– Я не одержимая! Одержимыми бывают только сумасшедшие.
– Мне тебя не слышно, потому что я слушаю безмолвные крики гнева, запертые в этих стенах. Ты, наверное, тоже их чувствуешь, не может быть, чтобы не чувствовала. Говорят, сумасшедшие слышат такие вещи.
– Я ничего не слышу, я не такая, как ты!
– После последней ссоры с Камелией Джереми Хилл схватил первый же тяжелый предмет, который попался ему под руку. – Зоя взяла в каждую руку по подсвечнику и взвесила их в руках, оценивая тяжесть. Подсвечники оказались не намного тяжелее, чем ее сумка, когда она набита. Кимберли не понравились действия Зои.
– Поставь их на место! – раздраженно потребовала она.
– Камелия повернулась, чтобы уходить, и тогда он ее ударил. Из-за спины. Так же, как ты выстрелила в Престона.
– Я же тебе уже сказала, Престон заслуживал смерти!
– У меня для тебя новость, Кимберли. Так рассуждают только сумасшедшие.
Зоя подняла правую руку с подсвечником и бросила его, постаравшись вложить в бросок всю силу. Кимберли взвизгнула и инстинктивно отпрянула, уклоняясь от удара. Раздался выстрел. Зоя быстро присела за стойку бара, сжимая второй подсвечник. Кимберли снова выстрелила. Тяжелая стойка вздрагивала от ударов пуль. Стараясь не поднимать головы выше края стойки, Зоя побежала к портьерам, скрывавшим вход для бармена. Она выскочила в крошечный коридорчик и бросилась в холл. Позади нее были слышны торопливые шаги, это Кимберли бежала к выходу из кинотеатра. Безумно сверкая глазами, Кимберли рванулась в просвет между половинками занавеса, но за долю секунды до того, как она добежала до двери из кинотеатра, створки двери сомкнулись перед ней.
Зоя, тяжело дыша, просунула подсвечник в причудливо изогнутые дверные ручки и надежно заблокировала створки. Кимберли оказалась запертой внутри кинотеатра. Она в ярости бросилась на двери, под ее напором створки задрожали,
Зоя ринулась по коридору, завернула за угол и, вбежав в гостиную, буквально налетела на Итана. Итан схватил ее за плечи.
– Что здесь происходит? Ты не ранена?
До них донеслись звуки выстрелов.
– Это Кимберли, – задыхаясь, пробормотала Зоя. – Я заперла ее в кинотеатре. У нее пистолет, но вряд ли ей удастся выбраться.
Итан мягко отодвинул Зою в сторону и зашагал к арочному проходу. Когда он осторожно заглянул за угол, прогремел еще один выстрел.
– Черт, похоже, она на самом деле рассержена!
– На самом деле она сумасшедшая.
Глава 39
Глава 40
– Мне тебя не слышно, потому что я слушаю безмолвные крики гнева, запертые в этих стенах. Ты, наверное, тоже их чувствуешь, не может быть, чтобы не чувствовала. Говорят, сумасшедшие слышат такие вещи.
– Я ничего не слышу, я не такая, как ты!
– После последней ссоры с Камелией Джереми Хилл схватил первый же тяжелый предмет, который попался ему под руку. – Зоя взяла в каждую руку по подсвечнику и взвесила их в руках, оценивая тяжесть. Подсвечники оказались не намного тяжелее, чем ее сумка, когда она набита. Кимберли не понравились действия Зои.
– Поставь их на место! – раздраженно потребовала она.
– Камелия повернулась, чтобы уходить, и тогда он ее ударил. Из-за спины. Так же, как ты выстрелила в Престона.
– Я же тебе уже сказала, Престон заслуживал смерти!
– У меня для тебя новость, Кимберли. Так рассуждают только сумасшедшие.
Зоя подняла правую руку с подсвечником и бросила его, постаравшись вложить в бросок всю силу. Кимберли взвизгнула и инстинктивно отпрянула, уклоняясь от удара. Раздался выстрел. Зоя быстро присела за стойку бара, сжимая второй подсвечник. Кимберли снова выстрелила. Тяжелая стойка вздрагивала от ударов пуль. Стараясь не поднимать головы выше края стойки, Зоя побежала к портьерам, скрывавшим вход для бармена. Она выскочила в крошечный коридорчик и бросилась в холл. Позади нее были слышны торопливые шаги, это Кимберли бежала к выходу из кинотеатра. Безумно сверкая глазами, Кимберли рванулась в просвет между половинками занавеса, но за долю секунды до того, как она добежала до двери из кинотеатра, створки двери сомкнулись перед ней.
Зоя, тяжело дыша, просунула подсвечник в причудливо изогнутые дверные ручки и надежно заблокировала створки. Кимберли оказалась запертой внутри кинотеатра. Она в ярости бросилась на двери, под ее напором створки задрожали,
Зоя ринулась по коридору, завернула за угол и, вбежав в гостиную, буквально налетела на Итана. Итан схватил ее за плечи.
– Что здесь происходит? Ты не ранена?
До них донеслись звуки выстрелов.
– Это Кимберли, – задыхаясь, пробормотала Зоя. – Я заперла ее в кинотеатре. У нее пистолет, но вряд ли ей удастся выбраться.
Итан мягко отодвинул Зою в сторону и зашагал к арочному проходу. Когда он осторожно заглянул за угол, прогремел еще один выстрел.
