– Я сейчас не могу говорить.
Внезапно его голос стал напряженным.
– Только не говори мне, что ты с Разносом.
– Не буду. Почему ты не перезванивал?
– Пришлось на время выключить телефон. Я только что вернулся, и Танк сказал мне, что ты подобрала Рамоса.
– Я не виновата! Я искала тебя.
– Ну, вам следует получше спрятаться, потому что только что из ворот выехали три машины. Полагаю – на розыски Александра.
Я отключила телефон и сунула его в сумку.
– Мне пора, – сказала я Рамосу.
– Это твой любовник? Его послушать, так он – настоящая задница. Я могу о нем позаботиться, если ты понимаешь, о чем я.
Я положила двадцать долларов на стол и схватила бутылку вина.
– Пойдемте, возьмем это с собой.
Александр взглянул поверх моего плеча на дверь.
– Черт, ты только взгляни, кто здесь.
Я же боялась обернуться.
– Мои няньки, – сказал Александр. – Даже задницу мне подтереть не могут без зрителей.
Я повернулась и едва не упала в обморок от облегчения, не увидев Ганнибала. Обоим мужикам было под пятьдесят, оба в костюмах. По их виду можно было предположить, что они очень любят макароны и, скорее всего, не отказываются от десерта.
– Вам нужно вернуться домой, – сказал один.
– Я тут со своей приятельницей, – заявил Александр в ответ.
– Да, но, может быть, вы сможете встретиться с ней в другой раз? Мы все еще не можем отыскать груз, который должны погрузить на яхту.
Один повел Александра к двери, второй же остался, чтобы потолковать со мной.
– Послушай, – сказал он, – нехорошо использовать стариков таким образом. Разве у тебя нет друзей-ровесников?
– Вовсе я его не использую. Он сам залез в мою машину.
– Знаю. У него такая привычка. – Мужик вытащил из кармана пачку денег и отделил сотню.
– Вот, это тебе за беспокойство.
Я сделала шаг назад.
– Вы все неверно поняли.
– Ладно, тогда сколько? – Он отсчитал еще девять купюр, сложил все вместе и сунул в мою сумку. – И я не желаю больше ничего о тебе слышать. Ты должна пообещать оставить старика в покое. Ясно?
– Послушайте...
Он откинул полу пиджака и продемонстрировал мне пистолет.
– Теперь ясно, – сказала я.
Он повернулся, вышел из бара и залез в «Таун-Кар», стоящий с заведенным мотором у тротуара. Машина тут же уехала.
– Чего только в жизни не случается, – пожаловалась я бармену. Потом тоже ушла. Отъехав от Диля на приличное расстояние и почувствовав себя в безопасности, я позвонила Рейнджеру и рассказала ему про Столле.
Когда бабуля вошла в комнату ожидания после экзамена на вождение, я сразу поняла, что на дорогах будет еще какое-то время безопасно.
– Какое безобразие, – сказала она. – Он не поставил мне зачет ни по одному вопросу.
– Ты можешь пересдать, – утешила ее я.
– Верно, черт возьми, могу. И буду пересдавать, пока не получу права. Сам господь дал мне право водить машину. – Она крепко сжала губы. – Наверное, мне все же следовало вчера сходить в церковь. Думаю, в этом все дело.
– Не повредило бы, – согласилась я.
– Ну, в следующий раз обязательно пойду. Все свечи поставлю. По полной программе.
Митчелл и Хабиб все еще таскались за нами, держась на приличном расстоянии. По дороге на экзамен они едва не врезались в нас несколько раз, когда бабуля резко тормозила, так что теперь они рисковать не хотели.
– Так ты съезжаешь? – спросила я бабушку.
– Да. Я уже сказала твоей матери. Днем приедет Луиза Грибер и поможет мне. Так что ты ни о чем не беспокойся. Очень мило было с твоей стороны разрешить мне пожить у тебя. Я это ценю, но мне нужен спокойный сон. Не понимаю, как ты можешь так мало спать.
– Ну, ладно, – сказала я. – Раз уж ты решила. – Может быть, мне тоже поставить свечу?
Когда мы вошли, Боб ждал нас.
– Думается, Бобу надо сделать сама-знаешь-что, – сказала бабушка.
