Страница:
Робби отнес чемодан в комнату, пока Луиза суетилась на кухне.
— Ты и правда готовишь? — спросил Донован.
— Всего лишь пирог, Ден. Здесь нечем хвастаться. Хочешь кофе?
— Конечно. Спасибо.
Он подошел к шкафу, вытащил из куртки мобильные и включил в розетки четыре из них.
— Ждешь звонка? — спросила Луиза.
— У разных людей — разные мои номера, — сказал Донован. — Помогает знать, кто есть кто.
— Паранойя?
— Возможно.
— Какой номер будет у меня?
Донован взял один телефон и помахал ей:
— Только твой.
— Я польщена.
Робби вернулся в гостиную.
— Все в порядке? — спросил Донован.
— Да, отлично. Ты тоже останешься здесь?
Луиза взглянула на Донована и вопросительно подняла бровь.
— Я буду приходить.
— Потому что здесь только две спальни, а моя кровать слишком маленькая?
— Она односпальная, — объяснила Луиза. — Твой папа может спать на диване, если захочет остаться.
— И как долго мне придется здесь пробыть?
— Робби, это не тюрьма, — ответил Донован. — Я уже говорил: несколько дней.
— Ты голоден? — спросила Луиза.
— Ага, смертельно, — облизнулся Робби.
Зазвонил один из мобильников.
Донован включил его и услышал голос Испанца.
— Амиго, новости нехорошие.
— Жаль слышать, — произнес Донован.
— Он не в Париже, — продолжил Роха. — За бумагами прислал другого.
— Ублюдок! — выругался Донован.
— Ну и разговорчики, — присвистнул Робби.
Донован сердито взглянул на него.
— Я бы предположил, что он где-то во Франции, — сказал Роха. — Большой город. Ницца. Или Марсель. Но здесь, конечно, решаю не я. Теперь он может переехать.
— Но ты все еще в деле?
— Разумеется, — подтвердил Роха. — У меня есть его номер. Возьми ручку.
Донован щелкнул пальцами и жестом показал, чтобы Робби принес ручку.
— Записываю, Хуан, диктуй. — Роха назвал номер. — Номер британский?
— Да. Он в роуминге.
— Мы можем найти его по номеру?
Роха присвистнул:
— Если б это был городской номер... У меня есть связи в телефонной компании, которые могли бы сработать в обычной ситуации, но мобильные — дело другое. Я, конечно, могу узнать номера, по которым он звонил, однако определить его местонахождение — проблема уровня полиции или спецслужб. Даже в Испании, думаю, я бы не сделал этого. А уж во Франции... — Он не закончил.
— Хорошо, Хуан. В любом случае спасибо.
— Еще одно, амиго. Просто, чтобы не возникло недопонимания. Шарки заплатил мне четверть миллиона долларов, чтобы я отпустил того мужчину, которого мы схватили вместо него в Париже.
— Нет проблем, Хуан.
— Как всегда, приятно иметь с тобой дело, амиго.
Донован положил трубку.
— Кто это? — спросил Робби, щелкая пультом от телевизора.
— Не вмешивайся! — отрезал Донован. — И убери ноги с кофейного столика Луизы. Разве тебе не надо готовить домашнее задание?
— Сегодня суббота, — ответил Робби. — У меня выходной.
— Ты хорошо его воспитал, — заметила Луиза.
— Он хочет произвести впечатление, — ответил Донован.
— Нет, — возразил Робби.
— Хочешь кофе? — спросила Луиза. — Или чего покрепче? У меня есть виски. А может, пива?
Донован взглянул на часы:
— Мне необходимо отлучиться. Извини.
— Собираешься уходить? — крикнул из кухни Робби.
— Дела, — ответил Донован.
— Все в порядке, Робби, мы можем посмотреть телевизор, — предложила Луиза.
Донован снял телефоны с подзарядки и рассовал по карманам.
— Будь хорошим мальчиком, ладно? — попросил он Робби.
— Хочешь, возьми мою машину, — предложила Луиза.
Донован помотал головой:
— Я собираюсь взять такси.
— Опять паранойя.
— Нет. Просто там, куда я еду, ее могут разобрать на части.
Луиза дала ему ключ.
— Если поздно вернешься, — объяснила она. — Чтобы не будить меня.
Донован поблагодарил и вышел на улицу ловить такси.
— Уверены, что это здесь? — спросил он.
Донован его понимал. Полдюжины здоровенных парней в длинных черных плащах охраняли открытую дверь в дом. У двоих были дреды до плеч, а четверо бритые наголо, и их головы блестели от света уличных огней. Десяток молодых парней и девушек толпились у двери, ожидая своей очереди и пританцовывая в такт барабанам, гремевшим внутри помещения. Некоторые в открытую курили косяки. На такие улицы патрульные машины предпочитают не заезжать. А если и заезжают, то исключительно большой командой, со щитами и в шлемах. По обеим сторонам дороги парковались дорогие «БМВ» и джипы, большинство — новые.
— Да, так и есть, — подтвердил Донован, протягивая шоферу двадцать фунтов. — Сдачу оставь себе.
— Спасибо, парень, — ответил водитель. — Удачи.
Донован вылез из кеба, и шофер моментально убрался, не включив табло «Свободен».
Донован прошел в начало очереди к самому большому парню в наушниках и с маленьким микрофоном.
— Я хочу увидеть ПМ.
Парень кивнул, однако на лице его ничего не отразилось.
— Он ждет тебя. Третий этаж. Дверь с табличкой «Да пошел ты!».
— Это что, юмор такой?
— Когда как.
Донован протиснулся сквозь толпу и нашел лестницу. Воздух был наполнен запахами марихуаны и пота, а музыка орала так громко, что сводило зубы. Подростки, примостившиеся на ступеньках с бутылками пива, удивленно взглянули на него. Заплеванная деревянная лестница была усеяна окурками.
Одна из спален на втором этаже выполняла, очевидно, роль бара. Здесь стояли жестяные корыта, наполненные льдом и бутылками с пивом, в углу примостился стол с алкогольными напитками и шейкерами. Двое чернокожих парней в бело-красных банданах открывали бутылки и бросали деньги в металлическую коробку, не давая сдачи. Здесь же тусовались несколько молодых белых девиц, в основном блондинки с обнаженными животами, однако белых парней поблизости не наблюдалось. Донован почувствовал к своей особе со стороны обитателей дома повышенное внимание, в котором не было настороженности, только лишь удивление и любопытство.
Низкорослый парень с дредами до талии и пустыми глазами улыбнулся Доновану, демонстрируя рот, полный золотых зубов, и предложил затянуться косячком, на что Донован покачал головой.
