Страница:
можно было хоть что-то разглядеть.
Они хлынули в цитадель через разрушенные ворота. Они протискивались
через дыры в стенах.
Через несколько секунд за ними последовали Вдоводел и Жизнедав.
До ужаса запуганные защитники башни практически не оказали
сопротивления. Единственным нашим пострадавшим оказался болван, ухитрившийся
споткнуться о собственную ногу, скатиться по крутой лестнице и сломать руку.
Мы с Госпожой стояли на вершине цитадели. Лежащий внизу город все еще
не осознал, что его завоевали.
- Войти сюда сегодня оказалось куда легче, чем в прошлый раз, - сказал
я.
- Как раз в ту ночь мы и сделали Бубу.
- И она получилась настоящим страшилищем.
- Не смешно.
- И в ту же ночь Одноглазый обрел врага, который преследовал нас
двадцать лет.
- На сей раз мы заведем новых врагов. А мне пора идти, если я хочу хотя
бы надеяться доставить Аридату в Таглиос незамеченным.
- Вряд ли ты сегодня успеешь. Для этого придется лететь так, что ветер
сорвет с твоего лица кожу.
- Спрошу Тобо. -Может, он сумеет помочь. Мне было трудно поцеловать ее
на прощание. Мы еще не успели снять свои маскарадные доспехи.
Разведчики предупредили Душелова о том, что происходит нечто необычное,
и это подтвердило ее подозрения. Призрачные шпионы Протектора так и не
смогли выследить врага. А это означало, что враг не поленился принять меры,
чтобы стать как можно более незаметным.
Душелов объявила в войсках повышенную готовность и удвоила время на
тренировки. Ускорила она и свои личные приготовления.
Когда до нее дошло известие о катастрофе в Деджагоре - одному
кавалеристу удалось добраться до нее с этой новостью, - она уже четырнадцать
часов как знала о том, что главные силы Отряда, двигавшиеся на запад,
изменили направление и теперь шли по линии, отсекающей ее Центральную армию
от ее только что осиротевших войск вокруг Деджагора.
По ее оценкам, эти войска испарятся за несколько дней. Многие из этих
солдат были родом из самого города - и немалую часть их составляли офицеры,
- а остальные теперь намного четче расслышат зов урожая.
Проклятье, но что же там произошло? Курьеры привозили очень мало
подробностей, в основном лишь весть о том, что город, проснувшись, обнаружил
себя оккупированным. Захватчики действовали быстро и решительно. Похоже, их
разведка поработала блестяще. Не исключено, что тут была использована мощная
магия.
- Следующая схватка не будет столь односторонней, - пообещала она своим
офицерам. - В следующий раз им придется иметь дело со мной. И я стану такой,
какой они меня не видели очень и очень долго. - Ее подстегивала злость, а о
скуке она давным-давно позабыла. Уже целое поколение она не ощущала себя
настолько энергичной и полной ненависти.
За несколько часов ее новое настроение наэлектризовало всех, кто ее
окружал.
Офицеры, не сумевшие быстро и в должной степени наэлектризоваться, были
навсегда разжалованы в рядовые.
Потеряв базу в Деджагоре, генералы тающей и ошеломленной армии неумело
попытались блокировать город таким образом, чтобы не вызвать экономическую
катастрофу. Но через шесть дней до них дошло известие, что к городу
стремительно приближаются главные силы противника.
У них уже случались стычки с оккупировавшей Деджагор кавалерией.
Местные не добились в них особых успехов, скорее наоборот. А теперь на них
хотела обрушиться десятикратно большая, хорошо дисциплинированная,
превосходно вооруженная армия обученных убийц.
В первую же ночь после получения этой новости треть армии разбежалась
под покровом темноты. А оставшихся некие невидимые существа подвергли почти
непрерывной психологической пытке.
Кровожадная армия с севера так и не материализовалась. В этом отпала
нужда. Все деджагорские солдаты дезертировали из таглиосской армии. А
занявшая Деджагор кавалерия рассеяла самых стойких из оставшихся и без
посторонней помощи.
После возвращения Аридаты беспокойство Могабы - он даже мысленно не мог
произнести слово "страх" - усилилось. Ставки продолжали повышаться. Риск
продолжал расти. Дворцовые слуги заметили Госпожу. Пока они еще верили,
будто видели Протектора, чьи появления и исчезновения всегда были тайными и
непредсказуемыми. Но когда-нибудь Душелов подслушает разговоры слуг и
поймет, что она не могла находиться в двух местах одновременно. Не поверит
она и в то, что слуги видели очередного призрака, которого теперь регулярно
замечали в знаменитом лабиринте дворцовых коридоров.
- Меня одолевает искушение бросить все и сбежать, - признался Могаба
Гопалу и Аридате.
- Да? И куда же ты сбежишь? - спросил Гопал. Если Черный Отряд снова
захватит Таглиос и восстановит правящую династию, судьба Гопала будет
предрешена, как и судьба Могабы. Жизнь повернется жестокой стороной к любому
шадариту, связанному с серыми.
- Вот именно. - Могаба провел ладонью но макушке. С каждым годом ему
становилось все легче брить голову. - Поэтому я напомнил себе о том, чего
требует честь.
Аридата промолчал. После возвращения он стал немногословным. Могаба
понял, почему. Сингх увидел вещи, в правдивость которых ему не хотелось
верить. Когда он понял, насколько высоки ставки, его парализовала
нерешительность. Он не видел перед собой ни единой дороги, ведущей к свету.
Куда бы он ни свернул, он всякий раз видел очередное лицо мрака.
А для Аридаты было важно поступать так, как он считал правильным.
Навестив брата, Сингх твердо решил компенсировать хотя бы часть
совершенного отцом зла.
Аридата был гуннитом, но по характеру ему гораздо больше подходила
религия веднаитов. Он считал, что зло надо исправлять в этой жизни, а не в
следующей.
- Новости с юга попросту ужасные, - продолжил Могаба. - Черный Отряд
почти не встречает сопротивления. У них превосходство в магии, оружии,
солдатах, оснащении и командовании. Не говоря уже о том, что их разведка
настолько хороша, что мы лишь зря тратим время на попытки сохранить что-либо
в секрете. Так что получается, что наша судьба и в самом деле зависит от
того, насколько быстро они смогут сюда добраться. Протектор их не остановит.
