Эта процедура заняла некоторое время, и я успел пробежать глазами по этому небольшому залу. На его стенах находились стальные листы, приваренные друг к другу, кое-где окаймленные десятками заклепок, местами поржавевшие, местами испещренные какими-то обозначениями. Я перевел взгляд на потолок. Там были закреплены трубы. Мне за шиворот упала тяжелая капля, и я вздрогнул.
   Я еще некоторое время озирался и размышлял, прежде чем мрачного вида девушка закончила заполнять бланки и одарила меня скупой дежурной улыбкой.
   Получив заветный листок вместе с пайком и комплектом одежды, я развернулся, чтобы подойти к Смирнову и Ричарду, беседовавшим у стены, и тут мой взгляд упал на приоткрытую дверь южного выхода.
   – Почему здесь нет охраны? - тут же спросил я у девушки.
   Та не слишком хорошо понимала русский и ответила мне не сразу, тщательно подбирая слова и неправильно расставляя в них ударения:
   – Меняются. Один ушел, второй не пришел пока. Дверь была закрыта. Крепко. Никто не сможет пройти через…
   Я снова взглянул на дверь, затем на девушку.
   – Вы смеетесь надо мной? Посмотрите - дверь открыта!
   – Нет! - неуверенно возразила девушка и встала со своего места, поворачиваясь к южному входу.
   Через мгновение она уже смотрела на меня, и губы ее дрожали.
   – Кто-то вошел или вышел через эти ворота, - подошел ко мне Смирнов. Ричард остался стоять у стены, наблюдая за нами и проявляя все больше беспокойства.
   – Надо немедленно сообщить охране! - подобрался я. - Возможно, кто-то зараженный проник на территорию.
   – Где ваши солдаты? - сводя брови на переносице, спросил Смирнов у девушки.
   – Они тут. Они менялись. Пришли, ушли, - затараторила та. - Я не знаю.
   – Ясно, - вздохнул Смирнов.
   Вдруг створки ворот распахнулись, открывая взору темный коридор с клетью подъемника в конце. В образовавшемся проеме вырисовывался силуэт мужчины. В его руке был старый пулевой автомат.
   Я мгновенно выхватил из кобуры свой гравистрел, не изъятый у меня после патрулирования. Смирнов тоже не растерялся. Теперь на незнакомца оказались наставлены два ствола. Он заметил это и, не делая резких движений, аккуратно прошел в помещение. Свет упал на него, и стало понятно, что вломившийся в бункер человек - это темнокожий мужчина средних лет. Одет он был в камуфляжный комбинезон серо-синего оттенка. На шее болталась дыхательная маска, а чуть выше локтя красовалась красная повязка.
   – Не стреляйте! - поднимая руки вверх, довольно чисто выговорил он по-русски. - Я охранник! Гнался за сбежавшей!
   – Сбежавшей? - переспросил Смирнов, опуская автомат. - Кто-то бежал отсюда?
   – Девушка. Плотная такая. С короткой стрижкой, - постарался в двух словах описать беглянку охранник. - Я ее застрелить хотел. Но не решился. Ее дело. Все равно подохнет. Мы менялись, новая смена еще не подошла, а из старой только я остался. Ждал. И только отошел по нужде, смотрю, тень мимо пронеслась. Я за ней…
   Ирка. Неужели Ирка?!
   Я не стал дослушивать рассказ охранника. Ничего не понимая, я рванул назад - в зал, где оставил девушку. Чисто инстинктивно моя рука переставила мощность гравистрела на минимум. После этой манипуляции я сунул «довод» в кобуру и побежал так быстро, как только мог.
   Тоннели и промежуточные помещения слились для меня в какое-то серое месиво. Оказавшись в главном зале, я сразу же понесся к той девушке, которую массировала Ирка перед нашей ссорой.
   Блондинка сейчас спокойно лежала на своей койке, закрыв глаза. Я навис над ней, думая, как бы поделикатнее разбудить, но по ритмичным сокращениям мышц шеи понял, что девушка вовсе не спит. Похоже, она просто слушала плеер, встроенный в сережки. Я поджал губы и решительно потряс ее.