Он поднялся на третий этаж. Наверху стояли два молодых негра с радиотелефонами и в почти одинаковых найковских футболках с капюшонами, шерстяных шапках и спортивных штанах. Увидев Донована, они без слов отошли в сторону. Должно быть, здоровяк внизу сообщил им, что он направляется сюда.
Донован постучал в дверь с табличкой «Да пошел ты!». Черные буквы на золотом фоне. Дверь открылась. Донован увидел свое отражение в зеркальных стеклах очков парня, стоявшего на пороге.
— Ден Донован, — представился он.
Тот пропустил его. Донован прошел в комнату. На диванах сидело полдюжины выходцев из Вест-Индии, почти все курили и пили пиво. Один сидел за столом, одетый в нечто напоминающее шелковую рубашку от Версаче. На шее висела золотая цепь в палец толщиной, на левом запястье — золотой «Ролекс» с бриллиантами.
— ПМ?
Парень кивнул.
— Ден Донован.
— Я знаю, кто ты, — ответил ПМ.
За его спиной стоял высокий темнокожий парень в черном костюме. У него были длинные дреды до плеч и козлиная бородка.
Донован дружелюбно улыбнулся:
— Чарли и Рики сказали, что мне следует зайти. Засвидетельствовать почтение.
— Что с моими деньгами, Ден?
— Ты заплатил деньги за коку, а кока отдыхает на одном из складов королевы. — Донован подошел к дивану и присел. — Такое случается. Какой-то процент сделок идет неверно. Надо смириться. Включи это в стоимость.
— Я жду ответа.
— Если хочешь знать, почему сделка провалилась, то не у того спрашиваешь.
— Кто-то настучал?
— Возможно.
— Это была твоя сделка.
— Да, я подготовил ее. Но в ней участвовали и другие люди. А чем больше участников, тем больше риск.
ПМ ударил рукой по столу:
— К хренам собачим риск! Отдавай мои деньги!
— Мы все потеряли, ПМ.
Парень залез в ящик и достал черный автомат с длиннющим рожком. Донован узнал оружие: «Мак-10». Расстреливает с близкого расстояния, но в эксплуатации непредсказуем. Оружие типа «стреляй-и-молись». Нажимай на курок и молись, что попадешь туда, куда надо.
— ПМ, нажмешь курок, и пули разлетятся по всей комнате.
— Да, но первая отстрелит тебе яйца.
— Знаешь, что пули летят вправо? Вправо и вверх.
— Значит, я прицелюсь влево и вниз.
Парень с дредами вышел вперед и смерил Донована холодным взглядом:
— У тебя есть какие-нибудь предложения, как вернуть наши деньги?
Тот факт, что парень был единственным, кто посмел открыть рот в присутствии ПМ, свидетельствовал о том, что в разговор вступил Банни.
— С ними придется проститься. Можешь приставить эту штуку к моей башке и выбить мне мозги, но я не верну тебе денег. У меня их нет. Мы все в одной лодке: ты, я, Рики, Чарли, колумбийцы, которые поставляли товар.
— Когда что-то идет не так, всегда есть виновный.
— Согласен, но это не я. И не Чарли или Рики. Да и колумбийцы — настоящие асы. Просто невезение. Или кто-то новый, появившийся в окружении.
— Ты не нас ли имеешь в виду? — спросил Банни.
— Теперь бессмысленно искать крайнего, — возразил Донован. — Надо двигаться дальше.
— И как же? — спросил Банни.
ПМ, казалось, немного расслабился, убрал автомат в ящик, откинулся на стуле и положил ноги на стол. Щелкнул пальцами одному из парней, тот подал ему бутылку пива.
— Я могу тебя взять в другую сделку. Героин.
— Цена?
— Десять тысяч кило.
ПМ пил пиво, а Банни задавал вопросы:
— Источник?
— Афганистан. Чистый.
— Куда доставка?
— Британия. Юг Англии.
— Как?
— По воздуху.
— Ты что, летать умеешь?
— Учусь!
Банни наклонился вперед и прошептал что-то ПМ на ухо. Тот кивнул, не отрывая глаз от лица Донована.
— Сколько? — спросил ПМ, когда Банни закончил.
— Зависит от тебя.
— Мы пойдем на восемь за кило. Тогда я возьму двести.
— Восемь? Я сказал — десять.
— Да, но ты должен нам за сделку с кокой. Думаю, раз ты предлагаешь нам по десять, значит, сам платишь три или четыре, верно?
Донован промолчал. Он платит русским три тысячи долларов за кило, около двух тысяч фунтов. Даже продав ярди кило за восемь тысяч долларов, он получает прибыль в триста процентов.
— Я не стану подставлять свою шею за восемь, ПМ. Никогда.
— Восемь с половиной.
Донован помедлил, потом кивнул:
— Восемь с половиной. Уверен, что потянешь двести?
Взгляд ПМ стал тяжелым.
— Думаешь, мы не потянем?
— Двести — это много, вот и все.
— Уйдут.
— Отлично. Я пришлю Чарли за деньгами.
Донован встал.
— И еще, — холодно произнес ПМ. — Если повторится то же самое... Два подряд невезения — это уже не невезение. И тогда мы поговорим по-другому. Ясно?
— Ясно, ПМ.
Мужчина в черных очках открыл дверь, и в комнату ворвалась громкая музыка.
— На чем ты сюда приехал? — спросил Банни.
— На такси, — ответил Донован. — Боялся, что останусь без магнитолы.
Банни хрипло рассмеялся:
— Я провожу тебя до машины.
Донован благодарно кивнул. Вместе с Банни они вышли на улицу.
— Спасибо, что не дал меня поджарить, — поблагодарил Ден.
— Да не было никакой опасности.
— Хотелось бы верить.
— Не сомневайся.
Они медленно шли по дороге, тихо болтая.
— Конечно, я не могу спросить обо всем, что меня интересует. Но все-таки один вопрос: откуда этот афганский товар? — спросил Банни.
— Простой ответ: из Афганистана.
— Ты не можешь полететь в Афганистан, нет такой возможности. Там опиум, а обрабатывают его на стороне. Пакистан. Или Турция.
— Мои контакты в Турции.
— И ты действуешь напрямую?
Донован кивнул.
— Путь неблизкий, — заметил Банни. — Две с чем-то тысячи миль.
— У меня есть большой самолет. А теперь я хочу спросить кое-что: ПМ сможет сбыть двести кило?
— Мы уже делали это. У него сеть дилеров по всему Северному Лондону и связи на юге. Там скупят любое количество.
Донован кивнул:
— Тогда это может стать началом прекрасной дружбы.
Банни улыбнулся:
— Подумаем. Хотя немного рановато делить шкуру неубитого медведя. Когда ты сообщишь, где нам собраться?
— В день доставки.
— И когда же? — настаивал Банни.
