Страница:
— Все, — отозвалась хозяйка гостиницы. — Потому что печатная фирма и соответственно типография стали обществом с ограниченной ответственностью лишь несколько лет назад. Не знаю точно, когда именно. Но в 1960 году, когда там печатали меню, они еще не имели статуса акционерного общества, что значит, что в их названии хвостика «Ltd.» не было. Однако по каким-то причинам слово «Ltd.» было добавлено к их имени в книге, напечатанной тремя годами раньше, в 1957-м. Успеваешь за мной?
— Черт бы тебя побрал! Скоре всего это просто какая-то путаница в типографии.
— Поверь мне, Джек, это не путаница.
— А не могли они присобачить «Ltd.», чтоб название лучше звучало?
— Не пройдет. Не имея устава и не будучи акционерным обществом, они нарушили бы закон, поставь они «Ltd».
— Это еще что? На сей раз понятно.
Улыбаясь, Электра легко коснулась его колена.
— Это значит, что вот это, — она подняла повыше экземпляр «Род Леппингтонов: легенды и факты», — это, мой дорогой Джек, самая что ни на есть подделка. Подлог и фальшивка.
7
Глава 39
1
2
3
4
— Черт бы тебя побрал! Скоре всего это просто какая-то путаница в типографии.
— Поверь мне, Джек, это не путаница.
— А не могли они присобачить «Ltd.», чтоб название лучше звучало?
— Не пройдет. Не имея устава и не будучи акционерным обществом, они нарушили бы закон, поставь они «Ltd».
— Это еще что? На сей раз понятно.
Улыбаясь, Электра легко коснулась его колена.
— Это значит, что вот это, — она подняла повыше экземпляр «Род Леппингтонов: легенды и факты», — это, мой дорогой Джек, самая что ни на есть подделка. Подлог и фальшивка.
7
Бернис кричала так громко, что казалось, вся слизистая горла сейчас сойдет, как со змеи кожа.
А когда у нее на руках сомкнулись пальцы, она стиснула зубы, нечаянно прикусив при этом язык.
Отодвинувшись от сдерживающих ее рук, Бернис как можно шире раскрыла глаза, но ничего в темноте не увидела.
— Не пугайся. Пожалуйста. Не бойся, — раздался из темноты мягкий голос.
— Оставьте меня, прошу вас. Оставьте меня.
— Но я хочу тебе помочь.
— Нет... нет, мне не нужна помощь, отойдите от меня... Отойди!
— Ты потерялась.
— Пожалуйста, не делай мне больно!
— Почему я должен причинять тебе боль?
Бернис помедлила, не слыша ничего, кроме скрежета собственного перепуганного дыхания. Руки, удерживающие ее запястья, были теплыми.
Живыми.
— Кто ты? — спросила она.
— Максимилиан.
— Ты... ты не из этих тварей? Правда?
— Каких тварей?
— Монстров... вампиров.
— Людей, которые живут здесь внизу?
— Людей? — Она рассмеялась, и сам этот смех расцветал алыми нитями безумия. — Людей? Да, если их можно так назвать.
— Нет. Я Максимилиан, — ровным голосом повторил он. — Максимилиан Харт. Я живу в городе Леппингтон, Северный Йоркшир, Эш-гроув, дом 19.
Бернис сделала глубокий вдох. Ее так трясло, что ей казалось, что даже от такого простого действия она буквально распадется на части.
— Дай мне руку, — раздался из темноты мягкий голос.
— Зачем? — подозрительно спросила она.
— Чтобы я мог вывести тебя отсюда.
— Подожди минутку. — Бернис еще не готова была расстаться с подозрениями. — Тебя ни одна тварь не укусила?
— Укусила меня?
— Да, если тебя укусили, это значит, ты заражен. Ты станешь одним из них.
— Нет. — Теперь голос звучал озадаченно. — Нет. Меня не укусили. Они сказали, у меня дурная кровь. Как по-твоему, почему они так сказали?
— Дурная кровь?
— Да.
Бернис шумно выдохнула. Теперь она уверена, что он не из вампиров. Было что-то в его голосе, что было несомненно человеческим. Когда она заговорила снова, голос ее звучал доброжелательно:
— Вот моя рука. Сможешь ее найти?
— Да... да. Нашел. У тебя мягкая приятная рука. И от тебя приятно пахнет. Как тебя зовут?
— Бернис.
— Бернис? Приятное имя. Мне нравится.
И она позволила увести себя во тьму.
А когда у нее на руках сомкнулись пальцы, она стиснула зубы, нечаянно прикусив при этом язык.
Отодвинувшись от сдерживающих ее рук, Бернис как можно шире раскрыла глаза, но ничего в темноте не увидела.
— Не пугайся. Пожалуйста. Не бойся, — раздался из темноты мягкий голос.
— Оставьте меня, прошу вас. Оставьте меня.
— Но я хочу тебе помочь.
— Нет... нет, мне не нужна помощь, отойдите от меня... Отойди!
— Ты потерялась.
— Пожалуйста, не делай мне больно!
— Почему я должен причинять тебе боль?
Бернис помедлила, не слыша ничего, кроме скрежета собственного перепуганного дыхания. Руки, удерживающие ее запястья, были теплыми.
Живыми.
— Кто ты? — спросила она.
— Максимилиан.
— Ты... ты не из этих тварей? Правда?
— Каких тварей?
— Монстров... вампиров.
— Людей, которые живут здесь внизу?
— Людей? — Она рассмеялась, и сам этот смех расцветал алыми нитями безумия. — Людей? Да, если их можно так назвать.
— Нет. Я Максимилиан, — ровным голосом повторил он. — Максимилиан Харт. Я живу в городе Леппингтон, Северный Йоркшир, Эш-гроув, дом 19.
Бернис сделала глубокий вдох. Ее так трясло, что ей казалось, что даже от такого простого действия она буквально распадется на части.
— Дай мне руку, — раздался из темноты мягкий голос.
— Зачем? — подозрительно спросила она.
— Чтобы я мог вывести тебя отсюда.
— Подожди минутку. — Бернис еще не готова была расстаться с подозрениями. — Тебя ни одна тварь не укусила?
— Укусила меня?
— Да, если тебя укусили, это значит, ты заражен. Ты станешь одним из них.
— Нет. — Теперь голос звучал озадаченно. — Нет. Меня не укусили. Они сказали, у меня дурная кровь. Как по-твоему, почему они так сказали?
— Дурная кровь?
— Да.
