Козлов Константин. Западня для ракетчика

   — Пошли, нет тут ничего интересного. Надеюсь этот коридор приведет нас к выходу.
   Коридор постепенно расширялся, скоро он стал такой ширины, что в нем свободно могли разминуться две повозки. Капитан направил луч фонаря на пол. В устилавшей его крошке отпечатались следы колеи. Метров через двести они обнаружили в стене запертую на засов дверь. Дубовые доски, полосы кованого железа. В стену у двери вделано кольцо, над ним круг копоти от факела.
   — Посмотрим? — предложил курсант. — Все равно по пути.
   — Давай, — согласился Давыдов, — но на сокровищницу это мало похоже.
   Ржавое железо не сразу поддалось их усилиям, пришлось вставить в щель засова лезвие ножа и постучать по его рукоятке камнем. Наконец, им удалось отбить засов. Давыдов потянул за прибитое к двери ржавое кольцо, и она отворилась.
   — Надеюсь, Минотавр оттуда не выскочит, — сказал капитан и направил внутрь луч фонаря.
   Больше всего помещение было похоже на камеру гауптвахты. На полу — деревянные нары, вделанные в стену кольца с цепями и металлическими ошейниками.
   — Что это там в углу? — спросил Виктор. — Темно, ничего не видно.
   Давыдов посветил. В углу, прикованный к стене, сидел скелет. Бурые кости прикрывали лохмотья, поверх грудной клетки висел потемневший от времени медный православный крест.
   — Пошли отсюда! Жуть, аж мороз по коже, — сказал Виктор. — Господи, это когда-нибудь кончится? Не подземелье, а город мертвых.
   — Ясно, — задумчиво проговорил Давыдов.
   — Что ясно-то?
   — Здесь турки или татарва невольников держали, которые камень ковыряли. Уходили они отсюда, по-видимому в спешке, может быть, это как раз период завоевания Крыма русскими. Это хорошо.
   — Почему?
   — Если спешили, у них не было времени завалить выход.
   — А этого за что так?
   — Может, старый был или больной, или самый строптивый. Кто знает? Но то, что он не турок — железобетонно, крест у него православный.
   — А что же его наши не освободили?
   — Может, просто не нашли эти катакомбы, а может и не искали. В то время тут таких бедолаг были десятки тысяч.
   — Пошли?
   — Пойдем. Сюда нужно экспедицию засылать, археологическую. Для историков работы — непочатый край.
   Они притворили дверь и отправились дальше. Коридор стал выше, на стенах появились ходы второго яруса.
   — Стой! — свистящим шепотом внезапно прошипел Давыдов. — А ну-ка посвети вот сюда.
   — Виктор направил луч фонаря туда, куда попросил капитан.
   — Ну, это след явно не старинный, — Анатолий внимательно рассмотрел свежий отпечаток рифленой подошвы. Курсант опустился на колени и внимательно осмотрел следы.
   — Кеды или кроссовки, — пришел он к окончательному выводу.
   Следы вели в одно из боковых ответвлений, Анатолий и Виктор проследовали вдоль тянущейся цепочки отпечатков.
   Они пошли вдоль коридора дальше, следы кроссовок никуда не сворачивали. Внезапно капитан почувствовал легкое дуновение ветра. Он вытащил из мешка «трофейную» одноразовую зажигалку и чиркнул ею. Вспыхнул крошечный огонек пламени. Анатолий покрутил регулировку расхода газа, язычок огня вытянулся вверх. Анатолий поднял зажигалку повыше, язычок пламени слабо дрожал и отклонялся из стороны в сторону. Капитан сунул зажигалку на место.
   — Пошли! Верной дорогой идете, товарищи.
   Основной туннель полого изгибался влево. Они обогнули поворот, и в лицо им ударил поток воздуха. Где-то впереди светлел прямоугольник выхода.
   — Конец большого подземного путешествия, — прокомментировал происходящее Виктор.
   — Теперь да, — кивнул Анатолий.
