Страница:
— Я с тобой, — встал со своего места Осокин, — в конце концов, кто у нас сапер?
— Да ладно, сам управлюсь, я вас с этим делом и так загрузил выше крыши. С толом и шнуром управляться умеем.
— Не годится одному погружаться, — возразил Сомов, — по нашим порядкам.
— А по нашим: сапер работает один. Вон, если хошь, у Петрухи спроси. Он соврать не даст.
Петр неопределенно пожал плечами.
— Я бы помог.
— Не стоит рисковать, это все же не хозяйственное мыло.
— Ты только заряды так поставь, чтобы кабину вдребезги разнесло, — посоветовал Давыдов.
— Слушаюсь, коллега, — ответил Павел и стал осторожно спускаться по лесенке в воду.
«Урсула» шла курсом к точке встречи. На палубе в полном облачении боевых пловцов стояли Барлоу, Кроу и Шелли и слушали инструктаж Линкса. Повернувшись так, чтобы находящиеся в рубке Карпентер и Фридрекссен тоже слышали, что он говорит, начальник группы давал указания:
— Приближаться к точке падения мы не станем, будем маневрировать рядом. Сбросим буй в той точке, где подберем аквалангиста после разведки. Мистер Кроу, вы как специалист по электронному оборудованию пойдете первым, обнаружите на месте самолет — докладывайте нам и приступайте к его осмотру. Если там окажутся русские, не делайте ничего, просто возвращайтесь на яхту. В этом случае переговоры прекратить. Возможно русские тоже используют подводный телефон. Ведите себя так, будто вас там вообще нет. Оружие пока с собой не брать. Вопросы?
— Разрешите пойти мне или сержанту Шелли, у нас больше опыта, — выступил вперед командир «тюленей».
— Нет.
— Но сэр! Пусть он хотя бы идет вооруженным…
— Во-первых, здесь командую все еще я, но дело даже не в этом. Мы не собираемся устраивать под водой шоу в стиле Джеймса Бонда, мы просто проводим разведку. Во-вторых, ни вы, ни Шелли не смогут установить на месте ли то, ради чего мы здесь. Если оно все еще на дне, капрал вызовет вас, и вы спокойно доставите его на яхту. Если его там нет, значит, оно на катере. Тогда нам придется безо всяких обиняков его захватить. В-третьих, не стоит забывать и о местной береговой охране. Если нас застукают за нашим неблаговидным делом, то поймай они Кроу даже возле самолета, ничего страшного не произойдет. Можно сослаться на обычное любопытство, заниматься подводной охотой никому не запрещается. По этой-то причине вам предстоит идти без оружия. Можете взять нож, ружье для подводной охоты, но ничего из того арсенала, к которому вы привыкли. Попадись вы украинцам с автоматом для подводной стрельбы, и ваш имидж Мирного туриста рассыпется как карточный домик. Ну, и в конце концов, возможно там вообще ничего нет и весь этот переполох — пустая трата времени.
— Понятно, сэр. Разрешите выполнять? — капралу Кроу впервые в жизни предстояло заняться тем, ради чего его учили. И Хью Кроу собирался доказать всем, особенно этой зануде Барлоу, что он не зря считался лучшим специалистом в учебном центре.
— Отлично, мой мальчик, — Линке заглянул в рубку и посмотрел на дисплей навигационной аппаратуры, — еще три минуты, и мы будем на месте. Мисс Лу, выдайте капралу приемник.
Девушка встала со своего места и принесла капралу прибор с Т-образной антенной.
— Просто нажмите эту кнопку, дальше ориентируйтесь по свечению индикатора. При направлении на буй он светится ярче.
— Понял, — Кроу прикрепил прибор к поясу. Через минуту они были на месте, ближе к берегу маячил русский катер.
— Штурман, держите яхту носом в направлении русских! Им не нужно видеть происходящее у нас на корме, — распорядился Л инке. Главный представитель ведомства «Плаща и кинжала» подошел к Кроу.
— Отсюда пойдете по компасу курсом сто пятьдесят пять градусов, дальность до точки пятьсот метров. Через час мы ждем вас возле точки выброски.
— Все понятно.
— Тогда удачи. Вам пора.
Карпентер убрал ход и установил на корме пологий желоб. «Дочка плантатора» сбросила за борт тросик буя с грузом. Как только груз лег на дно, она опустила в воду пластиковый флуоресцирующий шар-поплавок с передатчиком внутри. Как только поплавок окунулся в воду, передатчик включился. Кроу нажал кнопку на выданном девушкой приборе, индикатор вспыхнул розовым светом. Капрал выключил прибор и улегся в желоб. Шелли вручил ему ружье для подводной охоты. Недовольный происходящим Барлоу все же подошел и ободряюще похлопал подчиненного по плечу.
— Пошел, — крикнул Л инке. Барлоу и Шелли наклонили желоб и капрал без всплеска скользнул в набегающую волну. — Штурман, малый вперед.
Из окружающей катер темноты выплыл светлый стройный корпус. Появление «Урсулы» вызвало у экипажа «Аллигатора» беспокойство.
— Вот черт, нарисовались, хрен сотрешь, — ругнулся Осокин. — Этим что надо?
— То же, что и нам, — зло ответил Сомов, — скорей бы Пашка там заканчивал.
«Урсула» замедлила ход, с минуту стояла на месте, потом пошла новым курсом, по большой дуге обходя стоящий на месте «Аллигатор».
— Не нравятся мне эти визитерыю. Ну что он там возится? Нужно было его не слушать и идти кому-нибудь вместе с ним, уже давно бы управились.
— Так можно посмотреть, — предложил Давыдов, — на экране этой штуковины все видно, только плохо.
Оставив Виктора вести наблюдение за эволюциями яхты, остальные направились в рубку. На экране было видно, как Захаровский работал слева от кабины. Установив заряды, он забрался внутрь ее, и на минуту силуэт пловца исчез на темном фоне самолета. Наконец он выбрался из кабины и завис справа от нее.
— А это еще что? — Осокин ткнул пальцем в скользнувшую по низу экрана тень.
— А ну, быстро! Акваланг мне, — заорал Сомов и метнулся на палубу.
