Страница:
тратила время зря, пока летала. Она нанесла на карту смертоносные круги. И
общая картина стала очевидной - мы с легкостью определили, где расположены
еще не сработавшие магические ловушки. Если только Душелов не догадалась,
что мы можем летать и определить эти места с воздуха. В таком случае круги
смерти предназначались лишь для того, чтобы направить нас туда, где нас
поджидает нечто еще более жестокое и смертельно опасное.
Дрема немедленно вызвала к себе командиров батальонов.
Некоторое время солдаты Душелова упрямо держали оборону на опушке, но
их уже успели сильно потрепать, и они не могли долго отбивать решительную
атаку наших профессиональных душегубов.
Очень многие таглиосцы не испытывали желания оставить своих жен
вдовами, а детей сиротами. И Дрема приказала отпустить всех, кто сложит
оружие.
Таглиосской экономике, которую предстояло унаследовать Прабриндраху
Драху, пойдет лишь на пользу, если ее не подкосит крупномасштабное убийство
имперской молодежи. Ведь численность населения только-только восстановилась
после ужасных потерь во времена кьяулунских войн и сражений с Хозяевами
Теней.
- Победа оказалась далеко не столь значительной, как я надеялась. Но я
согласна и на такую, - заявила Дрема. - Несмотря на наши потери. Сегодня мы
могли выиграть войну.
В ответ она получила немало изумленных взглядов. Ведь Душелов еще
оставалась на свободе, причем теперь она как следует разозлилась. И от нее
теперь можно ждать новых неприятных сюрпризов.
- Но если мы возьмемся ее преследовать, то она обезумеет, когда
доберется до Таглиоса.
Но Могаба строит долгосрочные планы. Я напомнил об этом, добавив:
- И какие бы приятные пустячки ни нашептывала ему совесть месяца два
назад, спасение собственной шкуры станет для него гораздо важнее, когда
старые враги постучатся в его дверь.
Дрема начала было говорить что-то об Аридате Сингхе, но передумала.
Где-то в отдалении полыхнула карминовая вспышка. Прихватив карту
Госпожи, Тобо заставил ловушку сработать, сбросив на нее бомбу с ковра.
- Когда Тобо закончит, прогони нескольких пленных через те же места, -
приказала Дрема Ранмасту Сингху. - Туда и обратно. Не хочу, чтобы там
осталась хотя бы одна действующая ловушка. Вдруг туда забредет какой-нибудь
ребенок и погибнет. - Можно подумать, что вокруг нас носится множество
глупых детей.
- Мне бы понравилось больше, если бы мы сумели раздобыть парочку таких
штуковин для себя. И если передать одну из них Могабе, у него будет больше
шансов убить Душелова.
- Она ее почует, - разбила мои мечтания Госпожа. - Ведь она сама их
делала. И там наверняка есть предохранители, которые не дадут ловушке
сработать против нее.
Из леса послышались громкие крики. Тобо и Шукрат помчались в ту сторону
- помочь солдатам, если понадобится. Через минуту показался летящий обратно
ковер.
Тобо даже не стал приземляться и крикнул сверху:
- Нашли Дщерь Ночи! Она в клетке. Душелов сбежала, а ее бросила.
Мы с Госпожой переглянулись. Нам в это совершенно не верилось. Если
только девушку не сделали приманкой в поистине смертоносной ловушке. А такое
вполне возможно. Душелов засеяла поле смерти, погубившее наших солдат,
причем ухитрилась сделать это так, что Неизвестные Тени ничего не заметили.
Клетка стояла в полуобвалившейся палатке. Несколько огненных шаров
продырявили ткань, но не смогли ее поджечь.
- Будьте чрезвычайно осторожны, - предупредил я всех. - Если Душелов
решила подложить нам свинью, то произойдет это именно сейчас.
Охранники Дремы оттеснили любопытных солдат. Мы подошли к палатке уже
достаточно близко. Госпожа забеспокоилась: ей хотелось все увидеть, но она
боялась, что мы наскочим на магическую ловушку.
Но пока никто никаких ловушек не заметил и не ощутил.
- Проверь все еще трижды, - велела Госпожа Тобо. - А затем проверь еще
раз. Ревун, ты тоже этим займись. Где Гоблин? - спросила она и, не получив
ответа, подошла к тем, кто обнаружил палатку. Все они пребывали в добром
здравии, хотя ненадолго задержались в палатке, чтобы прихватить там
что-нибудь на память, а уже потом доложили о находке. - Где коротышка? Тот,
что сбежал в Нидже.
Солдаты пожали плечами. Возможно, они не поняли, о ком она спрашивает.
Но один храбрец все же ответил:
- Там есть еще одна клетка. Она повалена и сломана. Может, он смылся?
Мы с Госпожой переглянулись. Почему Гоблин сбежал без девушки?
Он не стал бы этого делать.
- Здесь безопасно, - объявил Тобо. Ревун захотел подтвердить его слова,
но его голос сорвался на вопль.
- Тут явно что-то не так, - решил я. - Тобо, пошли своих невидимых
друзей на разведку. Нам особенно нужно знать, где сейчас Гоблин и Душелов. И
как можно скорее. Нам нельзя от них отрываться. Дрема согласно, хотя и
раздраженно, кивнула. Мы с Госпожой осторожно приблизились к палатке.
Ловушку можно замаскировать под что угодно. Как нас и предупредили,
сломанная клетка оказалась пуста. Вторая лежала на боку, дверцей вниз. На
ней, словно расплескавшись, лежала красивая женщина. Совершенно обнаженная.
Госпожа меня просто ошеломила, когда едва не бросилась к ней, бормоча
что-то о своем несчастном ребеночке. Я успел поймать ее за руку:
- Спокойно.
На мой взгляд, тело лежало так, словно его специально уложили в такой
позе. И Душелов десятилетиями будет хохотать, вспоминая, как она заставила
нас броситься на верную смерть из-за ребенка, который испытывал к нам
чувства не более нежные, чем к лошадям, коровам и прочей скотине.
Госпожа замерла, но терпения у нее хватило ненадолго.
- Что?
- Это не Бубу. Я так думаю. - Но ведь эта обнаженная плоть не может
быть иллюзией, верно? Правда, Гоблин когда-то баловался такими фокусами...
Но Тобо сказал, что никакой активной магии здесь нет.
Я присел на корточки, кряхтя и прислушиваясь к треску в коленях, потом
просунул руку между прутьями решетки и отвел в сторону темные волосы,
прикрывающие шею женщины.
Затем я поманил Госпожу. Она присела рядом со мной. Ее колени затрещали
столь же громко, как и мои.
- Посмотри на ее шею. Я тогда отлично поработал, верно? Шрамы почти не
видны. - Я преувеличивал. Шрамы у нее остались уродливые. Но кто станет
жаловаться на такие пустяки, если тебе пришили отрубленную голову?
