Страница:
убийства в дикой глуши практически не прекратились. Летучие мыши не могли
доставлять длинные сообщения. Совы не желали. И никто в Таглиосе не мог
общаться с Тенями. То был воистину редчайший талант, а Черный Отряд, когда
еще обладал здесь определенной властью, полностью уничтожил братство тех,
кто этим умением обладал.
Душелов прошлась частым гребнем по Стране Теней, откуда такие люди были
родом. Вдоль и поперек. Она смогла отыскать лишь нескольких старух и совсем
маленьких детей, переживших все войны и напасти. Они не имели никаких
родственников на юге, они не жили здесь до появления Хозяев Теней, а между
собой хранили древнюю легенду о том, что пришли сюда из совершенно другого
мира. Эти старухи и малышня не имели ни полезных знаний, ни талантов.
Когда обязанности позволили выкроить немного времени, Могаба прошел по
главной дороге от дворца к южным городским воротам. Стены в Таглиосе
строились десятилетиями, оставаясь незавершенными, но комплекс южных ворот,
самых главных, уже давным-давно был завершен и действовал. Пустив поток
путников через его бутылочное горлышко, государство собирало налог со всех
входящих в город.
Могаба искал безупречное место, где можно положить конец Протекторату.
Четыре предыдущие вылазки оказались безрезультатными. Очевидные места как
раз такими и были - очевидными. Душелов будет настороже. Она достаточно
хорошо знала человеческую натуру и понимала, что слухи, подпитываемые
кризисом на юге, обязательно разбудят оппозицию ее власти.
Похоже, на улицах это сделать никак не удастся. А чем дольше
откладывать заговор, тем с большим подозрением она станет относиться к своим
Капитанам. И скрывать нервозность для них станет невозможным.
Действовать нужно или мгновенно после ее прибытия, или немедленно после
ее входа во дворец. Или никогда.
Тогда они смогут обо всем забыть, снова стать ее верными псами и
дожидаться вместе с ней нашествия с юга.
Подумав об Отряде, Могаба вздрогнул и едва не поддался искушению
отказаться от заговора против Протектора. Душелов станет мощным оружием в
этой войне.
Ворота. Южные ворота. Это должно произойти здесь. Комплекс был задуман
именно для таких целей, хотя и в большем масштабе.
Когда он вернулся во дворец, его ждал Аридата Сингх.
- Генерал, прибыл посыльный. Протектор добралась до Деджагора. Она
задержится для инспекции собравшихся там войск, хотя противник, кажется, уже
не очень далеко.
Могаба поморщился:
- Значит, у нас осталось мало времени. Курьер опередил ее ненадолго. -
Невысказанным, но понятным остался тот факт, что у них заканчивается время
на принятие окончательного решения.
Потом Могаба хмыкнул. Он внезапно понял, что Протектор может вырвать
саму эту возможность из их рук. И ей это будет столь же легко, как щелкнуть
пальцами.
Мы догнали Дрему в холмах за северным берегом озера Танджи. Госпожа
мчалась вперед. Она знала, что наше появление там ничего не изменит, но
ничего не могла с собой поделать.
Рейнджеры Ранмаста Сингха до сих пор оставались где-то впереди основных
сил. Они были достаточно близко, и мы видели огни костров в их лагере на
холмах по ту сторону долины, но недавние проливные дожди затопили овраги и
запрудили ручьи в долине. Только по этой причине мы и смогли догнать Дрему
так быстро. Ее остановило наводнение в долине.
- Это ненадолго, - сказала она нам. - Если только не пройдут новые
дожди. Вода в ручьях быстро спадет.
Я это знал, потому что воевал в этих холмах с Хозяевами Теней много лет
назад.
Моя жена пришла в отчаяние и обрушилась на Тобо, который вместе с отцом
общался с Сари после долгой разлуки:
- Ну когда ты узнаешь об этих проклятых столбах достаточно, чтобы мы
могли ими пользоваться? - Если бы мы могли летать, то небольшое наводнение
никого бы не остановило.
Тобо сказал Госпоже правду, которую ей меньше всего хотелось бы
услышать:
- На это уйдут месяцы. Возможно, даже годы. А если нам так не терпится
обрести повышенную мобильность, то почему бы не разбудить Ревуна и не
заставить его сделать несколько ковров-самолетов?
Немедленно вспыхнул яростный спор, в котором почти все сочли
необходимым высказаться. Гоблин, Дой, Госпожа, Тобо, Сари, Лозан Лебедь,
Мурген, снова Гоблин. Даже у Тай Дэя был такой вид, словно у него имелась
своя точка зрения, которую он держал при себе.
До меня вдруг дошло, что Дрема не высказала свое мнение. Более того, ее
глаза словно остекленели. Она была где-то очень далеко от нас, и мне это
сильно не понравилось.
Все замолчали, один за другим. Начало нарастать эмоциональное
напряжение. Я огляделся в поисках Неизвестных Теней, но ничего не увидел. Да
что же происходит?
Тобо заговорил первым:
- Капитан? Что случилось? Дрема стала бледнеть. Я уже собрался было
идти за аптечкой, но тут Дрема вышла из транса:
- Тобо. - Ее голос был таким напряженным, что вокруг немедленно
установилась тишина. - Ты не забыл переделать врата, чтобы они не рухнули,
если Длиннотень умрет?
Тишина стала звенящей. Мы все внезапно затаили дыхание. И уставились на
Тобо. И каждый из нас знал ответ, хоть нас там и не было. И нам не хотелось,
чтобы этот ответ был правдой.
- Он в Хсиене уже столько же, сколько мы здесь. Он старый больной
человек. И долго не протянет.
Не сказав ни слова, Тобо начал собираться в дорогу. Застонав, я встал и
тоже начал складывать вещички. Собираясь, Тобо инструктировал отца и Доя,
как обращаться с Ворошками:
- Пусть они постоянно занимаются каким-нибудь делом. Заставляйте их
учиться. Держите их подальше от Гоблина. Отрубившегося придется кормить
насильно. Но все равно он вряд ли долго протянет.
Я не был уверен, что расслышал последнюю фразу. Он говорил очень тихо.
И был прав. Парнишка ускользал от нас. И я не мог этому
воспрепятствовать.
Я уставился на Госпожу, которая так и не начала делать то, что
следовало сделать.
- Тебе тоже нужно ехать с нами, - сказал я. - После Тобо ты у нас
лучший специалист по вратам. - И я подал ей руку.
Мурген, как я заметил, не обращал никакого внимания на инструкции сына.
Он тоже собирался в дорогу.
Лицо Госпожи стало жестким. Она оперлась на мою протянутую руку, встала
и зашагала на север. Теперь костры в лагере Ранмаста не были видны за
пеленой дождя.