Капрал Кроу издалека заметил мелькающий в толще воды светлячок, еще минута и он наконец-то добрался до места. Самолет лежал уткнувшись крылом в песок, а возле него возился русский. С минуту «тюлень» вел наблюдение, русский явно готовил самолет к взрыву. Капрала и на секунду не покидала уверенность в том, что разыскиваемое всеми устройство до сих пор находится на борту потерпевшего катастрофу русского самолета. Он был уверен: то, за чем они охотятся, — здесь рядом, и русские вне всякого сомнения пытаются его уничтожить. Вызывать помощь было поздно. Шелли и Барлоу при любом раскладе времени не успеют, даже если яхта ринется сюда на полном ходу. Он решил действовать на свой страх и риск. Нужно во что бы то ни стало завладеть взломщиком кодов. Когда он вернется, Барлоу лопнет от зависти. Флотский крест или медаль конгресса обеспечены. Убедившись, что русский всего один и, похоже, безоружен, Хью Кроу навел на него гарпун. Захаровский почти закончил свою работу, когда его левый бок пронзила резкая боль. Сила удара отбросила Павла к краю кабины, он судорожно вцепился в него руками и только благодаря этому удержался на месте и не свалился на дно. Протянутая к источнику боли рука наткнулась на какой-то посторонний предмет, он повернул голову — с недоумением увидел торчащий в его боку металлический стержень. Павел попытался выдернуть железку из раны и от боли чуть не потерял сознание. Бок жгло и раздирало на части. Ужасным усилием воли он заставил себя сжать загубник и подавить беззвучный крик. Выпустишь загубник — все, конец. Русский был ранен, но жив. Окутанный темным облаком крови, он цеплялся за край кабины. Кроу включил фонарь. Теперь можно было не прятаться. Капрал выхватил нож и метнулся к противнику. Павел заметил надвигающуюся угрозу в последний момент, пытаясь зафиксироваться левой рукой, он правой потянулся за ножом. Ножа на месте не было. Выматерив себя последними словами, он попытался уклониться от противника и оттолкнуть его правой рукой. Тот торпедой пронесся мимо, вытянутую руку обожгло, как каленым железом провели. Положение было — хуже не придумаешь, оставалось надеяться, что придут на помощь с катера. Кроу развернулся и сменил тактику, теперь он, отведя руку с ножом в сторону приближался медленно. Павел понял — бороться бесполезно. Хотя противник был один, нужно срочно всплывать. Он попробовал шевельнуть ногами и с ужасом понял, что ноги его не слушались. Из раны непрерывно хлестала мутная бурая струя, в глазах темнело. Сознание гасло, он уже не видел приближающегося врага. Еле-еле были видны внутренности кабины, остальное тонуло во мраке. Остатки сознания зафиксировали приборную доску, педали и… прикрепленную у кромки кабины толовую шашку с торчащим взрывателем. Павел схватил шашку еле слушающейся рукой, развернул ее взрывателем к борту, за взрывателем тянулся шнур. Кроу схватил русского за акваланг и перерезал идущий к загубнику шланг. Русский нелепо взмахнул руками и стал сползать вниз. Вверх рванулась туча пузырьков. Кроу заглянул в кабину. То, что он увидел, ему совсем не понравилось. Кабина машины была обложена брикетами взрывчатки, капрал посмотрел на противника. Мозг «тюленя» охватил липкий ужас, и он закричал. Подводный телефон исправно донес его вопль до динамика в рубке «Урсулы». От этого вопля, многократно усиленного аппаратурой, у всех заложило уши. Павел задыхался. Вместо воздуха в легкие хлынула вода. Нужен был хоть один глоток воздуха, чтобы закончить начатое. Шнур, идущий от зажатой в руках шашки натянулся, погружение остановилось. Павел остатками воли заставил себя собраться и ударил взрывателем о борт.
Сомов, сжимая нож в руке, приготовился к прыжку за борт. Рядом лихорадочно протискивались в ремни аквалангов Давыдов и Осокин. Внезапно палуба ушла из-под их ног. В нескольких метрах от катера вырос белый, подсвеченный снизу оранжевым, водяной столб. Корпус «Аллигатора» содрогнулся от удара. По ушам ударил гулкий грохот. Сомов перелетел через леерное ограждение, Давыдов и Осокин покатились по палубе. С глухим шумом водяной столб оседал.
Грохот взрыва разнесся далеко над морем и эхом отразился от скал и утесов. На борту «Урсулы» воцарилась мертвая тишина. Было слышно как бьется о борт волна, поскрипывают снасти, гудит аппаратура. Все молчали.
— Аппаратура зафиксировала звук взрыва, — доложила девушка, не отрываясь от экрана монитора, — предположительно место взрыва совпадает с точкой падения самолета.
— Значит, мы не ошиблись, — бесстрастно прокомментировал услышанное Л инке.
Барлоу медленно повернул голову, выражение удивления на его лице сменила гримаса ярости. Он схватил ЦРУшника за отворот куртки и, притянув его лицо почти вплотную к своему, заорал:
— И это все? Это все, что вы можете сказать? Вы знаете, что происходит с человеком находящимся в воде во время подводного взрыва? Он становится плоским! Как камбала.
Линкс сжал запястья лейтенанта руками и без труда освободил свою одежду. Барлоу почувствовал, какая железная у того хватка.
— Это все, что я могу сказать, — тихо произнес Линкс, — возьмите себя в руки и прекратите истерику. Кстати, если бы я послушался вашего совета, на атомы распылили бы вас, а не этого беднягу Кроу. Вы были бы кормом даже не для рыб, а для местного планктона.
Ярость схлынула, на место ей пришло понимание того факта, что сегодня он чудом остался жив и именно Линкс вытянул для него счастливый билет.
— Вам не приходилось терять людей?
— Нет. Извините меня.
— Я именно так и подумал, — кивнул разведчик.
— Ну что же, самолета больше нет и этого проклятого прибора тоже. Можно возвращаться.
— С чего вы это взяли? — искренне удивился Линкс.
— Разве русские только что не превратили его в пыль?
— Конечно нет. Они не стали бы взрывать самолет, если бы эта штука не была у них на борту. Штурман! Курс к русскому катеру, полный ход! Приготовьтесь, Барлоу. Через минуту здесь будет жарко, вам придется стрелять и делать то, за что вам платят деньги. — Линкс скрылся в трюме и через несколько мгновений появился с ручным пулеметом в руках: — Пора открывать наши козыри.
Несколько мгновений приходили в себя. Осокин стоял на четвереньках и как разъяренный зубр тряс головой. Давыдов зажав? ладонями уши, ничком лежал возле рубки. За бортом нещадно матерился бывший ротный. Быстрее всех в себя пришел Виктор Сомов. Он помог Осокину сесть, прислонил Давыдова к откосу палубной надстройки. Сквозь звон в ушах Анатолий услышал:
— Яхта слева по борту! — Виктор вытянул руку в направлении приближающейся «Урсулы». На яхте вспыхнул прожектор и осветил катер.
— Пожаловали, гады, — отозвался Сомов, — якорь, якорь выбирайте!
Осокин бросился в рубку, зазвенела выбираемая цепь, освободившийся «Аллигатор» развернулся к волне бортом.
Кряхтя от напряжения и не переставая материться, Сомов взобрался на палубу. Тяжело рухнув на настил, он рявкнул:
— Полный вперед! Курс на Казаитип! Попробуем навести наших друзей на пограничный катер, хай с ним воюют.
Заревел набирающий обороты дизель, катер медленно двинулся с места. «Урсула» стремительно приближалась. С борта яхты ударил пулемет.