Они станут дергать за веревочки ее самолюбия, щекотать ее гордость, а в тот
момент, когда, она решит, что готова нанести им смертельный удар, они сами
врежут ей по голове молотом, который она и заметить не успеет. Чтобы иметь
дело с этими людьми, мало быть просто сильным, умным и изворотливым. Нужна
еще и толика безумия.
- Тогда почему мы не едем в войска и не берем командование на себя? -
спросил Гопал и ухмыльнулся.
- Ничего смешного тут нет. Причин две. Во-первых, она не хочет, чтобы
командовал я. Она до сих пор полагает, что мы сумеем зажать их в клещи между
двумя армиями. Понятия не имею, как такое можно проделать. А второе, самое
главное, - если я окажусь рядом с ней, то никак не смогу скрыть свои мысли и
лишусь всякой возможности воплотить наши планы до того, как она сумеет
защититься. Вам двоим может повезти чуточку больше.
- Несмотря на новость, город остается поразительно спокойным, - заметил
Гопал.
Последствия падения Деджагора были очевидными, но практически никто не
считал, что опасность грозит лично Протектору. Беспорядков в городе не
наблюдалось, однако надписи на стенах стали привычными - в основном прежние
угрозы, хотя надпись "раджахарма" появлялась чаще, чем прежде. Затем ее
сменила новая: "Ты будешь лежать пеплом десять тысяч лет, питаясь только
ветром". И заново появилось предупреждение, которого не видели годами: "Тай
Ким идет".
Никто не знал точно, что это значит. Возможно, даже те, кто это писал.
Некоторые полагали, что "Тай Ким" - имя на языке нюень бао, и в таком случае
оно означает нечто вроде "Ходячей Смерти".
А если не на языке нюень бао, то смысла становилось еще меньше. Или он
вообще пропадал.
- Если мы ничем не станем ей помогать и она потерпит поражение, то как
мы тогда будем защищаться? - спросил Аридата.
- Скажу прямо сейчас если Протектор проиграет, у тебя проблемы не
возникнут. У Отряда и королевского дома к тебе претензий нет. Ты хорошо
командовал Городскими батальонами. И если в нужный момент не станешь
вмешиваться, то потом вполне можешь унаследовать мое дело. Аридата пожал
плечами:
- Наверное, вы все это уже обсудили, когда она была здесь.
- О да. И она сказала, что меня никто не станет упорно преследовать,
если у меня хватит ума сбежать до того, как они захватят город.
- Они настолько уверены? - удивился Гопал. - Настолько, что могут
обойтись и без твоей помощи? А как же я?
- Да, настолько. Возможно, она слишком уверена. А насчет тебя она
ничего не говорила. Потому что не знает твоего прошлого. Но намекнула, что
если у тебя, как ты сам считаешь, имеются причины опасаться возвращения
монарха, то тебе следует составить мне компанию в ограблении казны, прежде
чем сбежать.
- Если шадарит дает клятву верности, он ее никогда не нарушает.
Аридата, которому мало что грозило в случае поражения, предложил:
- Давайте просто делать свое дело. Как мы всегда его делали. А там
посмотрим, какие возможности даст нам судьба.
- Разумеется, - ехидно отозвался Гопал. - Ведь Черный Отряд и Протектор
могут уничтожить друг друга. Как два сцепившихся рогами барана.
Этот образ заставил всех троих задуматься. Особенно Могабу, который
принялся размышлять над тем, как судьба может написать шутку, достойную
завершить это удачное сравнение.
О, как хорошо мы выглядели - десять тысяч солдат, выстроившихся, как на
параде. Каждый в доспехах. Над каждым ветерок развевает личный флажок. У
каждого батальона доспехи своего цвета. Оружие каждого солдата безупречно
отточено и начищено. Каждая лошадь ухожена, как перед смотром. Каждое знамя
на месте, и все полотнища новенькие. Мы были мечтой любого генерала. Весьма
опасной мечтой - для врага.
Войско напротив нас хотя и превосходило нас численностью втрое, но
выглядело так, словно справиться с ним сможет и ребенок. Солдаты там до сих
пор носились взад-вперед, отыскивая свое место в строю.
Несмотря на столь замечательную картину, я и сейчас сомневался в
мудрости решения предложить противнику сразиться - несмотря на всю
уверенность наших парней и неуверенность тех, кто сейчас стоял напротив нас.
Но Дрема возжелала сокрушить их быстро и заставить Душелова вернуться в
Таглиос, где события закрутят ее настолько, что она может утратить
бдительность и угодить в ловушку, подготовленную Могабой и другими
заговорщиками.
Дрема слишком уверилась в том, что все пойдет так, как нам хочется. А
оберегать спину нужно именно тогда, когда все идет хорошо.
Но командовал Отрядом не я. Мне оставалось лишь давать советы, а после
принятия решения делать свое дело.
Тобо верил в успех даже больше, чем Дрема. Он был уверен, что врага
надо лишь подтолкнуть, и он сломается. Один могучий удар - и его армии
конец. Он за это ручался головой.
Трубы дали сигнал готовиться. Заговорили барабаны, отсчитывая ритм
наступления. Тысяча человек останутся в резерве. Далеко позади них мы
расположили новобранцев. Они окружали Радишу и ее брата, номинально исполняя
роль королевских телохранителей. Бросить их в бой мы могли только от
отчаяния.
Трубы пропели сигнал к наступлению. Шеренги двинулись вперед - ровно,
безупречно шагая в ногу, оружие как по линеечке. Расположившиеся на флангах
Жизнедав и Вдоводел полыхнули ослепительными магическими вспышками и тоже
выступили вперед, но остановились вне пределов досягаемости в пажеского
огня.
С этой более близкой позиции я разглядел, что Душелов выстроила свои
войска в три последовательные линии на расстоянии около ста ярдов. Первая
была самая многочисленная, но солдаты в ней казались самыми паршивыми. Во
второй линии они выглядели куда лучше.
Я понял ее идею, потому что сам ее применял. Тут главное - не
сомневаться, что задние бойцы не подхватят панику, когда передняя шантрапа
побежит с поля боя.
За третьей линией войск Душелова что-то происходило, но она
располагалась слишком далеко, и я ничего не смог толком разглядеть.
Вскоре поле зрения мне заслонили наступающие солдаты. А потом меня
окутала очередная порция чар, скрывая от вражеских глаз и не давая мне
что-либо разглядеть.
- Проделать это будет нелегко, - напомнила Душелов штабным офицерам,
побуждая их уверовать в ее гениальность. Ее предыдущая демонстрация сил во
времена кьяулунских войн должна была запомниться надолго.