– Черт, похоже, она на самом деле рассержена!
– На самом деле она сумасшедшая.
Глава 39
На следующее утро в офисе Итана собралась довольно большая компания. Здесь были Зоя, Аркадия, Бонни, Синглтон и Гарри Стэгг. Итан сходил в небольшое кафе через дорогу и принес шесть чашек кофе. «В конце концов, – рассудил он, – что значит еще один пункт в статье текущих расходов?»
– Я с самого начала очень сильно ошибалась относительно Форреста, – вымученно сказала Зоя.
Итан нахмурился. Состояние Зои очень беспокоило его. Накануне вечером она пережила смертельно опасное испытание, причем выдержала его с блеском, но утром определенно выглядела подавленной. Теперь он понял почему.
– Не кори себя за то, что подозревала не того человека. – Итан выпрямился, сидя за письменным столом. – Ты была совершенно права в том, что убийцей Престона был человек, которого он хорошо знал. Полицейским следовало копнуть поглубже, но они проявили небрежность.
– И все же я целых два года напрасно винила Форреста. Неудивительно, что он верил в мое сумасшествие. Престон не потому изменил завещание, что считал Форреста способным физически устранить кого-то, он просто боялся, что его двоюродный брат не сможет сделать то, что выгодно для компании.
Аркадия сидела на подоконнике, рассеянно покачивая ногой.
– Итан прав, ты не должна упрекать себя в том, что считала Форреста убийцей. В тех обстоятельствах это было вполне логичным предположением.
– Я тоже согласна, – с чувством произнесла Бонни. – Это настолько логично, что полиции следовало бы более тщательно проверить алиби всех, кто имел отношение к Престону Клиленду.
– Если бы они выполнили свою работу как следует, – заметил Синглтон, – они бы обнаружили интересное обстоятельство: единственным членом семейства, у которого на день убийства не было надежного алиби, являлась Кимберли Клиленд.
– О ней никто даже не подумал, во всяком случае, я не подумала, – сказала Зоя.
– Видимо, потому что у нее не было очевидного мотива, – предположила Аркадия. – В конце концов, ты была уверена, что у Престона нет романа на стороне, так с какой стати тебе вообще рассматривать вариант, что его убийцей была женщина?
Стэгг разглядывал логотип кафе на чашке так внимательно, словно в нем был заключен ключ к разгадке великой тайны.
– Даже если Форрест и не спустил курок, – задумчиво проговорил он, – ему за многое придется ответить.
– Да уж, черт подери, придется, – поддержал его Итан. – Если бы он поделился с полицией своими подозрениями, будто у Престона с кем-то роман, следствие, несомненно, пошло бы в другом направлении, и полиция вполне могла бы выйти на Кимберли.
Зоя обхватила чашку обеими руками и внимательно посмотрела в нее.
– Но тогда возникает еще один вопрос. Если Форрест подозревал, что у Кимберли роман с Престоном, почему он закрывал на это глаза? Трудно представить, чтобы Форрест стал терпеть измену жены.
– Может быть, он так сильно ее любил, что боялся посмотреть правде в глаза? – предположила Бонни.
Зоя фыркнула:
– Кто, Форрест Клиленд? Чтобы он был страстно влюблен в кого-то, кроме «Клиленд Кейдж»? Это фантастика.
– Между прочим, – тихо сказал Итан, – это хороший вопрос. Действительно, почему Форрест закрывал глаза на возможный роман Кимберли с Престоном или кем-нибудь еще? – Он посмотрел на Зою: – Ты не против, если мы спросим об этом его самого?
Форрест встретился с ними в вестибюле курортного отеля «Лас Эстрельяс». Он был мрачен и выглядел усталым. В просторном зале они выбрали тихий уголок, и Форрест сел напротив Зои и Итана.
Он посмотрел на свои тонкие титановые часы:
– Надеюсь, наша встреча не займет много времени. Я только что имел долгий и неприятный разговор с полицейскими, а через несколько минут мне нужно звонить адвокату Кимберли.
– Что ж, – сказал Итан. – Мы, очевидно, должны перед вами извиниться, что тратим ваше драгоценное время. А то уж мы чуть было не вообразили, что имеем право получить ответы на кое-какие вопросы. Правда, ваша жена вчера вечером пыталась убить мою, ну да это пустяки, ничего серьезного.
– Оставьте свой сарказм, Труэкс. Что вам нужно? Зоя посмотрела на Форреста:
– Нас интересует, почему ты не хотел ничего замечать, если подозревал, что у Кимберли роман на стороне.
Форрест был явно ошеломлен вопросом.
– Но у меня и в мыслях не было, что у Ким роман с Престоном или с кем-то еще. Да его и не было.
– Тогда почему вы решили, что у Престона была другая женщина? – спросил Итан.
Форрест помолчал, по-видимому, роясь в памяти, потом пожал плечами:
– Ким однажды сказала об этом незадолго до того, как Престона… – Форрест не договорил и, помолчав, предпринял вторую попытку: – До того, как она его убила. Она упомянула об этом вскользь, мимоходом, кажется, сославшись на сплетни, которые ходили в гольф-клубе. Не знаю, зачем бы она стала это придумывать, если бы на самом деле ничего не было.
– Может быть, вы просто не обращали внимания? – осторожно предположил Итан. Форрест рассердился:
– Это еще как понимать?