- Проверь ногу. Какая из них была ранена? Правая, да?
Я повернул правую ногу женщины. Мы сразу увидели след от раны,
нанесенной ловушкой Гоблина, и грубые результаты лечения, предпринятого
Душеловом.
- Я ее ненавижу даже больше обычного, - проговорила Госпожа. - Если
позабыть о раненой пятке и шрамах, она даже сейчас выглядит точнехонько как
в свой девятнадцатый день рождения. Но что с ней?
- Отсюда не скажешь. Но приближаться к ней я не стану, пока не буду
уверен, что это безопасно. Куда подевались Тобо и Ревун? Тащи их сюда.
Ситуация оставалась потенциально взрывоопасной, даже если активной
магии в палатке не было. Придя в себя, Душелов будет рвать и метать.
- Наверное, наше чадо низко оценивает наши умственные способности, если
полагает, что мы попадемся на этот трюк.
Я задумался. Может, мы появились тут быстрее, чем она успела
окончательно подготовить ловушку?
Вернувшийся Тобо сообщил:
- Кошка Сит только что обнаружила Душелова на северной опушке леса.
Гоблина она держит на поводке. Ей удалось собрать какое-то число солдат, и
они теперь возводят земляное укрепление. - Пялясь на мою свояченицу, он
отвлекался все больше и больше.
Ну, разве это не интересный поворот событий?
- Дщерь Ночи изображает Протектора? - изумилась Дрема.
Тобо едва не хлопнулся в обморок от возбуждения, и тут до него дошло,
что у него поехала крыша из-за женщины, которая старше него на пятьсот лет.
Госпожа, всегда склонная к быстрым и решительным действиям в тех
случаях, когда ей приходилось командовать, заявила:
- Нам нужно на нее давить. В любом случае. Каждая секунда, потраченная
ею на подготовку, обернется для нас новыми потерями и трудностями в будущем.
Дрема не стала возражать. Против правды не попрешь. Она вышла из
палатки - восстанавливать порядок и возобновлять наступление. Мне не
понравилось, что таглиосцы, уже дважды разбитые и не имеющие ни достаточной
подготовки, ни причин, снова готовились к обороне. Но Тобо настаивал на том,
что они занимаются именно этим, а он не склонен к фантазиям. Подобного рода.
Маловероятно, что таглиосцы окажутся хорошо вооружены. Почти все их
солдаты побросали оружие еще во время первого бегства с поля боя.
Госпожа на секунду сжала мне руку:
- Ты еще веришь, что мы когда-нибудь увидим ее своими глазами?
- А ты уже начинаешь гадать, не стала ли она ближе или реальнее, чем
Хатовар? В палатку ворвался Лозан Лебедь:
- Это правда? Мы снова поймали Душелова?
- Новости разлетаются быстро, - буркнул я. - Да. Это она. Я в этом
уверен. Можешь присоединиться, когда я стану ее осматривать. Для верности.
Лозан был ближе к ней, чем когда-либо оказывался я, будучи в свое время
ее целителем и хирургом. И ему будет легче заметить физические
доказательства того, что это хитроумный трюк Душелова. Конечно, если он хоть
что-то вспомнит через пять лет.
Но я не верил, что это трюк. С младшей сестричкой моей ненаглядной
случилось нечто весьма нехорошее. И я понял это еще до начала внимательного
осмотра.
Лебедь тоже осмотрел ее тело и хмыкнул. То, как Душелов с ним тогда
обращалась, не наградило его приятными воспоминаниями. Но и особого зла или
ненависти он на нее тоже не держал.
- Хорошенько помни то, что эта женщина с тобой сделала, Лозан Лебедь, -
напомнила Дрема - И я не желаю увидеть повторение. А если я хоть что-то
замечу, ты об этом сильно пожалеешь.
Лебедю захотелось вспылить и заявить, что эта ведьма никогда и никак не
сможет снова запудрить ему мозги Но он промолчал. Ведь он - всего лишь
плоть, и он понимал, что плоть не способна мыслить рационально рядом с
женщиной, в жилах которой течет кровь семейства Душелова.
Воспоминания говорили сами за себя.
- Тогда почему бы нам просто не убить ее? - спросил он. Сквозь его
внешнее спокойствие пробивалась уязвленная гордость. - Прямо здесь. И
сейчас. Пока у нас есть прекрасный шанс покончить с ней навсегда.
- Мы не можем ее убить, потому что не знаем, что с ней сделали Гоблин и
Бубу, - рявкнул я, поскольку Госпоже почему-то не захотелось разочаровывать
парня, чья страсть когда-то была направлена на нее. Не могло ведь у нее в
таком возрасте проснуться сочувствие? Или дело в родственных узах? Ведь они
с сестрой теперь друг для друга два самых старинных оставшихся в живых
врага. - Душелов поможет нам не больше, чем это необходимо для нее, но
все-таки поможет. Некоторое время.
Госпожа кивнула. Ее сестра безумна, но ее безумие прагматично.
Сестричка Душелов все никак не приходила в себя.
Я не стал этого говорить, но моя эмоциональная вспышка была отчасти
весельем на поминках. У меня росла уверенность, что с Душеловом что-то очень
не в порядке. И опасался, что она может умереть. Я видел те же симптомы, что
и у ныне покойного Седвода. Но никто иной этого не замечал.
Всех слишком взволновала перспектива делать с ней все, что нам
захочется.
Некоторое время Госпожами Лебедь увлеченно старались разбудить Душелова
и привести ее в чувство, чтобы она осознала ситуацию и начала страдать.
Потом к ним присоединились Мурген, Тай Дэй, Сари и дядюшка Дой. Все они
надеялись со временем заставить Душелова помогать нам, но сперва желали
досыта наесться на пиру ее мучений.
Но Душелов не пошла им навстречу. Она упрямо не реагировала ни на что -
в точности, как в свое время Седвод.
Где-то в отдалении то возникал, то замирал шум кратких стычек, так и не
переходя в гвалт сражения. Наши парни рвались в бой не больше, чем их
противники. И я не виню их за нежелание оказаться убитыми, когда исход битвы
уже предрешен.
Подбежал Рекоход:
- Капитан передает свои наилучшие пожелания и спрашивает, не можете ли
вы все срочно к ней прийти? Она в затруднительной ситуации. И просит вашего
совета.
- Будь я проклят, - пробормотал я. - Стоило мне решить, что я перевидал
уже все на свете...
- А что за ситуация? - поинтересовался Мурген. Возня вокруг Душелова
его не увлекла. И он понимал, что, когда слово "ситуация" произносится при
подобных обстоятельствах, это означает, что его сына скоро попросят прыгнуть
в нечто весьма горячее.
- Мы не можем добить то, что осталось от вражеской армии.