   – Да? Что такое? - удивленно села на койке девушка, потянувшись к ушам и отключив музыку.
   – Ты не знаешь, где Ирка? - спросил я.
   После долгого бега я говорил с сильной одышкой.
   – Ирка? - непонимающе подалась вперед девушка. - Какая Ирка?
   – Медсестра! Врач. Она делала тебе… - Я на мгновение запнулся. - Делала тебе массаж.
   – А-а! - наконец поняла девчонка. - Она же за тобой побежала! Ты же ее приревновал ко мне! Что-то вроде того!
   Я схватил за плечи блондинку и хорошенько тряхнул ее.
   – Где она сейчас? Где ее кровать? Она не возвращалась?
   – Отпусти меня, а то начну кричать! - взвизгнула девчонка.
   – Пожалуйста!
   Я встал на колени, краем глаза отмечая, что за этой сценой наблюдают несколько человек с соседних коек. Больше всего интереса проявила какая-то чумазая старушка.
   – Не возвращалась она, - пожала плечами блондинка. - А койка ее вроде как там. - Девушка указала тонким пальцем на пустующую кровать, стоящую неподалеку от стены.
   – Спасибо! Я твой должник! - бросил я, устремляясь к Иркиной койке.
   За спиной послышались недовольные возгласы на английском. Суть их сводилась к тому, что я сумасшедший и меня следовало прибить сразу после спасения из космолета. Похоже, история наших со Смирновым приключений тут ни для кого секретом не являлась.
   Место Ирки пустовало. Но эта койка, без сомнения, принадлежала девушке! Вещи были из ее гардероба. Сейчас на девушке должен быть белый халат, а та одежда, в которой она прибыла на планету, после дезинфекции как раз и попала в изголовье койки.
   Ко всему прочему, на кровати обнаружилась записка. Трясущимися руками я поднес ее к глазам и начал читать торопливые строчки, заваленные вправо: «Прости меня, Сережа. Не вини в этом себя. Виновата только я. Сначала я хотела выудить из тебя побольше сведений, а потом влюбилась. Дойди туда, куда должен. Выполни то, что тебе предначертано. Ты переживешь. А у меня ничего, кроме тебя, не осталось. Не ты - значит, все. И я не хочу больше быть балластом. До встречи за чертой. Твоя Ирка».
   Короткие, рубленые фразы. Чернильная тьма букв на безупречно белом фоне бумаги.
   Я, все еще не веря до конца в то, что Ирка и вправду убежала из убежища, вглядывался в записку. Буквы вскоре стали расплываться перед глазами, а затем на бумагу закапали слезы. Я сжал листок в руке и, закусив губы, бросился обратно - к южным воротам.
   Дорога на сей раз заняла еще меньше времени. В зале со стеллажами у меня на пути возник какой-то мужчина, и я со всего маху налетел на него. Мы покатились по полу, но в следующую секунду я уже встал на ноги и продолжил изматывающий бег, а мужчина еще долго матерился.
   Вбежав в зал регистрации, я снова извлек из кобуры гравистрел. Конечно, меня уже встречали.
   – Стой! - выкрикнул Смирнов, вставая на моем пути.
   – Не надо! - завизжал Ричард. - Нет!
   – Стоп! - прижав ладони к щекам, вопила девушка-регистратор.
   Я не слушал их. Не боялся их. Они не выстрелят, не остановят меня! Опасаться следовало лишь охранника, который безмолвно и будто бы нарочито медленно направлял на меня ствол своего пулевого автомата. Я еще ни разу не подвергался воздействию этого древнего оружия, но в мозгу у меня промелькнули эпизоды из когда-то прочитанных книг: кровь, ошметки плоти, нестерпимая боль. Проверять на себе, что значит получить пулю, как-то не хотелось. Но решимость спасти глупую Ирку ничуть не померкла.
   Сейчас все станет ясно.
   Я продолжил бег прямо на охранника, и у него наконец сдали нервы.