Зоя покачала головой:
– Возможно, Ким обронила несколько намеков в надежде на то, что ты их поймешь.
– Зачем ей надо было внушать мне мысль, что у нее роман с Престоном? – требовательно спросил Форрест. – Она же не могла не понимать, что если я поверю во что-нибудь подобное, то немедленно потребую развода.
– Это она наверняка понимала, я уверена, – тихо сказала Зоя. – Наверное, именно поэтому она лишь осторожно намекала. Она, конечно, сумасшедшая, но не дура. Какая-то часть ее сознания, разумная часть, удерживала ее от того, чтобы рисковать собственным благополучием.
– Все равно не понимаю, – покачал головой Форрест, – зачем ей вообще было на что-то намекать?
– Неужели не понимаешь? – удивилась Зоя. – Если бы ты поверил, что Престон завел связь на стороне, тайные фантазии Кимберли стали бы казаться ей более реальными.
Форрест помолчал, осмысливая слова Зои. Наконец он произнес:
– Я не рассматривал происходящее с этой стороны. Когда Ким сказала, что у Престона, возможно, была интрижка на стороне, мне сразу пришло в голову, что у тебя…
– …был мотив для убийства, – подсказала Зоя.
– Приношу свои извинения, – бесстрастно сказал Форрест. – Но я видел, как много вы значили друг для друга. Мне казалось вполне вероятным, что если ты узнала об измене Престона, то у тебя мог помутиться рассудок.
– Однако с полицией ты этими предположениями так и не поделился, – сказала Зоя.
– Нет.
– Потому что знал, что из тюрьмы я смогу распоряжаться своими акциями.
Форрест нервно потер лоб.
– Возможно, ты мне не поверишь, но я действительно считал, что в клинике тебе будет лучше, чем в тюрьме. Харпер заверял, что в состоянии тебе помочь.
Зоя несколько раз глубоко вздохнула.
– Никогда не прощу тебе того, что ты со мной сделал. Ты хотя бы отдаленно представляешь себе, каково мне было жить в сумасшедшем доме? Харпер даже не разрешал, чтобы пациентов навещали их друзья. Он заявлял, что посещения нарушают курс лечения. Впрочем, никто из семейства Клилендов даже не знал, где я, и все благодаря тебе. Я просто исчезла. Выпала из жизни.
На щеках Форреста заиграли желваки.
– Если бы я повнимательнее следил за тем, что происходит у меня дома, возможно, я бы вовремя понял, что это Кимберли нуждается в психиатре, а не ты. Может быть, я смог бы ее остановить раньше, чем она зашла так далеко.
Зоя не знала, что на это можно сказать, поэтому промолчала. Итан не шелохнулся, но Зоя чувствовала, что он анализирует все подводные течения.
– В последние месяцы у нас с Кимберли стали портиться отношения, – после долгой паузы проговорил Форрест. – Она начала пить. Несколько недель назад Ким устроила в клубе безобразную сцену, безо всяких на то причин пришла в дикую ярость. Я собирался посоветоваться со своим адвокатом насчет развода, но потом решил подождать, пока пройдет заседание совета директоров. Я понимал, что развод с Кимберли потребует от меня больших средств, и мне нужно было время, чтобы продумать стратегию. Похоже, теперь ситуация осложнится еще больше.
– Да, пожалуй, – согласился Итан без тени сочувствия. В разговоре возникла тягостная пауза. Пользуясь ею, Зоя полезла в сумку (сегодня это была малиновая) и достала конверт. Она протянула его Форресту. Тот, нахмурившись, взял конверт.
– Что это?
– Доверенность, которая позволит тебе голосовать моими акциями на ежегодном заседании совета директоров. Я знаю, ты поступишь так, как это будет выгоднее для компании.
Форрест нахмурился еще больше.
– Но ты ведь понимаешь, что я буду голосовать против слияния?
– Понимаю.
– Это означает, что я не смогу выкупить твои акции еще как минимум два года.
– Я об этом догадывалась. Но это ничего, к счастью, у меня есть работа. – Зоя встала и повесила ремень сумки на плечо. – Итан, может быть, мы пойдем?
– Конечно.
Итан тоже встал и взял ее за руку. Так, держась за руки, они и вышли на улицу. С безбрежного голубого неба сияло яркое солнце пустыни, вдали темнели гребни гор. Итан открыл перед Зоей дверцу машины.
– Почему ты решила это сделать?
– Что? Выдать Форресту доверенность? – Зоя села на переднее сиденье. – Клиленды – не самая приятная семья, но они семья. Компания принадлежит им, более того, именно она объединяет их. Теперь, когда я знаю, что Форрест не убивал Престона, у меня нет причин разрушать его компанию.
– Даже несмотря на то что он и его родственники обращались с тобой как со второсортной Клиленд?
По какой-то необъяснимой причине Зоя ощущала удивительную легкость, давно она не чувствовала себя такой счастливой. Щурясь от слепящего солнца, она улыбнулась Итану:
– Теперь я вообще не Клиленд.
– Чертовски верно подмечено, – хмыкнул Итан. – Ты – Труэкс.
Он захлопнул дверцу машины.
– Я с самого начала очень сильно ошибалась относительно Форреста, – вымученно сказала Зоя.
Итан нахмурился. Состояние Зои очень беспокоило его. Накануне вечером она пережила смертельно опасное испытание, причем выдержала его с блеском, но утром определенно выглядела подавленной. Теперь он понял почему.