— Если соберем деньги в течение следующих двадцати четырех часов, то, возможно, через три дня.
— Так быстро?
— Турки уже готовы. Чарли сообщит тебе детали.
Банни покачал головой:
— Нет, на сей раз мы имеем дело только с тобой. И это не обсуждается.
Донован хотел возразить, но по тону Банни понял, что никакие слова не заставят его передумать.
— Хорошо, — согласился он. — Ты позвонишь непосредственно мне, когда соберешь деньги. Это должны быть электронные переводы через «СВИФТ»[11]. Никаких бумажек в чемоданах.
— Нет проблем. У нас есть деньги на счетах.
Донован дал ему номер мобильного:
— Звони из телефона-автомата. Не называй себя, просто продиктуй номер, переставив местами две последние цифры. Я перезвоню тебе из телефонной будки.
В этот миг раздался визг колес. Донован обернулся. Перед ним затормозил большой «мерседес». Переднее окно открылось, и оттуда что-то выглядывало. Автомат. Донован выругался. Он так увлекся разговором с Банни, что перестал следить за окружающей обстановкой. Автомат дернулся, прогрохотала очередь. Пули ударили в стену дома позади Донована. Он почувствовал, что Банни схватил его за шею и тянет вниз.
— Ложись, парень, ложись! — кричал он.
Пули щелкали по мостовой вокруг Донована. Теперь стреляли из двух автоматов. Банни схватил Донована за шиворот и оттащил за черный джип «Рэнглер». Стекло машины разлетелось на тысячу осколков.
Донован взглянул на Банни.
Тот наклонился над ним.
— Оставайся здесь, парень! — крикнул он.
Джип накренился, пули изрешетили весь его бок. От стен домов отлетали куски кирпича, повсюду бились окна. Пули свистели над головой.
Донован оглянулся на дом, откуда они только что вышли. Два темнокожих охранника выхватили из плащей пистолеты и открыли огонь по «мерседесу». Машина скрылась из виду, потом снова появилась. Теперь стрелявшие целились в Банни и Донована с другой стороны от джипа.
— Берегись, Банни! — крикнул Донован.
Банни обернулся в тот момент, когда затрещал один из автоматов, и пули ударили в джип, разбив фары. Две пули угодили Банни в грудь, и он упал на Донована.
Из дома выбежали еще несколько человек с оружием. У одного был «Мак-10», как у ПМ, и он стрелял в «мерседес», целясь по колесам. Но машина быстро умчалась прочь.
Донован выбрался из-под Банни, готовый увидеть кровавые раны на его груди. Но тот как ни в чем не бывало сел, растирая грудь, и выругался.
— Ублюдки! — Потом поинтересовался у Донована: — Ты в порядке?
— Я? Что ты имеешь в виду?
Донован вскочил и помог встать Банни. К ним подбежали полдюжины человек.
— Почему ты не... — спросил Донован, его трясло.
— Умер? — закончил за него Банни. Он поднял рубашку и показал Дену пуленепробиваемый жилет из кевлара. — В наши дни в Харлсдэне слишком много стреляют. Советую купить такой же.
— Не думаю, что тебе удастся еще раз затащить меня сюда, — заметил Ден, похлопав Банни по плечу. — Я у тебя в долгу, приятель. И черт возьми, никогда не забуду это.
— Мы еще не дома, — напомнил Банни, оглядываясь по сторонам.
Вдалеке послышались вой сирен и выстрелы. По всей улице все двери были открыты нараспашку.
— Очередная стычка между черными. Надо идти. Давай.
Банни зашагал по улице, подальше от того дома, откуда они недавно вышли. Донован пошел за ним. Он был уверен: Банни ошибается насчет того, что это были разборки между черными. Когда машина подъехала ближе, Донован разглядел и узнал человека на заднем сиденье. Это был Хесус Родригес.
Дверь спальни открылась, и, потирая глаза, появился Робби.
— Не могу заснуть, — пожаловался он.
— Хочешь попить?
Робби кивнул и сел на диван. Луиза ушла на кухню, налила в кружку молока.
— Это пасьянс, — сказал Робби, показывая на карты.
— Ага.
— Ты знаешь, в него можно играть на компьютере.
— Знаю. Но у меня нет компьютера.
— В наши дни у всех есть компьютер, — возразил Робби.
— А у меня нет. Кроме того, мне нравится чувствовать карты. Так легче успокоиться. Поэтому люди раскладывают пасьянс.
— Это скучно.
— Да, верно. Зато занимает руки.
Луиза насыпала в горячее молоко какао и размешала. Принесла кружку Робби, села рядом с ним.
— Спасибо, — сказал мальчик. Сделал глоток какао. — Откуда ты знаешь папу?
Луиза пожала плечами:
— Он помог мне, когда мне было плохо.
— Ты не знала его, когда здесь была мама, да?
Луиза покачала головой:
— Мы познакомились несколько дней назад, когда он вернулся с Карибских островов. — Она потрепала мальчика по волосам. — Думаешь, я увела его у твоей матери?
— Нет, ни в коем случае, — возразил Робби. — Она первая изменила ему.
— Я не встречалась с твоим папой до отъезда твоей мамы. Клянусь.
— Она не уехала, а сбежала.
— Прости.
— Не важно.
Он сделал еще глоток какао.
— Ты ведь знаешь, что папа любит тебя, верно? Поэтому привез сюда. Чтобы ты был в безопасности.
— Он сказал, что за ним охотятся какие-то люди. Ты знаешь, кто они?
— Нет. Он не говорил мне. Просто сказал, что ему нужно место, где бы он мог оставить тебя.
— Он никогда ничего не говорит о своих делах. Как будто это большой секрет.
Луиза медленно собрала карты и перемешала их.
— Тебе повезло, что у тебя есть отец.
— Дело не в удаче, а в биологии.
— Я имела в виду, что отец рядом. Мой папа умер, когда я была маленькой. Меньше, чем ты.
Робби поставил кружку и вытер рот.
— Значит, о тебе заботилась мама, да?
— Недолго. Потом она снова вышла замуж. — Луизу передернуло при воспоминании об отчиме. — Поэтому я ушла из дома.
— Твой отчим не любил тебя?
— Почему же, очень даже любил. Не мог держать свои грязные руки подальше от меня.
Робби смутился и отвел глаза.
Луиза погладила его по колену:
— Прости, Робби. Плохие воспоминания. — Она заставила себя улыбнуться. — Может, сыграем в карты, пока не захочешь спать?
— Ладно. Во что сыграем?
— Выбирай.
— Блэкджек.
Луиза нахмурилась.
— Уверен?
— Да, — не колеблясь подтвердил Робби. — Давай на деньги!
Луиза взглянула на него, прищурившись:
— Ладно, ты сам предложил.
— С удовольствием, — согласился Донован.