Вражеские трубачи просигналили о готовности войска. Их барабаны
зарокотали.
- Как только они подадут сигнал к атаке, то сразу окажутся слишком
заняты, чтобы шпионить за нами, - сказала Душелов.
Послышался сигнал к атаке.
- Я хочу, чтобы по второй линии передали: прорыв первой линии есть
часть моего плана. Это уловка, и я требую, чтобы вторая линия стояла, даже
когда первая побежит. И напомните всем во второй линии, что каждый сбежавший
с поля боя гарантированно пойдет на корм червям. Затем скажите третьей линии
то же самое насчет первой и второй. Пусть они верят, что я заманиваю
противника туда, где смогу уничтожить его магически. И еще я хочу, чтобы
резервы переместили на опушку леса. Немедленно.
- Но это означает...
- Про лагерь забудьте. Если мы в этом сражении проиграем, нам будет не
до лагеря. Итак, распределите солдат из резерва вдоль опушки леса, чтобы они
перехватывали бегущих и сколачивали из них отряды. Но сперва они понадобятся
мне здесь, чтобы перенести моих гостей на северный берег ручья.
Ее слова встретили непонимающими взглядами. В ее голосе зазвучал гнев.
Тот самый гнев, в результате которого, как всем было прекрасно известно, на
кладбище возле лагеря появляются новые могилы. Когда гнев Душелова достигал
определенного накала, она даже не позволяла гуннитам сжигать и тем самым
очищать тела казненных.
- Выстроить их на опушке! Пусть будут готовы убить любого труса! -
Затем спокойным и почти умиротворяющим голосом она добавила:
- Если солдаты не смогут собраться и отбросить врага, их генералы после
поражения проживут недолго. - Душелов очень четко представляла, как должно
развиваться это сражение. - Более того, умный генерал поймет, что ему нет
смысла жить дольше своего знаменосца. Тогда его кончина станет менее
болезненной.
Она готовилась много дней. Но теперь вынуждена сражаться негодным
оружием. Кроме того, необходим жесточайший контроль.
- За дело! - Она вышла из палатки и поднялась на наблюдательный помост,
откуда просматривалось поле боя. Едва она там расположилась, как противник,
все еще парадным строем, врубился в ее передовую линию.
Бойня оказалась не столь жестокой, как она предполагала. Кажется,
противник задался целью разбить вражеский строй. Они не преследовали
бегущих. Они время от времени останавливались, отводили в тыл раненых и
смыкали ряды. И при этом не торопились, что понравилось Протектору. Ведь это
означало, что у разбитых батальонов будет больше времени, чтобы собраться на
опушке леса.
Душелов обернулась, наблюдая, как из ее палатки выносят клетки с
пленниками. Гоблин, чьи глаза уже успели регенерировать, издевательски ей
отсалютовал. Девушка посмотрела ей в глаза и улыбнулась.
Если она еще раз так сделает, то Душелов швырнет это отродье солдатам -
пусть потешатся с ней пару часов. Это собьет с нее спесь.
Солдаты, несущие клетки, выглядели достаточно спокойными, хотя в лагере
уже появились первые перепуганные беглецы.
Душелов мысленно дала себе пинка. Ну как она ухитрилась не
предусмотреть возможность того, что беглецы могут направиться не к лесу, а в
лагерь? Надо было приказать, чтобы палисад снесли.
Впрочем, неважно. В лагерь попадут лишь немногие.
Она приказала закрыть ворота.
Враг возобновил наступление.
Вторая линия продержалась дольше, но исход оказался таким же - солдаты
побежали, не причинив противнику особого урона.
На сей раз никто из бегущих в лагерь не попал.
Противник снова остановился - позаботиться о раненых и сомкнуть ряды.
Командиры уже с трудом сдерживали кавалеристов, прикрывающих вражеские
фланги. Душелов предположила, что дисциплина ее солдат даст трещину, как
только развалится третья линия таглиосцев.
Тем идиотам в лесу лучше быть готовыми.
Душелов спустилась с помоста, когда противник снова просигналил атаку.
- Их новый Капитан весьма деловита. Но вот насколько прочно она стоит
на ногах?
Тоже весьма деловито, Душелов направилась в лес, где отдала офицерам
новые приказы, а затем уединилась в палатке, заранее поставленной в лесу -
якобы как убежище и место встречи с посыльными от союзников, которые теперь
старались ее убить. В палатку уже принесли Гоблина и Дщерь Ночи.
Ей показалось, что ее появление пленников развеселило, словно за
секунду до ее прихода кто-то из них выдал другому идиотскую шуточку,
выставляющую ее полной дурой.
Душелов не обратила на них внимания. Сейчас ее больше заботило то,
насколько встревожилась ее сестра из-за отсутствия магии на поле боя. И если
еще минут пятнадцать ни у кого не зародится подозрения...
Когда сверкающий световой туман накрыл Жизнедава, я слез с коня и
пересел на летательный столб, который мне предстояло разделить с Мургеном.
На столбе значилось имя Магадана, написанное символами языка Ворошков. На
левом фланге Вдоводел тоже готовился воспарить вместе с известным
энтузиастом полетов на большой высоте - Лозаном Лебедем. Все летательные
столбы уже были подготовлены к атаке, и каждый снабжен абсурдным на вид
каркасом из прутьев и бамбука для установки многочисленных самодельных
приспособлений.
Где-то далеко позади Тобо и Ревун готовились поднять ковер-самолет,
потрескивающий от тяжести сюрпризов для врага. Вопящий колдун все еще
бормотал что-то себе под нос, потому что его заставили поделиться с Тобо
секретами управления ковром.
Нам предстояло поднять в воздух огромное количество убойных штучек,
чтобы пустить их в ход или когда Душелов обнаружит свое местонахождение, или
когда наша атака начнет выдыхаться.
Последнее не произошло. Бегство передовой линии таглиосцев стало для
нас сбывшейся мечтой. Вторая линия продержалась лишь чуть дольше. Третья
линия, состоящая, очевидно, из лучших войск Протектора, проявила больше
упрямства. Проведя слишком много времени рядом с Душеловом, я понял, почему
третья линия имела чуть больше дополнительной мотивации: Душелов не
принадлежала к числу командиров, прощающих своих солдат.
Однако, надо отдать ей должное. От тех, кто стоял над ней, она тоже не
ожидала любви или прощения. В мире, откуда она вела происхождение, такое
считалось нормой. Тот мир северной империи требовал безжалостности и
жестокости. И не прощал ни доброты, ни сочувствия.