– Не кори себя за то, что подозревала не того человека. – Итан выпрямился, сидя за письменным столом. – Ты была совершенно права в том, что убийцей Престона был человек, которого он хорошо знал. Полицейским следовало копнуть поглубже, но они проявили небрежность.
– И все же я целых два года напрасно винила Форреста. Неудивительно, что он верил в мое сумасшествие. Престон не потому изменил завещание, что считал Форреста способным физически устранить кого-то, он просто боялся, что его двоюродный брат не сможет сделать то, что выгодно для компании.
Аркадия сидела на подоконнике, рассеянно покачивая ногой.
– Итан прав, ты не должна упрекать себя в том, что считала Форреста убийцей. В тех обстоятельствах это было вполне логичным предположением.
– Я тоже согласна, – с чувством произнесла Бонни. – Это настолько логично, что полиции следовало бы более тщательно проверить алиби всех, кто имел отношение к Престону Клиленду.
– Если бы они выполнили свою работу как следует, – заметил Синглтон, – они бы обнаружили интересное обстоятельство: единственным членом семейства, у которого на день убийства не было надежного алиби, являлась Кимберли Клиленд.
– О ней никто даже не подумал, во всяком случае, я не подумала, – сказала Зоя.
– Видимо, потому что у нее не было очевидного мотива, – предположила Аркадия. – В конце концов, ты была уверена, что у Престона нет романа на стороне, так с какой стати тебе вообще рассматривать вариант, что его убийцей была женщина?
Стэгг разглядывал логотип кафе на чашке так внимательно, словно в нем был заключен ключ к разгадке великой тайны.
– Даже если Форрест и не спустил курок, – задумчиво проговорил он, – ему за многое придется ответить.
– Да уж, черт подери, придется, – поддержал его Итан. – Если бы он поделился с полицией своими подозрениями, будто у Престона с кем-то роман, следствие, несомненно, пошло бы в другом направлении, и полиция вполне могла бы выйти на Кимберли.
Зоя обхватила чашку обеими руками и внимательно посмотрела в нее.
– Но тогда возникает еще один вопрос. Если Форрест подозревал, что у Кимберли роман с Престоном, почему он закрывал на это глаза? Трудно представить, чтобы Форрест стал терпеть измену жены.
– Может быть, он так сильно ее любил, что боялся посмотреть правде в глаза? – предположила Бонни.
Зоя фыркнула:
– Кто, Форрест Клиленд? Чтобы он был страстно влюблен в кого-то, кроме «Клиленд Кейдж»? Это фантастика.
– Между прочим, – тихо сказал Итан, – это хороший вопрос. Действительно, почему Форрест закрывал глаза на возможный роман Кимберли с Престоном или кем-нибудь еще? – Он посмотрел на Зою: – Ты не против, если мы спросим об этом его самого?
Форрест встретился с ними в вестибюле курортного отеля «Лас Эстрельяс». Он был мрачен и выглядел усталым. В просторном зале они выбрали тихий уголок, и Форрест сел напротив Зои и Итана.
Он посмотрел на свои тонкие титановые часы:
– Надеюсь, наша встреча не займет много времени. Я только что имел долгий и неприятный разговор с полицейскими, а через несколько минут мне нужно звонить адвокату Кимберли.
– Что ж, – сказал Итан. – Мы, очевидно, должны перед вами извиниться, что тратим ваше драгоценное время. А то уж мы чуть было не вообразили, что имеем право получить ответы на кое-какие вопросы. Правда, ваша жена вчера вечером пыталась убить мою, ну да это пустяки, ничего серьезного.
– Оставьте свой сарказм, Труэкс. Что вам нужно? Зоя посмотрела на Форреста:
– Нас интересует, почему ты не хотел ничего замечать, если подозревал, что у Кимберли роман на стороне.
Форрест был явно ошеломлен вопросом.
– Но у меня и в мыслях не было, что у Ким роман с Престоном или с кем-то еще. Да его и не было.
– Тогда почему вы решили, что у Престона была другая женщина? – спросил Итан.
Форрест помолчал, по-видимому, роясь в памяти, потом пожал плечами:
– Ким однажды сказала об этом незадолго до того, как Престона… – Форрест не договорил и, помолчав, предпринял вторую попытку: – До того, как она его убила. Она упомянула об этом вскользь, мимоходом, кажется, сославшись на сплетни, которые ходили в гольф-клубе. Не знаю, зачем бы она стала это придумывать, если бы на самом деле ничего не было.
– Может быть, вы просто не обращали внимания? – осторожно предположил Итан. Форрест рассердился:
– Это еще как понимать?
Зоя покачала головой:
– Возможно, Ким обронила несколько намеков в надежде на то, что ты их поймешь.
– Зачем ей надо было внушать мне мысль, что у нее роман с Престоном? – требовательно спросил Форрест. – Она же не могла не понимать, что если я поверю во что-нибудь подобное, то немедленно потребую развода.
– Это она наверняка понимала, я уверена, – тихо сказала Зоя. – Наверное, именно поэтому она лишь осторожно намекала. Она, конечно, сумасшедшая, но не дура. Какая-то часть ее сознания, разумная часть, удерживала ее от того, чтобы рисковать собственным благополучием.
– Все равно не понимаю, – покачал головой Форрест, – зачем ей вообще было на что-то намекать?