— Все в рубку, — рявкнул Сомов. — Витька! Марш в машинное! Что хочешь делай, но дай мне полный ход.
По надстройке градом застучали пули.
— Хода нет, наверное, взрывом винт повредило, — перекрикивая грохот выстрелов проорал из рубки Осокин, — медленно идем.
Давыдов и Игорь (все еще в акваланге) ввалились в рубку.
— Так мы долго идти не сможем, — определил Сомов, — держи к берегу.
Петр, налегая на штурвал, кивнул. Катер накренился на правый борт и пошел к виднеющимся береговым скалам. Яхта не отставала. Сомов глянул на нее сквозь иллюминатор и тут же о металл рубки ударила очередь.
— Меткая, сволочь. Но это не самое страшное. Хуже всего, что они нас догоняют, можем не успеть.
— Что будем делать?
— Минут через пять будем возле Серой скалы. Петь! Там у храма, помнится, был один затопленный выход?
— Был, — не выпуская из рук штурвала отозвался археолог. Со своей черной всклокоченной бородой он был сейчас похож не на древнего властителя, а на капитана уходящего от погони пиратского брига.
— Витька, дуй сюда, — приказал бывший морпех сыну.
— Толь, берите с Витюхой этот ваш «балдометр», облачайтесь в акваланги и плывите спокойненько в жилище Аида.
— Я с катера не уйду, — отрубил Сомов-младший.
— Но-но, курсант! Я ведь и приказать могу! Пойдешь, как миленький. Анатолий один не справится. Шагом марш готовить акваланги! Шмотки свои в мешок резиновый кладите вместе с этой железякой, не забудьте фонари.
Сомов-младший тяжело взглянул на Давыдова, как на источник всех мировых бед, нырнул в трюм.
— Анатолий! Как друга прошу, сбереги сына.
— А почему я? — дождавшись, чтобы не подрывать авторитет командира корабля, ухода Виктора, возмутился Давыдов, — ныряю я хуже тебя, вот и дуйте на пару, а мы с Петром здесь повоюем.
— Толь, не обижайся! Но на море должны воевать моряки.
— Пусть Петр идет, он вообще гражданский.
Осокин неопределенно хмыкнул.
— Давай так, — непререкаемым тоном сказал бывший морпех, — на воде командую я. На берегу будешь распоряжаться ты. Вся эта катавасия из-за этой железяки хреновой, а теперь ты один знаешь, что с ней делать. Так что давай без споров.
Виктор появился нагруженный баллонами и снаряжением. Давыдов молча стал помогать ему паковать вещи. Сомов-старший помог обоим навесить снаряжение.
— Вот и ладно, — Игорь застегнул у сына ремни акваланга. — Ну, мужики, как говорится с Богом. Давайте, что ли, обнимемся на дорожку.
Давыдов неуклюже облапил сначала бывшего морпеха, потом Петра. Сомов обнял сына:
— Ну, счастливо, Аника-воин. И смотри мне, все команды старшего по званию выполнять беспрекословно.
— Есть, — мрачно ответил Виктор, обнимая отца, — ты себя береги, а то я тебя знаю.
— Так, хлопцы, пробирайтесь к правой стороне рубки, там вас не видно и подстрелить вас трудно. Мы вас аккуратненько скинем за борт. Будете готовы — дайте отмашку.
— А вы как же? — спросил Давыдов.
— Минут через десять будет совсем темно. Через пятнадцать мы будем возле погранкатера, а там… Бог не выдаст, свинья не съест. Встречаемся в Заводском.
Давыдов и Виктор привалились к рубке, прямо по курсу росла и надвигалась Серая скала. Анатолий надвинул на лицо маску, вздохнул, крепко сжал правой рукой горловину прорезиненного мешка и взмахнул левой.
— Давай, — Игорь положил Осокину ладонь на плечо и легонько его подтолкнул.
Петр круто навалился на штурвал, «Аллигатор» накренился на борт, зарылся носом в воду, к корме по палубе прокатилась вполне приличная волна, и Анатолия с Виктором буквально смыло за борт. Очутившись, в воде Давыдов сразу же нырнул. Мешок тонул и мешал плыть, норовил увлечь на дно. Сомов-младший вцепился в него с другой стороны, и они медленно, помогая друг другу, двинулись вперед.
— Цель разделилась, — казалось, что все происходящее никоим образом не касается Луизы Фридрикссен, настолько был бесцветен и безмятежен ее голос. Девушка подрегулировала настройку одного из многочисленных датчиков и через мгновение уточнила:
— С катера высадили двух аквалангистов.
— Возможно то, за чем мы сюда пожаловали, находится у них, — потер кончик носа Линке. — Барлоу! Ступайте и заберите, эта игрушка мне нужна.
— Один, сэр? — мрачно уточнил лейтенант.
— Зачем же один?! Прихватите с собой нашего бравого сержанта, у него давно кулаки чешутся в предвкушении хорошей драки.
— А если у них этого нет?
— Вам нужны лишние свидетели?
— Нет, сэр.
— Мне, смею вас заверить, тоже. Подберем вас через час на этом месте.
— Есть, сэр, — лейтенант четко повернулся и вышел на палубу. Шелли, устроившись поудобнее, как кошка с мыши не спускал с катера глаз, при этом он предпочитал рассматривать его сквозь прорезь прицела.
— Пойдем старина, займемся нашим делом.
— Что-то случилось?
— Двое с катера прыгнули за борт, наша задачи их найти.
— Оружие?
— Все в полном объеме, дружище!
— Тогда нет проблем, сэр, — улыбнулся сержант. Он любил свою работу.
«Урсула» внезапно накренилась и сбавила ход, прожектор стал выхватывать прибрежные утесы и скалы. Где-то в стороне стучал дизель уходящего от преследования русского. К «тюленям» подошел Линкс.
— Два аквалангиста проплыли в сторону вот этого утеса, забраться на него с воды невозможно. Думаю, вам пора пойти и посмотреть в чем там дело.
ГЛАВА 29.
Без помощи Виктора Давыдов не нашел бы вход в грот даже с аэродромным прожектором. Сомов-младший вывел их точно к мраморному порталу. Нашаривая путь лучами фонарей они осторожно вплыли в грот. Скоро в свете электричества показались ведущие вверх ступени. Анатолий сел на них и снял ласты. Осторожно нащупывая босыми ногами скользкий камень, двинулся вперед. Уровень воды стал убывать. Через пару минут они выбрались в каменный коридор. Анатолий и Виктор сняли маски, завинтили вентили баллонов.