- А почему бы сейчас не оставить их в покое? - сказал я. - Они и так
бегут.
Рекоход проигнорировал мои слова.
- Ярдов примерно за сто солдаты начинают терять интерес к атаке. Те
немногие, кто сумел преодолеть себя и приблизиться ярдов на пятьдесят,
утверждают, что начинают думать о том, какие они плохие, раз мешают Ей, и
что на самом деле им надо помогать Ей выполнить Ее священное предназначение.
Кто такая Она, они не смогли сказать точно, но полагают, что думали о
Протекторе, потому что Протектор есть дьявол, которого они знают и которого
преследуют.
Госпожа поманила меня к себе и прошептала:
- Я займусь своей сестричкой. А ты бери ковер и леталки и начинай
бомбить таглиосских командиров с такого расстояния, где чары не действуют.
- У нас опять почти кончились огненные шары.
- Так бросай камни. Или горящие сучья. Что угодно, лишь бы у нее
появилось сильное желание поскорее смыться. Потому что после каждого ее
перемещения несколько ее солдат выйдут из зоны действия чар. И тогда они
сразу поумнеют и пустятся наутек.
Ее уверенные предсказания намекали на то, что сей эффект ей
давным-давно известен.
- Первым делом пустим в ход стрелы, - распорядился я. - Станем
запускать их повыше, чтобы она не смогла их отбить. А падая с высоты в
пятьсот футов, они будут убивать не хуже, чем выпущенные в упор. - Мой
желудок сжался - ведь я приказывал обстреливать собственную дочь.
Но все же я почему-то не сомневался, что девушка не даст себя ранить. И
еще я верил в то, что конфронтация была заложена в ситуацию еще с того
момента, когда Нарайян Сингх выхватил нашу малышку из рук Госпожи.
Моя идея сработала. Девушка, облаченная в костюм своей тетушки,
носилась по лесу, таская за собой Гоблина. Мы потратили последние огненные
шары и зажигательные бомбы. Неизменные промахи бомбардиров лишь укрепили мою
циничную оценку наших шансов быстро покончить с этим делом и хоть немного
отдохнуть.
Парочка пыталась огрызаться. Всякий раз, когда летун снижался до
определенной высоты, вверх взлетала лента желтовато-коричневого света. Но я
упорно гонял их с места на место и не давал им как следует прицелиться. Я
так и не понял, что было источником этих смертоносных лент.
И еще я отметил, что девушка, похоже, не подозревает, что гоняющий ее
как зайца некий тип в уродливых доспехах и есть ее любящий папочка.
Наши солдаты быстро разобрались в ситуации и воспользовались
возможностями, которые им предоставлял перемещающийся периметр вокруг
остатков таглиосской армии.
Дщерь Ночи не была солдатом, но она проявила быстроту и решительность,
а советы ей давал человек, воевавший более столетия.
Гоблин велел ей атаковать, чтобы хоть как-то использовать солдат,
которых она себе подчинила. И она атаковала. Направив острие атаки на Дрему
и не обращая внимания на падающие вокруг нее стрелы и снаряды. У наших
парней не осталось иного выбора, кроме как убегать, стараясь при этом
поразить ее с предельного расстояния. Ведь любой, кто оказывался слишком
близко, внезапно становился перебежчиком и начинал сражаться на стороне
мессии Обманников, даже не понимая, что с ним произошло.
Бубу было все равно, сколько ее защитников погибнет, поэтому она могла
преследовать нас повсюду, разрушая любые наши попытки организоваться и
получая нового рекрута взамен двух или трех потерянных. Она заставляла наших
лучников страдать, когда они целились в солдат, совсем недавно бывших их
товарищами. Девчонке даже едва не удалось снова захватить Душелова.
А потом Тобо облажался.
Он предположил, что его магической силы, дополненной силой Ревуна,
хватит, чтобы ошеломить нетренированную девушку, если они обрушатся на нее
внезапно и с неожиданной стороны. И возможно, он не ошибался. Но он забыл,
что ее спутник - не тот Гоблин, рядом с которым он вырос. В этом Гоблине
затаилась частица зловещей богини.
И желтоватая световая лента зацепила их ковер буквально за мгновение до
того, как Тобо и Ревун собрались показать, на что они способны. Солидный
кусок ковра рассыпался черными обломочками. А Тобо и Ревун по инерции
пролетели вперед на остатках ковра. Они не опасались ее чар, но ничего не
смогли сделать, чтобы избежать жестокого удара о ветви деревьев. Ревун лишь
коротко и испуганно завопил.
Световая лента сыграла роль магического толчка под локоть в самый
ответственный момент - как юному, так и старому чародею. Их заклинания
сильно потрепали защитников Бубу. Они даже сумели ошеломить и ее, и Гоблина.
Но поскольку сами чародеи кувыркались в кронах деревьев, вместо того чтобы
сообщить нам об этом, мы так и утратили шанс воспользоваться полученным
преимуществом.
У нас получилось нечто вроде ничьей. Мы не смогли добраться до Гоблина
и Дщери Ночи, когда они были наиболее уязвимы. Их приспешники не знали, что
мы утратили свое самое мощное оружие - во всяком случае, временно. Мои
вороны, очень удачно вернувшиеся, только когда им пришло время стать
посыльными Тобо, сообщили, что Ревун и Тобо остались в живых, но ранены. Они
спрятались в лесу в нескольких десятках ярдов от того места, где лежат Дщерь
Ночи и Гоблин. Они едва-едва оправились после магического удара, и теперь у
них есть силы только дышать.
Я попытался сообщить эту новость Дреме незаметно, но Сари была
настороже. И через несколько секунд она довела себя до такого состояния, что
даже Мурген не смог ее успокоить.
- Вы должны что-то сделать! - вопила она.
- Тебя Дщерь Ночи услышит, - рявкнул в ответ Мурген.
- Вы должны вытащить его оттуда!
- Помолчи!
Я был согласен. Кому-то нужно что-то сделать. И этим кем-то могу стать
и я. Но единственную пользу я мог принести, лишь отдав в помощники своих
ворон. Те по очереди сообщили, что Тобо или без сознания, или бредит. Они
так и не смогли получить от него четких указаний. И отказывались передать
приказы Неизвестным Теням. А те уже собрались в таких количествах, что их
становилось просто невозможно не заметить, когда резко поворачиваешься или
двигаешься.
- Мы не можем до него добраться, - сказал Мурген Сари и встряхнул ее.
Она не слушала. Потому что если бы стала слушать, то ей бы пришлось услышать
тяжелую правду.
Шукрат вышла вперед и сказала:
- Я могу его привезти.
Сари заткнулась. Даже Дрема перестала собирать остатки нашей армии и
обратила на нее внимание.