Двое мужчин сидели в комнате, в пяти шагах от места перестрелки, над офисом мини-кебов. Сначала они прошли через зал; Банни кивнул двум здоровенным ямайцам, сидящим на пластиковой лавке, и индийцу в шерстяной шапке, переговаривавшемуся с кем-то по рации. Потом Банни завел Донована в комнату наверху, на дверях которой значилось: «Только для управляющих».
Банни бросил Доновану банку светлого пива и уселся за дешевый стол.
— Пересидим здесь, пока все не утихнет. На случай если кто-то описал тебя Пятерке.
— Я думал, мы все выглядели одинаково.
Банни натянуто улыбнулся и открыл банку.
Донован оглядел комнату. На полу линолеум, минимум мебели: стол, два стула, шкаф. На окнах жалюзи, единственный источник освещения — голая лампочка посреди потолка.
— Милое местечко, — заметил Донован.
— Оно соответствует своему назначению.
— Фирма такси твоя?
— Не моя. Владелец — ПМ.
— Да, верно, — сказал Донован. Он сделал большой глоток пива. — Пользуешься бизнесом такси для отмывания денег?
— Вроде того. Но он тоже приносит доход. Попробуй поймать такси в Лондоне после девяти. Особенно если захочешь уехать отсюда. Мы назначаем цену, какую захотим. И даже платим налоги.
Банни откинулся на спинку стула и расстегнул рубашку, проверил жилет.
— Тебе повезло, — заметил Донован. — Судя по тому как они стреляли, ты легко мог получить пулю в голову.
— Это им повезло, что они хоть куда-нибудь попали. Стрелять из машины на ходу не самое простое дело. К тому же они слишком суетились.
Донован еще глотнул из банки.
— Как давно ты с ПМ?
— Три года.
— Почему не откроешь собственное дело? Или не присоединишься к более крупному дилеру?
— Зачем? Ты что, хочешь нанять меня?
— У тебя голова отлично работает. Ты сделал бы больше, работая на себя, нежели помогая ПМ.
Банни пожал плечами:
— И так все в порядке.
— Ты руководишь им, — сделал вывод Донован.
— Не дай Бог, он услышит это. Он молодой, но жестокий.
Донован поднял банку, салютуя ему:
— Без обид, Банни. Я просто говорю то, что есть.
— Я доволен тем, как обстоят дела, Ден. Но если ты делаешь мне предложение... — Банни не закончил.
— Ты бы согласился — так надо понимать? Я не много встречал людей, которые закрыли бы меня от пуль.
— Дело было не так, — рассмеялся Банни. — Я просто упал на тебя.
— Не важно, — ответил Донован. — Главное, если бы не ты и не твой бронежилет, я бы лежал сейчас на улице в луже крови. Серьезно, Банни, если бы я собирался замутить серьезный бизнес, то предложил бы тебе поучаствовать. Но после турецкой сделки я выхожу из игры.
— Надолго?
Донован улыбнулся:
— Насколько хватит денег. Думаю, надолго. У меня мальчик, Робби, ему всего лишь девять. За ним надо присматривать.
— Сын?
Донован кивнул.
— Его мать сбежала, поэтому я остался родителем в единственном числе. По крайней мере на какое-то время. У тебя есть дети, Банни?
Банни покачал головой.
— Женат?
Опять покачал головой. Донована озарило. Ундервуд говорил, что Банни — гей. Он забыл. К тому же Банни не похож на голубого: крупный парень с хорошо развитой мускулатурой и волевым лицом.
— Да, будем считать, мне не повезло в семейных делах, но тебе это не грозит. — Донован хлебнул пива. — Что насчет игр с наркотой, Банни? Как ты видишь свое будущее?
— Если затянется надолго, единственный путь — тюрьма. Но можно завязать, пока возглавляешь дело. Накопить денег, уйти в легальный бизнес, оставить позади всю грязную работу. Всегда одно и то же. Половина земель в этой стране принадлежит потомкам разбойных баронов средневековья. Через сто лет деньги от наркотиков приобретут респектабельность, и никто не вспомнит, откуда они появились. Возьми своего сына. Девять, ты сказал? Ты отдашь его в хорошую школу, в университет, потом дашь денег, чтобы он занялся своим бизнесом. Его дети сделают еще один шаг, и наконец все будет чисто, и никого не будет волновать вопрос, откуда в семье первоначальный капитал.
— Так будет. Если нас не поймают.
Банни улыбнулся и поднял банку:
— Чтобы не поймали!
Донован улыбнулся и чокнулся с Банни.
Принял душ, выпил виски, потом поставил телефоны на подзарядку. Через минуту заснул.
Когда Донован проснулся, было уже светло и звучала какая-то песня. Он перевернулся и стал шарить в поисках мобильного, ругая сына на чем свет стоит. Он много раз просил Робби не играть с телефонами. Они слишком важны, чтобы использовать их в качестве игрушки.
Когда наконец нашел телефон, сообразил, что тот принадлежит Робби. Должно быть, мальчик положил его в шкаф в квартире Луизы рядом с телефонами Донована, и он по ошибке забрал его с собой. Кто бы это ни звонил, у него был антиопределитель. Донован нажал зеленую кнопку и прижал мобильный к уху.
Несколько секунд в трубке молчали, потом раздался голос Вики:
— Робби? Робби? — Она чуть не плакала. — Робби, поговори со мной.
Донован хотел отключить телефон, но не смог заставить себя нажать красную кнопку. Он сел на кровати и взглянул на часы. Семь утра.
Вики всхлипнула:
— О, Робби. Мне так жаль.
— Он спит, — ответил Донован.
— Ден, о Господи!
— Чего ты хочешь, Вики?
— Поговорить с Робби.
— Я уже сказал: он спит.
Донован не намеревался говорить, что Робби спит не дома. Тем более не собирался рассказывать про Луизу.
Последовала долгая пауза, были слышны только рыдания Вики.
— Прости, Ден, — наконец произнесла она.
— Прощения недостаточно.
— Пожалуйста, Ден. Не будь таким.
— После того что ты сделала? Думаю, я заслужил право вести себя так, как хочу.
— Ден, я не хотела этого. Мне было одиноко. Ты слишком часто оставлял меня одну.
— Я зарабатывал деньги. Платил за твой чертов дом, машину, отдых, покупки. Ты ни дня не проработала в своей жизни, Вики. Ни одного дня, твою мать! И я платил за все это.
— Ты и правда готовишь? — спросил Донован.
— Всего лишь пирог, Ден. Здесь нечем хвастаться. Хочешь кофе?
— Конечно. Спасибо.
Он подошел к шкафу, вытащил из куртки мобильные и включил в розетки четыре из них.
— Ждешь звонка? — спросила Луиза.