Бернис шумно выдохнула. Теперь она уверена, что он не из вампиров. Было что-то в его голосе, что было несомненно человеческим. Когда она заговорила снова, голос ее звучал доброжелательно:
— Вот моя рука. Сможешь ее найти?
— Да... да. Нашел. У тебя мягкая приятная рука. И от тебя приятно пахнет. Как тебя зовут?
— Бернис.
— Бернис? Приятное имя. Мне нравится.
И она позволила увести себя во тьму.
Глава 39
1
Арнольд Макклюр, внук основателя печатной фирмы «Арчибальд Макклюр» (1897), был проницательным шестидесятилетним стариком с коротким ежиком седых волос, аккуратно подстриженными усами и глазами невероятной голубизны. Эти глаза выглядели так, как будто им место было в оправе в ожерелье и на шее у принцессы.
Отец всегда говорил Электре, что Арни Макклюр так ловок, что продал бы и снег эскимосам. В то утро понедельника Арнольд Макклюр, стоя посреди офиса типографии, поворачивал в руках данную ему Электрой книгу так бережно, будто это был ценный артефакт, только что извлеченный из развалин древнегреческого храма. Он благоговейно провел пальцами по шрифту на титуле.
— Только пощупайте, — он протянул книгу Электре, — почувствуйте под пальцами отпечатки гарнитуры. На лазерных принтерах такого не добьешься.
Подчинившись, Электра действительно почувствовала мельчайшие углубления, оставленные на бумаге стальными буквами печатного станка.
Старик вздохнул.
— В устаревшем типографском процессе есть что-то ласковое и даже любовное. Тогда по металлическим штампам, воспроизводящим текст, проходились чернилами, а потом их плотно, но на самом деле очень мягко, прижимали к бумаге. Теперь же у нас есть лазеры, которые выжигают буквы, — насколько это топорнее и грубее, вам не кажется?
Звуки голосов туристов и покупателей базара на Черч-лейн звучали как будто из дальнего далека. Офис типографии занимал верхний этаж здания, упиравшегося во двор с эксцентричным названием «Двор Споров». Электра оставила Блэка курить на ступеньках у входа. Его лицо, все в шрамах и тату, увело бы разговор от темы.
Она хорошо знала Арнольда Макклюра; не одни десяток лет все свои заказы на печать гостиница «Городской герб» направляла именно сюда. В обычных обстоятельствах она бы с наслаждением поболтала со стариком, выпила бы чаю с печеньем из огромной, похожей на барабан, серебряной коробки, примостившейся на ящиках картотеки; но сейчас ей хотелось раз и навсегда покончить с подозрениями.
— Арнольд, вы ведь узнаете эту книгу?
— Ну да. Одна из наших, бесспорно, одна из наших.
— Но ведь «Арчибальд Макклюр и сыновья» стало обществом с ограниченной ответственностью сравнительно недавно?
— Совершенно верно. Давайте прикинем, э-хм, этим летом будет десять лет как. — Он добродушно улыбнулся. — Откуда такой внезапный интерес к нашей фирме?
— Ну... я наткнулась на эту книгу. И с ней как будто что-то неладно.
— Неладно? — Он с улыбкой поднял совершенно белые брови. — Надеюсь, никаких опечаток? Или сбоя в нумерации страниц?
— Да нет, ничего подобного. Просто ваш логотип внизу титульного листа именует вашу фирму как «Ltd.».
— Каковой мы и являемся. Так в чем же загадка?
— Книга была — как указано на титуле — напечатана в 1957-м.
— А тогда мы были просто обычные «Арчибальд Макклюр и сыновья», а не «Арчибальд Макклюр и сыновья, Ltd.»?
— Точно.
Старик поднес книгу едва ли не к самому носу, перелистнул несколько страниц, как будто для того, чтобы вдохнуть испускаемый бумагой аромат.
— М-м-м... все еще пахнет типографией, а?
— И это тоже. Так почему книга, которой предположительно лет сорок, кажется напечатанной совсем недавно?
— Где вы ее взяли, Электра? — с внезапной задумчивостью спросил старик. — Это большая редкость, знаете ли.
— Она принадлежит одному моему другу.
— Из семьи Леппингтонов.
— Да.
— Джорджу Леппингтону.
— Нет. Джордж Леппингтон дал ее своему племяннику, а тот остановился у меня в гостинице.
— А-а, я так и думал, что она не могла попасть вам в руки от торговца старыми книгами.
— Так что, эта книга — подделка? — быстро спросила Электра.
— М-м-м... нет. Я едва ли назвал бы это подделкой.
— Но когда была напечатана книга? Два-три года назад?
— Два года назад.
— А на ней стоит дата сорокалетней давности?
— Первоначальный тираж был напечатан в 1957 году, я тогда работал в самой типографии — отец настаивал на том, чтобы я начал с самого низу, изучил дело, хотя вся фирма и, принадлежала моей семье.
— О... — Из Электры словно разом вышел весь воздух. — Так, значит, это просто репринт оригинала?
— Джордж Леппингтон заказал еще один тираж два года назад. В чем дело, Электра? Вам плохо?
— Нет, все в порядке, — устало отозвалась хозяйка гостиницы. — Я просто думала... так, ничего серьезного. Это не важно.
— Но настолько важно для вас, чтобы вы привезли ее из Леппингтона, чтобы показать мне?
Электра ответила слабой улыбкой.
— Я сама себя убедила в том, что книга в чем-то подделка. Мне не приходило в голову, что это просто репринт старого издания.
— Электра. — Арнольд Макклюр опустился в кресло и, поставив локти на стол, сцепил перед собой пальцы; лицо его было теперь совершенно серьезно. Яркие голубые глаза смотрели строго и сочувственно. — Я полагаю, для вас важно, что книга, давайте так скажем, не то, чем она кажется?
— Право, мне очень жаль, что я зря потратила ваше время, Арнольд. Я пошла по ложному следу.
— Подождите, Электра, присядьте... пожалуйста. Я знаю вас с тех пор, когда вы еще под стол пешком ходили. Вы не из тех, кто впадает в истерику, Я достаточно повидал на своем веку, чтобы по человеку понять, что у него неприятности... э! — Он поднял руку. — Вам нет нужды выкладывать мне всю подноготную, — сочувственно улыбнулся он. — Я, может, и превращаюсь в последние годы в старого брюзгу — могу задать жару ребятам в типографии, если застану их за валянием дурака, — но, думаю, у меня еще хватает интуиции, чтобы заметить страх в чужом взгляде. — Он поглядел на хозяйку гостиницы. — Ведь я вижу у вас в глазах страх, Электра?