— Пошли в главный зал, — Давыдов взвалил себе мешок с трофеем и одеждой на спину. Виктор пошел следом с ластами и масками. Следы древней битвы, произошедшей в храме века назад, действовали на издерганную психику далеко не лучшим образом. Стараясь не обращать внимания на таращившиеся из темноты мертвыми глазницами мумии, аквалангисты двинулись по коридору. Шлепки и шарканье босых ног гулко разносились в подземелье. Они прошли изогнутый коридор и оказались у спуска в сифон. Мешок мешал двигаться, скользкая резина постоянно выскальзывала из пальцев. Перехватив ее поудобнее Давыдов осторожно вошел в воду. Вода в сифоне была холоднее морской, ее никогда не грели лучи солнца. Давыдов открыл вентиль и включил фонарь.
— Может выключим один фонарь, побережем аккумулятор? — предложил Виктор. — Нам тут еще неизвестно сколько ошиваться.
— Согласен. — Анатолий выключил свой фонарь, нацепил маску и полез в воду. Сзади пробирался Сомов-младший, подсвечивая себе и Давыдову дорогу. Давыдов осторожно поплыл. Длинный мешок он пристроил снизу, так было удобнее для буксировки. Позже, вспоминая, что заставило его насторожиться в тот момент, он так и не смог ответить на вопрос, что именно вызвало тревогу? То ли отблески на потолке затопленного коридора показались капитану какими-то странными, то ли события этого вечера взвинтили нервы до состояния, при котором человек начинает шарахаться собственной тени. Но именно тогда в сифоне возникло ощущение, что что-то не так. Анатолий дождался Виктора и поймал его руку, в которой тот держал фонарь. Сквозь стекло маски Анатолий разглядел выражение неописуемого удивления. Похоже, курсант начал сомневаться, все ли у «начальства» в порядке с головой. Но все же Давыдовскую знаковую сигнализацию понял правильно и щелкнул выключателем. Вопреки ожиданиям, абсолютная темнота не наступила, стало конечно темнее, но свет в подземелье все же был. Слабо, но вполне различимо светился выход из подземелья. Давыдов почувствовал, как у него на голове шевелятся волосы. Сразу вспомнилось все некогда прочитанное о проклятии фараонов, о том, как древние гробницы мстили своим разорителям. С научной точки зрения ничего подобного в природе быть не могло. Но одно дело, сидя дома на диване с чашкой кофе в руке читать научные обоснования таинственной гибели исследователей древних пирамид, другое дело — оказаться на их месте. Свет здесь? Сплошная мистика! Капитан оглянулся. Похоже, на Виктора таинственный свет произвел аналогичное впечатление. Характер освещения вдруг изменился, Анатолию показалось, что кто-то, освещая себе путь фонариком, прошел мимо выхода из сифона. На воду легло круглое световое пятно, а за ним продолговатая тень. Во всяком случае свет был электрическим. У приведений, по легендам, подобный способ освещения еще не вошел в широкое распространение. А раз так, то это были либо люди с яхты или кто-то из их компании, либо кто-то другой. Сделав напарнику знак оставаться на месте, Анатолий опустил мешок на дно, достал нож и осторожно двинулся на разведку. Медленно, стараясь не вызвать волнения воды в сифоне, он доплыл до выхода и, дождавшись пока свет станет слабее, не снимая маски выглянул из воды. В храме хозяйничали воры. Что это не люди с «Урсулы» стало ясно сразу. Не иначе кто-то каким-то образом выследил их во время погружений и вычислил существование затопленного святилища. Мародеры сгребали все под чистую, тут же укладывали все найденное в огромные мешки и таскали их к выходу из храма, ведущему в бухту у Серой скалы. Давыдов насчитал четверых. Мимо, освещая углы помещения фонариком, протопала личность в трусах и с аквалангом. По полу за ней волочился мешок, из которого торчали иссохшие останки римского легионера. Чужаки старались вывезти из храма все: мумии, оружие, утварь. Незнакомец остановился, подобрал что-то с пола и засунул в тот же мешок. В душе Давыдова появилась какая-то мутная ярость. Должно быть, аналогичное чувство испытывал бы Шлиман, поймай он на своих раскопках местного аборигена, пытающегося умыкнуть что-нибудь из золота Трои. Окажись у него под рукой хоть какое-нибудь оружие, компенсирующее численный перевес «черных археологов», Анатолий не задумываясь перешел бы к активным действиям. Но деваться было некуда. У противника все козыри, да плюс ко всему в мешке лежало устройство, чертов ящик Пандоры, который нужно было беречь и из-за которого решения нужно было принимать с оглядкой на сохранность и доставку этого шедевра конструкторской мысли в надежные руки. Давыдов спрятал нож в ножны, осторожно погрузился в холодную воду затопленного коридора и поплыл назад. По пути увлек за собой Виктора. Курсант уже понял, что дело нечисто. К выходу из сифона плыли и выбирались из него в кромешной темноте. Оскальзываясь на мраморных ступеньках и матерясь про себя на чем свет стоит, они выбрались в коридор. Давыдов взял Сомова за руку и, стараясь не греметь мешком с «трофеем» и пожитками, оттащил курсанта метров на пять от затопленного коридора. Потом направил в противоположную сторону фонарь и нажал кнопку выключателя.
— Дела наши плохи. В центральной части святилища лазят нехорошие дяди, пройти не удастся.
— Кто такие? Не эти с яхты?
— Думаю, что по другой части. Охотники за древностями.
— Вот гады! Как они нас выследили?
— Не знаю. Петр обещал охрану, интересно, куда она смотрит?! Но для нас это дела не меняет.
— Что будем делать?
— Следуя вашим флотским традициям, сначала послушаем мнение младших по должности и по званию.
— Даже не знаю. Может попробуем через другой выход.
— Пожалуй, не станем, — подобрался со своего места Анатолий и мгновенно выключил фонарь. В дальнем конце коридора вспыхнул ослепительно белый свет.
— А это?
— А вот это ребятки с яхты, ситуация осложняется.
Курсант вынул нож, матовая сталь с легким шелестом скользнула из ножен. Капитан погладил рукоятку своего ножа, у представителей конкурирующей организации несомненно найдется что-нибудь посолиднее. Так много не навоюешь. На физиономии Виктора отразилась решимость драться до последнего. Ну, это мы всегда успеем, даже героизма особого не нужно, — загнанные в угол обычно сралсаются особенно ожесточенно. И все же желания пополнить коллекцию скелетов в храме за свой счет у Давыдова не возникло.
— Т-с-с, у меня, кажется, появилась мыслишка. — Анатолий достал из мешка один из пластмассовых конусов и, стараясь не шуметь, отломал от изделия один из пластиковых стабилизаторов. Велев курсанту двигаться по правому рукаву подземелья, он направился к затопленному коридору, ведущему в главные храмовые помещения. Там капитан встал на четвереньки и без плеска скользнул в воду. Стабилизатор он положил на ступеньки у входа в сифон, а конус опустил на дно, поближе к противоположному выходу. Осторожно выбрался из воды и припустил за Виктором. Через минуту догнал. Прикрывая фонарь пальцами, курсант старательно продвигался вперед. «Мешок не бросил» — одобрительно подумал Анатолий. Коридор вдруг сделал крутой поворот.