   – Стоять! - крикнул он, грозно встряхивая автоматом и производя над ним какие-то действия - вероятно, снимая с предохранителя. - Сто-о-ой!
   Я вспомнил, что мощность гравистрела понижена почти до нуля, и нажал на спусковой крючок. Гравистрел на малой мощности оказался тихим и деликатным оружием. Выстрела как такового вообще не было слышно. Через долю секунды охранника легко сорвало с места и ударило спиной о стену. Мужчина сполз на пол и обмяк. Грозный автомат выскользнул из его рук, дыхательная маска упала на пол.
   На бегу подхватив респиратор, я пронесся мимо охранника, потерявшего сознание, и дернул за ручку на дверце лифта. Дверь приветливо отворилась, я прыгнул в кабину и вдавил до упора кнопку первого этажа.
   Клеть проворно пошла вверх, тонко запели электрические моторы, заскрипели тросы в блоках над головой. Стены шахты устремились вниз. Я осознал, что все еще сжимаю в кулаке мятый листок Иркиной записки, и запихнул его в карман куртки.
   – Дурак-рак-рак! - донесся до меня выкрик снизу, усиленный эхом.
   Я лишь напряг скулы и прижал к себе гравистрел. Пожалуй, впервые за долгое время я наконец поступаю правильно. Осознание этого придало мне сил, адреналин в крови зашкаливал, заставляя тело наливаться мощью и уверенностью, недоступными ранее.
   Я спасу Ирку! Она не заболеет!
   Может, это и есть любовь? Другая, настоящая. Не та, что я когда-то чувствовал к Наташе, а взрослая, почти отеческая! Впрочем, может ли любовь к женщине быть разной?
   Думать над этим вопросом не оставалось ни желания, ни времени. Клеть с дребезгом остановилась. Теперь мне следовало выскочить из кабины и по наклонному бетонному полу добежать до массивной внешней двери бункера. За ней начинался зараженный город. Без дыхательной маски у меня не оставалось шансов.
   Я вышел из лифта. Клеть тут же рванула вниз. Похоже, Смирнов с охранником не оставляли попыток уговорить меня вернуться. Да вот только незачем это делать. Сейчас я разумен как никогда раньше. Теперь я наконец в полной мере осознал, кого потеряю, если не успею затащить девушку обратно до тех пор, пока она не заразится.
   Я выдохнул и натянул на лицо респиратор. Маска чуть поджимала, но с ней в любом случае было куда безопаснее выходить наружу, нежели без нее. Поудобнее перехватив рукоять гравистрела и мысленно перекрестившись, я тронул кнопку открывания двери.
   Заработали невидимые глазу моторы, массивная створка поползла вверх, открывая взору останки домов, обглоданные ветром. Я чуть пригнулся и выскочил на мокрый асфальт, под низкое небо, заполненное тучами. Где-то под этим же небом находится сейчас и Ирка. Мне кажется, она не могла уйти далеко.
   – Ирка! - хрипло позвал я ее.
   Противогаз заглушил голос, в итоге даже я толком не услышал того, что кричал.
   – Ирка!!!
   Завывания ветра в полуразрушенных домах, шум дождя, скрип редких деревьев.
   – Ирка… - Голос предательски дрогнул и сорвался на шепот. - Ирка!..
   Девушки нигде не было. Она не слышала моих сиплых криков.
   Я побрел вперед под порывами ветра, бросающими в меня мелкие капли. Обогнув низкое и почти целое здание, я вышел на длинный проспект. В паре сотен шагов впереди, прямо посередине проезжей части, кто-то сидел.
   – Ирка?! - закричал я что было силы.
   Фигура дернулась, и я понял, что это действительно моя невеста. Я бросился к девушке. Она вскочила на ноги и понеслась прочь.
   Что происходит? Почему она убегает?
   Завороженный ее ритмичными движениями, я секунду стоял неподвижно. Затем какая-то невидимая сила подтолкнула меня. За ней! Нужно во что бы то ни стало догнать девушку!
   И я бросился в погоню.