Еще несколько человек, включая Лебедя, тоже начали молча собираться в
дорогу. Никто не называл имен и не приказывал. Те, кому следовало ехать или
кто считал, что его присутствие окажется полезным, просто стали набивать
вещами дорожные мешки. Никто не ворчал. Все происходило почти без слов. Мы
все слишком устали, чтобы тратить силы на что-то иное, кроме того, что
следовало сделать.
Никто не тыкал в Тобо пальцем. Даже не гению было понятно, что Тобо был
завален собственной работой, а от него каждую минуту хотели чего-то еще.
Самая тяжелая вина за это упущение лежала на Дреме. Ведь это она должна была
проследить, чтобы все было сделано. Ей следовало бы составить контрольный
список дел. Но тогда она была одержима желанием действовать быстрее, пока
противник оказывает минимальное сопротивление.
За это ее тоже нельзя было винить. Отряд пока не вступал в сражения,
хотя четверть таглиосской империи уже можно было считать разоруженной. И
пусть то была наиболее отдаленная и малонаселенная четверть, эта стратегия
оставалась здравой.
Богатства, привезенные Дремой с равнины, позволят ей эксплуатировать
удерживаемые нами территории намного более эффективно, чем способность
Душелова порождать страх позволяла ей эксплуатировать то, что оставалось под
ее властью.
Разумеется, если врата рухнут, все это перестанет иметь значение. Наш
мир окажется в куда большей опасности, чем Хатовар. В отличие от Ворошков,
мы не смогли бы защититься.
Тобо даже не стал тратить время на поиск последних из оставшихся у нас
бамбуковых метателей огненных шаров. Если ситуация станет настолько
отчаянной, что они нам потребуются, эти жалкие несколько зарядов нас все
равно не спасут.
К вратам нас отправилось восемь человек. Тобо и его отец, я, Госпожа,
Лозан Лебедь и Тай Дэй, потому что Мурген никогда не удалялся от дяди Тобо
дальше, чем на бросок камня. И еще два закаленных солдата средних лет из
Хсиена, ветераны конфликтов между хсиенскими генералами. Одного мы называли
Панда, потому что его настоящее имя звучало довольно похоже. Второго
прозвали Призраком из-за его зеленых глаз. В хсиенских мифах демоны и
призраки всегда имели зеленые глаза.
Неизвестные Тени эти мифы подтверждать отказывались. У тех, кого мне
удалось увидеть, глаза были более традиционными - красными или желтыми.
Немало Неизвестных Теней отправились в путь вместе с нами. По ночам,
когда ненадолго и робко показывалась луна, окружающая нам местность казалась
движущимся морем. Сейчас приятели Тобо не возражали против того, что их
видят.
Вскоре ко мне вернулись и обе вороны. Я их почти не видел с того
момента, когда мы прошли через врата в наш мир.
- Я выслал вперед разведчиков, - сообщил Тобо. - И теперь сам тоже
поеду вперед. - Он сидел на спине жеребца Дремы. - А вы как можно быстрее
езжайте следом.
Он помчался вперед. Почти все Тени отправились за ним, но нас окружало
достаточное количество призрачных охранников, чтобы никакая опасность не
застала нас врасплох.
- Мне так жаль, - сказал я Госпоже.
- На сей раз ты не виноват. - Она тоже не была счастлива.
- Ты еще ничего не получала от Кины?
- Нет. Ощутила лишь несколько редких прикосновений, когда мы были возле
Дремы. Очень слабых. И то, наверное, потому, что мы оказались близко к Бубу.
Проклятье.
- Как думаешь, мы успеем к вратам вовремя?
- А ты думаешь, что Длиннотень станет цепляться за жизнь, если он
знает, что добьется этим только одного - спасет тех, кто одолел его и выдал
злейшим врагам?
Это был не тот ответ, который я желал услышать.
Утрата Ранмаст и Икбал ехали на север медленно, выдерживая скорость,
которую их отряд счел приемлемой. Походная жизнь не будет слишком тяжелой,
пока их не догонит Капитан. Конечно, она выйдет из себя, потому что
рейнджеры не встретились с ней как можно скорее. Но ничего, пошумит и
успокоится.
Пленникам не давали возможности наслаждаться жизнью, но и откровенным
мучениям не подвергали. Сингхи такого не допустили бы, хотя и знали, что
Дрема не стала бы возражать.
Между Сингхами и темными призраками из Хсиена не был заключен
формальный договор, но Неизвестные Тени следовали за ними постоянно. Общения
между ними практически не было. Просто когда отряду что-то грозило, у
Ранмаста возникало весьма дурное предчувствие. Проблема была в нем. В его
религиозных убеждениях. Они запрещали ему сотрудничество с демонами, а его
чисто человеческая способность к рационализации еще не успела
реабилитировать Неизвестные Тени, которые все еще оставались для него
исчадиями тьмы.
Сейчас у Ранмаста как раз и начало появляться то самое дурное
предчувствие. Оно быстро нарастало. Встревоженность Икбала подсказывала, что
предчувствие коснулось и его. И не только его, но и некоторых солдат.
Быстрые сигналы руками. Отряд остановился. Все спешились. Во все
стороны бесшумно разошлись разведчики, а дежурные по лагерю стали отводить
лошадей и пленников в узкий придорожный овраг.
Солдаты из Хсиена отличались замечательным спокойствием и
терпеливостью. Ранмаст восхищался их умением использовать любое укрытие на
равнине, где имелись лишь корявые кусты, валуны и множество оврагов. Он бы
так не сумел. Разумеется, он был вдвое крупнее самого большого и на десять
лет старше самого старшего из них.
Минь Бху, один из лучших его солдат, перехватил командира по дороге к
оврагу, издалека подав знак хранить абсолютное молчание.
Минь разгреб листья и расчистил клочок земли, на котором пальцем
начертил схему местности впереди и указал примерное расположение тщательно
выбранного места засады.
Ранмаст подал сигнал к общему отходу и осмотрелся, выискивая ворон или
других существ, традиционно ассоциируемых с врагом, но ничего не заметил.
- Как они смогли узнать о нашем приближении? - прошептал он, когда
отряд удалился на достаточно безопасное расстояние. - И сколько их там?
- Мы не собирались их пересчитывать, - пожал плечами Минь. - Их гораздо
больше, чем нас. А насчет того, откуда они узнали... С вершины того холма
видна вся местность, которую мы прошли за последние два дня. А сюда их,
наверное, послали проверить, не выберет ли Капитан этот путь на север. - Он
указал обратно на юг. Даже отсюда были ясно видны поднятая армией пыль и
поблескивание оружия.
