Кривенко Евгений. Окликни меня среди теней

   – Не надо бояться меня, Юджин. Я не причиню вам вреда. Так же, как не причинила вреда им… Ваш мир слишком тесен, время идет с одной утомительно однообразной скоростью. А в моем мире оно струится сотнями потоков. Сейчас для окружающих время почти остановилось, оно замедлило ход в тысячи раз. Но это ненадолго.
   Русов судорожно вздыхает:
   – Как называется твой мир?
   – Он носит много имен. - Женщина медлит. - Но в переводе на ваш язык он зовется Сад… Несколько его уголков ты видел.
   – И там все могут управлять временем?
   От улыбки женщины сердце Русова замирает, а снег озаряется призрачным голубым светом.
   – Я единственная госпожа Сада, - звучит в ответ. - Но некоторые из обитателей могут чему-нибудь научиться… Может быть, научишься и ты.
   Русов с вялым удивлением отмечает, что не может говорить женщине «вы».
   – Я благодарен, что помогла нам, - неловко произносит он. - Чего ты хочешь? Я сделаю все, что ты пожелаешь.
   Женщина качает головой.
   – Я не отдаю приказов, как Темные Владыки. Они стали на вашем пути, поэтому и я получила право на часть времени вашего мира. Так что решила помочь… Хотя не думала, что снова увижу тебя.
   – Разве ты не знаешь будущего? - удивляется Русов. - Если даже время в твоей власти…
   – Мне подвластны пространство и время, - раздаются в его сознании тихие слова, - но не человеческое сердце. Какое будущее ты хочешь увидеть? То, где вы оба лежите мертвыми на снегу? Или то, где обнимаешь жену в неком уютном доме?.. Будущее творится сейчас, и только Всевышний может сказать, что случится с вами. Но Он милосерден и не станет делать этого… А я лишь хочу знать, что собираешься делать ты? Волей случая, хотя случая нет, в твоих руках оказалась судьба этого мира. Я должна знать - помочь тебе или оставить все, как есть? Для этого остановила время и жду твоего слова. Что скажешь ТЫ?
   Русов чувствует себя очень неуютно. Меньше всего ему хочется, чтобы от него зависела судьба мира. Ведь пока все складывается неплохо: от поклонников Трехликого сбежали, от цзин как будто тоже… Пусть не удалось выбраться из Америки, но и здесь жить можно…
   – Не знаю, - говорит он неловко. - Наверное, нас доставят на какую-нибудь правительственную базу. Придется раскрыть секрет «черного света» американцам.
   – Нам не хотелось бы этого! - от голоса женщины будто ледяная игла вонзается в сердце Русова, а свет темнеет и неуверенно разгорается вновь. - Америке было много дано, но она только усугубила раскол в мире. Мы долго пытались удержать равновесие, но всему есть предел. И теперь мы не хотим, чтобы ей досталась такая мощь. Последствия будут непредсказуемы, хотя, скорее всего, секрет перейдет Китаю. То, что вы называете «черным светом» - это вообще не оружие, а сужденная человечеству мощь. Но он был открыт слишком рано. Хотя…
   Русов вздыхает:
   – Может быть, ты поможешь нам вернуться в Россию?
   Джанет заметно вздрагивает, а мелодия в голове Русова звучит печальнее.
   – Ты вернешься в Россию. И покинешь ее снова… Но не хочешь ли помечтать о большем? О странах, которые сольются воедино? О свободном Севере, над которым не будет заходить солнце? О мире и величии, что не снились прежним поколениям?
   – Ты хочешь, чтобы секрет достался Канаде, и наши страны сблизились?.. - сердце Русова начинает бешено стучать.
   – Ты догадливый молодой человек, - легкая насмешка слышится в голосе. - Хотя иначе я бы не говорила с тобой… Да, скорее всего последним оплотом станут Россия и Канада. Иначе всемирное государство возникнет слишком рано, и на планету прежде времени опустится тьма. Другие уцелевшие страны не имеют достаточно ресурсов, чтобы продержаться долго.