Она кивнула.
Старик потер висок, он явно был чем-то встревожен. Свет блеснул на его обручальном кольце.
— Ладно. Думаю, надо сделать скидку на нашу давнюю дружбу, в конце концов, наши — и обе семейные — фирмы не один пуд соли вместе съели.
— Вы хотите сказать, что в этой книге есть что-то, что не видно с первого взгляда?
Он кивнул.
— Могу я предложить вам чего-нибудь? Чай, кофе или что-нибудь покрепче?
— Нет, время поджимает. — Она глянула в окно. Солнце, наполовину скрытое набежавшим облаком, поднялось уже высоко. До темноты оставалось часов, наверное, семь. Часы отсчитывали минуты. — И все равно спасибо! — Она заставила себя улыбнуться.
— Правда в том, — Макклюр взял со стола книгу, — что вот эта вещица и меня озадачила. Да, я прекрасно знаю, что это: история семьи Леппингтонов. Мы и раньше печатали такие для местных клиентов. Сейчас набираем нечто в этом роде для Харкеров из Расуорпа. По большей части мы готовы печатать что угодно, лишь бы нам платили вовремя. — Он снова перелистнул страницы. — Мисс Гертруда Леппингтон заказала напечатать эту книгу в 1957 году тиражом в триста экземпляров, если не ошибаюсь. Отличную работу мы тогда проделали. Бумага первого сорта, книги тогда сшивались вручную, а не склеивались, как сегодня. Эта книга и через сто лет сохранит все страницы. — Он помедлил, размышляя. — На том наша работа и закончилась. Но два года назад Джордж Леппингтон является вот в этот самый офис, садится в кресло, в котором вы сейчас сидите, Электра, и просит меня сделать репринт. «Хорошо, — отвечаю я. — Сколько экземпляров?» — «Два», — отвечает он. «О, две сотни?» — говорю я. А он смотрит мне прямо в глаза и говорит: «Нет, Арнольд. Только два экземпляра». Я ему сказал, что это будет пара очень дорогих книг. У нас до сих пор сохранились те матрицы, но нам придется перенастраивать станки — и, поверьте мне, перенастроить станок, чтобы напечатать целую книгу, стоит немало.
— А он не сказал, почему ему нужно только два экземпляра книги?
— Нет.
— И книги должны были быть точно такими же?
— Ну... — Макклюр вновь серьезно сцепил пальцы. — На самом деле нет. Леппингтон подготовил изменения в тексте. Не слишком обширные. Они относились к одной из первых глав, описывающих прошлое Леппингтонов. Он также хотел, чтобы в главу вставили что-то вроде пророчества. Он сказал, что изучал историю семьи и должен сделать несколько дополнений.
— Но это означало, что всю книгу придется перенабирать заново?
Макклюр кивнул.
— А также перенумеровать страницы и изменить страницу с оглавлением, чтобы оно соответствовало новому расположению глав.
— Это обошлось бы в небольшое состояние.
— Так оно и было, — отозвался старик. — И Джордж готов был платить. Мало того, он просил, чтобы эти два экземпляра напечатали на бумаге пятидесятых годов и чтобы во всех остальных деталях книга была такой, чтобы казалась идентичной первому изданию 1957 года.
— Но, конечно же, у вас не было на складе бумаги тех времен.
— Если уж на то пошло, была. Не слишком по-деловому, с точки зрения современности, но мы храним запасы бумаги, которой не один десяток лет. У нас даже есть запас веленевой бумаги, которой более века, — хотя содержание в ней ртути приведет в ужас любого токсиколога. — Голубые глаза озорно блеснули. — Как соберусь уходить на покой, напечатаю на ней по этому случаю приглашения на празднество.
— А откуда же тогда запах новой типографской краски от страниц?
— Чернила. Пришлось использовать новые, хотя мы старались подобрать оттенок как можно ближе к оригиналу.
— Если новая книга до последней детали должна была совпадать с оригиналом — за исключением поправок Джорджа Леппингтона, — почему вы изменили название типографии, вставив слово «Ltd.»?
— Мы же соблюдаем законы, Электра. Если бы мы опустили слово, указывающее на то, что мы компания с ограниченной ответственностью, мы могли бы оказаться под угрозой судебного преследования по Акту об обществах с ограниченной ответственностью и все такое. Так что хорошо, что вы это подметили. Из вас бы вышел отличный сыщик, Электра.
Электра ответила на комплимент кивком и улыбкой.
— А вы не вспомните, какие именно поправки были внесены в текст, Арнольд?
— Могу вам предложить кое-что получше. Мы храним экземпляры всего, что печатаем, — так, на случай, если клиенты вздумают потом пожаловаться; не то чтобы мы получали много жалоб, не могу не добавить. — С улыбкой он поднял телефонную трубку. — Я просто позвоню вниз и попрошу Джуди найти экземпляр первоначального издания книги. Тогда вы сами сможете сравнить обе версии и отыскать различия.
— Спасибо вам, Арнольд, — с искренней благодарностью отозвалась Электра. — Если бы вы знали, как много это для меня значит.
— Нет, не знаю, — серьезно сказал старик, вставая и протягивая руку, которую Электра горячо пожала. — Но вид у вас такой, как будто чья-то жизнь зависит от того, что я вам сегодня рассказал. — Он задержал ее руку в своей, накрыв ее своей ладонью, и веско добавил: — Да пребудет с вами Господь, Электра, и сохранит вас!
— Спасибо. — Хозяйка гостиницы была тронута.
Пять минут спустя она уже шагала по оживленным улицам Уитби, направляясь к автостоянке. Джек Блэк шел рядом, и выражения его лица было достаточно, чтобы толпа перед ними расступалась.
— Узнала, что хотела? — поинтересовался он.
— Гораздо больше, чем ожидала, — Они пересекли стоянку к тому месту, где был припаркован пикап. Стоянка выходила на небольшую гавань, где на вздыбленном ветром море покачивались корабли. Доставая из сумки мобильный телефон, Электра бросила взгляд на Джека Блэка.
— Ты веришь в Бога, Джек?
— Никогда не верил. Чушь сплошная.
— Раньше я разделяла твое мнение. Но возможно, нам придется изменить его.
— С чего это?
Она показала ему две книги.
— Потому что, думается, одна из наших молитв только что была услышана.
Электра набрала комбинацию кнопок. На том конце немедленно подняли трубку.