   Они невольно ускорили шаг. До светлеющего выхода оставалось метров сто, когда шедший впереди Давыдов невольно насторожился. В туннеле пахло смертью. Это было не шестое чувство, о котором иногда любят говорить профессионалы и любители, не ощущение присутствия опасности, ничего подобного. В нос ударил запах тлена и разложения. Запах шел из бокового ответвления. Капитан и его спутник свернули туда и чуть не задохнулись от нестерпимого смрада. Анатолий осветил пространство перед собой и обнаружил несколько, едва присыпанных мелким ракушечником, продолговатых «предметов» на полу. С трудом удерживая дыхание, он махнул рукой в сторону выхода и бегом направился в главный туннель. Выбравшись наружу, он прошел метров двадцать и, наконец-то, вдохнул полной грудью аромат степных трав и цветов. В спину ему ткнулся разогнавшийся и не успевший затормозить Виктор.
   — Не нравится мне все это, — отдышался Давыдов, — дело не чисто, это уже не предания старины глубокой, а вполне современный криминал.
   — Давно лежат, — Виктор брезгливо сморщился, — нужно в милицию сообщить.
   — А вот этого не надо. Пока мы на тропе войны, никакого общения с местными властями мы себе позволить не можем.
   Давыдов живо припомнил организованную за ним охоту во время поисков пропавшего комплекса «Акинак». «История развивается по спирали, и на каждом новом витке повторяются прошедшие события, но уже в новом качестве», — с грустью подумал он.
   — Пойдем, — предложил Виктор, — до выхода рукой подать.
   — Вперед, — скомандовал капитан.
   До выхода оставалось метров тридцать, уже показались растущие у выхода из туннеля кусты шиповника, но без приключений не обошлось и тут. Казалось, подземелье не хотело выпустить их просто так из своих каменных лап. Послышался шум подъезжающих автомобилей, и в широкий проход одна за другой въехали две иномарки. Впереди катил новенький «лэнд-крузер», за ним катилось на маленьких широких шинах какое-то непонятное устройство, накрытое цветным чехлом. За джипом вкатилась неброская «девятка» модного в недавнем прошлом цвета «мокрый асфальт». Шум двигателей смолк, хлопнули дверцы. Капитан схватил спутника за руку и одним рывком втащил его в боковой коридор.
   — Тс-с! — приложил он палец к губам. — Сидим как мыши.
   Давыдов взял в руку ТТ и устроился так, чтобы было удобно вести наблюдение за происходящим. Капитан полулежал на куче щебенки, камни впивались в колени, локти и ребра, но приходилось терпеть.
   Из автомобилей вышло четверо, двое парней и две барышни. Один из парней потянулся, с хрустом разминая затекшие суставы, несколько раз присел, разгоняя застоявшуюся кровь. Второй подошел к кусту шиповника и, не обращая на девиц никакого внимания, справил малую нужду. Одна из девушек вытащила пачку сигарет, затянулась и выпустила в сторону удобряющего кустарник колечко дыма:
   — Постеснялись бы, мужчина, приличных дам.
   — Приличных здесь нету, — он закончил процесс орошения зеленых насаждений и присоединился к компании. Анатолий подложил под себя мешок, условия наблюдений стали вполне комфортабельными. Второй парень обошел вокруг «девятки», попинал скаты, присел на корточки, напротив девушек. Давыдов на всякий случай принялся внимательно рассматривать приехавших, чтобы при случае составить их словесный портрет. Девицы были одеты как персонажи очередной мыльной оперы под названием «Тропиканка». Обе блондинки, одна — естественная со стрижкой, вторая — перекрашенная с прической подлиннее. Особых примет нет — мордашки и фигуры — как с последних страниц «Плэйбоя». Там, где девочки оптом и в розницу и телефон для вызова. Макияж — «хоть прям щас на панель». Тем временем закончивший разминку парень отобрал у девушки сигареты и тоже задымил. Если девушки были одеты и выглядели примерно одинаково, то парни разительно отличались друг от друга. Тот, что разминался, одет был вполне прилично. Светлые джинсы, легкая рубашка и выглядел, как сотни молодых мужиков его возраста. Врач или юрист на отдыхе, решил Давыдов. У парня была модельная стрижка, темные очки, одежда подобрана со вкусом. Второй был — полная противоположность. Мешковатые спортивные штаны, кроссовки на босу ногу, бритый затылок и массивная цепь вокруг бычьей шеи позволяли его однозначно отнести к определенному сорту людей. Типичный представитель «организованной спортивности» мелкого ранга. Давыдов еще раз оценивающе посмотрел на каждого из четверки и пришел к выводу, что молодежь приехала поразвлечься. Теперь сиди и жди, пока половые инстинкты сделают свое дело. Капитан прикинул ситуацию: мальчики с девочками оттягиваются по полной программе на задних сиденьях в автомобильчиках и тут, в момент наивысшего экстаза по «Камасутре», в окне появятся небритые рожи увешанных оружием оборванцев, интересующихся дорогой на Щелкино. Сценка годится для комедии с Эдди Мэрфи. Давыдов беззвучно рассмеялся. «Мелиоратор» уселся на капот «девятки» и обратился ко второму:
   — Ну че, Санек, начнем, или как?