   Уже потом, вспоминая этот стремительный бег, мне показалось, что какая-то чужая воля направляла меня. С чего бы еще я так бездумно принялся носиться по городу? Не из-за одного же только отчаяния и чувства вины?
   Я гнался за Иркой по кварталам, обращенным в руины, взлетал на лестницы, спускался в подвалы, перемахивал через стены и пролезал в оконные проемы, режась битым стеклом. Девушку никак не удавалось догнать. Мне пришлось даже несколько раз применять левитацию, чтобы быстрее преодолевать преграды, на которые она почти не тратила времени. Глядя, как Ирка легко взбирается на почти вертикальные стены в три метра высотой, я почему-то ничуть не удивлялся этому. Казалось, что так все и должно быть. Будто бы все девушки умеют проделывать подобные вещи чуть ли не с рождения.
   Странности, которые фиксировали мои глаза, постепенно скапливались в сознании и начали продавливать стену тупого безразличия, которая подавляла мысли и чувства. Через пару минут до меня дошло, что преследую я совсем не свою невесту. Я готов был развернуться и побежать в обратном направлении, но неожиданно в мозгу вспыхнула какая-то звериная ярость. Отступать теперь поздно. Возможно, со мной играет джейн. Возможно, еще какой-то местный феномен. Но я должен догнать его. Убегающее создание выглядело таким похожим на Ирку! Ему удалось провести меня, а это значит, что оно, скорее всего, видело ее. И если эта нечисть что-то сделала с моей невестой, то его ждет смерть!
   Наверное, я просто искал, на ком сорвать злость и раздражение, может, в очередной раз действовал по-идиотски. Но в тот миг ничего лучше в голову не приходило. И я побежал что было мочи вслед за псевдо-Иркой, выставляя перед собой руку с гравистрелом.
   Погоня продолжалась еще какое-то время, но в конце концов я сдался.
   Остановившись перед очередным полуразрушенным зданием, куда с легкостью заскочила беглянка, я согнулся пополам и постарался отдышаться. Легкие горели, воздуха катастрофически не хватало. Фильтры в респираторе не способствовали долгому бегу. В глазах потемнело, голова стала кружиться.
   Тут-то я и услышал прямо над собой мужской голос, показавшийся мне смутно знакомым:
   – Ну что, уродец? Вышел из своего домика?
   Говорил незнакомец по-английски. Его незамысловатые фразы наполняла надменность и брезгливость. Мне почему-то очень не хотелось оборачиваться, чтобы взглянуть ему в лицо. Не то, чтобы я его боялся, нет. Скорее всего, вступили в действия те же силы, которые блокировали мой разум во время погони. И я готов был поклясться, что столь бесцеремонно в мое сознание вмешивается именно этот грубый человек.
   – Лечь на живот! - скомандовал мужчина.
   Я медленно лег, все еще задыхаясь и чувствуя, что мир раскручивается вокруг меня по веселым синусоидам.
   – Луиза, спускайся! - крикнул незнакомец, и существо, за которым я гнался, принимая его за Ирку, проворно выскочило из здания.
   Это была довольно симпатичная девушка в камуфляжном костюме, черных очках и с короткими светлыми волосами. Видимо, прическа и сбила меня с толку.
   – Пушку положи на пол! Медленно!
   Я нехотя опустил руку с «доводом» на мокрый асфальт и разжал пальцы. Гравистрел едва слышно клацнул о дорожное покрытие.
   – Маску сними! - приказал мужчина.
   Я, так и не рискнув обернуться, сжал зубы и рывком стащил с себя респиратор.
   В следующую секунду девушка, стоящая передо мной, рассмеялась.
   – Вот и все! - довольно воскликнула она.
   – Вот и все, - угрюмо повторил мужчина.
   Я понял, что сейчас произойдет что-то ужасное, и резко перекатился на спину. Но удар прикладом все равно настиг меня, только пришелся не по затылку, а в лоб. Мне удалось разглядеть усталые и неживые глаза человека, оглушившего меня. Я уже видел где-то точно такие же. Только вот где и когда?