– Неужели не понимаешь? – удивилась Зоя. – Если бы ты поверил, что Престон завел связь на стороне, тайные фантазии Кимберли стали бы казаться ей более реальными.
Форрест помолчал, осмысливая слова Зои. Наконец он произнес:
– Я не рассматривал происходящее с этой стороны. Когда Ким сказала, что у Престона, возможно, была интрижка на стороне, мне сразу пришло в голову, что у тебя…
– …был мотив для убийства, – подсказала Зоя.
– Приношу свои извинения, – бесстрастно сказал Форрест. – Но я видел, как много вы значили друг для друга. Мне казалось вполне вероятным, что если ты узнала об измене Престона, то у тебя мог помутиться рассудок.
– Однако с полицией ты этими предположениями так и не поделился, – сказала Зоя.
– Нет.
– Потому что знал, что из тюрьмы я смогу распоряжаться своими акциями.
Форрест нервно потер лоб.
– Возможно, ты мне не поверишь, но я действительно считал, что в клинике тебе будет лучше, чем в тюрьме. Харпер заверял, что в состоянии тебе помочь.
Зоя несколько раз глубоко вздохнула.
– Никогда не прощу тебе того, что ты со мной сделал. Ты хотя бы отдаленно представляешь себе, каково мне было жить в сумасшедшем доме? Харпер даже не разрешал, чтобы пациентов навещали их друзья. Он заявлял, что посещения нарушают курс лечения. Впрочем, никто из семейства Клилендов даже не знал, где я, и все благодаря тебе. Я просто исчезла. Выпала из жизни.
На щеках Форреста заиграли желваки.
– Если бы я повнимательнее следил за тем, что происходит у меня дома, возможно, я бы вовремя понял, что это Кимберли нуждается в психиатре, а не ты. Может быть, я смог бы ее остановить раньше, чем она зашла так далеко.
Зоя не знала, что на это можно сказать, поэтому промолчала. Итан не шелохнулся, но Зоя чувствовала, что он анализирует все подводные течения.
– В последние месяцы у нас с Кимберли стали портиться отношения, – после долгой паузы проговорил Форрест. – Она начала пить. Несколько недель назад Ким устроила в клубе безобразную сцену, безо всяких на то причин пришла в дикую ярость. Я собирался посоветоваться со своим адвокатом насчет развода, но потом решил подождать, пока пройдет заседание совета директоров. Я понимал, что развод с Кимберли потребует от меня больших средств, и мне нужно было время, чтобы продумать стратегию. Похоже, теперь ситуация осложнится еще больше.
– Да, пожалуй, – согласился Итан без тени сочувствия. В разговоре возникла тягостная пауза. Пользуясь ею, Зоя полезла в сумку (сегодня это была малиновая) и достала конверт. Она протянула его Форресту. Тот, нахмурившись, взял конверт.
– Что это?
– Доверенность, которая позволит тебе голосовать моими акциями на ежегодном заседании совета директоров. Я знаю, ты поступишь так, как это будет выгоднее для компании.
Форрест нахмурился еще больше.
– Но ты ведь понимаешь, что я буду голосовать против слияния?
– Понимаю.
– Это означает, что я не смогу выкупить твои акции еще как минимум два года.
– Я об этом догадывалась. Но это ничего, к счастью, у меня есть работа. – Зоя встала и повесила ремень сумки на плечо. – Итан, может быть, мы пойдем?
– Конечно.
Итан тоже встал и взял ее за руку. Так, держась за руки, они и вышли на улицу. С безбрежного голубого неба сияло яркое солнце пустыни, вдали темнели гребни гор. Итан открыл перед Зоей дверцу машины.
– Почему ты решила это сделать?
– Что? Выдать Форресту доверенность? – Зоя села на переднее сиденье. – Клиленды – не самая приятная семья, но они семья. Компания принадлежит им, более того, именно она объединяет их. Теперь, когда я знаю, что Форрест не убивал Престона, у меня нет причин разрушать его компанию.
– Даже несмотря на то что он и его родственники обращались с тобой как со второсортной Клиленд?
По какой-то необъяснимой причине Зоя ощущала удивительную легкость, давно она не чувствовала себя такой счастливой. Щурясь от слепящего солнца, она улыбнулась Итану:
– Теперь я вообще не Клиленд.
– Чертовски верно подмечено, – хмыкнул Итан. – Ты – Труэкс.
Он захлопнул дверцу машины.
Глава 40
Три дня спустя Зоя и Итан после обеда расположились в шезлонгах в патио. Каждый раз, когда между ними повисало молчание, Зоя внутренне напрягалась, ожидая, что вот сейчас Итан и заведет разговор о разводе.
– Как ты узнала, что Джереми Хилл убил Камелию в кинотеатре? – спросил Итан.
Вопрос застал Зою врасплох, она ожидала совсем другого.
– Я просто предполагала, – осторожно ответила она. – Я придумывала историю на ходу, стараясь заставить Кимберли разговориться. А Хилл действительно убил Камелию там?
– Думаю, да. Я дочитал дневник Фута до конца и проанализировал информацию, которую почерпнул из писем, написанных людьми, присутствовавшими на том приеме. Мне посчастливилось найти личные записи, сделанные шефом полиции, расследовавшим смерть Камелии.
– И что же ты обнаружил?