- Тогда зачем засада?
- Они увидели, что нас немного. И решили, что им подворачивается шанс
захватить несколько пленных.
- Гм-м. - Ранмаст осмотрел склон. Не получится ли отплатить противнику
той же монетой? Теперь он сожалел, что не установил более тесные отношения с
Неизвестными Тенями. - Икбал, что скажешь?
- Мы в меньшинстве, и нам следует отступить. Нет смысла сражаться. И
даже вступать в контакт. Нам нужно оберегать важных пленников. Так что давай
отойдем и дождемся Капитана.
Икбал был женат. И не любил сильно рисковать. Но, даже несмотря на это,
Икбал был прав. Единственным здравым решением могло стать только
отступление.
- А как они поступят, если мы сунемся в их ловушку? - спросил Ранмаст.
Ему тоже захотелось раздобыть парочку пленных. Ответы на несколько вопросов
многое поведают о планах врага и о том, что думает противник о происходящем.
- Они видят, что Дрема приближается. И очень скоро отойдут.
- Тогда почему я нервничаю все больше и больше? - Ранмаст знал, что
Неизвестные Тени хотят ему что-то сообщить, но он попросту не может их
услышать.
На холмах впереди заржали лошади. Послышалась ругань. В воздух взмыло
несколько десятков стрел, которые опустились в том месте, где противник,
очевидно, ожидал застать врасплох спрятавшихся рейнджеров. Ни одна из стрел
не упала близко.
Цедя под нос проклятия, Ранмаст снова подал своим людям сигнал к
отходу. Отряд начал отрываться от врага. По всему склону падали выпущенные
наугад стрелы.
- Идиоты, - пробормотал Ранмаст. - Устроили разведку боем.
Солдаты Протектора нападут, услышав любой вскрик. Или заметив любую
иную очевидную реакцию. Сейчас они находились в положении, когда могли
причинить врагу неприятности просто ожидая, пока что-либо произойдет.
Всего в десяти футах от Ранмаста из кустов с воплем выскочил
таглиосский солдат. Из его задницы торчала стрела. Ранмаст замер, надеясь,
что солдат слишком занят и не заметит его. Но он уже слышал, как через сухие
кусты продираются другие таглиосцы, и знал, что не сумеет скрыться настолько
быстро, чтобы остаться незамеченным.
У Икбала был при себе пускатель огненных шаров. Предполагалось, что он
воспользуется им в качестве сигнала тревоги, а не оружия. В пускателе
оставался всего один заряд. Он был старым, и не было гарантии, что он вообще
сработает.
Икбал, незамеченный солдатом, который теперь увидел Ранмаста, быстро
развернулся, держа палец на спусковой скобе бамбукового шеста.
Ослепительно-яркий желтый шар пронзил солдата Протектора насквозь и
заскакал по кустам, рикошетя от земли. За несколько секунд десяток кустов
вспыхнул.
Ранмаст и Икбал побежали. Теперь уже нет смысла делать что-то иное.
Они почти добрались до оврага, где укрывались лошади и пленники, когда
шальная стрела отыскала на правом бедре Ранмаста незащищенное место. Сингх,
кувыркаясь, полетел вниз по склону оврага. Борода защищала лицо, когда он
пропахивал кусты, но все же он оставлял за собой выдранные клочья волос.
Ранмаст завизжал от неожиданной боли.
Икбал остановился, чтобы ему помочь.
- Уходи! - прорычал Ранмаст. - У тебя Сурувайя и дети. - Икбал даже не
шелохнулся.
Таглиосские солдаты беспорядочной толпой хлынули по склону, позабыв о
дисциплине и не имея какого-либо плана атаки. Ни офицеры, ни сержанты или
рядовые не имели практического боевого опыта и почти не были обучены. Они
вышли из крепости в Нидже, потому что Душелов сказала им, что они могут
одержать Триумфальную победу. Но едва ситуация отклонилась от их ожиданий,
они полностью растерялись.
Спотыкаясь и волоча ногу, в которой все еще торчал обломок стрелы,
Ранмаст брел вперед, опираясь на Икбала. Оба слышали за спиной возбужденные
крики таглиосских солдат, которые продирались сквозь кусты, быстро приближая
неизбежное.
Рейнджеры же были солдатами, отобранными среди тех, кто уже воевал в
Хсиене под командованием местных генералов, понимал доктрину Отряда и
принимал ее. Они устроили свою засаду. И таглиосцы бежали прямиком в
ловушку, словно их направляли злобные демоны.
Результатом стала кровавая бойня. Для Черного Отряда она стала
тактическим триумфом, несмотря на его плохое окончание. Под конец, в пылу
схватки, рейнджеры пренебрегли доктриной и не отступили, пока противник
пребывал в замешательстве и панике. Они продолжали сражаться в надежде, что
Ранмаст и Икбал успеют спастись.
И братья Сингхи уцелели. Но когда к месту схватки подоспела легкая
кавалерия, высланная Дремой немедленно после того, как она опознала в
огненном шаре сигнал тревоги, большинство рейнджеров уже погибло под
натиском более многочисленных врагов либо получило ранения. Кавалеристы
бросились в погоню за убегающими таглиосцами и изрубили практически всех
отставших и раненых.
К сожалению, им не удалось отбить Дщерь Ночи.
Некий особенно сообразительный таглиосский офицер понял, на кого им
посчастливилось наткнуться, и немедленно отправил девушку под охраной в
крепость. Ее выдала бледная кожа.
Когда закатилось солнце, оказалось трудно судить, для какой из сторон
стычка имела более тяжелые последствия. Отряд потерял огромное сокровище и
некоторое количество наиболее ценных солдат, во всяком случае, временно.
Таглиосцы же пережили настоящую бойню, а в качестве компенсации за все эти
смерти получили лишь одну хмурую, хотя и экзотически красивую, бледную и
грязную молодую женщину.
Капитан появилась на месте сражения всего через час после его
окончания. Разгневанная, она обошла поле боя. Забросала уцелевших вопросами.
Большинство разведчиков уцелело, но лишь двое не получили серьезных ран.
Пленных Дрема допросила еще более жестко. Кавалеристы догадались захватить
нескольких таглиосцев, вовремя поднявших руки, предположив, что они
заговорят и на допросе, спасая свои жизни дальше.
Никто из пленных ничего не знал о Дщери Ночи. Никто даже не слышал
этого имени.
Расхаживая по лагерю, Дрема увидела Нарайяна Сингха и дала старому
калеке пинка.
- Исчадие ада. - Повернувшись, она рявкнула:
- Почему мы заранее не узнали об этой засаде?