   Мир потускнел, и я почувствовал грубые тычки в бок. Вероятно, меня снова хотели перевернуть лицом вниз. Я попытался как-то выкрутиться, схватить гравистрел, но сил ни на что уже не оставалось. Ласковая тьма и боль приняли меня в свои объятия, отрезая сознание от жестокой действительности.
   Передо мной был безбрежный океан. Буйный, дикий, неземной.
   Я летел над ним, чувствуя, как ветер бьет по щекам, ощущая соленые брызги на губах. У самых ног плескалась фиолетовая вода, солнце, подернутое алой дымкой, безмятежно светило мне в лицо. Было так хорошо и спокойно. Я знал, что могу теперь все. Наверное, потому, что я стал свободен.
   Несмотря на это, я почему-то плакал, ловя прохладный бриз сведенным судорогой ртом…
   Перед глазами что-то пронеслось, я попытался сфокусировать зрение, но не смог. Темное пятно скользнуло в другую сторону. Я хотел что-нибудь крикнуть, как-то показать, что еще жив, но вместо крика зашелся в приступе кашля.
   Мир кое-как собирался в единое целое. Я вспомнил дурацкую погоню, неизвестного мужчину и его подружку, подлый удар.
   Голова болела неимоверно, рук и ног я практически не чувствовал. Отрезали? Перебили позвоночник?
   Прежде всего необходимо было выяснить, где я и что это за тень мелькает сверху.
   Первое оказалось довольно простой задачей. Зрение наконец более-менее пришло в норму, и я увидел серые массы туч на низком небе и стены домов. Выходит, я лежу навзничь примерно на том же месте, где меня и огрели по голове.
   Капли, расплывающиеся перед глазами, и сухой воздух, наполняющий легкие, поведали о том, что сейчас на мое лицо снова натянут респиратор.
   Но вот кто тут со мной? Те самые таинственные люди? Смирнов с охранником? Или кто-то еще?
   – Сереженька, ты очнулся?
   Это была Ирка.
   – Да, - хрипло выдохнул я.
   Девушка склонилась надо мной, и я испуганно вздрогнул. Ее лицо оказалось испещрено многочисленными язвами, некоторые из них уже лопнули, по щекам вперемешку с дождевой водой тек гной. Глаза Ирки представляли собой две красные щелочки, окруженные неимоверно раздутыми веками.
   – Зачем ты пошел за мной, дурачок? - Девушка вдруг кашлянула и сплюнула в сторону сгусток крови. - Я же тебе написала, что я балласт, что тебе без меня будет легче! Это мой выбор. Может, я хотела так умереть…
   – Что произошло? - выдавил я, стараясь не глядеть на Ирку.
   – Я шла по проспекту и наткнулась здесь на тебя, - вздохнула Ирка. - Респиратор у тебя оказался снят, оружие валялось в паре шагов, а лицо было все в крови. Кто-то напал на тебя, но потом почему-то ушел. Я одела тебе респиратор на лицо, оказала первую медицинскую помощь и стала ждать, когда ты очнешься.
   – Сколько времени прошло? - спросил я, силясь встать. - У меня тоже язвы?
   Девушка покачала головой.
   – Ты чист, Сережа. Тебе, как всегда, повезло. Ты ведь особенный…
   – Сколько времени? - повторил я.
   Мне удалось приподняться на локтях. Конечностей я по-прежнему практически не ощущал, но теперь хотя бы смог убедиться в их наличии.
   – Прошло почти два часа. Темнеет, - ответила Ирка. - Скоро я умру.
   Я не знал, что ей сказать на это, и продолжил медленно подниматься. Девушку между тем снова одолел приступ кашля. Она несколько раз отплевывалась кровью, а под конец темно-алая струйка пролилась из уголка ее рта на землю.
   – Зачем ты убежала? - спросил я.
   – Я написала тебе. Мне все это надоело. Надоела моя никчемность. Моя неспособность дать тебе то, что ты хочешь. Я не могу быть другой. Я такая, какая уж есть. Что может быть хуже того, чем перестать любить саму себя? Я смотрела на себя в зеркало на протяжении последних дней и понимала, что все кончено. Я никому не буду нужна, после того как ты меня бросишь. И вот ты бросил…
   Я снова попытался встать. На этот раз мне кое-как удалось подняться и опереться рукой о стену.