Упрямство третьей линии не устояло против четких действий и уверенности
наших солдат. Слабодушные стали покидать ряды и побежали к далекой опушке
леса, где кто-то собирал и организовывал уцелевших.
Мы только начали взлетать, когда внизу прямо перед нами вспыхнул купол
ярко-красного света и через несколько секунд угас. Я еще неуклюже набирал
высоту, когда второй световой купол, на сей раз карминовый, вспыхнул и угас
слева.
За ними последовало еще пять-шесть вспышек - каждая красноватого
оттенка. Через некоторое время я убедился, что набрал достаточную высоту, и
лишь тогда рискнул отвлечься от управления столбом и посмотреть на то, о чем
Мурген у меня за спиной бормотал на протяжении всего взлета.
Какая-то магия превратила землю в круги равномерной черноты. На этой
черной поверхности кто-то до сих пор рисовал красные цветы, мгновенно
распускающиеся от крошечной точки до полного размера - почти черные в центре
и огненно-желтые на краях. Диаметром они достигали ярдов двенадцати. С
высоты мне были видны только эти внезапно и бессистемно распускающиеся
красные хризантемы. Земля внизу напоминала игровую доску, на которой целый
сад цветков смерти продолжал распускаться и постепенно увядать.
Что бы там ни происходило, оно было пассивным и не нацеленным на нас.
Эту магию разместили заранее, а привели ее в действие наши наступающие
солдаты. И теперь расплачивались за это.
А Душелов так нигде и не показалась.
Далеко слева от меня Госпожа и Лебедь окутались облаком дыма -
прикрепленные к их столбу бамбуковые шесты поливали вражеский лагерь
огненными шарами. Десятки шаров попали в цель, но среди наших солдат
продолжали распускаться красные круги.
Я переместил наш столб на полмили вперед.
- Обработай лес, - сказал я Мургену. - Она где-то там. И где мои
вороны, прах их побери? Вечно их где-то носит именно тогда, когда они мне
нужны. - Вороны смылись еще во время взлета. Наверное, им не нравилось
подниматься слишком высоко.
Я нигде не замечал признаков работы Неизвестных Теней. Но я и не ожидал
их увидеть. Почти всех Тобо прошлой ночью отослал подальше, ради их же
безопасности.
Иногда в момент стресса замечаешь странные вещи. Я отметил отсутствие
ворон возле поля боя. Весьма зловещее отсутствие. Такого я не припоминаю. Но
над лесом уже начали кружить стервятники.
Мурген прокричал что-то о том, что наша неудача приободрила врага.
- Тогда пускай шары вдоль опушки, - посоветовал я. Но выполнять совет
пришлось бы мне самому, потому что для прицеливания нужно направить столб в
нужную сторону.
Малышка Шукрат, лучше обученная управлять своей леталкой, вынырнула с
востока и промчалась низко над опушкой, поливая огнем таглиосцев. Она почти
ни разу не промахнулась.
Наша наземная атака остановилась. Дрема не отступила, но и не желала
наткнуться на новую смертоносную магию.
Я оценил последствия лишь после приземления. А вернуться и сесть
пришлось довольно скоро, потому что, когда мы с Мургеном исчерпали запас
огненных шаров, делать нам наверху стало нечего.
Я без труда представил, как хохочет где-то в лесу -Душелов, видя, какой
урон нам причинила.
Таглиосцы провели беспорядочную и неуклюжую контратаку, которая
обернулась катастрофой, когда они снова побежали. Магия Душелова не
различала своих и чужих, а улавливала лишь направление движения.
Мы приземлились далеко в своем тылу. Я снова сел на лошадь и направился
вперед. Душелов пустила в ход жуткую магию. Место, где распускался каждый
огненный цветок, выделялось красным такого темного оттенка, что он граничил
с чернотой. На границе круга чернота слабела, постепенно уступая место
пожухлой траве. Но внутри кругов смерть собрала обильный урожай.
Там были люди, погрузившиеся в землю - кто до лодыжек, а кто до бедер и
глубже. Застывшие во время наступления, все еще сохраняя свое место в строю.
Но внутри их доспехов теперь не теплилась даже искра жизни.
Кто-то попробовал открыть несколько доспехов, но увидел внутри лишь
обугленную плоть и кости. По быстрым подсчетам выходило, что мы потеряли от
четырехсот до пятисот человек из-за этого ужаса, причем быстрее, чем все это
можно описать.
- Тут что-то не так, - сказала я. - Душелов остановилась.
- Что? - отозвался Мурген. Он исследовал смертоносный круг и обнаружил,
что теперь он холодный, а его видимая поверхность не толще ногтя. - Ты о
чем? - Позднее, собирая мертвецов, мы обнаружили, что они не погрузились в
землю. Откапывая то, что не виднелось над поверхностью, мы не нашли под ней
ничего. Вероятно, тела и доспехи как бы расплавились.
- Душелов перестала с нами играть. А ведь она наверняка как-то
управляла этими кругами. Иначе они убили бы ее собственных солдат во время
первого отступления. Но теперь блокировка не действует. Что изменилось? И
что случилось?
Внезапно стервятники над лесом стали быстро снижаться по спирали,
словно желали на кого-то напасть.
- Давай-ка узнаем, чем занята Дрема, - решил я.
Дрема выслала разведчиков, чтобы выяснить границы опасной зоны. На
наших флангах цветки смерти пока не распускались.
Стервятники прекратили снижение над самыми верхушками деревьев. Но
одному из них захотелось опуститься чуть ниже.
Золотисто-коричневая лента цвета мочи взметнулась вверх гигантским
жабьим языком. Птицу окутало сияние, превратив ее в черный силуэт. И этот
силуэт распался на сотни осколков, которые посыпались вниз, словно падающие
листья.
Оставшиеся стервятники решили, что их ждут неотложные дела где-то в
другом месте.
Кажется, никто, кроме меня, не заметил случившееся.
Да где же мои проклятые вороны? Ведь я мог бы послать их на разведку,
оставив свою драгоценную задницу на безопасной высоте. И какой смысл
прикидываться мифическим персонажем, если не в моих силах совершать
достойные этого персонажа подвиги?
Очень скоро над лесом показались Тобо и Ревун и принялись деловито
забрасывать таглиосцев прозаическими зажигательными бомбами.
Госпожа присоединилась к нам еще до возвращения разведчиков Дремы. У
нее при себе имелась карта, которую она уже успела показать Капитану. Даже
краткого взгляда на карту мне хватило, чтобы понять: моя ненаглядная не
Они хлынули в цитадель через разрушенные ворота. Они протискивались
через дыры в стенах.