- Неизвестные Тени, наверное, знали, - сказал ей правду кто-то из тех,
кто посмелее. - Но их никто не спросил. Только Тобо знает, как им сказать,
чтобы они отправились на разведку.
Дрема зарычала, снова лягнула Нарайяна Сингха и принялась расхаживать
туда-сюда.
- Что мы знаем об этой крепости?
Вперед выступил Нож. Он спасет остальных. Гнев Дремы падал на него
менее тяжелым грузом. Обычно. Некоторые считали, что она до сих пор немного
побаивается Ножа. По сути, Дрема лишь не была в нем уверена, хотя он с
Отрядом и дольше, чем она. Подобно Лебедю и Сари, он не был полноправным
братом Отряда, принесшим клятву. Но он всегда был при Отряде и всегда
действовал вместе с ним.
- Ее основал прежний Капитан, - ответил Нож. - Когда-то это была
пересадочная станция на курьерском пути. Ее обнесли стенами, потому что
местные пытались красть лошадей. Затем, во время кьяулунских войн, Душелов
расширила форт и увеличила гарнизон, потому что хотела иметь здесь больше
солдат на тот случай, если враги попытаются пробраться на север этим путем.
Если предположить, что она здесь поступила так же, как и в других местах, то
она позабыла про эту крепость сразу после окончания войны. Гарнизон там
может насчитывать сто пятьдесят - двести солдат. Плюс прихлебатели.
- Весьма большой отряд для этих мест.
- Так и территория большая. И половина прежних гарнизонов уже
ликвидирована.
- Какие там укрепления?
- Я там никогда не был. Но слышал, что их едва хватает, чтобы
остановить конокрадов. То есть они не очень впечатляющие. Какая-нибудь
каменная стена, потому что здесь камень - самый доступный материал. Слышал,
что там начали копать ров, но так и не закончили. Но разве вы не шли этой
дорогой, когда бежали на юг? И ты ее не видела?
- Мы двигались западнее. По старому торговому тракту. Мы избегали
курьерских путей.
- Можно послать кавалерию - пусть окружат крепость, пока девушка еще
там.
- Наверное, мы уже опоздали, и они послали гонца за подмогой, -
задумчиво сказала Дрема.
- Думаю, уже нет нужды беспокоиться о скрытности, - заметил Нож. -
Сейчас Душелов уже наверняка поставила на уши всю империю.
Дрема хмыкнула. Потом послала за кавалерийскими офицерами. Отдав им
приказы, она навестила Ранмаста и Икбала. Эти двое уже двадцать лет были
близкими друзьями.
- Что говорит хирург? - спросила она Сурувайю, жену Икбала.
- Они поправятся. Ведь они шадариты. Они сильные мужчины. И хорошо
сражались. Бог о них позаботится.
Дрема взглянула на Сари, которая помогала перевязывать раненых. Та
кивнула. Значит, слова Сурувайи - не только ее благие пожелания.
- Я тоже упомяну их в своих молитвах. - Дрема ободряюще сжала плечо
Сурувайи и подумала, что таких безупречных женщин просто не бывает. Во
всяком случае, в том смысле, в каком мужчины представляют жен. Но она тоже
была шадариткой, а ее религия четко распределяла роли всех членов семьи.
Дрема задержалась, чтобы поговорить и с детьми Икбала. Они держались
стойко. Как им и полагалось, потому что и они остались добропорядочными
шадаритами, несмотря на то, что им довелось побывать в странных местах и
видеть всякие обычаи.
Когда Дрема встречалась с детьми Икбала, она иногда даже слегка жалела
о том, что позабыла о своей женской роли. Но это сожаление никогда не
длилось дольше нескольких секунд.
- Нож, передай остальным: я хочу, чтобы вся армия еще до заката была у
этой крепости. Если такое возможно. Я не сомневаюсь, что они сдадутся, как
только увидят, сколько нас.
- Ты сама знаешь, что уже давно пора сделать остановку, - ответил Нож.
- Животным нужно попастись и отдохнуть. А наши обозы растянулись отсюда до
самого Чарандапраша.
Люди получали ранения, заболевали или просто не могли выдержать такой
темп. Это раздражало Дрему, но такова была проза жизни. Ее армия уже
уменьшилась почти на тысячу человек. И сократится еще больше, если она и
дальше будет мчаться вперед.
- Когда они сюда доберутся, то самые немощные могут остаться - как наш
гарнизон. - Это была тактика, такая же старая, как и сама армия. Дрема ни за
что не призналась бы, что и сама нуждалась в отдыхе. Но она даже представить
не могла, когда ей подвернется возможность отдохнуть.
- Так, по-твоему, большой был смысл тащить сюда мою усталую задницу? -
спросил я Госпожу.
В утреннем сумраке едва можно было различить очертания склона, ведущего
к вратам. От того места, где мы провели прошлую ночь, нас отделяло немало
миль. Эта часть путешествия была как раз из тех, когда целый день стараешься
не смотреть вперед, потому что всякий раз кажется, что ты не прошел и десяти
футов. Далеко слева от нас в туманной дымке укрылись Новый город и нижняя
половина разрушенной Вершины. С этими местами нас связывает немало
неприятных воспоминаний.
- О чем это ты? - Моя ненаглядная с утра была столь же усталой и
раздражительной, как и я. А косточки у нее куда постарше моих.
- Ну, ведь нас не убили прошлой ночью. А это значит, что врата еще не
рухнули. И старина Длиннотень пока держится.
- Очевидно.
- Так разве это не означает, что у Тобо все под контролем? Тогда зачем
мы из кожи лезли, лишь бы поскорее сюда добраться?
Госпожа ухмыльнулась. Отвечать не было нужды. Мы пересечем долину,
потому что я захочу все увидеть своими глазами. И захочу описать это в
Анналах. Правильно записать. Во время путешествия на юг она раз пятьдесят
надо мной подшучивала, потому что я пытался придумать способ, как писать,
сидя в седле. А ведь я смог бы делать гораздо больше, если бы научился
записывать во время путешествий.
- А ты стареешь, - прощебетала она.
- Что?
- Признак наступающей старости. Появляется навязчивая мысль о том, как
много тебе еще нужно сделать за оставшееся время.
Я хмыкнул, но спорить не стал. Мне были знакомы такие мысли. Равно как
и бессонница, когда я лежал и прислушивался к биению сердца, пытаясь понять,
все ли с ним в порядке.
А вы думаете, что человек моей профессии заключает со смертью мирный
договор еще в молодости?