Итак, мы с Бобом вернулись на стоянку. Там сидели Хабиб и Митчелл, терпеливо ожидая, когда я приведу их к Рейнджеру. Джойс тоже была там. Я повернулась, снова вошла в здание и вышла через парадный вход. Мы с Бобом прошлись по улице и вернулись через квартал с рядами двухэтажных домиков на одну семью. Боб сделал сама-знаешь-что сорок или пятьдесят раз в течение пяти минут, и мы направились к дому.
Из-за угла вывернул черный «Мерседес», и мой пульс утроился. «Мерседес» подъехал ближе. Теперь у меня началась аритмия. Здесь были всего два варианта: торговец наркотиками и Рейнджер. Машина остановилась рядом со мной, и Рейнджер слегка качнул головой, что означало: «Садись».
Я погрузила Боба на заднее сиденье и села рядом с Рейнджером.
– Там на стоянке ожидают трое, жаждущие тебя пристрелить, – сообщила я. – Что ты здесь делаешь?
– Мне надо с тобой поговорить.
Одно дело уметь забраться в чужую квартиру и совсем другое – иметь посланную свыше способность определить, где я буду находиться в любое время дня.
– Откуда ты знал, что я гуляю с Бобом? Ты что, экстрасенс?
– Ничего такого экзотического. Я позвонил, и бабушка сказала, что ты пошла гулять с собакой.
– Надо же, ты меня разочаровал. Еще немного, и ты признаешься, что вовсе не супермен.
Рейнджер улыбнулся.
– Ты хочешь, чтобы я был суперменом? Проведи со мной ночь.
– Ты меня возбудил, – сказала я.
– Забавно.
– О чем ты хотел поговорить?
– Хотел сказать, что больше не надо мне помогать.
Возбуждение сменилось каким-то трудно определяемым неприятным ощущением.
– Вы с Морелли договорились, я угадала?
– Мы достигли взаимопонимания.
А меня выкинули вон из дела, отпихнули, как ненужный довесок. Хуже того, как помеху. В три секунды я проделала путь от обиды до дикой ярости.
– Это идея Морелли?
– Моя, Ганнибал тебя видел. И Александр тебя видел. А теперь половина полицейских в Трентоне знает, что ты вломилась в дом Ганнибала и обнаружила в гараже труп младшего Макарони.
– Это тебе Морелли рассказал?
– Я слышал об этом от всех и каждого. Мой автоответчик забит. Слишком опасно тебе продолжать заниматься этим делом. Боюсь, Ганнибал все обмозгует и достанет тебя.
– Неприятно.
– Слушай, ты действительно усадила его на садовый стул?
– Да. И, кстати, не ты ли его убил?
– Нет. «Порше» в гараже не было, когда я там шарил. Равно как и Макарони.
– А как ты обошел сигнализацию?
– Так же, как и ты. Она была отключена. – Он взглянул на часы. – Мне пора.
Я открыла дверцу и собралась уходить.
Рейнджер поймал меня за руку.
– Ты не умеешь следовать инструкциям, но в данном случае ты ведь сделаешь то, о чем я просил? Ты отойдешь в сторону. И будешь осторожна.
Я вздохнула, вылезла из машины и вытащила Боба с заднего сиденья.
– Постарайся, чтобы Джойс тебя не изловила. Это окончательно испортит мне день.
Я отвела Боба домой, схватила ключи от машины и снова спустилась вниз. Куда-нибудь поеду. Куда угодно. Я была чересчур зла, чтобы оставаться дома. И не потому, что он меня уволил. Я ненавижу, когда от моих услуг отказываются из-за моей глупости. Ведь свалилась же я с дерева, черт побери. И посадила младшего Макарони на стул. Если человек глуп, то это надолго.
Надо что-нибудь съесть, решила я. Мороженое. Или конфет. Взбитые сливки. В супермаркете имелось кафе-мороженое, где подавали большую порцию пломбира с орехами и сиропом. Именно это мне и требуется. Макси-пломбир.
Я забралась в «Бьюик», за мной чуда же сел Митчелл.
– Простите? – осведомилась я. – Это что, свидание?