   — Погоди! Лика, залезь в «бардачок», надо хлебнуть перед работой.
   — Бардачок, Сашенька, это такой маленький публичный дом, а то место, где у тебя хранится огненная вода, называется ящиком для перчаток, — съязвила девица с сигаретой.
   — Не тренди, публичный дом я тебе потом организую, — огрызнулся Санек. Вторая девица (Давыдов присвоил ей псевдоним «Лохматая» за растрепанную прическу) сходила к машине и вытащила из «джипа» бутылку водки. По ее внешнему виду Давыдов решил, что барышня малость не в себе, дерганая какая-то. Не иначе, под кайфом. Пока она шла к машине ее шатало из стороны в сторону, как лодку в штормовом море. Тот, кого все называли Саньком, отвинтил колпачок и сделал из бутылки несколько больших глотков. Потом передал бутылку товарищу. Тот присосался к ней, как теленок к матке, и закончил питье, когда емкость на половину опустела.
   — Слабаки вы, мужики, ни хрена без допинга не можете.
   — Заткнись, — оборвал ее спортсмен-мелиоратор, — люди все же.
   — Тоже мне, люди, хомо сапиенсы!… Гоминоиды, единственный мыслительный центр между ног болтается.
   Наблюдать за пьющей и препирающейся компанией было утомительно. От невыспавшегося толком Давыдова смысл их разговора ускользал, клонило в сон. Он уж было собирался сдать дежурство на наблюдательном пункте напарнику и немного вздремнуть, но решил дождаться момента, когда компания разобьется по парам и уединится по своим авто, тогда можно спать спокойно.
   — Слабаки, — снова сказала курящая и презрительно прищурилась. Вторая барышня сидела, не принимая в разговоре абсолютно никакого участия, уставилась в одну точку. Николай сунул ей в руки бутылку:
   — Хлебни для храбрости, помогает.
   — Вот именно, храбрости вам как раз и не хватает.
   — Может, сама попробуешь, — захмелевший Александр пристально уставился на девушку, — что, слабо? Одно дело задницей вилять, а другое…
   — А не слабо, — оборвала его девушка. — Выгружайте!
   — Ты это, в натуре, серьезно? — удивился второй.
   — Выгружайте, — упрямо кивнула стриженная.
   Парии переглянулись и направились к машине. Александр открыл дверь «лендкрузера» и одного за другим вытащил из салона еще двоих представителей «мужеска» полу. Оба были аккуратно перевязаны по рукам, ногам. Рот каждого был заклеен широкой полосой скотча. Сон у Давыдова моментально улетучился, он начал понимать происходящее. Внешним видом один из пленников напоминали напарника Александра. Спортивная одежда, бритый затылок, накаченная фигура, только шмотки и обувь значительно дороже. Второй тоже был не мелкого сложения, но тело его заплыло жирком, на голове имелись остатки когда-то набриолиненной прически, а одет он был значительно дороже своего связанного напарника. Пленников втащили в туннель и усадили рядком спиной к стене. Давыдов осторожно взял напарника за руку и потянул к себе.