Мы встретили нескольких местных, пересекая долину, равнинная часть
которой теперь превратилась в ухоженные поля и пастбища. С нами ни разу
дружески не поздоровались. Мы не увидели ни единой приветливой улыбки. Да,
на нас никто дерзко не замахивался, но я без труда ощущал неприязнь
доставлять длинные сообщения. Совы не желали. И никто в Таглиосе не мог
общаться с Тенями. То был воистину редчайший талант, а Черный Отряд, когда
еще обладал здесь определенной властью, полностью уничтожил братство тех,
кто этим умением обладал.
Душелов прошлась частым гребнем по Стране Теней, откуда такие люди были
родом. Вдоль и поперек. Она смогла отыскать лишь нескольких старух и совсем
маленьких детей, переживших все войны и напасти. Они не имели никаких
родственников на юге, они не жили здесь до появления Хозяев Теней, а между
собой хранили древнюю легенду о том, что пришли сюда из совершенно другого
мира. Эти старухи и малышня не имели ни полезных знаний, ни талантов.
Когда обязанности позволили выкроить немного времени, Могаба прошел по
главной дороге от дворца к южным городским воротам. Стены в Таглиосе
строились десятилетиями, оставаясь незавершенными, но комплекс южных ворот,
самых главных, уже давным-давно был завершен и действовал. Пустив поток
путников через его бутылочное горлышко, государство собирало налог со всех
входящих в город.
Могаба искал безупречное место, где можно положить конец Протекторату.
Четыре предыдущие вылазки оказались безрезультатными. Очевидные места как
раз такими и были - очевидными. Душелов будет настороже. Она достаточно
хорошо знала человеческую натуру и понимала, что слухи, подпитываемые
кризисом на юге, обязательно разбудят оппозицию ее власти.
Похоже, на улицах это сделать никак не удастся. А чем дольше
откладывать заговор, тем с большим подозрением она станет относиться к своим
Капитанам. И скрывать нервозность для них станет невозможным.
Действовать нужно или мгновенно после ее прибытия, или немедленно после
ее входа во дворец. Или никогда.
Тогда они смогут обо всем забыть, снова стать ее верными псами и
дожидаться вместе с ней нашествия с юга.
Подумав об Отряде, Могаба вздрогнул и едва не поддался искушению
отказаться от заговора против Протектора. Душелов станет мощным оружием в
этой войне.
Ворота. Южные ворота. Это должно произойти здесь. Комплекс был задуман
именно для таких целей, хотя и в большем масштабе.
Когда он вернулся во дворец, его ждал Аридата Сингх.
- Генерал, прибыл посыльный. Протектор добралась до Деджагора. Она
задержится для инспекции собравшихся там войск, хотя противник, кажется, уже
не очень далеко.
Могаба поморщился:
- Значит, у нас осталось мало времени. Курьер опередил ее ненадолго. -
Невысказанным, но понятным остался тот факт, что у них заканчивается время
на принятие окончательного решения.
Потом Могаба хмыкнул. Он внезапно понял, что Протектор может вырвать
саму эту возможность из их рук. И ей это будет столь же легко, как щелкнуть
пальцами.
Мы догнали Дрему в холмах за северным берегом озера Танджи. Госпожа
мчалась вперед. Она знала, что наше появление там ничего не изменит, но
ничего не могла с собой поделать.
Рейнджеры Ранмаста Сингха до сих пор оставались где-то впереди основных
сил. Они были достаточно близко, и мы видели огни костров в их лагере на
холмах по ту сторону долины, но недавние проливные дожди затопили овраги и
запрудили ручьи в долине. Только по этой причине мы и смогли догнать Дрему
так быстро. Ее остановило наводнение в долине.
- Это ненадолго, - сказала она нам. - Если только не пройдут новые
дожди. Вода в ручьях быстро спадет.
Я это знал, потому что воевал в этих холмах с Хозяевами Теней много лет
назад.
Моя жена пришла в отчаяние и обрушилась на Тобо, который вместе с отцом
общался с Сари после долгой разлуки:
- Ну когда ты узнаешь об этих проклятых столбах достаточно, чтобы мы
могли ими пользоваться? - Если бы мы могли летать, то небольшое наводнение
никого бы не остановило.
Тобо сказал Госпоже правду, которую ей меньше всего хотелось бы
услышать:
- На это уйдут месяцы. Возможно, даже годы. А если нам так не терпится
обрести повышенную мобильность, то почему бы не разбудить Ревуна и не
заставить его сделать несколько ковров-самолетов?
Немедленно вспыхнул яростный спор, в котором почти все сочли
необходимым высказаться. Гоблин, Дой, Госпожа, Тобо, Сари, Лозан Лебедь,
Мурген, снова Гоблин. Даже у Тай Дэя был такой вид, словно у него имелась
своя точка зрения, которую он держал при себе.
До меня вдруг дошло, что Дрема не высказала свое мнение. Более того, ее
глаза словно остекленели. Она была где-то очень далеко от нас, и мне это
сильно не понравилось.
Все замолчали, один за другим. Начало нарастать эмоциональное
напряжение. Я огляделся в поисках Неизвестных Теней, но ничего не увидел. Да
что же происходит?
Тобо заговорил первым:
- Капитан? Что случилось? Дрема стала бледнеть. Я уже собрался было
идти за аптечкой, но тут Дрема вышла из транса:
- Тобо. - Ее голос был таким напряженным, что вокруг немедленно
установилась тишина. - Ты не забыл переделать врата, чтобы они не рухнули,
если Длиннотень умрет?
Тишина стала звенящей. Мы все внезапно затаили дыхание. И уставились на
Тобо. И каждый из нас знал ответ, хоть нас там и не было. И нам не хотелось,
чтобы этот ответ был правдой.
- Он в Хсиене уже столько же, сколько мы здесь. Он старый больной
человек. И долго не протянет.
Не сказав ни слова, Тобо начал собираться в дорогу. Застонав, я встал и
тоже начал складывать вещички. Собираясь, Тобо инструктировал отца и Доя,
как обращаться с Ворошками:
- Пусть они постоянно занимаются каким-нибудь делом. Заставляйте их
учиться. Держите их подальше от Гоблина. Отрубившегося придется кормить
насильно. Но все равно он вряд ли долго протянет.
Я не был уверен, что расслышал последнюю фразу. Он говорил очень тихо.
И был прав. Парнишка ускользал от нас. И я не мог этому
воспрепятствовать.
Я уставился на Госпожу, которая так и не начала делать то, что
следовало сделать.
- Тебе тоже нужно ехать с нами, - сказал я. - После Тобо ты у нас
лучший специалист по вратам. - И я подал ей руку.
Мурген, как я заметил, не обращал никакого внимания на инструкции сына.
Он тоже собирался в дорогу.
Лицо Госпожи стало жестким. Она оперлась на мою протянутую руку, встала
и зашагала на север. Теперь костры в лагере Ранмаста не были видны за
пеленой дождя.