— Алло, Дэвид? — спросила она, зажимая свободной рукой ухо, чтобы заглушить грохот вывески, которой налетевший ветер ударял о столб. — Дэвид. Да... это Электра. Дэвид, послушай. Вы закончили в пещере? Хорошо. Ты уже в гостинице? Оставайся там, я вернусь через двадцать минут. Да... да. Я обнаружила сведения, которые тебя могут заинтересовать. А также попытайся отдохнуть, пока можешь, поскольку сегодня вечером мы поставим эксперимент, очень важный эксперимент.
Когда Дэвид повесил трубку, она вернула телефон в сумку и поглядела на древние дома, ряд за рядом уступами взбирающиеся по склону холма. Оранжевые черепичные крыши светились на солнце теплом. Над крышами домов на холме высилась церковь Пресвятой Девы, а за ней желтели развалины тысячелетнего аббатства.
С неожиданным удивлением она вдруг поняла, что в действительности весьма привязана к этому маленьком старому городку у моря. Он выглядел чудесным. Просто восхитительным. Большую часть своей жизни она питала бесшабашное безразличие ко всему тому, что было для нее по-настоящему ценным, — и вообще к тому, что она жива. Но теперь она осознала, как станет сожалеть о том, что умрет молодой. Ну, с Божьей помощью, этого не случится, твердо сказала она самой себе, глядя вдаль на дома. Нас не уничтожить, как бедную Бернис. И более того — мы еще отомстим за ее смерть.
Отец всегда говорил Электре, что Арни Макклюр так ловок, что продал бы и снег эскимосам. В то утро понедельника Арнольд Макклюр, стоя посреди офиса типографии, поворачивал в руках данную ему Электрой книгу так бережно, будто это был ценный артефакт, только что извлеченный из развалин древнегреческого храма. Он благоговейно провел пальцами по шрифту на титуле.
— Только пощупайте, — он протянул книгу Электре, — почувствуйте под пальцами отпечатки гарнитуры. На лазерных принтерах такого не добьешься.
Подчинившись, Электра действительно почувствовала мельчайшие углубления, оставленные на бумаге стальными буквами печатного станка.
Старик вздохнул.
— В устаревшем типографском процессе есть что-то ласковое и даже любовное. Тогда по металлическим штампам, воспроизводящим текст, проходились чернилами, а потом их плотно, но на самом деле очень мягко, прижимали к бумаге. Теперь же у нас есть лазеры, которые выжигают буквы, — насколько это топорнее и грубее, вам не кажется?
Звуки голосов туристов и покупателей базара на Черч-лейн звучали как будто из дальнего далека. Офис типографии занимал верхний этаж здания, упиравшегося во двор с эксцентричным названием «Двор Споров». Электра оставила Блэка курить на ступеньках у входа. Его лицо, все в шрамах и тату, увело бы разговор от темы.
Она хорошо знала Арнольда Макклюра; не одни десяток лет все свои заказы на печать гостиница «Городской герб» направляла именно сюда. В обычных обстоятельствах она бы с наслаждением поболтала со стариком, выпила бы чаю с печеньем из огромной, похожей на барабан, серебряной коробки, примостившейся на ящиках картотеки; но сейчас ей хотелось раз и навсегда покончить с подозрениями.
— Арнольд, вы ведь узнаете эту книгу?
— Ну да. Одна из наших, бесспорно, одна из наших.
— Но ведь «Арчибальд Макклюр и сыновья» стало обществом с ограниченной ответственностью сравнительно недавно?
— Совершенно верно. Давайте прикинем, э-хм, этим летом будет десять лет как. — Он добродушно улыбнулся. — Откуда такой внезапный интерес к нашей фирме?
— Ну... я наткнулась на эту книгу. И с ней как будто что-то неладно.
— Неладно? — Он с улыбкой поднял совершенно белые брови. — Надеюсь, никаких опечаток? Или сбоя в нумерации страниц?
— Да нет, ничего подобного. Просто ваш логотип внизу титульного листа именует вашу фирму как «Ltd.».
— Каковой мы и являемся. Так в чем же загадка?
— Книга была — как указано на титуле — напечатана в 1957-м.
— А тогда мы были просто обычные «Арчибальд Макклюр и сыновья», а не «Арчибальд Макклюр и сыновья, Ltd.»?
— Точно.
Старик поднес книгу едва ли не к самому носу, перелистнул несколько страниц, как будто для того, чтобы вдохнуть испускаемый бумагой аромат.
— М-м-м... все еще пахнет типографией, а?
— И это тоже. Так почему книга, которой предположительно лет сорок, кажется напечатанной совсем недавно?
— Где вы ее взяли, Электра? — с внезапной задумчивостью спросил старик. — Это большая редкость, знаете ли.
— Она принадлежит одному моему другу.
— Из семьи Леппингтонов.
— Да.
— Джорджу Леппингтону.
— Нет. Джордж Леппингтон дал ее своему племяннику, а тот остановился у меня в гостинице.
— А-а, я так и думал, что она не могла попасть вам в руки от торговца старыми книгами.
— Так что, эта книга — подделка? — быстро спросила Электра.
— М-м-м... нет. Я едва ли назвал бы это подделкой.
— Но когда была напечатана книга? Два-три года назад?
— Два года назад.
— А на ней стоит дата сорокалетней давности?
— Первоначальный тираж был напечатан в 1957 году, я тогда работал в самой типографии — отец настаивал на том, чтобы я начал с самого низу, изучил дело, хотя вся фирма и, принадлежала моей семье.
— О... — Из Электры словно разом вышел весь воздух. — Так, значит, это просто репринт оригинала?
— Джордж Леппингтон заказал еще один тираж два года назад. В чем дело, Электра? Вам плохо?
— Нет, все в порядке, — устало отозвалась хозяйка гостиницы. — Я просто думала... так, ничего серьезного. Это не важно.
— Но настолько важно для вас, чтобы вы привезли ее из Леппингтона, чтобы показать мне?
Электра ответила слабой улыбкой.
— Я сама себя убедила в том, что книга в чем-то подделка. Мне не приходило в голову, что это просто репринт старого издания.
— Электра. — Арнольд Макклюр опустился в кресло и, поставив локти на стол, сцепил перед собой пальцы; лицо его было теперь совершенно серьезно. Яркие голубые глаза смотрели строго и сочувственно. — Я полагаю, для вас важно, что книга, давайте так скажем, не то, чем она кажется?
— Право, мне очень жаль, что я зря потратила ваше время, Арнольд. Я пошла по ложному следу.