Через несколько секунд за ними последовали Вдоводел и Жизнедав.
До ужаса запуганные защитники башни практически не оказали
сопротивления. Единственным нашим пострадавшим оказался болван, ухитрившийся
споткнуться о собственную ногу, скатиться по крутой лестнице и сломать руку.
Мы с Госпожой стояли на вершине цитадели. Лежащий внизу город все еще
не осознал, что его завоевали.
- Войти сюда сегодня оказалось куда легче, чем в прошлый раз, - сказал
я.
- Как раз в ту ночь мы и сделали Бубу.
- И она получилась настоящим страшилищем.
- Не смешно.
- И в ту же ночь Одноглазый обрел врага, который преследовал нас
двадцать лет.
- На сей раз мы заведем новых врагов. А мне пора идти, если я хочу хотя
бы надеяться доставить Аридату в Таглиос незамеченным.
- Вряд ли ты сегодня успеешь. Для этого придется лететь так, что ветер
сорвет с твоего лица кожу.
- Спрошу Тобо. -Может, он сумеет помочь. Мне было трудно поцеловать ее
на прощание. Мы еще не успели снять свои маскарадные доспехи.
Разведчики предупредили Душелова о том, что происходит нечто необычное,
и это подтвердило ее подозрения. Призрачные шпионы Протектора так и не
смогли выследить врага. А это означало, что враг не поленился принять меры,
чтобы стать как можно более незаметным.
Душелов объявила в войсках повышенную готовность и удвоила время на
тренировки. Ускорила она и свои личные приготовления.
Когда до нее дошло известие о катастрофе в Деджагоре - одному
кавалеристу удалось добраться до нее с этой новостью, - она уже четырнадцать
часов как знала о том, что главные силы Отряда, двигавшиеся на запад,
изменили направление и теперь шли по линии, отсекающей ее Центральную армию
от ее только что осиротевших войск вокруг Деджагора.
По ее оценкам, эти войска испарятся за несколько дней. Многие из этих
солдат были родом из самого города - и немалую часть их составляли офицеры,
- а остальные теперь намного четче расслышат зов урожая.
Проклятье, но что же там произошло? Курьеры привозили очень мало
подробностей, в основном лишь весть о том, что город, проснувшись, обнаружил
себя оккупированным. Захватчики действовали быстро и решительно. Похоже, их
разведка поработала блестяще. Не исключено, что тут была использована мощная
магия.
- Следующая схватка не будет столь односторонней, - пообещала она своим
офицерам. - В следующий раз им придется иметь дело со мной. И я стану такой,
какой они меня не видели очень и очень долго. - Ее подстегивала злость, а о
скуке она давным-давно позабыла. Уже целое поколение она не ощущала себя
настолько энергичной и полной ненависти.
За несколько часов ее новое настроение наэлектризовало всех, кто ее
окружал.
Офицеры, не сумевшие быстро и в должной степени наэлектризоваться, были
навсегда разжалованы в рядовые.
Потеряв базу в Деджагоре, генералы тающей и ошеломленной армии неумело
попытались блокировать город таким образом, чтобы не вызвать экономическую
катастрофу. Но через шесть дней до них дошло известие, что к городу
стремительно приближаются главные силы противника.
У них уже случались стычки с оккупировавшей Деджагор кавалерией.
Местные не добились в них особых успехов, скорее наоборот. А теперь на них
хотела обрушиться десятикратно большая, хорошо дисциплинированная,
превосходно вооруженная армия обученных убийц.
В первую же ночь после получения этой новости треть армии разбежалась
под покровом темноты. А оставшихся некие невидимые существа подвергли почти
непрерывной психологической пытке.
Кровожадная армия с севера так и не материализовалась. В этом отпала
нужда. Все деджагорские солдаты дезертировали из таглиосской армии. А
занявшая Деджагор кавалерия рассеяла самых стойких из оставшихся и без
посторонней помощи.
После возвращения Аридаты беспокойство Могабы - он даже мысленно не мог
произнести слово "страх" - усилилось. Ставки продолжали повышаться. Риск
продолжал расти. Дворцовые слуги заметили Госпожу. Пока они еще верили,
будто видели Протектора, чьи появления и исчезновения всегда были тайными и
непредсказуемыми. Но когда-нибудь Душелов подслушает разговоры слуг и
поймет, что она не могла находиться в двух местах одновременно. Не поверит
она и в то, что слуги видели очередного призрака, которого теперь регулярно
замечали в знаменитом лабиринте дворцовых коридоров.
- Меня одолевает искушение бросить все и сбежать, - признался Могаба
Гопалу и Аридате.
- Да? И куда же ты сбежишь? - спросил Гопал. Если Черный Отряд снова
захватит Таглиос и восстановит правящую династию, судьба Гопала будет
предрешена, как и судьба Могабы. Жизнь повернется жестокой стороной к любому
шадариту, связанному с серыми.
- Вот именно. - Могаба провел ладонью но макушке. С каждым годом ему
становилось все легче брить голову. - Поэтому я напомнил себе о том, чего
требует честь.
Аридата промолчал. После возвращения он стал немногословным. Могаба
понял, почему. Сингх увидел вещи, в правдивость которых ему не хотелось
верить. Когда он понял, насколько высоки ставки, его парализовала
нерешительность. Он не видел перед собой ни единой дороги, ведущей к свету.
Куда бы он ни свернул, он всякий раз видел очередное лицо мрака.
А для Аридаты было важно поступать так, как он считал правильным.
Навестив брата, Сингх твердо решил компенсировать хотя бы часть
совершенного отцом зла.
Аридата был гуннитом, но по характеру ему гораздо больше подходила
религия веднаитов. Он считал, что зло надо исправлять в этой жизни, а не в
следующей.
- Новости с юга попросту ужасные, - продолжил Могаба. - Черный Отряд
почти не встречает сопротивления. У них превосходство в магии, оружии,
солдатах, оснащении и командовании. Не говоря уже о том, что их разведка
настолько хороша, что мы лишь зря тратим время на попытки сохранить что-либо
в секрете. Так что получается, что наша судьба и в самом деле зависит от
того, насколько быстро они смогут сюда добраться. Протектор их не остановит.
Они станут дергать за веревочки ее самолюбия, щекотать ее гордость, а в тот
момент, когда, она решит, что готова нанести им смертельный удар, они сами
врежут ей по голове молотом, который она и заметить не успеет. Чтобы иметь
дело с этими людьми, мало быть просто сильным, умным и изворотливым. Нужна
еще и толика безумия.