   — Смотри, — едва слышно произнес он. Капитан стал лихорадочно обдумывать ситуацию. Налицо имелась бандитская разборка или что-то в этом роде. Он пока не знал что предпринять.
   — Ну что? — Александр обернулся к стриженой: — Жанка, ты как? Или передумала?
   — Давай, — девушка щелчком отшвырнула сигарету. Санек подошел к «девятке» и вернулся с АКСУ, обрезом охотничьего ружья и «Макаровым».
   — Тебе что больше нравится?
   Девушка взяла ПМ и привычным движением оттянула затворную раму.
   — Момент, — второй наклонился над одним из сидящих и снял у него с руки часы, — извини, братан, я жмуров до смерти боюсь, — загыкал он довольный своей шуткой. — Кажись, настоящий «ролекс».
   — Отойди-ка, — отстранил его Александр, — ну че, хлопцы, с вами девушка поговорить хочет.
   Парни разобрали оружие и встали в сторону. Санек закинул автомат за спину, второй небрежно кинул обрез на плечо.
   — Ну? — сказал Санек.
   — Не взнуздал, — стриженая подошла к одному из пленников. Девушка верхом уселась на сидящего и, плотно обхватив его бедрами, стала покачиваться вперед-назад. Запрокинув голову и призывно постанывая, как в дешевых эротических фильмах, она выгнула спину и перед лицом пленника оказалась ее высокая, затянутая в эластик купальника грудь.
   — Так в какую дырку ты меня хотел поиметь? — поинтересовалась она, поднимая стволом голову сидящего. Тот смотрел на нее с непередаваемой ненавистью. — Ты что притих, голубец? — Девица вдруг взяла сидящего за затылок и резко уткнула его носом себе в декольте. С минуту тот терпел, а затем стал задыхаться и задергался. На лице у девушки вдруг заиграла улыбка наслаждения. Санек толкнул локтем напарника и, наклонившись к его уху, прошептал:
   — Гляди, Леха! Наша железная леди оргазм словила.
   — Заткнитесь оба, — хрипло огрызнулась девица, все сильнее прижимая к своему телу голову сидящего. От недостатка воздуха тот изогнулся дугой. Девушка закрыла глаза.
   — Извращенка, — сказал Леха, — нашла на ком кайф ловить.
   Девушка с ненавистью посмотрела на Алексея и резко отшвырнула голову своей жертвы. Тот ударился затылком о стену, но получив доступ к воздуху лихорадочно засопел, ноздри его раздувались, как у загнанной лошади. Жанна повела перед его лицом грудью.
   — Не нравится? А вчера? Ты так за них держался… Или у нас еще клофелин не вышел? Головка бо-бо?
   Девушка размахнулась и врезала сидящему по лицу. У того хлынула носом кровь.
   — Ну что, любимый, отрезвел?
   — Кончай Жанна! Не разводи бодягу.
   Девушка никак не отреагировала, она как кошка с мышью играла со своей жертвой и целиком была поглощена этой забавой.
   — Ой, милый, ушибся. Сейчас я тебе на носик пластырь наклею, и все пройдет, — пообещала девушка. Сидящий под ней задергался и замотал головой из стороны в сторону.
   — Ах, ты, подонок, — девица вдруг вскочила и разрядила в грудь лежащего полобоймы. Раздался истошный визг, орала вторая барышня. Жанна подошла к ней и залепила оглушительную пощечину. Визг смолк, девица закусила согнутые в кулак пальцы и по ее лицу потекли слезы. На подругу она смотрела с нескрываемым страхом. Та невозмутимо вытащила из кармана платок и стала вытирать себе ноги.
   — Что случилось? — поинтересовался Алексей.
   — Да у этого подонка от страха энурез появился. Парни заржали. Девица подошла ко второму и сорвала у него с лица полоску скотча.
   — Что, страшно?
   — Вам, отморозкам, все равно кранты, попадитесь на нашей тачке, — с нескрываемой ненавистью ответил тот, — хрен вы ее кому толкнете.
   — И круче тачки уходили, — отозвался Санек, — а насчет отморозков, так это не мы, а вы отмороженные. Мы живем скромно. А вы на какие бабки с такими наворотами путешествуете? Откройте секрет быстрого обогащения.