   – Почему я ничего не чувствую? - выдавил я.
   – Ты долго лежал на земле! - сказала девушка. - Конечности затекли и замерзли.
   – Ясно, - пролепетал я. - Поему же они ушли?
   – Кто?
   – Мужчина с девушкой. Они ведь что-то со мной хотели сделать. Это были не простые бандиты.
   – Я никого не видела, - призналась Ирка, тяжело дыша.
   – Прости меня, Ирка. Господи, я такой идиот!
   – Все нормально. - Девушка снова попробовала улыбнуться, но ее пронзила судорога боли. - Можешь пообещать мне две вещи? - с напряжением выговорила она.
   – Да, - не колеблясь, ответил я.
   – Назови в честь меня что-нибудь ценное для тебя!
   – Хорошо, - кивнул я.
   Ирка вновь зашлась в кашле. Я отчетливо видел, как ей сейчас больно и тяжело дышать.
   – А второе? - напомнил я.
   – Прекрати мои мучения, - прохрипела девушка. - Раз уж ты все равно погнался за мной - убей меня!
   – Нет! - Я сделал шаг назад, с удивлением глядя на изможденную Ирку. - Мы дождемся помощи! Тебя спасут, тебя вылечат! Зачем? - Я едва не потерял равновесие.
   – Я бы сама застрелилась, пока ты был в отключке, но оружие выстрелит лишь в твоей руке. Сделай это! Я не думала, что будет так больно… Пожалуйста!
   Гравистрел действительно был устроен таким образом, что стрелять из него мог лишь я сам. Значит, Ирка уже пыталась воспользоваться оружием, пока я был без сознания.
   Что же делать? Неужели нет никаких шансов?
   – Пожалуйста! - вновь попросила девушка.
   Я, покачиваясь и едва переставляя ноги, подошел к тому месту, где лежал «довод».
   – Ты правда считаешь, что так будет лучше? - неуверенно глядя на Ирку, спросил я.
   Девушка не ответила. Она села прямо на мокрый асфальт, жалкая, промокшая до нитки, покрытая язвами. В горле ее что-то пронзительно булькнуло, и изо рта густым потоком хлынула темная кровь.
   Я не запомнил, как гравистрел оказался в моей руке. Зато я никогда не смогу забыть Иркиного лица в последнюю минуту ее жизни.
   Очень сложно исполнять такие предсмертные желания, особенно когда ты сам виноват в том, что человек так сильно страдает. Но еще сложнее стрелять в того, кто даже в столь ужасном состоянии каждой клеточкой своего тела источает лишь неистовую любовь к тебе.
   Ирка кивнула.
   И я выстрелил.
   Казалось бы, так просто. Такое короткое, едва заметное даже мне самому движение указательного пальца. И больше нет человека. Больше нет целого мира, сознания, вороха эмоций, идей… Не стало крохотной части ноосферы этой чертовой галактики.
   Ирки больше нет!
   Господи, какое странное чувство! То, что осталось от нее после выстрела, лежало в нескольких шагах от меня, и я все никак не мог отвести взгляд от этих останков.
   Я убил ее.
   Нет, не сейчас. Не этой волной из своего гравистрела. Я обрек Ирку на гибель намного раньше. Тогда, когда прилетел на Марс. Тогда, когда пошел с ней в ресторанчик и там надрался как последняя скотина. Может, не будь этого вечера, девушка не окончила бы жизнь так нелепо и рано. Не стоило мне пытаться воскресить те отношения, которых, в общем-то, никогда и не было.
   Но я влез в Иркину жизнь. Лишил ее дома, работы, свободы. Привязал к себе, подарил надежду, а потом попытался изменить ее. Но измениться она не смогла. И тогда я просто ее бросил, поставив во главу угла свой эгоизм. Бросил - и тем самым убил.