— Подождите, Электра, присядьте... пожалуйста. Я знаю вас с тех пор, когда вы еще под стол пешком ходили. Вы не из тех, кто впадает в истерику, Я достаточно повидал на своем веку, чтобы по человеку понять, что у него неприятности... э! — Он поднял руку. — Вам нет нужды выкладывать мне всю подноготную, — сочувственно улыбнулся он. — Я, может, и превращаюсь в последние годы в старого брюзгу — могу задать жару ребятам в типографии, если застану их за валянием дурака, — но, думаю, у меня еще хватает интуиции, чтобы заметить страх в чужом взгляде. — Он поглядел на хозяйку гостиницы. — Ведь я вижу у вас в глазах страх, Электра?
Она кивнула.
Старик потер висок, он явно был чем-то встревожен. Свет блеснул на его обручальном кольце.
— Ладно. Думаю, надо сделать скидку на нашу давнюю дружбу, в конце концов, наши — и обе семейные — фирмы не один пуд соли вместе съели.
— Вы хотите сказать, что в этой книге есть что-то, что не видно с первого взгляда?
Он кивнул.
— Могу я предложить вам чего-нибудь? Чай, кофе или что-нибудь покрепче?
— Нет, время поджимает. — Она глянула в окно. Солнце, наполовину скрытое набежавшим облаком, поднялось уже высоко. До темноты оставалось часов, наверное, семь. Часы отсчитывали минуты. — И все равно спасибо! — Она заставила себя улыбнуться.
— Правда в том, — Макклюр взял со стола книгу, — что вот эта вещица и меня озадачила. Да, я прекрасно знаю, что это: история семьи Леппингтонов. Мы и раньше печатали такие для местных клиентов. Сейчас набираем нечто в этом роде для Харкеров из Расуорпа. По большей части мы готовы печатать что угодно, лишь бы нам платили вовремя. — Он снова перелистнул страницы. — Мисс Гертруда Леппингтон заказала напечатать эту книгу в 1957 году тиражом в триста экземпляров, если не ошибаюсь. Отличную работу мы тогда проделали. Бумага первого сорта, книги тогда сшивались вручную, а не склеивались, как сегодня. Эта книга и через сто лет сохранит все страницы. — Он помедлил, размышляя. — На том наша работа и закончилась. Но два года назад Джордж Леппингтон является вот в этот самый офис, садится в кресло, в котором вы сейчас сидите, Электра, и просит меня сделать репринт. «Хорошо, — отвечаю я. — Сколько экземпляров?» — «Два», — отвечает он. «О, две сотни?» — говорю я. А он смотрит мне прямо в глаза и говорит: «Нет, Арнольд. Только два экземпляра». Я ему сказал, что это будет пара очень дорогих книг. У нас до сих пор сохранились те матрицы, но нам придется перенастраивать станки — и, поверьте мне, перенастроить станок, чтобы напечатать целую книгу, стоит немало.
— А он не сказал, почему ему нужно только два экземпляра книги?
— Нет.
— И книги должны были быть точно такими же?
— Ну... — Макклюр вновь серьезно сцепил пальцы. — На самом деле нет. Леппингтон подготовил изменения в тексте. Не слишком обширные. Они относились к одной из первых глав, описывающих прошлое Леппингтонов. Он также хотел, чтобы в главу вставили что-то вроде пророчества. Он сказал, что изучал историю семьи и должен сделать несколько дополнений.
— Но это означало, что всю книгу придется перенабирать заново?
Макклюр кивнул.
— А также перенумеровать страницы и изменить страницу с оглавлением, чтобы оно соответствовало новому расположению глав.
— Это обошлось бы в небольшое состояние.
— Так оно и было, — отозвался старик. — И Джордж готов был платить. Мало того, он просил, чтобы эти два экземпляра напечатали на бумаге пятидесятых годов и чтобы во всех остальных деталях книга была такой, чтобы казалась идентичной первому изданию 1957 года.
— Но, конечно же, у вас не было на складе бумаги тех времен.
— Если уж на то пошло, была. Не слишком по-деловому, с точки зрения современности, но мы храним запасы бумаги, которой не один десяток лет. У нас даже есть запас веленевой бумаги, которой более века, — хотя содержание в ней ртути приведет в ужас любого токсиколога. — Голубые глаза озорно блеснули. — Как соберусь уходить на покой, напечатаю на ней по этому случаю приглашения на празднество.
— А откуда же тогда запах новой типографской краски от страниц?
— Чернила. Пришлось использовать новые, хотя мы старались подобрать оттенок как можно ближе к оригиналу.
— Если новая книга до последней детали должна была совпадать с оригиналом — за исключением поправок Джорджа Леппингтона, — почему вы изменили название типографии, вставив слово «Ltd.»?
— Мы же соблюдаем законы, Электра. Если бы мы опустили слово, указывающее на то, что мы компания с ограниченной ответственностью, мы могли бы оказаться под угрозой судебного преследования по Акту об обществах с ограниченной ответственностью и все такое. Так что хорошо, что вы это подметили. Из вас бы вышел отличный сыщик, Электра.
Электра ответила на комплимент кивком и улыбкой.
— А вы не вспомните, какие именно поправки были внесены в текст, Арнольд?
— Могу вам предложить кое-что получше. Мы храним экземпляры всего, что печатаем, — так, на случай, если клиенты вздумают потом пожаловаться; не то чтобы мы получали много жалоб, не могу не добавить. — С улыбкой он поднял телефонную трубку. — Я просто позвоню вниз и попрошу Джуди найти экземпляр первоначального издания книги. Тогда вы сами сможете сравнить обе версии и отыскать различия.
— Спасибо вам, Арнольд, — с искренней благодарностью отозвалась Электра. — Если бы вы знали, как много это для меня значит.
— Нет, не знаю, — серьезно сказал старик, вставая и протягивая руку, которую Электра горячо пожала. — Но вид у вас такой, как будто чья-то жизнь зависит от того, что я вам сегодня рассказал. — Он задержал ее руку в своей, накрыв ее своей ладонью, и веско добавил: — Да пребудет с вами Господь, Электра, и сохранит вас!
— Спасибо. — Хозяйка гостиницы была тронута.
Пять минут спустя она уже шагала по оживленным улицам Уитби, направляясь к автостоянке. Джек Блэк шел рядом, и выражения его лица было достаточно, чтобы толпа перед ними расступалась.
— Узнала, что хотела? — поинтересовался он.
— Гораздо больше, чем ожидала, — Они пересекли стоянку к тому месту, где был припаркован пикап. Стоянка выходила на небольшую гавань, где на вздыбленном ветром море покачивались корабли. Доставая из сумки мобильный телефон, Электра бросила взгляд на Джека Блэка.