   — Пошел ты, — отозвался пленник.
   — Отдыхающий, не грубите! — сострил Санек. — А то мы вас не отпустим домой. Вон, ваш товарищ вел себя непорядочно и очень плохо кончил. Может, вас и правда отпустить?
   Пленник молчал, понимал, что участь его давно решена и бандиты только куражатся.
   — Мужчина, а со мной вы поговорить не хотите? — Жанна подошла к лежащему и расставив ноги встала над ним.
   — Пошла ты…
   — А вчера, когда вы нас с Ликой клеили, оба были такие разговорчивые. Такие обходительные. Сняли двух провинциалочек и молчите, не хотите нас развлекать, — девушка надула губки. — Я обижусь, — она приставила пистолет к голове лежащего. — Ну, что же вы молчите, мужчина?
   Картинка стала Давыдову ясна во всех подробностях. Шайка самым банальным образом, на живца, ловила отдыхающих на крутых тачках, а потом, избавившись от владельцев, сбывала машины богатеньким. «буратинам» из числа не очень щепетильных. Из тех, кто не шибко интересовался прошлым автомобиля. Капитан наклонился к уху Виктора и одними губами прошептал:
   — Твоя барышня с пушкой, мои оба хлопца.
   Посмотрел в расширенные глаза парня и легонько толкнул в плечо.
   — А ну соберись, быстро! Три глубоких вдоха-выдоха! Все, я пошел.
   Анатолий выскользнул как тень и как в тире вскинул пистолет, зажав его в обеих руках. По-видимому, что-то отразилось в глазах заметившего его пленника, потому что Жанна с озадаченным выражением лица стала поворачиваться в его сторону, вскинула пистолет и крикнула стоящим между капитаном и ею парням:
   — В сторону!
   Те, ничего не понимая, вместо того, чтобы выполнить команду, стали оглядываться. А Давыдов к этому моменту уже взял на прицел первого. В следующую секунду он всадил две пули в голову спортсмена-мелиоратора. С выстрелами ТТ слился грохот дуплета охотничьего ружья — умирающий инстинктивно нажал на оба курка сразу. Санек испуганно присел и, не сияв автомат с предохранителя, стал тянуть затворную раму. Жанна все еще размахивала пистолетом и кричала напарнику, чтобы тот ушел с линии огня. Санек наконец сообразил, что его оружие стоит на предохранителе. Давыдов вернул отброшенный отдачей пистолет в нужное положение и взял его на прицел. Тут Виктор допустил ошибку. Вместо того, чтобы стрелять по указанной цели, он решил, что человек с автоматом опаснее и прицелился в него. Стрелять они с Давыдовым начали практически одновременно. Изрешеченный выстрелами Санек рухнул навзничь. Тут до Анатолия дошло, что они с курсантом вели огонь по одной цели. Девушка с ПМ в руках была жива и целилась в них. Давыдов, как «отче наш» зазубривший, что в бою главное — огонь и маневр, тут же сменил позицию. Матеря Виктора последними словами, он бросился на землю и стал ловить противника на прицел. У Жанны исчезло препятствие и она тут же открыла огонь. Один из нападавших упал, и она потеряла его из виду, во второго она веером выпустила остатки обоймы. Одна из пуль ударила Виктора в бедро и отшвырнула к стене. Затворная рама ПМ осталась в заднем положении, в магазине пистолета было пусто. Девица отшвырнула бесполезное оружие и бросилась поднимать с земли автомат. В этот момент вступил в игру лежащий пленник. Он подкатился ей под ноги, и девица растянулась, перелетев через него. У Давыдова тут же сбился прицел. Девица лягнула пленника ногой и, стоя на четвереньках, попыталась дотянуться до оружия рукой. Давыдов снова прицелился и стрелял до тех пор, пока магазин не опустел. Девица упала и накрыла собой оружие, которым стремилась завладеть. Пальба стихла. Первым делом капитан сменил обойму и дослал патрон в патронник. Потом бросил взгляд на напарника. Тот с бледным видом сидел на куче гравия, из его простреленного бедра сочилась кровь. Давыдов машинально отметил, что артерия у парня, к счастью, не повреждена. Анатолий сорвал с себя ремень и бросил его напарнику:
   — Перетяни!