— У разных людей — разные мои номера, — сказал Донован. — Помогает знать, кто есть кто.
— Паранойя?
— Возможно.
— Какой номер будет у меня?
Донован взял один телефон и помахал ей:
— Только твой.
— Я польщена.
Робби вернулся в гостиную.
— Все в порядке? — спросил Донован.
— Да, отлично. Ты тоже останешься здесь?
Луиза взглянула на Донована и вопросительно подняла бровь.
— Я буду приходить.
— Потому что здесь только две спальни, а моя кровать слишком маленькая?
— Она односпальная, — объяснила Луиза. — Твой папа может спать на диване, если захочет остаться.
— И как долго мне придется здесь пробыть?
— Робби, это не тюрьма, — ответил Донован. — Я уже говорил: несколько дней.
— Ты голоден? — спросила Луиза.
— Ага, смертельно, — облизнулся Робби.
Зазвонил один из мобильников.
Донован включил его и услышал голос Испанца.
— Амиго, новости нехорошие.
— Жаль слышать, — произнес Донован.
— Он не в Париже, — продолжил Роха. — За бумагами прислал другого.
— Ублюдок! — выругался Донован.
— Ну и разговорчики, — присвистнул Робби.
Донован сердито взглянул на него.
— Я бы предположил, что он где-то во Франции, — сказал Роха. — Большой город. Ницца. Или Марсель. Но здесь, конечно, решаю не я. Теперь он может переехать.
— Но ты все еще в деле?
— Разумеется, — подтвердил Роха. — У меня есть его номер. Возьми ручку.
Донован щелкнул пальцами и жестом показал, чтобы Робби принес ручку.
— Записываю, Хуан, диктуй. — Роха назвал номер. — Номер британский?
— Да. Он в роуминге.
— Мы можем найти его по номеру?
Роха присвистнул:
— Если б это был городской номер... У меня есть связи в телефонной компании, которые могли бы сработать в обычной ситуации, но мобильные — дело другое. Я, конечно, могу узнать номера, по которым он звонил, однако определить его местонахождение — проблема уровня полиции или спецслужб. Даже в Испании, думаю, я бы не сделал этого. А уж во Франции... — Он не закончил.
— Хорошо, Хуан. В любом случае спасибо.
— Еще одно, амиго. Просто, чтобы не возникло недопонимания. Шарки заплатил мне четверть миллиона долларов, чтобы я отпустил того мужчину, которого мы схватили вместо него в Париже.
— Нет проблем, Хуан.
— Как всегда, приятно иметь с тобой дело, амиго.
Донован положил трубку.
— Кто это? — спросил Робби, щелкая пультом от телевизора.
— Не вмешивайся! — отрезал Донован. — И убери ноги с кофейного столика Луизы. Разве тебе не надо готовить домашнее задание?
— Сегодня суббота, — ответил Робби. — У меня выходной.
* * *
После обеда Робби собрал тарелки, чтобы отнести их на кухню.— Ты хорошо его воспитал, — заметила Луиза.
— Он хочет произвести впечатление, — ответил Донован.
— Нет, — возразил Робби.
— Хочешь кофе? — спросила Луиза. — Или чего покрепче? У меня есть виски. А может, пива?
Донован взглянул на часы:
— Мне необходимо отлучиться. Извини.
— Собираешься уходить? — крикнул из кухни Робби.
— Дела, — ответил Донован.
— Все в порядке, Робби, мы можем посмотреть телевизор, — предложила Луиза.
Донован снял телефоны с подзарядки и рассовал по карманам.
— Будь хорошим мальчиком, ладно? — попросил он Робби.
— Хочешь, возьми мою машину, — предложила Луиза.
Донован помотал головой:
— Я собираюсь взять такси.
— Опять паранойя.
— Нет. Просто там, куда я еду, ее могут разобрать на части.
Луиза дала ему ключ.
— Если поздно вернешься, — объяснила она. — Чтобы не будить меня.
Донован поблагодарил и вышел на улицу ловить такси.
* * *
Дом, который назвал ему ПМ, находился в Харслдэне. Донован услышал ритмы рэгги еще в машине, задолго до того, как они добрались по указанному адресу. Шофер обернулся.— Уверены, что это здесь? — спросил он.
Донован его понимал. Полдюжины здоровенных парней в длинных черных плащах охраняли открытую дверь в дом. У двоих были дреды до плеч, а четверо бритые наголо, и их головы блестели от света уличных огней. Десяток молодых парней и девушек толпились у двери, ожидая своей очереди и пританцовывая в такт барабанам, гремевшим внутри помещения. Некоторые в открытую курили косяки. На такие улицы патрульные машины предпочитают не заезжать. А если и заезжают, то исключительно большой командой, со щитами и в шлемах. По обеим сторонам дороги парковались дорогие «БМВ» и джипы, большинство — новые.
— Да, так и есть, — подтвердил Донован, протягивая шоферу двадцать фунтов. — Сдачу оставь себе.
— Спасибо, парень, — ответил водитель. — Удачи.
Донован вылез из кеба, и шофер моментально убрался, не включив табло «Свободен».
Донован прошел в начало очереди к самому большому парню в наушниках и с маленьким микрофоном.
— Я хочу увидеть ПМ.
Парень кивнул, однако на лице его ничего не отразилось.
— Он ждет тебя. Третий этаж. Дверь с табличкой «Да пошел ты!».
— Это что, юмор такой?
— Когда как.
Донован протиснулся сквозь толпу и нашел лестницу. Воздух был наполнен запахами марихуаны и пота, а музыка орала так громко, что сводило зубы. Подростки, примостившиеся на ступеньках с бутылками пива, удивленно взглянули на него. Заплеванная деревянная лестница была усеяна окурками.
Одна из спален на втором этаже выполняла, очевидно, роль бара. Здесь стояли жестяные корыта, наполненные льдом и бутылками с пивом, в углу примостился стол с алкогольными напитками и шейкерами. Двое чернокожих парней в бело-красных банданах открывали бутылки и бросали деньги в металлическую коробку, не давая сдачи. Здесь же тусовались несколько молодых белых девиц, в основном блондинки с обнаженными животами, однако белых парней поблизости не наблюдалось. Донован почувствовал к своей особе со стороны обитателей дома повышенное внимание, в котором не было настороженности, только лишь удивление и любопытство.
Низкорослый парень с дредами до талии и пустыми глазами улыбнулся Доновану, демонстрируя рот, полный золотых зубов, и предложил затянуться косячком, на что Донован покачал головой.
Он поднялся на третий этаж. Наверху стояли два молодых негра с радиотелефонами и в почти одинаковых найковских футболках с капюшонами, шерстяных шапках и спортивных штанах. Увидев Донована, они без слов отошли в сторону. Должно быть, здоровяк внизу сообщил им, что он направляется сюда.