- Тогда почему мы не едем в войска и не берем командование на себя? -
спросил Гопал и ухмыльнулся.
- Ничего смешного тут нет. Причин две. Во-первых, она не хочет, чтобы
командовал я. Она до сих пор полагает, что мы сумеем зажать их в клещи между
двумя армиями. Понятия не имею, как такое можно проделать. А второе, самое
главное, - если я окажусь рядом с ней, то никак не смогу скрыть свои мысли и
лишусь всякой возможности воплотить наши планы до того, как она сумеет
защититься. Вам двоим может повезти чуточку больше.
- Несмотря на новость, город остается поразительно спокойным, - заметил
Гопал.
Последствия падения Деджагора были очевидными, но практически никто не
считал, что опасность грозит лично Протектору. Беспорядков в городе не
наблюдалось, однако надписи на стенах стали привычными - в основном прежние
угрозы, хотя надпись "раджахарма" появлялась чаще, чем прежде. Затем ее
сменила новая: "Ты будешь лежать пеплом десять тысяч лет, питаясь только
ветром". И заново появилось предупреждение, которого не видели годами: "Тай
Ким идет".
Никто не знал точно, что это значит. Возможно, даже те, кто это писал.
Некоторые полагали, что "Тай Ким" - имя на языке нюень бао, и в таком случае
оно означает нечто вроде "Ходячей Смерти".
А если не на языке нюень бао, то смысла становилось еще меньше. Или он
вообще пропадал.
- Если мы ничем не станем ей помогать и она потерпит поражение, то как
мы тогда будем защищаться? - спросил Аридата.
- Скажу прямо сейчас если Протектор проиграет, у тебя проблемы не
возникнут. У Отряда и королевского дома к тебе претензий нет. Ты хорошо
командовал Городскими батальонами. И если в нужный момент не станешь
вмешиваться, то потом вполне можешь унаследовать мое дело. Аридата пожал
плечами:
- Наверное, вы все это уже обсудили, когда она была здесь.
- О да. И она сказала, что меня никто не станет упорно преследовать,
если у меня хватит ума сбежать до того, как они захватят город.
- Они настолько уверены? - удивился Гопал. - Настолько, что могут
обойтись и без твоей помощи? А как же я?
- Да, настолько. Возможно, она слишком уверена. А насчет тебя она
ничего не говорила. Потому что не знает твоего прошлого. Но намекнула, что
если у тебя, как ты сам считаешь, имеются причины опасаться возвращения
монарха, то тебе следует составить мне компанию в ограблении казны, прежде
чем сбежать.
- Если шадарит дает клятву верности, он ее никогда не нарушает.
Аридата, которому мало что грозило в случае поражения, предложил:
- Давайте просто делать свое дело. Как мы всегда его делали. А там
посмотрим, какие возможности даст нам судьба.
- Разумеется, - ехидно отозвался Гопал. - Ведь Черный Отряд и Протектор
могут уничтожить друг друга. Как два сцепившихся рогами барана.
Этот образ заставил всех троих задуматься. Особенно Могабу, который
принялся размышлять над тем, как судьба может написать шутку, достойную
завершить это удачное сравнение.
О, как хорошо мы выглядели - десять тысяч солдат, выстроившихся, как на
параде. Каждый в доспехах. Над каждым ветерок развевает личный флажок. У
каждого батальона доспехи своего цвета. Оружие каждого солдата безупречно
отточено и начищено. Каждая лошадь ухожена, как перед смотром. Каждое знамя
на месте, и все полотнища новенькие. Мы были мечтой любого генерала. Весьма
опасной мечтой - для врага.
Войско напротив нас хотя и превосходило нас численностью втрое, но
выглядело так, словно справиться с ним сможет и ребенок. Солдаты там до сих
пор носились взад-вперед, отыскивая свое место в строю.
Несмотря на столь замечательную картину, я и сейчас сомневался в
мудрости решения предложить противнику сразиться - несмотря на всю
уверенность наших парней и неуверенность тех, кто сейчас стоял напротив нас.
Но Дрема возжелала сокрушить их быстро и заставить Душелова вернуться в
Таглиос, где события закрутят ее настолько, что она может утратить
бдительность и угодить в ловушку, подготовленную Могабой и другими
заговорщиками.
Дрема слишком уверилась в том, что все пойдет так, как нам хочется. А
оберегать спину нужно именно тогда, когда все идет хорошо.
Но командовал Отрядом не я. Мне оставалось лишь давать советы, а после
принятия решения делать свое дело.
Тобо верил в успех даже больше, чем Дрема. Он был уверен, что врага
надо лишь подтолкнуть, и он сломается. Один могучий удар - и его армии
конец. Он за это ручался головой.
Трубы дали сигнал готовиться. Заговорили барабаны, отсчитывая ритм
наступления. Тысяча человек останутся в резерве. Далеко позади них мы
расположили новобранцев. Они окружали Радишу и ее брата, номинально исполняя
роль королевских телохранителей. Бросить их в бой мы могли только от
отчаяния.
Трубы пропели сигнал к наступлению. Шеренги двинулись вперед - ровно,
безупречно шагая в ногу, оружие как по линеечке. Расположившиеся на флангах
Жизнедав и Вдоводел полыхнули ослепительными магическими вспышками и тоже
выступили вперед, но остановились вне пределов досягаемости в пажеского
огня.
С этой более близкой позиции я разглядел, что Душелов выстроила свои
войска в три последовательные линии на расстоянии около ста ярдов. Первая
была самая многочисленная, но солдаты в ней казались самыми паршивыми. Во
второй линии они выглядели куда лучше.
Я понял ее идею, потому что сам ее применял. Тут главное - не
сомневаться, что задние бойцы не подхватят панику, когда передняя шантрапа
побежит с поля боя.
За третьей линией войск Душелова что-то происходило, но она
располагалась слишком далеко, и я ничего не смог толком разглядеть.
Вскоре поле зрения мне заслонили наступающие солдаты. А потом меня
окутала очередная порция чар, скрывая от вражеских глаз и не давая мне
что-либо разглядеть.
- Проделать это будет нелегко, - напомнила Душелов штабным офицерам,
побуждая их уверовать в ее гениальность. Ее предыдущая демонстрация сил во
времена кьяулунских войн должна была запомниться надолго.
Вражеские трубачи просигналили о готовности войска. Их барабаны
зарокотали.