   Взяв оружие на изготовку, он отправился осматривать поле боя. Оба парня были мертвы. Жанна лежала лицом вниз, и из-под нее набежала лужа крови. Капитан ногой перевернул тело девушки. Оно безвольно перекатилось на спину. Вторая девица, с перекошенным от ужаса лицом, всхлипывая, начала пятиться к выходу из туннеля.
   — А ну, стоять, — скомандовал ей Давыдов, — еще шаг и я стреляю.
   Девушка остановилась, капитан подошел к ней, та аж затряслась.
   — Шагай к вон тому дяде, — приказал ей Давыдов, кивком указав на связанного. Девица послушно закивала и, не спуская с капитана глаз, пошатываясь побрела в указанном направлении.
   — Сзади, — вдруг истошно заорал пленник. Анатолий обернулся. Посреди коридора стояла окровавленная шатающаяся фигура и целилась в него из обреза. Жанна была всего лишь ранена. Капитан вытянул руки с пистолетом вперед и «щучкой» кинулся на пол. Мелькнула вспышка и бабахнул выстрел, на лице Жанны вспухла кровавая рана. Она, как при замедленной съемке, опустилась на пол. На куче гравия сидел Виктор, обеими руками он сжимал ТТ, на лице напарника Давыдов разглядел слабую улыбку.
   — Командир, приказание выполнено, — доложил Сомов-младший.
   — Раньше было нужно выполнять, — отозвался Давыдов. Только теперь он ощутил, что у него слегка подергиваются пальцы. — Как ты себя чувствуешь?
   — Нормалек! Кость не задело, я даже встать могу, — Виктор действительно привстал.
   — Вставать пока не нужно. Эй ты, тебя что ли Ликой зовут?
   — Л-л-ликой.
   — Принеси из машины аптечку. Бежать не рекомендую, быстрее пули ты все равно не бегаешь. Будешь делать, что я скажу, останешься живой.
   — Она, живой?! — вдруг оживился связанный. — Да грохните вы ее! Я на каком хошь суде покажу, что она в вас тоже стреляла.
   — Каком еще суде?
   — Как на каком? Вы разве не менты? — в голосе связанного разом пропали радостные интонации.
   — Вынужден тебя огорчить.
   — А кто?
   — А ты сам кто такой?
   — Я?
   — Ну не я же? Давай, пошевеливайся, — крикнул Анатолий девушке. — Куда пошла? Аптечку мне давай! Ну, я слушаю, — он снова обратился к пленнику.
   — Сорокин Андрей Васильевич.
   — И чем занимаешься, Андрей Васильевич?
   — А что?
   — На мои вопросы нужно отвечать, — наставительным тоном сказал Давыдов.
   — Вы че, спецназ? «Альфа» или «Беркут»? Вот зачем вас столько сюда нагнали, — догадался связанный, — все равно плохо работаете, опоздали, пришли бы вовремя — вон та сука Борьку бы не замочила.
   Девушка подошла к Давыдову и подала ему автомобильную аптечку. Капитан взял ее и направился к Виктору.
   — Меня развяжите, — потребовал спасенный.
   — Подожди, пока некогда. Нужно перевязку сделать. А ты, красотка, иди со мной, поможешь.
   Анатолий склонился над напарником и внимательно осмотрел рану.
   — Влетит мне от твоего батьки, — грустно сказал он. Результаты осмотра были малоутешительными. Хотя пуля и не задела кость и крупных сосудов, она засела в мышцах. Давыдов вполне обоснованно опасался заражения. Хуже всего было то, что в больницу они обратиться не могли. Сразу же начались бы расспросы, где и при каких обстоятельствах получено ранение. И не получившие ответы врачи незамедлительно сообщили бы куда следует. Это в планы капитана не входило. Давыдов ослабил наложенный жгут и из раны снова потекла кровь, судя по цвету, она была не артериальная, и это капитана немного успокоило.