– Размечталась, – сказал Митчелл. – Мистер Столле желает с тобой поговорить.
– Знаешь что, у меня нет настроения беседовать с мистером Столле. У меня вообще нет настроения с кем-либо беседовать, включая тебя. Ты особенно не переживай, но будь любезен, покинь машину.
Митчелл вытащил пушку.
– Придется тебе передумать.
– Ты в меня выстрелишь?
– Особенно не переживай, – ухмыльнулся Митчелл.
Магазин «Ковры ручной работы» находится в Гамильтон-Тауншип, где расположены многочисленные магазины. Ехать туда надо по Тридцать третьему шоссе. Внешне магазин ничем не отличается от других заведений, расположенных вдоль этого шоссе, за исключением желто-зеленой неоновой вывески, которую, наверное, видно с острова Родос. Здание одноэтажное, с большими витринами, в которых висят объявления о круглогодичной распродаже. Я бывала в этом магазине много раз, как и все мужчины, женщины и дети в Нью-Джерси. Никогда ничего не покупала, хотя и хотелось. Но цены у них кусаются.
Я остановилась напротив магазина. За мной Хабиб пристроил «Линкольн». Следом подъехала Джойс.
– Что нужно Столле? – спросила я. – Он случайно не собирается меня убить или еще что?
– Мистер Столле никого не убивает. Для этого он нанимает других. Он просто хочет с тобой поговорить. Вот все, что я знаю.
По магазину бродили две женщины, разглядывая ковры. Скорее всего, мать и дочь. Вокруг них крутился продавец. Мы с Митчеллом вошли вместе, и он повел меня через ковровые завалы к офису в конце помещения.
Столле было лет пятьдесят с хвостиком. Крепкий мужик с первыми признаками брюшка. Одет в яркий свитер и слаксы. Протянул мне руку и одарил самой приветливой улыбкой торговца коврами.
– Я буду рядом, – сказал Митчелл, закрыл за собой дверь и оставил нас с Столле наедине.
– Говорят, вы довольно смышленая девица, – начал Столле. – Я много чего про вас слышал.
– Угу.
– Так как же вышло, что вам так и не удалось найти Менозо?
– Для этого я недостаточно смышленая. Да и Рейнджер не подойдет ко мне, пока рядом болтаются Хабиб и Митчелл.
Столле улыбнулся.
– Могу признаться, я никогда и не надеялся, что вы сможете передать нам Менозо. Но попытка не пытка.
Я промолчала.
– К сожалению, раз уж нам не удалось ничего добиться мирным путем, придется попробовать другие способы. Вот что передайте своему дружку. Он не хочет говорить со мной? Ладно. Он предпочитает скрываться? Прекрасно. И знаете, почему? Потому что у нас есть вы. Когда мое терпение лопнет, а оно уже на грани, мы сделаем вам больно. И Менозо будет знать, что он мог бы это предотвратить.
Внезапно мне показалось, что в моих легких больше нет воздуха. О таком варианте я как-то не подумала.
– Он не мой дружок. Вы переоцениваете мою значимость для него.
– Может быть, но он рыцарь по натуре. Латинский темперамент, сами знаете. – Столле сел в кресло за письменным столом и откинулся на спинку. – Вы должны уговорить Менозо побеседовать с нами. Митчелл и Хабиб выглядят милыми парнягами, но они сделают то, что я им велю. Надо признаться, им уже приходилось делать весьма несимпатичные вещи. У вас ведь есть собака? – Столле наклонился вперед, положив руки на стол. – Митчелл – большой специалист по отлову собак. Это не значит, что он убьетвашего пса...
– Это не мой пес. Я его временно нянчу.
– Я это говорю всего лишь для примера.
– Вы зря теряете время, – сказала я. – Рейнджер – наемник. Вы не сможете выйти на него через меня. У нас совсем другие отношения. Таких отношений, как вы думаете, у него, скорее всего, нет ни с кем.
Столле улыбнулся и пожал плечами.
– Как я уже сказал, попытка не пытка. Попробовать ведь стоит, верно?
Я несколько секунд смотрела на него – этакий невозмутимый фирменный взгляд Стефани Плам – потом повернулась и ушла.