— Да ладно, сам управлюсь, я вас с этим делом и так загрузил выше крыши. С толом и шнуром управляться умеем.
— Не годится одному погружаться, — возразил Сомов, — по нашим порядкам.
— А по нашим: сапер работает один. Вон, если хошь, у Петрухи спроси. Он соврать не даст.
Петр неопределенно пожал плечами.
— Я бы помог.
— Не стоит рисковать, это все же не хозяйственное мыло.
— Ты только заряды так поставь, чтобы кабину вдребезги разнесло, — посоветовал Давыдов.
— Слушаюсь, коллега, — ответил Павел и стал осторожно спускаться по лесенке в воду.
«Урсула» шла курсом к точке встречи. На палубе в полном облачении боевых пловцов стояли Барлоу, Кроу и Шелли и слушали инструктаж Линкса. Повернувшись так, чтобы находящиеся в рубке Карпентер и Фридрекссен тоже слышали, что он говорит, начальник группы давал указания:
— Приближаться к точке падения мы не станем, будем маневрировать рядом. Сбросим буй в той точке, где подберем аквалангиста после разведки. Мистер Кроу, вы как специалист по электронному оборудованию пойдете первым, обнаружите на месте самолет — докладывайте нам и приступайте к его осмотру. Если там окажутся русские, не делайте ничего, просто возвращайтесь на яхту. В этом случае переговоры прекратить. Возможно русские тоже используют подводный телефон. Ведите себя так, будто вас там вообще нет. Оружие пока с собой не брать. Вопросы?
— Разрешите пойти мне или сержанту Шелли, у нас больше опыта, — выступил вперед командир «тюленей».
— Нет.
— Но сэр! Пусть он хотя бы идет вооруженным…
— Во-первых, здесь командую все еще я, но дело даже не в этом. Мы не собираемся устраивать под водой шоу в стиле Джеймса Бонда, мы просто проводим разведку. Во-вторых, ни вы, ни Шелли не смогут установить на месте ли то, ради чего мы здесь. Если оно все еще на дне, капрал вызовет вас, и вы спокойно доставите его на яхту. Если его там нет, значит, оно на катере. Тогда нам придется безо всяких обиняков его захватить. В-третьих, не стоит забывать и о местной береговой охране. Если нас застукают за нашим неблаговидным делом, то поймай они Кроу даже возле самолета, ничего страшного не произойдет. Можно сослаться на обычное любопытство, заниматься подводной охотой никому не запрещается. По этой-то причине вам предстоит идти без оружия. Можете взять нож, ружье для подводной охоты, но ничего из того арсенала, к которому вы привыкли. Попадись вы украинцам с автоматом для подводной стрельбы, и ваш имидж Мирного туриста рассыпется как карточный домик. Ну, и в конце концов, возможно там вообще ничего нет и весь этот переполох — пустая трата времени.
— Понятно, сэр. Разрешите выполнять? — капралу Кроу впервые в жизни предстояло заняться тем, ради чего его учили. И Хью Кроу собирался доказать всем, особенно этой зануде Барлоу, что он не зря считался лучшим специалистом в учебном центре.
— Отлично, мой мальчик, — Линке заглянул в рубку и посмотрел на дисплей навигационной аппаратуры, — еще три минуты, и мы будем на месте. Мисс Лу, выдайте капралу приемник.
Девушка встала со своего места и принесла капралу прибор с Т-образной антенной.
— Просто нажмите эту кнопку, дальше ориентируйтесь по свечению индикатора. При направлении на буй он светится ярче.
— Понял, — Кроу прикрепил прибор к поясу. Через минуту они были на месте, ближе к берегу маячил русский катер.
— Штурман, держите яхту носом в направлении русских! Им не нужно видеть происходящее у нас на корме, — распорядился Л инке. Главный представитель ведомства «Плаща и кинжала» подошел к Кроу.
— Отсюда пойдете по компасу курсом сто пятьдесят пять градусов, дальность до точки пятьсот метров. Через час мы ждем вас возле точки выброски.
— Все понятно.
— Тогда удачи. Вам пора.
Карпентер убрал ход и установил на корме пологий желоб. «Дочка плантатора» сбросила за борт тросик буя с грузом. Как только груз лег на дно, она опустила в воду пластиковый флуоресцирующий шар-поплавок с передатчиком внутри. Как только поплавок окунулся в воду, передатчик включился. Кроу нажал кнопку на выданном девушкой приборе, индикатор вспыхнул розовым светом. Капрал выключил прибор и улегся в желоб. Шелли вручил ему ружье для подводной охоты. Недовольный происходящим Барлоу все же подошел и ободряюще похлопал подчиненного по плечу.
— Пошел, — крикнул Л инке. Барлоу и Шелли наклонили желоб и капрал без всплеска скользнул в набегающую волну. — Штурман, малый вперед.
Из окружающей катер темноты выплыл светлый стройный корпус. Появление «Урсулы» вызвало у экипажа «Аллигатора» беспокойство.
— Вот черт, нарисовались, хрен сотрешь, — ругнулся Осокин. — Этим что надо?
— То же, что и нам, — зло ответил Сомов, — скорей бы Пашка там заканчивал.
«Урсула» замедлила ход, с минуту стояла на месте, потом пошла новым курсом, по большой дуге обходя стоящий на месте «Аллигатор».
— Не нравятся мне эти визитерыю. Ну что он там возится? Нужно было его не слушать и идти кому-нибудь вместе с ним, уже давно бы управились.
— Так можно посмотреть, — предложил Давыдов, — на экране этой штуковины все видно, только плохо.
Оставив Виктора вести наблюдение за эволюциями яхты, остальные направились в рубку. На экране было видно, как Захаровский работал слева от кабины. Установив заряды, он забрался внутрь ее, и на минуту силуэт пловца исчез на темном фоне самолета. Наконец он выбрался из кабины и завис справа от нее.
— А это еще что? — Осокин ткнул пальцем в скользнувшую по низу экрана тень.
— А ну, быстро! Акваланг мне, — заорал Сомов и метнулся на палубу.