   — Давайте я, — предложила девушка и отобрала бинт у Давыдова, — медучилище закончила, нас этому учили.
   У нее дело действительно пошло лучше. Минуты за две она закончила и осталась сидеть рядом с Виктором.
   — Ты кто такая? — поинтересовался Давыдов, рассматривая наложенную девушкой повязку.
   — Я местная, в «Волне» работаю у Завгороднего.
   — У кого? — спросил Давыдов.
   — У местного мэра, — пояснил Виктор.
   — Как здесь оказалась?
   — Случайно…
   — Чего-чего?
   — Честно. Мне Жанна сказала: пойдем в кабак, продинамим крутых. Я и пошла, я не думала, что все так получится.
   — А когда ты нам клофелин сыпала, ты о чем, сука, думала? — подал голос связанный Андрей Сорокин.
   — Я боялась. Жанна сказала: хочешь жить, делай, что говорят.
   — Да звездит она вам, сразу видно, та еще курва. Надо было вам ее грохнуть.
   — А что ж ты на нее клюнул, если сразу видно? — с издевкой отреагировал Давыдов. — Я еще, кстати, не услышал ответа на вопрос: кто вы у нас, Андрюша, такой?
   — Я, блин, потерпевший. А где работаю — не ваше дело. А ну, развязывайте меня живо.
   — Ну, раз потерпевший, то еще потерпишь. А развязать тебя я всегда успею.
   — Ты что, боец, охренел? А ну, развязывай меня и вызывай сюда начальство! Знал бы ты с кем разговариваешь. Да я тебя одним телефонным звонком могу полковником сделать или из органов выкинуть!
   — Никакого уважения, — удрученно произнес Давыдов и, подобрав с полу сорванный с лица Сорокина кусок скотча, аккуратно приклеил его на место, — к представителю армии-освободительницы.
   Тот яростно замычал.
   — Не мычи! Я думаю, а ты шумишь.
   Давыдов уселся на капот «джипа» и задумался. Из сложившейся ситуации нужно было извлечь максимум выгоды. Выгода была в том, что у них появилось транспортное средство, а это давало относительную свободу передвижения. В то же время, Виктору нужна медицинская помощь, с пулей в ноге он долго не протянет. Размышляя, капитан встал и пошел осматривать автомобили. Обошел роскошный джип. На таком путешествовать конечно удобнее, да и купленная с потрохами украинская ГАИ редко рискует связываться с обладателями подобного транспорта. Анатолий забрался в салон. Здесь было все для полноценного отдыха. Давыдов стал перебирать уложенное в салоне имущество. Полный туристский набор: палатка, продукты, два чемодана с одеждой, снаряжение для подводного плавания, даже портативный компрессор имеется. Оборудование в основном импортное. Деньги у Сорокина и его компаньона водились. Продукты, выпивка — очень хорошо. Охотничьи ружья. Документы на машину, паспорта, визитки, деньги — полный джентльменский набор. Давыдов внимательно изучил все документы, потом, преодолев брезгливость, проверил карманы убитых. У девушки карманов вообще не было, обыскивать было нечего. Тот, что был одет попроще, имел при себе только права и документы на «девятку». А вот второй оказался поинтереснее. Во-первых, у него нашлось удостоверение помощника депутата на имя и фамилию Лобанова Алексея Валерьевича. Во-вторых, разрешение на ношение оружия, а в-третьих, кредитная карточка. Давыдов положил все документы и деньги себе в карман и продолжил осмотр «джипа». В багажном отделении обнаружились канистры с топливом. Давыдов принялся осматривать прицеп. Странная конструкция на пузатых колесах оказалась дельтапланом с мотором в сложенном состоянии. Изделие явно заводское, не самопал какой-нибудь, а продукция уважающей себя фирмы. С обтекаемой пластиковой гондолой и приборной доской, которой не постыдился бы любой легкомоторный самолет. В общем, оснащены парни были под самую завязку. Совсем здорово. В «девятке» трофеев оказалось значительно меньше; из того, что могло пригодиться в дальнейшем, была только неполная канистра бензина. В голове у капитана начал складываться план.