— Ты веришь в Бога, Джек?
— Никогда не верил. Чушь сплошная.
— Раньше я разделяла твое мнение. Но возможно, нам придется изменить его.
— С чего это?
Она показала ему две книги.
— Потому что, думается, одна из наших молитв только что была услышана.
Электра набрала комбинацию кнопок. На том конце немедленно подняли трубку.
— Алло, Дэвид? — спросила она, зажимая свободной рукой ухо, чтобы заглушить грохот вывески, которой налетевший ветер ударял о столб. — Дэвид. Да... это Электра. Дэвид, послушай. Вы закончили в пещере? Хорошо. Ты уже в гостинице? Оставайся там, я вернусь через двадцать минут. Да... да. Я обнаружила сведения, которые тебя могут заинтересовать. А также попытайся отдохнуть, пока можешь, поскольку сегодня вечером мы поставим эксперимент, очень важный эксперимент.
Когда Дэвид повесил трубку, она вернула телефон в сумку и поглядела на древние дома, ряд за рядом уступами взбирающиеся по склону холма. Оранжевые черепичные крыши светились на солнце теплом. Над крышами домов на холме высилась церковь Пресвятой Девы, а за ней желтели развалины тысячелетнего аббатства.
С неожиданным удивлением она вдруг поняла, что в действительности весьма привязана к этому маленьком старому городку у моря. Он выглядел чудесным. Просто восхитительным. Большую часть своей жизни она питала бесшабашное безразличие ко всему тому, что было для нее по-настоящему ценным, — и вообще к тому, что она жива. Но теперь она осознала, как станет сожалеть о том, что умрет молодой. Ну, с Божьей помощью, этого не случится, твердо сказала она самой себе, глядя вдаль на дома. Нас не уничтожить, как бедную Бернис. И более того — мы еще отомстим за ее смерть.
2
Бернис Мочарди, вполне живая, но пойманная в ловушку под городом Леппингтоном, глядела, как незнакомец вступает в небольшое пятно дневного света, пропускаемого решеткой водостока у них над головами.
— Я тебя видела раньше. — Она испытывала такую благодарность за общество другого человека, что могла бы запрыгать на одной ножке от радости.
Стоя в сероватом потоке света, Максимилиан Харт улыбнулся.
— А я видел тебя. Ты живешь в гостинице?
— Верно. — Она крепче сжала его руку. — Но как ты сюда попал?
— Меня привели вниз, в туннели. Но никто из белых людей не пожелал ко мне прикасаться. Решили, что у меня дурная кровь.
— Тебя отпустили?
Он с улыбкой пожал плечами, миндалевидный глаз дауна подмигнул.
— Я просто ушел. Они не обращали на меня внимания. Понимаешь? У меня дурная кровь, — добавил он в качестве объяснения. — Как по-твоему, почему у меня дурная кровь?
— Ну, по-моему, у тебя совсем не дурная кровь, — с чувством отозвалась Бернис. — Что до меня, ты — мой рыцарь в сияющих доспехах. Герой.
Он улыбнулся.
— Я бы хотел быть героем. Мне бы хотелось быть храбрым.
— Поверь мне, Максимилиан. Ты очень храбрый! — твердо сказала она, а потом поглядела в глубь туннеля, который через равные промежутки освещали лужицы дневного света. — Максимилиан, а ты знаешь, как отсюда выйти?
Он покачал головой.
— Я никогда здесь раньше не был.
Бернис не переставала держаться за его руку, ободряя себя ощущением его физического присутствия.
— Думаю, все, что нам остается, это продолжать искать. Что скажешь?
— Продолжать искать. Да, продолжать искать.
— Пока мы не наткнемся на одно из этих существ, — с холодной дрожью добавила Бернис. — Пошли, чем раньше мы отсюда выберемся, тем лучше.
Не переставая всматриваться в недра тьмы, лежащей между лужицами света, она шла вперед и спрашивала себя, что делают сейчас. Электра и Дэвид.
Было чуть больше полудня.
— Я тебя видела раньше. — Она испытывала такую благодарность за общество другого человека, что могла бы запрыгать на одной ножке от радости.
Стоя в сероватом потоке света, Максимилиан Харт улыбнулся.
— А я видел тебя. Ты живешь в гостинице?
— Верно. — Она крепче сжала его руку. — Но как ты сюда попал?
— Меня привели вниз, в туннели. Но никто из белых людей не пожелал ко мне прикасаться. Решили, что у меня дурная кровь.
— Тебя отпустили?
Он с улыбкой пожал плечами, миндалевидный глаз дауна подмигнул.
— Я просто ушел. Они не обращали на меня внимания. Понимаешь? У меня дурная кровь, — добавил он в качестве объяснения. — Как по-твоему, почему у меня дурная кровь?
— Ну, по-моему, у тебя совсем не дурная кровь, — с чувством отозвалась Бернис. — Что до меня, ты — мой рыцарь в сияющих доспехах. Герой.
Он улыбнулся.
— Я бы хотел быть героем. Мне бы хотелось быть храбрым.
— Поверь мне, Максимилиан. Ты очень храбрый! — твердо сказала она, а потом поглядела в глубь туннеля, который через равные промежутки освещали лужицы дневного света. — Максимилиан, а ты знаешь, как отсюда выйти?
Он покачал головой.
— Я никогда здесь раньше не был.
Бернис не переставала держаться за его руку, ободряя себя ощущением его физического присутствия.
— Думаю, все, что нам остается, это продолжать искать. Что скажешь?
— Продолжать искать. Да, продолжать искать.
— Пока мы не наткнемся на одно из этих существ, — с холодной дрожью добавила Бернис. — Пошли, чем раньше мы отсюда выберемся, тем лучше.
Не переставая всматриваться в недра тьмы, лежащей между лужицами света, она шла вперед и спрашивала себя, что делают сейчас. Электра и Дэвид.
Было чуть больше полудня.
3
В половине первого Электра решительным шагом вошла в кухню гостиницы, по пятам за ней следовал Джек Блэк. Прислонясь к кухонному столу, Дэвид угрюмо жевал бутерброд, запивая его густым, как сироп, черным кофе. Электра быстро пересказала ему, что она обнаружила утром.
Дэвид озадаченно покачал головой.
— Ты хочешь сказать, что мой дядя заказал два экземпляра специально подправленной версии семейной истории? — Он в растерянности пожал плечами. — Зачем ему это, скажи на милость?
— Думаю, причину можно изложить одним словом, — отозвалась хозяйка гостиницы. — Одержимость.
— Одержимость?