Капрал Кроу издалека заметил мелькающий в толще воды светлячок, еще минута и он наконец-то добрался до места. Самолет лежал уткнувшись крылом в песок, а возле него возился русский. С минуту «тюлень» вел наблюдение, русский явно готовил самолет к взрыву. Капрала и на секунду не покидала уверенность в том, что разыскиваемое всеми устройство до сих пор находится на борту потерпевшего катастрофу русского самолета. Он был уверен: то, за чем они охотятся, — здесь рядом, и русские вне всякого сомнения пытаются его уничтожить. Вызывать помощь было поздно. Шелли и Барлоу при любом раскладе времени не успеют, даже если яхта ринется сюда на полном ходу. Он решил действовать на свой страх и риск. Нужно во что бы то ни стало завладеть взломщиком кодов. Когда он вернется, Барлоу лопнет от зависти. Флотский крест или медаль конгресса обеспечены. Убедившись, что русский всего один и, похоже, безоружен, Хью Кроу навел на него гарпун. Захаровский почти закончил свою работу, когда его левый бок пронзила резкая боль. Сила удара отбросила Павла к краю кабины, он судорожно вцепился в него руками и только благодаря этому удержался на месте и не свалился на дно. Протянутая к источнику боли рука наткнулась на какой-то посторонний предмет, он повернул голову — с недоумением увидел торчащий в его боку металлический стержень. Павел попытался выдернуть железку из раны и от боли чуть не потерял сознание. Бок жгло и раздирало на части. Ужасным усилием воли он заставил себя сжать загубник и подавить беззвучный крик. Выпустишь загубник — все, конец. Русский был ранен, но жив. Окутанный темным облаком крови, он цеплялся за край кабины. Кроу включил фонарь. Теперь можно было не прятаться. Капрал выхватил нож и метнулся к противнику. Павел заметил надвигающуюся угрозу в последний момент, пытаясь зафиксироваться левой рукой, он правой потянулся за ножом. Ножа на месте не было. Выматерив себя последними словами, он попытался уклониться от противника и оттолкнуть его правой рукой. Тот торпедой пронесся мимо, вытянутую руку обожгло, как каленым железом провели. Положение было — хуже не придумаешь, оставалось надеяться, что придут на помощь с катера. Кроу развернулся и сменил тактику, теперь он, отведя руку с ножом в сторону приближался медленно. Павел понял — бороться бесполезно. Хотя противник был один, нужно срочно всплывать. Он попробовал шевельнуть ногами и с ужасом понял, что ноги его не слушались. Из раны непрерывно хлестала мутная бурая струя, в глазах темнело. Сознание гасло, он уже не видел приближающегося врага. Еле-еле были видны внутренности кабины, остальное тонуло во мраке. Остатки сознания зафиксировали приборную доску, педали и… прикрепленную у кромки кабины толовую шашку с торчащим взрывателем. Павел схватил шашку еле слушающейся рукой, развернул ее взрывателем к борту, за взрывателем тянулся шнур. Кроу схватил русского за акваланг и перерезал идущий к загубнику шланг. Русский нелепо взмахнул руками и стал сползать вниз. Вверх рванулась туча пузырьков. Кроу заглянул в кабину. То, что он увидел, ему совсем не понравилось. Кабина машины была обложена брикетами взрывчатки, капрал посмотрел на противника. Мозг «тюленя» охватил липкий ужас, и он закричал. Подводный телефон исправно донес его вопль до динамика в рубке «Урсулы». От этого вопля, многократно усиленного аппаратурой, у всех заложило уши. Павел задыхался. Вместо воздуха в легкие хлынула вода. Нужен был хоть один глоток воздуха, чтобы закончить начатое. Шнур, идущий от зажатой в руках шашки натянулся, погружение остановилось. Павел остатками воли заставил себя собраться и ударил взрывателем о борт.
Сомов, сжимая нож в руке, приготовился к прыжку за борт. Рядом лихорадочно протискивались в ремни аквалангов Давыдов и Осокин. Внезапно палуба ушла из-под их ног. В нескольких метрах от катера вырос белый, подсвеченный снизу оранжевым, водяной столб. Корпус «Аллигатора» содрогнулся от удара. По ушам ударил гулкий грохот. Сомов перелетел через леерное ограждение, Давыдов и Осокин покатились по палубе. С глухим шумом водяной столб оседал.
Грохот взрыва разнесся далеко над морем и эхом отразился от скал и утесов. На борту «Урсулы» воцарилась мертвая тишина. Было слышно как бьется о борт волна, поскрипывают снасти, гудит аппаратура. Все молчали.
— Аппаратура зафиксировала звук взрыва, — доложила девушка, не отрываясь от экрана монитора, — предположительно место взрыва совпадает с точкой падения самолета.
— Значит, мы не ошиблись, — бесстрастно прокомментировал услышанное Л инке.
Барлоу медленно повернул голову, выражение удивления на его лице сменила гримаса ярости. Он схватил ЦРУшника за отворот куртки и, притянув его лицо почти вплотную к своему, заорал:
— И это все? Это все, что вы можете сказать? Вы знаете, что происходит с человеком находящимся в воде во время подводного взрыва? Он становится плоским! Как камбала.
Линкс сжал запястья лейтенанта руками и без труда освободил свою одежду. Барлоу почувствовал, какая железная у того хватка.
— Это все, что я могу сказать, — тихо произнес Линкс, — возьмите себя в руки и прекратите истерику. Кстати, если бы я послушался вашего совета, на атомы распылили бы вас, а не этого беднягу Кроу. Вы были бы кормом даже не для рыб, а для местного планктона.
Ярость схлынула, на место ей пришло понимание того факта, что сегодня он чудом остался жив и именно Линкс вытянул для него счастливый билет.
— Вам не приходилось терять людей?
— Нет. Извините меня.
— Я именно так и подумал, — кивнул разведчик.
— Ну что же, самолета больше нет и этого проклятого прибора тоже. Можно возвращаться.
— С чего вы это взяли? — искренне удивился Линкс.
— Разве русские только что не превратили его в пыль?
— Конечно нет. Они не стали бы взрывать самолет, если бы эта штука не была у них на борту. Штурман! Курс к русскому катеру, полный ход! Приготовьтесь, Барлоу. Через минуту здесь будет жарко, вам придется стрелять и делать то, за что вам платят деньги. — Линкс скрылся в трюме и через несколько мгновений появился с ручным пулеметом в руках: — Пора открывать наши козыри.
Несколько мгновений приходили в себя. Осокин стоял на четвереньках и как разъяренный зубр тряс головой. Давыдов зажав? ладонями уши, ничком лежал возле рубки. За бортом нещадно матерился бывший ротный. Быстрее всех в себя пришел Виктор Сомов. Он помог Осокину сесть, прислонил Давыдова к откосу палубной надстройки. Сквозь звон в ушах Анатолий услышал:
— Яхта слева по борту! — Виктор вытянул руку в направлении приближающейся «Урсулы». На яхте вспыхнул прожектор и осветил катер.
— Пожаловали, гады, — отозвался Сомов, — якорь, якорь выбирайте!
Осокин бросился в рубку, зазвенела выбираемая цепь, освободившийся «Аллигатор» развернулся к волне бортом.
Кряхтя от напряжения и не переставая материться, Сомов взобрался на палубу. Тяжело рухнув на настил, он рявкнул:
— Полный вперед! Курс на Казаитип! Попробуем навести наших друзей на пограничный катер, хай с ним воюют.
Заревел набирающий обороты дизель, катер медленно двинулся с места. «Урсула» стремительно приближалась. С борта яхты ударил пулемет.
— Все в рубку, — рявкнул Сомов. — Витька! Марш в машинное! Что хочешь делай, но дай мне полный ход.