   – Вряд ли мы доберемся до Канады, - уныло говорит Русов. - Если даже избавимся от солдат, нас настигнут цзин. Мы слишком долго медлили. Разве что ты поможешь нам.
   – Это не мой мир, - голос женщины звучит холодно, и сердце Русова сжимает тоска. - Через небольшой промежуток вашего времени я должна оставить вас.
   Русов тоскливо глядит на застывшие снежные вихри. Он опять на распутье: что делать? На одной чаше весов - его жизнь и любовь Джанет, а на другой - абстрактная судьба мира… Но какое ему дело до судеб мира? Он хочет жить и радоваться жизни, а не быть пешкой в чужой игре - даже в Америку, выходит, попал не случайно, а кому-то это понадобилось. Не пора ли выйти из этой игры? Ведь, наверное, американские власти обеспечат им спокойную и комфортабельную жизнь, не придется больше бегать от зловещих белых призраков. Не кончится ли это бегство тем, что оба будут лежать мертвыми на снегу, как и предупредила прекрасная незнакомка?..
   И тут лица начинают возникать перед ним. Мать ласково улыбается, поднимая руку для прощания. Сирин с бесшабашной улыбкой уходит по сумеречной дороге. Эрна глядит в темное будущее, но глаза светятся сиянием Сада. Рената смотрит голодно, словно тощая лиса на руинах мира. Грегори всматривается с непонятной надеждой…
   Неужели все окажется напрасным? Их страдания, лишения, смерть?.. Никого из них не спрашивали, согласны ли они вступить в игру, но некоторые отдали жизнь, чтобы он, Русов, выжил. Надолго ли?..
   – Ты убьешь меня? - хрипло спрашивает он. - Ведь тогда секрет не достанется никому.
   – Я никого не убиваю, - странная интонация слышится в голосе женщины. - И так слишком много тех, кто жаждет смерти. Я дарю только жизнь… И любовь.
   – Это не ты?.. - Русов с трудом ворочает языком, хотя уже понимает, что в этом остановившемся мире слова не нужны: вместо медлительных звуковых вибраций пространство молниеносно пронзают мысли. - Недавно что-то вырвало меня из кошмара… А еще раньше на кладбище я видел необыкновенный свет.
   – В моем саду я сохраняю прекрасные уголки многих миров, - отдаленно звучит голос. - И иногда проливаю свет из него на Землю. Я хочу, чтобы она стала прекрасной, как Сад. Но мои цветы здесь умирают…
   Русов глядит мимо женщины - возникает ощущение, что он смотрит в белую бездну. Но чувства падения больше нет. Мир послушно застыл вокруг. И зависит от одного его слова…
   – Я поеду дальше… - с трудом выговаривает он. - Мы поедем дальше. Пусть будет, что будет.
   – Хорошо, - раздается тихий голос. - Слово сказано. Когда-нибудь вы поймете, что Владыки творят словом. Большей мощи нет во Вселенной.
   Женщина вдруг оказывается внутри вертолета, и сердце Русова начинает бешено стучать, словно стремясь вырваться из груди. Мельком глядит на неподвижных солдат:
   – Если бы они не полагались на оружие. Если бы знали, что такое истинная мощь и слава…
   Она склоняется к Русову. Тот чувствует странный, кружащий и одновременно просветляющий голову аромат цветов, а потом легкие прикосновения к запястьям. Руки освобождаются. Женщина снова стоит снаружи.
   – Выходите, - в голосе слышатся юмористические нотки. - Те, кто сидят здесь, ничего не поймут. В анналах спецслужб появится запись еще об одном загадочном происшествии.
   Русов первым прыгает на снег - и с трудом опускается сквозь воздух, словно густую прозрачную патоку. «Мы движемся слишком быстро для этого мира», - понимает он, протягивая руку Джанет.
   Та тоже прыгает - ощутимо медленно - и озадаченно оглядывается. Женщина отступает, снежинки образуют мерцающий ореол вокруг лица. Черты его затуманиваются, и Русов моргает несколько раз.