Еще несколько человек, включая Лебедя, тоже начали молча собираться в
дорогу. Никто не называл имен и не приказывал. Те, кому следовало ехать или
кто считал, что его присутствие окажется полезным, просто стали набивать
вещами дорожные мешки. Никто не ворчал. Все происходило почти без слов. Мы
все слишком устали, чтобы тратить силы на что-то иное, кроме того, что
следовало сделать.
Никто не тыкал в Тобо пальцем. Даже не гению было понятно, что Тобо был
завален собственной работой, а от него каждую минуту хотели чего-то еще.
Самая тяжелая вина за это упущение лежала на Дреме. Ведь это она должна была
проследить, чтобы все было сделано. Ей следовало бы составить контрольный
список дел. Но тогда она была одержима желанием действовать быстрее, пока
противник оказывает минимальное сопротивление.
За это ее тоже нельзя было винить. Отряд пока не вступал в сражения,
хотя четверть таглиосской империи уже можно было считать разоруженной. И
пусть то была наиболее отдаленная и малонаселенная четверть, эта стратегия
оставалась здравой.
Богатства, привезенные Дремой с равнины, позволят ей эксплуатировать
удерживаемые нами территории намного более эффективно, чем способность
Душелова порождать страх позволяла ей эксплуатировать то, что оставалось под
ее властью.
Разумеется, если врата рухнут, все это перестанет иметь значение. Наш
мир окажется в куда большей опасности, чем Хатовар. В отличие от Ворошков,
мы не смогли бы защититься.
Тобо даже не стал тратить время на поиск последних из оставшихся у нас
бамбуковых метателей огненных шаров. Если ситуация станет настолько
отчаянной, что они нам потребуются, эти жалкие несколько зарядов нас все
равно не спасут.
К вратам нас отправилось восемь человек. Тобо и его отец, я, Госпожа,
Лозан Лебедь и Тай Дэй, потому что Мурген никогда не удалялся от дяди Тобо
дальше, чем на бросок камня. И еще два закаленных солдата средних лет из
Хсиена, ветераны конфликтов между хсиенскими генералами. Одного мы называли
Панда, потому что его настоящее имя звучало довольно похоже. Второго
прозвали Призраком из-за его зеленых глаз. В хсиенских мифах демоны и
призраки всегда имели зеленые глаза.
Неизвестные Тени эти мифы подтверждать отказывались. У тех, кого мне
удалось увидеть, глаза были более традиционными - красными или желтыми.
Немало Неизвестных Теней отправились в путь вместе с нами. По ночам,
когда ненадолго и робко показывалась луна, окружающая нам местность казалась
движущимся морем. Сейчас приятели Тобо не возражали против того, что их
видят.
Вскоре ко мне вернулись и обе вороны. Я их почти не видел с того
момента, когда мы прошли через врата в наш мир.
- Я выслал вперед разведчиков, - сообщил Тобо. - И теперь сам тоже
поеду вперед. - Он сидел на спине жеребца Дремы. - А вы как можно быстрее
езжайте следом.
Он помчался вперед. Почти все Тени отправились за ним, но нас окружало
достаточное количество призрачных охранников, чтобы никакая опасность не
застала нас врасплох.
- Мне так жаль, - сказал я Госпоже.
- На сей раз ты не виноват. - Она тоже не была счастлива.
- Ты еще ничего не получала от Кины?
- Нет. Ощутила лишь несколько редких прикосновений, когда мы были возле
Дремы. Очень слабых. И то, наверное, потому, что мы оказались близко к Бубу.
Проклятье.
- Как думаешь, мы успеем к вратам вовремя?
- А ты думаешь, что Длиннотень станет цепляться за жизнь, если он
знает, что добьется этим только одного - спасет тех, кто одолел его и выдал
злейшим врагам?
Это был не тот ответ, который я желал услышать.
Утрата Ранмаст и Икбал ехали на север медленно, выдерживая скорость,
которую их отряд счел приемлемой. Походная жизнь не будет слишком тяжелой,
пока их не догонит Капитан. Конечно, она выйдет из себя, потому что
рейнджеры не встретились с ней как можно скорее. Но ничего, пошумит и
успокоится.
Пленникам не давали возможности наслаждаться жизнью, но и откровенным
мучениям не подвергали. Сингхи такого не допустили бы, хотя и знали, что
Дрема не стала бы возражать.
Между Сингхами и темными призраками из Хсиена не был заключен
формальный договор, но Неизвестные Тени следовали за ними постоянно. Общения
между ними практически не было. Просто когда отряду что-то грозило, у
Ранмаста возникало весьма дурное предчувствие. Проблема была в нем. В его
религиозных убеждениях. Они запрещали ему сотрудничество с демонами, а его
чисто человеческая способность к рационализации еще не успела
реабилитировать Неизвестные Тени, которые все еще оставались для него
исчадиями тьмы.
Сейчас у Ранмаста как раз и начало появляться то самое дурное
предчувствие. Оно быстро нарастало. Встревоженность Икбала подсказывала, что
предчувствие коснулось и его. И не только его, но и некоторых солдат.
Быстрые сигналы руками. Отряд остановился. Все спешились. Во все
стороны бесшумно разошлись разведчики, а дежурные по лагерю стали отводить
лошадей и пленников в узкий придорожный овраг.
Солдаты из Хсиена отличались замечательным спокойствием и
терпеливостью. Ранмаст восхищался их умением использовать любое укрытие на
равнине, где имелись лишь корявые кусты, валуны и множество оврагов. Он бы
так не сумел. Разумеется, он был вдвое крупнее самого большого и на десять
лет старше самого старшего из них.
Минь Бху, один из лучших его солдат, перехватил командира по дороге к
оврагу, издалека подав знак хранить абсолютное молчание.
Минь разгреб листья и расчистил клочок земли, на котором пальцем
начертил схему местности впереди и указал примерное расположение тщательно
выбранного места засады.
Ранмаст подал сигнал к общему отходу и осмотрелся, выискивая ворон или
других существ, традиционно ассоциируемых с врагом, но ничего не заметил.
- Как они смогли узнать о нашем приближении? - прошептал он, когда
отряд удалился на достаточно безопасное расстояние. - И сколько их там?
- Мы не собирались их пересчитывать, - пожал плечами Минь. - Их гораздо
больше, чем нас. А насчет того, откуда они узнали... С вершины того холма
видна вся местность, которую мы прошли за последние два дня. А сюда их,
наверное, послали проверить, не выберет ли Капитан этот путь на север. - Он
указал обратно на юг. Даже отсюда были ясно видны поднятая армией пыль и
поблескивание оружия.
- Тогда зачем засада?