Донован постучал в дверь с табличкой «Да пошел ты!». Черные буквы на золотом фоне. Дверь открылась. Донован увидел свое отражение в зеркальных стеклах очков парня, стоявшего на пороге.
— Ден Донован, — представился он.
Тот пропустил его. Донован прошел в комнату. На диванах сидело полдюжины выходцев из Вест-Индии, почти все курили и пили пиво. Один сидел за столом, одетый в нечто напоминающее шелковую рубашку от Версаче. На шее висела золотая цепь в палец толщиной, на левом запястье — золотой «Ролекс» с бриллиантами.
— ПМ?
Парень кивнул.
— Ден Донован.
— Я знаю, кто ты, — ответил ПМ.
За его спиной стоял высокий темнокожий парень в черном костюме. У него были длинные дреды до плеч и козлиная бородка.
Донован дружелюбно улыбнулся:
— Чарли и Рики сказали, что мне следует зайти. Засвидетельствовать почтение.
— Что с моими деньгами, Ден?
— Ты заплатил деньги за коку, а кока отдыхает на одном из складов королевы. — Донован подошел к дивану и присел. — Такое случается. Какой-то процент сделок идет неверно. Надо смириться. Включи это в стоимость.
— Я жду ответа.
— Если хочешь знать, почему сделка провалилась, то не у того спрашиваешь.
— Кто-то настучал?
— Возможно.
— Это была твоя сделка.
— Да, я подготовил ее. Но в ней участвовали и другие люди. А чем больше участников, тем больше риск.
ПМ ударил рукой по столу:
— К хренам собачим риск! Отдавай мои деньги!
— Мы все потеряли, ПМ.
Парень залез в ящик и достал черный автомат с длиннющим рожком. Донован узнал оружие: «Мак-10». Расстреливает с близкого расстояния, но в эксплуатации непредсказуем. Оружие типа «стреляй-и-молись». Нажимай на курок и молись, что попадешь туда, куда надо.
— ПМ, нажмешь курок, и пули разлетятся по всей комнате.
— Да, но первая отстрелит тебе яйца.
— Знаешь, что пули летят вправо? Вправо и вверх.
— Значит, я прицелюсь влево и вниз.
Парень с дредами вышел вперед и смерил Донована холодным взглядом:
— У тебя есть какие-нибудь предложения, как вернуть наши деньги?
Тот факт, что парень был единственным, кто посмел открыть рот в присутствии ПМ, свидетельствовал о том, что в разговор вступил Банни.
— С ними придется проститься. Можешь приставить эту штуку к моей башке и выбить мне мозги, но я не верну тебе денег. У меня их нет. Мы все в одной лодке: ты, я, Рики, Чарли, колумбийцы, которые поставляли товар.
— Когда что-то идет не так, всегда есть виновный.
— Согласен, но это не я. И не Чарли или Рики. Да и колумбийцы — настоящие асы. Просто невезение. Или кто-то новый, появившийся в окружении.
— Ты не нас ли имеешь в виду? — спросил Банни.
— Теперь бессмысленно искать крайнего, — возразил Донован. — Надо двигаться дальше.
— И как же? — спросил Банни.
ПМ, казалось, немного расслабился, убрал автомат в ящик, откинулся на стуле и положил ноги на стол. Щелкнул пальцами одному из парней, тот подал ему бутылку пива.
— Я могу тебя взять в другую сделку. Героин.
— Цена?
— Десять тысяч кило.
ПМ пил пиво, а Банни задавал вопросы:
— Источник?
— Афганистан. Чистый.
— Куда доставка?
— Британия. Юг Англии.
— Как?
— По воздуху.
— Ты что, летать умеешь?
— Учусь!
Банни наклонился вперед и прошептал что-то ПМ на ухо. Тот кивнул, не отрывая глаз от лица Донована.
— Сколько? — спросил ПМ, когда Банни закончил.
— Зависит от тебя.
— Мы пойдем на восемь за кило. Тогда я возьму двести.
— Восемь? Я сказал — десять.
— Да, но ты должен нам за сделку с кокой. Думаю, раз ты предлагаешь нам по десять, значит, сам платишь три или четыре, верно?
Донован промолчал. Он платит русским три тысячи долларов за кило, около двух тысяч фунтов. Даже продав ярди кило за восемь тысяч долларов, он получает прибыль в триста процентов.
— Я не стану подставлять свою шею за восемь, ПМ. Никогда.
— Восемь с половиной.
Донован помедлил, потом кивнул:
— Восемь с половиной. Уверен, что потянешь двести?
Взгляд ПМ стал тяжелым.
— Думаешь, мы не потянем?
— Двести — это много, вот и все.
— Уйдут.
— Отлично. Я пришлю Чарли за деньгами.
Донован встал.
— И еще, — холодно произнес ПМ. — Если повторится то же самое... Два подряд невезения — это уже не невезение. И тогда мы поговорим по-другому. Ясно?
— Ясно, ПМ.
Мужчина в черных очках открыл дверь, и в комнату ворвалась громкая музыка.
— На чем ты сюда приехал? — спросил Банни.
— На такси, — ответил Донован. — Боялся, что останусь без магнитолы.
Банни хрипло рассмеялся:
— Я провожу тебя до машины.
Донован благодарно кивнул. Вместе с Банни они вышли на улицу.
— Спасибо, что не дал меня поджарить, — поблагодарил Ден.
— Да не было никакой опасности.
— Хотелось бы верить.
— Не сомневайся.
Они медленно шли по дороге, тихо болтая.
— Конечно, я не могу спросить обо всем, что меня интересует. Но все-таки один вопрос: откуда этот афганский товар? — спросил Банни.
— Простой ответ: из Афганистана.
— Ты не можешь полететь в Афганистан, нет такой возможности. Там опиум, а обрабатывают его на стороне. Пакистан. Или Турция.
— Мои контакты в Турции.
— И ты действуешь напрямую?
Донован кивнул.
— Путь неблизкий, — заметил Банни. — Две с чем-то тысячи миль.
— У меня есть большой самолет. А теперь я хочу спросить кое-что: ПМ сможет сбыть двести кило?
— Мы уже делали это. У него сеть дилеров по всему Северному Лондону и связи на юге. Там скупят любое количество.
Донован кивнул:
— Тогда это может стать началом прекрасной дружбы.
Банни улыбнулся:
— Подумаем. Хотя немного рановато делить шкуру неубитого медведя. Когда ты сообщишь, где нам собраться?
— В день доставки.
— И когда же? — настаивал Банни.
— Если соберем деньги в течение следующих двадцати четырех часов, то, возможно, через три дня.
— Так быстро?
— Турки уже готовы. Чарли сообщит тебе детали.