   – Спешите, - говорит женщина. - Эти вас не догонят, но будут другие.
   Джанет медлит, пытаясь разглядеть лицо незнакомки.
   – Кто ты? - спрашивает напряженно (или скорее так звучит ее мысль в сознании Русова). - Как твое имя? Мне кажется, я тоже видела тебя…
   Словно сполохи северного сияния возникают вокруг уродливой туши вертолета и стройной фигуры женщины.
   – Мое Имя пока не может быть называемо, - тихо звучит в голове Русова. - Но я знаю, чего ты опасаешься. Не бойся, я тоже чту всемогущего Бога. Только мир устроен сложнее, чем ты думаешь. А теперь до свидания.
   Женщина поднимает руку и словно отступает. Миг - и остается только застывшая снежная круговерть. Лишь голубое сияние медлит, но вскоре гаснет. Русов моргает и отворачивается.
   – Пошли, - говорит он хрипло.
   Преодолевать сопротивление воздуха трудно, снежинки обжигают лицо. Русов прикидывает, что скорость его перемещения относительно окружающего мира составляет, наверное, сотню-другую километров в час. Кто же обладает такой мощью, что в силах останавливать время?
   Вдруг двигаться становится легче, давление на щеки ослабевает, и Русов снова видит, как порхают снежинки.
   Он оборачивается.
   Увиденное навсегда останется в его памяти. Застывшие снежные вихри, словно нарисованные белой краской на фоне темно-зеленых елей. Серая туша вертолета, нацелившаяся ракетами из-под коротких крыльев - но с беспомощно открытым нутром. Лица солдат, так и замерших на скамейках как изваяния…
   «Если бы они знали, что такое истинная мощь и слава», - вспоминает он слова женщины.
   А затем поворачивается и бежит.
   Их «ровер», похоже, никто не тронул. Русов открыл дверцу для Джанет. На ее лице так и застыло удивленное выражение, она села, не произнеся ни слова.
   Потом сел за руль сам, оглянулся - и открыл рот от изумления.
   Сзади, как ни в чем не бывало, сидела Эмили.
   – Ты откуда? - хрипло спросил он.
   – От верблюда, - передразнила Эмили. - Где вас носило? Поехали!
   Русов хотел отругать несносную девчонку, но Джанет коснулась его плеча.
   – Оставь ее, Юджин, - невыразительно сказала она. - Надо ехать.
   – Ладно, - угрюмо сказал Русов. У него даже голова разболелась, загадкам конца нет.
   Он погнал «ровер» к развилке. Шоссе и в самом деле оказалось расчищенным. Сколько же времени они провели в отеле? Стал поворачивать и тут вспомнил:
   – А куда тебе, Эмили?
   – Пока с вами, - все еще хмуро ответила девочка.
   – Разбросано живет ваша семья, - задумчиво сказала Джанет.
   – Что верно, то верно, - согласилась Эмили.
   Свет оставался тусклым, они ехали через Лимб. Карта предупреждала, что придется пересечь участок Темной зоны - небольшой, миль в двадцать. На хорошей скорости, да в металлической кабине вполне безопасно. Все же Русов почувствовал холодок по спине и увеличил скорость.
   Упали сумерки. Солнце тусклой монетой катилось по темному небу. Ведя машину, Русов поглядывал по сторонам. Но если растительность и была деформирована сильнее, чем в Лимбе, под шапками снега это не было заметно. Только вдоль позвоночника временами словно покалывали тупые иголки. Ничего страшного…
   – Остановите, мистер, - неожиданно попросила Эмили.
   – Что? - Русов вздрогнул и сбавил скорость. - Но здесь Темная зона!
   – Сейчас же остановите! Я живу неподалеку.
   – Юджин, - попросила Джанет.
   Русов нехотя нажал на тормоз. По спине словно прошлись ледяные пальцы, так жутко стало. Но Эмили уже выскочила из машины.
   – Постой! - окликнула Джанет.
   Эмили обернулась, помедлила и уселась на корточки, обхватив колени руками. Джанет тоже вышла.