Она утвердительно кивнула.
— Он, очевидно, одержим легендарным прошлым твоей семьи Больше всего на свете ему бы хотелось, чтобы это было правдой, включая пассажи о том, что Леппингтоны — потомки северных богов, и о том, что членам этой семьи уготовано великое и славное будущее строителей империи.
Дэвид поглядел на экземпляр «Род Леппингтонов: легенды и факты», который дал ему дядя. Это была новая исправленная версия. Электра успела выделить исправления желтым флуоресцентным маркером.
— Но к чему столько трудов? — Он недоуменно покачал головой.
— Думаю, первоначально он изготовил новую версию исключительно для собственного удовольствия.
— Так он никому не собирался ее показывать?
— Ни единой душе. Вероятно, ему хватало того, что он может сидеть в одиночестве в своем доме на холме, перечитывая историю вашей семьи в том виде, в каком ему хотелось бы ее видеть.
— Подожди минутку, ведь оригинал описывает сделки наших предков с богом Тором и создание войска вампиров, так?
— Да, описывает. Хотя и не упоминает пророчества о том, что последний из Леппингтонов — иными словами, ты, Дэвид, — вернется в город, чтобы возглавить войско и повести его к славе и смерти против всего остального мира.
Дэвид потер подбородок, мысли в его голове покатились быстрее.
— И какие еще изменения ты нашла?
— Это была работа на скорую руку по дороге из Уитби. Но, похоже, Джордж Леппингтон вырезал все упоминания фольклорной истории о битве сэра Уильяма из Сэкслиби с вампирами в тринадцатом столетии.
— То есть он уничтожил все упоминания об уничтожении вампиров?
— Прямо в точку. Ему хотелось создать новую версию мифа, в которой леппингтонская разновидность вампиров была неуничтожима. В которой заблудший сын Леппингтонов возвращался, чтобы возглавить их поход против извечного врага. Ты ведь понял, что произошло?
Дэвид кивнул.
— Он сел и переписал миф Леппингтонов так, как ему хотелось бы.
— Но одного он не мог предвидеть. Того, что ты — последний в роду Леппингтонов — на самом деде вернешься в город.
— По-твоему, он безумен?
— Я думаю, одержимость завела его слишком далеко — в конце концов он поверил в собственную версию мифа о Леппингтонах, включая пророчество, которое он сам же и выдумал. Что ты вернешься, чтобы возглавить монстров.
— Но мы же видели этих тварей. — Дэвид потер лоб. — Они ведь реальны. Так? Я хочу сказатъ, нам ведь все это не привиделось?
— Нет, — подтвердила Электра. — Нам эти твари не привиделись. Ничего не поделаешь, они реальны.
— Значит, мы все еще в когтях этого кошмара, — горько рассмеялся он. — Полагаю, эти чудища не растворятся в воздухе, если мы хорошенько выспимся?
— Нет. — Глаза Электры блеснули предвкушением победы. — Но разве ты не понимаешь, что это значит, Дэвид?
Он только покачал головой, которая пренеприятно кружилась.
— Нет, совсем не понимаю, что это может значить.
— Сам посуди, Дэвид. Твой дядя уничтожил все упоминания о том, что этих монстров можно уничтожить.
— Ты хочешь сказать, отрезать им головы?
— Да!
Дэвид поглядел на меч, лежащий на разделочном столе.
— Бог мой, Электра! Ты говоришь, что нам и в самом деле стоит попытаться убить этих тварей?
— Дэвид, именно это я и говорю!
Он потер подбородок.
— Но это чертовский риск.
— На который нам придется пойти.
— Но это значит разыскать этих тварей в пещерах, каким-то образом загнать их в угол, а потом порубить им шеи. Как нам, черт побери, это сделать? И откуда нам знать, действительно их прикончит отрубание головы?
— Помнишь, по телефону я сказала, что нам нужно провести эксперимент?
Он кивнул, но на дне его желудка у него словно закружился холодный водоворот. Он знал, что она сейчас скажет.
— Запертая в подвальной кладовой девушка?
В устремленном на него взгляде Электры была такая решимость, что Дэвид поежился.
— Вот именно. Я всего лишь предлагаю проверить теорию на практике.
— О господи... ты хочешь сказать, отрезать ей голову?
Электра кивнула.
— И мы проделаем это сейчас. Пока еще светло.
Дэвид озадаченно покачал головой.
— Ты хочешь сказать, что мой дядя заказал два экземпляра специально подправленной версии семейной истории? — Он в растерянности пожал плечами. — Зачем ему это, скажи на милость?
— Думаю, причину можно изложить одним словом, — отозвалась хозяйка гостиницы. — Одержимость.
— Одержимость?
Она утвердительно кивнула.
— Он, очевидно, одержим легендарным прошлым твоей семьи Больше всего на свете ему бы хотелось, чтобы это было правдой, включая пассажи о том, что Леппингтоны — потомки северных богов, и о том, что членам этой семьи уготовано великое и славное будущее строителей империи.
Дэвид поглядел на экземпляр «Род Леппингтонов: легенды и факты», который дал ему дядя. Это была новая исправленная версия. Электра успела выделить исправления желтым флуоресцентным маркером.
— Но к чему столько трудов? — Он недоуменно покачал головой.
— Думаю, первоначально он изготовил новую версию исключительно для собственного удовольствия.
— Так он никому не собирался ее показывать?
— Ни единой душе. Вероятно, ему хватало того, что он может сидеть в одиночестве в своем доме на холме, перечитывая историю вашей семьи в том виде, в каком ему хотелось бы ее видеть.
— Подожди минутку, ведь оригинал описывает сделки наших предков с богом Тором и создание войска вампиров, так?
— Да, описывает. Хотя и не упоминает пророчества о том, что последний из Леппингтонов — иными словами, ты, Дэвид, — вернется в город, чтобы возглавить войско и повести его к славе и смерти против всего остального мира.
Дэвид потер подбородок, мысли в его голове покатились быстрее.
— И какие еще изменения ты нашла?
— Это была работа на скорую руку по дороге из Уитби. Но, похоже, Джордж Леппингтон вырезал все упоминания фольклорной истории о битве сэра Уильяма из Сэкслиби с вампирами в тринадцатом столетии.
— То есть он уничтожил все упоминания об уничтожении вампиров?
— Прямо в точку. Ему хотелось создать новую версию мифа, в которой леппингтонская разновидность вампиров была неуничтожима. В которой заблудший сын Леппингтонов возвращался, чтобы возглавить их поход против извечного врага. Ты ведь понял, что произошло?