Банни покачал головой:
— Нет, на сей раз мы имеем дело только с тобой. И это не обсуждается.
Донован хотел возразить, но по тону Банни понял, что никакие слова не заставят его передумать.
— Хорошо, — согласился он. — Ты позвонишь непосредственно мне, когда соберешь деньги. Это должны быть электронные переводы через «СВИФТ»[11]. Никаких бумажек в чемоданах.
— Нет проблем. У нас есть деньги на счетах.
Донован дал ему номер мобильного:
— Звони из телефона-автомата. Не называй себя, просто продиктуй номер, переставив местами две последние цифры. Я перезвоню тебе из телефонной будки.
В этот миг раздался визг колес. Донован обернулся. Перед ним затормозил большой «мерседес». Переднее окно открылось, и оттуда что-то выглядывало. Автомат. Донован выругался. Он так увлекся разговором с Банни, что перестал следить за окружающей обстановкой. Автомат дернулся, прогрохотала очередь. Пули ударили в стену дома позади Донована. Он почувствовал, что Банни схватил его за шею и тянет вниз.
— Ложись, парень, ложись! — кричал он.
Пули щелкали по мостовой вокруг Донована. Теперь стреляли из двух автоматов. Банни схватил Донована за шиворот и оттащил за черный джип «Рэнглер». Стекло машины разлетелось на тысячу осколков.
Донован взглянул на Банни.
Тот наклонился над ним.
— Оставайся здесь, парень! — крикнул он.
Джип накренился, пули изрешетили весь его бок. От стен домов отлетали куски кирпича, повсюду бились окна. Пули свистели над головой.
Донован оглянулся на дом, откуда они только что вышли. Два темнокожих охранника выхватили из плащей пистолеты и открыли огонь по «мерседесу». Машина скрылась из виду, потом снова появилась. Теперь стрелявшие целились в Банни и Донована с другой стороны от джипа.
— Берегись, Банни! — крикнул Донован.
Банни обернулся в тот момент, когда затрещал один из автоматов, и пули ударили в джип, разбив фары. Две пули угодили Банни в грудь, и он упал на Донована.
Из дома выбежали еще несколько человек с оружием. У одного был «Мак-10», как у ПМ, и он стрелял в «мерседес», целясь по колесам. Но машина быстро умчалась прочь.
Донован выбрался из-под Банни, готовый увидеть кровавые раны на его груди. Но тот как ни в чем не бывало сел, растирая грудь, и выругался.
— Ублюдки! — Потом поинтересовался у Донована: — Ты в порядке?
— Я? Что ты имеешь в виду?
Донован вскочил и помог встать Банни. К ним подбежали полдюжины человек.
— Почему ты не... — спросил Донован, его трясло.
— Умер? — закончил за него Банни. Он поднял рубашку и показал Дену пуленепробиваемый жилет из кевлара. — В наши дни в Харлсдэне слишком много стреляют. Советую купить такой же.
— Не думаю, что тебе удастся еще раз затащить меня сюда, — заметил Ден, похлопав Банни по плечу. — Я у тебя в долгу, приятель. И черт возьми, никогда не забуду это.
— Мы еще не дома, — напомнил Банни, оглядываясь по сторонам.
Вдалеке послышались вой сирен и выстрелы. По всей улице все двери были открыты нараспашку.
— Очередная стычка между черными. Надо идти. Давай.
Банни зашагал по улице, подальше от того дома, откуда они недавно вышли. Донован пошел за ним. Он был уверен: Банни ошибается насчет того, что это были разборки между черными. Когда машина подъехала ближе, Донован разглядел и узнал человека на заднем сиденье. Это был Хесус Родригес.
* * *
Луиза смешала карты и бросила на кофейный столик. Больше двух часов она раскладывала пасьянс, одним глазом глядя в телевизор, а другим — в карты.Дверь спальни открылась, и, потирая глаза, появился Робби.
— Не могу заснуть, — пожаловался он.
— Хочешь попить?
Робби кивнул и сел на диван. Луиза ушла на кухню, налила в кружку молока.
— Это пасьянс, — сказал Робби, показывая на карты.
— Ага.
— Ты знаешь, в него можно играть на компьютере.
— Знаю. Но у меня нет компьютера.
— В наши дни у всех есть компьютер, — возразил Робби.
— А у меня нет. Кроме того, мне нравится чувствовать карты. Так легче успокоиться. Поэтому люди раскладывают пасьянс.
— Это скучно.
— Да, верно. Зато занимает руки.
Луиза насыпала в горячее молоко какао и размешала. Принесла кружку Робби, села рядом с ним.
— Спасибо, — сказал мальчик. Сделал глоток какао. — Откуда ты знаешь папу?
Луиза пожала плечами:
— Он помог мне, когда мне было плохо.
— Ты не знала его, когда здесь была мама, да?
Луиза покачала головой:
— Мы познакомились несколько дней назад, когда он вернулся с Карибских островов. — Она потрепала мальчика по волосам. — Думаешь, я увела его у твоей матери?
— Нет, ни в коем случае, — возразил Робби. — Она первая изменила ему.
— Я не встречалась с твоим папой до отъезда твоей мамы. Клянусь.
— Она не уехала, а сбежала.
— Прости.
— Не важно.
Он сделал еще глоток какао.
— Ты ведь знаешь, что папа любит тебя, верно? Поэтому привез сюда. Чтобы ты был в безопасности.
— Он сказал, что за ним охотятся какие-то люди. Ты знаешь, кто они?
— Нет. Он не говорил мне. Просто сказал, что ему нужно место, где бы он мог оставить тебя.
— Он никогда ничего не говорит о своих делах. Как будто это большой секрет.
Луиза медленно собрала карты и перемешала их.
— Тебе повезло, что у тебя есть отец.
— Дело не в удаче, а в биологии.
— Я имела в виду, что отец рядом. Мой папа умер, когда я была маленькой. Меньше, чем ты.
Робби поставил кружку и вытер рот.
— Значит, о тебе заботилась мама, да?
— Недолго. Потом она снова вышла замуж. — Луизу передернуло при воспоминании об отчиме. — Поэтому я ушла из дома.
— Твой отчим не любил тебя?
— Почему же, очень даже любил. Не мог держать свои грязные руки подальше от меня.
Робби смутился и отвел глаза.
Луиза погладила его по колену:
— Прости, Робби. Плохие воспоминания. — Она заставила себя улыбнуться. — Может, сыграем в карты, пока не захочешь спать?
— Ладно. Во что сыграем?
— Выбирай.
— Блэкджек.
Луиза нахмурилась.
— Уверен?
— Да, — не колеблясь подтвердил Робби. — Давай на деньги!
Луиза взглянула на него, прищурившись:
— Ладно, ты сам предложил.