   Когда меня нашел Смирнов, сопровождаемый тремя солдатами, я сидел в луже, прислонившись спиной к стене, и бросал мелкую кирпичную крошку в воду. Я тихо плакал, вспоминая о том, как любил точно так же сидеть на берегу родного озера и кидать туда камни.
   Как все было просто тогда, и какими надуманными оказались тогдашние проблемы! Как не хватает сейчас дружеской руки Пашки и теплых маминых слов! Глупость за глупостью, ошибка за ошибкой. Неужели этому не будет конца?
   – Сейчас в голову всажу пулю - поговорите тогда! - в десятый раз донесся до меня раздраженный голос из глубины бункера. - Сказал же - валите отсюда!
   – Мы не заражены! - снова прокричал Смирнов. - Нас пятеро. Мы вышли из бункера около двух часов назад! Если бы мы подхватили вирус, то уже погибли бы!
   – Сказал же, проваливайте! Через южный вход выходили, там и заходите! Если вас там впустят, конечно!
   – Мать твою! - не выдержал один из солдат. - Какого хрена ты там умничаешь? Скоро тут совсем стемнеет! Что нам делать прикажешь? Кевин, это ты, раздави твои яйца хиллер?! Я до тебя доберусь, хренов пижон!
   Из бункера некоторое время не доносилось ни слова, потом знакомый голос проорал чуть менее уверенно:
   – Ты, что ли, Гризли?
   – Я, конечно! - пробасил солдат.
   – Чего вам в южный вход-то не войти?
   – Говорят тебе, мать твоя макака, вход закрыт. Охранник с нами. Вот он. Питер зовут, может, знаешь такого? Дверь на том входе только изнутри открывается. Сколько тебе еще объяснять, шакалья рожа?!
   – Сломался сканер, - посетовал голос из бункера. - Ваши личные дела не читаются. Откуда я знаю, кто сюда из развалин приперся?
   – Да мы это! Свои! Спасали одного чудика!
   – Ладно, - неожиданно согласился невидимый охранник. - Подходите сюда, стрелять не буду. Посмотрю сначала, есть ли язвы.
   Я кое-как побрел вперед, поддерживаемый под руки Смирновым и тем солдатом, который только что общался с часовым Кевином. Выстрелов не прозвучало, и я немного расслабился.
   – Стойте! - Команда раздалась совсем близко. Я поднял голову и увидел охранника в черном респираторе и с автоматом.
   Мы послушно остановились. Часовой что-то неразборчиво крикнул внутрь бункера, вероятно прося подстраховать его. Из глубины послышался бодрый ответ. Кевин повел плечами, снял с предохранителя автомат и подошел к нам вплотную.
   Первым, конечно, он стал осматривать меня.
   Несмотря на то что в глазах у меня стоял туман, а конечности практически не слушались, язв на коже не обнаружилось. Да и сам я чувствовал, что здоров, а чутью своему я привык доверять.
   – Что с ним такое, Гризли? - кивая на меня, спросил у высокого солдата часовой.
   – Мародеры напали, - пробурчал тот. - Повезло ему, что жив остался! Мы, наверное, спугнули их.
   – А что такого-то? - Кевин принялся осматривать остальных. - Обобрали бы, да и все.
   – Ты хоть новости слушаешь, укуси тебя джейн? Я тут за прошлые сутки такого понасмотрелся! Столько мрази повылазило, флагшток им в дюзы!
   – Ну, слышал я, что тут разные бродят, - надулся часовой. - Так и что с того?
   – Маньяки тут еще какие-то завелись, представляешь! Кто бы мог подумать, в нашем городе после эпидемии какие-то маньяки появились! И непонятно кто. Может, сосед твой с катушек съехал, может, родственник. Все же свои были. Все хорошие люди.
   – Чуть что - сразу мой родственник! - фыркнул Кевин. - Ты на своих лучшее посмотрел бы. Маньяки… Тьфу!
   Часовой подошел к последнему солдату и так же скрупулезно принялся осматривать ту часть его лица, что была видна через прозрачное стекло маски респиратора.