- Они увидели, что нас немного. И решили, что им подворачивается шанс
захватить несколько пленных.
- Гм-м. - Ранмаст осмотрел склон. Не получится ли отплатить противнику
той же монетой? Теперь он сожалел, что не установил более тесные отношения с
Неизвестными Тенями. - Икбал, что скажешь?
- Мы в меньшинстве, и нам следует отступить. Нет смысла сражаться. И
даже вступать в контакт. Нам нужно оберегать важных пленников. Так что давай
отойдем и дождемся Капитана.
Икбал был женат. И не любил сильно рисковать. Но, даже несмотря на это,
Икбал был прав. Единственным здравым решением могло стать только
отступление.
- А как они поступят, если мы сунемся в их ловушку? - спросил Ранмаст.
Ему тоже захотелось раздобыть парочку пленных. Ответы на несколько вопросов
многое поведают о планах врага и о том, что думает противник о происходящем.
- Они видят, что Дрема приближается. И очень скоро отойдут.
- Тогда почему я нервничаю все больше и больше? - Ранмаст знал, что
Неизвестные Тени хотят ему что-то сообщить, но он попросту не может их
услышать.
На холмах впереди заржали лошади. Послышалась ругань. В воздух взмыло
несколько десятков стрел, которые опустились в том месте, где противник,
очевидно, ожидал застать врасплох спрятавшихся рейнджеров. Ни одна из стрел
не упала близко.
Цедя под нос проклятия, Ранмаст снова подал своим людям сигнал к
отходу. Отряд начал отрываться от врага. По всему склону падали выпущенные
наугад стрелы.
- Идиоты, - пробормотал Ранмаст. - Устроили разведку боем.
Солдаты Протектора нападут, услышав любой вскрик. Или заметив любую
иную очевидную реакцию. Сейчас они находились в положении, когда могли
причинить врагу неприятности просто ожидая, пока что-либо произойдет.
Всего в десяти футах от Ранмаста из кустов с воплем выскочил
таглиосский солдат. Из его задницы торчала стрела. Ранмаст замер, надеясь,
что солдат слишком занят и не заметит его. Но он уже слышал, как через сухие
кусты продираются другие таглиосцы, и знал, что не сумеет скрыться настолько
быстро, чтобы остаться незамеченным.
У Икбала был при себе пускатель огненных шаров. Предполагалось, что он
воспользуется им в качестве сигнала тревоги, а не оружия. В пускателе
оставался всего один заряд. Он был старым, и не было гарантии, что он вообще
сработает.
Икбал, незамеченный солдатом, который теперь увидел Ранмаста, быстро
развернулся, держа палец на спусковой скобе бамбукового шеста.
Ослепительно-яркий желтый шар пронзил солдата Протектора насквозь и
заскакал по кустам, рикошетя от земли. За несколько секунд десяток кустов
вспыхнул.
Ранмаст и Икбал побежали. Теперь уже нет смысла делать что-то иное.
Они почти добрались до оврага, где укрывались лошади и пленники, когда
шальная стрела отыскала на правом бедре Ранмаста незащищенное место. Сингх,
кувыркаясь, полетел вниз по склону оврага. Борода защищала лицо, когда он
пропахивал кусты, но все же он оставлял за собой выдранные клочья волос.
Ранмаст завизжал от неожиданной боли.
Икбал остановился, чтобы ему помочь.
- Уходи! - прорычал Ранмаст. - У тебя Сурувайя и дети. - Икбал даже не
шелохнулся.
Таглиосские солдаты беспорядочной толпой хлынули по склону, позабыв о
дисциплине и не имея какого-либо плана атаки. Ни офицеры, ни сержанты или
рядовые не имели практического боевого опыта и почти не были обучены. Они
вышли из крепости в Нидже, потому что Душелов сказала им, что они могут
одержать Триумфальную победу. Но едва ситуация отклонилась от их ожиданий,
они полностью растерялись.
Спотыкаясь и волоча ногу, в которой все еще торчал обломок стрелы,
Ранмаст брел вперед, опираясь на Икбала. Оба слышали за спиной возбужденные
крики таглиосских солдат, которые продирались сквозь кусты, быстро приближая
неизбежное.
Рейнджеры же были солдатами, отобранными среди тех, кто уже воевал в
Хсиене под командованием местных генералов, понимал доктрину Отряда и
принимал ее. Они устроили свою засаду. И таглиосцы бежали прямиком в
ловушку, словно их направляли злобные демоны.
Результатом стала кровавая бойня. Для Черного Отряда она стала
тактическим триумфом, несмотря на его плохое окончание. Под конец, в пылу
схватки, рейнджеры пренебрегли доктриной и не отступили, пока противник
пребывал в замешательстве и панике. Они продолжали сражаться в надежде, что
Ранмаст и Икбал успеют спастись.
И братья Сингхи уцелели. Но когда к месту схватки подоспела легкая
кавалерия, высланная Дремой немедленно после того, как она опознала в
огненном шаре сигнал тревоги, большинство рейнджеров уже погибло под
натиском более многочисленных врагов либо получило ранения. Кавалеристы
бросились в погоню за убегающими таглиосцами и изрубили практически всех
отставших и раненых.
К сожалению, им не удалось отбить Дщерь Ночи.
Некий особенно сообразительный таглиосский офицер понял, на кого им
посчастливилось наткнуться, и немедленно отправил девушку под охраной в
крепость. Ее выдала бледная кожа.
Когда закатилось солнце, оказалось трудно судить, для какой из сторон
стычка имела более тяжелые последствия. Отряд потерял огромное сокровище и
некоторое количество наиболее ценных солдат, во всяком случае, временно.
Таглиосцы же пережили настоящую бойню, а в качестве компенсации за все эти
смерти получили лишь одну хмурую, хотя и экзотически красивую, бледную и
грязную молодую женщину.
Капитан появилась на месте сражения всего через час после его
окончания. Разгневанная, она обошла поле боя. Забросала уцелевших вопросами.
Большинство разведчиков уцелело, но лишь двое не получили серьезных ран.
Пленных Дрема допросила еще более жестко. Кавалеристы догадались захватить
нескольких таглиосцев, вовремя поднявших руки, предположив, что они
заговорят и на допросе, спасая свои жизни дальше.
Никто из пленных ничего не знал о Дщери Ночи. Никто даже не слышал
этого имени.
Расхаживая по лагерю, Дрема увидела Нарайяна Сингха и дала старому
калеке пинка.
- Исчадие ада. - Повернувшись, она рявкнула:
- Почему мы заранее не узнали об этой засаде?
- Неизвестные Тени, наверное, знали, - сказал ей правду кто-то из тех,
кто посмелее. - Но их никто не спросил. Только Тобо знает, как им сказать,
чтобы они отправились на разведку.