- Для этого мне нужна лишь моя одежда, - добавила Шукрат. Ее акцент в
последнее время стал почти незаметен, а на таглиосском она говорила
достаточно свободно. - Под ее защитой чары меня не затронут.
Истерика у Сари мгновенно прекратилась. Никогда не пойму эту женщину. Я
готов был поспорить, что она лишь станет сильнее.
Мы переглянулись. Без Тобо нам в живых не остаться. Только не в этом
мире. Только не против таких врагов. Мы должны вернуть его быстрее, чем
Дщерь Ночи обнаружит, какую возможность фортуна подбросила к ее ногам.
- Когда-нибудь вам пришлось бы мне поверить, - продолжила Шукрат. -
По-моему, сейчас самое подходящее время рискнуть.
Похоже, не такая она дура, какой прикидывается.
А Тобо ей доверял.
Я взглянул туда, где Дрема что-то сердито выговаривала Икбалу Сингху и
офицеру в сильно помятых хсиенских доспехах. Она услышала слова Шукрат,
махнула рукой и кивнула, давая понять, что решение принимать мне. Я знал
юных Ворошков лучше нее.
- Хорошо, - сказал я Шукрат. - Но я полечу с тобой.
- Как?
- Надену одежду Громовола...
Мои слова ее скорее развеселили, чем насторожили. Но она действительно
тревожилась за Тобо.
Я обладаю почти навязчивыми представлениями о преданности, братстве и
верности прошлому, поэтому мне иногда трудно поверить, что другие могут
столь гибко реагировать на ситуацию, как они это делают. Я, например, не
сумел бы настолько легко принять такое драматическое изменение
обстоятельств, как это сделала Шукрат.
- Что, ничего не получится? - понял я.
- Нет. Одежда создана для каждого из нас специально. Индивидуально. -
Акцент у нее был не сильнее моего, но запас слов не столь большой. И
говорила она более простыми фразами, чем ей хотелось бы. - Впрочем, ее может
перекроить портной с достаточными умениями. Правда, этим умениям учатся лет
двадцать.
- Хорошо. Где сложена ваша одежда? В фургоне Тобо? - Парень обзавелся
таким количеством всяческого барахла, что ему потребовался собственный
фургон с возницей, чтобы таскать все это за собой. А в фургоне он возил все
подряд - от магических принадлежностей до всяческих безделушек. Отличаясь
бережливостью, он не любил что-либо выбрасывать. - Пошли.
Надеюсь, он не защитил фургон заклинаниями, которые помешают взять из
него то, без чего мы не сможем спасти его задницу.
Облаченная в семейную униформу, Шукрат выглядела гораздо внушительнее,
чем прежняя симпатичная веснушчатая девчонка, вертевшаяся возле Тобо. Ее
одеяние казалось живым и даже восторженным после возвращения к хозяйке.
Окутывающая ее черная ткань развевалась, и Шукрат напоминала Неизвестную
Тень, решившую сделаться видимой. Ее голубые глаза блестели.
- Я и отец Тобо полетим с тобой так далеко, как только сможем, - сказал
я ей, хотя она, похоже, в ободрении не нуждалась. Она понимала, что если
полетит Мурген, то рядом окажется и Тай Дэй. А Тай Дэй не доверял ей ни на
грош.
Впрочем, наши иногда странные личные отношения Шукрат не интересовали.
И уж тем более она не собиралась обсуждать их со старым хрычом вроде меня.
Шукрат забыла, что в тот день, когда она попала к нам руки, она тоже
была облачена в ту же самую одежду. И была при этом не одна. Она забыла, что
неуязвимых не бывает.
Чародеи всегда отличаются самоуверенностью. Особенно молодые.
Те, чья самоуверенность оправданна, остаются в живых и становятся
старыми чародеями.
Следом за нами отправится взвод элитных бойцов - достаточно далеко,
чтобы не уязвить гордость Шукрат, но достаточно близко, чтобы спасти ее
пухленькую задницу, если уверенность юной чародейки окажется не совсем
оправданной.
Уж ради Тобо я постараюсь, чтобы она хотя бы на день приблизилась к
тому, чтобы стать старой чародейкой.
Мурген добыл пускатели огненных шаров для себя и Тай Дэя. Дядюшка Дой
добыл сам себя вместе с Бледным Жезлом и пригласил себя поучаствовать в
игре. Может, он и в несколько раз старше меня, зато до сих пор проворнее. Он
и его ученики крались через искалеченный сражением лес настолько тихо, что я
уже начал гадать, не оглох ли я ненароком. Мои старые кости заупрямились, и
кончилось тем, что я очутился в арьергарде. Сегодня все тело упорно
напоминало, что я был тяжело ранен, и не очень давно. Впрочем, оно это
проделывало почти ежедневно.
Я так и не успел снять доспехи Жизнедава. Хотя их хсиенская копия вела
себя потише изготовленного Душеловом металлического оригинала, я громыхал,
как повозка с железным ломом.
Несмотря на совет Госпожи, я все же прихватил копье Одноглазого.
Летательный столб Шукрат дрейфовал следом за ней. На нем восседали мои
вороны. Одна указывала направление, вторая вскоре отправилась передать
праздничный привет в тыл.
Где-то в мире сегодня наверняка отмечали праздник. И судьба позволила
мне разглядеть вдалеке Гоблина - явно в отключке, каким он обычно бывал в те
дни - полжизни назад, когда вдрызг напивался, придумывая себе повод для
праздника. Я перехватил черное копье поудобнее.
Девушку я тоже заметил. Она уже ходила, но совсем как пьяный, который
вот-вот вырубится. Мне вспомнилось, как давным-давно я вместе с братом по
имени Ворон устроил по поручению Душелова засаду на чародейку Шепот. Ирония
судьбы. Тогда эта безумная женщина была нашим нанимателем. А теперь работает
на нас. Точнее, получит возможность работать на нас, если я сумею сохранить
ей жизнь. А это может оказаться нелегко.
А теперь мне было больно видеть девушку и своего старого друга. Жаль,
нет у меня оружия, которым я мог бы завершить все здесь и сейчас.
Копье Одноглазого шевельнулось в руках.
Я указал на зловещую парочку Мургену и Тай Дэю и выдохнул:
- На обратном пути. Когда вынесем Тобо и Ревуна. - И показал на их
бамбуковые шесты.
Мурген изобразил невозмутимость. Тай Дэю даже изображать не пришлось.
Насколько я могу судить, лицо Тай Дэя не способно отображать эмоции. Дой
кивнул. Дядюшка Дой и неприятная необходимость - старые приятели.
- Я сам это сделаю, если ты не сможешь, - сказал я Мургену. Иногда
нужно уметь окружить сердце каменной стеной.