По надстройке градом застучали пули.
— Хода нет, наверное, взрывом винт повредило, — перекрикивая грохот выстрелов проорал из рубки Осокин, — медленно идем.
Давыдов и Игорь (все еще в акваланге) ввалились в рубку.
— Так мы долго идти не сможем, — определил Сомов, — держи к берегу.
Петр, налегая на штурвал, кивнул. Катер накренился на правый борт и пошел к виднеющимся береговым скалам. Яхта не отставала. Сомов глянул на нее сквозь иллюминатор и тут же о металл рубки ударила очередь.
— Меткая, сволочь. Но это не самое страшное. Хуже всего, что они нас догоняют, можем не успеть.
— Что будем делать?
— Минут через пять будем возле Серой скалы. Петь! Там у храма, помнится, был один затопленный выход?
— Был, — не выпуская из рук штурвала отозвался археолог. Со своей черной всклокоченной бородой он был сейчас похож не на древнего властителя, а на капитана уходящего от погони пиратского брига.
— Витька, дуй сюда, — приказал бывший морпех сыну.
— Толь, берите с Витюхой этот ваш «балдометр», облачайтесь в акваланги и плывите спокойненько в жилище Аида.
— Я с катера не уйду, — отрубил Сомов-младший.
— Но-но, курсант! Я ведь и приказать могу! Пойдешь, как миленький. Анатолий один не справится. Шагом марш готовить акваланги! Шмотки свои в мешок резиновый кладите вместе с этой железякой, не забудьте фонари.
Сомов-младший тяжело взглянул на Давыдова, как на источник всех мировых бед, нырнул в трюм.
— Анатолий! Как друга прошу, сбереги сына.
— А почему я? — дождавшись, чтобы не подрывать авторитет командира корабля, ухода Виктора, возмутился Давыдов, — ныряю я хуже тебя, вот и дуйте на пару, а мы с Петром здесь повоюем.
— Толь, не обижайся! Но на море должны воевать моряки.
— Пусть Петр идет, он вообще гражданский.
Осокин неопределенно хмыкнул.
— Давай так, — непререкаемым тоном сказал бывший морпех, — на воде командую я. На берегу будешь распоряжаться ты. Вся эта катавасия из-за этой железяки хреновой, а теперь ты один знаешь, что с ней делать. Так что давай без споров.
Виктор появился нагруженный баллонами и снаряжением. Давыдов молча стал помогать ему паковать вещи. Сомов-старший помог обоим навесить снаряжение.
— Вот и ладно, — Игорь застегнул у сына ремни акваланга. — Ну, мужики, как говорится с Богом. Давайте, что ли, обнимемся на дорожку.
Давыдов неуклюже облапил сначала бывшего морпеха, потом Петра. Сомов обнял сына:
— Ну, счастливо, Аника-воин. И смотри мне, все команды старшего по званию выполнять беспрекословно.
— Есть, — мрачно ответил Виктор, обнимая отца, — ты себя береги, а то я тебя знаю.
— Так, хлопцы, пробирайтесь к правой стороне рубки, там вас не видно и подстрелить вас трудно. Мы вас аккуратненько скинем за борт. Будете готовы — дайте отмашку.
— А вы как же? — спросил Давыдов.
— Минут через десять будет совсем темно. Через пятнадцать мы будем возле погранкатера, а там… Бог не выдаст, свинья не съест. Встречаемся в Заводском.
Давыдов и Виктор привалились к рубке, прямо по курсу росла и надвигалась Серая скала. Анатолий надвинул на лицо маску, вздохнул, крепко сжал правой рукой горловину прорезиненного мешка и взмахнул левой.
— Давай, — Игорь положил Осокину ладонь на плечо и легонько его подтолкнул.
Петр круто навалился на штурвал, «Аллигатор» накренился на борт, зарылся носом в воду, к корме по палубе прокатилась вполне приличная волна, и Анатолия с Виктором буквально смыло за борт. Очутившись, в воде Давыдов сразу же нырнул. Мешок тонул и мешал плыть, норовил увлечь на дно. Сомов-младший вцепился в него с другой стороны, и они медленно, помогая друг другу, двинулись вперед.
— Цель разделилась, — казалось, что все происходящее никоим образом не касается Луизы Фридрикссен, настолько был бесцветен и безмятежен ее голос. Девушка подрегулировала настройку одного из многочисленных датчиков и через мгновение уточнила:
— С катера высадили двух аквалангистов.
— Возможно то, за чем мы сюда пожаловали, находится у них, — потер кончик носа Линке. — Барлоу! Ступайте и заберите, эта игрушка мне нужна.
— Один, сэр? — мрачно уточнил лейтенант.
— Зачем же один?! Прихватите с собой нашего бравого сержанта, у него давно кулаки чешутся в предвкушении хорошей драки.
— А если у них этого нет?
— Вам нужны лишние свидетели?
— Нет, сэр.
— Мне, смею вас заверить, тоже. Подберем вас через час на этом месте.
— Есть, сэр, — лейтенант четко повернулся и вышел на палубу. Шелли, устроившись поудобнее, как кошка с мыши не спускал с катера глаз, при этом он предпочитал рассматривать его сквозь прорезь прицела.
— Пойдем старина, займемся нашим делом.
— Что-то случилось?
— Двое с катера прыгнули за борт, наша задачи их найти.
— Оружие?
— Все в полном объеме, дружище!
— Тогда нет проблем, сэр, — улыбнулся сержант. Он любил свою работу.
«Урсула» внезапно накренилась и сбавила ход, прожектор стал выхватывать прибрежные утесы и скалы. Где-то в стороне стучал дизель уходящего от преследования русского. К «тюленям» подошел Линкс.
— Два аквалангиста проплыли в сторону вот этого утеса, забраться на него с воды невозможно. Думаю, вам пора пойти и посмотреть в чем там дело.
ГЛАВА 29.
ДИГГЕРСТВО КАК СПОСОБ ВЫЖИВАНИЯ.
Без помощи Виктора Давыдов не нашел бы вход в грот даже с аэродромным прожектором. Сомов-младший вывел их точно к мраморному порталу. Нашаривая путь лучами фонарей они осторожно вплыли в грот. Скоро в свете электричества показались ведущие вверх ступени. Анатолий сел на них и снял ласты. Осторожно нащупывая босыми ногами скользкий камень, двинулся вперед. Уровень воды стал убывать. Через пару минут они выбрались в каменный коридор. Анатолий и Виктор сняли маски, завинтили вентили баллонов.