Когда я появилась на улице, Митчелл, Хабиб и Джойс гоняли моторы своих машин на холостом ходу.
Я влезла в «Бьюик» и незаметно пощупала брюки, чтобы убедиться, что не замочила штаны. Глубоко вздохнула и положила руки на руль. Вдох-выдох, вдох-выдох. Хотела сунуть ключ в зажигание, но не смогла отцепить их от руля. Еще немного подышала. Сказала себе, что Артуро Столле трепло. И сама не поверила. Я больше верила, что Артуро Столле – кусок дерьма. То же самое можно было сказать и о Митчелле с Хабибом.
Все наблюдали и ждали, что я буду делать. Я не хотела, чтобы они догадались, как я напугана, поэтому заставила себя отпустить руль и завести машину. Осторожно задом выехала с площадки и уехала. Все внимание на дорогу. Ехала я медленно и ровно.
Одновременно я набирала все телефонные номера, которые знала, чтобы добраться до Рейнджера, оставляя короткое послание. Позвони мне. Срочно.Обзвонив все телефоны Рейнджера, я набрала номер Кэрол Забо.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала я.
– Все, что хочешь.
– За мной хвостом таскается Джойс Барнхардт...
– Мерзкая сука, – заметила Кэрол.
– И еще два типа в «Линкольне».
– Гмм.
– Особо нечего беспокоиться, они ездят за мной уже несколько дней и никого не пристрелили. – Пока: – Короче, мне нужно, чтобы они от меня отстали. У меня есть план.
До Кэрол мне было ехать минут пять. Она жила в Бурге, недалеко от моих родителей. На свадебные деньги они с Люби купили дом и незамедлительно приступили к созданию семьи. После двух мальчишек решили завязать. Тут миру повезло. Дети Кэрол наводили ужас на всех соседей. Когда они вырастут, то скорее всего станут полицейскими.
Дворы в Бурге узкие и длинные. Многие огорожены. Калитки выходят на аллею. Все аллеи однорядные. Та аллея, на которую выходят дома на Рид-стрит, между Билл-стрит и Седар-стрит, особенно длинная. Я попросила Кэрол посидеть с заведенным мотором на перекрестке этих двух улиц. Я собиралась заманить Джойс и мальчиков в эту аллею, потом свернуть на Седар-стрит, тогда как Кэрол въедет в аллею и застрянет так, как будто у нее отказал мотор.
Я проехала в Бурге и немного покрутила по улицам, давая Кэрол лишние пять минут, чтобы занять нужную позицию. Свернула в аллею, параллельную Рид-стрит, втаскивая за собой Джойс и этих дуболомов. Доехала до Седар-стрит и убедилась, что Кэрол на месте. Объехала ее, а она двинулась вперед и остановилась. Все таким образом оказались в ловушке. Я оглянулась, чтобы посмотреть, что происходит, и увидела, как из машины вылезает Кэрол и еще три женщины. Моника Каевски, Гейл Войховиц и Энджи Боно. Все они люто ненавидели Джойс. Да, Бург только тронь!
Я выехала на шоссе и рванула к побережью. Я не собиралась сидеть сложа руки и ждать, когда Митчелл убьет Боба, чтобы доказать мне: сегодня – собака, завтра – ты.
Я въехала в Диль и медленно двинулась мимо усадьбы Рамосов. Опять попыталась дозвониться до Рейнджера. Нет ответа. Я продолжала ездить по улице. Давай, Рейнджер, позвони. Выгляни в окно, где тебя черти носят! Я была на расстоянии квартала от розового дома и собиралась развернуться, когда открылась дверца и в машину влез Александр Рамос.
– Привет, милашка, – сказал он. – Не можешь удержаться, чтобы не приехать, признавайся?
Черт! Вот он-то сегодня мне меньше всего нужен!
– Хорошо, что я тебя заметил. Я там едва не свихнулся, – сказал он. – Я хочу сигарету. Отвези меня в лавку. И поторопись, я умираю.
– В бардачке есть сигареты. Вы в прошлый раз оставили.
Он достал пачку и сунул сигарету в рот.
– Не в машине!
– Господи, это все равно, что жениться и не трахаться. Поезжай к Сэлу.
Я не хотела ехать к Сэлу. Я хотела поговорить с Рейнджером.