Приблизившись еще на несколько шагов, мы ощутили то эмоциональное
явление, о котором докладывали солдаты. Но девушка все еще не отошла от
шока, поэтому мы смогли сохранить здравость рассудка. Мне пришлось лишь
общая картина стала очевидной - мы с легкостью определили, где расположены
еще не сработавшие магические ловушки. Если только Душелов не догадалась,
что мы можем летать и определить эти места с воздуха. В таком случае круги
смерти предназначались лишь для того, чтобы направить нас туда, где нас
поджидает нечто еще более жестокое и смертельно опасное.
Дрема немедленно вызвала к себе командиров батальонов.
Некоторое время солдаты Душелова упрямо держали оборону на опушке, но
их уже успели сильно потрепать, и они не могли долго отбивать решительную
атаку наших профессиональных душегубов.
Очень многие таглиосцы не испытывали желания оставить своих жен
вдовами, а детей сиротами. И Дрема приказала отпустить всех, кто сложит
оружие.
Таглиосской экономике, которую предстояло унаследовать Прабриндраху
Драху, пойдет лишь на пользу, если ее не подкосит крупномасштабное убийство
имперской молодежи. Ведь численность населения только-только восстановилась
после ужасных потерь во времена кьяулунских войн и сражений с Хозяевами
Теней.
- Победа оказалась далеко не столь значительной, как я надеялась. Но я
согласна и на такую, - заявила Дрема. - Несмотря на наши потери. Сегодня мы
могли выиграть войну.
В ответ она получила немало изумленных взглядов. Ведь Душелов еще
оставалась на свободе, причем теперь она как следует разозлилась. И от нее
теперь можно ждать новых неприятных сюрпризов.
- Но если мы возьмемся ее преследовать, то она обезумеет, когда
доберется до Таглиоса.
Но Могаба строит долгосрочные планы. Я напомнил об этом, добавив:
- И какие бы приятные пустячки ни нашептывала ему совесть месяца два
назад, спасение собственной шкуры станет для него гораздо важнее, когда
старые враги постучатся в его дверь.
Дрема начала было говорить что-то об Аридате Сингхе, но передумала.
Где-то в отдалении полыхнула карминовая вспышка. Прихватив карту
Госпожи, Тобо заставил ловушку сработать, сбросив на нее бомбу с ковра.
- Когда Тобо закончит, прогони нескольких пленных через те же места, -
приказала Дрема Ранмасту Сингху. - Туда и обратно. Не хочу, чтобы там
осталась хотя бы одна действующая ловушка. Вдруг туда забредет какой-нибудь
ребенок и погибнет. - Можно подумать, что вокруг нас носится множество
глупых детей.
- Мне бы понравилось больше, если бы мы сумели раздобыть парочку таких
штуковин для себя. И если передать одну из них Могабе, у него будет больше
шансов убить Душелова.
- Она ее почует, - разбила мои мечтания Госпожа. - Ведь она сама их
делала. И там наверняка есть предохранители, которые не дадут ловушке
сработать против нее.
Из леса послышались громкие крики. Тобо и Шукрат помчались в ту сторону
- помочь солдатам, если понадобится. Через минуту показался летящий обратно
ковер.
Тобо даже не стал приземляться и крикнул сверху:
- Нашли Дщерь Ночи! Она в клетке. Душелов сбежала, а ее бросила.
Мы с Госпожой переглянулись. Нам в это совершенно не верилось. Если
только девушку не сделали приманкой в поистине смертоносной ловушке. А такое
вполне возможно. Душелов засеяла поле смерти, погубившее наших солдат,
причем ухитрилась сделать это так, что Неизвестные Тени ничего не заметили.
Клетка стояла в полуобвалившейся палатке. Несколько огненных шаров
продырявили ткань, но не смогли ее поджечь.
- Будьте чрезвычайно осторожны, - предупредил я всех. - Если Душелов
решила подложить нам свинью, то произойдет это именно сейчас.
Охранники Дремы оттеснили любопытных солдат. Мы подошли к палатке уже
достаточно близко. Госпожа забеспокоилась: ей хотелось все увидеть, но она
боялась, что мы наскочим на магическую ловушку.
Но пока никто никаких ловушек не заметил и не ощутил.
- Проверь все еще трижды, - велела Госпожа Тобо. - А затем проверь еще
раз. Ревун, ты тоже этим займись. Где Гоблин? - спросила она и, не получив
ответа, подошла к тем, кто обнаружил палатку. Все они пребывали в добром
здравии, хотя ненадолго задержались в палатке, чтобы прихватить там
что-нибудь на память, а уже потом доложили о находке. - Где коротышка? Тот,
что сбежал в Нидже.
Солдаты пожали плечами. Возможно, они не поняли, о ком она спрашивает.
Но один храбрец все же ответил:
- Там есть еще одна клетка. Она повалена и сломана. Может, он смылся?
Мы с Госпожой переглянулись. Почему Гоблин сбежал без девушки?
Он не стал бы этого делать.
- Здесь безопасно, - объявил Тобо. Ревун захотел подтвердить его слова,
но его голос сорвался на вопль.
- Тут явно что-то не так, - решил я. - Тобо, пошли своих невидимых
друзей на разведку. Нам особенно нужно знать, где сейчас Гоблин и Душелов. И
как можно скорее. Нам нельзя от них отрываться. Дрема согласно, хотя и
раздраженно, кивнула. Мы с Госпожой осторожно приблизились к палатке.
Ловушку можно замаскировать под что угодно. Как нас и предупредили,
сломанная клетка оказалась пуста. Вторая лежала на боку, дверцей вниз. На
ней, словно расплескавшись, лежала красивая женщина. Совершенно обнаженная.
Госпожа меня просто ошеломила, когда едва не бросилась к ней, бормоча
что-то о своем несчастном ребеночке. Я успел поймать ее за руку:
- Спокойно.
На мой взгляд, тело лежало так, словно его специально уложили в такой
позе. И Душелов десятилетиями будет хохотать, вспоминая, как она заставила
нас броситься на верную смерть из-за ребенка, который испытывал к нам
чувства не более нежные, чем к лошадям, коровам и прочей скотине.
Госпожа замерла, но терпения у нее хватило ненадолго.
- Что?
- Это не Бубу. Я так думаю. - Но ведь эта обнаженная плоть не может
быть иллюзией, верно? Правда, Гоблин когда-то баловался такими фокусами...
Но Тобо сказал, что никакой активной магии здесь нет.
Я присел на корточки, кряхтя и прислушиваясь к треску в коленях, потом
просунул руку между прутьями решетки и отвел в сторону темные волосы,
прикрывающие шею женщины.
Затем я поманил Госпожу. Она присела рядом со мной. Ее колени затрещали
столь же громко, как и мои.
- Посмотри на ее шею. Я тогда отлично поработал, верно? Шрамы почти не
видны. - Я преувеличивал. Шрамы у нее остались уродливые. Но кто станет
жаловаться на такие пустяки, если тебе пришили отрубленную голову?