— Пошли в главный зал, — Давыдов взвалил себе мешок с трофеем и одеждой на спину. Виктор пошел следом с ластами и масками. Следы древней битвы, произошедшей в храме века назад, действовали на издерганную психику далеко не лучшим образом. Стараясь не обращать внимания на таращившиеся из темноты мертвыми глазницами мумии, аквалангисты двинулись по коридору. Шлепки и шарканье босых ног гулко разносились в подземелье. Они прошли изогнутый коридор и оказались у спуска в сифон. Мешок мешал двигаться, скользкая резина постоянно выскальзывала из пальцев. Перехватив ее поудобнее Давыдов осторожно вошел в воду. Вода в сифоне была холоднее морской, ее никогда не грели лучи солнца. Давыдов открыл вентиль и включил фонарь.
— Может выключим один фонарь, побережем аккумулятор? — предложил Виктор. — Нам тут еще неизвестно сколько ошиваться.
— Согласен. — Анатолий выключил свой фонарь, нацепил маску и полез в воду. Сзади пробирался Сомов-младший, подсвечивая себе и Давыдову дорогу. Давыдов осторожно поплыл. Длинный мешок он пристроил снизу, так было удобнее для буксировки. Позже, вспоминая, что заставило его насторожиться в тот момент, он так и не смог ответить на вопрос, что именно вызвало тревогу? То ли отблески на потолке затопленного коридора показались капитану какими-то странными, то ли события этого вечера взвинтили нервы до состояния, при котором человек начинает шарахаться собственной тени. Но именно тогда в сифоне возникло ощущение, что что-то не так. Анатолий дождался Виктора и поймал его руку, в которой тот держал фонарь. Сквозь стекло маски Анатолий разглядел выражение неописуемого удивления. Похоже, курсант начал сомневаться, все ли у «начальства» в порядке с головой. Но все же Давыдовскую знаковую сигнализацию понял правильно и щелкнул выключателем. Вопреки ожиданиям, абсолютная темнота не наступила, стало конечно темнее, но свет в подземелье все же был. Слабо, но вполне различимо светился выход из подземелья. Давыдов почувствовал, как у него на голове шевелятся волосы. Сразу вспомнилось все некогда прочитанное о проклятии фараонов, о том, как древние гробницы мстили своим разорителям. С научной точки зрения ничего подобного в природе быть не могло. Но одно дело, сидя дома на диване с чашкой кофе в руке читать научные обоснования таинственной гибели исследователей древних пирамид, другое дело — оказаться на их месте. Свет здесь? Сплошная мистика! Капитан оглянулся. Похоже, на Виктора таинственный свет произвел аналогичное впечатление. Характер освещения вдруг изменился, Анатолию показалось, что кто-то, освещая себе путь фонариком, прошел мимо выхода из сифона. На воду легло круглое световое пятно, а за ним продолговатая тень. Во всяком случае свет был электрическим. У приведений, по легендам, подобный способ освещения еще не вошел в широкое распространение. А раз так, то это были либо люди с яхты или кто-то из их компании, либо кто-то другой. Сделав напарнику знак оставаться на месте, Анатолий опустил мешок на дно, достал нож и осторожно двинулся на разведку. Медленно, стараясь не вызвать волнения воды в сифоне, он доплыл до выхода и, дождавшись пока свет станет слабее, не снимая маски выглянул из воды. В храме хозяйничали воры. Что это не люди с «Урсулы» стало ясно сразу. Не иначе кто-то каким-то образом выследил их во время погружений и вычислил существование затопленного святилища. Мародеры сгребали все под чистую, тут же укладывали все найденное в огромные мешки и таскали их к выходу из храма, ведущему в бухту у Серой скалы. Давыдов насчитал четверых. Мимо, освещая углы помещения фонариком, протопала личность в трусах и с аквалангом. По полу за ней волочился мешок, из которого торчали иссохшие останки римского легионера. Чужаки старались вывезти из храма все: мумии, оружие, утварь. Незнакомец остановился, подобрал что-то с пола и засунул в тот же мешок. В душе Давыдова появилась какая-то мутная ярость. Должно быть, аналогичное чувство испытывал бы Шлиман, поймай он на своих раскопках местного аборигена, пытающегося умыкнуть что-нибудь из золота Трои. Окажись у него под рукой хоть какое-нибудь оружие, компенсирующее численный перевес «черных археологов», Анатолий не задумываясь перешел бы к активным действиям. Но деваться было некуда. У противника все козыри, да плюс ко всему в мешке лежало устройство, чертов ящик Пандоры, который нужно было беречь и из-за которого решения нужно было принимать с оглядкой на сохранность и доставку этого шедевра конструкторской мысли в надежные руки. Давыдов спрятал нож в ножны, осторожно погрузился в холодную воду затопленного коридора и поплыл назад. По пути увлек за собой Виктора. Курсант уже понял, что дело нечисто. К выходу из сифона плыли и выбирались из него в кромешной темноте. Оскальзываясь на мраморных ступеньках и матерясь про себя на чем свет стоит, они выбрались в коридор. Давыдов взял Сомова за руку и, стараясь не греметь мешком с «трофеем» и пожитками, оттащил курсанта метров на пять от затопленного коридора. Потом направил в противоположную сторону фонарь и нажал кнопку выключателя.
— Дела наши плохи. В центральной части святилища лазят нехорошие дяди, пройти не удастся.
— Кто такие? Не эти с яхты?
— Думаю, что по другой части. Охотники за древностями.
— Вот гады! Как они нас выследили?
— Не знаю. Петр обещал охрану, интересно, куда она смотрит?! Но для нас это дела не меняет.
— Что будем делать?
— Следуя вашим флотским традициям, сначала послушаем мнение младших по должности и по званию.
— Даже не знаю. Может попробуем через другой выход.
— Пожалуй, не станем, — подобрался со своего места Анатолий и мгновенно выключил фонарь. В дальнем конце коридора вспыхнул ослепительно белый свет.
— А это?
— А вот это ребятки с яхты, ситуация осложняется.
Курсант вынул нож, матовая сталь с легким шелестом скользнула из ножен. Капитан погладил рукоятку своего ножа, у представителей конкурирующей организации несомненно найдется что-нибудь посолиднее. Так много не навоюешь. На физиономии Виктора отразилась решимость драться до последнего. Ну, это мы всегда успеем, даже героизма особого не нужно, — загнанные в угол обычно сралсаются особенно ожесточенно. И все же желания пополнить коллекцию скелетов в храме за свой счет у Давыдова не возникло.
— Т-с-с, у меня, кажется, появилась мыслишка. — Анатолий достал из мешка один из пластмассовых конусов и, стараясь не шуметь, отломал от изделия один из пластиковых стабилизаторов. Велев курсанту двигаться по правому рукаву подземелья, он направился к затопленному коридору, ведущему в главные храмовые помещения. Там капитан встал на четвереньки и без плеска скользнул в воду. Стабилизатор он положил на ступеньки у входа в сифон, а конус опустил на дно, поближе к противоположному выходу. Осторожно выбрался из воды и припустил за Виктором. Через минуту догнал. Прикрывая фонарь пальцами, курсант старательно продвигался вперед. «Мешок не бросил» — одобрительно подумал Анатолий. Коридор вдруг сделал крутой поворот.