– По меньшей мере несколько человек видели, как Камелия и Хилл входили в кинотеатр где-то около полуночи. Никто не смог вспомнить, чтобы видел Камелию после этого, но Хилл постоянно был на виду. Начальнике полиции счел их показания недостаточно убедительными, потому что все были пьяны. Но он допросил и прислугу. Помнишь, я тебе говорил, что кто-то видел, как Хилл возвращался в дом со стороны парка вскоре после рассвета.
– Думаешь, Хилл выходил еще раз, чтобы сбросить труп в каньон?
– Видимо. Думаю, после того как Хилл и Камелия поссорились в кинотеатре и Хилл ее убил, он спрятал тело за стойкой бара, а потом запер дверь кинотеатра своим ключом. Спать он отправился тогда же, когда и основная масса гостей, то есть поздно. Но когда все в доме угомонились, он спустился вниз, открыл кинотеатр, забрал тело Камелии, отнес его к каньону и сбросил. Вероятно, он заодно отмыл следы крови, ведь в баре были полотенца и вода. Грязные полотенца ему, по-видимому, пришлось увезти с собой в чемодане.
– Он сильно рисковал, – заметила Зоя. – Вдруг бы кто-нибудь увидел его с трупом?
– Он вполне мог накинуть на Камелию свой пиджак и нести ее на руках так, как если бы она отключилась спьяну. Вряд ли кто-нибудь стал к ним присматриваться, все знали, что у них роман.
Зоя немного подумала.
– Да, все сходится.
– Я удовлетворен.
– Собираешься опубликовать результаты расследования на своем сайте в Интернете?
– Пока я живу в этом доме – ни в коем случае, – отрезал Итан. – Мне совсем не хочется, чтобы в Найтвиндс устремились толпы любопытствующих, чтобы посмотреть на место убийства.
– Я тебя понимаю.
Итан заложил руки за голову.
– Но ты не ответила на мой вопрос. Как ты узнала, что Хилл убил Камелию именно в кинотеатре?
– Я же сказала, я сочинила эту историю специально для Кимберли. Хотела ее спровоцировать, чтобы она выдала себя.
– Не верю, жду другого объяснения.
Зоя знала, что этот момент рано или поздно настанет, однако она надеялась, что это произойдет позже. Она посмотрела вдаль, в голубоватую темноту лунной ночи, и с грустью подумала, что все могло бы сложиться иначе.
– Если я расскажу тебе правду, ты решишь, что я действительно сумасшедшая, – тихо сказала она.
– Так это правда? Ты на самом деле что-то чувствуешь в комнатах?
– Иногда.
– Этого я и боялся.
Однако в голосе Итана не было ни негодования, ни недоверия, скорее, обреченность человека, смирившегося с неизбежным. Зоя молчала. Тишина, казалось, стала глубже.
– Итан, я ненормальная.
– Чем старше я становлюсь, тем лучше понимаю, что каждый из нас по-своему ненормален. – Итан передвинулся в шезлонге. – Так как, ты разработала план спасения меня от этого ужасного розового цвета?
Зоя повернула голову, не поднимая ее с мягкой спинки шезлонга, и посмотрела на Итана. Потом негромко сказала:
– Я над этим работаю. Но знаешь, розовый цвет не всегда ужасен.
– Мне стало известно из авторитетных источников, что его длительное воздействие на организм мужчины вызывает размягчение мозга.
– Только если у этого мужчины мозги с самого начала были не в порядке. Про твои такого не скажешь.
– Ты в этом уверена?
– На сто процентов.
– Что ж, рад это слышать. – Итан помолчал. – Как ты думаешь, сколько времени займет работа?
– Ты имеешь в виду чертеж всех планов и подбор мебели? Должно быть, несколько месяцев.
– Возможно, к тому времени у меня будет достаточно денег, чтобы купить новую мебель и частично оплатить переделку. В крайнем случае я смогу хотя бы покрасить дом в другой цвет.
– Бонни сказала, что у тебя появился новый клиент.
– Да, дело о страховании. Заказчики хотят, чтобы я проверил некоторые обстоятельства, касающиеся подозрительного заявления на возмещение ущерба. Это рутинное дело, но как раз из тех, которые позволяют частному детективу заработать на хлеб с маслом.
– Рутинное, говоришь? Мне нравится это слово. Приключений у нас в последнее время было с избытком.
– Угу.
Зоя подождала, но Итан больше ничего не добавил.
– Итак…
Она замолчала.
– Что «итак»?
Зоя собралась с духом:
– Насчет нашего развода.
– Мне тут пришло в голову, что сейчас ни ты, ни я не можем позволить себе развод.
Зоя затаила дыхание.
– Ты предлагаешь оставаться мужем и женой до тех пор, пока развод не будет нам по средствам?
– Дело не только в деньгах. Должен тебе признаться, я вовсе не рвусь стать неудачником в четвертый раз. На мужчин, которые женились и разводились четыре раза, обычно косо посматривают в обществе. Те, кто в этом не разбирается, считают нас легкомысленными.
– А еще остается проблема замены кровати, – подсказала Зоя.
– И не напоминай! Даже думать не хочу, что придется сейчас покупать новую кровать. Ты представляешь, во что мне это обойдется?
– Конечно, я же дизайнер по интерьерам. Я могу совершенно точно сказать, сколько стоит новая кровать. Значит, ты считаешь, что нам стоит на некоторое время остаться мужем и женой – отчасти по финансовым соображениям, отчасти потому, что ты не хочешь переживать очередную неудачу в браке?