- Как только они подадут сигнал к атаке, то сразу окажутся слишком
заняты, чтобы шпионить за нами, - сказала Душелов.
Послышался сигнал к атаке.
- Я хочу, чтобы по второй линии передали: прорыв первой линии есть
часть моего плана. Это уловка, и я требую, чтобы вторая линия стояла, даже
когда первая побежит. И напомните всем во второй линии, что каждый сбежавший
с поля боя гарантированно пойдет на корм червям. Затем скажите третьей линии
то же самое насчет первой и второй. Пусть они верят, что я заманиваю
противника туда, где смогу уничтожить его магически. И еще я хочу, чтобы
резервы переместили на опушку леса. Немедленно.
- Но это означает...
- Про лагерь забудьте. Если мы в этом сражении проиграем, нам будет не
до лагеря. Итак, распределите солдат из резерва вдоль опушки леса, чтобы они
перехватывали бегущих и сколачивали из них отряды. Но сперва они понадобятся
мне здесь, чтобы перенести моих гостей на северный берег ручья.
Ее слова встретили непонимающими взглядами. В ее голосе зазвучал гнев.
Тот самый гнев, в результате которого, как всем было прекрасно известно, на
кладбище возле лагеря появляются новые могилы. Когда гнев Душелова достигал
определенного накала, она даже не позволяла гуннитам сжигать и тем самым
очищать тела казненных.
- Выстроить их на опушке! Пусть будут готовы убить любого труса! -
Затем спокойным и почти умиротворяющим голосом она добавила:
- Если солдаты не смогут собраться и отбросить врага, их генералы после
поражения проживут недолго. - Душелов очень четко представляла, как должно
развиваться это сражение. - Более того, умный генерал поймет, что ему нет
смысла жить дольше своего знаменосца. Тогда его кончина станет менее
болезненной.
Она готовилась много дней. Но теперь вынуждена сражаться негодным
оружием. Кроме того, необходим жесточайший контроль.
- За дело! - Она вышла из палатки и поднялась на наблюдательный помост,
откуда просматривалось поле боя. Едва она там расположилась, как противник,
все еще парадным строем, врубился в ее передовую линию.
Бойня оказалась не столь жестокой, как она предполагала. Кажется,
противник задался целью разбить вражеский строй. Они не преследовали
бегущих. Они время от времени останавливались, отводили в тыл раненых и
смыкали ряды. И при этом не торопились, что понравилось Протектору. Ведь это
означало, что у разбитых батальонов будет больше времени, чтобы собраться на
опушке леса.
Душелов обернулась, наблюдая, как из ее палатки выносят клетки с
пленниками. Гоблин, чьи глаза уже успели регенерировать, издевательски ей
отсалютовал. Девушка посмотрела ей в глаза и улыбнулась.
Если она еще раз так сделает, то Душелов швырнет это отродье солдатам -
пусть потешатся с ней пару часов. Это собьет с нее спесь.
Солдаты, несущие клетки, выглядели достаточно спокойными, хотя в лагере
уже появились первые перепуганные беглецы.
Душелов мысленно дала себе пинка. Ну как она ухитрилась не
предусмотреть возможность того, что беглецы могут направиться не к лесу, а в
лагерь? Надо было приказать, чтобы палисад снесли.
Впрочем, неважно. В лагерь попадут лишь немногие.
Она приказала закрыть ворота.
Враг возобновил наступление.
Вторая линия продержалась дольше, но исход оказался таким же - солдаты
побежали, не причинив противнику особого урона.
На сей раз никто из бегущих в лагерь не попал.
Противник снова остановился - позаботиться о раненых и сомкнуть ряды.
Командиры уже с трудом сдерживали кавалеристов, прикрывающих вражеские
фланги. Душелов предположила, что дисциплина ее солдат даст трещину, как
только развалится третья линия таглиосцев.
Тем идиотам в лесу лучше быть готовыми.
Душелов спустилась с помоста, когда противник снова просигналил атаку.
- Их новый Капитан весьма деловита. Но вот насколько прочно она стоит
на ногах?
Тоже весьма деловито, Душелов направилась в лес, где отдала офицерам
новые приказы, а затем уединилась в палатке, заранее поставленной в лесу -
якобы как убежище и место встречи с посыльными от союзников, которые теперь
старались ее убить. В палатку уже принесли Гоблина и Дщерь Ночи.
Ей показалось, что ее появление пленников развеселило, словно за
секунду до ее прихода кто-то из них выдал другому идиотскую шуточку,
выставляющую ее полной дурой.
Душелов не обратила на них внимания. Сейчас ее больше заботило то,
насколько встревожилась ее сестра из-за отсутствия магии на поле боя. И если
еще минут пятнадцать ни у кого не зародится подозрения...
Когда сверкающий световой туман накрыл Жизнедава, я слез с коня и
пересел на летательный столб, который мне предстояло разделить с Мургеном.
На столбе значилось имя Магадана, написанное символами языка Ворошков. На
левом фланге Вдоводел тоже готовился воспарить вместе с известным
энтузиастом полетов на большой высоте - Лозаном Лебедем. Все летательные
столбы уже были подготовлены к атаке, и каждый снабжен абсурдным на вид
каркасом из прутьев и бамбука для установки многочисленных самодельных
приспособлений.
Где-то далеко позади Тобо и Ревун готовились поднять ковер-самолет,
потрескивающий от тяжести сюрпризов для врага. Вопящий колдун все еще
бормотал что-то себе под нос, потому что его заставили поделиться с Тобо
секретами управления ковром.
Нам предстояло поднять в воздух огромное количество убойных штучек,
чтобы пустить их в ход или когда Душелов обнаружит свое местонахождение, или
когда наша атака начнет выдыхаться.
Последнее не произошло. Бегство передовой линии таглиосцев стало для
нас сбывшейся мечтой. Вторая линия продержалась лишь чуть дольше. Третья
линия, состоящая, очевидно, из лучших войск Протектора, проявила больше
упрямства. Проведя слишком много времени рядом с Душеловом, я понял, почему
третья линия имела чуть больше дополнительной мотивации: Душелов не
принадлежала к числу командиров, прощающих своих солдат.
Однако, надо отдать ей должное. От тех, кто стоял над ней, она тоже не
ожидала любви или прощения. В мире, откуда она вела происхождение, такое
считалось нормой. Тот мир северной империи требовал безжалостности и
жестокости. И не прощал ни доброты, ни сочувствия.