- Проверь ногу. Какая из них была ранена? Правая, да?
Я повернул правую ногу женщины. Мы сразу увидели след от раны,
нанесенной ловушкой Гоблина, и грубые результаты лечения, предпринятого
Душеловом.
- Я ее ненавижу даже больше обычного, - проговорила Госпожа. - Если
позабыть о раненой пятке и шрамах, она даже сейчас выглядит точнехонько как
в свой девятнадцатый день рождения. Но что с ней?
- Отсюда не скажешь. Но приближаться к ней я не стану, пока не буду
уверен, что это безопасно. Куда подевались Тобо и Ревун? Тащи их сюда.
Ситуация оставалась потенциально взрывоопасной, даже если активной
магии в палатке не было. Придя в себя, Душелов будет рвать и метать.
- Наверное, наше чадо низко оценивает наши умственные способности, если
полагает, что мы попадемся на этот трюк.
Я задумался. Может, мы появились тут быстрее, чем она успела
окончательно подготовить ловушку?
Вернувшийся Тобо сообщил:
- Кошка Сит только что обнаружила Душелова на северной опушке леса.
Гоблина она держит на поводке. Ей удалось собрать какое-то число солдат, и
они теперь возводят земляное укрепление. - Пялясь на мою свояченицу, он
отвлекался все больше и больше.
Ну, разве это не интересный поворот событий?
- Дщерь Ночи изображает Протектора? - изумилась Дрема.
Тобо едва не хлопнулся в обморок от возбуждения, и тут до него дошло,
что у него поехала крыша из-за женщины, которая старше него на пятьсот лет.
Госпожа, всегда склонная к быстрым и решительным действиям в тех
случаях, когда ей приходилось командовать, заявила:
- Нам нужно на нее давить. В любом случае. Каждая секунда, потраченная
ею на подготовку, обернется для нас новыми потерями и трудностями в будущем.
Дрема не стала возражать. Против правды не попрешь. Она вышла из
палатки - восстанавливать порядок и возобновлять наступление. Мне не
понравилось, что таглиосцы, уже дважды разбитые и не имеющие ни достаточной
подготовки, ни причин, снова готовились к обороне. Но Тобо настаивал на том,
что они занимаются именно этим, а он не склонен к фантазиям. Подобного рода.
Маловероятно, что таглиосцы окажутся хорошо вооружены. Почти все их
солдаты побросали оружие еще во время первого бегства с поля боя.
Госпожа на секунду сжала мне руку:
- Ты еще веришь, что мы когда-нибудь увидим ее своими глазами?
- А ты уже начинаешь гадать, не стала ли она ближе или реальнее, чем
Хатовар? В палатку ворвался Лозан Лебедь:
- Это правда? Мы снова поймали Душелова?
- Новости разлетаются быстро, - буркнул я. - Да. Это она. Я в этом
уверен. Можешь присоединиться, когда я стану ее осматривать. Для верности.
Лозан был ближе к ней, чем когда-либо оказывался я, будучи в свое время
ее целителем и хирургом. И ему будет легче заметить физические
доказательства того, что это хитроумный трюк Душелова. Конечно, если он хоть
что-то вспомнит через пять лет.
Но я не верил, что это трюк. С младшей сестричкой моей ненаглядной
случилось нечто весьма нехорошее. И я понял это еще до начала внимательного
осмотра.
Лебедь тоже осмотрел ее тело и хмыкнул. То, как Душелов с ним тогда
обращалась, не наградило его приятными воспоминаниями. Но и особого зла или
ненависти он на нее тоже не держал.
- Хорошенько помни то, что эта женщина с тобой сделала, Лозан Лебедь, -
напомнила Дрема - И я не желаю увидеть повторение. А если я хоть что-то
замечу, ты об этом сильно пожалеешь.
Лебедю захотелось вспылить и заявить, что эта ведьма никогда и никак не
сможет снова запудрить ему мозги Но он промолчал. Ведь он - всего лишь
плоть, и он понимал, что плоть не способна мыслить рационально рядом с
женщиной, в жилах которой течет кровь семейства Душелова.
Воспоминания говорили сами за себя.
- Тогда почему бы нам просто не убить ее? - спросил он. Сквозь его
внешнее спокойствие пробивалась уязвленная гордость. - Прямо здесь. И
сейчас. Пока у нас есть прекрасный шанс покончить с ней навсегда.
- Мы не можем ее убить, потому что не знаем, что с ней сделали Гоблин и
Бубу, - рявкнул я, поскольку Госпоже почему-то не захотелось разочаровывать
парня, чья страсть когда-то была направлена на нее. Не могло ведь у нее в
таком возрасте проснуться сочувствие? Или дело в родственных узах? Ведь они
с сестрой теперь друг для друга два самых старинных оставшихся в живых
врага. - Душелов поможет нам не больше, чем это необходимо для нее, но
все-таки поможет. Некоторое время.
Госпожа кивнула. Ее сестра безумна, но ее безумие прагматично.
Сестричка Душелов все никак не приходила в себя.
Я не стал этого говорить, но моя эмоциональная вспышка была отчасти
весельем на поминках. У меня росла уверенность, что с Душеловом что-то очень
не в порядке. И опасался, что она может умереть. Я видел те же симптомы, что
и у ныне покойного Седвода. Но никто иной этого не замечал.
Всех слишком взволновала перспектива делать с ней все, что нам
захочется.
Некоторое время Госпожами Лебедь увлеченно старались разбудить Душелова
и привести ее в чувство, чтобы она осознала ситуацию и начала страдать.
Потом к ним присоединились Мурген, Тай Дэй, Сари и дядюшка Дой. Все они
надеялись со временем заставить Душелова помогать нам, но сперва желали
досыта наесться на пиру ее мучений.
Но Душелов не пошла им навстречу. Она упрямо не реагировала ни на что -
в точности, как в свое время Седвод.
Где-то в отдалении то возникал, то замирал шум кратких стычек, так и не
переходя в гвалт сражения. Наши парни рвались в бой не больше, чем их
противники. И я не виню их за нежелание оказаться убитыми, когда исход битвы
уже предрешен.
Подбежал Рекоход:
- Капитан передает свои наилучшие пожелания и спрашивает, не можете ли
вы все срочно к ней прийти? Она в затруднительной ситуации. И просит вашего
совета.
- Будь я проклят, - пробормотал я. - Стоило мне решить, что я перевидал
уже все на свете...
- А что за ситуация? - поинтересовался Мурген. Возня вокруг Душелова
его не увлекла. И он понимал, что, когда слово "ситуация" произносится при
подобных обстоятельствах, это означает, что его сына скоро попросят прыгнуть
в нечто весьма горячее.
- Мы не можем добить то, что осталось от вражеской армии.
- А почему бы сейчас не оставить их в покое? - сказал я. - Они и так
бегут.