Дрема зарычала, снова лягнула Нарайяна Сингха и принялась расхаживать
туда-сюда.
- Что мы знаем об этой крепости?
Вперед выступил Нож. Он спасет остальных. Гнев Дремы падал на него
менее тяжелым грузом. Обычно. Некоторые считали, что она до сих пор немного
побаивается Ножа. По сути, Дрема лишь не была в нем уверена, хотя он с
Отрядом и дольше, чем она. Подобно Лебедю и Сари, он не был полноправным
братом Отряда, принесшим клятву. Но он всегда был при Отряде и всегда
действовал вместе с ним.
- Ее основал прежний Капитан, - ответил Нож. - Когда-то это была
пересадочная станция на курьерском пути. Ее обнесли стенами, потому что
местные пытались красть лошадей. Затем, во время кьяулунских войн, Душелов
расширила форт и увеличила гарнизон, потому что хотела иметь здесь больше
солдат на тот случай, если враги попытаются пробраться на север этим путем.
Если предположить, что она здесь поступила так же, как и в других местах, то
она позабыла про эту крепость сразу после окончания войны. Гарнизон там
может насчитывать сто пятьдесят - двести солдат. Плюс прихлебатели.
- Весьма большой отряд для этих мест.
- Так и территория большая. И половина прежних гарнизонов уже
ликвидирована.
- Какие там укрепления?
- Я там никогда не был. Но слышал, что их едва хватает, чтобы
остановить конокрадов. То есть они не очень впечатляющие. Какая-нибудь
каменная стена, потому что здесь камень - самый доступный материал. Слышал,
что там начали копать ров, но так и не закончили. Но разве вы не шли этой
дорогой, когда бежали на юг? И ты ее не видела?
- Мы двигались западнее. По старому торговому тракту. Мы избегали
курьерских путей.
- Можно послать кавалерию - пусть окружат крепость, пока девушка еще
там.
- Наверное, мы уже опоздали, и они послали гонца за подмогой, -
задумчиво сказала Дрема.
- Думаю, уже нет нужды беспокоиться о скрытности, - заметил Нож. -
Сейчас Душелов уже наверняка поставила на уши всю империю.
Дрема хмыкнула. Потом послала за кавалерийскими офицерами. Отдав им
приказы, она навестила Ранмаста и Икбала. Эти двое уже двадцать лет были
близкими друзьями.
- Что говорит хирург? - спросила она Сурувайю, жену Икбала.
- Они поправятся. Ведь они шадариты. Они сильные мужчины. И хорошо
сражались. Бог о них позаботится.
Дрема взглянула на Сари, которая помогала перевязывать раненых. Та
кивнула. Значит, слова Сурувайи - не только ее благие пожелания.
- Я тоже упомяну их в своих молитвах. - Дрема ободряюще сжала плечо
Сурувайи и подумала, что таких безупречных женщин просто не бывает. Во
всяком случае, в том смысле, в каком мужчины представляют жен. Но она тоже
была шадариткой, а ее религия четко распределяла роли всех членов семьи.
Дрема задержалась, чтобы поговорить и с детьми Икбала. Они держались
стойко. Как им и полагалось, потому что и они остались добропорядочными
шадаритами, несмотря на то, что им довелось побывать в странных местах и
видеть всякие обычаи.
Когда Дрема встречалась с детьми Икбала, она иногда даже слегка жалела
о том, что позабыла о своей женской роли. Но это сожаление никогда не
длилось дольше нескольких секунд.
- Нож, передай остальным: я хочу, чтобы вся армия еще до заката была у
этой крепости. Если такое возможно. Я не сомневаюсь, что они сдадутся, как
только увидят, сколько нас.
- Ты сама знаешь, что уже давно пора сделать остановку, - ответил Нож.
- Животным нужно попастись и отдохнуть. А наши обозы растянулись отсюда до
самого Чарандапраша.
Люди получали ранения, заболевали или просто не могли выдержать такой
темп. Это раздражало Дрему, но такова была проза жизни. Ее армия уже
уменьшилась почти на тысячу человек. И сократится еще больше, если она и
дальше будет мчаться вперед.
- Когда они сюда доберутся, то самые немощные могут остаться - как наш
гарнизон. - Это была тактика, такая же старая, как и сама армия. Дрема ни за
что не призналась бы, что и сама нуждалась в отдыхе. Но она даже представить
не могла, когда ей подвернется возможность отдохнуть.
- Так, по-твоему, большой был смысл тащить сюда мою усталую задницу? -
спросил я Госпожу.
В утреннем сумраке едва можно было различить очертания склона, ведущего
к вратам. От того места, где мы провели прошлую ночь, нас отделяло немало
миль. Эта часть путешествия была как раз из тех, когда целый день стараешься
не смотреть вперед, потому что всякий раз кажется, что ты не прошел и десяти
футов. Далеко слева от нас в туманной дымке укрылись Новый город и нижняя
половина разрушенной Вершины. С этими местами нас связывает немало
неприятных воспоминаний.
- О чем это ты? - Моя ненаглядная с утра была столь же усталой и
раздражительной, как и я. А косточки у нее куда постарше моих.
- Ну, ведь нас не убили прошлой ночью. А это значит, что врата еще не
рухнули. И старина Длиннотень пока держится.
- Очевидно.
- Так разве это не означает, что у Тобо все под контролем? Тогда зачем
мы из кожи лезли, лишь бы поскорее сюда добраться?
Госпожа ухмыльнулась. Отвечать не было нужды. Мы пересечем долину,
потому что я захочу все увидеть своими глазами. И захочу описать это в
Анналах. Правильно записать. Во время путешествия на юг она раз пятьдесят
надо мной подшучивала, потому что я пытался придумать способ, как писать,
сидя в седле. А ведь я смог бы делать гораздо больше, если бы научился
записывать во время путешествий.
- А ты стареешь, - прощебетала она.
- Что?
- Признак наступающей старости. Появляется навязчивая мысль о том, как
много тебе еще нужно сделать за оставшееся время.
Я хмыкнул, но спорить не стал. Мне были знакомы такие мысли. Равно как
и бессонница, когда я лежал и прислушивался к биению сердца, пытаясь понять,
все ли с ним в порядке.
А вы думаете, что человек моей профессии заключает со смертью мирный
договор еще в молодости?
Мы встретили нескольких местных, пересекая долину, равнинная часть
которой теперь превратилась в ухоженные поля и пастбища. С нами ни разу
дружески не поздоровались. Мы не увидели ни единой приветливой улыбки. Да,
на нас никто дерзко не замахивался, но я без труда ощущал неприязнь