   Русов смотрел в бессилии, почти не сомневаясь, что попали в засаду. Потом спохватился и последовал за Джанет. Сразу ощутил на плечах злобное давление Зоны, заглянул обратно в кабину и переложил двустволку так, чтобы мог мгновенно ее выхватить. Болезненные покалывания распространились по всему телу.
   Джанет смотрела на девочку с жалостью.
   – Мы не знали, что ты здесь живешь, - грустно сказала она. - У тебя есть братья или сестры? Подруги?
   Эмили неопределенно повела плечиками, которые казались слишком широкими под толстой курткой.
   – А почему ты выходишь на дорогу, Эмили? - Джанет присела на корточки, и ее лицо оказалось вровень с лицом девочки. - Ты знаешь, что это опасно? Проезжающие не любят тех, кто… - она поколебалась, - живут в таких местах. Они могут обидеть тебя.
   Девочка хитро улыбнулась:
   – Только не вы, леди. И даже не он, - кивнула она в сторону Русова. - Я это чувствую. А на дороге мне иногда дают вкусные вещи. Сегодня вот попробовала мороженое. Правда, оказалось так себе.
   – Постой, - сказала Джанет. Выпрямилась и, открыв заднюю дверцу, стала копаться в сумках.
   Русов стоял настороженный, поглядывая то на девочку, то на занесенные снегом кусты. Пальцы касались приклада двустволки.
   – Не бойтесь, мистер. - Девочка поглядела лукаво. - Это никакая не ловушка.
   Русов вздрогнул.
   Джанет вернулась с полной сумкой. Эмили заглянула внутрь, и ее глаза округлились.
   – Ух ты, - выдохнула она. - Спасибо, мэм!
   Русов мельком взглянул. Похоже, Джанет отдавала почти все их продовольствие и немало теплых вещей. Ну и ладно - до Канады недалеко, обойдутся.
   «А может быть, - пришло в голову, - нам и вовсе ничего не понадобится. Если цзин уже близко».
   – Счастливо, Эмили!
   Джанет отвернулась, и Русов заметил, что украдкой смахнула слезу. Когда Джанет закрыла за собой дверцу, он тоже повернулся к машине…
   – Постойте, мистер, - услышал он.
   Оглянулся и увидел, что девочка манит пальцем. Почему-то стало жутко, но присел перед Эмили на корточки, как до того Джанет.
   Девочка не походила на обитательницу Темной зоны. Кожа на лице была не серой, словно испепеленной, как у Уолда, а бледной и полупрозрачной. Глаза обожгли голубым огнем.
   – Вы не очень-то чутки, мистер. - У Эмили неожиданно прорезался учительный тон. - Есть время нежиться в постели, и есть время ехать. Есть время пить пиво, и есть время ничего не пить, особенно в таких местах, как та гостиница.
   Она помолчала. Ошеломленный Русов не произнес ни слова.
   – Скоро здесь будут белые, - обычным шепотом продолжала Эмили. - Вы знаете, о ком я говорю. Их подручный уже получил приказ и спрятался там, - она указала в сторону холма дальше по дороге.
   Русов обрел дар речи.
   – Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросил он. - Ты же была в Дулуте.
   – Госпожа сказала. - Голос Эмили снова посуровел. - А теперь идите к машине, мистер. И помните, я сказала это только из-за леди. Она у вас очень хорошая, почти как моя госпожа.
   Девочка подхватила сумку и скрылась в кустах. Несмотря на потрясение от услышанного, Русов краем сознания отметил что-то необычайное, но, только идя к машине, понял, в чем дело.
   Девочка прошла сквозь густые заснеженные кусты, волоча тяжелую сумку, но с них не осыпалось ни единой снежинки!
   Он сел за руль и посмотрел на холм: от подножия до вершины его покрывали белые от снега деревья. Если кто-то и прятался там, разглядеть его было невозможно.
   – В чем дело? - с тревогой спросила Джанет.