Рекоход проигнорировал мои слова.
- Ярдов примерно за сто солдаты начинают терять интерес к атаке. Те
немногие, кто сумел преодолеть себя и приблизиться ярдов на пятьдесят,
утверждают, что начинают думать о том, какие они плохие, раз мешают Ей, и
что на самом деле им надо помогать Ей выполнить Ее священное предназначение.
Кто такая Она, они не смогли сказать точно, но полагают, что думали о
Протекторе, потому что Протектор есть дьявол, которого они знают и которого
преследуют.
Госпожа поманила меня к себе и прошептала:
- Я займусь своей сестричкой. А ты бери ковер и леталки и начинай
бомбить таглиосских командиров с такого расстояния, где чары не действуют.
- У нас опять почти кончились огненные шары.
- Так бросай камни. Или горящие сучья. Что угодно, лишь бы у нее
появилось сильное желание поскорее смыться. Потому что после каждого ее
перемещения несколько ее солдат выйдут из зоны действия чар. И тогда они
сразу поумнеют и пустятся наутек.
Ее уверенные предсказания намекали на то, что сей эффект ей
давным-давно известен.
- Первым делом пустим в ход стрелы, - распорядился я. - Станем
запускать их повыше, чтобы она не смогла их отбить. А падая с высоты в
пятьсот футов, они будут убивать не хуже, чем выпущенные в упор. - Мой
желудок сжался - ведь я приказывал обстреливать собственную дочь.
Но все же я почему-то не сомневался, что девушка не даст себя ранить. И
еще я верил в то, что конфронтация была заложена в ситуацию еще с того
момента, когда Нарайян Сингх выхватил нашу малышку из рук Госпожи.
Моя идея сработала. Девушка, облаченная в костюм своей тетушки,
носилась по лесу, таская за собой Гоблина. Мы потратили последние огненные
шары и зажигательные бомбы. Неизменные промахи бомбардиров лишь укрепили мою
циничную оценку наших шансов быстро покончить с этим делом и хоть немного
отдохнуть.
Парочка пыталась огрызаться. Всякий раз, когда летун снижался до
определенной высоты, вверх взлетала лента желтовато-коричневого света. Но я
упорно гонял их с места на место и не давал им как следует прицелиться. Я
так и не понял, что было источником этих смертоносных лент.
И еще я отметил, что девушка, похоже, не подозревает, что гоняющий ее
как зайца некий тип в уродливых доспехах и есть ее любящий папочка.
Наши солдаты быстро разобрались в ситуации и воспользовались
возможностями, которые им предоставлял перемещающийся периметр вокруг
остатков таглиосской армии.
Дщерь Ночи не была солдатом, но она проявила быстроту и решительность,
а советы ей давал человек, воевавший более столетия.
Гоблин велел ей атаковать, чтобы хоть как-то использовать солдат,
которых она себе подчинила. И она атаковала. Направив острие атаки на Дрему
и не обращая внимания на падающие вокруг нее стрелы и снаряды. У наших
парней не осталось иного выбора, кроме как убегать, стараясь при этом
поразить ее с предельного расстояния. Ведь любой, кто оказывался слишком
близко, внезапно становился перебежчиком и начинал сражаться на стороне
мессии Обманников, даже не понимая, что с ним произошло.
Бубу было все равно, сколько ее защитников погибнет, поэтому она могла
преследовать нас повсюду, разрушая любые наши попытки организоваться и
получая нового рекрута взамен двух или трех потерянных. Она заставляла наших
лучников страдать, когда они целились в солдат, совсем недавно бывших их
товарищами. Девчонке даже едва не удалось снова захватить Душелова.
А потом Тобо облажался.
Он предположил, что его магической силы, дополненной силой Ревуна,
хватит, чтобы ошеломить нетренированную девушку, если они обрушатся на нее
внезапно и с неожиданной стороны. И возможно, он не ошибался. Но он забыл,
что ее спутник - не тот Гоблин, рядом с которым он вырос. В этом Гоблине
затаилась частица зловещей богини.
И желтоватая световая лента зацепила их ковер буквально за мгновение до
того, как Тобо и Ревун собрались показать, на что они способны. Солидный
кусок ковра рассыпался черными обломочками. А Тобо и Ревун по инерции
пролетели вперед на остатках ковра. Они не опасались ее чар, но ничего не
смогли сделать, чтобы избежать жестокого удара о ветви деревьев. Ревун лишь
коротко и испуганно завопил.
Световая лента сыграла роль магического толчка под локоть в самый
ответственный момент - как юному, так и старому чародею. Их заклинания
сильно потрепали защитников Бубу. Они даже сумели ошеломить и ее, и Гоблина.
Но поскольку сами чародеи кувыркались в кронах деревьев, вместо того чтобы
сообщить нам об этом, мы так и утратили шанс воспользоваться полученным
преимуществом.
У нас получилось нечто вроде ничьей. Мы не смогли добраться до Гоблина
и Дщери Ночи, когда они были наиболее уязвимы. Их приспешники не знали, что
мы утратили свое самое мощное оружие - во всяком случае, временно. Мои
вороны, очень удачно вернувшиеся, только когда им пришло время стать
посыльными Тобо, сообщили, что Ревун и Тобо остались в живых, но ранены. Они
спрятались в лесу в нескольких десятках ярдов от того места, где лежат Дщерь
Ночи и Гоблин. Они едва-едва оправились после магического удара, и теперь у
них есть силы только дышать.
Я попытался сообщить эту новость Дреме незаметно, но Сари была
настороже. И через несколько секунд она довела себя до такого состояния, что
даже Мурген не смог ее успокоить.
- Вы должны что-то сделать! - вопила она.
- Тебя Дщерь Ночи услышит, - рявкнул в ответ Мурген.
- Вы должны вытащить его оттуда!
- Помолчи!
Я был согласен. Кому-то нужно что-то сделать. И этим кем-то могу стать
и я. Но единственную пользу я мог принести, лишь отдав в помощники своих
ворон. Те по очереди сообщили, что Тобо или без сознания, или бредит. Они
так и не смогли получить от него четких указаний. И отказывались передать
приказы Неизвестным Теням. А те уже собрались в таких количествах, что их
становилось просто невозможно не заметить, когда резко поворачиваешься или
двигаешься.
- Мы не можем до него добраться, - сказал Мурген Сари и встряхнул ее.
Она не слушала. Потому что если бы стала слушать, то ей бы пришлось услышать
тяжелую правду.
Шукрат вышла вперед и сказала:
- Я могу его привезти.
Сари заткнулась. Даже Дрема перестала собирать остатки нашей армии и
обратила на нее внимание.
- Для этого мне нужна лишь моя одежда, - добавила Шукрат. Ее акцент в
последнее время стал почти незаметен, а на таглиосском она говорила
достаточно свободно. - Под ее защитой чары меня не затронут.