* * *
— Хочешь пива? — спросил Банни, открывая маленький холодильник.— С удовольствием, — согласился Донован.
Двое мужчин сидели в комнате, в пяти шагах от места перестрелки, над офисом мини-кебов. Сначала они прошли через зал; Банни кивнул двум здоровенным ямайцам, сидящим на пластиковой лавке, и индийцу в шерстяной шапке, переговаривавшемуся с кем-то по рации. Потом Банни завел Донована в комнату наверху, на дверях которой значилось: «Только для управляющих».
Банни бросил Доновану банку светлого пива и уселся за дешевый стол.
— Пересидим здесь, пока все не утихнет. На случай если кто-то описал тебя Пятерке.
— Я думал, мы все выглядели одинаково.
Банни натянуто улыбнулся и открыл банку.
Донован оглядел комнату. На полу линолеум, минимум мебели: стол, два стула, шкаф. На окнах жалюзи, единственный источник освещения — голая лампочка посреди потолка.
— Милое местечко, — заметил Донован.
— Оно соответствует своему назначению.
— Фирма такси твоя?
— Не моя. Владелец — ПМ.
— Да, верно, — сказал Донован. Он сделал большой глоток пива. — Пользуешься бизнесом такси для отмывания денег?
— Вроде того. Но он тоже приносит доход. Попробуй поймать такси в Лондоне после девяти. Особенно если захочешь уехать отсюда. Мы назначаем цену, какую захотим. И даже платим налоги.
Банни откинулся на спинку стула и расстегнул рубашку, проверил жилет.
— Тебе повезло, — заметил Донован. — Судя по тому как они стреляли, ты легко мог получить пулю в голову.
— Это им повезло, что они хоть куда-нибудь попали. Стрелять из машины на ходу не самое простое дело. К тому же они слишком суетились.
Донован еще глотнул из банки.
— Как давно ты с ПМ?
— Три года.
— Почему не откроешь собственное дело? Или не присоединишься к более крупному дилеру?
— Зачем? Ты что, хочешь нанять меня?
— У тебя голова отлично работает. Ты сделал бы больше, работая на себя, нежели помогая ПМ.
Банни пожал плечами:
— И так все в порядке.
— Ты руководишь им, — сделал вывод Донован.
— Не дай Бог, он услышит это. Он молодой, но жестокий.
Донован поднял банку, салютуя ему:
— Без обид, Банни. Я просто говорю то, что есть.
— Я доволен тем, как обстоят дела, Ден. Но если ты делаешь мне предложение... — Банни не закончил.
— Ты бы согласился — так надо понимать? Я не много встречал людей, которые закрыли бы меня от пуль.
— Дело было не так, — рассмеялся Банни. — Я просто упал на тебя.
— Не важно, — ответил Донован. — Главное, если бы не ты и не твой бронежилет, я бы лежал сейчас на улице в луже крови. Серьезно, Банни, если бы я собирался замутить серьезный бизнес, то предложил бы тебе поучаствовать. Но после турецкой сделки я выхожу из игры.
— Надолго?
Донован улыбнулся:
— Насколько хватит денег. Думаю, надолго. У меня мальчик, Робби, ему всего лишь девять. За ним надо присматривать.
— Сын?
Донован кивнул.
— Его мать сбежала, поэтому я остался родителем в единственном числе. По крайней мере на какое-то время. У тебя есть дети, Банни?
Банни покачал головой.
— Женат?
Опять покачал головой. Донована озарило. Ундервуд говорил, что Банни — гей. Он забыл. К тому же Банни не похож на голубого: крупный парень с хорошо развитой мускулатурой и волевым лицом.
— Да, будем считать, мне не повезло в семейных делах, но тебе это не грозит. — Донован хлебнул пива. — Что насчет игр с наркотой, Банни? Как ты видишь свое будущее?
— Если затянется надолго, единственный путь — тюрьма. Но можно завязать, пока возглавляешь дело. Накопить денег, уйти в легальный бизнес, оставить позади всю грязную работу. Всегда одно и то же. Половина земель в этой стране принадлежит потомкам разбойных баронов средневековья. Через сто лет деньги от наркотиков приобретут респектабельность, и никто не вспомнит, откуда они появились. Возьми своего сына. Девять, ты сказал? Ты отдашь его в хорошую школу, в университет, потом дашь денег, чтобы он занялся своим бизнесом. Его дети сделают еще один шаг, и наконец все будет чисто, и никого не будет волновать вопрос, откуда в семье первоначальный капитал.
— Так будет. Если нас не поймают.
Банни улыбнулся и поднял банку:
— Чтобы не поймали!
Донован улыбнулся и чокнулся с Банни.
* * *
Донован провел с Банни почти час, потом тот предложил ему мини-кеб, чтобы доехать домой. Донован решил поехать в Кенсингтон, он не хотел будить Луизу. Попросив высадить его в миле от дома, прошел через общественный сад в заднюю дверь.Принял душ, выпил виски, потом поставил телефоны на подзарядку. Через минуту заснул.
Когда Донован проснулся, было уже светло и звучала какая-то песня. Он перевернулся и стал шарить в поисках мобильного, ругая сына на чем свет стоит. Он много раз просил Робби не играть с телефонами. Они слишком важны, чтобы использовать их в качестве игрушки.
Когда наконец нашел телефон, сообразил, что тот принадлежит Робби. Должно быть, мальчик положил его в шкаф в квартире Луизы рядом с телефонами Донована, и он по ошибке забрал его с собой. Кто бы это ни звонил, у него был антиопределитель. Донован нажал зеленую кнопку и прижал мобильный к уху.
Несколько секунд в трубке молчали, потом раздался голос Вики:
— Робби? Робби? — Она чуть не плакала. — Робби, поговори со мной.
Донован хотел отключить телефон, но не смог заставить себя нажать красную кнопку. Он сел на кровати и взглянул на часы. Семь утра.
Вики всхлипнула:
— О, Робби. Мне так жаль.
— Он спит, — ответил Донован.
— Ден, о Господи!
— Чего ты хочешь, Вики?
— Поговорить с Робби.
— Я уже сказал: он спит.
Донован не намеревался говорить, что Робби спит не дома. Тем более не собирался рассказывать про Луизу.
Последовала долгая пауза, были слышны только рыдания Вики.
— Прости, Ден, — наконец произнесла она.
— Прощения недостаточно.
— Пожалуйста, Ден. Не будь таким.
— После того что ты сделала? Думаю, я заслужил право вести себя так, как хочу.
— Ден, я не хотела этого. Мне было одиноко. Ты слишком часто оставлял меня одну.
— Я зарабатывал деньги. Платил за твой чертов дом, машину, отдых, покупки. Ты ни дня не проработала в своей жизни, Вики. Ни одного дня, твою мать! И я платил за все это.