   – Засада, - ответил Русов. И, подумав, добавил: - Ангелы любят тебя, Джанет. Без тебя я пропал бы.
   – Эмили ангел? - удивилась Джанет. - Никогда не думала, что ангелы носят солдатские ботинки.
   – И характер у нее далеко не ангельский, - хмыкнул Русов. - Запросто может соврать. Ну ладно…
   Он достал из кармана футляр и открыл: два цилиндрика холодно блеснули в тусклом свете. Потрогав тот, что был заострен на конце, закрыл футляр и положил обратно. Чудеса техники - орудия убийства делаются все меньше и умнее… Но нечего и надеяться, что миниатюрная ракета сама отыщет цель среди массы деревьев.
   Он наклонился и взял двустволку. Незаменимая вещь оказалась в Америке. В кармане было несколько патронов, положил еще пачку.
   Джанет смотрела, не произнося ни слова.
   Держа двустволку на коленях, Русов тронул машину. Ехал медленно. Где-то их противник должен был свернуть в лес, если только не приехал со стороны Канады. Хотя мог проехать за холм и вернуться пешком. Еще чуть-чуть…
   Русов внимательно смотрел по сторонам, и все-таки разглядел: закиданный снегом автомобильный след сворачивал с дороги, теряясь между деревьев. Немного дальше шоссе делало поворот, огибая холм, и скрывалось из виду.
   Русов остановил «ровер» и повернулся к Джанет:
   – Мне придется прогуляться, Джан. Оставайся здесь и не выходи из машины.
   Джанет бледно улыбнулась. Русов закусил губу и вышел.
   Скорее всего, враг скрывался где-то среди нависших над дорогой деревьев, откуда парализатор мог легко накрыть идущую по шоссе машину. Русов пригнулся и побежал по следу. То и дело проваливался, снег попадал в ботинки, подошвы скользили. В кустах присел и оглянулся.
   «Ровер» одиноко стоял на белой дороге, сквозь затемненные стекла ничего не было видно. Если засада дальше, то его могли пока не заметить. Но звук мотора подручный цзин вероятно услышал и постарается подойти ближе. Тогда задача Русова перехватить его прежде, чем приблизится к «роверу».
   Все еще пригибаясь, Русов пошел по колее чужой машины. Сердце сильно билось, морозный воздух холодил разгоряченные щеки. Хотя все тело неприятно покалывало, улыбка тронула губы: похоже, имел дело не с профессионалом. Стоило тому проехать дальше, вернуться пешком и залечь у дороги - ловушка могла уже захлопнуться. Хотя откуда тот мог знать про таланты Эмили?..
   Русов увидел в кустах машину - вездеход наподобие их «ровера», - остановился и с усилием взвел курки. Два металлических щелчка резко прозвучали в заснеженном лесу. Осторожно подобрался к машине, хотя едва ли в ней ждала засада. Сквозь стекла не выстрелишь из парализатора, заряд отразится обратно. Если же откроется дверца, то Русов успеет выстрелить первым.
   Сердце сильно билось, когда сквозь лобовое стекло заглянул внутрь. Но там оказалось пусто, а от машины уходил лыжный след. Русов пошел по нему, держа двустволку наготове.
   Без лыж ноги проваливались. Противник был экипирован лучше - то ли охотник, то ли бандит, - получив приказ от цзин, поспешил к обычному месту засады…
   Послышался треск, и Русов поспешно глянул назад - никого, снежный сумеречный лес, кусты уже скрыли машину. Он чуть подождал, пока успокоится сердце, и пошел дальше, до боли в глазах вглядываясь в белый лабиринт. В ботинках хлюпало, за шиворот несколько раз падал снег с ветвей. Русов вспомнил Эмили и мимолетно улыбнулся - та чувствовала себя в лесу, как дома…
   Хотя внимание было напряжено до предела, он заметил, как неприятно выглядит лес - словно из сна, где в бреду повстречался с Уолдом. Из сумрака тянулись уродливые ветви деревьев, сплетенные будто из колючей проволоки кусты хватали за одежду - хорошо, что все прикрыто милосердным покровом снега. Тело зудело от невидимых иголок, а сердце сжимала странная тоска - начиналось зловещее колдовство Зоны…
   Но где же враг? Стоит ли идти дальше? Или подождать здесь, дорога как раз просматривается сквозь белую бахрому ветвей…
   Лыжня нырнула в овраг.