Истерика у Сари мгновенно прекратилась. Никогда не пойму эту женщину. Я
готов был поспорить, что она лишь станет сильнее.
Мы переглянулись. Без Тобо нам в живых не остаться. Только не в этом
мире. Только не против таких врагов. Мы должны вернуть его быстрее, чем
Дщерь Ночи обнаружит, какую возможность фортуна подбросила к ее ногам.
- Когда-нибудь вам пришлось бы мне поверить, - продолжила Шукрат. -
По-моему, сейчас самое подходящее время рискнуть.
Похоже, не такая она дура, какой прикидывается.
А Тобо ей доверял.
Я взглянул туда, где Дрема что-то сердито выговаривала Икбалу Сингху и
офицеру в сильно помятых хсиенских доспехах. Она услышала слова Шукрат,
махнула рукой и кивнула, давая понять, что решение принимать мне. Я знал
юных Ворошков лучше нее.
- Хорошо, - сказал я Шукрат. - Но я полечу с тобой.
- Как?
- Надену одежду Громовола...
Мои слова ее скорее развеселили, чем насторожили. Но она действительно
тревожилась за Тобо.
Я обладаю почти навязчивыми представлениями о преданности, братстве и
верности прошлому, поэтому мне иногда трудно поверить, что другие могут
столь гибко реагировать на ситуацию, как они это делают. Я, например, не
сумел бы настолько легко принять такое драматическое изменение
обстоятельств, как это сделала Шукрат.
- Что, ничего не получится? - понял я.
- Нет. Одежда создана для каждого из нас специально. Индивидуально. -
Акцент у нее был не сильнее моего, но запас слов не столь большой. И
говорила она более простыми фразами, чем ей хотелось бы. - Впрочем, ее может
перекроить портной с достаточными умениями. Правда, этим умениям учатся лет
двадцать.
- Хорошо. Где сложена ваша одежда? В фургоне Тобо? - Парень обзавелся
таким количеством всяческого барахла, что ему потребовался собственный
фургон с возницей, чтобы таскать все это за собой. А в фургоне он возил все
подряд - от магических принадлежностей до всяческих безделушек. Отличаясь
бережливостью, он не любил что-либо выбрасывать. - Пошли.
Надеюсь, он не защитил фургон заклинаниями, которые помешают взять из
него то, без чего мы не сможем спасти его задницу.
Облаченная в семейную униформу, Шукрат выглядела гораздо внушительнее,
чем прежняя симпатичная веснушчатая девчонка, вертевшаяся возле Тобо. Ее
одеяние казалось живым и даже восторженным после возвращения к хозяйке.
Окутывающая ее черная ткань развевалась, и Шукрат напоминала Неизвестную
Тень, решившую сделаться видимой. Ее голубые глаза блестели.
- Я и отец Тобо полетим с тобой так далеко, как только сможем, - сказал
я ей, хотя она, похоже, в ободрении не нуждалась. Она понимала, что если
полетит Мурген, то рядом окажется и Тай Дэй. А Тай Дэй не доверял ей ни на
грош.
Впрочем, наши иногда странные личные отношения Шукрат не интересовали.
И уж тем более она не собиралась обсуждать их со старым хрычом вроде меня.
Шукрат забыла, что в тот день, когда она попала к нам руки, она тоже
была облачена в ту же самую одежду. И была при этом не одна. Она забыла, что
неуязвимых не бывает.
Чародеи всегда отличаются самоуверенностью. Особенно молодые.
Те, чья самоуверенность оправданна, остаются в живых и становятся
старыми чародеями.
Следом за нами отправится взвод элитных бойцов - достаточно далеко,
чтобы не уязвить гордость Шукрат, но достаточно близко, чтобы спасти ее
пухленькую задницу, если уверенность юной чародейки окажется не совсем
оправданной.
Уж ради Тобо я постараюсь, чтобы она хотя бы на день приблизилась к
тому, чтобы стать старой чародейкой.
Мурген добыл пускатели огненных шаров для себя и Тай Дэя. Дядюшка Дой
добыл сам себя вместе с Бледным Жезлом и пригласил себя поучаствовать в
игре. Может, он и в несколько раз старше меня, зато до сих пор проворнее. Он
и его ученики крались через искалеченный сражением лес настолько тихо, что я
уже начал гадать, не оглох ли я ненароком. Мои старые кости заупрямились, и
кончилось тем, что я очутился в арьергарде. Сегодня все тело упорно
напоминало, что я был тяжело ранен, и не очень давно. Впрочем, оно это
проделывало почти ежедневно.
Я так и не успел снять доспехи Жизнедава. Хотя их хсиенская копия вела
себя потише изготовленного Душеловом металлического оригинала, я громыхал,
как повозка с железным ломом.
Несмотря на совет Госпожи, я все же прихватил копье Одноглазого.
Летательный столб Шукрат дрейфовал следом за ней. На нем восседали мои
вороны. Одна указывала направление, вторая вскоре отправилась передать
праздничный привет в тыл.
Где-то в мире сегодня наверняка отмечали праздник. И судьба позволила
мне разглядеть вдалеке Гоблина - явно в отключке, каким он обычно бывал в те
дни - полжизни назад, когда вдрызг напивался, придумывая себе повод для
праздника. Я перехватил черное копье поудобнее.
Девушку я тоже заметил. Она уже ходила, но совсем как пьяный, который
вот-вот вырубится. Мне вспомнилось, как давным-давно я вместе с братом по
имени Ворон устроил по поручению Душелова засаду на чародейку Шепот. Ирония
судьбы. Тогда эта безумная женщина была нашим нанимателем. А теперь работает
на нас. Точнее, получит возможность работать на нас, если я сумею сохранить
ей жизнь. А это может оказаться нелегко.
А теперь мне было больно видеть девушку и своего старого друга. Жаль,
нет у меня оружия, которым я мог бы завершить все здесь и сейчас.
Копье Одноглазого шевельнулось в руках.
Я указал на зловещую парочку Мургену и Тай Дэю и выдохнул:
- На обратном пути. Когда вынесем Тобо и Ревуна. - И показал на их
бамбуковые шесты.
Мурген изобразил невозмутимость. Тай Дэю даже изображать не пришлось.
Насколько я могу судить, лицо Тай Дэя не способно отображать эмоции. Дой
кивнул. Дядюшка Дой и неприятная необходимость - старые приятели.
- Я сам это сделаю, если ты не сможешь, - сказал я Мургену. Иногда
нужно уметь окружить сердце каменной стеной.
Приблизившись еще на несколько шагов, мы ощутили то эмоциональное
явление, о котором докладывали солдаты. Но девушка все еще не отошла от
шока, поэтому мы смогли сохранить здравость рассудка. Мне пришлось лишь