Дэвид кивнул.
— Он сел и переписал миф Леппингтонов так, как ему хотелось бы.
— Но одного он не мог предвидеть. Того, что ты — последний в роду Леппингтонов — на самом деде вернешься в город.
— По-твоему, он безумен?
— Я думаю, одержимость завела его слишком далеко — в конце концов он поверил в собственную версию мифа о Леппингтонах, включая пророчество, которое он сам же и выдумал. Что ты вернешься, чтобы возглавить монстров.
— Но мы же видели этих тварей. — Дэвид потер лоб. — Они ведь реальны. Так? Я хочу сказатъ, нам ведь все это не привиделось?
— Нет, — подтвердила Электра. — Нам эти твари не привиделись. Ничего не поделаешь, они реальны.
— Значит, мы все еще в когтях этого кошмара, — горько рассмеялся он. — Полагаю, эти чудища не растворятся в воздухе, если мы хорошенько выспимся?
— Нет. — Глаза Электры блеснули предвкушением победы. — Но разве ты не понимаешь, что это значит, Дэвид?
Он только покачал головой, которая пренеприятно кружилась.
— Нет, совсем не понимаю, что это может значить.
— Сам посуди, Дэвид. Твой дядя уничтожил все упоминания о том, что этих монстров можно уничтожить.
— Ты хочешь сказать, отрезать им головы?
— Да!
Дэвид поглядел на меч, лежащий на разделочном столе.
— Бог мой, Электра! Ты говоришь, что нам и в самом деле стоит попытаться убить этих тварей?
— Дэвид, именно это я и говорю!
Он потер подбородок.
— Но это чертовский риск.
— На который нам придется пойти.
— Но это значит разыскать этих тварей в пещерах, каким-то образом загнать их в угол, а потом порубить им шеи. Как нам, черт побери, это сделать? И откуда нам знать, действительно их прикончит отрубание головы?
— Помнишь, по телефону я сказала, что нам нужно провести эксперимент?
Он кивнул, но на дне его желудка у него словно закружился холодный водоворот. Он знал, что она сейчас скажет.
— Запертая в подвальной кладовой девушка?
В устремленном на него взгляде Электры была такая решимость, что Дэвид поежился.
— Вот именно. Я всего лишь предлагаю проверить теорию на практике.
— О господи... ты хочешь сказать, отрезать ей голову?
Электра кивнула.
— И мы проделаем это сейчас. Пока еще светло.
4
Дэвид глядел, как хозяйка гостиницы идет к двери, чтобы позвать в кухню Блэка. Тот сидел у стены в коридоре, курил со своими тремя приятелями, которые помогали строить стену в пещере.
Ошеломленный предложением Электры, Дэвид остался сидеть у стола. Она ведь не всерьез это говорила? Убить человека? Господи помилуй, он же врач, разве не посвятил он всю свою сознательную жизнь спасению людей? В его голове одно за другим проносились воспоминания — о практике в родильном отделении, где он ассистировал при родах; о практике в травматологии, где он сшивал плоть, разорванную в автокатастрофах, где однажды голыми руками зажимал рваную рану ребенка. В результате падения на битое стекло артерии на запястье малыша были чисто разрезаны. Он сжал тогда пальцами края раны, остановив извергающиеся во все стороны потоки крови, пока ребенка не повезли на операцию. Спасать жизни. Господи боже, он же верил, что для того и живет на земле.
А теперь Электра преспокойно повторяет Джеку Блэку, этому монстру в тату, что они намерены отрезать голову человеку. Господи всемогущий...
— Послушайте, — прервал Электру Дэвид. — Знаете, все не так просто, как вам кажется.
— Почему? — буркнул Блэк.
— Я вижу два препятствия этому.
— И какие же? — ровным голосом поинтересовалась Электра.
— Во-первых, вы подумали о том, что, возможно, существует способ изменить состояние девушки?
— Ты хочешь сказать, вылечить ее от вампиризма?
— Да.
— Дэвид, у нас нет времени. Через пару часов стемнеет, а тогда эти твари могут хлынуть наверх, будто крысы из канализации. Ты знаешь, как нам тогда их остановить?
— Да силы небесные, что, если мы опережаем события? Ведь в подвальной кладовке человек заперт. Верно?
Электра покачала головой.
— Неверно, Дэвид. Был человеком. Ее когда-то звали Диана Моббери. Она была хорошенькой девушкой лет двадцати.
— А теперь она — один из этих ублюдков. — Блэк раздавил бычок увесистым ботинком. — Электра говорит, эти существа можно убить. Мы проверим, права ли она, попробовав на твари в подвале.
Ошеломленный предложением Электры, Дэвид остался сидеть у стола. Она ведь не всерьез это говорила? Убить человека? Господи помилуй, он же врач, разве не посвятил он всю свою сознательную жизнь спасению людей? В его голове одно за другим проносились воспоминания — о практике в родильном отделении, где он ассистировал при родах; о практике в травматологии, где он сшивал плоть, разорванную в автокатастрофах, где однажды голыми руками зажимал рваную рану ребенка. В результате падения на битое стекло артерии на запястье малыша были чисто разрезаны. Он сжал тогда пальцами края раны, остановив извергающиеся во все стороны потоки крови, пока ребенка не повезли на операцию. Спасать жизни. Господи боже, он же верил, что для того и живет на земле.
А теперь Электра преспокойно повторяет Джеку Блэку, этому монстру в тату, что они намерены отрезать голову человеку. Господи всемогущий...
— Послушайте, — прервал Электру Дэвид. — Знаете, все не так просто, как вам кажется.
— Почему? — буркнул Блэк.
— Я вижу два препятствия этому.
— И какие же? — ровным голосом поинтересовалась Электра.
— Во-первых, вы подумали о том, что, возможно, существует способ изменить состояние девушки?
— Ты хочешь сказать, вылечить ее от вампиризма?
— Да.
— Дэвид, у нас нет времени. Через пару часов стемнеет, а тогда эти твари могут хлынуть наверх, будто крысы из канализации. Ты знаешь, как нам тогда их остановить?
— Да силы небесные, что, если мы опережаем события? Ведь в подвальной кладовке человек заперт. Верно?
Электра покачала головой.
— Неверно, Дэвид. Был человеком. Ее когда-то звали Диана Моббери. Она была хорошенькой девушкой лет двадцати.
— А теперь она — один из этих ублюдков. — Блэк раздавил бычок увесистым ботинком. — Электра говорит, эти существа можно убить. Мы проверим, права ли она, попробовав на твари в подвале.