   Русов подошел к краю, но вдруг поскользнулся и съехал на спине по склону, инстинктивно подняв двустволку кверху. К счастью, не напоролся на колючки, а на дне оврага его задержало поваленное дерево. За секунду до того, как Русов остановился, что-то будто погладило по голове, и он почувствовал, как онемела макушка.
   Русов на миг оцепенел - мимо прошел парализующий заряд. Поспешно развернулся, укрывая ставшее слишком большим тело за деревом, и выглянул.
   Никого - только снежный склон и курчаво-белые заросли наверху. Скорее всего, его заметили, когда съезжал по склону, и не успели прицелиться. Теперь противник остерегался подойти к кромке оврага, чтобы самому не стать мишенью. Русов получил передышку, но ненадолго: если враг был в маскировочном халате, ему ничего не стоило подползти к краю оврага и прицелиться наверняка.
   Русов закусил губу: похоже, он влип. Слишком далеко зашел по следу. Неужели сейчас его оглушат, а потом и Джанет?..
   Только без паники! От него зависит жизнь Джанет!
   Укрываясь за стволом, Русов пополз к вывернутому корню, след на склоне слишком ясно указывал противнику, куда целить в следующий раз. Джинсы на коленях сразу промокли. Добрался до корней (снизу их увешивали комья земли, а сверху присыпал снег) и осторожно выглянул, надеясь, что светлые волосы не выдадут его на белом фоне.
   Никого, только редкие снежинки кружатся в воздухе.
   Русов стал до боли в глазах вглядываться в белые заросли, пытаясь запомнить, как выглядит каждое дерево, каждый куст и каждая ветка. Двустволку держал наготове, хотя вряд ли она поможет: парализатор не требуется нацеливать точно, и врагу хватит мимолетного взгляда сверху. Русов просто не успеет навести громоздкое ружье, а поваленное дерево не защитит от разряда.
   Ну и ладно.
   «Мудрый солдат знает, как приблизиться к противнику, даже если нет противника».
   Русов положил двустволку на снег, достал футляр, а из него заостренный цилиндрик. Про эту штуку Сирин говорил, что сама наводится на тепло человеческого тела. Только успеет ли Русов заметить противника до того, как накроет темная пелена забвения?
   Кожа на голове снова обрела чувствительность. Русов прижался к корням, чувствуя щекой холодный снег и продолжая изучать снежный лабиринт наверху. Показалось? Как будто раньше не было этого белого нароста на стволе дерева… По левой щеке словно пробежал электрический ток, а нарост втянулся и исчез.
   Выстрел из парализатора! На этот раз по центру упавшего дерева, где заканчивалась борозда на склоне.
   Медлить нельзя! Даже если враг пока не заметил Русова, он может методично обстреливать ствол и скоро накроет разрядом.
   Русов облизал пересохшие губы - и решился. Полез левой рукой в карман, достал тяжелый патрон от двустволки и бросил в кусты неподалеку. В правой руке уже держал цилиндрик заостренным концом в сторону подозрительного дерева. В голове была звенящая пустота: впервые нацеливал оружие, чтобы убить человека. Но колебаний не испытывал: он не мог допустить, чтобы Джанет попала в руки цзин.
   С кустов осыпалось немного снега, а из-за ствола белой змеей выметнулась рука. В отчаянной надежде, что мини-ракета успеет навестись на цель, Русов стиснул цилиндрик пальцами, слишком поздно вспомнив, что их надо сразу разжать.
   Руку едва не охватило пламя, а огненный факел с шипением унесся вверх. Русову показалось, что сейчас врежется в дерево, но факел вильнул и исчез за стволом.