Упрямство третьей линии не устояло против четких действий и уверенности
наших солдат. Слабодушные стали покидать ряды и побежали к далекой опушке
леса, где кто-то собирал и организовывал уцелевших.
Мы только начали взлетать, когда внизу прямо перед нами вспыхнул купол
ярко-красного света и через несколько секунд угас. Я еще неуклюже набирал
высоту, когда второй световой купол, на сей раз карминовый, вспыхнул и угас
слева.
За ними последовало еще пять-шесть вспышек - каждая красноватого
оттенка. Через некоторое время я убедился, что набрал достаточную высоту, и
лишь тогда рискнул отвлечься от управления столбом и посмотреть на то, о чем
Мурген у меня за спиной бормотал на протяжении всего взлета.
Какая-то магия превратила землю в круги равномерной черноты. На этой
черной поверхности кто-то до сих пор рисовал красные цветы, мгновенно
распускающиеся от крошечной точки до полного размера - почти черные в центре
и огненно-желтые на краях. Диаметром они достигали ярдов двенадцати. С
высоты мне были видны только эти внезапно и бессистемно распускающиеся
красные хризантемы. Земля внизу напоминала игровую доску, на которой целый
сад цветков смерти продолжал распускаться и постепенно увядать.
Что бы там ни происходило, оно было пассивным и не нацеленным на нас.
Эту магию разместили заранее, а привели ее в действие наши наступающие
солдаты. И теперь расплачивались за это.
А Душелов так нигде и не показалась.
Далеко слева от меня Госпожа и Лебедь окутались облаком дыма -
прикрепленные к их столбу бамбуковые шесты поливали вражеский лагерь
огненными шарами. Десятки шаров попали в цель, но среди наших солдат
продолжали распускаться красные круги.
Я переместил наш столб на полмили вперед.
- Обработай лес, - сказал я Мургену. - Она где-то там. И где мои
вороны, прах их побери? Вечно их где-то носит именно тогда, когда они мне
нужны. - Вороны смылись еще во время взлета. Наверное, им не нравилось
подниматься слишком высоко.
Я нигде не замечал признаков работы Неизвестных Теней. Но я и не ожидал
их увидеть. Почти всех Тобо прошлой ночью отослал подальше, ради их же
безопасности.
Иногда в момент стресса замечаешь странные вещи. Я отметил отсутствие
ворон возле поля боя. Весьма зловещее отсутствие. Такого я не припоминаю. Но
над лесом уже начали кружить стервятники.
Мурген прокричал что-то о том, что наша неудача приободрила врага.
- Тогда пускай шары вдоль опушки, - посоветовал я. Но выполнять совет
пришлось бы мне самому, потому что для прицеливания нужно направить столб в
нужную сторону.
Малышка Шукрат, лучше обученная управлять своей леталкой, вынырнула с
востока и промчалась низко над опушкой, поливая огнем таглиосцев. Она почти
ни разу не промахнулась.
Наша наземная атака остановилась. Дрема не отступила, но и не желала
наткнуться на новую смертоносную магию.
Я оценил последствия лишь после приземления. А вернуться и сесть
пришлось довольно скоро, потому что, когда мы с Мургеном исчерпали запас
огненных шаров, делать нам наверху стало нечего.
Я без труда представил, как хохочет где-то в лесу -Душелов, видя, какой
урон нам причинила.
Таглиосцы провели беспорядочную и неуклюжую контратаку, которая
обернулась катастрофой, когда они снова побежали. Магия Душелова не
различала своих и чужих, а улавливала лишь направление движения.
Мы приземлились далеко в своем тылу. Я снова сел на лошадь и направился
вперед. Душелов пустила в ход жуткую магию. Место, где распускался каждый
огненный цветок, выделялось красным такого темного оттенка, что он граничил
с чернотой. На границе круга чернота слабела, постепенно уступая место
пожухлой траве. Но внутри кругов смерть собрала обильный урожай.
Там были люди, погрузившиеся в землю - кто до лодыжек, а кто до бедер и
глубже. Застывшие во время наступления, все еще сохраняя свое место в строю.
Но внутри их доспехов теперь не теплилась даже искра жизни.
Кто-то попробовал открыть несколько доспехов, но увидел внутри лишь
обугленную плоть и кости. По быстрым подсчетам выходило, что мы потеряли от
четырехсот до пятисот человек из-за этого ужаса, причем быстрее, чем все это
можно описать.
- Тут что-то не так, - сказала я. - Душелов остановилась.
- Что? - отозвался Мурген. Он исследовал смертоносный круг и обнаружил,
что теперь он холодный, а его видимая поверхность не толще ногтя. - Ты о
чем? - Позднее, собирая мертвецов, мы обнаружили, что они не погрузились в
землю. Откапывая то, что не виднелось над поверхностью, мы не нашли под ней
ничего. Вероятно, тела и доспехи как бы расплавились.
- Душелов перестала с нами играть. А ведь она наверняка как-то
управляла этими кругами. Иначе они убили бы ее собственных солдат во время
первого отступления. Но теперь блокировка не действует. Что изменилось? И
что случилось?
Внезапно стервятники над лесом стали быстро снижаться по спирали,
словно желали на кого-то напасть.
- Давай-ка узнаем, чем занята Дрема, - решил я.
Дрема выслала разведчиков, чтобы выяснить границы опасной зоны. На
наших флангах цветки смерти пока не распускались.
Стервятники прекратили снижение над самыми верхушками деревьев. Но
одному из них захотелось опуститься чуть ниже.
Золотисто-коричневая лента цвета мочи взметнулась вверх гигантским
жабьим языком. Птицу окутало сияние, превратив ее в черный силуэт. И этот
силуэт распался на сотни осколков, которые посыпались вниз, словно падающие
листья.
Оставшиеся стервятники решили, что их ждут неотложные дела где-то в
другом месте.
Кажется, никто, кроме меня, не заметил случившееся.
Да где же мои проклятые вороны? Ведь я мог бы послать их на разведку,
оставив свою драгоценную задницу на безопасной высоте. И какой смысл
прикидываться мифическим персонажем, если не в моих силах совершать
достойные этого персонажа подвиги?
Очень скоро над лесом показались Тобо и Ревун и принялись деловито
забрасывать таглиосцев прозаическими зажигательными бомбами.
Госпожа присоединилась к нам еще до возвращения разведчиков Дремы. У
нее при себе имелась карта, которую она уже успела показать Капитану. Даже
краткого взгляда на карту мне хватило, чтобы понять: моя ненаглядная не