– Не забывай еще, что мы спим вместе, – мягко сказал Итан. – Сдается мне, кое в чем у нас все идет отлично. Так зачем чинить то, что не сломано?
Зоя задумалась. Она вдруг поняла, что впервые за долгое время осмелилась задуматься о собственном будущем, не отвергая ярких и манящих надежд и возможностей. Казалось, до них можно дотронуться, стоит только протянуть руку.
– Да, это серьезные основания для того, чтобы сохранить брак, – сказала она наконец, стараясь, чтобы голос ее прозвучал ровно.
– Я тоже так думаю.
Теплая ночь окутала их, словно темный шелк. Зоя встала, подошла к шезлонгу Итана и села к Итану лицом.
Он взял ее лицо в ладони.
– Ах, Зоя…
– Нам будет нелегко, знаешь? – Зое хотелось, чтобы не оставалось никакой недосказанности. – Мы должны двигаться навстречу друг другу очень медленно, постепенно. На некоторое время нам стоит сохранить отдельное жилье, узнать друг друга получше и только потом начать жить вместе
– Конечно. – Итан погладил ее скулы кончиками пальцев. – Медленно и постепенно.
Тело Зои откликнулось на его прикосновение, у нее захватило дух.
– Нам придется установить кое-какие правила. Не только ты принес в этот брак тяжелый багаж. Не забывай, что я сбежала из сумасшедшего дома. Конечно, меня туда упрятали по несправедливому обвинению, и все же нельзя не признать, что я никогда не была, что называется, нормальной.
– Я тоже.
– Наверное, мне еще долго будут спиться кошмарные сны, и вряд ли я перестану чувствовать эмоции, заключенные в стенах.
Итан коснулся ее губ.
– У меня тоже есть несколько странностей. Например, временами я впадаю в мрачное настроение. Бонни говорит, что у меня сложный характер.
– У меня тоже.
– Вдобавок ты – декоратор. Зоя грустно улыбнулась:
– Да, твое отношение к дизайнерам по интерьерам мне известно.
– Я согласен, нам будет нелегко и придется ввести некоторые правила. – Итан приблизил губы почти вплотную к губам Зои. – Но может, в нашем случае это как раз и хорошо? Что скажешь?
Надежды и возможности засияли всеми цветами радуги.
– Я скажу «да».
– Как ты узнала, что Джереми Хилл убил Камелию в кинотеатре? – спросил Итан.
Вопрос застал Зою врасплох, она ожидала совсем другого.
– Я просто предполагала, – осторожно ответила она. – Я придумывала историю на ходу, стараясь заставить Кимберли разговориться. А Хилл действительно убил Камелию там?
– Думаю, да. Я дочитал дневник Фута до конца и проанализировал информацию, которую почерпнул из писем, написанных людьми, присутствовавшими на том приеме. Мне посчастливилось найти личные записи, сделанные шефом полиции, расследовавшим смерть Камелии.
– И что же ты обнаружил?
– По меньшей мере несколько человек видели, как Камелия и Хилл входили в кинотеатр где-то около полуночи. Никто не смог вспомнить, чтобы видел Камелию после этого, но Хилл постоянно был на виду. Начальнике полиции счел их показания недостаточно убедительными, потому что все были пьяны. Но он допросил и прислугу. Помнишь, я тебе говорил, что кто-то видел, как Хилл возвращался в дом со стороны парка вскоре после рассвета.
– Думаешь, Хилл выходил еще раз, чтобы сбросить труп в каньон?
– Видимо. Думаю, после того как Хилл и Камелия поссорились в кинотеатре и Хилл ее убил, он спрятал тело за стойкой бара, а потом запер дверь кинотеатра своим ключом. Спать он отправился тогда же, когда и основная масса гостей, то есть поздно. Но когда все в доме угомонились, он спустился вниз, открыл кинотеатр, забрал тело Камелии, отнес его к каньону и сбросил. Вероятно, он заодно отмыл следы крови, ведь в баре были полотенца и вода. Грязные полотенца ему, по-видимому, пришлось увезти с собой в чемодане.
– Он сильно рисковал, – заметила Зоя. – Вдруг бы кто-нибудь увидел его с трупом?
– Он вполне мог накинуть на Камелию свой пиджак и нести ее на руках так, как если бы она отключилась спьяну. Вряд ли кто-нибудь стал к ним присматриваться, все знали, что у них роман.
Зоя немного подумала.
– Да, все сходится.
– Я удовлетворен.
– Собираешься опубликовать результаты расследования на своем сайте в Интернете?
– Пока я живу в этом доме – ни в коем случае, – отрезал Итан. – Мне совсем не хочется, чтобы в Найтвиндс устремились толпы любопытствующих, чтобы посмотреть на место убийства.
– Я тебя понимаю.
Итан заложил руки за голову.
– Но ты не ответила на мой вопрос. Как ты узнала, что Хилл убил Камелию именно в кинотеатре?
– Я же сказала, я сочинила эту историю специально для Кимберли. Хотела ее спровоцировать, чтобы она выдала себя.
– Не верю, жду другого объяснения.
Зоя знала, что этот момент рано или поздно настанет, однако она надеялась, что это произойдет позже. Она посмотрела вдаль, в голубоватую темноту лунной ночи, и с грустью подумала, что все могло бы сложиться иначе.
– Если я расскажу тебе правду, ты решишь, что я действительно сумасшедшая, – тихо сказала она.