   Грянул гром, вспухло белое облако, и дерево вертикально поднялось в воздух. Постояв секунду, оно наклонилось и стало падать на Русова, но тут же пропало из виду - ураган снежной пыли залепил глаза. Тут же другая воздушная волна вбила снег за воротник и в рукава куртки - это совсем близко упало дерево.
   Русов схватил двустволку и, отплевываясь, кинулся вверх по склону. Еле перелез через ветви поваленного дерева, оказавшиеся рядом с его убежищем и, скользя по снегу, взобрался наверх.
   Тут остановился: за расщепленным пнем валялись какие-то ошметки, от них поднимался жирный черный дым.
   Русова затошнило. Он отвернулся и постоял, чувствуя, как из-под воротника по спине стекают холодные струйки. Обожженная рука заболела, он присел и сунул ее в снег. Угрюмо подумал: надо же - поранил одну руку, а теперь обжег и другую. Хотя все это ерунда…
   Снежная пыль осела. Русов пришел в себя, кое-как спустился в овраг, влез по другому склону и зашагал по лыжне обратно. Его бил озноб - то ли от холода, то ли от мерзкого ощущения: впервые убил человека. Миновал чужую машину, а затем показалась дорога. «Черный ровер» одиноко стоял среди белого безмолвия.
   Когда Русов сел в машину, его еще трясло. Джанет быстро придвинулась, обняла и стала гладить по голове.
   – Все в порядке, любимый, - зашептала она. - Ведь они пытаются не просто убить нас, а сделать нечто гораздо хуже. Я не хочу снова оказаться на черном алтаре. Лучше сам убей меня, Юджин.
   У Русова на глазах выступили слезы. Бедная Джанет - еще находит силы утешать его! Он моргнул, стиснул зубы и взялся за руль.
   Но Джанет не разомкнула рук:
   – Подожди! Вдруг там есть еще один.
   Дрожь оставляла тело. Русов поглядел удивленно:
   – Откуда ты знаешь?
   Хотя глаза еще блестели от слез, Джанет озорно улыбнулась:
   – В «Черных роверах» стоят сканирующие приемники. Пока ты ходил по лесу, я засекла телефонный разговор. Задержка сигнала типична для связи через спутник. Конечно, сообщения были зашифрованы, но, возможно, говорили о нас.
   – Где ты этому научилась? - проворчал Русов, раздумывая.
   Джанет суховато рассмеялась:
   – Отчасти у дяди. Так он пытался меня развлечь. Отчасти на работе. У нас мирный бизнес, но и там бывали проблемы - то конкуренты, то попытки нас надуть…
   – Да уж, - пробормотал Русов и спросил: - Разговор был до того, как ты услышала взрыв, или после?
   – До взрыва, - вздохнула Джанет.
   – Тогда ничего, - Русов испытал облегчение. - Лыжню оставил один человек. Я бы заметил, если прошли двое. - Он пошевелился и вздохнул: - Надо же, ноги промокли.
   – Подожди, - обеспокоено сказала Джанет. Повернулась и стала шарить в сумках. - Вот, возьми.
   И подала Русову пару толстых носков.
   Хотя ботинки отсырели, в сухих носках это не чувствовалось. Озноб прошел. Русов нажал педаль, и «ровер» послушно тронулся. Мимо холма проехал осторожно, готовый в любую секунду дать полный газ. Но ничего не случилось, только черный дым стлался среди белых ветвей.
   Русов стал увеличивать скорость, и тут Джанет снова удивила его: взяла телефонную трубку, которая казалась бесполезным украшением салона, и заговорила:
   – Мы на пятьдесят третьей. За Дулутом едва не попали в засаду. Я засекла разговор - возможно, сообщали о нашем местонахождении. Продолжать движение по пятьдесят третьей, или вернуться на шестьдесят первую?
   Несколько секунд прислушивалась, потом сказала:
   – Спасибо. И ему передавайте привет.
   Положила трубку и возбужденно повернулась к Русову:
   – Быстрее! По данным со спутника, они позади нас, на тридцать пятой. Машина с цзин!