– Вы не боитесь, что вас хватятся в доме? Вы уверены, что безопасно ехать к Сэлу?
– Да. Тут в Трентоне проблема, все заняты, пытаясь ее уладить.
Проблема с трупом в гараже Ганнибала?
– Видно, серьезная проблема, – сказала я. – Может, вам стоит помочь?
– Я уже помог. На следующей неделе гружу эту проблему на судно. Если повезет, оно затонет.
Ну вот, теперь я в полной растерянности. Представить себе не могу, как они собираются доставлять труп на судно. Даже не знаю, зачем им грузить труп на судно.
Раз уж мне не удалось выставить Рамоса из машины, я проехала небольшое расстояние до бара, мы вместе вышли и сели за стол. Рамос пропустил стаканчик и затянулся.
– На следующей неделе еду в Грецию, – сообщил он. – Хочешь поехать со мной? Мы могли бы пожениться.
– Мне казалось, вы с браками покончили.
– Я передумал.
– Я очень польщена, но вынуждена отказаться.
Он пожал плечами и налил себе еще стаканчик.
– Твое дело.
– А проблема в Трентоне, что это такое – бизнес?
– Бизнес. Личный. Для меня все едино. Позволь мне дать тебе совет. Не заводи детей. Если захочешь хорошо заработать, займись оружием. Вот мой совет.
Зазвонил мой сотовый телефон.
– Что происходит? – спросил Рейнджер.
– Я сейчас не могу говорить.
Внезапно его голос стал напряженным.
– Только не говори мне, что ты с Разносом.
– Не буду. Почему ты не перезванивал?
– Пришлось на время выключить телефон. Я только что вернулся, и Танк сказал мне, что ты подобрала Рамоса.
– Я не виновата! Я искала тебя.
– Ну, вам следует получше спрятаться, потому что только что из ворот выехали три машины. Полагаю – на розыски Александра.
Я отключила телефон и сунула его в сумку.
– Мне пора, – сказала я Рамосу.
– Это твой любовник? Его послушать, так он – настоящая задница. Я могу о нем позаботиться, если ты понимаешь, о чем я.
Я положила двадцать долларов на стол и схватила бутылку вина.
– Пойдемте, возьмем это с собой.
Александр взглянул поверх моего плеча на дверь.
– Черт, ты только взгляни, кто здесь.
Я же боялась обернуться.
– Мои няньки, – сказал Александр. – Даже задницу мне подтереть не могут без зрителей.
Я повернулась и едва не упала в обморок от облегчения, не увидев Ганнибала. Обоим мужикам было под пятьдесят, оба в костюмах. По их виду можно было предположить, что они очень любят макароны и, скорее всего, не отказываются от десерта.
– Вам нужно вернуться домой, – сказал один.
– Я тут со своей приятельницей, – заявил Александр в ответ.
– Да, но, может быть, вы сможете встретиться с ней в другой раз? Мы все еще не можем отыскать груз, который должны погрузить на яхту.
Один повел Александра к двери, второй же остался, чтобы потолковать со мной.
– Послушай, – сказал он, – нехорошо использовать стариков таким образом. Разве у тебя нет друзей-ровесников?
– Вовсе я его не использую. Он сам залез в мою машину.
– Знаю. У него такая привычка. – Мужик вытащил из кармана пачку денег и отделил сотню.
– Вот, это тебе за беспокойство.
Я сделала шаг назад.
– Вы все неверно поняли.
– Ладно, тогда сколько? – Он отсчитал еще девять купюр, сложил все вместе и сунул в мою сумку. – И я не желаю больше ничего о тебе слышать. Ты должна пообещать оставить старика в покое. Ясно?
– Послушайте...
Он откинул полу пиджака и продемонстрировал мне пистолет.
– Теперь ясно, – сказала я.
Он повернулся, вышел из бара и залез в «Таун-Кар», стоящий с заведенным мотором у тротуара. Машина тут же уехала.
– Чего только в жизни не случается, – пожаловалась я бармену. Потом тоже ушла. Отъехав от Диля на приличное расстояние и почувствовав себя в безопасности, я позвонила Рейнджеру и рассказала ему про Столле.