– Так это правда? Ты на самом деле что-то чувствуешь в комнатах?
– Иногда.
– Этого я и боялся.
Однако в голосе Итана не было ни негодования, ни недоверия, скорее, обреченность человека, смирившегося с неизбежным. Зоя молчала. Тишина, казалось, стала глубже.
– Итан, я ненормальная.
– Чем старше я становлюсь, тем лучше понимаю, что каждый из нас по-своему ненормален. – Итан передвинулся в шезлонге. – Так как, ты разработала план спасения меня от этого ужасного розового цвета?
Зоя повернула голову, не поднимая ее с мягкой спинки шезлонга, и посмотрела на Итана. Потом негромко сказала:
– Я над этим работаю. Но знаешь, розовый цвет не всегда ужасен.
– Мне стало известно из авторитетных источников, что его длительное воздействие на организм мужчины вызывает размягчение мозга.
– Только если у этого мужчины мозги с самого начала были не в порядке. Про твои такого не скажешь.
– Ты в этом уверена?
– На сто процентов.
– Что ж, рад это слышать. – Итан помолчал. – Как ты думаешь, сколько времени займет работа?
– Ты имеешь в виду чертеж всех планов и подбор мебели? Должно быть, несколько месяцев.
– Возможно, к тому времени у меня будет достаточно денег, чтобы купить новую мебель и частично оплатить переделку. В крайнем случае я смогу хотя бы покрасить дом в другой цвет.
– Бонни сказала, что у тебя появился новый клиент.
– Да, дело о страховании. Заказчики хотят, чтобы я проверил некоторые обстоятельства, касающиеся подозрительного заявления на возмещение ущерба. Это рутинное дело, но как раз из тех, которые позволяют частному детективу заработать на хлеб с маслом.
– Рутинное, говоришь? Мне нравится это слово. Приключений у нас в последнее время было с избытком.
– Угу.
Зоя подождала, но Итан больше ничего не добавил.
– Итак…
Она замолчала.
– Что «итак»?
Зоя собралась с духом:
– Насчет нашего развода.
– Мне тут пришло в голову, что сейчас ни ты, ни я не можем позволить себе развод.
Зоя затаила дыхание.
– Ты предлагаешь оставаться мужем и женой до тех пор, пока развод не будет нам по средствам?
– Дело не только в деньгах. Должен тебе признаться, я вовсе не рвусь стать неудачником в четвертый раз. На мужчин, которые женились и разводились четыре раза, обычно косо посматривают в обществе. Те, кто в этом не разбирается, считают нас легкомысленными.
– А еще остается проблема замены кровати, – подсказала Зоя.
– И не напоминай! Даже думать не хочу, что придется сейчас покупать новую кровать. Ты представляешь, во что мне это обойдется?
– Конечно, я же дизайнер по интерьерам. Я могу совершенно точно сказать, сколько стоит новая кровать. Значит, ты считаешь, что нам стоит на некоторое время остаться мужем и женой – отчасти по финансовым соображениям, отчасти потому, что ты не хочешь переживать очередную неудачу в браке?
– Не забывай еще, что мы спим вместе, – мягко сказал Итан. – Сдается мне, кое в чем у нас все идет отлично. Так зачем чинить то, что не сломано?
Зоя задумалась. Она вдруг поняла, что впервые за долгое время осмелилась задуматься о собственном будущем, не отвергая ярких и манящих надежд и возможностей. Казалось, до них можно дотронуться, стоит только протянуть руку.
– Да, это серьезные основания для того, чтобы сохранить брак, – сказала она наконец, стараясь, чтобы голос ее прозвучал ровно.
– Я тоже так думаю.
Теплая ночь окутала их, словно темный шелк. Зоя встала, подошла к шезлонгу Итана и села к Итану лицом.
Он взял ее лицо в ладони.
– Ах, Зоя…
– Нам будет нелегко, знаешь? – Зое хотелось, чтобы не оставалось никакой недосказанности. – Мы должны двигаться навстречу друг другу очень медленно, постепенно. На некоторое время нам стоит сохранить отдельное жилье, узнать друг друга получше и только потом начать жить вместе
– Конечно. – Итан погладил ее скулы кончиками пальцев. – Медленно и постепенно.
Тело Зои откликнулось на его прикосновение, у нее захватило дух.
– Нам придется установить кое-какие правила. Не только ты принес в этот брак тяжелый багаж. Не забывай, что я сбежала из сумасшедшего дома. Конечно, меня туда упрятали по несправедливому обвинению, и все же нельзя не признать, что я никогда не была, что называется, нормальной.
– Я тоже.
– Наверное, мне еще долго будут спиться кошмарные сны, и вряд ли я перестану чувствовать эмоции, заключенные в стенах.
Итан коснулся ее губ.
– У меня тоже есть несколько странностей. Например, временами я впадаю в мрачное настроение. Бонни говорит, что у меня сложный характер.
– У меня тоже.
– Вдобавок ты – декоратор. Зоя грустно улыбнулась:
– Да, твое отношение к дизайнерам по интерьерам мне известно.
– Я согласен, нам будет нелегко и придется ввести некоторые правила. – Итан приблизил губы почти вплотную к губам Зои. – Но может, в нашем случае это как раз и хорошо? Что скажешь?
Надежды и возможности засияли всеми цветами радуги.
– Я скажу «да».